Сияющее голубое солнце, окутанное лёгкой дымкой, лениво взглянуло на пришельцев и продолжило свой бесконечный путь по густо-сиреневому небосводу, среди величавых сизых облаков. Жесткая фиолетовая трава под ногами, больше напоминающая искусственное ковровое покрытие, блестела капельками росы. Ровный травяной ковёр простирался до самого горизонта, и ничто не нарушало его безупречно чистой глади, разве что прямая багровая стрела дороги, да и та казалась стильным галстуком на безупречно выглаженной рубашке мира.
- Ничего не понимаю! Артём словно растворился в этом Мире. Но, уверен, он здесь!
Дима нахмурился, повернулся и с недоумением посмотрел на оранжево-чёрную стену леса, которая выглядела неуместной на фиолетово-голубом фоне.
- Давайте спросим у местных жителей, - предложил Ричард и указал на процессию, удаляющуюся по выложенной багровым булыжником дороге.
Согласно кивнув, Дмитрий шагнул вперёд, но внезапно остановился. Глаза его вспыхнули, засветились холодным белым светом, и шумно втянув ноздрями воздух. Смерть понёсся по фиолетовому полю, прочь от дороги.
- Он нашёл Артёма! - радостно завопил Кевин и кинулся за братом.
- Не думаю, - проворчал Валентин и сотворил пару поджарых жемчужно-серых рысаков с золотистыми гривами и хвостами. Сбруя коней была щедро украшена серебром и драгоценными камнями. Полюбовавшись своими творениями, землянин довольно щёлкнул языком и с нескрываемой гордостью произнёс: - Красавцы!
- Пижон ты, Валя, не хуже Тёмы! - заметил Ричард, разглядывая коней горящими от удовольствия глазами.
- С кем поведешься, с тем и наберешься. - Валентин ловко вскочил в седло и сварливо заявил: - Поедем как белые люди. Что я мальчик, по полям бегать?!
Друзья рассмеялись и пришпорили рысаков. Поравнявшись с Кевином, Ричард нагнулся, подхватил его за шкирку и усадил перед собой. Испуганный писк юноши позабавил инмарца.
- Не дрейфь, прорвёмся! - весело крикнул он, едва не оглушив могучим басом вцепившегося в луку седла камийца, и ладонью жахнул коня по крупу.
Всадники неслись, как сумасшедшие, но Смерть бежал так быстро, что кони едва успевали за ним. Поле пошло под уклон, впереди заблестели тёмные, почти чёрные воды широкой спокойной реки. Не раздеваясь, Смерть прыгнул в воду и поплыл, а Ричард и Валечка остановили коней и с недоумением посмотрели друг на друга.
- Что это с ним? - воскликнул инмарец, но Валентин лишь пожал плечами, спешился, уселся на берег и приглашающее похлопал ладошкой по мелкому серо-голубому песку.
Друзья послушно сели рядом и стали наблюдать, как окутанный белой дымкой Дмитрий, словно ребёнок, резвится в воде. Кевин мог бы любоваться Смертью вечно, но его восторженное созерцание нарушило требовательное урчание желудка, и юноша вспомнил, что отправился в поход без завтрака. Покосившись на Солнечного Друга, он сотворил бутерброды с сыром и протянул их спутникам.
- Спасибо, конечно, но это закуска, а нам не мешало бы поесть, - улыбнулся Валентин.
- Вот сам и колдуй. Нечего эксплуатировать детский труд.
- Он не ребёнок, а маг, и я с чистой совестью могу попросить его приготовить обед! К тому же, ему крайне необходима практика.
- Хочешь сделать из него мага-кулинара?
- В жизни всякое пригодиться, - философски заметил Солнечный Друг, вытащил из кармана фляжку и подмигнул другу. - Выпьем?
- Валя! Мы же на задании.
- За это и выпьем, - обрадовался землянин, сделал большой глоток и протянул фляжку Ричарду: - Это не какое-то там лирийское вино, а мой любимый напиток!
- Коньяк?
- Ага. Пей, пока я добрый!
Инмарец сделал богатырский глоток, довольно крякнул и вернул фляжку Валентину:
- Вот что, друг мой солнечный, раз уж мы всё равно сидим без дела, расскажи мне о событиях, которые я проспал. По твоей, кстати сказать, милости.
- Да тут, собственно, и рассказывать нечего, - отмахнулся землянин. - Наш сверхответственный за судьбы родственников Смерть проснулся, посмотрел в Лайфгарм и бросился на выручку брату. Твоя Стаська позорно бежала к своему хозяину, а Дима, поручив несчастного мальчика моим заботам, присел на трон и уснул. Оно и понятно: напрочь снести защиту двух миров, потом выслушать массу гадостей от любимой сестрицы - на это всё немало сил потребовалось. Остальное ты знаешь.
- А почему у Димы глаза такие странные? И про хозяина Стаси я впервые слышу...
