Дьявол в деталях.

Раздражающе гудит система искусственной вентиляции. Что это за модель и почему она настолько шумная? АС-12 или еще хуже? Сколько лет как научились производить бесшумные, совсем неинвазивные, но до этой богом забытой орбитальной станции прогресс не дошел. И не дойдет. Холодные потоки вырываются из щелей, флаг, повешенный за десять минут до, дергается на невидимом ветру как эпилептик. И помещение выделено отвратительное, маленькое, пахнущее хлоркой, кое-как приведенное в порядок. Моим коллегам, разумеется, все равно, они присутствуют удаленно, если присмотреться внимательно можно увидеть как по голограммам от постоянной вибрации воздуха идет мелкая рябь. Данливи тоже все равно, сквозняк - это последнее, что его сегодня волнует. Марк V начинает, ему положено председательствовать.

- Заседание объявляю открытым. Подсудимый... подсудимый посмотрите на меня! Назовите для протокола свое имя.

Данливи водит по комнате ничего не понимающими глазами, губы шевелятся, дергаются, будто произносят что-то неслышное, прикованные руки бледны.

- Он разговаривает или нет? У меня что звук пропал? - Марк обращается уже к нам.

- Все нормально, просто подсудимый не в форме. - отвечаю я ему спокойно.

- Да что мы тут делаем вообще?! - не выдерживает Суханова. - Зачем это все? Ясно же все и так. Эй ты, эй ты тварь, ты слышишь меня? Признавайся! Что ты сделал, скотина, предатель?

- Держите себя в руках, пожалуйста. - одергивает ее Марк V, не повышая голоса. И повернувшись к Данливи продолжает. - Подсудимый, вы осознаете, где вы находитесь?

- Раз я подсудимый. - он кривится в жалкой попытке усмехнуться. - то, видимо, на суде.

- На трибунале, не на суде. - снова взрывается Суханова. - Это трибунал. Идет война, сейчас военное время, ты военнослужащий. Нет, ты мразь! А это ТРИБУНАЛ. <

Она кричит так, что мне видно, как из ее голографического рта выпрыгивают голографические слюни. Вот эти технологии развиты у нас лучше, даже слишком хорошо, на мой вкус. Впрочем, аппараты для передачи изображений пришлось снять с моего личного корабля, на станции как максимум можно найти разве что допотопный монитор, если повезет то целый. Но не стоит сетовать: место потому и выбрано, что тут нет ничего ценного.

- Да, вы на трибунале. - подтверждает, Марк. - Идет война с Альянсом констелляций, вы помните?

- И всем нам надо сплотиться перед лицом врага? - как будто вспоминая где-то услышанный, но не до конца понятый слоган, неуверенно улыбается Данливи.

- Тебе уже ничего не надо. - отрезает Суханова. - ты...

- Подсудимый, назовите свое имя и звание. - прерывает ее председатель.

- Салливан Данливи. - произносит по слогам, словно извлекая эту информацию из глубин памяти. - младший серж..

Тут его настигает очередной приступ, дрожь по всему телу, пальцы с хрустом впиваются в стальные подлокотники, судороги, боль - неприятное зрелище. Последствия работы психозонда первого типа. Периодические приступы ровно каждые 119 секунд. Почему именно 119? Кто знает. Как забавно устроен человеческий мозг. Мы ждем, пока его взгляд не проясняется.

- Если я на суде. - неожиданно приободрившись говорит он. - то разве мне не положен защитник? У меня же есть права.

Краем глаза наблюдаю не взбесится ли Суханова в очередной раз, но она пропускает это мимо ушей.

- Если вы на суде, то да. Но это не ваш случай. Вы военнослужащий. По распоряжению номер 239.14 б Общего Комитета от 15 года нового исчисления, военные проступки не сопровождаются правом на защиту. - Ровно выговаривает наш председатель.

В отличие от всех нас смертных Марк V вообще никогда не нервничает, не повышает голоса и не испытывает сомнений. Активность отвечающих за это участков коры правого полушария подавлялась десятилетиями направленной генной селекции. Отличная, прекрасно выведенная модель, недаром все они служат в Безопасности.

- Но не стоит волноваться. - добавляю я. - ваши права не ущемлены, по поправке к процедуре проведения трибуналов того же года, для осуждения необходимо единогласное решение всех судей, а не простое большинство.

