Он оторвал голову от бокового стекла и посмотрел на говорившего.
- Вы кто? - во рту оказалось полно слюны и человек, не зная, как от нее избавиться, не желая плевать на пол в авто, зашарил в поисках ручки, чтобы опустить окно.
- Тезка, ты что, прикалываешься что ли? - незнакомец повернулся на переднем сидении пассажира и уставился на него, будто бы ожидая какой-то шутки в продолжение.
- Остановите, - ручки или кнопки опускания стекла не было, пришлось сплюнуть на пол и громче повторить: - Останови, я сказал.
- Блин, Саша, что стряслось? Жора, тормозни, - собеседник чуть нахмурился и поинтересовался, - Голова болит?
- Ничего не болит, тезка, - буркнул в ответ тот, кого назвали Сашей, и открыл дверь авто. Машина стояла у тротуара, мимо неторопливо проезжали автомобили, шли люди. Человек быстро зашагал прочь от автомобиля, чувствуя исходящую от него угрозу.
- Саня! Саня, стой! - сзади надрывался, догоняя его, мужчина с переднего сидения. Преследуемый резко остановился, встал за чем-то вроде телефонной будки, стараясь, чтобы она была всё время между ним и стремительно приближавшимся незнакомцем.
- На месте!
- Да ты чего, Александр Леонидович? Приснилось чего? Сирия что ли?
От последнего географического названия в воздухе явственно запахло горящей нефтью, раскаленным пластиком и тревожным приторно-сладким.
- Повторяю вопрос: ты кто?
И в этот момент чуть дальше по улице хлопнуло, давануло перепонки и окружающее заволокло белесой пылью. Преследователь обернулся, и, топорща рваный на спине пиджак, начал заваливаться на землю нелепо скрестив ноги. Еще через несколько секунд вокруг заголосили, россыпью зазвенели сталкивающиеся автомобили. Начиналась паника.
Человек прикрыл рот рукавом и зашагал прочь, постоянно сворачивая то влево, то вправо, будто под огнём. Одна из подворотен, попахивающая сыростью и застарелым дерьмом, показалась подходящей, и он прислонился к стене, пережидая суматоху. Пошарил по карманам. Выудил телефон, странного серого цвета. Без кнопок, каких-либо отверстий и разъемов. Телефон немедленно засветился ярко-голубым и по всей поверхности побежали буквы и картинки, переползая через углы и грани. В центре экрана появилась пиктограмма с громкоговорителем и вопросительным знаком. Человек ткнул пальцев и в воздухе зазвучало.
- Здравствуйте, хотите получить дополнительную льготу на бесплатное обучение? Мы поможем вам! Просьба подтвердить идентификацию.
В это время за спиной откуда-то сверху опустились мигающие сине-красными огнями летающие штуковины и, перекрывая болтовню телефона мощно зазвучало:
- Внимание! Товарищи! Вы находитесь в районе чрезвычайной ситуации! Просьба сохранять спокойствие.
Человек сунул телефон в карман и зашагал прочь от переливающейся в воздухе линии роботов. Сзади продолжалась политинформация:
- Внимание, все граждане, находящиеся внутри периметра, ограниченного милидронами и не нуждающиеся в медицинской помощи по данным универсальных идентификационных коммуникаторов, зачислены в состав добровольной народной дружины. Просьба следовать инструкциям ваших коммуникаторов.
Наконец, когда зона взрыва, а это был именно взрыв, тут человек был уверен, осталась позади, пришло время изучить телефон. Через полчаса поиска нужной информации Александр Розум, гражданин СССР в третьем поколении, зарегистрированный на территории Союза в Могилеве направлялся к ближайшему кафе и подсчитывал активы. Два счета в Госбанке, один в единорублях, второй в энергодолларах, практически пустой. Самое примечательное, что телефон содержал электронный набор паспортных данных, отпечатки пальцев и набор биопараметров. Место работы - "ПросторРесурсРазведка".
О, как, - Розум хмыкнул и попытался представить себя на этой работе. Память услужливо вытолкнула из темной щели прошлого фотокарточку с блеклым небом, бурыми невысокими горами и строем солдат в песчаной форме, стоящими на бетонных плитах какого-то то ли аэродрома, то ли военной базы. Закружилась голова. Александр сбавил шаг. Неприятное ощущение прошло, когда он согласно СЕТЬ-карте телефона, вышел на проспект им. Ленина, возле хлебозавода.
Над входом в полуподвальное помещение висела вывеска "Кафе-бар" и Розум зашел внутрь. За одним из столиков сидела парочка, пробовала мороженное из вазочек, посетителей больше не было. За стойкой скучал бородатый мужик, которого Александр сразу же записал в бармены. Он подошел к стойке, глянул на полосу телеэкрана. Показывали что-то вроде спортивной передачи.
-Будете обедать? - бармен глянул на Розума вскользь, и продолжал увлеченно тыкать пальцем в такое же, как у него устройство, типа телефона.
- Да, - просто ответит Александр и замер в ожидании. Ни денег, ни ценностей, кроме незнакомого гаджета, у него не было.
- Стандартно?
- Стандартно, - согласился Розум, не очень понимая на что соглашается. Хотя всегда оставалась возможность найти другое кафе и начать всё сначала.
Бармен несколько секунд продолжал водить пальцем по своему телефону, потом протянул ладонь, так и не оторвав взгляд от экрана. Поразмыслив, Розум вложил в нее свой. Бармен положил оба устройства рядом, вызвал кулинарное меню и перетащил одну из позиций на экран телефона Розума. Мигнуло зеленым, бармен сунул телефон обратно, буркнул:
- Располагайтесь.
