Зимний вечер

Марина - женщина легкого поведения, 23 года.
Сергей - молодой человек без определенных занятий, 30 лет.
Василий - юноша без определенных занятий, 21 год.

Картина 1

Поздний вечер. Огромная кухня трехкомнатной квартиры сталинского

дома на Тверской. Обычный кухонный набор середины 3О-х: столики, шкафчики, вытяжка плита. Единственный обломок старины - массивный буфет, возможно ровесник самого дома и собственность тех, давних, новоселов. За окном зима, где-то внизу горят желтые фонари и их отраженный и рассеянный снегом свет легким туманом просачивается сквозь стекло. Открывается дверь и входит Марина красивая русоволосая девушка с глазами цвета ласкового и беспокойного моря. Она не зажигая свет подходит к окну и упирается лбом в стекло. Марина в халате.

МАРИНА. (тихо) Боже, какая мерзость, когда же это кончится наконец. Холод
и холод, и холод, и без конца холод. Невозможно уже. Мы и такие дикие
потому, что шесть месяцев в году живем в сугробе. ( вздыхает) Шесть месяцев! Представить невозможно. Но хоть половина прошла. ( считает по пальцам) Да... Февраль, март. Уже немного, Мариночка, потерпи. Снежок стает и откроется земля. Правда потом месяц будет по колено грязи и воды, но это ж ничего! Это же не снег! Можно будет скинуть с себя свитера, теплые штаны и прочую гадость. Можно будет одеть мини и показать человечеству свои стройные ножки, оно ведь так соскучилось по ним за зиму.(распахивает халат и смотрит вниз) Темно.

Господи, это ты. Испугал.

СЕРГЕЙ. Кто же ещё? (он медленно направляется к плите)
МАРИНА. (с сожалением) Да, действительно... (ей тоскливо, она плохо переносит зиму, отсюда постоянно меланхолическое настроение, вялость и отсутствие

каких-либо желаний). Чайник горячий.
СЕРГЕЙ. Отлично. Нет ничего лучше хлебнуть горяченького в эту погоду.
МАРИНА. А что, бывает другая погода?
СЕРГЕЙ. (задумался) Пожалуй нет. Зима. Воздух холодный и не поднимается в небо. Поэтому вся городская гадость так и висит серым одеялом над домами. Поэтому и солнца почти не бывает. А раз солнца не бывает то и воздух не нагревается. А раз не нагревается то так и висит серым одеялом... Замкнутый круг... Если только поднимется сильный ветер и сдует все к черту. Торнадо. Ураган. Буря...
МАРИНА. Говорят, что из-за отсутствия солнца люди получают стресс. В
Финляндии придумали искусственное окно: вешают на стенку, внутри лампочка горит, пятнадцать человек сидят и пялятся двадцать минут. Солнце-терапия. Говорят, помогает.
СЕРГЕЙ. ( усмехнулся) Отчего?
МАРИНА. ( вздыхает) От меланхолии, отчего.

Сергей открывает шкаф и достает себе кружку.

СЕРГЕЙ. ( Марине) Будешь?
МАРИНА, (оборачивается от окна и подходит к столу) Давай... (Сергей достает еще одну чашку, ставит на стол и разливает чай). Может чего покрепче, по-моему, не помешает.
СЕРГЕЙ. (равнодушно) Как хочешь.
МАРИНА. Господи, что ты за человек? Два года уже живу здесь, а все не пойму. Высшая форма равнодушия. (Сергей смотрит на нее, вернее сквозь
нее и улыбается. Марина выходит из кухни, быстро возвращается с какой-то иностранной бутылкой и отдает ее Сергею.) Вот. Клиент оставил. Открывай. (Сергей берет бутылку и морщится) Давай-давай, брезгуешь что ли. Она не отравленная. То же мне, эстет .Может тебе и жить со мной в одной квартире неприятно?
СЕРГЕЙ. (задумался на секунду) С тобой лично нет, но в общем, учитывая
твой род занятий...
МАРИНА. А то, что мой хозяин тебе деньги платит это как?
СЕРГЕЙ. (неожиданно смеется) Это хорошо! Шкура я продажная, продаю идеалы за серебряники. Все равно нам деваться некуда ни мне, ни тебе, так зачем это обсуждать? Нравится, не нравится, спи моя красавица. Рюмки давай, да?

Марина достает рюмки и Сергей разливает коньяк. Они выпивают и
сидят некоторое время молча. Затем Сергей разливает снова.

