- Скоро увидишь. Экзамены позади, но сегодня тебе предстоит главное испытание.
Через полчаса перед двумя путниками в стелс-костюмах, подростком и стариком, открылся вид на почти завоеванные лесом руины старого мегаполиса в освещении нескольких больших костров. Донесшаяся до путников чужая речь включила приложение-переводчик. Лучше всего был виден амфитеатр - на уцелевших трибунах и прямо в его овальной чаше собралось несколько тысяч человек, напоминавших массовку древних фильмов о Средневековье, которые иногда крутили на уроках истории.
Лишь на одном ярусе сохранилось несколько грязно-синих старинных кресел, лишь отчасти изъеденных грибком-пластикофагом. Несмотря на неудобство, в них разместились, наиболее знатные и богатые зрители - в массивных меховых плащах, с тяжелыми кинжалами на сверкающих драгоценными камнями поясах.
Посреди поля был возведен бревенчатый помост, с которого вещал человек с длинной седой бородой, в ослепительно белой накидке в пол поверх черного европейского фрака XX века, с заплатками в нескольких местах. Нелепый, но исполненный важности вид завершался электрическим громкоговорителем, в который седобородый выкрикнул последние слова своей речи:
- Из вышесказанного можно заключить, что метамодернизм не тривиален!
Левая сторона трибун восторженно взревела, по правой же прокатился недовольный гул и ворчанье.
- Кто эти люди, мастер, и для чего они здесь? - спросил подросток полушепотом.
- О крахе Старой Современной эпохи ты уже знаешь, сам держал вчера экзамен перед Советом. В XX веке у людей был шанс построить справедливое общество разума и ненасилия, стремиться к высоким целям, покорять звезды. Но обладатели мирового богатства предпочли править на пепелище, чем потерять свою исключительность. Мы - потомки тех, кто в последние дни Старой Современности стал сохранять достижения науки и культуры для следующих поколений. И сегодня я должен сказать тебе, что мы утаиваем от учеников три вещи.
Первое, нас очень мало: твои знакомые по Виртонету живут не в далеких городах, а в виртуальности - это просто цифровые слепки давно умерших людей или выдуманные личности, по сути - искусственные интеллекты, ИскИны. Они разумны, как живые люди, но сами не могут о себе позаботиться - инфраструктуру Виртонета надо обслуживать, а ряд ключевых производств нельзя восстановить. Виртонет работает на последних комплектах запчастей, а нас, живых, - очень мало, несколько сотен, и большинство так же стары, как я.
Второе, мир вновь заселен людьми - на планете живет несколько миллионов дикарей, как эти люди внизу. Они даже сохранили часть древних знаний, хотя и воспроизводят их букву, а не суть. Человек, только что выступавший с речью, думает, что цитирует слова Бога из Машины: жрецы его страны умеют вырабатывать электричество и обслуживают подземный бункер с несколькими серверами. Только они не понимают, что нейросети их ИскИна уже деградировали и он просто генерирует умно звучащий бред.
- Что же третье?
- Подожди минутку. Послушаем, что говорит второй оратор. Это Есентай II, философ на троне, правитель диджи-номадов.
Есентай уже заканчивал:
- Спор сейчас идет не о пустяках, а о том, быть безумными или нет. Что вы предпочитаете, иметь души живых существ или неразумных, испорченных или неиспорченных? Если разумных и неиспорченных, то почему не стремитесь к разуму и чистоте? Скажете, вы уже чисты и разумны? Так почему же бранитесь и угнетаете своих собратьев?
Старик продолжил:
- Очень похоже на Марка Аврелия, императора Рима и философа. Мы доподлинно знаем, что Есентай дошел до этих мыслей сам. За 200 лет дикари сумели наверстать около 1000 лет цивилизации, за следующие 200 - вполне могут вернуться к середине XX века. Они еще не способны найти нас, мы лишь изредка засвечиваемся в их легендах и небылицах. Но что нам делать с ними дальше - как повлиять в лучшую сторону и как передать знания достойнейшим? Мы пока не знаем.
И третье. Ты и все твои сверстники на станции - тоже дикари. Мы похищаем у них лучших детей уже два поколения, ведь нас мало. Вот почему тебе снится круглый дом из войлока с очагом и женщиной, поющей песни на незнакомом языке.
И сейчас у тебя есть выбор - остаться с нами или вернуться к ним. Мы можем тебя отпустить - ты не навредишь нам. Ты не сможешь нас найти, и никто тебе не поверит. Твое возвращение мы устроим. Будешь жить среди них с теми знаниями, что усвоил здесь, но нас никогда не увидишь. "Чужой среди своих". Такие люди уже есть: кто-то пытается всё забыть, кто-то ищет себе подобных, чтобы сделать мир лучше. Мы считаем нашим долгом давать ученикам выбор. Итак, выбирай, я не тороплю с ответом.
Пока подросток решал свою судьбу, он разглядел едва различимую надпись у основания бывшего футбольного стадиона - "FC Kairat - Almaty".