Минут пять Александр привыкал к обстановке и угловому столику. Неожиданно под столом мелодично прозвенело, заставив его подпрыгнуть и получить порцию недоуменных взглядов и смешков от парочки за столиком напротив.
Из отверстия посреди стола выехал круглый пластиковый поднос с цветными коробочками и свертками. Внутри оказалась жареная картошка с острыми пряными специями, до темно-коричневой корочки поджаренный тост или бутерброд. Несмотря на одуряющий запах, на вкус оказалось так себе. Доедая, Алекс заметил сине-красные проблески на улице и тут же услышал знакомую говорильню.
- Товарищи, вы находитесь в месте проведения спецоперации. Просьба сохранять спокойствие. Внимание! Все граждане, находящиеся внутри периметра, ограниченного милидронами и не нуждающиеся в медицинской помощи по данным универсальных идентификационных коммуникаторов, зачислены в состав добровольной народной дружины. Просьба следовать инструкциям ваших коммуникаторов.
Всё еще ничего не понимая, Розум продолжал сидеть за столом, глядя как замигал сине-красным телефон молодого парня сидящего за столиком напротив. Его девушка испуганно посмотрела на Александра, встала и отошла к стене. Из-за барной стойки с прицепленным на рубашку мигающим экраном подходил бармен.
- Членам ДНД принять меры к задержанию. Цвет оранжевый.
Розум не мог врубиться, откуда идет звук. Глянул на свой телефон и отчего-то не удивился увиденному. Тот был тускло оранжевого оттенка. Поднял голову. Бармен выглядел уверенней и держал в руке баллончик ядовито-зеленого цвета. Второй, влюбленный, хмурил брови и отступал к двери.
Александр встал, подцепил ногой стул и вдруг понял, что вот сейчас он готов убить этих двоих. Просто для того, чтобы беспрепятственно выйти из кафе. Единственная женщина своим чутьем сразу определила хищника в их случайной компании и испугалась вовсе не самой ситуации, явно типичной. Испугалась развития и своей возможной роли. Роли жертвы.
- Ребята, лучше вам заниматься тем, чем вы занимаетесь и не пугать меня своими простыми рабочими лицами.
Но ребята продолжали сближаться с ним, нимало не пугаясь наличием стула в руках и его просьбой. Бармен, заметив, что его невольный напарник вот-вот вывалится на улицу через входную дверь, процедил сквозь зубы:
- Дружище, ты первый раз что ли в дружине? Выход загораживать необязательно, там на улице дроны. А вот размяться можно. Ты кто? - обратился он к Розуму, - Растратчик или алиментщик? Или убийца? Да не, УИКи редко ошибаются, полыхал бы малиновым.
- Вы это что? Серьезно, - Розум отошел от стола.
Бармен вместо ответа подскочил к нему и попытался провести захват. Александр легко, балетным па, скользнул между столом и барменом, заходя ему за спину и стараясь держать краем глаза парня на входе. Бармен начал разворачиваться, но, получив удар по затылку, грохнулся всеми своими карманами и килограммами на стол, перелетел через него и исчез за спинкой дивана. По кафельному полу в сторону стойки вертясь заскакал газовый баллончик.
Розум, не обращая внимания на бармена, пошел к двери. Влюбленный, белый как мел, стоял на входе, нервно покусывая губы и было ясно, что он решительно не представляет, что ему делать.
- Парень, это не твоя война. Если тебе будет легче, то я вообще не понимаю ни где я, ни что происходит.
Парень скосил глаза за спину, и Розум, не оборачиваясь, попытался уйти, но тут мир наполнился резким удушающим запахом сирени, колени подкосились и последнее, что успел расслышать Александр был женский голос, произносящий на манер голосового оповещения:
- Все граждане, товарищ. Все, кто находится.
Когда сознание вернулось к нему, Розум обнаружил себя в камере, очень похожей на клетку. Во рту пахло детским шампунем, саднило лицо и резко кололо в боку. В соседней сидели его новые знакомые из кафе-бара, причем каждый в отдельной.
Вырубившая его каким-то газом девица, поймав взгляд Александра, отвернулась. Соседи молчали, и было слышно, как гудит система вентиляции.
Под потолком вспыхнули лампы и в помещение зашел примечательный товарищ. Невысокого роста. В костюме и с толстой стопкой пластиковых карт на металлическом кольце. То ли досье на задержанных, то ли пластиковые ключи от камер. Он молча прошелся вдоль клеток, искоса поглядывая на Розума. Все задержанные выжидательно молчали.
- Привет.
Молчать особого смысла не имело, поэтому Александр, поняв, что его спутники отвечать не собираются, негромко проговорил:
- Шалом.
- Нормально, - странно ответил невысокий и провел карточкой по двери, - Пошли.
Они вышли в серый коридор, поднялись на лифте на один из верхних этажей. На балконе, опоясывающем все по периметру здание никого не было. В зеркальном отражении в небоскребе напротив висели гигантские буквы СССР. Простор Ресурс Разведка.
- Ничего не узнаешь?
- Нет, - пожал плечами Александр.
- Я Борец.
- Привет, борец.
- Борец - это фамилия.
Что-то такое забрезжило, закрутилось в уголке сознания, но Розум так ничего и не вспомнил.
- Саша, я не знаю, что там точно случилось в Могилеве, но единственный, кто сейчас может дать хоть какую-то информацию, это ты.
