Проснувшись ещё до будильника, Тана внимательно осмотрела комнату. Ни коробок, перевязанных пышными бантами, ни свёртков в серебристой или золотистой бумаге, ни хотя бы открыток с поздравлениями в комнате не наблюдалось. Что ж, подождём.
- Доброе утро, - Тана поцеловала мать и отца и села завтракать.
Жуя вкуснючий ягодный пирог, Тана размышляла, что же это за подарок. Может, родители ещё просто не успели его купить? А может, это такой подарок, который нельзя спрятать, потому что...потому что...О! Вдруг это пиренейская нефритовая кошка?! Ведь недавно в городском питомнике началась распродажа котят, неужели родители решили подарить ей котёнка пиренейской кошки? Вот будет здорово! Или, вдруг, подарок есть, но он большой или находится вне дома? Может - портативное озеро? Или тренировочный комплекс "Мега-Спортс"?
Фантазировать можно было бесконечно, чем Тана и занималась почти весь день, даже и на уроках. Впрочем, это ей великодушно простили ради дня рождения. И, словно подарок от учебного совета обучающего комплекса - отменили последние два урока из-за какого-то совещания. Вот счастье-то! Все моментально разбежались кто куда, пока совет не передумал.
Тана вышла на улицу и задумалась. Домой не хотелось. Всё равно мама и папа думают, что она ещё на уроках. Может, сходить в питомник? Но там наверняка огромная толпа - середина дня всё-таки. Или поискать книгу об уходе за пиренейскими кошками, мало ли?..
- Тана! - в её сторону направлялись трое. Лемур и Джекус - ребята из её обучающей группы, а вот третьего Тана не знала.
- Привет! И с днём рождения! - Лемур чмокнула Тану в щёчку, Джекус покраснел, тоже пробормотал поздравления.
- Тана, - Лемур как всегда деловита и тараторит без продыху. - Такое короче дело - это вот - Улик, - она кивнула на второго парня.
- И он зовёт нас к нему, поиграть в "Мэкитсэлф". Хочешь?
Мэкитсэлф! Тана тут же забыла о том, что хотела до этого. Самая увлекательная игра третьего поколения! И самая дорогая!
- Хочу, конечно! - глаза Таны засияли от восторга.
- Я так и знала! - довольно сказала Лемур. - Ну, идёмте. Ещё мороженого купить надо!
"Мэкитсэлф" Улика располагался на террасе второго этажа, прямо под открытым небом. Он представлял собой большое поле, по форме напоминающее круглый леденец.
- У них настоящий дождь и ветер! - гордо сказал владелец игры.
- Представляешь, какой это для них ураган? - ядовито отозвалась Лемур. - А дождь? Одна капля - размером с их голову!
- Ну и что? Им не привыкать, - сердито парировал Улик. - Я их специально тренирую для экстремальных условий. Вот свой заведёшь - и делай что хочешь.
Это был ощутимый удар - не жалея для дочери ничего, родители так и не купили Лемур "Мэкитсэлф". Считали, слишком увлечется и забудет о настоящей жизни.
Лемур надулась: она не любила, когда ей напоминали о, как она считала, недостатке роскоши. Особенно таком, как "Мэкитсэлф". Отвернувшись к стеллажу с книгами, Лемур сделала вид, что разглядывает последний том "Приключения Патрика". Однако долго дуться она не могла, поэтому, решив отомстить Улику позже, отправилась раскладывать по вазочкам мороженое.
Склонившись над игрой, Тана зачарованно рассматривала крохотные улочки. Они были прямые, как стрела, сплошь из пяти и семиэтажных домиков. Деревья росли тоже, будто по линейке - видимо,Улик был поклонником геометрии. Тана поднесла руку к одному из домиков и тихонько постучала по крыше. Всё такое миниатюрное.
- Начнём? - деловито спросил Улик. Он встал рядом, положил руки на два отпечатка у основания "леденца". Все последовали его примеру. И тотчас же из домиков стали выбегать крохотные человечки. Они засуетились, начали что-то делать... Тана затаила дыхание, низко склонилась над игрой, наблюдая за мини-людьми.
- Ты уснула, что -ли? - Лемур толкнула её локтем. - Смотри, твоя команда тоже спит! - и она указала на небольшую группку человечков, собравшихся в парке. Один сидел на скамье, кажется, дремал, второй кормил уток, плавающих в пруду, ещё двое разговаривали. Кто-то читал книгу, кто-то говорил по телефону. Тана рассеяно оглянулась на Лемур.
- Они так запрограммированы, - объяснила та. - Ты задумалась, вот они и бездельничают! Придумай им что-нибудь.
Тана поразмышляла и отправила двоих строить домик на дереве, другую пару знакомиться с человечками Улика, третью - расчищать пустырь.
Постепенно все увлеклись. Тана совершенно не замечала происходящего вокруг и опомнилась только, когда большие старинные часы - с лодочками, чайками и медузами - пробили шесть раз.
-Хватит на сегодня, - Улик повелительно махнул рукой. Человечки, усталые и замученные, парами и по одному скрывались в домах.
Тана попрощалась с друзьями и тоже отправилась домой. Игра не шла у неё из головы. За это время они успели построить дом, посадить на пустыре сад и собрать с него урожай. Потом прорвало северную плотину, и все отправили человечков её ремонтировать. Находящийся возле плотины детский сад пришлось срочно эвакуировать. Один из человечков Таны погиб, придавленный бетонной плитой, а двое Лемуровых захлебнулись, расчищая водяные заторы.
