Аннотация: Все, как обычно. Основной текст в основном разделе. Здесь продолжение. Через неделю эти кусочки присоединяются к основному тексту.
Радиограмма.
Срочно, секретно.
Берлин, Тирпицуфер.
Адмиралу Канарису.
Докладываю вам, что подготовительные мероприятия по операции 'Звонарь' завершены.
Прошу разрешения приступить к основной фазе операции.
Полковник Август фон Кранц.
Радиограмма.
Срочно, секретно.
Полковнику Августу фон Кранцу.
Приказываю лично доложить о ходе операции 'Звонарь'. Самолет за вами выслан.
Адмирал Канарис.
- Итак, Игорь Николаевич, что у нас имеется на сегодняшний день?
- Порадовать, товарищ комиссар, пока нечем. От группы Обручева больше никаких известий не поступало.
- Плохо... А по поводу их радиограммы вы что можете сказать?
- Мы определили круг лиц, имевших отношение к данной операции. Вот список, - полковник положил на стол комиссара папку. - Всего одиннадцать человек.
- Оставьте мне, я просмотрю. Каковы ваши соображения?
- Я полагаю, что имела место утечка сведений.
- Скажите уж прямо - у нас окопался их агент!
- Не могу этого отрицать, товарищ комиссар.
- Да... А по Осадчему что? Удалось, наконец, выяснить, где он там прячется?
- Здесь кое-какие проблески есть. Мы подняли документы этого времени, связанные с подразделениями связи. Удалось выяснить, что часть документов была подписана полковником Лосевым из Генерального штаба.
- И где он сейчас?
- На наш запрос сегодня получен ответ. Вот, товарищ комиссар, посмотрите...
- 'На ваш запрос номер... ну, это неинтересно... ага! Указанное вами лицо на службе в Генеральном штабе не состояло... Подпись...' - комиссар поднял брови. - Это ещё что? Как прикажите всё это понимать, товарищ полковник?!
- Час назад ко мне позвонили из аппарата ЦК.
- Кто?
- Звонивший представился начальником сектора Лосевым, Игорем Марковичем. Он поинтересовался, кто и на каком основании разыскивает полковника Лосева.
- И что вы ему ответили?
- Пояснил, что дело чрезвычайно важное и я не имею права обсуждать его по телефону. Тем более, без санкции непосредственного руководства.
- И что Лосев?
- Поинтересовался, когда я пойду к вам на приём.
- И всё?
- Всё.
- Непонятно...
Резко зазвонил телефон ВЧ, стоявший на приставной тумбочке. Комиссар поморщился и снял трубку.
- Рогов слушает!
Лицо его вытянулось, и он приподнялся с места. Глядя на него, встал и полковник.
- Так точно! - комиссар ослабил ворот кителя. - Да. У меня. Есть, предоставить все материалы! Будет исполнено! Так точно, понял, к двадцати часам. Есть, доложить лично!
Он осторожно положил трубку телефона, будто она была сделана из хрусталя. Сел за стол и налил себе воды из графина. Посмотрел на полковника.
- Садись.
- Кто это был, товарищ комиссар?
Вместо ответа тот раскрыл лежавшую на краю стола красную папку и, вытащив оттуда лист бумаги, показал на подпись внизу.
- Достаточно?
- Да уж... Это... Лосев?
- Он не зря интересовался, когда у тебя доклад. Выяснил это и, в свою очередь, доложил наверх.
- Теперь я должен представить все материалы?
- Я должен! Я! Лично! Черт возьми, будто других забот у меня нет... В общем, так. Через час подготовить мне все, ты слышишь - все, материалы по делу. В том числе и самые отдаленные домыслы. Капитана этого срочно вызвать в Москву. Ограничить его общение с внешним миром. Всех, кто причастен к этому делу, перевести на казарменное положение. Срочно!
Комиссар встал из-за стола и, подойдя к окну, уперся лбом в холодное стекло.
- Черт побери, ну надо же было этому поганому фрицу засесть именно у нас?!
