- Тут что-то не так, - воскликнула Сатоко, рассматривая ключ, когда они шли по коридору - на бумажке написан номер "ноль-девятнадцать"!
- И что?
- На первом этаже все номера начинаются с единицы, я не видела никаких "нулевых" кабинетов!
- Если ты их не видела, это не значит, что их нет.
Они спустились на первый этаж, и принялись разглядывать план эвакуации.
- Вот, смотри! - Мери ткнула в число 019 на бумаге, защищенной стеклянной рамкой, - рядом еще лестница, видишь?
- Ага, только что это за лестница?
- Может она ведет на второй этаж?
- Пошли, проверим.
Поднявшись по лестнице, они приникли ко второму чертежу.
- Ты нашла? - спросила Сатоко.
- Нет. Еще нет, - монотонно проговорила Мери. Она еще с минуту вглядывалась в линии, пропечатанные на пожелтевшем куске картона, после чего, критично сказала - Нет. Вообще нет.
- Значит...
- Значит, что лестница может вести только в подвал - обреченно вздохнула Мери.
Они переглянулись - раньше они воспринимали это как озорство, а теперь перед ними открывалось целое приключение.
- Ключ от подвала, скорее всего, - хитро улыбнулась Сатоко, - есть в учительской.
Девушки поднялись в учительскую, где Сатоко, без труда отыскала ключ от подвала, и они отправились вниз.
Проходя по первому этажу, они взяли с пустующего стола охранника, который, скорее всего, охранял крепость единорогов от каких-нибудь пегасов, мирно посапывая в уютной каморке, что он обычно и делал, когда последние преподаватели покидали стены школы, блестящий черный фонарь.
- Я как раз телефон в классе физики оставила! - воскликнула Мери.
Искатели приключений прошли до конца правого крыла школы и, спустившись по лестнице на уровень выходной двери, оказались рядом с массивной черной железной дверью.
Мери вставила ключ в замочную скважину и попыталась его повернуть, что, у нее не получилось. Однако, попытка повернуть ключ в другую сторону, сразу увенчалась успехом.
- Похоже, она была открыта, - сказала Мери и вернула ключ в исходное положение, а Сатоко дернула ручку вниз, и потянула дверь на себя.
Они стояли перед лестницей, уходящей вниз, в подвал, из которого веяло холодом и сыростью, и тонущей в темноте, которую разрезал лучом света, включенный Мери фонарь.
Они начали спускаться, осторожно ступая по холодным ступеням, и вскоре стояли на пыльной поверхности каменного пола подвала, в довольно узком коридоре, устланном тьмой. Мери поводила фонарем из стороны в сторону, чтобы осмотреть помещение и луч бледно желтого, медленно тускнеющего, света выхватил из окутавшего их мрака еще один план эвакуации, лежащий на полу среди кусков разбитого стекла и поломанной деревянной рамки. Сатоко подошла к нему и, присев, аккуратно достала картонку из осколков, стряхнула стеклянную крошку и встала рядом с Мери, рассматривая чертеж и давая рассмотреть ей.
- Смотри! - первой искомую лестницу нашла Мери, - дальше по коридору и немного влево.
- Да, вижу. Пошли.
Они проследовали согласно намеченному маршруту и когда увидели в бледно желтом, весьма тусклом, свете проступили очертания ступеней, уходящих вверх, фонарь потух. Мери обуял страх и она начала паниковать.
- Я ничего не вижу! Как мы выйдем отсюда без света? Мы здесь умрем!
- Успокойся, - сказала Сатоко, - дай мне фонарь, я его починю, - и в полной темноте прозвучал звук удара какого-то маленького, но увесистого предмета об тело, а затем источник света вновь заработал, - видишь, я его починила.
Они поднялись по лестнице и оказались на небольшой площадке с таким же каменным полом и жестяной дверью, на которой красовались выведенные мелом цифры 0, 1 и 9.
- Ну, пришли, - заявила Сатоко, давай ключ.
Мери отрицательно покачала головой, и, улыбнувшись, подошла к двери в плотную, и, найдя замочную скважину, вставила в отверстие ключ, и, повернув его против часовой стрелки два раза, со страшным скрипом, режущим слух, как скрежет ножа по стеклу, открыла дверь.
Когда дверь распахнулась, обе застыли в оцепенении - тусклый, едва теплящийся свет, стремительно гаснущей лампочки озарил весьма узкое, но довольно длинное помещение изнутри, где у дальней стены, на полу сидела какая-то фигура, обняв колени и склонив голову вниз.
Из этого состояния их вывел скрип закрывающейся двери, и Мери сделала шаг внутрь.
- Что ты делаешь?
