"Самиздат" и "Кристаллизация бреда". Второй конкурс Бесов Аннотация: Обучальное кольцо    Обучальное кольцо         -- Я же не нарочно, так получилось! - всхлипывала она, вытирая ладонью покрасневший нос.    Собравшиеся в этот вечерний час на берегу реки жители селенья и не думали ее утешать - не потому, что были жестокосердны, а лишь из-за того, что обрушившаяся на них новость ввела их в состояние оцепенения. Притихшие, стояли они, понурив головы, зная одно: теперь их ждет что-то неведомое, но определенно ужасное. И этот ужас, охвативший каждого, казалось, впитал в себя подземный холод и натягивал ниже лохматые тучи.   -- Ведь большая уже, тринадцать лет, - укоризненно сказала одна из женщин, быстро махнув полной рукой на сидевшую у самой воды зареванную девчонку.   -- Большая, маленькая, - теперь это неважно. Кольцо не вернешь. Нужно что-то решать, - осмотрев народ, спокойно произнес густым басом седобородый, но весьма крепкий старик. - Раз это случилось, значит, пришло его время. И тратить свои силы на бесполезные обвинения - возможно, губить себя. А потому предлагаю всем разойтись и хорошенько подумать, что теперь делать.    Последний луч солнца нырнул за противоположный берег, оставив людей наедине с надвигающейся темнотой.   -- У нас есть время, - продолжал старик, - целая ночь. До восхода солнца мы все исправим, чего бы нам это ни стоило, - голос звучал убедительно и твердо. - А ты не реви, Линк, - обратился он к виновнице несчастья. - Так меняются эпохи. Но ты еще мала и не можешь этого понять.    Вздыхая и тихо переговариваясь, люди неспешно побрели к своим домам, не желая верить, что стали свидетелями не виданного доселе знамения.    На берегу остались безутешная Линк и старожил Ярх, чей авторитет в селении был непоколебим и бесспорен. Старик подошел к девочке, не смевшей поднять на него глаз, и ласково погладил ее по голове. От этого неожиданного дружеского прикосновения она съежилась и спрятала лицо в ладони, прихватив мокрые от слез длинные косы цвета лесных орехов.    Линк была сиротой. Об отце ей никто никогда не рассказывал, словно его и не было вовсе, а мать ушла с труппой бродячих актеров, оставив трехлетнюю Линк на попечение бабушки. Та всей душой любила хорошенькую и умненькую девочку, но век ее был недолгим, и однажды Линк осталась одна. Добрые люди помогали ей кто как мог и не ждали в ответ благодарности. Но что Линк сотворит такое... и предположить было невозможно.   -- Ты должна знать: на самом деле в том, что произошло, нет твоей вины, - заговорил старик. - Обвинять тебя будут глупые и недалекие люди, не видящие дальше своего носа. Твой поступок не заслуживает порицания, ибо однажды это должно было случиться. Так говорили предки.    При этих словах Линк, нервно теребившая концы кос, замерла и испуганно посмотрела в доброе морщинистое лицо предводителя, не веря своим ушам.   -- Не удивляйся, - продолжал Ярх. - Все мы, родившиеся на этой земле, верили в то, что ледовое кольцо будет вечно. Точнее, мало кто задумывался, что оно может исчезнуть. И только старики, такие как я, помнят, что наши деды говорили о том дне, когда солнце не пройдет сквозь ледовые ворота, ибо они превратятся в воздух. Но те, кто знает об этом, предпочитали молчать, чтобы со временем пророчество забылось и не сбылось. Плохо, когда бесплотный страх вселяется в души людей, порождая панику и гнев.    Линк вновь почувствовала себя очень одинокой и несчастной. Добрые слова старика не придавали ей сил.   -- Много поколений сменилось в этих краях с того дня, как от упавшего в реку осколка скалы по поверхности воды пошли круги. И один из них, размером с обод винной бочки, покинул речную гладь и, повернувшись в воздухе, застыл на стоящем у берега валуне, обретя твердость камня и прозрачность воды. Много лет, на рассвете и закате, солнце, проходя сквозь эти нерукотворные ворота, творило чудеса. Скользнувшие внутрь кольца лучи преображали воздух: он наполнялся сладостным благоуханием, которое разносилось по селению. И наши жители, вдыхавшие этот удивительный аромат, были неуязвимы: несчастья и кочевники обходили эти места стороной.    При напоминании о волшебной силе ледового кольца по лицу Линк быстрым потоком побежали горячие слезы. В одно мгновение ей представилось, чем на самом деле может обернуться исчезновение этого чудесного талисмана, и руки ее похолодели.    