Комиссаров Роман Викторович : другие произведения.

Призраки Преисподней

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Александр, простой работяга и не такой уже молодой человек, находит старинный клад. Непримечательные на первый взгляд вещи через череду трагических случайностей выводят его на новых друзей, которые увлекают загадочными поисками старинных реликвий и помогают обнаружить собственные весьма и весьма существенные магические способности. И тут оказывается, что новые друзья - древняя секта сатанистов, желающих привести в этот мир дьявола и тем самым погубить его, для чего им нужен Александр и его находки. Желая сохранить то, что дорого каждому человеку, он затевает с ними опасную игру.

Роман Комиссаров

Призраки Преисподней

  
   Все действующие лица и события этой книги являются вымышленными, а совпадения - случайными.
  
   Говорят, как новый год встретишь, так его и проведешь. Если раньше я и сомневался, то после нынешнего празднества сомнения мои испарились, как лед в жаркую погоду. И чего только я согласился поехать к Вериной маме в деревню, ума не приложу. Наверное думал не тем местом.
   Она, в смысле моя будущая теща, сначала была нам страшно рада. Будучи большой любительницей заложить за воротник, Мария Ивановна умудрилась так настроить против себя всю деревню, что односельчане все как один обходили ее стороной. Потом мы сели за стол и как следует проводили старый год, после чего все и началось.
   Вера рассказала, что мы хотим пожениться, мама поахала, вспомнила свою молодость, свадьбу, совместную жизнь, развод, а потом надолго замолчала. Когда наконец к ней вернулся дар речи, огонь разума в ее глазах померк.
   При всей своей субтильности, выкушать она могла целое ведро. Даже удивительно, я бы давно под стол свалился, если б через одну в рукав выливал. И вот, до Нового года оставалось еще часа три с половиной, а она уже с трудом добирается до туалета. Переводя взгляд с Веры на Марию Ивановну, я почему-то вспомнил интересную мысль, которая в моем случае скорее удручала. "Если хочешь узнать, какой будет твоя жена спустя полжизни - посмотри на ее мать". Не знаю, кто это первый это подметил, но человек был страшно толковый.
   - И ва-а-ащ-ще, как ты собираешься ее содержать? - Глубоко нетрезвым голосом вопрошала Маривана. - Не, ну ты мне ответь.
   С Верой мы были знакомы уже года три. Все как обычно: сначала встречались на выходных, потом она начала оставаться на ночь, пару раз выбирались в Крым, и вот пришла же нам в голову мысль расписаться. За точность не ручаюсь, но по-моему нам - это Вере. А вот ее матери я почему-то не понравился - такая мысль возникла впервые, когда она при мне в первый раз напилась. Было это на ее день рождения где-то полгода назад, куда Вера притащила меня, несмотря на жуткий дождь и два с половиной часа по колдобинам на видавшем виды автобусе.
   - Ты - какой-то несчастный слесаришко! - Грозила она стаканом, до половины наполненном горькой, и удивительно напоминая старого партийного функционера. - Ей детей рожать, а ты кем себя считаешь?
   Я пожал плечами. Праздник был безвозвратно испорчен.
   - Да такая ж девочка как Вера, - стакан описал в воздухе дугу, расплескав малость, - может при желании на яхтах по миру разъеж...
   Она закашлялась и затянулась сигаретой. Что-то подсказывало о сопричастности Веры к родительским идеям, и мысль эта посетила меня незадолго до того, как моя Вера нагрузилась и начала подпевать.
   - Вот Ефимова Машка вышла замуж. - Вклинилось второе сопрано. - Двое детей, "Мерс", квартира, мебель, шмотки...
   - Что ты тут сидишь? - Затребовала ответа хозяйка. - А ну убирайся из моего дома!
   - Мама...
   - Молчи дура, этот сопляк тебя не обеспечит. Твой отец всю жисть у меня на шее просидел, пока не спился, ты этого хочешь?
   Она, нечленораздельно матюгаясь, встала с дивана, и принялась дергать меня за рукав. Вера пыталась ее остановить, но куда там. От обилия крика, ругани и призывов убираться, планомерно вяли уши, так что я поддался искушению и выталкиванию. По дороге к двери мне удалось-таки подобрать свою сумку с гостинцами, к счастью не распакованную.
   Оказавшись выставленным, я обмотался шарфом, надел куртку и натянул по самые глаза шапку. На дворе было отнюдь не жарко.
   - Никуда ты не пойдешь! - Донеслось из хаты вместе со звоном разбитой посуды. - Пусть на улице новый год встречает! Сиди, я кому сказала!!!
   - Да не ходи никуда! - Крикнул я под самую дверь и получил совершенно конкретное родительское благословение.
   Если я когда и бывал в идиотской ситуации, то нынешняя вполне могла увенчать этот список. Каково, остаться под новый год на улице и черт знает где. Хорошо еще, что сумку не успел разгрузить, а то до дома еще идти и идти. Автобус трясется часа два, но едет он во-первых окружным путем, а во-вторых рейсов до завтра все равно не будет, так что придется возвращаться кабаньими тропами, а это часов пять, если только без снега, а его было как раз немало.
   Я подождал под дверью, пока шум не стих. Похоже все остались живы, и оставалось не замерзнуть самому - зима в этом году была довольно холодная, и водка пришлась очень кстати. Сделав приличный глоток, я отправил бутылку обратно и двинулся в путь.
   Ветер дул прямо в лицо, что заставило обмотаться шарфом так, что остались одни глаза. В ботинки вскоре проникла вода, что не добавило комфорта, и если б не лунный свет, дорогу было бы не найти. Через несколько часов я понял, что начал уставать. Снег по колено, ветер и мороз делали свое дело. Еле переставляя ноги, я добрел до старого кладбища, где хоронили то ли староверов, то ли еще кого-то. Оно отстояло от города часа на два пути, а возраст некоторых могил переваливал за триста лет. Венчал это кладбище каменный склеп, выполненный на редкость добротно и так же тщательно обысканный гробокопателями еще задолго до того, как я в первый раз забрел сюда еще десятилетним пацаном вместе со школьным другом Колькой Петренко. Тогда это было для меня целое путешествие.
   Ветер разыгрался нешуточный, и пришлось спрятаться внутрь. Там было грязно, тесно и душно, но зато не дуло, и я устроился на каменной плите. Лежать было удобно, я распушил одежду и похоже начал согреваться. Наконец взглянул на часы и обнаружил, что новый год практически наступил. В сумке нашлась пластиковая бутылочка с минеральной водой, из которой я сделал бокал и открыл шампанское.
   "Ну, с Новым годом", провозгласил я тост, когда все стрелки на моих часах собрались у цифры двенадцать. Праздники я не люблю, но Новый год мне всегда нравился, хотя встречать его я привык дома у телевизора, а не в могиле с крысой, которая вылезла откуда-то из угла и уставилась на меня.
   "Твое здоровье! И мое тоже", поднял я второй тост, и похоже крыса не возражала. Ветер завывал жуткий, и вопрос о том, чтобы выбраться отсюда отпадал сам собой. Я нахохлился еще больше и предался размышлениям. Шампанское наконец нашло мозги, да и к водке я несколько раз прикладывался по дороге, так что последние события показались мне даже приятными, хотя Верку я скорее всего брошу. Какая из нее хранительница очага, если праздники приходится встречать черт знает где.
   И чего это ее маман на меня взъелась? Я конечно не принц, но вполне прилично зарабатываю. По крайней мере, из всех моих знакомых, как семейных так и холостых, отнюдь не в арьергарде. А с другой стороны ее тоже можно понять - кому охота обстирывать рабочего мужика, который на работе потеет, воняет, пачкается, а работа автослесаря далеко не самая чистая. И так на протяжении... ну сколько сейчас живут в среднем минус мои тридцать три? Перспектива безрадостная, доложу я вам, а с такой внешностью, как у Веры можно устроиться и получше, спору нет.
   Так, разбавляя тоску шампанским, я и заснул. Снилась мне какая-то белиберда, а проснулся я от дикой боли в ноге - ее свела судорога, да и вторая изрядно занемела. Пальцы еле шевелились от холода, а изо рта вытекала струйка слюны, замерзая на куртке. Пытаясь растянуть мышцы на ноге, я как-то неловко повернулся и больно ударился бровью о стену. В глазах сверкнуло, и на меня посыпалась грязь, камни и какие-то предметы, но все мое внимание сейчас занимала боль в ноге.
   Какое это все-таки счастье - иметь крышу над головой, горячий обед и руки-ноги на своих местах. И ведь все это у меня есть, но понимание пришло как всегда слишком поздно. Хотя лично знаю уйму людей, имеющих все это плюс кое-что сверху, и постоянно жалующихся на жизнь, судьбу и фортуну, вернее ее отсутствие. Надо бы им в качестве рецепта от хандры предложить переночевать на кладбище в мороз. Если клиент не замерзнет на смерть, то уж точно будет ценить то малое, что имеет.
   Когда судорога начала проходить, я осмотрел рухнувший на меня хлам. Похоже, кто-то спрятал в стене клад, чудом переживший разорение. На полу, вывалившись из истлевшей тряпки, валялась икона и книга с оттиском пентаграммы на обложке, выполненной из какого-то материала, похожего на кожу. Икона, если конечно это была она, изображала рогатого демона держащего в лапе эту самую книгу.
   Изображение было старым и выцветшим от времени, но от него мурашки шли по коже. Повинуясь любопытству, я открыл книгу, и тут меня постигло изумление и разочарование одновременно. Книга была практически новой, словно только что из магазина, и написана какими-то иероглифами, прочитать которые я был не в состоянии.
   Кроме того, меня бил озноб - ночевка в склепе не пошла на пользу. Я убрал находки в сумку, вытряхнув из нее лишние бутылки, а в себя остатки водки, и высунул нос из склепа. Мороз никуда не делся, но ветер стих и можно было двигаться дальше. Выбравшись наружу и поежившись, я, с трудом перебирая ногами, направился домой. Озноб усиливался, и идти становилось все тяжелее и тяжелее. Больше в жизни не буду напиваться в мороз на кладбище, равно как и наведываться в скверную компанию.
  
   Оказавшись дома, я сразу повалился на диван, ощущая весь букет простудных удовольствий - ломоту, озноб и боль в горле. Полежав минут десять, заставил себя все-таки выпить аспирина, отключить телефоны и помыться, после чего провалился в сон. Очнувшись среди ночи, я понял, что болезнь отступила, хотя самочувствие было то еще. От нечего делать пощелкал телевизором, но ничего не нашел. Заварив чай, я уселся рассматривать свои находки.
   Икона была выполнена на деревянной дощечке, и ничего интересного на мой взгляд не представляла, кроме разве что самого изображения. Прошедшие через века, по крайней мере я считал, что уже не одну сотню лет такие вещи изображаются на холсте, краски, почти выцветшие, тем не менее передавали изображение настолько реалистично, что казалось демон стоит прямо перед тобой и глядит точно в душу. Честно говоря, это меня несколько раздражало, и он отправился в ящик стола.
   Другое дело - книга. Плюнув на ночное время, я включил пылесос и вычистил из нее пыль, которой было немало. Поражало все. Если отбросить язык, который я не понимал, японский, китайский или какой-то еще, то написана она была не на бумаге, материал страниц был очень прочный. Листая, я случайно выронил ее из рук и машинально ухватил за страницу. Том был довольно увесистый, и я ожидал увидеть страницу оторванной, но произошло обратное - страница порезала мне палец, но осталась на месте, даже не надорвалась. Следующим этапом я попробовал загнуть уголок страницы, за что в школе нас нещадно гоняла библиотекарша. Лист согнулся, но распрямился не оставив и следа от сгиба.
   Где-то когда-то я слышал, что так ведут себя какие-то современные синтетические материалы с памятью, но их для этого нужно нагреть. Эта же распрямлялась сама. Увеличительное стекло вместо привычных бумажных волокон дало гладкую матовую поверхность. Наверное, какой-то пластик. Обложка была такого же качества, только темно-красная. Оставалось гадать, зачем ее прятали в старом склепе, вместе с картинкой, которая действительно может представлять историческую ценность. Дождавшись утра, я позвонил своему школьному другу - других советников по антиквариату у меня не было.
   Колька Петренко был хохлом, дико этим гордился и любил все украинское: сало, борщ и горилку, не имел никакого образования и постоянной работы, а также любил старинные вещи. Заспанный голос с бодунища ответил:
   - Да.
   - Судя по тону, это скорее нет, чем да.
   - А, это ты.
   - С новым годом!
   - И тебя тоже.
   - Как встретил?
   - Ну, слышишь, как.
   - Верка моя тебе не звонила? А то я телефон выключал.
   - А ты разве не с ней встречал?
   - Ну в общем нет.
   - А шо так?
   - Заваливай ко мне, расскажу.
   - Ага. Здоровье только поправлю.
   Здоровье он поправил часа за полтора, заявившись с уже ощутимым запахом перегара, водкой и куском сала.
   - Вот! - Изрек он с порога. - Выпивон и закусон.
   Мы прошли на кухню, где быстро сообразили на стол.
   - Ну рассказывай. - Нетерпелось ему. - Что там у вас?
   - Одним словом - плохо.
   - А чего так?
   - Да уговорила она меня поехать на праздники к матери. Ближе к ночи та надралась, понесла на меня черт знает что, и в общем выставила на улицу.
   - Ну и..?
   - Что "ну и", пошел домой.
   - Пешком? Там же часа четыре пилить.
   - Ну а как еще. Автобусы в это время уже не ходят.
   - Ну, поймал бы тачку.
   - Да все нормальные люди в это время дома сидят. Да и накатили, поди.
   - Ну ты дал.
   - А знаешь где я новый год застал?
   - Где?
   - В том склепе, где мы с тобой еще в школе клад искали. Помнишь?
   - Да... Говорят, как год встретишь, так его и проведешь. Ну что, нашел клад?
   - Нашел.
   - Не врешь?
   - Серьезно.
   - Покажи.
   Я достал икону. Он долго разглядывал ее под разными углами, а я в это время думал, показывать ему книгу или нет. Решил, что пока не стоит. Колька парень хитрый, и не смотря на то что мы друзья, от него можно было ожидать чего угодно.
   - Не плохо. - Подытожил он свою экспертизу. - Похоже этому делу где-то за штуку лет. Толкнуть не хочешь, думаю можно снять не меньше тонны зелени. За десять процентов сведу тебя с человеком.
   - Что за человек?
   - Да антиквар знакомый. Магазин у него есть, знаешь, в центре возле универмага в полуподвале?
   - А, это где у входа фонари висят, стилизованные под старинные газовые?
   - Ну да. Только сам он там не сидит. Весь какой-то крученый-верченый, знает уйму коллекционеров, а магазин держит так, на всякий пожарный. Говорит, иногда интересные вещи попадаются. Я там еще с девкой одной разговаривал, что за прилавком сидит, так она сказала, что магазин вообще убыточный, просто хобби у мужика такое.
   - Себе в убыток работать?
   - Не, вещи старинные любит. Если знать, кому чего продавать, он может чего-ить перетолкнуть еще до бухгалтерии. Ну, сам понимаешь.
   - А ты-то его откуда знаешь?
   - Да сдавал ему старое барахло, что от бабки осталось. Она у меня тоже коллекционерка была, только собирала все подряд. Это я у нее по этим делам наблатыкался.
   Я плеснул по следующей, и Колька, мечтательно закатив глаза, затянул.
   - Помнишь, после школы я слепил справку от военкомата и ушел хиповать?
   - Помню, конечно.
   - Хорошее было времечко. Тепло, худо-бедно пропитался, и отдыхай. Мать жалко, а то б я всю жизнь так болтался. Если б еще пособие платили как в Штатах, так я б в жизни даже палец о палец не поработал. Так вот, один клоун мне тогда рассказал вот что. В старые времена, еще до нашей эры, зародилась и существовала какая-то секта чернокнижников, которые поклонялись то ли дьяволу, то ли какому-то демону. Вера у них стандартная для такой публики, они помогут ему прийти к власти, а он им обеспечит, как ближайшим соратникам, подобающие места в новом мире.
   - Ну и что?
   - А то, что последние упоминания о них были до 666 года нашей эры.
   Мой друг торжественно улыбнулся и влил в себя очередную рюмку.
   - Вот. - Он протянул мне икону торцом, и показал пальцем на уголок, где едва просматривались цифры "666". - Я думаю это одна из последних. На мировых аукционах она скорее всего перевалит штук за десять, но я бы на твоем месте толкнул ее здесь или припрятал до поры. Впрочем, могу поинтересоваться и поторговаться, а то мужик он ушлый, можешь мне поверить. Разведет, как пить дать, проще государству сдать. Мои десять процентов.
   Торговаться у него действительно был Дар, и получал он от этого огромное удовольствие, не меньшее чем я, когда наблюдал за процессом. Как-то занесло нас на рынок, где он покупал сало, и была там одна торговка из Украины, с которой он разговаривал исключительно по-украински. Для меня же владение более чем одним языком всегда было примером героизма - способности к лингвистике отсутствовали напрочь.
   И это была музыка. Разговоры о в общем-то простых вещах, таких как свежесть и цена продукта, а так же взаимные препирательства о последнем и в какой-то мере нелестные заявления с его стороны о свинье, явно свое перегулявшей, порождали вокруг себя такую какофонию, что если закрыть глаза и отключиться от происходящего, можно было представить, что находишься, скажем, в опере. Красотища была неимоверная, заслушались наверное все, даже шумные кавказцы на какое-то время перестали ругаться. Кто-то сказал, что по-французски хорошо объясняться в любви, по-немецки хорошо ругаться... Спорить не буду, не знаю, но на счет украинского я теперь абсолютно уверен.
   Если вернуться к нашим баранам и посмотреть правде в глаза, за границу я это дело не повезу. Кишка тонка. Куда ее там девать? Никого не знаю, английский только со словарем и то не важно, одна дорога - в полицию за контрабанду. В общем, я согласился.
   После его ухода я включил телефоны и устроился на диване со своими находками. Интересно, Верка позвонит или нет? Не знаю, как ведут себя настоящие мужчины в подобных ситуациях, но впервые звонить ей почему-то не хотелось. Что я скажу? Вернись, я все прощу? Ну уж нет.
   Пролистав книгу, я нашел несколько иллюстраций. Кроме рисунков, которые изображали нечто похожее на схемы и состояли из линий, окружностей и каких-то значков, на одной из страниц встретилась картина, которую я проглядел в первый раз.
   На ней был изображен какой-то ритуал. На полу была начертана пентаграмма, по углам которой на коленях сидели обнаженные женщины, держащие перед собой на уровне груди человеческие черепа со срезанными макушками, в которых горел огонь. В центре возвышался изображенный на иконе демон, а перед ним с книгой стоял человек в сутане с поднятым капюшоном.
   Любопытная книжица, если б еще прочитать, что там написано. А может быть не стоит пока продавать это барахло? Я набрал Колькин номер, но трубку взяла мама.
   - Коля еще не пришел, а что ты хотел, Саша?
   - Пусть позвонит мне, как появится.
   Мама пообещала, что он сразу перезвонит, поинтересовалась моими делами, поздравила и пожелала всего хорошего. Самочувствие было скверное, и я лег спать. Разбудил меня звонок в дверь. Гостей я не ждал, поэтому быстро запихнул икону обратно в стол, а книгу отнес на кухню и положил сверху на шкаф для посуды. Звонок зазвучал настойчивей и требовательней.
   На пороге оказался недавно ушедший Коля, а с ним лет пятидесяти мужчина, невысокого роста, полный, лысоватый и в мощных очках. Он оглядел меня с ног до головы, и казалось, уже через секунду знал, чем я занимался всю свою жизнь, а также и то, что я буду делать завтра после обеда
   - Саша, это Пал Палыч, антиквар, о котором я тебе говорил. Покажи ему свою икону.
   Ну, шустрый, обычно трактором его не поднимешь что-то сделать, а тут на тебе, едва почувствовал деньги - бросил все и прибежал.
   - Пал Палыч, извините моего друга, но я в общем-то передумал ее продавать.
   Тот ничуть не смутился.
   - Но, может быть, вы позволите на нее взглянуть? - Глаза-микроскопы уставились прямо мне в зрачки.
   Ну что ж, я передал ему икону. Подойдя к окну он долго рассматривал ее со всех сторон.
   - Сколько вы за нее хотите? Вернее хотели?
   - Он. - Я указал на Колю. - Говорил, что она может стоить где-то тысячу долларов.
   - Знаете, Александр, - антиквар отошел от окна, взвешивая икону на руке, как будто хотел ее метнуть в кого-то. - Это довольно ценная вещь, берегите ее. Если когда-нибудь захотите продать, то вот моя визитка. Я заплачу как минимум в десять раз больше, чем говорил ваш друг.
   Он вручил мне икону с визиткой, пожал на прощанье руки и ушел. Когда за ним закрылась дверь, Колю будто прорвало.
   - Ну что, давай!!!
   - Что давать?
   - Ну, толкаем эту деревяшку, если он говорил минимум десять штук, значит поторговавшись можно снять где-то до пятнадцати.
   - Коль, я не буду ее продавать?
   - Да на кой она тебе облокотилась? Пятнадцать тонн зелени! Пятнадцать!!! Ты подумай, они на дороге не валяются.
   - Действительно не валяются.
   - Так чего ты ждешь? Зачем она вообще тебе?
   - Молиться на нее буду. - Эта беседа начала меня утомлять.
   - Чего?
   - Молиться на нее буду, молиться. Чего тут не понятного.
   - Да брось ты.
   - Слушай, Мыкола, ты бы лучше вместо антиквара притащил аспирину, мне...
   - Так давай я схожу, если тебе это поможет решиться.
   - Иди, наверное, по домам, - начал я потихоньку выпроваживать его. - Я спать хочу.
   Он неохотно направился к двери, непрерывно объясняя мне необходимость продать образ демона как можно дороже. Когда дверь закрылась, я с облегчением перевел дух. Похоже первый раунд я выиграл, но только первый, потому что завтра он явится ко мне и снова начнет требовать торгов. Он парень упрямый, я его знаю.
   От всех этих дел разболелась голова. Ну и кроме того, полбутылки во мне все-таки плескалось, что не прибавляло здоровья. Допив чай, я улегся обратно, но заснуть мне так и не удалось, в дверь снова позвонили.
   На пороге стояла Вера.
   - Приветик. Как делишки? Фу, я смотрю, ты выпил.
   - Заходи. Есть будешь?
   - Не-я, я Машку встретила, в общем, мы в ресторан ходили.
   - Я тут приболел немного, пойду прилягу.
   - А чего это с тобой?
   - Ну, как тебе сказать, помнишь, где я новый год встретил?
   После некоторой паузы я продолжил.
   - Если опустить подробности, то на улице был ветер и довольно холодно.
   - Знаешь что, не начинай.
   - Я и не начинаю.
   Развернувшись, я вернулся на диван. В дверном проеме появилась Вера.
   - Я тебе хотела что-то сказать.
   - Говори.
   - Я от тебя ухожу.
   Чего-то такого я смутно ожидал, причем от самого себя.
   - Уходи.
   - А почему ты не спросишь к кому?
   - Мне не интересно.
   Я отвернулся лицом к стене и натянул на себя плед.
   - Не надо там плакать по мне, в конце концов, я принесла тебе не самые плохие новости.
   - Ты бы лучше аспирину принесла, у меня температура.
   - Нет, ну ты даешь. Тебе говорят, что твоя девушка от тебя уходит, а ты со своей температурой. Все вы мужики одинаковые, только о себе и думаете.
   - Вспомни это, когда придешь к своему новому ухажеру.
   - Знаешь. - Начала заводиться Вера. - Я ухожу от тебя к двоюродному брату Машкиного мужа, у которого денег валом, в доме есть все абсолютно, а у тебя зарплата, причем далеко не самая лучшая, кухня и грязные носки. Ты это мне хотел предложить в качестве приданого?
   Практически слово в слово, я наверное ясновидящий.
   - Вера, ты вроде собралась уходить, или я ослышался?
   Она молча собрала вещи и хлопнула дверью. Конечно приятного мало, когда тебя вот так бросают и говорят, что ты полное ничтожество, но жизнь на этом не заканчивается. Я задремал и проснулся уже вечером, опять же от телефона, но на этот раз звонил мой начальник.
   - С наступившим тебя!
   - И вас, Александр Николаевич, тоже. И с наилучшими, как всегда, пожеланиями.
   - Я тебе чего звоню, надо бы завтра выйти поработать.
   - Да запросто, делать все равно нечего. А что случилось?
   - У Галенского опять коробка передач полетела. Он вчера машину привез, так что все готово.
   Галенский был главой городской наложки, и регулярно ремонтировался у нас, вернее у меня. Несложно догадаться, что человек он весьма и весьма обеспеченный, но упорно ездил на видавшей виды "шестерке", и на невинные предложения сменить-таки тачку, любил отвечать стихами Игоря Губермана, которого обожал и цитировал довольно часто:
  
   Во благо классу-гегемону,
   чтоб неослабно правил он,
   во всякий миг доступен шмону
   отдельно взятый гегемон.
  
   Сложно сказать, так ли уж нужна была ему эта конспирация, но в кресле своем он сидел долго, прочно и ссориться с ним не хотелось никому. Да и поводов он давал крайне мало. Одним словом, мужик был неплохой.
   Так или иначе, но завтра меня к девяти утра ждут в мастерских. Кое-как поужинав, я вернулся на диван. По телевизору уже шел какой-то фильм, делать было нечего, и ради интереса я достал икону. Пристроив ее на журнальном столике, я начал рассматривать это произведение древней живописи.
   Надо же, ведь когда-то, много лет, а то и веков назад, кто-то сидел и смотрел на эту картинку, произносил молитвы, просил это существо выполнить какие-то желания. Для большей реалистичности я зажег рядом свечку и отключил электричество. В свете огонька она смотрелась по-другому. Изображение как бы обрело выцветшие краски, и взгляд демона стал более выразительным. Его глаза сверкали в темноте и заглядывали мне прямо в душу. Казалось, он знает все, что со мной было, есть и будет.
   Я закрыл глаза и начал фантазировать, как почти полторы тысячи лет назад люди поклонялись своему божеству. Воображение нарисовало церковь в горах. Фасадом служила небольшая трещина в скале, плавно уходящая под землю. Поздним вечером к церкви начали стекаться люди. Один за другим, они проникали в полусферический зал. Как-то сам по себе я проследовал за ними. В центре зала на полу тускло светилась пентаграмма, вокруг которой в хаотическом порядке собирались вошедшие. Зал освещали факела и было довольно прохладно, тем не менее пять женщин сбросили с себя одежды и каждая заняла свое место, держа в руках человеческие черепа со срезанными макушками. Подошли люди с факелами и зажгли в них масло. Внутрь пентаграммы вошел священник со свитком, и гул толпы стих. Он начал читать молитву или заклинания на каком-то непонятном языке. Время шло, и зал начал наполняться каким-то мистическим светом, проистекающим из пентаграммы.
   Видимо месса была рассчитана по секундам. Когда священник завершил чтение, из центра пентаграммы вверх ударил столб света, подул ветер, заставивший трепетать пламя факелов, и тут же масло в черепах заполыхало с удвоенной силой. В зале начал нарастать гул. Люди заволновались, спокойными оставались только священник и обнаженные женщины, рыжие волосы которых развевались на ветру, напоминая сполохи пламени. В центре луча возникло красноватое сияние, которое начало сгущаться и обретать демонические формы. Как только существо окончательно материализовалось, гул стих и наступила гробовая тишина. Люди во все глаза смотрели на явление.
   - Скоро. - Низким голосом проревел демон. - Уже скоро придет царствие мое, осталось ждать недолго. Возьми!
   Он протянул священнику книгу, которая недавно стала моей.
   - Здесь все, что нужно знать вам.
   - Сколько еще, мой повелитель?
   - Сложно сказать. - Пророкотал в ответ демон. - Нужно уравновесить силы во всех мирах. Служите мне, служите до конца дней своих, и вам будут обеспечена райская жизнь в будущем. Ваши души не будут забыты.
   Демон обводил взглядом толпу и вглядывался в каждого. Под взглядом его люди цепенели. Один за одним. Наконец пришла моя очередь. Ощущение было то же, что и с иконой, но во много раз сильнее, наверное я застыл так же, как и остальные прихожане.
   - Ты?!! Ты опять нашел ее?!!
   Люди изумленно начали оглядываться, не замечая меня. Начала подниматься паника.
   - Верни ее!!! - Ревел он. - Верни и присоединяйся ко мне! Я сделаю тебя одним из первых!!!
  
   Я проснулся. Часы показывали полтретьего ночи, на телевизоре мерцал экран, а за окном шел снег. Мне просто приснился дурной сон. Свеча давно погасла, оставив после себя стойкий запах парафина. Но взгляд на икону вновь напомнил об этом страшном сне.
   Может действительно продать все это к чертовой матери и не злить демона? Ну уж нет, во-первых я не верю во всю эту ахинею, а во вторых, не распускать же сопли от одного ночного кошмара.
   Я выключил телевизор, но сон не шел, Проворочавшись где-то с час и поняв, что уже не усну, я встал и снова заварил чай. Пойду лучше погляжу, что там с этой машиной. Собрав кое-что поесть и одевшись, я почти собрался уходить, как в самый последний момент где-то внутри зашевелились сомнения. Колька парень ушлый, и ожидать можно было чего угодно, а после вчерашнего сильно казалось, что у него могут прорезаться криминальные наклонности. Сунув свои находки в сумку, я запер дверь и вышел из дома.
   Дорога на работу занимала минут сорок, и я всегда ходил пешком. Знакомые и просто случайные собеседники обычно удивлялись почему, на что всегда находилась какая-нибудь отмазка вроде той, что берегу здоровье. Настоящей же причиной была абсолютная нелюбовь давиться в транспорте, а часы пик меня просто удручали. Хотя я не всегда был такой хитрый и обычно увертками не злоупотреблял, но однажды какая-то женщина очень возмутилась, хлопнула себя руками по толстым бокам и недовольно так бросила: "Ха! Можно подумать мне нравится!" Чем я ее обидел, ума не приложу, наверное где-то задел за живое.
   На работу я добрался без приключений. Сторож - молодой парень, по-моему Валера, открыл дверь.
   - Чего тебе не спится, а?
   - Да вот, не спится чего-то.
   - Долго будешь возиться?
   - Наверное.
   - Ну, я тогда пойду?
   - Иди, конечно.
   Отпустив Валеру, я выгреб из нижней полки своего шкафа хлам, валявшийся нетронутым уже не первый год, сунул книгу с иконой в деревянный ящик и завалил железками. Все, пусть лежит здесь. Продам, когда сочту нужным.
   С машиной Галенского я провозился весь день до позднего вечера. Утром заехал директор, поздравил с наступившим, пожелал успехов и подкинул деньжат помимо кассы, что всегда радовало. Приятно все-таки, когда тебя уважают не только на словах. Домой вернулся поздно, еле волоча ноги, но с чувством выполненного долга. И по-моему опять нагулял температуру. Все, сейчас в душ и спать. Сняв с плеча сумку, я привычным движением собрался повесить ее на специальный крючок в коридоре, но к удивлению обнаружил, что на нем уже висит моя осенняя куртка, пребывавшая обычно в этом сезоне в шкафу.
   Я не отличаюсь аккуратностью, но некоторые действия, доведенные до автоматизма, часто не можешь вспомнить. А вот когда делаешь что-то на автопилоте и встречаешь преграду, это обращает на себя особое внимание. Сразу появилось ощущение, что в квартире кто-то побывал. Вера - вряд ли, скорее всего тот, о ком я думаю.
   Пройдясь по квартире, я наконец нашел то, что искал. В пыльном углу возле шкафа был хороший отпечаток Колькиного ботинка, такие только у него. Интересно, где он взял ключ? Милицию вызывать не хотелось, да и не пропало ничего, а вот высказать свое "фе" не помешает, пусть только объявится со своими претензиями.
   Но вышло несколько по-другому. Не успел я утром продрать глаза, как зазвонил телефон. Вся в слезах и истерике Колина мама сообщила мне, что он погиб. Обычное дело - поздно вечером попал под машину, водителя не нашли. Правда смущали детали - под машину попал он во дворе, где особо не разгонишься, и максимум чем можно отделаться - это переломом, сотрясением мозга, но никак не травмами, несовместимыми с жизнью. В милиции хоть и завели дело, опросили соседей, но сразу сообщили, что глухарь полный.
   То ли по занудности характера, то ли по дурному предчувствию, но решил я получить в морге результаты вскрытия. Однако вместо таковых мне дали устную справку о том, что результаты выдаются только близким и родственникам покойного. Да и в милиции меня с этим делом тоже завернули. Мама его брать справку в морге отказалась, сославшись на то, что все в руках Божьих, а Колю этим не вернешь.
   В Бога мой покойный друг, как и я, не верил, но мама его настояла на отпевании. В конце концов, может быть и в самом деле у нас есть души, которые бессмертны и куда-то там потом отправляются. Как бы то ни было, но я из тех людей, которые не особенно верят в то, что нельзя потрогать руками.
   Так или иначе, но дошло до похорон. В церкви моего друга отпели, потом отвезли на кладбище и закопали. На поминках была Вера со своим новым, но сидела на другом конце стола и, слава Богу, мне не докучала. Кавалер же ее представлял собой интересное зрелище. К церкви они подъехали на шикарном, слов нет, черном джипе, откуда выпрыгнул карлик, ростом наверное ей по ухо, но с полным комплектом атрибутов - золотая цепь, перстни, малиновый пиджак и мерзопакостные черные очечки, казавшиеся крохотными на фоне довольно откормленной ряхи. Внутренне я даже порадовался нашему расставанию - если это то, чего она желала, то скатертью дорога.
   Домой же возвращался в препакостном настроении. Ничего не поделаешь, но жизнь продолжается. Начались походы на работу - с работы, прерываемые выходными, а иногда и праздниками. Между делом я записался в библиотеку, но книг по языкам с иероглифами в нашем городке не было никаких, и постепенно к этому делу я охладел. На работе платили исправно, женщины у меня не водились, так что нужды продавать свои находки не было никакой. Я свыкся с мыслью, что школьных друзей у меня не осталось, да и Вера больше не объявлялась, что скорее радовало. В общем, жизнь мирно шла своим чередом.
   В первых числах апреля мое бесполезное существование было прервано появлением небезызвестного антиквара, вернее его машины. Битых тачек к нам привозят немало, и эта ничем не выделялась, но рядом замаячило знакомое лицо, и волей-неволей обратило на себя внимание.
   До этого все мои попытки дозвониться или отыскать этого субъекта потерпели крах. Я даже заходил в магазин, но там такого не знали, что навело меня на мысль о некой его причастности к смерти друга. Кроме того, было любопытно, кто ему платит такие деньги за какие-то старинные безделушки. В общем, очень интересен стал мне этот тип.
   По какой-то роковой случайности его машина попала ко мне, нужно было разобрать ее перед рихтовкой и покраской.
   Естественно, все барахло он перед ремонтом повынимал, но внутри она представляла из себя какой-то оккультный храм. Кругом была нарисована маркерами разных цветов символика, навевающая мысли о черной магии, и абсолютно никак не вяжущаяся с внешностью владельца. То есть можно было представить его кем угодно, но только не чернокнижником. Может быть он псих какой-нибудь? Кто его знает.
   Пока я, сидя в салоне, рассматривал эти художества, подошел мой приятель Вася Николаев. Ему предстояло рихтовать эту церковь на колесах.
   - Ничего себе! - Присвистнул он. - Просто какой-то храм вуду. Он что, этот мужик, амулетами торгует?
   - Не знаю я, Вась, чем он торгует.
   - Я слышал, что в нашем городе время от времени находят людей, начисто лишенных памяти. - Осматривая вмятины, сообщил он. - Поговаривают, что это происки сатанистов.
   - Ну и?
   Про сатанистов я слышал, но до сегодняшнего дня никак не ассоциировал торговца антиквариатом с экзотическими сектами.
   - Ну, посмотри сам. Он бы еще пентаграмму на капоте нарисовал и рога прикрутил сзади, как антикрыло.
   - Может у него рога и так есть.
   - Может быть. - Он уселся рядом. - Надо на жену его посмотреть.
   - Что по существу скажешь?
   - Да разбирай ты ее, все равно деньги уплачены. Как его только так угораздило, не помогли видать обереги-то.
   - Или наоборот, помогли, а то бы убился.
   - Может быть, может быть. Неплохо бы познакомиться с этим типом, а?
   - Зачем тебе?
   - Да интересны мне такие проходимцы. Ты ходишь на работу каждый день, трешь эти кузова наждачкой, нюхаешь краску, а эти ухитряются сидеть целыми днями в кабаках, и время от времени толкают кому-то чего-то. И! - Он многозначительно поднял палец. - Этим самым оплачивают кабаки, хорошие шмотки, красивых баб и такие вот тачки. Где справедливость, я тебя спрашиваю?
   - По-моему тебе в отпуск пора.
   - Мне в отпуск по жизни пора. - Он вышел из машины, нагнулся к окну и бросил напоследок. - А лучше всего на пенсию. Надоело мне все.
   На этой пессимистичной ноте мы и расстались. А в самом деле, что мешает мне немного походить за этим типом? Можно конечно подключить к этому делу Ваську, но опыт подсказывал, что лучше заняться этим самому. И через пару дней представился подходящий случай.
   На обед в конторе осталась одна секретарша, к которой я время от времени захаживал попить кофейку. Мужики все советовали жениться и не морочить голову, но в последнее время эта перспектива меня почему-то не прельщала. Дождавшись, когда директор уедет, я зашел в приемную.
   - Привет, Галка. Чай, кофе, потанцуем?
   - Ой, приветик! Ты что-то в последнее время не заходишь совсем.
   - Что у нас плохого?
   - Да все более-менее. Кофе будешь?
   Ясное дело. Пока Галка включала чайник и насыпала по чашкам кофе, я окинул взглядом ее стол и среди бумаг увидел журнал, где регистрировались данные владельцев машин.
   - Возьми там печенье в шкафу. Вроде ничего, я вчера купила на пробу.
   Я взял печенье и уселся поближе к бумагам. Все наши чаепития заканчивались одинаково, что и служило причиной моих нечастых к ней визитов. Галкина задача, кроме всего прочего, сидеть на телефоне, и отлучиться она может максимум в туалет. А так она, снабдив меня запасом кофе и печенья, бегает то в парикмахерскую, то в магазин, то еще куда-нибудь. И этот раз не стал исключением.
   - Слушай. - Она дожевала печенье. - Пригляди за телефоном, а? У меня тут помада закончилась.
   - Конечно, давай.
   - Ты прелесть. - Я заслужил поцелуй. - Пока.
   Я устроился у нее за столом и, как только она ушла, залез в журнал. Адрес и телефон антиквара нашелся сразу, так что оставшееся время было посвящено журналам, не особенно впрочем интересным, и прослушиванию радио. От нечего делать, я залез в ее компьютер. Когда-то она хвасталась, что в нем есть база телефонных номеров с адресами. Повозившись, я получил еще один адресок в дополнение к паспортному. Похоже круг поиска расширяется. Телефон молчал, и я чувствовал себя вполне комфортно. Наконец дверь открылась, и появилась Галя.
   - Ты, я смотрю, ничего не поел, и кофе не попил.
   Она поставила передо мной пакеты, которые будучи наполненными помадой, могли выкрасить целую армию секретарш.
   - Я еще на рынок заскочила, тут все так рядом, а вечером везде толпы. - Видимо мысли о ее багаже были написаны у меня на лице.
   - Ладно, мне пора.
   - Заходи.
   - Пока.
   Выходные, которых ждешь так долго, и которые проходят так быстро, выдались на редкость дождливые. В субботу утром барабанило как из ведра. Я конечно люблю дождь, но только когда сидишь в тепле и уюте и смотришь на него в окно. Занятия я себе не выдумал и, одев куртку с капюшоном, выбрался на улицу. Адрес, который нашелся в компьютере, был всего в нескольких остановках от меня. Прокатившись на автобусе, я сориентировался и отправился искать нужный дом.
   Всю эту прогулку под дождем я удивлялся самому себе. Ну найду я его квартиру, и что я буду делать? Установлю за ней наблюдение? Черта с два. На работу за меня никто ходить не будет. И вообще, вся эта игра в суперагента все больше и больше казалась мне полным идиотизмом. Я уже совсем было собирался завернуть в гастроном за бутылочкой вина и удалиться к лучшему другу человека - телевизору, как увидел что пришел.
   Дом как дом, несколько окон на втором этаже из стеклопакетов с довольно мощными решетками. Должно быть это он и есть, во всяком случае все остальные - деревянные, большая часть из них была в полопавшейся многослойной краске и давненько не знала ремонта. Что ж, удовлетворю свое любопытство - загляну в подъезд, и за пузырем.
   Подъезд выходил во внутренний двор. Входя в арку, и удачно увернувшись от потока воды с крыши, я оступился, попав ногой в довольно глубокую рытвину, скрытую грязной водой. Свалившись на четвереньки и ругая на чем свет стоит дорожные службы, я начал подниматься, но получил сильнейший удар по голове, и мир вокруг померк.
  
