|
Картина была почти готова.
Вождь мирового пролетариата улыбался, раздавал тепло и доброту - как заказывали. Скромный костюм, белая рубашка, излюбленный галстук делали его интеллигентом, а вовсе не кровавым палачом. Но если отойти шагов на пять, можно разглядеть кое-что ещё: тревогу на лице и неуверенность во взгляде. Впрочем, пролетарии интеллектом не обременены по определению, вряд ли заметят. А если и заметят, то признать не рискнут. Ведь заикнись о подобном матрос или рабочий - рискует быть приставленным к стенке, времена нынче суровые.
Завесив холст, Кирилл разделся, набросил на голое тело шерстяной халат и собрался пройти в ванную комнату, где его ждала горячая вода. Ванну нынче принять невозможно, но хоть как-то помыться.
В двери сильно постучали. Гостей в этот вечер не ожидалось, если только из домкома. Но даже они так громко не тарабанят. В глазок Кириллу удалось различить несколько фигур.
- Кто вы и что вам нужно? - спросил хозяин.
- Кирилл Вознин? - поинтересовался низкий голос. Кириллу показалось, что женский.
- Да.
- Специальная комиссия комитета по демографической политике, открывай.
Художник, не подумав, открыл. То, что произошло дальше, напоминало нашествие жандармов к революционеру. Три девицы комиссарского вида почти втолкнули Вознина в гостиную и, не разувшись, заняли стратегические позиции. Так, чтобы хозяин не смог выскользнуть.
- Простите, я, право не понимаю, что привело вас в моё скромное жилище, - оправдывался художник, глуповато моргая. - Если вы по заказанному портрету, то вот он.
Путь преграждала крупная "комиссарша" с выпирающей из-под кожанки грудью. Женщина хмыкнула и нехотя шагнула в сторону. Кирилл снял ткань, сдул ещё не осевшую пыль и попытался выдавить улыбку.
- Не очень похоже, - мрачно сообщила маленькая худенькая шатенка с острым взглядом. Явно главная в этой компании и явно имеющая образование - так Вознину показалось. - Я была у Ильича на приёме.
Женщина приподняла подбородок, словно совершила героический подвиг.
- Видите ли, - сказал Вознин, - картина - это художественное решение, но не фотография.
Высокая презрительно смерила взглядом хозяина квартиры, хотя в этот момент хозяином себя Кирилл не ощущал.
- Допустим,- согласилась худенькая, присела на диван и забросила ногу за ногу. Юбку она носила не слишком длинную, Кирилл отметил, что затянутые в чулки ножки очень даже и очень.
Третья дама, черноволосая, со смуглой кожей, среднего роста в чёрном пальто, с повязанным красным платком и серьгой в ухе напоминала гадалку. Кириллу даже показалось, что именно в этом качестве она ему встречалась, но не смог вспомнить при каких обстоятельствах.
- Мы по другому делу пришли, - пробасила крепышка и хихикнула.
- Нашим комитетом, - сообщила шатенка, - принято постановление "О селекционном решении демографического вопроса".
- Каком решении? - переспросил Вознин.
- Селекционном, - повторила шатенка.
Происходящее напоминало художнику спектакль или дурной сон, Кирилл потёр ладонями виски.
- Я вам для чего?
Вознин присел на стул и в этот момент понял, что для приёма гостей, тем более дам, одет совершенно неподобающе. Говоря простым языком - почти не одет. Крепышка мгновенно оказалась за спиной, сквозь толстый шерстяной халат Кирилл почувствовал жар женских ладоней.
- Вы, - натянуто улыбнулась шатенка, - для того, чтобы выполнить постановление.
Комиссарша достала их кармана сложенный вчетверо лист бумаги развернула и зачитала:
- Доктор Корган, литератор Мартовский, инженер Бородаев, вам знакомы эти товарищи?
- Да, - ответил Вознин. - Но какое отношение они имеют ко мне?
- Гражданская война, товарищ Вознин, заканчивается, - учительским тоном произнесла шатенка. - Стране Советов понадобятся кадры. Умные, образованные, талантливые, понимаете?
Кирилл непонимающе покрутил головой.
Шатенка поднялась, поправила куртку и, как показалось художнику, подтянула юбку и подошла впритык. Художнику стало неловко.
- Если женщина, - глаза шатенки блеснули, - совокупится с землепашцем, кто родится?
- Ребёнок, - машинально ответил Кирилл.
- С большой вероятностью родится землепашец.
- А как же просвещение, воспитание? - Вознин почувствовал, что лицо краснеет.
- У меня вот, - хихикнула крепышка, не убирая ладоней с плеч художника, - матрос был. Мужик крепкий, но дуб дубом.
- Вот именно, - добавила шатенка. - Наследственность играет не последнюю скрипку, товарищ Вознин. Вы грамотный человек, должны это знать. Если отец ребёнка врач, то с большой вероятностью этот ребёнок станет врачом. Понимаете?
До хозяина квартиры, наконец-то, начало доходить.
- Подождите, - встрепенулся художник, чувствуя, - вы хотите предложить мне...
Прежде чем Кирилл договорил, его руки странным образом оказались по ту сторону спинки стула, а халат скользнул на пол. Крепкие женские ладони, не дав пошевелиться, стянули запястья художника ремешком.
- Комитет по демографической политике, товарищ Вознин, не предлагает. Вам, со стороны Советской власти оказана большая честь: стать частью великих свершений. Художники, врачи, инженеры - будущее страны, и нам предстоит много сделать на этом нелёгком пути.
- Так ведь, - пытался оправдаться художник, - подобное должно происходить естественным путём?
Горячие женские ладони так мощно прошлись по мужскому телу, что на следующую фразу у художника сил не хватило.
- А разве это не естественно? - ухмыльнулась шатенка. - Лера, твоя очередь.
Брюнетка скинула пальто, обнажив затянутое в шёлковое платье фигуристое тело. В этот момент художник вспомнил: конечно, это Лера Ром. Гадалка, гипнотизёр и бог весть знает кто ещё. Афиши с её ликом некогда украшали столицу. Хотя вживую Кирилл её не видел, но сомнений быть не могло.
- Посмотри в глаза - молодой, интересный, - бархатным голоском произнесла Лера.
В голове художника кольнуло Сладкий аромат косметики помутил сознание, затуманил взгляд, воспламенил в груди нестерпимое желание. Горячее, упругое женское тело прильнуло, высвободило напряжение последних недель, отшвырнуло прочь печали и завертело в омуте страсти.
А за окном маршировали красноармейцы. Топот сапог и грубые пролетарские голоса дополнили антураж квартиры художника яркими, жирными мазками: "Это есть наш последний и решительный бой. С Интернационалом воспрянет род людской..."
Картина была почти готова, почти...
|