- Глаза это просто: Дима застыл в пограничном состоянии между своими ипостасями, а вот с хозяином нашей незабвенной Хранительницы сложнее. Возможно, это та же самая сволочь, что Диму захватить пыталась. Гораздо неприятнее другой, прямо скажем, удручающий факт: Станислава служит этому ублюдку по собственной воле! Предала она нас, дружище! - Валентин быстро глотнул коньяка и сунул фляжку вмиг побелевшему Ричарду. - Выпей, полегчает!
Инмарец машинально взял в руки флягу, зачем-то тряхнул её, поднёс ко рту и стал пить коньяк, словно воду. В его мечтах о мирной жизни Стася была на первом плане. Именно ей отводилось внезапно освободившееся место жены, именно она должна была стать матерью его детей. Предательство любимой женщины ворвалось в мечты Ричарда, словно коршун в стаю мелких пичуг, и разметало, разогнало их, заставив бесследно исчезнуть.
- Хватит, Ричи! - услышал он встревоженный и немного виноватый голос Солнечного Друга. - Она сама выбрала! Дима предлагал помочь, но она отказалась...
Валентин отобрал у друга флягу, внимательно посмотрел на его осунувшееся лицо, заглянул в серые, наполненные беспросветной тоской глаза, повернулся к Кевину и рявкнул:
- Чего как в кино расселся? Обед готовь!
Вздрогнув, будто от удара плети, камиец подскочил, потом бухнулся на колени и залопотал:
- Простите, господин. Простите... Я мигом.
Не смея ни поднять голову, ни подняться с колен, Кевин начал колдовать: сначала перед Валентином появился толстый фалиярский ковёр, как две капли водой похожий на тот, что лежал в гостиной камийского дома Стаси, а потом множество блюд, которые юный невольник украдкой пробовал во дворце кайсары.
Приготовление ужина заняло не больше минуты, но за это время Валя успел отругать себя последними словами. Его срыв, вызванный тревогой за друга, с удивительной лёгкостью вернул вроде бы ожившего камийца в состояние раба. "Мой новоявленный папуля прав на двести процентов: пара резких слов, жесткий приказ, и, пожалуйста, мальчик готов служить... Как только Витус с ним общался?" Землянин с печалью посмотрел на коленопреклонённого юношу, поднялся и подошёл к нему.
- Молодец, Кеви, - мягко произнёс он, присев на корточки. - Только позволь напомнить: Дима даровал тебе свободу, и ты не обязан выполнять чьи бы то ни было приказы, а тем более падать на колени. Вспомнил?
Солнечный Друг взял Кевина за руку, намереваясь помочь подняться, но тот лишь сильнее съёжился, вжал голову в плечи и еле слышно забормотал, перемежая речь всхлипами:
- А вдруг хозяин пошутил? Кто я, в конце концов, такой? Сын человека, который сделал его Смертью, издевался над сестрой, другом... И он может мстить мне... Как хочет...
- Чушь! - рассвирепел Валентин. - Дима освободил тебя и позволил делать всё что угодно! А он всегда держит слово! Между прочим...
- Не ори на него! - Инмарец продемонстрировал другу внушительный кулак. - Мальчишка всю жизнь рабом был, а от рабской психологии не так-то просто избавиться! Тут время нужно!
- Ричи! Ты пришёл в себя, Ричи! - Забыв о камийце, Валя подскочил к другу и хлопнул его по плечу. - Молодец! Ты умеешь достойно принимать удары судьбы. Я горжусь тобой! Нам нужно немедленно за это выпить! Кеви! Поднимайся и присоединяйся!
- Да, господин.
Юноша вытер слёзы, поднялся с колен и протянул ему появившийся в руках стакан.
- Не... Так дело не пойдёт. Тёма говорит, что всё должно быть красиво, а его лучший друг настаивает на правильности. У нас всё будет и красиво, и правильно! - Землянин хитро улыбнулся и приказал: - Смотри мне в глаза, Кевин!
Подправить память камийцу, едва начавшему постигать азы магического искусства, не составило труда. И секунд через пятнадцать юноша, весело улыбаясь Валентину, протягивал ему вычурный хрустальный бокал. Ричард скептически хмыкнул, когда землянин до краев наполнил бокал коньяком, и безапелляционно заявил:
- Красиво, но не правильно! Дима ни за что не позволил бы брату употреблять столь крепкий напиток!
- Да ладно тебе, Ричи, - отмахнулся Валя, наблюдая, как Кевин, глотнув коньяка, часто дышит ртом, пытаясь охладить обожжённое горло. - Мальчику давно пора познакомиться с шедеврами земного винодельческого искусства. Вот не окажется меня рядом, а ты коньячка захочешь. Кто тебе его будет делать? Конечно, наш юный друг! Не так ли?
- Так. - Кевин, наконец, отдышался, и, не откладывая дела в долгий ящик, протянул инмарцу такой же, как у него, бокал с земным напитком. - Попробуй. У меня получилось не хуже, чем у Валентина!