- Я... Мне кажется... - каждое слово давалось ей с трудом, как и каждый новый шаг, - я не уверена... - наконец, она подошла настолько близко, чтобы различить витиеватый кованый браслет с позолотой, стирающейся с внутренней стороны, висящий на неподвижной руке, и бросилась к фигуре, - Эллис!
- Кто такая Эллис? - спросила Сатоко, заходя внутрь, чтобы получше разглядеть фигуру.
- Ты уже забыла?
- А, это та, которая пропала неделю назад?
- Да, она была нашей одноклассницей, моей подругой, - она указала на браслет на своей руке и на её, - мы поклялись, что никогда не расстанемся и будем дружить всегда!
- Вы, что, лесбиянки?
- Нет! Мы просто дружим, еще с детства!
- А я, - да. - Улыбнулась Сатоко и, подойдя к Мери, наклонила её голову к своей и поцеловала.
Поцелуй длился, как показалось Мери, несколько минут, рядом скрипела, закрывающаяся от сквозняка дверь, но она этого почти не слышала, так как полностью отдалась во власть новых чувств и закрыла глаза от наслаждения.
Словно, сквозь сон, она услышала, как в дверной скважине повернулся ключ, и её зрачки расширились от страха. Она отстранила Сатоко и, подойдя к двери, дернула ее на себя.
- Тебе, что, не понравилось, - сказала она обиженно, - а я так старалась!
- Нас тут заперли, а ты из-за поцелуя переживаешь!
- Да, ну?
Пожав плечами, Сатоко подошла к обитой деревом жестяной двери и дернула её. Дверь не поддалась, и она дернула сильнее.
- Ксо! - крикнула Сатоко и топнула со всей силы по каменному полу, после чего, стукнула по стене и вскрикнула.
- Стена ледяная!
Мери посветила на стену и ахнула - шершавая серая поверхность была вся покрыта инеем. Она направила луч вверх и увидела, что стены намного выше, чем ей казалось: потолок этой комнаты находился примерно на уровне потолка третьего этажа.
- Она мертва, - сказала Сатоко, коснувшись шеи Эллис.
- Знаю, - отозвалась Мери, она пропала десять дней назад, а в таких условиях, - она посмотрела на тело, - и в такой одежде, можно прожить, максимум сутки.
- А нам сколько осталось?
В этот момент, фонарь погас окончательно и в полной темноте прозвучал голос Мери.
- Вот, блин!
- Дай сюда!
- Держи. Бррр... холодно.
Раздался стук пластика о тело.
- Давай, тварь, - приговаривала Сатоко, - давай!
- Не работает, - обреченно сказала Мери, потом она воскликнула, - погоди-ка...
Комнату осветил тусклый свет от маленького огонька, исходящего из металлического цилиндра с вытравленным черепом и языками пламени, какие изображают на своих мотоциклах байкеры.
- Ты куришь?
- Нет, - воскликнула Мери недоуменно, - это талисман.
- Давно бросила?
- Я не курю, не курила и не собираюсь курить!
- Это правильно, это хорошо.
- Тут весьма холодно, мы умрем, если не выберемся отсюда.
- И как мы, по-твоему, выберемся?
- Я нне знаю. Мне холодно.
- Как будто, мне - нет!
- У мменя есть идея.
Она подошла к двери и поднесла пламя к дереву.
- Ты что делаешь?
- Огонь. Чтоббы соггреться.
- Ты с ума сошла? Мы же задохнемся!
Она отвела огонь в сторону.
- У тебя есть идеи получше?
Сатоко схватилась за ручку двери и потянула ее на себя - безрезультатно. Она взялась обеими руками за ручку, уперлась ногой в стену и рванула так сильно, как смогла и в следующую секунду, она уже лежала на холодном полу, с оторванной ручкой в руках.
- Зажигай! - махнула она рукой.
Мери продолжила начатое, однако, дерево, в силу своей температуры, гореть не особо хотело, но спустя минуту, все же, начало активно окисляться, и вскоре, маленький, робкий огонек перерос в настоящий костер.
- И что теперь? Лед и пламень. Мы зажаты между этими двумя крайностями.
- Не совсем, - Мери кивнула на огонь, - хорошо горит, - указала наверх, - тут хорошая тяга, а значит, - там есть какой-то лаз или что-то подобное, - возможно, вентиляция, - она с надеждой посмотрела на Сатоко - ты сможешь добраться до верха?
- Как? - она вызывающе взглянула на Мери, - я летать не умею.
- А ты можешь упереться руками и ногами в стены и, таким образом, вскарабкаться вверх?
- Ну, вообще-то стены скользкие.
- Ну, хотя бы попробуй.
- Хорошо, хорошо.
