Вот уже два с лишним месяца мы с товарищами сидели в бухте "Бечевинка". Отпустили бороды, одичали и давно не ели человеческой еды. В воздухе летала одна не очень приятная мысль - скоро зима. Если не выберемся к ноябрю - дела наши будут совсем плохи. Ночи становились все холоднее; с каждым днем таяла надежда, что за нами вернутся. Спичек осталось пол коробка. На многие километры вокруг - ни души, кроме диких зверей, птиц и рыб. Дороги сюда нет, и никогда не было: Бечевинка не связанна с остальным миром каким - либо сообщением. Крайний пароход, который заходил сюда - был тот, на котором приехали мы. Капитан обещал забрать нас к вечеру, только не уточнил месяц и год...
В начале июля я на минуточку заскочил в гости к Денису, поздравить его с днем рождения. И с радостью принял его приглашение на морскую прогулку: посмотреть одно "интересное место". Судя по моим подсчетам, сейчас был уже сентябрь, но прогулка до сих пор продолжалась. Надо было тогда поздравить Дэна по телефону; пусть бы они с Коляном самостоятельно занимались экотуризмом. Без меня!
Здесь никто не найдет. И искать не станет. Бечевинка - самый настоящий город - призрак, на восточном побережье Камчатки, затерянный среди сопок и скал. Некогда тут располагалась база подводных лодок, а на противоположном берегу - несли службу ракетчики. Каждую неделю приходил пароход с продуктами и почтой. Детей водили в детский сад, а когда они подрастали - в школу. Сейчас в этом забытом богом месте, были только мы втроем. Иногда кидаемся друг на друга, изредка поругиваемся. Нервное напряжение растет. Как быть - никто из нас не знает. К спичкам отношение еще более трепетное, чем у героев фильма "Кин-дза-дза"...
Задача на сообразительность: в карабине у Николая осталось два патрона. У Дениса четыре, плюс две сигнальные ракеты. А у меня - пейджер. Вопрос - стоило ли мне дорожить знакомством с Колей и Денисом?
По мертвому городу бродят медведи и еще ряд неприятных в общении животных. По одному почти не передвигаемся. Но и смотреть друг на друга - удовольствие сомнительное. Питаемся дарами моря: мидиями и морской капустой. Собираем ягодки, ловим рыбку не хитрыми снастями. В казарме бывшей пожарной части нашли ложки, тарелки и кастрюли. Рыбный день - каждый день. Из развлечений: выкидывание унитазов с пятого этажа дома номер 7. Культуру быта обеспечивала ванна, стоящая в самом центре поселка на улице. Когда- то по этой улице ходили офицеры - подводники на службу. Теперь: под ванной мы разводили костер и мылись. Оригинальность этого мероприятия была на высоком уровне: один моется, второй - с карабином караулит рядом. Жаль - не было фотоаппарата.
На полуразрушенном здании почты вывеска гласила: "Ваш почтовый индекс 683054". Именно по последним цифрам индекса, гарнизон называли "Петропавловск - Камчатский 54". История городка началась в шестидесятых годах. Конец гарнизону пришел в период реформ девяностых. Военные приняли решение - расформировать, высвободить имущество - попросту бросить Бечевинскую бухту. Лодки перевели в Вилючинск (Петропавловск - 50), позже часть флота разграбили, часть порезали на иголки. Людей вывозили очень спешно: не все успели даже мебель забрать. К причалам подогнали суда и приказали собираться, для убедительности вырубили свет и отопление в гарнизоне... Около двух тысяч жителей бросили свои дома, вооружение, причалы, молодость, здоровье, кучи мусора и мечты о светлом коммунистическом будущем.
На "почте" мы и жили. И это - символично: из доступных средств коммуникации и связи, только мой севший пейджер. Можно, конечно было, отправить весточку с камчатским бурым медведем, но с ним никак не могли договориться. Все, что находили полезного в поселке - тащили сюда - на почту. Долгие дни ожидания были наполнены спортивно - массовыми мероприятиями: футбол спущенным мячом, пин - понг разделочными досками... Досуговой деятельностью: в частности чтением журналов несения дежурств, разбросанных по всему городку.
Записи в них были примерно следующего содержания:
от 8 марта 1987 года. Гарнизонное общежитие Љ 1. Матрос Петров.
12:00 - без замечаний
13:00 - без замечаний
14:00 - пропал шкаф с грифом "выносить в первую очередь"
15:00 - без замечаний
16:00 - шкаф не нашли, виновные наказаны
17:00 - без замечаний...
Или вот еще помню:
Командиру войсковой части ****
Капитану Второго ранга Иванову
Объяснительная
13 сентября 1979 года, я не пришел на службу, потому что думал, что пришел......
Пронумеровали анекдоты, узнали все друг о друге, а равно обо всех родственниках, друзьях, соседях и об их знакомых. Главную тему обсуждать боялись - идти или не идти? Здесь мы в относительной безопасности. Но вскоре оставаться на "Биче", становилось таким же безрассудным времяпрепровождением, как и пытаться, двигаться в сторону Петропавловска. К тому же, в седьмом доме не осталось унитазов.