Тана потрясла головой, стараясь вернуться в реальный мир. Что и говорить - увлекательная игра, этот "Мэкитсэлф". Однако Улик слишком уж жёстко обходится со своими человечками. Тана даже поспорила с ним на этот счёт. Правда, не особо. У каждого свой "Мэкитсэлф", и хозяин имеет право обращаться с ним так, как считает нужным.
- Я дома! - крикнула Тана, закрывая дверь и сбрасывая туфли. Она заглянула в гостиную, но там было пусто. Пожав плечами, Тана отправилась в свою комнату. Вошла. И чуть не упала от изумления. У окна, напротив кровати, стояла нечто здоровенное и округлое. Что-то вроде округлой тумбы достававшей Тане до пояса. Тумба была нежно-голубого цвета, и над ней мерцало дрожащее марево, сквозь которое проглядывало что-то зелёно-голубовато-жёлтое.
Тана подошла к этой тумбе, и радостные вопли раздались по всему дому.
-Мэкитсэлф! - орала Тана, прыгая, размахивая руками и топая как слон. -Мой! Новенький! Мэ! Кит! Сэлф!
Родители весело смеялись, стоя в дверях.
Утром следующего дня, едва продрав глаза, Тана вспомнила - ей подарили "Мэкитсэлф"! Ура!
Она вылезла из постели и босиком подбежала к тумбе.
Её игра представляла собой остров посреди океана. Зелёный, дикий, ещё не тронутый. Тана положила ладони на контрольную панель и проверила базу данных. Там было столько всего, что глаза разбегались. Для начала Тана решила создать два племени.
"Имя" - попросила игра.
Первое племя Тана назвала приттами, имея в виду английское "Pretty" - хорошенький, и сделала людей этого племени белокурыми и зеленоглазыми, с правильными чертами лица и золотистым загаром. Второе племя получило имя хэт, от "Hot" - горячий. Люди племени хэт были смуглые, шоколадно-коричневые, с прямыми чёрными волосами и курносыми носиками посреди пухлощёких лиц. Глаза у них, по мимолётному капризу Таны, стали голубыми и серыми.
"Максимальный уровень свободного выбора" - попросила игра.
Тана поразмыслила над этим: ей не хотелось слишком прижимать своих человечков, но и потерять над ними контроль тоже не улыбалось. Всего имелось десять единиц контроля, Тана выбрала четыре, и отправила одно племя - на поляну, недалеко от берега, другое - к горам, на другой стороне острова.
Когда новосозданные племена скрылись из вида среди густых зарослей, Тана немного посидела, переводя дыхание. От счастливого волнения у неё дрожали руки. Спустившись вниз, Тана налила себе полный бокал лимонада и, попивая его маленькими глоточками, решила сделать свои племена самыми счастливыми существами во всём мире "Мэкитсэлфа". А пока следовало встретиться сЛемур и остальными, и сходить в кафе-мороженое, желательно в "Баркбекс", хотя там обычно все места забиты.
Вернулась Тана почти в одиннадцать вечера и, конечно, получила нагоняй от мамы. Но ничто не смогло испортить ей настроения, потому как в "Баркбекс" они попали, и даже за отличный столик, и Лемур явно завидовала, что уТаны теперь есть "Мэкитсэлф". Да и пять новых сортов мороженого, которое они перепробовали, тоже заставляло радоваться. А главное - сейчас снова можно поиграть в "Мэкитсэлф"! И Тана слушала мамино ворчание, улыбаясь до ушей; так же улыбаясь, приняла душ, и уселась перед игрой.
Племена за то время, пока они были предоставлены сами себе, успели обустроиться на выделенных им территориях.
Притты выстроили деревню - круглые бамбуковые домики на высоких шестах. СперваТана не сообразила, зачем это нужно, но, разобравшись с картой климата, поняла, что в этой части острова океан вполне может добраться до деревни приттов и затопить её. Для этого домики и были подняты на шесты. Подивившись сообразительности созданных ею человечков, Тана поинтересовалась внутренними делами племени. В данный момент племя было озабочено выбором вождя.
"Сделать выбор"
"Оставить выбор "Мэкитсэлф""
"Игнорировать"- предложила игра.
Тана решила не пускать столь важное дело на самотёк и сама выбрать вождя для племени. Рассмотрела кандидатуры, которые выдвинуло племя.
Толстый Бок - полный, улыбчивый, добродушный притт. Он любил поесть, обожал детей, но боялся змей и крокодилов. При нём племя будет многочисленно, ибо Толстый Бок любит женщин и детей.
Влас - пожалуй, самый красивый из всех мужчин племени. Спускающиеся до плеч волосы перехвачены на лбу кожаным шнурком. На груди болтается амулет из крокодилова зуба. Влас отличный охотник, он сильный и смелый. При нём племя не будет голодать, он воспитает мужественных детей и сделает из них хороших воинов. Единственный минус - непомерная гордость и упорство. Проще говоря, Влас может быть упёртым, как горный баран, а хороший вождь должен уметь находить компромиссы.
Третьего претендента звали Казурус. Тане сразу не понравился его взгляд - жёсткий, холодный, равнодушный. Этот притт не любил детей, при нём в племени будет жёсткий контроль над рождаемостью, а значит, мало свадебных обрядов и строгое воспитание имеющихся отпрысков. Но с вождём Казурусом племя будет защищено от любых врагов - Казурус в первую очередь воин. К тому же он не допустит, чтобы в племени были распри и конфликты. Казурус твёрдой рукой поведёт племя к благополучию посредством жёсткого самоконтроля.
