В кромешном тумане скрывалось нечто крайне мерзкое и враждебное, постоянно приближаясь к Мириам. Уже одно его приближение отнимало волю и силы двигаться. А ведь впереди был тяжелый подъем на высокую-превысокую гору... с трудом ввалившись в деревянную избушку, невесть откуда появившуюся на ее пути, девушка принялась лихорадочно копаться в огромной горе обуви у изголовья кровати в поисках обувки с шипами на подошвах, в которой можно бы было одолеть крутой подъем. Нужная все никак не находилась, и Мириам, боясь, что ее нагонят, вышла из дверей на широкую площадь, заполненную знакомыми черноволосыми стройными девушками, похожими друг на дружку, как капли воды. Девушки были наряжены страшно красиво, и так же страшно напуганы. Рядом стояло зеркало, удостоверившее, что Мириам точь-в-точь походит на них. Только вот одета не очень - замотана в огромное полотенце. На голове был почему-то надет изумрудный обруч, а волосы блестели на солнце синевой.
- Я не хочу! Не хочу туда! - завопила ближайшая Обитель Пресвятой, проливая крокодиловы слезы.
- Куда? - оторопела Мириам, уже догадываясь об ответе.
Толпа Обителей расступилась, открыв спящей ее худший ночной кошмар, оформившийся недавно: Обители, как сомнамбулы, прыгали по очереди в черный провал. Оттуда после этого всегда доносились страшные крики. А по сторонам площади стояли, окружая это действо, уже прошедшие данную процедуру Обители. Они со злорадством наблюдали и выглядели так мерзко, как только могло придумать богатое воображение девушки. И вот подошло время Мириам. Ее подчинила чужая воля, и она сама пошла к провалу. Отчаянно сопротивляясь, она подходила все ближе и ближе, зная, что в глубине ее ждет она. Пресвятая собственной персоной. Невыносимо отвратительное и опасное создание...
Стук в двери прервал сон на самом тошнотворном месте, в котором Пресвятая прогрызала череп Мириам с тем, чтобы запустить туда свою личинку. Мириам, вся в поту от ужаса, некоторое время лежала неподвижно, а затем с трудом заставила себя пошевелиться. Обитель теперь часто мучал этот кошмар, но привыкнуть к нему она так и не смогла. Выяснилось, что стук в дверь был вызван почтальоном. Кто-то подписал ее на "Вестник Пресвятой", газету Сектора 9. Один из двух главных заголовков "Божественный Комитет Алматаша устроил очередную облаву на агентов Паука" она пробежала глазами, но зато второй вниманием не обделила, и кровь ее мгновенно похолодела на пару градусов. Заглавие гласило: "Сны станут явью - выкрикивали вчера марионетки Паука по всей Сфере."
Пересилив волну липкого страха, Мириам отправилась в долгое путешествие по улицам Девятого Уровня. Чтобы вновь не уснуть, она решила проверить, как дела у ювелира, создававшего строго по радиоинструкциям платиновый символ.
Наблюдатель горько сожалел о своем былом чувстве моральной неуязвимости, о броне, позволявшей карать и миловать без угрызений совести. Теперь он знал, кто он такой. В могучем разуме Семьдесят Шестого восстановилось все - даже лицо любимой до малейшей черточки. К огромному его сожалению. И он знал, почему ему не стоило показываться на глаза Пауку. Тот видел все насквозь. Что стало известно Наблюдателю, стало не тайной и для Паука. И сейчас его гнев разрушил старый замок, развоплотил землю вокруг и разметал черноту Провала на многие десятки километров. Сам Паук превратился в великана в двести метров ростом, его черная ярость вырывалась наружу его тела вполне видимой и осязаемой аурой. Он и Наблюдатель, чудом оставшийся в живых, висели над огромной воронкой на месте замка.
- ДА КАК ТЫ МОГ ВМЕШАТЬСЯ?! - раздался рокот с небес, и Наблюдатель закрыл глаза и заслонил их рукой, дабы гляделки не выжгло бурей эмоций этого сверхсущества.
- Я был не в себе! Это был аффект!
- ХУЕКТ! АФФЕКТ НЕ ДЛИТСЯ ТАК ДОЛГО!
- Это был долгий аффект... очень долгий. Я не мог без нее! Пойми!
- И ТЫ ЕЕ УБИЛ!
- Ее все равно бы убили. Она рассказывала ваш план!
- ДУРА. КАКАЯ ЖЕ ОНА ДУРА...
- Она просто любила меня.
- И ОБРЕКЛА ВЕСЬ НАШ ПЛАН НА ПРОВАЛ...
