От чего зависит наше настроение? Может быть от погоды? Но с погодой сегодня полный порядок: солнце светит, ветерок приятно обдувает, птюшки щебечут - идиллия. Похоже - просто хандра. А и чему, собственно, радоваться? Скоро тридцатник, и никаких намеков на благополучие. Так ведь недолго и веру потерять в собственную исключительность. О том, что за этим последует, лучше и не думать. Если всерьез поверить в свою среднестатистичность и забросить за ненадобностью глобальные прожекты, то перспективы вырисовываются нерадостные: тверская деревня, работа до изнеможения, исполнение долга перед детьми, родителями, женой, государством, и единственное светлое пятно - водка по субботам. На водке мысль задержалась подольше и поподробнее. Но и здесь незадача - сегодня только среда. Поняв, что в себе мне хорошего сегодня не найти, перекидываюсь на соседей. Ну, сдохла у Мишки корова, так это в анекдотах я должен радоваться, а на самом деле больше всех обрадовалась корова - отмучилась. Сколько раз оставалась недоеной, некормленой, но держалась долго, лет семь. В конце концов, заболела, обезножела. Мишка нет, чтобы прирезать скотину, взялся ее лечить. И кололи ее лекарствами, и заливали в глотку водку пополам с подсолнечным маслом, и просто самогон вливали, так что, я думаю, буренка уже не о сене думала, а об огурцах соленых. Не выдержала скотина такой любви и заботы - околела. Следом не выдержал Мишка - запил, глядя на его мучения, не выдержала жена Галя, а ее матери, где уж выдержать - запили все.
Сегодня пятый день запоя. Шум и гвалт первых двух дней сошел на нет, сил бегать за водкой тоже не осталось. Гонцом посылали первого, кто заходил их проведать. Вот я и задумался, не зайти ли и мне к Мишке, но не успел.
В калитку ко мне пытались протиснуться двое, получалось плохо, наконец, додумались пройти боком. Картина была та еще. Кто кого держал было не понять, пьяны были оба в дым. Местным связистам субботы, как мне, ждать нужды не было. Они пили, когда хотели и сколько хотели. Делалось это просто: при желании выпить они отключали на местном коммутаторе чей-нибудь телефон, а уж хозяин молчащего телефона сам прибегал с бутылкой.
Глядя на их попытки удержать равновесие, я подумал, что сегодня они "починили" телефон не только у председателя колхоза, но и главы администрации, в медпункте и в магазине. Были они примерно одного возраста, лет по 45, но старшим считался Василий за опытность и золотые руки. Марат был на подхвате: подать инструменты, найти стакан, нарвать закуску. Оба за выпивкой любили поговорить культурно, причем врали безбожно. Первым заговорил Вася:
- Толян, вот мы тут поспорили, рассуди нас.
- На что спор? - вступаю я.
- На литр.
- Я в доле?
- О чем речь!
- В чем суть?
- Вот скажи нам, ты откуда родом?
- Из Таджикистана.
- Ну а в Кандагаре был?
Я понимаю, что Таджикистан и Афганистан для них одно и то же. Врать не хочется, но литр водки из головы просто так не выкинешь. Решил поподробнее узнать, в чем дело. Все оказалось проще простого. Пили они сегодня у телевизора и увидели сюжет из Афганистана. Корреспондент забыл упомянуть местность, кадры которой были на экране, просто собкор такой-то из Афганистана. Марат сделал умное лицо и сообщил другу, что вот эта пустыня на экране - Кандагар. А дальше пошли намеки на то, что он человек бывалый, но, естественно , все говорить не может - давал подписку. Василию такой оборот не понравился, а загадочный Марат тем более, и он озадачил друга тем, что Кандагар находится в горах, следовательно, пески на экране никак не могут быть Кандагаром. Марат усомнился в возможности Васи знать это, ведь Вася служил в Германии. На что Василий, ни разу не моргнув, выложил страшную военную тайну. Их подняли ночью по тревоге и через всю Европу, и Союз забросили в Афган. Естественно, о самой операции он так же говорить не может, но о степени операции можно судить по тому, насколько больше срок подписки у Василия. У Марата, с его слов, подписка о неразглашении бралась на 25 лет, а у Васи на все 50. Но единственное, о чем он может сообщить, что был он в Кандагаре и хорошо помнит: никаких песков, один камень. Марат стукнул себя в грудь и спросил:
- Я что, вру? На что Вася вполне резонно ответил: - А может, я вру? После недолгих препирательств, грозящих перейти в мордобой, решили, что рассудить их может только знающий человек. И тут они вспомнили обо мне. В самом деле, человек, живший в Таджикистане, точно должен знать, какой пейзаж возле Кандагара.
Выяснив, что от меня требуется и убедившись, что за литром дело не станет, я задумался. Выпить мне полагалось при любом раскладе, но обижать никого не хотелось. Незнание Кандагара меня вообще не смущало, так как я точно знал, что ни один из них в Афгане не был.
- Короче, мужики, вы оба правы,- начал я. О таком повороте они и не думали, поэтому уставились на меня. А я развивал мысль: Ты, Марат, был на южной стороне от города, там действительно пустыня, отсюда и песок, скрипевший у тебя на зубах. А ты, Василий, был на северной. Там уже предгорье, соответственно, и камни, за которые ты цеплялся при выполнении спецзадания.
" Герои" афганской революции счастливо улыбались. " А мы тут чуть морды друг другу не набили" - икал Вася. " Толян, ты молоток, сразу видно знающего человека" - улыбался Марат. Дальше все было красиво. Так как никто не проиграл, они скинулись на литр, и мы втроем его приговорили. Бегали ещё за водкой, и ещё, ещё..... Ночью мне снился сон: сижу в "вертушке", на мне " камуфляж", цель - Кандагар. Осматриваю предместье и вижу: ни песка, ни камней, сплошная "зеленка". " Вот мужики удивились бы" - успел я подумать.