Перечитала ещё раз этот рассказ, и поняла, что он не оригинален в своём жанре. Это повторение романа "Цвет дали" Эмы Томсон, только более простым языком, и немного в другом варианте. Но очень похоже. Та же ситуация - люди нарушают баланс планеты по незнанию, и должны возместить ущерб, ценою своей жизни, точнее - формы жизни. И в моём рассказе описан другой временной отрезок, более короткий, и скорее, начало - дальше додумывайте сами. Но всё же, этот рассказ интересно прочитать, тем более тем, кто ещё не читал "Цвет дали".
Не рвите цветы
Мы давно дружим с племенем париамаро.
Точнее не так - не племя - народ париамаро - милостиво принял нас на своей планете, не только не начав войну против шумных и неповоротливых человеческих поселенцев, но даже, видимо углядев в этом какой-то смысл для себя, начали с нами общаться и обмениваться товарами. Правда на обмен шли вовсе не те предметы, которые колонисты предполагали для обмена, а вовсе странные вещи, а порой и не вещи даже. Например, мягкий плетёный шнурок. Пата, дочка капитана того звездолёта, что привёз нас на эту планету, носила такой шнурок на шее. Мягкий, коричневый, с серебристыми звёздочками, выпиленными неизвестными умельцами из морских ракушек. И не прочная верёвка, могущая удержать связанным даже местного льва - огромное, свирепое создание, гораздо крупнее земного, а вот этот вот шнурок и стал предметом обмена между первой парой людей и вступивших с ними в контакт с париамаро. Но когда люди кинулись раздобывать такие шнурки, а некоторые даже попробовали плести их сами, париамаро словно остыли к этому изделию. Ни одного шнурка, кроме того, с шеи Паты, больше обменено не было. Зато понравилось париамаро пустая коробочка из-под монпансье, чья-то расчёска с точечным массажёром, детский мяч и мягкая зверюшка, грязная и потрёпанная.
А ещё танец. У ночного костра, на празднике в честь дня рождения доктора нашей деревушки, девушки танцевали под музыку дудочек и барабанов. Но париамаро обратили внимание только на танец Космо. Хороший вкус. Космо гибкая, изящная, словно созданная чтобы летать, а не ходить по грубой земле. Созданная танцевать. Она и танцевала в неярких голубоватых отблесках костра, и людям казалось, что это не девушка, а большая ночная бабочка прилетела из джунглей, и порхает возле костра, не боясь опалить крылья. Что думали о танце париамаро неизвестно, но едва Космо успела выпить пальмового сока, как париамаро тихо и вежливо, но очень настойчиво попросили её повторить танец.
За всю ерунду, что париамаро хотели от нас, они дарили поистине драгоценные подарки. Мягчайшие шкуры лаосов, которые так пугливы и осторожны, что поймать их кому-либо кроме париамаро не удаётся. Белая, пахнущая цветами мазь, исцеляющая самые ужасные раны, лечащая от лихорадок и простуд. Куски кожи шикузу, водяного зверя, похожего на крокодила. Великолепные сапожки, которые шились из этой кожи, не промокали даже если весь день лазать под ливнем, особенно сильным на этой планете. Самого тебя можно будет выжимать, а ноги останутся сухими. Но самый роскошный подарок, а, по мнению париамаро - обмен - люди получили именно за танец Космо.
Озеро. Недалеко от человеческой деревушки, окружённое красивым комплексом из невысоких гор с водопадами. Вода этого озера идеально подходила людям по температуре, и даже залечивала мелкие ранки, и главное - в этом озере не было хищников. А если учесть, что с начала пребывания людей на этой планете именно водяные хищники стали основной проблемой, то можно было понять, как радовались все такому озеру. Малышня так вообще кроме купания теперь ни о чём другом не помышляла, их с трудом вытаскивали из воды, когда приходило время обеда. Да и не только дети, взрослым тоже сильно понравилось целые дни проводить в ласковой, золотистой воде, плавать и нырять, иногда забывая про свои дела в деревне.
Я люблю купаться, но не настолько, чтобы как обезумевшая целыми днями торчать в озере. Гораздо больше я люблю джунгли. И чаще всего, выполнив свои обязанности по дому и деревне, шла в расстилающиеся за деревней влажные леса.
Сегодня я убежала из дома сразу после завтрака. Убежала, едва мама отлучилась на задний двор - проверит сохнущие молочные горшки. Она не слишком любит отпускать меня в лес. Считает, что лучше б я, как все остальные бегала к озеру и мокла там, чем шлялась среди трав и деревьев в лесах. Но это она так считает, а не я, и потому, стоило маме скрыться за домом, я рванула к изгороди. Перемахнула через неё, предпочтя не заметить калитку, и с размаху ухнула в траву. Эта трава всегда вырастала возле изгороди вокруг деревни, и напоминала людям земной лопух. Так и назвали без затей - лопуховой травой. Я выбралась из - под широких листьев, и припустила по тропинке к лесу. Но прежде чем начать свои лесные похождения решила зайти к Димону. Всё одно по пути - Димон построил небольшую хижину на краю леса, как раз в том месте, откуда я предпочитаю начинать свои прогулки.