Тут правда я умалчиваю, что по смежной поправке в состав трибунала наряду с Наукой и Безопасностью, теперь обязательно входит и представитель Пропаганды. А уж эти то известны своей гуманностью.

- Начнем с главного. - продолжает Марк V. - Вы признаете вину?

- Вину? - переспрашивает Данливи с искренним непониманием на лице.

- Вы признаете себя виновным в совершении инкриминируемого вам преступления?

- Я не... - он замолкает, не в силах договорить, приступ.

- Давайте я попробую. - говорю я, подождав. - стали ли ваши действия причиной гибели всего экипажа и ученого звена на судне "Независимоть", направлявшегося в лабораторию на спутнике Пандоры?

- Стали. - соглашается Данливи твердо. Я уже общался с ним на следствии и мне проще пробиться сквозь эту туманную пелену скудоумия.

- Были ли действия, приведшие к их гибели, совершенны вами намеренно и осознанно?

- Были. - отвечает он.

- Проклятый террорист! Еще про дьявола что-то плел, психом прикидывался - ругается Суханова, значит она все-таки читала стенограммы допросов, как неожиданно. - ведь наших лучших ученых погубил, биологов, химиков. Сволочь! Виновен!

Ее голограмма пропадает, вот собственно все, что и требовалось доказать.

- Что ж, занесем в протокол. - хладнокровно говорит председатель и вновь обращается к Данливи. - Значит вы не отрицаете своих противоправных поступков?

- Отрицать глупо, вам же все известно и так. У вас есть логи c корабля и тому подобное.

- Тем не менее расскажите нам, что вы сделали в тот день? - Марк так просто не закончит.

- В тот день? Открыл шлюзы.

- К чему это привело?

- Привело к тому, что разгерметизировались все внутренние отсеки, все было уничтожено... все мертвы.

- Разве экипаж не находился в анабиозных капсулах?

- Капсулы? Нет, они уже были открыты.

- Как Автоматическая Система Управления корабля позволила открыть капсулы в вакуум?

- Вакуум... нет, шлюзы после капсул.

- В этом случае АСУ не позволила бы открыть шлюзы, на палубах были живые люди. Для такого нужен был по крайней прямой приказ капитана. Разве не так?

- Можно не объяснять все это? - вдруг взмолился Данливи, обращаясь ко мне. - у вас же все есть?

- Придется объяснять, председатель по всей видимости не исключает возможность самооговора.

Марк V медленно кивнул, я почти видел как в его голове вращаются ржавые дотошные шестеренки.

- Оговаривать... зачем мне... - вновь приступ - Ладно, будь по-вашему. Шлюз не должен открываться, но если система не регистрирует на палубе живых людей, то они откроются. Но детекторы жизни устроены плохо, считывают только тепловое излучение тел. Если же поднять температуру на палубе и открыть капсулы в аварийном режиме, не дав людям прийти в себя, то никто ничего не поймет, ни компьютер ни люди...

- Ясно. Как вы все это узнали?

- Узнал, читал инструкции, думал, у меня было много времени.

Легко представить, одинокий затерянный в бескрайнем космосе разум, методично ищущий способ совершить убийство. Есть в этом что-то поэтическое. Запертый в этой жестяной коробке, медленно теряющий самообладание, несчастный испуганный человечек. Попавший в капкан зверек, с острыми ядовитыми зубками.

- Все так? Материальные свидетельства подтверждают? - повернувшись ко мне, спрашивает Марк.

- Да, бортовые журналы, камеры, все совпадает.

Данливи даже не пытался стереть свои следы, понимая, по-видимому, что смысла в этом не было. Угнать такое судно невозможно, он не мог сменить курс без согласования с вышестоящими чинами. Он попытался еще покончить с собой, тоже логично, что ему еще оставалось. К его несчастью стрелять из пистолета - это не открывать шлюзы, и он только ранил себя. Детектировав раненого человека, система начала оказывать ему помощь, в основном накачивая наркотиками, и послала запрос в главное управление (поскольку больше живых людей на корабле в тот момент не осталось). Дальнейшее очевидно.

- Почему рядовой чин может принять решение о разгерметизации всего корабля без участия АСУ или старших офицеров? - председателю все это явно не нравится.

- Устаревший протокол на случай чрезвычайной ситуации, для тушения пожара, например, или на случай абордажа, черт его знает, о чем инженеры думали тогда.

- Это чей-то недосмотр, получается?

