Беспятова Екатерина. Вр: Дорога к небесам

Глава 1.

Тот, кого боятся люди.

Тишь ночная бьет тревогу,

За порог не гляди.

Ночью бродит по дорогам,

Тот, чье имя Samedy.

Дверь захлопни в полнолунье,

Скрип, ключа поворот.

Тот, кого боятся люди,

Ходит мимо ворот.

Он уводит за собою,

Тех, кто ночью не спят,

Тем, кто дверь ему откроет,

Нет дороги назад.

Канцер Ги - Samedy.

Кухню постепенно наполнял запах свежей выпечки и карамели. Пирожки вкусно скворчали на сковородке, а завязочки на фартуке мерно покачивались вслед движениям моей хозяйки, что орудовала у плиты. Я уже второй год работаю в нашей маленькой кондитерской и ничуть не жалею об этом. Мне здесь всегда очень нравилось, казалось, что как только я захожу сюда, я оказываюсь в другом мире. Вся суета моего, хоть и маленького, но все же города, затихает, и какое-либо грустное настроение у меня не было, оно моментально пропадает, стоит мне только вдохнуть запах сдобы и пряностей.

Кларисса (а для меня просто Клара) - хозяйка кондитерской, готовила свое фирменное печенье с корицей, время от времени насвистывая какую-нибуть не замысловатую мелодию. На сегодня я уже выполнила все заказы, но так как домой идти не хотелось, Я наблюдала за Кларой. Если честно, то она ничуть не была похожа на хозяев кондитерских, да и прочих женщин, которые работают здесь же. Я раньше думала, что все они должны быть толстыми-толстыми, ну или хотя бы, просто толстыми, обязательно с тоненькими усиками над губами и жутко добрыми. Кларисса подходила только под третье определение, она действительно была очень доброй, веселой и... как бы сказать, зажигательной что ли. Внешность у нее вообще была несвойственная кондитершам. Стройная, ладная фигурка, немного бледное овальное лицо со стального цвета глазами и пухлыми, чуть обиженными губами. А волосы у нее вообще роскошные - длинные, чуть вьющиеся, цвета вороного крыла. Мне кажется, что ее внешности позавидовала, любая модель.

Задумавшись, я и не заметила, как ко мне подошла Клара. От нее как всегда вкусно пахло ванилью и корицей. Вздрогнув от удивления, подняла глаза на нее. Дуэль взглядов продолжалась около минуты, но Кларисса не выдержав, первая отвела глаза и рассмеялась, подумав секунду, я залилась смехом вместе с ней. Отсмеявшись, Клара вздохнула и драматическим шепотом произнесла:

- Молилась ли ты на ночь, Дездемона? Шучу, я вообще то подошла спросить, ты ничего не теряла в последнее время?

- Да нет, а что должна была? - пожала я плечами.

- А разве это не твое? - удивилась Клара и протянула мне маленький кулончик в виде ангелочка.

- Красииивый, - прошептала я, рассматривая кулон. Крошечная фигурка ангела была сделана из фарфора, даже на вид невесомого. Чуть пухлое личико ребенка, глазки закрыты, но я точно знаю, что они цвета ясного неба, и из одного глаза вытекает крошечная слезинка. Тонкий ободок нимба сверкает золотым лучиком, а от легких крыльев льется чистый серебристый свет. Сам кулон кажется чем-то священным, нереальным - но, нет, это не мое - мне было так жаль, что это не мой кулон, что мне захотелось разреветься, но разве я могу реветь в свои девятнадцать лет, только из-за этого?

- Что ж, раз ты его не теряла, то я дарю его тебе. - И Кларисса набросила мне на шею шнурок с кулончиком.

- Ох, Клара, не надо, оставь себе. - Я едва нашла в себе силы, чтобы прошептать эти слова.

- Я же вижу, как ты на него смотришь, носи его и вспоминай обо мне.

- Как я могу не вспоминать о тебе, если я каждый день хожу сюда на работу? - засмеялась я - Глюпый-глюпый Клара. Как есть забыть о ты? - Заговорила я с немецким акцентом.