На белой пупырчатой стене Димонова домика была коряво выведена надпись "Димон - пустозвон". Я покачала головой. Все дома в деревне строятся из пустых "молочных горшков". Это единственный орех на этой планете, который можно использовать в строительных целях без ущерба экологии. Его очень, очень! много, он совершенно несъедобен, и растёт с такой скоростью, что недостатка в нём никогда не бывает. Другое дело, что пилиться молочный горшок очень трудно, потому люди наловчились скреплять орехи белой глиной из водянистых овражков, и строить вот такие смешные на вид пупырчатые дома. Если один орех сгнивает, всегда можно заменить его другим - молочные горшки вырастают прямо в траве повсюду, зреют, горькое молочко вытекает из них через крохотные поры, надо просушить его и пожалуйста - орех готов к использованию!
На стене такого домика из орехов ужасно неудобно делать надписи. Но деревенские ребятишки упорны в своих стараниях - раз за разом на стене дома Димона появляется эта надпись. Стоит сменить орехи, как через день два надпись опять на стене.
Я поскреблась в плотные листья, заменяющие дверь, и просунула между ними голову.
- Можно к тебе?
- Уля? - Димон словно удивился. Только я одна часто захожу к нему, но каждый раз он вот так удивлённо спрашивает "Уля?", будто не веря, что к нему кто-то может прийти по доброй воле.
- Я, конечно, - войдя, я аккуратно поправила листья, чтобы сохранить тень в комнате. - Как живётся? Что нового?
- Нового? - казалось вопрос поставил Димона в тупик. Но он тут же вспоминает и кивает мне.
-Я вывел микро - глирию! Вон она! - Димон указал на ряд горшочков, выстроившихся на столе. - Третья слева.
Я подошла к столу. Димон собирает в лесах и на лугах различные растения - цветы и травы, и пытается вывести такие же, только совсем маленькие, так сказать - домашние. На этой планете практически нет маленьких растений - все гигантские, но Димон выводит свой микро-сад вовсе не для того, чтобы женщины деревни могли украсить столы и подоконники. У него другая цель - выучить язык париамаро. Конечно, все люди в деревне знаю его основы, ну там, здравствуйте - до свидания, спасибо - пожалуйста, и ещё разное. Так что понять их можно, хотя говорить с париамаро на их языке люди не в состоянии. А вот Димон с этим не согласен.
-Люди вышли в космос, открыли новые законы в технике, электронике и генетике, - вещал Димон, раскачиваясь на круглой табуретке, сделанной нашим деревенским столяром. -Люди много добились как на своей планете, так и на многих других. Но почему-то, почему-то, - Димон поднимает палец вверх, - Им и в голову не пришло научиться создавать в теле запахи, и передавать их друг другу!
-Запахи? - мне становиться смешно. - Мы умеем создавать в теле запахи. Сероводород, например.
-Не смейся, -мрачно говорит Димон. Он встаёт с табуретки, и подходит ко мне. Становиться рядом, упираясь руками в стол. Далёким, невидящим взглядом смотрит на свои цветочки.
- Представь себе на сколько бы обогатился язык! Ведь запахов гораздо больше, чем слов. В тысячи раз больше!
-А насколько бы стало тише, - чуть насмешливо говорю я, вспоминая самых болтливых деревенских кумушек. -Никаких слов - одни запахи! Тишина! Красота.
-Тишина, - задумчиво повторяет Димон. И тут же загорается этой мыслью. - Может, тут не такие звуки? Может быть, мне следовало построить дом глубже в лесу? Шум деревьев более подходящий звук для цветов, да?
-Наверное, - уклоняюсь я от бесполезной дискуссии, и иду к двери. -Пока, Димон, рада была пообщаться!
-Эй! - оклик Димона заставляет меня обернуться и просунуть голову сквозь листья в вопросительном наклоне.
-Знаешь, почему париамаро выучили наш язык?
Я мотаю чёлкой, потом предполагаю:
- Легче общаться? Им стало интересно?
-Из вежливости, - говорит Димон. -Просто из вежливости.
Я иду по цветам. Они мнутся под моими сапожками, брызгают соком из сломавшихся стебельков и разорванных листьев. Мне очень жалко их, но обычной травы, что растёт на самом нижнем уровне лесов на этой планете нет. Вместо травы - цветы. И я иду по пёстрому цветочному ковру, стараясь, насколько это возможно, не смотреть под ноги. Я знаю, что сделанные моими сапожками прорехи зарастут новыми цветами уже через пару часов, после первого же ливня. И всё равно.
Я иду, и размышляю над словами Димона. О том, что париамаро выучили язык людей из вежливости. Интересно, а если бы на их планету прилетели укакадосы, разговаривающие исключительно восемнадцатью брюшными связками, париамаро и их язык стали бы учить? Вряд ли бы получилось. Париамаро общаются посредством запахов, но у них есть голосовые связки, и они вполне приспособлены для человеческой речи. По-моему люди никогда особо не задумывались, почему инопланетяне стали общаться с ними на человеческом языке. Безусловно, нам это льстит, но какие были для этого причины, никто не дал себе труда задуматься. Но Димону я верю. Он у нас в деревне лучший, хотя и непризнанный специалист по париамаро. Димон просто одержим идеей выучить язык париамаро досконально, и более того - научиться говорить на их языке. Для этого он и разводит свой мини - сад. Насколько я поняла из его запутанных объяснений, эти одомашненные цветочки должны раскрыть ему какую-то тайну. И как только он её узнает, он постигнет тайну языка париамаро, сможет общаться с ними наравне, и вообще узнает смысл их существования.
-Смысл существования? - говорю я вслух, останавливаясь перед цветущим кустом. У куста нет названия, я такой первый раз вижу.