С сомнением посмотрев на раскрасневшегося камийца, Ричард принял плоды первого винодельческого опыта юноши, как заправский дегустатор вдохнул аромат напитка, а затем осторожно пригубил и вынес вердикт:
- Неплохо для начала.
- Кто бы сомневался! - мигом среагировал Валя. - Учить я умею не хуже великого Олефира. А то и лучше!
- Хвастун! До Фиры тебе как до звезды!
- Это почему же?
Солнечный Друг подпёр кулаками бока, намереваясь с головой окунуться в словесную перепалку, но тут заговорил Кевин:
- Может, притормозите немного, а? Сначала поедим, а потом...
- Верно! Устами младенца глаголет истина! - Валечка плюхнулся на песок и с мягкой укоризной взглянул на камийца: - Ностальгия замучила? Не мог стол и стулья сотворить? Терпеть не могу на земле питаться!
- Да, пожалуйста. - Небрежным взмахом руки камиец превратил ковёр в овальный стол на широкой, похожей на пень могучего дуба, ноге и уселся на массивный деревянный стул с мягким сидением и изогнутыми подлокотниками: - Прошу, господа!
- Шедеврально! - Валентин подмигнул Ричарду, который испытывающе смотрел на Кевина. - Хватит пялиться, дружище! Пришло время перекусить. И выпить!
- Ну-ну, - кивнул инмарец, однако подходить к столу не спешил.
- Тебя что-то волнует, Ричи? Боишься, стул не выдержит или в качестве еды сомневаешься?
- Не-а, - пьяно откликнулся Кевин, успевший опустошить свой бокал. - Я тут на досуге прочёл его мысли, и узнал, что в отношении меня Ричард совершенно согласен с Витусом, и это настораживает его. Только не знаю, что конкретно его настораживает...
- Кевин! - строго начал Солнечный Друг. - В нашей компании не принято читать мысли друг друга без разрешения! И, в конце концов, это неэтично!
- Ерунда! Дима разрешил мне делать всё, что угодно, и ни о какой этичности речи не шло! - Камиец пьяно икнул и добавил: - Кстати, я не знаю, что значит "этично".
- Ясно, - махнул рукой Валечка, закрыл мысли инмарца щитом и сел за стол. - Мне срочно нужно выпить.
- Золотые слова, - пробурчал инмарец, устраиваясь рядом с другом. - Наливай! У нас масса поводов для пьянки: как плохих, так и хороших. Начать предлагаю с хорошего, с нашего дорогого Кевина. С небольшой помощью великого и мудрого целителя мальчик избавился от последствий многолетнего рабства и превратился в наглого юнца, по которому плётка плачет!
- Только попробуй меня ударить! - взвился камиец. - Дима тебя в порошок сотрёт! Я его брат, а ты...
- Брейк! - рявкнул Валентин. - Только пьяной драки мне не хватало! Ишь, раздухарились! Ладно Кевин, у него от избытка свободы крышу снесло, но ты-то, Ричи! Где твоя воинская выдержка? Можно подумать, сам молодым не был!
Ричард зло посмотрел на Валентина:
- Когда я молодым был, мне в голову не приходило, что я могу делать всё, что хочу! Меня воином воспитывали, и с дисциплиной у меня порядок! А этот - копия батюшки! Наглый, самоуверенный и кроме силы ничего не признаёт! Помяни моё слово, Валя, мы ещё с ним намучаемся!
- Вот разошёлся, - пробормотал землянин, с тревогой взглянул на Кевина, но тот, спокойно ел мясо и запивал его красным вином, с превосходством посматривая на кипящего от гнева инмарца. "Хоть этот в бутылку не лезет", - подумал Валентин и поджал губы: вывод о том, что Ричард пришёл в себя оказался преждевременным. Вероломство Станиславы обидело и разозлило инмарца, и теперь он вымещал злость на Кевине. "Наверное, он на самом деле был влюблён в Стаську по уши, - размышлял Солнечный Друг, не забывая между делом потягивать коньяк. - Весёленькая в таком разе нам прогулочка предстоит: опьянённый свободой камиец, злой как чёрт инмарец и полупроснувшийся Смерть".
Валентин поднёс ко рту флягу, поднял глаза, да так и замер: лёгкое белое облачко, что окутывало Диму в начале купания, приобрело яркость и сгустилось, почти скрыв фигуру мага.
- Вот свинство!
Солнечный Друг в сердцах грохнул флягой по столу и, не обратив внимания на опешивших спутников, опрометью бросился к реке. Сунув руку в воду, он лизнул пальцы и сплюнул:
- Кровь! В этом долбаном мире вместо воды в реках течёт кровь!
- Сразу надо было посмотреть, - недовольно проворчал Ричард, подходя к другу.
- Да без разницы! Думаешь, мы сумели бы уговорить его отложить столь заманчивое купание?