- То есть ты хочешь сказать, что время, когда героев-одиночек сместили корпоративные и государственные армии прошло и снова выросла роль личности в истории и всё такое? - неожиданно для самого себя выпалил Розум.
Борец посмотрел на него длинным взглядом. Понять или предположить, что именно он думает было невозможно, но Александр почему-то решил, что человек с мучительно знакомой фамилией лихорадочно просчитывает варианты. И спинным мозгом Розум чувствовал, что все эти варианты для него кончаются темным провалом в свежевырытую могилу. Или в оранжевый зев печи крематория.
- Взрыв в Москве, в украинском кластере в Донецке, в Народной Белорусской Республике. В Ростове. Каждый раз старинное здание, каждый раз на месте взрыва происходят события, абсолютно не вписывающиеся в обычные террористические атаки. Никаких требований. Минимум жертв. Только тогда, когда спецназ милиции или мобилизованные дружинники пытаются задержать неизвестных. А в Могилеве спецназ пытается задержать тебя. Безуспешно, надо отдать тебе должное.
Они стояли вдвоем, на этом пустом балконе на высоте нескольких десятков метров над землей, и Александр чувствовал, как ветер, гуляющий между башнями небоскребов, сушит отчего-то повлажневшие глаза. Трепет волосы на голове и нашептывает в уши знакомую песенку из забытого детства.
- И кто я? Боевик?
- Нет, Саша, ты тот, кого мы пытались спасти всё это время. После всех этих бесконечных войн ты ушел в партию, в "ПросторРесурсРазведку". Мы хотели много чего. Строить империю, разжигать огонь революции, просто жить и в конце концов, стать лучшими. Всякого намешано, понимаешь. И тогда ты согласился на этот эксперимент. Наложить программно-откорректированную личность Скворцова на своё сознание. Но этот товарищ знал об этой технологии.
- Откуда? Что за партия-то? Зеленых?
Некоторое время Борец непонимающе смотрел на Александра, потом криво усмехнулся.
- Зеленых? Нет, Саша, в геолого-геодезическую партию. Ты после Сирии всё рвался в Миры Стругацких, как ты это называл.
Поднявшийся легкий ветерок подхватил с цветочной тумбы несколько лепестков и кинул их в пропасть за ограждением. Глаза у Борца странно потемнели и Александр понял, что это тень от облаков накрыла балкон. Борец резко задышал и расширившимися зрачками смотрел куда-то за спину собеседника. Розум обернулся. Прямо на них надвигалась огромная полусфера с колоссальных размеров красной звездой, нанесенной на всю поверхность. Явление заслонило уже половину видимого пространства, а Розум просто стоял и смотрел, не в силах понять происходящее. Замер истуканов, задеревеневшими пальцами вцепился в поручень балкона и казалось не было в мире силы, способной сдвинуть его с места. Звезда приближалась и закрыла почти все видимое пространство перед балконом.
- Беги, - откуда-то сбоку доносились слова, но Розум продолжал оцепенело стоять. - Беги, он сейчас врежется.
Розум нашел в себе силы повернуть голову, Борца рядом не было, он мчался в противоположную сторону, оглядываясь на него на бегу и продолжал кричать. - Дирижабль. Это дирижабль.
И тут наконец Розум понял, что происходит и повернувшись побежал. В спину задуло сильней - это гигантская сигара дирижабля толкала перед собой массу воздуха. Из-под нижней части сыпались эвакуационные модули и раскрывались парашюты пассажиров эконом класса. Александр бежал в полную силу, но понимал, что не успеет.
В последний момент воздушный корабль попытался избежать катастрофы. Нос резко пошел вверх, вокруг него засверкало ожерелье милидронов, но сделать они ничего не могли. Массивной передней частью воздушное судно наткнулось на высотку, морша обшивку, словно нос какого-то реликтового животного из доисторических времен.
Момент столкновения дирижабля с небоскребом, Розум скорее почувствовал, чем услышал. На миг всё окружающее замерло, Александр перешел на шаг и почти остановился. Засеменил, восстанавливая дыхание и боясь обернуться. Услышав звук сминаемого металла, лопающегося шпангоута дирижабля, он оглянулся и тяжело дыша смотрел, как километровая сигара сминает внешний периметр небоскреба, сама деформируясь от чудовищных перегрузок. Лопающиеся стекла блестками висели над местом удара. Под ногами задрожал балкон и место катастрофы стало затягивать белесой мутью.
Розум заскочил внутрь здания, под всё усиливающееся дрожание ткнулся в одну, вторую дверь. Сориентировавшись по пентаграммам выскочил на лестницу и помчался вниз. Лестничные пролеты ходили ходуном и казалось, что он находится в комнате перевертыше. Не зная точно на какой высоте они находись, Александр запалено дыша всё спускался вниз к земле. Навстречу изредка попадались какие-то люди, кто-то вцеплялся в него, пытаясь не то спасти, не то требуя спасения. Ноги гудели, пот градом валил по телу, а его постепенно охватывало чувство безразличия. После бесконечного спуска, когда Розум был уверен, что он давно спустился за линию земли, внезапно погас свет, и под скрежет и рокочущий грохот, стены стали идти крупными трещинами словно спруты выбрасывая изнутри щупальца арматуры. Искрила проводка и, резко пахло озоном и паленой изоляцией. Лестница всё не кончалась.