-Какой ещё смысл существования?
Я верю Димону во всём, что касается париамаро. Но я не могу поверить в его безумную идею насчёт их языка. Человек не приспособлен общаться с помощью запахов. Он может лишь потеть и вонять, если не помоется, да ещё испортить воздух, тем способом, что я называла Димону. Но париамаро, хрупкие, странные, изумительно нежные на фоне людей создания, общающиеся между собой исключительно запахами. Сотнями, тысячами запахов, и переплетениями запахов. Человеку это не доступно.
Однако Димон не теряет надежды, выращивает крохотные цветы, пытаясь искусственно создать в своём домике те условия, в которых живут париамаро. Вон даже подумывает переселиться подальше в лес, дабы улучшить звуковой эффект.
-Да его на вторую же ночь съест лев, - бормочу я, карабкаясь на гигантский ствол упавшего дерева. -Если не на первую.
Люди не могут находиться ночью в лесу. Ночью лес опасен. Днём, да, это пожалуйста. Но ночью...
-Вечно у него безумные идеи, у этого Димона, - сердито продолжаю я сама с собой разговор, выколупывая из мха на стволе шустрых насекомых. На этих круглых зелёных жучков прекрасно клюёт здешняя розовая сельдь. Сразу из леса пойду на реку, и там наловлю сельди. Даже никакого сачка не надо, когда розовая сельдь видит в воде этих жучков, она словно с ума сходит - летит на них, разевая рот, и не страшиться человека. А так как зубов у этой рыбы нет и в помине, то ловить её можно прямо руками.
Вскоре я переловила всех жучков, и спрыгнула со ствола. А вот интересно, если Димон и впрямь научится говорить с помощью запахов, что об этом скажут остальные? У Димона всегда масса странных, совершенно невероятных идей, которыми он бескорыстно делится со всеми жителями деревни. Беда в том, что чаще всего эти идеи бесполезны, а порой и опасны. Потому и пишет неутомимая ребятня на стене Димонова домика те слова "Димон - пустозвон". Все к этому привыкли. А Димон даже не обижается, он считает, что рано или поздно какая-нибудь из его идей оправдает себя, и тогда-то все поймут над кем смеялись!
"А ведь и выращивание этих цветочков дома тоже может быть опасным" - вдруг думаю я, и даже останавливаюсь от этой мысли. На этой планете практически нет ядовитых растений, но вдруг перенесенные в неестественные условия цветы изменят какие-нибудь процессы в себе, и вызовут аллергию? А ведь от аллергии тоже можно умереть! Взволновавшись, я пообещала себе обязательно заглянуть к Димону на обратном пути, и предупредить его о возможных последствиях. А то он в своих поисках смысла доищется до каких-нибудь неприятностей. Смысл жизни париамаро. А какой смысл жизни у людей? Мы расселяемся по галактике. В этом смысл? Заселить людьми вселенную? Работать на благо заселяемой планеты и вести её к развитию и гармонии? Но развитие - далеко не всегда гармония. Не всем инопланетянам идут на пользу человеческие знания. Так же как и не все знания и умения инопланетян несут благо человеческому роду. Прописные истины. Мне страшно даже подумать, что мы можем научить париамаро чему-то гадкому, по-человечески тяжёлому, чему-то опасному и дурному. Между прочим, париамаро даже никогда не рвут цветы. А человек?
Но может к счастью, а может, и нет, прилетев на эту планету, поселенцы нашли тут рай. Практически всё, что тут произрастает - съедобно, вкусно и безопасно для людей. А растёт тут столько всего и с такой скоростью, что людям нет нужды сажать огороды и выращивать какие-либо плодовые культуры. Мы даже не даём себе труда придумать название новому растению. Только регулярно встречающемуся, особо понравившемуся. Да, здесь есть хищники, но ещё тут столько мелких животных, что хищники смотрят на людей скорей как на соседей, чем как на пищу. И конфликтовать с нами из-за добычи они не собираются. В реках и озёрах полно рыбы, да ещё целый ряд крупных съедобных насекомых. Изобилие пищи, одним словом. Хорошо или плохо, что люди так разленились? Купаются в подаренном озере, устраивают соревнования по ловле бабочек, вытачивают из замысловатых кореньев всё, что в голову взбредёт, и совсем не думают учить чему-либо париамаро. Или самим у них учиться. Люди просто живут в своей деревне, и не ищут контактов с инопланетянами. Только Димон хочет постигнуть все тайны местного народа, и упорно собирает сведения о нравах и обычаях париамаро. Правда, он не слишком многого достиг. Париамаро не слишком разговорчивы, если дело касается их жизни.
Так всё и течёт своим ходом - люди заняты своими делами в деревне, париамаро автономно сами по себе, Димон вообще - отдельная история. А вот меня больше всего интересует лес.
Сегодня, например, я собралась выяснить - правда ли, что местный папоротник цветёт? На земле это всего лишь народное поверье: мол, найдите цветок папоротника, и он укажет богатство и принесёт счастье. Но папоротник этой планеты, кажется, и впрямь имеет цветы. И я ужасно хочу эти цветы увидеть. Надо только успеть до дождя, а то так вымокну, что не до цветов будет. Я посмотрела на небо - пронзительно синее с пылающим золотым шаром местного солнца, и прибавила хода.