МАРИНА. Ты что, куда гонишь?
СЕРГЕЙ. Между первой и второй, чтобы пуля не пролетела, (он слегка развеселился, но если присмотреться повнимательнее глаза его пусты как
раньше и веселье скорее напоминает нервное возбуждение).
МАРИНА. Мне работать еще. Эх-х и неохота. Ладно, для сугрева. Холодно на улице небось. (выпивает)
СЕРГЕЙ. (выпивает также) И охота тебе... (думает, как бы сказать помягче) Мерзнуть...
МАРИНА. А что делать? Засасывает. Колесо покатилось и катится, и катится - не остановить. Каждый день думаю вот все: последний год, последние полгода, последний месяц, последняя неделя, как не хочется сегодня выходить кто бы знал. Сижу, лежу, хожу по квартире - только бы время оттянуть. И погода, и настроение паршивое, и тянет где-то в районе диафрагмы -и всё-таки попрусь. Все деньги - черт бы их побрал. Всегда они нужны и всегда их нет. Сколько раз себя успокаивала - ну вот еще год, еще полгода, ещё месяц, неделя, день, раз - и все также без изменений. То шмотки, то квартира, то мебель, то мама заболела в далекой Сибири, то брата младшего от армии избавить, то сестру в коммерческий институт определить. Не оправдание, конечно, но... Деньги привыкла тратить, а зарабатывать по-другому как? Опять не оправдание, но... Одни везде но... иногда кажется, что вся жизнь состоит из "но". Дружба - святое чувство - но... Любовь лучшее, что есть на свете, но... И так далее... ( она закурила)
Сергей. Понятно. Человечество всегда свои грехи оправдывает обстоятельствами. Я даже недавно понял, что такое праведник.
Марина. (с любопытством) И что же, интересно?
Сергей. Человек, который живет не в соответствии с обстоятельствами, а в соответствии с законом совести и Божьим.
Марина. Ну это просто святой уже.
Сергей. Нет, святой это другое. Это праведник, живущий для других, для
веры, учитель и наставник, показывающий нам, грешным, как нужно жить.
Человек же не зря произошел от обезьяны...
Марина. Богохульствуешь?
Сергей. Можно сказать по-другому: человек не зря так похож на обезьяну
или обезьяна на человека, суть от этого не меняется - он очень восприимчив к внешнему. Или, по-твоему, к обстоятельствам. Все делают так и он
так. Все воруют и он ворует. Все бьют и он бьет. Все насилуют и он так же.
Марина. Ну вот уж прямо все так...
Сергей. Не все конечно, но в большинстве случаев, к сожалению. Тут показывали недавно группу парней по телевизору как раз. Избили кого-то там,
потом изнасиловали точно не помню. Их спрашивают по-очереди: почему?
И они все пожимают плечами и отвечают - все делали и я тоже. Стадо.
Марина. Ты просто как проповедник. Тебе в семинарию надо.
Сергей. Я там был.
Марина. (удивленно) Был? И что?
Сергей. Выгнали.
Марина. Ничего себе, за что же? Разве оттуда выгоняют?
Сергей. Выгоняют, а как же. За несоответствующий образ мыслей.

Несоответствующий канонам. ( отмахивается) Это неинтересно.
Марина. Как-то все у тебя очень мрачно получается. И так паршиво, а
ты еще тоску нагоняешь.
Сергей. Почему мрачно? Обычно. Это ведь просто жизнь и ничего больше.
Смотря как к этому относиться.