-Слишком грубо, - решила Тана, убирая кандидатуру Казуруса из таблицы Вождя. -К тому же я не хочу, чтобы вы воевали.
Потом, склонив голову и в задумчивости замерев над таблицей, Тана долго думала, кого всё-таки выбрать в вожди. Чаша весов склонилась в сторону Толстого Бока. Тана поставила напротив его имени галочку, и притты зашумели, захлопали в ладоши. Девушки одели на Толстого Бока венки из цветов, раковин и сушёных фруктов. Потом его с почётом проводили в лучший дом - дом вождя - и принялись готовиться к празднику. Вечером, когда зажгут костры, Толстый Бок выберет себе жену, и таким образом официально станет вождём племени приттов.
Затем настала очередь племени хэт. Тана разыскала их на острове - хэты облюбовали стайку гор во главе с островерхой скалой, уходящей облака. С гор тут и там сбегали водопады, объединяясь в небольшое горное озеро. Домов хэты не строили, многочисленные пещеры, имевшиеся в горах, приняли людей, давая защиту от хищников и непогоды. Когда Тана поинтересовалась делами племени, оказалось, что вождь у них уже есть. Здоровенный, мускулистый Бергон, сам похожий на кусок скалы. Спорить с ним за место вождя никто не собирался. Впрочем, люди племени уважали Бергона за спокойный нрав и бесстрашие. Тана пожала плечами и отправила женщин собирать горные травы, а мужчин охотиться и ловить рыбу в горном озере.
В общем, Игра пошла!
Нежно-золотистое солнце встало над океаном, заливая тёмно-синие воды, делая их прозрачными, аквамариновыми.
Тут и там вдоль берега, метрах в двух-трёх, там, где мелководье постепенно сходит на нет, виднелись тонкие фигурки рыболовов. Они замерли с копьями в руках по пояс в воде. Привыкшая рыба переставала бояться и медленно подплывала к их ногам. И тогда - стремительное движение, взмах, свист копья, и плеск воды - и на остром костяном наконечнике бьётся крупная рыбина, и солнце горит на мокрой чешуе!
Чуть позже, когда солнце вскарабкалось выше от горизонта, во влажный сумрак леса устремились группки девушек и женщин. В их руках были пустые корзины и сумки. Они шли собирать дары джунглей: ягоды, коренья, дикие овощи и фрукты, ичто-то и другое, попавшееся под внимательный взглядсобирателя.
А где-то в самых дебрях уже высматривали добычу две группы охотников племени, одна во главе с Власом, другая с Казурусом.
А когда солнце осветило макушку горы Куреямбы, куда шаманы племени ходили на поклонение, проснулся в своей хижине вождь Толстый Бок. Жена его, дородная телом Агара, уже разожгла огонь и месила в большой черепашьей раковине пряное тесто. Толстый Бок довольно потянул носом и слез с ложа. Он успеет умыться и одеть свежий венок на шею и голову, а там как раз будут готовы сдобные золотобокие лепёшки, испечённые на плоском камнеумелыми руками Агары.
Он доедал восьмую лепёшку, когда начали возвращаться рыболовы и собиратели кореньев. На утоптанной площадке разводились костры, женщины чистили рыбу и дичь, мыли и резали коренья и овощи, выкладывали на широкие деревянные тарелки сочныефрукты. Дети помогали, подтаскивали дрова для костров, носили воду, подавали тарелки и разделочные доски, уносили помои и требуху.
Толстый Бок спустился с холма, на котором стояла его хижина, и прошёл на своё почётное место - чуть в стороне от круга костров было установлено деревянное, обшитое кожей и мехами кресло, - и уселся там, щурясь довольно, наблюдая за порядком и подготовкой к завтраку.
Среди детей возникла драка - не поделили длинные перья красного ибиса, блестевшие на солнце алым цветом - но тут же угасла под строгим взглядом вождя. Через глаза вождя зрят на племя сами боги, его нельзя ослушаться!
Маленькая кудрявая девчушка в растрёпанном венке, сползшем на одно ухо, смело подбежала к развалившемуся в кресле Толстому Боку и протянула ему солнечное яблоко - апельсин.
Толстый Бок милостиво взял фрукт, улыбаясь, кивнул девчушке. Та засмеялась от удовольствия, побежала к остальным детям, с завистью смотревшим на неё - среди детей племени много отпрысков вождя, но почему-то к Малиге он благоволит больше всего!
Зарумянились на плоских камнях сдобные лепёшки, зашипел на углях сок, вытекающих из жирных кусков мяса, треснула глина, внутри которой запекалась рыба, мытые фрукты и овощи заняли места на широких блюдах - и племя собралось на завтрак.
Мужчины и женщины расселись вокруг угасающих костров, резали мясо, разламывали глиняные черепки, извлекая рыбу, приправляли салатные листья острым перцем. Дети смирно сидели чуть позади - им есть в последнюю очередь, когда насытятся охотники и рыболовы племени.
Толстый Бок не встал со своего места - вождю непременно принесут еду на отдельном блюде. Вадираш - Шаман племени, тоже не пошёл в общий круг, он стоял за правым плечом вождя, зорко охраняя его аппетит от Голодных Духов. Вадираш ел в одиночестве, ибо не полагается простым людям видеть, как принимает пищу тот, кто служит Ушами и Устами Богов.
- Какие заботы Боги ниспослали нам сегодня, мой мудрый Вадираш? - насытившись, Толстый Бок решил приступить к своим обязанностям вождя.
- О, всё обычная рутина, - едва заметно качнул головой шаман. - Двадцать две внутриплеменных жалобы, три вопроса от охотников и два от рыболовов. Ещё просьба от собирателей. Пока всё.
