Утро началось как обычно и имело все шансы перерасти в обычный, но славный денек. Даже то обстоятельство, что перед походом на службу Виз так и не успел заскочить домой, сменить мундир и нормально позавтракать, не было способно омрачить безоблачного настроения новоиспеченного капитана королевской армии. Оставив гостеприимный дом с обласканным солнцем мраморным фасадом и не менее гостеприимную хозяйскую дочь Визерий вышел в рассвет. Девчонка ему понравилась, поэтому у самого порога он не забыл стимулировать забывчивость вездесущего дворецкого. Двух монет было достаточно, чтобы рассчитывать на повторные визиты, не опасаясь быть застигнутым врасплох родственниками этой крошки.
Утреннее солнце радостно улыбалось городу, озорно блистая на куполах и окнах зданий. Улицы были малолюдны - навстречу попадались в основном велоны, спешащие на рынок за покупками к завтраку господ, да небогатые беонты-ремесленники. Они тоже не мешкали - нужно было многое успеть до открытия их лавчонок, отнимающих почти все свободное время.
До казарм, молодой лорд добрался всего за полчаса ходу, сверяя время с положением встающего над обелисками на королевской площади солнца. Ворота были полураскрыты и во внешнем дворе, на прохладном пока плацу уже шла утренняя тренировка. Наряженные в красно-синие туники поверх жарких вамсов рекруты уныло размахивали бердышами, выслушивая злобную брань наставников.
Со стороны конюшен, обнесенных каменным забором, доносился знакомый каждому военному человеку шум сборов. Конское ржание и храпение, звяканье уздечек, шорох снаряжения, топот, взбудораженные и недовольные голоса. Что там у них? Поморщив лоб Виз попытался вспомнить, может ли иметь эта суета какое-то отношение к нему лично.
Выходило что нет, хотя... еще бы разобрать, что вчера кричал в шумном угаре трактира Колин. Может быть какая-то проверка? Полевой выход?
Одолеваемый подобными мыслями он прошел во внутренний двор, с удивлением отмечая царящий там беспорядок, который всегда случался перед походами. Трепетали на ветру львиные знамена с родовыми вымпелами командующих. И почти тут же столкнулся с летевшим навстречу парнем в светлом офицерском мундире, буквально на бегу цеплявшим почтовую сумку.
- Остор-рожно! - почтовым оказался Хитнер. В свою очередь, узнав Визерия, он округлил глаза и, хмыкнув, торопливо пробормотал: - Сотар! Вот так встреча! А мне как раз велели отправлять за тобой посыльных!
Из-за створчатых дверей арсенала, послышался грохот уроненных доспехов и почти тут же идеально четкая вязь многосоставного мата. Никто из выстроившихся в очередь перед зданием воинов с нашивками 'младших' из офицерских свит, и ухом не повел. Рабочая обстановка.
- Что за спешка? - недоуменно спросил Виз, имея в виду все эти странные приготовления. - Случилось что?
- Потом, все потом! - горячо замахал руками Хитнер. - Мне еще семнадцать рыцарей Корпуса разыскать нужно. Беги в канцелярию, тебя командование желает видеть.
- Командование? - удержал его за рукав Визерий.
- Да! Сам командир Дэбрей! Да пусти ты, я тороплюсь... - и, не теряя больше ни секунды, он рванул в сторону конюшен, куда уже устремился с пяток капитанских помощников, одаренных темно-коричневыми сумками с королевским вензелем.
Визерий поспешил в канцелярию, находившуюся на третьем этаже похожего на гигантскую глыбу здания, сразу за арсеналом. Серые зернистые стены и решетки на многих окнах напоминали о первоначальном его предназначении. Собственно тюремные камеры на нижних ярусах использовали и теперь, но никого из рыцарей или их Верных в караулы не отправляли, обходясь усилиями городской стражи. В узковатых прорезанных падающим через окна солнечным светом коридорах было полно народу.
- Дорогу! Дорогу, господину командующему! - кричал какой-то малый в форме из дорогого синеватого сукна, распихивая всех в стороны. Рыцари недовольно огрызались, но в драку не торопились. Уважали субординацию. Не дожидаясь тычка, Визерий посторонился, спиной прижавшись к потемневшей от сырости настенной мозаике, содержащей сцену конного сражения. Большая часть конников, не досчитывалась конечностей и лиц. Характерные следы и царапины на оголенных участках стены намекали, что орудием в борьбе вандализма против культуры служили пики. Такими вооружали заступающих в караулы рекрутов. В долгие и удивительно скучные без мелкого хулиганства караулы.
Облаченный в пурпурные одежды командующий Клиггс неспешно, ни на кого не глядя, миновал коридор, спускаясь по лестнице, и только тогда движение в штабе возобновилось. Будучи одним из трех командующих рыцарским корпусом королевской армии, Клиггс явно чувствовал себя не на своем месте. Глядя на его повадки и утонченные манеры можно было сделать вывод, что господин командующий представлял себе военное дело как-то чересчур... романтично. Но все его чудачества королевская армия безропотно сносила, имея в виду невероятную стратегическую ценность такого командира. Его родной брат был главой Законодательного Собрания и находился в хороших отношениях с королем.
- Капитан Визерий ван Сотар! - отрекомендовался Виз, проходя в канцелярию. И тут же, буквально кожей ощущая, какая духота висит в воздухе.
Громко по слогам диктовавший какое-то сообщение своему помощнику командующий Дэбрей сбился и взглянул на молодого велона.
- Ты! - гаркнул он, недобро щуря правый глаз. - Сотар!
По тону можно было сделать вывод, что быть Сотаром в то утро, не абы какое преступление. Помощник командующего, аккуратно отложил перо в сторону и почему-то покосился на пустующие в углу канцелярии стулья.
- Ты мне скажи, почему тебя разыскивать надо? - между тем уличал Дэбрей, поскрипывая идеально начищенными сапогами. - Почему ты проигнорировал приказ об утреннем сборе? Почему мой посыльный тебя не нашел?
- Я не ночевал дома, господин командующий, - честно признался Визерий.
Пилум Дэбрей в отличие от Клиггса был олицетворением всех воинских достоинств. Его фамилия, находилась в дальнем родстве с незабвенными Клеархами и во всем равнялась на 'старших братьев'. Можно было бы долго гадать, какими мотивами руководствовался отец командующего, давая младенцу имя в честь метательного копья, но оно ему удивительным образом подходило. Такой же старомодный, такой же резкий в движениях и решениях... и столь же опасный на поле боя. Когда Его Величество призвал своего слугу к командованию в новоиспеченном рыцарском корпусе, Пилум взялся за работу, засучив рукава. Он, по собственному выражению, собирался сделать благородный сброд достойным звания королевской армии. К счастью для ленивых, взращенных на традициях своих семейств господ офицеров большая часть инноваций Дэбрея благополучно разбавлялась усилиями двух других командующих.
- По бабам пошел? - сурово вопросил Пилум. Скрепляющая металл тяжелых наплечников (с ними командующий не расставался никогда) цепь обвинительно качнулась. - Ах, ты ж, ах ты, может, я неправильно говорю? Недостаточно корректно? Может быть мне стоит больше прислушиваться к вашим потребностям? Проявлять чуткость, так сказать. Ну, так и вы мне, старику навстречу пойдите - раз по бабам ходите как в атаку, так хоть вывешивайте на дверях расписание с адресами своих зазноб! Чтоб мои вестовые знали, под какой юбкой вас искать! Рыцари, вашу благородную мать! Полкорпуса в дыру затянуло!!! Точнее в дыры! Не рано ль долг на потрахушки сменяли, а капитан? - он остановился перевести дух.