Марина. Ничего себе сказал - просто жизнь. Сложно жизнь! Вот это да.
Сергей. (соглашается) Как угодно. Хочешь так, хочешь по-другому, смысл
от этого не меняется. И человек не меняется. Меняется мир: появляются
паровозы, автомобили, компьютеры, космические корабли. А человек остаётся все тот же - алчный, жестокий, самолюбивый и так далее.
Марина. С этим я согласна. Вот мой хозяин, сволочь. Ничего мужик конечно и комнату мне снял рядом с местом работы ( усмехается) и денег берёт меньше, чем с остальных и относится прилично вроде, с уважением, а
все равно сволочь. Сколько прошу в гостиницу какую-нибудь меня перевести - нельзя же вечно на улице стоять? Не девочка уже. Мариночка, Мариночка (передразнивает) попозже, попозже, еще чуть-чуть... Конечно, я ему здесь удобней и нужней. Он знает, что я честная, да и в обиду себя не дам если что - значит меня можно одну оставлять, без присмотра. Платит больше чем другим, потому что у меня от клиентов отбоя нет, так что он все-равно свое имеет и прилично. А в гостинице что, там по десять девок на одного мужика, это не то, что раньше. Одни убытки, да и от акцента своего Мариупольского избавится никак не могу. На всю жизнь, наверное.
Сергей. (удивленно) Почему Мариупольского? Ты же говорила откуда-то из
Сибири?
Марина. (смеется) Да это я просто так, к слову пришлось. Звучит лучше.
Сергей. (улыбается) Понятно... А вообще в Мариуполе, наверное, хорошо.
Там море, чайки, йодом пахнет.
Марина. Ты что, любишь море?
Сергей. Ага. Люблю не то слово. Всегда мечтал жить у моря.
Марина. А я нет. Я его боюсь. Оно такое страшное, огромное и непредсказуемое. И плаваю я плохо.
Сергей. Что ты, оно совершенно не страшное. И понятное, как и все остальное. Просто знать надо и любить. Главное, конечно, любить, тогда знание приходит само. А я его чувствую, словно детскую колыбель, откуда мы все вышли. Разве этого можно бояться?
Марина. У тебя в голове такая каша. Помесь дарвинизма с христианством -
это что-то новенькое. Какая колыбель, ведь человека создал Бог?
Сергей. Да... ты права, есть момент. Наверное создал, но как? Знает
кто-нибудь об этом точно?
Марина. Знает конечно. Библия.
Сергей. (с сомнением) Не знаю... Библия написана человеком.
Марина. ( поправляет) Людьми...
Сергей. ( соглашается) Ну да, людьми. Пусть они пророки, святые, я не знаю. Они люди... А людям я почему-то мало доверяю. Человек есть человек и его побудительные мотивы порой непредсказуемы. А потом сколько времени прошло. Вон, сейчас Николая 2-го собираются канонизировать, а через тысячу лет будут ломать голову, чего же он сделал -то такого? Ну и напишут чего-нибудь. А через две тысячи другие будут читать да головой кивать гипотезы строить. А потом как это? От двух людей пошло человечество. Сейчас вон говорят, что браки между родственниками ведут и вырождению, болезням. А тут получается, что все человечество пошло от ближайшего кровосмесительства. Не понимаю.
Марина. А в семинарии не объясняли?
Сергей. Нет.
Марина. Теперь понятно, почему тебя вытурили. Очень даже.
Сергей. Да-а... А может и к лучшему. Какой из меня к черту священник.
Интересно вот только, откуда тебе известно такое слово, как дарвинизм?
Марина. Что же ты меня, совсем за дуру считаешь?
Сергей. (поморщившись) Какие вы все одинаковые, при чем тут дура? Ясно же, что женщинам твоей профессии не свойственно знание научных терминов.
Марина. А может я с интеллигенцией работаю в основном? Тут хочешь не хочешь... И к тому же у меня незаконченное высшее, всего без года.
Сергей. Ну и ну... И ты...
Марина. А что я? Ты бы знал, кто сейчас так деньги зарабатывает. Девушки из таких крутых семей, куда тебя и на порог-то не пустят. Многие мужья не знают, чем их женушки занимаются.
Сергей. Совмещение полезного с приятным?
Марина. Ну уж не знаю - у кого как. Кому деньги нужны, кому просто скучно, кому и то и другое. Правда, они и подрабатывают в элитных местах -
туда просто так не попадешь, даже за деньги, а денег это стоит больших,
поверь. Они по улицам не стоят. Это мы, бедолаги.
Сергей. (смеется) Да, я смотрю везде социальное неравенство.
Марина. Точно, (слегка развеселясь) Эх! Времечко было. Училась, планов было, танцами занималась... (напевает) там-парарам-парарам... (встает и легко кружится по кухне, полы халата развеваются, Сергей заворожённо смотрит на нее) На конкурсе собиралась выступать - только победа, конечно!
Сергей. И что?
Марина. (останавливается) А ничего. Обычная бытовая история, каких тысячи. Неинтересно. Потом вот в Москву попала, девочки помогли пристроиться, сначала, конечно... потом привыкла.
Сергей. Помогли? Это помощью называется?
Марина. Конечно помогли. Искренне. По-доброму. Для них это обычная работа. Как и для меня теперь. А я что тогда? Ни жилья, ни жратвы, ничего. Устроили прилично, к хозяину нормальному. А то знаешь, можно и на вокзале ведь работать, а в свободное от основной работы время бандитов обслуживать. Бесплатно. Тоже вариант.
Сергей. Да-а... жизнь.
Марина. По-моему, мы с тобой ролями поменялись. Теперь ты о жизни вздыхаешь. Жизнь как жизнь. Не сахар конечно, но что касается меня,
могло бы быть и хуже. Так то вот. (резко) Ладно! Поболтали, выпили-закусили пора и за дело браться, на работу собираться.
Сергей. ( встает) Ты просто поэт. Спасибо за угощение.
Марина. ( задумчиво) Не за что... не за что. ( открывает шкаф под мойкой)
Пойду мусор выкину что ли...
Сергей. Что ты, давай я.
Марина. (категорично) Нет-нет, сегодня я. Необходимо сделать что-нибудь
полезное. (улыбается) Для самоутверждения. Ясно?
Сергей. Ясно-ясно. Ну ладно. Спасибо еще раз.

Уходит в свою комнату. Марина возится с чем-то некоторое время напевая, настроение у нее явно улучшилось.

Марина, (сама с собой) А ничего мужик то в общем и целом, а, Марин? (смеётся) Квелый немного. Но это проходит. (упирает руки в бока, принимает классическую боевую женскую стойку) С нашей помощью. А? Вот тебе и ага.

Берет ведро и выходит в дверь, на лестницу к мусоропроводу. Через
которое время входная дверь открывается и в нее с шумом влетает пустое
ведро. Затем показывается медленно пятящаяся Марина втаскивающая в коридор человеческое тело. Она еле-еле доволакивает его и с трудом кое-как пристраивает на стул в прихожей. Это молодой симпатичный парень лет двадцати-двадцати трех, коротко стриженый, одетый в кроссовки, сине-зелёный спортивный костюм и кожаную черную куртку. Марина разгибается и пытается отдышаться.

Марина, (задыхаясь) Ну и дела... (несколько раз глубоко вздохнув она быстро подходит к двери Сергея и начинает барабанить по ней кулаком. Дверь ментально открывается, словно он стоит за ней в ожидании, что вполне вероятно. Сергей стоит и смотрит на нее в упор своими пустыми глазницами. Марине становится немного не по себе.
Марина. (возбуждённо) Тут такое дело, Сереж... (замявшись) ЧП у меня.
Сергей. (равнодушно) Что случилось? Лампочка перегорела или труп нашла?
Марина. Ты угадал. Пошли.