- Так приступим, - закряхтел вождь, устраиваясь на кресле так, чтоб ничего не отсидеть. За всё время, пока будут решаться дела, ему надо выглядеть представительно - тут не почешешься лишний раз и не зевнёшь. Он вождь!
- Вождь готов выслушать ваши просьбы, - звучным голосом проговорил Вадираш. - Первые охотники!..
Поставив четыре единицы свободы, Танавзвалила на себя немалый груз - теперь без её ведома в Игре решались лишь самые мелкие вопросы - поесть-попить, оправиться-помыться и прочее такое. А вот что касалось общих дел в племенах - решала сама Тана.
Семья Огузка и Крашы хотят завести восьмого ребёнка.
"Разрешить?"
"Запретить?"
"Игнорировать?"..
Разрешила. Пришлось отдавать большой оброк отцу Крашы, поскольку той уже тридцать лет, а после тридцати рожать запрещено, иначе молодые остаются без детей.
Ловцы рыбы просят разрешения убить гигантскую каракатицу, которую они выследили у синих скал.
"Разрешить"
"Запретить"
"Игнорировать?"
Разрешила, и пришлось срочно восстанавливать популяцию каракатиц, поскольку расплодились мелкие золотые окуньки - поедатели кораллов. Их рост сдерживала гигантская каракатица, а теперь рыбки плодились со страшной скоростью и грозили уничтожить одну из коралловых опор острова.
Племя хэтов тоже не оставляло без забот:
Шаман племени, Ниннита, облюбовала большую пещеру, в которой намеревалась проводить обряды, посвящения и собрания по делам племени.
"Разрешить?"
"Запретить?"
"Игнорировать?"
Разрешила... И пятеро хэтов погибло от когтей и зубов обитающего в пещере огромного старого медведя, а трое лежало со страшными ранами.
Глава рыболовов Маюш просил разрешения очистить от зарослей вонючего болотника небольшое озеро, чтобы развести там раков и илистых бычков.
Запретила.
И вода в озере загнила настолько, что пошёл тяжёлый дух, ветер разнёс его до самых пещер и самые слабые дети заболели лихорадкой.
В общем, приходилось очень ответственно подходить ко всяким мелочам, и Тана просиживала за Мэкитсэлф всё своё свободное время.
Занятия в обучающей группе начинались с девяти часов.
Обычно Тана приходила первая - она жила от обучающего Комплекса всего в паре кварталов, и даже не пользовалась миго-шлюзами, такое расстояние можно и пешком пробежать.
Заходила в Обучающую комнату, удобно устраивалась на своём кресле - на высокой вертящейся ножке малинового цвета, с удобными подлокотниками и спинкой - и нажимала кнопку "пуск". Тотчас же вокруг кресла образовывалась завеса энерго-поля - внутри него шли по всей поверхности потоки информации: появлялись картинки, писались задания, которые Тана решала нажатием клавиш на небольшой овальной клавиатуре, или ткала стилом в саму картинку. Задачи и картинки - относящиеся, кстати, к обучению, - посылал в поле Таны учитель. Его кресло находилось у дальней стены Обучающей комнаты, и вокруг дрожало такое же энерго-поле, как и вокруг всех учеников. С внешней стороны поля вокруг ученических кресел напоминали перевёрнутые кверху дном стаканы. И ученики их так и называли.
" - У меня таблица по истории почему-то наверху стакана отображается! Да ещё сзади. Я ж затылком не вижу!"
" - Ой, у меня стакан посинел! Это что? Десять ошибок подряд? Ой, сейчас исправлю!"
" - Слушай, давай попросим учителя твой стакан поближе к моему подогнать? Я почему-то не могу тебе скинуть лабораторную. Вдруг из-за расстояния?"
Тана делала большие успехи в истории, а вот экономика и обществоведение давались ей с большим трудом. Но она старалась и держала планку успеваемости выше среднего...
Но вот ей подарили МэкитСэлф...
Теперь Тана прилетала в обучающий комплекс самая последняя. Усаживалась в кресло, запускала программы обучения и... задумывалась.
...В одной из расщелин возле пещер хэтов расплодились изумрудные ящерицы. Что делать? Развести бронзовых - их естественных врагов, отлавливать ящериц на еду или поселить туда горного питона, чтобы истребил всю мелочь?..
В лесу, на очень хорошей ягодной поляне появилось племя обезьян. Они нападали на собирателей ягод и приносили урон. Уничтожить обезьян? Попробовать приручить их или заманить на поляну какого-нибудь хищника? А может вообще перестать собирать там ягоды? Жалко, место очень хорошее...
...А Вадираш задумал взять себе ученика. Целых восемь кандидатур выставило племя, кого выбрать? Может провести соревнования? Или так, наугад ткнуть? Или вообще игнорировать просьбу Вадираша, пусть сам справляется?..
А ещё в племени притов была очень красивая девушка, а в племени хэтов - юноша. И Тане пришло в голову познакомить их и поженить.
Племена не враждовали между собой. И даже иногда обменивались товарами.
Но никаких родственных связей между ними не было.
А Тане хотелось, чтобы они возникли.
И она прилагал максимум усилий, чтобы добиться этого - устраивала молодым людям нечаянные встречи. Заставляла юношу делать девушке подарки, и даже отправила девушку в горы за целебными растениями, столкнула со скалы в водопад, а юноша её спас... показатели скакнули на уровень "Симпатия", а затем на уровень "Любовь"...
Ура! Получилось!