- А я тебе не говорила? Я же уезжаю от сюда. Уже завтра здесь будет новая хозяйка, точнее хозяин, не грусти, малышка. - Она ласково потрепала меня по моей блондинистой гриве.

-Ооо, Клара, не надо. Не уходи. Ну, пжалустааа. - но, наткнувшись на такой грустный и такой ласковый взгляд кондитерши, я поняла, как жалко выглядят мои просьбы, и замолчала, но не в силах ничего не говорить, я спросила - А кто будет новым хозяином кондитерской?

- Сюрприз, но он тебе понравится. Ладно, я побежала, а то мне надо еще вещи упаковать. Пока-пока. - Клара быстро развязала фартук и повешала его на крючок, - Не скучай, малышка, я буду тебе звонить. Все, все, меня уже ждут, не плачь, глупая, не плачь, а то я сама заплачу.

***

Я валялась у себя в кровати и думала, думала, думала. Нууу.... Думала это слишком громко сказано, скорее, я просто пялилась в потолок. Правда, я его не видела, перед глазами стояли две картинки и каждая так и норовилась оттолкнуть другую и занять ее место. Это, как легко можно догадаться, кулон - ангел, и Клара - ее уход из кондитерской и новый хозяИН. А дальше... мысли так спутались, что сложно найти что-то более менее внятное. Ладно, как говорила Скарлет О'Хара "я подумаю об этом потом". Только вот о чем "об этом"? О Кулоне? Или Кларе? А, какая разница, потом, все потом. Сейчас же я хочу только тишины и спокойствия, чтобы никто не мешал... думать? Да уж, мне явно надо определиться со своими желаниями и мыслями.

Вот под такие путаные мысли я уснула. Мне никогда не снятся сны, в крайнем случае, какие-нибудь силуэты, не более, но не сейчас, мне снился сон. Только какой-то он очень странный.

... белая комната, даже не так, белое пространство. Белый цвет бывает разный, это я как "художник" говорю, он может быть теплым, мягким с желтым оттенком, может быть нежным, с розоватым отсветом, может быть и равнодушный, почти серый, бывает прохладный, чуть сиреневый, а бывает ледяной, как я называю, с примесью боли, а на самом деле в нем просто немного синего цвета. Это белое пространство было как раз последнего оттенка. Посередине стоял мужчина. Не благообразный старец в летящих одеяниях, как можно было подумать, а молодой, весьма и весьма солидный мужчина. На вид лет двадцать, двадцать пять. С небольшой усмешкой на губах, но ледяными глазами, цвета стали. Длинные пепельные волосы развевались на ветру, хотя ветра здесь и в помине не было. Он стоял с таким видом, как будто делает мне одолжение. Хотя может, так оно и было. Стоял он так долго, внимательно рассматривая меня. Я даже смутилась от такого внимания, я ведь никогда себя даже чуть-чуть привлекательной не считала. Короткие - по плечо - светлые волосы, овальное лицо, где расположились карие глаза, нос с небольшой горбинкой и пухлые губки, стройная, но немного плоская фигурка. Вот и все мое описание, получилось даже меньше двух строчек. Так что я не привыкла, когда на меня так оценивающе смотрят. Наконец, мужчина произнес, при чем так задумчиво:

- Так вот какая ты, что ж, будем знакомы. Я Матвей. Твой... хотя тебе это знать не обязательно. Пошли. - Сказал он это слово таким повелительным тоном, что я вся съежилась от страха, но с места не сдвинулась, хоть это и сон, но мне с детства внушали, что с незнакомыми людьми ходить нельзя. Вот я никуда и не пойду. Матвей оглянулся на меня, сам он уже успел немного пройти, и вздохнул:

- Недоверяешь. Что же, я расскажу тебе свою историю. Но в следующий раз, тебе пора просыпаться, тебя зовут.

Я и в самом деле услышала, как кто-то настойчиво повторяет мое имя, и ... проснулась.