Никто никогда не болел на этом берегу Поющей реки. Ни с кем никогда не случались несчастья. Все благополучно доживали до глубокой старости, а по ночам, во время сна, души стариков улетали в мир иной. Все привыкли к этому, не тосковали и верили, что освобожденная от бремени тела душа покидает полюбившийся ей край, пройдя вслед за лучами солнца в ледовое кольцо. Оно переливалось всеми цветами радуги, кокетливо отражалось в спешащей к морю реке и не таяло даже в самые жаркие летние дни.    На небе одна за другой стали появляться звезды.   -- Иди домой, девочка. Слезами горю не поможешь, - прислушиваясь к шуму воды, сказал Ярх.   -- Как же, я-то помогла ему именно слезами, - тихо произнесла Линк.   -- Ну-ну, что-нибудь придумаем. Река подскажет, - обнадежил ее Ярх и побрел в сторону села. В окнах домов приветливо, словно ничего не случилось, горел свет.    Но Линк не хотелось никуда идти. События прошедшего дня чередой ярких вспышек проносились перед ее мысленным взором, и она пыталась понять, могло ли быть иначе.       Еще утром она была веселой, приветливой девочкой-подростком, охотно помогавшей взрослым мастерицам. У нее рано пробудился талант к росписи по шелку, ремеслу, которым славились жители ее селения далеко по обе стороны реки. Из начинающей она быстро превратилась в настоящую искусницу, оживлявшую диковинными цветами и узорами тончайшую ткань. Обычно за работой женщины пели старинные протяжные песни, временами молчали или рассказывали друг другу нескончаемые истории.    В это утро Линк не прислушивалась к разговорам в мастерской. Она была погружена в свой мир, наполненный мечтами и любовью. Да, она была влюблена. Но юноша, овладевший ее сердцем, и не подозревал об этом. Он был храбр, красив и почти на десять лет старше Линк. Она считала его самым лучшим человеком на свете и никогда бы никому не доверила своей тайны.   -- А ты уже выбрала себе наряд на завтрашнее торжество? - подмигнув, спросила ее черноглазая Мэл.    Не понимая, о чем речь, Линк в ответ только пожала плечами:   -- А что случилось?   -- Ты что, с луны упала? Вся деревня гудит по поводу свадьбы Тошика, а она спрашивает, что случилось. Да ты что так уставилась-то?   -- Какого Тошика? Как свадьба? - растерянно проборматала Линк.   -- Да ты, девка, не выспалась, наверное. Тошик, сын Ярха, женится завтра на красавице из соседнего села. Говорят, он давно собирался, но Ярх поставил ему условие - год подождать, да так, чтобы никто о его избраннице не слышал и саму ее не видел. Тошик, как послушный сын, отцу не перечил, и вот сегодня истек последний срок. Ну а поскольку чувства молодых за год не остыли, то завтра он привозит ее сюда и устраивает пир.    Огромная капля краски, сорвавшаяся с кисти Линк, расплылась по натянутой на основу материи.   -- Да ты что творишь-то! Смотри, что наделала! - сверкнула глазами Мэл.   -- Разрешите мне уйти. Я неважно себя чувствую, - изменившимся, глухим голосом попросила Линк.    Стараясь идти ровно, чтобы не выдать себя, Линк на подкашивающихся ногах дошла до берега Поющей. Свое название река получила из-за девушек, испокон веку собиравшихся здесь на гуляния. Их убаюкивающее пение разносилось вдоль улиц, и тогда казалось, что поет сама река.    "Вот почему Тошик так часто уводил стадо за Дальнее поле, в сторону соседей, - печально думала Линк. - Там они, наверное, с ней и встречались. И надо же, скрывал от всех, что у него есть невеста".    Не в силах больше справляться с переполнявшим ее отчаянием Линк прижалась разгоряченным от ходьбы и тревожных мыслей лбом к ледовому кольцу и горько расплакалась. В этом плаче была безнадежность, сопровождаемая предательской жалостью к себе самой и неверием в какое бы то ни было будущее. Будущего для Линк больше не существовало. Тошик завтра женится, а значит, для нее, Линк, это завтра никогда не наступит, ее сердце не вынесет этого горя. Так думала она, обхватив руками кольцо и не чувствуя его леденящего холода. Вся она была сейчас бессмертным воплощением неразделенной любви и не замечала происходящего вокруг. А ее горячие слезы, стекавшие на перламутр льда, сначала скользили по поверхности кольца, потом пробили твердый край и капля за каплей углублялись внутрь, искажая и уменьшая заветный оберег. Линк далеко не сразу вышла из этого душащего ее чумного состояния, а когда очнулась, то с ужасом увидела, что на месте ледового кольца осталось несколько бесформенных осколков, продолжавших быстро таять. Она встрепенулась, не понимая, как это могло произойти, и запричитала: "Ой, мамочки, что я наделала!!!". Тут ее и нашла Мэл, почувствовавшая недоброе и отправившаяся проведать, как Линк дошла до дома. Но той дома не оказалось, и встревоженная Мэл решила поискать ее у реки...       