Местный папоротник - огромен. Сочно-зелёные листья с алыми полосками, высотой в полтора метра, образовывают такое сказочное царство под возвышающимися над ними стволами деревьев, что у меня просто дух захватывает от этой картины. Тут даже воздух зелёного оттенка, и пахнет влажным мхом и, почему-то, земляникой. Я вошла в эту землянично-изумрудную тень, и задрала голову. На чёрно-серебристой изнанке листьев висели крупные, с мой кулак, тугие шары. Я с сомнением глядела на них. Вряд ли это цветы. Скорее всего, в этих шариках зреют споры. А где же цветы? Ну, хотя бы бутоны? Я ходила вокруг папоротников, осматривала их со всех сторон, раздвигала листья, заглядывая в розетку стеблей, но ничего, хотя бы отдалённо смахивающего на цветочные бутоны не усмотрела.
-Эх, - я глубоко вздохнула, и услышала, как ветер подхватывает мой вздох, несёт его и превращает в стон...
Стон? Я насторожилась. Тишина. Шуршат под начинающимся ветром папоротники. И тут снова! Я завертелась в разные стороны. Кто-то стонет! Человек? Напал хищник? Но сейчас день! А тут все хищники ночные. Опять стон. На этот раз я поняла откуда он идёт, и кинулась сквозь папоротниковые заросли.
На поляну я выскочила в тот момент, когда пантерник уже втащил париамаро в жадно чавкающий бутон, и приготовился сомкнуть лепестки.
- Ах ты! - я кинулась к цветку, выхватывая нож. Какое счастье, что я всегда ношу его с собой. Без ножа в лесах вообще делать нечего, мало ли зачем пригодится. Один удар по оранжево-чёрным лепесткам, заставил пантерник вздрогнуть от боли, и ослабить хватку. Я воспользовалась этим и успела перерубить ложноножки, обвивающиеся вокруг париамаро. Оттащила его подальше от хищного цветка.
-Сейчас, сейчас, - я торопливо вытащила из кармана баночку с лечебной мазью. Той самой, что дали нам париамаро. -Всё будет хорошо, ты поправишься, - я принялась осторожно размазывать мазь по тем местам, где раньше смыкались ложноножки. Похоже, они были покрыты жгучими волосками - серебристая кожа инопланетянина горела алыми полосами, будто свежесодранная. Париамаро вновь застонал. Тихо, мучительно. Что-то явно было не так. Я подумала о внутренних повреждениях. Я ничего не знаю о внутреннем строении париамаро, как я могу определить, что с ним, как могу помочь? Но то, что надо перенести его куда-нибудь подальше отсюда - это бесспорно. Я осторожно подняла инопланетянина на руки. Ростом этот париамаро был в полтора раза выше меня, но весил словно моя единственная старая кукла, отданная играть малышам. Почти ничего не весил. Я поразилась этому, и поражалась всё время, добираясь к Ягодной поляне. Поляна встретила меня новыми видами ягод, за ночь что ли выросли? Ещё вчера таких тут не было. Но меня интересовали не ягоды, а листья - мешки. Я так и не поняла, почему на поляне, где растут только различные ягоды, ягодные кусты и даже ягодные травы, выросло такое растение, как лист - мешок. Он не цветёт, не плодоносит. Просто здоровенный лиственный кулёк, светло-зелёный, очень мягкий и непромокаемый. Я часто пряталась в листьях - мешках от ливней. И сейчас я собиралась сделать то же самое. Выбрав самый большой лист, я со всей возможной осторожностью поместила в него тело париамаро, опустила листовой клапан, и нырнула в другой зелёный мешок. Спустя секунду щёлкнули первые капли, и вскоре не было слышно ничего кроме дождевого гула. Я сидела в листвяной палатке и с тревогой думала, о том, как бы париамаро не умер. Мало того, что мне ужасно его жаль, так ещё смерть инопланетянина может привести к межпланетному конфликту. Вдруг париамаро не поверят, что я пыталась спасти жизнь их собрата? Вдруг предъявят претензии людям по поводу нашей деятельности на их планете? А ведь люди только недавно поселились на этой планете. И уже такой позор? Кошмар!
В общем, намучилась я изрядно, и едва ливень прекратился, выкатилась из листа - мешка, и, не обращая внимания на раскисшие под сапожками ягоды, добралась до укрытия париамаро.
Он был жив. Дышал прерывисто, но ожоги стали бледнее. Я коснулась его лба - прохладный - и посомневалась насчёт температуры. Кто знает, какая она должна быть у париамаро?
И вдруг он открыл глаза. Я вздрогнула, отнимая руку. Глаза париамаро, большие, каплевидные, тёмно-фиолетовые, были полны такой муки и тоски, что я почувствовала себя последней негодяйкой.
-Всё в порядке, - тихо сказала я. -Ты в безопасности. На Ягодной поляне, в листе - мешке. Я смазала раны мазью.
- Зачем? - шёпотом спросил париамаро.
-Что? -не поняла я. -Смазала, чтобы зажили ожоги.
-Зачем ты меня спасла? - я ощутила запах горящих на костре листьев - недоумение, тревога, тоска.
- Пантерник хотел тебя сожрать, - сердито ответила я. -Мне что смотреть надо было?
- Ты сделала это, потому что считала, что мне требуется помощь, и не могла иначе? - как-то странно уточнил париамаро.
- Именно поэтому, - я кивнула. Принюхалась - роза, мокрая ткань, и какое - то химическое средство. Я порылась в памяти: так, согласие с ситуацией, потому что ситуацию уже не изменить, сожаление о малых знаниях - а это ещё почему? И страх. Теперь-то он чего боится?
