Шёл и бормотал себе под нос: "Ни страны, ни погоста не хочу выбирать. На Васильевский остров я приду умирать..."
- А хорошо сейчас наверное в Стокгольме!..
Хотя, скандинавская ходьба - она и в Африке скандинавская. Интересно, а там ходят с этими долбанными палками к водопаду Виктория и на Килиманджаро тропой всемирно известного врайтера Эрнеста Хемингуэя?
И опять: "Ни страны, ни погоста не хочу выбирать..."
Скандинавская ходьба дисциплинирует настолько, что чувствуешь себя роботом. Два занятия - и вперёд. До победного всхлипа. И пандемия нам нипочём...
Господи, и какая только хрень в голову не лезет!..
Как вооон та мадама, однако, на мою первую половинку похожа - такая же тощая, сгорбленная. Сколько раз говорил ей: "Выпрямись!" Когда познакомились, была училкой широкого профиля, в самый раз для младших классов, пока не родила мне сына, забавного малыша, из которого впоследствии вырос отменный оболтус. Нет, ну лично я к воспитанию сына отношения не имел - она слепила его из того, что было. Судя по всему, не так уж много и было, хотя засыпал я её деньгами сверх меры.
Ты не просто бывшая жена, говорил я ей после развода. Ты, если исходить из математических исчислений, одна пятнадцатая часть моей жизни. Три года из сорока пяти. Со временем соотношение будет меняться в сторону уменьшения, но пока - пока одна пятнадцатая. Со второй бывшей женой у меня пропорция иная: одна девятая. Два года разницы, а поди ж ты! Обиделась. А на что обиделась? Это ж математика, на неё глупо обижаться. Математические обиды до добра не доводят. К тому же наши люди умеют считать. А уж на сколько нас в магазине обманывают определить может каждый - по чеку и без, да мы и сами кого хочешь объегорим, если сядем за кассу.
Вторая жена осчастливила меня двумя девочками. Родила она их дуплетом, как на стендовом стрельбище, и сама того не заметив, передала им свои комплексы. Обе они пошли в мамашу - маленькие, кругленькие, как окатыши Ново-Липецкого комбината. Не дал господь росту, как у Семёновой. Той, что Ульяна. Как там у Казаковой? "Становлюсь я спокойной. А это ли просто? Мне всегда не хватало баскетбольного роста. Не хватало косы. Не хватало красы. Не хватало на кофточки и на часы". Тоже комплекс - без комплексов поэтами не становятся. Вот она их в баскетбольную школу и устроила - по блату.
Я ей тоже помогал - даже после того, как они выросли, но слов благодарности от неё так и не услышал. Только злобные инсинуации в свой адрес. "Это компенсация за алименты, которые ты мне не додал" - брякнула она...
Не развёлся бы, ходили бы сейчас рука об руку скандинавским шагом.
А девочки... А что девочки? - обе за иностранцев вышли: одна за чучмека с золотыми зубами, другая за осоловевшего от вольности прибалта, от которого ещё лет двадцать шпротным парфюмом будет нести. Прилипчивым, как Бродский.
Ни страны, ни погоста... На Васильевский остров...
За Нобелем отправился - и похоронен чёрте где.
Пилигрим, твою мать! Всё мимо, да мимо - "мимо ристалищ, капищ, мимо храмов и баров, мимо шикарных кладбищ, мимо больших базаров, мира и горя мимо, мимо Мекки и Рима, синим солнцем палимы, идут по земле пилигримы. И, значит, не будет толка от веры в себя и в Бога. И, значит, остались только иллюзия и дорога".
Иосиф и прочая шушера, которая в своё время тоже умирала на Васильевском острове, да так и не скопытилась. "Новичка", видимо, ещё не изобрели.
Их много тогда за Нобелевскими пряниками отправилось - там, за кордоном, премии раздавали направо и налево. Данайцы, блин! И что? Кто о них, этих беглецах, сегодня помнит? Разве такие же, как они, литературные отщепенцы.
Диссиденты сраные! Не так, видите ли, на них власть глянула. Пидары! Да она вообще не должна была глядеть в вашу сторону! На хрена бы вы ей сдались! В нашу она должна была смотреть! в нашу! Тогда-то всё и началось, когда вам стали уделять больше внимания, чем нам.
Ни страны, ни погоста - твою занозу! На Васильевский остров...
Что деется! что деется на белом свете! Ни в сказке сказать, ни пером описать!