Она поворачивается и идет в прихожую, Сергей неторопливо следует
за ней. Увидев парня на стуле он нисколько не удивляется и пока Марина открывает дверь в свою комнату легко и осторожно поднимает его на руки
затем вносит в комнату.

Картина 2
Комната Марины.

Большая комната 25-30 кв.м. Два окна напротив двери. Около левого
огромная двуспальная белая кровать в стиле модерн застеленная розовым
атласным одеялом. Рядом у стены трюмо, табурет. Там же в углу большой платяной шкаф светло-коричневого дерева. В правой части комнаты полированный овальный обеденный стол у окна, тумба для аппаратуры, телевизор на ней, внутри видеомагнитофон, кассеты, перед тумбой кресло. Несколько стульев в разных местах. Небольшой застекленный шкафчик для книг - там в основном женские журналы и несколько книжек в потрепанных переплетах. Вся мебель сборная, что создает ощущение временности, непрочности, нестабильности, что, скорее всего и соответствует действительности.

Марина. (показывает на кровать) Вот сюда.
Сергей. (не двигаясь с места) Простыня есть?
Марина. (удивленно) Есть, а что?
Сергей. (тоном приказа) Достань две.
Марина, (раздраженно, она терпеть не может, когда над ней пытаются командовать) Зачем это?
Сергей. ( тем же тоном) Давай быстрей, держать тяжело, одну постели на одеяло.

Марина уступает и лезет в шкаф, достает простыни, одну стелет на
кровать поверх одеяла, другую держит в руках не зная, что с ней делать.
Сергей аккуратно укладывает парня на кровать - тот не подает никаких признаков жизни - на куртке спереди еле различимо расплывается большое тёмное пятно. Они стоят некоторое время рядом и молча смотрят на него.

Где ты его подобрала?

Марина. ( сбивчиво) На лестнице. Я же пошла мусор выносить, а он валяется чуть ли не вниз головой, ну я и...
Сергей. Знакомый?
Марина. Да ты что!
Сергей. Вот черт, а... Нужно тебе, что с ним делать теперь? Зачем притащила то? Пришла бы спокойно домой, набрала бы "02" и дело с концом.
Марина. Откуда я знаю, может плохо человеку, в обморок упал - меня в
детстве учили помогать ближнему. А почему "02"?
Сергей. Потому. Смотри. (показывает на пятно на куртке.)
Марина Ну и что?
Сергей. (передразнивает ее) Что-что, то... Огнестрельное ранение в область живота.
Марина. Почему ты так со мной разговариваешь? ( наконец до нее доходит
смысл сказанного) Господи, что же делать?
Сергей. Вот и я о том же. Милиция, уголовка, тебе это надо? ( Марина отрицательно качает головой) И мне то же. Ладно, потом разберемся с этим
нужно посмотреть, что с ним.

С каждым мгновением Сергей меняется, он словно возвращается откуда-то издалека сам в себя. Движения становятся более быстрыми, голос более резким, взгляд более острым и твердым, он перестает сутулиться, распрямляется и сразу становится выше. Марина с удивлением смотрит на нового незнакомого для себя человека.

Вспомним молодость? Мариночка, ты даже не представляешь, как мне не хочется ее вспоминать. ( он подходит к кровати, щупает сначала пульс, затем медленно начинает расстегивать куртку). Отвернись. А то заблюешь все вокруг.
Марина. (обиженно) Фу, какие вы мужики все-таки грубые. Молчал - был человеком, а рот открыл - сразу жабы посыпались. Я не брезгливая. (тем не менее отворачивается спустя некоторое время) Ну как там?

Сергей.(коротко) Дай простыню и ножницы.

Марина выполняет приказ. Сергей разрезает простыню на части и наклонясь начинает что-то делать с парнем. Тот начинает стонать.

Марина. Перевязываешь?

Сергей не отвечает. Через некоторое время он разгибается и потирая руки подходит к Марине. Руки в крови.

Сергей. Можешь смотреть. Порядок.
Марина. (нетерпеливо) Ну как?
Сергей. (цинично) Труп. Я вообще не знаю, как он еще жив. Сердце здоровое наверное. Молодой. У него вместо живота месиво. Картечь. Видал я такие штучки. Давно.
Марина. (растерянно) А как же...
Сергей. Никак. Даже если реанимацию вызвать - бесполезно. Он умереть
может каждую секунду - большая кровопотеря. А если и довезут - там умрёт, у него вместо кишок каша.
Марина. Фу-у...(по ее телу пробегает дрожь. Недоверчиво) А откуда ты всё это знаешь?
Сергей. ( грустно) А это моя военная специальность, Марина, медбрат я, санитар был на войне.
Марина. На какой войне? Нету никакой войны сейчас.
Сергей. Ну, во-первых есть и сейчас, а я... На одной из прошлых войн.
На одной из тех, которых вы, мирные жители даже не замечаете. Я как раз должен был собирать то, что от человека оставалось и доставлять это в госпиталь или в морг. Лучше, конечно в госпиталь, но для этого нужно элементарно диагностировать чтобы оказать первую помощь. А потом бегом. Ну а то с чем в морг, можно не торопиться.(парень начал стонать громче) Ну вот, шок проходит и наступает боль.