Визерий предпочел за лучшее промолчать. Не стоило показывать остроумие или смелость в общении с командующим. Потому как Дэбрей шутить не умел и уже не один десяток благородных побывал его стараниями у позорного столба. На претензии отцов Пилум обычно отвечал приглашением на поединок. До убийств дело не доходило, а вот нажить на ровном месте позор можно было очень легко. Так, что уж лучше вытерпеть его не слишком-то учтивую манеру разговора.
- Это армия короля, - продолжил рычание Пилум и золотые львы, сплетшиеся на груди его сюрко25, шевельнулись. - А не какая-нибудь рыцарская банда, собирающаяся пограбить соседей! Здесь есть порядок, общий для всех и ежели какой-то дрозд с торчащими из зада родовыми перьями считает иначе, то это только потому, что в птичьи мозги не влезают понятные нормальным людям истины. Армия, затем и созданная, чтобы убавить неоправданный гонор всяких дворяшек, привыкших воевать с соседями за грушу на меже, в то время как весь мир шагает вперед! Эх, вы!
Тут он опять вздохнул и, сделав паузу, не меняя красноречивого выражения лица, приказал:
- Сегодня с девяти утра и до четырех вечера поступаешь в распоряжение Видящего.
Прежде чем до Визерия дошел смысл сказанного, Пилум раздраженно ткнул в угол, в сторону забитого бумагами букового шкафа и двух пустых стульев. Одного пустого. Потому что со второго как раз поднимался мужчина в распрямляющемся черном одеянии.
'Почему я его не заметил?' - поразился капитан Сотар, рассматривая невыразительное, словно у спящего, лицо Видящего. Древесный обрубок, на который нанесли подобие человеческих черт, мог смотреться живее. Голубые глаза излучали тотальную уверенность в собственных возможностях. - 'Дьявол и бездна, неужели они все-таки как-то прознали...'
- В чем дело? - настороженно глядя на Видящего спросил Визерий. Пилум тоже бросил взгляд на пришельца. И никто не мог бы сказать, что в этом взгляде мелькнула хотя бы крупица симпатии.
- Он тебе все объяснит, - буркнул Дэбрей.
Предвестник неприятностей даже не попытался изобразить радушие. Льняная ткань его одежд казалась вытканной из черноты самой ночи.
- Меня такой ответ не устраивает. Я никуда не пойду, пока не узнаю, что здесь происходит. Меня в чем-то обвиняют?
- Капитан, - надвинулся на него командующий, - не забывайся. Или ты еще не проснулся и не понимаешь, где находишься?!
Что-то искусственное привиделось Визерию за этим недовольством. Ненастоящее.
- Понимаю. Я капитан королевской армии. И еще я Визерий ван Сотар, сын лорда-протектора Велона. Не наемник. И не рекрут. И тем более не каплун с торчащими из зада перьями. Я имею полное право знать, что происходит, прежде чем выполнять приказы, возможно представляющие для меня опасность...
- Королевская воля, Визерий ван Сотар, - подал голос Видящий, подтверждая худшие опасения велона. - У нашего Ордена появились вопросы к вам, касательно некоторых тем... обсуждать которые следует в иной обстановке. Поэтому рекомендую не создавать неудобных сцен, которые могут обернуться против вас и исполнить распоряжение командующего.
Самым неприятным в сложившейся ситуации была ее полнейшая независимость от воли самого Визерия. Виз почему-то ни на секунду не усомнился, что если он попытается возразить или заупрямиться, то все закончится вмешательством обретающихся вне канцелярии офицеров.
- Не вижу причин возразить, - сделал он хорошую мину. Видящий удовлетворенно кивнул:
- С вами просто переговорят. Ничего больше, капитан.
Надев на голову шляпу, он указал Визу на дверь. 'Попал, так попал', - озабоченно подумал, фальшиво улыбающийся лорд.
- Только без фокусов, - вдруг заявил командующий, обратившись к Видящему. - Я не желаю знать в какие сраные игры вы у себя играете, но этот парень, мой подчиненный. И хорошо бы ему вернуться сюда к вечеру. Слышите?
Человек в черном пожал плечами.
- С ним желают поговорить. Никто не собирается ограничивать свободу кого-то из ваших людей. Особенно в свете последних событий.
Прозвучавшая как пароль реплика отчего-то усилила тревогу Виза. 'О чем толковал этот тип?', - думал он, спускаясь по лестнице и слыша за спиной легкие шаги Видящего. Поднимающиеся навстречу офицеры все как один посматривали на странную парочку с удивлением.
- Ну, так что? - спросил он, спустившись во двор. - Какой разговор нам предстоит?
Их тут же встречала, незаметная на фоне вооруженного многолюдья четверка. В поношенном, хотя и добротном снаряжении со стершимися гербовыми знаками, они отдавали предпочтение кожаной одежде и не самому благородному, но весьма действенному оружию. Цеп, шестопер, боевой молот. Самый старый среди них, по виду лет пятидесяти или чуть больше, держал на плече бродэкс - диковинной формы, неудобную в обращении секиру с широким лезвием. На поясе у него также красовался длинный и тонкий кинжал с треугольной формы лезвием. Главной, объединяющей этот квартет деталью была стрижка. Лохматые, не слишком ухоженные, подрезаемые очевидно от случая к случаю и часто боевым оружием волосы.
- Все нормально, Грэм? - спросил Видящий пожилого.
- Как приказывали, господине. Экипаж ждет.
'Что, вот прям экипаж?' - подумал Визерий, у которого вид странной четверки вызвал ассоциацию с побитой жизнью телегой. Каким было его удивление, когда выяснилось, что сразу за воротами их, в самом деле, ожидает темный экипаж с занавешенными плотными шторками и блестящими на дверцах латунными оленями. Малый с шестопером тут же полез на козлы. Двое других отправились к привязанным у стены коням. Только Грэм задержался. Смерив капитана взглядом, он вдруг протянул к нему свою волосатую руку, на тыльной стороне которой виднелся затейливый шрам.
Похоже, Грэм был непривычен к подобным вопросам. Ему кажется, вообще не нравилось когда сопровождаемые разговаривали. Но они стояли у самых ворот столичных казарм, заполненных солдатами и офицерами, названной элитой королевской армии Бестигвальда. И кто его знает, как оно могло в случае чего повернуться. Грэм вопросительно поглядел на Видящего.
- Все в порядке, - коротко ответил тот. - Наш сегодняшний спутник не имеет причин плохо себя вести.
Лысый поскучнел и, процедив сквозь зубы нечто неразборчивое, стал взбираться на козлы к своему напарнику. Но Визерий не смотрел на него; капитану показалось, что в порядком увеличившемся уличном потоке, вдруг мелькнуло знакомое до боли лицо. Заика?
Больше времени на раздумья не было - человек в черном уже недвусмысленно указывал пальцем в салон экипажа. Заскрипел флок обивки, когда они рассаживались друг напротив друга. В голове Виза мелькнула шальная мысль - двинуть бы сейчас этого типа в лицо, да ходу-ходу... вот только куда? Кто бежит от Видящих?