Звезды игриво переливались, дразня неторопливые волны Поющей. Слезы Линк высохли, но в сердце осталась холодная тяжесть, словно в него проник тот осколок скалы со дна реки.    В ветвях прибрежных кустов пытался укрыться ветер. Он давно искал себе подходящее пристанище: заглядывал в печные трубы, кутался в опавшие листья, забирался под крыльцо, но повсюду ему было неуютно и тесно, хотелось какого-то удобного простора. Вот и сейчас он приподнимал и опускал ветви, раскачиваясь на них, как на качели.   -- Линк, я пришел сказать, что не сержусь на тебя, - стараясь говорить как можно мягче, обратился к ней Тошик.    Она в каком-то оцепенении сидела на поваленном бурей дереве и не заметила, как из темноты вышел он, тот, к кому так рвалась ее душа. Тошик стоял в двух шагах от Линк, но теперь ей казалось, что он очень далеко, гораздо дальше, чем когда она тайком любовалась им, где бы он ни появился. А сейчас их словно разделяла невидимая стена, потому что у Линк больше не было мечты и она уже не могла, как прежде, представлять себе их возможное счастье. Счастье стало невозможным. Завтра он женится.   -- Наверное, ты очень огорчилась, думая, что испортила мне праздник. Но отец сказал, что нельзя впадать в отчаяние и отступать, а нужно жить так, словно все хорошо, как и всегда. Не грусти, Линк, я хочу, чтобы ты тоже веселилась на моей свадьбе.    Это уже было слишком! Выслушивать, как он спокойно рассуждает о завтрашнем дне, который, возможно, никогда не наступит, потому что солнце не сможет войти в ворота, просто потому что их нет, а виной тому она, - Линк была не в состоянии.    Если бы он знал, если бы он мог сам догадаться об истинной причине ее слез! Но ему и дела нет до ее переживаний и ее любви. Конечно, ведь он любит другую, и та любит его. А как же бедная, маленькая Линк? И тогда она решилась. Встала, дошла до кромки воды, зачерпнула рукой прохладную влагу, резко выпрямилась, стряхнула капли и сказала срывающимся от волнения голосом:   -- Все не то. Зачем, зачем тебе жениться? Ведь это я люблю тебя! Я! А та, твоя невеста, выросшая в других краях, разве она сможет понять тебя? Ведь она чужая! Я столько мечтала о том дне, когда стану взрослой и ты заметишь меня. Но ты всегда обращался со мной, как с ребенком. И вот теперь для меня все кончено. Как же мне жить дальше? Я не смогу без тебя!    Тошик стоял ошарашенный этим неожиданным признанием и не находил подходящих слов. Кто бы мог подумать, что эта маленькая девочка мечтала о нем?    Присев прямо на песок, он достал из кармана крохотную дудочку, с которой никогда не расставался, и тихо заиграл. Это была спокойная мелодия, без надрывов и резких переходов, она растворялась в воздухе и сливалась с гладью реки. Звуки долетели до окраины селения, придавая его жителям уверенности, что любые невзгоды будут преодолены. Начавший было буянить ветер успокоился и безобидно шалил, влетая и вылетая в дырочки на пастушьей дуде.    Линк вздохнула и присела рядом с Тошиком. Пусть он не любит ее, но сейчас никого нет рядом, и она одна может наслаждаться его присутствием. Окончив игру, Тошик обхватил руками колени и тряхнул курчавой головой.   -- Спасибо тебе, Линк, за твои слова, - наконец произнес он.   -- Лучше замолчи. Мне не нужна твоя благодарность или жалость. Мне нужен ты. Но раз теперь ничего нельзя изменить, не унижай меня своими словами. Все равно они будут не те, что я так хотела услышать, - Линк осмелела и говорила, не скрывая своих чувств.   -- Тебя ждет счастливая жизнь, и ты еще встретишь свою судьбу... - хотел договорить Тошик. Но она вновь оборвала его:   -- Как ты не понимаешь! Мне никто не нужен, кроме тебя.   -- Но если ты не выпустишь меня из своего сердца, я никогда не смогу быть счастливым. Любовь не должна причинять боль, любовь - не темница, а светлая радость от того, что этот человек жив и ты можешь думать о нем. Но думать с легкостью, а не тяжестью в сердце. Когда по-настоящему любишь, то не сковываешь любимого оковами своих страхов и обид.   -- И ты бы смог так просто отпустить свою невесту, если бы завтра она сказала, что передумала и нашла себе нового жениха?   -- Ну конечно. Плен всегда действует разрушительно, даже если он невидимый и заключается всего лишь в чьих-то мрачных мыслях. А мысли того, кто по-настоящему любит, прозрачны, как вода Поющей, и целительны, как воздух в наших краях.   -- Значит, я приношу тебе боль?   -- Принесешь, если не поймешь, что я - до свадьбы и после - один и тот же человек, вся разница - в твоем отношении ко мне. Но эта боль остра, как спица, с двух сторон. Другим концом она будет упираться в твою жизнь, не пуская в нее возможность счастья. Ты очень хорошая, и если поймешь, что за других надо радоваться, когда они нашли свой путь, ты сделаешь мир лучше. От каждого зависит, каким будет новый день.    Линк задумалась. Ей никогда не приходилось рассуждать на такие серьезные темы. Тошик был для нее всем. Она просыпалась и засыпала с мыслями о нем. И вот теперь он говорит, что она должна выпустить его из своего сердца и радоваться его счастью. Но как же такое возможно?    Расшалившийся ветер влетал и вылетал в дудочку Тошика, петляя по дырочкам, как иголка в руках вышивальщицы. Дудочка, привыкшая издавать звуки, когда по ее жилам пробегал воздух, негромко запела.    Линк в недоумении уставилась на деревянный инструмент:   -- Ты слышал, Тошик?    Тот поднялся, протянул руку Линк:   -- Вставай. Скоро рассвет.   -- Она сама поет! - не унималась Линк.   -- Ну да, иногда такое случается, когда запутавшийся ветер ищет выход.   -- Как я, - забросив косы за спину, сказала Линк.   -- Возьми, может, вместе вам будет легче, - обратился Тошик к девочке, стараясь рассмотреть в предутренних сумерках черты ее лица. Она никогда не была так близко от него, и он не знал, какого цвета ее глаза.    Линк прижала к груди дорогой подарок, и счастливая улыбка впервые за весь этот долгий день озарила ее лицо.       На рассвете у дома Ярха собрались женщины селения. Укладывая накануне детей, мамы и бабушки, как обычно, спели им колыбельные, и эти песни помогли справиться семьям с пугающими мыслями о неизвестном будущем.    - Мы вот что подумали, - стала объяснять предводителю самая голосистая в округе, веселая "пышка" Клэр. - Недаром река наша зовется Поющей, мы пойдем к ней и успокоим ее и солнце самыми задушевными песнями, а потом развеселим плясками и хороводами. Ведь как не как у твоего сына сегодня свадьба - праздник для всех, пусть и река в нем примет участие.   -- Это вы хорошо сделали, что не впали в отчаяние, - улыбнулся Ярх.   -- Нам Тошик не дал, он играл всю ночь на своей дуде, вселяя надежду. Да ты и сам это слышал, - пояснила Клэр.    На берегу они застали Линк, бледную от бессонной ночи и, казалось, повзрослевшую. Но теперь она не выглядела обреченной и виноватой. Наоборот, ее глаза излучали уверенность и какое-то скрытое от остальных знание. Никто не решался спросить у нее, что означает эта победная улыбка. Взгляды собравшихся были прикованы к валуну, где еще вчера находилось, а потом беспричинно исчезло ледовое кольцо. На его месте был закреплен какой-то обод, похожий на цветок с металлическими лепестками.   -- Что это? - спросил Ярх.    В эту минуту из-за реки показалось солнце. Оно медленно росло и, оторвавшись от воды, потянулось лучами к деревянному кругу, кокетливо отражаясь в блестящих бубенцах. Бубенцы мелодично зазвенели.   -- Я вспомнила о нем, когда Тошик подарил мне свою дудочку, - пояснила Линк. - Этот бубен оставил мамин приятель, перед тем как они уехали отсюда, так рассказывала мне бабушка. Ветер хотел поиграть.    Словно услышав ее слова, ветер прыгнул сквозь бубен вслед за солнечным лучом, и перезвон сверкающих кругляшек стал громче. Клэр затянула песню. Ветер, нежась в звуках, подхватил ее и понес в дальнее село, где красивая молодая девушка, наряжаясь в специально сшитые для такого дня одежды, счастливо улыбалась, и ее улыбка была похожа на улыбку Линк. Потому что лица тех, кто умеет любить бескорыстно, ничего не требуя взамен, озарены ясным светом, и любой, кто заглянет в них, становится счастливее, как жители на берегу Поющей реки, вдыхающие мелодичный воздух: о том, чему когда-то учили лед и солнце, теперь слагали свои песни ветер и бубен.