   Сознание возвращалось медленно, прорываясь сквозь сильнейшую головную боль. Все плыло перед глазами, и любое движение только усугубляло мое и без того не важнецкое состояние. Мысли путались, но мне все-таки казалось, что я в больнице. По крайней мере, лежал я на кровати, где было тепло и сухо. Так прошли несколько дней, которые я в основном проспал, накачиваемый какими-то лекарствами. Когда мне стало получше, я был переведен в общую палату, вернее выселен на койку в коридоре.
   На ужин мне выдали тарелку каши, пару кусков хлеба, без которого она все равно не лезла, и чай. Поев, я улегся переваривать с видом на вход в отделение - началось время посещений, и народ сновал туда-сюда с пакетами и без. Только ко мне вряд ли кто-то придет. Мать я похоронил несколько лет назад, а братьев и сестер у меня не было. Как говорится, одиножды один. А ведь уже середина недели, и меня между прочим на работе ждут. Интересно, догадается кто-нибудь обзвонить скорые помощи? Телефон в больнице был, но только по карточке. А карточки только в почтовом отделении, куда меня никто не выпустит, да я и не дойду. Завтра может у кого-нибудь выпрошу карточку или мобильник. Интересно, что из моих вещей осталось, ведь не голым же меня сюда привезли? И откуда взялось то, что на мне? Помню, что падал в лужу, и наверняка весь промок.
   Хождение по коридору заканчивалось. То ли таблетки на меня подействовали, то ли еще что, но за этими размышлениями я задремал. Сквозь сон в сознание влез разговор - какая-то женщина о чем-то тихо спорила с медсестрой, и похоже речь шла обо мне. Может в палате место освободилось?
   - Слышь, болезный. - Раздался уже рядом голос медсестры. - Тут к тебе родственница пришла.
   Я приоткрыл глаза. Рядом с медсестрой стояла женщина лет тридцати. Может меня по голове сильно съездили, но я ее не знал.
   - Только вы не долго, ему нельзя утомляться.
   С этими словами медсестра ушла, оставив нас наедине. Какое-то время мы рассматривали друг друга, потом она нарушила молчание.
   - Здравствуйте, Александр!
   - Здравствуйте.
   - Меня зовут Лена.
   - Очень приятно.
   Она замялась, потом продолжила.
   - Надеюсь, вы не будете сердиться, но это я сбила вас машиной.
   Вот оказывается в чем дело.
   - Все лечение я оплачу. Лекарства есть, а вот с местами... - Она обвела руками коридор больницы. - Напряженка, но я что-нибудь придумаю.
   - У вас позвонить не найдется?
   Она достала мой телефон. Батарея была заряжена, и я набрал шефа.
   - Я счет пополнила, так что можете звонить сколько нужно.
   Разговор вышел символический. Я сказал что в больнице и застрял там на некоторое время. Шеф посокрушался, как же это меня угораздило, спросил, не надо ли чего, пожелал скорейшего выздоровления, на чем и распрощались. Золотой он человек, легко с ним. Пока я разговаривал, Лена присела рядом и достала какие-то пакеты.
   - Я тут вам фруктов принесла.
   - Давайте заканчивайте уже. - Появилась из ниоткуда медсестра. - Ему нужно много отдыхать. Сейчас дежурный врач увидит - голову оторвет.
   Лена не стала спорить.
   - Выздоравливайте, я еще зайду. До свидания.
   Мы распрощались, и она ушла. Через пару дней меня перевели в палату, где лежали еще пять человек. Компания подобралась неплохая. У одного соседа была стопка книг, двое других целыми днями резались в карты и были рады любой компании, следующий играл в шахматы, если было с кем, а последний был обычным компанейским работягой, который, как и я, лежал с сотрясением, полученным по пьянке.
   Очередной визит Лены произвел настоящий фурор среди обитателей палаты. Как только дверь за ней закрылась, и я остался один на один с кульками, начались расспросы.
   - Ни фига себе! - Оживился работяга. - Это что жена твоя?
   - Да какая жена к мужу на "вы" обращается? - Отозвался один из картежников. - Смотри, твоя узнает, что на чужих баб глаза выкатываешь.
   - Нет, просто интересно, где такие женщины обитают. - Грустно вздохнул он. - Найти бы такую вот, сразу б развелся.
   - Чего это ты так? - Поинтересовался шахматист.
   - Да ты знаешь, как-то все получается не так, как хотелось. Я свою жену кормлю уже тридцать с лишком лет. А она то меня "под шофэ" домой не пустит, то зарплату заберет и накупит какой-нибудь дряни, а сейчас вот сковородкой по голове. Думал я и раньше разойтись, но дети были малые. Сейчас хоть на склоне лет хочется пожить для себя, а с ней ни выпить, ничего.
   - Я тебе хочу сказать, Михалыч. - Поднял глаза от газеты тот сосед, что служил для нас библиотекой. - Что красивая женщина требует соответствующего к себе отношения, и ты сейчас просто ее не потянешь.
   - Это почему? Вот у меня в семьдесят девятом была такая куколка, пальчики оближешь. Я что, хуже других мужиков?
   - Не в том дело. Сейчас не семьдесят девятый год, общество сильно дифференцировано по материальному признаку. Ты попробуй сейчас оплати ее массажные салоны, солярии, сауны и тренажерные залы. Видал, какая у этой дамочки дубленка? Я уже молчу про тот ювелирный магазин, что на ней надет.
   Глазастый он, наш книжный червь, с виду и не скажешь. Я-то на украшения и внимания не обратил. Как выйду из больницы, лучше буду книги читать, чем в телевизор целыми днями пялиться.
   - Ну и что? - Не понял Михалыч.
   - Что "ну и что"? Ты хоть знаешь, сколько это барахло стоит?
   - Ну и сколько?
   - Дубленку я бы оценил баксов в восемьсот, кольцо, если оно с бриллиантом, отсюда не разглядел, около штуки, ну и сережки примерно столько же.
   - М-да. Ну и времена настали.
   Он как-то сник и отвернулся к стенке, картежники продолжали резаться, как ни в чем не бывало, а вечером пришел к Михалычу друг-собутыльник и принес два полуторалитровых пакета сока. Вернее сок он оттуда слил, и наполнил их портвейном, так что вечером мы поздравляли Михалыча с днем рождения. Тихо, чтобы не услышала медсестра, мы собрались, достали кому что принесли и сообразили стол.
   Сидели долго, вспоминали интересное из жизни своей и друзей с родственниками и "разошлись" за полночь. А утром Михалыч не проснулся. Умер во сне. Конечно выяснили, что он пил накануне, устраивали нам допросы, но надо отдать должное, что молчали мы как партизаны.
   Вскоре меня выписали, и Лена тут же за мной приехала. На стоянке стоял роскошный джип, которому я был обязан своим пребыванием в больнице. Оказалось, что едем мы в ресторан - Лена решила, что для полного заглаживания своей вины она должна накормить меня ужином, хотя время было скорее обеденное.
   - Ну, давай знакомиться. - Начала разговор Лена. - Расскажи что-нибудь о себе.
   - Ну, что тут рассказать, работаю.
   - И все?
   - Ну, еще читаю, телевизор смотрю...
   Я явно не умел налаживать контакт с малознакомыми людьми.
   - О том, что ты не женат, я уже догадалась. Но может быть ты был женат, есть ли дети?
   - Женат я не был, и детей у меня нет.
   Она удивленно подняла бровь.
   - А почему?
   - Ну, как-то все не получалось.
   - Странно. Внешне ты выглядишь нормально, неприятных черт характера я пока не заметила, так почему же?
   И я пустился в рассказ. В конце концов, почему бы не поделиться своими переживаниями и соображениями на этот счет, раз уж женщина просит. Когда я закончил, воцарилось молчание. Лена задумчиво болтала вином в бокале.
   - То есть ты хочешь сказать, что женщинам от мужчин нужно только одно, равно как и женщины жалуются на то же самое?
   - Ну, выходит что так.
   Она снова поболтала вином.
   - Знаешь, у меня похожие наблюдения и чем-то похожая история. В общем, практически каждый мужчина, с которым я встречалась, думал, что будет жить за мой счет, а я буду его спонсором-прислугой. Я еще понимаю, когда мужчина хочет показать свою власть над женщиной, но когда сам пытается изо всех сил стать иждивенцем - совсем не понятно. Может быть дело тут не в том, мужчина ты или женщина, а в общем настрое индивидуума...
   - А чем ты занимаешься?
   - У меня бизнес, связанный с недвижимостью.
   - А чем ты занимаешься в свободное время?
   - Я ведьма.
   - То есть?
   - Ну, пусть будет колдунья, если режет ухо.
   - Это как?
   Я был абсолютно не готов к такому повороту вещей. То есть сказки в школе читал, видел множество объявлений о снятии порчи и сглаза, но относил это к области фольклора и надувательства соответственно. Теперь же передо мной сидела женщина, заявляющая о каких-то тайных знаниях. Кто она на самом деле?
   - Вот слушай.
   Лена начала долгий рассказ, по ходу которого мы все больше и больше напивались. Воспитывалась она в детском доме с самого рождения. Дети почему-то не любили ее и не шли на контакт. Однажды, лет в шесть, ее сильно побил мальчик из старшей группы. Обида была настолько сильна, что ночью она долго не могла заснуть. Поднявшись ночью в туалет, она остановилась в коридоре у доски с фотографиями, где на каком-то снимке ее обидчик стоял, улыбался и смотрел как бы прямо на нее. Она подставила стул, взобралась повыше и кнопкой, валявшейся на полу, выколола ему глаза, чтоб не подсматривал. На душе полегчало и она отправилась спать.
   Через несколько минут в ночной тишине спальни старшей группы раздался крик, на который сбежался почти весь дежуривший персонал. Оказалось, что у мальчика с фотографии из глаз пошла кровь. Скорая увезла его в больницу, но как врачи не старались, он ослеп. А утром одна из нянечек нашла его фотографию с выколотыми глазами, и подняла шум, что на него навели порчу.
   Времена тогда были те еще, и ей быстро заткнули рот, но она успела разболтать, что эта порча наносится в ярости и действует очень быстро. Кто-то видел, как Лену били, кто-то - как выходила ночью, в общем, дети, не обремененные партийной идеологией, быстро сопоставили, что к чему и тут же наябедничали. Воспитательницы для профилактики наорали на нее от души, "чтоб не тыкала в фотографии", но действие это возымело несколько другое - ее стали бояться.
   Лет в четырнадцать, когда этот случай почти забылся, к ним попал еще один, отобранный у родителей-алкоголиков, ребенок. Характер у него был подстать родителям, и они тут же он повздорили. В пылу перепалки Лена, доведенная до истерики, заорала на него:
   - Чтоб ты сдох, ублюдок чертов!!!
   Он как-то сник и тут же отстал. Той же ночью он умер от сердечного приступа. Оказалось, что у него был врожденный порок сердца, что неудивительно, но кто-то вспомнил историю восьмилетней давности, и детские стражи вернулись.
   Выпуск из детдома пришелся на самый расцвет беспредела. В стране царило наплевательское отношение ко всему, кроме денег. Крайне остро требовалось жилье и работа. Совершенно случайно ей попалась на глаза газета с бесплатными объявлениями, где какая-то старушка искала кого-нибудь, кто присмотрит за ней с наследованием квартиры.
   Придя по объявлению, Лена увидела щупленькую старушку, с трудом переставляющую ноги. Глядя на нее, Лена почему-то подумала: "Боже мой, милейшая женщина, но и года не протянет". Договорились быстро, и через две недели завещание было готово. Александра Ильинична была в прошлом библиотекарем и всю жизнь собирала редкие книги, что было совсем непросто на более чем скромную зарплату. Характер у нее был очень приятный, и они сдружились. Лена поступила в институт, приносила Александре Ильиничне продукты и лекарства, за что она была очень благодарна.
   Через одиннадцать месяцев Александра Ильинична умерла. В тот день они поужинали, и она как обычно пересела в кресло перед телевизором с чашкой чая, а Лена ушла в свою комнату-библиотеку. Минут через пятнадцать она услышала, как в соседней комнате что-то упало и покатилось. Выглянув проверить, она увидела, что Александра Ильинична обмякла в кресле, а чашка валяется на полу.
   И тут оказалось, что у нее был сын, которому кто-то сообщил о смерти матери. Наследник сразу подал в суд, желая вернуть квартиру, но у него не выгорело. Конечно же Лене пришлось пройти через череду угроз - для восемнадцатилетней девушки это был удар, но в итоге ее чувства только обострились.
   Наученная юридическим опытом, она снова открыла газету с объявлениями. После нескольких визитов, следующим "клиентом" стал стервозного вида старикашка. Детей и родственников у него не было вообще, и за последние свои полгода напоучал он ее на всю оставшуюся жизнь. После похорон Лена сдала его квартиру в наем, получив тем самым весьма ощутимый доход к стипендии, а сама вернулась в квартиру Александры Ильиничны.
   Привыкшая обходиться безо всякой помощи, Лена давно уже поняла, что чтению и учебе не помешает ее маленький бизнес. В итоге дар ясновидения принес ей семь квартир в разных районах города. В институте у нее была слава "загадочной незнакомки" - не удивительно, сирота, стипендия - едва хватает на поддержку штанов, а у нее и вещи хорошие, и косметика импортная, и гулянки время от времени, и все за свой счет. Парни лезли, как мухи на мед, кто переспать, кто по молодости ощущал романтику, получая от девушки бесплатную выпивку, а чаще за тем и другим сразу.
   Окончив институт, она оказалась в любопытной ситуации. На руках диплом, работы нет, да и денег там платят крайне мало и нерегулярно. С другой стороны, доход с аренды давал ей столько, что попробуй еще то же самое заработай. Одним словом диплом отправился на полку, а Лена продолжила свое странное ремесло, но оказалось, что за ней довольно пристально наблюдали заинтересованные люди, вернее один человек, который между делом собрал информацию, что люди, за которыми она ухаживает, долго не живут, и грозился передать эти сведения в прокуратуру.
   Этим человеком оказался уже знакомый мне антиквар. За молчание он хотел одного - осматривать старинные вещи, которые попадаются в унаследованных квартирах. Из коротких обрывков фраз Лена узнала, что этот человек ищет что-то давно пропавшее. Судьбу его она видела совершенно четко и однозначно - он будет жить долго и безбедно. Такого поворота она совершенно не ожидала и согласилась сотрудничать, тем более что услуга ее была смехотворна. Ожидая подвоха, она в дальнейшем несколько раз поднимала этот вопрос, но ответ был всегда один и тот же. Если бы он потребовал долю с дохода, это было бы логично, да и понятно, но это...
   Дальше все оказалось куда интересней. За все их время знакомства этот тип ни разу ничего себе не присмотрел, но пару раз помог уладить несколько проблем своими весьма и весьма широкими связями. Когда между ними установились дружеские отношения, Лена узнала, что он является членом тайного культа, практикующего магию, как познание природы, и собирает в этом городе реликвии, которые возможно связаны с историей культа или магическими обрядами, а возможно еще черт знает с чем. Культ очень богат, так что деньги его не интересуют, напротив, он сам готов выложить кругленькую сумму за хорошую вещь.
   - И ты веришь в это?
   - Конечно. Когда мне надоело ухаживать за стариками, я к нему присоединилась.
   - И что же такое магия?
   - Это не ресторанный разговор.
   - Тогда зачем ты мне это все рассказываешь?
   Она помялась немного, но ответила:
   - Ты уже знаешь, что я ясновидящая, так ведь?
   - Да.
   - Так вот, я вижу твою судьбу, но не далеко, потом все как-то затуманено и почему-то двоится, как будто ты живешь двумя жизнями. Причем вторая мне совершенно не видна.
   - А из того, что ты видишь, что известно наверняка?
   - Точно могу сказать, что ближайшее время мы проведем вместе.
   Это что, предложение? Как бы прочитав мои мысли, она добавила:
   - От этого никуда не деться, если хочешь, уходи, но ты вернешься. Или поехали сразу ко мне, решай.
   Вот это вопрос! С одной стороны Лена была очень интересной женщиной, но с другой - как-то все неожиданно и очень уж быстро. Впрочем, долго уговаривать меня не пришлось, и мы поехали к ней.
   - Может лучше на такси?
   - Ничего страшного, тут недалеко.
   Лена забралась на место водителя, посидела немного, долго искала ключи, потом долго не могла попасть в замок.
   - Наверное, лучше садись ты за руль.
   Мы поменялись местами.
   - Куда едем?
   Она назвала адрес. Ничего себе недалеко, это же другой конец города. Чтобы не нарываться, я поехал объездными путями, минуя центр, где любили пастись ГИБДДшники, но тщетно. Под конец пути прямо перед нами возник инспектор, жезлом приказывающий остановиться. Делать было нечего, я остановил машину и опустил стекло. Лена мирно спала рядом.
   На этот раз нам повезло - инспектором оказался мой давнишний знакомый Ленька Васильев, замявший это дело.
   - Блин, Сашка, ты бы хоть чеснока поел. - Болтали мы снаружи. - От тебя же прет за километр.
   - А потенциальная опасность на дороге тебя не смущает?
   - Сначала смущала, но потом привык.
   - В смысле?
   - Ну, есть машины, мы их все знаем, которые останавливать не рекомендуется по причине вылета со службы. Так вот, большинство из них ездит обкуренное или бухое.
   - Это чьи, например?
   - Ну... например, машина мэра, или начальника наложки.
   - Насколько я знаю, начальник наложки нормальный мужик, и гонять пьяный не станет.
   - Он-то может и нет, а вот сын его... Как говорится, на детях гениев природа отдыхает. Помнишь, пару лет назад ты ему подвеску менял?
   - Что-то было.
   - Так вот, это как раз тот случай. Мне рассказывали, что он синий был в дюпель, ну и одолжил у папы покататься. А что это за подруга у тебя?
   - Да так, из новых. А что?
   - Ты знаешь, я как-то остановил машину, вроде бы даже эту, документы попросил, а она так на меня взглянула, что почки сразу опустились. Она у тебя случайно не ведьма?
   - Да черт его знает, что-то есть.
   - Ты с ней поосторожней, мало ли что. До дома-то доедешь?
   - Да уже почти приехал.
   Мы распрощались, и я двинулся дальше. Дом нашел с трудом - этот район я знал плохо, и кое-как припарковал машину на стоянке под домом. Вроде никого не задел.
   - Все, мадам, такси прибыло.
   Она открыла один глаз.
   - Что, уже? Тогда пошли.
   Мы поднялись на пятый этаж.
   - Я это место долго выбирала. - Ища в сумочке ключи, бормотала Лена. - Не люблю, когда над головой кто-то копошится.
   Квартира была обставлена со вкусом. Спальня в красных тонах, кабинет с огромным количеством книг и зал в африканском или индейском стиле, где со всех сторон на тебя смотрели маски каких-то чудовищ.
   - Устраивайся где-нибудь. - Донеслось из кухни. - Я сейчас.
   Через пару минут в проеме появилась хозяйка в просторном домашнем халате с бутылкой вина и бутербродами на подносе.
   - Вот слушай. - Она наполнила бокалы и протянула один мне. - В те времена, когда наши предки гонялись друг за другом с каменными топорами, каким-то образом попал в этот мир документ, где описаны принципы его устройства. Принес этот талмуд кто-то из демонов. Вероятнее всего эта история и легла в основу легенды о грехопадении Адама и Евы. Получив эти знания, можно управлять миром силой мысли и слова. По ходу истории он ни раз пропадал, вернее кем-то тщательно скрывался, но шила в мешке не утаишь, и периодически появлялись все новые и новые знания. Собирать приходится по крупицам, то заклинание, то какая-нибудь вещь заговоренная. Сейчас древнее искусство почти забыто.
   - А как бы на все это посмотреть?
   - Не веришь?
   - Ну... как сказать...
   Она достала из шкафа какую-то палку, толщиной с древко лопаты и суком на конце.
   - Вот, посмотри.
   Я повертел его в руках и вернул Лене. Палка, как палка.
   - Это посох друидов, которому где-то полторы тысячи лет. - Она направила его суком на меня. - А теперь попробуй встать с дивана.
   Я машинально попытался наклониться, но мышцы отказались слушаться. Меня словно парализовало, я не то что встать, пальцем пошевелить не мог.
   - Отличное подспорье для кочующего колдуна. - Она убрала посох, и я снова смог двигаться. - Одновременно палка для ходьбы и мощное оружие, которое всегда под рукой и готово к использованию. А вот еще.
   Она скрылась в спальне и через минуту появилась оттуда в черном нижнем белье, едва прикрывающим ее прелести, держа в руках меч.
   - Ты похожа на женщину с картины Бориса Валледжио.
   - Я знала, что понравлюсь тебе. Вот это легендарный меч из булатной стали. При ближайшем рассмотрении на нем оказалось несколько заклятий, что делает его очень прочным. Я проверяла, по твердости он близок к алмазу, но не хрупкий. Лезвием можно бриться. А ведь этот клинок где-то ровесник тому посоху.
   Когда-то на брелок с ключами я прицепил победитовую накладку от токарного резца. Так, от нечего делать, взяв клинок, я надавил на нее лезвием. Исключительно твердый сплав, который режет каленую сталь, начал крошиться. Я внимательно осмотрел клинок - ни одной вмятины на идеально заточенном лезвии не осталось.
   - Ничего не понимаю. Как такое может быть?
   - Ну чего ж тут непонятного?
   И я почувствовал, как ее рука расстегивает мою рубашку.
  
   У Лены жилось, как у Христа за пазухой. После первой ночи она предложила остаться у нее на некоторое время. Я начал было отказываться, ссылаясь на то, что не хочу быть нахлебником, но доводов она не приняла.
   - Считай, что ты у меня в гостях, а если хочешь отработать свой хлеб, то можешь починить бачок в туалете, из него вода капает, а мне пора.
   - Ты куда?
   - Так, по делам. Еще хочу к Палычу заглянуть, мне с ним нужно пару вопросов утрясти, а ты не скучай. У меня всего полно, так что развлекайся. Только с книгами поаккуратнее, там многим уже лет и лет.
   Она выскочила за дверь, и через минуту ее машина выехала со стоянки. Ремонт бачка много времени не занял, после чего я удалился к книгам. Коллекция смело тянула на музей, некоторым из них была уже не одна сотня лет. Я аккуратно брал их с полки и листал одну за другой. О чем только там не говорилось. Начиная от наведения порчи и снятия сглаза, заканчивая какими-то кровожадными историями, связанными с вызыванием душ умерших путем умерщвления домашних животных и пьяных оргий в их крови. Многие книги были написаны на латыни, на английском и других языках, которых я не знал даже в первом приближении.
   За этим занятием незаметно прошел день, и во мне укрепилась уверенность, что я глубоко невежественный человек. В сущности, что я видел кроме своей работы и телевизора? Мне уже четвертый десяток, а вроде недавно еще в школу ходил, с другом моим покойным по развалинам да по свалкам путешествовал, и так все было интересно...
   И вот очередная книга. Она была в хорошем состоянии, датирована 1758 годом и отпечатана в Санкт-Петербурге. Вернее не отпечатана, а написана. Здоровенный увесистый том был исписан мелким каллиграфическим почерком. Несмотря на старинное построение фраз, читался он довольно легко. На первой же странице говорилось, что речь пойдет о толковании некоего божественного послания, адресованного людям. Перелистнув несколько страниц, я с удивлением обнаружил знакомые мне иероглифы с довольно подробным к ним описанием. Этот словарь занимал две трети книги, после чего начались умозаключения то ли автора, то ли еще чьи-то.
   - Эта книга написана предположительно масонами, питавшими страсть к подобного рода вещам.
   Я вздрогнул. Увлекшись, я не услышал, как вернулась Лена.
   - А откуда она у тебя?
   - Изъята из библиотеки Ивана Грозного.
   Я недоверчиво посмотрел на год написания.
   - Шучу, шучу. - Она улыбнулась и устроилась рядом. - Мы украли ее в одном из музеев Питера. Шуму было...
   Она закатила глаза.
   - Но потом все улеглось. Нет, розыск все еще идет, так что лучше ее отсюда не выносить. От греха подальше. В нашей глухомани может об этом и не слышали, но чем черт не шутит.
   Я вернул книгу на место.
   - Как прошел день?
   - Замечательно. Приехали мои друзья из Англии, и завтра мы все вместе едем на шашлыки.
  
   Друзьями оказалась довольно симпатичная пара. Джон, несмотря на сравнительно молодой возраст - по-моему, где-то за сорок, был профессором какого-то университета, а Мэри - его хранительница очага. Он вполне прилично, хоть и с акцентом, говорил по-русски, и все время переводил ей наши разговоры. Мы долго колесили по проселочным дорогам, удивляя местных жителей дорогой и красивой машиной, и в конце концов приехали в какое-то довольно отдаленное место.
   Вот и добрались. - Лена заглушила двигатель. - Располагаемся.
   Место было великолепным. Лес, озеро с небольшой речкой, поляна. Джон достал из багажника две огромные сумки, в которых нашлись подстилки, посуда и бутылка какого-то пойла.
   - Настоящий английский ром. - Джон налил каждому где-то по трети стакана. - У вас научились подделывать пока только бутылку. Правда, весьма успешно. Вы, русские, вообще очень талантливый народ, и я предлагаю выпить за хозяев вашей замечательной страны.
   Мы чокнулись, и Лена полезла в сумку.
   - Элен! - Театрально схватился за сердце Джон. - Умоляю тебя, не наедайся колбасой, мы сейчас сходим за дровами и пожарим мясо.
   - Идите, идите. - Лена все-таки отгрызла кусок. - Все нормально будет.
   Она налила еще для себя и Мэри.
   - И не напивайтесь, пожалуйста, время еще раннее.
   - Ничего страшного. - Помахала она нам рукой, предлагая отправляться за дровами. - Это мои сиротские замашки.
   Мы повернулись, и углубились в лес.
   - Вы новый бойфренд Елены? - В лоб поинтересовался Джон.
   - Можно и так сказать.
   - Лена рассказывала, что сбила вас машиной. Вы поправились?
   - Да, все нормально.
   - А чем вы занимаетесь?
   - Машины ремонтирую.
   - Это хороший бизнес. - Констатировал Джон.
   - Я не бизнесмен, я просто механик.
   - А свой бизнес открыть не задумывались?
   - Да как-то в голову не приходило.
   - Напрасно. Количество автомобилей в вашей стране неуклонно растет, так что это должно быть очень выгодно.
   - Смотря кому. Тут у нас отработана такая система поборов, что неизвестно, кто на твоем бизнесе будет зарабатывать.
   - Поборов - это как? - Не понял англичанин.
   - Это когда приходит пожарник, и прямо со входа заявляет: "Тебе штраф за... ну в общем штраф за что-нибудь". И попробуй ему не дай.
   - А если обратиться в суд?
   - Дохлый номер. Во-первых, честь мундира, все-таки судиться придется с государством. Во-вторых, судебные расходы. Тут можно увязнуть крепко и надолго.
   - Знаете, Александр, я вас конечно ни к чему не призываю, но по-моему вы не готовы больше морально, ведь бизнес в вашей стране развивается и весьма неплохо.
   Возможно он и прав. Даже скорее всего прав. Я ведь мог снять гараж и переманить у шефа своих клиентов, но пока об этом думать не хотелось. Кроме того, мы набрели на дрова. Возле засохшего дерева валялись поломанные ветром ветви. Мы выбрали те, что получше, и двинулись дальше.
   - Скажите, Джон, а чем вы занимаетесь у себя в Англии.
   - Изучаю и преподаю историю и языки.
   - И как?
   - Очень интересно. Уже около двух лет изучаю ваш язык.
   - Вы разговариваете очень хорошо, и это за два года? Я в школе английский учил несколько лет и то двух слов связать не могу.
   - Я не об этом. - Улыбнулся Джон. - Русский я знаю довольно давно, а изучаю я происхождение языков. Вот недавно был на Украине, там идет очень активное продвижение украинского языка. Хотел изучить его так сказать в первоисточнике, но у меня ничего не вышло.
   - Почему же?
   - Там не язык развивается, а жуткая националистическая, как это по-русски... вакханалия. Нынешние славянские языки имеют некоторые общие корни, по которым можно судить об истории и культуре народа, его связях. А то, что у них выдается за украинский язык, очень грубая смесь и переделка на свой лад языков своих соседей. У них это называется... Забыл. А вот: "Самостийность". И самое ужасное, на мой взгляд, что этим национализмом охвачена вся страна, состоящая из двух народов. Не желание признавать язык второй половины страны и насаждение там своей культуры может привести в конечном итоге к межэтническим конфликтам и развалу государства.
   - Если вы так хорошо осведомлены о положении дел, как оказалось, что там полстраны по-русски разговаривает?
   - Я не очень хорошо знаю историю советского времени, не мой профиль, но по-моему во времена железного занавеса границы входящих в союз государств перекраивались по воле некоторых политиков, главным образом за счет и в ущерб России. То, что веками отвоевывал русский народ, было роздано, причем не только Украине. Во времена Союза это, возможно, имело символические значение, но после его развала Россия, конечно, пострадала. Яркий пример - Крым, который Хрущев передал своим указом. Уверен, что никого из крымчан не спросили, да и в те времена наверное не многим было до этого дело.
   - То есть вы хотите сказать, Джон, не смотря на то, что официально мы были советским народом, в СССР процветал махровый национализм?
   - Это не слишком правильная характеристика. Скорее, как нахваливали мне эту национальную черту - "все до сэбэ". Во времена Сталина например, сильно поднялась Грузия, где уровень жизни был несколько выше, чем в целом по стране. Если вы будете в Англии, я могу познакомить вас с очень интересными людьми, которые знают больше фактов и лучше могут изложить наше видение вашей истории.
   - Знаете, Джон, это для меня сложновато.
   - Что именно?
   - Ну, наше видение, ваше видение. История вроде как одна.
   - Скажите, Александр, у вас какое образование.
   - Среднее и ПТУ.
   - ПТУ - это что?
   - Профессионально-техническое училище. Там меня на автослесаря учили.
   - А, понимаю. Тогда вы в принципе могли изначально не знать этих тонкостей, но рано или поздно столкнулись бы с этим явлением, но уже из жизни. Есть такое понятие - переписывать историю. При отсутствии преемственности, когда к власти приходит новая группировка, учебники истории всегда переделывают. Идеологическая накачка всегда играла очень важную роль, власти выгодно оставаться хорошей, чтобы мирно собирать свои налоги и жить относительно безбедно. Во времена перестройки у вас был такой феномен, когда в школах учебники истории были одни, а учили совсем другое. И этот случай далеко не единственный. Есть даже такая поговорка, что-то вроде: "В войне всегда побеждают хорошие ребята, ведь у побежденных некому писать мемуары". Опять же, на Украине сейчас пишутся учебники истории, где Россию обвиняют во всех смертных грехах. Вот вам пример: во времена Советского Союза создали условия для возвращения депортированных крымских татар. Потом Союз распался, а Украина теперь обвиняет Россию в переселении к ним изгнанного народа, дабы Украина расхлебывала последствия Российского геноцида. Но обвинения эти звучат не в МИДе а в школьных учебниках. Если вы вспомните себя в юношестве, то наверняка не очень-то прислушивались к старшему поколению, больше доверяя тому, что рассказывают в школе, где проходила большая часть вашего времени.
   - Верно.
   - Вот так и воспитывают патриотов, вернее сказать фанатиков. Сейчас там остро стоит проблема языка. Само по себе это не ново, я могу привести массу примеров из истории, когда напряженность гасла с официальным признанием языка меньшинств, а ведь речь идет о половине страны! Подведя итог, можно сказать, что в стране провоцируется глобальный конфликт, который мешает найти объективную точку зрения, все взведены и видят только то, что хотят видеть.
   - А в Англии насколько объективна эта точка зрения?
   Джон усмехнулся.
   - Политически Англия не поддерживает Россию ни по одному пункту. Так уж исторически сложилось, кроме того, мы - завоеватели, а в военных действиях очень важно объективно оценить противника, пусть это будет тебе и неприятно.
   - М-да.
   - Кстати, Александр, мы собираем команду под руководством московских диггеров и нашим финансированием для поиска библиотеки Ивана Грозного. Не желаете поучаствовать?
   - Каким образом?
   - Нужны крепкие, технически грамотные ребята. Мы хорошо платим.
   - А кто "вы"?
   - Ну... - Джон замялся. - Скажем так, заинтересованные лица. Официально мы не можем финансировать в России такие проекты, но диггеры ищут библиотеку сами. Мы же хотим их оснастить современным оборудованием в обмен на первоочередное право изучить эту библиотеку.
   - А что там, в этой библиотеке.
   - Царь и великий князь всея Руси Иоанн IV Васильевич "Грозный", помимо всего прочего был настоящим книжным червем. И собрал массу книг, представляющих огромную историческую ценность. Даже копии с нее были бы бесценны, я уже не говорю об оригиналах. Правда, шансов мало. Микроклимат московских подземелий губителен для книг.
   - Как вы считаете, Джон. - Я перехватил дрова. - Почему при такой богатой истории, Россия такая бедная страна?
   Он задумался.
   - Споры по этому поводу ведутся, но я полагаю, что корни этого дела идут к крепостному праву.
   - Каким образом? Его уже полтора века как нет.
   - Всего полтора века. В Европе рабовладельческий строй изжил себя довольно давно. Общий уровень социальных отношений вырабатывается столетиями, а у вас, извините меня, Александр, но исторически не было предпосылок для возникновения высокой культуры в народных массах. Все заплевано, кругом грязь, хамство. Но этому есть объяснение. Если углубиться в историю, то триста лет монголо-татарского ига отбросили вас на эти же триста лет назад, если не больше. Золотая орда социально развивалась, а вот ваш народ стоял на месте, пока это иго с себя не сбросил. Потом крепостное право. Нельзя отрицать множество крепостных мастеров, голыми руками творивших то, что сейчас возможно лишь с применением современных методов, но в общем это не способствовало развитию самостоятельности и культуры в народе, среди тех кто составляет подавляющее большинство общества. Потом, когда вроде бы все так хорошо начиналось - революция. Многие носители интеллекта и культуры либо сбежали, либо погибли, либо как это у вас говорят, опаскудились. И в этом нет их вины, хочешь жить - приспосабливайся. Далее - внутренние войны и Сталинские репрессии. Ни одно, ни другое не улучшают общество. После второй мировой мужское население было чуть ли не полностью истреблено, и как следствие - безотцовщина. Ваших мужчин некому было учить, как должен вести себя настоящий мужчина. Я даже слышал, что после войны в Советском Союзе была банда на банде, и это не шпана какая-нибудь, а люди, умеющие воевать. Так вот, за сорок лет вы создали свою страну заново. Многое было не так, как мы привыкли, но это ваша страна и ваши обычаи. А что-то было гораздо лучше, например медицина. У вас, если что-то не могут вылечить на местном уровне, направляли все выше и выше, вплоть до столичных клиник. У нас же есть гораздо более оснащенные больницы, но их услуги слишком дороги и страховкой не покрываются, так что для простого англичанина это все равно, что их нет. А перестройка все эти достижения похоронила на корню. Россию все время, всю ее историю пучит и лихорадит, причем в основном с подачи иностранного капитала. Сейчас у вас сильный лидер, так что болезнь эта перекинулась на соседей. А все потому, - подвел черту Джон, - что в России очень много природных ресурсов, иначе вы были бы никому и даром не нужны, кроме как для потребления своих низкосортных товаров.
   Пока я переваривал сказанное, мы вернулись к нашему шалашу. Все было готово. Лена кое-как говорила по-английски, так что женщины на уровне кухни друг друга понимали.
   - А вот вам информация к размышлению. - Продолжил Джон. - В Европе всех вас, жителей бывшего СССР, считают чем-то вроде монголо-татарской орды. Вас боятся как с точки зрения дешевой рабочей силы, так и самих по себе за тот кавардак, что вы все время вокруг себя устраиваете, поэтому о безвизовом режиме можете сразу забыть.
   - Мы вас уже заждались. Сколько можно собирать палки? Джон, ты наверное Сашу моего совсем замучил своими разговорами.
   - Да, мы говорили о политике.
   - Тебя только зацепи за политику...
   Разжигать костер доверили мне. Мы снова выпили и я, наломав дров, занялся делом.
   - Ну, давайте же выпьем, друзья мои. - Джон снова наполни бокалы. - За встречу и знакомство.
   Гулянка началась. Мы пили, ели мясо, разговаривали о развитии культуры, подъеме и падении биржевых индексов, котировок и курсов, новых моделях одежды, музыке и кино. В общем обо всем, о чем говорят, когда нечего делать. Когда село Солнце и закончилось мясо, появилась консервированная снедь и еще несколько бутылок. Мэри начала клевать носом, и увидев это, Джон достал какие-то таблетки и раздал нам по паре штук.
   - Это препарат с высоким содержанием кофеина, как раз для таких случаев. Ешьте смело. - Снял Джон, видя мои подозрения. - У вас какое-то одиозное отношение к таблеткам. Таблетки - медицина - плохо. Травы - знахари - хорошо. Если траву от знахарей спрессовать в таблетки, то сразу станет плохо. Загадочная русская душа.
   - Это еще не все загадочное, что тебе предстоит узнать. - Лена наполнила бокалы. - Итак, дамы и господа...
   - Walpurgis Nacht!!!* - Крикнули все хором. (*Вальпургиева ночь. Нем.)
   Я выпил вместе со всеми. Пока все закусывали, я тихонько спросил у Лены:
   - А что празднуем? Первое мая только завтра.
   - Вальпургиева ночь. - Джон видимо услышал мой вопрос.
   Почему-то вспомнились рассказы о Дракуле, но Джон снова развеял мои страхи.
   - Кроме того, это один из двух основных праздников сатанистов. - Вставила Лена
   - А какой второй?
   - Хэллоуин.
   - А мы с вами что, сатанисты?
   - В какой-то мере.
   Ну, это уже слишком.
   - Xристианская вера - это религия мира, добра и бескорыстия. - Джон потер лоб. - Подставь другую щеку, отдай все первому встречному. Вы, Александр, придерживаетесь этих постулатов?
   - Нет. Но я и не христианин.
   - А какой у вас взгляд на жизнь в этих вопросах?
   - Ну... добро за добро, зуб за зуб, наверное так.
   - Так вот, будет вам известно, что это и есть основные принципы сатанизма. Ну еще ни в чем себе не отказывать. Потворство против воздержания. На мой взгляд, весь капиталистический мир так и живет. Так что, мои дорогие, приход Люцифера практически завершен.
   - А как на счет человеческих жертвоприношений?
   - А как на счет святой инквизиции? - Парировал Джон. - Если в теории, то о кровопролитии речь не идет, это чья-то импровизация.
   - Я в это не верю.
   - Вы можете не верить в электричество, но независимо от этого, оно будет существовать. Можно нарушить все что угодно, кроме законов природы.
   - Ребята! - Лена снова наполнила бокалы. - Кончайте мозги полоскать, начинаем шабаш.
   Мэри вставила в музыкальный центр новый диск, какую-то смесь латинской музыки с африканской. Джон подбросил в костер веток, а женщины сбросили одежду и начали исполнять вокруг костра какие-то дикие пляски под удары барабанов, доносящиеся из колонок. Огонь разгорался, начиная высвечивать из лесу какие-то фигуры. Обычно я очень внимателен и соблюдаю дистанцию, встречая в такой глуши посторонних людей, но то ли выпивка ударила по мозгам, то ли таблетки Джона содержали не только кофеин. Забыв об осторожности, я заворожено наблюдал танец вместе с подошедшими. Постепенно к танцу присоединялись новые женщины, вышедшие из лесу. Мужчины один за другим начали усаживаться вокруг костра, наблюдая этот дьявольский танец.
   Когда музыка стихла, появился Джон, обряженный в красную сутану, с мечом и огромным серебряным кубком в руках.
   Гомон замер и все посмотрели на Джона.
   - Друзья мои! - С пафосом начал он. - На сегодняшнем празднике мы приветствуем нового члена нашего братства.
   Он указал на меня мечом, чьи-то сильные руки подхватили меня и вынесли в центр круга к костру, где стояли Лена и Джон.
   - Сделаем же по глотку вина в знак нашей дружбы.
   Джон передал мне кубок. Вино было отменным, я сделал глоток и передал Лене. Потом сосуд пошел по кругу - сначала по внутреннему, потом по внешнему, а Джон время от времени пополнял его. Обычно мне довольно тяжело сходиться с новыми людьми, но сегодня как-то все происходило само собой. Окружающие были мне страшно рады, и каждый почему-то старался со мной выпить. Среди них были мужчины и женщины, от совсем молодых, до весьма и весьма зрелых. Почему-то, вопреки здравому смыслу, мне было приятно с ними надираться.
   Лена куда-то исчезла. Я пошел искать ее, но случайно наткнулся на чрезмерно раскрашенную девицу в едва заметном купальнике.
   - Ну как тебе у нас, красавчик?
   Она взяла меня за руку и потащила в лес. Сопротивляться не было ни сил, ни желания. Где-то, совсем рядом раздался полупьяный женский голос:
   - Лялька, где тебя носит? Ты привела его?
   - Да, не ори, он здесь. - Ответила моя спутница.
   Мы вышли на какую-то поляну, где стояла армейская, внушительных размеров, палатка, у входа в которую стояла абсолютно голая, чуть полноватая, но приятных форм женщина лет двадцати пяти. Слева и справа от нее горели два костра.
   - Заходи, мы тебя уже давно ждем.
   - Но... - Запротестовал было я.
   - Сегодня особенная ночь. - Она взяла меня за рукав и буквально втащила внутрь. - Хозяйка разрешает все.
   Внутри оказалась еще одна девушка лет восемнадцати.
   - Вот возьми. - Она протянула мне таблетку. - Это тебе поможет.
   - Поможет от чего?
   - Она у нас еще девушка. - Пояснила та, которая втащила меня в палатку. - И ей будет приятно стать женщиной в Вальпургиеву ночь. Она будет настоящей ведьмой.
   Мне налили водки и буквально сорвали с меня всю одежду. Не знаю что мне дали, но эффект у таблетки был убойный - казалось эрекция сохранится и после моей смерти.
   С Виолетой, между делом я узнал ее имя, все прошло довольно быстро. Девичьи крики, плавно переходящие в женские, похоже собрали всю компанию. Наконец две помощницы подняли ее и, со струящейся по ногам кровью, вывели ее из палатки. С наружи раздались авации, а в палатку заглянула Лена.
   - А ты молодец! Теперь ты точно один из нас. Сегодня сказочная ночь.
   Она махнула кому-то снаружи и в палатку вошли уже знакомые мне две девушки.
  
   Сказать, что я нажрался, это не сказать ничего. Сознание возвращалось медленно и мучительно, продираясь сквозь страшное похмелье. Осознав себя и получив способность воспринимать окружающий мир, я обнаружил слева спящую на моем плече Лену, а справа - Мэри, по-хозяйски положившую мою руку под голову.
   Рука занемела и я начал ее вытаскивать. Мэри что-то проговорила сквозь сон, перевернулась на другой бок и обняла меня, что еще больше затруднило мне путь наружу. И тут-то пришло понимание, что мы все трое голые. Вот это номер, хотя после вчерашнего можно было ожидать чего угодно. Голова гудела, и надо было что-то делать.
   Выбравшись из палатки, я нашел полбутылки водки и как следует приложился к горлышку. Сознание постепенно возвращалось. Первое, что бросилось в глаза - это отсутствие Джона и машины. Наверное, поехал куда-то. Хорошо, что хоть кто-то остался трезвый.
   Я осмотрел бивуак. Палатка стояла возле костра, где мы жарили шашлыки, а мне-то казалось, что я шел к ней куда-то через лес. Следопытом я никогда не был, но не поленился и начал осматривать траву возле палатки. Похоже ночная оргия - не плод моего пьяного воображения. По поляне как будто стадо слонов пробежало - трава была изрядно помята, кругом разбросан мусор, но странно, что никого больше нет. По идее, после такого загула тут должны валяться еще тела в том же состоянии, что и я.
   Пока я лазал на четвереньках, то основательно продрог. И как вчера все бегали голые, ведь сейчас не июль.
   - What's you search?* (*Что вы ищите. Англ.)
   Мэри вышла из палатки и наблюдала за моим хождением на карачках.
   - You are having some drink?* (*У вас есть что-нибудь выпить. Англ.)
   Поняв мое замешательство, Мэри подняла кулак с оттопыренным большим пальцем и мизинцем и пару раз повертела им у рта. Похоже, Джон изучал не только наш язык.
   Вскоре из палатки выбралась Лена.
   - Осталось еще что-нибудь попить?
   Короче, бутылка ушла. Дожидаясь пока докатится до мозгов, мы, вернее я, развели костер. Жарить было нечего, так что мы смотрели на огонь и думали каждый о своем. Скоро прикатил Джон.
   - Вы, я вижу, уже встали?
   - Как это ты заметил? - Лена посмотрела на него одним глазом, щурясь на солнце.
   - Я вам привез... - он задумался. - Как это по-русски... Опохмел.
   Мэри радостно взвизгнула, увидев пиво. Похоже, ей подобные переживания не в новинку.
   - Джон, переведи ей, что неаккуратный опохмел может привести к длительному запою. - Не укрылось это дело и от Лены.
   Джон что-то сказал ей по-английски, на что Мэри демонстративно откупорила банку, обдав нас брызгами пены.
  
   На майские Лена умотала с англичанами решать какие-то вопросы, и оставила меня на хозяйстве.
   Я заскочил на работу и, пока все были на маевках, спокойно, без лишних глаз, откопал в шкафу спрятанную книгу. В очередной раз полюбовавшись, я сделал копии нескольких первых страниц и спрятал все на свои места. Вернувшись к Лене, я извлек на свет Божий замеченный ранее томик с иероглифами и погрузился в изучение.
   Язык был необычайно сложным. Один значок мог означать не привычное нам слово, а целое понятие, однако в написании был более гибким.
   Вступление гласило, что в этой книге изложены тринадцать великих законов построения мира, а также предостережение от чтения ее непосвященными и произнесения таковыми вслух заклинаний, мощь которых может в определенных условиях разрушать материю, пространство и время. Каково? И кто такие эти посвященные? И во что? За этими раздумьями меня застал звук открывающегося замка. Я наспех зашвырнул ксерокопии на шкаф - пыль там не убиралась давно, и мне казалось, полежит еще какое-то время.
   - Как прошел день? - Лена побросала сумки и, скинув туфли, прошла в зал.
   - Читаю.
   - Учебник? - Она повертела в руках мое чтиво. - Ты что, других книг не нашел?
   - О чем он?
   - А, ерунда. Описание какого-то мифического языка. - Она положила книгу на полку. - Неизвестно, где и когда он существовал, так что оставь ты эту затею. Могу предложить кое-что получше.
   - Давай.
   Она вынула из сумочки золотой перстень с огромным красным рубином, на плоскости которого была выгравирована пентаграмма с головой козла в центре. Работа была исключительно тонкой, по крайней мере мне так казалось.
   - Это Джон привез. Предположительно принадлежал он тамплиерам. - Она постучала ногтем по гравировке. - А это Бафомет. Существо с головой козла. Ну и пентаграмма перевернутая. У кольца есть какая-то аура, но распознать ее еще предстоит. Не хочешь примерить?
   Я одел перстень на безымянный палец и повертел им, рассматривая гравировку на камне. Внезапно руку пронзил удар тока.
   - Ух ты! Смотри-ка, камень засветился. - Обрадовалась Лена.
   - Да, наверное, просто свет поймал.
   - Нет, смотри, именно светится.
   Она выключила свет. Камень действительно светился и слабо пульсировал. Я почувствовал слабость и сел в кресло.
   - Положи руку на подлокотник. - Лена присела рядом со свечой и какой-то подвеской. - Ну-ка посмотрим, что тут у нас.
   Она поднесла свечу к перстню, и держа над ним подвеску, начала бормотать что-то. Я засыпал. Вернее состояние было таким, как будто еще не заснул, но сновидения уже начались. Интерьер постепенно растаял, его место заняла площадь. На ней стоял помост, где сидели судьи. Рядом был сложен, но не разожжен еще костер, к которому был привязан человек.
   - Жак дэ Молэ! - Провозгласил судья. - За преступления против католической церкви и сотрудничество с дьяволом вы приговариваетесь к смерти через сожжение на костре. Вам есть что сказать перед тем, как ваша душа отправится на Суд Божий?
   Человек на костре повернул голову к судье.
   - Я призываю на Суд Божий папу римского и короля Франции. Пусть они предстанут вместе со мной перед Всевышним. Там и разберемся.
   Человек опустил голову. Судья кивнул палачу, и тот поджег костер, но человек не издал ни звука. Толпа стояла, замерев в ожидании предсмертных воплей, но объятый пламенем молчал.
   - Ну что, нравится? - Я обернулся. Рядом со мной стоял рыцарь, с интересом рассматривающий меня. - А ты ведь не мертв.
   - Да вроде нет.
   - А меня вот только что поджарили. - Он кивнул на костер. - Я ожидал от них чего-то подобного.
   Он снова взглянул на костер, на судей и на меня.
   - В тебе есть что-то необычное. Я уверен, что ты не мертв, но почему здесь твоя душа?
   - Понятия не имею. Я надел какой-то перстень и заснул.
   - Перстень? Ты сказал перстень?
   Он как-то обхватил меня, взмыл над толпой и потащил к костру. Ухватив обуглившуюся руку трупа, он протянул ее ко мне, разрывая удерживающие ее, истлевшие веревки. Толпа ахнула, не видящая нас, но объятая ужасом. Труп на костре указывал на судей.
   - Этот?
   Горящий палец украшал перстень, тот самый, что принесла Лена.
   - Чего ты молчишь. - Торопил рыцарь. - Этот перстень ты нашел.
   - Да.
   - Тогда все понятно.
   - Что понятно?
   Видение начало расплываться. Рыцарь что-то говорил, но я его уже не слышал. Вскоре я очнулся, Лена трясла меня за плечо.
   - Ты вырубился. Такого еще не было, что-то не так.
   - Что именно не так?
   - Ты должен был увидеть что-то, связанное со смертью его владельца.
   - Я и увидел.
   - Что?! Что ты увидел?
   - Его сожгли на костре.
   - Значит казнь. Имя не запомнил?
   - Жан... нет, Жак Молэ или дэ Молэ, что-то такое. Перстень был на его руке во время казни.
   - Сам Жак дэ Молэ... Надо же.
   - А кто этот дэ Молэ?
   - Ты что, ничего не знаешь?
   - Откуда?
   - Великий магистр и глава ордена тамплиеров. Они фактически изобрели банки, на чем в свое время здорово разбогатели. А король Франции в то время был на мели, да и папа не одобрял их поклонения Бафомету. Результат ты видел. За всю историю человечества по сути ничего не поменялось. Удивительно то, что именно ты это увидел. Я сегодня уже проделывала этот опыт. - Она показала на свечу и подвеску. - Несколько раз с разными людьми. Безрезультатно.
   Она подошла к бару и налила выпивку.
   - А больше всего меня интересует, что в тебе такого особенного?
   - Да что ж во мне может быть особенного?
   - Вот смотри. - Она отпила приличный глоток той гадости, что привез Джон. - Я не вижу твоей судьбы - это раз, с тобой получается то, что не выходит с другими - это два. Если обнаружится еще что-нибудь, я готова буду дать голову на отсечение, что ты чем-то одарен.
   Она поставила стакан.
   - Впрочем, давай попробуем. - Лена достала откуда-то старинный нательный крест. - Зажми его между ладоней и расслабься.
   Я выполнил ее просьбу.
   - Закрой глаза. Что ты чувствуешь?
   - Есть хочется.
   - Все мужчины одинаковые. Удивительно, как только эволюция не объединила у вас сердце, мозг и желудок в один орган. - Она вручила мне стакан. - На. Когда до мозгов докатится, попробуй снова.
   Пока мы выпивали, Лена рассказала, что Джон очень серьезно планирует поиски в Москве.
   - Если ты ничем по жизни особенно не занят, то можешь поучаствовать в поисках.
   - А как же работа?
   - Работа... Работа... - Скривив рожицу, передразнила Лена. - С ним ты заработаешь много больше, а поисков там не на один год, так что если тебя не арестуют, то выйдешь из этого дела весьма обеспеченным человеком. Кстати, как себя чувствуешь?
   - Вроде захорошело.
   - Тогда давай попробуем еще раз.
   Я зажал крест между ладонями и откинулся на спинку кресла.
   - Расслабься и почувствуй, как энергия вселенной перетекает в тебя через этот предмет.
   - Так уж и вселенной?
   - По-твоему Земля - часть вселенной?
   - Ну да.
   - Тогда продолжаем. Не зацикливайся на названиях. Ощути энергию вокруг и дай ей войти в тебя через этот предмет. Она перенесет информацию о его владельце.
   Я сосредоточился на процессе.
   - Представь, что энергия окружает тебя в виде света. - Шептала она над ухом. - Представил?
   - Есть. Что-то похожее на облака.
   - Отлично. А теперь всасывай их через крестик.
   - Как?
   - Просто думай, что они тонкими лучами идут через в него, как через фильтр, в твои руки. И пусть воображение само нарисует эту картину.
   Я постарался, и облака потекли в мои ладони. Сознание начало видеть картины кровавой бойни.
   - Ну как, видишь что-нибудь?
   - Идет война. Я чувствую страх, боль, смерть. Всюду льется кровь. Похоже, его хозяин погиб здесь.
   - Отлично! - Лена забрала крест. - Теперь пошли ужинать.
   Готовила она не особенно хорошо, вернее сказать не готовила совсем, то есть дальше бутербродов и пиццы дело, как правило, не заходило, и этот раз не стал исключением.
   - Вот смотри. - Читала она лекцию, пока микроволновка крутила блюдо. - С крестом все прошло отлично. Это говорит о том, что у тебя есть довольно редкое дарование, надо его только развить. Это во-первых.
   - А во-вторых?
   - Ты влияешь на процессы от тебя не зависящие.
   - Это как?
   - Ну смотри, у всех есть две ноги, две руки, одна голова. Но у кого-то есть слух, чтобы играть на скрипке, а у кого-то нет. Это дар. А вот если ты входишь в помещение, и там летит вся электроника - нравится тебе или нет, но это уже о чем-то говорит.
   - Пока что при мне все работало.
   - То ли еще будет.
   Сигнал микроволновки подал команду к ужину. Когда трапеза закончилась, Лена предложила еще одно упражнение.
   - Попробуй-ка зажечь спичку.
   - А чего тут пробовать?
   Я взял коробок и вытащил одну, но Лена остановила меня.
   - Нет, без коробки. - Она вставила спичку в коробок головкой наружу так, что она торчала сантиметра на полтора, и поставила передо мной. - Это одновременно сложная и простая задача. Сложна она тем, что в первый раз очень тяжело, почти невозможно поверить, что ты сможешь.
   - А ты умеешь?
   Она лукаво взглянула на меня, потом на спичку и ее глаза сверкнули красным, головка зашипела, а за ней вспыхнула и вся спичка.
   - Ничего себе!
   - Теперь твоя очередь. - Она задула огонь и установила новую. - Значит так, то же самое, что и до этого, только накапливай энергию в том, что хочешь зажечь.
   Я сконцентрировался и направил энергию в спичку, но ничего не произошло.
   - Не получается.
   Она коснулась головки.
   - Не совсем, ты ее нагрел. Нужно еще постараться.
   Я коснулся спички. Вроде теплая, а может, и была такой, черт его знает.
   - Давай. - Настаивала она. - Пробуй, у тебя получится.
   Я снова сосредоточился, пытаясь накачать энергией спичку. Снова и снова.
   - Ну, еще немного.
   Наконец, комната окрасилась красным и спичка вспыхнула.
   - Отлично! - Лена передала мне коробок с горящей спичкой. - У тебя получилось, а теперь гаси ее, пока пожар не начался.
   Задув спичку и не веря своим глазам, я достал еще одну. Второй раз было легче, и спичка вспыхнула почти сразу. Потом еще и еще, пока коробок не опустел. Последние спички у меня загорались почти мгновенно.
   - У тебя отлично получается. - Лена собрала жженые спички в газету. - Гораздо лучше, чем в свое время у меня.
   - А много еще таких умельцев?
   - Не много. Точно не знаю, но знакома с одним из Москвы, у которого обучалась. Он один из лучших.
   - Слушай, Лена, все собираюсь тебя спросить. Ваша эта организация, чем она занимается? Я имею в виду - все эти изыскания, для чего они?
   - Ты уверен, что тебе это интересно?
   - Абсолютно. Особенно в свете твоего предложения присоединиться к вам.
   - Ну, если отбросить в сторону чисто научный интерес, то все это ради денег.
   - И каким образом?
   - Влияние на политиков и бизнесменов. В Москве очень крупные дела делаются.
   - А это часом не противозаконно?
   Она поморщилась.
   - В мире, начиная с каменного века, а то и раньше существует один закон - право сильного. Его никто еще не отменял. А на эту публику всегда кто-то давит - правительство, лоббисты, террористы и все, кому не лень. Да и к уголовному кодексу это не пристегнуть, статью за колдовство давно отменили.
   Ответ несколько ошарашил меня.
   - В качестве альтернативного варианта можешь продолжать крутить гайки в своей грязной мастерской, но надолго тебя не хватит.
   - Это почему?
   - Ты уже открыл часть своих сил. Можешь думать что хочешь, но имея возможность что-то получить, ты будешь задаваться вопросом: "А почему бы мне просто не взять это?" И зная, что тебе ничего за это не будет, вряд ли остановишься, а это первый шаг к тому, о чем мы разговариваем.
   Она включила телевизор и пощелкала по каналам.
   - Хочу добавить только одно. В жизни нет справедливости. Сильные берут у слабых, это правило годится для всех, начиная от бомжа и заканчивая международными отношениями, а справедливость и законность - это болтовня с целью обеспечить спокойный сон обывателя.
   Черт возьми, а ведь она права. Как говорится, лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным.
   - Ладно, я с вами.
  