- Вы приказывали доложить о прибытии полковника Кранца, экселенц.
- Где он?
- В приемной.
- Проси его сюда. Сделай нам два кофе, старина Август большой его любитель. И корзиночку венских пирожных.
- Слушаюсь, экселенц!
Дверь закрылась за спиной адъютанта и, почти тотчас, отворилась вновь.
- Разрешите войти, экселенц?
- Август, старина, рад тебя видеть! - адмирал встал из-за стола. - Ты совсем пропал там, в своем лесу! Мхом ещё не оброс?
- Это не мой лес, господин адмирал.
- Пока не твой!
- Да и мхом там обрасти трудно, не очень-то хорошее для отдыха место.
- Ладно, не ворчи! Присаживайся, - Канарис указал на небольшой столик, - сейчас принесут кофе! Твой любимый! И мои пирожные.
- Спасибо, экселенц. Вы помните все мои пристрастия?
- Не все! Но основные стараюсь запоминать.
Собеседники расположились в креслах. Вошедший адъютант поставил на столик поднос с кофейником и пирожными.
- Угощайся! - адмирал сделал приглашающий жест. - У вас там, в лесу хорошего кофе нет...
- Благодарю, - полковник поднял чашку.
- А руки у тебя дрожат, старина... - сочувственно произнес Канарис. - Устаешь?
- Не без того, экселенц.
- Да... Что ты привез мне хорошего?
Полковник поставил чашку и вытер губы салфеткой.
- Мне доложить все сначала?
- Август, у меня хоть и хорошая память, однако же не до такой степени, чтобы помнить все дела моих сотрудников!
Полковник кивнул.
- Слушаюсь, экселенц. Как вы, наверное, помните, ещё в тридцать восьмом году мы получили данные по некоторым операциям аппарата ЦК партии большевиков. Там, отдельной строкой, значилась весьма интересная цифра...
- Да, - кивнул Канарис, - это я помню. Нас тогда неприятно удивил порядок сумм, которые проходили по этой графе.
- Вы ещё сказали тогда, что на эти деньги можно оснастить корпус.
- Возможно.
- Тогда же вы и поручили мне выяснить назначение этих сумм. И доложить о результатах. Операция получила наименование 'Звонарь'. Я привлек к этому делу Ойзенбаха.
- Помню! Очкастый такой, напоминает школьного учителя.
- Да, именно его. Он великолепный аналитик, мне иногда кажется, что у него в голове арифмометр.
- И что же он раскопал?
- Он не стал замыкаться только на этих сведениях. Вместо этого, Ойзенбах затребовал все аналогичные данные по всем наркоматам СССР.
- Ничего себе! У него голова не опухла от обилия материалов?
- Как ни странно, их оказалось не так уж и много. И почти во всех прослеживалась аналогичная ситуация. Громадные суммы денег, целые составы с продовольствием и снаряжением исчезали в никуда. Мы нашли следы работы нескольких управлений Наркомата тяжелой промышленности, ряда главных управлений при Совете министров СССР и Наркомата внутренних дел.
- И где же эти управления? Чем они занимаются?
- Их нет, экселенц.
- То есть?
- Они существуют только на бумаге. Не знаю, были ли они на самом деле, но никаких следов нам отыскать не удалось.
- Пожалуйста, поподробнее, Август. Это становится интересным. Ведь там присутствовали конкретные люди, кто-то расписывался в документах. Не могли же они все внезапно исчезнуть?
- Как видите, экселенц - могли.
- Хорошо. Бог с ними, с людьми, может быть, их всех внезапно расстреляли, или они отравились колбасой. Гораздо интереснее, куда делись все те огромные запасы, которые фигурировали в этих документах.
- Сначала мы зашли в тупик. Никаких сведений больше получить не удалось. На некоторое время операцию отложили. Но уже в сороковом году мы снова вытащили эту папку на свет божий. Были получены сведения о таинственных стройках в глухих местах СССР. Нам удалось проследить некоторые маршруты бесследно исчезнувших эшелонов. По странному совпадению они заканчивались неподалеку от этих мест.
