- Фея сама виновата. Она выделывалась. - усиленно оправдывал своего напарника краснокожий псевдодемон.
- Каким образом?
- Очень наглым.
- Нет. Что именно она делала? - продолжала допрос богиня.
- Она... ну... нагло себя вела.
- Что. Именно. Она. Сделала. Отвечай!
- Она... довела его. Просто довела.
Богиня тяжело вздохнула, и спросила у мага:
- Вот вы. Скажите теперь вы свой вариант событий.
Желтый пересказал своими словами произошедшее.
- Акакий, я не ожидала от тебя такого.
- Я Мзоберззан. - гордо произнес нападавший на фею псевдодемон.
- Я тебе устрою мзоберззан. Я тебе такой мзоберззан устрою...
- Плевать я хотел. Я увольняюсь. Заявление на увольнение и на лишение гражданства в твоей Башне уже подано через импланты. Все, я не в твоей власти, богиня.
- Тут немного другие законы. Если бы ты хотя-бы вскользь с ними ознакомился, когда подписывал договор, ты бы знал, что юридических инструментов для наказания у меня более, чем достаточно.
- Это ж беспредел.
- Акакий, ты тут для мебели. Но даже мебель должна соответствовать требованиям своего хозяина.
- Ты это про что?
- Ты фейхантер, Акакий. Ты об этом умолчал, когда устраивался на работу.
- Ну и что? Мы всего-то обваливаем их в смоле и перьях.
- Все, я устала от тебя.
- Я могу идти?
- Нет. Тебя ждет бой до смерти.
- Чего? С тобой? Из-за плевка в какую-то паршивую фею???
- Нет. Хотя мне и хочется, но нужно дать тебе хоть какой-то шанс, Акакий.
- Я Мзоберззан. Только не говори, что ты науськаешь на меня своего ёбы...
Богиня повела рукой в сторону псевдодемона, перешедшего черту, и тот взлетел в воздух, и, перевернувшись вверх тормашками, повинуясь жесту Ванадис, впечатался в стену коридора. А затем это повторялось снова и снова, до тех пор, пока агрессор не превратился в жалобно воющее кровавое месиво. Богиня с сожалением произнесла:
- Я стараюсь вызывать в людях любовь, а не страх. Но не всегда получается.
- Это заметно... стало заметно. - пробормотала Мириам чуть слышно.
Между тем, богиня продолжала монолог:
- Жаль, мой любимый давно не развлекался в смертельном поединке, потому что никто уже не хочет вступать с ним в дуэль. Я хотела сделать ему подарочек... Малыш, тебе нужно умыться. - обратилась к Винди хозяйка башни. - А потом - портал. Мне, к сожалению, разрешено телепортироваться на Нулевой Уровень только через него. Ну чего вы на меня так смотрите??
Продавив ладонью буквально рассыпающуюся от ветхости дверь на балкон, Семьдесят Шестой оказался перед фактом, что находится больше не на Земле. Балкон сотого этажа крошащегося от долгого воздействия стихий здания открыл полное отсутствие горизонта. Поверхность земли не опускалась, а поднималась, образуя чашу, которая также заворачивала края все выше и выше, образуя невероятно протяженную сферу. Сфера, насколько хватало глаз, была усеяна пятнами городов и сельхозугодий.
В центре болталось местное искусственное солнце, дающее свет, тепло и жизнь, а противоположный край был столь далек, что даже крупнейшие города, разросшиеся на многие сотни километров, было не различить даже совершенным зрением Наблюдателя. Кроме странного солнца в небе носился еще целый сонм искусственных островов, иногда заслонявших поверхность от местного светила. Но больше всего внимание Семьдесят Шестого привлек темный провал поблизости - поверхность Сферы была искорежена взрывом, а в месте, бывшем эпицентром, чернела космическая пустота. Там Наблюдатель чувствовал смену физических законов и мощное повеление целой группы других богов, препятствующее воздуху утекать в брешь.
От ИИ, приветствовавшего его появление, Наблюдатель ничего не добился, тот существовал лишь в сети из десятка еще работающих в здании "умных" холодильников и был бледной тенью самого себя. Пробраться поближе к центру столь интересного взрыва было непросто. Измененные законы мешали просто телепортироваться куда хотелось, и божок попросту перенесся как мог близко, а затем бодро зашагал в том направлении.
В бою Светка потеряла рюкзак с мясом, и теперь с ума от голода сходила не только она, но и ее спутник, у которого напрочь закончились деньги. Но периодически он все-же выходил из подвала подышать, что обернулось новой бедой - Эйвон был замечен пожилой теткой, которая пригрозила, что скажет коммунальщикам заварить дверь в подвал. Мужчина ее не винил, за те несколько дней, что они ждали Наблюдателя, он превратился в точное подобие бомжа. На следующий день Эйвон пошел искать другой подходящий подвал, и, пробираясь через узкий проход между соседними домами, наткнулся на подозрительно знакомого деда.
- Дратуй. - обратился он к Эйвону.
- И вам не хворать.
- Дмитриеча-то сожрали. Он сам к ним вышел. И не сопротивлялся. Весь поселок постепенно перебили.
- Мне-то что с того?
- Тебе, может, и ничего. А мне без урода старого совсем скучно стало. Вот я о тебе и вспомнил-то. Учить тебя надо.
- Я не могу, у меня Светка...
- Да эт не Светка больше. Кончилася твоя Светка. В том поселке невезучем закончилася.
- Слушайте, если вы с ней поговорите, вы поймете. Она еще ну... может, и не живая, но она живет на этом свете. Одолжите немного денег? Я отдам, как только смогу, вы меня, судя по всему, легко можете найти...
- Говорить мне с этой мертвечиной не о чем. И денег не дам, нет у меня денег, кроме царского червонца. Это последнее, что внучка мне перед смертью дала, так что на него не претендуй.
- Как же вы без денег?
- Ну ты ж видел. В этом году я фасоль выращиваю да вымениваю ее на всякое. Времена нынче такие, что все ей рады до опупения. В деревнях даже рады, эт в былые времена там ели все, а теперь...
С трудом отвязавшись от деда и до темноты найдя открытую дверь в подвал, Эйвон вернулся к Светке и пересказал ей свои приключения.
- Вот и шел бы с тем дедом. Я тебя или съем, или ты меня от голода сам бросишь, одно из двух. И ты уверен, что в том подвале не занято?
- В смысле? А, ну... нет, не уверен я. Фонарика нет, а на ощупь я бомжей искать отказываюсь. Часов через пять, когда хорошенько стемнеет, сходим вдвоем, посмотрим. Ты ведь хорошо видишь в темноте.
- Ночью в городе слишком много света, ты мое лицо увидишь...
- Ничего не поделаешь.
- Долбаный Вотти, где же ты?
Ответом новоявленной упырихе была тишина. Экспедиция в новый подвал так организована и не была. Этой ночью Светка молча ушла из убежища, не сказав на прощание ни слова.