Рукав топорщился длинными нитями ткани, торчащими из пореза на локте и в районе запястья. Александр выдергивал одну нитку за другой и удовлетворенно хмыкал, когда ему удавалось достать особенно длинную. Внезапно, в сознание фотографической карточкой впорхнуло воспоминание о лестнице, заполненной запахом дождя, горящего пластика. От неожиданно яркого воспоминания Розум вскочил с тумбы на которой сидел, с удивлением огляделся по сторонам. Метрах в ста, уличный проем перегораживала куча обломков, там что-то дымило и стреляло длинными фиолетовыми искрами. Завидев мельтешение огней, Александр встал и побрел навстречу завалу. Некоторое время стоял, глядя в хаос искореженных конструкций, предметов обихода и офисной мебели. Разглядел в обломках торчащую руку с наманикюреными ногтями и резко отвернулся, стараясь забыть вытолкнуть из памяти увиденное. Позади него висела переливающаяся красно-синими огнями линия милидронов. Розум пригнулся, намереваясь проскочить под летающими аппаратами, но один из них щелкул, а через долю мгновения в шею возле уха вонзилась маленькая капсула. Ноги подкосились, Розум проехал под цепью роботов на коленях, запомнив затухающим сознанием, как синхронно повернулись камеры на дронах.
- Советские фермеры на подводной плантации Южная перевыполнили план по выращиванию пшеницы на двенадцать процентов. Таким образом, переходящий кубок подводников-хлеборобов в четвертый раз остается у данной акваагломерации. Тем временем продолжается нагнетание обстановки в районе арктических нефтяных полей Советского Союза. Сотрудники пограничной охраны совместно со специалистами "ПросторРесурРазведки" проводят комплекс мероприятий, направленных на снижение риска от активных акций экологов и зеленых.
В поле зрения появились черно-желтые полосы на двери, прямоугольник динамика под потолком и тускло светящийся квадрат на потолке. Кровать, на которой он сидел, очень напоминала больничную. Серое шерстяное одеяло с неоновой биркой "Собственность "ПросторРесурРазведки". Розум опустил ноги с кровати. Пол слегка вибрировал, будто там внизу работал огромный механизм. Встал, чуть пошатываясь. Дверь, без признаков ручек или замков на попытки открыть ее не поддавалась. Решеток, в отличии от прошлой камеры не наблюдалось. Внезапно, дверь открылась, Александр посмотрел в широко открытые глаза своей знакомой из бара. Удивление в них сменилось откровенным испугом, девушка попыталась вывалиться из камеры в коридор, но Розум успел быстрее и, схватив ее за синтетику темно-зеленого медицинского халата, рванул на себя. Она попыталась его ударить, но пропустив выпад мимо себя, Розум въехал локтем в ей затылок. Девица рухнула без слов, скользнула по краю кровати, и Александру пришлось ее подхватить, чтобы она не упала. Закинул ноги на кровать, убедился, что она дышит, накрыл пледом и прислушался к звукам из коридора. В камере наверняка была камера, но сигналов тревоге не звучало, не мигали разноцветные огни и не слышался грохот сапог бегущей тревожно группы охранников. Впрочем, это еще ничего не значило. Розум выскользнул в коридор. На стене, ослепительно белой после сумрака камеры, знакомый всем с детства силуэт скафандра делила тонкая линия створок.
Стало как-то неуютно. Не считая пижамы, тускло светящейся в рукавах и понизу штанин, никакого защитного снаряжения у него не наблюдалось. Александр придавил створки , те неожиданно легко разъехались. Внутри висел не легкий лабораторный скафандр биозащиты, а самый настоящий. Для выходов в открытый космос или куда там еще.
Александр вытащил его, глядя как по пластику напольного покрытия раскатываются карандаши кислородных патронов. Взял шлем в одну руку, дернул комбинезон за рукав, но тот перекосило и он всё никак не мог выпасть из бокса.
- Торопишься?
Услышав голос Борца, он отчего-то не удивился. Казалось, несколько минут назад они разбегались в противоположные стороны по балкону на небоскребе, стараясь избежать гибели в катастрофе дирижабля. А вот теперь снова встретились. Вот только где? Луна? Советский, или, как его ещё называли, Русский сектор?
Розум бросил дергать рукав и держа шлем перед собой пошел навстречу Борцу. Бронестекло, чуть искажавшее перспективу по краям, заметил, почти уткнувшись в него. Стукнул шлемов в преграду. Борец вздрогнул. Розум чуть усмехнулся и отошел назад.
- Боишься?
Директор, отчего-то в памяти всплыло, что Борец директор, покачал головой.
- Нет.
- Хорошо, - как включить систему пожаротушения, Александр не знал. Но предполагал. И надеялся на прочность конструкции. В подсобных помещениях было всё что нужно для представления, а единственный зритель его терпеливо ждал.
- Знаешь, что это? Это обычный блок питания от компьютера, а это связка кислородных патронов и баллон. Полный. И мне кажется, что при помощи этого всего, я либо куплю свою свободу, либо пробью себе выход к ней.
- Нет, Саша, не пробьёшь.
Вместо ответа Розум подсоединил баллон с обрывком шланга и, услышав шипение, отпустил клемные провода. Придвинул тумбу к стене и отпрыгнул в кладовку.
