Листопад,
          сокрой мой грех,
Отпусти меня на волю,
Влага, смешанная с солью,
Пусть прольется без помех.

В замороченном углу
Упаду я на колени,
Буду биться лбом о стену
И расшвыривать золу.

Листопад,
          меня согрей,
Я истерзана до дрожи,
Я сама с собой, похоже,
Не в ладах уж много дней.

В паутине и пыли,
На полу среди отбросов
Я найду кусочек воска
С горьким запахом земли.

Листопад,
          шепни слова
В детстве слышанной молитвы -
Я вчера из этой битвы
Чудом выбралась жива.

Перепачкана в крови,
Я усну в пустом сарае,
Где-то у пределов Рая
Ты меня останови.

Листопад,
          мой грех сокрой,
Отпусти меня на волю -
Исковерканная болью,
Я умру в траве густой.

От усталости моей
Не отыщется лекарство -
Где-то в тридевятом царстве
Я воскресну средь теней.

Слышишь, как жернова
Мелют судьбы зерно?
Знаешь, а я жива,
Хоть умерла давно.

Я пустыни прошла,

я стоптала три пары сандалий,

И, ступив босиком,

на проспекты больших городов,

Я сказать не могу,

что искала я, что потеряла,

Сколько лет отшагала,

а, может быть, сколько веков.

Я носила платок,

я носила чепец и корону,

Все мне было мало' -

и сокровища, и нищета.

Я любила взахлеб,

я любила до боли, до стона,

Принца, рыцаря, вора,

кондотьера, калеку, шута.

Я прошла все пути,

изжевала все черствые корки,

И ступив босиком

на проспекты больших городов,

Я как ива теперь,

у которой подрезаны корни.

Сколько лет мне сегодня,

а, может быть, сколько веков?

Я возьму уголек,
Нарисую на стенах
Исполинский чертог,
Неподверженый тлену.

Там узорчатый шпиль
Плоть небес раздирает,
До него сотни миль,
Как от Ада до Рая.

Там бессменная рать
Охраняет все входы.
Я туда умирать
Приползу на восходе.

И у доблестных стен,
Истекающий кровью
Из растерзанных вен,
Я скажу свое слово.

Вздрогнет стая химер,
Рухнет небо на плечи.
Из подземных каверн
Хлынет темное нечто.

И от кольчатых туш
Солнце в небе померкнет -
Эхом проклятых душ
Я взываю о смерти.

Но как прежде, крепки
Монолитные блоки,
От кровавой реки
Брызги плещут высоко.

Обжигают гранит,
Обжигают ступени...
Только замок парит
В облаках белопенных.

В жизнь твою не вписаться,
В ней огнем не гореть,
Все могло бы и статься,
Но судьба - круговерть.

Закружила, завьюжила,
Заболтала метель...
Ах, дорог моих кружево,
Среди снега - постель.

Все могло бы сложиться,
Но семья есть семья.
Буква к букве ложится -
Это ты, это я.

Алфавит не кончается,
Постоим - просто так.
Одиноко качается
Восклицательный знак.

Говорю с тобой мысленно,
Обнимая, молюсь.
Кто-то нам пути выстелил,
Ниспослав с неба грусть.

Алфавит не кончается,
Где-то я, где-то ты.
Так, бывает, встречаются
У последней черты.

Великая мистерия ночей!
Нет слов, чтобы воспеть твои созвездья!
Здесь огоньки божественных свечей,
Здесь голоса, манящие из бездны.

Здесь ясная гармония фигур,
Здесь безмятежно-строгое начало...
Я вижу, как склонился демиург
Над миром незаконченным устало.

Ладонями пригладил полюса,
Штрихами набросал меридианы.
Я вижу - опустились небеса
На девственное лоно океана.

Пока еще творенья первый дар
Не сотрясли неистовые бури,
О, как блестит новорожденный шар
В ладонях молодого демиурга.

Бессмертным не дано предугадать
Печальные последствия забавы -
Как будет этот яркий шар пылать,
Из голубого становясь кровавым.

