Винтовая лестница, ведущая в Башню Снов, узкая, стены - мореный дуб с темными потеками, была довольно длинной, так что все запыхались. Сеня поднимался первым и на ходу рассказывал:
- Я открываю комнату, а оно там, на окне... неповижное, шею вытянуло перед собой... я вошел, а оно жутко как зыркнуло - у меня аж дрожь по всему телу, а оно - снова отвернулось, а крылья - белые - на полкомнаты, я из-за них и не заметил сначала... А Ирина Витальевна... лежит... на диване... - тут дыхание у Сени перехватило, и он еле слышно прошептал: - Мертвая...
Сеню все знакомые звали "Шуриком", потому что лаборант действительно был похож на Шурика из "Кавказской пленницы", доброго и немного рассеянного.
Феофан Никич хмурил брови и озабоченно кивал:
- Этого следовало ожидать.
Вот и выход на седьмой этаж. Быстрее! Так, коридор, наконец-то. Первый кабинет, направо. Феофан Никитич вбежал первым, только мелькнула тревожная табличка "Не входить! Идет эксперимент!"
Комната сейчас казалась больше, чем шесть на пять метров. Окно распахнуто, тяжелые сорванные жалюзи ковыряет ветер. Сталь операционного стола, еле прикрытая скомканной простыней, поблескивает фиолетовым в закатном мареве. Фиолетовым и желтым переливаются осколки на полу, обломанная стеклянная трубка величиной с печную трубу.
Стол пуст. Комната покинута. Никого.
Хотя... У дальней стены, на диванчике? Да, так и есть: Ирина Витальевна.
В совершенно неестественной позе лежит: голова безвольно откинута и свесилась почти до пола, рядом с обмякшей левой рукой валяется скальпель.
Ирина всегда носила новые, немного помятые халаты. Под ними скрывались выпуклые формы хорошо сложенной девушки. Странная, очень странная и замкнутая, проскальзывая по коридорам, она окукливалась в непроницаемое каштановое пальто-шинель, и можно было заметить только бледную ладонь из всех частей её соблазнительного тела.
И сейчас видна долина ладони с подрумяненными щелочью холмиками большого и мизинца: так Рафаэлло рисовал. Темная шерсть платья через все тело - вспорота: кто бы подумал, что у мертвой - упругая грудь и тугие соски цвета запекшейся крови?..
Глупые мысли!
Сергей рванулся к дивану, с трудом поднял за хрупкие плечи девушку, вдруг ставшую очень тяжелой, осторожно пристроил, подложил под шею подушку, и взглянул в бледное, такое знакомое и такое чужое теперь лицо.
Глаза Ирины ещё не заволокло белесой дымкой, но их покинуло привычное напряжение, в черных зрачках теперь не билась мысль; широко распахнутые, они уже никуда не глядели, словно жилец ушел и оставил двери дома открытыми настежь.
Несколько минут Сергей искал за карей радужкой тепло, мысленно звал коллегу по имени, пытаясь найти и вернуть этого заблудившегося человека. Но вдруг понял, что ничего не может сделать, бережно опустил её голову и встал.
В душе сейчас мешались жалость и какая-то несуразная, но упрямая обида: зачем у него отняли этот предмет, над которым так забавно было подшучивать? Украли вздернутый носик, и гусиные брови, и всезнающую складку у рта, и очень длинные пальцы, два дня назад неуверенно сжимавшие колбу... Зачем разорвали это темное закрытое платье? Зачем кинули небрежно это тело, такое ловкое и молодое?
- Человекоподобное существо с крыльями... - Феофан Никитич успел уже заглянуть в каждый угол лаборатории и теперь нервно затягивался сигаретой у открытого окна, стряхивая пепел прямо в мензурку с каким-то раствором. Грязно-бурая жидкость вспучивалась и клокотала, порождая тяжелые, рыхлые хлопья осадка. Сеня куда-то делся. - Судя по всему, это гомункулус.
- Человек из пробирки? - вяло отозвался Сергей, всё ещё рассматривая застывшее лицо. - Такой, которого ещё в средние века алхимики пытались создать?
- Не обязательно - человек. Свойства можно задать любые. Заметь, у алхимиков тогда ничего не вышло.
- Почему?