Грохнуло, тумбу раскрыло рваным цветком и крупными кусками швырнуло в противоположную стену. Коридор заволокло желтым дымом, резко запахло жженой пластмассой. Борец исчез за массивной дверью в противоположном конце. Дым, прорезаемый оранжевыми сполохами аварийного освещения, постепенно рассеивался, и картина разрушений становилась видна всё отчетливей. Стало видно пролом и Александр почувствовал, как желудок проваливается куда-то вниз, а сам он становится легким-легким. С места взрыва свисали длинные лоскуты какого-то покрытия, а за образовавшимся отверстием виднелась совершенно фантастическая панорама. Тускло серый песчаные дюны с вкраплениями скал, и черно-звездное небо, в котором висел круг земного шара. Какое-то время Розум ошарашенно таращился в пролом, и испытывал острое чувство нереальности происходящего.
Выжженная солнцем ткань халата то приближалась к лицу, то удалялась. Всё это сопровождалось деревянным скрипом и путало мысли. Цветастый узор завораживал и шептал: "Не спрашивай, не узнавай, не помни".
Булькнуло, на лицо плеснуло резко пахнущей водой тиной. Александр машинально стер влагу с лица и осмотрелся, физически ощущая вату безразличия, окутавшую мозг.
Лодка двигалась по изумрудно-зеленому коридору затопленного леса. Позади шла точно такая же, как у них. В ней сидел закутанный в плащ здоровенный тип, настолько тяжелый, что лодка бортами была почти вровень с водой. И только мастерство гребца и мертвый штиль позволял не черпануть воды. К резкому запаху тины примешивался сильный пряный аромат от россыпей крупных бледно-розовых цветов, видневшихся на затянутыми мхом стволах деревьев. Никто пока не проронил ни звука. Розуму оставалось только ждать чем закончиться их путешествие. Непонятно, когда начатое. И кем.
Вдруг, в памяти всплыли смутные картинки с дирижаблем, врезающемся в небоскреб. Обрывки воспоминаний о Лунной базе. Но имело ли это отношение к нему, Александр не вспомнил, и вспоминать ему было лень. Лодка подошла к каменным ступеням островка, ткнулась носом. Сидящий впереди гребец оперся на весло, легко выпрыгнул, повернулся. Монголоидного типа лицо, когда-то богатый, а теперь грязный и местами порванный халат. К нему присоединился здоровяк и гребец со второй лодки. Они подошли к огромному пьедесталу. Статуя, высотой не менее двадцати метров, в виде мужчины в пальто или длинном пиджаке. В одной руке какой-то головной убор, другая протянута указующим жестом вперед.
Розум застыл, запрокинув голову, затем огляделся. Кроны деревьев скрывали десятки похожих статуй. На некоторых мужчина сидел, на некоторых был увековечен в виде бюста.
Спутники Александра прошлись по лестнице, разминаясь. Тот, что был в халате, достал из лодки антикварную саперную лопатку, моток веревки и фонарь.
- Пошли?
Розум кивнул и двинулся следом за остальными. Они обошли постамент, и он увидел, что с обратной стороны есть вход. Начали спускаться вниз, "халатный" парень включил фонарь. Выйдя в небольшую камеру, с песчаным полом, разошлись по углам. Розум хотел было присесть, но здоровяк, перекинувшись с другими несколькими фразами на незнакомом Розуму языке, кинул ему под ноги лопату.
- Стас не верит, что мы тут что-то найдем. Предлагает, чтобы ты копал, раз уж это твоя идея.
Слабо представляя, что происходит, Розум подобрал лопатку и попробовал хоть немного прояснить ситуацию.
- Статуи откуда здесь?
Все трое уставились на него, потом азиат нараспев задал совсем неожиданный вопрос:
- Ты комсомолец, Саша?
Здоровяк закашлялся, то ли от смеха, то ли поперхнувшись. Второй гребец что-то заорал, тоже поперхнулся и принялся оседать. Розум продолжал стоять с лопатой, так ничего не понимая. Азиат выхватил из глубин своего старого халата пистолет, несколько раз выстрелил в сторону лестницы, ведущей наверх. Прыгнул к Розуму и скороговоркой проговорил ему деяток-другой цифр. Сверху прокричали на каком-то наречии, азиат сделал еще один выстрел и крича ломанулся наверх.
Секунда, вторая, крик оборвался, повисла тишина. Всё это время Розум простоял на одном месте, судорожно сжимая лопату в руках.
- Розум, ты там?
На песок спрыгнула фигура, затянутая в темно-серый комбинезон. Александр на всякий случай отбросил лопату, глубоко вздохнул и остался стоять на месте.
Неизвестный подошел ближе, стянул с головы сложное устройство, напоминающее шлем с ночником или тепловизором.
- Нет, только не ты. Я свихнусь.
Девушка из кафе-бара и Лунной базы отряхнула каменное крошево, выбитое пулями и усмехнулась:
- Да ты, собственно, уже того, парень.
Вокзал кишел людьми и в этом водовороте смешивался гул человеческих голосов, шипенье пневмоподвесок электропоездов "Красный Скорый" и старомодных объявлений по громкоговорителям. С учетом того, что вся информация транслировалась на УИКи постоянно, объявления голосом были не более, чем данью моде на ретро. Принявший душ, переодевшийся Розум, старался есть помедленнее и внимательно слушал свою спутницу.
- Там очень быстро вправляют мозги, товарищ Розум. Тебе что наплели? Про психотравмы и боевой шок? Упомянули какой-то древний военный конфликт?
- Сирию.
- Ха. Узнаю почерк Борца. Он же кандидатскую защищал по локальным конфликтам и гибридной войне в начале века. Спец.
- Тебя как зовут-то, смерть шпионам?
- Зоя.
- Зоя - смерть шпионам. Из "Ресурса"?
- Из "Простора".
