Меня это успокаивает (то ли слово я подбираю?), я за это благо-дарна. За то, что, как мне вдруг показалось, в этот последний, полный день летом в деревне, так что я проснулась здесь и усну здесь, что в этот день, мне казалось, я буду в истерике, что будет очень гадко, что я убегу из дома куда-нибудь в поле, в это прекрасное поле (но об этих ощущениях я в другой раз скажу), что будет надрывно плохо, и сама себя я не смогу унять в своей истерике. И вот я благодарна за то, что в моей душе в этот день, я знала, будет, то большею наверно частью унесло в природу, Кто-то сделал милость такую, за что большое спа-сибо. Но все-таки я поймала себя на том, что за чтением книги, я ото-рвалась и мне захотелось плакать, даже прослезилась, а потом в при-роде началось это. Я не хочу думать об этом, я ведь не могу осознать это, что это последний день здесь, в лето, так, чтобы проснуться и уснуть, но все равно как-то грустно и безнадежно. И наверно ночью я все же буду, как думала, буду и днем, будет препротивно, и не бу-дешь знать, чем же заткнуть, что же сделать. И почему я принимаю это на удивление спокойно? Безнадежность. И в эту ночь звезды, на-верно не увижу из-за этих туч, да и не выйду на улицу наверно. А ведь звезды только здесь, большие такие, много-много, бесконечно, они как бы играют, подмигивают, говорят и как-то то спокойно, ка-ким-то высшим спокойствием от знания какой-то высшей правды, молчат, а то и с улыбкой, с ухмылкой, и они танцуют, смеются. И только здесь их можно увидеть так, чтоб сказать: "Вот это - звезды!", а не так, что где-то, что-то, как-то. И это не зависит от того, какие люди здесь живут и т.д., нет, не то, что звезды, мол, увидев столь прекрасных людей, выглядывают и смотрят, улыбаются, это не про нас, не про деревню. О здешних людях, о многих-многих, ничего хо-рошего и не скажешь, сложно найти что-то такое хорошее, чтоб и рассказать. Нет, почему-то другому звезды так здесь видно, беско-нечно... бесконечно. Это страшно - не видеть звезды, где я их еще смогу отыскать, пыталась, нигде не нашла их, чтобы так.
Я хотела, чтобы этот день был солнечным, теплым, чтобы снова с музыкой в ушах и в сердце уйти в поле, забраться на ветлину и со-зерцать оттуда поле и чистое голубое-голубое ясное небо над собой и это все твое, это ощущение необъятности, этого нельзя объять, бе-жать в поле и лечь там в траву в центре поля и небо. Не знаю, было бы так лучше, грустнее или нет, было бы это прощанием таким, а вдруг действительно не увижу никогда, ведь кто знает, что будет там, как там? Я хотела ясной погоды и солнца, а меня провожают дождем...