Колесова Марина : другие произведения.

Ключ от сердца. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Может ли помочь психоанализ избавиться от одиночества замечательной девушке, особенно если психоаналитик тоже одинок и хорош собой?

  КЛЮЧ ОТ СЕРДЦА
  
  Вместо эпиграфа:
  
  Ты взломал мое сердце, отмычкой как вор,
  От тебя не сбежать мне теперь.
  От обилия лжи холодеет мой взор
  Но не в силах захлопнуть я дверь.
  
  Понимаю умом, но никак не могу
  С глупым сердцем своим совладать.
  И ночами тайком я в подушку реву,
  Эти узы желая порвать.
  
  Нет, я сердце свое расколю на куски,
  Растопчу без пощады ногой.
  Чтобы кровь не стучала натужно в виски,
  Безмятежный мой руша покой.
  
  Ты придешь, постучишь, а меня дома нет,
  Дверь закрыта, и мрачно окно.
  Телефон отключен и молчит интернет.
  Я тебя разлюбила давно.
  
  И возможно тогда, испугавшись потерь,
  Ты захочешь меня отыскать.
  И помчишься за мной, понимая теперь,
  Чем отважился ты рисковать.
  
  И тогда, позабыв об обмане и лжи,
  Я тебе ключ от сердца вручу.
  И, осколки его воедино сложив,
  Вновь поверить тебе захочу.
  
  
  
  ***
  
  Удовлетворенно улыбнувшись, Катя сохранила отредактированный текст и с чувством исполненного долга отправила результат своей работы на почту главного редактора. После чего набрала номер телефона его секретаря:
  - Олечка, это Ларионова. Передайте Александру Владимировичу, что я отправила ему обещанную статью.
  - Ой, Екатерина Алексеевна, секундочку, передам, он тут рядом со мной стоит, - секретарша, прикрыв трубку рукой, вполголоса что-то невнятно сказала, а потом вновь обратилась к ней: - он хочет поговорить с Вами. Я передаю трубку ему.
  - Катенька, - раздался в трубке знакомый бас, - ты умница, конечно, что так быстро все успела, но оговоренная верстка отменяется, так что твою статью я гляну не раньше среды. Уж не обессудь. А пока займись перспективой. Ну и расслабиться можешь немного. Ты хорошо поработала.
  - Спасибо, Александр Владимирович, - только и сумела разочарованно выдохнуть Катя и, повесив трубку, откинулась на спинку рабочего кресла.
  Раздражение захлестывало. Она как идиотка двое суток почти без сна просидела над статьей, и нате Вам... оказывается, статья теперь уже нужна не раньше среды. Тогда чего было пороть такую горячку и орать ей, что вечер пятницы это крайний срок, и если она не успеет, он выгонит ее ко всем чертям?!
  На глаза навернулись злые слезы, а в груди что-то сжалось так, что и дышать стало больно. Катя зажмурилась и потрясла головой, повторяя как заклинание: "Все хорошо, все хорошо, все хорошо".
  Через минуту слезы отступили, и дышать стало легче.
  Ну вот чего она так разнервничалась? Это ее работа. Ее сумасшедшая работа, часто авральная и порой бестолковая, но зато хорошо оплачиваемая и дающая иногда вот такие замечательные передышки, какая, например, предстоит ей сейчас. Ибо слова ее непосредственного начальника можно было трактовать так, что до среды она предоставлена самой себе и может даже на работе не появляться, набирая материал на перспективу. А может и вообще не набирать. У нее этого материала уже и так вагон и тележка с прицепом.
  В это время в дверь постучали и после ее разрешения войти, в ее кабинет вплыла Олеся.
  Именно не вошла, а вплыла, потому что Олесину неспешную походку иначе и назвать было нельзя. Олеся вообще походила на пышнотелую лебедушку. Светловолосая, дородная и статная, она будто сошла с Кустодиевских полотен про русских красавиц.
  - Как дела, Катюх? - Олеся без приглашения опустилась в гостевое кресло.
  - Как всегда: лучше всех! - Катины губы дрогнули в лукавой улыбке. - А у тебя?
  - О себе тоже впрочем, как всегда, такого сказать не могу. Но я не за этим. Ты сейчас очень занята?
  - Не особо. Шеф перекинул мой срочный материал в долгосрочный отстойник. Так что я кайфую аж до среды, занимаясь подборкой перспективных тем.
  - Вот повезло. Тебе вечно везет, Катюха. Во всем везет, кроме мужиков. Вот скажи мне, почему тебе не везет с ними?
  - Мой рыцарь потерялся в дороге, а размениваться на шваль, что ему и в подметки не годится, не хочу, - иронично подмигнула ей Катя. - Ты только это пришла узнать иль еще чем порадуешь?
  - Понимаешь, даже как сказать не знаю... Одним словом, поспорила я тут... и теперь от тебя зависит: проиграю я или нет.
  - Ух ты... ну ничего себе. На что поспорила-то? Надеюсь, не на мой стриптиз на улице, а то такого не дождешься, как бы я к тебе хорошо не относилась, подруженька.
  - Не, ну ты что?! Зная тебя, я на такое могла поспорить только в обратную сторону. Типа не устроишь, даже если миллион тебе предложат. Но никто что-то не горит желанием предлагать, - пухленькие губы Олеси изогнулись в усмешке.
  - Тогда что предмет спора?
  - Сейчас объясню, только начну с самого начала, чтобы ты поняла. Ладно? Ты ведь не торопишься никуда?
  - Не тороплюсь настолько, что даже чаем могу тебя угостить. Раз разговор у нас неспешный пойдет, то лучше с чаем. Ты начинай рассказывать, а я пока чайник кипятиться поставлю.
  Катя встала, включила чайник и, достав чаши, бросила в них пакетики с чаем, после чего вновь опустилась в кресло.
  - Так вот, - тем временем начала свой рассказ Олеся, - были мы вчера с Сашкой моим в гостях у его двоюродного брата, он рожденье дочки отмечал. А как ты знаешь, Сашкин братец, птица высокого полета, ну и тут он не пожмотился. Закатил банкет в крутейшем ресторане. Забыла только, как называется, на Тверской он, ты наверняка про него слышала, на слуху он, ну да дело не в этом, - она досадливо поморщилась, досадуя на себя за забывчивость, потом махнула рукой и продолжила: - Пригласил гостей он тоже по широкому кругу. Будь я незамужняя, глазки бы у меня разбежались, это точняк. Банкиров всяких, предпринимателей навалом было, даже депутат один. Ну и вот, среди них был один наикрутейший психолог. К нему очередь, говорят, чуть ли не на год вперед пишется, а один прием тысячу баксов стоит.
  - Кто говорит?
  - Сашкин братец двоюродный говорит. Кто же еще? Это он нас там со всеми знакомил. С его слов и говорю. Ты это... не перебивай, Катюх. Я вот с мысли сбилась... Значит так, этот психолог офигенно красивый мужик, скажу я тебе. И сидел он рядом со мной. А уж обходительный какой - помереть не встать: "Ну что Вы ничего не кушаете, может подозвать официанта, чтобы он положил Вам что-то?", ну и все в том же духе. Сашка аж приревновал малость, шипеть мне в ухо начал: "Что это он за тобой так следит? Клеится что ли?". Я поняла, что дело плохо, ну и постаралась перевести разговор на нейтральные темы, чтобы и Сашку к обсуждению подключить. И говорю: "Вот скажите мне как психолог, часто бывает, что проблемы не в самом человеке, а в том, что просто ему не везет по жизни в чем-то". Ну и он, конечно, тут же в бутылку полез: нет, все проблемы всегда только внутри. Ну а я тут ему тебя в пример и привела. Рассказала, что знаю девушку, которая и красавица, и умница, и зарабатывает хорошо, и незакомплексованная вроде никакая, все при ней, правда твердых моральных правил, но вот не везет ей на мужчин хоть тресни. Никто не ценит теперь таких порядочных и умных... А он подвыпил уже и завелся: в ней причина говорит! В тебе, то есть. А я ему: не верю, это Вы так говорите лишь чтобы купоны с клиентов стричь. И тут его совсем заклинило: а давайте, говорит, поспорим. Я, говорит, готов Вам хоть сто тысяч баксов заплатить, если все именно так, как Вы говорите. Только не так это совсем. Проблема, говорит, именно в Вашей подруге, и я могу это доказать. А я не согласилась, и мы поспорили. Правда, не на деньги. На деньги я отказалась спорить. Поспорили мы на интерес. Он согласился бесплатно тебя консультировать, начиная с завтрашнего, вернее получается уже с сегодняшнего дня и взять с тебя деньги только в том случае, если ты решишь, что его помощь тебе пригодилась, и ты нашла ту проблему, что мешала тебе найти твою половинку. Причем взять столько, во сколько сама оценишь его помощь. Поэтому вот, - Олеся плавным движением достала из кармана своей жилетки телефон, - перепиши его номер и позвони ему.
  - Зачем, Олесь? Тебе какой интерес от того, что я к нему пойду? Вы ж, получается ни на что и не поспорили. Ты просто развела его на вроде бы бесплатную помощь мне. Но она мне не нужна. Мне и так неплохо живется.
  - Звони, говорю! - Олеся пролистав список контактов и найдя нужный, сунула ей телефон в руки. - Мужик красив как бог. И обручалки на пальце я у него не разглядела. Так что это шанс для тебя. Звони и договаривайся о встрече. Надеюсь, потом спасибо скажешь и на свадьбу позовешь.
  - С ним? Ну и быстра ты, подруга. Ты никак решила ремесло свахи освоить? - рассмеялась Катя, поднимаясь с кресла и подхватывая закипевший чайник, после чего разлила кипяток по чашкам.
  - А почему нет? У меня глаз-алмаз, - беря у нее из рук чашку с чаем, улыбнулась Олеся. - Ну а даже если и нет... и с ним у тебя ничего не срастется... Катюх, может он вправду тебе поможет что-то так в себе поменять, что найдется этот твой затерявшийся рыцарь, будь он трижды неладен этот странник без компаса и навигатора, который никак не добредет до тебя. Или тебя жаба задушит кому-то за это денег дать? Так можешь дать немного. Хотя ты гордая... ты немного не сможешь... но знаешь, Кать, за свое счастье можно и последнюю рубаху отдать, а ты все-таки получаешь не хило. Поэтому звони и не парься! К тому же вон у тебя все равно простой в делах наметился. Не иначе как это знак свыше! Это сама судьба тебя ведет!
  - Олеська, прекрати прикалываться! Что за глупая манера везде и во всем искать какие-то знаки? Нет тут никаких знаков, и никуда я не пойду. Чтобы этот умник и раскрасавец возил меня личиком по столу, объясняя отсутствия у меня спутника жизни какими-нибудь скрытыми травмами моего детства и моей внутренней неполноценностью? Ага, нашла идиотку... Нет, Олесь, и еще раз нет!
  - Катюха! - Олеся даже подалась вперед в своем кресле. - Ты никак трусишь идти? А ну посмотри мне в глаза! Точно трусишь.
  - Ничего и трушу. С чего ты взяла? - раздраженно поморщилась Катя.
  - Значит, он был прав... Елки... Все именно в тебе, но ты не будешь ничего менять и до скончания своих дней останешься одна, обвиняя окружающий тебя мир в несовершенстве, чтобы доказать себе и всем, что проблема совсем и не в тебе.
  - Олесь, ты несешь чепуху. Я не считаю себя совершенством, и во мне внутренних проблем хоть отбавляй, но выворачивать их перед офигительно красивым мужчиной я не стану.
  - Значит, все-таки трусишь!
  - Нет! Не трушу! Смысла просто не вижу.
  - А считай это заданием редакции. Шеф же велел тебе искать перспективные темы, чем не одна из них? Когда ты еще сможешь забесплатно с таким крутым психологом пообщаться? Ради интереса и новых впечатлений сходи!
  - Тебе-то с того какая радость?
  - Надеюсь на твою благодарность в случае успеха. Да и помочь отыскать тебе свою половинку хочется. Если мы, девчонки не будем помогать друг другу, то от кого тогда помощи-то ждать? Ты вон всегда, если мне что надо, помогаешь, а долг он платежом красен. Вдруг мне удастся тебе так отплатить, что ты еще и должна мне останешься? Или за тему статьи разгромной о несостоятельности некоторых крутых психологов или за что еще... - Олеся лукаво и загадочно улыбнулась.
  - Ладно, - вздохнув, Катя взяла из рук подруги телефон и переписала номер на перекидной календарь на столе, - позвоню как-нибудь на досуге.
  - Нет, не на досуге, а сейчас! Надо ковать железо пока горячо. Завтра он может и забыть и про ресторан, и про спор. Звони прямо сейчас!
  Поняв, что сопротивляться бесполезно, подруга все равно ее дожмет, Катя взялась за трубку телефона.
  - Кстати, как его зовут-то?
  - Слава.
  - А полностью? Вячеслав, Станислав и вообще отчество у него какое?
  - Да не знаю я. Мне его представили как Славу. И в телефон я его так и вбила: "Слава - психолог".
  - Да уж... Ладно, постараюсь обезличенно поговорить, - поморщилась Катя и набрала номер.
  Однако на звонок никто не ответил, и Катя, облегченно вздохнув, положила трубку на телефон:
  - Все, Олеська, не судьба. Он не подошел.
  - А кто говорил, что в знаки не верит? Звони еще раз!
  - Нет, не буду, - в голосе Кати послышался металл. - Похоже, я действительно трушу - это раз, а во-вторых, разговаривать с человеком, даже не зная его имени-отчества и просить, чтобы он выполнил то, что обещал в хорошем подпитии, это полнейшая глупость. Не стану я разводить человека на оказание мне бесплатной услуги лишь из-за того, что он перебрал лишнего и повелся на твою провокацию. И не приставай больше. Обижусь!
  - О, когда ты начала говорить таким тоном, дело труба. Ладно, не судьба, так не судьба. Извиняй, подруга. Я хотела как лучше.
  - Я оценила. Спасибо.
  В это время у Олеси зазвонил ее мобильный телефон, и она, отставив на соседний стол пустую чашку, встала с кресла:
  - Это Сашка, он обещал меня с работы забрать. Небось, звонит, что подъехал.
  - Да, Сашенька, - проворковала она в трубку, - да, да, уже спускаюсь, - потом повернулась к ней: - Пока, Катюха, удачных выходных, - и выплыла из кабинета.
  