- Вот именно, - хихикнул камиец. - Смерти никто не указ!
- Дурак ты, Кевин, - с грустью произнёс Валя. - Твоему брату ни в коем случае нельзя было выпускать Смерть из-под контроля! Теперь наше будущее на волоске повисло!
Он поднёс фляжку ко рту, сделал несколько глотков и побрёл обратно к столу. Экспедиция по спасению временного мага грозила стать фатальной... "И Тёму не спасём, и Диму потеряем, а, возможно, и сами погибнем. Неизвестно, как поведёт себя Смерть, сорвавшийся с поводка. Вот вылезет сейчас из воды, и прощай, Вася!" И, точно услышав мысли Валентина, светящаяся фигура стала медленно приближаться к берегу. "Началось!" - запаниковал Солнечный Друг. Он хотел было сотворить вокруг друзей защитное поле, но передумал, сообразив, что Смерть с лёгкостью сметёт любое его заклинание.
Однако мрачные прогнозы землянина не оправдались: на серо-голубой песок выбралась совершенно незнакомая ему личность - благодушный и умиротворённый Смерть. Он широко улыбнулся брату, дружески хлопнул по плечу побратима и, как ни в чём не бывало, направился к Валентину. С волос и одежды Смерти капала кровь, а лицо лучилось счастьем. Подойдя к столу, он упал в мгновенно появившееся за спиной кресло и, томно закатив белые глаза, протянул:
- Хорошо...
Отдать должное Валечке, в ситуации он разобрался мгновенно: Смерть, под завязку напившийся крови, был пока не опасен, и этим следовало воспользоваться.
- Ты не забыл, зачем мы сюда пришли?
- Мы найдём Артёма, а потом я подумаю, уходить ли отсюда, - пропел Смерть и с блаженной улыбкой на устах вальяжно развалился в кресле. - Сейчас немного отдохну, окунусь ещё раз и...
- Найдём Артёма, говоришь? Может, и найдём, если от реки уйти сумеем.
- Наш Смерть попал в рай для Смерти: море крови и никого не надо убивать, - подойдя к столу, кисло заметил Ричард. - К тому же можно окончательно забыть, кто ты на самом деле. Боюсь, Диму мы больше никогда не увидим. Выпьем, Валя, не каждый день теряешь друзей.
- Мы не потеряли его! - Кевин уселся на стул и с апломбом заявил: - Он - Смерть. Он самый сильный и должен оставаться таким. Чем вы недовольны?
Однако Валечка и Ричард не обратили внимания на слова юноши. Со скорбными лицами они потягивали коньяк, разглядывая пропитанные кровью одежды друга.
- Предлагаю пойти вдоль берега, - добродушно заметил Смерть. - Артём не мог обойти стороной столь замечательную реку. Он ведь такой же, как я...
- Не тупи, Дима! Если б Тёма был где-то рядом, вы бы уже почувствовали друг друга и резвились в крови на пару! - раздраженно сказал землянин.
- Вот-вот, - согласно закивал Ричард. - Только зря ты его Димой назвал. Дима был сильным и умным. А перед нами - отупевший, обожравшийся Смерть. Тьфу!
- Почему ты говоришь обо мне в прошедшем времени?
- Потому что ты не Дима!
- А кто?
- Сам знаешь!
Смерть провёл рукой по влажному плащу, взглянул на тёмные волны, которые влекли и дразнили его. Желание вновь оказаться в их объятьях было так велико, что он встал, шагнул к "воде", но внезапно замер: голубой островок в его сознании взметнулся голубым огнём, заставив Смерть судорожно дёрнуться.
- Ладно. Сначала - Артём! А потом мы искупаемся вместе!
Смерть резко повернулся спиной к реке, едва заметным жестом привёл в порядок одежду, свистнул, и рядом с ним возник могучий вороной жеребец с белой отметиной во лбу. Кевин восхищенно ахнул, во все глаза глядя на чудесного коня, однако Смерть не дал ему насладиться царственным видом скакуна.
- Поехали! - скомандовал он, запрыгнул в седло и помчался прочь.
- Ни секунды покоя! - возмутился Валентин. - Вставай, беги... коньяк не допили, закусить не успели.
- С твоей бездонной фляжкой можно застрять здесь навеки!
- На то я и маг, Ричи, - приосанился Солнечный Друг и весело посмотрел на Кевина. - Сотвори-ка себе лошадь, дружок! Посмотрим, многому ли тебя научил мой драгоценный папочка.
Камиец исподлобья взглянул на Валентина. Витус только начал рассказывать ему о создании живых существ, и Кевин успел выучить всего одно заклинание, которое ещё ни разу не применял на практике. Однако признаваться в своей некомпетентности не хотелось, и, сосредоточившись, юноша прикрыл глаза и быстро прочёл заклинание. Громкий хохот, раздавшийся, едва он закончил колдовать, заставил зажмуриться ещё сильнее. "Что б им лопнуть от смеха!" - со злым отчаянием подумал Кевин и открыл глаза. Несколько мгновений он ошалело разглядывал изящную фиолетовую лошадь с чёрной кудрявой гривой, а потом с превосходством посмотрел на хохочущих приятелей:
- Завидуете?