- Интересно! - адмирал поставил на стол свою чашку. - Даже очень интересно! И что дальше?
- На некоторое время все опять застопорилось. Информация, получаемая нами, была слишком скудной и противоречивой. Тогда вы и приказали переключить все внимание на более важные задачи.
- Вы должны меня понять, старина. Нам предстояли очень серьезные дела, связанные с подготовкой будущей войны. И не использовать при этом столь выдающегося мастера... меня бы не поняли. Да, если вы помните, никто и не ожидал, что все пойдет...несколько не по плану.
- Экселенц, я не первый год в армии, да и в разведке уже не новичок! Приказ - есть приказ! Тем более - для немецкого офицера.
- Рад, что вы меня понимаете.
- Тем не менее, экселенц, никто не отменял и вашего прежнего распоряжения. Поэтому я и сохранил группу аналитиков во главе с Ойзенбахом. И вот, уже после начала боевых действий, они раскопали нечто любопытное...
- А именно?
- Мы захватили в плен одного из участников данного проекта.
- Кого именно? - тон адмирала резко изменился.
- Извольте, экселенц, вот его дело... - полковник протянул адмиралу тонкую папку.
- Так...Арамов Александр Николозович... родился... служил... Хм! Хозяйственное управление НКВД? Патроны выдавал?
- Не только. Он там, в основном, продовольствием заведовал. Отвечал за снабжение рабочих команд, которые как раз и строили некоторые из этих объектов. Перед самой войной был уволен из НКВД и посажен в лагерь.
- За что?
- Ну нам-то он много чего понавыдумывал! И с режимом он боролся, и советскую власть ненавидел...
- А на самом деле?
- Растратил государственные деньги. Начал воровать продовольствие, чтобы покрыть недостачу. Остановиться уже не смог...
- Обычный вор?
- Проворовавшийся чиновник средней руки. Но, тем не менее, голова у него соображала кое-что! Поняв, что к ворам у нас отношение ничуть не лучше, чем у большевиков, он вдруг вспомнил нечто важное.
- Продолжайте, Август, я вас внимательно слушаю.
- Естественно, всей картины он не знал, да и не мог. Но его сведения существенно дополнили наши данные.
Кранц замолчал и отпил немного кофе.
- Извините, экселенц! Так вот, после обобщения полученных данных у нас сложилась такая картина... - он вытащил из папки карту и подойдя к большому столу, разложил ее на нём.
Канарис подошел к карте и с интересом стал её разглядывать.
- Вот эти линии, надо полагать, маршруты эшелонов?
- Совершенно верно, экселенц.
- А кружочки обозначают места складирования припасов?
- Нет.
- А что же это тогда?
- Обратите внимание, господин адмирал, на их расположение. Вы не замечаете никакой закономерности?
- Хм... - Канарис взял со стола лупу и наклонился над картой. Через несколько минут он поднял голову.
- Если ваша карта достоверна, то все эти места расположены либо в совсем малоосвоенных районах, либо около крупных городов. Видимо, именно оттого вы и обозначаете их разными цветами, так? Синие у городов и красные в малоосвоенных местах?
- Так точно, господин адмирал.
- Я только не понял - что обозначают буквенные обозначения неподалеку от красных кружков?
- Это лагеря заключенных.
- Большие?
- От десяти тысяч человек. Более мелкие лагеря на карте не обозначены.
- Так...
- Как мы предполагаем, экселенц, начало осуществления этого проекта было положено еще в тридцатые годы, где-то в середине этого периода. Автора мы, к сожалению, не знаем, но, судя по масштабу проекта... он сидел очень высоко и очень крепко.
- Постойте, Август! Но ведь примерно в это же время большевики стали закладывать и базы снабжения для будущих партизанских отрядов! Людей обучали, лагеря готовили. Если не ошибаюсь, авторство этой идеи принадлежит Тухачевскому?