-Мне нужно возвращаться, - сказала я париамаро. - Уже смеркается. Ты сможешь добраться до своего дома?
Мята и апельсин - отрицательный ответ.
- Если я тебя оставлю тут, в листе, ты не умрёшь?
Мята и апельсин.
-А тебя никто не съест? - я с тревогой оглянулась по сторонам.
-Не волнуйся, - запах голубых фиалок, идентичный слабой улыбке. -Я буду в порядке.
И помедлив, париамаро добавил: - Спасибо.
Я ощутила сильный аромат арбуза смешанного с бензиновой вонью, и одновременно словно запах послегрозовой свежести.
Может быть, я приобрела друга?
На следующий день с утра зарядил сильный ливень, и как я не волновалась за париамаро, но из дома смогла выбраться лишь после обеда. Прибежала на Ягодную поляну и с удивлением увидела, что париамаро выбрался из листа и ходит по поляне. Сначала мне показалось, что он собирает ягоды, но приглядевшись я поняла, что ошиблась - не ягоды, а ягодных долгоносиков. Париамаро ели их, так же как люди - семечки.
- Как твоё самочувствие? - поинтересовалась я, переминаясь с ноги на ногу. Париамаро мало о чём беседовали с людьми, и если не хотели отвечать, добиваться ответа было не принято.
-Я достаточно оправился после травмы, - запах шоколада озадачил меня. Следов от ложноножек уже совсем не было видно на серебристой коже инопланетянина, но париамаро явно придавал слову "травма" иное значение, чем я. Возможно, что его сильно шокировало нападение цветка? Возможно, это психологическая травма?
-А пантерник раньше нападал на вас? - неловко спросила я.
- Не только пантерник, - париамаро оглядел Ягодную поляну, но больше долгоносиков не увидел. - Вы слишком мало знаете, люди, - запах лаванды и дорожной пыли всё равно, что вздох сожаления и разочарования. - Это одна из наших стадий жизни.
-Вас едят цветы?! - поразилась я. -Как же так? Почему? Вы даже никогда не рвёте их!
-Как мы едим долгоносиков? - вопросом на вопрос ответил париамаро, сделал стремительное движение - словно переломился пополам, скользнул по траве и тут же снова распрямился. В тонких, спицеобразных пальцах шевелил лапами крупный долгоносик.
-Хрум, - париамаро кинул насекомое в рот. - Вот так. Лишь одна из стадий жизни. А теперь прощай, мне нужно идти, - запахло сливовым джемом и новой тетрадью: много дел, но мало времени.
-До свиданья, - растеряно сказала я.
У Димона прижились ещё два экземпляра крошек - растений, и потому он был в хорошем настроении. Что-то мурлыча себе под нос, Димон полировал мягкой шкуркой янтарную пластину. Эти пластины накапливают солнечный свет, и потом отдают его, так что люди используют их вместо обогревателей, когда становиться прохладно. Димон собирался поставить по одной пластине с каждого края стола, чтобы его мини - сад не замерзал.
Я пристроилась на табуретке, возле двери, и смотрела, как Димон любовно опрыскивает своих питомцев витаминным раствором. Мысли мои были далеко отсюда.
-Я выращу сад, чудесный мини - сад, - пел Димон, вновь принимаясь за полировку янтарных пластин. - Я выращу чудесный мини - мини - микро сад, и познаю тайны цветов и трав. О, да! И тогда люди поймут, что были глупцами, не веря мне, и скажут мне спасибо. Спасибо с запахом сирени, - невпопад добавил он.
Меня словно что-то толкнуло.
-А если "Спасибо" с запахом арбуза?
-Что? - Димон обернулся ко мне.
- Спасибо с запахом арбуза, - повторила я. -И ещё бензин.
-Где ты это слышала? - теперь глаза Димона выражали настороженность.
-Да так, - я пожала плечами, не желая посвящать Димона в свою тайну. -Вроде кому-то из деревни так сказали.
- Це-це-це, - Димон огорчённо покачал головой. - Не слишком приятно. Больше ничего?
-Да нет, вроде, - я поколебалась, говорить ли до конца?
- Бывает ещё трёхсложный запах, - пояснил Димон. -Это совсем хреново.
-А такой, - я старалась не показать, что встревожена, - Двухсложный?
-Тоже не особо хорошо, но ничего серьёзного. Сочетание арбуза и бензина переводиться вроде как "Спасибо, конечно, но ты сунулся не в своё дело, и получилось только хуже".- Пояснил мне Димон. - Медъвежья услуга, короче.
-Ясно, - я скисла. Вряд ли я могу числиться в друзьях того париамаро. Что-то я всё же сделала не так.
- А ты что-нибудь знаешь об анатомии париамаро? - решила я прояснить ситуацию. Может, я ошиблась, и внутренние травмы всё же были?
- А что конкретно тебя интересует? - развеселился Димон. - Положила глаз на какого-то симпатичного инопланетянина?
- Дурак, - обиделась я. - Сам-то наверное только про это и думаешь! Запал на какую-нибудь париамарку! А всем говоришь - цветочки, цветочки!
- Эх ты! - Димон в свою очередь тоже обиделся. - Между прочим - париамаро - не склоняется! И потом, будто ты мою работу не видела!
- Ладно, видела, - смягчилась я. - Тогда не подкалывай меня! Ну, даже если и понравился, и что?