И все дни напролёт Тана думала об Игре, рано утром и поздно вечером - после занятий - она играла в МэкитСэлф, и не высыпалась.
Конечно, было не до занятий.
Планка успеваемости съезжала всё ниже и ниже и в конце концов, рухнула, как говорили "До посинения стакана".
- Дорогая, ты сильно устаёшь? - мама смотрит участливо, с волнением.
А Тана витает в облаках.
- Мне звонил твой учитель, говорит, ты перестала справляться даже с самыми простыми занятиями. Тебе что-то не нравится?
Тана отвечает невпопад, взгляд её отсутствующий.
- Вот что дорогая, - мама решительно встряхивает дочь за плечи. - Я заказала путёвку в "Безмятежный Бриз". Собирай вещи, завтра ты едешь отдыхать!
- Что? Куда? Зачем? - всполошилась Тана. - Мам! Какой отдых?! У меня там... у них...
- Ну, ну, спокойно, - мама крепко берёт дочь за руку и ведёт собираться. - Отдохнёшь недельку, а там придёшь в норму и закончишь все свои дела.
- Мама!
- Иначе я прекращу выплату за твою Игру, - железным голосом пообещала мама, и Тана, придя в ужас от этой перспективы, сдалась.
Она собрала вещи, и глотая слёзы, остановилась перед МэкитСэлф.
Разрешила влюблённой паре сбежать на крохотный островок Бри. Пресекла все попытки погони и розыска сбежавших. Открыла новый сорт ягод и кореньев. Наслала на горы синекрылых орлов, чтобы истребить крупных жуков - мохоедов.
И временно - только на время её отсутствия - поставила все десять единиц свободы. А то ещё помрут, остановившись перед выбором охотиться на каких-нибудь зверей или нет...
А наутро Тана уехала отдыхать в самый лучший санаторий города.
И вернулась только через неделю.
Сумка полетела на кровать, обувь - в угол, а Тана бросилась к Игре.
Всё те же безмятежные аквамариновые воды океана, всё та же буйная зелень тропического острова. С виду всё нормально. А как дела в племенах?
Не переодевшись, не приняв ванну, Тана уселась перед игрой и с головой погрузилась в изучение обстановки, и дела минувших дней.
А когда разобралась, пришла в смятение, граничащее с ужасом.
В племени приттов царила напряжённая обстановка. Казурус, которого в начале игры Тана не допустила на место вождя, оказывается всё это время помнил нанесённую ему обиду. И в отсутствие Таны настроил большую часть племени против Толстого Бока. У Вождя нет детей, говорил он, а значит, Вождь состарился и одряхлел. Настоящий Вождь не должен быть слабым - самые сильные отпрыски племени, должны быть детьми Вождя. Толстый Бок должен уступить место более сильному претенденту, говорил Казурус, и этим претендентом является именно он - лучший воин племени, Казурус!
Толстый Бок пал духом, потому что всё сказанное Казурусом было правдой - он не мог зачать ребёнка с Агарой, а какой Вождь без продолжения рода?
Тана внимательно посмотрела планы Казуруса в роли вождя - запретить женщинам племени рождение детей после двадцати семи лет, разрешать создание семей не с шестнадцати, а с девятнадцати лет, а ребёнка заводить с двадцати; создать в племени группу обучения военному и охотничьему делу всех детей с трёх лет; вместо нового огорода, разрабатывать новые охотничьи угодья - разозлилась, и послала ученика Вадираша в опасную лесную проталину, где произрастала редкая травка рослоха. Из этой травки, мёда диких пчёл и молоки оранжевого окуня Вадираш приготовил особый настой, попив который Толстый Бок воспрял телом и духом. И через неделю стало ясно - Агара ждёт ребёнка.
Уф. С этим разобралась. Дальше...
Пара, которую Тана создала перед отъездом, тоже не теряла времени даром - они тоже завели ребёнка! И этот ребёнок был совершенно не похож ни на кого из обоих племён.
Эта девочка была смуглая будто хэт, но с волнистыми белокурыми локонами, щёчки по-хэтски пухлые, но носик прямой, как у истинного притта. А глаза вовсе не похожи ни на чьи - они были чистого аквамаринового цвета, словно воды океана под едва взошедшим солнцем.
Эту девочку любили родители.
Эту девочку боялись люди обоих племён, а шаманы - Вадираш и Ниннита - в голос уверяли, что девочка одержима духами леса.
Тана билась над этой проблемой четыре дня, но так ничего и не сделала - девочка оставалась изгоем на острове. Тогда Тана просто стала особо заботится о ней, подкидывать редкие растения и плоды, научила девочку охотиться и ловить рыбу, сделала её самой искусной плетельщицей циновок, и знатоком трав. Девочка могла сама, без помощи шамана приготовить любой отвар и настой, смешать любую мазь и вылечить от любой лихорадки.
В общем, Тана стала личной покровительницей малышки, которую звали Уртеу.
Ещё одной проблемой стало появление многочисленного племени дикарей. Они приплыли с дальнего острова и облюбовали большую поляну в лесу.
Это были низкорослые люди, больше похожие на больших обезьян.Они жили на деревьях в больших плетёных гнёздах, питались в основном фруктами, ягодами и кореньями, но если ловили какую-либо живность, то не готовили её - съедали прямо сырьём, оставляя только внутренности и шкуру. Внутренности выкидывались куда-попало, что привлекало на поляну хищников, а шкурками дикари выстилали свои гнёзда.