   - Отлично. - Следующим утром Джон вертел в руках зажженную мной спичку. - Просто великолепно, однако еще многому нужно научиться.
   - В этом есть определенные успехи. - Лена подала нам стаканы.
   - Нам нужны серьезные навыки, тренируйтесь. Если дела пойдут такими темпами, я думаю можно через месяц перебираться вам в Москву.
   - Я отсюда никуда не поеду. - Лена откинулась на спинку кресла.
   - Твой опыт, Елена, будет необходим.
   - А на кого я брошу свои дела? И почему Макс этим не займется?
   - Потому что Макс не сможет спуститься в катакомбы. Впрочем, можешь научить его. - Он кивнул в мою сторону. - Но торопись, время поджимает. Да и диггеры могут найти ее без нас. Маловероятно, конечно, но кто его знает.
   - Почему маловероятно? - Похоже я опять знал меньше всех.
   - У них есть своего рода легенда. - Джон развалился в кресле. - Те, кто видел библиотеку Ивана грозного, умирали в мучениях. Живые конечно не верят, но откуда-то же это взялось.
   - Похоже на охранное заклятие. - Вставила Лена.
   - Вот поэтому и было бы неплохо, чтобы ты была в Москве. Талант - это прекрасно, но опыта ничто не заменит.
   - Джон, ты ведь знаешь, что я боюсь подземелий, меня туда не затащишь, поэтому толку от меня не будет никакого, а посоветоваться можно и по телефону со мной или Максом.
   - А это Макс почему не может участвовать?
   Похоже вопрос был не совсем удачный.
   - Все не так просто. - Джон почесал подбородок. - Макс - калека, она боится, есть еще два человека, но они настолько стары, что с трудом вообще ходят, так что остаешься только ты, и мы предлагаем за это хорошие деньги. Я думаю что...
   - Ладно. - Оборвала торг Лена. - Поехали за город.
   - Еще один пикник?
   - Нет, еще пара уроков для тебя.
   - А меня подвезите до гостиницы, Мэри наверное уже заждалась. - Джон поднялся с кресла.
   Мы отвезли его в гостиницу и выехали за город. Лена долго колесила по проселочным дорогам, подбирая подходящее место, и часа через два остановилась на какой-то поляне.
   - Все, вылазь. - Она выпрыгнула из машины. - Как тебе тут нравится?
   Поляна как поляна, кругом лес, трава, а в центре огромный дуб.
   - Да не особенно.
   - Тем не менее, это довольно подходящее место. Сядь, чтобы тебе было удобно, закрой глаза и постарайся представить эту поляну, дерево, лес вокруг.
   - Представил.
   - Что ты видишь?
   - Ничего. То есть я представляю, конечно, но умозрительно.
   - Так не годится. Постарайся увидеть ту энергию, которой обладают все живые существа.
   Ничего не получилось. Я пробовал снова и снова, но безрезультатно.
   - Ты сама-то что видишь?
   - Много чего, но это все дается не сразу. Сейчас надо тебя сдвинуть с места, как со спичками. Закрой-ка еще раз глаза.
   Я выполнил ее просьбу.
   - Сиди так, я скоро.
   Она куда-то отошла, а я сидел с закрытыми глазами и уже начал засыпать, как вдруг очнулся от неяркого света. Открыв глаза, я увидел, что рядом сидит Лена и держит в руке перед моими глазами простой камень.
   - Ну, похоже с тебя хватит. - Она выбросила камень. - Получилось.
   - Что это?
   - Чтобы тебе помочь, я зарядила камень энергией. Закрой глаза и смотри на него.
   Камень лежал передо мной и, казалось, излучал слабый свет. Я закрыл глаза, но образ камня не пропал. Более того, я начал различать траву, через стебли и корни которой энергия из камня утекала в землю.
   - Ну? Что ты видишь?
   Я сидел с закрытыми глазами, а изображение прорисовывалось все дальше и дальше. Вскоре у границы моего восприятия появилось дерево, росшее в середине поляны. Не открывая глаз, я поднял камень и бросил в его сторону. Пролетая мимо, он осветил крону дерева и упал где-то за ним.
   - Между прочим, ты видишь не глазами. - Подсказывала моя учительница. - Так что, не оборачиваясь, в принципе можешь видеть меня и машину. Просто обрати назад свой взор.
   Машинально я все-таки повернул голову, но потом исправился. Стоя спиной, я видел за собой машину, Лена сидела за рулем и курила.
   - Я смотрю у тебя явные успехи. - Она выглянула из машины. - Поехали обратно, а то мне после этих заговоров камней что-то не здоровится.
   - Сейчас, я только заберу...
   - Да брось ты его, он все равно скоро погаснет. Да и не нужен он тебе больше.
   - А почему ты выбрала это место?
   - Тут фон хороший. Ты пока еще видишь слабо, но натренировавшись, будешь чувствовать разницу.
   Я уселся, и мы поехали обратно. По дороге Лена попросила меня пересесть за руль, ее знобило.
   - Так всегда бывает, когда перекачиваешь свою энергию в предмет. Фактически отрываешь от себя, и твоя защита слабеет.
   - А можно использовать ту, что для спичек?
   - Можно, но не так эффективно. Кстати, вот тебе домашнее задание: учись накапливать ее в себе. А теперь поехали.
   По дороге Лена уснула и проспала до самого дома. Я помог ей подняться на этаж и уложил на кровать. Есть она отказалась, и сразу уснула. Попив чаю, я пристроился рядом. Она что-то промычала и, не просыпаясь, обняла меня.
  
   Вместо отведенного мне месяца пришлось потратить около трех, так что в Москву я приехал жарким июльским днем. За это время Лена многому меня обучила, и я чувствовал себя более-менее уверенно, однако Петрович, своего рода глава группы диггеров, был обо мне несколько иного, отнюдь не лестного мнения. Мы сидели у него на кухне, потягивали пиво и почти так же мило беседовали.
   - Честно говоря, не нравится мне ваша компания. - Он отхлебнул из большой кружки. - Максимилиан этот ваш Вениаминович, потом этот с очками. Мутные вы какие-то.
   - В каком смысле?
   - Намерения мне ваши не понятны.
   И внешне, и по поведению было очевидно, что мужик он бывалый, и многое в жизни повидал. Внешне ничем не примечательный - среднего роста, бородатый, слегка сутулый, но во взгляде и поведении читалась неуловимая сила, присущая людям с трезвым умом и четким представлением того, что они от жизни хотят.
   - Хотим объединить наши усилия в поисках библиотеки Ивана Грозного. А также и других реликвий, имеющих историческую ценность.
   - Это я уже слышал. Много раз. - Он поморщился. - Получается, вы такие добрые дяди, что решили нас тут всех облагодетельствовать за малую толику найденного. Не верю! Я не Станиславский, но я не верю. Не естественно это, потому и подозрительно. Обычно если кто-то за что-то платит деньгами, то считает остальных чуть ли не рабами своими. Слыхал, где бывает бесплатный сыр? Кроме того, хочу просветить тебя, что команды кладоискателей формируются годами, и случайных людей тут нет. Оборудование, которое вы обещаете, далеко не лишнее, но вот как быть с находками? Делить будем поровну или по справедливости?
   - Мы хотели бы их изучить до того, как они попадут в музей.
   - В музей... - Петрович глубоко и грустно вздохнул. - Я вообще сомневаюсь, что все это попадет в музей, если эта библиотека вообще существует. Ее ведь уже не первый век ищут.
   - Ты думаешь распродать ее частным коллекционерам? - С самого начала мы как-то перешли на "ты", да так и остались.
   - Вроде того. И ребята мои придерживаются такого же мнения. Времена нынче - сам понимаешь. Музеи не настолько богаты.
   - Тогда возможно мы у вас это дело перекупим. Не знаю, надо со своими обсудить.
   Петрович снова посмотрел в мою сторону подозрительно и задумчиво, потом вздохнул и потер лоб.
   - Что-то по-моему ты очень много на себя берешь. Прикидываешь, сколько она может стоить?
   - Ну, у нас структура не бедная.
   - А что у вас за структура? - Я заработал еще один недобрый взгляд.
   - Неформальное сообщество историков.
   - И ты тоже историк?
   - Нет, я им по мере сил помогаю.
   - Не хочу тебя обидеть, но или ты ничего не знаешь о своей-же компании, что мне кажется более вероятным, тогда вряд-ли бы тебя уполномочили вести финансовые переговоры. - Сказал он, как отрезал. - Или ты пытаешься мне лапшу на уши навешать, что тоже не исключается, хоть и выходит у тебя отвратительно. Да ты пей, не расстраивайся.
   Петрович надолго замолчал. Я чувствовал, что недоверие в нем росло. Настроившись на его мысли, я прочитал: "Искатели?... Какие к черту искатели, нанимали бы как проводников, за деньги... Подстава? Чья? Да и идиотская какая-то. Ладно если б что-то нашли, а ловить нас на мифическую наживку - дурь несусветная... Может и в самом деле какие-то кладоискатели? Неопытные но богатые? Но это только из-за границы могут ноги расти, тогда этот шут гороховый что здесь делает? На проходимца не похож. Странно все это..." Похоже я создал ему больше вопросов, чем дал ответов.
   - Мне по любому нужно с ребятами посоветоваться. У нас ведь не армия, мы хоть и команда, но приказы тут не уместны. Устаканим это дело, и я тебе позвоню.
   - Да, вот еще что. Я пойду с вами.
   - Что?!! - Похоже, вечно спокойный Петрович был удивлен по-настоящему. - Ты представляешь себе, о чем просишь?
   - Я не прошу, это условие. Не мое. Я, честно сказать, абсолютно не рвусь под землю.
   Он немного успокоился.
   - Я тебе вот что хочу сказать. Там не просто опасно, там исключительно опасно. Высоковольтные кабели в трухлявой изоляции, обваливающиеся потолки, ржавые лестницы, которые ломаются под тобой, и ты падаешь с высоты нескольких этажей на торчащую самым неподходящим образом арматуру. Есть люди, скрывающиеся от закона, кому нечего терять, стаи бездомных детишек, которые в состоянии посрывать с тебя все, что на тебе есть, а то и зарезать. А в старой части, под Кремлем, где вероятнее всего находится упомянутая тобой библиотека, стоят автоматические пулеметы и противопехотные мины. Еще попадаются голодные бродячие животные, случайно провалившиеся и заблудившиеся, а есть и мутанты-абборигены. Пошли покажу.
   Мы прошли в зал, где на стене висела голова крысы, размером с собачью. Глядя в ее погасшие, но все еще злобные глазки над неестественно зубастой пастью, я понял, что этот вид сильно удивил бы старину Дарвина, а заодно и всех эволюционных биологов вместе взятых.
   - Чучельник был настолько ошарашен, когда мы притащили ему эту тварь, что некоторое время говорил междометиями. - Прокомментировал у меня за спиной Петрович. - Так что мой тебе совет - сиди дома. И друзьям своим передай. Ты будешь только обузой.
   - Кто знает, может все-таки чем-нибудь смогу помочь?
   - Ну чем ты можешь помочь? За тобой самим нужен глаз да глаз.
   Я чувствовал, что он уже почти согласился, но пытается себя убедить в обратном. Подойдя к чучелу крысы, я вспомнил свои первые уроки и поднес руку к голове твари.
   - Петрович, а она тебя часом за ногу не тяпнула, а? За правую, чуть пониже колена.
   Вот тут, я его удивил.
   - Как ты догадался?
   - Да интуиция мне подсказала.
   - Что она еще тебе подсказывает?
   - Что у тебя в диктофоне пленка заканчивается. Рекомендую цифровой с хорошим объемом памяти.
   Петрович молча вытащил диктофон, выключил и положил на стол.
   - Как ты это делаешь?
   - Я не золотая рыбка, но думаю со мной и вам будет попроще. - Проигнорировал я вопрос, пора было брать быка за рога.
   - А все-таки?
   - Я немножечко экстрасенс.
   - Экстрасенс, говоришь. - Он о чем-то задумался. - Ладно, поговорю с ребятами и позвоню.
   Похоже встреча удалась. Распрощавшись, я нырнул в метро и вскоре был у себя дома. Теперь есть время все обдумать, но сначала нужно позвонить Максу.
  
   Максимилиан Вениаминович Колесников был лет пятидесяти пяти и, не смотря на инвалидное кресло, выглядел человеком властным, сила которого чувствовалась даже тогда, когда он сидел молча и к тебе спиной. Наше знакомство было предельно кратким, во время которого ему постоянно звонили. Он еще раз повторил слова Джона о цели поисков, пожелал мне удачи и вручил банковскую карточку, на которой было около семидесяти тысяч долларов на приобретение необходимого оборудования, возможного подкупа и еще чего угодно.
   И вот, следуя просьбе держать его в курсе, я набрал номер. Телефон был занят, но с третьей попытки он снял трубку.
   - Да.
   - Здравствуйте, Максимилиан Вениаминович.
   - Шура, я для своих просто Макс. Что там у тебя? Договорился?
   - Похоже. Он не сказал твердое "Да", но думаю, все получилось. Как и предполагалось, он толкает находки на черном рынке, я предложил перекупку.
   - Как общее мнение о нем?
   - Осторожничает, но помощь получить хочет. В основном материальную. А вообще, нужно на его команду посмотреть.
   - Давай, действуй. Будут новости - звони.
   Новостей не было до утра пятницы, пока Петрович не позвонил и не назначил встречу со своей командой. Ожидание я коротал за переводом найденной мной книги. В тайне ото всех я сделал копии нескольких фолиантов, которые мне теперь очень помогали. Лена учила меня конкретным вещам - зажечь спичку, прочитать чьи-то мысли или убить крысу, остановив ее сердце, но абсолютно не уделяла внимания системе. Здесь же я нашел то, чего мне так не хватало. Вот только как эта книга оказалась в старом склепе у черта на рогах? У нее была очень сильная аура, прощупать которую я был пока не в состоянии. Однажды попытавшись узнать ее историю, прежних владельцев и их судьбу, я был на несколько часов буквально ослеплен. Сначала думал посоветоваться с Максом, но что-то меня удерживало от этого шага. Нужно будет как-нибудь при случае заново осмотреть сам склеп, может он подскажет что-нибудь. Что ж, пока запишем в загадки.
   Тем временем подошел срок встречаться с диггерами. Обычно выходные они проводили под землей, как некоторые выезжают на природу поесть шашлыков или на дачу зарядиться усталостью перед тяжелой трудовой неделей.
   И вот я снова на кухне, где меня ждали еще три человека. Все или мои ровесники или чуть младше. Игорь работал с Петровичем на столярке, Валера - его одноклассник и Олег - сослуживец Валеры по ВДВ. Если Игорь был ничем не примечательным парнем, то остальные двое - довольно крупного сложения. Как только мы перезнакомились и пожали друг другу руки, мне стало ясно, кто и что ищет в этом деле, и похоже оно у меня в кармане. Я коротко изложил им то же, что и накануне Петровичу, хоть и был уверен, что они наслышаны. Придя к общему мнению, Петрович отменил вылазки, и мы неделю занимались сбором оборудования, в основном украденного с военных складов, ну и кое-что из довольно дорогой импортной электроники.
   - Однако. - Я крутил в руках новенький импортный металлодетектор. - Что в нем такого, что тянет на две с кепкой штуки зелени? Он что, золотой внутри?
   Сам-то я видел только то, что над ним трудилось много машин и мало людей.
   - Он того стоит. - Пробубнил под нос Петрович. - Это очень точный и чувствительный прибор. К сожалению, наша электроника очень сильно отстает и пока что на такое не способна.
   - И хрен с ней. - Игорь листал инструкцию, закинув ногу на ногу. - Если можно купить импорт.
   - Знаешь, Игорек... - Петрович затянулся сигаретой. - Я конечно не политик, но все сильные страны имеют мощное высокотехнологичное производство.
   - Ну и что? - Игорь отложил инструкцию и взялся рассматривать сам прибор. - Арабы вон продают нефть, и живут себе.
   - А когда нефть закончится, что тогда продавать? Арабские ночи? Кстати об арабах - я слышал, что в Эмиратах после открытия нефти она, родимая, составляла сто процентов экспорта. На этих деньгах была построена хорошая промышленность, и сейчас она уже составляет пятьдесят процентов. Горячо любимая нами Турция в свое время наводнила экс-СССР тряпьем, прямо скажем, не лучшим, на чем тоже поднялась, и теперь выпускает весьма приличные вещи.
   - Да ладно тебе, Петрович, в конце концов, все равно толкаем находки. - Олег в очередной раз прицелился из пневматического пистолета в бутылку пива.
   - В том то и дело, что толкаем. С одной стороны надо бы все сдавать в музей, ведь это наша с вами история. А с другой - мне уже не восемнадцать. Лучшая часть жизни прожита, а надежд на светлое будущее с каждым годом все меньше.
   - Как на счет выдвигаться? - Подал голос молчавший весь вечер Валера.
   - Светло еще. - Петрович отвернулся от окна. - Но собираться уже можно.
   Мы распределили оборудование и двинулись в путь. Попетляв по городу, вошли наконец в какой-то подъезд и спустились в подвал. Петрович быстро отпер дверь, мы проникли внутрь и, когда за нами лязгнул замок, оказались в полной темноте.
   - Ну что, ребята, включайте фонари и вперед.
   Мы двигались по сравнительно ровному и просторному коридору, уходящему вглубь. Свод и стены были старые, кое-где бетон обвалился, обнажая куски ржавой арматуры. Вскоре повстречалось ответвление, потом еще одно и еще. На каждой развилке Петрович сверялся с картами и вскоре дал команду на отдых. Внезапно наверху раздался грохот.
   - Метро. - Объяснил мне Петрович, делая пометки. - Прямо у нас над головой.
   Он порылся бумагах и выдал:
   - Ну вот, этой дорогой еще не ходили.
   Отдохнув, мы двинулись дальше. Пройдя несколько сот метров, мы уткнулись в стену. Петрович тут же уткнулся в свои бумаги.
   - Приехали. - Олег был явно не доволен и со злостью пнул стену ногой. - Теперь обратно переться.
   - И я тоже не люблю возвращаться. - Добавил Игорь.
   - Ну тогда давайте здесь поселимся. - Поднял голову Петрович.
   Я подошел к стене. Бетонный ход был замурован кирпичом. Осталось только приложить руку к стене и сосредоточиться.
   - Ну и что же нам скажет экстрасенс? - Голос Валеры просто разил сарказмом.
   - Ее построили лет пятнадцать назад, сложена в полкамня и пробить ее будет не сложно. При наличии кувалды, которой у нас нет.
   - Очень ценное замечание. За стеной-то что?
   Я пожал плечами.
   - Продолжение коридора.
   - Отлично. Просто великолепно.
   Валера вытащил стальной кастет - чудо фрезерного мастерства, повидавший, судя по многочисленным вмятинам, на своем веку немало, и в десять минут разобрал стену.
   - Извини, Шура. - Валера отряхнул с себя пыль и убрал кастет. - Мы очень ценим твою помощь по финансовой части. Очень ценим. Но твоим способностям экстрасенса, как бы тебе сказать, малость не доверяем.
   Я развел руками.
   - Ладно, ребята, двинулись.
   Мы пошли дальше. На поворотах и развилках Петрович все время что-то рисовал в картах, каковыми была внушительная, видавшая виды тетрадь, с многочисленным вложенными и подклеенными листами.
   На одной из остановок Игорь предложил:
   - Знаешь, Петрович, надо было тебе компьютер купить. Маленький такой, чтобы с собой носить все время. Туда знаешь, сколько карт поместится.
   Петрович искоса глянул на него, как на деревенского дурачка.
   - Ты у нас сколько раз в воду проваливался? Выдержит твой компьютер такое купание? А во это? - Он с силой хлопнул тетрадью по полу, подняв облако пыли. - Сказано же кем-то: "Даже самая плохая бумажка лучше самой хорошей памяти". А кроме того, у тетради аккумулятор не садится.
   Игорь замолчал, но задора похоже не утратил. Отдохнув немного, мы продолжили наше путешествие. Мы шли молча, в воздухе висело недоверие, надо было с ним что-то делать и случай представился довольно скоро. Миновав несколько лестниц и поворотов, мы очутились в старинной части катакомб, где стены и свод тоннелей были выложены из явно дореволюционного кирпича.
   - Внимание, ребята! - Нарушил молчание Петрович. - Глядите в оба, тут все старое, может рухнуть в любую минуту.
   Сказанное предназначалось в основном для меня. Мы начали продвигаться, внимательно осматривая стены. Коридоры здесь были значительно уже, чем их современные собратья. Наконец Петрович сел зарисовывать схему ходов, а мы разбрелись, кто куда.
   Я шел за своим ангелом-хранителем Валерой и за очередным поворотом увидел спрятанный в стене предмет. Он имел сильную ауру и был заметен практически невооруженным взглядом. Впрочем, к Валере это не относилось.
   - Подожди. - Остановил я его.
   - Чего тебе?
   - Тут в стене что-то есть?
   Он недоверчиво осмотрел стену.
   - С чего ты взял?
   - Так, внутренний голос подсказывает.
   - Не городи чушь, пошли.
   - Дай-ка мне твой кастет.
   - Ты им пользоваться-то умеешь?
   Он вытащил из кармана железяку и протянул мне.
   - Сейчас узнаем.
   Я взял кастет. Мне он был несколько великоват, но я размахнулся и ударил по стене. Раздался стук, но стена не дрогнула. Второй и третий раз также не дали результатов.
   - Дай сюда. - Валера забрал у меня кастет. - Раз уж тебе так приспичило.
   Он нанес удар в стену. По коридору пронесся гул, и кирпич треснул. Следующим ударом он отколол кусок кирпича. На шум прибежал Петрович, а за ним Олег с Игорем.
   - Вы что, решили похоронить нас здесь?
   - Нашему экстрасенсу видение было, что здесь в стене клад, вот мы и решили достать его.
   Олег с Игорем засмеялись, но Петрович поднял руку, и они затихли.
   - Давайте все-таки посмотрим, что там есть.
   Валера нанес еще несколько ударов по стене и проделал небольшое отверстие.
   - Твердые. - Похвалил он. - Не то, что наши, голыми руками ломать можно.
   Он просунул руку в дыру и начал там шарить. Внезапно ухмылка исчезла с его лица.
   - Что-то есть. Черт, не лезет.
   Расширив дыру, он вытащил сверток. На лицах публики читалось недоумение. Валера очистил с предмета изъеденные плесенью тряпки, и перед нами предстал золотой крест, размером с две его отнюдь не маленькие ладони.
   - Извини. - Ответил за всех Петрович. - Недооценили мы тебя. Я и сам-то думал, что ты какой-то шустрый ловкач, но после этого... Откуда он здесь.
   Я зажал крест между ладонями, сел на корточки, закрыл глаза и сосредоточился. Игорь начал напевать что-то похожее на "Боже, царя храни", но получив от Петровича подзатыльник по каске, замолчал. Однако усталость брала свое.
   - Могу сказать только, что он был украден и спрятан здесь ворами во время строительства хода. Видимо кто-то из них работал здесь каменщиком. Больше скажу, когда отдохнем.
   Петрович взглянул на часы.
   - Половина четвертого. Это вылезем уже засветло. Плохо, ну да ладно, двигаем назад.
   Он набросал дополнения в свою карту, и мы отправились в обратный путь. Петрович оказался прав, на верху уже было утро. Только мы выбрались из подвала, как навстречу попалась старушка, выгуливающая с утра пораньше собачонку. Она встретила нас крайне подозрительным, можно даже сказать враждебным взглядом, что неудивительно. Отгремевшие в городе взрывы не добавляют доверия к людям, выходящим из-под земли.
   - Вы чегой-то там делаете?
   - Обрыв кабеля ищем. - Не моргнув глазом соврал Петрович.
   - Какого-такого кабеля?
   - Высоковольтного. Дай, мать, водички попить нам, а? Всю ночь ведь искали этот чертов обрыв.
   - Не знаю я никаких кабелей тут. - Она взяла собачку на руки. - Ничего я вам давать не собираюсь, идите отсюда, пока милицию не вызвала.
   Она шмыгнула за железную дверь, дающую обывателю иллюзию безопасности, и там сразу же залязгали замки и засовы, которых я насчитал штук пять.
   - Давайте-ка валить отсюда, пока она в самом деле ментов не вызвала.
   - Какая-то подозрительная бабка. - Поделился я с Петровичем своими соображениями.
   - Да ты на себя-то посмотри.
   - Я не об этом. Она может чувствовать, как и я. Этот путь небезопасен.
   - Ладно тебе. Я через раз на таких бдительных нарываюсь, и ничего.
   Спорить желания не было. Мы молча добрались до квартиры Петровича и кто куда завалились спать, ночь выдалась тяжелой. Проснулись уже поздно вечером.
   - Ну что, господа, давайте посмотрим нашу находку. - Игорь порылся в рюкзаке и выудил оттуда крест, на котором удивительно тонко был изображен Иисус. Корона из колючек на голове, гвозди в теле, даже капли крови были очень натурально вырезаны умелым мастером.
   - Ну, экстрасенс. - От сарказма не осталось и следа. - Что скажешь?
   Он передал мне находку. Я снова сосредоточился, но понять ничего не смог.
   - Похоже, он состоит из множества элементов, скрепленных огнем, каждый из которых имеет свою историю.
   - Петрович, сколько он может стоить? - Задал Игорь прагматичный вопрос.
   Он взял лупу и принялся разглядывать.
   - Много. Я думаю, штук пятьдесят мы за него получим. Реально он, конечно, дороже, но наша задача остаться с деньгами и на свободе.
   - Здорово. - В один голос выдохнули ребята.
   - Я могу у Макса спросить, может он побольше подкинет.
   Петрович перевел взгляд на меня.
   - Макс - это который Максимилиан... как его там.
   - Да.
   - А что, это мысль.
   - Мы с тобой. - Вызвались Олег с Валерой. - А то еще отберут его у тебя по дороге.
   Скорее всего, они просто боялись, что я слиняю с их находкой, поэтому возражать не стал.
  
   - Ну, чем вы меня порадуете?
   Макс сидел в зале своего особняка в домашнем халате. Где-то в доме находились четыре охранника, один из которых впустил нас, но они никак себя не проявляли. Он сразу понял, для чего со мной явились эти двое, но виду не подал.
   Валера протянул ему крест.
   - Отлично!
   Макс взял его и начал пристально рассматривать.
   - Ну и чего ты тут не понял? - Этот риторический вопрос был адресован мне. - Его просто отлили из разных там колец, сережек, фамильных украшений. Обычно при переплавке огонь стирает ауру предмета, но здесь какой-то парадокс. Я вот вижу, был здесь перстень, переходивший из рук в руки поколений восемь... нет, девять. А еще... пардон, заболтался, простите старика. Так сколько я, ребята, вам должен?
   - Ну мы хотели, то есть Петрович сказал, что... - Замялся Олег. Похоже у него язык не поворачивался сказать "пятьдесят тысяч долларов".
   - Петрович оценил это дело в полста штук зеленых. - Перебил я Олега.
   - Наличкой или на счет.
   - Наверное лучше наличкой.
   Макс подкатил к стене, отодвинул картину, открыл сейф, отсчитал что-то и подкатил к нам.
   - Вот вам, ребята, семьдесят пять. - Он протянул мне весьма приличную стопку. - А то Петрович весь на нервы изойдет от вашего неумения торговаться. Вам охрану дать?
   - Вот наша охрана. - Я указал на стоявших рядом Олега и Валеру.
   - Да? - Макс недоверчиво глянул на бывших десантников. - Ну ладно. Если у вас нет ко мне вопросов, то, как говорится...
   - Вопросы есть. Зачем ты прячешь сейф за картиной? У тебя же охрана поубивает всех раньше, чем его вскроют.
   - Это грустная история. - Макс закатил глаза. - Сейф шестого класса, выполнен под заказ, настоящая гордость производителя. Но посетители мои не всегда адекватно его воспринимают, я же прекрасно вижу их мысли, сам понимаешь. Вот и пришлось спрятать его от лишних глаз.
   В конечном итоге мой рейтинг взлетел до небес. Каждый, включая меня, получил по пятнадцать тысяч, деньги немалые для простого человека, и как ни пытался я объяснить, что клады по расписанию не находятся, у всех кроме разве что Петровича, глаза горели алчностью.
   Игорь, державший как и все остальные такие деньги первый раз в жизни, собирался уже бросать работу и заниматься профессиональным поиском. В итоге я оставил их вести дебаты и уехал домой отсыпаться. Чуть позже позвонил Петрович и сказал, что страсти улеглись и в следующий поход идем через неделю, так что у меня есть время на свои дела, и первое из них - бабка у входа в подвал, где мы спускались под землю. Как-то она не вписывалась в общую случайную схему.
  
   - Доброе утро, мамаша.
   Я застал ее возвращающейся с выгула собачки, она как раз отпирала последний замок. В прошлый раз она меня толком не видела, но ее реакция в очередной раз подтвердила мои опасения.
   - Ты!!! - Она мгновенно юркнула за дверь, втянув за поводок шавку. - Убирайся отсюда!
   - Мамаша, мне бы поговорить. - Попытался я закосить под простого сельского парня.
   - Никакая я тебе не мамаша!
   Она начала что-то бормотать за дверью, но умения ей явно недоставало. Я выставил перед собой щит, именуемый в простонародии "зеркалом" и начал ждать. Как только за дверью закончилось бормотание, старушка зашлась в кашле. Это она пыталась справиться со мной довольно примитивным заклинанием. Вообще о заклинаниях можно судить двояко. Кому-то они конечно нужны, чтобы сосредоточиться, но природу не обманешь. Бывает, наорет на тебя начальник на работе, и ходишь сам не свой весь день, а то и дольше. Это он с тебя энергии откачает, в свою пользу естественно, даже если и неосознанно. Такой ярко выраженный тип вампира. А кто-то для этого бормочет что-то себе под нос. Главное здесь - верить в результат, ну и умения с тренировкой никто пока не отменял. Выждав пару секунд, я нащупал ее сердце и немного ввел изменения в его работу. Кашель перешел в хрип, я подождал еще немного и решил попробовать снова.
   - Мамаша, на пару слов, я надолго не задержу.
   Не люблю задир, а особенно их характер. Как животные, петушатся, петушатся, а покажешь силу и ноги тебе готовы лизать. Этот случай не стал исключением, я освободил ее сердце и она начала приходить в себя. Вскоре лязгнули замки, и дверь отворилась.
   - Ну заходите, молодой человек. - Обстановка внутри квартиры была под стать хозяйке - старая, но на антиквариат явно не тянула. - Что вам угодно?
   - Может, чаю?
   Я протянул пакет с чаем и печеньем, которые купил по дороге, дабы задобрить пожилого человека. Старый, проверенный веками, метод кнута и пряника. Хотелось бы конечно обойтись без кнута, но мир по сути своей настолько двуполярен, что не дает шансов одному без другого. Вскоре мы пили чай, и я получал ответы на свои вопросы.
   - В пятьдесят первом году, еще при Сталине, у нас в школе отменили все уроки и наш класс отправили на медкомиссию. Какая-то странная была медкомиссия.
   Похоже, все у нее было странное или подозрительное.
   - На медкомиссии мы по очереди заходили в кабинет, где сидело несколько врачей, но говорил с нами только один. Я тогда подумала, что это психиатр. - Она отпила чаю. - Ему тогда было где-то лет пятьдесят, сейчас наверное уже умер, а тогда был очень властный и сильный человек, хоть и калека.
   - Калека?
   - Да, из-за стола он не поднимался, но когда меня осматривал один из врачей, я заметила, что он в инвалидном кресле.
   - А почему вы решили, что он психиатр?
   - Он задавал такие вопросы, как вижу ли я души умерших, или ангелов.
   - А вы?
   - Вы сами понимаете, какое тогда было время, конечно я ответила нет, но его глаза заглядывали в самую душу. Он наверное был как детектор лжи, который я видела в одном сериале. Тебе задают вопрос, ты отвечаешь "да" или "нет", а он показывает, соврал ли ты, так что все равно, что ты ответишь.
   - Мария Ильинична, а на самом деле вы видели то, о чем он спрашивал?
   Она немного помялась.
   - Время от времени.
   - Можно попросить у вас лист бумаги и карандаш? - Мне пришла в голову одна идея. В школе я неплохо рисовал, хотя художника из меня так и не вышло. - Итак, что же было дальше?
   - Он просто поговорил со мной, а потом меня вызвали в КГБ, и там я снова увидела этого "доктора". Он сказал, что лично, под руководством товарища Сталина, руководит секретным проектом. В общем, мне было приказано следить за этим входом и сообщать по телефону обо всем необычном, даже если мне просто что-то померещится. Мне давали квартиру в этом, тогда еще новом доме. - Она обвела руками давно обветшавшую обстановку. - Ну и конечно я согласилась.
   - А вы видели еще того "доктора"?
   - Нет, но его лицо, его взгляд... это невозможно забыть.
   - Взгляните, это он?
   Я протянул ей свой набросок. Мария Ильинична замерла, чашка выпала из рук и чай потек на пол.
   - Откуда вы его знаете? Он приходил к вам из мира мертвых?
   - Отнюдь. Я работаю с ним.
   Она взяла в руки мой рисунок.
   - Неужели еще работает? А как он сейчас выглядит?
   - Как на портрете.
   - Не может быть! Вы меня разыгрываете, я помню его точно таким больше пятидесяти лет назад. Сейчас ему должно быть за сто.
   - Я видел его точно таким не далее чем вчера.
   - Невозможно. Могу я оставить себе этот рисунок?
   - Пожалуйста.
   Не знаю, будет ли Макс против раздачи его портретов, однако запретов по этому поводу не было. И как это он остановил старение? Этот визит дал больше вопросов, чем ответов, плюс я получил в подарок ключ от входа в катакомбы. Что-то должно было там скрываться, нечто такое, что Макс еще полвека назад, имея практически неограниченные ресурсы советского КГБ, так и не смог найти. Что же там спрятано под землей?
  
   И вот мы снова впятером на кухне и обсуждаем план вылазки, вернее все наперебой предлагают куда пойти или кричат что там они уже были. Ну прямо лебедь, рак и щука, один Петрович стоит в углу и тихо наблюдает. Когда подошла моя очередь участвовать в дебатах, я кратко пересказал историю своего визита, чем заслужил всеобщее молчание.
   - Ну и что ты предлагаешь? - Нарушил его Петрович.
   - Все то же, только дорогу буду выбирать я.
   Ребята переглянулись.
   - Ну, в принципе мы не против. - Ответил он за всех. - Так и так лазать. Однако что мы ищем? А то вон ребята губы пораскатывали на легкие деньги.
   - Ищем все необычное, но если что и найдем, все наше.
   Похоже и этот раунд я выиграл, и вот мы снова под землей. Проследить путь, которым пользовались полвека назад, было необычайно трудно. Весь день мы блукали в поисках, но нас окружали только серые бетонные стены. Несколько раз приходилось преодолевать обвалы и прогнившие лестницы, и если бы Петрович не зарисовывал маршрут на своей карте, обратную дорогу мы вряд ли бы когда-нибудь отыскали.
   Двигаться было тяжело, каждый нес на себе еду и воду на пару дней, оборудование и теплые вещи - под землей довольно холодно. Идти еще ничего, но вот спать - другое дело. Мне выпало дежурить первые два часа, и когда все улеглись, я попытался более детально изучить проход. Для лучшего контакта я лег на пол и коснулся руками пола. Чем старше были следы, тем труднее было их обнаруживать.
   - Ты там что, спишь что ли? - Отвлек меня Петрович.
   Я поднял руку, показывая, что все в порядке, и он успокоился.
   Первое что я ощутил, продолжив прерванный поиск, были эмоции строителей этого коридора. Это были зэки, месяцами не видевшие солнечного света. Все что они делали, было пропитано каким-то суеверным, просто животным страхом, и даже не смотря на весьма солидный возраст постройки, он ощущался во всем. Позднее по этому ходу что-то носили, охраняли его, но уже как-то бездумно, как грузчики переносят ящики, не задумываясь о содержимом, а охранники сторожат свои пистолеты, потому что за их пропажу будут наказаны сильнее, чем за кражу вверенного имущества.
   Пытаясь проникнуть в тайны прошлого, пришлось предельно обострить свои чувства. Я ощущал, как по стенам стекает вода, где-то недалеко копошатся крысы, доедая своего сородича, а рядом спят мои товарищи. У Петровича по-моему легкая аритмия, нужно сказать, чтоб к врачу обратился, Игорь объелся консервами, а Валера втихоря выпил плохого спирта и мучается гастритом. Внезапно в область моих чувств вторглось нечто новое. Осторожно, просчитывая каждый шаг, крадясь и прислушиваясь, к нам подкрадывался какой-то зверь. Он был силен и шел за нами в надежде напасть на спящих.
   Я сконцентрировался и, подпустив поближе, взял контроль над его нервной системой и остановил сердце. По тоннелю пронесся предсмертный вой, пробудивший всех спящих. Вполне может оказаться, что седых волос после сегодняшней ночи у них прибавится.
   - Что это было? - Спросил за всех Игорь.
   - Уже ничего.
   Я встал, отправился в темноту и метров через тридцать нашел нашего гостя. Зверь был похож на собаку, но весил наверное больше меня. Что же должна жрать эта тварь, чтобы нагулять такую тушу?
   - Эй, ребята! - Позвал я в темноту. - Он здесь.
   В темноте затопали ноги и замелькали лучи фонарей.
   - Ничего себе. - Олег склонился над трупом. - Если бы такой напал на нас, без добычи он бы не ушел.
   Он присел на корточки и разжал ножом его пасть, полную тонких, загнутых внутрь зубов.
   - Интересно, почему он вдруг умер? - Олег все рассматривал пасть. - По виду вполне здоров.
   - Твоя работа? - Покосился на меня Петрович.
   - Угу.
   - И что ты сделал с ним?
   - Сердце остановил.
   Все вдруг забыли о чудовище и посмотрели на меня. С одной стороны им не верилось, что такое возможно, а с другой - доказательства лежали у ног.
   - А с человеком ты можешь такое сделать? - Полюбопытствовал Валера.
   - Могу. - Тема разговора перестала мне нравиться. Еще немного, и меня будут приглашать в киллеры. - С любым живым существом.
   - А защититься от тебя как-то можно?
   - Защититься или защитить может такой же как я.
   - Например кто?
   - Ну, уже знакомый вам Макс.
   - Тогда зачем ему охрана в доме? - Вмешался Олег.
   - Потому что один вид этих мордоворотов отпугивает непрошенных визитеров. Все проблем меньше.
   - Ладно, ребята. - Петрович вынул нож. - Не возражаете, если я возьму трофей на память?
   Он принялся отрезать твари голову.
   - Петрович! - Взмолился Игорь. - Ну что тебе, делать нечего? Она же весит целую тонну.
   - Ничего, сам понесу. Пусть чучельник порадуется.
   Когда он закончил свои хирургические развлечения, мы снова улеглись спать. Следующим дежурить вызвался Игорь. Вскоре все захрапели, а мне почему-то не спалось. В воздухе витала тревога, или я это только придумал? В конце концов уснул и я. Снилась мне кровь, раны - напоминает бред напившегося в стельку. Тем не менее отдохнул я хорошо, если не считать постоянного холода. Утром, вернее когда мы проснулись и наспех пожевали рыбных консервов, от обезглавленной туши остался один скелет.
   - Крысам тоже кушать хочется. - Игорь потрогал скелет носком ботинка.
   - А если учитывать их размеры. - Петрович сдвинул каску на глаза и почесал затылок. - То они явно не наелись. Глядите в оба.
   Его слова почему то вселили еще больше насторожили, но тем не менее мы двинулись дальше. Вскоре ощущение тревоги стало настолько сильным, что я остановился. Сзади на меня налетел вечно считающий ворон Игорь.
   - Эй, чего ты встал?
   - Подождите, тут что-то не так.
   - Да все нормально. Устал - так и скажи. - Он явно был в хорошем настроении.
   - Нет, стоп, здесь нужна осмотрительность.
   - Да ладно тебе, коридор как коридор.
   - Подожди. - Остановил его Петрович. - Что ты чувствуешь?
   - Не знаю, я...
   - У тебя все начинается с того, что ты не знаешь. - Игорь сунул руки в карманы и зашагал туда-сюда по коридору.
   Я постарался сосредоточиться, но не успел, меня оглушил грохот выстрелов. Очередь отбросила Игоря на стену и вбок, Олег и Валера бросились к нему, но Петрович еле удержал их.
   - Стойте, балбесы. Это скорее всего автоматический пулемет. Игорь, ты как.
   Игорь держался за живот.
   - Плохо дело. - Валера снял куртку и бросил Игорю. Пулемет встретил и ее, снова оглушив меня, а может и всех нас.
   - Хватит. - Остановил его Олег. - А то рикошетом кого-нибудь заденет.
   Пулемет стоял в небольшом проходе, которого мы не заметили.
   - Ну и как нам его вытащить?
   Мат. Если кому-нибудь и удастся проскочить проход, то вытащить Игоря все равно не получится.
   Я присел, облокотившись на стену, и попытался мысленно дотянуться до пулемета. Он стоял не близко, и пришлось поднапрячься. Сознание постепенно проникло в механизм, я нащупал патрон в казеннике, затем соседний и начал греть его содержимое.
   - Эй, смотри. - Встрепенулся Валера, дергая Олега за рукав и указывая на меня.
   В следующую секунду грохнул взрыв. Похоже моя затея удалась, но остался еще патрон в стволе. Когда я взрывал его, все таращились на меня, как на призрака. Пуля чиркнула по камням, но для верности я обезвредил еще несколько патронов. Потом я снял свою куртку и бросил в проход. Где-то рядом загудели механизмы, но выстрелов не последовало.
   - Все, можно проходить.
   Никто не сдвинулся с места.
   - Что, черт возьми, произошло? - Не выдержал Валера.
   - Я поломал пулемет.
   - Как ты его поломал?
   - Взорвал патроны в механизме.
   - Это я понял, а как ты их взорвал.
   - Ну... долго рассказывать.
   - Ты уж постарайся покороче.
   - Спички есть?
   Конечно, спички были. Валера вытащил коробку и протянул мне. На таком расстоянии это было сущим пустяком, и я поджег одну из них прямо в коробке. Повалил дым, и он отбросил коробок.
   - А глаза у тебя почему светятся?
   Я развел руками.
   - Побочный эффект. Если никто не против, у нас есть еще дела.
   Мы собрались возле Игоря. Одна пуля попала ему прямо в живот и прошла на вылет. Перевязав его, мы пошли обратно. Вернее Олег с Валерой по очереди несли Игоря, а мы с Петровичем все вещи. Эти два амбала сразу же оставили нас далеко позади.
   - Как ты думаешь, - после длительного молчания начал разговор Петрович, - он выживет?
   - Трудно сказать. Смотря как скоро окажется в больнице.
   - А предсказать это, как с пулеметом, ты не можешь?
   - Пока нет.
   - А почему пока?
   Я задумался.
   - Петрович, ты тайны хранить умеешь?
   - Ну, есть такое дело.
   - Даже от друзей?
   Он подумал.
   - Ладно, обещаю.
   - Я изучаю какой-то труд, найденный мной совершенно случайно. Книга похоже очень древняя, но ее состояние... она изготовлена как по космическим технологиям.
   - Это как?
   - Во-первых материал. Обложка и листы - это не кожа и бумага, хотя внешне очень похожи.
   - А из чего они?
   - Не знаю. Я пробовал надорвать страницу, но вместо этого порезал палец. Поджигать не пробовал, жалко.
   - Ну и что там написано в этой книге?
   - Похоже что все. Нет, меня конечно учили азам, но то, что написано в ней, не идет ни в какое сравнение. Да еще и язык этот.
   - Что за язык?
   - Написано все иероглифами. Я не знаю ни китайского, ни японского, но похоже этот язык вообще не из нашего мира.
   - И как ты ее читаешь, если языками не владеешь?
   - Попалась мне как-то книга, ветхая, как Ветхий Завет. Кто-то давным-давно уже пытался расшифровать его.
   - И успешно?
   - В общем, да. Если бы не этот учебник, так бы она и валялась мертвым грузом.
   Петрович о чем-то задумался.
   - Слушай, Шура, а тебе не кажется, что у тебя слишком много случайностей, а?
   - Да вся жизнь, по-моему, из случайностей состоит.
   - Нет, я имею в виду, что ты случайно нашел книгу, где тебе написано все, как ты говоришь, и ничего бы у тебя не вышло, если бы не случайно найденные раритетные расшифровки. Готов поспорить, что и на работе этой ты тоже оказался "случайно", я уже молчу про твои способности, которые выходят за рамки лично моего понимания.
   Хоть и получилось как-то спонтанно, но Петрович поднял очень интересную тему, однако обдумать ее у меня почему-то не получалась. То ли мешал непомерно тяжелый груз, то ли еще что-то отвлекало. Наконец пришло время передохнуть. Спешить нам было некуда, оставалось только надеяться, что ребята успеют донести Игоря до больницы.
   Мы достали по банке консервов и расположились на отдых. Почти прикончив еду, я заметил в тоннеле шевеление. Машинально повернув голову, увидел Игоря, смотревшего прямо на нас. Я схватил Петровича за рукав, но Игорь исчез, а Петрович как-то странно уставился на меня.
   - Ты видел его?
   - Кого? - Не понял Петрович.
   Похоже все прояснилось.
   - Игорь умер. Я только что видел его призрак.
   - Серьезно? Не показалось?
   - Вроде нет, но о контактах с умершими мне мало что известно. Остается только нагнать ребят и убедиться.
   Минут через двадцать мои подозрения полностью подтвердились. Игорь лежал на полу, рядом сидели Валера с Олегом и курили. По каменным лицам несложно было догадаться, кто по их мнению в этом виноват. Похоже и от Петровича это не укрылось.
  