- Мы в восхищении, - вытирая выступившие от смеха слёзы, сообщил Ричард, а Валентин ехидно добавил:
- Принц Камии был бы несказанно доволен тобой, Кеви!
- Правда?! - обрадовался камиец. - Ему нравятся фиолетовые лошади?
- Не то слово, малыш! Тёма их обожает.
Ричард ехидно хмыкнул и обратился к Вале:
- Может, поедем? А то нашему Смерти опять какая-нибудь речушка кровавая попадётся.
- Поехали!
Солнечный Друг подозвал пасущихся на склоне коней, и, вскочив в сёдла, путешественники ринулись за Смертью.
Бешеная скачка закончилась у обочины мощенной багровым булыжником дороги. Валентин с интересом взглянул на частокол оранжево-чёрных деревьев, машинально отметив, что багровая дорога обрывается на границе леса.
- Путь в никуда, - пробормотал он. - Странно всё это.
И особенно странным было то, что идти в этот полосатый, как шкура тигра лес, ему решительно не хотелось. "Я боюсь? - Землянин прислушался к себе, надеясь получить ответ, но внутренний голос молчал. - Нет, мне не страшно, а... жутко. Если мы постоим здесь ещё минуту, то я за себя не ручаюсь!" Маг взглянул на спутников: Ричард и Кевин беспокойно ёрзали в сёдлах, с опаской поглядывая на лес, и от обоих шли волны страха и неуверенности. Что за эмоции испытывал Смерть, Валя сказать не мог: друг и его конь словно превратились в скульптуру "Всадник". Землянин уже хотел обратиться к Дмитрию с сакраментальным вопросом: что делать, но в этот момент "памятник" ожил:
- Мы едем в ближайший город.
В ответ на его слова раздался тройной вздох облегчения, и по булыжнику застучали копыта четырёх лошадей. Со всей возможной скоростью путешественники поскакали прочь от тигрового леса. Не прошло и часа, как впереди показался город. Его главной особенностью было отсутствие крепостных стен. Кевин удивлённо приподнял брови, а Ричард и Валентин тревожно переглянулись: отсутствие видимой защиты предполагало защиту магическую, которая могла оказаться на порядок надёжнее мощных каменных стен. Мысль о том, что в этом мире царит мир, не пришла в голову ни инмарцу, ни землянину. Но когда путешественники приблизились к городу, и Ричард вопросительно взглянул на Валю, тот отрицательно покачал головой: магической защиты не было ни следа.
Тем временем багровая дорога стала меняться: булыжники становились меньше и глаже, приобретали правильную форму, теряли багровый цвет и на подъезде к городу превратились в мелкую квадратную плитку фиолетового цвета. У окраины всадники начали придерживать коней, и на городскую улицу въехали шагом. По обеим сторонам, на равном расстоянии друг от друга стояли одинаковые опрятные домики с голубоватыми стенами и радужными черепичными крышами. На окнах красовались декоративные ажурные решётки, а двери были гостеприимно распахнуты, словно приглашали войти. Из-за ровно подстриженных сапфировых кустов виднелись круглые клумбы с голубыми, сиреневыми и лиловыми цветами. Клумбы смотрелись стеклянными, а кусты - искусственными.
Друзья медленно ехали по городу. Прохожие, в нарядах, демонстрирующих все оттенки синего и фиолетового, приветливо улыбались и кивали им, как старым знакомым. Однако их бьющее через край дружелюбие казалось путешественникам фальшивым, таким же, как кусты и клумбы.
- Они напоминают мне вилинов, - вздохнул Валечка.
- А кто это? - поинтересовался Кевин.
- Кровопийцы.
- Но они не похожи на убийц. У них даже оружия нет.
- Оно им без надобности, - буркнул Валентин и отвернулся.
Вымощенная фиолетовой плиткой улица привела путешественников на идеально круглую площадь, и землянин удивлённо хмыкнул: её покрытие - искусно выложенная мозаика - больше подходило для украшения дворцовых стен, и топтать его стальными подковами лошадей было сродни вандализму. Но Смерть такие мелочи не волновали. Он пересёк площадь, спешился возле маленького открытого кафе и уселся за столик.
- Человек! - крикнул Солнечный Друг, но вместо официанта к ним подошёл пожилой седовласый господин с тростью в руке:
- Вижу, вы гости в нашем Мире. Позвольте, объяснить вам, что вы делаете не так, - вежливо произнёс он и улыбнулся, обнажив ровные, жемчужно-белые зубы.
- Объясните, - милостиво разрешил Ричард.
- Меня зовут Тэлин Во. Наш Мир прекрасен. Мы не знаем войн и болезней. Мы живём в любви и согласии...