-И то! Ты вообще способно отличить париамаро - женщину от париамаро - мужчины?
-Нет, - я пожала плечами. - Никогда над этим не задумывалась. А ведь кстати! Как они размножаются-то?
- То-то и оно! - Димон назидательно поднял палец вверх. - Люди совершенно разленились на этой планете. А ведь это один из интереснейших циклов в жизни париамаро. Ах, как мало мы знаем об их жизни, - с мягким укором произнёс Димон. - Кстати, если тебе любопытно: "спасибо" вкупе с запахами означает ещё и сожаления о недогадливости и недостатке знаний.
-То есть...
-То есть тот париамаро, который сказал это кому-то, имел в виду "мне очень жаль, что ты такой дурак, и из-за этого происходят все мои неприятности".
-Ясно, - ошарашено сказала я. -Ладно, пойду я.
-Если тебе интересно - париамаро являются гермофродитами. Я точно не знаю, как они размножаются, но знаю, что зачатие происходит во время праздника париамаро.
- Праздник? - я заинтересовалась. -А когда он, этот праздник?
-Не знаю, признался Димон. - Но побывать на этом празднике - одно из моих самых заветных желаний!
В прошлый раз париамаро, которого я спасла от цветка, сказал мне "прощай", а я ему "до свидания", и я оказалась права. Почти ни дня не проходило, чтобы я не видела париамаро в лесу. Когда я первый раз увидела его после того случая с пантерником, париамаро стоял, склонившись над цветущим огненным пионом. Глаза его были закрыты, руки сложены на худой груди, а узкие губы шевелились. Казалось, он разговаривает с цветком.
-Что ты делаешь? - спросила я, дождавшись пока париамаро выпрямиться.
- Пью память цветка, - он взглянул на меня своими глубокими фиолетовыми глазами. - Я теперь должен собрать память всех цветов, что есть в этом лесу.
-Это возможно? - я смутно представляла себе, как это - собрать память цветов?
- Уже почти закончил, - тонко улыбнулся париамаро.
С тех пор встречая его в лесу, я не лезла с расспросами. Я знала, чем он занят. Собирает память цветов.
Но сегодня, обшарив пол-леса, а возможно и почти весь лес, я так и не встретила париамаро. Это почему-то настолько огорчило и взволновало меня, что я сделала, то, чего бы не позволила себе ни при каких других обстоятельствах - пошла на Хрустальную Прогалину. Это не самоназвание, это придумали люди, но более подходящего дать бы не смогли - место на краю леса, заросшее высокими тонкими травинами, прозрачно-хрустальными, похожими на немыслимо длинные паутины, устремленные в небо. Людям не следует ходить сюда. Хрустальная Прогалина - место обитания париамаро. Их своеобразный посёлок. Тут нет ни домов, ни шалашей, и ничего другого. Укрытием париамаро служит хрустальная трава - перед дождём или на ночь она сплетается в своеобразный кокон, и нет защиты надёжнее. Париамаро лежат в этих коконах, согнувшись в немыслимых позах - у человека и костей-то таких нет - а иных удобств им и не надо.
Когда я пришла на Хрустальную Прогалину, там был сплетён лишь один кокон. Мой знакомый париамаро лежал в нём. Он напоминал мне хрупкий сломанный бумажно-стеклянный предмет. У меня даже горло сжалось от странного волнения.
- Как ты нашла меня? - париамаро приоткрыл глаза. Они были подёрнуты белёсой плёнкой. Я встревожилась, что он заболел.
- Я хотела бы поговорить с тобой, - сказала я. - Кое о чём спросить.
- Нет, - короткий ответ на нашем языке, и слабый лимонный запах "настаивай!"
-Пожалуйста! Я знаю, что сделал что-то не то, я сожалею о своих скудных знаниях. Я хотела бы знать больше!
Париамаро молчал.
-Люди, -я глубоко вздохнула и продолжила, - Люди могут причинить вам неприятности, потому что мы с вами очень различны. Мы можем нести вред от незнания. Это приведёт к конфликту цивилизаций.
Париамаро едва заметно вздрогнул, а в воздухе разлилась настолько сложная смесь ароматов, что я даже не стала пытаться разобрать, что к чему.
-Садись. - тихо сказал париамаро. - Прямо на траву.
Я села, сцепив руки перед собой.
-Что ты хотела спросить? - париамаро говорил очень тихо, словно берёг силы.
- Я хотела бы узнать - люди могу как-то научиться понимать вас лучше? У нас есть человек, он думает, что сможет научиться общаться с вами запахами. Но для людей это не возможно так ведь?
Париамаро молчал, чуть склонив голову под каким-то напряжённым углом. Казалось, он обдумывал какое-то сложное решение.
- Если это возможно, хорошо бы чтобы среди людей был тот, кто лучше понимает ваш народ, - сказала я, имея в виду Димона. Согласятся ли париамаро обучить его всем тонкостям?
-Приходи на Праздник, он будет за лесом, на Тысячецветном лугу, - вдруг прошептал париамаро. -Приходи на Праздник, когда зацветёт папоротник, -и он закрыл глаза.
Аудиенция окончена.
Два дня шёл ливень, и я не могла добраться до Димона и сказать ему новость - я схожу на Праздник и, возможно, получу от париамаро разрешение для него. Обучаться всему, что знает этот народ! Не об этом ли он мечтал? Надо лишь не прозевать момент, когда зацветёт папоротник. А то так и останусь без разрешения.