   На поверхности Петрович через знакомых организовал липовые бумажки о смерти от перитонита, исхитрился договориться в морге, в общем замял дело. Родители Игоря выслушали нас, все поняли и не стали поднимать шум, хотя и не одобряли его путешествий, в глубине души всегда ожидая чего-то подобного.
   Однако мудрость нынче, как и всегда, не присуща каждому встречному - поперечному, и Петровичу стоило огромного труда убедить ребят в моей невиновности. К сожалению, вера исключает любую логику, выходящую за рамки догмы. Так вышло и сейчас, когда команда распалась. Валера и Олег начисто отказались ходить со мной куда бы то ни было. Спорили долго, доводы у всех, кроме меня со своими предчувствиями, были железные, но каждый остался при своем мнении.
   - Да и хрен с ними. - Изрек подвыпивший на поминках Петрович. - Ни осторожности, ни аккуратности, одна только куча понтов, что десантники.
   Мы сидели у него на кухне и допивали уже вторую бутылку.
   - Ну ладно, Петрович, ведь в самом деле, погиб человек...
   - Ты. - Петрович плеснул еще водки и тут же опрокинул стакан. - Ходил с нами несколько дней, а я в этом дерьме копаюсь уже лет двадцать, и поверь мне, там есть море способов погибнуть, ты и сотой части еще не видел.
   Похоже его уже развезло.
   - Я их всех тысячу раз одергивал, а то бы они все уже давно поубивались, так что не бери в голову, мы с тобой сами все отыщем. Десантники хреновы, на войне тоже ведь убивают между прочим. И что они будут делать, когда кого-нибудь подстрелят? Что? Откажутся идти в атаку?
   Кое-как я его успокоил и уложил спать, а потом поехал восвояси. Уже у самого дома я услышал до боли знакомое:
   - Эй ты, документы.
   Передо мной стоял здоровенный детина в милицейской форме.
   - Ты че, не понял? - Он ткнул меня в грудь дубинкой. - Документы давай.
   Я протянул ему паспорт.
   - Так... пьяный, иногородний, без регистрации. Пойдешь со мной.
   Интересно, что бы было, если б регистрация все-таки была? Он развязно сунул мой паспорт себе в карман и направился в сторону.
   - Че стоишь, пошли. Шевелись, давай.
   Он поволок меня за рукав, что разозлило еще больше. Дождавшись, когда мы войдем в подворотню, я что есть сил начал выкачивать из него энергию. Мгновенно из объекта задержания я превратился в вешалку, а вскоре он и вовсе свалился к моим ногам.
   - Что... Что со мной? - Прохрипел бравый блюститель порядка. Наглость от безнаказанности как ветром сдуло.
   - Отвечай на вопросы и все будет нормально.
   - Пошел ты...
   Я улыбнулся.
   - Когда будешь готов, кивни.
   И продолжил. Согласие не заставило долго ждать.
   - Ты ждал меня, или просто здесь шатался?
   Он перевел дух.
   - Тебя... Мне дали твой адрес и приметы. Велели доставить в отделение.
   - Кто велел?
   - Начальник.
   - Зачем?
   - Не знаю.
   Вот тут похоже он не врал, осталось только поговорить с этим начальником.
   - А сейчас он где?
   - В отделении.
   - У тебя оружие есть?
   Он кивнул. Вот же шут гороховый. Один, по форме и с оружием. Любой дурак ткнет ему электрошоком в спину и прощай служба.
   - Дай сюда.
   - Но я...
   - Потом отдам, а сейчас гони ствол.
   Он нехотя отдал пистолет.
   - А теперь пошли.
   - Куда?
   - К начальнику твоему. Фокусы с падучей - это не все, что у меня в рукаве.
   - А что ты хочешь с ним сделать?
   - Поговорю немного.
   - А потом?
   - А потом видно будет. Вставай, я тебя такого здорового не донесу.
   Я помог ему подняться, и минут через пятнадцать мы были на месте, где меня ждал печальный, не первой трезвости, майор и небритый сержант. Еще какой-то пьяный тип отсыпался в обезьяннике, но мне было как-то не до него. Оба служивых вытаращились на нас, как на привидение, когда я втащил своего конвоира в отделение и положил на стул.
   - Фух, еле дошли. - Выдохнул я, плюхнувшись рядом с ним на стул. - У вас попить ничего нету?
   - Ты кто такой? - Уставился на повалившегося товарища майор.
   Я, переводя дыхание, показал сначала на лежащего на стульях, потом на себя, потом снова на него.
   - Арестованный.
   - Так, ясно. - И обратился к сержанту. - Давай его в клетку, там уже есть один такой.
   Сержант по размерам был не меньше, а по выражению лица - явно сбежал от крестьянского труда. Он двинулся было ко мне, но тут же осел на пол.
   - Что... - Майор привстал, вытащил пистолет и направил на меня. - А ну повернулся, руки на стену.
   То что я с ним сделал, было на тот момент верхом моего искусства. Такие моменты прочно оседают в памяти и еще долгие годы приносят приятные воспоминания. Завладев его нервной системой, я медленно, давая его душе наполниться ужасом, заставил руку с пистолетом развернуться и вставить ствол прямо в открытый от изумления рот.
   - Мужик, у меня к тебе куча вопросов. - Я освободил его руки. - Поэтому вынь ствол изо рта, не дергайся и объясни мне, что я тут делаю.
   Почувствовав свободу, он снова попытался взять меня на прицел, но я ожидал чего-то подобного, и восстановил контроль над его руками. Теперь пистолет смотрел майору в висок. Похоже, терапия предстояла долгая, поэтому я запер дверь и задернул окна. Тот, который притащил меня сюда, вернее наоборот, попытался мне помешать, но я уложил его рядом с сержантом, на сей раз надолго. Действовал я жестко - возможности мои далеко не безграничны, а ведь нужно контролировать еще и майора.
   Когда я освободился, тот уже изрядно вспотел.
   - Ну что, майор, готов?
   Он молчал, но когда его палец сам взвел курок, кивнул.
   - Итак, что я тут делаю?
   - Был приказ задержать вас двоих.
   - Кто второй?
   - Майор кивнул на обезьянник.
   - Ключи.
   Ключи были у сержанта. Немного покопавшись в его карманах, я нашел связку и вскоре подобрал нужный. На нарах, мирно посапывая, спал Петрович. Где интересно его взяли? Я начал теребить его за плечо. Похоже, хмель прошел, и он открыл глаза.
   - Шура? Где я?
   - Мы в ментовке. Вставай, будет интересно. Как ты вообще сюда попал?
   Он помолчал и огляделся.
   - За пивом пошел. - И тут его взгляд упал на майора с пистолетом. - А он что делает?
   - Это не он, это я.
   - Каким образом?
   - Контролирую его нервную систему. Тело, знаешь ли, очень обременяет душу. Итак, майор, кто отдал приказ притащить нас сюда?
   - Залесный.
   - Ого! - Вырвалось у Петровича.
   - Кто это?
   - Очень по Москве большая ментовская шишка.
   - Как его найти?
   - Понятия не имею. - Петрович ходил из угла в угол.
   - Майор?
   Оказывается у нашего майора были все адреса и телефоны, и вообще они были неплохо знакомы.
   - Отлично. - Оценил находку Петрович. - Позвоним, узнаем.
   - А ты его знаешь?
   - Нет, но думаю общих знакомых найдем. А теперь забираем оружие.
   - Статью хочешь на себя повесить?
   - Я хочу уйти отсюда живым и по возможности здоровым, а если им не из чего будет стрелять, это здорово облегчит нам задачу.
   - Они и так не скоро очнутся.
   - Ничего, лишний ствол делу не помеха. А кроме того, мне думается наши друзья замнут это дело.
   Он вопросительно взглянул на майора, который целился себе в голову и обильно потел, и тот усердно закивал. Я оглушил его, и мы, собрав оружие, покинули отделение. Напоследок Петрович выключил свет и защелкнул за собой дверь, создав идиллию праздности.
   - Ну и куда ж мы теперь пойдем?
   - Куда, куда... - Проворчал он. - К тебе, конечно. Вещи собирать. Линять надо, отсидимся, а там видно будет.
   - Ты как будто полжизни в бегах был.
   - В бегах не был, но представление имею. Интересовался знаешь ли, мало ли что в жизни случиться может, а правду искать - дело неблагодарное и хлопотное. Как говаривал один мой хороший знакомый: "Лучше один раз обмануть, чем потом долго доказывать, что ты прав".
   Какое-то время мы шли молча.
   - Куда ж мы с тобой, Петрович, вляпались, что нас ищут такие большие дядьки?
   - Чего-то такого я в принципе рано или поздно ожидал. - Пробурчал он себе под нос.
   - С какой стати?
   - Многое здесь, вернее под землей, строилось для правительственных целей, а у этих ребят разговор короткий. Любой визитер, даже не имеющий злого умысла, приравнивается чуть ли не к государственному изменнику.
   - Ничего себе.
   - Это еще до перестройки. Сейчас многое поменялось, но не думаю, чтобы планы по поимкам отменили. А если и так, то служакам все равно нужно как-то отрабатывать затраты на себя любимых. Бегать ловить кого-то хлопотно, а тут ты сам зашел.
   Петрович вымученно улыбнулся.
   - Как ты вообще в это дело втянулся?
   - При Союзе работал на обслуживании подземных коммуникаций, после развала - обходчиком путей метро, потом молодых понабирали. Вся жизнь под землей, ну а теперь вот любительствую.
   За этой беседой мы подошли к моей квартире. Заплеванный и изуродованный лифт за время похорон успели сломать, так что на седьмой этаж пришлось тащиться пешком.
   - Средней противности обстановочка. - С порога оценил Петрович. - Просто келья какая-то, ты что, с такими деньгами ничего лучше не мог подыскать?
   Обстановка у меня и впрямь была спартанская - небольшая комната, стол, несколько стульев, видавший виды диван, холодильник и телевизор, который я почти не смотрел. Может и тесновато, но мне вполне хватало.
   Я побросал свои вещи в рюкзак, Петрович же тем временем выгребал содержимое кухни.
   - Если что-то еще нужно забрать, давай сложим куда-нибудь, я понесу.
   - Вроде все, да и место осталось.
   - Тогда забираем еду и воду.
   - И далеко мы отправляемся?
   - У меня тут есть берлога, где можно неплохо отсидеться, да и недалеко. Ну сравнительно, конечно.
   Петрович сжал правую руку в кулак, и большим пальцем указал вниз. Таким жестом в древнем Риме император сообщал поверженному гладиатору, что тот отвоевался. Иными словами путь у нас был один - под землю.
   По дороге мы зашли в круглосуточный магазин, где затарились по самое нехочу. Продавщица, крупная, предпенсионного возраста женщина, смерила нас недобрым взглядом.
   - Куда это вы в такое время с рюкзаками собрались?
   - На рыбалку. Хотим к утренней зорьке успеть.
   Она отсчитала сдачу.
   - Где ж ваши удочки, рыбаки? А? И куда вы столько макаронов с тушенкой понабирали? И водки вам на одну рыбалку явно многовато будет, даже если вы к утру протрезвеете, в чем я лично сильно сомневаюсь.
   - Что ж вы, мадам, все куда да куда. Так откудакаете нам весь клев. Да и удочки нам ни к чему. - Разорялся Петрович, пока я собирал продукты. - Бывает, выйдешь на зорьке, возьмешь пару толовых шашек...
   - Кончай заливать. - Оборвал я его. - Пошли.
   Он подхватил сумки и мы покинули этот гостеприимный магазин.
   - Ты ничего другого не мог придумать? Вызовет еще милицию.
   - Не дрейфь, милиция и так нас ищет. Кроме того, мы уже пришли, а там ищи ветра в поле.
   Вход действительно был рядом. И ведь каждый день проходил мимо этого люка. Перед спуском я набрал Макса и рассказал ему о наших бедах. Он пообещал разузнать и помочь в ближайшее время, но после звонка на душе остался неприятный осадок. Похоже он чего-то недоговаривал.
   - Слушай, а не мог этот твой Макс устроить всю эту катавасию?
   Мы шли по какому-то огромному коридору с высоченными потолками, с которого местами сочилась влага.
   - Ему-то какой резон?
   - Хрен его знает... С чего бы это вдруг к нам был такой высокий интерес? Меня лично уже пару раз задерживали, так что сам процесс я примерно представляю. Тебя тут никто вообще не знает. Если это из-за Игоря - сразу бы сказали, да и остальных наверное тоже б задержали. Залесный такими мелочами не занимается. В общем как-то подозрительно этот твой Макс выглядит.
   Дальше дорога испортилась, и стало не до разговоров. Приходилось то протискиваться, то проползать, то идти по колено в воде, аккуратно прощупывая дорогу перед собой. Пару раз попискивал дозиметр, но уровень радиации был терпимый.
   - Слушай, Петрович. - Я передавал ему вещи сквозь какую-то дыру, в которую собирался лезть следом. - А вот если эту дырку сейчас засыплет, как мы с тобой выбираться будем?
   - За это ты не волнуйся. Тут ходов - тьма тьмущая, в советские времена на деньги народонаселения тут такое отстроили... Главное, чтобы это дело не обвалилось к нам на головы.
   Наконец и я протиснулся вслед за вещами, оказавшись в каком-то довольно приличном коридоре, где идти стало совсем просто.
   - Слушай, а что здесь вообще встречается?
   - Да все что угодно. Ты как-нибудь вопрос конкретизируй.
   - Ну, ты говорил на счет строек.
   - А, вот ты о чем. Ну, если в двух словах, то это делалось на случай ядерной войны. Правительственные бункеры, средства эвакуации того же самого правительства. Пассажирское метро тут отнюдь не единственное. Надо отметить, что оборудованы эти сооружения по первому слову. Раньше у меня туда допуска не было, но позже я забрался в кое-какие заброшенные помещения, там меня в первый раз и взяли. Ух и страху я тогда натерпелся, в те-то времена за такие выходки можно было очень долго сидеть, но все обошлось.
   Петрович тяжело вздохнул.
   - И скажу я тебе, что наши бывшие вожди отстроили там для себя город со всеми удобствами. Не постеснялись. Это тебе не те бомбоубежища, которые показывали в школе на плакате, где все живут в одном помещении, не моются и строем ходят в туалет. Там все, как наверху, разве что только окон нет. Кабинеты, телефоны, ванны, может и VIP-бордели есть, вернее были в те времена, не знаю.
   - Не плохо устроились.
   - Да уж. Я с тяжелым сердцем наблюдал, да и сейчас кое-где замечаю, как депутаты, они же миллионеры, вычисляют минимальную потребительскую корзину.
   - Далеко нам еще? - Я поправил рюкзак, основательно врезавшийся лямками мне в плечи.
   - Не очень. Сейчас спустимся, немного пройдем, потом еще спустимся, повернем направо, чуть-чуть вверх, влево, вниз и пришли.
   - Как ты это все запоминаешь? Ведь без карты же идем.
   - Знаешь, каждый человек по-моему в чем-то гений. Кто-то в музыке, кто-то в рисовании, кто-то в науке, ну а кто-то в бестолковости, всякое бывает.
   - Ну и...
   - Я лично хорошо запоминаю места, дороги, и отлично чувствую направления.
   Направление он действительно держал, как компас. Все его чуть-чуть туда и чуть-чуть сюда вылились в длинный и утомительный путь, за который я одновременно промок, вспотел, натер ноги, плечи и устал, как не знаю кто.
   Берлога Петровича оказалась весьма глубоко. Как тут работала вентиляция - одному Богу известно, но воздух был приемлемый, пока мы не испортили его своими ароматами. Это только в рекламе, пробежав весь день, спортсмен цветет и пахнет. Обстановка чем-то напоминала мою бывшую квартиру. Четыре металлических кровати, стол, стулья и все это за мощнейшей железной дверью, способной выдержать ядерный удар по Москве.
   Побросав где попало вещи, мы повалились спать. День выдался тяжелый, и сил больше не оставалось ни на что, включая элементарную гигиену. Отоспавшись, мы решили нанести визит к Петровичу за его и нашими вещами, но была одна загвоздка - прошло уже больше суток после побега, и нас вполне могли там ждать. План был прост - входим в квартиру, забираем барахло и уходим. Если кто-то попадается - вырубаем сразу и без разбора, свобода и жизнь дороже. Надежда была на то, что сразу стрелять в нас не станут.
   Петрович повел каким-то хитрым маршрутом, и после продолжительных блуканий мы уперлись в запертую с другой стороны дверь. Он вооружился фомкой, и очень аккуратно, как заправский медвежатник, сломал дверь. Миновав ее, стало ясно, почему все прошло так гладко - это был подвал его дома.
   - Ключ у меня есть, - шепнул Петрович, - но он годится только с этой стороны.
   - Очень смешно.
   Мы поднимались по лестнице к его квартире, где нас скорее всего ждали, и вскоре опасения полностью подтвердились. В ночной тишине слышалась возня.
   - Ну что там?
   Я стоял под стеной, за которой в его квартире сидели люди.
   - Три человека, играют в карты. Возможно пьют. Ключи взял?
   Петрович вытащил связку.
   - Кто они? Менты?
   - Черт его знает. Ждут нас, но службу свою знают туго. Похоже спецслужбы мы пока не интересуем.
   - Что делать будем?
   - Да зайдем и возьмем то, что нужно.
   - А эти как же? Будут стоять и смотреть?
   - Я их отвлеку. Самое главное - когда войдешь, не думай о них, не смотри на них, и особенно в глаза. Делай вид, что в квартире вообще никого нет.
   - Легко сказать... А что будет то?
   - Попробую отвести им глаза. Они будут сидеть и играть. Даже если подерутся, не обращай внимания, понял?
   - Все ясно, как божий день. - Он вытащил и передернул пистолет.
   - Это по-моему лишнее.
   - Береженого Бог бережет. Давай.
   Времени было часа три ночи, так что мне никто не мешал. Азарт и страсть к легкой наживе частенько заставляют человека забыть обо всем, и этот случай не стал исключением. Играли прямо за стеной, то есть от меня в двух шагах, так что манипулировать ими было легко. Я усилил и без того здорово натянутые струны их душ, на которых играли жадность, эгоизм, тщеславие и множество пороков, присущих в большей или меньшей степени каждому человеку, и игра закипела с новой силой.
   - Давай. - Скомандовал я Петровичу, и тот отпер дверь.
   Страсти по картам все накалялись. Кажется я малость перестарался, потому что крик и ругань за стеной нарастали. Не на шутку переживая, что эта троица перебудит соседей, я уже подумывал, а не уложить ли этих троих, но к счастью этого делать не пришлось. Петрович выскочил за дверь, и запер ее снаружи.
   - Что там творится... - Он протянул мне баулы и запер дверь. - Похоже один из них и в самом деле мухлевал.
   - Все взял?
   - Ну, можно сказать что да.
   - Уходим?
   Петрович грустно посмотрел на дверь.
   - Пошли. Интересно, что им за это будет.
   То ли сумки были неподъемными, то ли ослабели мы от этих переходов, но в любом случае ноги еле дотащили. Отдохнув и выспавшись, Петрович порылся в вещах и выудил водку.
   - Господи, Петрович, сколько можно пить?
   - А тебе есть чем заниматься?
   Я пожал плечами, и Петрович достал два видавших виды стакана. Мы не спеша выпили, поговорили ни о чем, хмель понемногу начал кружить голову и у меня начались галлюцинации.
   - Петрович, у тебя водка хорошая?
   - Нормальная, а что?
   - Что-то я вижу посторонние вещи.
   - А мне нормально. - Он повертел в руках стакан. - Может, ты съел чего?
   - Мы уже двое суток едим одно и то же.
   - А может у тебя белочка?
   Я посмотрел на него, как на деревенского дурачка.
   - Ну... Я тогда не знаю.
   Мои ощущения определенно изменились, и похоже именно от пьянства. Это конечно не пейот, но другого объяснения просто не было. Я плеснул себе в стакан и разом осушил его.
   - Может тебе хватит уже?
   - Не мешай, а.
   Я расслабился и начал ждать. Прямо перед моим носом что-то происходило, и оно становилось все отчетливей, а в голове нарастал шум. Постепенно шум складывался в слова, а движение приобретало человекоподобные очертания.
   - Эй... Эй... Слышишь меня? Слышишь?
   - Слышу.
   - Чего? - Встрепенулся Петрович, но видя мое странное поведение, успокоился. - А, опять твои фокусы.
   - Ну наконец-то. - Фигура перестала махать руками у меня перед лицом. - А я уж думал, не докричусь до тебя.
   - А ты кто?
   Аморфная фигура приняла странную позу, похожую на озадаченный вид.
   - Ты что, не узнаешь меня?
   - Нет.
   - Я Игорь.
   - Ну здравствуй. Последний раз ты выглядел иначе. Помнишь, в тоннеле, я тебя видел сразу после того, как ты умер.
   Петрович насторожился.
   - Помню. А что теперь произошло?
   - Игорь, я не знаю...
   - Игорь? Здесь? - Вырвалось у Петровича.
   Я снова знаком попросил его не вмешиваться.
   - Ты что-то хотел нам сказать?
   Его изображение стало чуть четче, но узнать в нем своего товарища я все еще не мог.
   - Я просто почувствовал вас здесь и решил зайти.
   - Спроси у него, как там, по ту сторону?
   Похоже, Игорь прекрасно его слышал.
   - Нормально. Жить можно.
   - Говорит, что нормально.
   - Пусть расскажет поподробнее. Он кого-нибудь еще видел?
   Он замялся.
   - Здесь, под землей только я и демон, а покинуть катакомбы не могу, что-то удерживает меня.
   - Каким образом?
   - Ну... я ведь не хожу в обычном смысле. И стены для меня в общем-то не преграда. Когда я хочу куда-нибудь попасть, я просто думаю об этом. Так вот, я хотел побывать в своем доме, но ничего не произошло. Пробовал двигаться по разным ходам наверх, но в конце концов натыкался на какую-то преграду, преодолеть которую не в силах.
   - А по тому тоннелю ты не пробовал пройти.
   - А как же, пробовал. Но меня не пустил Демон. Он сказал, что не подпустит никого из смертных или бывших смертных к сокровищам Зала Мертвых.
   - Ну что там? - Не терпелось Петровичу.
   Я снова попросил его не мешать.
   - Что это за Демон? Опиши его?
   Он помолчал.
   - Не могу тебе сказать ничего определенного. Это сущность, определенно обладающая мощным разумом и возможностями. Он вышвырнул меня из коридора, как пробку из бутылки.
   - А что за Зал Мертвых?
   - Понятия не имею. Но в одном ты был прав - дорога туда буквально пропитана страхом. Теперь я это и сам чувствую.
   Он исчез, я растянулся на кровати и изложил разговор Петровичу.
   - Ну и что будем делать?
   - Надо бы покопаться в первоисточниках. - Я полез в свой рюкзак. - Вот смотри, я тебе про нее рассказывал.
   Петрович взял из моих рук найденную, казалось полжизни назад, книгу, повертел, пролистнул несколько страниц и вернул мне.
   - Ты уверен, что это именно та книга?
   - Абсолютно. А в чем дело?
   Он поднял ее, раскрытую где-то в начале. Страницы были абсолютно белые, отсутствовал даже намек на содержимое.
   - А ну дай.
   Он вернул мне фолиант. Как только книга оказалась у меня, на страницах проступил текст.
   - Занимательная вещица. Ты думаешь, в ней будут ответы?
   - Надеюсь. Вообще-то я и десятой части еще не осилил. Не хотелось читать урывками, но придется.
   Это "придется" растянулось на две недели упорного труда, за которыми мы подъели все свои запасы. Подобрав время таким образом, чтобы вылезать из люка не средь бела дня, мы вышли из-под земли. Город еще спал, не считая круглосуточных магазинов и машин такси.
   - Смотри. - Толкнул меня локтем Петрович, проходя мимо магазина электроники. - Как живые.
   На экране выставленного в витрине телевизора красовались наши рожи с просьбой позвонить по нескольким телефонам включая "02", если о нас есть что сообщить. Затем ведущая познакомила телезрителей с нашими подвигами, типа побега из-под стражи с причинением вреда сотрудникам милиции и похищением табельного оружия, а так же напомнила о нашей потенциально высокой опасности.
   - По-моему я на фотографии получился лучше. - Невозмутимо оценил ситуацию Петрович. - У тебя вид какой-то заспанный.
   - Ты бы лучше подумал, как мы теперь в магазине покажемся.
   - Молча. Но если наткнемся на ментов, вали всех и сразу.
   К счастью, до этого не дошло. В магазине нас встретила смазливая девица, на лице которой не было интереса ни к чему, кроме маникюра, прически и тряпок. Она скалила зубы в вымученной улыбке, но вопросов никаких не задавала. Пока Петрович указывал, чего мы желаем, я настроился на ее мысли, прочитав что-то вроде: "Когда ж вы наконец все свалите", что было как нельзя лучше. Но по-настоящему спокойно я почувствовал себя уже под землей, да и напарник мой, похоже, тоже.
  
   - Тебе-то хорошо. - Петрович уселся с тарелкой макарон на кровать. - А я уже все прочитал. Надо было хоть газеток прикупить каких-нибудь.
   - Где ж ты их купишь в такую рань.
   - Это я так, к слову. - Он набил рот. - Погулять что ли куда сходить. Пошли может клады искать, заодно и время убьем, а?
   Однако мне первым делом хотелось разобраться с Залом мертвых, куда мы так и не дошли, да и Демон этот тоже не давал покоя. Из того что я узнал, следовало, что в астральном мире живет несколько рас. Кроме духов умерших, существуют низшие - лярвы, питающиеся энергией наших негативных эмоций, а заодно и их провоцирующие. Сверхъестественные существа из числа ангелов и демонов, живущие сразу в обоих мирах, и четвертая раса, настолько могущественная, что в состоянии управлять процессами, протекающими во вселенной, но на нашем уровне помимо глобальных вселенских процессов проявляется редко.
   Если отогнать лярв достаточно просто даже из этого мира, просто выставив перед ними ментальный барьер, то с духом это намного сложнее, а демон сам кого хочешь уделает. Правда оставался один момент - демоном это создание назвал Игорь, а он в этих делах далеко не эксперт. Да и что можно было посулить демону, чтобы выставить его сторожем? Суть демонов - разрушение, так что остается либо ангел, либо очень могущественный дух. По идее ангелу здесь делать нечего, так что вывод напрашивается сам собой.
   - А может это дух самого Ивана Грозного охраняет свои сокровища? - Подкинул мысль Петрович, выслушав мою версию.
   - Может быть...
   - Давай посмотрим?
   Ему явно не сиделось.
   - Подготовиться надо бы.
   - Да готово все.
   - Не совсем. Вряд ли это создание ждет нас с распростертыми объятиями, нужно в случае чего если не победить его, то хотя бы ноги унести.
   - Ну и что для этого нужно?
   Нужно и в самом деле было немного, но оставалась одна проблема - в моем чтиве все чаще начинали встречаться иероглифы, о значении которых можно только догадываться, и в этом конкретном случае нужны были неизвестные компоненты. Дух, лишенный телесной оболочки, практически неуязвим из этого мира, но специально заряженное неизвестно что может на время его парализовать.
   Поиски мои провалились, но нет худа без добра. Я научился видеть духов без предварительного пьянства. Всего-то нужно было перенастроить фокус моей ауры. Упражнения эти давались с трудом, но обещали множество интересных открытий. Настроившись определенным образом, я мог видеть в стене арматуру, как на рентгеновском снимке видны кости.
   Но вооружиться никак не получалось, хотя возможность такая была очевидна - Игорь никак не мог покинуть подземелий. Согласившись быть подопытным кроликом, он испытывал на себе все мои находки, но тщетно. На него не действовало ничего. Я никак не мог ограничить его свободу.
   Устав биться головой о стену, мы втроем отправились на разведку, куда так рвался Петрович. Игорь был где-то рядом, но наблюдать за ним все время оказалось утомительно, так что до поры я расслабился.
   Идти было далеко, и без ночевки не обошлось. Бывают моменты в жизни, когда хочется закричать: "Господи, зачем я в это ввязался? Зачем? Чего мне не сиделось тихо, мирно у себя дома за чашкой чая?" И это был как раз такой случай. Частенько, погнавшись за легкими деньгами и приключениями, оказываешься очень глубоко в хорошо известном месте, и эти катакомбы мне его олицетворяли во всей парадной красе, особенно запах, накатывающий волнами время от времени.
   Утро, вернее тот момент когда мы проснулись, начался с приключений. Разбудил нас сигнал сторожевого устройства. Это был самодельный гибрид датчика движения и вибровызова от телефона, так что спалось нам более-менее спокойно. Петрович снял с предохранителя пистолет, а я изготовился тут же остановить сердце незваного визитера.
   - Петрович. - Шепнул я ему прямо в ухо. - Там человек.
   - Вижу. - Он уже нацепил прибор ночного видения. - Интересно, что ему тут надо.
   Человек просто брел по коридору. Похоже, глаза его привыкли к темноте, потому что на стены он не натыкался, а может просто везло. Вещей при нем не было, что несколько удивляло.
   - Мы сейчас не слишком глубоко. - Шептал Петрович. - Может гуляка какой набрался, свалился в люк и заблудился.
   - А может это какой-нибудь обходчик из ФСБ?
   - Не-а. Во-первых тут ничего нет, а во-вторых этим ходом не пользовались уже лет пятнадцать.
   Пока мы перешептывались, человек остановился и стал прислушиваться, наверное болтовня нас выдала.
   - Эй ты! - Прокричал Петрович в темноту. - Помощь нужна?
   Человек испугался и завертел головой, ища источник звука. Петрович включил фонарь и направил его на землю. Наш подземный гость зажмурился и, спотыкаясь, побежал на свет. Один раз даже упал, но когда луч света высветил лицо, оказалось, что это девушка.
   - Пожалуйста, помогите мне. - Ее лицо было в слезах. - Я не могу выбраться, думала уже, что умру здесь.
   Петрович посмотрел на нее со своим обычным подозрительным прищуром. Меня она не видела, тогда как я тут же проник в ее мысли, которые занимали страх, голод и отчаяние.
   - Ты лучше расскажи, как тут оказалась?
   - Ладно, Петрович, она не врет, давай дадим ей поесть, а заодно и послушаем, что случилось.
   Она испуганно обернулась на голос.
   - Вы что, читаете мысли?
   - Что-то вроде. - Петрович подошел к нашим вещам и достал по банке тушенки. - Зажигай огонь.
   Я пристроил под каждой банкой по таблетке сухого спирта и поджег их. Петрович вытащил хлеб, оставшийся с последнего набега на магазин, понюхал его и сдавил пальцами.
   - Вроде бы еще съедобно.
   Разделил его на три части и раздал каждому. Дама начала есть сразу, жадно откусывая куски.
   - Тебе плохо не будет?
   Она проглотила кусок, не дожевав.
   - Есть очень хочется. А вы кто такие?
   - Спелеологи-любители. А вот ты кто такая?
   - Я - Вика.
   Банки были небольшими и разогревались быстро. Я отдал Вике свой хлеб, черт с ней, пусть наедается, и поковырял немного в тушенке.
   - Ну рассказывай, принцесса подземки, как ты тут оказалась?
   Вместо ответа она шустро расправилась со своей банкой и бросила взгляд на мою. Есть мне особо не хотелось, кроме того, давно замечено, что набитый желудок не способствует ясности мысли. В общем, я отдал ей свою еду.
   - Если лопать не так быстро, наешься лучше. - Заметил Петрович. - Это не тот случай, когда количество переходит в новое качество.
   Но Вика его не послушала и доела мой завтрак, громко рыгнув в конце, вытерла рукавом рот и шмыгнула носом.
   - Спасибо. Я сбежала от хозяина, за мной гнались, но я успела пролезть в шахту вентиляции бомбоубежища. Обратно вылезти я не могла, меня бы поймали, и я начала искать другой выход, ну и заблудилась.
   - А от какого хозяина ты сбежала? - Уточнил Петрович. - У нас крепостное право вроде как недавно отменили.
   - От хозяина... - Она замялась. - Публичного дома.
   - Ты что, проститутка?
   Она обиделась.
   - Нет! Я танцовщица, мне предложили поехать в Москву на заработки, я как дура согласилась, отдала документы для регистрации, а мне заявили, что и так на меня потратились, и теперь нужно отработать расходы. Ну я и сбежала.
   - А родители у тебя есть?
   - Есть.
   - Далеко?
   - На Украине живут.
   - Они разве тебя не предупреждали?
   Она всхлипнула.
   - Предупреждали, конечно, но я не послушала. Меня подруга пригласила, говорит, поехала, хорошо зарабатывает, звала к себе. А она на таких как я зарабатывает.
   - Ну и куда теперь пойдешь?
   Она пожала плечами.
   - Вы меня наверх выведете?
   - У нас тут еще дела есть, в одно местечко на разведку сходить.
   - А куда вы идете?
   - Да так, приключений поискать.
   - И чего вам дома-то не сидится? Бродите по каким-то пещерам и делаете вид, что вам это нравится.
   - Как тебе сказать... - Петрович задумался. - Вот ты чего из Хохляндии сбежала? Там что, танцевать негде?
   Девушка вздохнула.
   - Заработать хотелось. А кроме того, в этой дыре скоро по-русски разговаривать запретят.
   Петрович усмехнулся.
   - В самом деле, странное дело. Страна катится в тар-тарары, а они решают на каком языке разговаривать. Что еще у вас есть интересного, чего я не знаю? Про вагон яблок можно не рассказывать.
   - Напрасно вы так... Не все люди такие.
   - Знаешь. - Он отпил воды и протянул ей флягу. - Я жил довольно насыщенной жизнью и многое в ней повидал, так что могу тебе сказать одно - все хорошо, когда все хорошо, даже еврей с арабом по сто пятьдесят в песах примут. Но хорошо бывает очень редко. Высоцкого знаешь?
   - А кто это?
   Петрович посмотрел на меня.
   - Что ты, дорогой наш экстрасенс, на это скажешь?
   - Что вы двое мешаете спать.
   - А... - Отмахнулся Петрович и достал фляжку, но уже с коньяком. - Глотни, может полегчает.
   Фляжка пустилась по кругу, а Петрович ударился в наставления.
   - Он был выдающимся человеком своего времени. Люди, слушая его военные песни, считали что такое мог написать только тот, кто сам прошел войну. По ранним блатным песням многие полагали, что их автор сидел, хотя ни там, ни там не был. Я где-то в твоем, - он покосился на Вику, - возрасте был на его спектакле, одном из последних. Замечательный актер. Так вот, у него есть такие строки:
  
   У человечества всего то колики, то рези,
   И вся история его - история болезни.
   Живет больное все быстрей, все злей и бесполезней,
   И наслаждается своей историей болезни.
  
   - Ну и что вы хотели этим сказать?
   - Что пока в политике вместо здравого смысла будут доминировать националистические, или религиозные идеи, порядка не будет. А поскольку эти идеи присутствуют более или менее всегда, то хаос нам обеспечен надолго, на наш век хватит точно. А во время хаоса вылезает все то, о чем я говорил, и...
   - Петрович! - Перебил я его. - Чья бы корова мычала. Кончай разжигать национальную вражду.
   - Я только констатирую факты. Вот вам пример - америкосы влезли в Ирак, тем не менее в Штатах пошли демонстрации типа "Руки прочь от Ирака".
   - Ну и?
   - А у них. - Он указал на Вику так, будто она была виновна в чужих грехах. - Русскоязычное население шаг за шагом заставляют говорить на хохлячьей мове. И что, где-нибудь у них на западенщине наблюдается протест вроде "Руки прочь от русского языка"? Нет, там кричат: "Правильно, давайте этих русских еще попинаем". Не знаю, как им, а мне, как русскому человеку это неприятно, даже в Москве.
   Он отпил коньяк и убрал фляжку.
   - Вот недавно по ящику видел. Где-то за бугром женщина взяла ребенка из детдома. Растила, как родного, а он в юношестве отбился от рук и сразу сел, а лет в тридцать пять схлопотал вышку.
   - И что? - Я уже догадывался, чем это закончится.
   - А то, что пока все хлопали ушами "ах... как же так, такая хорошая мать, такое приличное воспитание", кто-то не поленился раскопать его родословную, а там не сидел разве что полный дебил. Все эти заморочки так или иначе передаются по наследству, и рано или поздно вылезут на поверхность. Ну вот, рассказываю ей самую суть, а она спит.
   - Ладно, пусть поспит немного, а потом дадим ей стимулятор.
   - Давай, что ли вернемся и поселим ее на базе?
   - Далековато идти, уже ведь почти пришли.
   - Ничего себе почти. Еще как минимум полдня топать, а потом еще обратно столько же. - Он покосился на девушку. - И то если все нормально будет.
   Похоже он был прав, да и Игорь куда-то запропостился. Как говорится, возникли непредвиденные обстоятельства. Мы кое-как упаковали ее в спальник - даже не проснулась, только мычала что-то невразумительное.
   - Это надолго. - Поморщился Петрович. - После такого стресса может запросто около суток проваляться.
   - Черт с ней, пусть спит. Куда дальше-то ее девать?
   - Без денег, без документов, от кого-то прячется, остается только взять ее в команду. Еще некоторое время, и мы с тобой соберем армию. Я так думаю...
   О чем он думал, так и осталось не услышанным. Где-то в глубине коридора раздался оглушительный грохот, наполнивший тоннель низким гулом.
   - Ого! - Встрепенулся Петрович. - Похоже на обвал, теперь точно возвращаться придется. Пойду посмотрю.
   Он взял фонарь, и ушел в темноту.
   - Что случилось? - Вика протирала глаза. - Что это за шум?
   - Где-то впереди обвал, Петрович пошел на разведку.
   Ходил он не долго.
   - Так я и думал. Проход, которым хотели пройти, старый совсем. Был. Хорошо еще, что нас там не было.
   - Ты идти можешь? - Спросил я у Вики.
   Она кивнула, и мы, подобрав вещи, отправились восвояси.
  
   - Вы что, тут живете? - Вика осматривала наши покои с явным отвращением. - А душ у вас есть?
   - Есть, но вода только холодная.
   - И где же он?
   - Тут недалеко. - Петрович указал пальцем на дверь. - Метров пятьдесят.
   Душем у нас был двухдюймовый ржавый вентиль, который я с трудом откручивал одной рукой. Другой приходилось держаться за стену, стоя на груде камней - он был метрах в трех от пола.
   - Слушай, Саша, а вода очень холодная?
   Вика стояла, прикрываясь полотенцем, что не слишком у нее получалось - полотенце было небольшим. Имея опыт, я бы сказал, что вода просто ледяная, и что сейчас будет, вполне представлял.
   - Лучше не думай об этом. Оставь полотенце и становись на коврик.
   - Страшно. - Она оставила полотенце и встала на резиновый коврик. - Не смотри на меня!
   Не смотреть на нее было абсолютно невозможно, кроме того, повернувшись спиной, воду не откроешь. Я потянул за вентиль, и его скрип перешел в ее громкий визг, аж в ушах зазвенело. Я и не знал, что можно так орать.
   Вика отскочила, пытаясь то стряхнуть с себя холодную воду, то скрыть свои прелести, что выходило одинаково плохо.
   - Вода ужасно холодная... Не рассматривай меня!!!
   Так и мылись, с криком и визгом. В конечном итоге я грел в пригоршнях воду и поливал ее. Когда Викины водные процедуры закончились, я плюнул на приличия и вымылся сам. Она смотрела на это, распахнув глаза до глубины души.
   - Кто-то чего-то сейчас кричал о рассматривании? - Не удержался я от ехидства.
   - К-как т-ты м-моеш-ш-шься? - Дрожащим от холода голосом простучала она зубами. - В-вода же л-ледяная.
   - Привык. Мы не первый день здесь обретаемся.
   - А ч-чего вы тут с-сидите? У вас что д-домов своих нет?
   - Ну во-первых мы тоже прячемся, а во-вторых кое-что ищем.
   - А что вы ищите?
   - Клад.
   Она недоверчиво взглянула на меня.
   - Что за клад можно найти в таком месте? Тут же одна канализация.
   - Не одна... Поговори с Петровичем, он тебе понарассказывает, пол жизни здесь просидел.
   - А от кого вы прячетесь?
   - От милиции.
   - Разве вы преступники?
   - Не знаю. Но идти уточнять как-то не хочется. Похоже, что-то не поделили с власть имущими.
   - Что же вы-то могли с ними не поделить?
   - Самим интересно.
   - Как ты можешь не знать? Что-то же у тебя есть такое, что им понадобилось?
   - Разве что только я.
   - Ты?
   - Как тебе сказать, я в некотором роде экстрасенс, и думаю что кому-то что-то от меня понадобилось, и это решили взять силой. А может, чтобы я не совал свой нос куда не следует.
   - Да сейчас каждый второй экстрасенс. - В голосе ее сквозило недоверие, что неудивительно. Такой девушке скорее всего по нескольку раз на день врали о собственных достоинствах. - Чем ты такой особенный?
   - Уверяю тебя, он - особенный. - Раздался из-за приоткрытой двери голос Петровича. - Ты такого даже не представляешь, я по жизни много всякого повидал, но это...
   - Чего это я по-вашему не представляю? - Обиделась Вика.
   Мы вошли в наши покои, где Петрович уже вытащил консервы, хлеб и, когда же это закончится, водку. Похоже уже и выпил.
   - Ты не представляешь. - Изрек он, жуя огурец. - Что этот клоун вытворяет. Я своими глазами видел, как он обезвредил автоматический пулемет, убивший одного из наших товарищей. Кстати, его душа еще где-то здесь.
   - Дух. - Поправил я. - Душа - это когда вместе с телом.
   - Я бы сказала, что вы выпили.
   - Угу. Присоединяйся, а то замерзнешь совсем.
   Водки не хотелось, и я поставил чайник, но до чая Вика не досидела. Уложив ее на свободное место и, попив чаю, улегся сам, а следом за мной и Петрович. Что и говорить, устали мы все изрядно, потому и спали плохо, по крайней мере я. Сквозь шум пробивался какой-то тревожный звук. Когда я проснулся, тревоги прибавилось. Пищал сигнал детектора движения, за дверью что-то происходило.
   Я растолкал Петровича, и указал на попискивающий индикатор. Он мгновенно проснулся, вытащил пистолет и припал ухом к двери, в которую тут же забарабанили.
   - Открывайте! - Кричали снаружи. - Мы знаем, что вы там!
   - Кто это? - Спросил Петрович.
   - Ты у меня спрашиваешь?
   - Открывайте, или мы взорвем дверь!
   Вика проснулась, и от страха вжалась в стену. Времени на раздумья не было, в дверь колотили все сильнее, да и угроза взрыва открывала довольно мрачные перспективы, что не оставило мне другого выбора.
   Когда остановилось сердце стучавшего, за стеной началась возня. Не останавливаясь, я убил следующего, кого смог ощутить, потом еще одного и еще, пока индикатор движения не замолчал.
   Когда мы вышли, нашему взору предстали восемь трупов, причем двое из них были хорошо нам знакомы.
   - Как думаешь, Петрович, больше гостей не будет?
   - Думаю, нет. Кроме этих двоих никто об этой шхере не знает.
   В дверях показалась Вика.
   - Что с ними произошло? - Ее взгляд упал на распростертые тела. - Что с ними?
   - Они все мертвы.
   - Как такое могло случиться?
   Мы молча собирали трофеи. Угрозы насчет взрыва не были пусты, у одного из них была таки взрывчатка, которой по оценкам Петровича можно было стену бетонную пробить, не то что дверь. В итоге наш арсенал здорово пополнился. Особенно он обрадовался автоматам.
   - Смотри, совсем новые. И патронов восемь магазинов, а у вон того наверняка еще есть.
   - Я вас спрашиваю, почему они вдруг умерли?!! - Вика впадала в истерику. - Мы тоже все умрем! В этом подземелье все умирают!!!
   - Не бойся. - Попытался успокоить ее Петрович. - Никто больше не умрет.
   - Нет! НЕЕЕТ!!!
   Она бросилась бежать, и ничего не оставалось делать, кроме как обездвижить ее. Она с шумом упала, потеряв сознание.
   - Ну что ты скажешь, экстрасенс? Пациент будет ходить?
   - Смотри не накаркай.
   Паралич, которым я ее обездвижил, был очень коротким. Природа наделила нас колоссальным запасом прочности, и это мое незначительное вмешательство начало заканчиваться к тому времени, как я поднес ее к кровати. Петрович, нечленораздельно матюгаясь, рылся в своих сумках, пытаясь найти успокаивающее, и вскоре появился со шприцом в руках.
   - Что это у тебя?
   - То ли успокаивающее, то ли транквилизатор.
   - Это по-моему одно и то же.
   - Хрен его знает, давай ей укол вкатаем, пока не натворила бед на свою голову.
   - Ты уверен, что ей это не навредит?
   - Ты что влюбился что ли? Не умрет, это точно.
   - Подожди минуту.
   Она начала приходить в себя, и нужно было поторапливаться. Я взял руками ее голову и тут же ощутил поток страха, неуверенности и всего того, что временами сильно отравляет нашу жизнь.
   - Ого.
   - Что ого? - Петрович стоял со шприцом наготове.
   - Она напугана больше нас с тобой вместе взятых.
   - Не удивительно.
   - Нет, по жизни. Думаю, она выросла в страхе.
   - Сделай тогда что-нибудь. А лучше давай я.
   Сознание дергалось в ужасе, наверное ее терроризировал кто-то из родителей, и сейчас детские страхи вернулись с новой силой. Попытки вернуть ей нормальное состояние хоть с трудом, но удавались. Петрович наконец устал ждать, и ушел в коридор собирать оружие. Вскоре Вика открыла глаза.
   - Что со мной было?
   - Пришлось тебя отключить ненадолго.
   - Как?
   - Ну... давай как-нибудь в другой раз.
   Она взглянула на приоткрытую дверь, из-за которой доносилась возня.
   - А от чего они умерли?
   - Мне пришлось их убить.
   - Ты же стоял здесь, за запертой дверью. У вас что, снаружи какие-то механизмы?
   - Нет там никаких механизмов.
   - Тогда как?
   - Я остановил их сердца.
   - Как можно остановить сердце человека, находящегося за стеной.
   - Почти так же, как усыпить тебя на бегу.
   Она потрогала шишку на голове.
   - Это ты не удачно упала.
   - А я думала, что кто-то из вас меня по голове ударил.
   Вошел Петрович с грудой оружия.
   - Покажи ей фокус какой-нибудь. Может тот, что со спичками. Видишь, тебя не понимают.
   - По-моему сейчас не время.
   - Тогда пошли убирать трупы.
   - Что за фокус?
   - Лежи, отдыхай, мы скоро придем.
   Я вышел в коридор. Интереса ради, я немного изменил свое восприятие, и передо мной начали появляться духи тех, кто только что пытался к нам пробиться. Похоже они уже поняли, что случилось, но не хотели верить в это.
   - Минуточку внимания. - Я знал, что они меня услышат.
   - Чего тебе? - Подошел Петрович.
   Я сделал ему знак, и он замолчал, облокотившись о стену, остальные же как по команде обернулись ко мне. Узнать среди них Валеру или Олега я не мог, к тому же почему-то их было девять. Может, Игорь появился?
   - Ребята, вы все умерли. Мне жаль, что так вышло, но выбора вы мне не оставили.
   Кто-то из них приблизился ко мне.
   - За что ты убил нас? Мы ведь были друзьями.
   - А кто ты?
   - Олег.
   - А где Валера?
   - Я здесь.
   Из общей массы выделился еще один силуэт.
   - А это кто?
   - Омоновцы. Нас заставили привести их к вам.
   - А дальше?
   - Говорили, что вы преступники и вас нужно задержать.
   - И вы поверили? Мы же с вами много времени провели вместе, так в чем наше преступление?
   Они, казалось, были озадачены.
   - Нам объяснили, что эти походы под землей противозаконны, и нас обещали простить, если мы вас выдадим.
   - Здорово. Просто замечательно. Кто-то еще знает дорогу сюда?
   - Нет, мы больше никому не говорили, только их привели.
   - А вы что скажете?
   Я попытался контактировать с остальными, но они один за другим исчезали. Похоже, просто захотели слинять. Игорь говорил как-то, что перемещаться в том мире очень легко, достаточно только подумать. Обернувшись, я не увидел ни Олега, ни Валеры, должно быть они получили свои ответы. Остался только кто-то в конце коридора, и он приближался к нам.
   - Игорь?
   - Так вот вы какие... - И он исчез.
   - Ну что там? - Надоело ждать Петровичу.
   - Есть, как говорится, две новости. Хорошая - все кто знал о нашем местоположении умерли.
   - А плохая?
   - Нас сдали наши же друзья. - Я указал на Олега и Валеру. - В смысле согласились помочь правосудию в поимке особо опасных преступников, то бишь нас с тобой. Хотя лично я их не виню, им и так досталось.
   - Правосудие... Как же... - Бухтел Петрович, пока мы тащили за ноги первые два трупа. - Лапшу на уши кому-нибудь другому.
   - Чего ты так разворчался.
   - Да я тут вспомнил забавный случай. У нас на работе парень один собирался поступать на юрфак и взял вступительные билеты.
   - Ну и?
   - Парню уже под тридцать, не глупый. Говорит, читать их не могу. Вот например, "Какие гарантии соблюдения Конституции существуют в нашем обществе".
   - Ну и какие.
   - Да никаких. То есть они существуют, но только на бумаге. Видел я одного такого борца за права. В милиции. - Он остановился и вытер рукавом пот. - Что-то он им там вещал за конституционные права, а ему показывали на клетку с такими же борцами, мол, или туда, или бабки гони. В смысле штраф. И вот эти люди обеспечивают наше правосудие. Как говорится, каков поп, таков и приход.
   - Вечно ты сгущаешь краски.
   - Я не сгущаю, я жизнь прожил.
   Напререкавшись вдоволь, мы сбросили трупы в колодец, метрах в двухстах от наших апартаментов, и Петрович подорвал одну из шашек, обрушив на тела пару тонн обломков.
   - Все, господа. Покойтесь с миром. - Произнес он траурную речь, и дернул меня за рукав. - Пошли, пока наша принцесса опять чего-нибудь не выкинула.
   Вернувшись, мы не могли не заметить, что Вике мои процедуры явно пошли на пользу. Она пила свой давно остывший чай и жевала какое-то печенье.
   - Может, вы расскажете мне, кто вы такие на самом деле? И что это за фокус со спичками?
   - Ты уверена, что хочешь это знать? - Мне казалось, что она к этому еще не готова.
   - Конечно.
   - Сильно сомневаюсь, но ладно. Ты в магию, ведьм и колдунов веришь, или как?
   - Я что по-вашему, дура?
   - Ну что ты с ней сделаешь? - Петрович выключил свет, и зажег фонарь так, чтобы он освещала меня со спины. Знает, зараза, что у меня глаза светятся.
   Я дал ей спичку. Когда вспыхнул огонь, Вика взвизгнула, бросила спичку и отскочила.
   - Как ты это делаешь? Это что, фокус?
   - Можно и так сказать.
   - А что ты еще можешь?
   - Давайте уже спать, наконец. - Вмешался Петрович. - Я сегодня на всю жизнь вперед трупов натаскался.
   - А то, что пришлось несколько человек жизни лишить, тебя особенно не беспокоит?
   - Только в рамках уголовной ответственности. То есть в данном случае - нет.
   - Однако, жестокий ты мужик. Люди все ж таки.
   - А... - Отмахнулся он. - Не более чем все. Суровые условия не способствуют распусканию соплей. Кроме того, они ведь пришли за нашими жизнями. Солдаты на войне гибнут иногда.
   - Ну, допустим, не за жизнями. Скорее всего, арестовывать.
   - Если б они пришли читать нам мораль, взяли бы библию, а не оружие со взрывчаткой. - Он улегся на кровать. - Спи уже, а если ты такой сентиментальный, нечего было их мочить.
   Как только свет погас, Петрович сразу засопел. Спит как младенец, а вот я никак не мог заснуть.
   - Саша, ты спишь? - Донесся до меня шепот.
   - Нет.
   - Расскажи мне еще что-нибудь.
   Чтобы не мешать Петровичу, мы вышли в наружу.
   - Ну прямо прогулки под луной. Расскажешь, кто ты такой на самом деле?
   Вот заладила: "На самом деле... На самом деле..." В общих чертах я пересказал свою историю. Она долго молчала, потом спросила:
   - А когда вы найдете эту свою библиотеку, что вы будете дальше делать?
   - Ну, многое зависит от того, что мы там найдем. Кроме того, она имеет огромную материальную ценность, так что бедными уже не останемся. Останется только выпутаться из истории с милицией. Плюс я лично хочу узнать, кто нас сюда загнал, и за чем нас ищут. Как-то не улыбается мне всю жизнь прятаться под землей.
   - А этот твой Петрович?
   - Понятия не имею. Мы на эту тему с ним не разговаривали.
   - А можно мне с вами остаться?
   - Ты же вроде к родителям собиралась?
   Вика шмыгнула носом.
   - Честно говоря, домой не очень хочется. Мне отчим мой уже вот тут, - она провела ребром ладони по шее, - сидит со своими пьяными выходками.
   - А чего твоя мать с ним не разведется? - Спросил я для поддержания беседы, хотя уже догадывался. И не ошибся.
   - Она уже двенадцать лет с ним живет, наверное привыкла, да и как его выгонишь, ему ведь жить негде. Кроме того...
   - Ладно, хватит. - Оборвал я ее. - Я поговорю с Петровичем, но думаю он возражать не будет. Сейчас отдохнем и сходим за твоими документами, а заодно и харчей прикупим, благо денег у нас в достатке.
   - А где вы их берете, если все время здесь?
   - Ну, были какие-то гонорары, плюс мы нашли здесь одну довольно дорогую вещицу.
   - А ты не пробовал, может, как-то более эффективно деньги зарабатывать?
   - Это как например?
   - Ну, при твоих способностях можно многое себе позволить...
   Многозначительно звучит.
   - Вика, это не дешевые фокусы со спичками, это глубокое понимание законов природы и сущности строения мира, что дает тебе определенную власть над ним. В принципе, я могу и так взять все, что мне нужно, но как разумный человек, я стараюсь вписаться в существующий порядок, иначе рано или поздно не избежать катастрофы.
   Она помолчала с минуту.
   - А каков предел всему этому? Что вообще можно сделать?
   - По идее можно даже временем управлять, но мне до этого далеко, если вообще человеку это доступно.
   Мы поболтали еще немного, и ушли спать. Сновидения похоже начались еще до того, как пришел сон. Мне снилось, что я в поезде и подъезжаю к какой-то маленькой станции. Сильно ощущалась усталость от езды, вечных тюков, хождения людей по вагону и детского плача. На перроне толпился народ, поезд потихоньку сбавлял ход, и наконец остановился, а прямо под моим окном оказался какой-то бородатый старик. Он поднял голову, и я понял, что ехал именно к нему. Схватив вещи, я выскочил из поезда. Старик ждал меня. Мы поздоровались, и я пошел за ним. Потом долго ехали на санях, остановились у какой-то хижины где-то посреди тайги. К нам подошла огромная собака, обнюхала меня, и ушла прочь, а старик отвел меня в дом. Потом мы пили чай с медом, а я ему рассказывал что-то о себе, но он остановил меня и, глядя мне в глаза, сказал: "Ну и заварили же вы кашу". И тут я осознал, что ситуация была далека от той, какую я себе представлял. Неведомые мне силы из кошмарных миров набирали мощь, стараясь поработить и уничтожить наш мир. От ужаса меня затрясло, я покрылся потом и наконец проснулся. Меня тряс за плечи Петрович.
   - Ты спишь уже не знаю сколько, аж употел весь. Вставай, будем есть. Твоя Вика вызвалась готовить завтрак.
   - Кстати, она просилась к нам в команду.
   - Поваром, я надеюсь?
   - Как раз нет.
   - Не может быть. - Петрович плюхнулся на кровать, достал из-под подушки флягу и надолго к ней приложился. - Вернее, так я и знал. Найди одного искателя приключений, и на завтра он приведет легион себе подобных.
   - Ну так что скажешь? - Пропустил я между ушей тираду.
   - Сам решай, ситуацию ты знаешь.
   - Ты как? - Спросил я у Вики. - Не передумала еще?
   Она отрицательно покачала головой, варя на плитке макароны. Честно говоря, мне и самому не хотелось ее брать, но отступать было поздно.
   - Ладно, можешь считать, что ты принята. - Петрович закатил глаза. - Теперь скажи мне, где искать твои документы.
   Она назвала ничего не говоривший мне адрес. Петрович аж присвистнул.
   - Это ж первоклассный бордель.
   - А ты откуда знаешь?
   - От верблюда. Бывал там пару раз. Работает круглосуточно.
   - А выходы там поблизости есть?
   - Есть, но не так близко, как хотелось бы. Кстати, какой у нас план? Мы что, войдем и скажем: "Отдайте девочке ее документы и подкиньте деньжат на дорогу"?
   - В общих чертах я так и думал сделать.
   - И что ты ожидал получить, кроме как по голове?
   - Что, прямо так сразу и по голове?
   - А ты думал, что они тут же предложат тебе на ней жениться и предоставят номер для первой брачной ночи за счет заведения?
   - Чем ерничать, лучше предложил бы что-нибудь толковое.
   - Нет тут ничего толкового. Ты мог бы сказать, что хочешь ее выкупить, но боюсь, глядя на тебя, они дадут тебе по голове еще раньше и сдадут в милицию, которая очень рада будет тебя видеть.
   - А если я попробую убедить их в своих намерениях?
   - Если только твоими фокусами, лично я бы туда с такими предложениями не пошел.
   - Ну и не ходи. - И обратился к Вике. - Твои документы точно там?
   - Последний раз я видела их в сейфе.
   - Где сейф, знаешь?
   - Знаю, но там постоянно кто-то крутится.
   - Их я возьму на себя.
   - Тоже убьешь? - Испугалась Вика.
   - Видно будет... А вообще не хотелось бы.
   - Ладно. - Перебил Петрович. - Заходим мы в это заведение, дальше что?
   - Так ты с нами, или как?
   - Конечно, куда ж вас девать.
  