- Говорю же, Вилин! - перебил его Валечка.
- Простите, но Вы ошиблись, - с терпеливым смирением сказал седовласый и задушевно продолжил: - Наш Мир называется Лант, и это лучший из Миров...
- Забавно... - протянул Ричард - Название другое, а методы те же. Тоже мне любители гипноза!
- Не любители - профессионалы! - хмыкнул Солнечный Друг.
Тэлин едва заметно нахмурился, пристально посмотрел на каждого из чужаков и заговорил вновь:
- Так вот, друзья мои, предлагаю вам отведать душистого мальфа, лучшего из напитков Вселенной!
На столе появились высокие хрустальные бокалы, до краёв наполненные кровью. Кевин счастливо улыбнулся и потянулся к напитку, но взять бокал не успел: Смерть вскочил, с грохотом уронив стул, и с вожделением уставился на густую багровую жидкость.
- Кровь, - прошептал он и облизнул вмиг пересохшие губы.
- Уберите! - рявкнул Солнечный Друг, одновременно разрушив чары, опутавшие камийца. - Будь настороже, мальчик, - шепнул он и, сочтя миссию по защите юноши полностью выполненной, укоризненно взглянул на лантийца: - Для глухих повторяю: убери своё пойло!
Бокалы пропали. Смерть облегчённо выдохнул и стал медленно наступать на Тэлина:
- Я пришёл за своим другом. Где он?
К удивлению путешественников, грозный вид Дмитрия совершенно не испугал аборигена, он выставил перед Смертью ладонь, призывая остановиться, и с достоинством поинтересовался:
- Он тоже маг?
- Да.
- Тогда он мёртв.
- Если это так, я разрушу ваш Мир!
Лантиец неодобрительно качнул головой:
- Ты очень агрессивный маг.
- Я - Смерть!
- Твой друг тоже называл себя Смертью, но от мальфа не отказался. Видимо, он умнее.
Тэлин презрительно улыбнулся, расправил плечи и пошёл прочь.
- Ничего не понимаю, - оторопело выдавил Ричард. - Он совсем не испугался Смерти.
- Он чувствует себя полностью защищённым, а защищает его, не больше не меньше, сам Лант. Кстати, - Солнечный Друг посмотрел в белые глаза Смерти, - кровь была смешана со снотворным. Ни за что не поверю, что Артём этого не заметил. С какой стати он выпил мальф?
- Сейчас выясним.
- Куда ты? - окликнул брата Кевин.
- Общаться с местными жителями!
- Хорошая мысль, - согласно кивнул Валечка, и друзья бросились за Смертью. Они свернули на одну из ближайших улиц, что лучами расходились от площади, и вошли в первый попавшийся дом, где их приветливо встретили юноша и девушка, чуть старше Кевина.
- Здравствуйте, меня зовут Арлин Ир, а это мой брат - Винет Гро, - улыбнулась лантийка. - Мы рады, что вы посетили наш Мир и заглянули в наш дом. Располагайтесь, где вам удобно. - Девушка взмахнула рукой, и в полупустой комнате появились уютные диваны и кресла. - Винет, налей дорогим гостям мальфа.
Путники переглянулись, а Смерть поморщился.
- Нам опять предлагают кровь со снотворным, - объявил Валентин, понюхав содержимое бокала.
- Какого чёрта?! Что за дерьмовый мир?! - возмутился Ричард, а глаза Смерти опасно блеснули.
Зачаровать гостей не удалось, и Арлин брезгливо поморщилась:
- Вы очень сильные маги.
- И что? - передёрнул плечами Кевин.
- Вы чужаки, и должны отправиться в Священный Лабиринт, - хмуро пояснил Винет Гро.
- Что это такое? - Ричард с угрозой посмотрел на лантийца. - Объясни, да поподробнее!
- Лабиринт - сердце нашего мира. Лант - лучший из миров, он заботиться о нас, давая силу, а мы ловим для него магов. Они его пища.
- Так нас не выпустят из Ланта? - пролепетал Кевин, побледнел и с тревогой взглянул на брата, который рассматривал молодых лантийцев, словно редкие музейные экспонаты.
- Не трусь, малыш! И не из таких переделок выбирались! - бодро заявил Валентин, хлопнул камийца по спине и повернулся к Диме, собираясь что-то сказать.
Но, едва он раскрыл рот, Смерть сжал кулаки и стремительно покинул дом. Перебежав улицу, он влетел в следующие гостеприимно распахнутые двери и оказался в гостиной, где его встретила пожилая дама в красивом тёмно-синем платье.
- Здравствуйте, молодой человек, - приветливо улыбнулась она. - Меня зовут Риэлла Ри. Я рада, что Вы посетили мой дом. - В руке, унизанной перстнями и кольцами, появился высокий бокал с кровью. - Позвольте предложить Вам лучший в городе мальф.