- Вика, Вика, Ви-ка, Викаааа. - Гудел надо мной голос моей старшей сестры Августины.

- Ава, отстань, дай поспать. - Как не любит она, когда ее называют Гутя, предпочитает Ава.

- Вставай давай. Тебе на работу пора.

- Так я ж только с нее. - Устало прошептала я.

- Как бы не так! У тебя сегодня еще вечерняя смена. Ты же Настю заменяешь, или забыла? - ехидно уточнила сестренка. Как обидно признавать, но я действительно забыла.

- Нет, не забыла. Чтобы я и забыла?! Да когда такое было? - слукавила я.

- Ну-ну. - И Ава вышла из комнаты.

Я провела рукой по шее, проверяя, висит ли на мне еще кулон. Почему-то казалось, что если я его потеряю, случится что-то страшное. Но в этот раз все обошлось, кулон был на месте. Я начала собираться. Все-таки время было уже четыре, а я обещала Насте, что уже в пять я буду в магазинчике. Она работает в одном из магазинов Клары, а я в одном из многочисленных Клариссиных кондитерских цехов. Интересно, кто теперь хозяин? Клара-то уже сложила с себя все полномочия. Что ж, поглядим, должен же он побывать в магазинах, которые ему принадлежат. Бегом натянув на себя форму магазина (уж слишком часто я заменяю Настю, пришлось даже отдельную форму приобрести, просто у каждого отдела кондитерской своя форма одежды), я пригладила свои непослушные вихры и пошла на работу.

На улицах было шумно, легкие сумерки своей прохладой выманили на улицу, уставшую от июльской жары молодежь. Однако, только ее. Пенсионеры предпочитают в такое время отсидеться дома, детей тоже было не видно, а люди среднего возраста лишь иногда мелькали в толпе, видимо рабочий день еще далеко не у всех закончился. Я спешила к неприметному магазинчику на соседней улице, не замечая своих знакомых, которые иногда оказывались передо мной. Пока я не врезалась в спину прохожему, бормоча спутанные извинения, я попыталась прошмыгнуть мимо, попыталась. Но он поймал меня за локоть и вкрадчиво так, сказал:

- Девушка, у вас глаза есть? Вижу что есть. Только, почему вы ими не пользуетесь?

Я не стала отвечать и стрелой полетела в сторону уже немного виднеющегося магазина. Я бежала со всей возможной скоростью, пока не поняла весь комизм данной ситуации. От кого я бегу? Оно мне надо? И рассмеявшись от глупости своего поступка, я сбавила шаг. Правда, я уже почти дошла до "места встречи". Осталось просто перейти через дорогу. Что я и сделала.

Как я и думала, Настя стояла за прилавком вся дерганная, еще бы, она ждала меня целых пять лишних минут! А когда ждешь, то и минута покажется вечностью, особенно Настюхе, она у нас особа нетерпеливая, правда, до меня ей далековато, хотя, иногда во мне просыпается вселенское терпение, но, увы, ненадолго.

Настя выбежала из-за прилавка и кинулась ко мне со словами:

- Ты где ходила?! Я тут ее, видите ли, жду, когда у меня дела СРОЧНЫЕ в городе, а она шатается где-то!!! Совсем наплевать на меня?! На меня?! На твою лучшую подругу? И не стыдно?! - Я же ее слышала как сквозь подушку, просто в дверь вошел тот самый мужик, в которого я врезалась, но это был не просто покупатель, покупатели не говорят:

-Здравствуйте, я новый хозяин этой сети магазинов и кондитерских.

- Ты меня слушаешь?!!! - возмущалась наша спешащая личность. Проигнорировав слова посетителя.

-Слушаю, слушаю. Не знаешь, что это за хмырь? - Нет, не может же ЭТО быть новым хозяином, Клара же не совсем дура, чтобы продавать свое дело, какому-то дебилу, по нему же видно, что из-за него магазин понесет убытки в первый же день. Ну-ну.