А ещё этот... как его?.. щелкопёр и бумагомарака... Довлатов.
В паршивой эмигрантской газетёнке вкалывал, местечковой настолько, что дух захватывало. Сотрудникам оной запрещали не то что есть, упоминать свинину, требуя заменять её фаршированной рыбой. Они же, по собственному признанию, хотели стать твёрже шанкра. И, самое удивительное, стали...
Лев Халиф, Яков Цвибак, два бывших пожарника Вайль и Генис. Тот самый Вайль, покойный ныне, который скрупулёзно подсчитал, что прожил рядом с Довлатовым двенадцать лет: три года в друзьях, два - во врагах, два - в нейтралитете и пять снова в друзьях и подельниках. И тот самый Генис, который оказывается эмигрировал в СЩА (именно так - через Щ) и даже не догадался об этом. Ну СЩА так СЩА - кто бы сомневался? Теперь-то это стало очевидным для всех - и чёрных, и белых.
Довлатов писал примитивно - так, как удобно переводчикам, почему и преуспел. Читала его соответствующая публика. Это не мои выводы, это либеральная публика пишет: статуи Микеланджело, дескать, столь же примитивные, ибо у них ничего не торчит - хоть сейчас без опаски с горы скатывай. Вот только никто не скатывает. Интересно: почему? А по мне так простота хуже воровства.
И какую же чушь он писал в своей газетёнке - "Америка - страна классической демократии". Не стыдно?
А потом пришло понимание, что из этой классики можно эмигрировать только на Луну. И, тем не менее, комплекс неполноценности, к которому в полной мере относится страсть к эмиграции, неискоренима.
Ни страны, ни погоста...
Всякая дрянь в голову лезет. Как там у Фонвизина? "То ты, матушка, то ты, батюшка".
А ведь это про моих детишек написано: "словно девочки-сёстры из непрожитых лет, выбегая на остров, машут мальчику вслед". И сынок мой такой же мудак, как этот Ёся и его братья...
Погост - от слова погостить что ли? Значит, и ТАМ мы не навсегда? Какое всё-таки блядское мироустройство - ничего вечного нет на белом свете! Даже пирамиды со сфинксом исчезнут с лица земли - дайте срок!..
Боже! и как же мне надоела эта палочная система! Хоть кто-то объяснит мне на хера я ежедневно часовые променады совершаю?
А всё благодаря Зое Палне Зотовой. Именно она меня в ходячую авантюру втянула, преследуя далеко идущие планы. Я тогда этого не понимал и даже возомнил, что есть во мне нечто такое, что привлекает внимание чудачек-мудачек. А не похожу ли я на Чичикова, подумалось в этот момент. Лёгкость в мыслях у меня, как и у него, необыкновенная...
Подожди-подожди, а почему Павел Иванович, а не Хлестаков? Без сомнения - Иван Александрович! Запутался я однако в гоголевских персонажах.
На страны, ни погоста, твою занозу...
Но потом мой восторженный пыл остудила, как бутылку шампанского, лучшая подруга Зои Палны мадемуазель Чирочкина. Именно так представилась она во время знакомства.
А почему мадемуазель, сиречь старая дева, удивился я? Запрещён, насколько помнится, во французском обиходе этот побитый молью термин.
"Там запрещён - здесь разрешён", - резонно заметила Чирочкина.
И наговорила эта мамзель столько, сколько может рассказать только близкая подруга - вражине (не сочтите за польское имечко) сие не под силу. И уверила она меня, что истинная фамилия Зои Палны - Соплежуева. "Не может быть! - не поверил я. - Вы на неё наговариваете. Не должно быть в нашем отечестве подобных фамилий - не Украина, чай".
И тем не менее, настаивала Чирочкина. А замужем Зоя Пална никогда не была. Жила некоторое время с нуворишем, именуя гражданским браком тривиальное сожительство, так что незачем порядочным людям мозги пудрить! Тоже мне - Зотова!
Гражданский брак! гражданский брак!
М-да... Ни страны, ни погоста, блин...
А нувориш ("новый русский" в переводе с импортно-экспортного) был и в самом деле важным и вальяжным, надувал щёки, как бригантина паруса.
Раньше ходоки только к Ленину наведывались, ныне разбрелись по всей ойкумене.
И приглянулась Зоя Пална этому нуво рашену, да так, что уже через год приобрела она мамаше квартиру на Гоголевском бульваре.
"А на Гоголевском бульваре есть жилые дома?"