Она встала рядом со стеной и положила на нее руку, ощутив холод каменной кладки и, чуть вздрогнув, прислонила вторую руку к другой стене, после чего подняла сначала одну ногу, а, затем, напрягая руки, осторожно оторвала вторую от пола и остановилась в таком положении на несколько секунд, проверяя, возможность падения, потом быстро передвинула одну руку - вторую, первую ногу - вторую.
Мери изумленно и с искоркой надежды во взгляде смотрела на то, с какой ловкостью и грацией, обдирая руки в кровь, Сатоко взбиралась вверх, по холодной шершавой стене в темнеющую высоту, из которой тянуло холодом.
Добравшись до верха, во мраке она смогла различить квадратные очертания вентиляционной шахты, ухватившись обеими руками, покрытыми ссадинами, за край которой, Сатоко, чуть скривив рот и зажмурив один глаз от терпимой боли, подтянулась и влезла внутрь. Спортсменка проползла по жестяному коробу, как ей показалось, половину вечности, пока она не увидела впереди решетку, за которой был виден кабинет географии.
***
Мери еще долго смотрела вслед Сатоко, а потом повернулась и направила свой взор на маленький пожар, который сама устроила, стараясь не смотреть в противоположную сторону, где у стены находилось бездыханное тело ее подруги.
- Почему она... - сказала она, задумчиво глядя на огонь, - почему я... - глаза начали слезиться, но от тяжелых мыслей или от длительного взаимодействия с огненной стихией, Мери не знала.
Потом пламя погасло, оставив от деревянной части двери лишь тлеющие угли, и она снова оказалась почти в полной темноте. В этом жутком месте. Наедине с трупом. Одна.
Вдруг, за дверью раздались шаги, сначала, еле слышные, но с каждым новым шагом, становящиеся все более отчетливыми.
- Мери, это я, - услышала она из-за двери голос Сатоко, - ты там? С тобой все в порядке?
- Да, - отозвалась она, поднимаясь с колен, - но тут снова стало темно.
- Не волнуйся, я вытащу тебя из этой штуки.
- Спасибо.
Сатоко за дверью негромко вскрикнула, чего оказалось достаточно, чтобы вывести довольно впечатлительную Мери из внутреннего равновесия. Ее воображение, обычно, довольно скудное, на сей раз оказалось весьма богатым, и молниеносно нарисовало в голове образ Сатоко, которая хочет открыть дверь, но тут сзади к ней подходит темная фигура с внушительным ножом в руке, очевидно, стоявшая за их пленением.
Из этих мыслей, ее бесцеремонно вырвал, внезапно раздавшийся за дверью, прокатившись по всем коридорам подвала, истошный крик Сатоко, полный боли и страдания.
Мери оцепенела от ужаса и больше не могла дышать - как она ни пыталась сделать вдох, у нее получалось только двигать губами, словно рыба, глотающая ртом воздух в предсмертных конвульсиях. Она уже ничего не слышала - уши закладывала оглушающая, звенящая тишина, которая, вместе с темнотой, обволакивала все ее существо, пожирала, делая частью себя. Она уже ничего не чувствовала - ни жар исходящий от обуглившейся двери, ни стену, от которой все еще немного тянуло холодом, ни слегка теплый пол под ногами, влажный от растаявшей изморози, украшавшей стены еще до их появления здесь. Только страх. Она забыла, кто она, забыла, все, что она до этого помнила, забыла все, что с ней произошло за прошедший день, прошедшую неделю, прошедший месяц, прошедший год, прошедшую жизнь. Только страх.
В этот момент, дверь сотряслась от тяжелого удара и внутрь проникла полоска стали, которая, на мгновение исчезла, только для того, чтобы появиться вновь, и сильнее впиться в измученную и истерзанную огнем дверь.
Не осознавая, что она делает, она, обезумев от страха, попятилась прочь от двери и натолкнулась спиной на труп. Хотя ее мысли не поддавались никакой логике, у нее не возникло никаких сомнений, что спрятаться от нападающего за трупом лучшей подруги - это блестящая идея, которая просто обречена на успех.
Надежно спрятавшись за полуразмороженным телом Эллис, она посмотрела на дверь, в которую, с легкостью вошла рабочая часть пожарного топора, убралась на половину и начала ворочаться из стороны в сторону, затем на дверь обрушился новый удар, затем еще и еще, каждый из которых отдавался гулким стуком, с каким забиваются гвозди в крышку гроба, в ее ушах. Один за другим, гвозди неспешно входили в дерево, растрескивающееся под давлением, с которым сталь гвоздей давит на него. И она совсем не заметила, как закрыла глаза и провалилась в объятия Морфея.