Запах смешанной со снотворным крови привёл Смерть в бешенство. Выбросив руку вперёд, он послал в лантийку огненный шар, но тот исчез, не достигнув цели.
- К чему столько агрессии? - продолжая безмятежно улыбаться, проворковала Риэлла. - Совершенно незачем тратить силу зря. Выпей мальф, чужеземец, и пожертвуй собой во имя нашего прекрасного мира.
- Не дождётесь! - выпалил Смерть, вылетел из дома и столкнулся с друзьями.
- Где ты был? - поинтересовался Валентин.
- В гости зашёл. Хотел убить хозяйку, но магия её не берёт!
- Попробуй мечом, - добродушно предложил землянин.
Смерть с благодарностью взглянул на друга, и в его руке заблестел меч.
- Великий гуманист, - ехидно усмехнулся Ричард.
- Да ладно! - Солнечный Друг махнул рукой и доверительно улыбнулся: - Уж больно мне вилины не понравились, да и их близкие сородичи восторга не вызывают.
- Помнится, ты мне все уши прожужжал о ценности любой человеческой жизни. Ханжа!
- Ну, это ты загнул! - обиделся Валентин, достал из кармана фляжку, глотнул коньяка и сотворил себе и спутникам уютные кресла прямо посреди улицы. - Присаживайтесь, господа! Сейчас мы все вместе обсудим следующий, очень важный для нашего дальнейшего путешествия вопрос: можно ли назвать расу вилинов-лантийцев человеческой?
Ричард плюхнулся в кресло, принял из рук мага бокал и глубокомысленно заметил:
- Для начала нужно определить видовые признаки человеческой расы как таковой, а затем произвести детальное исследование предмета нашей дискуссии и соотнести полученные данные...
- Подождите! - чуть не плача воскликнул Кевин. - Мы попали в ловушку! Нам нужно думать, как выбраться, а не разглагольствовать о какой-то ерунде! И вообще, разве мы не должны пойти вместе с Димой? Вдруг ему потребуется помощь?
Валентин проводил взглядом Смерть, который как раз вышёл из ближайшего дома с окровавленным мечом наперевес и скрылся в следующем, сделал глоток коньяка, и с сочувствующим видом посмотрел на камийца:
- Как же ты ещё молод и наивен, Кеви. И как много приходится тебе объяснять! - Он притворно тяжело вздохнул. - Суетливость - губительное для мага качество. Сейчас Дима пробежится по домам, прибьёт десяток-другой лантийцев, привлечёт внимание власть предержащих, и можно будет вести беседу на более высоком уровне. А, пока наш деятельный друг подготавливает почву для переговоров, мы можем выпить, поболтать о том, о сём... Тем более что Ричи взял на себя смелость обозвать меня ханжой и я страстно желаю доказать ему, что он ошибается, и услышать подобающие случаю извинения!
Инмарец криво ухмыльнулся:
- Но это вряд ли.
- Почему же?
Валентин сунул камийцу бокал, и друзья пустились в длинный казуистический спор. Некоторое время Кевин честно пытался понять, о чём они беседуют, но вскоре безнадёжно запутался в хитросплетениях словесных перипетий и заскучал. Его рассеянный взгляд бродил по фиолетовым плитам мостовой, по клумбам с "неживыми" цветами, ажурным решёткам окон, настежь распахнутым дверям. "Может, и мне в гости сходить? Глядишь, тоже кого-нибудь прибить удастся - и в рукопашном бою попрактикуюсь, и брату помогу!" Камиец сотворил меч, примериваясь, взвесил его в руке и неторопливо направился к ближайшему дому. Поднявшись на крыльцо, он шагнул в приветливо распахнутые двери и оказался в гостиной. Традиционно фиолетовые стены украшали многочисленные пейзажи и натюрморты в тёмных блестящих рамках. Картины, конечно же, были написаны в сине-фиолетовой гамме, и только хрустальные бокалы на полотнах отливали тревожным багрянцем.
Посреди пустой комнаты возвышался мольберт, за которым стояла хрупкая черноволосая девушка. Художница работала столь увлечённо, что пропустила появление гостя.
- Добрый день, - вежливо поздоровался Кевин.
Лантийка вздрогнула, обернулась, выронила палитру и кисть, вмиг растворившиеся в воздухе, и загородила собой мольберт. Широко распахнутые карие глаза уставились на нежданного визитёра. Несколько секунд молодые люди рассматривали друг друга, а потом девушка умоляюще произнесла:
- Никому не говорите о том, что видели. Пожалуйста.
- А что я такого видел?
- Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что я рисую картины своими руками. У нас так не принято, а мне нравится рисовать. - Лантийка с трудом овладела собой, картонно улыбнулась и заучено начала: - Добро пожаловать в мой дом. Меня зовут Милла Кор. Я рада, что...
- Дальше я знаю, - усмехнулся Кевин.
Милла замолчала, отчаянно теребя пояс платья. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, и камиец передумал убивать странную лантийку.