   Дверь за Олесей закрылась, и Катя, допив чай, сходила помыла чашки, после чего стала неторопливо собираться домой.
  Как только она выключила компьютер, именно в это самое время зазвонил телефон. Подумав, что это наверняка шеф с какой-нибудь новой авральной работой она в раздумье постояла над телефоном, решая взять трубку или сделать вид, что уже ушла, но мысль что если она не ответит, он будет звонить на мобильный, заставила ее все же поднять.
  - Да, Ларионова. Слушаю, - холодно проговорила она, ожидая услышать или голос секретарши или сразу бас главного редактора, но услышала очень приятный мужской баритон:
  - Добрый вечер, госпожа Ларионова. Это Кравцов. Вы мне звонили. Я, к сожалению, не мог ответить, был занят с пациентом. Так чем могу быть полезен?
  В первый момент сердце у Кати испуганно сжалось, и ей захотелось сказать, что это она ошибочно набрала номер, и никакому Кравцову звонить была не намерена, но потом ей стало стыдно за собственную трусость, и она, поспешно поменяв интонацию на очень доброжелательную, любезно проговорила:
  - Спасибо, что перезвонили, господин Кравцов. Я, честно говоря, не знаю, чем Вы можете мне быть полезны, я позвонила Вам по настоянию подруги. Она вчера беседовала с Вами в ресторане, и Вы опрометчиво пообещали ей решить все мои проблемы. Но на самом деле никаких таких серьезных проблем у меня нет, и я звонила Вам исключительно для того, чтобы поблагодарить за изъявленное Вами желание мне помочь, а так же сообщить что на Ваше время не претендую. Еще раз спасибо за проявленное участие. Всего Вам самого наилучшего.
  Она уже хотела было вешать трубку, когда услышала то, после чего делать это ей моментально расхотелось, ибо ее собеседник на том конце провода иронично осведомился:
  - Ваша подруга уже ушла, и Вы решили, воспользовавшись ее отсутствием, солгать сначала мне, а потом ей?
  - Что Вы имеете в виду? - ее голос заледенел от гнева. Вот так, прямо в лоб во лжи ее еще не обвиняли ни разу.
  - Как я понимаю, когда Вы мне звонили в присутствии подруги, Вы намеревались сказать совсем иное, нежели сказали сейчас. А ей Вы очевидно решили вообще не говорить о моем звонке. Я прав?
  - Возможно. И что с того?
  - Ничего, кроме того, что в первую очередь Вы лжете не мне и не ей. Вы лжете самой себе, госпожа Ларионова. И это очень печально.
  - Мне жаль, что я опечалила Вас настолько. Я передам Олесе, что спор она проиграла, что дело действительно лишь во мне и моей лжи. Сколько стоят несколько минут Вашей телефонной консультации? Пришлите мне счет на этот номер телефона, он одновременно и факс, я оплачу Вашу консультацию в десятикратном размере. Она мне очень помогла. Спасибо.
  - Я жду Вас через час пятнадцать в своем кабинете. Адрес знаете?
  - Нет, не знаю. К тому же не понимаю для чего мне к Вам ехать. Вы хотите, чтобы я лично оплатила счет?
  - Нет, я хочу абсолютно бесплатно побеседовать с Вами.
  - Зачем?
  - Вам это необходимо.
  - Вы альтруист?
  - Возможно, только это не телефонный разговор, к тому же у меня очень мало времени, меня ждет следующий пациент. Сейчас Вам перезвонит моя секретарша и продиктует адрес. Все. Через час пятнадцать я Вас жду.
  В трубе раздались короткие гудки. Катя нервно повертела ее в руках, потом положила на телефон. И в ту же секунду он снова зазвонил:
  - Госпожа Ларионова? - раздался милый девичий голос, как только Катя подняла трубку.
  - Да, это я.
  - Станислав Сергеевич просил меня Вам объяснить, как к нам доехать. Вы на машине поедите?
  - Да, на машине, - автоматически подтвердила Катя, даже не осознавая, что соглашается приехать.
  - Тогда записывайте. Вы взяли ручку?
  - Да, - Катя записала все пояснения секретарши, а потом назвала номер машины, чтобы та заказала ей пропуск на стоянку клиники.
  Положив трубку, она несколько минут посидела в задумчивости, потом встала, подошла к зеркалу и осмотрела себя.
  Вид у нее был абсолютно неподходящий для первого свидания. Не накрашенная, с опухшими от бессонной ночи глазами. Одета в потрепанные джинсы и водолазку черного цвета. Волосы стянуты в тугой длинный хвост на затылке обычной резинкой. И украшений никаких, даже серьги не надела из-за цейтнота со статьей.
  Хотела залезть в сумочку и, достав губную помаду, подкрасить губы, а потом махнула рукой и не стала, подумав, что это явно никак не исправит ситуацию. Ну и ладно, пусть красивый как бог мужчина видит, что она не собирается производить на него впечатление, и ей вообще плевать, что он будет о ней думать. Она поедет исключительно из профессионального интереса к нему. Вдруг и правда какой-нибудь материал для статьи наберется. Да даже фраза его какая-нибудь зацепит, и ее можно будет вставить с комментарием, что вот что думают о проблеме, например одиночества, современные практикующие психологи. И уже неплохо будет.
  
  До указанного секретаршей Кравцова дома, Катя добралась минут за сорок. Заехала в подземный паркинг и остановилась перед шлагбаумом, намереваясь выйти и спросить охранника здесь ли паркуют машины пациенты доктора Кравцова, но тот сам подошел к ней и, поднимая шлагбаум, проговорил с улыбкой:
  - Госпожа Ларионова, проезжайте, пожалуйста, Ваше место пятидесятое, это в третьем ряду слева.
  - Спасибо, - улыбнулась она ему в ответ и, проехав мимо двух рядов машин, свернула к третьему.
  Он был у самой стены, места для машин были размечены и подписаны прямо на бетонном полу огромными ярко-голубыми цифрами. Поэтому свое место она нашла без труда, и припарковалась между темно-синим лексусом LX 570 и широкой поддерживающей колонной. Подумав, что впервые видит лексус такого цвета, она решила, что машина явно сделана на заказ. Почему-то в голове сразу мелькнула мысль, что этот дорогой джип принадлежит Кравцову. Хотя, может и не ему, а кому-то из его богатых клиентов. Она вышла из машины. В глаза сразу бросилось, что рядом с таким мощным собратом ее небольшой и скромный ситроен С4 начал казаться еще меньше и еще скромнее. С усмешкой покачала головой, потом взглянула на часы. До указанного Кравцовым времени оставалось двадцать минут. Решив, что не хочет ждать его в приемной, Катя вновь села в машину и откинулась на спинку сиденья. Надо постараться максимально расслабиться и настроить себя, что ни при каких условиях она не будет комплексовать. Этот красавец-мужчина может думать о ней что угодно, даже презирать, она не расстроится, ибо хоть до его уровня и не дотягивает, но довольна тем, что имеет. Не всем же быть гениями в психологии или топ-менеджерами нефтяных компаний. Ей хорошо и так, ибо она достигла того уровня, когда уважает сама себя и знает, что ее есть за что уважать, и теперь ей плевать, что о ней думают окружающие и этот офигительный раскрасавец в том числе.
  Когда до назначенного времени осталось пять минут, она вышла из машины, прошла к лифтам, поднялась на двенадцатый этаж и, свернув, как ей объяснила секретарша, в правый коридор прошла к массивным дубовым дверям с лаконичной надписью: Кравцов С.С.
  Распахнув их, она вошла и оказалась в просторной приемной с мягкими креслами слева и высокой стойкой администратора или секретаря с правой стороны.
  Увидев ее, миловидная черноволосая девушка в строгом костюме, тут же поднялась из-за стойки:
  - Добрый вечер. Вы госпожа Ларионова?
  - Да, это я. Здравствуйте, - кивнула ей в ответ Катя.
  - Проходите, пожалуйста. Станислав Сергеевич ждет Вас, - девушка, выйдя из-за стойки, прошла чуть дальше и распахнула еще одну массивную дубовую дверь в дальнем углу приемной.
  
