Кобринович Юлия Олеговна : другие произведения.

Твой брат был волк

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Твой брат был волк
   Твой брат был Волк,
   Твой враг был Волк, -
   Ты выбираешь из волков,
   Поверив в силу кулаков,
   Забив на мудрость стариков,
   Забыв о толпах дураков.
   Ты объявляешь день войны -
   Страшась поднявшейся волны,
   И каждый нищий у стены,
   Опять объевшись белены
   Орет про псарню Сатаны.
   Твой Бог был Волк,
   Твой друг был Волк,
   Ты выбираешь из своих -
   Бросая армию в блиц-криг,
   Снимая небо на двоих,
   Любуясь черным дымом книг.
   Ты разгрызаешь войлок дней,
   Бросая стаю на коней,
   Срываясь в выдохе: "Смелей!",
   Марионеток-королей,
   Душа веревкою своей.
   Твой мир был Волк,
   Твой ад был Волк -
   Ты демонстрируешь оскал,
   Разбрызгав кровь на сотнях скал,
   Но только кто тебе сказал,
   Что дом твой - степь,
   А не вокзал?
  
   Вербовка агентуры. Практическое пособие.
  
   Знаешь, почему твоя собака
   Лижет каблуки его ботинок,
   Поднимает преданную морду,
   Подставляет под ладони спину?
   Знаешь, почему твоя консьержка -
   Хмурая старуха в сером платье,
   Открывает дверь ему на встречу,
   Словно, как портье, ей деньги платят?
   Знаешь, почему соседи сверху...?
   Ты боишься выглянуть из дома,
   Ты проводишь влажную уборку,
   Проверяешь цепи телефона.
   Говоришь не шепотом, а вздохом -
   Чайник, закипающий на кухне -
   Тоже первый брат переполоха,
   Три письма расклеить - мир не рухнет.
   Выйдя на балкон, ты нервно куришь -
   В этой пачке было две записки.
   Выбросить одну. Но вот - какую?
   Он уже так сверхопасно близко...
  
   Евангелие от героина
   (Мирра, Мария, море)
  
  
   Мирра, Мария, море -
   Медузами из предсознанья -
   Черные простыни ночи.
   Ногти вонзая в почки,
   Царапая позвоночник -
   Прошлое тянет клешни.
   В столетие входишь пеший,
   Ослицу забив в казарме.
  
   Мария стоит на крыше,
   Куклу свою колышет -
   Мы выбрали тех, кто выше,
   Мы выбрали тех, кто выжил,
   Евангелие напишет.
  
   Мирра, Мария, море -
   Тело вложив в каноэ,
   Оставьте Его в покое! -
   Без памяти и без боли. -
   Сегодня их было трое.
  
   Завтра их будет восемь. -
   Девятый распят на мачте -
   (Мария уже не плачет) -
   Чей долг до конца уплачен,
   Чей Бог без следа утрачен.
  
   Мирра, Мария, море, -
   Мама, я буду завтра,
   Мама, я еду в Спарту -
   Без имени и без карты,
   За Словом, а не за фартом.
  
   Он остается с нами -
   Чаша, копье и знамя. -
   Я в кухню иду колоться.
   Медузы из внесознанья -
   Белые хлопья солнца.
  
   Повелители кукол
  
   Зная свой механизм. Прошлое
   К нам безжалостно. Взрослые,
   Закованные в софт своих комплексов,
   Законодатели комиксов.
   Повелители кукол: шарнирные пальцы,
   Нити-локоны, тела из фаянса,
   Трусы, ползающие по полю битвы,
   Гальванические души и ритмы.
   Зная свой механизм. Третьи,
   Двенадцатые - из той директории - дети,
   Танцоры на паперти смерти.
   В бумажном плясать конверте.
   Срывая части себя: бумагу, ресницы;
   Как нам могло присниться,
   Что мы в механической птице
   Вечно должны кружиться?
   Прошлое штамповало нас -
   На чей сумасшедший заказ?
   Как мы могли не родиться?
   Хруст.
   - Мы разламываем спицы.
   Корабль
  
   Его рука на моем плече -
   - Я танцую с демоном ночи;
   Он хочет вести, -
   Прости.
   Я сегодня сильней.
   Его твердые пальцы
   У кромки горла,
   На манжете -
   Капля кагора,
   Его улыбка чиста и пряна, -
   Охрана, только охрана.
   Здесь двадцать тысяч -
   (Сплетая песню)
   Под глоткой трюма; -
   Третьего дня тебя видел смотритель -
   - Китель, поправь.
   Руки и головы,
   Голод и вынутых,
   Вырванных, спутанных
   нервов дрожание.
   Здесь, в темноте,
   мы рождаем наш танец, -
   танец прощания.
   Его ладонь на моей щеке -
   Теплей чем положено
   Теням вмороженным
   В ткань антипалубы;
   Скалы бы...
   Но ты хочешь вести -
   - Прости.
  