   Мир подземный и надземный переплетались настолько тесно, что казалось, убери один, и рухнет другой. Долго возившись в замке, Петрович подобрал ключ, и мы вышли прямо в какую-то подворотню, где валялся мусор и жутко воняло от стоявших поблизости перевернутых баков. Удивительно, как здесь люди-то живут.
   - До рассвета часа четыре. - Посмотрел я на часы . - Хотелось бы уложиться.
   - Уложимся. Тут почти рядом.
   - Ты же говорил, что не близко?
   - Учитывая наше с тобой положение, я бы хотел выйти прямо в подвал этого притона.
   Мы миновали пару кварталов, встретив несколько ночных прохожих, и вышли к нужному адресу. Дом как дом, в некоторых окнах горит свет.
   - Вот и пришли.
   - Это? - Я представлял его несколько по-другому.
   - А чего ты ожидал? Неоновой рекламы? Два последних этажа выкуплены. Кто их крышует - не знаю, но уверен, что не без этого.
   - Ребята! - Вика стояла в слезах. - Я не могу туда войти. Я боюсь!
   - Ну, начинается... - Заворчал Петрович.
   Я обнял ее за плечи.
   - Пожалуйста, пойдем. Мы без тебя не справимся.
   Нехотя она все-таки пошла за нами. Мы поднялись на этаж, где Петрович сначала позвонил, а потом и забарабанил в дверь.
   - Что ты делаешь? Три часа ночи!
   - Восточная хитрость. Если клиент шумит и скандалит, значит положение позволяет.
   - Мы не на востоке. У нас каждый второй шумит и скандалит.
   Дверь открыл здоровенный детина.
   - Вам чего?
   - Клиенты пожаловали!
   - В три часа ночи и с жен... А ну иди сюда, сучка.
   - Эй, полегче. - Встал на пути Петрович.
   - Заткнись, мужик, пока не нарвался.
   Он оттолкнул его и направился к Вике, но по дороге рухнул со страшным грохотом. Пройдет еще несколько часов, прежде чем он сможет хоть немного двигаться. Петрович был абсолютно прав насчет переговоров.
   Перешагнув через него, мы вошли в эту обитель порока и, поднимаясь по лестнице, наткнулись на полуголую девицу.
   - Привет, мальчики, пришли поразвлечься?
   - Кто тут у вас за главного?
   Она взглянула на Вику, и судя по всему узнала, хоть и не подала вида. Затянувшись, она указала сигаретой на вышедшую к нам молодую женщину, во взгляде которой читалась исключительная расчетливость, идущая рука об руку с махровым предательством.
   - Здравствуй, Вика. Надолго к нам? - Попыталась она пошутить.
   - Не дольше, чем за своими вещами.
   - Они у меня. - Пытаясь играть спокойствие, ответила бандерша. - Но прежде нам нужно кое-что обсудить.
   Конечно она нервничала, понимая, что если мы вошли одни, то вышибала уже не у дел.
   - Где ее вещи? - Дискутировать не было ни времени, ни желания. - Отдайте их, и мы уйдем.
   - Я не с тобой разговариваю.
   - Ладно, крошка, не капризничай, отдай нам ее барахло, и мы распрощаемся. - Влез Петрович.
   - Тебя, мужик, вообще никто не спрашивает, я сейчас позову охрану и позвоню...
   Парализовать ее волю было отнюдь не сложно. Когда она оказалась полностью под моим контролем, я повторил вопрос. Женщина встала и направилась в какую-то комнату.
   - Ничего себе! Ты же вроде не умел этого раньше.
   - Учусь, знаешь ли.
   - А она только тебя слушается?
   - Уже нет.
   Как зомби, она достала ключи, отперла сейф и начала рыться в коробке с паспортами. Я отобрал у нее все документы, выгреб деньги и направился к выходу, а она, не получив команды, так и осталась стоять на коленях возле сейфа.
   - А если я попробую? - Полюбопытствовал Петрович.
   Я кивнул, и по его команде она начала раздеваться. Выйдя в холл и усевшись на ее место, начал перебирать документы. Подошла Вика.
   - Что он там с ней делает?
   - То же, что обычно делают мужчины в публичном доме.
   - Эй! - Окликнул я курившую полуголую девицу. - Хочешь посмотреть, как имеют твою хозяйку?
   Она погасила сигарету.
   - Было бы неплохо.
   - А твои бумажки тоже здесь?
   - Все здесь. - Она жадно смотрела то на коробку, то на деньги.
   Я нашел ее паспорт, вложил в него пару портретов Франклина и протянул ей.
   - Помоги им там.
   - Что ты делаешь? - Спросила Вика, когда девушка скрылась за шторой.
   - Как что? Человек из-за меня уже черт знает сколько в розыске, без женщин, без нормальной еды, пусть отдохнет малость. - Я протянул ей пачку документов. - Выбирай.
   Пока она перебирала паспорта, я отправился на экскурсию и на верхнем этаже встретил еще одного амбала, сторожившего последнюю дверь.
   - Ты чего тут делаешь? - Вскочил он со стула.
   Я перешагнул через него и вошел в комнату, заставленную двухъярусными кроватями и напоминающую то ли казарму, то ли тюрьму, на которых сидели или лежали где-то десятка полтора девушек. Все, как по команде, замолчали и посмотрели на меня.
   - Всем привет, как поживаете?
   Немая сцена не прекращалась. Я чувствовал, что многих здесь держали насильно.
   - Кто хочет слинять, документы и расчет внизу. Форы - часа два или три, потом хозяева очухаются.
   Одна из девушек закричала, но ей тут же дали по голове бутылкой и связали.
   Я спустился вниз, и уселся ждать Петровича. Девушки мгновенно разобрали документы и услужливо согласились сходить для нас за продуктами. Раздав указания, я развалился в кресле. И тут только я заметил в столе какой-то предмет, обладающий мощной магической аурой, настолько сильной, что никак не удавалось его разглядеть. Вроде бы какой-то перстень. Ящик был заперт, и сломать его оказалось непросто. Пока я возился, вышел Петрович.
   - А ты быстро.
   - Мне уже не восемнадцать. Что ты там ищешь?
   - Там какой-то предмет, явно по моей части.
   - Ну так сломай ящик.
   - Не получается.
   - А ну дай.
   Он подергал ящик, но безрезультатно.
   - Петрович, если эта зомбированная еще жива, тащи ее сюда.
   - Эй ты, давай к нам. - Крикнул он за занавеску.
   Она подошла и встала рядом.
   - Открой этот ящик.
   Взглянув на ящик, она грохнулась в обморок. На шум вышла вторая девушка.
   - Что за черт. Вы убили ее?
   Петрович проверил пульс.
   - Жива. Дышит. Что с ней?
   Картина рисовалась загадочная. Кто-то запрограммировал ее не открывать этот ящик, даже при полном отсутствии воли. Может Макс, учитывая содержимое ящика? Такое, наверное, только ему под силу.
   Мы перепробовали все ключи, но ни один не подходил.
   - Тебе очень нужно то, что там лежит? - Спросила Вика из кресла.
   - А ты знаешь, что там?
   - Понятия не имею.
   - Жалко. Там какой-то магический предмет, настолько мощный, что я с трудом могу его разглядеть, а в нашем уязвимом положении может пригодиться любая помощь.
   - Нашел! - Петрович нес инструменты. - Сейчас я его...
   Это оказалось непросто, но ящик мы все-таки сломали. В нем лежал единственный конверт, разорвав который, я нашел перстень с уже знакомой мне демонической головой, щедро инкрустированной драгоценными камнями.
   - Он стоит целое состояние...
   - Угу. - Только стоимость его сейчас меня мало интересовала.
   - Итак, подытожим. Кража со взломом, уничтожение публичного дома, принадлежащего дядькам крутым настолько, что держат такие вещи без сейфа и сигнализации, плюс полтора десятка рабов, вернее рабынь. - Подвел черту Петрович, глядя на вошедших с нашими продуктами девушек. - Думаю, теперь нас будет искать не только милиция.
   Мы быстро погрузили еду в рюкзаки и убрались к чертовой матери. Ноги моей больше ни в одном борделе не будет. Добравшись до коридора, ведущего под землю, и заперев за собой дверь, я достал и включил мобильник.
   - Куда ты звонить собрался, ночь же еще.
   - Хочу кое-что проверить.
   - Ну и что ты проверяешь?
   В ответ запищал телефон - посыпались принимаемые сообщения. Макс и Лена отправляли их каждый день с единственным содержанием: "Позвони мне в любое время". Чего это вдруг? То молчали, как рыбы, а тут вдруг проняло, причем всех сразу. Я решил начать с Лены, может по старой дружбе выболтает что-нибудь полезное.
   Лена долго не брала трубку. Наконец я услышал:
   - Черт, Саша, в такую рань...
   - Кто там у тебя? - Донесся из трубки заспанный мужской голос.
   - Привет, Ленчик, как поживаешь?
   - Лучше скажи, как ты поживаешь? Тебя все ищут.
   - Кто все?
   - Макс, милиция. Даже в нашей глухомани фото видела - твое и какого-то хмыря. Вы оба - особо опасные преступники.
   - А Макс чего хотел?
   - А черт его знает, спроси у него.
   - Ладно, не скучай.
   - Не буду. Пока.
   Бесполезный разговор. Теперь Максу. Тот сразу снял трубку. Бессонница у него что ли?
   - Александр, я тебе уже столько сообщений отправил, что просто караул, а ты все не звонишь. - Без малейшей тени раздражения ответил Макс.
   - Не было возможности. Что-нибудь есть по нашему делу?
   - Есть плохие новости, но по телефону не могу. Можешь заехать?
   - Тяжело будет, нас же везде ищут.
   - Постарайся. Так будет лучше. Кстати, выключай телефон и уходи оттуда, тебя по нему могут вычислить.
   И мы распрощались.
   - Ну что, есть что-нибудь? - Поинтересовался Петрович, когда мы двинулись обратно.
   - А, звал в гости. По телефону говорить не может.
   - Или не хочет?
   - Или так.
   - И все?
   - Ага.
   - Не густо. Совсем не густо. И это все, зачем тебе слали эти сообщения?
   - Похоже. Что об этом думаешь?
   - Что это ловушка.
   - Выходит, одна нам дорога - под землю.
   - Типун тебе на язык.
  
   И вот, в очередной раз еле передвигая ноги, мы вернулись в наши хоромы.
   - Знаешь, Петрович, а этот бункер у меня уже ассоциируется с родным и уютным домом. Что скажешь?
   - Что тебе, а может и нам обоим, пора пройти курс у психиатра.
   - Вечно ты сгущаешь краски.
   - Я не сгущаю краски. - Он вытряхнул содержимое рюкзака на кровать. - Вика, ставь чайник, самое время отужинать.
   На ужин Бог послал нам бутылку "Наполеона", черной и красной икры, колбасы в вакуумной упаковке, шампиньоны и шпроты. Кода Петрович обнаружил оливки, то не удержался от усмешки.
   - Вот девки, чего только не понабирают. Интересно, а где наши любимые макароны?
   - Макароны у меня.
   - Тогда ладно. А вот про коньяк они хорошо придумали.
   - Коньяк - моя идея.
   Я вертел в руках трофейный перстень, размышляя одновременно над тем, как к нему подступиться, и чем трофеи по большому счету отличаются от награбленного. Суть-то одна - было ваше, стало наше. А вот аура кольца была мне столь же недоступна, как и у моей книги неизвестного происхождения.
   - Про коньяк это ты хорошо придумал. - Одобрил Петрович, наливая каждому по малости. - Первый раз пью "Наполеон" из граненых стаканов. Давайте, за благополучное разрешение этой ситуации.
   Вика присела рядом со мной.
   - Симпатичный перстенек. Можно посмотреть?
   Она взяла его, повертела в руках, поиграла камнями на свету и примерила. Как только перстень оказался на ее пальце, она грохнулась в обморок.
   - Что это с ней?
   - Черт! Перстень, ей не нужно было его надевать.
   - А что с ней может случиться?
   - Понятия не имею.
   Я быстро сдернул его. Какое-то время Вика лежала неподвижно, потом зашевелилась, и вяло открыла глаза.
   - Все нормально?
   - Вроде да... Я видела что-то... Не помню точно...
   - Постарайся вспомнить. Что сможешь.
   - Какую-то пещеру или зал, высеченный в скале, грубо отесанные стены. Помещение огромно, дальнего конца даже не видно. Где-то в глубине из пола идет свет. Потом все пропало.
   - Это когда ты кольцо с нее снял.
   Я повертел в руках перстень.
   - Занимательная вещица.
   - Куда уж занимательней. - Жуя колбасу, прочавкал Петрович. - Пару раз наденешь, и идиотом станешь.
   - Хочешь попробовать?
   - Это тонкий намек на что-то? Спасибо, расхотелось.
   - Тогда я сам.
   - На посошок примешь?
   Мы выпили, и я устроился на кровати.
   - Если через десять минут я не приду в себя, снимайте его.
   - Есть, сэр!
   Как только перстень оказался на моем пальце, я начал куда-то проваливаться. Казалось, летишь сквозь миры по какому-то тоннелю, меняя их один за другим, как мелькают купюры в счетной машине. Внезапно все замерло. Оказавшись в пещере, где в глубине из пола шло свечение, и осмотревшись, я направился к нему. На каменной плите, словно гигантским маркером, была вычерчена пентаграмма метров пяти в диаметре, окруженная непонятными, но наводящими на мысль об астрологии символами, время от времени изменяющимися. Рядом с ней стоял камень, на котором были высечены уже знакомые мне иероглифы. Поскрипев мозгами, я прочитал:
   "Сие место вне пространства и времени существует от сотворения мира и открыто для всех посвященных, желающих путешествовать".
   Перевод, правда, тот еще. Пока я глазел на камень, где-то в стороне возникло движение. Ко мне приближалось существо, похожее на огромного черного кота. Не выказывая никакой агрессии, создание подошло ко мне и поздоровалось.
   - Приветствую тебя, житель бренного мира.
   Я оторопел, раньше со мной коты не разговаривали. Или не стоило так налегать на выпивку.
   - Ну, здравствуй...
   - Меня зовут Сикаар. А ты...
   - Александр.
   - Александр... Александр... Знакомое имя, не могу вспомнить... Мы раньше не встречались?
   - Определенно нет.
   - Странно, мне показалось, я тебя знаю, очень знакомое имя.
   - Да у нас не один миллион Александров, наверное,
   - Это у вас, но только не в этом месте.
   - А что это за место?
   - Ты что, читать не умеешь? - Кот покосился на камень.
   - Да вообще-то не очень-то.
   - Это портал для путешествий между мирами.
   - И как тут путешествовать?
   - Становишься туда, - он кивнул на пентаграмму, - и думаешь о том, куда хочешь попасть. Все просто.
   - Ну просто-то просто, а куда в принципе можно попасть отсюда?
   Он начал меня разглядывать.
   - Интересно, почему я не вижу твоих мыслей? И аура у тебя странновата для жителя бренного мира...
   - А почему мой мир бренный?
   - Не твой один. В основе бренных миров стоит приоритет силы. Слабый стремится стать сильным, и изворачивается, как может. Это хоть и дает прогресс, но очень слабый и направленный опять таки на разрушение, для чего сила и нужна. В свое время все без исключения миры прошли через это, но далеко не все переросли в нечто большее. - Он окончил лекцию и снова начал меня разглядывать. - А как ты вообще здесь оказался?
   - Ну, надел перстень...
   - Перстень Владыки Теней!!! Вот в чем дело! Ты служишь ему!
   - Чего, чего?
   - Владыка теней дал тебе свой перстень, чтобы ты участвовал в его грязных замыслах!
   - Ну вообще-то я нашел его...
   - Даже если ты его и нашел, то не случайно. Если хочешь остаться в живых, отправляйся туда, где находится твое тело.
   - Тело?
   - Посмотри на себя! Здесь только твой дух, как впрочем и мой. Физическая материя не может попасть сюда, портал объединит твой дух с твоим телом и отошлет, куда укажешь. Если надумаешь экспериментировать, он забросит тебя в такое место, где не проживешь и секунды, поэтому лучше всего - отправляйся домой, если он у тебя конечно есть.
   - А с чего ты взял, что у меня его может не быть?
   - Владыка Теней имеет свойство не щадить своих слуг.
   Не прощаясь, Сикаар прыгнул в пентаграмму, знаки вокруг нее изменились, и через мгновение он исчез. Ничего себе! Чем дальше в лес, тем жирнее партизаны. Да еще коты разговаривают, пора завязывать с пьянством.
   Я встал в центр пентаграммы. По телу, или уж не знаю по чему, пошла какая-то вибрация. Я подумал о нашем жилище, и сразу увидел стол, кровати, на одной сидит Петрович и сосет коньяк, на другой лежит мое тело, а рядом сидит Вика и смотрит на часы. Интересно, в самом деле эта штука переносит материю? Двигать предметы я пробовал, но с мизерным результатом. Гораздо легче подчинить своей воле человека, пусть даже на расстоянии, чем сдвинуть коробок спичек. А может, я просто мало тренировался?
   Представив себя стоящим у выхода, я мысленно произнес: "Сюда". Снова все завертелось, и я оказался в родном подземелье, где на меня вытаращились две пары глаз.
   - Что это на сей раз? А впрочем, лучше молчи, мне твои фокусы уже вот тут сидят. Каждая новая твоя выходка ставит все с ног на голову.
   - Расскажи, что это было? И как ты исчез с кровати?
   - Похоже секрет в этом. - Я показал ей перстень. - Но он за пределами моего понимания.
   Выслушав мою историю, Петрович и Вика надолго замолчали.
   - Ладно. - Нарушил молчание Петрович. - Сейчас отдыхаем, потом собираемся и в путь. Нужно наконец-таки добраться до этого Зала Мертвых. Кстати, ты Игоря не видел?
   - Пропал куда-то. - Я время от времени перестраивал свое восприятие, но тот как в воду канул.
   - Значит только мы. - Он бросил взгляд на Вику. - Может все-таки останешься?
   Она отрицательно покачала головой.
   - Вот наказание... - Проворчал под нос Петрович, протягивая руку за бутылкой.
  
   В тот раз мы славно посидели. Поболтали о пустяках, Петрович рассказал несколько занимательнейших историй, в которых принимал непосредственное участие. В общем, можно сказать - разошлись заполночь.
   И угораздило же меня проснуться раньше всех. Идти куда бы то ни было расхотелось, а вот опробовать трофейный перстень - другое дело. Как активировать его я не знал и не придумал ничего лучше, кроме как снять и одеть снова.
   Получилось. Передо мной снова возник тот самый зал, заполненный самыми разнообразными существами, одно за другим исчезающими в центре портала. Дождавшись своей очереди, я настроился на то место, где мы встретили Вику. Когда перед моим взором возникло изображение, я начал двигаться по тоннелю. Прошел сквозь обвал, который заставил нас вернуться, и отправился дальше. Путешествовать таким образом оказалось куда приятней, чем пешком с холодом, сыростью, тяжеленным рюкзаком и ползанием на животе по грязи.
   В конце концов я уперся в бетонную стену. Довольно старую, но вполне надежную. Пройдя ее, я почувствовал толчок. Похоже преодолел какое-то заклятие, неизвестно для чего оставленное... хотя нет, известно. Меня встретили человеческие скелеты, разбросанные в самых разнообразных позах, а вот стены тут были выложены из старинного кирпича. Ход шел вглубь, возможно на него наткнулись случайно, а после стольких смертей замуровали, чтобы не выпустить наружу неведомых сил. Вскоре мне предстал зал с каменными плитами, на которых лежали истлевшие скелеты. Из него шли ходы в к другим залам. В одном из них стояли какие-то сундуки, в другом на мощных дубовых полках лежали книги. И на всем этом мощный налет пыли и паутины. Похоже это то, что мы искали. Портал получил команду, мир завертелся, и я оказался в зале, а рядом с визгом рухнула на пол Вика.
   - Ты как тут оказалась?
   Она хлопала глазами, но темнота была абсолютной.
   - Мы решили тебя разбудить, я коснулась твоего плеча и оказалась здесь. А где мы?
   - Это место будет для вас последним! - Голос звучал как бы отовсюду. Вика прижалась ко мне, испуганно озираясь. - Кто вы такие, и как здесь оказались?!
   Я увидел стоящего напротив нас духа. Похоже мы с ним уже встречались во время нашей последней стычки с ОМОН'ом.
   - Так это ты! - Похоже и он узнал меня. - Хранитель Книги Творения. Что привело тебя ко мне?
   Вот это да!
   - Праздное любопытство. Мы ищем библиотеку Ивана Грозного.
   - Я и есть Иван Грозный. Вернее был им. - Он обвел руками помещение, наполнив его тусклым призрачным светом. - А это мои сокровища. Можете изучать их, сколько вам угодно.
   - Ваше Величество! - Я понятия не имел, как обращаться к бывшему царю. - Могу я спросить.
   - Спрашивай.
   - У нас пропал товарищ...
   - Знаю, я его запер. Он сильно мне докучал.
   - Нельзя ли его освободить?
   - Воля ваша, но ему запрещено находиться здесь.
   - Он не может покинуть подземелий.
   - Знаю. Теперь сможет.
   - И еще вопрос, Ваше Величество.
   - Спрашивай.
   - Почему такая резкая перемена с гнева на милость?
   Дух задумался. Казалось, он решает что говорить, а что нет.
   - Книга Творения не выбирает случайных людей.
   - Книга? Выбирает?
   - Ты читал Книгу?
   - Не полностью.
   - Тогда понятно. Когда Творец создавал Вселенную, он делал что-то вроде заметок, которые были украдены. Позже эта история обросла мифами - Прометей, Люцифер, Змей-искуситель с его чертовым яблоком, будь он неладен, но с начала времен то, что не должно было попасть в этот мир, попало сюда, и все встало с ног на голову.
   - Ну и что?
   - Ты так и не понял?! Все, к чему прикасается Длань Господня, обладает разумом, иной раз более мощным, чем можно себе представить. Не ты нашел ее, она выбрала тебя!
   - Да я нашел ее случайно.
   - Не перебивай царя! - Рассердился дух. - Ты, похоже, не слушаешь меня! - Эта книга обладает властью над временем! Она точно знала, где и когда ты окажешься. И если она доверяет тебе свои знания, то я и подавно. Кстати, как вы попали сюда? Ни один смертный не может пройти через заклятие.
   - Вот. - Я показал перстень. - Можно сказать, нашел совершенно случайно.
   Дух приблизился ко мне.
   - Случайно... Нет, не случайно ты нашел Перстень Дьявола. Похоже, нужно вам все объяснить. Я бы предложил вам сесть, но стульев здесь нет, так что располагайтесь на сундуках в соседнем зале.
   Там же мы нашли и свечи. Старые, но вполне пригодные, так что Вика наконец смогла осмотреться. Один из сундуков прогнил, и наружу высыпались драгоценности.
   - Ого! - Воскликнула Вика. - Красиво. Можно взять пару штук?
   - Вы можете взять все, что пожелаете. - Позволил царь, обретая форму, видимую человеческому глазу. Теперь он был полупрозрачным призраком в царском одеянии. - Ваш друг, который сейчас сидит и в ожидании напивается, алчет золота. Он помогал вам, и должен получить достойную награду. А вот книги должны остаться здесь. Я собрал огромную коллекцию, и эти знания могут сильно навредить в недобрых руках.
   Мы расположились на сундуках, а царь, разгуливая взад-вперед, начал рассказ.
   - Мне всегда нравились книги, ну а будучи царем, можешь многое себе позволить. Я щедро платил за древние знания, но Книгу Творения мне так и не удалось получить, что и не удивительно. Изучая искусство магии и познавая мир, как всегда получаешь больше вопросов, чем ответов. Практически сразу я понял, что толкования бытия церковью нашей православной никуда не годятся. Вызванные духи умерших были весьма удивлены, когда вместо ада или рая попадали в этот, как его сейчас называют, астральный мир. Хотя нет правила без исключения - некоторые встречали Иисуса. Но если такое раструбить на весь свет, то народ плюнет на спасение души, и начнется: брат на брата, отец на сына, ну и так далее. Надеюсь, историю вы знаете, хотя б за последние сто лет.
   Он подумал немного и продолжил.
   - Есть группа людей, своего рода братство, поклоняющееся антихристу. Мои опричники много их брата - кого на кол посадили, кого четвертовали, кого сварили, а кому просто бошки рубили, но численность их множилась, как головы у гидры - одну отрубишь, две вырастут. Я думаю, что Книга Творения была у них долгое время, у меня вы найдете множество цитат и толкований из нее. Но истребить мне их так и не удалось - эта нечисть расползлась по всему миру. Да и бояре потихоньку ко мне подбирались, то я что-то не так сделал, то кого-то не того на кол посадил... Я-то видел, к чему все шло, их гнусные мыслишки от меня не укрывались, но потом доигрался с заклинаниями и сгнил заживо. И сейчас, уже ведь пять веков минуло, ничего не поменялось. Цель этих мерзавцев привести к власти своего бога. Зачем? По их учению приближенные его будут как сыр в масле кататься, а те, кто не с ними - пахать в поте лица для удовлетворения их низменных желаний.
   - А кто этот их бог?
   - Точно не знаю, какой-то очень могущественный демон. В древности, еще до моей жизни, он являлся своей пастве, но потом куда-то пропал. Правда доходили слухи, что то тут, то там он появлялся в их храмах и наставлял своих псов. Но они все равно ищут способы привести его в этот мир. Точных сведений об этом у меня нет, так что вам и карты в руки, но одно могу сказать точно - они собирают магические предметы. У них нет точного описания перехода, поэтому им приходится много экспериментировать. В точности это должно быть описано в Книге Творения.
   - Я вроде бы читал, что демоны и так могут присутствовать как в нашем, так и в вашем мире.
   - Вселенная многомерна, а разорваться он не может. Или что-то вроде этого, не знаю точно. Тот портал, через который вы попали сюда, позволяет свободно перемещаться, между всеми мирами, в пространстве и времени. Дабы пользоваться им, нужно быть специальным образом обученным, или воспользоваться таким билетом, как ваше кольцо. Я ни разу не видел ни одного, но слышал, что этот демон изготовил их тринадцать штук для своих подручных, которых он, кстати, не жалеет.
   - То есть вы, Ваше Величество, хотите сказать...
   - Да!!! Ты, помимо своей воли, стал краеугольным камнем этой борьбы. Возможно по этому Книга Творения избрала тебя. Сейчас ты, сам того не подозревая, работаешь на этих псов.
   - А они могут подозревать, что Книга у меня.
   - Нет, не подозревают. Точно знают, что она у тебя, просто забрать не могут. План их в том, чтобы ты сам встал на их сторону, для этого на тебя и объявлена охота. Я понимаю твою страсть к обучению, но советую немедленно покинуть Москву.
   - Куда ж мне теперь деваться?
   - На просторах Сибири живет старец Федор. Я его давно знаю, он даст тебе надежную защиту и знания. Много знаний. Встретился он мне случайно, хоть и сомневаюсь в этом, но он стал моим главным и лучшим учителем. Он позаботится и о тебе. Мы и сейчас общаемся время от времени, и если ты не желаешь ввергнуть мир в хаос, отправляйся к нему. Найти его можно на полустанке Вьюжный. Так вот, он по-моему единственный остался колдун, который умеет все. К нему точно за тобой никто не придет. Кстати, он предсказывал твое появление.
   - Где это?
   - Недалеко от Новосибирска.
   - Ничего себе. Другой конец страны.
   - Найдешь?
   - Найду.
   - Тебе нужно поторапливаться. И помни, здесь ты всегда желанный гость. Возьми мое благословение и ступай.
   Он исчез.
   - Что будем делать? - Спросила Вика.
   - Слышала, что царь сказал?
   - Ага.
   - Давай возьмем Петровичу сувениров и отправляемся.
   Пока Вика собирала по сундукам драгоценности, я зашел в библиотеку. Похоже дух царя здорово опекал свою коллекцию, книги были в отличном для пятисот лет в подземелье состоянии. Я открывал их одну за одной. Там были история, философия, математика, астрология, алхимия, многие были с авторскими дарственными подписями, вроде "Ивану IV, русскому царю и великому князю всея Руси". Наконец, попалась мне книга по практическому чародейству. Бегло просматривая, я отмечал совершенно новые для меня идеи, но тут вошла Вика с набитыми карманами.
   - Вот, можно отправляться. Я тут и себе кое-что присмотрела.
   Я лег на сундук, она присела рядом и взяла меня за руку. Пришло время возвращаться.
  
   Когда мы оказались в нашей берлоге, Петрович лежал на кровати и, попивая что-то, почитывал газету. Встретил он нас как всегда оригинально.
   - Где вас... черти носили?
   - Ты, я смотрю, особо и не беспокоился.
   - Привык, знаешь ли, к твоим выходкам. Так где вы соизволили побывать?
   - Да так, ненадолго заскочили к Ивану Васильевичу. Он здорово сменил профессию.
   - К слову, твое "ненадолго" растянулось на полтора месяца. Я уже два раза наверх за жратвой ходил. Кстати, нас все еще ищут.
   Мы с Викой переглянулись, по нашему времени прошло максимум часа полтора. Наверное в хранилище время текло гораздо медленнее, потому и книги в таком хорошем состоянии.
   - Ну рассказывайте, видели библиотеку?
   - Видели, но он запретил брать из нее книги. Правда Вика понабирала сувениров.
   Она начала выкладывать на стол содержимое карманов. Петрович аж присвистнул.
   - Ничего себе. Да тут целое состояние, и не одно. Куда двинем дальше?
   - Петрович, наши пути теперь расходятся. - Я указал на драгоценности. - Это все вам двоим, разбирайте.
   Они посмотрели на меня. Петрович с пониманием, Вика с недоумением.
   - Хочешь сказать, что расстаемся? - Нарушил молчание Петрович. - Ну я-то не пропаду, а вот вы куда денетесь?
   Мы с Викой переглянулись.
   - Саша, можно я с тобой?
   - Ты хоть знаешь, куда я отправляюсь?
   - Знаю. Я ведь там была, помнишь?
   - Вика, я не знаю, во что выльются эти приключения. Я не могу взять тебя с собой, ты же...
   - Я же не маленькая девочка...
   - Ну конечно. - Усмехнулся Петрович. - Можно подумать, жизнь прожила.
   - ... и могу сама принимать решения.
   Я задумался, пытаясь игнорировать ухмыляющегося Петровича. Чего собственно я отказываюсь? Красивая женщина хочет последовать за мной, прямо как жена декабриста. Прощупав ее настрой, я выделил основные эмоции: страх одиночества, неуверенность, в какой-то степени симпатия - вот что двигало ей в данный момент. Сейчас откажусь, а потом жалеть буду.
   - Ладно, согласен. А ты куда?
   - Лично я - за границу.
   - Как за границу?
   - Ногами. Вернее на поезде.
   - А как же твой патриотизм?
   - Патриотизм, Шура, хорош на сытый желудок. Но если тебя это интересует - буду скучать. А вообще, поселюсь где-нибудь в Австралии, или на худой конец в Англии.
   - А почему именно в Австралии?
   - Во-первых, сильная богатая страна.
   - А во-вторых?
   - Во-вторых - далеко.
   - От чего?
   - От всего. Но главным образом от перипетий типа Европа-Штаты. А там конституционная монархия.
   - Ну и что, что монархия?
   - Монархия, это же устаревшая форма правления. - Вставила свой голос Вика, и напрасно.
   Петрович почесал бороду и посмотрел в потолок.
   - В школе тебя глупости научили. Я конечно не политолог, но по-моему монархия гораздо практичнее, чем эта хваленая демократия.
   - Это почему?
   Все, сейчас Вика получит. По полной программе.
   - Потому что. Во-первых, гарант конституции царь, король или как там еще. Самодержец, одним словом, собственник государства. А не президент, который пришел на несколько лет, карманы набил под девизом "грабь награбленное" и благополучно в отставку. Этих ребят обычно не судят.
   - Но президент же...
   - Расскажешь у себя на майдане. В России сейчас у руля первый нормальный человек за столько-то лет. А кто на него зубы точит? Ну? В защиту "своих" олигархов. Придут к власти и начнут раскулачивать "чужих". Ничего не напоминает? Хрен бы с ними, как говорится, да только соображаешь, кем займутся, когда олигархи закончатся? Нет уж, я лучше куда-нибудь подальше. С деньгами на кармане начинаешь ценить покой.
   За нехитрой стряпней и скромной выпивкой, мы проболтали еще несколько часов с чувством как бы выполненного долга. Снова возник спор о дележе. Петрович наотрез отказался брать половину, по его словам, и трети хватило бы на безбедную жизнь не одному поколению, если конечно подойти к этому толково, а не продавать найденные вещи жуликоватым перекупщикам. Как оказалось, у Петровича уже была Австралийская виза, так что, отправляя его на постоянное место жительства, безбилетником оказывался я сам. Мы условились, что он продает наши находки, а деньги делим на три части.
  
   И вот снова зал с пентаграммой, но в этот раз кроме очереди к порталу на глаза попалось несколько духов, праздно болтающихся между теми, кто ждал своей очереди. Они довольно быстро меня заметили и провожали взглядами до самого конца.
   Об Австралии я знал немного, если не сказать что ничего, так что стоя в центре пентаграммы, я пытался вспомнить хоть что-то знакомое. На ум приходил только оперный театр в Сиднее. Вокруг него было какое-то копошение, я выбрал место подальше от толчеи, и перенес нас туда.
   В южном полушарии в это время года была уже поздняя весна. Солнце слепило глаза, и после нескольких месяцев подземной жизни мы буквально ослепли, а наши двойные свитера, которые мы носили, дабы не замерзнуть, были уместны, как эскимос в Африке. Пока глаза привыкали к свету, наш экзотический наряд привлек к себе внимание полицейского. Он что-то сказал и направился к нам.
   - Петрович, ты английский знаешь?
   - Самую малость. - Он огляделся.
   - Чего он хочет?
   - А чего они хотят? Для начала документы. Когда подойдет, выруби его. Они обычно в одиночку не ходят.
   Полицейский подошел и снова что-то спросил, после чего тихо осел на траву. Петрович тут же что-то заорал по-английски, начал щупать ему пульс у сонной артерии и смотреть зрачки. На крик прибежали еще трое. Он что-то им сказал, они закивали, подняли своего товарища и унесли.
   - Ну и что это за спектакль?
   Петрович стоял довольный, как сытый слон.
   - Все как по учебнику.
   - Какому еще учебнику?
   - Для нелегалов. Когда он грохнулся, я закричал: "Помогите, офицеру плохо, он умирает". Только надо его уложить так, чтобы не было следов побоев. Драться я не мастер, а вот у тебя хорошо получается.
   - А ты не думал, что они нас заподозрят в чем-то?
   - Не-а. Посуди сам: здесь нас не ищут, он ни за кем не гнался, значит, просто патруль. Патрульные тоже люди, и взаимовыручка им в определенной степени присуща. Может даже на пиво его раскрутят за спасение. Кстати, он скоро очухается?
   - Ну, несколько часов проваляется точно. А где ты таких учебников поначитался?
   - Помнишь, где я работал?
   - Ты же по подземным коммуникациям специалист.
   - Но с людьми-то общаться мне никто не запрещал. Кроме того, всяческая подготовка у нас поощрялась. Образования у меня специального конечно нет, но все умею.
   - Как это "образования нет, но все умею"?
   - Перевожу для нерусских: нет официальной бумажки о том, что я прошел спецподготовку, как нелегал, да меня бы все равно не взяли. Впрочем, они тоже на задания с дипломами не ходят. Сейчас меняем бабки, покупаем шмотки, пока ты всю полицию не перебил, и в гостиницу.
   Кое-как мы поменяли одни доллары на другие, в магазинчике неподалеку купили джинсы, футболки, кепки и стали похожи на обычных австралийцев. По карте нашли какой-то мотель, где побросали вещи и привели себя в порядок. После прошлись по лавкам и засели в баре за кружкой пива.
   - Пиво хорошее. - Одобрил Петрович. - Не разбавленное.
   - Пять долларов за кружку. Хоть и не американских, но не хватало чтоб еще и разбавляли. У нас за те же деньги ужраться можно этим пивом.
   - Будет ворчать-то, мы теперь обеспеченные люди.
   - Смотри не сглазь. Ладно, пора уже мне. Вика наверное заждалась.
   - Ты меня найти-то сможешь?
   Я вынул из кармана крестик, купленный мной по дороге, и протянул Петровичу.
   - Это что? На счастье?
   - Это для меня как маяк. Я его зарядил особым образом, так что особо на шее не носи, только привлечешь внимание.
   - Чье? Таких как ты?
   - Или того хуже. Мало ли кто тут живет. Повесь где-нибудь на гвоздь на видном месте. Спереть не должны, а если даже кто и утащит, им же хуже. Я-то все равно тебя найду, просто тяжелей будет.
   - Тогда давай прощаться.
   Распрощавшись, я встал из-за столика и отправился в туалет. Устроившись поудобней на крышке унитаза, я привычным движением снял и надел кольцо. Оказавшись в наших катакомбах, я сразу понял, что Вика пропала. Сначала я думал, что она просто вышла, но дверь была закрыта изнутри. На столе, придавленная стаканом, лежала записка:
  
   "Александр, теперь ты все знаешь и правильно понимаешь. Твоя девушка у меня. Не пытайся ее искать, все равно не найдешь. Скажу только одно: она в полном порядке и содержится в отличных условиях. Мне необходимо твое добровольное сотрудничество. Я тебя не тороплю, так что подумай. Как меня найти - ты знаешь.
   Макс
   P.S. Смотри, не наделай глупостей."
  