- Этот папоротник цветёт или нет? - ворвалась я к Димону с вопросом, сразу как только ливень иссяк. -И как он цветёт? Ночью что ли?
- Да нет, днём, - Димон удивлённо посмотрел на меня. -На кой тебе понадобились цветы папоротника? Они не съедобны, и пахнут так себе.
- Посмотреть хочется, - я не собиралась трепаться раньше времени - вдруг не получу разрешения? - Я ходила на папоротниковую поляну, но там лишь шары со спорами, и никаких бутонов.
- Чудачка, - рассмеялся Димон. - Здешний папоротник размножается усами, как земная виктория. А шары - цветы и есть!
-Тьфу ты! - я выскочила из Димонова домика и понеслась в лес.
Успела как раз в тот момент, когда тугие шарики с треском раскрывались, выбрасывая из себя ворох пронзительно - жёлтых тычинок, и разворачивая иссиня-чёрные лепестки. Последним, будто язык уставшей собаки, вываливался длинный жирный пестик, и покачивался без всякого ветра.
Папоротник цветёт! Я кинулась напролом через лес, спеша успеть на Тысячецветный луг, к началу праздника.
Странный это был праздник. Скорее даже не праздник, потому как само это слово означает у людей - радость, веселье, музыку, танцы и песни. Скорее это была Церемония. Торжественная церемония, посвящённая...чему? Димон говорил, что на празднике париамаро происходит зачатие детей. Они будут заниматься сексом? Что-то не похоже.
На лугу собралось не меньше трёх десятков париамаро. Насколько я понимала, тут было два поколения - одни старше, другие младше. Ведь париамаро живут очень долго. Все хрупкие, изящные, серебристо - белые кожей и теми естественными наростами тела, которые люди поначалу принимали за одежду. Все тихо стояли посреди луга, склонив голову вниз. Я вертела головой, отыскивая моего знакомого, но париамаро было слишком много, и в воздухе витали тысячи запахов, совершенно для меня не различимых. Поэтому я бросила попытки и замерла вместе со всеми. Конечно, он поймёт, что я здесь, учует меня, и найдёт сам, чтобы сказать согласился его народ обучать человека или нет.
И тут заиграла музыка. Тонкий щемящий звук, услышав который, я решила, что в этом звуке сама сущность париамаро.
И под эти звуки на луг выкатилось нечто.
У меня перехватило дыхание. Это было словно гигантское пирожное. Но настолько нежно-хрупко-воздушно-хрустящее, что я просто не понимала, как можно было создать такое. И тем более как его можно передвигать! "Пирожное" состояло из вертикальных слоёв, не меньше пяти десятков слоёв, но все они были настолько хрупки и прозрачны, что просвечивали один сквозь другой! Сооружение было установлено на листвяную подушку, и четверо париамаро осторожно двигали его на середину луга, упираясь руками в белоснежно-желтовато-розовые пластины. "Пирожное" доехало до нужного места, и остановилось. Наверное, это был своеобразный торт, потому что все париамаро начали медленно обходить это нечто по кругу, приседая и покачиваясь в разные стороны, а после этого они отламывали по куску торта, отходили в сторону и начинали поедать его. Вскоре торт напоминал осколки стекла - неровные, с острыми краями, но привлекательно-опасные, а вокруг все ели это воздушное лакомство.
Я потянула носом воздух - малина с молоком и мёдом - предложение "Хочешь попробовать?" - и увидела моего париамаро. Он подходил, тоже держа в руках осколок торта. Я кивнула. И пошла вокруг, так же как и все. Покачиваться я не стала, всё равно не повторю, как следует, но круг почёта сделала. А после умудрилась взять хрупкий пласт, и, опасаясь порезать язык, стала есть.
Странный был вкус. Даже не возьмусь передавать его. Можно лишь сказать, что там была сладость, но не такая, как привыкли люди, не сладость лакомства...я бы сказала - сладость жизни! Сладость самого существования! Я доедала кусок, а по щекам катились слёзы, и я не понимала из-за чего.
-Так вы разрешите учиться у вас? -спросила я у париамаро, когда мы шли с луга.
- А ты уже согласна учиться? - спросил он с непонятной мне иронией.
- Не я. У меня есть знакомый... - я прервалась, увидев, что париамаро не слушает меня. В воздухе витал аромат хвои и сгнивших фруктов - париамаро было скучно, немного стыдно из-за какого-то поступка, и ещё он сильно устал.
- Я ещё приду, - сказала я, и пошла домой.
-Помнишь, я спрашивала про спасибо с арбузом? - озадачила я Димона вопросом.
-И с бензиновым запахом? Помню, - кивнул он.
-А если там был ещё и третий запах?
-Ты говорила, что только два.
- А если был третий? - хмуро повторила я. - Что это значит?
-Какой запах? - в упор спросил Димон.
-Свежесть, - я помолчала и добавила - После грозы.
- Месть, - спокойно отозвался Димон. -Точнее, обещание поставить тебя в такое положение, чтобы ты пожалела о содеянном. Это была ты? Тебе такое сказали?
-Я была на празднике париамаро, - невпопад ответила я.
-Что?! - Димон подскочил, как ужаленный. -Как ты..
-Они сами пригласили, - прервала я. -Как раз после того случая.
- И как? - после минутного молчания спросил Димон. - Интересно было?
- Они ели торт.
-Что ели? - переспросил Димон. - Какой ещё торт?