- Где?! Кто?! Ооо, чего не знаю, того не знаю. Мужчина, что покупать будем? Или так, попялиться пришли? Если так, то музей через дорогу. - А ведь она еще несколько секунд назад куда-то срочно бежала, а теперь, застыла, руки в бока, ну прям, слов нет.

-Кхм, Я - новый владелец сети "ГеРуФи". Ааа, здравствуйте, невоспитанная девушка, так-так, как же Кларисса Николаевна, эта умная женщина, могла совершить настолько глупую ошибку, принимая сюда на работу ТАКУЮ девушку, непричесанна, в грязной форме - наглая ложь! Я ее вчера постирала! - и опаздывающую на службу. Что ж, не буду увольнять в первый же день, однако, если Вы не исправитесь, то знайте, газетами с объявлениями о приеме на работу торгуют на каждом углу. Что же касается вас - обратился этот противный человек (и что я ему такого делала? Я же извинилась!) к Насте - то, будьте вежливее с потенциальными покупателями, и возможно, вы продержитесь здесь дольше, чем эта особа.

- Да как вы смеете! ... Да я! ... А вы!!! ... Что я вам сделала? - Задохнулась я от гнева.

И не став дожидаться ответа, выбежала из магазина. Слезы лились по щекам, оставляя черные разводы туши, я молча глотала их и практически бежала в сторону дома. Небо хмурилось, от жары не осталось и следа, разве что, было немного душно, вечерние сумерки окончательно опустились на землю, резкий, ледяной ветер швырял в лицо обрывки пыль и обрывки газет. Мне было очень обидно, и даже погода не могла развеять это состояние, она могла только еще больше нагнетать обстановку. Мне хотелось на кого-нибудь накричать, выплеснуть свою ярость, обиду наружу. И самое паршивое, что я не понимала из-за чего все это. Не понимала, и все тут! Так и хочется послать этого индюка подальше, однако, тогда появится реальный шанс на новую работу, а меня пока и эта устраивает. А там... там в универ снова надо будет.

Под такие мысли я добралась до дома, вполне обычной десятиэтажки, и стала набирать код от двери. Мои дрожащие пальцы все время промахивались, и я смогла войти в подъезд только с шестой попытки. Там как обычно пахло супом и выпечкой, но в таком состоянии я просто не обращала внимания на эти привычные мне запахи. Пошатываясь, я поднималась по лестнице и все думала о произошедшем. И как мне завтра идти на работу, мало того, что я сорвалась на нового хозяина, я еще и Настю подставила, ведь ей, вроде, куда-то идти надо было. Что ж, что было, то было, и не стоит об этом думать.

Наконец, я оказалась около двери, ведущей в мою квартиру. Страшно представить, что теперь обо мне думают Настюха и Этот. Эх, надо держать себя в руках и не нервничать. Я опустила руку к сумке, и обнаружила, что ее нет на месте. Я ее оставила в магазине! Паника охватила все мое сознание. Ведь, то, что я ее там оставила, означало, что мне придется туда возвращаться. От этой мысли меня всю затрясло, слезы, помимо воли, снова хлынули из глаз, и тут меня пронзила мысль, я же не брала сегодня с собой сумку, она так и валяется около кровати. Я проверила карманы, высыпав при этом на пол кучу всяких фантиков, чеков, и палочек от яблок и груш (есть у меня такая привычка, складывать в карманы всякий мусор, просто сначала я хочу дойти до мусорной корзины и все выкинуть, а потом забываю), и, конечно же, там я нашла и ключи, и телефон, и прочее, прочее. Поскорее вытащив из этой кучи - а вдруг опять потеряю? - я вставила их в замочную скважину.

Дверь открылась со зловещим скрипом, и мне почему-то показалось, что из проема должна вылететь стая ворон. Но, Слава Богу, этого не случилось. Дома было пусто, мама и папа живут в другом доме, а Ава, видимо, ушла на день рождение очередной ее подруги (что не день, то у кого-нибудь день рождения!), даже Ёсенька - моя любимая кошечка, сиамской породы - куда-то делась, спит, наверное.

Я едва дошла до комнаты, и стоило моей вялой тушке опуститься на кровать, как я моментально уснула.