- Вы должны предложить мне мальф, - подсказал он.
Милла Кор покраснела и тихо произнесла:
- Вы не могли бы зайти к соседям. Они сделают так, как надо, а мне не хочется никого опаивать.
- У соседей я уже был.
- Правда? Но тогда...
- Вы не такая, как они.
- Не говорите так! Я такая же, как все. Сейчас я угощу Вас мальфом.
- Угощай, - уничтожив меч, покладисто кивнул Кевин, и в руках Миллы тотчас появился серебряный поднос, на котором стоял высокий хрустальный бокал.
- Пейте, пожалуйста, - стараясь не смотреть гостю в глаза, выдавила она.
Кевин понюхал мальф и насмешливо покачал головой:
- А где снотворное?
- Неужели Вам хочется сгинуть в Лабиринте?
Девушка подняла на камийца печальные карие глаза, и Кевину неудержимо захотелось заключить её в объятья и защитить от всех возможных бед.
- Мне хочется выпить с тобой, Мила, - срывающимся голосом произнёс он и представился: - Кевин.
- Очень приятно, - быстро сказала лантийка, обворожительно улыбнулась, и в её руке тоже появился бокал.
- Ты очень красивая... - не сводя восхищенных глаз с художницы, начал юноша, однако лантийка поспешно прервала его
- Не надо так говорить, Кевин. Я такая, как все. Пожалуйста, выпей мальф и уходи. Если кто-нибудь услышит наш разговор, мы оба окажемся в Лабиринте.
- Но я не хочу покидать тебя, Милла! Ты самая красивая девушка во Вселенной, и ради тебя я готов сразиться с целым миром. Пойдём со мной в Лайфгарм!
- Это невозможно. Я не смогу жить в другом Мире. Без мальфа я умру.
Взгляд девушки потускнел, и Кевин почувствовал, что готов умереть, лишь бы она была счастлива.
- Ерунда! Я - маг, и обеспечу тебя кровью в любом Мире! - порывисто воскликнул он. - Я заберу тебя в Лайфгарм, и ты будешь рисовать, сколько захочешь, не страшась, что кто-то узнает об этом.
- Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Камиец щёлкнул пальцами, и бокал лантийки наполнился вишнёвым ликёром:
- Попробуй, - ласково предложил он, - это лучше, чем мальф.
Милла недоверчиво посмотрела на рубиновую жидкость и, зажмурившись, сделала глоток.
- Вкусно. Что это?
- Вино. В моём Мире любят сладкие терпкие вина. Они горячат кровь и поднимают настроение.
Лантийка задумчиво улыбнулась:
- Ты странный, но мне хорошо с тобой.
- А мне нравятся твои картины.
- Спасибо, - зарделась девушка и снова сделала маленький глоток вина.
С губ лантийца уже было готово сорваться признание в любви, но внезапно он почувствовал, что к дому Миллы приближается Смерть. Испугавшись, что грозный кузен, не разобравшись, убьёт возлюбленную, Кевин уничтожил бокалы и шепотом скомандовал:
- Прячься! Он не должен тебя увидеть!
- Кто?
Милла побледнела, с испугом взглянула в окно, и в тот же миг с улицы донёсся громкий голос Смерти:
- Кевин! Ты здесь?
- Да! - откликнулся камиец, схватил девушку за руку и потащил к плотным тёмно-сиреневым шторам. - Это мой брат! Он не должен тебя увидеть!
- Почему?
- Долгая история! Прости, что так вышло, но я хочу позаботиться о твоей безопасности.
Глаза девушки наполнились слезами:
- Ты уходишь?
- Да, но, обещаю: я вернусь за тобой и заберу в Лайфгарм.
С нежностью прижав возлюбленную к себе, он поцеловал её в губы, поспешно отстранился и задёрнул штору.
- Я буду ждать.
Из-за плотной ткани высунулась изящная ладонь, на которой лежал маленький золотой медальон с витой цепочкой. Кевин схватил подарок возлюбленной и набросил его на шею.
- Я приду, - прошептал юноша, чувствуя, как сердце сжимается от тоски.
Он поцеловал гладкую золотую поверхность, спрятал медальон под рубашку, и в его руке появился окровавленный меч. В тот же миг двери гостиной распахнулись, и на пороге возник Смерть. Кевин подошел к брату вплотную, и, настойчиво вытесняя его из комнаты, с деланным безразличием проговорил:
- Пошли дальше. Здесь не знают об Артёме.
- Не усердствуй, я понял.
Смерть насмешливо взглянул на тёмно-сиреневые шторы, резко развернулся и покинул дом Миллы Кор. Облегчённо вздохнув, Кевин погладил скрытый под одеждой медальон, быстро скосил глаза на убежище, где пряталась девушка, и припустил следом за братом, который, видимо, решил, что его кровавая прогулка закончена, и направился к расположившимся посреди улицы друзьям.
Ричард и Валентин встретили братьев взмахом полных до краёв бокалов.