  Катя подошла к дверям и, обнаружила, что за первой дверью, которую держала секретарша, находится еще одна. Распахнув ее самостоятельно, она вошла в просторный кабинет и, поздоровавшись, удивленно замерла. Во-первых, ее поразил полумрак, царивший там, а во-вторых, перед ней не оказалось привычного стола хозяина кабинета и гостевого кресла. Слева в углу стоял широкий диван с несколькими небольшими шелковыми подушками, справа низкий журнальный столик и два кресла. Хозяин кабинета сидел в одном из них и курил.
  - Да мы вроде уже здоровались, - откликнулся он на ее приветствие, не вставая, и указал рукой на кресло, а потом на диван: - Присаживайтесь, где Вам будет удобнее.
  Он оказался не таким уж и красавцем. Да, приятной наружности, с правильными чертами лица и роскошной шевелюрой каштановых волос и большими серыми глазами, достаточно крепкого телосложения, но совсем не бог. По крайней мере, Катя богов себе представляла совсем не такими. И ей сразу стало легче.
  - Вы знаете, в помещении, где мужчина, не вставая, встречает женщину, продолжая при этом курить, я бы предпочла не задерживаться, и откланяться, не присаживаясь никуда, - смерив его оценивающим взглядом, мрачно проронила она, чуть отступая обратно к дверям.
  - Не будьте так строги, госпожа Ларионова. У меня был тяжелый рабочий день, который к Вашему сведению, у меня уже закончился, и я сильно устал. Это способ хоть как-то сбросить накопившееся напряжение, чтобы иметь возможность Вам полноценно помочь. Однако если Вы категорически не приемлете запах табака, я, конечно же, потушу сигарету и открою здесь окно. Поэтому присаживайтесь и не надо здесь устраивать демонстраций, апеллируя к тому, что Вы женщина, а я мужчина. Ибо на данный момент наша половая принадлежность не играет ни малейшего значения.
  - А что играет?
  - То что у Вас есть проблема, а я могу помочь Вам ее решить. И на мой взгляд, абсолютно неважно, сделаю я это, встав Вам навстречу или не вставая с кресла. Так мне потушить сигарету?
  - Ну если для Вас восьмичасовой рабочий день тяжелейшее испытание, то не смею мешать, расслабляйтесь дальше с сигаретой. Запах табака хоть и не кажется мне чем-то изысканным, но категорического неприятия не вызывает, - Катя подошла к дивану стоящему у противоположной от хозяина кабинета станы и вальяжно сев, откинулась к его спинке и вытянула ноги. - Кстати, я тоже устала, у меня была чертовски напряженная неделя, а последние две ночи я вообще не спала, поэтому даже не знаю, какого лешего притащилась к Вам сюда, чтобы еще и Вам не дать отдохнуть. На редкость нелогичное и по большому счету глупое решение. Кстати, Станислав, давайте плюнем на мои проблемы и разбежимся оба, чтобы нормально отдохнуть, а? Вы уставший, я тоже, ну какие проблемы могут решить два уставших человека в конце рабочей недели? На мой взгляд, никаких. К тому же мои проблемы мне абсолютно не мешают. Я с ними сроднилась и мне очень комфортно. А то что я, по мнению Олеси, несчастна потому что одинока, так это стереотип ее восприятия, что счастье женщины возможно лишь если рядом с ней мужчина. Мне и одной кайфово. Ну как согласны?
  - Если Вы устали, можете снять туфли и лечь на диван. Он для этого тут и стоит.
  - Вряд ли мне это поможет, - отрицательно качнула головой Катя.
  - Не поможет, потому что Вы не сможете тут это сделать или потому что, даже сделав, не сможете расслабиться в полной мере?
  - Сделать могу, а вот расслабиться так, чтобы отдохнуть, вряд ли.
  - Тогда сделайте.
  - Зачем?
  - Попробуйте. Иногда то, что как Вам кажется, Вы можете сделать, но не делаете, оказывается не таким простым в исполнении - раз, и приводит не всегда именно к тем результатам, которые Вы ждете - два. Сделайте, проверьте себя, - испытующе глядя на нее, он неспешно и глубоко затянулся.
  - Я не хочу снимать туфли, - Катя перевела взгляд на свои босоножки на высоком каблуке. Пожалуй, это была самая дорогая вещь во всем ее наряде. Катя любила хорошую обувь. Из натуральной кожи, они удобно обхватывали ногу и придавали ее ступне очень элегантный, на ее взгляд, вид.
  - Вы считаете, обувь делает Вас более защищенной?
  - Они нравятся мне - это раз, снимать обувь, на мой взгляд, в присутственном месте недопустимо - два.
  - В Вас говорят стереотипы. Японцы, например, придя в гости, снимают обувь, это знак уважения к хозяину. Мусульмане так же поступают в мечети.
  - Ну в Японии и сами хозяева без обуви ходят, да и в мечете так ведут себя все, а не кто-то один.
  - Если Вас это ободрит, я тоже могу снять обувь.
  - Нет. Снимать обувь это что-то очень личное, я бы даже сказала интимное. В мечети все хотят интимно общаться с Аллахом, и никому нет дела до окружающих. В Японии это традиция и все привыкли не обращать на это внимания. Нет, не хочу, я буду чувствовать себя глупо.
  - Глупо из-за упрямства и нежелания преодолевать себя лишиться в жизни чего-то важного, а лечь на диван, сняв обувь, в этом я ничего глупого не вижу.
  - В туфлях лягу, без них нет. Кстати, Вы своих богатых пациентов тоже заставляете обувь снимать или это только относится к таким как я, кто пришли, не оставив в кассе Вашей секретарши крупную сумму?
  - Это мой кабинет и мои правила. Они одинаковы для всех. Если они кого-то не устраивают, то тут никого насильно не держат. Поэтому на этот диван в обуви еще никто не ложился.
  И тут внутри Кати взыграло что-то необъяснимое. То ли желание позлить этого так самодовольно рассевшегося в соседнем кресле и неспешно курящего хозяина кабинета, то ли ей вообще уже надоело с ним общаться, и она втайне надеялась, что после такой выходки он выгонит ее взашей. Одним словом, резким движением закинув ноги на диван, она легла, подпихнув под голову одну из шелковых подушек, проговорив при этом:
  - Ну значит, я буду первая. Это приятно.
  - Я рад, что вам приятно, госпожа Ларионова, - не меняя интонации, проговорил хозяин кабинета, после чего, затушив сигарету, поднялся из кресла и подошел к ней. Он оказался достаточно высоким. Кресло несколько скрадывало его рост. И теперь лежа на диване и глядя на него снизу вверх, Кате стало казаться, что он гораздо более импозантный, и даже красивый, чем показалось в первый момент.
  - Однако обувь Вам все же придется снять, - пристально глядя на нее, продолжил он, после чего осторожным движением взял ее ногу и, чуть приподняв с дивана начал расстегивать ремешок.
  - Вы всех пациентов разуваете собственноручно? - иронично осведомилась она, чувствуя, что под его взглядом не может противиться ему и начать выдирать ногу. Взгляд психолога завораживал, и казалось даже, гипнотизировал.
  - До этого не приходилось, - осторожно сняв одну босоножку и поставив ее на пол, он опустил ее ногу и взялся за другую, - но в моей профессии все когда-нибудь происходит впервые.
  Сняв и вторую и поставив рядом с первой, он отступил от дивана и смерил ее оценивающим взглядом:
  - Ну как очень страшно и дискомфортно или совсем не так как казалось еще пару минут назад?
  - Да нет, не очень страшно и не особо дискомфортно, но в босоножках я все равно чувствовала себя уютнее.
  - Это временное явление, и оно быстро пройдет. Минут через десять Вы почувствуете себя гораздо свободнее и раскрепощеннее. В мечетях недаром снимают обувь. Это помогает раскрытию души.
  - Спорное утверждение, но раз Вы заставили меня сделать это, придется принять к сведению, что Вы являетесь его приверженцем и не сомневаетесь в нем.
  - Я сожалею, госпожа Ларионова, что мне пришлось именно заставить Вас сделать это, обычно я избегаю подобного. Пациент сам выбирает, на что ему соглашаться, а на что нет. Однако в Вашем случае Вы вынудили меня пойти на такой шаг, сознательно нарушив правила. Скажите, только честно: Вы рассчитывали, что я выгоню Вас или что соглашусь на навязываемые Вами мне условия?
  - Ну если честно... если честно: я действовала интуитивно. Процентов восемьдесят, что Вы должны были моментально выгнать меня, еще десять, что устроили бы при этом скандал, ну и всего лишь десять, что согласились. Только в этом бы случае я подумала, что здесь не все чисто, и Вы ведете со мной какую-то двойную игру. Вы не должны были соглашаться. Так что, в общем-то, да, я рассчитывала таким образом прервать наше общение. Я чувствовала себя глупо, и мне до ужаса хотелось уйти.
  - А сейчас тоже хочется?
  - Не так остро. Надевать босоножки под Вашим ироничным взглядом, да еще и наверняка выслушивая Ваши саркастические замечания по моему поводу - перспектива не особо приятная, и теперь это меня останавливает.
  - Отрадно, что Вы столь откровенно ответили, - отходя обратно к своему креслу и вновь усаживаясь в него, заметил он. - Обычно к такому уровню откровенности мои пациенты приходят гораздо позже. Похоже, и Вы, и я сможем значительно сэкономить время. Итак, Вы действительно полностью удовлетворены своей судьбой или это лишь ширма, чтобы не подпустить окружающих к чему-то сокровенному и достаточно болезненному для Вас?
  - Конечно же ширма. Я еще не встречала кого-нибудь, кто бы был полностью удовлетворен тем, что имеет. Все хотят большего и стремятся к большему. Разница лишь в том кто какое направление выбирает приоритетным для себя и что кому кажется важным. Вот, наверняка же, и Вы, хоть Вы и успешный психолог, не чувствуете себя абсолютно счастливым постоянно, ибо это ощущения всегда мгновенны и мимолетны. Вас без сомнения что-то не устраивает в своей судьбе тоже. Или Вы все же счастливое исключение и подобно просветленным мудрецам счастливы всегда и несмотря ни на что?
  - Мне кажется, Вы немного отвлеклись, госпожа Ларионова, мы обсуждаем не мое восприятие счастья, а Ваше. Что для Вас значительно в жизни и что бы Вы хотели изменить?
  - Нет, я так не согласна, - Катя решительно села на диване и поставила голые ноги на пол. - Как я могу выворачивать перед Вами душу, если не уверена в том, что Вы сами себе сумели помочь быть счастливым хотя бы отчасти? И не говорите мне про сапожника без сапог. Меня такие сапожники в области психологии не устраивают. Поэтому пока не ответите мне про свое личное счастье, своими экспектациями к моей судьбе делиться с Вами не стану. Я не привыкла доверять тем, кто не в состоянии воспользоваться собственными знаниями, умеет лишь других учить их применять.
  - Какие термины Вы знаете, правда, не слишком верно используете... - усмехнулся он, закуривая новую сигарету.
   - Почему неверно? Насколько я знаю, экспектация это система ожиданий или требований относительно норм исполнения индивидом социальных ролей, то есть его социальных санкций, упорядочивающих систему отношений и взаимодействий в социуме. Причем характер экспектаций всегда неформализован и даже не всегда осознаваем. Так почему я не могу применить этот термин к ожиданиям относительно самой себя и собственной судьбе? К вот этим самым неформальным и не вполне осознаваемым ожиданиям того, каково именно мое предназначение и роль в этом мире?
  - Возможно и можете, просто для меня это не совсем привычное употребления данного термина, - он глубоко затянулся и выдохнул в потолок струю дыма. - Так что Вы говорили об экспектациях к своей судьбе?
  - То что делиться ими не буду, пока не пойму насколько Вы собственной методикой осчастливливания людей пользоваться умеете.
  - Интересное требование. Значит, Вы не доверяете мне как специалисту? Я правильно понял?
  - Доверие это очень серьезно. А я пока вообще не знаю, какой Вы специалист, и именно это хочу сейчас для себя уяснить.
  - Рискнуть проверить на себе не хотите?
  - Риск, конечно, благородное дело, но ни у Вас, ни у меня не так много лишнего времени, чтобы терять его на рискованные эксперименты. Для того чтобы что-то получилось нужно действительно безгранично доверять, почти так же как верить. А пробовать на "авось", а потом ежесекундно сомневаться - малоперспективное занятие.
  - Убедили. Я отвечу. Да, я доволен собственной судьбой и всем тем, что имеется у меня на данный момент. Удовлетворены?
  - Вы женаты и у Вас есть дети?
  - А это Вам знать зачем?
  - Затем, чтобы понять может ли кто-то быть удовлетворен судьбой без их наличия.
  - Безотносительно ко мне могу сразу Вам сказать: может. И примеров тому масса, мало того, некоторым своим пациентам я бы категорически не рекомендовал заводить семью и детей.
  - То есть у Вас они все же есть, но Вы допускаете, что счастливым можно быть и без их обязательного наличия?
  - Нет, у меня их нет тоже, я как раз из числа тех, кому они категорически противопоказаны. Все? Я удовлетворил Ваше абсолютно неуместное любопытство?
  - Почему неуместное? Скорее Ваше предложение об оказании помощи мне было неуместно. С чего Вы взяли, что я несчастна и нуждаюсь в ней?
  - Хотя бы с того, что Вы пришли.
  - А я пришла не ради этого, а ради набора интересующего меня материала для будущей статьи.
  - Набрали?
  - Да.
  - Вы опять лжете.
  - Считаете, мне есть еще о чем Вас расспросить?
  - Нет. Вы лжете, что Вы счастливы.
  - Откуда такая уверенность?
  - Ваша подруга не завела бы разговор о Вас, если бы Вы производили впечатление счастливого и довольного всем человека. Вы сетовали ей и не раз, что Вы одинока.
  - Нет, не сетовала, скорее неудачно отшучивалась, потакая ее стереотипу мышления.
  - То есть Вы не мечтаете о принце на белом коне?
  - Их нет.
  - Но их отсутствие Вас печалит, не так ли?
  - Печалиться о несбыточном на редкость не рационально. Их отсутствие такая же данность, как то, что лето лишь три месяца в году, и осенью на деревьях опадают листья, а все птицы улетают на юг. Можно из года в год оплакивать это печальное событие, но стоит ли?
  - Не все.
  - Что не все?
  - Деревья не все сбрасывают листья, да и птицы не все улетают, некоторые именно к нам прилетают зимовать.
  - У тех, которые не сбрасывают, не листья, а иголки. И птицы, зимующие у нас, совсем не так поют. Да и не в этом суть.
  - А в чем?
  - Вы не поняли? - искренне удивилась Катя, мыском голой ноги подтягивая ближе к себе босоножки. - В том, что печалиться о неосуществимом, глупое занятие, и я подобными глупостями голову себе стараюсь не забивать.
  - Похвальное отношение, но мне кажется, Вы лукавите. Вы сожалеете и печалитесь о чем-то, чего еще не было в Вашей жизни, но очень хочется.
  - Как можно печалиться о том, чего не было?
  - По рассказам подруг, примеряя их судьбу на себя, например.
  - Нет, не страдаю подобным.
  - Хорошо, зайдем с другого бока. Вы испытываете недостаток в сексе?
  - Я? Не знаю, наверное, нет. Иначе бы уже озадачилась этим.
  - Как часто он у Вас бывает?
  - Я не хочу отвечать на этот вопрос.
  - Почему?
  - Не считаю нужным.
  - Зря. Игнорирование собственных физиологических потребностей еще никого до добра не доводило.
  - Я не хочу об этом говорить! - голос Кати заледенел и, нагнувшись, она начала решительно надевать босоножки.
  - А вот мы и нашли Ваше больное место, госпожа Ларионова. Что? Неужели все так плохо, что обычная констатация общеизвестного медицинского факта вызывает у Вас такое болезненное восприятие?
  - Для меня этот факт фактом не является.
  - Похоже, у Вас катастрофически запущенный случай, когда сексуальная абстиненция дошла уже до той фазы, когда развилось охранительное торможение. Я прав?
  - Возможно, и именно поэтому мне очень комфортно в этом состоянии, не нужно его нарушать.
  - Это может быть лишь в том случае, когда она тотальная, при этом, когда Вы от нее откажетесь, у Вас могут появиться определенные трудности. Вы сами загоняете себя в тупик. Зачем?
  - Никуда я себя не загоняю.
  - Вы либо не откровенны со мной, либо у Вас серьезная проблема с психическим здоровьем, которая грозит в скором времени отобразиться на Вашем здоровье физическом.
  - Переводя на общедоступный язык, то по Вашему мнению получается, что если я не сплю регулярно с мужчинами или не удовлетворяю себя каким либо иным способом я в скором времени заболею и помру? Не дождетесь! - Катя решительно встала с дивана.
  - Ну таких категоричных прогнозов я не делал, не надо утрировать. Монахини в монастырях живут до старости, правда, я не могу утверждать, что они придерживаются именно тотальной сексуальной абстиненции, а не например, парциальной. В любом случае это не смертельно, конечно. Но Вы добровольно лишаете себя огромного пласта ощущений и необходимых Вашему организму удовольствий. Во имя чего?
  - Мне не нравится обсуждаемая нами тема. Вы сказали, что насильно не держите никого. Так вот, я хочу уйти.
  - Что я сделал такого, что Вы в страхе бежите? Разве я покусился на Вашу сексуальную безопасность или принуждаю Вас к чему-то? Мы обсуждаем медицинские аспекты здоровья женского организма. Почему Вы не хотите их знать? Они рушат систему Ваших ложных, но приятных для Вас, иллюзий?
  - Они мои и обсуждать их я не намерена, - она взялась за ручку двери. - Не хочу доказывать то, что доказали уже задолго до меня. И вообще у каждого свои представления о морали. Я придерживаюсь старых, проверенных веками устоев, и не вижу в этом предмета для дискуссий. Так что всего Вам наилучшего и позвольте откланяться.
   - Предположим, Вы правы, а я заблуждаюсь. Готов принять Вашу точку зрения, но аргументируйте ее. Что конкретно для Вас эти устои? Они обеспечивают Вам ощущение стабильности и некоего самоуважения за счет Вашей так сказать "хорошести" и соответствия Вами кем-то и когда-то принятых норм поведения и аскетического образа жизни? Для Вас это повод для гордости?
  - Нет, не повод, иначе бы я носила табличку на груди "девственница", и пусть все восторгаются. А мне даже говорить никому об этом не хочется. Про это лишь несколько ближайших подруг знают, - недовольно поморщилась Катя, отпуская ручку двери. Психолог все же сумел ее зацепить разговором, не давая уйти.
  - Значит повод для внутренней тайной гордости: "я не такая как все дешевки вокруг, при этом я еще и скромна, поэтому кричать об этом на каждом углу не стану, умные догадаются и так". Угадал?
   - Нет, не угадали! Для меня это нормальное, естественное поведение. Так вели себя мои предки, и я не идеал какой-то. Так просто должно быть у нормальных людей.
  - Остальные, кто не придерживается Ваших норм, значит, ненормальны по определению...
   - Я этого не говорила. Они могут быть намного нормальнее меня, но я себя перестану считать нормальной, если отойду от них. Вот.
  - Вас зачали без сексуального контакта? Вы еще один мессия?
  - Нет, конечно! Но моя мать девственной вышла замуж и всю жизнь была верна папе. Ну и он ей не изменял.
  - Они были счастливы?
  - Конечно.
  - А вот и разгадка, - он самодовольно усмехнулся и последний раз затянувшись, затушил сигарету. - Посмотрев на их взаимоотношения, Вы решили, что именно такие исходные данные это основа и гарантия дальнейшего счастья, а это в принципе неверно. Это может быть дополнением, но никак не основой, а в каком-то случае вообще все разрушить.
  - Как это может все разрушить?
  - А элементарно. Вот встречаются двое, совпадают по духовным качествам, играют свадьбу и тут раз - выясняется, что гармонии сексуальной меж ними нет и быть не может. Например, он импотент или она фригидна настолько, что он с ней ну никак. Причем именно конкретно он. И что в итоге? Ни детей, ни семьи, поскольку каждый втайне разочарован и раздражение копится. В лучшем случае эти двое проживут как монахи, утешая себя мыслью, что они поступили благородно и на том свете им воздастся за воздержание на этом, а в худшем они маются и руганью компенсируют недостаток сексуального удовлетворения. А могли оба создать полноценные глубоко гармоничные семьи, но с другими партнерами, если бы заранее испытали себя.
  - Вы знаете такие случаи?
  - У меня большой опыт консультаций, госпожа Ларионова, так что поверьте, я рассказываю Вам не сказки.
  - То есть Вы ратуете за то, - нервно сжав перед собой руки, Катя вновь опустилась на диван, - чтобы пробовать с каждым встречным-поперечным, в надежде отыскать того, с кем, наконец, окажешься счастлива?
  - Зачем же с каждым встречным-поперечным? Вы, госпожа Ларионова, как я погляжу, не только перфекционистка, но и максималистка во всем. Если кто-то хочет пить, ему что наводнение нужно устроить? Нет, ему будет достаточно дать стакан воды.
  - Вы рушите устоявшийся мир моих ценностей, - Катя нервно сглотнула.
  - Очень больно? - чуть наклонив голову, он с явным сочувствием посмотрел на нее.
  - Что? - она недоуменно повела плечом.
  - Спрашиваю, насколько болезненно рушатся Ваши устои.
  - Ну да... на душе очень погано. Будто ведро помойки вылили на то, что тебе было несказанно дорого.
  - Мне жаль, но поверьте, без подобного болезненного осознания собственных иллюзий выздоровление невозможно. Это как нарыв вскрыть. Думаю, на сегодня нам стоит прерваться, - он решительно встал с кресла. - Кстати в качестве компенсации за нанесенную душевную травму приглашаю сходить вместе со мной поужинать в ресторан.
  - Хотите после этого предложить себя в качестве моего первого сексуального опыта. Типа если начинать необходимо, то почему не сразу?
  - Нет, госпожа Ларионова. Вы абсолютно не в моем вкусе. Я люблю ухоженных и стильных женщин. Вы пока к этой категории не относитесь. Так что полную сексуальную безопасность я Вам гарантирую. Это приглашение не более чем дружеское предложение именно разделить трапезу, ибо Вы мне симпатичны как человек и мне хочется поддержать Вас в нелегкую минуту, да и поесть хочется не в одиночестве. Не люблю есть в одиночестве. А Вы?
   - Я тоже не люблю есть одна, поэтому не откажусь. Да вдобавок я жутко голодна, и дома у меня пустой холодильник, поэтому с удовольствием приму Ваше предложение. Только учтите, если Вы рассчитываете, что за ужин я буду платить сама, то выбирайте ресторан, где ужин может стоить не дороже двух тысяч, больше с собой у меня денег нет, - Катя тоже поднялась с дивана. - Кстати, о Вашем замечании по поводу моей внешности: Вы на редкость нетактичны.
  - Так же как и Вы, кстати, - усмехнулся он в ответ. - Так что мы стоим друг друга. А по поводу оплаты за ужин, можете не беспокоиться, если я приглашаю даму, то плачу я за двоих.
  - Понятно, решили вновь продемонстрировать альтруизм. Что ж, не смею мешать. Мне тоже порой нравится делать что-то подобное.
  - Значит, мы похожи и в этом, - усмехнулся он и, распахнув перед ней дверь, пропустил вперед.
  