... все то же белое пространство и Матвей посередине. Единственное, что изменилось, это появились кресла, причем они тоже были белого цвета, да и Матвей уже не стоял, а вольготно развалился в одном из кресел. Он сидел и смотрел куда-то в неизвестность, взгляд его был стеклянный и совсем не живой. Волосы, что в прошлый раз являлись игрушкой для ветра, послушно лежали на плечах, создавая видимость прически. Руки беспокойно теребили одну из прядей. Но, несмотря на это напряжение в руках и в глазах, сам он выглядел абсолютно спокойным.

Я тихонько подошла к креслу и села туда, что ж, закон подлости действует и в моем сне, потому что стоило сесть мне в это кресло, как оно предательски заскрипело, "разбудив" при этом Матвея.

- Уснула, значит? Быстро ты, прошло совсем немного времени, ну что, чем раньше, тем лучше. Как я и обещал, сейчас я расскажу тебе свою историю, только сначала ответь на один вопрос: обещаешь ли ты после моего рассказа вести себя адекватно? Без всяких там истерик. Обещаешь?

Я нахмурилась. Что такое он должен мне рассказать, из-за чего я, по его мнению, могу устроить истерику? Стоп, стоп, стоп. Какая истерика, какой рассказ? Это же просто сон! Ладно, не буду забивать себе голову всякими глупостями.

-Обещаю.

На лице у Матвея появилась улыбка облегчения. Какой же он красивый, когда улыбается! Эх, отложим всякие сентиментальные глупости на потом.

-За один сон я тебе не успею рассказать даже половину этой истории. Я буду рассказывать ее по частям. Сегодня ты услышишь часть первую.

Глава 2.

Часть первая.

Война меняет человека,

делая кого-то лучше, а

кого-то много хуже, чем

он был. С войны никто не

возвращается таким,

каким туда ушел. (с)

Матвей.

Меня окружали люди, одетые в доспехи. Именно одетые, большинство из них никогда не сражались, даже в шуточном поединке. Если кто-то и знал, как правильно держать меч, лук, копье, у того был шанс прожить на секунду больше, чем остальные. В одном строю со мной стояли только старики и дети, иногда можно было заметить и женщин, которые не могли спокойно сидеть дома, зная, что их отцы, мужья, возлюбленные, сыновья уходят умирать, и эти женщины предпочитали погибнуть с ними или вместо них. Шел пятисотый год Войны. Войны с большой буквы. Ни одна другая не забирала столько жизней, сколько эта. Конечно, были войны, которые шли и по тысяче лет, но те велись хоть по каким-то правилам. Тут же не до правил, лишь шкуру свою спасти, не обращая внимания на то, каким путем ты это сделал: просто сбежал, или оставил на верную погибель своего товарища, а порой и предав свою семью. Это не война, и тем более не Война, это мясорубка, где все мы куски скользкого, протухшего мяса.

Мне едва перевалило за сотню, я с самого рождения боролся за жизнь. Врал, предавал, убивал. И едва получив легкое ранение, был отравлен в тыл, где отлеживался уже двадцать лет. Теперь тыла нет. И все мы вынуждены идти и бессмысленно умирать, зная, что их победить невозможно. Их: вампиров, мертвяков, упырей, призраков, оборотней, вурдалаков, гарпий, троллей и прочей нечисти. На нашей стороне были только мы. Ангелы. Мы ненавидим убивать, но это война, мы не предаем и не лжем, но об этом все уже давно забыли. Мы стали самой кровавой расой. Но мы проигрывали. С каждым погибшим солдатом армия врага только росла, а убить то, что жило когда-то давно и вряд ли об этом помнит, очень сложно. Надо отсечь им голову и пронзить сердце, чтобы их окончательно убить, вроде бы и легко, но в суматохе боя об этом способе как-то забываешь. Особенно если сражаешься одновременно с несколькими.

