Елене Сергеевне Скубловой - очень уважаемому на фирме специалисту, на сорокопятилетие сотрудницы подарили белого пушистого хомячка (помимо букета роз и лёгких прикосновений холодноватыми, влажными от крема щеками).
Она удивилась необычному подарку и нерешительно взяла клетку со зверьком, невозмутимо вычёсывающим опилки из шёрстки.
- Как я его буду держать? И чем их кормят? Ой, это мальчик! - и правда, было трудно не заметить выпирающих достоинств хомяка.
- Это так неожиданно! Спасибо, девочки... - пролепетала она, и, взяв в одну руку клетку, в другую сумочку, и зажав букет под мышкой, побежала ловить такси.
Розы больно кололись сквозь целлофан, а хомяк забился в домик, спасаясь от качки.
Весёлый черноусый таксист спросил, кивнув на клетку: Детям везёте?
- Нет, это мне... Подарили! - улыбнулась она.
Её взрослая дочь Маша ни в каких хомяках не нуждалась. Она жила отдельно в своей квартирке, изредка ненадолго сходясь с мужчинами. Ей, как и матери, не везло (Елена давно была в разводе и жила одна в большой четырёхкомнатной квартире).
- Хорошо тебе... - иногда завистливо вздыхали подруги.
- Да? А уборки знаете сколько? - находила в себе силы отшучиваться она.
Странно, но у них никогда не было домашних животных - Маша как-то выросла и без них. Хорошо, что девочки дали 'инструкцию по применению' из зоомагазина, отпечатанную мелким шрифтом на маленькой бумажке и кулёк семечек.
- А гадят они сколько? - забеспокоилась Елена Сергеевна и почему-то вспомнила фразу на немецком из школьного диалога про домашних животных 'Kaninchen stinken!' ('Кролики воняют!')
- Этот, вроде, ничего - вон, умывается... Хорошо что крысу не подарили - с намёком... Вот мы уже и дома, лапусик!
- Не забудьте свою землеройку! - весело прокричал таксист, взял деньги и уехал.
- Это хомячок, хомячунька... О! Назову тебя Чунькой! - подумала она и заспешила к лифту - праздник праздником, а ноги в новых туфлях болели...
Прожженная кнопка вызова лифта не отзывалась.
- Чёрррт!!! Опять на девятый этаж тащиться! - простонала она и стала обречённо подниматься, придерживая рукой постоянно выскальзывающий букет.
На третьем этаже сквозь закрытую дверь гремела музыка и слышался топот ног. Вдруг дверь распахнулась и на площадку вылетела смеющаяся соседка Диана - ровесница Маши (они в детстве в одной песочнице копались в поисках одного им известного смысла бытия или может быть, просто оставленных кем-то игрушек). Елену Сергеевну обдало сигаретным дымом и оглушающей музыкой.
- Ой, Елена Сергеевна! А я вчера замуж вышла!!! И теперь моя фамилия Хеллер!
- Знаю-знаю... - вяло соврала та и вручила ей цветы. - Вот, это тебе - поздравляю!
- Ой, спасибо! Может, зайдёте?
- Спасибо, Дианочка, мне некогда - вот, надо нового жильца обустраивать!
- Ой, мышь??? Ну, ладно, пока, Елена Сергеевна!
- Дай Бог тебе настоящего счастья, а не как у меня... - искренне пожелала новобрачной уставшая женщина, и, переведя дух, продолжила покорять лестничные пролёты.
- Ну вот, наконец-то, мы и дома! Куда ж тебя пристроить? Может быть, на кухню? Там и телевизор есть - вдвоём нам будет не скучно!
Переоделась, смыла косметику, приготовила ужинать. Чуне насыпала семечек на ночь - чтобы не шебуршил, но хомяк и так вёл себя тихо.
Теперь на работе она вдруг вспоминала о пушистом питомце - как он там? Было так приятно снова о ком-то заботиться, да и домой хотелось сильней.
В выходные пригласила дочку отметить юбилей, и с утра принялась резать салаты (надежды на то, что Маша принесёт что-нибудь с собой не было - Маша не умела готовить). По телевизору заорала реклама, и, резко повернувшись, чтобы схватить пульт, Елена Сергеевна нечаянно смахнула клетку на пол. Плексиглас разлетелся весело поблёскивающими кусочками, благо Чуня не пострадал, приземлившись на кучу опилок, где и сидел, ошалело озираясь.