  ***
  
  Ресторан, в который он повел ее, был в том же доме лишь на первом этаже, вернее вход был на первом, а их сразу, даже не спрашивая ни о чем, повели в отдельный кабинет на втором. Из этого Катя сделала вывод, что Кравцов был явно тут завсегдатаем.
  Предложенный им кабинет был обставлен в классическом стиле: на стенах картины и неярко горящие бра, на окне и по краям двери тяжелые бархатные портьеры, посередине круглый стол резного дерева в центре которого стояла высокая свеча в медном подсвечнике, по бокам два стула с высокими спинками, обитые атласом.
  Мило улыбаясь, девушка-метрдотель дождалась, чтобы они сели и, положив перед ними меню, поинтересовалась через сколько прислать к ним официантку, чтобы она приняла заказ.
  - Минут через пять-семь пусть подходит. Кто сегодня обслуживает?
  - Лена.
  - Лена, это не лучший вариант, пусть Маша нас обслужит.
  - Хорошо, я распоряжусь. Приятного аппетита и хорошего вечера, - улыбнулась метрдотель.
  - Выбирайте, что будете есть и пить, - Кравцов открыл кожаный переплет меню. - Могу порекомендовать их фирменное блюдо: суп из стерляди, ну и пити у них неплох, но это на любителя. А на второе оленина по-царски или перепелки, оба блюда местному повару обычно удаются. Десерты порекомендовать не могу, я не большой знаток и любитель, а из вин здесь неплохая французская коллекция.
  Только взглянув на цены, Катя сразу поняла, что очень своевременно узнала, что оплачивать счет ей не придется, ибо ее наличность здесь явно выглядела смешно. При этом рекомендовал ей Кравцов одни из самых дорогих блюд.
  - Глаза, конечно, разбегаются, но так как я не любительница рыбы и баранины, то я остановлю, пожалуй, свой выбор на борще со сметаной. А на второе возьму картошку с грибами, ну и свежевыжатый апельсиновый сок, поскольку я за рулем.
  - Я так понимаю, что Вы не любительница экспериментов и предпочитаете проверенные решения любым новшествам. Что ж, неплохая жизненная позиция, однако хочу предостеречь: опасаясь негативного опыта, Вы теряете много позитивного. Вы собственными руками сжимаете окружающую Вас вселенную до тесного мирка, имеющего лишь одно преимущество - он на Ваш взгляд относительно безопасен, потому что многократно проверен. Но на этом его плюсы исчерпываются. Может, осмелитесь хотя бы в еде попробовать перешагнуть эту грань?
  - Вы ошиблись в выводах. Я люблю новое и неизведанное. Просто в данной ситуации я голодна и хочу не экспериментировать, рискуя остаться голодной, а насытиться.
  - Предположим что это так, но что в таком случае Вас остановило поэкспериментировать, например, с десертами?
  - Желание сэкономить Ваши деньги. Они здесь недешевы, и при этом рискуют не доставить мне никакого удовольствия.
   - Похвальная забота о моем кошельке, но уверяю Вас, он не сильно оскудеет, даже если Вы решите перепробовать здесь все десерты подряд. Поэтому не надо себя ограничивать. Поэкспериментируйте хоть в чем-то. Это полезно.
  - Тогда номер двенадцать.
  - Что Вы имеете в виду? - не понял он.
  - Если Вы внимательно посмотрите, то заметите, что все блюда пронумерованы внутри каждой категории, - Катя ткнула пальчиком в меню.- Я выбрала первый пришедший мне в голову номер. Экспериментировать, так экспериментировать.
  - И что это?
  - Сейчас посмотрю. Фрукты в горячей карамели. Очень экзотично. Как раз для эксперимента.
  - А Вы хоть знаете, что это и как это едят?
  - Полагаю что ртом. Есть чем-то другим достаточно затруднительно, - не удержалась от саркастического замечания Катя.
  - Очень остроумно, - иронично качнул головой Кравцов. - Вы как истинная женщина, похоже, руководствуетесь исключительно эмоциями. Я ожидал от Вас несколько иного, но это было явно достаточно опрометчиво с моей стороны.
  - А что Вы ожидали? Что я сначала проконсультируюсь с Вами? Это после того как Вы сами мне сами сказали, что не знаток десертов?
  В это время в дверь постучали
  - Я отвечу чуть позже. Сначала мы сделаем заказ, - вполголоса проговорил Кравцов, приподняв ладонь в останавливающем жесте, после чего громко произнес: - Войдите.
  В кабинет к ним вошла стройная светловолосая девушка и, очаровательно улыбаясь, проговорила:
  - Добрый вечер. Вы уже готовы сделать заказ? - она зажгла высокую свечу у них на столе.
  - Да, Машенька. Моей спутнице, пожалуйста, борщ со сметаной, жареную картошку с грибами, свежевыжатый апельсиновый сок и на десерт фрукты в горячей карамели. А мне: пити и к нему чурек, конечно. На второе двух перепелок и овощную нарезку на гриле. Ну и как обычно бутылочку Шато Марго Премьер Гран Крю.
  - Вино сразу подавать?
  - Да, сразу. И сок тоже.
  - Хорошо, - еще одна ослепительная улыбка, и девушка выскользнула за дверь.
  Проводив ее взглядом, Кравцов перевел его на Катю:
  - Как Вам наша официантка?
  - Очень мила и обходительна. Мне понравилась, - искренне ответила она, поскольку девушка вызвала у нее явную симпатию.
  - В этой оценке мы совпадаем. Это радует, - неспешно откидываясь на спинку стула и кладя салфетку себе на одно колено.
  В дверь вновь постучали, и после разрешения Кравцова к ним вновь вошла Маша, держа поднос. На нем стояли корзиночка в которой под углом лежала бутылка вина, странный прозрачный сосуд достаточно большого объема, два фужера и высокий стакан с трубочкой, наполненный соком. Поставив стакан перед Катей, а фужер перед Кравцовым, официантка опустила поднос на стол и, не вынимая бутылку из корзиночки, протерла пробку салфеткой, затем умелыми движениями откупорила бутылку, положила пробку на специальное блюдечко, которое поставила перед Кравцовым. Тот взял ее в руки, осмотрел, понюхал, потом кивнул, тогда она, взяв бутылку в правую руку и заложив левую за спину, налила немного вина ему в бокал.
  Он поднял его, внимательно посмотрел вино на просвет, потом легким уверенным движением взболтнул и понюхал, затем пригубил, причмокивая языком, немного помолчал и, наконец, выдохнул:
  - Да, можете наливать в декантер, Машенька.
  Официантка взяла стеклянный сосуд и перелила туда все содержимое бутылки напротив свечи, так что ее пламя играло бликами на тоненькой струйке темно-бордового с каким-то даже фиолетовым отливом напитка.
  После чего взяла второй бокал и поставила его перед Катей, явно намереваясь налить ей вина, но Кравцов сделал останавливающий жест:
  - Нет, моя спутница отказалась пить вино. Лишь мне.
  - Извините, я забыла спросить, - губы официантки нервно дрогнули.
  - Все в порядке, Машенька, не волнуйтесь, - мягко проговорил Кравцов, и официантка, расплывшись в благодарной улыбке, повернулась к нему и примерно наполовину наполнила его бокал вином. После чего, сообщив, что первые блюда будут готовы минут через пятнадцать, осведомилась: через сколько подойти ей.
   - Вместе с ними, - улыбнулся ей Кравцов.
  Выдохнув: "хорошо", официантка скрылась за дверями.
  - Так на чем мы остановились? - взяв в руки бокал, Кравцов перевел взгляд на Катю.
  В темно-сером явно дорогом костюме с бокалом красного вина в руке он выглядел великолепно, и Катя, беря в руки стакан с соком, нервно усмехнулась, представляя насколько несуразно должна выглядеть на его фоне. Ну и ладно. Как выглядит, так и выглядит.
  - Мы остановились на том, что я не оправдала Ваших ожиданий, - беря в рот трубочку, проговорила она.
  - Да, не без этого. Вначале мне показалось, что Вы стараетесь в любой ситуации действовать разумно, но Вы уже второй раз демонстрируете мне, что периодически напрочь отключаете логику и руководствуетесь исключительно эмоциями.
  - Исходя из чего такие выводы?
  - О Вашей возможной разумности или о периодическом отключении ее?
  - И то, и другое.
  - Первый вывод я сделал исходя из Вашего облика: Вы пришли даже не удосужившись подумать о Вашем внешнем виде, и это было разумно, ибо Вы пришли с определенной целью - попытаться выяснить для себя действительно у Вас есть проблема, которую я могу решить, или Вас ввели в заблуждение, и на остальное отвлекаться посчитали излишним. К этому же добавилось то, что Вы пришли точно в назначенное время, хотя приехали заранее. Не удивляйтесь. Охранник отзвонился секретарше, как только Вы заехали в гараж, а она соответственно сообщила об этом мне. Так что я знаю, что минут двадцать Вы просидели в машине, видимо, не желая находиться в роли ожидающей просительницы. Ну и начало нашего общения утвердило меня во мнении: Вы привыкли просчитывать ситуацию, верите в свои силы, Вас трудно вывести из равновесия, Вы разумны, пунктуальны и привыкли добиваться цели. Но вот Ваше дальнейшее поведение стало для меня неприятным открытием. Вы переключились на эмоции... и почему-то начали считать меня врагом. Похоже, я сумел затронуть какие-то Ваши комплексы, и Вы перестали контролировать ситуацию. Вот скажите, этот выбор блюд попытка что-то доказать мне или самой себе?
  - Я не посчитала нужным подстраиваться под Ваши ожидания.
  - Понятно... демонстрация, что не стесняетесь своих предпочтений и не намерены менять свои взгляды в угоду кому-то, - он задумчиво повертел в пальцах ножку бокала, глядя на плещущийся там напиток. - Будь на моем месте кто-то другой, с кем Вы находитесь в конфронтации и явно соперничаете, пытаясь выяснить, кто на что способен, я бы даже похвалил Вас. Но Вы явно дезориентированы. Я не враг Вам, и демонстрировать мне что-то по меньшей мере глупо. Я на Вашей стороне и хочу помочь, а Вы всеми силами стараетесь доказать, что ни к каким моим советам прислушиваться не намерены. А даже если прислушаетесь, то скорее сделаете в ущерб себе, лишь бы доказать мне, что они не пошли Вам на пользу. Зачем? Вам так важно, что я буду думать о Вас, что даже наплевать на собственные интересы? Так спешу Вас огорчить, уважения к Вам Ваши выходки мне не прибавили, скорее наоборот. Правда, если Вы сами для себя занимаетесь этим, и они прибавляют Вам рейтинг в Ваших собственных глазах, то оно конечно... Только учтите, что это глупо вдвойне. Вы лишь усугубляете этим свои проблемы.
  - Какие глобальные выводы Вы сделали всего лишь из моего заказа. А если все намного приземленнее? Если я всего лишь заказала то, что я люблю? Я что, должна поступать лишь в соответствии с Вашими советами? А если я не хочу? - Катя раздраженно нахмурилась.
  - Да, действительно, глупо предлагать помощь тому, кто намерен утонуть. Извините, госпожа Ларионова, я несколько переоценил свои силы. Готов признать собственное фиаско и пообещать никаких советов больше не давать и Ваши действия никак не комментировать. Приятного Вам аппетита, - он приник к бокалу и, глядя куда-то в потолок, принялся смаковать вино.
  Его нарочитая отстраненность произвела на Катю впечатление ушата ледяной воды, которым ее неожиданно окатили. Она почувствовала, что Кравцов ставит этим точку в их общении. А если и правда из-за собственного упрямства и нежелания взглянуть на собственную ситуацию со стороны она действительно упустит шанс изменить к лучшему свою судьбу? Ведь вот сидит перед ней много практикующий психолог, специалист с большим опытом, а она как глупая школьница пытается доказать ему, что сама все лучше всех знает.
  Нервно сжав стакан в руке, она подняла на него взгляд и, нервно кусая губы, выдохнула:
  - Извините, Станислав Сергеевич, это действительно было глупо с моей стороны. Вы можете больше ничего не советовать мне, я не смею претендовать на Ваше время и силы, но если посоветуете, обещаю, что постараюсь прислушаться и следовать тому, что окажется в моих силах.
  Кравцов перевел взгляд на нее и, испытующе глядя прямо в глаза, тихо спросил:
  - Это искреннее заявление или попытка получить второй шанс доказать мне, что у Вас все великолепно и без моей помощи? Если второе, то прошу, ради всего святого, не утруждайтесь, я готов согласиться с этим прямо сейчас. Не надо тратить мое и Ваше время.
  - Искреннее... - Катя потупилась под его взглядом, - и я обещаю постараться посмотреть на себя Вашими глазами и поменять то, что сумею, не впадая в амбиции.
  - Тогда есть смысл попробовать, - он поставил уже практически пустой бокал на стол. - Только учтите, я понял, что характер у Вас упрямый и своевольный, и скажу сразу: терпеть Ваши закидоны больше не намерен. Мне не с руки задаром наживать себе лишнюю головную боль. Хотите постараться что-то исправить в своей судьбе, сейчас пообещаете ни разу больше мне никаких демонстраций не устраивать, все свои обещания, данные мне, выполнять и без уважительной форс-мажорной причины в виде всеобщей планетарной катастрофы консультации не пропускать. В этом и только в этом случае я соглашусь Вас консультировать. При этом запомните, если соглашаясь с оговоренными условиями сейчас, Вы нарушите хоть одно из них, я выставлю Вам к оплате такую сумму, что расплачиваться Вам придется всю оставшуюся жизнь.
  - Какие кабальные условия Вы мне ставите...
  - А Вы как хотели, госпожа Ларионова? Мое время стоит недешево, и если я соглашаюсь расходовать его на Вас без каких-либо дивидендов для себя, я должен быть хотя бы уверен, что не потрачу его впустую.
  - А если я не смогу выполнить то, что я пообещала?
  - Вы должны будете подумать об этом перед тем как что-то мне обещать. И не обещать то, что выполнить не в состоянии, а уж если пообещали обязательно сделать.
  - То есть я могу и не согласиться, что-то выполнять?
  - Конечно. Обещать что-то исполнить Вы будете добровольно. Однако хочу предупредить, Вы не сможете отказаться мне что-то пообещать без подробного объяснения причин отказа, которые я должен буду признать убедительными.
  - Ну это достаточно разумные требования с Вашей стороны... На Вашем месте, я бы тоже не захотела начинать работать с тем, кто может сбежать в любой момент без объяснения причин. Только может мы оговорим заранее сумму, которую я плачу в случае если мне помогает Ваш метод, ну и в том, если я попытаюсь трусливо сбежать. Мне бы хотелось это немного конкретизировать для себя перед тем как соглашаться.
  - В первом случае все будет абсолютно бесплатно для Вас, но при условии, что я сам посчитаю работу с Вами законченной, а вот во втором это будет не менее пяти миллионов.
  - Откуда такая сумма? - глаза Кати полезли на лоб.
  - Судя по Вашему облику, она практически непосильна для Вас. Я хочу быть уверен, что Вы не вздумаете отказаться от всего на полдороги. Не люблю не доводить начатое до конца.
  В это время в дверь постучали, и после разрешения Кравцова, Маша внесла поднос, на котором были тарелка борща, плошка сметаны, горшочек пити, тарелка для него и маленькая тарелочка с чуреком.
  Расставив все на столе и перелив пити из горшочка в тарелку, Маша вновь наполнила бокал Кравцову и осведомившись, не принести ли Кате еще апельсиновый сок или какие-нибудь другие напитки и услышав ее отказ, ушла, пожелав им приятного аппетита.
  - А если я буду оплачивать каждую консультацию? Какие у Вас расценки? - как только дверь за ней закрылась, поинтересовалась Катя.
  - У меня нет возможности ближайшие год-полтора брать новых пациентов, поэтому если не хотите соглашаться на поставленные мною условия, записывайтесь у секретарши, она позвонит Вам. Скорее всего, не раньше чем в конце будущего года. Ну и тогда все расскажет о расценках, которые будут на тот момент, - равнодушно откликнулся Кравцов и придвинул к себе тарелку. - Так что думайте.
  Он углубился в процесс еды, а Катя, наблюдая за ним, нервно вертела в руках ложку.
  Через некоторое время он поднял на нее удивленный взгляд:
  - Вы не умеете думать в процессе еды?
  - Умею, - Катя потупилась, - только уж больно решение непростое. Я представляю, как Вы славно поизмываетесь надо мной, если сейчас я соглашусь...
