Точно в ледяной воде ноябрьской
Сходят вниз, звенят колокола
Остывает радостью напрасной
В небе млечном черная зола.

Ты один у берега. Лимана
Дальний свет так холоден и чист
В полутьме деревья-великаны
На поля роняют мокрый лист.

В темной влаге синего тумана
Тополь в небо серебром востек
В низкий полог, облачный и рваный,
Щерит месяц крови полный рог.

Ворон голос поднял свой зловещий
Темноту прорезал резкий крик
В бурой тине рыба глухо плещет
В муках стонет в тростнике кулик.

У дороги пни. Кривой ольшаник
Шелестит. В небе дрожит звезда
Завернувшись в грязный сырой спальник
Ты уходишь в вечер навсегда.

В черный лед предзимнего заката
В ровный пар запекшейся зари
Словно Авель от урода брата
С исступленной мерзлой земли.

Точно битая, в парше, собака
Изгнанный и нелюбимый сын
Злая вошь тифозного барака
Заключенный в адский карантин.

Ты не выбрал здесь свое рожденье
И не волен выбрать свой уход
День прошел. Мир отлетает тенью
Струйкой крови на декабрьский лед.