У них не было вождя, но был вожак - крупный, волосаты дикарь, с квадратным лбом, нависающим над маленькими злыми глазками, с выступающей нижней челюстью и жёлтыми клыками, высовывающимися из под жирных всегда мокрых губ.
Тану едва не стошнило, когда она увидела его.
Оба племени знали о дикарях. Более того - они вели с ними меновые отношения. Дикари приносили людям серый каменный мёд - его собирали гигантские пчёлы, живущие в норах мшанника, в глубине острова. Жало ихбыло ядовитым, и никто не рискнул бы сунуться в их норы за мёдом.
А вот дикари мёд доставали.
И обменивали его у хэтов на горных ящериц и змей, которые считались у них лакомством, а у приттов на рыбу, мурен и каракатиц.
Тане не нравились эти отношения. Ей вообще не нравились эти злобные вонючие полулюди.
А больше всего ей не нравилось, что самцы (она даже в мыслях не называла дикарей мужчинами) заглядываются на женщин племён.
- Любовь зла, - посмеялась мама, когда Тана за ужином проговорилась о проблемах с дикарями. - Вдруг женщинам твоих племён нравятся такие волосатики?
- Нет так никакой любви, - угрюмо возразила Тана. - И они не будут знакомиться! А уж тем более создавать пары.
- Тебе виднее, - мама поцеловала Тану в макушку. - Это твоя игра, ты там демиург.
- Кто? - за свои тринадцать лет Тана ни разу не слышала такого слова.
- Демиург - это создатель мира.
Слово понравилось, и Тана, усаживаясь перед Мэкитсэлфом, теперь с удовольствием говорила - А вот и ваш демиург! Готовьтесь к переменам!
На островке возвышалась всего одна не слишком высокая гора, в которой была одна - правда довольно обширная - пещера.
В пещере - каменный пол устланный циновками и звериными шкурами, у дальней стены две деревянные лежанки, тоже укрытые шкурами; в одной стене оборудован очаг - пробита в камне глубокая выемка, овальная, постепенно сужающаяся и уходящая вверх, в гору.
Посреди пещеры - квадратный деревянный стол, покрытый вязаной скатертью, на столе расставлены миски, разложены ложки - накрыто к завтраку.
Вход в пещеру закрывает большая тёплая шкура, сейчас откинутая в сторону и закреплённая верёвкой, чтоб не разворачивалась.
Возле входа в пещеру стоит молодая женщина, судя по белокурым локонам - явно из племени приттов - и прикрывая ладонью глаза от яркого солнца, оглядывает океан.
Голубовато-зелёная водяная гладь спокойна и безмятежна, нигде нет даже ряби от ветра.
Женщина вздыхает и прислушивается - несколько секунд она слышит лишь тишину, но вот её нарушают какие-то звуки. Сперва слабые, потом всё отчётливее, сильнее, и вскоре ясно - этошлёпают по воде короткие деревянные вёсла.
Женщина кивает и идёт к заготовленным под навесом, у стены пещеры, дровам. Потом разводит огонь перед пещерой - там нарочно выложен круг из закопчённых камней, и ждёт.
Вот тишину нарушает звонкий смех - из-за правой стороны островка выплывает небольшой плот. На нём стоит молодой мужчина из племени хэтов, он правит длинным шестом, направляя плот к островку, а на краю сидит маленькая белокурая девочка и гребёт коротким веслом, больше поднимая тучу брызг, чем помогая вести плот.
- Мы вернулись! Мама! Мы уже приплыли! - весело кричит девочка, соскакивая с плота на берег.
- Я вижу, - с улыбкой откликается идущая к ним женщина. - Удачной ли была ваша рыбалка?
- Вот! - девочка гордо демонстрирует матери связку морской форели. - А папа поймал осьминога! Воот такенного!
Девочка бежит за матерью, и тараторит, тараторит без умолку, пока мама ловко разделывает, чистит рыбу, и надев её на прутики, вешает жариться над костром.
Мужчина тем временем крепит плотик возле острова, чтоб не унесло шальной волной, и тоже подходит к костру. Осьминога он разделывает сам, велев дочери отнести внутренности на другой конец острова и оставить на съедение чайкам.
Когда рыба прожаривается, её уносят в пещеру, приправляют овощами и кореньями, и вся семья садится завтракать.
- Сейчас займёмся сбором водорослей, - говорит мать, искоса поглядывая на дочку. - Скоро сезон дождей, нам понадобится большой запас для растопки.
- Ой, а я хотела на остров сплавать, - сейчас же опечалилась девочка.
- Ты вчера плавала. И позавчера тоже.
- Я знаю, знаю, но мам, сейчас таирник цветёт! Ты же знаешь какой он полезный, а много не сорвёшь! - торопливо убеждала Уртеу. - Ну хотя бы ещё два или три раза соберу, а? А потом водоросли... И я же ненадолго! Ты пока начни, а я вернусь и помогу тебе! Мам, пожалуйста!
- Хорошо, - смягчилась мать. - Тогда заодно нарви укропа и чеснока, наш что-то уродился не очень, да и подсох.
- Наберу, - крикнула девочка уже с улицы.
В крохотной бухточке была привязана за каменный крюк лодочка. Эту лодочку сделал Уртеу отец, когда ей исполнилось восемь лет, а сейчас ей уже двенадцать.
Плот - для рыбалки, он для двоих, для одного великоват будет, а вот лодочка - как раз для Уртеу.
Она закинула в лодочку корзину для трав и прыгнула сама. Сняла верёвку с каменного крюка, оттолкнулась от островка коротким деревянным веслом, и поплыла!
Островок Бри всего в трёхстах метрах от большого острова. От острова, где живут племена папы и мамы.
