Солнце наконец село, залив бледным золотом небосвод, и сиреневые тени медленно, неотвратимо заполоняли улицы. Квадратные черепа домов таращились квадратными огненными глазами окон.
Юля шла нахохленная, понурая. Да и у самого Алексея на душе было очень, очень погано.
Итак, подведём предварительные итоги. Нет, даже не так, пожалуй - скорее анализ оперативной фронтовой сводки. Что мы имеем к исходу этого дня...
Два беспомощных старика на больничной койке, в критическом состоянии. Практически отсутствующие финансы. И что самое скверное, в ближайшее время ситуация может лишь ухудшиться - ну разве что у хозяйки "Андромеды" взыграет совесть... Но и в этом случае, на одной Юлькиной зарплате сложившуюся ситуацию вытянуть весьма проблематично.
Резервы? Имеется Володькина комната. Ещё, пожалуй, "Москвич" Белоглазова-старшего. Но всё это, так скажем, резервы неотмобилизованные. Продать сейчас всё это невозможно, поскольку по закону Сергей Николаевич вступит в права наследования спустя полгода после Володькиной смерти, и к тому же пребывает в недееспособном состоянии. А теперь вот и тётя Вера... Пожалуй, даже перевод их пенсии сюда за май теперь проблема... Да и не выход это, пенсии, так, крохотное облегчение. Попытаться сдать Володькину жилплощадь в найм? Ну-ну... В том вертепе если кто и поселится, то уж точно денег с него не увидишь. Чёрт, чёрт, как всё скверно выходит...
Впереди уже зияла тёмная арка - точно гигантская амбразура. Чекалов привычно напрягся, прислушиваясь к своим ощущениям... Ничего. Пусто. Спит ящерка, и бегать вдоль хребта не собирается, похоже...
- Что, Лёшик... Нормальные герои опять идут в обход? - ни тени насмешки в её голосе. Вот так... Привыкла, выходит. Уже мыслит логикой войны. "При обстреле эта сторона улицы наиболее опасна"
- Не... Прямо пойдём, - он скупо улыбнулся. - ДОТ пуст, гарнизон на нарах.
- Как скажешь.
Они миновали арку, пустынную и тихую. Поперёк дороги шмыгнул котяра, фосфорически сверкнув глазами.
- Интересно, какой масти этот кот? Чёрный? - спросила Юля, плотнее беря мужа под руку.
- Кто его разберёт... Ночью все кошки серы... Осторожней, тут яма на яме.
Возле подъезда стоял и курил сосед, накинув на плечи куртку.
- Здоров, Лексей! Юленька, моё почтение!
- Привет, дядь Вася, - вежливо отозвался Чекалов.
- Слушь, это не вашего гостя там "москвичок" под окнами стоит? Кузов "универсал" который...
- Ну, - подобрался Алексей.
- Вот те и "ну"... Колёса сняли с него, все четыре! А постоит ещё, так и вовсе разберут. Разе можно на столько-то оставлять?
- В больнице сейчас хозяин, - Алексей подавил совершенно неуместный, прямо-таки идиотски-истерический смех. Вот как... Вот так, стало быть. Госпожа злобная реальность развивает успех, вводя в прорыв свежие силы.
- А не то и вовсе сожгут, - продолжал сосед, попыхивая сигареткой. - Шпана, хуле!
...
- Юля, Юль...
- М?
Ночник горел, как всегда, мягким уютным светом, загоняя тьму в щели. Портьера на окне отсекала мрак, терпеливо ждавший за окном.
"...Ночью всё будет иначе"
Не дождавшись продолжения, Юля потёрлась лицом о его плечо.
- Надо что-то делать, Лёша. Ситуация отнюдь не патовая.
Алексей со вздохом обнял жену.
- Я не вижу выхода.
- Достойного, ты имел в виду, - тихо произнесла Юля. Ни малейших признаков вопросительной интонации. Просто уточнила формулировку.
Чекалов криво усмехнулся. Верно, всё верно. Поскольку иной выход прост и очевиден. В наше тёмное время многие молодые люди в такой ситуации бросают дражайших родителей, а тут - даже не родственники... На войне как на войне. "Сегодня под натиском превосходящих сил противника оставлен город Смоленск..."
Обыкновенная подлость - что может быть проще?
- А что думает дура-баба? - неуклюже попытался пошутить он.
Пауза.
- Испытание это нам, Лёшик, - глаза под мохнатыми ресницами просто бездонны. - Вроде как в 41-м. Устоим, не сдадим Москву - дальше будет видно. Если не устоим...
Договаривать она не решилась. Или просто не сочла необходимым. В самом деле, чего тут неясного? Спустя совсем недолгое время злобная реальность выйдет ... как там, в учебнике истории... "на рубеж Архангельск-Астрахань". И завершающими ударами добьёт. Как скоро? Неясно пока. Но уже ясно, что добьёт непременно.