- Ой!!! Иди сюда! - она попыталась загрести его в рукавицу-прихватку.
Хомяк пришёл в себя, испуганно тряхнул лапками и шмыгнул под стол.
- Иди сюда, дурак маленький!!! - одновременно сердясь и волнуясь, она стала отодвигать стулья.
Хомячок в ужасе бросился вон из кухни, и, семеня лапками вдоль плинтуса, забежал в ванную комнату, где и спрятался под белой эмалированной ванной между банками с чистящими средствами и тряпками.
- О Боже! И как тебя оттуда доставать? Чуня! Идиот эдакий! Ну ладно, проголодается, сам выйдет, - решила она и закрыла дверь.
Потом достала из сумочки мобильный и набрала Машин номер: Аллё, доча! Ты мне подарок ещё не купила? Я так и знала! Заедь, пожалуйста, в зоомагазин и купи клеточку для грызунов с колесом. Да, завелись. Один белый сидит под ванной. Как зачем? Буду воспитывать! Ну всё, пока.
Маша явилась радостная с новенькой клеткой и букетом роз, до конца не веря в существование грызуна.
- И где она? Показывай, только я мышей боюсь. И как это она у тебя очутилась?
- Это хомяк, породистый, белый. Подруги подарили... Давай попробуем выманить его.
Стоя на карачках, они двигали банки и предлагали Чуне корочку хлеба и кусочек яблока, умильно зазывая его, но хомяк умело маскировался - было лишь слышно как он стучит в темноте лапками.
- Фу, какой глупый! Пойдём лучше пить чай! - сказала Маша и потащила мать на кухню.
На этом и закончились попытки вытащить хомяка и вернуть его в лоно цивилизации. Ему поставили две крышечки с семечками и водой в углу. Ночью он выходил и утаскивал часть себе под ванну в обустроенное гнездо с кладовкой.
Елена Сергеевна так привыкла к этому, что однажды вечером, стоя под душем, очень удивилась и обрадовалась, увидев выскользнувшего из-под ванны хомяка, направившегося прямиком к семечкам. Он растолстел и был явно доволен собой.
- Чуня...- тихо позвала она, приоткрыв занавеску.
Хомяк уселся на задние лапки и удивлённо воззрился на неё, близоруко щуря чёрные глазки и шмыгая носом.
- Не бойся, маленький! Ну, как ты живёшь???
Хомяк заворожёно следил за её силуэтом за качающейся занавеской и вслушивался в знакомый голос. Он явно не собирался уходить.
- Ну, сиди-сиди! - ласково проворковала она и продолжила мыться, а когда вышла, хомяка не было.
С тех пор, стоило ей пустить воду и залезть в ванну, Чуня вылезал из своего убежища и усаживался на своё любимое место посередине комнаты. Как только она выключала воду, хомяк степенно удалялся.
Ей даже нравилось такое пристальное внимание. Иногда, приоткрыв занавеску, она брызгала в него водой, и Чуня тут же принимался расчёсывать свою шёрстку, что-то сердито ворча. После этого он обычно убегал к себе, так что Елена перестала над ним подшучивать. С появлением Чуни на душе стало спокойнее, и житейские неурядицы отступали...
Однажды летом, когда было особенно душно, Елена Сергеевна оставила на ночь открытой дверь балкона и забыла прикрыть дверь в ванную. В следующий раз, когда она мылась, хомяк не появился...
- Что-то случилось? - забеспокоилась она, и обмотавшись полотенцем, стала доставать все банки и тряпки подряд и шарить зонтиком под ванной. Она вытащила гнездо из тряпичных кусочков с запасом семечек и корок, но самого Чуньки нигде не было.
- Пропал! - запричитала она и вспомнила про балкон, - Вот дура!!!
Конечно, дальнейшие поиски завершились ничем, и Елена Сергеевна загрустила - что-то важное из жизни пропало... Глядя на её озабоченное лицо, подруги спрашивали что случилось.
- Ничего, голова болит... - отвечала Елена Сергеевна .
Где-то через месяц она решилась, поехала в зоомагазин и купила маленького белого хомячка.
- Мне мальчика! Вот этого!- указала она, и, трепетно прижимая клетку к груди, вернулась домой.
- А здесь ты будешь жить! - сказала она, становясь на колени и открывая дверцу. - Ну, иди же, Чуня, иди!!!
И хомяк, недоверчиво оглядываясь, засеменил под ванну.