Уртеу не понимала, почему они все не любят её, она просто привыкла к этому, и старалась не встречаться ни с кем из племён.
Приплывая на большой остров, девочка лазила по известным лишь ей местам, будь то горы, лес или болотистые поляны. И собирала одной ей известные травы.
И сейчас она собиралась поступить так же.
Уртеу обогнула остров с запада. Там океан соединялся с островной рекой короткой протокой, сплошь заросшей камышовым лотосом. По берегам протоки росли ивы и магнолии, в зарослях которых было удобно прятать лодочку.
Никаких хищников тут не водилось, поэтому Уртеу безбоязненно выскочила из лодки, едва воды стало по колено, вытащила своё судёнышко на берег, и надёжно упрятала среди ивняка. В большой корзине, которую Уртеу прихватила с собой лежал нож для резки трав, маленькая копалка для корешков, верёвка, пустотелая высушенная тыква и несколько мешочков - так, на всякий случай. Вдруг попадётся таирник сочный и удастся нацедить нектара? Правда, этот вид таирника растёт в восточной части острова, а там проживает племя мамы - притты. И, конечно, специально за соком Уртеу не станет туда соваться.
Девочка побрела по берегу, постепенно углубляясь в лес.
Где-то тут есть групка камней, очень похожих на миниатюрные невысокие скалы. И на этих скалах растёт сразу три вида таирника - настоящая кладовая трав! Утреу нашла это место неделю назад, а теперь таирник цветёт, и можно собрать цветов жёлтого таирника, накопать корней таирника ползучего, а разлапистый розовый таирник и вовсе нужно рвать пучками - он на всё сгодится.
После нескольких десятков шагов, Уртеу наткнулась на свои маленькие скалы, и принялась собирать травы, попутно размышляя в какой стороне нарвать укроп и чеснок. Спуститься к водопаду? Там есть, но там рядом охотничьи места папиного племени - хэтов. Свернуть к болотистому участку острова? Там тоже всё растёт, но перед сезоном дождей там слишком много змей, и они нервные сейчас.
Продолжая размышлять, Уртеу кинула в корзину последний ароматный пучок, выпрямилась, и едва не закричала - и-за скалы на неё смотрела страшная волосатая морда!
Сперва девочка приняла её за обезьянью, но тут же поняла что ошиблась - кожа менее морщинистая, да и цветом больше походит на человечью нежели на животную...
Тем временем полуобезьяна заворчала и влезла на скалу.
Уртеу увидела мускулистые руки, мощное волосатое тело, и набедренную повязку из шкуры какого-то животного. От пришедшего ужасно пахло - грязной шкурой, мочой и потом, и ещё какими-то удушливыми запахами, от которых в желудке всё сжалось в комок.
- Ты... кто? - голос едва не сорвался, слишком она испугалась неожиданного появления этого существа. - Я травы собираю... а ты... живёшь тут?
Человеко-обезьяна молча разглядывал девочку маленькими глазками. Потом подвигал массивной челюстью.
- Пойдём, - не отвечая на вопросы, сказал он.
- Куда? - в страхе отступила на шаг от него Уртеу. - Мне домой надо!
- Понравилась. Пойдём! - хриплым голосом повторил страшный чужак. - Хрун не обидит. Хрун вожак! Никто не отберёт!
Уртеу поняла, что корзину придётся бросить, с ней не добежать. Она не закричала, молча совершила гигантский прыжок с камня и бросилась прочь от скал.
Через несколько секунд поняла, что ужасный человек несётся за ней следом.
Он бежал быстро, но Уртеу знала как именно бежать и успела до протоки первой. Она кинулась в воду, готовая плыть, но сзади раздался яростный рык и вой, и обернувшись, девочка увидела, что в воду человеко-обезьян не полез.
Остановившись по пояс в воде, Уртеу перевела дыхание. Чужак метался по берегу, махал длинными лапами, грозил кулаком и что-то рычал.
Уртеу с тоской покосилась на то место, где была спрятана лодка. Не забрать. Ладно, до островка она доберётся и вплавь, но то она скажет маме? Ну, мама-то поймёт, но перепугается, и перестанет пускать Уртеу на большой остров. А папа? Папа возьмёт копьё и пойдёт, чего доброго, разыскивать этого Хруна, чтобы убить за обиду дочери. Папа - он такой...
- Уходи! - крикнула Уртеу, стоящему на берегу существу. - Я папе скажу. Он тебя убьёт!
- Папа... - казалось существо задумалось. - Папа... он кто?
- Мой папа из племени хэтов! - гордо сказала Уртеу. - Я расскажу ему и он тебя накажет.
- Хэт, - повторил Хрун. - Знаю хэтов. Пойду, спрошу. Заберу тебя! - и погрозив девочке кулаком, полуобезьян ушёл в лес.
Уртеу ещё долго не осмеливалась вый и на берег за лодкой, и только когда солнце начало клониться к закату, она вытащила своё судёнышко из ивняка и поплыла к дому.
У каждого племени были свои праздники: Беска, Праздник Змей и Наруха - у хэтов; Лавойса, Птичья Заря, Кура-ра и Одолияла - у приттов.
Но один праздник, перед самым сезоном дождей, праздникКуреямба - оба племени праздновали вместе.
В этот праздник принято было подносить дары духам горы Куреямбы, а у подножия горы искать себе каменный браслет. Если твои дары понравились духам Куреямбы, они обязательно наградят тебя браслетом - каменное молочно-белое или иссиня-чёрное кольцо, всегда холодное, хотя и исторгнутое из огнедышащего нутра горы Куреямбы. Найти такой браслет считалось огромной удачей, и поэтому все - от малых детей до глубоких стариков - готовили к празднику Куреямбы какой-нибудь подарок, подношение, от которого, как надеялся каждый, духи не откажутся.