- Видишь ли, создать тело, само по себе, не проблема. Получаешь протоплазму... - (При этих словах веко Сергея непроизвольно дернулось. Но младший сотрудник тут же с самым невинно-заинтересованным видом уставился на руководителя), - Потом строишь объемную магическую структуру и преобразуешь протоплазму в ту форму, которая тебе требуется. Однако жить такое существо не будет: мы не боги, не можем сотворить нового человека, вдохнуть, так сказать, душу. Конечно, можно заставить тело двигаться с помощью кибернетических мозгов. Заложить программу, как в робота. В Московской академии, вроде бы, велись такие разработки.
- Я тоже слышал, - откликнулся Сергей, - Только ведь гомункулов запретили - вроде, неэтично, - и оборудование должны были изъять...
- Э-э, молодой человек, - Феофан Никитич задавил окурок и бросил в окно. - Закон о запрете гомункулов вступил в силу феврале - всего-то семь месяцев прошло, а в нашей стране быстро только кошки размножаются и цены растут. Наверняка в глубинке ещё осталось оборудование.
- Думаете - это кто-то из наших сотворил? Институтских? Ну и достанется же ему, такое пятно на репутации...
- Пятно будет на всем институте, - сказал от двери вкрадчивый голос.
Сергей и завлаб разом оглянулись. Директор института, сам Наиль Дамирович Шархимуллин, продвигался к столу боком, как очень толстая лиса. За ним шлепал на длинных ногах Василий - секретарь, первый помощник и не последний пройдоха. Вошел ещё один сотрудник, потом Сеня, он же Шурик.
- Кому это только понадобилось? - директор оглядел лабораторию, - И кого следующего оно убьёт? В город, говоришь, полетела? - оглянулся он на Сеню. Тот печально кивнул; взгляд лаборанта был направлен в сторону Ирины. - Если пострадают люди, у института могут быть серьёзные проблемы. Алексей, посмотри, что там с девушкой?
Мимо Василия протиснулся специалист из блока ИСЧ (Исследований Сверхвозможностей Человека) и склонился над Ириной.
- Вроде - жива, - ответил он, поднимаясь. Широкие плечи, открытое честное лицо и большие руки заставляли вспомнить кличку, которую дали ему в институте - "Наш доктор Алекс". - Но привести в сознание не получится - души нет.
- Кома. Нужно вести в больницу, класть под капельницу. Там посмотрим.
- В больнице надо объяснять, что случилось. Всё не должно пока выходить наружу. Своими средствами не обойдемся? - просительно поднял густые брови Наиль Дамирович.
- Я постараюсь соорудить, - тяжело вздохнул Алекс.
- Вот и отлично, Алексей. Тварь, которая выпивает души! И она полетела в город! Немыслимо. Как она вообще сюда попала?
Директор казался всегда чуть испуганным. Он старался отгородиться от собеседника всё равно чем - столом, креслом, - и немного отстранялся назад, словно ждал, что на него кинутся. Наверное, это уважительно-осторожное поведение мелкого чиновника приросло к Наилю Дамировичу в Министерстве, где директор всё время выбивал гранты. У него были косматые, наполовину седые брови и широкий приплюснутый нос. Потомственный татарин - тюбетейка так и просится, но говорит по-русски очень чисто, без акцента.
- Через окно, откуда ещё, - специалист ИСЧ кивнул на распахнутые створки.
- Почему окна держите открытыми? У нас секретный объект! Кто отвечает здесь за технику безопасности? - директор грозно повернулся к Феофану Никичу.
- Вы же сами отделили от нас эту ЛИТЭ, - безмятежно отвечал руководитель Сергея. ЛИТЭ (Лаборатория исследования тонких эманаций) ещё год назад входила в состав отдела, которым заведовал Никич, - И поставили под начало Ивана Людвиговича. Он уже неделю в командировке с двумя сотрудниками.
- Да, - стушевался директор, - Я знаю, извините. Но я хотел просить Вас, Феофан Никич, о помощи... Мне сейчас некому поручить, такое сложное дело... Хотя, - он обернулся к секретарю, - Василий, вот отличный шанс для вас показать себя с лучшей стороны. Помнится, вы жаловались на бумажную рутину, что я не даю вам настоящей работы?
Василий с опаской рассматривал окно, словно ожидая возвращения чудовища. Он сглотнул и жалобно посмотрел на директора:
- Наиль Дамирович, вы же сами поручили мне писать планы, я не успею к сроку, извините, сейчас ни как не могу отвлекаться...