Безудержно кружится голова
От собственного дерзкого всесилья.
И Бог творит последние слова,
И расправляет Рок тугие крылья.

Вот задан бег, вот задан новый ритм,
И маятник отсчитывает гулко...
А вечность раздирает скорбный гимн,
Восславивший безумье демиурга.

Ощетинилась плоть
Клобуками монашьими.
Хлеба черствый ломоть
Да похлебка вчерашняя,
Да усталой весны
Запоздалые сны.

Что осталось еще?
В чем велят мне покаяться?
Взял суму на плечо -
И пошел миру кланяться.

Ни кола, ни двора -
Ну и ладушки.
А гора не гора -
Ростом с камушек.

А тоска не тоска -
Так, мгновение.
Вырос храм из песка -
Во радение.

Бичевали грехи -
В кровь и в матушку.
В лед зеленой реки
Бросил ладушку.

Поплыви, поплыви -
Упокоишься.
Там великой любви
Удостоишься.

Воротись в черну ночь
Доброй вестью.
Чья жена, чья ты дочь,
Чья невеста?

Платье в белой реке
Полоскалося,
Горе в мутной реке
Разыгралося.

Расходилось на дне,
Молодечилось.
Может, все это мне
Померещилось?

Жизнь была и смешной, и бурной.
Так носило меня по морю,
То ли праздники, то ли будни,
То ли жив ты, а то ли помер.

Жизнь была - ты такой не сыщешь,
Жизнь была - ну сплошное гадство.
Я большие искать деньжищи
В тридевятом пытался царстве.

Жизнь была - ты без слез не вспомнишь,
Жизнь была - пострашней романа.
От врагов приходила помощь,
От друзей оставались раны.

Жизнь была - что твоя удавка,
Все искали под солнцем место...
Господа, подымайте ставки,
Будем нового ждать заезда.

Нам никогда не скрыться от тоски,
Куда бы убежать мы не стремились.
Но шпага - продолжение руки -
Изысканная божеская милость.

Нам никуда не скрыться от друзей,
Нелепые не выдумать причины,
И милости не клянчить у князей,
Коль шпага - достояние мужчины.

Нам никогда не скрыться от страстей,
Пусть даже у подножья эшафота.
Кромсая плоть на тысячу частей,
Клинок и здесь найдет себе работу.

Нам никуда не скрыться от себя -
Когда душа от ненависти стонет,
О прошлом не печалясь, не скорбя,
Скользнет эфес к протянутой ладони.

Никто не может убедить меня, что мир реален.
Ночник, что стены золотил в зеркальной спальне,
И окна - хитрые лжецы -
Все сговорились
И рассвет проспали.
А шторы медленно качали
На волнах - царские венцы.
Пока ты спал - тебя короновали.

Как трудно выходить из скорлупы наружу.
И видеть черно-белым утро,
Которое уже
Ты видел.
Мутно,
Заплывшим глазом
Смотрит солнце.
Корона вдавлена в висок...

Стреляйте - возвестил пророк.

* * *

Здесь Орда пронеслась. И вошли золотые колосья
В безразмерное чрево Земли.
И остались лежать на вселенском Погосте

Те, что были -
	И Ликом, И Духом -
		Светлы.

Сударыня, верьте мне, жизнь чрезвычайно проста:
Не думать о том, что покуда нам не по карману.
Пусть перья на шляпу цепляют себе господа,
А я как родился, так видно, помру бесталанным.

И счастье, поверьте, не так прихотливо порой,
Каким мы так часто его представляем и ищем.
Однажды свалившись, пугает своей простотой
Босое, бездомное, горькое счастие нищих.

Хотите лекарство от грусти - пожалуйста,
А может, нужны вам пилюли от старости?
Могу предложить вам настойку из рос,
Из первых нечаянных девичьих слез.