- А ребятки у вас, что надо, - первым нарушил молчание Виз, когда они, отъехав, покатили по дороге в сторону королевского дворца. - Где только берете таких?
Видящий явно не был расположен к разговору. Его глаза, с крошечными зрачками очевидно скрывая какую-то тайну, неотрывно следили за парнем.
- Похоже на то, что мамаши в детстве продали их первым встречным бродягам. И клянусь, судя по лицам этих симпатяг, то была самая выгодная в их жизни сделка, - экипаж потряхивало на камнях, а зеленые, синие и розовые фронтоны домов то и дело сменялись царящим в промежутках солнечным светом. - Так о чем вы хотите поговорить?
Видящий отклонился назад, складывая на груди руки. Мускулы лица застыли в выражении, придающем ему сходство с восковой маской. Черный бархат одежды сливался с полутьмой салона.
'Видящие. Какое странное название. Неужели все дело в глазах? Что с его глазами? Может он не человек? Идиотская ситуация'.
Они ехали молча, довольно долго. Экипаж петлял по столице, давно оставив центральные аллеи где-то далеко позади и чем дольше, тем сильнее Виз сомневался, что разговор будет официальным. Величественные эркеры и художественно изгибающиеся нимфы сменились каменными сараями с осыпавшейся штукатуркой, у которых отирались бедно одетые оборванцы. Гранитные статуи в покрытых плесенью капюшонах смотрели со стен и крыш своими растрескавшимися лицами, скрадывая дневной свет. Немым призывом о помощи выглядели заколоченные кое-где окна. Висящие на окнах некоторых лачуг грязноватые ленты, очевидно должны были передать предпраздничное настроение их обитателей. По бокам дороги, сквозь камень пробивались сорняки.
- Удивительно, не правда ли, капитан? - в тягучей, удушливой тишине дороги, голос Видящего приобрел странные угрожающие нотки. Склонив голову так, что тень шляпы падала на лицо он, приподняв шторку, смотрел в окно. - Их вера в магию.
- Ч-что? - растерялся от неожиданности Визерий. Человек в черном дотронулся пальцем до стеклышка окна, прочертив на его поверхности невидимую черту.
- Все люди одинаковы. Но по разным причинам. Велоны, беонты... имеет ли это значение перед лицом их веры? Прародитель был мудр, вкладывая эту веру в умы. Слабый верит в магию. В чудо, которое осветит его путь, даст ему надежду. Поэтому они так радостно празднуют все, что напоминает им о чудесах. Поэтому они готовы склониться... и это хорошо. Маги не такие, - в его глазах холодными кристалликами льда светилось знание. - Как собственно и воины, поклоняющиеся фатуму. Слепому жребию, обесценивающему жизнь. А вы, капитан, во что вы верите?
'Он знает! Он все знает!' - обожгла Визерия страшная догадка.
- О чем речь? - проглотив комок, переспросил Виз, пытаясь понять, в чем смысл странной игры, затеянной собеседником.
- Во что верит человек, вроде вас?
Виз нервно пожал плечами, глядя на скорбный образ честным немигающим взором. Видящий некоторое время молчал. Только самые уголки губ чуть-чуть подрагивали, точно комкая усмешку.
- Скажите, как давно вы последний раз получали вести из дома? - задал он новый, совсем уж неожиданный вопрос. Кузов кареты дернулся и замер. Они повернули головы к окну - поросший тростником и ряской тихий пруд, возле похожего на выгнутую кошачью спину моста. Нахмурившись Виз снова посмотрел на Видящего - куда это его притащили? Свет в окне перекрыла тень всадника, объехавшего экипаж. Снаружи донеслись напряженные голоса охраны. Его провожатый, бросив короткое: 'Сидите здесь', выбрался из экипажа. Что-то пошло не так, в его планах.
- Кто препятствует королевской воле? - придерживая дверцу открытой, громко спросил он. - Назовите себя!
Ему ответили почти сразу. Вызывающий голос, играющий оттенками хрипотцы, представился:
- Меня зовут Артей Гексли. И насколько я знаю, у вас в карете сидит один человек. Отдайте его.
Видящий спрыгнул с подножки экипажа и, обходя его, двинулся куда-то вперед. Визерий, не мешкая, отправился следом. Одного только взгляда хватило, чтобы понять - их дело дрянь.
Экипаж встал на клочке суши, отмеченном серой лентой дороги. Слева - глухие стены домов, где, судя по виду уже давно никто не жил. Справа пруд под стенами старинного дома. Островерхая красная крыша и высокие, в два яруса окна, делали здание похожим на лечебницу или приют. Дорога вела на мост, а на мосту стояли люди. Плохие. Очень плохие люди. Охранники на конях нервно посматривали по сторонам. К ним уже приближались вооруженные тяжелыми палицами усачи. Все они держались очень свободно. Очень расслабленно. И это, нужно признать, действовало на провожатых, подавляюще. Кучер, напряженно тискал поводья, другой рукой прилипнув к шестоперу. Грэм переводил глаза с одного своего подчиненного на другого, и не похоже было, чтобы он мог совершить что-нибудь дельное в такой нескладной ситуации.
Артей Гексли. Этот человек, в отличие от дикого вида мордоворотов, был знаком Визерию. Знаком от лысины до ботфорт. Раньше он частенько приезжал в Велон - присматривать за рабами Дрейнов. Дворянин с лицом преступника стоял впереди строя из восьми человек, в чьих руках серебрилось разнообразное оружие, и дурашливо улыбался.
Темный, как грач, в шляпе с фиолетовой лентой, Видящий уверенно пошел вперед к самому мосту. Гексли тоже не остался стоять.
- Этот человек, представляет интерес для нас. А значит, пользуется покровительством короля. Освободите дорогу.
Охрана Видящего сжалась. На лицах спутников Артея промелькнула готовность, какая бывает у хищников перед прыжком.
'Что-то не так, - озабоченно подумал Виз. - Дрейнов прихвостень не для того собрал здесь своих висельников, чтобы уступить. Но зачем я им всем? Или это как-то связано с отцом? Он ведь давно уже ничего не писал мне...'
В какой-то момент он испытал желание крикнуть, предупредить Видящего об опасности. Но решимость эта погасла, стоило задуматься, а зачем он королевским магоборцам? И уступила место другому желанию - бежать. Виз оглянулся назад. Ровная дорога, бескомпромиссно тянущаяся вдаль. Нет. Побег неудачная мысль. И дело вовсе не в родовой чести. Дело в том, что здесь негде укрыться. А убегающий человек идеальная мишень.
- Сук вам, от гнилой коряги обломится, а не Сотар, - услыхал Виз слова благородного.
- Гексли, не глупите, - уверенность Видящего было невозможно поколебать. - У меня приказ главы Ордена. Если откажетесь подчиниться, это значительно ударит по положению вашего сюзерена при дворе. А вы сами будете объявлены преступником. И осуждены.
Угроза была веской. И вполне реальной. У человека в черном не было армии и оружия. У него была власть.
- Не буду, - слушая пение соек, ответствовал Гексли. - И ничего такого, что ты сказал, тоже не будет. Если выясниться, что ты пропал. Ведь нашу встречу, по большому счету, никто и не видел.