И потом с самого раннего утра и до позднего вечера копошились возле подножия горы фигурки людей, искали свой каменный браслет.
Кто нашёл - счастлив, кому не повезло - приходилось сплетать травяной браслет из растущего возле горы чертополоха, и довольствоваться этим.
На праздник Куреямбы не разжигалось много костров, но один большой, общий костёр, на котором жарились мясо и рыба, запекались фрукты и овощи, в который бросали ароматные травы и разные подношения духам огня.
Все одевали лучшие одежды, ласково разговаривали друг с другом. На праздник Куреямбы было принято извиняться перед тем, кого обидел, прощать того, на кого злобу затаил, ошибки исправлять и прочее в таком духе - ибо это было угодно духам и богам горы Куреямбы.
Прошлый праздник стал памятен тем, что оба племени простили своих беглых детей - женщину из приттов, и хэта - мужчину.
Хотя последующие праздники так и не смогли примирить племена с их не похожей ни на кого дочерью.
А вот этот праздник стал памятен тем, на него пришли из глубины острова дикари. Их никто не звал, но не прогонять же! Боги и духи Куреямбы могли рассердиться и жестокопокарать людей за это!
Конечно все волновались. Ещё бы! Кто знает, что эти дикари могут учудить? Вдруг нарушат ход праздника, разгневают богов, оскорбят духов, и получится ещё хуже, чем если бы их просто прогнали...
Но обошлось. Дикари держались кучкой, по праздничной поляне не разбредались, близко к костру не подходили, и от угощения не отказывались. Сидели себе, переговариваясь короткими рыкающими фразами, жевали поднесённую еду, и с интересом смотрели на пляски.
Вожди обоих племён сидели на принесённых из деревень тронах, а их жёны с детьми веселились у костров. Шаманы, конечно же, стояли подле вождей - даже во время праздника вождя надо хранить от злых духов. Тем более во время праздника!
От групки дикарей отделилась косматая фигура и двинулась по направлению к вождям.
Дорогу ей перегородили воины племени, но после нескольких фраз нехотя расступились, пропуская.
И вот уже вожак дикарей стоит перед светло-грозными очами вождей племён.
Он пришёл с просьбой. И ему не должны отказать, ведь сегодня праздник, отказ может прогневать богов и духов горы Куреямбы.
К тому же у дикаря есть предложение, от которого люди обоих племён не смогут отказаться, ведь лучшие из лучших их охотников погибают от когтей белых леопардов, что развелись неподалёку от пчелиного мшаника.
Короткими фразами, взрыкивая и брызжа слюной, вожак дикарей изложил свою просьбу. И предложение об охоте на леопардов. И выслушав ответ, который вожди обсуждали минут десять, явно довольный отошёл обратно, к своим.
Тана прибежала на уроки, когда вся группа уже собралась - поблёскивающие стаканы, снаружи отображающие лишь слабые отражения тех, кто находится внутри, тихо шуршали, задавая программы обучения.
Тана со злостью ткнула в кнопку пуска, и попыталась сосредоточится на уроках, но из головы не шла Игра.
Надо же какие эти вожди свиньи! За её спиной решили всё провернуть! За то, что дикари перебьют белых леопардов, что живут рядом с гигантскими пчёлами, оба племени разрешают вожаку забрать в жёны Уртеу! Ага, щаз! Разогнались! Да чтобы она отдала свою воспитанницу, свою маленькую подружку этим вонючим обезьянам?! Не дождутся!
Ясное дело - люди обоих племён только рады, им выгода со всех сторон: и хищники уничтожены и странная девчонка отослана куда подальше. Вон и вожди стараются - уговаривают отца и мать девочки, что так будет лучше. Вроде как с дикарями надо учится уживаться, они ж наши соседи! Надо сотрудничать с ними! А почему интересно за ваше сотрудничество должна расплачиваться Уртеу? Не выйдет, милые мои!
- Я ваш демиург! - пыхтела от злости Тана, пытаясь разобраться в параллелепипедах. - И я вам указываю что делать! Я вам велю! А не вы сами своевольничаете! Я вам покажу ещё кто тут хозяин!
Стакан норовил покраснеть, и Тане приходилось прилагать максимальные усилия, чтобы не допустить этого, и потому ничего путного по игре она не придумала. Что, разумеется, не улучшило её настроения.
- Привет. Что такая кислая? - после уроков к ней подошла Лемур. - Может, сходим погулять? Говорят, в питомнике разрешают с пиринейскими кошками пофотаться, и на поводке их поводить. Сходим, а?
- Не могу, - Тана мыслями была уже на острове. Что там ещё учудили без неё?
- Да ладно, - недоверчиво протянула Лемур. - Тан, ты совсем закисла дома. Надо же выгуливаться! И общаться с друзьями тоже...
- Я потом приду, - Тана рассеянно пнула жёлтый лист. Листья жёлтые, это же осень... когда осень наступила?
- Да не придёшь ты! - рассердилась Лемур. - Надо же - Игра ей дороже друзей! Не умеешь объединять - выбирай! Я или твоя игра?!
- Выбирать? - рассеянно повторила Тана. - Да... выбор должен быть! Лемур ты права! - глаза у неё вдруг загорелись. - Я им предоставлю выбор! Да ещё какой! Спасибо, Лемур!