  - Вы считаете, я буду это делать ради собственного удовольствия? Чтобы развлечься или повысить собственную самооценку? - он отложил ложку и с удивлением и даже некоторой брезгливостью посмотрел на нее. - Госпожа Ларионова, Вы можете не утруждать себя размышлениями, я не стану работать с Вами, даже если сейчас мне кто-нибудь предложит за это десять миллионов. Ибо заниматься с тем, кто допускает подобные мысли, абсолютно бесполезное и даже вредное занятие и для Вас, и для меня. Вам категорически противопоказаны мои консультации, даже за деньги.
  - Я этого не говорила и так не считаю.
  - А как Вы считаете?
  - Считаю, что Вы это делаете, конечно же, ради результата, который мы оба хотим получить, но я сомневаюсь, что выдержу способы, которыми Вы, скорее всего, будете меня учить. Вы очень жесткий и абсолютно не чуткий человек...
  - Госпожа Ларионова, Вы представляете себе хирурга, который вместо того, чтобы удалить воспалившийся аппендицит, грозящий перитонитом, будет вдвоем с пациентом оплакивать печальную участь этого нагноившегося отростка и сетовать на несправедливость небес, уготовивших ему такую участь? Так вот, и мои методы походят на действия хирургов. Я помогаю вскрывать гнойники в душе и учу промывать раны и дезинфицировать. Не хотите - не надо! Насильно никого к себе в кабинет не тяну! Ясно? И все! Давайте прервемся! И молча поедим. Вы сумели разозлить меня до крайности. Если Вы этого добивались, то можете записать эту победу в свой актив.
  - Я не хотела Вас злить, - испуганно потупилась Катя, потому что вид Кравцова действительно кардинально поменялся. Скулы его напряглись, глаза метали молнии, и весь вид, по меньшей мере, внушал опасения.
  - Однако сделали именно это! - раздраженно бросил он, вновь беря в руки ложку. - Похоже, Вы не умеете даже последствия своих действий просчитывать.
  - Вы тоже хороши... Вы психолог, а злитесь на глупую фразу испуганной женщины. Да, возможно, я сморозила глупость, но лишь потому что боюсь и ищу причины сбежать и отказаться... Ну выгоните, выгоните меня! Неужели не понимаете, что подсознательно я именно к этому и стремлюсь? - в замешательстве выдохнула она.
  - Как откровенно, однако... - он поднял на нее удивленный взгляд.
  Она встретилась с ним взглядом и поняла, что сделала это явно зря. Его взгляд гипнотизировал и уволакивал куда-то в липкую бездну.
  - Хотите заставить меня вместо Вас принять решение?
  Чувствуя, что не в силах сопротивляться этому взгляду, Катя нервно сглотнула и хрипло выдохнула:
  - Да.
  - Думаете, я позволю Вам потом меня этим упрекнуть?
  - Вряд ли позволите, скорее, ударите этим еще сильней...
  Не сводя с нее взгляда, он встал, подошел к ней, властно протянув руку, крепко обхватил пальцами ее подбородок и потянул к себе, вынуждая подняться со стула и встать вплотную с ним, после чего хрипло выдохнул:
  - Ты даже не представляешь, насколько ты права...
  А потом, резко разжав пальцы, отступил к самому окну и, отвернувшись, жестко проговорил: - У тебя есть пять минут, чтобы уйти. Не уйдешь, дальше игра пойдет по моим правилам, и я больше не позволю тебе это сделать по собственной воле. Да и вообще не позволю принимать никаких самостоятельных решений. Не теряй время!
  Опешившая от такой разительной перемены Катя, нервно передернула плечами. Да, она чувствовала, что внутри этого спокойного и респектабельного на вид мужчины дремлет зверь, но не до такой же степени агрессивный. Или он просто пугает ее, чтобы она ушла, приняв, таким образом, решение на которое никак не может решиться? Она внимательно всматривалась в его спину. От всего его силуэта исходила такая энергетика, что Катю немного нервно потряхивало. "Черт, неужели я влюбилась, - испуганно подумала она, - вот уйду сейчас и больше никогда не увижу его... Его выразительных глаз и до боли властных рук". Она вспомнила его прикосновение к своему подбородку, а потом вспомнилось нежное касание, когда он снимал с нее босоножки: "А ведь он умеет быть и нежным". Она глубоко вздохнула, тряхнула головой, пытаясь решить: уходить или все-таки остаться, подписавшись на жесткие, даже кабальные условия в которые он хочет поставить ее, причем даже без шанса на взаимность с его стороны... Ведь недаром он сказал, что семья и дети ему категорически противопоказаны, значит помытарит, а потом выгонит, сказав, что все, лечить ее он закончил. Значит нужно уйти. Мысли путались и перескакивали с одного на другое. Она в замешательстве взяла в руки свою сумочку, шагнула к дверям. А потом не менее решительно развернулась и подошла к нему:
  - Я не могу уйти.
  - Значит, тебе придется остаться, причем до тех пор, пока я не захочу тебя отпустить, - не оборачиваясь, ответил он.
  - Хорошо.
  - Ты подпишешь договор на пять миллионов, - повернувшись, скорее напористо приказал, чем спросил он.
  - Хорошо, - вновь тихо повторила Катя, на нее навалилась какая-то тяжелая волна отупения и безразличия ко всему, что будет дальше. Пусть хоть сейчас насилует или заставляет что-то делать, главное, чтобы не выгнал. Она не сможет сейчас уйти от него, не сможет и все...
  - Прекрасно, - его губы тронула удовлетворенная улыбка, - ты оказалась более разумной, чем мне казалось еще пару минут назад. Кстати, как тебя зовут?
  - А разве Олеся не говорила? - удивилась Катя.
  - Так, давай договоримся с самого начала: если я что-то спросил, то ты лишь отвечаешь, а все что интересует тебя, ты спрашиваешь тогда, когда я разрешу. Обычно специально для этого я отвожу время в конце консультации. Все понятно?
  - Даже более чем... - не смогла сдержать раздраженной усмешки Катя. - Похоже, Вы решили начать меня унижать с самого начала. Что ж, Ваше право.
  - Никакое это не унижение, это твои комплексы! - он уперся в нее сердитым взглядом. - Вот сама посуди, в чем тут унижение? В том, что я предупредил, что не желаю отвлекаться на не относящиеся к делу детали, удовлетворяющие твое любопытство? Так я так работаю со всеми! Никому из моих пациентов и в голову не приходит тратить время консультации на глупое любопытство. Правда, в отличие от тебя они берегут и свое время, и деньги, да и нацелены на результат гораздо сильнее.
  - Мы не на консультации пока... - она отвела глаза.
  - Это правила, которые должны перерасти в привычку! Если ты не поняла, то я даже сейчас не отдыхаю, а работаю с тобой, стараясь помочь тебе сформировать и подготовить базу, на основании которой ты сможешь начать учиться ломать собственные неправильные психологические установки и стереотипы, которые мешают тебе гармонично развиваться и получать удовольствие от жизни. И все, что бы я больше таких обвинений не слышал, ибо если услышу, то унижу на самом деле, причем жестко, так и знай, чтобы ты почувствовала и уяснила разницу! Поняла?
  - Да, я все поняла, - подавленно пробормотала Катя, не посмев больше спорить, ибо почувствовала, что ее собеседник вновь раздражен до предела. - А зовут меня Екатерина.
  - Екатерина... Екатерина... Катя, значит, - проговорил он несколько раз, словно пробуя имя на вкус, а потом решительно выдохнул: - Если позволишь, то я предпочел бы звать тебя Кати, - сделав при этом ударение на последнем слоге.
  - Да хоть горшком зовите, какая разница... - хмуро проронила она.
  - С чего вдруг такие ассоциации? Или поговорку вспомнила?
  - Хорошо рифмуется с заказанным Вами азербайджанским блюдом в горшочке, оба с одинаковым ударением, ну и поговорка к месту пришлась.
  - А ведь точно, - он неожиданно рассмеялся. - Значит, не хочешь аналогий с моим любимым блюдом... Ну ладно переживу, буду Екатериной звать, раз тебе это приятней.
  - Я это не сказала.
  - Но недвусмысленно дала понять. Я не считаю это достаточно принципиальным вопросом и готов в этом пойти тебе навстречу. Хотя твой ответ меня не порадовал, во-первых, потому что сначала был неоткровенен, а во-вторых, потому что ты продолжаешь искать доказательства, что я намерен тебя унижать. Мне это крайне не нравится.
  - Извините, это действительно комплексы, наверное, ну и еще страх... Мне просто страшно.
  - Знаешь, как страх лечится? Человека заставляют пройти через то, чего он боится, и после этого страх отступает. Поэтому не прекратишь бояться унижений, унижу в ближайшее время, как уже и обещал.
  - Хорошо, я постараюсь его преодолеть, но тогда я тоже хочу Вас называть по имени и на ты. Ну а ко мне можете обращаться по аналогии с любимым блюдом, в этом и правда что-то есть... вдруг я тоже стану любимой пациенткой.
  - Так... ты хочешь постараться убрать градацию учитель - ученица... ладно, я соглашусь на такое обращение, только эту градацию все равно убрать не позволю, как бы ты ко мне не обращалась, Кати. Ибо в твоем случае тебе надо именно научиться жить полноценной счастливой жизнью, а не только осознать, почему ты ею не живешь. И я хочу сделать именно это.
   - Я поняла это, Станислав, и постараюсь быть прилежной ученицей.
  - Хочется надеяться. Ладно, мы увлеклись и совсем забыли о еде. Все наверняка остыло. Как предпочтешь: чтобы я заказал для тебя борщ еще раз или сразу ко второму блюду перейдем?
  - Я могу съесть и холодный борщ. Он не особо и хуже становится, когда остынет.
  - Тогда ешь, - он сделал рукой жест, приглашающий ее к столу.
  - А ты? - автоматически поинтересовалась она и тут же напряженно замерла, пробормотав: - Извини, я забыла, что тебя нельзя спрашивать...
   - Это хорошо, что ты об этом вспомнила, - удовлетворенно кивнул он и отвернулся к окну.
  Поняв, что это и есть ответ, Катя вернулась к столу и принялась за еду. Борщ действительно уже остыл, но это не сильно ухудшило его вкусовые качества, к тому же в еде Катя была непривередлива.
  Доев, она повернулась к по-прежнему стоящему у окна Кравцову:
  - Я доела, Станислав.
  - Прекрасно, - он протянул руку и нажал какую-то кнопку на стене, и буквально через минуту раздался стук в дверь, и Маша внесла поднос с горячим.
  Расставив блюда на столе и долив вина в бокал Кравцова, она начала составлять на поднос использованную посуду и, взявшись за его тарелку, повернулась к нему:
  - Вам не понравилось? Сказать повару, что что-то было не так?
  - Нет, Машенька не надо, - качнул головой подошедший к столу Станислав, - все как всегда было замечательно, просто у меня аппетит пропал, но надеюсь, вернется от вида и запаха этих восхитительных перепелок, - он указал на блюдо, что она поставила для него.
  - Я тоже на это надеюсь. Приятного Вам аппетита, позвоните, если что-то будет нужно, - очаровательно улыбнулась она и вышла.
  Станислав сел и углубился в процесс поглощения перепелок, а Катя сосредоточилась на картошке с грибами.
  - Понравилось? - осведомился Кравцов, когда она, отодвинув пустую тарелку, выпрямилась за столом.
  Он тоже уже доел и теперь, держа в руке бокал, медленно потягивал вино.
  - Да, спасибо. Было вкусно, - вытирая губы салфеткой, кивнула Катя.
  - Тогда перейдем к десерту, - поставив пустой бокал, он поднялся из-за стола и нажал кнопку вызова официантки.
  Та не заставила себя долго ждать и, войдя, сообщила, что фрукты в карамели будут готовы минут через пять, после чего вновь долила Кравцову вина и, собрав пустые тарелки, вышла.
  А тот, сев за стол и подняв бокал, приник к нему губами, при этом устремив на Катю долгий взгляд.
  - Ты так загадочно на меня смотришь... Я что-то не так сделала? - не удержалась она от вопроса, и тут же поспешно пояснила: - Это не любопытство, а попытка исправить что-то, если я как-то не так себя веду.
  - Пока ты все делала так, но мне интересно, как сейчас ты будешь справляться с той экзотикой, которую себе заказала, - усмехнулся в ответ он.
  - У тебя спрошу, как ее едят.
  - Представь, что я не знаю этого.
  - Тогда спрошу у официантки. Вряд ли она мне откажет.
  - Дерзай. Это должно будет выглядеть интересно.
  Официантка вскоре внесла большое блюдо фруктов, облитых явно горячей и липкой массой, и поставила его перед ней, а рядом поставила глубокую пиалу с водой.
  - Машенька, - Катя постаралась, чтобы ее голос звучал не заискивающе, но в то же время обходительно, - не будете столь любезны и не подскажите мне как правильно есть эту экзотику? Я ее вижу впервые в жизни, и не знаю, как правильно это делать. А попробовать и научиться очень хочется. Ибо в противном случае, боюсь, мой спутник будет смеяться надо мной, увидев, что я делаю это каким-то неправильным образом. Помогите мне, пожалуйста.
   - Конечно, с удовольствием. Вы подцепляете этой специальной вилочкой фрукт, окунаете его в холодную воду, чтобы карамель застыла, а потом берете в рот. Только будьте аккуратны, внутри под слоем карамели фрукт может быть тоже еще горячим. Китайцы, придумавшие это блюдо, вообще любители обжигающей пищи.
  - Спасибо, я очень Вам признательна.
  - Не стоит благодарности. Приятного аппетита, - улыбнулась ей официантка и, повернувшись к Кравцову, осведомилась не желает ли он что-то еще заказать. Услышав его отрицательный ответ, она долила вина в его бокал и вышла.
  - Браво, Кати. Ты прекрасно справилась, - на губах Кравцова заиграла одобрительная улыбка. - У тебя талант к общению с людьми. Кем ты, кстати, работаешь?
  - Ведущим редактором в издательстве.
  - Правишь статьи?
  - И пишу их тоже, ну и материал для них подбираю тоже порой сама, а порой пишу с чужих наработок. Когда как, - подцепляя вилочкой кусочек ананаса и окуная его в пиалу с водой, проговорила Катя.
  - Тебе нравится твоя работа?
  - Когда все складывается хорошо и материал идет в печать, то да, моя работа несказанно радует меня, а вот если получается, что несколько дней работы летят в корзину, то не особо, - она отправила дольку ананаса в рот.
  - То есть в целом работой ты можно сказать удовлетворена?
  - Получается, что да.
  - А как у тебя с карьерным ростом?
  - Здесь это мой потолок. Выше должность мне тут не предложат, это только если уходить и искать что-то другое. Но тоже далеко не факт, что получится. Так что пока я сижу тут, вполне довольная жизнью и не рыпаюсь никуда.
  Пока она ела десерт, они еще немного поговорили о ее работе, коллегах с которыми ей приходится общаться, о ее машине, а когда она закончила, Кравцов попросил счет, расплатился и вновь повел ее в свой офис.
  Открыв ключом дверь, он зажег свет, прошел в свой кабинет и через пару минут вернулся держа в руках бланк договора.
  Положив его на стойку администратора, он вписал сумму и протянул ручку ей:
  - Подписывай, если не передумала.
  Даже не став его читать, Катя размашисто подписала и вернула ему ручку.
  - Твое доверие меня порадовало, - улыбнулся ей он.
  - Я тебе доверяю гораздо большее, чем эта сумма, я тебе доверяю свое счастье, - улыбнулась она в ответ.
  - Что ж, мне остается лишь постараться его оправдать, - он осторожным движением пальцев коснулся ее руки, - Ты завтра свободна вечером?
  - Я вообще ближайшие четыре дня свободна.
  - Прекрасно, я за тебя рад. Вот только я похвастать чем-то подобным не могу. Выходных у меня давно не было. Поэтому завтра в то же время, как и сегодня. И будь любезна не опаздывать. Терпеть не могу опозданий.
  - Хорошо. Я постараюсь.
  - Нет, не постараешься, а приедешь вовремя. Договорились?
  - А если я попаду в пробку?
  - Кати, как ты думаешь, сколько раз могут опоздать на работу, например, пилоты самолетов или дикторы телевидения? На мой взгляд, лишь раз. Первый и он же последний, потому что после него они уже вряд ли будут занимать эти должности. Так вот, ты ничем не хуже их, поэтому постарайся предусмотреть любые сложности на своем пути, дабы избежать их.
  - Хорошо, я приду во время, - не стала больше спорить Катя.
  - Тогда до завтра. Всего доброго, - удовлетворенно кивнул ей Кравцов и взялся за телефон:
  - Аркадий, я спущусь минут через пятнадцать.
  Поняв, что он вызывает шофера, Катя тоже проговорила: "Всего доброго, до завтра", и покинула его приемную.
  