Смешаю все травы в одном котелке,
Плакун и дурман разыщу в узелке,
И брошу полынь на знакомый порог,
Чтоб тот, кто забыл, снова вспомнить не мог.

    Запутаться, право, не долго в таком колдовстве,
    Я вам приготовлю отвар на осенней листве,
    На желтой и красной - кипят и разлука, и кровь,
    Сплетая свои ручейки в одну реку из тысячи снов.

Хотите - получите свой гороскоп.
Прогноз-предсказание, встречи-разлуки.
Что было, что будет - вам мой телескоп
Откроет все тайны небесной науки.

Вот банки, вот склянки, а вот - порошки,
А здесь у меня притиранья и мази.
А в этой бутылке живут сквозняки,
Чуть-чуть приоткроешь - и вырвутся сразу
Гулять по просторам и по пустырям,
По памятным сердцу разбитым мечтам.

    Мандрагора, мандрагора,
    Ты от боли, ты от горя,
    Лечишь семь земных недугов,
    Привораживаешь друга.

Здесь грезы влюбленных, здесь звездная пыль,
Здесь пепел остывший сожженной колдуньи,
Здесь сладкая сказка, здесь горькая быль,
А здесь заклинанья в часы полнолуний.

    Мандрагора, мандрагора,
    Здесь супружеские ссоры,
    Здесь нечаянная старость,
    Здесь года, что нам остались.
    Здесь коварные интриги,
    Здесь таинственные книги,
    Колдовские амулеты
    И растенья с края света.

    Мандрагора, мандрагора,
    Здесь спасенье от позора,
    Здесь отравленный клинок,
    Здесь признанья между строк,
    Ткани, ленточки, оборки,
    Куклы в платьицах из шелка,
    Колдовские истуканы,
    Яд, граненые стаканы,
    Змеи, гады, черный кот,
        Время - задом наперед.

Матушка, матушка,
Темная ночь,
Горькие слезы,
Соленые ветры.
Матушка, матушка,
Не превозмочь
Нам этих бед
До скончания света.

Матушка, матушка,
Скоро рассвет,
Кружат вороны
Над старым погостом.
Матушка, матушка,
Здесь меня нет,
В жизни я стала
Непрошеной гостьей.

Матушка, матушка,
Пущены вскачь
Дни, словно кони,
Их не остановишь.
Матушка, матушка,
Горестный плач.
Ты мне, родимая,
Двери откроешь.

Матушка, матушка,
Медленный дождь
Смоет следы
На знакомом крылечке.
Матушка, матушка,
Ты меня ждешь
Юной и чистой
В фате подвенечной.

Было, как ожог, прикосновенье,
Било, как ознобом, пробужденье.
Были оба юны мы с тобой,
Спаянные намертво судьбой.

Уплывали в прошлое минуты,
Начинались завтрашние сутки.

На рассвете уходил мужчина,
Остывала к вечеру постель -
Вот и все, и нет для слез причины,
Замерла, споткнувшись, карусель.

Заскрипели старые пружины,
Застонал истлевший механизм -
На рассвете уходил мужчина,
На закате продолжалась жизнь.

Я наслаждаюсь одиночеством,
Покоем, тишиной, пророчеством,
Свечами, шелковыми платьями,
Твоими нежными объятьями.
Я наслаждаюсь общей тайною,
Улыбкой, встречею случайною,
Дорогою, прикосновением,
Печалью, лечащей забвением,
Звонком, взрывающим отверженность -
Я наслаждаюсь неизбежностью.

Улыбка лицо озарила
И таяла долго-долго -
Платье мне мама шила
Из голубого шелка.

Из голубой лагуны,
Из голубого неба...
А жизнь оказалась лгуньей,
Словно ты в ней и не был.

Может быть так и лучше -
В прошлом поставлю точку.
Из голубых лоскутьев
Платье сошью для дочки.

Рассыпаются звезды веером,
Опускается голова.
Я вчера еще тебе верила,
А сегодня душа мертва.

