Малахова Валерия : другие произведения.

Клетка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Разве это плохо - ампутировать чувства, которые мешают жить? 4 место на "Кубке Старика-4"


Малахова В.

  

Клетка

  
   Я - безумие барона Альбрехта Клауса Максимилиана фон Ветцеля. Я сижу в клетке и едва могу в ней выпрямиться, достав макушкой переплетение прутьев. Безумие лучше всего держать в клетке, не правда ли?
   У меня невинное лицо с пухлыми губками и детскими розовыми щеками - лицо той десятилетней девочки, которую Альбрехт Клаус Максимилиан в пьяном угаре выдернул из рук матери и... мужчины часто не могут остановиться вовремя. У меня чудесные, прихотливо изогнутые брови и белые, холёные руки с единственным золотым кольцом на безымянном пальце. Это - наследство от первой жены барона. Будь её воля, она ничем бы не затмевала совершенство длинных, нервно подрагивающих пальцев. Она и сняла кольцо однажды - уединившись с кузеном барона. Что ж, женщины тоже частенько не умеют остановиться. Кстати, волосы цвета пыльных рам в заколоченной комнате достались мне как раз от упомянутого кузена.
   В клетке напротив сидит совесть нынешнего фон Ветцеля. У неё грустные глаза матери барона и чрезвычайно неприятный голос. Мы не любим друг друга, но она попала в неволю первой. В чём-то я её уважаю, в чём-то презираю... честно говоря, мы почти не разговариваем. Слишком велика разница между безумием и совестью. По крайней мере, если разобраться. А ежели без разбирательства... зря, что ли, барон избавился от нас обеих?
   Её клетка выкована из золота, а рубины на трёх ободах горят ярко и вызывающе. Совесть лучше всего запереть в роскоши. Мне повезло меньше: шипы на гигантском тернии, из которого сплетена моя темница, до сих пор в кровь раздирают холёные руки, стоит ухватиться за живые прутья. Но я всё равно хватаюсь и раскачиваю клетку. Я - безумие. Я поступаю, как должно.
   Барон часто приходит сюда вместе со стариком-эмохватом. Заклятья регулярно следует обновлять. Уж кто-кто, а мерзавец эмодёр знает об этом, что называется, из первых рук. Не поймите превратно, я не сержусь на него, хотя и убила бы при случае. Я вообще плохо умею просто сердиться - чересчур слабое проявление эмоции.
   Альбрехт стоит возле одной из клеток, смотрит, иногда произносит короткие фразы. Что-нибудь типа: "Ты не похудела". Когда я отвечаю фон Ветцелю, ему пару ночей снятся кошмары. Он мог бы от них избавиться, но знает: вначале эмохват выудит из его головы и посадит в клетку слишком живое воображение, затем - какое-нибудь невинное чувство прекрасного... Я не откажусь увидать в соседях здравый смысл, а вот барон, похоже, против. В любом случае, человек, потерявший более четырёх эмоций, делается вялым, заторможенным и глупым. Иногда - о, изредка, но всё же! - порог без видимых причин понижается. Барон это знает. И боится.
   От страха перед смертью избавляются прекраснодушные юнцы. И недолго живут после этого. Слишком меняется душа.
   Интересно, видит ли Альбрехт сны после разговора с совестью? Я бы не отказалась на них поглядеть. Ну хоть мельком!
   Фон Ветцель богат и влиятелен. Два удачных брака - вы же не думаете, что после гибели первой супруги он вернул приданое? Несколько разорённых и выкупленных, а ныне - процветающих имения. Страх и уважение соседей, дружба с монархом, преданность вассалов... А он всё приходит и приходит сюда, в эту комнату, к нам. В глазах у барона стынет тоска - не та, от которой воют по ночам и сигают с башен. Другая тоска, приходящая к людям, когда они всё решили, поставили цель, достигли её, не обращая внимания на других и на себя. И всё же чего-то жаль. Чего? Не спрашивайте меня. Я безумие, а не эмохват.
   Я чувствую, а не анализирую.
   На лице у жены барона совсем другое выражение. Ей четырнадцать, у неё вялый, скорбный ротик и вздувшийся живот. Родит и умрёт скорее всего, освободив место для нового приданого. Никто не спрашивал, хочет ли Августина Эмеральда София идти за убийцу возлюбленного; никому не пришло в голову поинтересоваться, хорошо ли ей в просторной каменной клетке. Альбрехт по-своему привязался к девчонке... любопытно, этот серый цвет эмохват приспособил бы для глаз любви барона? Или ненависти?
   Как вообще выглядели бы любовь и ненависть фон Ветцеля?
   Совесть тихо стонет, окружённая роскошью, однако юная Августина выбирает не золото, а шипы. В руках у неё - чаролом. Наверное, украла у мужа.
   - Убей... убей его! - шепчет девочка, старательно рисуя в воздухе несложные пассы.
   Ненависть, определённо.
   Как по-вашему, что случится с человеком, выпустившим на волю чужое безумие? Баронесса прекрасно знала, чем оплачивается её просьба. Она умерла быстро и со счастливой улыбкой на губах. Упорхнула из клетки, сказал бы поэт. А я облизнулась и выпустила на волю скулящую совесть.
   Если уж наслаждаться мучениями обретшего себя человека, то делать это сполна. Совесть, крича, побежала прочь. К нему. Глупышка обязательно найдёт Альбрехта. Обязательно.
   Как и я. Но чуть попозже.
   Полагаю, к утру он будет готов повстречаться со мной.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"