Марина. (взрывается) Как ты можешь так! Как бревно! Словно о дровах!
В конце концов...
Сергей. (спокойно) Привыкаешь. Я этого за два года знаешь сколько скушал? Когда постоянно ходишь и руки-ноги собираешь или еще там чего... Ко всему привыкаешь. Сейчас приду. (выходит и через несколько минут возвращается с чистыми руками и одноразовым шприцем, наполненным какой-то жидкостью)
Марина. (удивленно) Это еще что?
Сергей. (втыкает шприц парню в руку) Морфий. Спасение души от горя и боли. До отхода ему, наверное, хватит.
Марина. Откуда у тебя?
Сергей. (усмехается) Из старых запасов. Все. Моя миссия закончена. Если что, зови. ( спокойно поворачивается и уходит)

Марина остается одна, она стоит в полной растерянности не зная, что же ей теперь делать. Внезапно парень открывает глаза и вполне осмысленно смотрит на нее.

ВАСИЛИЙ ( шепотом, с трудом) Где я?
МАРИНА У меня. (понимает, что сказала глупость) У друзей.
ВАСИЛИЙ А-а... черт. Пробует пошевелить рукой. Он в полном сознании и прекрасно понимает, что с ним. После дозы наркотика он не чувствует боли, а только полную расслабленность, тело стало невесомым, нервные окончания исчезли и наступил полный покой. Улыбается с трудом) Я ведь умираю, да? (Марина мнётся и что-то бормочет невразумительно) Да ладно тебе, я ведь всё понимаю. Понимаю или чувствую, сложно сказать. Знаю и все.

У Марины наворачиваются слезы на глаза.

МАРИНА ( зло) что же это за жизнь такая волчья! Ты же мальчик еще совсем, куда тебе умирать то, ты же еще жить не начал. Деньги что ли не поделили, что у вас там произошло? Все не нахапаете никак? Из-за ларька какого-нибудь воюете?
ВАСИЛИЙ (хрипит) Да какие разборки... ларек... (улыбается) Любовь... Шекспир просто... Были бы разборки я бы автомат с собой взял, а так, видишь, пустой совсем... кто же знал... Говорил мне батя (подражает деревенскому говору) Васька, твой романтизьм тя схубить... (Марина не может не улыбнуться) И оказался прав. Ничего батя, скоро встретимся, и я сам скажу тебе - ты прав. Нельзя было идти не подстраховавшись. Понятно, что друг, понятно, что девушка любимая, но... Другом Васька был в школе, а теперь партнер по стае, где человек человеку, как известно волк, товарищ и брат. А Ленка... Эх, Ленка, девушка любимая... Как ты там сейчас? Коньяк, небось, пьешь да сопли глотаешь... А Васька ходит вокруг победителем и убеждает тебя, что он лучше и ты начинаешь этому
верить, потому что он победитель. Закон... А может так и есть на самом деле? Любовь... Ты, пожалуй, права. Опытная наверное. Из Наших? (вопросительно) Да? Права. Все равно что раздел имущества. Ленка такое же имущество, как и все остальное. Я просто забыл закон. У своих не трогать. Деньги, вещи, девушек - какая разница? Закон стаи, в которой живу. Перепутал с другим, а значит нарушил. Вот и лежу теперь с картечью в брюхе. Однако же я не думал, что Васька такой бешеный. (улыбается)
МАРИНА Тебя как звать то хоть, весельчак?
ВАСИЛИЙ (важно) Василием кличут. (оба улыбаются) Надо было мне его грохнуть. И Ленку забрать. Я ж хотел по-хорошему...
МАРИНА (не поняла) Кого его?
ВАСИЛИЙ (нетерпеливо) Кого-кого, Ваську кореша, который меня убил. (гордо) С детства дружили, с пяти лет - он Василий и я Василий.
МАРИНА ( опять не поняла) А он эту Лену что, силой держал? Или украл, или ещё чего?
ВАСИЛИЙ Да нет же, зачем украл, она подруга его, мы ее на дискотеке сняли, а он и уволок сразу, он вообще пронырливый, (как бы оправдываясь) Ему то баловство, а у меня серьезно.
МАРИНА Откуда ты знаешь? Может и у него серьезно?
ВАСИЛИЙ Да брось ты! У Василия то! У него вечно ветер в голове. Он
всегда говорил - никаких чувств, одни предлоги, как только на ком-нибудь остановлюсь - мне конец как личности. Это его кредо было всегда.
МАРИНА Так может кредо изменилось?
ВАСИЛИЙ (наивно) Да брось ты! Уж я то его знаю, кто ж лучше! Она готовит
отлично, а Васька пожрать любит, будь здоров. Вот и всё тут.

МАРИНА Ну так а причём здесь ты?