- Пугаете? - показалось ли, но в голосе Видящего появилось раздражение. - Королевские Видящие неприкосновенны. И вы не такой идиот каким хотите казаться...
- Осторожно! - закричал Виз, пытаясь предупредить. Но было уже поздно.
Артей атаковал молниеносно, опережая слова и эмоции. Видящий, надо отдать ему должное, успел предугадать намечающийся среди добродушной усмешки рывок и попытался отступить. Однако его рефлексы были не столь совершенны. Сабля Гексли рассекла его грудь надвое. Отяжелевшее тело повело вправо и оно рухнуло в зеленоватую воду пруда, вздымая брызги и зеленые пятна кувшинок.
Одного из охранников сбил с коня прилетевший с моста метательный топор, а второй заорал, переваливаясь через седло, споткнувшегося коня - палица ударила с такой силой, что раскрошила его ногу и сломала коню ребра. Животное страшно закричало, совершило попытку сбросить с себя всадника и рухнуло под ударом второго молотобойца, чья палица натурально проломила конский череп. На козлах дергался, извергая изо рта на грудь и живот кровь возница - безучастный и вроде как запуганный Грэм всадил свой нож ему в горло и теперь, спрыгнув на землю, приближался к Визерию.
Артей подцепив шляпу Видящего кончиком сабли спровадил ее в пруд.
- У тебя свои приказы. У меня свои, - высказал он краткую эпитафию и обернулся к Визерию. - Добром пойдешь?
Последний оставшийся в живых охранник корчился под конским трупом и отчаянно кричал, действующим всем на нервы криком обезумевшего от боли существа.
- Кальд! - укоризненно окликнул одного из усачей Артей и палица обрушилась на голову раненого, заглушив голос. Кальд вытянув шею, с интересом смотрел на медленно погружающееся в воду тело и пробормотал:
- Видящие-Видящие. Все одинаково дохнут. Я думал хоть огни какие-то, искры там...
Стоявшие на мосту люди к тому моменту уже присоединились к Грэму, прижимая Виза к корпусу экипажа.
- Добром парень? А то, что-то нету у меня с утра настроения драться.
- Попробуй, возьми, - откликнулся Виз, саблей удерживая дистанцию между собой и остальными. - Один на один! Или трусишь?
'Янтарь, - подумал он, - Гексли тщеславный ублюдок. Как только он нападет на меня, использую янтарь. Они не поймут, не успеют...'
Второй конь, лишившийся ездока прохаживался у моста, не обращая внимания на человеческие дрязги. Шанс. Это был шанс. Только бы Гексли не отказался. Визу смерть как нужно было пространство.
- Ну, хорошо. Не хочешь по-доброму. Амбиции, да? Заставляешь меня? Расступитесь, парни. Дайте-ка нам место.
Образины разошлись в разные стороны, составляя довольно свободный круг, в центре которого стоял, опустив к долу окровавленную саблю Гексли. Виз медленно вошел в круг, следя за движениями противника. Сейчас, сейчас наблюдающие расслабятся, рассчитывая на бесплатное зрелище. Они ничего не успеют сделать. Время на его стороне. Все еще на его. Гексли поднял меч и сказал:
- Нога, Оклис, нога.
И прежде чем Виз понял, что имеется в виду, стоявший справа Оклис метнул топор, вонзившийся Сотару в ногу чуть повыше колена.
- Ааааа!
Гексли опустил меч:
- Мне приказано доставить тебя, а не развлекаться боями. Давайте, парни.
Кровь текла с такой силой, что, пожалуй, нечего было и думать, чтобы использовать янтарь - он бы потерял сознание, не сходя с места. Со всех сторон на Виза навалились крепкие, дюжие мужчины, выкручивающие руки, валящие на землю. Визерий ругался и пытался драться. Не слишком успешно. Его запястье попало в захват и один из нападавших, присмотревшись к янтарному браслету, довольно хрюкнув, сорвал его с руки.
- Цацки тебе больше не понадобятся, - сообщил вор, пряча браслет за пазуху.
- Отдай! Отдай, тварь! - ругался, мешая слова из разных наречий Виз, ощущая, как отдаляется тепло его последней надежды на спасение. Гексли, все это время стоявший где-то рядом, но недосягаемый и невидимый как злой рок, приказал:
- Кончайте балаган. Нам пора ехать. Успокойте офицера.
- Н-нет! - он рванулся изо всех сил, зарядив кому-то подошвой в подбородок, высвободился на долю мгновение, потеснив всех.
На затылок Виза обрушилось пахнущее кровью и деревом забвение.
До позднего вечера его, связанного, лежащего в неудобной позе на полу кареты, везли куда-то. Ровные тракты менялись дребезжащей брусчаткой или ухабистыми перевалами. Невозможно было даже определить направление. Зато каждая выбоинка, каждая неровность под колесами чувствовалась всем телом. Нога болела и щипала, обработанная, похоже, самогоном и перевязанная едва чистой тряпкой. Не меньше ныла голова, время от времени начиная просто раскалываться. Шею и подбородок покрывала подсохшая кровь. У него было время, придя в себя, подумать о причинах происходящего. Желания не было. Только время. И Виз думал. Пытался найти ту причину, которая лежала в основе его плачевного нынешнего состояния. Первоначальный мотив - желание Видящих 'поговорить' (кто знает, что на самом деле кроется за этой формулировкой), рассыпался с появлением Гексли. Тот ничего не знал о магической силе Визерия. А тут еще какие-то оговорки про последние события. И... не с этим ли связаны утренние офицерские сборы?
Экипаж дернулся, ударив молодого Сотара сиденьем в бок. Открылась дверца.
- Приехали! - сильные руки схватили Виза за плечи и потащили на воздух. Снаружи было темно, но не слишком. Они находились в обнесенном ветхой изгородью дворе какого-то двухэтажного дома. Мягко горели насажанные на шесты факелы, освещая подчиненных Гексли, возящихся с лошадьми. За изгородью начиналась дорога и дикое поле, поросшее деревьями и высокой травой. Далеко-далеко к югу виднелись огни города. Из-за дома доносился шум близкой реки.
- Жратва готова? - строго спросил стоящий на погнутом крыльце Гексли робко топчущегося в дверях человечка. Местного хозяин, вынесший Артею чарку водки, кивал, постоянно держа спину в полусогнутом состоянии. По всей видимости, это странное место, похожее на дом рыбацкой общины, служило для дружины Гексли перевалочным пунктом. Верно что-то из необъятных владений семьи Дрейнов.
- Эге, а вот и наш груз, - с необъяснимой жестокостью в голосе обрадовался Гексли, завидев висящего на чужих плечах Виза. Вылакав водку он, кажется, прибавил в словоохотливости. - Как спалось? Наше снотворное может не самое лакомое, зато действенное сверх всякой меры. В столичных аптеках такого не сыщешь.
Его слова поддержали смехом. Сотар криво улыбнулся и отыскал глазами Грэма, не разлучающегося со своим топором. Чёртов предатель держался среди здешней своры как родной. Очевидно, служил Дрейнам с самого начала.
- Убить Видящего и выкрасть капитана королевской армии, - медленно проговорил Визерий. - Ладно, ты больной психопат, но, что заставляет столь активно искать петли остальных? Вроде бы с виду вполне здравомыслящие ублюдки.