   Красно-белый
  
   - Ах! В этой комнате есть кто-то еще?
   Простите - я не заметила,
   Я просто открыла своим ключом
   В это столетие.
   Мой карлик приносит какао и мед,
   Свежие новости,
   Хотите - он пиво вам принесет?
   Он - первый по скорости.
   Здесь что-то тесно. Кресло и стол,
   И двери в уборную.
   Как интересен ваш разговор!
   А это - столовая?
   Карлик! - не нужно. У этих господ
   Кровь очень красная.
   Кресло запачкают. Урод? Ах, урод?
   Вот это - напрасно вы.
   - Ах! В этой комнате был кто-то еще?
   Простите, я не заметила.
   Я просто открыла своим ключом
   В это столетие.
  
   Вырываясь за границы
  
   Вырываясь за границы
   Мягкой черепной коробки -
   Ты предатель и убийца -
   Слишком трезвый, слишком робкий,
   Пишешь левой - стиль не важен,
   Твой учитель был бы в шоке,
   Ты готов стоять на страже
   Черно-белого флагштока
   Но сегодня вышло время -
   Ты не ждешь подмоги сверху,
   Ты не падал на колени,
   И не создавал помехи.
   Безоружный, несвободный,
   В липких сетях пост-причины,
   Ты боишься пароходов,
   Королей и чертовщины.
   Но вуаль уже - два слоя,
   Третий сброшен и разорван,
   Ночью - пьешь за это стоя,
   Днем считаешь сети вздором.
   Только пальцы - выше, выше,
   Ты вонзаешь в бисер связей,
   И дыхание колышет
   Мир в чужой противофазе.
  
   * * *
   Элиза, я жду продолженья рассказа.
   Ты дергаешь челку и смотришь на ногти,
   В устах твоих слово "дезоксирибаза"
   Звучит как ругательство. Если и плох тем
   Какой-то генетик, играющий в Бога
   То только желаньем усилить харизму.
   Попытка же водкой заполнить тревогу
   Поверь мне - без смысла.
   Элиза, ты тонешь в квартире без окон -
   Твой сотый любовник не лучше второго.
   Достойную партию леди с заскоком
   Составить сложнее, чем выучить слово.
   Без паники только. Твой кофе остынет.
   Твой мир перевернут, ты ждешь разрешенья.
   Мы встретились в этой безводной пустыне,
   В которой ты ищешь корень женьшеня.
   Торгующий знаньем
  
   Торгующий знаньем как сделать виману,
   Уже ли прилично стоять на дороге?
   Из цепких когтей полу спятивших старцев
   Вытаскивать крохи.
   Эйнштейн на подмостках играет Эйнштейна.
   Трагедия - после. Кто девять в партере?
   Раздутая физика в черной коросте
   С разрубленным шлангом горячих артерий.
   Кто вынес на сцену распятые розы?
   Кто тянется к ручке тонкой настройки?
   И кто там стоит - раздражающе-взрослый?
   Высокий - и только.
   Реклама как движитель точки прогресса -
   Рычаг раскололся от первой попытки,
   В пьяном угаре почти интереса
   Пальцы взлетают как белые нитки.
   Торгующий знаньем в черной карете,
   Ливрея так жмет. Чертежи покупайте!
   Расписку оставив в желтом конверте -
   Дышать не мешайте.
  
   * * *
   Твой кот на холодильнике
   И скалится. Видна
   Одна улыбка от кота.
   Дождь пеленой.
   Но лампы ярок свет.
   На кухне не осталось сигарет.
   И кофе.
   Сцарапанное лезвие ножа
   В горчице.
   Ты говоришь, что мне пора лечиться,
   И смотришь на промокшую листву.
   Мне жаль тебя.
   Я вижу по лицу -
   Как ты далек от грома и огня,
   Разрезавшего небо на две части.
   И только кот твой смотрит на меня
   И по-кошачьи скалиться мне пастью.
  
   Снимок старинной лестницы
   (любая из Имоджин Свинхоу)
  
   Твой знакомый ждет у двери -
   Я в него уже не верю,
   Спрятав небо в занавеске,
   Защитив глаза от блеска, -
   Ногти вдавливать в ладони -
   От усталости до брони,
   От надежды до проклятья,
   От молитвы до заклятья.
   Боль привычна и знакома -
   Как мне выбраться из дома,
   Не взметнув безмолвный призрак,
   Не сорвав позорный список?
   Не упав на дно - как близко!
   Сделав образ обелиском.
   Твой знакомый ждет у двери,
   Утопив меня в карьере.
  
   А-ля братья Гримм
  
   Бежит Белоснежка,
   Скорее - не мешкай!
   Черные ветви тянет орешник,
   Луна, как ребенок, готовый заплакать,
   Увидев в лесу тебя, а не в кровати.
  
   Рвы, подворачивать ноги готовы,
   Как псы, что хватают за ленты подола,
   Ветер забрался под платье, до дрожи-
   Старый развратник, целующий кожу.
  