- Да, экселенц, я тоже об этом слышал. Какое-то время мы были склонны считать именно его автором и данного проекта.
- А сейчас? Вы уже так не думаете?
- Нет. Незадолго до войны большинство этих отрядов было распущено, а базы демонтированы. Все снаряжение вывезено из складов и...
- Передано на армейские склады. У нас были такие сведения.
- ... исчезло в неизвестном направлении. Кое-что действительно было сдано на склады. В основном - грузы, не подлежащие длительному хранению.
- Вы уверены в этом, Август?
- Арамов как раз и отвечал за оприходование таких грузов. С его слов, большая их часть даже не разгружалась, а сразу куда-то вывозилась.
- То есть вся эта операция с демонтажом партизанских баз...
- Не что иное, как прикрытие.
- Вот как?
- У нас сложилась следующая картина. Некто, не будучи абсолютно уверен в прочности коммунистического режима, а может быть, и по иным соображениям, начал готовить почву для ... для своего возвращения во власть. С этой целью им были созданы резервные центры управления, расположенные либо около крупных городов, либо около больших лагерей. Эти центры являлись совершенно обособленными, со своими складами снабжения и структурой управления. При необходимости открывались ворота лагерей, туда завозили оружие и снаряжение, и уже через несколько часов получалась полнокровная стрелковая дивизия. Не очень хорошо обученная, но зато спаянная единой целью - отомстить властям! Надо полагать, что базы около крупных городов имели перед собою похожие задачи.
- Август! Это выглядит фантастикой!
- А корпус Петровского? Он что - тоже из этого разряда, экселенц? Там большая часть - вчерашние заключенные, их даже не успели переодеть, зато вооружить смогли!
Адмирал поднял перед собою руки.
- Сдаюсь! Убедили! Это всё?
- Нет. Где-то в конце тридцатых годов руководство проектом перешло непосредственно Сталину.
- Лично?
- У нас нет таких данных. Но то, что он в курсе всего - несомненно. Были предприняты беспрецедентные меры по засекречиванию всего и вся. Мимо него это точно пройти не могло. Строительство резко ускорилось, и масштабы его возросли многократно. Видимо, тогда и отстранили от власти истинного инициатора всего этого проекта. Его люди, стоявшие у руля, были сняты со своих постов и репрессированы.
- А как же уцелел этот ваш... как его...
- Он уже сидел к этому времени. Да и к руководству никогда не относился. Так, мелкая сошка...
- Иными словами, мы имеем на всей территории СССР полностью автономную, с большим запасами снаряжения и вооружения управленческую структуру, способную в кратчайший срок развернуть вполне боеспособные части. Так, полковник?
- Так, экселенц.
- Отчего же это не произошло до сих пор?
- А вы уверены, господин адмирал, что это не произойдет завтра? Да и кроме того, пример корпуса Петровского доказывает как раз обратное!
- Хорошо... - Канарис потер ладонями виски. - Ну, а что придумали вы?
- По нашим данным, как раз в том районе, где я сейчас и нахожусь, имеется один из таких центров управления. Он относительно недавно закончен и полностью укомплектован.
- Вы пробовали его искать?
- Да.
- Про результаты я и не спрашиваю...
- Я поставил перед собою такую задачу, экселенц. В район предполагаемого местонахождения центра вытеснили разбитую часть Красной армии. Мы установили там своеобразный фильтр. Вглубь леса пропускают всех. А вот оттуда нами выпущено только несколько групп, которые, окруженцы направили за линию фронта.
- Зачем?
- Им нечего есть, не хватает оружия и снаряжения. Они просят помощи у своего командования.
- Сколько их там?
- Разбитый артполк и остатки тыловых частей. Всего около четырехсот человек. Но постоянно подходят одиночные бойцы и даже небольшие подразделения.
- Не опасаетесь их прорыва?
- В оцеплении задействовано около полутора тысяч человек. Танковый батальон и артиллерийский полк. На близлежащем аэродроме базируется эскадрилья штурмовиков. Мы можем размазать их по земле за час.