ВАСИЛИЙ Как причём? Хотел по-человечески - придти, пузырек поставить, обсудить все по-тихому и уйти.
МАРИНА С ней?
ВАСИЛИЙ Ну а зачем приходил то?
МАРИНА ( уточняет) А друг твой значит в одиночестве останется. Вот так
просто. Без подруги. Да?
ВАСИЛИЙ ( с искренним удивлением) Ну а что? Если любовь? Мы в конце концов вместе познакомились. Попользовался и хватит. У него жратва одна на уме а у меня чувства, вопрос жизни и смерти.
МАРИНА. А она то об этом знала? Ты с ней то хоть договорился?
ВАСИЛИЙ (хмурится слегка) С ней нет. А зачем? Она знает. Если и так все ясно, если любовь? Какие тут вопросы, договоры. Если двое любят друг друга третий должен уйти, так ведь?
МАРИНА (вздыхает) Вот ты и уходишь... Да-а... Книжек начитался ты прилично, да все не тех, видимо. Одни любовные романы, наверное, так это ведь в основном для женщин, Вася. На мужские мозги они действуют, м-м... разжижающе, так бы я сказала. Бандит ведь чистой воды, а туда же, про любовь.
ВАСИЛИЙ ( обижается) Почему бандит? У нас все по закону, охрану делаем, больше чем надо не берем, не грабим никого, не какие-нибудь там.
МАРИНА (усмехается) Ну да... Благородные рыцари. Вам еще памятник поставить и по грамоте выдать. От кого защищаете? От самих себя или от соседей?
ВАСИЛИЙ (обижается) Ну тебя...
МАРИНА ( словно извиняясь) Эх, Васенька, чего я к тебе привязалась и так
небось, нелегко, (мягко) Красивая была?
ВАСИЛИЙ Почему была? Она есть - это я был... Красивая... Ноги длиннющие, блондинка, глаза серые светлые-светлые, если короткое оденет - все мужики в обморок падают. Зря Васька ее дома запер, дурак. Если бы не запер, может, ничего и не было бы...
МАРИНА Любви?
ВАСИЛИЙ Ну да... Она то мне сразу понравилась, а я ей не очень, а тут
с Васькой вместе работать стал, в паре вроде как, домой стал часто заходить, тут она меня и полюбила.
МАРИНА ( забыв, что перед ней умирающий) Интересно, вы все такие глупые Неоперившиеся мальчики собравшиеся больше трех и поэтому считающие себя мужчинами? Заходит к тебе кореш, представляешь, по-хорошему, с пузырьком и говорит: "Браток, я тут у тебя бабу забираю, ты не сердись. И будь здоров". Баба в обмороке от неожиданности, ну а корешок, ясное дело, за ружье. Как тебе? ( Василий молчит. Непонятно, то ли он обдумывает ее слова, то ли просто не слушает) Тебе не страшно?
ВАСИЛИЙ ( еле слышно) Ты знаешь, совсем не страшно. Обидно только, грустно, тоскливо - не знаю, не могу сказать точно. Впереди пустыня и сзади ничего нет, не на что опереться, чтобы шагнуть. Хотя и лет мне в общем то, но все равно что-то же должно быть? А тут только пустота и запах смерти. Куда-то я бегал, суетился, пил, ел, дрался, постреливал иногда, девчонки были классные, были и не очень, влюблялся и что? И ничего. Пустота, вспомнить нечего. Ничего не было, ничего не сделал, ничего не чувствовал по-настоящему, а только что-то проснулось и сразу картечь. (чуть слышно вздыхает) Хотя правильно - не выходи из игры. (некоторое время молчит) Священника позови. (щурит глаза) Вижу плохо.
МАРИНА Где же я тебе священника возьму, миленький?
ВАСИЛИЙ А этот тут с волосами был, разве не священник? Я думал поп. Всё не вижу ничего.
МАРИНА Сейчас, мой хороший, подожди. (быстро выходит и быстро возвращается буквально затаскивая за собой Сергея. Они останавливаются около самой двери. Он вопросительно смотрит на нее.)
МАРИНА ( вполголоса) Священник нужен.
СЕРГЕЙ ( невозмутимо) Ну и что, где же его взять сейчас?
МАРИНА (возбужденно) А ты, ты на что?
СЕРГЕЙ ( удивленно) Я? А я то здесь причем?
МАРИНА Ну как, а твоя семинария?
СЕРГЕЙ (наконец понимая) А-а... Вот оно что.. .Какая семинария? Я не имею права, на мне нет сана, грех большой...
МАРИНА А не проводить человека по-божески, да еще если он просит, не грех?
СЕРГЕЙ ( задумывается, еле слышно, словно сам себе) Что же это такое? Что за судьба такая? На войне скольким людям глаза закрыл и вот снова. Почему-то именно я. Словно кондуктор на последней станции. Жезл поднял и поехали... (он подходит, садится на край кровати и берет Василия за руку. Поворачивает голову и смотрит в окно, губы его двигаются механически.) Пульс нитевидный... Отче наш, иже сей на небеси, да святиться имя твоё... Отче наш, прости этого несчастного мальчика, ибо не ведал он, что творил как и сотни других, ибо не знают они, что делать, как делать, зачем и чего, ибо некому сказать им слово Твое и указать дорогу к Тебе, ибо принимают они блеск злата за свет звезды утренней, стон матери за крик чайки морской, прелюбодеяние за любовь светлую, ибо слепы они и глухи и такими их сделал ты, Господи... Прости и прими их в лоно свое...
МАРИНА ( одними губами) Что-то я не слыхала такой молитвы.
СЕРГЕЙ Много ты чего не слыхала... Аминь. Все. Тихо отошел. Хорошо. (он отпустил руку Василия, положил ее вдоль тела и закрыл ему глаза)
МАРИНА ( плачет) Все? Ему и тридцати нет еще наверное.
СЕРГЕЙ (встает и отходит от кровати, уверенно) Года двадцать три.