На Гоголевском бульваре есть всё. Как в Греции
Ещё через год купила брату резиденцию на чётной стороне Тверской улицы.
"Почему именно на чётной?"
Приятно, когда твоя сторона делится на биты.
"Вы что же айтишница?" - спросил я у подруги Зои Палны
- Есть немного, - скромно потупилась Чирочкина.
А ещё через год он умер. Тут же набежали (загибает пальцы): жена, с которой он, оказывается, так и не развёлся, детишки половозрелые, родственники второго-третьего порядка или разряда - хрен знает, как их квалифицируют.
И оказалась Зоечка без гроша в кармане, а то, что хапнула за эти несколько лет, ей показалось недостаточным. Потому и взялась за старое. "За гуж", - пояснила Чирочкина. И даже нецензурным жестом показала, как это делается, когда современные особи за этот самый гуж берутся. "И приглядывается она теперь, как встарь к каждому новенькому в своей группе. К вам в том числе". - И этими словами завершила Чирочкина свою обвинительную речь.
Эх Зоя Пална, Зоя Пална...
А вот и она собственной персоной. Легка на помине. Ишь, раскорячилась, словно на горку лезет. Наверняка видит, что я иду вслед за ней, всем своим видом пытаясь внушить мне противоположное мнение.
Где-то тут арочка была - маленькая такая, скромно-скоромная, скорбная, похожая на вход в собачью конуру. В неё-то я и нырну, улучив момент...
Улучил...
И свобода нас встретит радостно у входа.
Свобода, где ты? ау!
Глянул и увидел, как некая гражданочка взирает на меня словно на Джоконду в несносном музее, именуемом Лувр.
Чума XXI века - женщина. Неизлечимая болезнь.
- Сударыня, - говорю я ей, - закройте ваши Буркина-Фасо или зырьте в иную сторону.
- Нужен ты мне, - отвечает гражданка. - Своих нехристей полный двор. Только тебя здесь не хватало.
- Вот и молчи в тряпочку.
- Не буду молчать, - говорит она и демонстративно спускает со рта пиночетовку.
И, вдруг, смиренно так спрашивает:
- Палки тебе в собесе дали?
- Ну, - отвечаю, - а что?
- Да я тоже собираюсь ходьбой заняться, только не знаю как буду выглядеть с эстетической точки зрения.
- С какой точки?
- С эстетической, какой же ещё? Неужели непонятно?
"А она ничего, - подумал я. - Да что там ничего - просто красавица!"
- А вы ничего, - вслух произнёс я, перейдя на "вы". - Да что там ничего - просто красавица!
- Да вы никак свататься ко мне удумали?
- Почему же обязательно свататься...
- А по-другому я не согласна - на том стою, - ответила она словами героя знаменитого романа Амирэджиби.
- Так и я давно уже глупостями не занимаюсь. Вот если вы двадцать лет скинете, тогда иное дело.
- Двадцать лет у меня не получится, - честно призналась она. - Десять - куда ни шло, а двадцать - неподъёмная тяжесть.
- А у вас какое амплуа? - спросил я у неё.
- Что? - не поняла она.
- Вы не мамзель случайно? - произнёс уточняющий вопрос.
- Не-а, - с достоинством заявила она, - я - тутошняя.
- Ну тутошняя, так тутошняя. Тут, как говорится, ничего не поделаешь. Полный афронт. - И хотел было уйти, но -
- Мужчина! Или как вас там! - крикнула она и протянула мне визитку - завидная оперативность! - Если я чего-то удумаю, позвоните мне по телефону.
- Окститесь, милая! Как же я узнаю, что вы что-то такое удумали? - удивился я.
- А догадайтесь, - ответила она и загадочно улыбнулась. Потом натянула на лицо пикантесу, став непроницаемой, как восточная женщина в повязке молчания. Проще говоря, яшмаке.
"А что, - подумалось мне в этот момент, - может и на нашей улице будет праздник? Весна на Заречной улице?"
И с такою праздной мыслью развернулся и нырнул в неприхотливую арочку, на выходе из которой меня ожидала Зоя Пална. Опираясь на палки.
- Ну надо же, какая встреча! - закричала она. - Не думала, не гадала - и на тебе! - сюрприз за сюрпризом. Только что Чирочкину встретила, теперь - вас. Нет, ну надо же как бывает в нашей быстротечной жизни...
Вам куда - туда или туда?
- А куда прикажите, - обречённо промолвил я. - В любую сторону своей души...