Каждый день мы ждали, что какое ни - будь суденышко, заскочит в бухту. Или прилетит волшебник в голубом вертолете. Никого. Чувство беспомощности одолевало все больше. Радовало, между тем одно обстоятельство - боеприпасов бы точно хватило на то, чтобы всем гарантированно застрелиться! Это точно лучше, чем замерзнуть в обнимку с бородатыми мужиками. На этом позитивные стороны вопроса заканчивались, и однажды утром мы молча пошли.
Пошли, собственно, не совсем точное слово - скорее поползли. Первым нас ждал высоченный перевал, в седловине которого бежала горная река. Мы поднимались по снежнику, кое - где в проталинах виднелось бурное течение, метров в двадцати под нами. Скоро выпадет новый снег, а здесь еще не сошел прошлогодний. Провалиться вниз - было бы очень неприятно. Иногда ползли на карачках, вследствие сильного отрицательного уклона. С наступлением темноты мы не добрались даже до половины перевала. За десять часов наше трио "Ползущие вместе" поднялось примерно метров на восемьсот. Для тех мест - результат, в общем, не плохой. Но до ближайшей дороги оставалось где- то девяносто километров. А с учетом неровности ландшафта - намного больше.
Уклон возрастал. Ползком, чтобы не скатываться вниз, мы форсировали перевал. Был слышен гул прибоя в заливе, различные природные звуки, треск леса, крики животных и птиц. Все это нагоняло легкий ужас. Чувство голода придавало еще больший колорит безумия нашему восхождению. Сейчас бы - плавленого сыра с красной икрой! Или хотя бы просто хлеба... Любопытно: а звери уже поужинали?
Иногда за час поднимались на двадцать метров, а потом скатывались вниз на пятьдесят за несколько секунд. К глазам подступали слезы. Мы отлеживались на спинах, раскинув в сторону руки, а потом снова ползли. На злость сил уходило не меньше, чем на подъем. Одежда превращалась в лохмотья.
Утром мы были на самой вершине. На востоке вставало солнышко. Я вспомнил слова из песни местного барда Юрия Алотова: "Когда сидишь на вершине даже самой высокой сопки, но не видишь обратного ее отраженья; сидишь ли ты на вершине?"... Ну, вспомнил и вспомнил. Хрен с ним.
-"Все, коллеги, надо отдохнуть". - Констатировал Коля. Его слова растворились в накатившем сне. Мокрые, грязные и вымотанные, мы отрубились почти мгновенно.
Я очнулся от того, что меня кусали комары. Все вокруг было в комарах. Я посмотрел на лица своих товарищей по несчастью: выглядели они как китайские пчеловоды. Что-то подсказывало: я выгляжу не менее экзотично. Все, от макушки до пяток зудело; я судорожно начал чесаться. Проснувшись, моему примеру последовали остальные. Посмеявшись друг над другом, мы посмотрели вниз. Туда, откуда мы поднимались почти сутки. Отбросив, естественную ненависть к этому месту, надо было отметить, что простор и масштаб весьма впечатляли. Окинув взглядами Бечевинку еще раз, мы продолжили путь.
В путешествиях по лесам и горам: звери - не самое страшное. Наибольшие проблемы принесет простой сучек, проткнувший ногу. Не сможешь двигаться дальше, и пиши - пропало.
Вниз было идти намного легче. Через бурелом, к вечеру второго дня мы вышли на берег реки "Вахиль". Неприятным сюрпризом для остальных, стало мое заявление о том, что я не умею плавать. Ширина речки, ближе к устьям была около пятнадцати метров; довольно быстрое течение. Рисковать было глупо, к тому же намочим оружие, а оно весьма вероятно может пригодиться в этих местах. Еще сутки мы поднимались ближе к истокам "Вахиля", чтобы найти место, где можно пройти вброд. В пути постоянно кто - то из нас передергивал затвор карабина: железный звук - отпугивает зверей. Ночевали в заброшенном охотничьем домике, судя по всему здесь много лет никого не было.
Вечером третьего дня убегали от медведя по прибойке. Стрелять в такого большего зверя калибром 5. 45 - было бесполезно, только злить. Поэтому утекали, выпустив сигнальную ракету. Благо с местом и временем встречи повезло; да и далековато от нас был косолапый.
Когда спустились с Налычевского перевала, тут же забрели в болото. Бродили по нему с палками: прощупывая дорогу, чтобы не провалится. Зима, в тот год была снежная. А когда все растаяло, болото - разлилось на многие километры вокруг. Искали выход на нормальную тропу до темноты. Не нашли. Тогда на одной из кочек мы снова устроили несанкционированный ночлег.
Следующим вечером, пришли в домик к егерю, который опешил, узнав, откуда мы притопали. Кажется, не поверил, но людей он не видел несколько месяцев, и потому был рад. Уложил спать, а утром дал сигарет и спичек, провожая в дорогу. Обернувшись на прощание, я увидел, как рядом с его избой бегали красивейшие лайки. Он гладил их и смотрел на нас.
Спустя 63 дня, проведенных в Петропавловске - Камчатском 54, и пяти суток экскурсионного шага, наше приключение закончилось. Мы вышли на дорогу. Скорее сказать - выпали. Нас подобрал мужик на КрАЗе и подбросил до города. Не за какие деньги таксисты не хотели нас садить в машину.
Мама упала в обморок, увидев меня живым и здоровым. Через месяц мне исполнился 21 год.
Больше я никогда не поздравлял Дениса с днем рождения........................................................................