Расстаемся мы - ну и ладушки.
Вот тебе посох, а вот сума...
Помнишь, милый, как в легком платьишке
Я сводила тебя с ума?

Нет ни радости, нет ни горести -
Этот мир для нас слишком мал...
Помнишь, милый, как в темной горнице
Сладко ты меня целовал?

Все закончилось как мгновение,
Так прекрасно и так светло...
Мне бы стать твоим откровением,
Но метелью путь замело.

Рвутся ниточки, рвутся перышки,
Не для нас этой жизни бал...
Помнишь, как замарашку-Золушку
Ты короною увенчал?..

Сняты туфельки, смяты простыни,
Далеко еще до весны.
Только сердце на волю просится -
Ах, как сладки чужие сны!.

А рукописи все равно горят,
И стонут их обугленные строки.
Но палачи в усердии жестоком
Не ведают, трудяги, что творят.

Рыдает плоть израненных страниц,
Ввысь рвутся восклицательные знаки.
И стройных предложений смысл двоякий
Теряется в провалах жадных лиц.

Вот лесенка кокетливых стихов
В утробе ненасытной растворилась...
Ну до чего ж изысканная милость -
Погибнуть от руки своих врагов.

Все в пепел обращается, все - прах,
Все узы, все мои предначертанья.
Вам, господа, неведомое знанье -
Соль крови на искусанных губах.

Сгорают оскверненные листы,
Вопросы, двоеточия, кавычки...
Что ж, господа, вам дали в руки спички
И поручили казнь чужой мечты.

Вы тоже претенденты на костер,
Мы вскоре поменяемся ролями...
Горит мое поруганное знамя,
Вам вынося ответный приговор.

По дороге пустой, не спеша,
Тянет кляча разбитые дроги.
Не торопится к Господу Богу,
Уцепилась за память душа.

По дороге пустой, поверх луж,
Еле-еле плетется лошадка.
Знать, и ей в этом мире не сладко
Среди сотен растерянных душ.

Не понять: то ли снег, то ли град
Насылает гневливое Небо -
То ли быль так похожа на небыль,
То ли Жизнь так похожа на Ад.

Желтый кленовый листок,
Горной тропы восхожденье
Камешком из-под ног
Жизни моей отторженье.

Желтый кленовый листок,
Встречи мои и прощанья.
На перекрестке дорог
Новый отсчет мирозданья.

Желтый кленовый листок,
Холод глубин пустотелых.
Рвет разъяренный клинок
Незащищенное тело.

Желтый кленовый листок,
Падая, кружит в экстазе.
Смотрит кровавый зрачок
В мутную щелочку глаза.

Желтый кленовый листок,
Памяти рваной лоскутья.
Все, что спасти ты не смог,
Ветер унес бесприютный.

Это моя боль,
Это моя новь,
Это из глаз - соль,
Это из вен - кровь.

Это из рук - жизнь,
Это из губ - стон,
Это с другим - близ,
Это с тобой - сон.

Это в речах - ложь,
Это в судьбе - знак.
Я без тебя - что ж,
Ты без меня - как?

Ненавидяще и любя
Ты смотрел вчера на меня.
А в глазах у меня - синь,
А под сердцем моим - стынь.
На ладонях моих - кровь.
А в душе у меня - зов.

Я бреду - не понять - на кой?
Знаю лишь, не к себе домой.

Я бреду, запалив мосты,
Прямо в Ад, где меня ждешь ты.

Мой постылый, червивый плод
Изнутри мое тело рвет.
Ненавидим он и любим,
И куда мне деваться с ним?

Я бреду сквозь пустые сны
Лоб разбить о бетон стены.

Любопытные птицы
Спорят.
Солнце снова садится
В море.
Губы пьют
Из высокой чаши.
Пусть всего пять минут -
Наши.
Пусть всего один раз -
Вечность.
Все равно путь погас
Млечный.
Все равно сопки спят
Стоя...
Только ты, только я -
Двое.

Последний каприз
Вдохновенья.
Шагнуть на карниз -
Вот решенье.

