Аннотация: Небольшой рассказ навеянный песней. может кто и узнает какая это была песня и тогда намного глубже поймет переживания рассказа. Приятного прочтения.
Невеста Палача.
На поселок опускался вечер, сумерки уже заявили свои права на время. По укатанной дороге шел тяжелым шагом Палач. Сегодняшняя казнь тяжело ему далась. Хотя ему не на что было жаловаться Граф был доволен, толпа ликовала. На площади еще догорал костер и не все зеваки разошлись. Но ему было тошно от этого.
Зайдя в трактир сел за дальний столик. Устало откинулся на спинку стула, подняв руку, протер лицо. На руке остался запах крови и его передернула. Несколько капелек было на манжете рубашки. Он как завороженный смотрел на них. А перед глазами всплывало милое улыбчивое лицо. С россыпью веснушек на вздернутом носике, Рассыпанные по плечам медно-рыжие волосы и изумрудно-зеленые, веселые глаза.
Пытаясь скрыть свою печаль, Палач нахмурил лоб сердито. С трудом подавил вздох. Едва слышно произнес себе под нос:
- Что же ты наделала Огонек...
Трактир был пуст, для этого времени. Трактирщик прекрасно знал, где сейчас все сельчане. И лишь качал головой. Налив кружку эля подошел к Палачу. Молча поставил ее перед ним. Не говоря пока ни слова смотрел на него. Палач поднял на него печальный взгляд. По его взгляду Трактирщик многое понял по его взгляду.
- Не привык видеть тебя таким приятель. Что случилось, не расскажешь? Клянусь, лишь дьявол мог тебя обидеть!
Руки Палачи сжались в кулаки, и он опустил взгляд. Ему было тяжело. Напиться бы сейчас и забыть. Забыть все что было. Забыть крик толпы, которая ждала казни как забавы. Забыть слова Судьи зачитывающего приговор. Забыть, как взревела толпа когда Судья назвал казненную Ведьмой. Забыть, как она стояла с гордо поднятой головой и смотрела на всех без злобы и ненависти. Как обернулась к нему и улыбнулась, так привычно-наивно. Не виня его за то, что он должен был сделать. И от этого становилось больнее. Он бы предпочел услышать проклятия, а не это молчаливое прощение ее смерти.
Она всегда была такой. Дерзкой, гордой, своенравной и такой невинной. Легкой как порыв ветра и пьянящей как крепкое вино. Это ее и погубило. А он ничего не смог сделать, чтобы спасти ее.
Трактирщик смотрел на него, и понимал, что сейчас сердце Палача летит в дребезги. Он догадывался, кто разбил его, так что теперь собрать эти осколки будет не возможно.
Палач тихо заговорил:
- Я служил правосудию, сколько себя помню. Приводил приговоры в исполнения без жалости и сожаления. Казнил мужчин и женщин. Были даже дети. Но никогда не думал, что мне не станет место в правосудии.
Он поднял взгляд на трактирщика.
- Сегодня умерла моя подруга детства, я сам казнил ее на площади. Как Ведьму.
Палач тяжело опустил голову на скрещенные на столе руки. Глухо продолжив.
- От меня она скрывала на сколько ей было страшно. Страх я рассмотрел только когда пламя охватило ее в своих объятия. Я сам опускал плеть на ее спину. А она не проронила ни звука, не выдала своей боли.. а толпа в голос считала удары плети... - Голос Палача сорвался на глухой рык. -Я видел кровь на ее белоснежной коже, такой гладкой!... а после ударов она становилась багряной от ее крови!.
Трактирщик молча слушал боль Палача. Он знал, что никакие слова не помогут, ни какие действие не воскресят, ту кто умерла вместе с сердцем Палача.
Палач, не обращая внимание на Трактирщика, продолжал, переведя взгляд на свои руки.
- Я отвел ее на костре собранный толпой. Сам привязал ее истерзанное тело... И видел как Огонек прощается со мной. Видел ее взгляд. Видел, как она отпускает...- Резким взмахом руки Палач сбросил со стола кружку, закричав. - А после сам поджег хворост под ней!!! - И совсем тихою - Она была лучше, чем тех кто осудил ее. Чище и светлее. А ее нарекли Ведьмой.
Трактирщик видел, как по щекам Палача катились слезы, видел что сейчас он далеко в своих мыслях, в своем горе.
Огонек сама была пламенем. Теплым, ласковым.. никогда не причиняла вреда никому... Но пламя опасно, и я не уберег свой Огонек, спалив на Костре правосудия.
- Плечи его содрогались. - Ее последний вздох.. Ее последний взгляд, она улыбнулась мне... И только после этого закричала от боли. На Костре она сгорала, а душа ее летела в пропасть...
Палач запрокинул голову и пустым взглядом посмотрел в потолок. Почти беззвучно шепнул.
- Огонек... Моя Невесте... Ты ее и останешься на век....
Но Трактирщик расслышал его слова, скорбно покачал головой и молча, подошел к двери и запер ее. Сегодня он не собирался принимать тех, кто в угоду своим предрассудкам погубил жизни двоих. Он уже решил, что отныне его трактир будет носить имя "Невеста Палача" в память о Палаче и его Огоньке.
И каждый, кто попросит приюта от правосудия его получит. Трактирщик знал, что Палач позаботиться об этом лично. Найдет и приведет свое правосудие в исполнение, так же безжалостно, как обрекли на смерть его Невесту...