Он говорил, говорил вовсе не потому, что думал так на самом деле. Сохранять подобную веру после того как на твоих глазах убивают Видящего это по меньшей мере глупо. Просто Визерию не нравилось чувствовать себя вещью. Мешком. Бессловесным узником из тех, кого нельзя назвать свободными даже когда на них нет пут. Все свое детство Виз рос, слушая истории своего рода. И видя, какова участь других велонов. Это впечатление, в том, что разница между рабами и господами кроется не во внешнем облике, но в содержании, оно подстегивало его всегда. Драться, а не отступать. Стремится, двигаться, а не стоять на одном месте. Он и в армию-то пошел поэтому. Потому что знал, что одной только родовой фамилии может оказаться мало, чтобы отличить его от прочих. Потому и сейчас не мог молчать, хотя все тело вопило о том, что не стоит усиливать уже существующую боль.
Артей враскачку спустился по мерзко скрипящим ступенькам и, протянув руку, ухватил Виза за волосы, заглядывая в зеленые глаза.
- Ты забыл добавить, что ты еще и сынишка лорда Сотара. И поэтому, нам с тобой предстоит путешествие. Увидишь лучшие места Бестигвальда, красавчик. Мне вот только одно непонятно, - он засопел, склоняя голову набок. - Чего ты дожидался все это время? Почему не сбежал раньше, когда все только началось? Откуда, откуда такое щенячье нахальство и вера в собственную неприкосновенность? Или, - он внимательнее пригляделся к обозленному Визу и вдруг заулыбался: - Ты, что, ничего не знаешь? Старый Сокол, не предупредил своего птенца?
Не сдерживаясь, он злорадно рассмеялся.
- Случилось 'что'? О чем ты клокочешь, наглый стервятник?
Гексли ударил его в живот.
- Ну и зачем бы мне рассказывать тебе? Я не стану портить удовольствие, ибо многие знания, многие печали, - пообещал носатый. - Отдыхай пока - завтра утром нас ждет милая речная прогулка. Это я так даю тебе понять, что кричать про то, как тебя будут искать - глупое занятие. Если и станут, так на дорогах. Но не в воде. Впрочем, когда это еще будет? Заносите его!
Перед носом Виза замелькали половицы. Рубашка из вареной кожи одного из похитителей, неприятно терлась о щеку и воняла соленой рыбой. На первом этаже в комнатах горел огонь, а в воздухе разносился запах каши, вызывающий у капитана тошноту. Повсюду здесь были люди Артея - воины, слуги. Визерия быстро подняли на второй этаж, бросив в грязную пустую комнатушку, небольшую, с одиноким окошком, прикрытым утлой ставней.
- Не трепыхайся, - посоветовали ему напоследок, обдав горячим дыханием ухо. - А то, мы мастера отправлять подопечного в глубокие сны, парень. Настолько глубокие, что от них не просыпаются.
- Да пошли вы, сволочь кабацкая, - огрызнулся Виз. - Браслет отдайте, это реликвия семейная!
Его, лежащего со связанными за спиной руками, пнули. Вроде не слишком сильно, но так, что твердый носок чуть не вошел под ребра.
- Поговори нам тут.
Стукнула, отсекая длинные тени, дверь импровизированной тюрьмы. Зашумел вдвигаемый в пазы засов. Скрип отдаляющихся половиц. Виз остался один.
- Лорд Лисандр ван Клеарх! - голос распорядителя протокола пронесся под храмовыми сводами тронного зала, самую малость, отставая от чистого звука золотых труб. Лорд Клеарх шагнул на малиновую дорожку, ступая по кажущемуся бесконечным залу. Карминного цвета плащ, подобно сложенным крыльям колебался в такт шагам окованных металлом сапог. Бронированная фигура отражалась в зеркальных частях стен. Даже пред очи венценосного владыки Лорд Меч явился, не расставаясь с доспехом. На черных латах красовалась золотая роспись, а в нагруднике поблескивали крупные граненые алмазы.
Он шагал вдоль умножаемых зеркалами рядов колонн, приближаясь к собравшимся у трона придворным. Большой Военный Совет был в самом разгаре. Лорд Клеарх не представлял, зачем король пригласил такое большое количество знати из законодательного Собрания. Чувствуя на себе его безучастный взор, благородные спешили изобразить на лице радушную улыбку. Лорд Клеарх себя не утруждал. Его знали как жестокого и строгого человека, правящего своей землей по военным законам. То есть полностью соответствующего своему родовому девизу, красующемуся на щитах всех Клеархов: 'Худшие в мире. Лучшие в войне'.
- Мой король, - преклоняя перед троном одно колено, сказал Лисандр. На его темно-русые волосы венцом падал солнечный свет.
Его Величество Элберт благосклонно кивнул вассалу. Король Марвиэль, восседающий на троне белого и красного золота, разукрашенном невообразимым количеством камней, был одет в платье для парадных приемов. То есть выглядел словно удивительно дорогая драгоценная кукла. Бело-золотые сапожки украшенные кружевными отворотами и многочисленными пряжками нетерпеливо постукивали, пока Его Величество выслушивал какой-то рассказ Сеанора Клиггса, нынешнего главы законодательного Собрания. Последний явно стремился как можно сильнее нравиться королю, чтобы на грядущих выборах снова занять непыльную и высокую должность.
- Война? - с ноткой пренебрежительности закончил свою речь Клиггс, выпячивая прикрытую атласной тканью пухлую грудь. - Пусть будет война, мой король, она уничтожит бедняков!
Король улыбнулся, думая, что слышит шутку.
- А вы, что думаете, лорд Лисандр? - ободренный восторгами придворных спросил молодой владыка. Над троном возвышалась величественная, расписанная яркими красками арка. Солнечная корона на голове льва, присматривающего за землей со всеми ее городами, реками, зверями и чудесами, которую в виде мозаики изобразили на полу тронного замка. Величие, подлинное величие, у которого было свежее юное лицо, не обремененного заботами великовозрастного мальчишки.
- Затем я здесь, - темно-русая курчавая борода сдвинулась, обнажая большие крепкие зубы. Синие глаза Клеарха требовательно глядели на владыку, прикрытые напряженными щелками век. - Можно ли уже созывать войско?
После того как до него дошли вести обо всем, что произошло на восточных границах Бестигвальда Лисандр покинул свой домен, даже не дожидаясь королевского приглашения. Вторжение Вольных, возглавляемых предателем короны, Барлейтом Сотаром было ужасной вестью. Наполнившей железное сердце Лисандра чем-то похожим на радость. Война, одна только она, могла разогнать смертную скуку владеющую умом Клеарха.
И сейчас он прибыл к королю, чтобы получить свое.
- Созвать войско? - с величайшим удивлением переспросил Филлес Мисгерд. Королевская тень спрятал руки в широкие синие рукава своего балахона, скорбно покачивая головой. На холеных лицах (монарх не слишком жаловал физические уродства и предпочитал окружать себя людьми красивыми), присутствовавших в зале Клиггсов и Мисгердов, проступило почти одинаковое возмущение.
- Успокойтесь, лорд, - напыщенно пояснил Сеанор, - армия уже собрана. Королевская армия. Но у нас нет оснований считать, что ситуация настолько серьезна, чтобы требовалось ваше непосредственное участие. Войско поведем мы, - тут он оглянулся на короля и добавил, явно желая произвести впечатление: - И покажем бродягам, где их место!