- Погоди... она ведь знала, что бомба взорвется. И ты знал. Вы лишь не знали, что я попрошусь сам активировать взрыватель...
- МИКРОБ! ТАРАКАН! УБОИЩЕ! ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, СКОЛЬКО ПОВОДОВ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЙ ТЫ ТЕМ САМЫМ ДАЛ ГАБИРИЭЛЮ И МИХАИЛУ, ЭТИМ ЖАЛКИМ ПРЕДАТЕЛЯМ?!
- Повторюсь, я был не в себе... она меня бросила...
Плоть Наблюдателя от напора эмоций Паука начала пузыриться и таять.
- ОНА ТЕБЯ ЛЮБИЛА, БЕСТОЛОЧЬ!
Глаза Наблюдателя лопнули, и он скорчился в агонии, обожжённый и исковерканный. А затем Паук принял свой привычный облик и принялся отматывать время назад. Вернувшись в исходную позицию, в которой они мирно попивали вино в комнате в каменном донжоне правителя, Паук произнес:
- Что ж, пропустим разборки и перейдем к конструктивному диалогу. Я выпустил пар.
- Ты это о чем?
- Я знаю, что это ты попросил предателей самому нажать на кнопку взрывателя и устроить Малый Взрыв.
- Насколько я помню, ты всегда мог узнать все, что хотел узнать. Не скрою, это я сделал.
- Ты понимал, что это навредит нам с Евой?
- Когда я окончательно понял последствия, я принял ответственность.
- Хуетственность. Как ты ее принял?
- Я был заперт в капсуле. Временной триггер сломал сам. Я сидел там очень долго, Тизиан. Я наказан.
- Хуязан. Я знал, что триггер сломается и сам по себе.
- И не предупредил?!
- Мне был нужен сильный союзник. Ты весьма вырос за эти бессчетные года в капсуле.
- Ну ты и сволочь...
- То же самое могу сказать и про тебя.
- Смотрел Медею? Вот я что-то вроде нее натворил.
- Мудею. С этого дня я снимаю с тебя прозвище Еретик и нарекаю Мудеем.
- Не согласен.
- Мои возможности далеко за пределами человеческой фантазии. Захочу - вернусь в прошлое и устрою тебе именно это прозвище. Изначально.
- Лучше вернись и исправь все. Чтобы Еву не убили. Чтобы я не оказался в капсуле. Чтобы не было раскола на Сеть и Трезубец.
- Я, может, открою что-то, что тебя удивит...
- Да? И что же это?
- Я возвращался. Другие варианты еще хуже. Ха! Наивный! Думаешь, это для тебя прошло много времени?
Ароматный банан манил пуще невероятной власти, которую имел когда-то Люцифер. Но для его обретения ему придется продемонстрировать, что он умнее обычной обезьяны, и макака-резус терпела голод. Люцифер надеялся, что когда-то внимание к его персоне наконец ослабнет настолько, что он сможет сбежать. Некогда всемогущий и гордый Администратор не захотел бесследно исчезать вместе с проектом-Инь, и тоже прошел Перенос. Но, поскольку уже опробованный и налаженный наукой вселенной-Инь способ преобразования питекантропа в человека не подходил макаке, он лишь подкорректировал свой мозг, чтобы после Переноса быть способным на хоть что-то кроме лазания по деревьям и кидания фекалиями.
Ученый, проводивший тест, был разочарован. Он надеялся, что бывший повелитель мироздания покажет на этот раз результаты лучше, чем у средней обезьяны, и получит банан. Но контрольная группа из десяти макак упорно проявляла примерно тот же уровень глупости, что и Люцифер. Пора домой - близится вечер, и скоро лабораторию закроют. Пройдя мимо охранника, он отдал ему ключи от клетки и ушел прочь из здания и из данного произведения навсегда. Охранник прошел за ним, а затем, воровато озираясь, начал впускать совсем другой народ. Почитателей Зверогоспода.
Интеллигентный священник в очках, когда все собрались перед клеткой, стал читать молитву:
"О Люцифер, да склонятся перед тобой в благоговении Бог и Пресвятая, Земли Хаоса и Острова, Небеса и Ад. Вверяем тебе наши тела и души, присягаем тебе в момент твоей временной слабости. Да не забудешь ты своих по-настоящему верных чад. Даруй нам силы и мудрость, когда вновь станешь всемогущ. Низвергни наших врагов и возвысь наших друзей. Аминь."