И взмыть, распластав
Свое тело,
Чуть-чуть не достав
До предела.

На черную нежить
Асфальта
Ввинтить неожиданно
Сальто.

Спружинит земля
Под кольчугой,
Постель нам стеля
Друг за другом.

Не выпасть ответу
На жребий.
Ты, может, на свете
И не жил.

Этот темный упругий локон -
Жаль, что прошлого не вернуть.
Мотылек, разорвавший кокон,
О фонарь разбивает грудь.

Разрезая эфир на части,
Раскромсав небеса крылом,
Мотылек, возжелавший счастья,
Ранит сердце свое стеклом.

Ах, как хочется с солнцем слиться,
Ах, как хочется стать звездой,
Мотылек, что похож на птицу,
Захлебнется своей слезой.

На рассвете иль на закате,
Схоронивши свою печаль,
В ослепительно-ярком платье,
Мотылек устремится в даль.

Злую прядь намотай на палец,
Каплю крови слизни с губы -
Мотылек свою душу спалит
На крутом вираже судьбы.

Там, где гимны слышны созвездий,
Где сливаются свет и тьма,
Мотылек, заглянувший в бездну,
Потрясенный, сойдет с ума.

У мира края нет,
У мира нет преграды -
На всех один сюжет,
Для всех одна награда.

У мира нет границ,
У мира нет предела,
Куда-то стая птиц
Сегодня полетела.

У мира нет конца,
У мира нет начала.
Разбитые сердца
Волною укачало.

У мира нет имен,
У мира нет спасенья.
На всех один резон,
Для всех одно забвенье.

У мира нет конца,
У мира нет начала.
Глаза у мудреца
Всегда глядят устало.

У мира края нет,
У мира нет границы.
На все один ответ,
Для всех - одна страница.

До дрожи в коленях,
До крика, до стона
От сладостной лени -
Как это знакомо.

В тени тополиной
И в снежных заносах -
До хлещущих ливнем
Вопросов, вопросов.

И без узнаванья,
Без тайного жеста -
До плена признанья,
До жала инцеста.

Под куполом века
Одна лишь дорога:
От слез человека -
К надменности Бога.

Катятся часы,
Копится роса.
Нерожденный сын,
Что тебе сказать?

За любой удар
Расплачусь сполна -
Ты бы принял в дар
Все, чем я сильна.

Ты б пускал слюну
В белых кружевах -
Бог мою вину
Взвесит на весах.

Мне б тебя родить
Много лет назад.
Сын, что мог бы быть,
Что тебе сказать?

Пустыри, пустыри кругом...
А в душе моей - черный ком.

Оголенные кости -
Жгут.
А меня на погосте -
Ждут.
Натыкаюсь
На звездный свет,
Каюсь, каюсь,
А проку нет.
А в душе больной
Вечный страх -
Разминуться с тобой
В веках.

Я смотрю на звездную россыпь,
Я читаю карты и судьбы.
Как далек ты, бездонный Космос!
Как ты близок от нас, День Судный!

Где-то в памяти - отголоски
Позабытых давно сражений,
И кильватер армады звездной,
Бороздящей пути Вселенной.

Где-то в памяти - вспыхнет вечность
В изумленных глазах посланца.
Звездолета рывок - навстречу
Хищной хватке протуберанца.

И развеет остывший пепел
По просторам небесной сини -
В тех мирах, где ты так и не был,
Народятся на свет мессии.

Где-то в памяти - отраженье
Злых костров на границе света,
Гнев богов и комет скольженье
Над обугленною планетой.

Где-то в памяти - мрак курганов,
Бесконечный, бесплодный поиск,
Покоренные кем-то страны,
Позабытая кем-то совесть.

Растворяется в бездне время,
Смерч рождается в черных дырах.
И несемся куда-то все мы
Над разорванной плотью мира.

Где-то в памяти - зов мгновений,
Неизбывная жажда странствий.
Исчезающих измерений
Пожираемые пространства.