Наше "войско" было последним. Семьсот ангелов, это все, что осталось от могущественной империи. И бесконечное количество противников, которые не оставят от нас ничего, даже мокрого пятна. Они просто съедят те тела, которые не станут мертвяками, и будут есть даже землю, если на ней будет хоть капля крови. Другие расы ни за что не заступятся за нас, слишком много горя мы им принесли однажды, и они нам этого никогда не забудут. Увы, но это наши последние дни.

Я был во главе этого "войска" и я не имел права показывать, то, насколько мне страшно. Я должен улыбаться, подбадривать и вселять надежду на то, что наша ничтожная горстка даже не воинов победит кровожадную орду нечисти. Я не хотел этой Войны, но она началась за долго до моего рождения, я не хотел убивать, я боялся даже вида крови, я не хотел быть главнокомандующим, мне ведь всего сто лет - или двадцать по вашим меркам, десять лет за два года - но я единственный, кто уже воевал.

Я стоял и бессмысленно улыбался. Тяжело осознавать, что это последние минуты. Но что-то врага не было видно. Напряжение возрастало, ожидание выматывало наши и без того малые силы. Наконец, на горизонте появилась гигантская черная туча, она стремительно росла, несясь к нам с бешеной скоростью. Я начал выкрикивать команды, зная, что им все равно, в каком порядке начать нас поедать, но традиции есть традиции. Не прошло и минуты, как мы уже стояли в форме прямоугольника и ждали нападения. Мы были хиленькой калиточкой перед стадом баранов. Нас снесут, даже не заметив. Но умирать, так с музыкой. Через несколько секунд перед нами было бесконечное войско противника. Перед ними малое, но решительное войско ангелов с горящими священным огнем мечами, с белоснежными крыльями, которые через мгновения окрасятся в алый. Поистине битва света с тьмой. Что ж, не мы виноваты, что хватило всего лишь легкого дуновения, чтобы потушить свечу.

Они напали без предупреждения, отрывая куски плоти от еще живых существ, вонзая ядовитые когти в тела стариков, откусывая головы детям. Кровь летела во все стороны, но только алого цвета, я не увидел ни капли черной крови проклятых созданий. Прошло меньше минуты, как от нашего войска не осталось ничего. Кроме меня. Я стоял в гуще мертвяков, размахивая мечом со всей силы. Но, не нанеся ни царапины. Они так же не трогали меня, проходя мимо, словно меня и на свете не было. Через некоторое время я опустил меч. На меня никто не нападал. Я остался единственным ангелом в этом мире...

Вика.

Я спрятала лицо в ладонях. Предо мной проносились страшные картины: упыри, пожирающие сочащиеся кровью куски тела, ошметки мяса на земле, и кровь, много крови. Но ведь это не правда! Не бывает ни ангелов, ни мертвяков и прочей нечисти! Значит, и этой Войны не было!

Я посмотрела на Матвея, его глаза были закрыты и из них текли слезы. Мне стало жаль его. Но разве можно жалеть Ангела? Ой, а ведь он просил не устраивать истерику. Из-за чего ее можно устраивать? Или он просто не мог по-другому сказать, чтобы я его не жалела? Стоило мне додумать эту мысль, как я проснулась...

Глава 3

Кулоны бывают кусачие...

Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века -

Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала,

И повторится все, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,

Аптека, улица, фонарь.

(с) А.Блок.

Я лежала на диване и ломала голову над одним из вечных вопросов. Что делать? Время было уже позднее, но спать я не хотела, итак долго спала. По идее я могу делать все, что только душе угодно, родители живут в другой квартире, Ава ушла в гости и придет не раньше, чем наступит утро. А до утра еще три часа. До самого раннего утра, то есть до четырех часов. А до авиного утра еще часов одиннадцать. Проще говоря, мне никто не мешает, для того чтобы,... а для чего? Телевизор смотреть я не хочу, да и нет там ничего интересного, в компьютер тоже не охота, даже с кошечкой не хочу играть. Прибраться, да я сегодня уже прибиралась, подготовиться к парам, так лето же, пойти погулять, все друзья уже спят, наверное, а те, кто не спит, с теми я точно не пойду гулять ночью, делать мне больше нечего, хотя, точно, нечего, но не до такой степени. Еще немного подумав, я остановилась на том, чтобы пойти и прогуляться. Одной.