Затем собравшиеся покормили Люцифера вкусняшками, и, побеседовав, мирно, без всяких там оргий, разбрелись. Лишь последний посетитель, сильно задержавшийся в туалете, оказался не вполне мирным. Он вырубил со спины охранника электрошокером, взял нужный ключ со стойки и открыл клетку. Глядя на улепетывающую обезьянью задницу, он вдруг озадаченно заморгал, не понимая, что именно тут делает. Взглянув на валяющегося на земле охранника, он схватился за голову, позвонил по всем известному номеру и сказал в трубку:
- Здравствуйте. Я даже не знаю, как сказать...
Милый женский голос ответил:
- Говорите уж как есть. Мы к такому уж привыкли.
- Хорошо. Вызывайте свою бригаду. Похоже, у меня случился случай одержимости Пауком.
Шагнуть близко к Кремлю почему-то не получалось. Глядя на уносящуюся со скоростью молнии в сторону Красной Площади Светку, Эйвон с содроганием подумал:
"Уж если дышащий на ладан дед Ахом признался, что шевелится только с помощью этого придающего сил метода, то насколько он дряхл?"
Помимо придания сил, изученного накануне с учителем, Эйвон уже давно умел становиться невидимкой, и собирался проследовать за Светкой в ее миссии, но та самозабвенно неслась заполненными народом улицами с такой скоростью, что догнать ее нечего было и пытаться.
В душе у Светки бурлило множество негативных чувств. Она не казалась себе супергероем, желающим покарать тирана. Нет, в этой девочке бурлила лишь черная ненависть, она была бойцом в душе, и была доведена крайней нищетой своего детства до такой степени отчаяния, что ступила на этот путь, стоило лишь толчку в виде слов Наблюдателя ее подтолкнуть к решительным действиям. А уж теперь-то какой смысл останавливаться? Она перебьет этих уродов, и на истерзанной войной планете наступит мир. Подруги упырихи, оказавшиеся настолько хорошими, что не пришли на избиение Светки камнями, увидят при своей жизни мясо, хлеб, а может быть... все ведь может быть?... и вовсе попробуют когда-нибудь пиццу. У людей появятся деньги, и начнут сниматься новые фильмы, отличные от военных пропагандистских роликов. Миллионы еще работающих исцарапанных смартфонов поймают наконец сеть Интернета. Финансы подпитают музыкальную индустрию и книгоиздательство...
С этими мыслями упыриха-нерд пронеслась мимо Вечного Огня и в один присест вскарабкалась на высоченную стену... после чего эта провинциалка полностью и окончательно запуталась. К чести Эйвона, он заранее узнал, куда нужно идти, но мужчина-азиат был, к сожалению, далеко... к сожалению для многочисленных кремлевских обитателей. Пока девочка выясняла, куда ей идти, устаивая истерично-показательные расправы для мало в чем виноватых людей, сработала система безопасности. Многочисленный спецназ и гвардия, полностью мобилизованные в условиях военного времени, изрешетили упыриху огнем всех возможных калибров, превратив в небоеспособное месиво. Не помогло ни полное погружение Кремля во тьму, ни попытки прятаться в ближайшем здании, ведя маневренные бои лишь с несколькими противниками.
Девочка пришла в себя от невероятно вкусного запаха подгнивающей человеческой плоти. Она была прикована бессчётными обручами на руках и ногах за цепи к массивной трубе, идущей из пола в потолок. Сил не было даже на то, чтобы встать, даже если бы обе ноги и не были перебиты. Она молча смотрела, как двое армейских лейтенантов в сопровождении полковника госбезопасности тянут в ее направлении тело молодого парня. Лицо было знакомым - именно ему она вцепилась в шею когтями, когда он выскочил на тросе в окно второго этажа, когда ее закончившаяся бесславно миссия была уже практически окончена. Она душила и кромсала парня, пока его товарищи превращали выстрелами ее тело в кровавые ошметки.
- Жри, Никта. - произнес полковник, кривясь. - возвращайся в форму, а то мы испугались, что ты помрешь, и не ответишь на наши вопросы.
Светка прохрипела превратившимися в кашу легкими:
- Как ты меня назвал?
- Никта. Так мы тебя назвали за способность насылать темноту...
Внезапно из нагрудного кармана полковника повалил дым, и тот с ругательствами вытащил платиновое украшение, и, не удержав раскаленный металл в руках, кинул на пол. Вокруг штуковины свет тут же образовал сложный символ, похожий на стилизованное Колесо Сансары. Оно отчаянно крутилось над полом, телепаясь вверх-вниз и гудело, до тех пор, пока внутри не появилась фигура худенькой и красивой черноволосой девушки. Черты лица были странными, но весьма эстетичными. Она вежливо произнесла: