Аннотация: Рассказ переехал на
http://zhurnal.lib.ru/editors/a/aksenow_g_w/bs2-rev7.shtml
Тряпка и ведро
Они были простой половой тряпкой и обычным помойным ведром. Ездили по северу, болтались в жестком вагоне какого-то давнего выпуска, грязном и скрипучем. На каждом стыке рельс вагон вздыхал, тяжело скрипел, словно восьмидесятилетний старик, и в голос вместе со своим проводником тосковал о теплых краях и жарком солнце. Им, старому вагону и его проводнику, давно не доверяли важных маршрутов, и они скитались по дорогам местного назначения от поселения к поселению. На улице всегда было холодно, мокро и грязно. Разбитые дороги, маленькие полустанки, костры около путей, чтоб не замерзнуть в ожидании поезда. В вагон вваливались большие люди, шумели, пили, топали ногами, сбивая снег и прилипшую грязь. Проводник на конечных станциях матерясь вытряхивал в общий мусорный бак помойное ведро, споласкивал, кидал в него половую тряпку и возвращался обратно в вагон - мыть пол после своих временных постояльцев. Эта работа была не сложная, но очень грязная и противная. Он вообще плюнул бы на уборку, но начальник поезда, не раз получавший от контролеров за грязь в его вагоне, грозил уволить проводника.
Тряпка терпеть не могла эти моменты. Сначала ее мотали по полу, засовывая в самые противные места, а потом плюхали со всего размаха в ведро, так что грязные брызги взлетали чуть ли не до потолка вагона... Ведро тоже было не в восторге от своей судьбы: его постоянно пинали, бросали и били ногами по дну, чтобы прилипшая грязь поскорее вывалилась из него. А больше всего ведру не нравилось, когда проводник мыл пол - песок, глина, окурки, собранные тряпкой, оседали у него внутри, на дне и очень дурно пахли...
Порой проводник сильно пил. В такие дни он старался не вылезать из своего купе. И тогда ведро с тряпкой отдыхали, валяясь в тамбуре. Ведро с удовольствием каталось по металлическому полу, самозабвенно гремя, а тряпка, распластавшись на ступенях, ловила сквозняки, старательно пропуская их через себя, чтобы выветрить противные запахи.
Начальник поезда изредка проводил внеплановые обходы состава. В тот раз проводник был пьян и его едва успели растолкать и предупредить о проверке. Он, с трудом стоя на ногах, схватил в охапку ведро и медленно спустился из вагона вниз на насыпь. Вспомнив про тряпку, он потянулся за ней и, стащив по ступеням, со смаком кинул в ведро.
Полустанок был совсем маленький. Впереди сквозь вечерний туман проступал темный скелет моста. Кран с водой был около первого вагона, и проводник на ватных ногах потащился вдоль всего состава. Ведро несколько раз умудрилось вырваться у него из рук. Он пару раз пнул его ногой. Пнул бы еще, но в тишине полустанка грохот ударов гулко отдавался в его голове. Поставив ведро с тряпкой около крана, проводник присел на трубу и раскурил вчерашнюю изрядно помятую папироску.
Красный огонек семафора сменился на зеленый. Тепловоз дал гудок. Второй. Дернул состав. Грохот буферов пробежал по вагонам и растворился в сумерках. Проводник очнулся - сон и хмель сразу исчезли. Он подскочил к вагону, который был ближе всего к нему, и с силой ударил в дверь тамбура. А состав уже неспешно начинал движение. Дверь тамбура отворилась.
- О, Семёныч! Ты чо на платформе? Мы вон тронулись... Руку! Руку давай! - и ему помогли забраться в вагон.
Тряпка с ведром слышали, как захлопнулась дверь тамбура, как поезд постепенно набирал скорость, стуча колесами на стыках все чаще и чаще... Воздушной волной ведро подхватило и потащило вперед. Тряпка, решив было выбраться из своего дурного железного заключения, перегнулась через край, но следующая воздушная волна вновь толкнула ведро и тряпка основательно зацепилась за ручку...
Стало тихо, последний звук уходящего поезда растаял где-то на том берегу за мостом.
Свобода?
Ведро с тряпкой лежали на насыпи и радовались. Не будет больше проводника и его вагона с вечно грязным полом, не будет пинков и бросков. Будет только свобода, свобода и больше ничего. "Можно будет греметь, хватая волны от проходящих составов", - думало ведро. "И развеваться на ветру, держась за твою ручку", - вторила тряпка. Свобода!
Когда начало светать, они увидели, как по насыпи к ним шел странный человек. Он озирался и вглядывался во все, что было вокруг, поднимал вещи, выброшенные из поездов, и рассовывал себе по карманам. Увидев их, он буркнул что-то себе под нос и, схватив ведро, быстро зашагал в сторону моста. От него пахло совсем дурно, тряпке показалось, что даже хуже, чем в самых грязных местах их бывшего вагона.
На мосту человек остановился отдышаться и поставил ведро около перил. Казалось, что за ним кто-то гонится - он постоянно оглядывался назад и прислушивался. Скоро стало понятно, что так его пугало - со стороны полустанка послышался шум приближающегося поезда. Человек, испугавшись, что мост слишком узок, побежал вперед.
Ведро с тряпкой чувствовали вибрацию моста, хотя тепловоз только миновал полустанок. От нетерпения встречи с воздушной волной ведро стало подпрыгивать и раскачиваться из стороны в сторону. Тепловоз буквально влетел на мост. Вновь пахнуло дымком, колесной смазкой, палеными тормозами... И, главное, пришла волна. Она коснулась ведра с боку, подхватила его и подняла над ограждением. У тряпки даже захватило дух! На какое-то мгновение они зависли в воздухе... Но состав промчался, вагоны кончились, волна ушла, и ведро, потеряв опору, полетело вниз, на стоящие под мостом деревья. Прошуршав по листьям невысокой березы, оно упало на обломленный сук, зацепившись ручкой. "Бум-м-м-м..." - разнесся удар эхом по округе.
- Мы, мы снова свободны?
- Фу, как от вас дурно пахнет, - сказала береза. - Вечно у нас тут из поездов всякую дрянь выкидывают. И она попыталась сбросить ведро. Но сильного ветра не было, а сук был достаточно крепким и больше не ломался. - Эх, придется жить с этим украшением, - взгрустнула береза.
К вечеру прошел сильный дождь. Через несколько дней - другой, потом - третий... Они мыли тряпку и ведро, солнце по утрам сушило их. Ветра усиливались, береза все сильнее и сильнее терла своей листвой ведро и тряпку. И однажды утром она увидела, что тряпка развевается белым куском материи меж ее ветвей, а ведро сияет цинковыми боками в ярких лучах солнца.
"Я - ветер, я - ветер!" - пела тряпка, пропуская воздух сквозь себя и развеваясь гордым полотнищем. Конечно, это была только ее мечта. Она понимала, что никогда не станет ветром, не сможет гонять листву и трепать верхушки деревьев, но она научилась парить словно ветер и быть свободной в своем привязанном полете.
"Бум-м-м! Бум! Бум-м-м-м..." - звучало ведро, когда ему в дно били ветки березы. "Я - бубен, бубен! Я - шаманский бубен!". Его звук, одновременно низкий и слегка звенящий, разносился ветром по округе. Ведро тоже понимало, что никогда не попадет в руки настоящего шамана и тот не ударит грубыми ладонями по его дну, но ведь у всех может быть своя мечта.
С этого дня, как вы понимаете, ведро и тряпка не могли долго оставаться незамеченными. Дети обходчика, живущего около полустанка, уже несколько дней слышали странный звук, идущий от железнодорожного моста. Но мама все никак не пускала их посмотреть, что там такое. Промучившись от любопытства, они как-то ранним утром без спроса выбрались из дома и побежали к оврагу под мостом.
...
Мальчик, он был старше, залез на березу и скинул сестре ведро с тряпкой.
- Чур тебе - тряпку, - крикнул мальчик, еще только начиная спускаться вниз.
- Ну и пожалуйста! - надула губки сестренка, Но, подумав, подобрала белую тряпку и, подняв над головой, растянула ее насколько хватало рук. Она побежала вниз к реке, тряпка весело и азартно забилась над ее головой.
- Я - ветер! Я - ветер! - кричала девочка и смеялась.
Мальчик, спрыгнув с дерева, схватил ведро вверх дном и бросился догонять сестру.
"Бум-м-м! Бум! Бум-м-м-м..."
- Я - шаман! Я - шаман! - кричал мальчик, стуча по ведру руками.
- Нет, ты не шаман, не шаман! Ты - бубен! Ведь я не человек, ведь я - ветер! И ты тоже будешь нечеловеком! - строго сказала сестренка.
- Ладно, я - бубен, бубен, - согласился мальчик.
"Бум-м-м! Бум! Бум-м-м-м..."
Он бегал вокруг сестры, а та стояла на месте, высоко подняв над собой развевающуюся тряпку, и улыбалась...
К обеду стал накрапывать дождик. Дети побежали со своими находками домой, опасаясь, что их начнут искать и в этот раз им точно влетит.
Мама встретила их на крыльце.
- И куда это вы, сорванцы, подевались, а? Я вам говорила - ни шагу со двора?! И где там у меня ремень?..
- Мам, а мам, не надо... Мы играли... Смотри, что у нас есть, - сказали дети, протянув ей свои находки.
- Ах, молодцы какие! - улыбнулась мама. - А то ведь наше-то помойное ведро совсем развалилось, да и тряпку половую давно уж пора выбросить. Вот и будет им замена.
- Ну... Ну... Ну, как же мы будем играть завтра? - заплакали дети. - Ведь мы ветер и бубен, ветер и бубен...
"Ведь я - ветер, я же ветер", - вторила им тряпка...
"Ведь я - бубен, я же бубен", - скрипело ведро...
- Всё! А ну быстро за стол - обедать!..
Тряпку и ведро аккуратно положили в угол, около печки. Кругом, даже в этом углу, было чисто. Приятно пахло жаренной картошкой и свежим пирогом, на столах были постелены вышитые скатерти, на подоконниках за цветными занавесками стояли цветы. Тряпка глянула на ведро...
Хотя... Это уже наверное новая история.
|