   Вот гад. И ведь в самом деле, войной на него не пойдешь. Даже если удастся его победить, что маловероятно, в свете последних событий, он мог ее спрятать где угодно. Так и так придется ехать искать этого старца Федора. Я собрал вещи. Не знаю, как Макс забирал Вику, но все было на месте, даже Книга Творения. Видно и в самом деле ее невозможно забрать.
   И вот я снова в своей родной квартирке. Все на месте, кругом пыль, похоже никто здесь так и не появлялся. Почтовый ящик был забит рекламой, счетами за коммунальные услуги и записками от Веры, которые я, не читая, отправил в мусорное ведро. Идти было недалеко, поэтому я прошелся до сберкассы и погасил все долги, пока меня выселять не пришли. Чем все это закончится - еще поди угадай, а квартира лишней никогда не будет. Из сберкассы я отправился на вокзал, где без особых проблем купил билет до Новосибирска, потом в гастроном за харчами в дорогу. Здесь меня не искали. Ради эксперимента я подошел к менту на вокзале и спросил, где можно перекусить, на что тот буркнул что-то вроде "везде" и тут же потерял ко мне интерес.
   До поезда оставалось еще около суток, и я решил навестить Лену. Мне плевать было, одна она или нет, просто хотел ее увидеть, а заодно и задать пару вопросов. С ближайшего автомата я набрал ее номер. Трубку никто не брал, но я чувствовал, что она дома. Дорога много времени не заняла, я поднялся на этаж и открыл дверь.
   - Лена! Ты дома?
   Из спальни донеслось мычание. В самом деле, не одна? Хотя по-моему никого больше в квартире не было. Не разуваясь, я прошел в спальню, где и нашел ее, привязанной к кровати и с заклеенным ртом. Когда я оторвал пластырь, она вскрикнула и открыла глаза.
   - Саша, это ты?
   - А ты кого ждала?
   Я отвязал ее, и она села, потирая запястья.
   - Дай что-нибудь попить, а?
   За кофе с бутербродами я и узнал ее довольно странную историю. Последний месяц прошел относительно спокойно, а вчера пришел к ней печально известный мне антиквар с какими-то амбалами уголовного вида, которые ее в момент скрутили и привязали к кровати. Это казалось странным, ведь защищаться она умеет.
   - И все?
   - Все.
   - Ничего не говорили?
   - Да было что-то о том, что одну чью-то бабу уже взяли.
   - А что еще об этой бабе говорили?
   - Да ничего вроде, а тебе-то какое дело?
   - Прямое. Это мою бабу взяли.
   - Ты что, завел себе кого-то?
   - Угу.
   - А про меня забыл совсем?
   - Я же здесь. А так бы умерла тут привязанная без воды. Кстати, раз уж зашел разговор, кто это был у тебя во время моего последнего звонка?
   - Это так...
   - Можешь не отвечать, лучше расскажи мне о вашей компании - антиквар этот, Макс, кто там еще? И чем они, в конце концов, занимаются? Ну кроме той белиберды, что ты мне говорила в самом начале.
   - Я больше ничего не знаю.
   - Ты уверена?
   - Абсолютно.
   - А как насчет Книги Творения? Та что у меня в рюкзаке, ты не можешь ее не видеть.
   Она начала заливаться краской.
   - Говори уже, не выпендривайся. Речь идет о твоей жизни и свободе. В общем-то я и так в курсе, но может всплывет что-то неизвестное.
   - Ну о том, что она у тебя, мы все знали с самого начала. Это было видно по твоей ауре. Мне дали команду обучить тебя, дать почувствовать власть и силу, и ты сам придешь к нам.
   - А каковы ваши глобальные цели?
   - Я спрашивала, но Макс отмолчался, а Джон что-то говорил о ритуале вызова дьявола, но я честно говоря пропустила это мимо ушей.
   - Ну тогда я тебя немного просвещу. Они, я имею в виду твою веселую компанию, в течение нескольких веков, а то и тысячелетий, из поколения в поколение, а может быть они просто долгожители, вроде Макса, ищут способ перехода какого-то очень могущественного демона в наш мир.
   На лестнице раздались шаги, и в замке заворочался ключ. Моя любовь к уединению давала нам фору в несколько минут - дверь была железная, и засов на ней был хорош. Я схватил Лену за руку и, игнорируя возражения о недопитом кофе, потащил в спальню, где оставил свои вещи. Нацепив рюкзак, я улегся и скомандовал:
   - Ложись рядом.
   - Решил перепихнуться напоследок? Рюкзак-то зачем одел?
   Я показал ей перстень.
   - Это же...
   - Главное - не отпускай мою руку. Поняла?
   - Да.
   Я снял и надел перстень. Когда процедура закончилась, мы оказались в нашем подземном убежище. Прятаться в моей квартире казалось нецелесообразно, очень уж легко до нее добраться, а здесь...
   - Где мы? И почему так холодно?
   Я включил свет и, пока Лена осматривалась, обогреватель.
   - Что это за место?
   - Я здесь жил последние несколько месяцев. Мы в нескольких сотнях метров под Москвой.
   - И нашел ты то, что искал? - Лена осматривала скромный интерьер. - Тут прямо как в тюрьме, каменный мешок.
   - Нашел. Все нашел.
   И тут мне вспомнилась маленькая деталь.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Нормально, а что?
   - У тебя же клаустрофобия. Ты потому и не ехала на эти поиски.
   - Ну, это просто объяснить. Я врала всем, чтобы не ехать сюда. У меня свое дело, и я не хочу жертвовать необходимым, в надежде приобрести излишнее.
   Похоже, на этот раз она не обманывала, но мне от этого легче как-то не становилось.
   - Слушай, Лен, как ты оцениваешь свои шансы выйти из этой истории живой и здоровой?
   Она пожала плечами.
   - А какие есть варианты?
   Отлично. Выставила меня, мягко говоря, полным идиотом и отправила таскать каштаны из огня, а как только запахло жареным - "я - не я, и водка не моя".
   - Есть вариант, что тебя куда-нибудь спрячут, и потом меня же будут шантажировать твоим отсутствием.
   - По-моему, ты о себе какого-то очень хорошего мнения.
   - А истории с привязыванием к кровати тебе мало?
   - Но ведь за мной все-таки пришли.
   - С хлебом-солью, наверное. И связывали для того, чтобы потом освободить с почестями. Тебя или убивать шли, или отвезти куда-нибудь подальше, а потом...
   - Не нужно меня стращать, я свою судьбу знаю. - Начала заводиться Лена. - А твою хоть и не вижу, но полагаю что ты тут свихнулся от одиночества.
   - Ну знаешь... Если хочешь, могу тебя прямо сейчас вернуть в твою квартиру к твоим спасителям.
   - Нет уж, спасибо.
   Вот те раз.
   - А куда ж тебя девать?
   - Меня что деть некуда! - Закричала Лена. - Сначала влез в мою жизнь, потом выдернул меня из хаты, теперь качаешь права, ты вообще тут кто!? Что ты себе позволяешь!? Я тридцать лет жила без тебя и дальше обойдусь!!! Сейчас же...
   Мне надоел этот концерт, и Лена осела на пол. Чего это она разоралась? Я поднял ее и уложил на кровать. Пришло время отделить мух от котлет.
   В очередной раз похвалив себя за правило "Все свое ношу с собой", я вытащил из своего рюкзака Книгу Творения, и принялся искать способ выудить из нее правду. Раскрыв ее, я не поверил своим глазам: содержание книги изменилось. Я хорошо помнил несколько гравюр в самом начале, но теперь на их месте были ответы на мои вопросы. Похоже, книга знала, что от нее требуется, и желала помочь.
   Покопавшись, я начал накладывать на нее заклятия. Через полчаса все было готово, и я приступил к допросу. Суть заклятий состояла в том, что воля самого бессмертного духа была парализована, теперь она не могла лгать, но вспоминала абсолютно все, даже свои прошлые жизни.
   - Слышишь меня?
   - Да.
   - Отвечать можешь?
   - Да.
   Для разминки я решил задать давно мучивший меня вопрос. В принципе ответ мне был ясен, но детали неизвестны.
   - У меня был друг, Петренко Николай. Как он умер?
   - Мы убили его.
   - За что?
   - Он не выполнил простого задания.
   - Какого?
   - Склонить тебя на нашу сторону.
   - Не слишком ли круто, убивать человека только за то, что он кого-то не уговорил?
   - Нет! Он вступил в наше братство, обещал служить нам и Ему, а вместо этого решил нас шантажировать. Предательство во все времена каралось смертью.
   Вот так!
   - Итак, с самого начала. Кто вы такие, и чем вы занимаетесь?
   - Мы слуги того, чье имя не называется. Мы помогаем Ему получить этот мир в свою собственность.
   - Зачем ему этот мир?
   - Этот мир пища.
   - Каким образом этот мир может быть пищей?
   - Люди вырабатывают астральную энергию, которой легко воспользоваться.
   - Какую?
   - Боль, страдания, ненависть, злоба создают...
   - А что будет, когда тот, чье имя не называется, получит этот мир?
   - Ад придет на землю. Будут страдать все, а Повелитель будет поглощать вашу энергию и готовиться к завоеванию других миров.
   - Ты тоже будешь страдать?
   - Нет. Все, кто служат Повелителю, будут его наместниками и правителями этого мира. Все остальное будет сметено его мощью и порабощено.
   - Как давно ты ему служишь?
   - Двадцать три жизни.
   - Зачем тебя привязали к кровати?
   - Ловили тебя.
   - Каким образом?
   - Я должна была отключить тебя. У меня не вышло. Тогда я добавила в кофе снотворное, но или ты мало выпил или Книга Творения тебя защищает.
   - Где женщина, которую у меня украли?
   - Не знаю.
   - Как помешать вашим планам?
   - Это невозможно. Переломный момент произошел много веков назад, присутствие Повелителя постоянно усиливается, и его приход - вопрос времени.
   - А почему он до сих пор не появился?
   - Нужны несколько ключевых элементов.
   - Какие?
   Она указала на Книгу Творения.
   - В этой книге. Мы не можем ее забрать, ты должен ее отдать сам.
   - Почему вы не можете ее забрать?
   - Книга не будет помогать нам.
   - Откуда ты знаешь?
   - Двенадцать жизней назад я держала ее в руках. Страницы были абсолютно чистыми.
   - А если я уничтожу книгу.
   - Это невозможно. Она вечна.
   - Хорошо. Допустим, я откажусь вам помогать.
   - Всегда найдется способ тебя заставить. Твою женщину уже похитили. Скоро ее будут пытать, и ты почувствуешь это. Когда спишь с женщиной, между вами устанавливается связь. Возможно, ты ее не осознаешь, но она есть.
   - Я с ней не спал.
   - Тогда почему ты за нее так беспокоишься?
   Она начала задавать вопросы. Я проверил - заклятие в норме. По идее при его воздействии воля духа подавляется настолько, что вопросы он задавать не может, тем не менее я ответил:
   - Она хороший человек, оказавшийся в беде. Возможно, у вас это не котируется. Какова твоя роль в этом деле?
   - Моя задача любым способом вернуть тебя с книгой.
   Ага, щас. Чем дальше, тем больше у меня появлялось желание рушить их планы, и я знал, кто мне поможет. Сунув книгу в рюкзак, я перенес нас в Зал Мертвых.
   - Как успехи? - Поинтересовался дух Ивана Грозного.
   - Вот, взял пленного. Некогда рассказывать, тут со временем какой-то фокус, а у меня билет в кармане на утро. Нужно ее здесь подержать немного.
   Я уложил Лену на одну из каменных плит и наложил заклятие, погрузившее ее в летаргический сон.
   - Пусть лежит. - Согласился царь. - Я присмотрю за ней. Может, со временем будет еще один скелет, как раз не хватает для ровного счета.
   - А кто были эти люди? - Я указал на остальные кости.
   - Строители подземелья. Я не мог допустить, чтобы информация о нем утекала.
   Попрощавшись, я перенесся на вокзал, вернее в темный проулок рядом. Уже рассветало, так что я не опоздал, до поезда оставалась еще пара часов. Болтаясь по вокзалу, я буквально в воздухе ощутил некий интерес к моей скромной персоне - меня искали. Более того, прямо ко мне шел огромный сержант с дубинкой. Оглушить его было бы неосмотрительно, куда я дену тело?
   - Эй ты, документы!
   Я чувствовал, что он узнал меня, зачем ему документы? К счастью, умственное развитие этого индивида оставляло желать лучшего. Такие ребята хороши при разгоне демонстраций - сильные и исполнительные, идеальное пушечное мясо. Пришлось внушить ему, что он встретил старого знакомого, имя которого он не мог вспомнить, но стеснялся спросить.
   - А, это ты. - Лицо его расползлось в гримасе, отдаленно напоминающей улыбку. - А я-то тебя принял за одного типа, мы его всю ночь по городу ищем, уже с ног посбивались.
   - Что за тип такой? - Воспользовался я "старым знакомством".
   - Хрен его знает. Капитан рвет и мечет, говорит опасный, гад. Уже несколько человек завалил. А на фотороботе - просто мальчик-колокольчик. А ты чего по подворотням шаришься?
   - Отлить ходил.
   - Чего, туалет не нашел что ли?
   - Приперло сильно.
   - А, ладно, я побежал, сам знаешь, "наша служба и опасна и трудна".
   Страж порядка ушел, а я отправился искать свой поезд, пока меня не арестовали, и в скором времени нашел его на запасных путях. Проводники готовили вагоны, то бишь были заняты, и я без труда прошел на свое место, где наконец почувствовал себя в безопасности. Конечно, меня искали. Перед посадкой по вагону прошел милиционер, отвести глаза которому труда не составило. Потом он же, но уже с напарником проверял входящих пассажиров. Впрочем, особого внимания я в нем и не наблюдал.
   Интересно, если это все с подачи Макса, то либо он меня сильно недооценивает, что на мой взгляд на него не похоже. Ловить меня обычными методами - пустая затея, я запросто запудрю мозги обычному человеку даже на другой стороне улицы. Либо не такой уж он и всемогущий, каким хочет казаться, если ему приходится использовать "органы", где начальство имеет на все свое мнение и к советам прислушиваться вряд ли станет. Хотя его способностей и умений отрицать нельзя.
   Поезд потихоньку тронулся, я совершил обмен билета на постельное белье и лег спать. Проснулся уже ночью, когда в купе начали вселяться пассажиры - два каких-то угрюмых типа, которые тут же сели пить водку, и молодая женщина с маленьким ребенком, бросающая испуганные взгляды на своих соседей. Мужики постепенно напивались, начинали шуметь и похотливо посматривали на нашу соседку, которая забилась в угол, прижимая к груди ребенка.
   - Вам далеко ехать?
   Она посмотрела на меня полными слез глазами.
   - До конца.
   Далековато. Скоро эти двое назюзюкаются, и начнутся проблемы. Когда один из них потянулся за уже не первой заканчивающейся бутылкой, я плавно уронил его на стол, прямо в колбасу. Бутылка упала со стола, и покатилась, разбрызгивая по полу содержимое. Второй бросился ее ловить, но растянулся тут же. Я понизил их энергетику до необходимого минимума и разложил по полкам. Теперь они сильно сопели, распространяя запах перегара и несвежего белья. Все безобразие, что осталось от них, я собрал и выбросил. Все равно до конца поездки не проснутся.
   - Спасибо вам. - Женщина положила ребенка. - А то я уж не знала, чем это закончится, а мне ребенка покормить нужно.
   Она достала какие-то баночки с детским питанием и расстелила на столе газету. Вошла проводница, разносящая чай, и с облегчением посмотрела на спящих.
   - Надо же, уснули. А я-то думала, до утра будут бузить.
   - Так уж и до утра? - Для меня пить горькую всю ночь было чем-то за гранью человеческого выживания.
   - Молодой человек. - Как ребенку объяснила проводница. - Я на поездах уже почти тридцать лет, поверьте моему опыту, эти могут. Я вот как девочку увидела, у меня аж сердце кровью облилось.
   Пока ребенок кушал, я взял свой чай и вышел в коридор. За окном шел снег и время от времени мелькали огни - мы подъезжали к станции. Поезд сбавил ход и остановился.
   Передо мной было одноэтажное здание какого-то вокзала, больше похожее на склад или сарай. Кое-где стояли люди, кутаясь в свои вещи, а прямо под моим окном стоял старик, как будто заранее знал, где остановится поезд. Наши глаза встретились, и я понял, что искал именно его.
   Аура старика была невероятна, на секунду я даже засомневался - человек ли он? Но на сомнения не было времени. Я заскочил в купе, схватил свои вещи и выбежал на перрон.
   - Здравствуй, Александр, я Федор Фомич. - Представился старик. - Как доехал?
   - Здравствуйте. - Он почему-то поморщился. - Все нормально, хотя я думал, что мне еще ехать и ехать.
   - Я решил встретить тебя пораньше. Изменить твою судьбу пока еще в моей власти. Пошли.
   Мы направились к зданию вокзала, где Федор Фомич указал на сани.
   - Садись, поедем. Устраивайся поудобнее, ехать нам далеко.
   Я взглянул на лошадь, которая оказалась под стать старику, и могла наверное тянуть поезд. За вокзалом сразу началась тайга. Лошадь набрала довольно приличную скорость и помчала нас через лес. Лунный свет едва пробивался сквозь тучи, но Федор Фомич уверенно правил в одному ему ведомом направлении, да и лошадь похоже знала дорогу.
   Часа через полтора до нас донесся далекий вой. Волки? Я взглянул на Федора Фомича, но тот никак не реагировал, как будто и вовсе не слышал о приближающейся опасности. А тем временем вой повторился, но уже ближе, и вскоре за деревьями что-то замелькало - нас преследовала волчья стая. Лошадь начала нервничать, чувствуя хищников, да и я начал беспокоиться. Волки - не собаки. Если последние стаями обычно роются по помойкам, то волчьи стаи - хорошо отлаженные структуры, имеющие большой опыт охоты, и уйти от них крайне сложно.
   Я мысленно дотянулся до сердца ближайшего зверя, и только собрался остановить его, как контакт пропал.
   - Как вы любите силой отбирать то, что вам не принадлежит. - Проворчал Федор Фомич.
   Он остановил лошадь, которая хоть и нервничала, но послушалась, и соскочил на землю. Потом вышел на середину дороги и по-волчьи завыл. Гнавшиеся хищники вышли на дорогу и собрались вокруг Федора Фомича. Я бы не удивился, если б он сейчас превратился в волка, но тут животные разом развернулись и побежали прочь.
   Через несколько часов пути в полном молчании, мы выехали к какому-то одинокому дому посреди тайги. Пока Федор Фомич распрягал лошадь, к нам подошла огромная мохнатая собака, обнюхала меня и ушла.
   - Ну, что стоишь, странник, заходи.
   Я взял вещи и прошел в дом. Обстановка была очень простой - стол, русская печь, полки со всякой утварью. Ну прямо музейный экспонат, образец крестьянской избы.
   - Располагайся, жить будешь там. - Указал он на дверь в комнату.
   - А вы где же?
   Он опять поморщился.
   - Слушай, перестань называть меня на "вы".
   - А в чем дело?
   - Я не знаю, почему вдруг все так охотно "завыкали", но изначально так говорили о силах тьмы. Слышал когда-нибудь выражение "иду на вы"?
   Выражение я слышал, но никогда не задумывался о его значении.
   - А стоило бы. - Прочитал мои мысли старик. - Я то помню еще те времена... Ну а слово "увы" тебе тоже ничего не говорит? Ну да ладно. Я сплю тут, на печке. Привык, знаешь ли, за столько-то лет.
   - А сколько ва... тебе лет, Федор Фомич?
   Он что-то прикинул в уме.
   - Девятьсот пятьдесят семь. Иди же, обустраивайся.
   Я вошел в свою комнату и чуть не выронил вещи. Кроме того, что комната явно выходила за пределы дома, в ней стоял огромный телевизор, за столом - компьютер. Эти вещи смотрелись столь нереально в этой обстановке, что я засомневался, все ли у меня в порядке с головой.
   - С головой у тебя все в порядке. - Успокоил Федор Фомич. - Силы, с которыми приходится бороться вот уже без малого тысячу лет, все чаще дают о себе знать. Я чувствую их проявления, но эти изобретения дают возможность увидеть все своими глазами. Смотри.
   Он включил телевизор и перещелкнул несколько каналов. Огромная плазменная панель показывала какой-то митинг. Несколько человек на трибуне выкрикивали что-то в толпу, тем самым заводя ее, толпа же вторила им и раскачивалась в такт словам.
   - Что они говорят?
   - Не так важны тут слова, как суть происходящего.
   - И в чем тут суть?
   Он грустно вздохнул и почесал бороду.
   - Это подстрекательство к войне. Конфликты за обладание какими-то ценностями оканчивается сравнительно быстро, а вот если причина во вражде между народами, из-за религиозных, национальных и языковых отличий - не будет покоя много веков.
   - Ну, всегда кто-то с кем-то враждует...
   - Ты так и не понял? Война - это вершина боли и страданий. То что нужно силам, питающимся нашими эмоциями. - Он указал на экран. - Вот оно, проникновение. Как тут у нас пели: "Из искры возгорится пламя".
   И постучав по экрану, дающему панораму огромной толпы, добавил:
   - Они получат только страдания, за что бы сейчас не боролись. Ладно, пойдем баньку истопим.
   В бане меня ожидал еще один сюрприз. Федор Фомич имел крепкое тренированное тело человека лет семидесяти. А я-то ожидал увидеть дряхлого старца, хотя бы внешне.
   Напарившись, мы сели завтракать.
   - Ну рассказывай, что тебя беспокоит? - Федор Фомич наварил целую миску пельменей, и сейчас с удовольствием жевал их один за одним. - Я в общем знаю твою историю, но если у тебя есть вопросы - задавай, а потом приступим к твоему обучению.
   - Вот. - Я вытащил перстень и протянул Федору Фомичу. - Меня уже один кот в общих чертах просветил, но как только узнал про перстень, сразу сбежал.
   - А... Сикаар по-моему.
   - Ты его знаешь?
   - Да, приходилось. Он умен, но страшно болтлив. Что он тебе наговорил?
   - Долго пытался вспомнить, где он меня встречал. Имя ему знакомым показалось.
   - Сказка про Лукоморье ничего тебе не напоминает? - Хитро сощурился старик.
   - Неужели они были знакомы?
   - Я к этому приложил руку. Сикаар большой путешественник, и провел его по нескольким мирам, но это не важно, так что ты хотел спросить?
   За дверью раздался шум, и тут же в дом вбежал мальчик лет двенадцати.
   - Дедушка Федор! Дедушка Федор! - Затараторил малыш. - Помоги, папа убивает маму!
   Он сразу все понял.
   - Свершилось, допился. Говорил же Тимофеевне... Поехали скорей, пока не поздно.
   Пока мальчонка пил чай, пытаясь согреть о чашку руки, Федор Фомич готовил сани. Пацан пробежал километров десять по снегу и сильно замерз, но отогреться он так и не успел.
   Сани с чудесной лошадью Федора Фомича быстро доставили нас в деревню. Подъехав к дому, мы застали толпу соседей.
   - Что тут случилось? - Спросил Федор Фомич у толпы.
   - Ружье схватил, за Галенькой погнался. - Запричитала какая-то старушка. - Та в лесу скрылась, а он вернулся и пьеть.
   Федор Фомич вошел внутрь, я за ним, а сзади из-за наших спин подглядывал пацаненок.
   - Валентин! Что ж ты творишь! Где Галя?
   - А, это ты, старый козел! - Валентин был страшно пьян, а глаза его буквально светились безумием. - Щас я тебя...
   Хозяин с грохотом поставил недопитый стакан и схватился за лежащее рядом ружье. Сзади вскрикнула старушка, вошедшая следом, а Федор Фомич просто стоял и смотрел. Может растерялся, а может было припасено у него что-то на подобный случай. Я не стал дожидаться развязки, и пьяный хозяин мгновенно рухнул на пол.
   - Господи, помилуй! Господи, помилуй! Что с ним, Федор Фомич?
   - Это, Тимофеевна, ты у моего ученика спросишь. - Он бросил на меня недовольный взгляд. - Мне что, все время за тобой следить?
   - Господи, да кого ж ты, Федор Фомич, в ученики взял-то. Просто дьявол какой-то.
   - Успокойся, Тимофеевна, ему нелегко пришлось последнее время, вот паренек и резковат немного. Валентин-то за ружье схватился. - И помолчав, скомандовал. - Ты присмотри за ним, а я пошел Галю искать, если еще не замерзла.
   Он ушел, а я разрядил ружье и перетащил хозяина на кровать. Пацан тем временем начал бегать по дому и заглядывать то под кровать, то под шкаф, то за сундук и в конце концов выудил откуда-то малюсенькую сестренку.
   - Вот, гад, до чего детишек довел. - Снова запричитала Тимофеевна.
   Не обращая на нее внимания, я сел рядом с хозяином и стал ждать. Найденную по углам девочку пацан уложил в кровать, но она начала плакать. Я погладил ее по головке, одновременно успокаивая и помогая заснуть, а после, под недоверчивым взглядом Тимофеевны, открыл окно - запах стоял ужасный.
   Вскоре появился Федор Фомич, несущий на руках женщину лет сорока.
   - Если бы ты, Тимофеевна, не отговаривала Галю, всего этого можно было избежать. Вот полюбуйся, отморозила все на свете. Я ее в лесу в сугробе нашел. - И, посмотрев на меня, скомандовал. - Тащи сюда это пойло, будем растирать.
   - А мне что делать? - Засуетилась Тимофеевна.
   - Иди скорее баню топить.
   Мы растерли ей руки и ноги, но они оставались холодными.
   - Плохо. Посмотри на ее руки, что ты видишь?
   - По-моему пальцы отмерзли.
   - Верно. Теперь смотри.
   То, что делал Федор Фомич, было за гранью реального. Он зажал ее руку между ладоней и начал восстанавливать клетки. В отмороженные пальцы возвращалась жизнь.
   - Так наверное и мертвого воскресить можно?
   - Можно, если постараться, а сейчас не мешай мне, просто смотри. Со временем и ты научишься.
   Следом за руками пришла очередь ног, которые пострадали гораздо сильнее. После этой процедуры Федор Фомич сам еле стоял на ногах.
   - Все. - Он тяжело откинулся в кресле. - Теперь неси ее в баню, все вопросы потом.
   Я передал женщину в заботливые руки Тимофеевны, хлопотавшей в бане, а когда вернулся, Федор Фомич уже заснул. Мне же не спалось, я помог пацаненку убрать в доме, после чего присел в кресло рядом со стариком. Спустя где-то полчаса он открыл глаза.
   - Утомился я тут, пару дней отдохнем, а потом займемся этим алкоголиком. - Он кивнул на сопящего хозяина.
   - А эта Тимофеевна - родственница?
   - Родственница. Галина тетка. Я в самом начале хотел его закодировать, но она уперлась рогом, нет и все. Не доверяет мне. А теперь ему тяжело будет видеть, что с ним происходит.
   Он снова заснул, да и я задремал. Разбудил нас шум открываемой двери, вся в слезах вошла наша пациентка.
   - Ой, а вы кто? - Она явно не ожидала увидеть постороннего человека.
   - Я с Федором Фомичем.
   Она всхлипнула.
   - Спасибо, что вы приехали. А то бы я тут насмерть замерзла.
   - Ты и замерзла. - Проснулся Федор Фомич. - Я твои пальцы еле отогрел. Ну теперь никакая твоя тетка не отговорит меня лечить твоего пьяницу.
   - С детьми все в порядке?
   - Да, спят они.
   - А с мужем что?
   - Тоже спит.
   Она снова всхлипнула.
   - Он же проснется и снова пить станет.
   - Не станет. Мы тут у тебя поживем немного, а то мне после твоих процедур нездоровится. А заодно и за твоим присмотрим.
   - Да живите, сколько хотите, места всем хватит.
   В итоге мы прогостили четыре дня. Отдохнув, Федор Фомич прошелся по домам и подлечил местное население. Его здесь хорошо знали и уважали. Одних гостинцев собралось - не унести.
   - Если бы не Федор Фомич, мы бы все тут давно повымерли. До ближайшей поликлиники тридцать километров. - Сказал как-то отец Галины, когда мы пили чай, подлечив его застарелый артрит.
   Так или иначе, но пора было будить нашего подопечного. Федор Фомич отправил Галину с детьми к тетке, а сам уселся возле кровати.
   - Ну-ка, напряги свои способности. Что ты видишь?
   Я перестроился, и волосы зашевелились на голове. Комната кишела духами и лярвами, окружавшими спящего.
   - Что это? - Шепотом спросил я у старика.
   - Можешь не шептать, им до нас нет дела.
   - А кто они?
   - Ну, мелюзга налетела на страдание, как мухи на навоз, а вот духи - это алкаши бывшие. Они как бы разделяют его состояние, пьянеют вместе с ним. Это своего рода вытягивание сил, вампиризм. Ждут продолжения.
   - А они все время здесь находились?
   Я хоть и не пытался их увидеть ранее, но должен был бы почувствовать присутствие такой оравы.
   - Я их сдерживал, чтобы он мог отдохнуть, но теперь пришло время.
   - Что за время? - Я никак не мог взять в толк, каким образом будет происходить это лечение.
   - А, - отмахнулся он. - Все просто.
   Федор Фомич провел рукой над его головой, и пациент зашевелился, потом открыл глаза и сел.
   - А, Фомич, здорово. Мне бы похмелиться, а? Есть что-нибудь?
   - Нету, Валентин, да и не будешь ты больше пить.
   - Ты че, шутишь? Я сейчас сдохну без опохмела.
   - Нет, не сдохнешь. Смотри внимательно мне в глаза.
   Несколько секунд они гипнотизировали друг друга. Потом Валентин побледнел, видно ему хотелось оторвать взгляд, но он не мог даже закрыть глаза. Не открывая взгляда, он истошно закричал, и через несколько секунд рухнул без сознания.
   - Ну вот и все. А Тимофеевна переживала.
   - У нее была причина?
   - Была. У нее сын в городе, та же самая история. Как-то приезжал к нам, да я его и вылечил от этого дела.
   - Ну и?
   - Пить бросил, а вот в деревне больше носа не показывает.
   - А что ты ему внушил?
   - Молодец, заметил. Я просто дал ему посмотреть на ту сцену, что мы с тобой только что наблюдали, моими глазами. Ну и немного расширил кругозор на предмет возможного будущего. Страх, знаешь ли, гораздо сильнее действует, чем уговоры или медикаменты.
   - А ты видишь будущее?
   - А ты не видишь?
   - Нет.
   - В самом деле? А во сне ты никогда ничего не видел такого, что произошло бы с тобой на яву?
   - Я...
   Валентин снова зашевелился и сел на кровати.
   - Фомич, что это было?
   - Ты и сам знаешь.
   - А это кто? - Он посмотрел на меня.
   - Это мой ученик.
   Мы пожали руки.
   - А что вчера было-то?
   - Ну во-первых не вчера, а три дня назад...
   - Я что, три дня валялся?
   - ... А во-вторых, лучше тебе не знать. Я после твоих выходок Галю еле вылечил.
   - Как она? - Забеспокоился Валентин?
   - Сейчас нормально, у тетки.
   - Я пойду за ней.
   - Иди.
   Он подошел к двери, помялся немного, будто желая что-то сказать, и наконец решился.
   - Знаешь, Фомич, я в колдунов не верю, но по-моему ты все-таки колдун.
   Он накинул полушубок и вышел из хаты. Когда он вернулся вместе с семьей, Федор Фомич отвел Галину в сторону.
   - Галочка, на всякий случай, на первых порах не держи в доме спиртного.
   - Господи, Федор Фомич, да глаза б мои на него не смотрели. Спасибо тебе большое.
  
   Утром мы вернулись домой.
   - Устал я за эти дни. - Посетовал старик. - Хата нетоплена, есть нечего.
   - Я сейчас нарублю дров.
   - А ты умеешь?
   - Ну, справлюсь как-нибудь.
   - Как-нибудь не нужно. - Он улыбнулся. - Пойдем, я тебе покажу.
   Он зажег керосинку и отвел меня в подвал, где кроме обычного хлама у стены стоял серебристый цилиндр, размером с огнетушитель, украшенный какими-то символами, чем-то напоминающими клинопись. По бокам в разные стороны выходили два штыря, толщиной с палец. От каждого тянулись внушительные провода к мощному рубильнику. Тут же лежал распределительный щит и какие-то устройства.
   - Нравится? - Заметил Федор Фомич мой интерес.
   - Еще бы! Что это?
   - Батарейка. - Он погладил цилиндр. - Сто с чем-то вольт. А остальное барахло для телевизора и другой электроники. Дровишки только для баньки, люблю я это дело.
   - И на долго ее хватает?
   Тот снова улыбнулся.
   - Уже лет четыреста греюсь. Это приятнее, чем таскать дрова и уголь.
   - Уникально. Откуда ж такие берутся?
   - Понятия не имею. Подобрал в одном мерзком месте.
   - А не опасно? Может там радиация или что-то еще?
   - Абсолютно. Если только не попасть под напряжение.
   Федор Фомич щелкнул рубильником и подвал наполнился светом.
   - Что ж это было за место такое?
   - Как-то пришлось выдворять из нашего мира посторонних. Способностей к магии у них не было абсолютно, но техника очень хороша. В общем, это трофей. Мне кажется, она разряжена процентов на десять.
   - А не было ли у тебя, Федор Фомич, желания передать ее науке? Такие технологии могли бы перевернуть мир!
   - Типун тебе на язык, и именно по этой причине. Такие вещи сразу попадают к военным - раз, новое оружие - два. А для испытаний этого оружия новая война - три. С них и так станется, а кроме того - чем же я тогда буду греться?
   Мы выбрались из подвала, и Федор Фомич включил самовар. Чай у него был исключительно вкусный и ароматный, благодаря каким-то ведомым одному ему травам. Да и все в этом доме как-то делалось само собой, даже собаки в отсутствие хозяина сами где-то кормились.
   - Ну, спрашивай. - Федор Фомич отхлебнул чаю. - Чувствую, у тебя ко мне уйма вопросов.
   Вопросов и в самом деле было немало, но я почему-то все позабывал и вывалил то, что висело буквально на языке.
   - Как человек может прожить тысячу лет?
   - А что тут удивительного?
   - Удивительно то, что обычно, как бы это сказать, столько не живут.
   - Может быть, не хотят?
   - Федор Фомич, я еще не встречал человека, которому надоело бы жить. Особенно в преклонном возрасте.
   - Да ну? А свою судьбу ты пробовал увидеть?
   - Я не умею.
   - Тогда давай отложим этот вопрос, в свое время я на него отвечу. Ты спрашивай, не стесняйся.
   - Ну тогда... что это за публика, с которой я связался? И чего от нее можно ждать?
   Федор Фомич поставил чашку, подпер рукой подбородок и устало посмотрел мне в глаза.
   - Ну и наломали же вы дров...
   Я начал растворяться в его взгляде. Ощущение реальности начало пропадать, и на смену ему приходили призрачные видения.
   На меня нахлынули чужие воспоминания. Сначала отдельные образы - изображения, крики, ужасная вонь горевшего мяса и крови, которые в конце концов сплелись в единую ужасную картину.
   Я видел какой-то зал, старые кирпичные стены которого мерцали в неровном свете огня. Окон не было, и сизый дым витал под потолком. В разных местах стояли какие-то приспособления, в которых стонали и кричали истязаемые люди. Мужчины и женщины, дети и старики. Взгляд остановился на привязанном к решетке человеке со сломанными конечностями и выколотыми глазами. Он был еще жив, но кричать уже не мог, хотя его и жарили заживо.
   И вокруг каждого клубился целый сонм сущностей, высасывающих из бедняг жизнь и последние силы, наслаждавшихся их страданиями. Тут были твари, о существовании которых я даже не предполагал. Возле каждого стояло по два-три демона, или кто там они были, но классического вида - человекоподобное тело, зубастая пасть, рога, а вокруг них сновали низшие, отрывая от пиршества свои куски.
   Вся сцена напоминала бойню, с каким-то извращенным садизмом. По помещению прогуливался монах, по крайней мере, он таковым казался, совершенно равнодушно поглядывая на истязаемых, как ткачиха следит за своими станками. В моей руке появился какой-то красный камень в оправе и на цепочке, и удивительным образом душа монаха была втянута в камень. Тело всхлипнуло - из легких вышел воздух, и кулем осело на пол.
   - Святая инквизиция. - Донесся до меня голос Федора Фомича. - Вот так и происходило обращение в "истинную веру". А в Кристалл Потерянных Душ я всю свою долгую жизнь собираю слуг тьмы. Придет время, и я спрячу куда-нибудь подальше этот Ящик Пандоры.
   Тем временем картинка сменилась. Ночь, полнолуние, руины старинной церкви, на каменном полу которой высечена пентаграмма. В ее лучах к столбам вверх ногами привязаны люди. Возле них стоят гестаповцы с оружием наготове, а вокруг несчастных, видимые только мне, в ожидании пиршества замерли уже знакомые демоны. И все это я наблюдаю с высоты нескольких метров из-под полуразрушенного купола. В центр входит женщина, держащая в руках какую-то книгу.
   Гестаповцы зажигают вокруг черные свечи, и руины озаряются каким-то потусторонним светом. Женщина открывает книгу и читает. Язык мне не знаком, но смысл я понимаю прекрасно.
   - Это иврит. - Подсказал Федор Фомич.
   - Гитлер же ненавидел евреев.
   - Не отвлекайся.
   "Силы тьмы! Именем Владыки нашего Люцифера, истинного правителя света, призываю вас явиться и служить воле нашего фюрера Адольфа Гитлера!" Гестаповцы достали обсидиановые кинжалы и перерезали горла привязанным людям, женщина тем временем продолжала. "Пусть кровь жертв послужит платой за вашу помощь нашему фюреру Адольфу Гитлеру".
   И тут расклад сил изменился. Первой рухнула на пол женщина - прием был мне очень хорошо знаком. Ее душа, еще не осознав происходящее, была втянута в Кристалл. Гестаповцы схватились за оружие и начали палить в разные стороны, но падали один за другим, отправляясь следом за своей ведьмой. Демоны подняли наверх головы и, увидев причину всего этого, набросились на своих жертв с еще большим остервенением. Бойня начала приближаться - старик просто спрыгнул с высоты нескольких метров и освободил привязанных к столбам от мучений.
   - Вот, Александр, с кем ты связался. Подобные вещи происходят и сейчас. Куда ты думаешь подевались сотни людей, ушедших из дома и пропавших? Они ищут новых знаний, возможностей управлять миром, но дьявол не появляется. И не потому, что не слышит их призывов. Все, что ему нужно - ты видел, и так будет продолжаться. До поры.
   - А потом?
   - Армагеддон. Катастрофа вселенского масштаба. Дьявол - это сущность, пожирающая миры и люди здесь не совсем то, о чем он помышляет. Но человечество, конечно, погибнет.
   - А можно этому как-нибудь помешать?
   - Хороший вопрос. Мне кажется, мир переживает сейчас кульминацию развития, а дальше все может пойти от плохого к худшему. Хотя есть варианты.
   - Что за варианты?
   Федор Фомич потрогал самовар. Похоже, ему не хотелось отвечать.
   - Чай совсем остыл. - Он встал, включил чайник и нехотя вернулся на свое место. - Чтобы убить змею, нужно отсечь ей голову. Только так, чтобы вместо нее не выросли две, а то все сильно затянется.
   - Насколько сильно?
   Старик грустно вздохнул.
   - Уже девятьсот лет. Девятьсот лет я бью этих тварей, и пришло время тебе меня заменить. Готов?
   Черт возьми, я не готов был выступить в роли защитника мира. Более того, меня и самого пора было спасать.
   - Понимаю твои сомнения. - Прервал мои мысли Федор Фомич. - Но все это поправимо. Я научу тебя всему, что знаю.
   - Есть еще одна проблема. Моя девушка...
   - Я знаю, где она. К счастью время для нее течет гораздо медленнее, так что не торопись, пусть все идет своим чередом.
   - Откуда такие сведения?
   - Я пока не могу тебе рассказать, но поверь мне, она будет в полном порядке эти годы.
   - Годы?!
   - Твое обучение займет несколько лет, а для нее пройдет лишь миг. В том месте время почти не течет.
   - Что ж это за место такое?
   - Не торопись, со временем ты все узнаешь.
   - А времени сколько потребуется?
   - Ну, на несколько лет можешь смело рассчитывать.
   - Долго.
   Старик задумчиво пожевал печенье.
   - Человек по-настоящему образованный учится всю жизнь. Я дам знания, но опыт придется получать самому. Ты безусловно очень талантлив, и это не забыто, но грубая сила и умение - разные вещи, а последнее дается огромным трудом. Вот пример из жизни. Не так давно на Кавказе строили дорогу по склону горы. Техники подогнали столько, что гору можно свернуть. И вдруг вся эта мощь упирается в валун. Места мало - слева скала, справа пропасть, а бульдозер вывернуть его не может. В общем, встало все.
   - И что же?
   - Кто-то из местных жителей привел одного старика. Тот часа два ползал по камню, стуча по нему молоточком и вбивая клинышки. Потом размахнулся, ударил в какое-то место и валун раскололся, да так что хоть руками куски уноси.
   - И с чего же мы начнем?
   - Пей, ешь, все завтра. Сейчас тебе нужен отдых.
   Утром я проснулся от стука топора. Федор Фомич с утра пораньше вздумал колоть дрова.
   - А, проснулся...
   - С добрым утром.
   - И тебя тоже. Иди-ка в баньку.
   - А завтрак?
   - Это лишнее. Он тебе только помешает.
   В бане было довольно тепло. По просьбе старика я разделся и лег, он же уселся рядом.
   - Закрой глаза и всмотрись в себя. Что ты видишь?
   Ну, это было не сложно, я частенько так себя проверял.
   - Все нормально.
   - Нет, не все. Я лично вижу у тебя в желудке небольшое воспаление, в последнее время ел много всякой дряни.
   - Почему же дряни? - Мы с Петровичем во время нашего заточения, благо средства позволяли, старались кое-как разнообразить свой рацион. - Нормальные продукты.
   - Нормальные-то нормальные, а вот об организме заботиться никогда нелишне. Есть тут два способа, оба они хороши, и одному я тебя сейчас научу.
   - А второму?
   - Научишься сам, когда освоишь первый. Это будет легче - ты будешь чувствовать, какие продукты не твои, и начнешь их избегать.
   - Какие, например?
   Федор Фомич закатил глаза.
   - Ну это же так просто - жирное, сладкое, соленое. Или ты в школе не учился?
   - Как хорошо, что у нас есть школы. - Вырвалось из меня язвительное замечание. - А то бы человечество не выжило.
   Старик нисколько не обиделся.
   - Если бы ты больше развивал не гордыню, а житейские навыки, то жил гораздо лучше. На протяжении многих веков эти знания были рядом. Вот тебе пример: мусульмане не едят свинину. Да и евреи не едят свинину. С одной стороны по религиозным убеждениям, а с другой результат - не едят. Еще ее не едят сердечники, но уже по другой причине. Кстати, мусульмане еще и не пьют. Ну, если строго соблюдают свои обычаи. Ладно, втравил ты меня в дискуссию, давай лучше займемся тобой. Взгляни-ка на свой желудок.
   В самом деле, желудок и кишечник имели небольшие воспаления - аура в нескольких местах имела слегка нездоровую окраску, но настолько слабую, что в другой ситуации я бы и внимания на нее не обратил.
   - Теперь восстанавливай его.
   Я подправил свою энергетику, и аура засияла, как новенькая.
   - Хорошо. - Похвалил Федор Фомич. - Но не слишком умно. Для первой помощи сгодится, но тысячу лет на таком лечении не протянешь. Зри в корень, из чего ты сделан?
   - Как из чего? Из того же, что и все.
   - Не раздражайся, это не поможет. Лучше почувствуй процессы, дающие тебе жизнь. Она начинается с малого.
   С малого! Я нашел первый попавшийся очаг воспаления и всматривался все глубже. Клетки, ослабленные плохим питанием - прав был старик, изо всех сил сопротивлялись какой-то пожирающей их инфекции. Наконец, картина предстала передо мной в мельчайших подробностях. Я уничтожал враждебные организмы один за другим. Сколько времени это заняло - не помню, но когда закончил, то к удивлению своему обнаружил, что баланс восстановился сам собой.
   - Отлично. - Похвалил Федор Фомич. - Продолжай, а я пока принесу дров.
   Пока я валялся в бане, старик аккуратно поддерживал тепло. Расправившись со всеми недугами, я открыл глаза и сел. В теле ощущалась необычная легкость. Не одеваясь, я вышел во двор, где стояла ночь и крепкий мороз. На бревне, служившем скамейкой, сидел Федор Фомич и смотрел на звезды.
   - Ну что, родился заново? - Он улыбнулся. - Одевайся, будем есть.
   В доме нас ожидали вареники, лук и сало.
   - Федор Фомич, ты же говорил, что свинину есть вредно.
   - Говорил.
   - А чего же тогда здесь сало делает?
   - Тебе силы скоро понадобятся, да и мне тоже, так что ешь, не стесняйся. Кроме того, ты ведь теперь ничем не болен, можешь себе позволить малость.
   Он сощурился на миску вареников, из которой один поднялся в воздух, на лету нырнул в сметану и попал прямо ко мне в открытый рот. Хоть это и был отличный пример - двигать предметы у меня никак не получалось, но я чуть не подавился.
   - Федор Фомич, можно как-нибудь без этих шуток.
   - Ладно, извини. - Старик от души развеселился. - Ты бы видел глаза Гоголя, когда я ему, полупьяному, вот так же вареником в рот попал. Бедняга несколько дней в себя прийти не мог.
   Мы поели, он вытер бороду и спросил:
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Отлично.
   - Не устал? Ты двое суток почти провалялся.
   - Сколько?!
   Двое суток? А ощущение было такое, будто прошло всего несколько часов.
   - Как насчет еще одного урока?
   - Хоть десять.
   - Десять - это слишком.
   Федор Фомич о чем-то задумался и вдруг сделал какое-то молниеносное движение. Внезапно мою левую руку пронзила острая боль. Я вскрикнул и инстинктивно попытался ее отдернуть, но нож, которым Федор Фомич резал сало, прочно пригвоздил мою кисть к столу.
   - Что за...
   - Успокойся и дыши глубже. Сам бы ты на такой урок не согласился, а научиться все-таки нужно. Вытащи нож и залечи рану.
   Несмотря на возраст, Федор Фомич оказался необычайно силен. Нож сидел крепко, и пока я его вытаскивал, расковырял рану еще больше.
   - Останови кровь, и помоги тканям срастись.
   Восстанавливать клетки было гораздо сложнее, чем убивать микробы. С помощью старика я восстановил руку за какие-то несколько минут, но к концу буквально валился с ног. Федор Фомич помог мне добраться до кровати и, уложив, сел рядом.
   - Теперь отдыхай, завтра тебя ждут новые знания.
   - Надеюсь, без членовредительства?
   Он загрустил.
   - Извини. Ты осуждаешь меня, но это был очень важный для тебя опыт, который еще не раз спасет твою жизнь.
   - Откуда ты знаешь?
   - Я много чего знаю. Теперь отдыхай.
   Спал я долго, и когда проснулся, день был в самом разгаре.
   - Не желаешь поразмяться? Хотел показать тебе пару приемов рукопашного боя.
   - Зачем? У меня и так хорошо получается.
   - Для общего развития.
   - У меня нет способностей к рукопашному бою.
   - Так натренируй их. А вообще, с чего ты взял?
   - Меня пробовал учить один мой друг. Бесполезно.
   - Может быть он тебя плохо учил? - Старик глубоко вздохнул. - Обучение вообще штука не простая. Что хорошо одному, не годится для другого. Настоящий учитель должен найти подход к ученику, а тот в свою очередь постараться как следует все усвоить.
   - А если, допустим, нет талантов к чему-либо?
   - Может быть оттого, что преподнесено это было в неудачное время.
   - Федор Фомич, ты меня совсем запутал.
   - Так уж и запутал? Вот ты в школе учился?
   - Учился.
   - Двойки получал за образы влюбленных героев?
   - Было дело.
   - Было дело, или все время получал?
   Я порылся в воспоминаниях.
   - Скорее последнее. Все время не мог понять, что от меня хотят.
   - А знаешь почему? Не вовремя тебя пичкали этими книгами. Когда сам переживешь что-то подобное, по другому смотришь на эти вещи, но не в двенадцать лет, когда единственная любовь - это подвал, спички и макароны с тушенкой.
   Он отвел меня в подвал, где в одном из сундуков был целый арсенал старинного оружия. Тут были кинжалы, ножи всех мастей, секиры, шпаги и совсем уж средневековые мечи. Федор Фомич достал один из них и протянул мне.
   - Давай начнем с этого.
   Так и пошло. Уроки магии сменялись фехтованием и борьбой. Старик был отличным учителем, и хорошим борцом. За все мое обучение мне так и не удалось его победить, хотя он неоднократно хвалил меня за успехи. Обычно перед поединком я накачивал себя энергией, но как-то раз Федор Фомич предложил иной способ.
   - Не раздувай ауру до невероятных размеров, лучше прочувствуй свое тело и подпитай каждый орган в ритме его работы.
   - Это ж уйма времени уйдет.
   - Сделай один раз, дальше будет проще и быстрее. В идеале нужно поддерживать этот баланс постоянно.
   Ничего себе задачка. Я выполнил урок и был вознагражден такой необычайной легкостью в теле, что казалось сейчас взмахну руками и полечу.
   - Ну что ж, разомнемся? - Он протянул мне меч.
   - Пожалуй.
   Мы вышли во двор и начали. Я сделал несколько выпадов, которые он легко отразил. Когда нападал старик, мне показалось, что он лукавит, и не ошибся. Внезапно он легко пробил мою защиту и я ощутил рвущую на части боль в груди - старик всадил в меня меч по самую рукоятку. Ноги подкосились и я рухнул на землю. Федор Фомич сел рядом.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Идиотский вопрос. Плохо.
   - Это хорошо, что плохо. Обычный человек умер бы мгновенно. У тебя разрублено сердце, легкое, несколько ребер и задет позвоночник.
   Я недоверчиво покосился, и старик улыбнулся.
   - Проверь. И начинай восстанавливаться, время дорого. Хотя, ты в себя столько энергии всегда закачиваешь, что мог бы и из фарша себя собрать. - Он встал и выдернул меч, обдав новой волной боли. - Начинай с сердца.
   - Выращивать новые ткани всегда тяжело, но тем не менее клетки отрастали довольно быстро. Когда сердце полностью восстановилось, то заработало само, и я занялся легким, с которым было попроще. Перевернувшись на живот, я отхаркнул скопившуюся кровь и занялся костями, где и пришлось повозиться. Начало темнеть, и Федор Фомич, хранивший все это время гробовое молчание, отнес меня в дом.
   - Неужели все это необходимо? - Спросил я, когда он отпаивал меня какими-то травами.
   - А как же? Первый опыт особенно важен. Случись такое впервые в реальном бою, ты бы умер.
   - Кстати, а почему я не умер?
   Он почесал подбородок.
   - Что ты читал о четвертой расе?
   - Не слишком много.
   - Тогда я тебе расскажу, но на досуге все равно почитай.
   - На каком досуге?
   - Отдыхай и слушай. - Проигнорировал Федор Фомич мой сарказм. - Энергия, которую такие как мы расходуем по своему разумению на лево и на право, есть по сути составная часть существа четвертой расы. Ничтожно малая, но это все-таки частичка Бога! Она-то и поддерживала жизнь, пока ты не мог этого делать.
   - Я читал, что четвертая раса редко появляется на нашем плане.
   - Совершенно верно. Мы всего лишь паразиты на Его теле.
  
   Несколько месяцев обучения прошли довольно однообразно. Я тренировал свои навыки, выучил несколько новых фокусов и немного отъелся. Приход весны особенно порадовал тем, что я в полной мере чувствовал, как пробуждается природа.
   - Это еще что. - Федор Фомич укладывал вещи на телегу, собираясь за припасами. - Пока тебе нечего делать, попробуй проникнуть в прошлое. Для начала - разумом.
   - Каким образом?
   - Догадайся. - Он хитро улыбнулся. - Дам тебе маленькую подсказку - старушка Земля имеет память, и если разгадаешь эту тайну, считай, что учился не зря.
   - А если не разгадаю?
   Федор Фомич нахмурился.
   - Если только о неудаче думать, ее и получишь.
   Он забрался на телегу и укатил. Не зная, как подступиться к такой задаче, я послонялся по двору, наколол дров, давненько дожидавшихся своей участи, натаскал воды и улегся перед телевизором. Новостные каналы показывали одно и тоже, за исключением своих комментариев - каждый отрабатывал свой кусок, так что суть лежала между строк.
   Все время из головы не выходила печь, где так любил отдыхать старик. В итоге я посягнул на святое. Походив вокруг да около, я вскарабкался на его место, и тут-то меня осенило. Через это место проходила какая-то аномалия или мощный энергетический поток, похожий на луч лазера - со стороны невидим, но несет огромную мощь.
   В моей голове зазвучали миллиарды голосов, как будто я прослушивал сразу целую телефонную станцию. Разгадка была здесь, я мог настроиться на любой из них и слушать, слушать, слушать... Теперь понятно, почему он все время на печи валяется. Такие каналы наверняка не на каждом углу, а может вообще такой один. И тем не менее он мог вывести меня на нечто большее.
   Это было похоже на появление нового чувства, как прозрение слепого, и хотя такие открытия ни раз происходили у меня в прошлом, но были больше стечением обстоятельств, за которыми я следовал, как щепка в водовороте.
   И вот теперь ответ был где-то рядом, но как его найти. Как бы я не валялся на печи, но все же подслушивание голосов людей, животных и астральных сущностей ни на миллиметр не приблизили меня к ответу, который как всегда пришел неожиданно. Мне захотелось есть, я спрыгнул с печи и тут только осознал, что до сих пор не замечал самого главного.
   Со стороны поток чем-то напоминал ауру живого существа, уходил глубоко в землю, где переплетался с такими же в сложном узоре. Другой его конец простирался далеко в космос, где сливался с другими планетами, метеорами, кометами, Солнцем, и похоже шел гораздо дальше, связывая вселенную в единое целое, огромный живой организм.
   Я забрался обратно и попытался слиться с ним, буквально раствориться в этом море энергии, и мне это удалось. Гигант вздрогнул, и обратил на меня свое внимание. Перед моими глазами пронеслась вся моя жизнь, в точности как описывают пережившие клиническую смерть, но я знал - Он знакомится со мной. Когда череда образов прекратилась, я ощутил неимоверную легкость, я мог видеть настоящее, будущее и прошлое, для меня не существовало тайн, я был одновременно везде.
   Своим разумом я видел распятие Христа, баталии Гитлера, походы Александра Македонского и ожидающие нас локальные конфликты, плавно перетекающие в одну большую свару, когда многие народы, угнетаемые экологическими и религиозно-расовыми проблемами, принялись терзать друг друга за скудеющие природные ресурсы. И кругом лилась кровь, как и всю историю человечества.
   Эйфорию прервал какой-то толчок. Я вдруг ощутил себя лежащим на кровати, а рядом сидел Федор Фомич.
   - С одной стороны ты молодец. - Старик поглаживал бороду. - Нашел-таки свой ответ. Но с другой - нельзя же так себя запускать.
   Я и в самом деле еле шевелился, от былой легкости не осталось и следа.
   - Что случилось?
   - Не вернись я во время, ты бы умер от голода и жажды.
   - А сколько прошло времени?
   - Две недели. Ты, знаешь ли, не Илья Муромец, чтобы столько на печи валяться.
   Ноги почти не слушались, тем не менее я доковылял до зеркала. На меня смотрело мое истощенное, в щетине, с натянувшейся на костях кожей и ввалившимися глазами, лицо. Одежда висела на мне, как на вешалке. Федор Фомич подошел и встал рядом.
   - Ничего, это поправимо. Сейчас отъешься, отоспишься, а вот на печку пока не лазь.
   Я оглянулся, не веря самому себе. Может мне все это приснилось?
   - Так что же это было?
   - Тебя приняла та сила, которая и называется четвертой расой.
   - Бог?
   - Он самый, создатель жизни. Теперь он всегда будет с тобой. А сейчас отдыхай, тебе еще многое предстоит узнать.
  
   Мое обучение заняло три с половиной года. Федор Фомич был отличным учителем и обучил меня немыслимым вещам. И вот однажды за ужином он сообщил, что мне нечему больше учиться.
   - Уже все? - С грустью спросил я.
   - Все. И теперь пришло время ответить на твой вопрос.
   - Который?
   Он молча достал опасную бритву, ножницы, помазок и уселся перед зеркалом. К подобным ответам я привык, поэтому пил себе чай. Вернувшись к столу гладко выбритым, он хитро покосился на меня:
   - Ничего не замечаешь?
   Что-то в его лице было очень знакомым, но это что-то от меня все время ускользало.
   - Видишь? Никакой я не Федор Фомич.
   - А кто ты? - Я никак не мог понять, к чему он клонит.
   - Пойдем к зеркалу.
   Когда я увидел наши отражения, правда, так упорно ускользавшая от меня, наконец, открылась. Рядом со мной стоял я сам, только сильно постаревший.
   - Как такое может быть?
   - Теперь ты знаешь все. - Проигнорировал он вопрос - Отдыхай, а утром можешь отправляться за своей невестой.
   И "Федор Фомич" полез не свою любимую печку.
  
   Когда я проснулся, в доме никого не было. На столе стоял горячий самовар и записка:
   "Ты знаешь, что делать, ну а этот дом всегда открыт для тебя".
   И вот я снова оказался один. Годы обучения придали мне сил и уверенности. Я вышел во двор, встал на свободном месте и силой мысли вычертил вокруг себя пентаграмму.
   Кольцо свое, оказавшееся ловушкой, позволившей Максу украсть Вику, я расплавил, что само по себе было интересно. Мы сложили вдалеке от дома специальную печь, наполнили ее дровами, углем, вложили туда кольцо и разожгли огонь. Отойдя на безопасное расстояние, мы стали ждать.
   Разрушение его было ужасно и вместе с тем красиво. Сначала пространство начало колебаться, как будто мы смотрели на него сквозь теплый воздух, потом на мгновение долину озарила яркая вспышка, формой напоминающая пентаграмму, а следом до нас донесся грохот взрыва. Там, где стояла наша печь, осталась выгоревшая пустошь.
   - Федор Фомич. - Спросил я тогда. - Почему при перемещениях я все время встречаю пентаграмму?
   - Потому что это двухмерная проекция пятимерного сущего. Когда ты осознаешь все эти измерения, сможешь путешествовать где угодно.
   - А что это за измерения?
   - Ну, наши три, время, и вектор параллельных миров.
   - Если он вектор, то должна же быть у него точка отсчета?
   - Молодец, сообразил. Это тот зал, куда тебя забрасывало это кольцо, но об этом позже. Смотри внимательно. - Старик взял меня за плечо. - Во-первых, нужен контакт с объектом, который хочешь перенести. А во-вторых, создаешь проекцию, указав координаты той точки, куда хочешь попасть.
   Вокруг нас вспыхнули пять лучей, окруженные какими-то значками.
   - А что это за символы?
   - Координаты. Пока тебе многое не известно, скажу только, что они появляются в ответ на твои мысли. Вот сейчас я настроился на наш дом. Потом охватываешь переносимый объект. - Он обволок меня своей аурой. - И даешь команду.
   Все завертелось, и мы оказались во дворе.
   - Этот способ хорош тем, что не разделяет душу с телом, а кроме того, - он улыбнулся, - не стоишь в очереди к порталу. Пройдет немного времени, и ты будешь легко проделывать все это сам.
   И вот этот момент настал. Невидимая обычному взгляду, пентаграмма сверкала, ожидая команды. Миг, и я оказался на даче у Макса, в том его зале, где он обычно принимал гостей.
   В Москве была глубокая ночь. Наверняка где-то уже сработала сигнализация, и сюда бежит охрана, так что надо поторапливаться. Перемещения эти хоть и оставляют следы, но по ним мало что можно определить, однако если пользоваться одним и тем же путем довольно часто, остается своего рода "колея", по которой легко определить конечный пункт, и такая колея тут была.
   Пока я ее нащупывал, во дворе раздался оглушительный треск, зал озарился разрядом молнии, лампочки ярко вспыхнули и сгорели, в глазах на мгновение потемнело, а металлический браслет с часами на моей руке весьма ощутимо нагрелся и ударил током. На улице раздались крики и стрельба.
   Не удержавшись, я выглянул в окно. Посреди двора двигался человек в сутане. Голова его была скрыта капюшоном, да и аура его была мне незнакома. Трое охранников стреляли в него почти в упор, но пули падали, не долетая. Это была очень хорошая защита, овладеть которой мне удалось лишь в начальной стадии - особо созданное вокруг живого тела поле останавливало любой предмет тем сильнее, чем быстрее он двигался. Медленно, игнорируя стрелявших, человек вошел в дом. Не по мою ли душу он явился? Такое совпадение наводило на мысль, что меня тут давно ждали, только вот зачем тогда охранники в него стреляют? Может быть, их просто забыли предупредить? А может, кто-то еще имеет виды на мою персону?
   Так или иначе, но пора было забирать свое и уносить ноги. Проследовав проторенным путем, я оказался на каком-то складе. Кругом в беспорядке валялось разное барахло, рассматривать которое не было ни времени, ни желания. В любой момент здесь мог появиться Макс, этот тип в сутане или еще кто-нибудь, с кем из соображений собственной безопасности связываться совершенно не хотелось. По крайней мере, не сейчас.
   Вика нашлась почти сразу, она лежала на одной из полок стеллажей, как обычная вещь, в каком-то глубоком сне. Я сгреб ее в охапку и перенес нас в хижину. Старик изрядно потрудился, защищая это место, так что здесь я чувствовал себя в относительной безопасности. Уложив ее на кровать, я занялся пробуждением. Пол дня спустя, она зашевелилась и попросила пить.
   - Саша? Это ты? Где я?
   - В безопасном месте. Что случилось?
   - Когда вы с Петровичем исчезли, появился какой-то человек в инвалидной коляске, и я тут же потеряла сознание. Сколько времени я провалялась? И что это за дом?
   - Ты проспала три с половиной года.
   - Сколько?
   - Три с половиной. Я только сейчас смог тебя вытащить.
   Она задумалась.
   - Не могу в это поверить.
   - Тут недалеко село есть, можно съездить спросить, какой сейчас год.
   - Ну ладно, а где мы?
   - Это мой дом.
   - Ты купил его?
   - Сам не знаю. Здесь я встретил самого себя в весьма преклонном возрасте, и все это время сам у себя учился.
   Она надолго замолчала и, приняв какое-то решение, сказала:
   - Я совсем запуталась. Скажи мне только одно, здесь безопасно?
   - Скорее да.
   - Только, пожалуйста, без этого, да или нет?
   - Вика, мы с тобой столкнулись с организацией, существующей тысячи лет, и желающей получить от меня некоторые услуги, которые я им оказывать не хочу и не могу. Нельзя чувствовать себя в безопасности, пока она не уничтожена.
   Она взяла мою руку.
   - Ты ведь победишь их, правда?
   Женская наивность. Я лег рядом, и обнял ее за плечи. Как-то само из меня выскочило:
   - Правда.
   И ее губы прижалась к моим в поцелуе.
  
   Старая добрая Англия встретила меня дождем. Идя по Лондону, меня поразило обилие камер. Наверное, если постараться, можно наблюдать за всем городом не вставая со стула. Хотя обо всем городе говорить рановато, я еще и сотой части его не прошел, но знал, что мой друг Джон где-то здесь. Я четко держал направление, но как до него добраться понятия не имел.
   Решение, как всегда, пришло само. Передо мной возле такси сидел сравнительно молодой водитель и, от души уплетая гамбургер, тихонько материл англичан за плохую еду, дороговизну пельменей и полное отсутствие пирожков с картошкой. Когда я подсел к нему, тот и ухом не повел, и пришлось привлечь его внимание.
   - Тяжело тебе, наверное...
   - А? - С набитым ртом удостоил меня вниманием таксист.
   - Ну, без жратвы нормальной. Говорят, от этого. - Я ткнул пальцем в его снедь. - Бывает цирроз и диабет.
   - Слушай, не трави душу.
   Он доел гамбургер и устроился переваривать.
   - Как тебя сюда занесло-то? - Поинтересовался я как бы ненароком.
   - При перестройке родители уехали, а я тогда решений не принимал. А ты чего хотел-то?
   - Да по городу прокатиться.
   - Так чего молчишь! Садись, поехали.
   Мы уселись в машину, и он запустил двигатель.
   - Куда поедем?
   - В том направлении. - Я кивком указал путь.
   - А конкретнее?
   - Конкретнее не могу.
   - Ты что, спецагент какой-то?
   - Не-а, сам по себе. - Я протянул ему сотенную, остаток от былой роскоши.
   - А, доллары, тоже не плохо. Не липа? - Он вопросительно взглянул на меня.
   - Обижаешь. А потом, кто ж тебе скажет, если липа.
   Он усмехнулся.
   - Ну ладно, поехали.
   Мы колесили по городу, и тут я почувствовал, что Джон перемещается. Наверное едет куда-то. Я попросил водителя свернуть.
   - Не знаю, куда мы едем, но направление ты держишь, как компас. Что сейчас случилось?
   - Мой друг куда-то едет.
   - Как ты это определяешь?
   - Долго рассказывать, чувствую его и все.
   Он опять усмехнулся и свернул на дорогу, по которой ехал Джон. Вскоре мы его нагнали.
   - Поезжай вон за той машиной, но поодаль.
   - Ни фига себе, это ж машина Джона Малькольма, профессора из университета.
   - Ты-то откуда знаешь?
   - А я там сидел. - Он улыбнулся. - В смысле, учился у него. А вот ты откуда его знаешь?
   - Да пересеклись пару раз. А ты что, университет закончил?
   - Ну!
   - А в таксистах что делаешь?
   - По-твоему что, если здесь Англия, то все у всех есть?
   - Ладно, отстань еще немного.
   - Потеряем!
   - Не потеряем. Кстати, что ты можешь о нем сказать?
   - Мужик толковый, не выпендривается. И очень богатый.
   - А на чем он разбогател? И как время проводит?
   - Понятия не имею. Ты же говорил, что знаешь его.
   - Не так хорошо, как хотелось бы, но думаю завалиться к нему в гости. Хочешь, пошли вместе.
   - Не особенно. Сегодня пятница, нажрется наверное, как типичный англичанин.
   - А если я тебе скажу, что он один из главных членов сатанинского братства, а сегодня пятница тринадцатого.
   -Чего?
   Он обернулся ко мне, машина вильнула, и с разных сторон тут же загудели.
   - Следи за дорогой!
   Он выровнял машину и, на этот раз не оборачиваясь, спросил.
   - Откуда ты это знаешь? Ты тоже из этих?
   - Нет, я по другую сторону, но хочу с ним потолковать. Не желаешь навестить профессора?
   - Почему бы и нет. Хотя он меня вряд ли вспомнит...
   Мы ехали следом часа полтора, пока его машина не свернула с трассы в ворота богатого особняка.
   - Это его дом?
   - Похоже, но не уверен.
   - Тогда зайдем инкогнито.
   Он повернулся и внимательно на меня посмотрел.
   - Слушай, ты не в России, здесь за такие шутки можно надолго загреметь.
   - Ладно, счастливо.
   Я вышел из машины и пошел вдоль ограды. Особняк был велик, но проникнуть внутрь труда не составит. Вон и окна кабинета, начну с него, а там видно будет. Дабы не привлекать внимания своим исчезновением, я отправился искать какой-нибудь безлюдный переулок. По дороге меня нагнал водила.
   - Слушай, а что ты там собираешься делать?
   - Видно будет.
   - Ну, ничего противозаконного?
   - Я же тебе сказал, не знаю.
   Он замялся.
   - Я бы пошел с тобой, но сам понимаешь, закон здесь строго соблюдается...
   Болтовня о правопорядке, особенно в последнее время, здорово меня забавляла. Власть имущие пишут законы по большому счету под себя, это не секрет. Многое здесь завуалировано, но суть от этого не меняется. Остальные в большинстве своем боятся их нарушать из стараха получить по загривку - тоже понятно. Но вот чего я никак не мог взять в толк, так это почему в сытых странах то же самое большинство свято верит в абсолютную справедливость неидеальных земных законов. А между тем, все это блеф и двойные стандарты. Чего стоит одна только депутатская неприкосновенность после заявления, что перед Законом все равны.
   - Я тебе так скажу, есть план превратить этот мир в ад. Я видел, что для этого делалось и делается, а если найду хоть малейшее тому подтверждение, убью любого, кто встанет у меня на пути.
   Таксист оторопел. Похоже, такими словами здесь не принято разбрасываться. Да и черт с ним, как говорится, пусть хмуреет дальше. Прямо на его глазах я переместился в кабинет. Отчасти я был заинтересован в свидетелях, но втягивать кого-то против воли не хотелось.
   С планировкой я не ошибся. Кабинет был просторен, красив, чист и обставлен дорогой мебелью. Тут были телевизор, компьютер, бар, роскошные кожаные кресла, в общем все что нужно, включая сигнализацию, которая наверняка уже где-то на меня стучала. Я взял в баре самую красивую бутылку и, в ожидании охраны, плюхнулся в хозяйское кресло, в ковбойской манере положив ноги на стол. Немного подумав, я окружил себя защитой, чем черт не шутит.
   Охранников оказалось восемь, и вскоре все они лежали на полу. Следующим по идее должен быть Джон, но я ошибся. Держа обеими руками револьвер, в кабинет вошла Мэри, его жена. Интересно, она настолько глупа, или наоборот сильна, что в одиночку вошла туда, где только что исчезло восемь здоровенных жлобов.
   Она наставила на меня оружие и проорала по-английски что-то нецензурное, по крайней мере несколько фраз я много раз слышал в американских боевиках. Смысл уловить так и не удалось - информационная составляющая ее крика была примерно как у ребенка, потерявшего любимую игрушку.
   На мое счастье револьвер был не заряжен, так что не отвлекаясь на пустяки, я начал рыться в столе. Вскоре обнаружилась весьма увесистая тетрадь в переплете из... человеческой кожи, с вытатуированной еще при жизни перевернутой пентаграммой, головой козла и еще какой-то дрянью. Мэри попыталась выстрелить, но безрезультатно, на что я медленно встал и, нахально игнорируя щелкающий револьвер, в который забыли положить патроны, и матерящуюся дамочку, съездил тетрадью ее по голове. В удар я вложил не только физическую силу, поэтому она отлетела на несколько метров, ударилась о стену и наконец замолчала, осев кулем на пол. Я вернулся в кресло, приложился к бутылке и открыл тетрадь.
   Первые же несколько страниц содержали фамилии и адреса, далее шли какие-то записи с обилием денежных сумм. Я сунул тетрадь по мышку и, подобрав пистолет одного из охранников, отправился искать хозяина этой клоаки. Прислугу я обнаружил прямо под дверью кабинета, и они с удовольствием показали мне путь.
   Особняк был возведен над каким-то старинным подземным сооружением - из холла вниз, явно ниже уровня земли, шла лестница. Спускаясь, я оказался в коридоре, построенном несколько сотен лет назад - стены, ступени и свод были выложены из грубо отесанного камня. Откуда-то снизу доносилась музыка, вернее та гулкая ее составляющая, которая распространяется дальше всего, и по-моему человеческие стоны. Коридор уходил все глубже, и в нем начали попадаться ниши с висящими в них скелетами. Сначала я предположил, что это бутафория, но после третьего не выдержал, да и коснулся одного из них.
   Меня пронзил предсмертный ужас человека, кем раньше были эти кости. Его подвесили за ноги, перерезали вены, и он истек кровью. Скелеты сопровождали меня всю дорогу, пока я не вышел к своей цели.
   В круглом зале к вмурованным в потолок крючьям были подвешены за ноги двое мужчин, женщина и ребенок. Вены на запястьях были перерезаны, и кровь капала вниз, где шла оргия. Человек двенадцать мужчин и женщин совокуплялись безо всякого разбора, причем не только с противоположным полом. Над всей этой вакханалией восседал полуголый Джон и пил что-то из серебряного кубка, а вокруг горело множество свечей, придающих происходящему по истине дьявольский оттенок. И как всегда, вокруг клубился сонм невидимых тварей, учуявших легкую добычу.
   Обойдя кровавых извращенцев, я подошел к Джону и шлепнул его тетрадью по голове. В ответ он удостоил меня взглядом. Какой-то тип с весьма развитой мускулатурой вскочил с пола и бросился на меня. Без зазрения совести я всадил ему пулю в грудь. Стрелял я слабовато, так что попал куда-то в живот. Он попытался встать, но я остановил его сердце, так надежнее, да и привычнее. Потом я выпустил всю обойму в визжащую кучу-малу посреди зала, пусть помучаются перед смертью, в другой жизни будет не повадно.
   Джон пытался мне помешать, но я снова огрел его и вернул на место, а потом сунул ему под нос этот том.
   - Что это такое? - Спросил я указывая то на тетрадь, то на стонущую и ругающуюся экс-оргию.
   Вообще, происходящее в этом месте настолько поразило меня, что только сейчас я заметил на шее у Джона красный, в золотой оправе, Кристалл Потерянных Душ. Я отобрал его и мысленно проник внутрь. Опыт работы с ним был у меня чисто теоретический, но и его вполне хватало. В камне вот уже несколько тысячелетий томились души принесенных в жертву, и выпуская их на волю, я прекрасно понимал, что полностью ломаю чьи-то очень серьезные и далеко идущие планы.
   Освободившееся место заняли окружающие меня сектанты. Все кроме Джона, от которого мне хотелось многое узнать. Установив над ним контроль, я вывел его наверх и приступил к допросу. Времени было в обрез, полиция по идее была уже в пути, так что приходилось поторапливаться.
   Минут через пять я уже сделал соответствующие пометки в его записях. Люди, которых мне предстояло отыскать, были не бедного сословия. Банкиры, торговцы недвижимостью, владельцы плантаций в Колумбии, где выращивались отнюдь не помидоры, была даже пара сенаторов из США. Отправив душу Джона в кристалл, я положил на его трупп тетрадь, предварительно вырвав нужные листы, и вернулся домой.
  
   Отдохнув и выспавшись на печке, я просмотрел трофейные списки, размышляя о новом налете.
   - Я тут кашу сварила. - Поставила Вика на стол котелок.
   - В новостях что-нибудь слышно?
   - Про Англию ничего, а в Штатах уровень террористической угрозы повышен до какого-то там цвета.
   - Однако. Eще и суток не прошло.
   Она села рядом.
   - Саш, а что там все-таки было?
   - Я же тебе сто раз говорил, меньше знаешь, крепче спишь.
   Она надулась и отстранилась от меня. Есть вещи, которые лучше не знать, особенно женщинам, собирающимся стать матерью. Вика пока этого не знала, но я видел, что внутри нее растет новая жизнь, и в этом была еще одна проблема. Так или иначе, но придется оставить ее. Мой рок - защитить мир и для этого придется отправиться в прошлое, причем довольно скоро. Важно не пропустить нужное положение звезд и планет.
   Не зная, как это преподнести, я вывалил все, как есть. Вика заплакала и ушла в комнату. Придется все-таки объясниться. Когда я вошел, она лежала на кровати и рыдала. Я сел рядом и погладил ее по голове. Она подняла на меня заплаканные глаза.
   - Ты бросаешь меня.
   Что тут можно возразить, так оно и было. Я обнял ее за голову и потихоньку, чтобы не напугать, начал передавать свои воспоминания.
   - Ой! Что это со мной?
   - Ты видишь то же, что и я совсем недавно.
   Она держалась молодцом, но когда дело дошло до кровавой оргии, закричала, и я оборвал видения. Мы лежали несколько минут молча, потом она спросила.
   - Часто такое бывает.
   - Как знать, такое бывало в прошлом, и глупо было бы не ожидать подобного в будущем. Я просто хочу уберечь мир.
   - Пусть кто-нибудь другой займется этим.
   - Кто например?
   - Ну, есть же правительство, наконец, церковь...
   Я вынул украденные у Джона листки и протянул ей.
   - Правительство тут если и не увязло по уши, то уж по крайней мере что-то да с этого имеет. А церковь... по-моему наш мир давно прошел ту черту, за которой осталось непротивление злу насилием.
   - И ты готов потратить на это свою жизнь?
   - Ну, надо же кому-то этим заниматься. Хотя бы ради тебя и ребенка.
   - Какого ребенка?
   - Нашего.
   Она посмотрела с недоверием.
   - Ты беременна.
   - С чего ты взял? Я ничего не чувствую.
   - Просто вижу. Пока это еще несколько клеток, но ты носишь нашего ребенка.
   Вика уткнулась в подушку и задремала. Вышло не очень красиво, но все-таки разговор состоялся. Внезапно в доме хлопнула дверь, кто-то вошел и по-хозяйски задвигал скамейками.
   - О, каша. - Донесся голос "Федора Фомича".
   Когда я вышел, он поднял на меня глаза. Весь в крови, и похоже с пулевым ранением.
   - Вернее с двумя. - Поправил он мои мысли, лопая прямо из кастрюли. - Хорошая каша, сам варил?
   - Она сейчас спит.
   - А... - Он задумался. - Все, вспомнил. Ну пусть спит, если ты не против, хотелось бы с ней увидеться. Я тут тебе подсобил малость.
   - Это ты в Штатах что-то устроил?
   - Лучше. Я обезвредил Макса.
   - Каким образом?
   - Убить не удалось. - Он предъявил прострелянную руку. - Но ему уже не долго осталось, можешь не сомневаться. Я с самого начала подозревал, что он не человек.
   - Так это тебя я видел в особняке.
   - Ага. - Он лукаво улыбнулся. - Тут небольшой парадокс во времени вышел, так что можешь пока поделиться историями о своих похождениях.
   Пока я рассказывал, он доел кашу, разделся и начал лечить раны, что получалось все-таки гораздо лучше, чем у меня. На глазах рана на руке затянулась, и пришла очередь ноги, но из нее вдобавок вылезла пуля.
   - Саша, кто это? - В двери появилась Вика, рассматривая полуголого гостя.
   - Вика, ты не узнаешь меня? - Он встал из-за стола. На его глаза навернулись слезы.
   - Н-нет... А кто вы?
   - Не называй его на "вы", обидится. - Я встал рядом, чтобы нас было легче сравнить. - Это я, только девятьсот лет спустя.
   - Ладно. - Старик смахнул слезу. - Полезу-ка я на печку. Отдохнуть пора.
   И, вскарабкавшись, добавил.
   - Пока никуда не суйся, после твоих английских каникул, да и моих московских, все наши друзья на уши повстают. Переждем, а то еще подстрелят чего доброго.
   - Я вот что у тебя хотел спросить.
   - Ну, спрашивай.
   - По идее ты должен знать все мое будущее. Ну, раз уж ты - это я, то должен по идее знать все наверняка.
   - Должен-то должен. - Завозился, устраиваясь, старик. - Да сколько лет прошло. А потом, будущее во многом зависит от того, что мы делаем сейчас, так что воспоминания мои могут не повториться, если мы с тобой не сделаем все, как надо.
  
   Утром старик слез с печки какой-то озабоченный.
   - Что-то случилось?
   - Ага. Нам нужно торопиться.
   - Да что такое?
   - Наши друзья собираются вместе.
   - Ну и что?
   - Как ну и что? Мы с тобой здорово разворошили это осиное гнездо, и ничего удивительного, что оно собирается кусаться.
   - Каким образом?
   Он усмехнулся.
   - Думаешь ты один такой? В мире немало магов, может и не все так хороши, но они есть, хотя не их нам следует опасаться.
   - А кого? Ты знаешь?
   - В общем да.
   - Оттуда? - Я указал на печь.
   - И оттуда тоже, но в основном из личного опыта.
   На разговоры вышла Вика.
   - Доброе утро, что тут у вас?
   - Нам пора. Дела ждут.
   - Это опасно? - Она встревоженно переводила взгляд с меня на старика.
   - Не волнуся. Он, - кивок в мою сторону, - вернется.
   - А ты? - Вырвалось у меня.
   - А я нет. - Он улыбнулся. - Но со мной все будет в порядке, не сомневайся. Тем более тело это нуждается в замене.
   - Что значит, тело нуждается в замене?
   - Нам пора. - Он встал. - Прощай, Вика, в следующей жизни мы с тобой обязательно встретимся.
   Старик взял меня за плечо, мир завертелся и мы оказались в какой-то степи посреди ночи.
   - Ну и где мы?
   - Это Мексика.
   - Ты бы сказал заранее, я б хоть собрался. Денег что ли взял малость.
   - Не волнуйся. - Он вытащил из кармана увесистую пачку долларов. - Здесь это в цене.
   - Где ты их взял?
   - У твоего, вернее нашего друга Макса. Не смотри на меня так, я не все забрал, на обеспеченную старость ему хватит. Да и нам с тобой тоже.
   Он убрал деньги, сориентировался и мы зашагали в каком-то известном ему одному направлении.
   - Далеко еще?
   - К утру будем.
   - А поближе никак нельзя было?
   - Нет, нас могли бы засечь. Эти перемещения не проходят незаметно.
   - А потом что?
   - Отсидимся и отправимся в одно милое место.
   - Да что там такое творится?
   Он остановился, поковырял носком ботинка землю, взглянул на небо, как бы что-то для себя решая, и наконец ответил.
   - Вся эта публика уже много веков, если не сказать больше, жаждет дивидендов со своих потуг, свидетелем которых мы с тобой ни раз бывали, здорово наступая им на пятки. Вот они и решили поторопиться. Положение планет сейчас не особо им благоприятно, но может и получится.
   - Да что получится.
   - Они попытаются вызвать верховного демона. Ну, вернее одну из его личин.
   - Это как?
   - Если не вдаваться в тонкости, это существо, образ которого ты уже видел.
   - Икона на деревянной табличке?!
   - Именно. Это существо может одновременно пребывать в нескольких измерениях и точках пространства. Оно создает двойника, который является с ним одним целым, и обладает всеми его силами.
   - Так он может и армию создать?
   - В принципе да, но это много чего требует, в частности завоевания нашего мира, который случайно оказался на его пути. Сюда явится двойник, который устроит то, против чего мы боремся, так что сам Бог велел ему помешать.
   Мы снова тронулись в путь. Идти пришлось долго, по дороге рассвело и к утру наконец замаячил впереди какой-то городок.
   - Тихое, спокойное место. - Оценил старик. - Пойдем, выпьем текиллы. Тут за углом ресторанчик есть.
   Едва мы вошли, как из-за столика вскочил какой-то лысый пузатый тип и с распростертыми объятиями ринулся ко мне.
   - Сашка, твою мать, какими судьбами! Ты почти не изменился! Что не узнал?
   Этим радостным субъектом оказался мой одноклассник Альберт Фимаков. После школы он подался куда-то в Москву, да и затерялся там. Мы обнялись, я представил ему старика, назвав своим недавно найденным отцом, и он пригласил меня за столик, где сидели две очень миловидные креолки, а рядом бросали на нас короткие угрюмые взгляды несколько уголовного вида мексиканцев. Он что-то сказал им, и те успокоились, но разглядывать нас не перестали.
   - Не обращайте внимания, это моя охрана. - Он кивнул на соседей по столику. - Отличные ребята, страшные, но очень преданные, за деньги конечно. Так отец говоришь... В самом деле, вы очень похожи. Это из-за него ты дел понаделал?
   - Каких еще дел? Я тут только несколько часов.
   - Да? А мы тут все за тебя болеем.
   Он снова сказал что-то своим ребятам. Те заулыбались, подняли за нас кружки, а один взял стул и уселся на улице.
   - Ну рассказывай, что ты тут натворил. Не бойся, мы на твоей стороне.
   - Лучше расскажи, как ты тут оказался.
   - Ладно. - Он усмехнулся. - Но потом твоя очередь. Помнишь мои ДОСААФ'овские увлечения? Так вот, переехал я в Москву. Денег - ноль, но кулаками работаю хорошо. Стреляю тоже неплохо, но это уже позже пригодилось. В общем, устроился в бар вышибалой. А времена - сам помнишь, какие были. Со временем познакомился с людьми, завязался бизнес... Ну, сначала деньги с должников выколачивал, потом потихоньку в коммерцию перешел. Дело вроде пошло, мы офисную технику чуть не поездами возили, "на ура" расходилась. А потом подставили меня очень крутые люди. Вернее даже не подставили, но собирались. Мне под их проект нужно было почти все бабки вложить. И ведь не хотел, но пообещал. В общем, сижу я в офисе, пью кофе, рядом сумка денег, но никто про ее содержимое не знает, даже секретутка, а то б наверное убили сразу. И тут меня, как говорится, начали терзать смутные сомнения. В общем взял я сумочку, сказал что сейчас приду и слинял. Пару лет в Европе отсиживался, бабки отмыл, даже наварил малость, а потом от греха подальше сюда перебрался. Тут смотрю - деньги буквально на дороге валяются, ну я и занял свою нишу. Теперь твоя очередь.
   Я взглянул на старика, и тот кивнул, после чего я коротко изложил ему свою историю.
   - В жизни не слышал ничего бредовее. Докажи.
   Он потянулся за бутылкой, но я мысленным усилием отодвинул ее. Не сообразив в чем дело, Альберт потянулся снова. На этот раз я заставил бутылку скакнуть ко мне в руку.
   - Слушай, здорово. Я уж подумал, что допился. А ну, сделай еще что-нибудь.
   Все его охранники сидели вполоборота и глазели на меня. Пока я размышлял, чем бы еще его удивить, на помощь пришел старик. Из стоящей на столе бутылки начала вытекать текилла, причем так, как будто сила тяжести была направлена вверх, и в сантиметрах двадцати над бутылкой собиралась в каплю, парящую как бы в невесомости. Потом он что-то сказал, и ближайший охранник дал ему свой нож. Едва он коснулся шара, как тот мгновенно замерз, после чего старик с деланной услужливостью протянул его Альберту.
   - Ваше мороженое. - Тот потянулся к ледяному шарику. - Осторожно, очень холодный.
   Лезвие ножа начало покрываться инеем, и Альберт взял его за ручку. Постучал шариком по столу и зачем-то понюхал.
   - Внушает. Так куда вы теперь направляетесь. Уж не в Ущелье ли Дьявола?
   Старик кивнул.
   - Тогда понятно.
   - Что тебе понятно?
   - За вашей эпопеей я наблюдаю довольно давно. Сперва был очень удивлен, когда несколько лет назад тебя в России представили как серийного убийцу. Ну не твой стиль, потому и заинтересовался. А недавно ко мне заявляется шеф полиции и вежливо так интересуется, не встречал ли я тут русских и протягивает твою фотографию, мол, Интерпол ищет. Я-то тебя сразу узнал, но сказал, что русских уже несколько лет не встречал, но как только увижу - сообщу сразу же. Нет, ты не думай, я тут что-то вроде наркобарона. Полиция в курсе, но для них - ни одного торговца наркотиками я в глаза не видел, но как только увижу... ну ты понял. Шеф от меня по десять штук в месяц получает, хочет на пенсию в Штаты переехать. Ну и остальным тоже приплачиваю.
   - Это все очень интересно, но ты хотел что-то нам рассказать.
   - Да. Так вот, Ущелье Дьявола - это как аномальная зона какая-то. То там люди пропадают, то вдруг снова находятся, а иногда уйдет человек, а через пару дней находят скелет, по виду - лет десять пролежал на ветру. Проверяют по зубной формуле - он. Кто-то память потеряет, кто-то с ума сойдет. В общем, место безлюдное и непривлекательное, местные его за милю обходят. А недавно мои люди сообщили, что в Ущелье Дьявола началось какое-то паломничество. Едут очень дорогие джипы - другим машинам просто туда не пробраться, военные "Хаммеры", да и просто пешком немало народу прется. Ну я к шефу полиции, а тот мне советует - не суйся лучше, там очень крутые люди это дело крышуют, последний раз такое было лет пятьдесят назад, он тогда еще мальчишкой был, но помнит. Шеф полиции мужик мудрый, да и за бабки свои переживает, так что послушался я его. А тем временем разузнал у своих, что там какой-то сатанинский ритуал будут проводить, что-то вроде мессы. Мне и подавно расхотелось на этих психов пялиться. Мало ли в каком дурдоме день открытых дверей. Но ваш рассказ здорово меняет дело. Короче, я с вами. Давно уже не развлекался по-настоящему, вспомню молодость. А сейчас пейте и ешьте, я угощаю. Кстати, когда двинемся?
   - Скоро. - Старик опрокинул рюмку. - А еще нам нужна взрывчатка.
   - Много?
   - Ну, пару тонн.
   - Ого. - Альберт аж протрезвел. - Вы что, город взорвать хотите?
   - В ущелье дьявола скрыт древний храм, где много веков собираются сатанисты всего мира. - Старик поковырял в тарелке. - Это паломничество происходит раз в шестьдесят шесть лет и шесть месяцев. И собираются они вызвать дьявола в наш мир. Наша задача не дать им протащить его сюда, а ваша - взорвать храм и накрыть там всю эту публику. У вас есть хороший взрывотехник?
   Альберт почесал затылок.
   - Взорвать - это я люблю. Подрывник есть, но он отошел от дел.
   - Случилось что?
   - Да жена у него заболела. Рак. А он запил. В общем, на него не рассчитывайте.
   - Может подлечим ему жену-то? Да и он нам поможет.
   - Да бестолку уже, из больницы ее того, помирать выписали. Чахнет на глазах.
   - Может, съездим посмотрим все-таки? - Вставил я свои пять копеек. - Мы тут здорово поднаторели в таких делах.
   - Если так хочешь, давай съездим. Даже самому интересно, чего вы еще умеете, кроме как бутылками жонглировать.
   Дорога заняла часа два с половиной, но на этот раз не пешком. Деревня, где жил подрывник, была сущим захолустьем, но Альберта здесь то ли уважали, то ли боялись, и называли почему-то на итальянский манер дон Альберто. Дома над постелью жены мы застали хозяина, как и предупреждал Альберт, тот был изрядно пьян. Тут же суетился какой-то человечек. Альберт о чем-то поговорил с хозяином.
   - Знакомьтесь, это Педро. - Мы пожали друг другу руки. - Очень толковый в своих делах мужичек.
   - А кто этот, такой шустрый? - Поинтересовался старик.
   - Да знахарь какой-то. Пытается порчу снять.
   Мы переглянулись. Знахарь был обычный человек, у него не было абсолютно никаких способностей к магическим действиям, кроме оболванивания клиентов. Старик подошел к нему и взглянул так, что тот поспешил убраться из дома. Потом пододвинул к себе табурет, сел возле кровати и, перекинувшись о чем-то несколькими словами с женщиной, приступил к лечению. Мы же вышли на улицу, чтоб не мешать. Минут через сорок к нам вышел старик.
   - Рак поджелудочной. Был. Немножко пусть посидит на диете, а дальше все нормально будет.
   Альберт поднял на него голову.
   - Слушай, ты мне не гонишь?
   - За базар отвечаю. - Передразнил он его, характерно скрючив пальцы. - Сейчас пусть поспит, а потом встанет с кровати.
   Потом старик что-то сказал хозяину дома и тот убежал внутрь. Через какое-то время он радостный выскочил с бутылкой какого-то пойла, что-то повторяя. Мне надоело слушать через переводчика, и я прочитал его мысли:
   - Она ходит! Она ходит! - Кричал мексиканец. - Давайте выпьем за это дон Альберто, ваши друзья принесли нам чудо!
   - Я же говорил, пусть поспит. - Проворчал старик. - Ну что за невыдержанный характер.
   Когда мы наконец выпили, хозяин поинтересовался, чем он может отблагодарить гостей за сотворенное чудо, а узнав, что нужно взорвать Ущелье Дьвола, обрадовался еще больше и заверил, что с удовольствием выполнит нашу просьбу. Потом к нам вышла его жена - очень худая, но лицо уже приобрело здоровый румянец. Старик дал ей несколько советов, и мы поехали к Альберту готовить погром.
   Увидев его закрома, я бы смело сказал, что оружия там было на небольшую армию. Имелось все от пистолетов до противотанковых гранатометов.
   - Альберт, ты что, собрался Мексику завоевать? - Вырвалось у меня, когда я осматривал это изобилие. - На тебя что, танками наезжают.
   - Ошибочка. Это "Стингер", вертолеты сбивать. Можно и самолеты, но они здесь редкость. Но есть и для танков. - Он указал на ящик в углу склада, накрытый брезентом. А вот и то, что нужно.
   В другом углу лежала внушительного размера гора взрывчатки. Педро одобрительно кивнул.
   - Ну и зачем тебе столько оружия? Не для нас же ты его собирал.
   - Знаешь. - Он пожевал губами. - В мире существует только одно право. Право сильного. Оно справедливо во всем, начиная от бродяг и заканчивая международной политикой. И второе - это право нужно периодически подтверждать, а то окружающие расслабляются, и начинают считать, что все всем позволено. Борзеть, одним словом. Кроме того, все это есть не просит. Кстати, каков наш план?
   - К нам придет гость. Индеец один. - Старик оглядывал полки с оружием. - Он расскажет, что делать, а пока можно и отдохнуть.
   - Откуда вы знаете? - Альберт переводил взгляд с меня на старика. - Придет, не придет, вы что, ясновидящие? А индеец этот откуда все знает?
   - Долго рассказывать. - Старик взял несколько гранат, несколько рассовал по карманам, а часть протянул мне. - Но он поедет с нами.
   - Прекрасно. - Скептически бросил Альберт. - Чем дальше, тем веселее.
   Мы перенесли в машину взрывчатку, несколько гранатометов, и пошли в дом обсуждать план. Среди книг нашлась подробная карта, где был прорисовано Ущелье Дьявола. Это был довольно глубокий и протяженный каньон, на котором старик карандашом указал точку.
   - Вот здесь.
   - Что "вот здесь"? - Переспросил Альберт.
   - Вход в пещеру. Он там один. Значит план у нас такой. Выезжаем и оставляем двух людей с гранатометами у обрыва, напротив входа, а сами едем сюда, где мы. - Старик кивнул в мою сторону. - Спускаемся и идем внутрь. После того, как мы войдем, нужно взорвать вход.
   - А как вы выбираться собираетесь?
   - За нас не беспокойся.
   - Как не беспокойся? Ты что, отец, хочешь, чтобы вас там похоронили?
   - Я знаю, что делаю.
   - Ты может и знаешь, а ему-то, - Альберт ткнул пальцем в мою сторону, - за что умирать?
   - Никто из нас не умрет. Доверься мне.
   - Бред какой-то. Ну ладно, а патрули, охрана?
   - О патрулях я позабочусь.
   - Ты прямо на все случаи жизни мастер. Может, бросишь это дело и будешь работать на меня? Деньгами не обижу.
   Старик проигнорировал предложение.
   - Педро и индеец на машине со взрывчаткой едут сюда. - Старик перевел подрывнику задание и указал место на карте, отстоящее от входа километра на два. - И спустя двадцать минут после обрушения входа устраивают взрыв, который сдвинет пласты и засыплет эту пещеру раз и на всегда. На этом мы с вами и распрощаемся.
   Альберт воткнул в рот горлышко бутылки и надолго к нему присосался.
   - Я ни хрена не пойму, что вы там будете делать, но уверен, что живым оттуда не выбраться. Неужели это так много для вас значит? Лично я бы просто взорвал эту пещеру... Ладно, не надо на меня так смотреть, может вы и правы.
   Неожиданно прибежал какой-то громила и затараторил что-то. Альберт выругался и ушел.
   - Ладно. Пойдем, отдохнем. Денек сегодня был тот еще.
   - Почему мне кажется, что мы видимся в последний раз?
   Он долго не хотел отвечать, но все-таки решился.
   - Ну как почему? Все в этом мире когда-нибудь заканчивается.
   - Может и в самом деле нам пересмотреть наши планы?
   - Не получится.
   Мы вошли в нашу комнату, старик вытащил из бара какую-то бутылку и разлил по стаканам.
   - Сильно не напиваемся, завтра у нас море дел.
   - Расскажи мне все-таки, что там у нас намечается.
   Опустошив посуду и наполнив ее вновь, он развалился в кресле и закурил.
   - Раз так интересно - слушай. Думаю, ты догадался, что в недалеком будущем тебе предстоит отправиться в прошлое, подробности ритуала найдешь в той самой книге. Она сама подскажет тебе. Кстати, ее следует передать твоему ребенку, он будет следующим хранителем. - Старик снова затянулся.
   - Хранителем чего?
   - Этих знаний. Без них мир может рухнуть. Тот хаос, который охватывает мир, вызван как раз отсутствием единого связующего учения. Средний человек, как это не прискорбно, бессилен без руководства. Крылов со своими баснями - гений: "когда в товарищах согласия нет, на лад их дело не пойдет". Если каждый будет тянуть одеяло на себя, оно в итоге не достанется никому. Но это уже другая история. Так получилось, что в глубине веков линия хранителей была порвана, и книгой завладели темные силы. Когда ты окажешься в прошлом, твоей первой задачей будет ее изъять, но об этом позже. Так вот, этот скачок во времени создаст парадокс, который будет вносить хаос в саму материю этого мира. Я все сильней и сильней ощущаю его. И хоть немало сделано, но нужно разрубить этот узел раз и навсегда. Первый шаг - моя душа должна покинуть это тело, второй - ты отправляешься в прошлое. Усек?
   - В общем, да. Хотя есть еще вопросы.
   - Спрашивай, время есть.
   - Почему у меня вдруг прорезались такие способности? Еще несколько лет назад я был простым автослесарем.
   Старик снова выпил и затянулся сигарой.
   - Линия хранителей очень древняя. Книга передавалась по наследству от деда к внуку или правнуку. Вместе с душой. Усекаешь? Ты еще вспомнишь свои прошлые жизни. А все эти фокусы вытворяет не тело твое, отнюдь. Накопленный опыт, знания, культура - весь этот багаж следует за нами из одной жизни в другую, постоянно пополняясь и развиваясь.
   - А что нас ждет завтра?
   - Завтра мы проследуем в пещерный храм к началу службы. Когда начнется процесс перехода, просто остановим его, а наши ребята довершат дело. Все будет нормально.
   - А гранаты зачем?
   - Нужно будет прекратить их ритуал, а убийство магов - самое подходящее для этого средство.
   - Можно и так кого-нибудь завалить.
   - Хотелось бы поберечь силы, схватка предстоит нешуточная. Мы всего лишь люди, а он - существо гораздо большего порядка. Но все обойдется, обещаю.
   Так мы болтали до вечера, пока не появился Альберт, причем изрядно выпивший.
   - Ребята... хорошо быть королем, доложу я вам.
   - Что случилось?
   - Курьер доехал, товар довез. Пятнадцать кило чистейшего героина. Представляете, сколько это бабла?
   - Я представляю, сколько детей сядет на иглу. - Грустно пробормотал старик. - И разрушит свои жизни.
   - Да ладно тебе, отец. - Альберт плюхнулся в свободное кресло. - Кому суждено повеситься, тот не утонет. Кто должен сидеть на игле, все равно сядет на нее, с моей подачи или с чьей-то еще - не важно, но сядет все равно. Только тогда на нем заработают другие.
   - У тебя неверное представление о судьбе.
   - И какое из моих представлений неверно? - Съехидничал он.
   - Практически все. Судьба наша во многом зависит от наших действий.
   - Старик. - Альберт нагнулся в его сторону. - Я хоть и моложе тебя, но много видел в этой жизни и могу привести массу примеров осторожнейших людей, погибших тем не менее от того, что было предметом их страха, и от чего они очень сильно перестраховывались. Разве это не судьба?
   - А я приведу один пример. - Парировал Старик. - Месяцев через пять тебе предложат сделку. Очень выгодную.
   Альберт оживился.
   - И что это за сделка?
   - Золото, причем очень недорого. Примешь ее?
   - Конечно. Я же бизнесмен.
   Старик встал и зашел ему за спину.
   - И вот что из этого выйдет.
   Как только его руки опустились на голову Альберта, тот впал в ступор, только зрачки лихорадочно метались из угла в угол. В этот раз процедура заняла гораздо больше времени, чем можно было ожидать. Альберт весь покрылся потом, быстро и тяжело дышал, а когда старик закончил, был мертвецки трезв.
   - Вы оба просто монстры какие-то. - И взглянув на меня, добавил. - Кто бы мог подумать... Ладно, пошел я на боковую.
   Он удалился, да и мы улеглись. Завтрашний день обещался быть нелегким.
  