Два ручейка медленно катятся из глаз Марины, оставляя за собой блестящие дорожки. Выражение ее лица остается таким же, как и при разговоре с Василием: на губах намек на улыбку и легкий налет печали на лице. Только теперь крупные слезы катятся и катятся из ее глаз.

МАРИНА Жалко, Господи, мальчик совсем...
СЕРГЕЙ Как в кино просто. Жалко? Пришел и ушел. Бог дал, Бог взял. Был и нету. Жалко тех, кто под поезд попадает. Случайно. Жалко пацанов, которых в той пустыне каменной железом в клочья разрывало -а я ходил потом куски собирал: руки, ноги, головы. Им хоть казалось, что знают за что за добро, за правду, за Родину наконец - это уже потом оказалось, что не за что. А этот? Зачем он? Что от него? Хорошего что-нибудь? Вряд ли. Полезного? Исключено. Сначала кошек вешал небось, потом у пацанов, которые машины моют деньги отнимал, потом на ларьки переключился как подрос, потом...
МАРИНА Потом не будет...
СЕРГЕЙ Да, теперь все. Рано или поздно это бы случилось. Или тюряга. А потом по новой, по кругу. Или завязал бы, женился, шофером где-нибудь, или шмотками торговать на рынке, или охранником на фирме, приличный человек, наплодил бы себе подобных ацедофилов и жизнь пошла бы по новой, по кругу. Зачем он? Я допускаю, когда от человека нет добра, но это одно. А когда от человека есть зло? Пусть мелкое - но их много и его много. Зачем?
МАРИНА ( вытирает ладонью глаза) Вот уж никогда бы не подумала, что ты такой злой.
СЕРГЕЙ А я не злой. Я даже не сердитый. Просто я столько повидал в жизни, так случилось, что могу рассуждать о вещах без эмоций. Спокойно. Как врач. Вот ты рыдаешь, тебе жалко, а чего жалко, сама не знаешь - ты его видишь в первый раз. Ты его жалеешь, а чего жалеешь, может ему там лучше, чем здесь. А я могу сказать спокойно - был он, не был, ничего от этого не изменится - даже никто не вздохнет с облегчением, потому что его место тут же займет другой такой же. Производитель отходов.
МАРИНА ( внимательно смотрит на него) Кошмар, как ты живешь? Ужас. Сплошная чернуха.
СЕРГЕЙ Почему? Это жизнь. Когда листья отпадают это что, кошмар? Или нет?
МАРИНА ( не унимаясь) Как можно жить с такими мыслями?
СЕРГЕЙ ( улыбается ее упорству) Как-как. Как видишь. С тобой живу. Я ведь твой сосед. Помнишь еще?
МАРИНА ( под нос) помню.

Марина стоит в некоторой растерянности - ночь, комната, в центре труп на кровати. Сергей стоит посереди комнаты и невозмутимо курит, с интересом наблюдая за струйками дыма, поднимающимися к потолку. В окнах ничего - чернота и только.

СЕРГЕЙ (вдруг) Одеяло есть? Старое? ( Марина оборачивается, но он всё также изучает сигаретный дым. Она решает, что ей померещилось и отворачивается.) Ну что стоишь? Быстрей! Рассветет скоро (Марина не раздумывая бросается к шкафу и, недолго порывшись, вытаскивает из глубины чуть выцветшее старое, но еще отличное шерстяное одеяло.)
МАРИНА Жалко...
СЕРГЕЙ ( твердо) Давай-давай! Не жалей старье, лучше себя пожалей.
Марина ( пытается обидеться) Почему это старье?
СЕРГЕЙ (нетерпеливо) Давай, давай же! Берись за концы... Так... Теперь так... Теперь пойди и принеси какую-нибудь бечевку, веревку, хоть шпагат, все равно.

Сергей склонился над накрытым одеялом трупом и принялся за работу. Марина нашла где-то прочный капроновый шнур и через некоторое время всё кончено - на кровати лежал плотно упакованный сверток размером с человеческое тело.

МАРИНА (одобрительно) Быстро.

СЕРГЕЙ Большая практика, Мариночка, я лучший в мире упаковщик мертвецов. Пошли?
МАРИНА (не понимает) К-куда пошли?
СЕРГЕЙ Куда-куда... Туда... Ты что, может, здесь оставить хочешь? Женщины иногда бывают до безумия... Ладно, потом...
МАРИНА (поражённо) Вот скотина... А такой тихий был... Ладно, потом.

Сергей взваливает сверток на плечо и направляется к двери, Марине чего не остается, как бежать за ним.

КАРТИНА III

Задний двор дома засыпанный только что выпавшим мокрым снегом. С трех сторон глухие стены домов с черными окнами. С четвертой стороны стройка. Мусор, грязь, куски арматуры, застывшего цемента, доски. В глубине несколько мусорных контейнеров. Через арку во двор входит Сергей со свертком на плечах, за ним, не успевая, на некотором расстоянии семенит Марина.