Тьма вокруг роилась, клубилась, бормотала невнятно разными голосами. Как обычно, в бормотании этом невозможно было разобрать ни единого слова, но смысл был ясен и прост.
"Сдавайся"
"Нет"
"Сдавайся, человек! И всё разом кончится. Кончится невезение, кончится чёрная полоса. Я обещаю"
"Нет!"
"Сдавайся, пока не поздно! Гарантирую тебе жизнь. Тебе и твоей женщине"
Там, во сне, у него шевельнулись волосы. Юлька...
"Каков твой ответ?"
Пауза. Долгая, долгая пауза.
"У меня нет ответа. Нет у меня ответа!"
Пауза.
"Хорошо. Надеюсь, ты успеешь дать правильный ответ, пока не стало слишком поздно"
Тьма вокруг уже отступала, оставляя взамен звенящую, абсолютную пустоту. Только тонкий, нескончаемый комариный звон в ушах. Только цветные пятна гуляют под веками - красные, зелёные, коричневые...
И в пустоте этой зародился свет. Нарастал, креп, заливая всё вокруг неистовым сиянием.
"Ты держишься из последних сил. Ты стоишь на грани"
"Я не могу рисковать ей. Юлька, это всё, что у меня есть"
"Выбор за тобой. Но тот, который ты уже почти готов сделать - путь в никуда"
"Нам гарантируют жизнь. Жизнь!"
"Она обманет. Тьма всегда обманывает того, кто поддался, так или иначе. Тех, кто служит ей, она использует и выбрасывает, рано или поздно. Такие, как ты или твоя половинка, ей не нужны вовсе"
"Что, что мне делать?!"
"Отчего ты не просишь помощи?"
"Как?! У кого?!"
Незримая улыбка, тёплая и чуть виноватая.
"Но ведь это так просто. Смотри же!"
...
-... Я т-тебе говорю, давай к-крути рулетку!
- Домой, домой уже едем, Герман Герыч.
- Ни-ни-никаких-х домой! К девкам! О-они у мене со-сосать... щас все у мене сосать будут! У, сучары...
Два телохранителя-"быка" с трудом запихивали беспорядочно трепыхающееся тело кормильца, одетое в дорогой, но уже помятый костюм на заднее сиденье "Джипа-чероки". Судя по всему, кормилец был пьян до изумления.
Двери авто наконец захлопнулись, джип резво взял с места и укатил, сверкая габаритными огнями. Там, во сне, невидимый и неощутимый Чекалов напряг зрение. В глубокой выбоине, почти забитой грязью и слежавшимся мусором, смутно темнел прямоугольный предмет.
Он проснулся разом, будто вынырнув из глубокого омута, жадно хватая ртом воздух. И сразу встретил взгляд карих глаз, из-под мохнатых ресниц. В упор.
- Что тебе снилось, Лёша? Ты страшно стонал...
- А... э... погоди-ка...
Он рывком сел. Не забыть... место не забыть... Сейчас же проверить.
- Лёша, ты куда?.. - теперь уже Юля во все глаза наблюдала, как муж торопливо натягивает штаны.
- Необходимо проверить... Маленький научный эксперимент...
- Да ты можешь внятно объяснить?!
Он виновато улыбнулся.
- Не могу. Пока. Вот вернусь, тогда да...
- Так, - Юля тоже встала, накинув халат. - Вместе поедем.
- Да ты... да ты чего, Юль?
- Всё, я сказала! Эксперимент, значит, эксперимент. Считай меня контрольным экземпляром.
...
Синие и красные неонки мигали поочерёдно, создавая неудобоваримую какофонию света. Вывеска над заведением тоже была неудобоваримая, во всяком случае, при таком освещении прочесть её не удавалось. Казино, стриптиз-бар, ночной клуб? Впрочем, какая разница - логово, оно логово и есть... Где же это?
Машин на довольно просторной стоянке перед заведением было чуть более дюжины, все как одна иномарки. Массивный охранник-амбал, развалясь в пластиковом кресле, лениво гутарил с водилой одной из машин. Больше ни души. Час ночи... "Остерегайтесь торфяных болот, особенно в часы, когда Зло властвует над землёй безраздельно"
- Может, не пойдёшь? - тихо спросила Юля, разглядывая панораму.
- Эксперимент есть эксперимент, - так же тихо ответил Чекалов. - Вон кое-кто чуму себе прививал, а тут всего и делов...
Сжав в кармане газовый револьвер, он выдвинулся из кустов, направляясь к "логову". Да где же?..
Глубокая выбоина на асфальте, изрядно забитая мусором, оказалась на месте. И смутно темнеющий предмет... Как в кино, мелькнула мысль. Натурально как в кино.
- Эй! - охранник наконец узрел ночного визитёра. - Эй, чувак! Чё тут потерял?