До придуманной им встречи оставался час. Они сидели на краю платформы и передавали зажжённую сигарету друг-другу. Розум на какое-то время расслабился. Самую малость. Странно, но он испытал будто бы незнакомое чувство спокойствия. Будто бы всё правильно. Всё так и должно быть.
- А меня, значит, считали, шпионом?
- Самый интересный вопрос. Сначала естественно подумали на наших, на утечку. Программисты, технические специалисты. Комплекс стандартных мероприятий ничего не дал. И тогда, в принципе совершенно случайно, выяснили, что одним из разработчиков программного модуля был родной брат Скворцова. И возможность получить ресурсы была.
- Какого модуля?
- Нейро-программирования. У нас же эти работы не велись. А в "Просторе" была возможность закупать импортные образцы и программное обеспечение под них.
- Всё равно не сходится.
- Что на этот раз?
- Сейчас какой год?
- Две тысячи шестьдесят первый.
- А мне типа сорок два? Я в Сирии в каком состоянии воевал? В подвешенном что ли?
Зоя хмыкнула, передернула плечами.
- Заморозку кто придумал?
- Заморозку?
- Криосон, заморозку, анабиоз. Читаем фантастику, товарищ. Она в нашей стране часто становится былью. Чаще, чем где бы то ни было на матушке-Земле. Это же Советский Союз.
Зоя ему многое недоговаривала, Александр это отчетливо видел и понимал. И только он, находящийся в центре интриги, никак не мог понять, что же в конце концов происходит. Но Розум сделал вид, что его спутница ему всё объяснила. В этой игре он был приманкой. Нужно было отрываться.
Его, конечно, вели. Он это чувствовал. Мужчина с застывшим лицом и спортивной фамилией из "ПросторРесурсРазведки". Команда Скворцова, цели которой оставались загадкой. Возможно, Зоя, от которой он слишком легко оторвался на вокзале.
Скорее всего, ему дали возможность проиграть часть партии и посмотреть на реакцию остальных участников игры.
Сайт музея Советской Арктики. Набор цифр, который он запомнил удивительным образом, был IP-адресом музея. Но всё равно не клеилось. Что могло привлечь товарищей международных террористов в музей Александр совершенно не понимал. И террористов ли? Поиск по Сети сводкам происшествий не выявил никаких проникновений, краж и взломов. Ни в Питере, ни в виртуальном пространстве. Начиная немного понимать средства и методы своей родной Альма-матер, "ПросторРесурРазведки" и смежников, открытым новостям Розум доверял с определённой степенью осторожности и выбрал, как говорили сто лет назад, свободу. Направил поиск в ту часть сети, узлы которой физически были за пределами СССР. Но блогосфера молчала. Музей Советской Арктики для нее не существовал.
- Бывает, даже самое запутанное преступление можно раскрыть не выходя из кабинета. Толковые протоколы, внятные рассказы очевидцев. Но иногда, даже просмотрев сотни минут видео с милидронов, расспросив по три раза всех дружинников и просто свидетелей, без выезда на место ты ничего не поймешь. Порой, тебе будет нужно просто пойти по следу, не имея ни малейшего представления, ни куда он ведет, ни что стоит за всем происходящим. Но в какой-то момент ты поймешь. Просто нужно составить план, и следовать ему не смотря ни на что.
Александр не мог понять, откуда в памяти всплыли эти слова. Смутно знакомые, как и вся прошлая жизнь. Оставалось ехать.
Мело по-настоящему. Как понял Розум из слов попутчиков, такая метель была редкостью для Советской Арктики. Атомоход "Пионер" пришвартовался на закрытом причале. Ажурные конструкции, накрытые прозрачным пластиком, укрыли судно и пассажиров от непогоды. У автоматов с кофе столпилась очередь. Александр миновал её, удивляясь, что мешало выпить чашку кофе еще на судне. Быть может, это был какой то обычай или примета? Стараясь идти вровень с толпой пошел, согласно стрелкам и указателям, но больше общему движению пассажиров в основное здание Морвокзала и станции монорельса.
Прямо посреди ледяного поля торчал шпиль невесть откуда взявшегося небоскреба, этажей в сто. Каких сил и средств стоила постройка этого символа Новой Советской Республики в ледяной безжизненной пустыне, Розум только догадывался. Вагон "Электрона" приближался к единственному в Арктике небоскребу. Стали видны коробки однотипных строений, радиально расходящихся по прилегающей территории. Вокруг сновали автомобили, в основном грузовики. Розум прильнул к окну, впитывая открывшуюся картину.
- Очень красиво ночью.
Мужчина справа протирал салфетками, издававшие резкий химический запах свои очки. Розум вспомнил о дирижабле и передернулся.
Музей был в отдельном здании, встроенном в основание небоскреба. За стеклопластиковой дверью, находился циклопических размеров зал или холл, в котором царила пустота. С улицы показалось, что в холле тепло, даже жарко.
- Добрый день. - Розум поприветствовал возможных присутствующих. На секунду ему показалось, что по залу заметалось эхо. Послышался странный звук, похожий на работу электродвигателя. Под потолком плафоны засветились ярче, переключаясь из режима экономии. Заблестели стеклянные кубы с экспонатами.
Александр прошел по залу, разглядывая потрепанные дневники, очки-консервы, старенькие радиостанции, ракетницы и массу других вещей, которые сопровождали человека на его пути освоения этой суровой и смертельно опасной части Земли.
- Что-то ищете?
Заросший по самые глаза седой, практически белой бородой мужчина в костюме и галстуке протянул ему руку.
- Набираюсь впечатлений.