МАРИНА Сергей, ты куда?
СЕРГЕЙ (прозаично) На помойку. (останавливается и поджидает ее)
МАРИНА Так она же в другой стороне.
СЕРГЕЙ Здесь еще одна, у строителей, подальше. Пошли. (шагает к контейнерам, подходит и медленно сваливает сверток в один из них. Затем собирает несколько охапок мусора вокруг и присыпает сверху) Пустой, хорошо... (отряхивает руки) Теперь только на свалке раскопают. А может и не раскопают вообще. Аминь.
МАРИНА (с ужасом) Какой кошмар... Вот так, на помойке, в мусоре...
СЕРГЕЙ А ты считаешь в печи крематория лучше? Какая разница собственно? Все мы потенциальный мусор, а всё остальное условности. Флаги, оркестры, гимны - ему как раз сейчас все равно, поверь мне.
МАРИНА (стоит на своем) Все равно это ужасно. (ее вдруг начинает трясти озноб)
СЕРГЕЙ Ужасно-ужасно... (он крепко прижимает ее к себе, стараясь унять дрожь) Судьба наверное. Или просто стечение обстоятельств. Хотя кто может сказать, что это не одно и то же?
МАРИНА ( стучит зубами) Когда дедушку хоронили весь город пришел, люди плакали, флаги были как ты говоришь, прощальный салют...
СЕРГЕЙ Конечно-конечно... Я понимаю... Но все это люди делают скорее для себя, чем для покойника. Ему то, повторяю, все равно. (вкрадчиво) А кто у нас был дедушка?
МАРИНА Дедушка был академик. Директор института. Он давно умер, слава Богу не видит меня. А с другой стороны, если бы он был жив, такого бы не случилось.

СЕРГЕЙ (протяжно) Вот оно что... Так ты тоже крутая?.. Элитная, как это называется? Внучка академика как-никак.

МАРИНА (вырывается) Ах ты свинья! (бьёт его ладонью по лицу, сначала одной рукой, потом другой) Гнида, сволочь, я то дура слюни распустила, а ты... (далее непечатные выражения)
СЕРГЕЙ ( смеется, хватает ее за руки, потом крепко прижимает к себе не давая вырваться) Тихо, тихо, весь квартал поднимешь, джигит просто. (Марина пытается вырваться) Хватит, хватит, ух ты горячая какая, динамит просто, Мариночка, ну прости, ну я пошутил неудачно...
МАРИНА Да за такие шутки тебе ноги надо вырвать. И башку. И на заборе повесить, чтобы люди ходили и любовались на шутника. Скотина!
СЕРГЕЙ Какая же ты кровожадная, Мариночка, что же ты без меня делать будешь, без соседа своего...
МАРИНА Нового найду!

СЕРГЕЙ Я же тебя люблю. Где ты такого найдешь? ( небольшая пауза, Марина настолько ошарашена , что перестает вырываться) Я тебя люблю, да, такую, какая ты есть, глупую, умную, наглую, нахальную, добрую, ласковую - любую. Мне нравится, когда у тебя хорошее настроение, когда ты грустная - мне больно. Я люблю пить чай с тобой на кухне и слушать тебя. Слушать твои истории, твои мысли, твои чувства, звук твоего голоса, жаль, что это бывает нечасто. Люблю смотреть на тебя утром, еще не проснувшуюся в халате на кухне, когда ты выходишь ставить кофе - ты очень красива по утрам какой-то особой красотой, словно ты еще не до конца вернулась из другого мира и твое лицо задумчиво и прекрасно и не омрачено дневными заботами. Я люблю твою походку, когда ты идешь по коридору ( улыбается) с кастрюлей, плавно покачивая бедрами, а твои шелковистые волосы (поглаживает ее по голове) мягко рассыпаны по твоим плечам. Так то вот. Я не сразу влюбился в тебя. Когда ты только переехала, я почти не обращал на тебя внимания. Медленно, постепенно, изо дня в день я видел тебя, смотрел на тебя, встречал и вот я люблю тебя... (отодвигает ее и держит на расстоянии вытянутой руки) Так то вот, Мариночка.
МАРИНА ( на грани истерики) Что же за день такой сегодня? Трупы, признания в любви на помойке, что-то невозможное.

( тихо) На самом деле меня давно никто не любил и я забыла, как это. И я не знаю, как к этому относиться. Со мной же все хотят только спать и я никого не обвиняю, я виновата, я же...
СЕРГЕЙ ( с улыбкой) Ничего, я тебе напомню! А относиться к этому надо хорошо! Что такое? ( Марина начинает вырываться)
МАРИНА ( плохо соображая, что происходит и что уже четвертый час утра. Смотрит в сторону Тверской, лихорадочно) Работа... на работу пора... собиралась...
СЕРГЕЙ (с юмором) Какая ты жадная, Мариночка, все деньги, деньги...
МАРИНА ( всхлипывая) Я не жадная... не жадная... не жадная... ( и тут ее прорывает и она не выдержав начинает громко рыдать)
СЕРГЕЙ (улыбается несмотря на ситуацию) Эх, горе... (подходит, стоит некоторое время около нее, затем берет Марину на руки. Она не сопротивляется. Направляется к арке) Работа, работа... успеешь еще, успеешь. Домой идём, горячего чайку, теплую постельку, любящую ручку на лоб, что еще? И все сразу будет хорошо, правда? ( смеется и уходит в арку).

3 А Н А В Е С