- Да вот думаю, на какую поссать, - отозвался Чекалов, уже упрятывая в карман кожаный кошелёк, извлечённый из выбоины. - Люблю ссать на крутые тачки.
- Чё?! - опешил бычара от такой наглости. - А ну стоять!
- Да пошёл ты нах...й! - Алексей уже скрывался в кустах, пройдя стоянку наискосок.
- Стоять, я сказал!!
Что именно ещё сказал "бык", Чекалов слушать не пожелал, удаляясь от заведения скорым шагом. Вот интересно, ринется в погоню или нет? Нет, похоже... Все эти быки слишком ценят собственное мясо, чтобы поднимать его ради какого-то пробежавшего мимо лоха. Но всё-таки верное решение принято, уходить в сторону, в случае чего увести быка за собой, не хватало ещё Юлечке бегать от разъярённых животных...
- Юль, я на углу, - сообщил он, придавив кнопку передачи.
- Уже иду, - мгновенно отозвалась рация. Переживает... Ох, Юлька...
Раздались лёгкие торопливые шаги, и из темноты вынырнула тоненькая фигурка, обтянутая спортивным трико. На ногах смутно и трогательно белели кроссовки - жена отнеслась к постановке "научного эксперимента" со всей серьёзностью. Действительно, вдруг и впрямь бегать придётся, на каблуках это ой как несподручно...
- Ну как?
- Всё как в кино. "Предчувствия его не обманули".
Массивный кожаный "лопатник" на ладони красноречивей любых слов убеждал - эксперимент завершился успешно.
...
-... Вот такие дела, Юльк.
Зеленоватые купюры были разложены веером, как игральные карты - пять и сверху ещё пять, итого десять. Юлькина манера считать деньги, наглядно весьма... Впрочем, последняя раскладка была неполной, не хватало двух купюр. Итого сто семьдесят восемь бумажек. Семнадцать тысяч восемьсот баксов. Отдельно лежали мелкие бумажки, по десять и двадцать долл. Вероятно, бывший владелец "лопатника" даже не знал, как выглядят рубли, поскольку среди иноземной валюты не оказалось ни единого отечественного банковского билета. Но в любом случае, сумма была почти равноценна двухгодовой Юлькиной зарплате.
Чекалов следил, как жена разжигает газ, ставит на огонь чайник... Говорить почему-то не хотелось, и Юля, без сомнения, понимала и принимала это. Действительно, о чём говорить? Это нужно сперва осознать. Можно было рассуждать насчёт интуиции и прочая по поводу бегающей по спине ящерки. Подсознание, оно же штука тёмная, что с него возьмёшь... И после подворотни можно было упрямо мотать головой. И даже после того видения, насчёт сыгравшего под колесом автомобиля канализационного люка, ещё можно было разыгрывать из себя сомневающегося, при большом желании. Сейчас всякие сомнения выглядели уже неприлично. Какие сомнения, когда факты вот они, лежат на столе?
В голове уже улегалась сумятица последних событий. Алексей усмехнулся, вспоминая, как они искали ночного "бомбилу", содравшего с парочки неслабую цену, как вышли за квартал от намеченного объекта... Как ящерка дважды пробегала по спине при малейшем поползновении остановить машину уже после окончания "операции Ы". Более попыток они не предпринимали - раз нельзя, значит, нельзя... Так и дотопали пешком по дворам, избегая оживлённых проспектов. Два часа энергичной прогулки по задворкам ночной Москвы, это вам не шуточки... Вообще ощущения были престранные - Чекалову всё время казалось, что он идёт на автопилоте, и ящерка всего лишь сигналит об отклонении от заданного маршрута.
Юля поставила на стол две стилизованные кубообразные стеклянные стопки, чем-то напоминавшие чернильницы, порывшись в шкафчике, извлекла на свет бутылку с коньяком, наполнила посудины.
- Во всяком случае, финансовая проблема отпала с треском, - она первой выпила коньяк, залпом, не чокаясь. - Зато появилась новая.
И вновь он не стал задавать ненужных вопросов. Да, это проблема. И ещё какая проблема. Одно дело читать про всяких ясновидящих в газете, посмеиваясь про себя над изощрённой фантазией прессы, другое - выводить формулы... Наука, чистая наука, коя, как всем известно, умеет много гитик...
И совершенно третье - столкнуться с реализацией математической утопии лично. На собственной шкуре испытать.
- Страшно? - карие глаза под мохнатыми ресницами чуть мерцают.
- Страшно, - просто признался он. Врать Юльке глупо.
Она улыбнулась. Прижалась, как котёнок, предоставляя мужу возможность зарыться носом в роскошные волосы.
- Не горюй, Лёшик. Жили мы в простом реальном мире, проживём и в сказке.
Пауза.
- Даже в самой страшной.
Он всё гладил и гладил её по волосам.
- Юля, Юль...
- М?
- Мне теперь всё дорабатывать придётся. Неполная она... формула Человека.