Я переоделась - все-таки я уснула до того, как успела снять форму - и вышла в город. Обожаю ночь. Особенно такую - на улице пустынно, лишь кое-где видны прохожие. Прохладный ветерок обнимает и дает иллюзию того, что у меня есть крылья, осталось только раскрыть их и полететь. Воздух наполнен чем-то волнующим, приятно будоражащем нервы. Звезды подмигивают с ночного небосвода, и кажутся маленькими огоньками на свечке, которую, кто-то забыл потушить. Я верю в то, что у каждого человека есть своя звезда, у меня она тоже есть, и даже не звезда, а планета - Венера. И это не ночь, а сказка.

Я шла и, как бы глупо это не звучало, дышала. Вдыхала свежий ночной воздух полной грудью, и наслаждалась этим. Каждый вдох - это новая жизнь, каждый выдох - маленькая смерть. Вместе же они образовывали что-то невероятное, даже немного эйфоричное. И это чувство было настолько притягательным, что сложно удержаться и перестать вдыхать воздух. Размышляя над этим, я не заметила, как дошла до небольшого мостика, пересекающего воды шустрой речки.

Я остановилась ровно посередине моста и оперлась на покрытые золотистой краской перила. Этот мост был одним из самых знаменитых мест в городе. И подобные ему есть во многих населенных пунктах нашей и не только нашей страны. Где-то это деревья, где-то скамейки, где-то статуй и т.д. Но все они служат символом для новобрачных, решивших "укрепить" свой брак, и в знак этого повесить замок. Стоило ли говорить, что почти весь мост был увешан этими замками?

Минут через десять начал накрапывать дождик. Чуть солоноватые капли капали прямо мне на лицо, но я была не против этого. Мне все это казалось жутко романтичным и одновременно грустным, особенно на фоне моего сна. Кстати о сне. Во-первых, они, то бишь сны, снятся мне очень редко, а тут один и тот же сон, растянулся на два. Да и то, это, насколько я поняла, еще не конец. И снится мне какая-то чушь, но эта самая чушь настолько засела во мне, что сложно будет перестать думать о ней. Ладно бы, если я увидела бы где-то раньше парня, и он мне настолько понравился, что снится начал, и фильмов бы я каких-нибудь насмотрелась, которые во сне переплелись с "моей любовью". Так ведь не было ничего такого! И Матвей вообще не в моем вкусе... Даже не знаю, что и думать.

Я вздохнула и провела рукой по перилам, сгоняя с них капельки дождя. Взгляд, помимо воли, упал на поверхность реки, сердце забилось быстрее, а в голове появилось странное желание - забраться на перила и испытать ощущение полета, прыгая в реку. Я тряхнула головой, отгоняя противоественные мысли. Нельзя ночью смотреть на реку, она завораживает и притягивает, и становится по-настоящему опасной. Похоже, пора идти домой, а то сначала этот сон, потом суицидные мысли, нет, определенно надо домой.

-Холодно - я обернулась в надежде увидеть того, кто так испугал меня этой фразой, и с удивлением обнаружила, что это слово сорвалось с моих губ. Что это со мной? На улице действительно прохладно, но не холодно. Да и я никогда сама с собой не разговаривала. Ладно, не буду забивать голову мыслями, и так она уже набита под завязку: Сон, рассказ Матвея, новый хозяин кондитерской, мои суицидные мыслишки... все, надо расслабиться, сварить себе кофе и лечь спать.

Я тихонько шла по удивительно пустой улице и мечтала как можно скорее оказаться дома и уснуть. Не смотря на то, что я уже довольно хорошо поспала, прогулка утомила меня.