   Беги Белоснежка!
   Быть честной и нежной
   Мешают клыки, не мешавшие прежде,
   Разорванный принц с восковым удивленьем
   На детском лице в опустевшем селеньи,
   Ворчанье чужих голосов под висками,
   Эхо дробивших в утробе из камня.
   Беги Белоснежка!
   Не хочешь быть пешкой -
   Прямее спина, дерзновенней усмешка!
  
   * * *
   Я смотрю в ладони бездны -
   Мир пытается исчезнуть,
   Рыжей окисью железа
   На бордюре волнореза.
   Прорисованы лишь тени -
   Вязких дней переплетенье,
   Было? Чудилось? - Сомненья -
   Сны больного поколенья.
   Бездна тянется руками:
   Пульсом вьется под висками,
   Отправляя мысли в пламя,
   Словно дань Адитье-маме.
   Бездна хлопает в ладоши.
   Что за звук? - Дыханье кошек,
   Перевернутую кожу
   Прирастить.
   Но не поможет
  
   * * *
   Ночь в горящем городе -
   Все что осталось от первой искры;
   Математическое танго
   В две мысли.
   Твои смертники мне надоели
   Впрочем, последний был лучше.
   Я просыпаюсь в отеле.
   Мне скучно, бес, скучно.
   Ты не оставляешь мне выбора -
   Смерть обесценена. Пылает
   Факел в моей руке:
   Я улыбаюсь твоему Иолаю.
   Так утомительно. Снег,
   Смешанный с гарью.
   Твои смертники мне надоели -
   Это мы ведь за гранью.
  
   * * *
   Как на дне пустынной ямы,
   Лето с черными краями
   Раскаленными губами
   Прикасается ко мне.
   Саранчи пустые четки
   Несмолкаемой трещоткой
   Сводят ум с границы четкой
   Перечерченной во сне.
   Ночь смеется злым фальцетом,
   Металлическим пинцетом
   В витражи сухого лета
   Целиться из арбалета.
   Жар сжигает альвеолы,
   Мы - танцующие сколы
   Обожженного танцпола,
   Что когда-то звалось "лето".
  
   Калейдоскоп: Железный век
  
   Железный век упал с подпорок -
   Раскинув руки на кресте,
   Багровой краской на листе -
   Наш Бог не мог без заготовок.
  
   Попытка номер двадцать девять:
   Искусство исчерпало быт,
   Исток отравлен и забит
   И больше нечего нам сеять.
  
   Экран: из белой простыни
   Взмывает синяя ворона,
   На голове ее - корона:
   Попробуй избранных верни!
  
   Дыханье сбилось от побега:
   Три к одному - и ночь черна
   И бегство больше не цена -
   В зрачки смотреть - не видеть дна.
  
   Горячий вечер дышит в ухо,
   Рождая образы и боль -
   Свобода с именем "контроль", -
   Наука стала формой духа.
  
  
   * * *
  
   Мне снится твой холодный Город -
   Он одинаково ко всем
   Как кошка ластится асфальтом
   И языком шершавых стен.
   В нем небо цвета листьев стали,
   Нет птиц, а в парках - лишь трава.
   Там пальцы вытянутых зданий
   Сплелись в ажурные слова.
   В нем переброшены над бездной
   Прямые ниточки мостов,
   Я говорю, что здесь прелестно,
   Что я люблю его остов.
   Его прямые грани башен,
   Рассвет кровавый и закат,
   И что теперь могу бесстрашно
   Спуститься в нижний зиккурат.
   Мне снится твой холодный Город,
   Он равнодушен, пуст и нем,
   По главной улице расколот
   И трещины глядят со стен.
  
   * * *
  
  
   Меркуцио, после:
   Нерон отдыхает,
   свернувшись клубочком.
   Трубою по почкам
   Такому сыночку
   - Без проволочек.
   Веселая ночка.
  
   Меркуцио, фас!
   Мы гремим погремушкой,
   Смеемся в подушку,
   Кусаем кормушку,
   Горланим частушки,
   Катая по снегу
   Зеленую пушку.
  
   Кусая за локти высоких сеньоров.
   Мой принц, Вы устали?
   Пустых разговоров,
   Железных линкоров -
   Скулящая свора.
  
   Меркуцио, в доме теперь непорядок:
   Чья это девятка?
   Кто эта триада?
   Что делают здесь козлоног и наяда?
   Я знаю, все будет как было, как надо.
   Но будешь ли рядом?
  
   * * *
  
   Утро, вливающее ожидание
   В каждый мускул.
   В мире еще пусто -
   Пусто, даже с нами.
  
   Полдень, болью в щиколотках -
   Слова недо-надежды,
   Перемена одежды
   И - подбирается - страх.
  
   Вечер, предательски теплый,
   Домашние в черном круге -
   Мы прячемся друг за другом,
   За солнцем в оконных стеклах.
  
   Полночь, спеленавшая снами,
   Чай, лист бумаги, чужие объятья.
   Шаг, - я считаю. Еще одна партия.
   Бездна с пустыми глазами.
  
   Утро, поднимает красное знамя...
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"