   Когда я проснулся, старика уже не было. Размявшись и выглянув в окно, я увидел его, разговаривающим с каким-то аборигеном. Они тут же посмотрели на меня и старик сделал знак спускаться.
   - Так вы и есть... - Индеец переводил взгляд с меня на старика и обратно
   - Ты не ошибся, амиго.
   - Удивительно. Но пора ехать, время дорого.
   Он протянул нам тюк, в котором оказались две черные сутаны, облачившись в которые мы стали похожи на средневековых инквизиторов. Наконец появился Альберт со своими головорезами.
   - Ну что. - Он размял кулаки. - Сафари начинается?
   Мы сверили часы, Педро с индейцем уселись в грузовик и укатили. Мы же на двух джипах отправились на свои позиции.
   - Мои машины тут все знают. - Хвастался Альберт. - Так что проблем быть не должно.
   Тем не менее, проблемы были, но мы без особого труда отвели глаза патрульным и проехали не останавливаясь. По дороге с нами связался Педро и сообщил, что они на месте.
   И вот перед нами предстало Ущелье Дьявола. На фоне предгрозового неба от горизонта до горизонта протянулся каньон с невероятно крутыми обрывами, будто кто-то гигантским ножом надрезал землю, словно пирог. Мы вышли из машин и аккуратно заглянули вниз.
   По дну ущелья шла вереница путников в таких же, как у нас одеждах. Сверху они казались маленькими, как муравьи, и как в муравейнике исчезали в какой-то едва заметной щели в скале.
   - Черт, опоздали. - Старик набросил капюшон. - Придется самим перемещаться, хоть и не хотелось.
   - Чего вы собираетесь делать? - Альберт стоял, засунувши руки в карманы, и изучал каньон, двое его людей держали гранатометы, двое - винтовки, ожидая команд.
   - Где-то через пару часов вся эта толпа скроется внутри. Взрывайте вход и уезжайте отсюда. Мы можем на вас положиться?
   - Вполне. Но мы даже не попрощались...
   - Не волнуйся, мы еще встретимся.
   Я хотел что-то добавить, но старик набросил мне на голову капюшон, взял за плечо и мы оказались среди каких-то камней. Мимо, полностью нас игнорируя, шла знакомая процессия. Пристроившись в хвост, мы зашагали следом.
   - Нас не обнаружат раньше времени?
   - Думаю что нет. Все те, кто в состоянии это сделать, уже в храме.
   - А эти вообще кто такие? И откуда их тут столько?
   - Ну, это уж совсем просто, мог бы и сам догадаться. Человеку нужна вера. Без нее не обойтись. И тут наше сознание играет с нами злую шутку - ему все равно во что верить: в Бога, в Дьявола, в Царство Небесное или светлое будущее. Сейчас мы переживаем время, когда общество проходит своеобразную ментальную ломку.
   - В каком смысле?
   - Ломаются устои, веру вытесняет наука, дающая более убедительные объяснения всего того, что ранее списывалось на божественное провидение. Религии ведь развиваются вместе с обществом. Сейчас вот изначально такие добрые верования, как христианство, переживают не лучшие времена. Честность, справедливость, доброта, взаимовыручка - что ни говори, а теряют свои позиции.
   - Я все же думаю, что добрых и порядочных людей большинство. Просто отрицательные качества как-то больше лезут в глаза.
   - Об этом я тебе и толкую. Тебя раз обманули, решив за твой счет свои проблемы, второй раз, и начинает казаться, что обман - это ключ к решению если не всех, то многих вопросов. А как на счет воровства и клеветы? Заповеди помнишь? Это раз. Теперь наука - наличие Бога она еще не подтвердила, но уже отрицает. В то же время техника, производная науки, очень облегчает нам жизнь, требуя лишь материальных затрат. А деньги, как говорится, не пахнут. И вот в эту благодатную почву попадает учение, дающее полную свободу от любых моральных принципов. Там есть такой пункт, что-то вроде: "Благословен будет сильный и да будет проклят слабый". Присмотрись-ка к нашей жизни, причем на всех уровнях. Вот твой друг свято в это верует.
   - Все это очень интересно. - Я указал на вереницу людей, за которыми мы шли, как привязанные. - Это кто такие и откуда они тут взялись.
   Старик усмехнулся.
   - Со всего мира. По первому зову слетелись, почитатели культа силы. Богатые наследники, которым приелась их сытая жизнь, неуравновешенные подростки, жаждущие кровавых оргий, успешные бизнесмены, полагающие что Дьявол поможет в их бизнесе, психи всех мастей, в общем, все кому близко и дорого это учение.
   За такой вот ненавязчивой беседой мы добрели до пещерного храма. Вход был настолько мал, что в другой ситуации немудрено было его не заметить, но тропа, отшлифованная тысячами ног, указывала на него не хуже неоновой рекламы темной ночью.
   Мы протиснулись в щель и оказались в коридоре, уходящем куда-то под землю. Идти было не слишком удобно, но в конце концов мы оказались в огромной карстовой полости, по которой протекала река. Пол пещеры напоминал тарелку. В самом низу и центре светилась пентаграмма, через которую шел мощнейший энергетический поток. Своим светом она озаряла всю пещеру, где на возвышениях собралась многотысячная толпа, а в лучах пентаграммы стояли пятеро магов в красных одеждах. Свод пещеры уходил куда-то вверх и терялся в темноте.
   - Ты хоть представляешь, скольких людей мы приговорили. - Тихонько спросил я у старика.
   - Это еще по-божески. - Прошептал он в ответ. - А вот твои друзья наверху ни секунды не мучались. "Пострелять? Давай постреляем, заодно и развлечемся". Хоть за нас с тобой побеспокоились, и то спасибо.
   Как бы в подтверждение его слов, сзади раздался оглушительный грохот, из прохода полетели камни, а пещера наполнилась низким гулом. Толпа заволновалась, но паники пока не было, ни все видели, что произошло.
   - Время пошло, сейчас начнется ритуал. На все про все у нас минут двадцать.
   - Я все хотел спросить, почему Он сам не прекратит это безобразие?
   - Он если прекратит, мало не покажется никому.
   - В каком смысле?
   - Глобальные катастрофы. Для сравнения - попробуй задавить у себя на коже бациллу. Другими словами, бед будет больше для всех.
   И тут началось. Поток энергии через пентаграмму начал пульсировать. Пятеро в красном в нем что-то меняли, и вокруг них возникло какое-то свечение, видимое невооруженным глазом. Толпа изумленно ахнула.
   - Что они делают?
   - Ставят барьер. Пора, дай мне гранаты.
   Я достал свои три штуки, он добавил еще две, и сунул мне Кристалл Потерянных Душ.
   - Прикрывай меня.
   Гранаты повисли в воздухе. За доли секунды из них выскочили чеки, отскочили скобы, и они дружно полетели каждая к своей цели. Взрывы грохнули одновременно, и пятерых магов разорвало в клочья. Осколки поразили массу народа, а один завис прямо передо мной.
   - Не зевай. - Сурово сказал старик. - Пошли.
   Он взял меня за руку и потянул к пентаграмме. Началась паника, народ кричал и метался, кто-то пытался нас схватить, но старик разбрасывал их, словно надувные куклы. Остановившись у пентаграммы, он спросил:
   - Готов?
   - Как тебе сказать...
   - Тогда пошли.
   Мы шагнули в пульсирующий поток и начали проваливаться. Где-то наверху раздался взрыв, должно быть Педро уничтожил храм.
   Падение было долгим. Удивительно, но страха не было, хотя я где-то слышал, что люди в подобной ситуации от ужаса иногда умирали еще в полете. И вот я почувствовал, что скорость наша снижается, а энергетический поток стал как бы плотнее. Вскоре мы мягко опустились на какую-то поверхность.
   Под ногами у нас была такая же пентаграмма, как и в пещере, но на сей раз окруженная знаками, указывающими на наш мир. Столб энергии начинался здесь, и имел вид луковицы, уходящей стеблями вверх. Мы поспешили выбраться него и огляделись. Небо здесь было темно-красных тонов, бросающих свои дьявольские отблески на величественные горы, окружающие нас сплошной стеной. Из некоторых вершин вырывался дым и огонь, стояла страшная жара и какой-то отвратительный запах.
   - Где мы? И чем это так благоухает?
   - Мы в Преисподней. - Старик начал стирать в каком-то, ведомом одному ему, порядке знаки вокруг пентаграммы и источник энергии начал угасать. - А воняет тут серой.
   - Значит, легенды не врали?
   - Чем болтать, займись лучше ими.
   Он указал куда-то вдаль. Приглядевшись, я увидел нескольких существ, бегущих к нам. Это были те самые рогатые демоны, которых я встречал в воспоминаниях старика.
   - И что с ними делать?
   - Если подойдут достаточно близко, загоняй их в кристалл. Там им будет подходящая компания.
   Но демоны не приближались, они встали вокруг нас, ожидая чего-то. Тем временем старик стер какой-то значок, и поток энергии, истекающий из пентаграммы, затрепетал, как огонек свечи на ветру.
   - Становись внутрь.
   - А ты?
   - Уйдет отсюда только один, и это должен быть ты. - Старик уселся возле одного из лучей. - Давай, время дорого.
   Я послушался, и энергия обволокла меня.
   - А вот и наш гость.
   Откуда-то из темноты к нам приближалось огромное чудовище, внешне напоминающее наших стражей, только в несколько раз выше. Твари расступились, и монстр подошел к старику.
   - Опять ты? - Проревел он. - В который раз ты срываешь мои планы!
   - Оставил бы ты нас в покое, а. - Беззлобно попросил старик. - Что тебе проку?
   - Вселенная будет моя! - Ревело чудовище. - Ты все равно не остановишь меня, смертный. Ты умрешь.
   - Невелика потеря. Потеряю одно тело, приобрету другое. Моей души тебе не получить. Поклянись не трогать наш мир, и мы расстанемся друзьями.
   - Никогда! Слышишь, никогда я не дам клятву смертному! Чтоб какой-то червяк мне указывал!!!
   - Твоя гордыня достойна смерти.
   Старик вспыхнул ослепительным голубым светом и монстр заорал. Меня же рвануло вверх. Казалось, я прохожу сквозь пространство и время. Миры мелькали перед моим взором несметной чередой, оглушая и ослепляя. Наконец полет окончился и я оказался в полной темноте, погруженным во что-то липкое и необыкновенно вонючее.
   Поднявшись на ноги, я задействовал свои способности, и потихоньку картина начала вырисовываться. То, в чем я вымазался, оказалось кровью тех, кого раздавила рухнувшая от взрыва порода. Угасая, поток энергии вынес меня к своему конечному пункту - подземному храму, через который должно было начаться вторжение в наш мир. По странному стечению обстоятельств, на месте пентаграммы образовался карман, куда меня и выбросило. Поискав немного, я увидел Альберта, отстреливающегося от охранников, собравшихся на шум взрыва. Кто-то из его людей был ранен, и похоже ему требовалась помощь. Окружив себя защитой, я перенесся к месту сражения.
   Как только я оказался на поле боя, несколько пуль упали рядом, причем стреляли люди Альберта. Те, кто охраняли эту дьявольскую мессу, прекратили огонь и ждали указаний. Я снял капюшон, и стрельба прекратилась.
   - Саша, это ты? - Крикнул из-за камней Альберт.
   - Я.
   - Ты не ранен?
   - Нет.
   - А с этими что делать?
   Я дал охранникам мысленную команду, и они убрались прочь. Казалось, пребывание в Преисподней умножило мои силы.
   - Ты весь в крови. - Констатировал Альберт. - Уверен, что ты не ранен?
   - Это не моя кровь.
   - А чья?
   - Этих. - Я кивнул в сторону взорванного храма.
   - Впечатляет. Как тебе удается появляться и исчезать?
   - Давай об этом позже. У тебя кто-то ранен.
   - Родриго подстрелили. Серьезно. А откуда ты знаешь?
   - Покажи.
   Он подвел меня к лежащему на песке. У него было прострелено легкое и задет позвоночник. Пока я лечил его, все остальные собрались вокруг и наблюдали. Кто-то что-то спросил у Альберта, но тот шикнул, и больше никто не проронил ни звука. Наконец Родриго поднялся, мы погрузились в машины и поехали обратно.
   - Я все хотел тебя спросить. - Альберт достал откуда-то бутылку, сделал солидный глоток, и протянул мне. - Твой отец погиб?
   Рассказывать ему или нет? Поймет или обидится, решив, что принимаю его за идиота? Ладно, попробую.
   - Это не отец. Извини, пришлось тебе соврать.
   - Не извиняйся. Сколько раз в жизни приходилось врать мне, ты не представляешь. Так кто он? И что с ним стало?
   - Ты не поверишь.
   - Брось, после таких номеров я готов поверить во все что угодно.
   - Тогда слушай. Скоро, через пару месяцев, мне предстоит отправиться в прошлое. Почти на тысячу лет, и все это время вплоть до наших дней громить эти вакханалии.
   - Ну и на кой тебе это?
   - Судьба у меня такая.
   Он усмехнулся и выпил еще.
   - Странный ты стал какой-то. Всю жизнь был не от мира сего. Да я бы с такими способностями...
   - Так вот. - Перебил я его. - Когда подойдет время, мне нужно встретить самого себя, обучить его тому что знаю и окончить свой путь здесь. Для этого тела, но не для души.
   - Ты что, в религиозные фанатики подался?
   - Почему сразу в фанатики?
   - Ну, они вечно что-то про душу твердят.
   - В общем-то, они правы. Знаешь, куда вела дорога из этого храма.
   - А там еще и храм был? И куда же она вела.
   - Кончай прикалываться. Тебе что, уже захорошело? - Я отобрал бутылку и хорошенько к ней приложился. Пойло было вкусное и приятно согревающее внутренности. - В Ад она вела. В Преисподнюю. Легенды не врали - сера, демоны, потом тот я, которого ты называл моим отцом, схватился с Дьяволом, а меня выбросило в остатки храма, где я и перемазался в крови. Потом я обнаружил, что вас тут убивают, ну а дальше ты знаешь.
   - Дай, пожалуйста, бутылочку.
   На этот раз, переваривая услышанное, он замолчал надолго.
   - Слушай, после того что я видел, не буду и секунды спорить на счет неизвестных нам сил. Но вот почему наука это дело начисто отрицает?
   Теперь пришла моя очередь задуматься.
   - Ну наверное еще не дошла до этого. Раньше на костер отправляли за утверждение о том, что Земля вращается вокруг Солнца. До открытия радиации тебя подняли бы на смех, заяви ты что есть кусок металла, рядом с которым через несколько минут умрешь, а через несколько часов и хоронить-то будет нечего. Я ведь не представляю сути процессов, происходящих со мной, пользуюсь ими и все, а для науки, наверное, важно понимать.
   Наконец мы подъехали к дому. Альберт вызвал служанку и велел ей приготовить мне ванну. Увидев меня, она побелела, но побежала выполнять указания.
   - Я и сам могу помыться.
   - И когда ты только успел язык выучить.
   - Языка вашего я не знаю, а вот мысли читать умею.
   - Приехали. Ладно, посиди здесь, Иоланта позовет тебя. Можешь с ней развлекаться, как хочешь, она не откажет.
   - Это ж вроде как не красиво.
   - Как только ты попадешь к ней в руки, - криво усмехнулся Альберт, - твои представления о красоте в корне изменятся. Ну а о ней не беспокойся, в конце концов, она сама себя на эту роль предложила.
   - С чего это вдруг?
   - А кто этих женщин знает. Я не спрашивал. Может, замуж за богатого хочет. В этих местах миллионеры кроме как у меня нигде не появляются, а может еще почему. Не знаю.
   В ванной Иоланта была на неземной высоте. Я и в самом деле узнал от нее много такого, о чем и подумать даже не мог. Другими словами, ублажить мужчину она умела. И вот, когда мы пили шампанское, около нас возникло свечение. Она вскрикнула и испуганно прижалась ко мне, пытаясь как-то спрятаться.
   - Ты, я смотрю, неплохо проводишь время. - Раздался в голове голос старика. - Вот, пришел навестить тебя в последний раз.
   Он обрел свой обычный вид, хоть и переливался всеми цветами радуги. Я успокоил девушку и вылез из воды.
   - Чем все закончилось?
   - Путь в наш мир разрушен. По крайней мере на ближайшие несколько сот лет, но семена раздора посеяны. Человечество еще ощутит на себе их последствия.
   - То есть золотой век нам пока не грозит?
   - Ни в коем случае.
   - С тобой-то что?
   - Телом, увы, пришлось пожертвовать, но по-другому было не справиться. Однако мне нужно торопиться занять новое.
   Он лукаво подмигнул и исчез.
   - Что это было? - Испуганно спросила Иоланта, когда обрела дар речи.
   - Дух отца Гамлета.
   - Что?
   Естественно, она не понимала меня, и я внушил ей, что это был призрак моего родственника, что напугало ее еще больше - это у них считалось плохим предзнаменованием.
   У Альберта я погостил еще пару дней. В гостях было конечно хорошо, но время поджимало, а дела сами собой не делались. Распрощавшись, дабы не вызывать нездорового ажиотажа, я ушел из городка, и присел на ближайший удобный камень.
   Поиски не заняли много времени - отточенным приемом я отыскал в целом мире одного человека, подобрал место потише и поближе, выполнил ставшее уже привычным действие и оказался в довольно живописном сквере. Гулявшая поблизости парочка, перед которой я вырос, как из-под земли, испуганно шарахнулась и поспешила скрыться. Я же, насвистывая под нос песню о безоблачной жизни Винни-Пуха, отправился на встречу.
   Поравнявшись, я взял его за плечо, и тут же меня схватил какой-то тип, но сразу же осел на землю. Следом подбежал еще кто-то, попытавшийся оттеснить меня от Петровича, но и он отправился следом за первым. Краем глаза я заметил, что третий достает пистолет, и тут же создал вокруг нас защиту, раздумывая, что бы такого с ним сделать плохого, но Петрович что-то прокричал и стрелок убрал оружие.
   - Я конечно рад тебя видеть, но ты только что увеличил мне расходы на охрану.
   - Чего это ты с охраной ходишь?
   - Нравится мне. Кстати, эти двое живы?
   - Пока да.
   Он перекинулся парой слов с третьим охранником, и тот подбежал к лежавшим.
   - Надо бы их как-то в чувства привести.
   Я вернул им силы, они зашевелились и встали, опасливо на меня поглядывая.
   - Твоя охрана что, шуток не понимает?
   - Таких не понимает. Хорошо еще, что ты никого не убил. Ладно, рад тебя видеть.
   Мы зашли в какой-то ресторанчик. Охранники расположились за соседним столиком, все больше поглядывая на меня, нежели вокруг.
   - Слушай, может, все-таки отпустишь их куда-нибудь, а?
   - Ничего не получится. - Петрович был практически весь поглощен изучением меню. - У меня договор с охранным агентством. Они будут здесь сидеть, даже если я этого не хочу. Безопасность, знаешь ли.
   - А тебе что, кто-то угрожал?
   - Нет.
   - Тогда зачем тебе трое охранников? Кроликов распугивать?
   - Ну, во-первых, лишняя сила никогда не повредит, а во-вторых - я много путешествую в последнее время, а это дело, сам знаешь, неспокойное. Ты что есть будешь? Выбор огромный, не то, что в наших любимых катакомбах.
   - На твое усмотрение, только незнакомых мексиканских блюд не заказывай. Расскажи лучше, как устроился.
   Петрович сделал заказ официанту, который услужливо стоял над душой, и тот удалился.
   - Устроился я отлично. И еще есть у меня для тебя хорошая новость. Мы, все трое, очень обеспеченные люди.
   - Насколько обеспеченные?
   - Три счета с семью нулями, но в австралийских долларах. Они чуть дешевле, чем американские, но тоже очень неплохо.
   - Действительно неплохо. Как так получилось?
   - Барахло, которое ты принес, на ура разошлось. Я слепил на них экспертизу, которая подтвердила подлинность, и понеслось. В мире сейчас вообще большой интерес к русскому искусству. Не знаю почему, но кажется мне, что Россия всем видится какой-то такой полудикой страной, где в усмерть пьют, играют на балалайках и живут с медведями. И что для них удивительно, так это то, что здесь появляются изумительные произведения искусства.
   - Ладно, ну а почему удивительно?
   - Почему? - Он усмехнулся. - Потому что в России рабовладельческий строй отменили не так давно. Помнишь учебники истории?
   Он закатил глаза, прикидываясь нерадивым учеником, вспоминающим у доски никогда не читаный учебник.
   - Переход от рабовладельческого строя к феодальному и дальше вызван потребностью прогресса. По определению, раб не может делать ничего большего, кроме как грузить уголь, пилить дрова и драить полы. А в России крепостные мастера такие вещи делали, что куда там. Плюс ко всему - огромная историческая ценность. Подкатывали ко мне несколько музеев, но я их по боку. Пытались и отобрать, но пролетели.
   - Как музеи могут отобрать?
   - Легко. Только доказать не смогли что это не мое, а то эта публика умеет халяву выдуривать. У меня, видишь ли, незаконно, а следовательно нужно отдать им, и тогда все будет нормально. Это я на аукционах засветился. Так вот, после нескольких таких разборок с представителями науки на меня вышли торговцы предметами искусства. Цена конечно была чуть поменьше, но сразу отпадала проблема с властями, они у меня вот тут уже. - Он провел ребром ладони по горлу. - Правда платили наликом, здесь это не приветствуется, но в конце концов - были бы деньги, а остальное - дело техники. В общем, пришлось побегать.
   - В каком смысле?
   - Если я принесу в банк восемьдесят три миллиона долларов, пусть даже и Австралийских, меня арестуют вместе с ними и все они уйдут на штрафы и адвокатов, плюс еще и срок припаяют. Так уж устроен мир, если что-то есть у одного, а нет у другого, то тот другой неизбежно задается вопросом: "Почему у него есть, а у меня нет". И если этот некто располагает возможностями и желанием это что-то отобрать, он отберет. С вероятностью сто процентов. Приходилось придумывать схемы. Я узнал барьер, от которого банки начинают стучать куда следует, и строго ему следовал. Это раз.
   Нам принесли заказ, мы выпили, тут же подскочил официант и снова наполнил бокалы. Тем временем Петрович продолжал.
   - Во-вторых, держать деньги мертвым грузом - преступление. Тут есть уйма способов их преумножить, и некоторые инвестиционные компании с удовольствием взяли наличку. Давай, между первой и второй, как говорится.
   - А откуда у этих, как ты их там назвал... - В финансах я абсолютно ничего не смыслил. - Такой интерес к наличным деньгам.
   Петрович улыбнулся.
   - Взятки. Ты не думай, что если тут капитализм, то все друг с другом честны, придерживаются законов и высоких моральных принципов. Как бы не так, тут все деньги ищут. Несколько лет назад в Штатах, в этом образце капиталистического рая, был серьезный кризис, оттолкнувший очень многих простых людей от рынка акций, а произошло это в результате заведомо ложных прогнозов подкупленных именитых аналитиков. Есть тут такие бобры, которые несколькими своими словами могут ослабить экономику мощной страны, причем весьма ощутимо. И происходят старые как мир вещи. Ажиотаж, многие теряют, ну а некоторые, немногие, по дешевке приобретают. Один из способов сравнительно честного отъема денег.
   - Ничего себе, честного.
   Петрович поморщился.
   - А как ты предъявишь претензию? Человек тебе скажет: "Ой, ошибся, извините". Ну закроют его контору через суд, чтоб воду не мутил. Что еще можно с ним сделать? Скажем, лишить права заниматься консультативной деятельностью. Может еще что-то, не знаю, но вроде не сажают. - Петрович нагнулся ко мне, вытаращил глаза и изобразив лицо победителя с изрядным налетом наглости, изрек. - Да плевал он на эту деятельность, если ему и его семье пожизненно будет хорошо. И детям, и внукам, и правнукам, если состояние не профукают. Хотя в общем, здесь гораздо выше сохранность твоих денег, чем у нас. Как сказал кто-то из великих: "при капитализме нет гарантий, есть степень риска". Ну да ладно, что это мы все обо мне, ты-то как?
   - Я-то как... Ну, начну с того, что когда я вернулся в наши катакомбы, Вики там не оказалось.
   Рассказывал я долго. По мере повествования бутылка усохла, и Петрович услал официанта за следующей. На улице стемнело, посетители разошлись, и похоже ресторан с закрытием ждал только нас. Когда я закончил, он долго сидел молча, даже про выпивку забыл. И наконец нарушил-таки молчание.
   - Кто-то из великих сказал: "Знания уменьшают стенания, но не исключают страданий". Ладно, поехали ко мне.
   Он о чем-то поговорил с официантом, и тот скрылся, а мы вышли из ресторана к дверям услужливо подогнанной машине. Через несколько минут вернулся официант с огромным пакетом.
   - О! - Оживился Петрович. - Отужинаем, чем Бог послал.
   Машина бесшумно тронулась, набрала скорость и минут через двадцать остановилась у подъезда какого-то небоскреба. Швейцар услужливо открыл нам дверцу, подозрительно меня оглядел, но получив чаевые промолчал, улыбнувшись Петровичу.
   В квартиру первыми вошли охранники, осмотрели и, дав добро, скрылись в одной из комнат. Петрович, выгрузив на стол содержимое пакета, сразу же откупорил бутылку и достал бокалы. Пока он разбирал харчи, я осматривал его хоромы. Несколько комнат, кондиционер, телевизор, спортзал, в общем, все что только можно было пожелать. Везде чисто, аккуратно, наверняка кто-то тут убирается, а то ведь в его квартире бардак был страшный.
   - Неплохо устроился. - Похвалил я его. - Не то что в Москве.
   - Да уж. Хотя с такими деньгами можно везде жить. Кстати о деньгах. Твою и ее долю могу тебе передать в любой момент. Это чистая формальность.
   - Дели на две части, мне они теперь без надобности.
   - Жалко. А я-то думал, переедем в Новую Зеландию прожигать остаток жизни. Там хорошо, красиво. Одно слово - курорт миллионеров.
   - А по Родине не скучаешь?
   - Честно сказать - нет. Съезжу обязательно, а вообще знаешь, Родина конечно одна, но когда тебя сорок лет мордой по асфальту возят, как-то не очень хочется возвращаться. Вику хоть сюда переправь, пусть здесь рожает. Тут медицина - я тебе дам. Мне недавно аппендикс вырезали, так я пожалел, что он у меня один, а то б каждую неделю ложился удалять. Шутка, конечно.
   - Ты прямо совсем от России оторвался.
   - Да. - Грустно согласился Петрович. - Но знаешь, когда ты богат, начинаешь ценить покой, а в России до этого пока очень далеко. Гражданство я ей сделаю. С деньгами все это несложно.
   - А вот скажи мне, как человек бывалый, на покое не скучно без работы?
   - Типун тебе на язык. Я вообще очень благодарен судьбе, что свела меня с тобой, тебе за все это. - Он обвел квартиру руками. - Со своей стороны обязуюсь за твоей девчонкой присмотреть, чисто созерцательно, чтобы глупостей не понаделала, но вот работать - увольте. Одно дело - когда ты что-то для души делаешь, а без того чтобы "сбегай, принеси, убери мусор" я прекрасно проживу, не сомневайся.
   За этой болтовней мы добили бутылку и Петрович завалился спать, а я отправился за Викой.
   - А ты вовремя. Я уже все припасы подъела. Фу... ты еще и выпил.
   - У меня для тебя хорошая новость. Ты теперь богатая женщина.
   - Это конечно радует. А в каком смысле я богата.
   - Этот пройдоха Петрович продал украшения, которые ты насобирала в царских закромах, за весьма круглую сумму, немного покрутил ее, так что вы оба счастливые обладатели весьма внушительного капитала.
   - Ты шутишь?
   - Не забывай, ты несколько лет проспала. Многое произошло. Так что отправляемся в Австралию.
   - Когда?
   - Можно прямо сейчас.
   - Подожди-ка. - Она скрылась в комнате и вышла с листком бумаги, исписанном иероглифами. - Посмотри, это появилось само собой пару дней назад.
   Листок был посланием от старика, в котором он завещал не беспокоиться ни о чем и следовать зову своего сердца, а также не забыть передать Книгу Творения. Я порылся в своем барахле.
   - Вот. - Протянул я фолиант Вике. - Это для нашего ребенка.
   - Зачем это ему? Кстати, ты можешь сказать, у нас будет мальчик или девочка.
   - Еще рано судить... - Я пригляделся к будущему ребенку, и тут меня осенило. Его аура вместо обычной, едва светящейся, переливалась всеми цветами радуги. Вот что старик бубнил мне про смену тела. Чтобы не запутать ее еще больше, я решил кое о чем умолчать. - Но думаю, у нас будет мальчик. Он сам во всем разберется.
  
   Несколько месяцев пролетели как один день. Мы посмотрели мир, побывали в самых экзотических местах, хотя не обошлось и без неприятного. Отправившись к родителям Вики обнаружили, что мать ее умерла, а отчим спился и доживает свои годы собирая бутылки и накачиваясь всякой дрянью с местными алкашами. Я заплатил смотрителю на кладбище, чтобы присматривал за могилкой, а Петрович в свою очередь обложил сторожей таким матом, какого они ни от одного австралийца в жизни никогда не услышат.
   Но время пролетело, и подошел срок прощаться. Вика расплакалась, Петрович, как я и ожидал, принял лишнего, но грусть обоих была искренней, как у настоящих друзей. Мне даже показалось, что я умер и отправляюсь в последний путь. Хотелось, чтобы и у них, и у всех остальных все было в порядке, жизнь шла своим безоблачным чередом, и это было еще одним плюсом к моему решению.
  
   В Москве я сразу понял, что меня ищут. Ощущение висело в воздухе, как ожидание грозы - вот-вот грянет гром, и польется стена воды. До нужного момента оставалось несколько дней, так что я снял квартиру недалеко от Кремля - нагло, но близко, хотя и обошлось очень недешево. Красная площадь была идеальным местом, переход сквозь время будет вытягивать энергию абсолютно из всего, а энергии потребуется много. Кроме того - открытое место позволит избежать разрушений и возможно никто не пострадает.
   Утром следующего дня потянуло прогуляться. Прошелся по городу, немного выпил, поел вкусно. Там, куда я отправляюсь, не скоро попробуешь хорошей кухни. По дороге все-таки подцепил хвост, но на этот раз мной интересовались профессионалы. Несколько человек, сменяя друг друга, вели меня очень аккуратно, но мысли их полностью выдавали, так что старались они зря.
   Вскоре под моим окном появился фургон. Водитель запер его и ушел, но внутри я прекрасно видел двух человек, наблюдавших за моими окнами. Нечто похожее было и со стороны подъезда, в общем, обложили как зверя, однако было мне совсем не до них. Подготовка была очень тяжелой и требовала от всех моих сил.
   Через пару дней все это осточертело мне настолько, что вышел я прогуляться, тем более что двое в фургоне только этого и ждали, чтобы залезть в квартиру. Как только мы с "хвостом", неприметным мужчиной средних лет в растрепанной одежде, отошли достаточно далеко, я решил напоследок малость развлечься. Войдя в ближайший бар, я уселся с видом на улицу. В окне появился мой преследователь, почесал пальцем нос, одновременно указывая на дверь, и вскоре в бар зашел очередной наблюдатель. Тот занял противоположный угол и прекрасно видел все происходящее, включая меня.
   На улице забарабанил дождь, и я решил посидеть подольше. Пусть те двое из фургона вдоволь наковыряются в моих грязных носках и уйдут, не уронив лица. Без нужды заставать у себя дома сотрудников спецслужб как-то не хотелось. За кофе последовал коньяк, и новый наблюдатель, причем тот, что вел меня до бара. Наконец, я решил вернуться.
   Смеха ради, моего естественно, кому-то на службе ох как зададут трепку, я подошел к своему "хвосту" и спросил время. Тот взглядом указал на часы, висевшие прямо над барменом, делая вид, что я его совершенно не интересую.
   - М-да... Засиделся я тут, пора на горшок и по домам...
   "Хвост" никак не отреагировал, и я направился в туалет, который порадовал меня еще больше - сбежать оттуда было абсолютно некуда, разве что утечь в унитаз. Интересно, что об этом напишут в рапорте? Я запер за собой кабинку, пусть поломают голову и дверь, и переместился домой, где разделся, включил свет, чтобы мои друзья не расслаблялись, и пошел мыться. Мне оставались сутки, завтра вечером я отправлюсь в свое путешествие.
   Грустно оставлять все то, что тебе дорого, но ради всего мира, своей девушки и еще не родившегося ребенка, я сделаю то, что задумал. И выслеживать меня не нужно, когда придет время, я сам вас найду. Всех.
  

ЭПИЛОГ

  
   Полковник Савельев закрыл тетрадь, бросил ее на стол и устало закрыл глаза. Все, что ему хотелось - это есть и спать. За всю многотрудную карьеру от лейтенанта КГБ до полковника ФСБ ему не попадалось столь идиотского дела. Мемуары, найденные в квартире террориста, напоминали бред обкуренного дебила. Можно подумать, этот кретин угри силой мысли может выдавливать. И самое страшное - никаких абсолютно зацепок. Не видать теперь генеральских звездочек даже к отставке.
   Полковник отпер сейф и достал пачку таблеток. Это был отличный стимулятор, и обычно хватало одной, чтобы подавить накопившуюся за сутки усталость. Он выдавил пилюлю, подержал ее на ладони и, подумав о чем-то, выдавил следующую и отправил их в рот. Остывший кофе протолкнул их дальше по пищеводу. Пошли третьи сутки на ногах.
   - Разрешите, товарищ полковник?
   В дверях появился изрядно помятый майор.
   - Заходи, Михеев, что нового?
   - Начали приходить в себя.
   Лучшие ребята, следившие за объектом, пролежали двое суток в коме. А лучшие врачи ничего не могли для них сделать.
   - Что говорят?
   - Те, кто контактировал с объектом, потеряли сознание при попытке его задержать.
   - А те, кто не контактировал?
   - В момент инцидента. Такое случается при ядерном взрыве - электромагнитный импульс может на некоторое время лишить сознания, но двое суток... - Майор развел руками. - Это мне совершенно не понятно.
   - Анализы у них брали?
   - Сделали все, что только можно. Анализ крови, мочи, мазок...
   - Приятного аппетита.
   - Спасибо товарищ полковник, до томографии. Хотели уже пункцию брать, но я не дал. После нее...
   - Короче, Склифосовский.
   - Все в норме, если не считать, что у Васильева сахар повышенный.
   - У меня сейчас мозги закипят. - Полковник откинулся в кресле и протянул майору тетрадь. - Ты это читал?
   - Просматривал местами при обыске.
   - Что думаешь?
   - Бред полный, хотя и не без зацепок.
   - А именно?
   - Ну во-первых, Максимилиан Вениаминович Колесников действительно работал у нас. Ушел на пенсию генерал-полковником. Сейчас глубокий старец, я проверял.
   "Везет же некоторым", подумал полковник.
   - Дальше.
   - Петрович. Евсеев Алексей Петрович - реальная фигура, объявлен в розыск вместе с нашим фигурантом около четырех лет назад, его уже и искать-то перестали. В свое время занимался диггерством, за что получал от нас втык пару раз, но не сильно.
   - Судя по записям, он где-то в Австралии. У нас там есть кто?
   - Есть один человечек, но вероятность найти этого Евсеева ничтожна. Он мог жениться, сменить фамилию или даже страну. Австралия - это целый континент, он мог затеряться в каком-нибудь месте типа Кубер-Педи, где его ввек не сыщешь.
   - Это что еще за Бермудский треугольник?
   - Город добытчиков опалов. Полностью подземный и... огромный. Там у них магазины, полиция своя, даже на машинах кое-где ездить можно.
   Полковник тяжело вздохнул.
   - Сделай, что сможешь.
   - Есть.
   - Что сам-то думаешь об этом деле?
   Майор развел руки, и было от чего. По международным каналам поступил сигнал, что во всем мире исчезли значимые и уважаемые люди. Уехали в Мексику и не вернулись. Зачем их всех вдруг потянуло в какую-то дыру, Полковник так и не узнал. Конечно же их искали, вышли на какое-то Ущелье Дьявола или как его там, нашли этот обвал, установили следы взрыва, но достать оттуда кого-то или что-то не представлялось возможным - миллионы тонн породы обрушились и похоронили под собой все секреты. Наследники со всего мира очень хотели отыскать труппы своих богатых родственников, но пролетели, технике туда не добраться. Правда, по поводу средств существования этих святош у полковника было свое мнение, но к делу его не подколешь. Тем не менее, Интерпол по этому делу начал разыскивать некоего Александра Збруева, который уже четыре года, как во всероссийском розыске за побег из-под стражи, но за что его задержали - неизвестно. Следствие несколько раз выходило на его след, но тот как сквозь землю проваливался. Одна из поисковых команд вообще пропала без вести.
   И вот, обнаруживается Збруев в Москве. В наглую снимает квартиру в самом центре города и ходит не скрываясь. Полковник приставил к нему хвост, чем довел дело до полнейшего абсурда. В квартиру вход был один - через дверь. На крышу подъезд не выходит, за дверью и окнами следят. И вот наружка сообщает - Збруев вышел из дома. Следом отправляется хвост, а в квартиру заходят лучшие спецы с лучшим оборудованием и не находят ничего. И тут хвост его теряет, а наружка сообщает, что в квартире кто-то есть. Полковник устроил им тогда грандиозный разнос, но личные дела не трогал, умел ценить преданность.
   И вот собрались его брать. Ради одного человека пригнали автобус спецназа! В итоге и спецназ, и наружка - все отличные в своих делах профессионалы, имеющие многолетний опыт, только что пришли в себя, а объект выходит на Красную площадь, засунувши руки в карманы, и устраивает какую-то вакханалию.
   Очевидцы рассказывают, что сначала вокруг него вспыхнул какой-то огонь, потом он весь засветился, а дальше произошел из ряда вон выходящий случай, ставивший под сомнение генеральские звездочки.
   Во всей Москве погас свет, как будто он как-то выкачал из города энергию. Атомщики схватились за головы, но сбои на АЭС устранили. В радиусе нескольких километров напрочь выгорела вся электроника. Часы, радио, телевизоры, компьютеры - все, где есть хоть один транзистор, вышло из строя. Правда, правительственные серверы, защищенные от электромагнитных атак, устояли, но сбой, как сказал системщик, имел место. В близлежащих домах начались приступы у сердечников, а скорую помощь не вызвать - телефоны замолчали всерьез и надолго.
   А полковник Савельев тщетно пытается найти концы. Збруев как сквозь землю провалился и вероятнее всего просто сгорел, тем не менее был объявлен план-перехват. Проверялись вокзалы, аэропорты, все без исключения гостиницы, опера шерстили малины, причем уже не первый день. Красную площадь придется долго реставрировать, а там, где стоял террорист, камень буквально выгорел.
   Зазвонил телефон.
   - Савельев. - Полковник выслушал сообщение. - Пусть ждут, сейчас приеду. Поехали, Михеев, там какие-то физики приехали, чего-то хотят.
   Через несколько минут они были на месте. Возле оцепления стоял задрипанный микроавтобус, в котором грелись трое гражданских. Савельев наметанным глазом сразу выделил главного.
   - Полковник Савельев. - Представился он пожилому человеку. - В чем дело.
   - Господин полковник... - Дрожащим то ли от холода, то ли еще от чего, голосом обратился ученый.
   - Пока еще товарищ. Так в чем дело?
   - В пятницу ночью наши приборы зафиксировали очень интересные показания.
   "А какие я-то интересные показания зафиксировал", подумал полковник, но промолчал.
   - Я в это время был на даче. - Продолжал тем временем ученый. - У меня там телевизора нет, да и не нужен он мне. В моем возрасте, знаете ли, жалко время у телевизора терять. Вчера вернулся и узнал, что тут такое. Я сразу в лабораторию, а там ребята.
   Он указал на тех, кто вылез следом, ребятам было хорошо за сорок. Двое суток без сна совершенно не добавляют терпения, особенно когда бьешься все это время головой об стену.
   - Пожалуйста, будьте лаконичней, у меня времени в обрез.
   - Вы не понимаете! - Всплеснул руками старик. - Это уникальный феномен, не имеющий аналогов! Возможно, затронуты процессы, сходные с теми, что произошли при формировании вселенной.
   - Извините, Петр Иванович. - Вмешался самый молодой из группы. - Мы полагаем, что возможно здесь... время пошло вспять, и будем благодарны, если вы позволите сделать замеры и взять несколько проб.
   Полковник с майором переглянулись.
   - Действуйте. - Полковник протянул старшему визитку. - Перезвоните мне, если что-то узнаете.
   В кабинете полковника ждал сюрприз - коллеги из Штатов прислали несколько фотографий. Наверное, очень уж нужен им этот Збруев, а то у них зимой снега не выпросишь. Военный спутник зафиксировал мощное излучение и автоматически начал делать снимки. Камеры фиксировали излучение от инфракрасного до чуть ли не рентгеновского диапазона, а дополнительные датчики и все остальное. Полковник нажал кнопку на селекторе.
   - Михеев, зайди ко мне.
   Пока майор путешествовал по коридорам, Савельев рассматривал снимки. Один из них особенно впечатлял. В центре стоял Збруев, а вокруг него на всю Красную площадь горела пентаграмма, окруженная какими-то каббалистическими символами.
   - Вызывали, товарищ полковник?
   - Срочно жми на площадь и тащи сюда этих яйцеголовых. Скажи, что будет интересно. Пусть для разнообразия и на нас поработают. И найди мне кого-нибудь, знающего религиозную символику.
   - А это-то зачем?
   Полковник молча развернул экран компьютера так, чтобы ему было видно.
   - Ни чего себе. - Майор вгляделся в изображение. - Это что, шаржи в Интернете нарисовали?
   - Это шаржи из Пентагона. Действуй.
   - Есть.
   Пока Михеев отсутствовал, полковник первый раз за сутки спустился в столовую. Стимулятор действовал во всю, и есть хотелось ужасно. От еды оторвал телефон. Звонил Сам, спрашивал о ходе расследования и требовал на ковер. С трудом удалось отмазаться. Похоже, пора на пенсию, пока ее совсем не отобрали. Либо этот тип действительно обладал паранормальными, выходящими за грань разумного способностями, либо, что более вероятно, он, Савельев, капитально проморгал чью-то мощную спецслужбу. Или террористов, их сейчас отлично готовят отставники всех мастей. Лично Савельев считал, что нужно нанести хороший ракетный удар по банкам, финансирующим терроризм, и все их лагеря с базами развалятся сами собой - оружие не растет на саксауле. Тем более информация по этому вопросу есть подробнейшая. Но политики в большинстве своем не разделяют столь радикальных действий, им бы так, чтоб и рыбку съесть, и в лодку не сесть. Может Збруев наш что-то подобное и провернул? Но с какой стати? На какие деньги и главное с чьей подачи? Чувствуется работа мощной организации, только чьей?
   Из размышлений полковника вывел опять же телефон. Михеев привез ученых, но их не пускали на вахте. Савельев выругался, и пошел выписывать пропуска. По дороге дал команду отправить запрос в Интерпол на этих безвременно усопших, чем черт не шутит.
   Когда ученые увидели присланные со спутника спектрограммы, с ними произошло что-то неописуемое. Они долго говорили на непонятном обычному человеку языке. Наконец, самый пожилой поинтересовался снимками.
   - А к этому, - ученый протянул полковнику распечатку, где было много непонятных обозначений, - можно фотографию посмотреть?
   Полковник вызвал на экран картинку и все замолчали. Немую сцену нарушил Михеев, втащивший в кабинет молодого парня, по виду типичного книжного червя - долговязый, очки на носу и то болезненное выражение лица, присущее человеку, редко покидающему помещение.
   - Вот, отирался у аналитиков. Говорит, что в первом приближении знает религиозную символику.
   "Представляю себе, - подумал полковник, - с какой целью он ее изучал". Он подвел парня к компьютеру.
   - Что это за знаки?
   - Ну... - Поправил он очки. - Пентаграмма - это древний знак, верхние три луча которой символизируют святую троицу, нижние же - рога дьявола, поэтому сатанисты изображают ее перевернутой, прославляя дьявола и попирая святую троицу.
   - И что это нам дает?
   - Этот парень не сатанист. Если взять за условный верх этот луч, к которому он стоит лицом, то его руки направлены по двум боковым лучам.
   - А эти символы?
   Очкарик что-то долго рассматривал и бормотал себе под нос.
   - Не могу точно сказать, но по-моему это астрологическая карта, описывающая расположение звезд, характерное для времени где-то тысячу лет назад.
   Полковник поблагодарил парня и тот удалился.
   - Ну и что вы на это скажете?
   - Поразительно. - Бормотал пожилой ученый. - Как этот человек умудрился создать такое на Красной площади под носом у милиции?
   - Сам третий день ломаю голову.
   Полковник продемонстрировал серию снимков. Вот проявилась пентаграмма, через пару секунд остальные символы, а вот вспышка, когда произошли те самые события, из-за которых он, Савельев, уже третьи сутки не спит.
   Ученый помялся, но все-таки спросил:
   - А можно мне скопировать данные?
   Полковник задумался. С одной стороны, подобная информация всю жизнь была под грифом, как минимум "для служебного пользования", но с другой - подписку о неразглашении все равно брать придется. А, была - не была! Может, хоть яйцеголовые что-нибудь нароют.
   Получив вожделенный компакт-диск, пожилой ученый поплакался Савельеву.
   - Знаете, господин полковник, у меня есть одна теория о связи подобных символов с физическими законами. Вы понимаете, в научной среде меня подняли бы на смех, но эти фотографии - большой козырь в защиту моей идеи.
   - Не забудьте, вы дали подписку.
   - Разумеется. Вообще-то я вряд ли до конца жизни что-то серьезное накопаю, там работы не на одно поколение хватит.
   Распрощавшись с учеными, Савельев раздал указания, отключил все, что только было можно, и ушел в комнату отдыха, где был полный бар. Плеснув от души коньяку и залпом проглотив, он задернул штору и улегся на диван. Интуиция, проанализировав новую информацию, подсказывала, что можно не суетиться, а от свежей головы полковник всегда ожидал хороших идей.
  

Севастополь

2005 - 2006 г.

www.romankomissarov.ru
author@romankomissarov.ru

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"