- Не слишком ли? Четыреста недобитых русских - и такие силы?
- Ну, батальон неполного состава и так отведен в тыл на отдых и пополнение. А штурмовики вылетают с аэродрома по своим целям. Артполк тоже пополняет личный состав и располагается в казармах на станции. Так что фактически службу несут только солдаты охранного батальона, их около пятисот человек. Все прочие силы будут привлечены только в случае необходимости.
- Хм, а я уж думал, что у командования приступ необъяснимой щедрости.
- Нам просто не нужно так много войск сразу. Достаточно иметь возможность их использовать в случае необходимости.
- Ну, хорошо, старина. Ваши дальнейшие планы?
- Учитывая наличие своих солдат в непосредственной близости от источника снабжения, русские могут пойти на то, чтобы организовать на их базе более боеспособную часть, нежели тот сброд, который там сейчас находится.
- Ну а нам-то это зачем?
- Я предвижу два варианта развития событий, экселенц. Либо русские пришлют туда группу, которая возьмет на себя эту миссию...
- Либо?
- На связь с окруженцами выйдут те, кто осуществляет надзор за сохранностью запасов и работоспособностью центра управления. Эти люди не могут быть слишком далеко от баз. Наверняка они живут среди местного населения, маскируясь под обычных крестьян.
- Допустим, - кивнул Канарис. - Вышли они на связь. И что дальше?
- Нам надо вскрыть систему управления и принципы расположения складов. Я полагаю, что, независимо от местонахождения таких центров, их создавали по некоему единому образцу. Вскрыв один такой центр, мы поймем, по каким признакам можно найти остальные.
- Заманчиво... А почему вы думаете, что русские клюнут на эту вашу приманку? Мало ли у них сейчас солдат бродит по нашим тылам? Почему они должны спасать именно этих?
- В окружение попал ещё и Особый отдел ... стрелковой дивизии в полном составе. И часть командования дивизии. Вот их-то и постараются спасти в первую очередь.
- М-м-м... спорное утверждение...
- Три дня назад русские выбросили в этот район разведгруппу.
- И что? Мало ли кого и куда они выбрасывают?
- В состав группы входили два радиста. Обычно хватает и одного.
- И вы полагаете, что второй радист шел на связь с окруженцами?
Он встал из-за столика и, подойдя к сейфу, открыл дверцу. Достал оттуда папку и прочитал лежащий в ней документ.
- Скажите мне, старина, а что там необычного есть у этих ваших особистов? Что за груз они так спешат вынести через линию фронта?
- Мы не знаем, экселенц. Сведения крайне противоречивы и...
- Да? Ну что ж... Здесь я могу вам помочь. Ознакомьтесь вот с этим, - и адмирал передал Кранцу лист бумаги.
Прочитав донесение, полковник поднял глаза на Канариса.
- Но... я не располагал такими сведениями, экселенц!
- Ими располагаю я! Надеюсь, вам этого достаточно, полковник?
- Так точно, достаточно.
- Вы и впредь будете незамедлительно получать всю необходимую для успешной работы информацию. Далее. Командование 'Бранденбург-800' окажет всю необходимую помощь в решении ваших задач. Где находится этот монастырь?
- Вот здесь, господин адмирал! - Кранц указал точку на карте.
- Так, дорог тут немного...
- А вот и его фотоснимки, - полковник достал из папки несколько снимков.
- Странно, на них купола выглядят черными. Это действительно так?
- Вероятно, господин адмирал, игра света...
- Да? Ну что же, сыграем и мы... Операции по захвату центра управления и складов присваивается наименование 'Черные купола'. Вашей задачей, полковник, является также и захват тех секретных документов, которыми располагают русские. Вопросы есть?
- Нет, экселенц.
- Полагаю, что такого специалиста, как вы, спрашивать о наличии агентуры в рядах окруженцев не требуется?
- Да, экселенц. Такие люди у меня есть. Причём достаточно приближенные к их руководству...