Монарху реплика понравилась. Дворяне так же поспешили выразить одобрение, чтобы не остаться в стороне. Большой Военный Совет... Клеарх видел всех их. Совет утвердили деды присутствующих здесь дворян. И сейчас, глядя на их внуков, в глаза бросалось, что большая их часть никогда не участвовала в настоящих сражениях. Клеарх смотрел на них и не находил среди них никого достойного хотя бы одного слова.
- От меня ускользнуло, когда именно вы набрались опыта, чтобы командовать армией? - усмиряя гнев, поинтересовался Лисандр. Клиггс усмехнулся, любовно поглаживая рукоять своей декоративной сабельки. Сейчас, стоя на ступеньках у королевского трона, он удачно скрывал дефект роста и смотрел на полководца как на равного:
- Я оканчивал столичную военную академию, и поверьте, знаю о сражениях не меньше вашего! Кроме того, компанию мне составят почтенный Филлес Мисгерд и командор рыцарского корпуса королевской армии Шелбер Клиггс. Всем известна осмотрительность и разумность королевской тени. Равно как пыл и бесстрашие командора Клиггса!
- Вашего брата?
- Командора!
Могло показаться, что лорд Меч рассмеется. Но он не стал. У него, кажется, вообще не было чувства юмора.
- Ваше величество, - ровным голосом обратился к королю Лисандр. - При всем уважении к Вашему решению, я не могу не заметить, что эти люди не имеют должного опыта в управлении войском. В то время как Барлейт Сотар не раз участвовал в самых рискованных сражениях. Он очень хороший полководец и умный человек.
- Он предатель! - возопил, тряхнув щеками Мисгерд. - Предатель, подлец и никто иной. Фигляр, которому однажды удалось обманом спутать наши планы! Тогда! Но не сейчас - мы разобьем его, а его голову подарим Его Величеству! И вы сами, можете присутствовать на этом событии!
Лисандр поглядел на главу королевской разведки как на докучливое насекомое. Которое можно пришибить одним пальцем. В какой-нибудь другой реальности. Где все значительно проще.
'Зеркала, - подумал лорд Меч. - В этом зале слишком много их. Мисгерды, Винтархи... раньше у трона всегда стояли только лорды. И только мы советовали королю. Теперь все иначе. Они близки к Его Величеству, но... они говорят ему то, что им шепчут их подлинные господа. Дрейны. Как глупо будет выглядеть тот, кто станет воевать с псами, на потеху их господину'.
- Ваше Величество, - с самоуверенным смехом заметил Клиггс. - Кажется лорду Клеарху, не по душе наши планы. Ручаюсь, старый вояка устал без сражений, и не спит ночами, желая прибить на стеночку новый трофей. Лисандр нельзя же быть таким жадиной! Позвольте и нам развлечься, как следует!
Поощренный улыбкой монарха он приблизился к Клеарху, поднимая руку, чтобы похлопать его плечу, но в последний момент вгляделся в лицо лорда и, дрогнув, удержался. Впрочем на короля эта сценка подействовала безотказно.
- Ах, любезный Лисандр, - Элберт лениво взмахнул рукой, - Право слово, Вы делаете из мухи слона! На ваш век славы хватит!
'Пьяница, обжора и женоподобный повеса. Они угробят армию, даже не доведя ее до поля боя'.
Итор Винтарх, допущенный на Совет при патронате своего отца и друга Родрика Дрейна, пользуясь симпатией, которую он благодаря молодости и глупости (ошибочно принимаемой за бесшабашность), вызывал во многих людях, пошутил:
- Клеарх, вам пора бы на отдых! А с предателем мы разберемся без вашего тяжелого взгляда! Если хотите я лично привезу вам подарок - подкову с коня Сотара. Поверьте мы, с Родриком Дрейном уже однажды наносили поражение Сотару и я не ощутил особенного сопротивления. Да и во второй раз, под таким командованием... - юноша пожал плечами, на которых блеснула вышитая серебром огнистая линия.
- Это когда Сотар вырвался из ловушки, построенной на лживых клятвах и обмане, да попутно убил половину свиты Ринвальда Дрейна? - слова Клеарха ударяли по ушам, словно скрежет сходящихся вместе стальных зубьев. - На твоем языке, мальчик, это зовут победой?
Ни Итор, ни его отец, не посмели сказать слова поперек, зная характер воинственного лорда. А вот король недовольно насупился. Все вокруг убеждали его, что все в порядке, все замечательно. Только Лисандр не разделял общего мнения.
- Успокойтесь, лорд Клеарх. Ваши замечания нужны здесь еще меньше, чем воинские таланты. Расслабьтесь. Наши друзья исполнят обещание, можете не сомневаться. Тем более что лорд Ринвальд Дрейн также не останется в стороне и направит трехтысячный отряд в помощь короне. Что скажете?
- Войны выигрывают не числом, мой король.
- Да? - высоко поднял брови Элберт. Легкая улыбка тронула его пухлые губы. - А вот мне кажется, что именно числом. Но вы, как человек старой закалки, без сомнения имеете право на собственное мнение. О котором сможете поразмыслить на отдыхе. Мы приглашаем вас на пир по случаю победы над ренегатом. А до того момента не смеем вас задерживать. Отдыхайте. В вашем возрасте полезно.
От хохота придворных Клеарха передернуло. Его впалые щеки покраснели от гнева.
- Мой король, - сделал он последнюю попытку. - Я хочу сказать, что нельзя недооценивать ван Сотара. Внезапность это то...
- Прекратите! - перебил лорда повысившимся от неудовольствия голосом Элберт. - Не желаю слушать ваших нелепых реприз!
Весь происходящий здесь цирк освящен Ринвальдом Дрейном. Это ему не терпится свести счеты с Сотаром. Так не терпится, что он задействовал все свое влияние на короля. Немаленькое, нужно признать, влияние. К королю сейчас не подступишься. Никак. У него новые советчики. Новые друзья.
- В таком случае, мой король, я последую вашему совету. Прямо сейчас, если позволите.
- Да-да. Я вас не задерживаю, - с оскорбительным равнодушием ответил монарх, тут же переводя глаза на начавшего очередную соловьиную трель Клиггса. Лорд Меч скупо склонился и, лязгая шпорами, отправился прочь из зала.
ГЛАВА 2
У жителей Вельбрега совсем испортился сон. Уже которую ночь они не могли уснуть, подолгу задерживаясь у окон своих домов и вглядываясь в темноту. Без всякого астрологического интереса. Едва ли среди луны и звезд можно было различить какой-то особенное знамение. Послание Прародителя своим заблудшим детям. Зато, судя из ширящихся в городе слухов, с верхушек дозорных башен в темную пору становился заметен другой знак. Полыхающие у восточного края отсветы. Уже неделю они появлялись, пугая стражу, городской совет и местное дворянство. Ибо имели земное, и весьма близкое происхождение.
Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что там такое. В той стороне находились усадьбы зажиточных беонтов.
- Возмутительно! - кричали, целыми днями осаждающие ратушу благородные горожане. - Примите, наконец, меры! Там горит наша земля! Наши дома и амбары! Почему вы ничего не делаете? За что мы платим налоги?
- А что вы хотите? - резонно спрашивал их бургомистр. - Я не командую армией.