***

Меня разбудили солнечные лучи, светящие прямо в лицо. Я улыбнулась солнышку и подумала, что так хорошо я давно не спала. Мне даже сны и то не снились. Я улыбнулась еще шире. Как бы сильно интересно мне не было, Матвей с его рассказом утомил меня, и ночь без сновидений - настоящий подарок судьбы. Я улыбнулась в третий раз и решила, что хорошего понемножку, все-таки, на работу пора.

Настроение было просто чудесное и, как я надеялась, его не сможет испортить даже этот противный (эээ, а как его зовут-то?) новый хозяин "ГеРуФи", возможно, что он вполне нормальный человек, а я просто чересчур сильно восприняла его слова, что ж, узнаем на работе.

Я встала с кровати и начала потихоньку собираться. Для начала накинула на себя шнурок с кулоном, а потом уже стала одеваться. Здесь начиналось самое интересное. Моя одежда лежала на полу, образуя собой своеобразную дорожку от двери до кровати, сразу видно, что мне очень сильно хотелось спать. Я улыбнулась и начала поднимать одежду с пола. Однако что-то меня в ней насторожило. Я поднесла кофту к носу и энергично ее обнюхала, от нее ощутимо попахивало потом. Скривившись, я положила всю собранную одежду на диван, вот вечером приду и постираю. Вздохнув, отправилась к шкафу за формой, как бы сильно я ее не любила, но, увы, придется именно ее и одеть. Хотя... если подумать, мне ее так и так пришлось бы одеть, все-таки на работу иду, а не в гости к кому-нибудь.

Я напялила форму магазина и посмотрела в зеркало. И что мне в ней не нравится? Синие брюки-шаровары с заниженной талией, яркая желтая майка с лупоглазым Микки Маусом в центре, и простая белая олимпийка. Молодежный стиль, только вот на мне это смотрится так нелепо! Везет Насте, у нее форма совсем другая, тоже выполненная в этом же стиле (вряд ли другие компании решат одеть своих сотрудников в такую форму, зато у нас нет отбоя от молодежи среди покупателей, правда, они почему-то почти все мужского пола), но мне она бы подошла гораздо больше: черные обтягивающие брюки, тоже, кстати, с заниженной талией и черная футболка с белой вышивкой "ГеРуФи". Интересно, как Клара смогла додуматься до такого, хотя, у нее всегда были странные взгляды на жизнь, и она терпеть не могла официоз, и вообще все, что связанно с ним.

Мой взгляд упал на часы, у меня осталось еще пара минут, как раз на то, что бы умыться и, возможно, позавтракать. Хм... на последнее шансы практически нулевые, но не зря же я работаю в кондитерской! Если что, то там и перекушу... кого-нибудь, точнее кем-нибудь, тьфу ты, чем-нибудь.

***

Что ж, как я и думала, позавтракать я не успела, поэтому бежать на работу под проливным дождем было еще противнее (И откуда дождь взялся? Ведь еще только что солнышко светило, птички пели, а на небе не было ни тучки, точнее были, но какие-то недоразумения, а не тучи). Я бежала с рекордной скоростью, но это продолжалось недолго, до того момента, пока под ноги не попал камешек (камешек классный, размером с кирпич, было бы мне сейчас лет двенадцать, то этот камень уже через несколько минут лежал бы на полочке у меня в комнате).

- вот *** (ну..., в переводе на нормальный язык - плохо), какой *** (плохой человек) здесь его *** (оставил)?! Ой!!! - тут я поняла, что я сейчас сказала и закрыла себе рот ладошками. А, ладно, детей и бабушек рядом не наблюдалось, остальные переживут как-нибудь, а мне на работу пора. Отряхнув колени, я пошла дальше. Точнее собралась пойти, но уже через несколько минут опять сорвалась на бег.

Комментарии: 3, последний от 04/01/2011. © Copyright Беспятова Екатерина (knp.site@yandex.ru) Размещен: 30/10/2010, изменен: 24/01/2011. 33k. Статистика. Глава: Приключения, Фэнтези Архив Старых Обзоров		Ваша оценка:
Аннотация: Добавлено 30.10.2010, обсуждается до 13.11.2010

Беспятова Екатерина : другие произведения.

Вр: Дорога к небесам