- Да-да, - понимающе покивал директор, за сочувствием пряча саркастическую улыбку, - Феофан Никич, на вас вся надежда. У вас есть в команде опытные маги?
- Вот, Сергей, дипломированный специалист, уже пять лет успешно проводит различные испытания. Владеет девятью магическими Формулами, в том числе тремя Могучими. Если помните, Наиль Дамирович, у него диссертация по василискам, в декабре защищаться будет.
- А, молодой исследователь древних монстров, конечно! - заулыбался директор и сощурился на "исследователя". - Наша смена, так сказать. Вот кто нам нужен! Сможете, Сергей, уничтожить этого... как там?..
- Гомункулус.
- Да, гомункулуса! Конечно, со стороны Института мы окажем всяческую поддержку. Василий! Тот мотоцикл немецкий ещё у тебя?
- Какой мотоцикл? - стрельнул глазками секретарь.
- Ну экспериментальная модель, навороченный. Который по программе "Соединение магических и современных технологий" недавно поставили?
- Ах, этот... - пришлось припомнить Василию, - Вы знаете, Наиль Дамирович, я всё ещё его тестирую.
- Ничего, я думаю, Сергей с тестированием вполне справится, - директор незаметно подмигнул Сергею, - Передайте ему ключи.
Секретарь неохотно полез в карман и с явным сожалением выложил на стол связку ключей. Новый обладатель мотоцикла не глядя сгреб их в карман.
- А разве не два комплекта было?
- Не знаю, Наиль Дамирович. Наверное, при поставке что-то напутали.
- Ладно, не важно, - директор снова обернулся к Сергею. - Ну, молодой человек, на вас теперь честь нашего института, так сказать. Если гомункулус этот в городе кого-нибудь убьет или покалечит, нашего Кузю лишат лицензии - как минимум.
"Кузей" сотрудники любовно звали свой НИИ КУЗЗ(я) (Казанский Универсальный Научно-исследовательский институт имени Змея Зиланта (языческое отделение). Так же народ его величал "Заведение Зеленого Змия" или "три З". В основном "Кузя" специализировался на изучении наследия языческих культов. В Москве существовало Православное отделение, где исследовали предания о чудесах подвижников и свойства различных мощей. В центре калмыцких степей, в Астане, работало Буддийское отделение. Все магические институты располагались в местах силы, например, НИИ КУЗЗ(я) - на знаменитой Зилантовой горе. Скажете - там ведь монастырь стоит? Так то - для отвода глаз, и совсем на другом холме. Надо куда-то туристов водить, не в закрытое же учреждение!
- Не беспокойтесь, Наиль Дамирович, - улыбнулся Сергей, - Я ликвидирую тварь как можно быстрее.
- Вот и отличненько. Да, вам нужен будет ордер на магию в городе, зайдите в офис, к Антонине Николаевне. Сегодня уже все ушли, вот беда... Ладно, завтра с утра получите и приступайте. Надеюсь, все здесь понимают, - директор обвел взглядом присутствующих, - Что о происшедшем никто больше знать не должен? Объявляю режим абсолютной секретности.
Присутствующие понимающе закивали. Особенно энергично кивал встрепанный Шурик. Когда директор с секретарем двинулись к выходу, Доктор Алекс хлопнул Сергея по спине:
- Эй, парень, помоги тело перенести.
Девушка оказалась не очень тяжелой, но до блока ИСЧ (Исследования Сверхвозможностей Человека) было прилично идти. Оба вспотели и остановились на лестнице передохнуть.
- И как я на мотоцикле поеду? - подумал вслух Сергей, - У меня прав-то нет.
- А, не проблема, - махнул рукой Алекс, - Я тебе свои отдам. Понимаешь, хотел мотоцикл купить, а хватило только на мопед. На него права не нужны. Да я и не езжу почти, всё на автобусе.
- Почему?
- Мопед белый, пачкается на раз, потом отмывай...
В своей лаборатории Алекс вынул из тумбочки красную корочку, вручил Сергею. И тут же отобрал:
- Погоди-ка...
Он раскрыл права, прошептал несколько слов и провел над ними ладонью. Потом взглянул на коллегу и ещё раз провел.
- Держи!
Сергей открыл и залюбовался своей фотографией в рабочем халате с оранжевыми пятнышками, в углу стояла печать и подпись.