- У нас в городе расположен гарнизон! Почему он не наведет порядок?
Тут обычно бургомистр делал паузу и выдавал единственно верное решение:
- В отсутствие генерала Страйта, за гарнизон отвечает комендант. К нему и обращайтесь.
Но обратиться к коменданту не получалось. Вот уже две недели, он, запершись в своей башне, беспробудно пил. Негодующим дворянам оставалось только одно. В те дни в городе частенько можно было заметить группки благородных беонтов, не расстающихся с оружием и ведущих себя подчеркнуто задиристо и вызывающе, словно они вот-вот направятся в бой. Так бы оно вероятно и было, если бы только у них не находилось ежедневно другое важное занятие. Не в силах терпеть переполняющие их воинственные настроения они, собираясь в питейных заведениях, обсуждали последние связанные с войной события.
- Ничего-ничего! Придут еще наши парни, они покажут этим грязным выскочкам! Вот увидите! Да что там они! Когда я приеду в свое имение, если найду там хоть одно побитое окно или сожженный сарай, то лично повешу дюжину Вольных!
- Вот подождите, пускай эти голодранцы только сунутся сюда и мы им покажем! - подобные обещания были весьма распространены в бессонном Вельберге. Дворяне сидели в городе и ждали перемен. Ждали победоносных отрядов королевской армии, избегая делать друг другу предложения: 'А почему бы нам не собраться самим и не съездить на межу, поглядеть, что делается?'
Они ждали, важно обсуждая меж собой недоступные пониманию других темы. Не догадываясь, что совсем рядом, чужое ожидание подходит к концу.
- ... начался пир. И на том пиру Глифт Логвелл поклялся истребить всех, кто причастен к обману и гибели его людей. Поклялся восстановить справедливость, - рассказчик, Вольный с бледным рыбьим лицом, понизил голос. Словно хотел привлечь к себе еще больше внимания, хотя в шатре и так стояла тишина. - Говорят, после того он и некоторые из его людей поедали человеческую плоть. Посла целиком объели, отправив назад ко двору одну голову.
Тут он замолчал, дожидаясь оценки слушателей.
- Брехня, - безапелляционно заявил, воспользовавшись возможностью, Тиб. - Обычная сплетня, в которой вранья, что воды в пиве сваренном бессовестным беонтом!
- Кто о чем, да, Пивное Брюхо?! - со смехом поддел его Коррис, самый молодой из старшин, известный своим острым языком и едким нравом.
- Я тебе последний раз говорю, малек, если не прекратишь меня так звать, я тебе мое имя на груди вырежу! Возьму свой нож и вырежу! - пригрозился Тиб, у которого, в самом деле, был не самый маленький живот.
- Какой нож? Ты его обменял на эту своё чудо-ведро!
Многие старшины откровенно засмеялись на этих словах.
- Это священная кружка! Она выточена из священного древа, которому три сотни лет поклонялись в южных землях! И когда я пью из нее то очищаюсь, глупые ослы! То обряд! Мое питие радует Прародителя, а вы мелкие богохульники за свое неуважение к святыне отправитесь червей кормить!
На этом месте смех стал звучнее, настолько забавляла Вольных свирепая набожность Тиба. Особенно его манера собирать всевозможные странные артефакты, вроде столетнего зуба рудного мага или нетленного конского хвоста, вываливая за них приличные деньги всяким торговцам.
- Вполне возможно, что рассказ о Глифте правдив, - подал голос Волчий Брат, которого скандализм Тиба нисколько не веселил. - Случались под этой луной и более странные вещи. Что думаешь, предводитель?
Все навострили уши.
- Логвелл северянин. Когда-то его предки пили горячую кровь своих врагов, чтобы выживать в снегах. У них много обычаев.
Больше Сотар по этому поводу ничего говорить не пожелал. И своим тоном дал понять, что не желает продолжать тему.
- У нас есть и другой разговор, - напомнил он. - Королевская армия идет Центральным Трактом. Идет сюда.
Эти слова сразу погасили улыбки на лицах старшин. Около трех десятков человек, собравшиеся за одним столом, ждали, что скажет им лорд-ренегат. Лорд-отступник. Лорд-предатель. Они грабили поместья местных дворян. Жгли дома и забирали имущество. Таким был первый приказ Сокола, когда он пришел в себя, после нескольких дней забытья.
Вернувшись с Лебединой Пустоши, чудом отбитый у Ринвальда Дрейна он изменился. Мрачноватая сила, время от времени проглядывавшая раньше, теперь, казалось полностью вытеснила прежнего невозмутимого Сотара. Один за другим, отправлялись в Вольные Города Велона с предложением присоединиться к войску Мальдгарда гонцы на быстроногих конях. А Барлейт был занят тем, что сдержал свое обещание. Шесть тысяч солдат и дворян Южной Армии умерли в течение дня, превратив тихую равнину в братскую могилу. Еще восемьсот человек перешли на сторону Вольных. Дворян или командиров, за чьи жизни их родственники обещали большие деньги, среди них не было. Собственно, на предложения о выкупе Барлейт никак не реагировал.
- Мы ждали этого. Готовились, - медленно растирая чешущийся на ноге шрам, говорил Сотар. - Увеличивали свои ряды.
Это было правдой. Трехтысячный отряд Вольных уже успел разрастись до пяти с половиной тысяч. Пополнения из Велонской равнины прибывали в лагерь почти каждый день. Пока, что это были только самые отчаянные или истосковавшиеся по доброй рубке 'свободные люди' (как они себя называли). Еще одну крупную - полуторатысячную группу, ждали к концу недели.
- Теперь пришло время драться.
- Уже известно, скольких послал король? - первым делом спросил старшина Дикрад. Тот самый, который изначально выступал против похода и крайне неохотно подчинился мнению большинства. Он умело скрывал свои эмоции, но Барлейт знал, что гордый Вольный никогда не простит унижения, которое устроил ему Сотар на том памятном сборище. Он, пуще других следил за каждым словом вождя. И можно было не сомневаться, хорошо запоминал любой просчет.
- Башивир сообщает о трех сотнях рыцарей королевской армии. Больше половины дворянского офицерского корпуса.
- Ха! Король что совсем глупец? - недоверчиво спросил один из молодых Вольных, примкнувших к войску совсем недавно. - Что нам те три сотни?
Некоторые поддержали его. Но большая часть командиров хранили настороженное молчание. Причину, которого выразил в своем следующем вопросе Дикрад:
- И какая же у них свита? Сколько у них Верных и сколько 'младших' рекрутов?
Да. Шила в мешке не утаишь. Но Барлейт и не собирался. Он был непоколебим:
- Около трехсот сотен.
Отчаяние. Вот что можно было увидеть на лицах старшин в тот миг. Будто в шатре повеял незримый зимний ветер.
- Тридцать тысяч? - раздельно и очень четко переспросил Дикрад. На него эта цифра произвела сильное впечатление. - Тридцать тысяч солдат и мелких дворян, вооруженных и снаряженных. И три сотни хорошо обученных рыцарей в полном доспехе? Против нас?
Сам вопрос прозвучал как приговор.
- Это же смерть, - прошептал тот самый Вольный, что радовался малому числу врага. Решимость их таяла. Еще немного и они бы все встали и ушли прочь, торопясь спасти себя от грозной поступи, что казалось, раздастся поблизости с секунды на секунду.