Бородач рассмеялся, запрокинув голову.
- Арктика не то место, где можно набраться впечатлений. Вам нужно южнее. Карнавал, текила, понимаете?
- Понимаю, - усмехнулся Розум.
- А вы смелый человек, Александр.
Розум чуть сбился с шага.
"Вы меня знаете?" - чуть не сорвалось у него с языка, но он вовремя опомнился.
- Хотите узнать, ради чего всё это?
- Пожалуй, да.
Бородатый приглашающе махнул рукой. Они прошли несколькими длинными и унылыми коридорами, спустились вниз. Всё это стало напоминать Лунную базу. Массивная дверь в подвал и замок, приветливо помигивающий зеленым огоньком. Мужчина выудил из кармана УИК и театральным жестом поднес к замку.
- Кстати, Саша...
Пикнуло, дверь начала отъезжать открывая стоящую в проёме Зою. А устройство в руке мужчины вдруг заполыхало ярко-алым, тревожным цветом.
- Надо же, успели, - бородатый обернулся, - А ты всё знал с самого начала?
- Он ничего не знал, Скворцов. Он и не помнит ничего. Он же не террорист как ты.
- Для этого нужно было умереть.
"Да я и так будто мертвый", - подумал Александр и повторил вслух:
- Будто мёртвый...
Скворцов обернулся:
- Что ты там бормочешь, Санёк?
В этот момент погас свет.
Четыре пластиковых цилиндра, высотой примерно по пояс, стояли в подсобке.
- Это что?
- А ты не в курсе? Это же последний писк моды среди экстров. Молодежь прыгает с мостов, небоскребов. Кто-то придумал жесткие пластиковые рюкзаки. Обтекаемости они придают мало, но это же мода.
Зоя отстегнула клапаны и откинула верх. В левом внутри, занимая почти весь объем рюкзака лежали стандартные четырёхсотграммовые шашки с сверх-нитро-толуолом. Поверх серым экраном отсвечивал стандартный УИК, от которого шел шнур в глубину рюкзака.
- Блин, а ведь он может и на изменение положения настроен, по Сетке .
- Где Скворец?
- Сдерживает родную контору.
Снаружи басили громкоговорители и крутилась цветная карусель.
- Давай так. Я попробую выбросить рюкзак, а ты спустись.
- Нет, не пойдет. Дирижабли меня таранили? Таранили. Бомбы меня взрывали? Взрывали. И от рюкзака твоего ничего не будет.
Розум хотел было отобрать у Зои рюкзак, но не успел. Вылетела дверь, сразу же коридор перегородил штурмовой щит. Осыпалось стекло и их вынесло из комнаты поднявшимся ветром.
Резко тянуло пояснице. Он повис прямо над пропастью в пятьдесят этажей. Прожектора освещали стеклянный параллелепипед небоскреба и ярко красные гигантского размера буквы СССР. Александр висел на одной из букв. Аккуратно поменял положение тела, подтянулся и встал на узкий технический трап. Блеснуло, загудели трансформаторы и буква засветилась. Через десять секунд он понял, что вся конструкция начинает нагреваться и прыгать придется.
Редкая цепочка милидронов поднималась к нему снизу, но резкие порывы ветра отгоняли их. Некоторые врезались в стеклопластик и осыпались вниз.
Где-то осталась Зоя, возможно, раненая. Взрыв в здании музея произошел, когда Розум уже приземлялся на здание ангара для техники.
- Да что ж вас тянет всех сюда? - от удивления у Борца отвалилась челюсть. В толпе этого не было заметно, но с высоты оперативного штаба было видно, как в хаотично движущейся толпе стягиваются к полуразрушенному зданию музея несколько десятков человек. Парами, они подходили к сохранившимся ступенькам и исчезали в темноте.
- Зачем всё это? - в горле першило от дыма. Александру хотелось орать в начинающее заливаться бледным лицо бородатого боевика, а тот лишь сипел ему в лицо, брызгая мелкими капельками крови из разбитого рта.
- Времени... - вдруг внятно сказал умирающий и откинулся навзничь. Дымилась обожжённая борода, невыносимо воняло паленым волосом. Розум отпустил одежду на груди и глядя на катящегося по наклонной плоскости обрушившегося моста террориста.
В круглом помещении тускло стояли подсвеченные светодиодными фонарями саркофаги и Александр криво усмехнулся.
- Глубокая заморозка?
- Примерно.
- К чему эти спецэффекты? Могли бы и на экране показать.
- Трудно поверить, Саша, и поэтому такое нужно увидеть это своими собственными глазами. Это конечно не победа над временем. Но возможность уравнять силы в этой вечной борьбе между отдельным человеком и неумолимым бегом.
Эхо слов металось под сводами зала, и Розум подумал, что тут не обошлось без театралных аудиоэффектов.
"Кого они сюда водят? Стажеров? Или это и есть машина времени?"
- Да это было понятно еще с момента взрыва, устроенного тобой на станции лунных полетов. Ты что думаешь, так легко взорвать объект в космосе, а тем более на Луне? Это была тренировочная база. И уж не знаю, какого дьявола ты там увидел в бетонной стене, но с этого момента, мы считали, Скворцов и ты действуете сообща.
Розум промолчал.
- Смотришь ты на меня как-то осуждающе, - Сергей вскинул бровь, - Ты думаешь, я вор?
Александр чувствовал, что связанные за спиной руки затекают всё сильнее и сильнее и промолчал.
