Абракадабра кровососущая, прямоходящая.

Стрелки завернуты в тряпки,
В мусорные мешки...
Ты в порядке?
Тебе не хватает души
И прочих конечностей тела.
В кастрированном сердце
Не достает калорий.
Разве тебе есть дело,
С кем меня сводит постель?
Вокруг меня море.
Море без дна и мозолей
Неприлично натруженных рук.
Нам не стыдно работать на бога, 
Которому нужен наш мозг.
В тебе нет... веры.
Веры в столпы и колени.
Глупцы верят в локти и пятки.
Глупец.
Незапятнанный...
Меня вдохновляет плеск лавы.
Вокруг - островки песнопений,
И молятся Будды,
Земные поклоны кладя.
Я - вся твоя!
Бери же скорей эти руки,
Эти плечи жаждут твоей силы,
Эти жилы хотят сжиматься,
И - глубже, глубже, со страстью...
О, какие неприличные жилы.
И неприличные Будды.

Я - первая!
Первая среди странных.
Переверну эти двери,
Зашвырну мир в тартары,
Я решила убить тебя.
Мои стрелки -
Я их бросила в мусор.
Мне несколько пусто
Без времени вокруг...
Я даже забыла побелкой
Покрыть наши лица.
Давайте молиться
Местным бесятам!
Мне нравятся демоны,
Как всем романтичным соплюшкам.
Мои стрелки 
Скрутят тебя сильней,
Чем ожидание жил
И Будда.

А я - умчалась я бить посуду
Над окнами соседок.
Полюбишь меня такую?
Без осреднённых желаний, общей веры и времени?
Скажу тебе, это трудно,
И даже местами больно
(натруженным рукам).
Я вот - рискнула.
Мой мир обрывается в степи
И падает, падает, падает...
Не дай Боже...
Не дай Будда!
Не дай демонята с чертями и ангелами,
Не дай все природные силы и мудрость,
Все время, перекалеченное в мусорке,
Вся жизнь за нашими спинами,
Все Библии, вместе взятые,
И все нецелованные губы,
Вся страсть, возведенная в степени,
Все мысли, покрытые пылью, вся пыль, пережившая время -
Мое, твое, наше, чужое,
Не дай, не дай, не дай...
Не давай, к черту.
Не надо.