- Получается, что так. Меморандум уже отправлен в комитет управления полетами. - пожимаю я плечами, намекая, что это не дело для этого скромного трибунала.

- Ясно. Тем не менее это отвечает только на вопрос как, но не почему. - Стоило ожидать, Марк V не отступит пока не выяснит все до конца.

- Подсудимый. Ответьте нам, зачем вы устроили эту диверсию со шлюзом и прочим?

Данливи смотрит на Марка пустым взглядом.

- В смысле... чтобы все были мертвы, зачем же еще? - будто удивленный нашей тупостью, говорит он.

- Да, но в чем причина этого поступка?

- Лучше по-другому. Зачем нужно, чтобы экипаж и ученые были мертвы? - встреваю я.

Данливи молчит, будто прислушивается к чему-то внутри себя. Тут его настигает новый приступ. Сильнее и продолжительнее чем те, другие. Глаза закатываются, во рту появляется пена, мышцы сводит судорогой, он почти теряет сознание, это уже следствие психозонда второго типа. Любопытно, что и у этих приступов есть свой цикл повторяемости, только равен он 31 минуте (1841 секунде, если быть точнее). Если провести нехитрые расчеты, учитывая сколько секунд прошло с предыдущего раза, то через один цикл большие и маленькие приступы совпадут. Ох, и несладко придется нашему многострадальному террористу тогда. Я жду этого почти с предвкушением.

- Все мертвы. - шепчет он, едва послушными губами. - так правильно.

- В показаниях говорится, - продолжает неумолимый Марк. - что вы, цитирую "увидели дьявола", что имеется в виду под этим?

- Дьявола увидал, что же еще?

- Где? В космосе? В кабине?

- В кабине да, и в космосе, не знаю, везде, в себе. - голос Данливи равнодушен.

- И этот дьявол заставил вас убить всех на корабле?

- Убивать нет, не заставлял, это я сам. Наверное.

- Бесполезная трата времени. Он вообще вменяем? - Спрашивает меня Марк, не обращая внимания, что нас слышно.

- Он определенно не в порядке. Это можно утверждать наверняка. Все остальное не так очевидно.

- Он сумасшедший или нет? Я вижу его обследовали этим вашим зондом.

- Принципы работы зонда исключают однозначный ответ, человеческий мозг - сложная машина. Его психонервическая матрица существенно изменилась по сравнению с прошлыми данными, но превышает ли величина изменений некое критическое значение сказать нельзя. В том числе и потому, что пока это значение не превышено мы не знаем каково оно для каждого индивидуума.

- Вы в Науке никогда не скажете так, чтобы вас было можно понять. - ворчит Марк. - Хорошо, эти изменения в его мозгу, может ли это быть вызвано влиянием извне?

К чему это все, он же читал мой отчет?

- Нет. - отвечаю я терпеливо. - зонд второго типа дал более четкий результат, никаких паттернов искусственного происхождения не обнаружено.

- Либо они научились не оставлять следов, это Альянс в конце концов, никакая грязная тактика для них не под запретом.

- Они и не на такое способны. - соглашаюсь я. Но, боюсь, Альянс тут ни причем, а истинная причина случившегося не будет тебе понятна, мой дорогой Марк. Не уверен даже, что составители вложили в твой узкий словарь термины, необходимые для понимания.

- В любом случае, похоже мы ничего нового не выясним и тянуть больше нельзя, суть дела не меняется от того сумасшедший он или нет. Виновен!

Марк отключается. Мы с Данливи остаемся одни. Жизнь его теперь зависит только от моего решения, но по его заплутавшему виду не скажешь, что он это понимает.

- Знал ли ты, что именно исследовали на той станции на Пандоре?

- На Пандоре? Не знал. Разве могло это быть что-то хорошее.

Резонно.

- Ты осознаешь, что с тобой будет, если я тоже признаю тебя виновным?

Данливи молча смотрит на колышущийся флаг Республики на рукотворном ветру. Взгляд его удивительно чист, страха в нем нет. Какое разочарование в самом деле.

- Мне сейчас кажется - говорит он. - что я всегда видел дьявола. Просто не хотел себе в этом признаваться.

Ну да, ну да, какая скука. Ничего тут интересного больше не будет, парад приступов тоже никакого удовольствия не принесет. Я поднимаюсь со стула, лениво произношу:

- Виновен. - пора заканчивать с этой банальной историей.