- Нечто огромное, воздушное. Очень красивое.
-А-а, - протянул Димон задумчиво. - Так вот значит, как она выглядит.
- Она...кто?
-Всеобщая материнская ткань, - сказал Димон. - Я знал про неё, но не предполагал, что она выглядит именно так. Это вещество - перестроенные особым образом клетки париамаро, тот самый катализатор, благодаря которому париамаро получают потомство. Проще выражаясь - лопают материнскую ткань и тут же беременеют, - Димон рассмеялся. -А ты говоришь "Торт"! Эй, ты куда?!
Как я бежала! Я никогда в жизни не бегала с такой скоростью, и никогда в жизни не испытывала такого ужаса. Париамаро беременеют поедая материнскую ткань! Это был не торт! Но ведь я тоже ела его! Я ела...
-Что со мной будет? - проехав коленями по хрустальной траве, я упала перед коконом знакомого париамаро.
- А что бы ты хотела, чтобы с тобой было? - париамаро спокойно лежал в своём коконе. При моём появлении он перевернулся, и я увидела, что наросты его тела стали тёмно-серыми и плотными.
-Тут зреет жизнь, - париамаро перехватил мой взгляд. - Ты уже знаешь, как мы размножаемся?
Я кивнула, от ужаса не в силах говорить. Но париамаро ждал, и я выдавила:
- Со мной...я так же?
- Успокойся, - он слегка вздохнул. -Материнская ткань совершенно по иному действует на людей.
-А как? - ужас схлынул, но всё равно кожа заледенела от нехороших предчувствий.
- Ты спасла меня от пантерника, - начал париамаро, поглаживая псевдоживот. - Многие цветы этой планеты хищные, и мы одно из звеньев их пищевой цепи. Нас очень много, и цветы сдерживают нашу популяцию, чтобы гармонии планеты не грозила катастрофа, а нашему народу не угрожал голод.
-Я...ела одного из вас... - слова давались мне с трудом.
-В определённый момент среди нас выбирается тот, кто станет материнской тканью, - париамаро перевернулся на бок. - Он начинает собирать память всех цветов, и когда он завершит это дело, клетки его организма перестроятся во всеобщую материнскую ткань, и, съев его, наш народ получит потомство. Ты ведь видела, понимаешь, что все мы одновременно начинаем носить наших детей. А при рождении малышам передастся память всех цветов, что собрал ставший материнской тканью. Память цветов и знания о них.
А я? - спросила я в волнении. - Как материнская ткань действует на людей? А ведь ты тоже собирал память цветов! - вспомнила я вдруг. - Зачем?
- Это для тебя, - сказал париамаро. - Ты спасла меня от пантерника, нарушив тем самым естественный природный баланс, следующему поколению париамаро придётся немного голодно. Но это ничего, мы справимся. Гораздо важнее, чтобы люди научились более полно понимать нас. И не смогли причинить больший вред - тут ты права. Материнская ткань в твоём организме может изменить строение твоих клеток и твои способности. Ты научишься общаться с нами на нашем языке.
- Что? -я не верила своим ушам.
- Если ты согласишься, я стану Особой материнской тканью только для тебя. Приняв эту ткань, твой организм начнёт процесс перестройки, дополнится всем необходимым для постижения нашего народа. Память цветов тоже станет твоей.
-Я изменюсь? - спрашиваю я слабым голосом.
- Точно не знаю, - помолчав говорит париамаро. -Может, не сильно, но обязательно настолько, чтобы стать связующим звеном между париамаро и людьми.
Я сижу на коленях, закрыв глаза. Я молчу, думая о материнской ткани во мне.
-Ты можешь отказаться, - вдруг добавляет париамаро. -Тогда я стану Всеобщей материнской тканью, и нас просто станет ещё немного побольше.
- И вы станете голодать? - я открываю глаза.
Теперь молчит париамаро, но резкий запах дыни и тухлого яйца отвечает за него - что ж теперь, как-нибудь.
-А почему ты выбрал меня? - спрашиваю я, и мы без слов киваем друг другу. Я нарушила баланс, я должна довести дело до конца, каким бы этот конец не оказался. Таков закон париамаро.
Тресь! - горшочек разбивается о стену, и цветок вываливается на пол вместе с землёй. Тресь! - второй горшочек постигает та же участь. Димон громит свой мини-сад. Он уже всё знает, я сама рассказала ему. И это разочарование он не в силах вынести. Тресь! Тресь! Я вздрагиваю, вжимаю голову в плечи, и ухожу из его домика. Я не могу вынести вида погибающих цветов. Я не могу остановить Димона. И видеть его в таком состоянии я тоже не могу. Возможно, только что я потеряла друга.
-Идиотка, - разведя руками, только и сказала мама, когда я рассказала ей о том, что собираюсь делать.
Ты не права, мама. Я исправлю то, что натворила, пусть и по незнанию, и я постараюсь чтобы люди больше не совершали подобных ошибок. Я ухожу, и за мной стелется слабый аромат диких гвоздик - сожаление о том, чего никто никогда не узнает. Придя на Ягодную поляну, я забираюсь в лист - мешок, и уютно устраиваюсь в нём. Мой организм уже начал перестройку. Скоро я пройду стадию куколки, и смогу общаться с париамаро на равных. Но больше никогда в жизни я не буду рвать цветы. И вы, если когда-нибудь попадёте на планету париамаро, не рвите цветы! Возможно, в один прекрасный день они передадут вам свою память.