  ***
  
  На следующий день Катя долго перебирала вещи в шкафу, решая, что надеть для визита к Кравцову, а потом решила не менять стиль одежды. Она, в конце концов, не на свидание идет. И надела вчерашние джинсы и снова водолазку лишь более позитивного голубого цвета, ну и кулончик с сережками к образу добавила, да глаза чуточку подвела. Пусть видит, что не стремится она его симпатию завоевать.
  Подъехав заранее, она вначале хотела, не загоняя машину в паркинг, немного постоять на улице, но припарковаться было негде, и она решительно въехала на парковку, посчитав, что не имеет смысла усложнять себе жизнь, ради того, чтобы не показать Кравцову насколько заранее она приехала. Пусть знает, что она ответственная. Может даже в приемной посидеть.
  Она поднялась на лифте, постучав зашла в приемную и сразу направилась к креслам, улыбнувшись секретарше:
  - Я знаю, что приехала намного раньше, я подожду.
  - А Станислав Сергеевич Вас уже ждет, - вышла из-за стойки та и призывно распахнула перед ней дверь.
  Удивленно пожав плечами, успевшая сесть в кресло Катя поднялась и прошла в кабинет Кравцова.
  Тот стоял в дальнем углу у окна и снова курил. На звук открывающейся двери он даже не повернулся, бросив через плечо:
  - Ты пришла очень рано.
  - Добрый вечер, - поздоровалась Катя и нерешительно замерла у порога. - твоя секретарша сказала, что ты ждешь и пригласила меня войти. Если это не соответствует твоим планам, я могу подождать в приемной.
  - Я разве попросил тебя сделать это?
  - Нет.
  - Тогда с чего подобное замечание? Думаешь, я не знаю, что ты можешь подождать в приемной или снова пытаешься найти доказательства собственного унижения?
  - Ни то и ни другое. Я просто не знаю, как реагировать на подобную фразу, звучащую вместо приветствия.
  - Как на констатацию факта, - он наконец отвернулся от окна и повернулся к ней. - Это ведь факт, что ты пришла намного раньше оговоренного срока, не так ли?
  - Да, факт.
  - Тогда почему ты отреагировала на него не как на факт, а как на попытку выставить тебя из кабинета?
  - Ну если постараться проанализировать мою реакцию, то похоже, я хотела получить от тебя уверения, что такой попытки нет.
  - То есть ты допускала мысль, что я могу так поступить?
  - Я считала это потенциально допустимым, предполагая вероятность того, что секретарша могла ошибиться и что-то не так понять или обстоятельства могли поменяться, одним словом, я хотела дать тебе возможность исправить ситуацию.
  - Что ж, ты молодец, сумела меня уверить в твоем непредвзятом отношении. На будущее лишь учти, что экстраполяция событий может часто загонять человека в ловушку ложных представлений о ситуации. Поэтому более правильно на констатацию факта реагировать его подтверждением, не экстраполируя реакцию на него конкретного человека и не впадая в связи с этим ни в какие амбиции. Но в любом случае, красиво обыграла. А то я уж хотел разнос тебе устроить и действительно заставить выполнить какое-нибудь унизительное задание. Вернее такое, какое бы ты наверняка посчитала унизительным.
  - Мне приятна твоя похвала, - Катя постаралась эту тему не развивать, опасаясь, что Кравцов захочет в нее углубиться.
  - Еще раз молодец. Четко просчитала. Похоже, что проблем с общением у тебя практически не бывает, и неприятные темы разговора ты умеешь обходить. Похвальное умение. Ладно, присаживайся, где удобнее, поговорим на тему, что бы тебе хотелось реализовать в своей жизни.
  - Это сложный вопрос... - сев в одно из кресел, Катя задумчиво повела плечами, - даже не знаю что ответить... Таких конкретных желаний вроде никаких и нет. Подруги есть, хорошая работа тоже, отношения с коллегами неплохие, квартирный вопрос не стоит, позволить себе отдых, там где захочу, могу... Так что вроде все реализовала, кроме создания семьи, но для нее я не особо и дозрела. Не хочу пока детей. Не готова я к ним... Так что пока, возможно лишь чуточку качеством жизни хочу озадачиться и не более того.
  - А любовь? - он сел в кресло напротив.
  - Что любовь? - не поняла вопроса Катя.
  - Почему любовь в списке достижений или желаний не фигурировала? У тебя она есть? Сколько? Ты больше отдаешь или получаешь? Нуждаешься ли в дополнительном источнике любви?
  - Давай определимся в терминологии. Что ты понимаешь под любовью: секс или чувства к окружающим, включая родителей, подруг и домашних питомцев?
  - У тебя есть домашние питомцы?
  - Мы не определились с терминологией.
  - Подожди. Всему свое время. Для начала ответь про домашних питомцев.
  - Нет, а что?
  - Вот я так и подумал, поэтому удивился, услышав их в перечне. Кстати, чем обусловлено их отсутствие?
  - Ненормированным рабочим днем, возможными командировками, желанием отдыхать вдали от дома и отсутствием таких знакомых, которым без труда можно бы было пристроить этих самых питомцев на время моего отсутствия.
  - Здравый подход. Но в этом случае из претендентов на получение и отдачу хоть каких-то чувств их можно исключить. Теперь родители. Они у тебя живы?
  - Нет, оба умерли.
  - Их тоже исключаем. Остаются друзья-знакомые. Среди них есть, которые настолько эмоционально близки, что отношение с ними можно считать любовью.
  - Ну кроме Олеси у меня нет близких подруг, все остальные просто хорошие знакомые. Но вряд ли я рискну наши отношения даже с ней назвать любовью... Скорее мы доверяем друг другу, помогаем и поддерживаем по мере сил и возможностей, но все же вряд ли это любовь в любом понимании этого слова.
  - То есть объектов для любви в своем окружении ты не нашла, так?
  - Ну да... выходит так.
  - С сексом, как я уже понял, у тебя тоже похожая картина. Он отсутствует в твоей жизни. Я прав?
  - Да, - нехотя проговорила Катя.
  - Значит, как итог: в твоей жизни любовь отсутствует в любом ее проявлении: и как физиологическое удовлетворение, и как чувственная и духовная близость с кем-то. Теперь вопрос: почему ты не озадачилась ее отсутствием и способами восполнения этого вопиющего пробела в твоей жизни? Боишься разочарований или боишься, что пострадает твоя самооценка, если придется признать, что в этой области твои достижения равны нулю?
  - Наверное, и то и другое сразу... Признать, что я не гожусь для любви гораздо сложнее, чем верить в то, что моя половинка где-то потерялась в дороге, а остальные столь недотягивают до моего уровня, что и озадачиваться попытками выстроить с ними отношения лишено смысла.
  - Прекрасно, Кати. Ты меня радуешь, что не стала отрицать очевидное. Понять и полностью принять проблему уже полдела. Итак, ты допускаешь мысль, что проблема все же в тебе?
  - Похоже на то... Кстати, мне в голову не приходило, что возможно я боюсь пробовать выстроить с кем-то отношения, потому что даже гипотетически не хочу допустить возможность что они будут неуспешными. Я хотела заранее знать, что они будут удачными. Типа с первого взгляда любовь до гроба и никак иначе. И пример родителей вселял в меня надежду, что такой вариант возможен.
  - Сейчас ты в этом уже не так убеждена?
  - Все равно мне нравится этот вариант. Он какой-то морально правильный на мой взгляд. К тому же я готова все поставить на кон и все же подождать этого моего пусть и не принца, но достойного меня рыцаря... Ты же не станешь отрицать, что это хоть и маловероятное событие, но вероятность нашей встречи все же отлична от нуля?
  - Про вероятность я поясню тебе чуть позже, а сейчас расскажи, каким параметрам должен будет соответствовать этот гипотетический рыцарь.
  - Ну... - Катя задумалась, - он должен иметь не отталкивающую внешность, быть не ниже меня, иначе я комплексовать буду... еще должен быть умным, начитанным, специалистом своего дела, достаточно удачно выстроившим карьеру. Должен хотеть и любить детей... Потом, потом еще желательно чтобы надежно рядом с ним было, типа "как за каменной стеной". Ну и чтоб любил меня. Вот и все, наверное.
  - Давай по пунктам: 1. - внешность. Не отталкивающей внешностью, на мой взгляд, обладает большинство мужчин, так что этот пункт не особенно и значим... 2. - рост. Мужчин, выше тебя тоже большинство. Так что опять ограничение не сильно влияет на выбор. Хотя среди низкорослых достаточно много людей, сделавших успешную карьеру. Это один из способов компенсации. 3. - умные, начитанные специалисты тебя тоже окружают в избытке. Ибо ты общаешься в сфере, где их большинство, но почему-то ни с одним даже не попыталась завязать отношения. Значит и не это для тебя определяющий фактор... Тогда какой? Желание иметь семью и детей и являться твоей каменной стеной? Ты подсознательно ищешь и ждешь доказательств, что мужчина готов создать с тобой семью, и ты можешь спокойно рожать от него ребенка? Так?
  - Возможно...
  - Тогда объясни мне на милость, зачем ты ведешь себя так, что потенциальные кандидаты данной категории обходят тебя десятой дорогой?
  - Не поняла...
  - А что непонятного? Мужчина, который в первую очередь озадачен поиском жены и возможной матери своих детей, смотрит не на твою должность, ум или иные карьерные достижения, а на то способна ли ты сидеть дома, чтобы воспитывать этих самых детей и создавать ему комфортные, на его взгляд условия для его работы, обеспечения семьи и способствовать в деле становления этой самой пресловутой стеной. Ему нужна домохозяйка, ждущая его дома с горячим обедом, а не успешная бизнес-леди. Успешная, яркая женщина, это скорее типаж любовницы, которая при определенном стечении обстоятельств может стать любимой женой, но никак не потенциальная спутница описанной категории мужчин. С тобой может захотеть завязать отношение лишь тот, для кого дети это лишь приятный бонус в союзе двух партнеров, и не более. Пересмотри свою установку, начни посещать кружки кройки и шитья или кулинарные курсы, забрось работу, вернее найди такую, чтобы платили, но не сильно напрягали, и мужиков, желающих сделать тебя своей женой, у тебя появится с избытком.
  - А если я не хочу так менять свою жизнь?
  - Пересмотри твои экспектации к претендентам. Выбери тех, которых можешь сама привлекать. И они тут же появятся на горизонте.
  - Ну вычеркну я его желание иметь детей, с детьми потом разберемся по ходу отношений... могу с ними и повременить. Ну и что изменится?
  - У тебя через каждое предложение "ну". Это слово-паразит, избавляйся. Стыдно ведущему редактору так говорить.
  - Это существенно для моей проблемы? Наличие слова, вернее частицы-паразита как-то влияет на мою судьбу?
  - Конечно влияет. Ты не желаешь ничего менять. Даже устоявшуюся вредную привычку. Начни с нее. Дальше будет легче.
  - Хорошо, я постараюсь.
  - Вот, другое дело, - удовлетворенно кивнул он.
  - Так что с изменением моих экспектаций?
  - Ты их сначала измени, а потом поговорим.
  - Считай, уже изменила.
  - То есть желание иметь детей и семью больше не является необходимым для претендента?
  - Да.
  - Похвальное отношение к установкам, но мне кажется ты лукавишь... Тебя явно не прельщает роль любовницы, которую могут предложить мужчины не обремененные поиском продолжательницы собственного рода.
  - Любовницы? А почему сразу любовницы?
  - А кого? Если они не хотят жену и детей. Кого они будут искать? Милую собеседницу для дискуссий о творчестве Пикассо? Сомневаюсь. Таких один на миллион, и у него наверняка проблемы с потенцией.
  - Ну не на первом же свидании о таком речь заходит?
  - Опять "ну". Ты обещала следить за собой!
  - Извини, это не так просто.
  - Никто и не обещал, что будет легко. А по сути: не на первом, конечно же. Но мужчина должен видеть твою готовность стать любовницей при определенных обстоятельствах. Если этой внутренней готовности не наблюдается он и не пошевелится. Меж вами не возникнет энергетики, и ухаживать за тобой продолжит лишь молокосос, не уверенный в своих силах, надеющийся на авось, которого ты отошьешь сама уже через пару свиданий. Нет. Тебе нужен другой типаж. Сильный, уверенный в себе, знающий, что он хочет в жизни и умеющий добиваться целей. А он начнет отношения, лишь если почувствует, что может их получить... В противном случае он пройдет мимо, посчитав тебя на них неспособной.
  - Почему не способной?
  - У тебя их не было - раз, ты к ним не готова - два, они тебя страшат - три. При таких исходных данных женщину можно лишь изнасиловать, а уважающий себя мужчина на это не пойдет. Он перестанет себя уважать, если свяжется с тобой. Да и природа не на твоей стороне. Желающая секса женщина излучает такое количество феромонов, что их поток способен зацепить и завести практически любого мужчину. А без них женское очарование мало чего стоит, женщина без них безоружна.
  - То есть я должна желать секса, чтобы зацепить понравившегося мне мужчину? Но я не могу желать того, что не испытала ни разу, значит я должна с кем-то переспать без любви, чтобы научиться, все понять и захотеть, а уж потом, после этого попробовать найти того, кто сможет стать моим спутником жизни. Так?
  - Нет, не так. Ты все упростила и не поняла главное. Ты можешь не пробовать до этого ни разу, но ты должна этого хотеть. Будешь хотеть, на тебя поведется любой мужчина, даже если ты не оправдаешь его надежд в итоге.
  - Как я могу хотеть то, о чем еще не знаю.
  - Могу научить как. Только не подумай, что в постели. Могу научить хотеть то, чего ты не знаешь. И не более того.
  - Ты принципиально не спишь с клиентами?
  - Ты не моя клиентка, раз денег я с тебя не беру. Но, Кати, прости меня за мою прямолинейность, ты нисколько меня не возбуждаешь. Ты не элегантна, мало женственна, при этом упряма и по-глупому своевольна, что в моих глазах достоинств женщине не прибавляет, и вдобавок закомплексована жутко в сфере секса. Спать с тобой на данный момент я не согласился бы даже за деньги.
  - А если бы я поменялась?
  - О, Кати, вот тогда бы ты начала рисковать... Так что если тебя дорога твоя сексуальная безопасность в моем присутствии постарайся и дальше выглядеть не лучше, чем сейчас.
  - Я хочу научиться выглядеть лучше... не в плане одежды, я умею одеваться элегантно, а в плане нравиться мужчине.
  - Хочешь поставить эксперимент на мне?
  - А почему бы и нет? Хочу. Для начала хочу тебе понравиться.
  - Тебе вряд ли это доставит удовольствие, Кати. Я сторонник жестко-иерархических отношений и не терплю женского своеволия. В моем понимании женщина должна быть мила, податлива и послушна к ее же благу. Вот такую женщину хочется охранять, защищать, баловать в разумных пределах, быть ее каменной стеной и опорой. В противном случае мужчина моего типа рискует вместо гармоничных отношений получить деструктивный союз неподходящих друг другу людей и превратить свою жизнь в поле битвы и арену для выяснения кто лидер в том или ином вопросе. Я слишком прагматичен, чтобы позволить себе роскошь подобных отношений, поэтому либо женщина принимает мои правила, либо она меня не интересует.
  - Какой жесткий критерий отбора... - невесело усмехнулась Катя. За весь долгий сегодняшний непростой разговор Кравцов сумел завоевать ее симпатии, и с каждой его новой фразой он ей нравился все больше и больше. Нравилась его спокойная уверенность, в какие-то моменты напористость. Потом он умел хорошо убеждать. Да и открытость его ее прельщала. Его откровенный ответ, что она его не возбуждает скорее раззадорил ее, чем оттолкнул. Захотелось заставить его поменять о себе мнение:
  - Получается, у меня нет ни малейшего шанса понравиться тебе?
  - Шанс есть, конечно. Ты неплохо учишься. Вот за сегодняшний день конкретно обо мне ничего не спрашивала, лишь о себе. Старалась особо не противоречить, к доводам прислушивалась... Так что явно шанс есть. Только к чему он тебе?
  - Хочется получить для самой себя доказательства, что способна нравиться успешному мужчине.
  - Кати, я соглашусь, только как бы цена для тебя не оказалась слишком дорогой.
  - Не поняла.
  - Я ведь не дам тебе отказаться... я не привык обламываться с желаниями, поэтому ты пройдешь весь путь, чтобы мне понравиться и отказаться не сможешь, чего бы я не потребовал...
  - А что ты можешь потребовать?
  - Ты забыла свое обещанье?
  - Но это же ко мне относится. Я про себя спрашиваю: чего мне ждать от тебя.
  - А теперь ты еще и споришь... Нет, Кати. Твоя идея провальна изначально. Ты неспособна вызвать хоть какие-то чувства у человека, вроде меня. Ты не женщина, ты существо среднего рода, не способное ни счастливо жить без мужчины, ни счастливо жить с ним. Ты загнала себя в патовую ситуацию из которой выхода нет. Можешь тешить себя иллюзиями и надеждой на затерявшихся рыцарей, но тебя не удовлетворит ни один, как и ты не удовлетворишь никого.
  - С чего такой убийственный вывод? С того, что я задала обычный вопрос?
  - Обычный он лишь на вид. На самом деле он вскрыл твою сущность. Ты не готова безоговорочно подчиниться мужчине, но при этом хочешь, чтобы тобой заинтересовался мужчина, которому это необходимо. И кто ты после этого? Провокатор, желающий не научиться гармоничным отношениям, а доказать самому себе, что его очередной раз жестоко обманули в ожиданиях. Все, Кати, я думаю, нам стоит расстаться. Денег я с тебя не возьму, но и общаться с тобой больше не желаю. Можешь посчитать это моим фиаско. Ты необучаема. По крайней мере, я научить тебя не способен, ибо научить нельзя, можно лишь научиться, а у тебя желание учиться отсутствует. У тебя желание лишь спорить и доказывать всем какая ты крутая. Мне уже доказала. Иди, доказывай дальше. Не смею мешать.
   - Ты не имеешь права меня выгнать. Ты взялся учить. Так учи! Я не отказывалась, и если я не так тебя спросила, то это не из вредности и попытки что-то доказать, а из недопонимания, которое я постаралась объяснить.
  - Значит, не отказываешься, говоришь... и уходить не хочешь... ладно, придется научить тебя покорности и тому, что волю мужчины, выбранного тобой, следует принимать. И пенять в этом случае ты можешь лишь на свой выбор, а не на него... Ну и заодно показать, что покорность женщины доставляет в первую очередь удовольствие ей. Встань! - в его тоне послышалась властность.
  Не став спорить, Катя поднялась. Глупо было бы сначала просить научить ее по-другому мыслить и чувствовать, в надежде обрести счастье, а потом начать упрямиться и не выполнять элементарных требований.
  Кравцов, сидящий рядом с ней в кресле, окинул ее оценивающим взглядом, потом не меня интонации велел снять кофту.
  Катя судорожно облизнула губы и испуганно замотала головой:
  - Я не могу так.
  - Почему? Ты никогда не раздевалась на приеме у врача?
  - Раздевалась, но ты не врач.
  - Врач, врач, у меня есть диплом. Так что не упрямься и выполняй, что говорю.
  - Я не могу... - потупившись, вновь повторила она. Ей казалось это будет жутко унизительно и стыдно если сейчас она вот так ни с того ни с сего прямо посреди кабинета снимет кофту.
  - Ты боишься?
  - Да.
  - Чего?
  - Мне стыдно.
  - Стыдно делать противоречащие нормам морали вещи. Мораль запрещает раздеваться перед врачом? Ты будешь раздеваться не с постыдной целью, а с целью излечить душу. Если тут и есть хоть какой-то грех, он весь на мне. Давай, не заставляй меня ждать. Я не люблю этого делать. Поэтому если в ближайшие три минуты ты ее не снимешь, я накажу тебя.
  - Накажешь? - глаза Кати недоверчиво распахнулись.
  - Именно, и ты не сможешь мне помешать это сделать, поскольку дважды уходить отказалась, а третий раз я уже не предложу. Поэтому не зли меня и снимай кофту.
  Закусив в волнении губы, Катя потупилась, а потом дрожащими от волнениями пальцами взялась за край водолазки.
  - Поживее, пожалуйста, - поторопил ее Кравцов.
  Решительным движением Катя стянула с себя через голову водолазку и, нервно сжав ее в руках, подняла на него смущенный взгляд, мысленно возблагодарив небеса, что надела красивое нижнее белье.
  - Прекрасно, - тут же похвалил он ее, - теперь повесь ее на спинку кресла и туда же положи свой бюстгальтер. И не смотри на меня так. Не смотри. Тебе все равно придется это сделать.
  - А если не сделаю?
  - Будешь наказана.
  - Как?
  - О Господи... - тяжело вздохнул в ответ он. - Кати, ты хочешь, чтобы я стал искать способ тебя наказать? Не сомневайся, найду, причем такой, что тебе явно не захочется быть наказанной еще раз. Поэтому не надо упрямиться и вынуждать меня это делать.
  Поняв, что рискует действительно оказаться в еще более неудобном положении, Катя решительно тряхнула головой и, сняв бюстгальтер, положила его и водолазку на спинку кресла.
  - Великолепно, ты меня радуешь. Теперь заведи руки за голову и плотно обхвати ладонями запястья.
  Стараясь не смотреть на него, Катя выполнила и это, мысленно ругая себя почем зря, что не воспользовалась его недавним предложением уйти. Теперь вот как идиотка стоит наполовину раздетая посреди его кабинета и это явно лишь начало того, что этот чертов самоуверенный психолог ей уготовил.
  А Кравцов тем временем поднялся из кресла и подошел вплотную к ней.
  - Сейчас ты мне пообещаешь, что опустишь руки лишь тогда, когда я это тебе позволю. Обещаешь?
  - Да, - хрипло выдохнула она, почувствовав, что ее отказ вряд ли что изменит. Все равно он заставит ее это пообещать. Пусть уж сразу делает, что хотел и унижает, такие дуры, как она, только этого и достойны. Ну надо же самой по собственной воле вляпаться в такое... Одно слово: идиотка.
   - Ты знаешь, что у тебя красивая грудь? - тем временем достаточно будничным тоном осведомился он.
  - Догадывалась, - старательно отворачиваясь и отводя от него взгляд, проронила она.
  - Тогда почему ты ее стесняешься?
  - С чего ты взял? - она чуть повернула голову в его сторону и поймала его оценивающий взгляд.
  - Тебе неприятно, что я ее вижу.
  - Я ее не стесняюсь. Я считаю это аморально - выставлять себя напоказ.
  - Ты испытывала такие же ощущения в кабинете любого врача, где тебе приходилось раздеваться?
  - Нет. Потому что они не разглядывали как ты, а осматривали с целью лечения.
  - Спешу заверить: я осматриваю тебя с той же целью. Мне необходимо тебя излечить от твоих комплексов. И лишь с этой целью ты находишься в моем кабинете. Ну как успокоилась? Легче стало?
  - Нет.
  - Почему?
  - Не знаю.
  - Ты мне не веришь?
  - Не знаю... - повторила она.
  - Значит, не веришь, - резюмировал он, - ибо, когда верят, знают наверняка. Давай разбираться, почему перестала верить. Отмотай назад: что послужило причиной недоверия. Я зацепил какой-то болезненный вопрос, и ты решила, что тебе проще лишить меня доверия и внутренне закрыться, чем его проработать?
  - Не знаю.
  - Знаешь, знаешь... Давай вспоминай, иначе до следующего моего пациента здесь в таком виде стоять будешь и лишь при нем я разрешу тебе одеться. Хочешь?
  - Нет, не хочу.
  - Тогда вспоминай.
  - Ты заставил меня раздеться. Мне это неприятно.
  - То есть, если в рентгеновском кабинете тебя заставили раздеться, ты лишишь врача-рентгенолога своего доверия?
  - Нет, не лишу.
  - А меня почему лишила?
  - Мне неприятно то, как ты это делаешь. Я чувствую себя униженной.
  - Тебе не кажется, что все дело в твоем восприятии? В аналогичных ситуациях: здесь и у другого врача, ты чувствуешь унижение лишь здесь. Спроси себя: почему?
  - Там так делают все...
  - Тебе легче если ты не самостоятельно принимаешь решения, а следуешь правилу: как все?
  - Там меня точно не хотят унизить.
  - А тут значит, я хочу? Зачем это мне? Считаешь, у меня комплекс неполноценности, и я за счет унижения других его компенсирую?
  - Я этого не говорила.
  - Но это следует из твоих слов и твоего отношения. Тебе не кажется, что подобным ты оскорбляешь меня?
  Кравцов произнес это таким тоном, что Кате моментально стало неуютно и даже как-то стыдно. Действительно, с чего она взяла, что он именно так к ней относится?
  - Извини. Я не хотела тебя оскорбить. Это мои страхи. Ты тут не причем.
  - Отрадно, что ты это хоть осознаешь. Ладно, - он тяжело вздохнул и, задумчиво качнув головой, продолжил: - думаю, на первый раз достаточно. Опусти руки и можешь одеться. Твои страхи настолько сильны, что большего мы сегодня вряд ли добьемся. Подумай над тем, что я говорил тебе на досуге.
  Опустив руки, Катя удивленно посмотрела на него.
  - Ты что так смотришь?
  - У меня на языке крутился вопрос, но я понимала, насколько глупо буду выглядеть, если задам его. Поэтому не спросила, - застегивая бюстгальтер и натягивая на себя водолазку, ответила она.
  - Тебе надо перестать бояться выглядеть глупо. Прости за тавтологию, но это глупо бояться выглядеть глупо. Так что спросить хотела?
  - Хотела изумленно осведомиться: и это все?
  - А ты думала, я сейчас на тебя наброшусь, начну лапать, а потом изнасилую? Так что ли?
  - Ну типа того...
  - Опять "ну".
  - Извини, вырвалось.
  - Еще одно "ну", и я придумаю для тебя штраф за каждое такое слово.
  - Это частица, правда, иногда и междометьем может быть, но я почти в таком ключе его не использую, чаще как частицу в смысле: допустим, положим.
  - Без разницы, что это за часть речи. Штраф будет все равно.
  - Какой?
  - Такой, чтобы ты не хотела его платить. Вот какой.
  - А поконкретнее можно?
  - Я еще не особо хорошо тебя знаю, Кати, чтобы его назначить. Но если еще раз услышу твое "ну", устрою допрос с пристрастием и выясню, что тебе не нравится настолько, чтобы очень не хотеть это сделать. Я понятно объяснил?
  - Очень даже, - усмехнулась Катя, - постараюсь лучше следить за речью и без штрафа.
  - Это радует. Кстати, составишь мне компанию за ужином или предпочтешь отправиться домой?
  - Я предпочла бы принять приглашение поужинать с тобой.
  - Тогда идем, - Кравцов шагнул к двери и распахнул ее перед Катей.
  
   Спустившись в уже знакомый Кате ресторан и пройдя в кабинет на втором этаже, Кравцов сел и, вальяжно откинувшись на спинку стула, кивнул на меню:
  - Что выберешь в этот раз?
  - Пожалуй, эту почетную миссию я возложу на тебя, - улыбнулась ему в ответ Катя.
  - Похвально, ты начинаешь пробовать положиться на выбор мужчины. Ты быстро учишься. Это меня радует. Посмотрим, сумеешь ли ты придерживаться выбранной тактики до конца, ибо не столь труден первый шаг, сколько планомерное следование в выбранном направлении. У многих запал пропадает, едва они сталкиваются с первыми трудностями.
  - Что может быть трудного в том, чтобы доверить заказ ужина партнеру? Вероятность, что он может заставить съесть то, что категорически не хочется есть?
  - Ты предполагаешь, что общаешься с мужчиной, способным на такой поступок? - Кравцов уперся в нее тяжелым взглядом.
  - Похоже, я вновь сумела разозлить тебя. Извини, - Катя отвела глаза. - Я не знаю, какой ты и на что способен. Чувствую себя: словно по болоту иду. Поэтому иногда стараюсь прощупать заранее почву, чтобы не так страшно было следующий шаг сделать.
  - Вот что мне нравится в тебе, Кати, ты стараешься быть откровенной со мной и самокритики не лишена. Это делает тебе честь. Но запомни, с мужчиной, которого ты выбираешь в качестве потенциального партнера, нельзя ждать подвоха и везде искать поводы, чтобы его в чем-то уличить. Он должен ощущать планку твоих экспектаций к нему и степень твоего доверия, и должен стремиться им соответствовать.
  - Это трудно.
  - А в любви иначе нельзя. Это как в омут с головой и никак иначе. Поскольку в противном случае это не любовь, а поиск подходящего по параметрам партнера для приятного времяпрепровождения. Я же хочу научить тебя любить и доверять мужчинам. Это как тур импровизированного танца, где партнер ведет партнершу и при податливой партнерше лишь на нем лежит ответственность за успех или провал... Уловила аналогию?
  - Очень смутно.
  - Ты, кстати, танцевать умеешь?
  - Смотря что.
  - Что умеешь?
  - Ну... немного вальс, и обычные танцы... медленные и быстрые...
  - Опять "ну".
  - Извини, неосознанно это. Просто, когда я теряюсь это способ потянуть время, чтобы сосредоточится и что-то сказать по делу.
  - А взять паузу и помолчать не судьба?
  - Мне неудобно долго молчать в ответ на вопрос, боюсь, что обижу этим собеседника. А так мое "ну" дает понять, что я не проигнорировала его вопрос, а размышляю над ответом.
  - Привычка оправдываться и озадачиваться тем как тебя воспринимают окружающие, в твоем случае на редкость неконструктивна. Ведь ты умышленно не станешь затягивать паузу? Значит, оправдываться тебе не за что. И то, как прореагируют на это твои собеседники, лишь их сложности.
  - Но они могут плохо обо мне подумать.
  - И что? Тебя должно волновать не их мнение о тебе, а лишь твое собственное о тебе самой. Если ты знаешь, что поступила хорошо, то стыдиться тебе нечего, а если плохо, то ты знаешь причину этого поступка и держать ответ тебе лишь перед своей совестью.
  - Но окружающие могут быть недовольны, и их реакция может быть мне неприятна.
  - Кати, ты рассуждаешь как ребенок, а ты давно выросла. Их реакция может быть тебе неприятна и без твоих оправданий и с ними. Надо научиться давать людям право реагировать так, как они хотят, но и за собой оставлять право адекватно прореагировать на их реакцию. Не думай об их реакции, не прогнозируй ее. Плыви по течению.
  - То есть все могут вести себя как им вздумается, вообще наплевав на нормы морали?
  - Вот что у тебя за дурацкая привычка все передергивать? Нет! - резко ответил он, и в это время в дверь постучали. На его разрешение войти в дверях возникла знакомая официантка Маша, с улыбкой осведомившаяся готовы ли они сделать заказ.
  Кравцов скороговоркой продиктовал ей привычный для себя перечень блюд, потом заказал суп из осетрины для Кати, перепелок и, спросив Машу о десертах, остановил свой выбор на тирамису и мороженом с фруктами. А когда Маша уже выходила, то на ее уточнение сколько бокалов для вина принести, ответил что два.
  Как только дверь за ней закрылась, Катя повернулась к Кравцову:
  - Я за рулем.
  - Я знаю, - холодно откликнулся он.
  - Тогда зачем два бокала?
  - Кати, не надо считать меня тупым болваном. Если я посчитал, что ты можешь выпить вина, значит, то как ты доберешься до дома заботить тебя не должно. Это стало моей проблемой, но никак не твоей. И я знаю, как могу ее решить.
  - Я не хочу оставлять машину тут.
  - Значит, я вызову для тебя шофера, и он отвезет тебя на ней и оставит в любом указанном тобою месте. Все претензии или еще остались?
  - Все.
  - Прекрасно, а теперь выслушай мои. Своими попытками меня контролировать ты порядком испортила мне настроение перед ужином. Почему ты никак не можешь перестать считать меня недоразвитым тупицей?
  - Я не считаю.
  - Если не считаешь, то почему ведешь себя так, будто общаешься именно с ним?
  - Извини, мне просто хочется удостовериться, что все под контролем. Это стереотип мышления.
  - Значит, будем его ломать. И чтобы тебе хотелось это делать с большим усердием ты сейчас встанешь, отойдешь к окну, заложишь руки за голову, как уже делала сегодня, и вернешься к столу лишь с моего разрешения.
  - Ты хочешь заставить меня в такой позе дождаться официантку? - испуганно распахнув глаза, моментально севшим голосом, осведомилась Катя.
  - Ты чрезвычайно догадлива. Именно, - кивнул ей Кравцов.
  Катя зажмурилась, борясь с подступившими слезами. Потом решительно тряхнула головой, встала, подошла к окну и, заложив руки за голову, отвернулась к нему. Пытаясь обуздать бушующие в груди чувства злости, досады и крайнего раздражения, при этом внутренне молясь лишь об одном, чтобы Кравцов не заставил ее повернуться лицом к столу. От напряжения ее стала бить нервная дрожь и подступающие к глазам слезы сдерживать стало трудней. Картинка с усмешкой оглядывающей ее официантки ярко всплыла перед глазами. Нет, ну какой урод, заставить ее так унижаться... И тут вдруг в памяти всплыли его слова и о том, что все дело в ее восприятии и о том, что если мужчина что-то решает, то последствия решений это его проблема, как только она это вспомнила ей неожиданно сразу стало легче. Хочет, чтобы его спутницу считали идиоткой и пресмыкающейся перед ним тряпкой, сейчас получит. Молчать-то он ее не просил. Как только она приняла решение, слезы тут же отступили, дышать стало легче и, гордо развернув плечи, Катя обернулась к столу. В глазах сверкала решимость.
  На ее движение Кравцов моментально поднял голову, окинул ее оценивающим взглядом и тут же безапелляционным тоном скомандовал:
  - Садись за стол и опусти руки.
  - Как я посмотрю, ты испугался, - иронично заметила она, подходя к столу.
  - Нет, - качнул он головой, - я получил то, на что рассчитывал. Ты сумела понять как надо себя вести в подобных ситуациях. И то, что тебя не может унизить ничего, если ты не чувствуешь себя униженной. Все дело в твоем восприятии.
  - То есть это был урок?
  - Да, и ты с ним неплохо справилась.
  - Суровые у тебя методы.
  - Не спорю, суровые, но заметь, насколько действенные.
  - С этим уже не могу поспорить я, - согласно кивнула Катя, удобнее устраиваясь за столом. Ее почему-то перестала раздражать и пугать манера поведения и общения Кравцова. Она внутренне переложила на него ответственность за происходящее и полностью расслабилась.
  Ужин прошел в атмосфере непринужденного и легкого общения. Кравцов шутил, хвалил ее за откровенные комплименты выбранным им для нее блюдам. Учил правильно пробовать вино и распознавать его букет. А в конце ужина взял за руку и, поднеся ее пальцы к губам, с обаятельной улыбкой сказал, что благодарит ее за ужин и приятное общение, которое доставило ему несказанное удовольствие.
  Потом он вызвал шофера и, проводив Катю до машины, любезно попрощался, сообщив, что завтра ждет в то же самое время, что и сегодня.
  
