И опять она осталась без летнего отпуска. Третий год подряд. У всех сотрудников подневольного частного предприятия отыскались веские причины отдыхать в июне - августе, а у неё таких оснований не нашлось. Естественно, ей это не понравилось. Своё неудовольствие она высказала начальнице отдела. Та попыталась было успокоить её, но она вышла из себя, наговорила много лишнего, начала кричать, да так громко, что не заметила, как в дверях появился шеф - высокий, представительный мужчина, а, если присовокупить к этим отличительным особенностям ещё и капитал, которым он владеет, то просто красавец.
Встал в проеме и внимательно слушал женскую перепалку.
Наконец, она увидела начальника - и сразу же замолкла, словно потеряла дар речи. А ведь был этот дар, был несомненно!..
- Попрошу вас зайти ко мне, - сказал ей шеф.
- Прямо сейчас? - растерянно пролепетала она.
- Немедленно, - ответил красавец, повернулся и направился в свой кабинет. Она последовала за ним.
Во время следования он ни разу не оглянулся, уверенный, что она идёт за ним - шаг в шаг. Заходя в приёмную, придержал перед ней дверь. Сказал секретарше: "Буду занят. Никого не пускать". В кабинете указал на стул, который ей предстояло занять. Сам опустился в сетчатое, как дуршлаг кресло, модное и удобное. Оно скрипнуло под ним, мягко переместилось по паркету и замерло, как вкопанное.
- Вы почему шумели? - спросил шеф.
- Я не шумела. Я просто требовала справедливости.
- И не просто шумели, а кричали, - не слушая её, продолжил красавец-начальник. - Кому понравится, если на него будут кричать? Вам, например, понравится, если я начну кричать, брызгать слюной и с пеной у рта доказывать свою правоту?
Тон речи его был тихим и кротким, как смирительная рубашка.
- Нет, - сказала она, - мне это не понравится.
- У меня создалось впечатление, что вам чего-то не хватает? - продолжил шеф смирительную речь.
- Хватает.
- А справедливости?
- Вот справедливости как раз и не хватает! Я требую...
- Так прям и требуете? - ласково спросил шеф.
- Требую! - заносчиво заявила она. - Чтобы мне предоставили отпуск в летний период.
- И больше вы ничего не хотите?
- Больше ничего.
- И всё остальное вас устраивает?
- Всё остальное устраивает.
Он достал из кармана айфон. Включил диктофон. Положил на стол. Всё манипуляции с гаджетом он произвёл не спеша, словно гипнотизёр вознамерившийся усыпить пациента.
Потом спросил:
- А зарплата вас устраивает?
- Зарплата? Ну, если честно...
- Честно, - сказал шеф, - как на духу.
- Если честно, то хотелось бы побольше.
- Сколько? - спросил он.
Она подумала и назвала сумму в три раза превышающую размер её действующего заработка.
- Понятно, - сказал шеф. - А должность ваша вас устраивает?
- Должность?
- Слушайте, вы почему всё время переспрашиваете? Плохо слышите?
- Я хорошо слышу, - ответила она.
- Ну и что вы скажете по поводу должности?
- Хотелось бы, конечно же, чего-нибудь новенького.
- Чего именно?
- Я не знаю чего, но - поинтересней.
- С заграничными командировками?
- С заграничными было бы здорово!
- Понятно, - сказал он.
Потянулся...
Из деревянного ящичка с плотно пригнанной крышкой вынул сигару...
Словно любуясь, покрутил её в руках...
Не спеша, с нескрываемым чувством собственного достоинства взял со стола золотую гильотинку...
Ловко обрезал полусферический кончик гаваны...
Закурил, пришлёпывая губами, от турбо-зажигалки Bugatti... -
и, пустив клубы дыма, поинтересовался:
- Вы замужем?
- Была, - ответила она.
- Он умер?
- Нет, мы разошлись.
- По какой причине?
- Не сошлись характерами.
- Когда поженились, характерами, значит, сходились, а потом - разошлись?
- Получается так.
- А дети у вас есть?
- Нету.
- Почему?
- Он не хотел.
- А вы?
- И я тоже не хотела.
- А сейчас у вас есть мужчина?
- Давайте не будем говорить на эту тему?
- Почему? Вы его стесняетесь?
- Нет, но...
- Ага! Значит, он всё-таки есть?
- Есть.
- А расписываться вы не собираетесь?
- Не собираюсь.
- Обжегшись на молоке, дуют на воду - не так ли?
- Так, - ответила она.
- А, может быть, он женат?
- Женат, - ответила она.
- А где вы с ним встречаетесь?
- У подруги. Она оставляет мне ключи, когда уезжает на дачу или отправляется в командировку.
- А почему вы не приводите его к себе?
- Хозяйка не позволяет.
- Вы снимаете квартиру?
- Нет - комнату.
- И вы хотели бы жить в ведомственном доме?
- Не отказалась бы, - сказала она и в первый раз за время разговора улыбнулась. Его лицо, тем не менее, осталось непроницаемым
- И сколько комнат вас бы устроило? Одна?
- Пожалуй.
- Или две?
- Две было бы замечательно, - сказала она.
- Или три? - спросил он, буравя её глазами.
"Садист", - подумала она, а вслух произнесла:
- Нет, три комнаты - это слишком.
- Я тоже считаю, что три комнаты - перебор, хотя уверен, что многие из подчинённых со мной не согласятся. А знаете ли вы, что наш жилой дом только считается ведомственным? На самом деле он таким не является. Я давно уже лишил жилплощади тех, кто занимал её незаслуженно. Ну, а тех, кто имел жилплощадь на законных, пусть и советских основаниях, переселил в новые, купленные мною квартиры. И поэтому теперь имею возможность представлять жильё в доме классным специалистам. Тем, кому, как организатор производства, считаю необходимым. Справедливо ли это? Думаю, да.
Он безжалостно раздавил сигару в пепельнице. Развороченный табачный лист заполнил её до краёв. Вскинул на женщину цепкий взгляд. Спросил:
- Как я понимаю, вы бы не отказались ни от новой должности, ни от прибавки к жалованию, ни от жилплощади в нашем, так называемом ведомственном доме?
- Не отказалась бы, - призналась она.
- А говорили, что вас всё устраивает...
И опять взглянул на неё жёстче некуда. А потом сказал:
- А теперь возвращайтесь на своё рабочее место и никогда - слышите? - никогда не повышайте голос на своё начальство!
Она поднялась и пошла к выходу.
- И ещё, - произнёс он ей вслед. Она полуобернулась, глядя на него. - Я не буду возражать, если вы напишите заявление об увольнении. По собственному желанию, разумеется.
Когда она вышла из кабинета, он выключил диктофон, откинулся на спинку кресла и устало закрыл глаза.