- Мы будем драться, - недрогнувшим голосом заявил Барлейт.
- Да зачем? - закричал Дикрад, подпрыгивая на своем месте. - Погибнуть ради твоей прихоти? Из-за твоей свары с Дрейнами? Против нас идет королевская армия Бестигвальда! Непобедимое войско! Воевать с ними можно было бы, имея поддержку всех Вольных городов, но никак не пяти тысяч человек!
- В самом деле, Сокол, - согласился, хотя и менее эмоционально Волчий Брат, - ты думаешь, что пять тысяч одолеют три десятка? Даже с помощью 'драконов' это вряд ли удастся. На что расчет?
Сокол Велона поднял вверх руку, призывая к молчанию.
- Я обещал битву, - с нажимом заговорил лорд, когда шум поутих. - Такую, о которой будут помнить в веках. И я сдержу свое слово. Многие из тех, кто смотрит на нас, колеблясь, и не спеша присоединяться, после нее отринут сомнения. Вы спрашиваете, что я задумал? Есть ли у меня замысел или же я повредился в уме, отправляя на верную смерть тех, кто доверился мне. Армия Бестигвальда может победить кого угодно. Кроме своих командиров. И поэтому, - он медленно положил ладонь на столешницу, - они уже побеждены.
В тех словах чудилась какая-то загадка. Непостижимая тайна. 'Человек не может быть так уверен на пустом месте. Особенно такой хитроумный человек', - невольно думалось, глядя на его спокойствие.
- Стеммос, - обратился он к смуглому старшине. - Я знаю, что вы с Кривоносом затеяли разыскать среди Вольных всех, кто имеет хотя бы зачатки способностей рудного мага. Сколько их сейчас в наших рядах?
- Семьдесят два человека. - Помедлив, с достоинством ответил Волчий Брат.
- Семьдесят два мага. Отлично. Сегодня вечером, я хочу встретиться с ними, - теперь Барлейт посмотрел на Тиба. - Отбери два десятка самых ловких и отважных воинов. Добровольцев, само собой. Скажи все как есть, что дело смертельно опасное и что их помощь жизненно необходима для победы над врагом. Думаю, от желающих не будет отбоя.
- Сделаем.
Дикрад недовольно следил как Барлейт, вернув в голос командирские нотки, раздает распоряжения. Не очень понятные, но убеждающие всех, что он знает, что делает.
- Может, все-таки объяснишь, нам глупеньким, в чем заключается твой замысел? - не выдержал старшина, наконец.
- Ничего нового. Никаких великих хитростей. Будем сражаться. Как умеют только вольные люди Велона и никто больше. Это единственное решение. В случае поражения, нас разобьют и казнят самой страшной казнью, которую способны придумать королевские советники. А у них очень богатое воображение. Бежать, тоже не имеет особого смысла. Совершенно ясно, что королевская армия не остановится пока не дойдет до самого Мальдгарда и не выжжет там все подчистую. Я уже говорил, что они собирались сделать это с самого начала. Поэтому в случае бегства или неудачи, мы все умрем. Но если мы победим...
Пауза была многообещающей. Сотар видел, что отнюдь не все из них склонились на его сторону. Он слышал негромкие переговоры, которые вел Дикрад на другом конце стола. Знал, что одних увещеваний слишком мало, чтобы заставить их всех действовать так, как положено.
- А что? - среди старшин поднялся вдруг старик Гиллер, по прозвищу Аршин. Он был самым старым из присутствующих и пользовался в Вольных Городах огромным уважением. Доверие к нему было столь велико, что Аршина провозгласили главным судьей Мальдгарда. - Мне нравится. В самом-то деле, разве не этого мы все ждали? Сражения и кровь, что может быть лучше? Или кто-то хочет сменять меч на мотыгу? Молодежь говорит 'смерть-смерть'... боитесь смерти? Так бросайте это дело. Возвращайтесь в родную деревню дрова рубать или сразу к дворянам в прислугу. Там поспокойнее будет, да спине полегшее. Мешки таскать полегче, чем за себя постоять. Что сидите? - он строго уставился на присмиревшего Дикрада. - Вставайте да идите, малохольные. Я лично смерти не боюсь. И знаю, не меньше тысячи мужей, которые ответят так же.
Пристыдив всех сомневающихся, он повернулся к Барлейту и сказал:
- Что до доспешных всадников, которые тут многих так пугают, - он вновь покосился через стол. - Есть у меня пара мыслишек, чем можно господ рыцарей пыл присмирить. Если ты Сокол не против...
- Конечно. Я слушаю.
Старик стал рассказывать. Барлейт слушал его и мысленно благодарил. За внушенную в сердца доблесть. Потому что на самом деле он не слишком-то верил в победу. Нужно будет отослать Башивира, чтобы помог Ториасу укрыться. И Визерий. Почему от Кривоноса до сих пор нет никаких вестей?
Виз лежал на боку, чувствуя как боль, раз за разом вонзает свои ядовитые когти в ногу и царапает череп. Он лежал, глядя на падающий сквозь щели в ставнях лунный свет. Стоило закрыть глаза, как возникало ощущение головокружения, а к горлу подступала неприятная тошнота. Выродки угостили его куда сильнее, чем казалось сначала. Сын лорда Сотара уже оставил бесполезные попытки развязаться - пеленали на совесть. О том, чтобы чудесным образом перетереть веревки острым камнем или случайно найденным ножом речи так же не могло быть. Комната была пуста, как желудок нищего. Ее, похоже, не поленились даже подмести, прежде чем оставлять столь важного гостя. За дверью регулярно слышались звуки разговоров. От окна, снаружи, доносился шелест водного потока. Или, как начинало казаться Визерию время от времени, самой ночи.
Во всем его нынешнем плачевном состоянии сохранялся всего один жалкий плюс. Собственное пространство. Визу не приходилось пялиться на рожи надзирателей, и он был несказанно рад этому.
Засов осторожно отодвинулся в сторону. Капитан Сотар обреченно вздохнул и закрыл глаза - такова его нынешняя удача. Сквозь прикрытые веки он видел врывающийся в комнату свет пламени. Почему-то дрожащий, словно пламя гасило. Послышались аккуратные шаги, не слишком уверенного в своих действиях человека. Немедленно скрипнула одна из половиц. Виз продолжал притворяться спящим.
- Молодой лорд, - на его плечо легла чья-то ладонь. - Очнитесь, молодой лорд.
Его принялись трясти. Все так же украдкой, воровато. Но вполне настойчиво, отчего голова сразу разболелась куда сильнее. Пришлось 'проснуться', изображая вполне понятное неудовольствие.
Над ним присел одетый в кольчужную куртку усатый громила. Тот, что у моста раздробил палицей голову охранника. Кальд что ли?
- Молодой лорд, - странным, смутно знакомым голосом прошептал мордоворот, - вы в порядке?
- Мне чуть голову не проломили! - подумав, что сволочь издевается, возмущенно начал Визерий. Но ему тотчас же зажали рот скользкой ладонью.
- Тише-тише, - взволнованно шептал Кальд, оглядываясь на дверь. - Не привлекайте внимания!
Теперь уже и в его осанке, манере держать голову прослеживалось нечто знакомое. В первый миг Виз, даже подумал, что это ему мерещится. Но...