  Весь следующий день Катя посвятила созданию имиджа, способного тронуть Кравцова.
  С утра сходила в парикмахерскую, сделала маникюр-педикюр и уложила свои длинные волосы в красивую прическу. Потом пересмотрела весь свой гардероб и остановила свой выбор на темно-вишневом шелковом платье и черном атласном пиджаке к нему.
  Сборы и нанесение макияжа заняли довольно значительное время, поэтому вышла из дома Катя почти впритык и чуть ли не бегом влетела в кабинет Кравцова.
  Даже не взглянув на ее наряд, тот при ее появлении сразу подошел к ней и, резким движением захлопнув дверь за ее спиной, приблизился вплотную и крепко сжал плечо:
  - Ты опоздала на три минуты!
  - В приемную твоей секретарши я вошла вовремя.
  - Этого не может быть!
  - По моим часам может, - Катя подняла руку и указала на циферблат часов на ее запястье.
  - Они у тебя отстают на две минуты. Выкинь их, - мрачно проговорил он, однако руку разжал и, отступив к своему креслу, сел.
  Не став спорить, Катя сняла часы с запястья и подойдя к корзинке для мусора бросила их туда, после чего будничным тоном осведомилась, может ли она сесть.
  - Можешь, - все еще раздраженным тоном проронил Кравцов, доставая сигареты и закуривая.
  Катя опустилась на диван и вытянула ноги. В кабинете повисло долгое молчание. Наконец Катя не выдержала:
  - Неужели три минуты моего опоздания из-за неправильно идущих часов реальный повод для психолога такого уровня терять еще двадцать минут на игру в молчанку?
  - Это повод вообще не заниматься сегодня с тобой, ибо нарушение правил всегда влечет негативные последствия, - выдыхая струю дыма в потолок, хмуро проронил в ответ Кравцов.
  - Станислав, я могу и молча посидеть, у меня выходной сегодня. Так что ты скорее себя наказываешь, чем меня. Ну да дело твое...
  - Прекрасно... выходит, я занимаюсь с тобой ради собственного удовольствия, а тебе это вовсе не сдалось. Великолепно, Кати. Можешь считать, что этот раунд ты выиграла. Только учти, я отыграюсь в следующем, и постараюсь отыграться так, чтобы тебе выигрывать больше не хотелось, - он резким движением затушил сигарету и, поднявшись, шагнул в направлении дивана: - Встань!
  Не став спорить, Катя поднялась и потупилась. Агрессия, сквозившая в голосе Кравцова, ее напугала.
  - Значит, учиться тебе не особенно и хочется... Я правильно понял, Кати?
  - Хочется, - тихо выдохнула Катя, так и не посмев поднять на него взгляд.
  - Тогда к чему была сказанная тобой фраза? Бравада?
  - Да. Мне было обидно, что ты разозлился из-за ерунды, и хотелось показать, что твое наказание меня не трогает.
  - То есть ты солгала?
  - Нет, из-за раздражения мне тогда казалось, что и смысла нет с тобой заниматься, раз ты сам обуздать свой характер не можешь: разозлился из-за того, что часы у меня отстают и мелочно отыгрываешься. Ну и потом я чувствовала, что это практически стопроцентный способ заставить тебя начать говорить. Правда, не совсем так, как хотелось бы мне, но все равно это лучше, чем твое молчание. Терпеть не могу ждать и оставлять отношения недовыясненными до конца...
  - Ты заметила, что опять сказала "ну"?
  - Когда нечего возразить по существу, то цепляются к словам и деталям.
  - По существу ты сейчас разденешься как вчера и также заведешь руки за голову.
  - Это уже было.
  - Было, и сейчас ты это повторишь.
  - Зачем?
  - Затем, что я так решил, - раздраженно выдохнул он. - И если не прекратишь пререкаться и не сделаешь, что я тебе велел, а продолжишь задавать мне глупые вопросы, которые обещала не задавать, то я заставлю тебя очень сильно об этом пожалеть!
  - Хорошо, я разденусь, - скривила в раздраженной усмешке губы Катя, внутренне досадуя на себя что надела не юбку и не брюки, а платье. Теперь придется стоять перед ним в одних колготках. Хотя какая разница... Что он, женских ног не видел что ли? Наверняка видел, а сейчас пусть еще раз посмотрит. Ей стыдиться нечего. Хорошей фигурой ее при рождении не обделили.
  Решительно сняв пиджак, платье и бюстгальтер, после чего заведя руки за голову, обернулась к Кравцову:
  - Разделась. Что дальше?
  - Ты помнишь, что опустить руки можешь лишь после моего разрешения?
  - Помню.
  - Прекрасно, - он кончиками пальцев коснулся ее шеи и проведя чуть вверх, задержал их на подбородке, при этом перехватив ее взгляд.
  - Кати, ты понимала, что своим поведением провоцировала конфликт или это у тебя неосознанно происходит?
  Взгляд Кравцова завораживал, Кате захотелось отвернуться, но он не дал, чуть сильнее сжав пальцы руки.
  - Ты не ответила на вопрос.
  - Он сформулирован некорректно. Я в принципе не согласна, с твоим мнением, что я провоцировала конфликт. Это ты искал поводы для него и никак не мог найти.
  - То есть ты не видишь что твое поведение меня раздражает?
  - Вижу.
  - Видишь и при этом не считаешь необходимым его как-то изменить?
  - Не считаю.
  - Почему?
  - Потому что проблема не в моем поведении, а в твоей реакции.
  - Кати, я моделирую поведение большинства мужчин, и ты не справляешься с задачей изменить его в благоприятном для тебя направлении. Тебе что важно? Результат или признание твоего поведения правильным при отрицательном для тебя результате?
  - Не поняла.
  - Плохо, что не поняла. Большинство мудрых женщин еще на первом бы этапе сумели бы сгладить напряжение в отношениях. Но только не ты. Тебе важно осознание своей правоты и победа. Ну победишь ты потенциального партнера и что дальше? Бросишь его? Переступишь и дальше пойдешь или поднимешь, почистишь от налипшей грязи и оставишь подле себя того, кто оказался глупее и слабее? Зачем он тебе такой? Который раз говорю тебе: мы не на турнире. Прекрати мне доказывать, что ты круче. Ты и так офигительно крута, если достойный мужчина тебя выбрал. И твоя задача не лишить его этого достоинства и свергнуть с пьедестала, а этот пьедестал укрепить. Я ясно объясняю?
  - Да, - подавленно пробормотала Катя, чувствуя как все глубже и глубже проваливается в чарующий взгляд Кравцова. Вся ее пикировка с ним вдруг показалась ей мелочной и нестоящей.
  - Вот и умница, - пальцы его руки чуть разжались и нежно заскользили вниз, вдоль шеи, ближе к груди.
  Она непроизвольно вздрогнула.
  - Если тебе будет больно или неприятно ты можешь отойти, - продолжая всматриваться ей в глаза, тихо проговорил он.
  - Хорошо, - срывающимся голосом выдохнула она в ответ, но шага назад не сделала. Прикосновение Кравцова было слишком нежным и осторожным, чтобы напугать, да и данный им карт-бланш отстраниться в любой момент дарил некую уверенность в собственной безопасности. К тому же ощущения Кати от этого прикосновения были столь необычны, что прерывать их не хотелось. Ей стало казаться, что она просто опьянена его взглядом.
  А он тем временем, не отрывая руки от ее груди, чуть сдвинулся так, что оказался за ее спиной, и положил вторую руку чуть выше талии, прошептав почти в самое ухо:
  - Лишь один твой шаг вперед, и я отпущу тебя.
  Катя теперь не видела его глаз и лица, но колдовское опьянение, неожиданно навалившееся на нее, не исчезало. То ли нежно скользившие по ее коже пальцы Кравцова излучали его, то ли вообще от всего его тела, которое она почти физически ощущала спиной, хоть он и не прижимал ее к себе, исходила какая-то дурманящая ее энергетика, Катя не знала, но прерывать это ощущение ей не хотелось.
  Ласкающие ее руки через некоторое время плотно обхватили ее грудь.
  Судорожно вздохнув, Катя напряглась.
  - Тебе приятно? - тут же услышала она.
  И выдохнув: "да", сама спиной прижалась плотно к Кравцову.
  - Умница, Кати, ты на редкость способная ученица, - жарко выдохнул он ей в ухо, - и потенциал чувственности у тебя большой. Это чудесно. Руки только не опускай. Ибо чувственность надо уметь держать в рамках и контролировать. Ну и скажешь, если что-то не понравится и не по душе будет.
  После чего, склонившись к ее плечам начал нежно целовать плечи и предплечья ее заведенных за голову рук. От этих нежных поцелуев у Кати мурашки побежали по спине. А Кравцов тем временем крепче сжал ее грудь руками и, нащупав пальцами соски, начал легонько их теребить. Она вся прогнулась, с ее губ сорвался возбужденный стон.
  - Тебе приятно? - тут же вновь повторил он вопрос.
  - Очень. Продолжай, - только и сумела выдохнуть Катя, не в силах прервать столь сладостные для себя ощущения.
  Однако руки Кравцова тут же скользнули прочь, и он отстранился. После чего абсолютно будничным тоном произнес:
  - Ты сегодня очень хорошо выглядишь, и прическа у тебя чудесная.
  В раздражении Катя зажмурилась, пытаясь обуздать нахлынувшие чувства и борясь с желанием обернуться и либо влепить ему пощечину, либо наговорить массу гадостей. Через минуту порыв отыграться за разочарование прошел, и ей удалось взять себя в руки. После чего она натянуто улыбнулась и немного неестественным голосом выдохнула:
  - Я рада, что тебе понравилось, лишь жаль, что понравилось не настолько, чтобы довести начатое до конца и постараться доставить мне удовольствие.
  - Браво, Кати, - тут же откликнулся Кравцов, - пятерка! Ты несказанно радуешь меня. Я ожидал чего угодно, но только не такой абсолютно правильной с твоей стороны реакции: без претензий, без агрессии, лишь сожаление, что партнер не оправдал твоих ожиданий. После таких слов девять из десяти мужчин почувствуют стыд и постараются в качестве компенсации хоть чем-то порадовать тебя.
  - А оставшийся, один из десяти, что сделает он?
  - Он воспримет твои слова как свою победу и еще больше постарается утвердиться в своем превосходстве. Однако это будет означать, что твой партнер обременен массой комплексов, и тебе лучше постараться как можно скорее общение с ним прервать, мысленно возблагодарив небеса, что позволили в самом начале отношений вскрыть сущность человека, претендующего на них.
  - Ты хороший учитель, - Катя постаралась, чтобы фраза прозвучала как можно менее эмоционально, потому что разочарование, от осознания, что нежность проявленная Кравцовым была не более чем уроком, грызло изнутри не хуже оголодавшего зверя.
  - О, еще один плюс в твою копилку. Вовремя сделанный по делу комплимент не может не обрадовать любого. Ты быстро схватываешь. Можно сказать на лету.
  - Стараюсь заслужить хоть какое-то поощрение с твоей стороны, чтобы компенсировать возникшее в душе разочарование, - усмехнулась она, чуть повернув голову в его сторону и перехватив его взгляд.
  - Твоя откровенность меня добила, - его губы дрогнули в ответной усмешке. - Ладно, будем считать сегодняшний урок завершенным и отлично тобой усвоенным. Одевайся, пойдем в ресторан. Надеюсь, вкусная еда несколько компенсирует суровость моих методов.
   - А если я откажусь?
  - Смысл, Кати? Какой смысл тебе отказываться? Наказать меня за то, что вел себя не так, как тебе хотелось? Так я учу тебя и по другому вести себя не имею права... К тому же твой отказ не особо сильно разочарует меня как мужчину. Как психолога, ожидающего быстрый результат, возможно и разочаровал бы, но я привык не ждать быстрых результатов. Так что, если ты откажешься, ты лишь себя лишишь вкусного ужина и все. Однако если это поможет тебе справиться с чувством уязвленного самолюбия, не смею мешать, это твое право.
   - Я не стану отказываться, спросила лишь с целью, узнать имею ли я на это право.
  - Право имеешь, а вот причин для твоего отказа не вижу.
  - Я тоже не вижу, но осознание, что иду с тобой по доброй воле несказанно греет.
  - Красиво, хоть ты и врешь. Но это правильное вранье с твоей стороны, просто не могу не констатировать, что я его вижу.
  
  
  _____________________
  
  
  
  Дорогие мои читатели, если начало получилось интригующим и Вам интересно, чем вся история завершится, то не сочтите за труд поставить оценочку и черкануть пару строк в комментариях - никак не могу себя заставить сесть за клавиатуру и закончить сие творение. Возможно, с Вашей помощью мне наконец-то удастся это сделать. ))))
  
Оценка: 7.00*5  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"