Борец присел на корточки, почесал подбородок. Розум упорно смотрел в сторону, стараясь не встретиться с ним взглядом.
- Думаешь, - Борец привстал, звонко хрустнув коленями, - И ты знаешь, а ведь ты совершенно прав.
Это было интересно. Розум уставился на директора "ПросторРесурРазведки".
- Ты помнишь, что в первоначально значило это название.
- Промышленный шпионаж, корпоративные секреты. А ты когда-нибудь думал, что будет, если кончатся идеи? Система образования, внедряемая на планете повсеместно, учила поиску старого и повторению. Бесконечной редупликации. Прогресс, конечно, был, но ничего такого революционного. Паровые машины, электричество, компьютеры, генетика. Пересадка органов и собственное донорство. Всё это было изобретено, потом отброшено или изменено. Бесконечно усовершенствовано. Колоссальные хранилища информации. И однажды все просто забыли, зачем это всё.
- Союз тот тут причем? Причем здесь я?
- Что рассказал тебе Скворцов?
- Что-то про машину времени.
Борец пробарабанил пальцами по столу замысловатую мелодию.
- Ты помнишь дословно, как это было?
- Кровь. Я всё никак не мог остановить у него кровь. Он хотел рассказать, а из горла у него хлестало как из резаной свиньи. Но в какой-то момент Скворцов начал нести чушь про машину времени.
- Как дословно? - Борец напряженно всматривался в лицо Розума.
- Да не помню я. Что-то про время.
- Конкретней, Саша.
- Времени... Он вдруг прекратил хрипеть и кашлять и произнес, я точно помню, именно это слово. Времени.
- И ты решил, что речь идет о машине времени?
- Э...Да, я решил именно так. Кто-то, какой-то сумасшедший гений из сибирской глубинки сделал это. Такое было в нашей истории.
- Ты помнишь теорию академика Христич-Филатова? О путешествии в прошлое на одну минуту и порядке применяемой энергии?
- Только то, что при наличии современных источников энергии, даже при всей их совокупности на планете, совершить такое путешествие согласно теории невозможно. Там какие-то колоссальные энергозатраты, группа из института физико-техники пробовала рассчитать на "Катаеве" , и пришла к выводу, что только взрыв Солнца может дать необходимую энергию.
- Тогда оставалось только два варианта. Либо речь шла о совершенно невероятном источнике энергии. Либо о чем-то другом. Китайцы думали, что речь шла как раз об энергии. Либо о чем-то, к путешествиям во времени отношения не имеющем. Глядя на то, как китайский тигр закусил удила, любой бы подумал об открытии, о научной революции. Не было никакого наложения личности. Эта технология запрещена, но за океаном получила развитие. Всё пытались сознание переписать. Продлить жизнь акулам бизнеса. Но закончилось всё конкретным скандалом, отменной моратория на смертную казнью Не смогли они ничего переписать, понял. Невозможно записать сознание, как флэшку. Банальное ранение головы. Скворцов по нашей информации погиб. Ты с ранением с институт нейрохирургии. И хотя участок мозка удалось восстановить, информация восстанавливалась слишком медленно.
Потом выясняется, что Скворцов жив-живехонек, а кто-то из горячих голов вообще решил, что его перезаписали, понимаешь. Что технология переноса сознания действует. Потом китайцы со своей энергией. Потом ты с машиной времени. Все перемешалось. А правда была банальной.
Скворцов искал капсулы времени. Когда был первый Союз, коммунисты, комсомольцы, да просто пионеры и школьники закладывали капсулы времени. В них они писали много всего разного, но в том числе и идеи. То есть, описывали то будущее, до которого они хотели дожить. Что ценнее идеи в век кризиса идей? Ничего.
- Взрывы то тут при чем? Моё состояние?
- Ты раритет, Розум, антикварная вещица. Ты сам на это согласился, понимаешь? Чтобы спасти всё окружающее, - Борец обвел рукой камеру, - Чтобы наши граждане могли спокойно жить, спокойно растить детей, понимаешь? Ничего ты не понимаешь и не помнишь ничего. Ты думаешь, все эти поля, долины и реки - это всё просто так нам досталось? Да мы по пять раз сами у себя эту страну отвоевывали. То у белых, то у красных, то у олигархов, то у чиновников. И каждый, заметь, каждый из тех, кто получал хоть капельку возможности брал. Как в последний раз. Ты про губернаторов тридцатых помнишь? Как войну заканчивали? Дойдем до Анкары? Помнишь?
Александр устало махнул гудящей головой.
- Будущее это то место во Вселенной, до которого хочется дожить. И место это должно быть в СССР. Это же твои слова. Саша ты пойми. Никто не виноват, что так получилось. Все твои, всё, что ты любил, все кого ты любил, и кто любил тебя они остались в прошлом. Во всех этих бесчисленных инцидентах, обострениях и конфликтах, понимаешь?
Розум поднял избитое лицо и с шипеньем выдавил.
- Но для одного, отдельно взятого человека, есть что-то в этом вашем будущем?
Борец прекратил расхаживать и присел на край стола.
- Я всё время забываю, что ты ничего не помнишь. Ну или кусками. Конечно есть. Для тебя есть персонально.
Куратор нажал кнопку.
В камеру зашел молодой парень в форме со знаками различия лейтенанта, похожий на какого-то старого знакомого. Лейтенант замер, вопросительно глядя то на Борца, то на пристегнутого к стулу человека.
- Можно, можно. Всё позади.
Парень подошел ближе, зашел за спину и повозившись отстегнул наручники. Помог подняться и выдохнул: