Аннотация: Нашел в архиве старый престарый рассказ. Слабонервных прошу не читать.
Назову ее Джейн, хотя имя не играет большой роли. Эта небольшая история о дружбе между мужчиной и женщиной случилась не со мной, и все-таки расскажу ее от первого лица, так в свое время она меня глубоко затронула и не оставляет равнодушным даже сейчас.
Мы были дружны долго, казалось, всю жизнь: росли, учились и до последнего времени работали в одной занудной конторе. Все разговоры о невозможности подобной дружбы были не про нас. Джейн мне нравилась как человек, и я практически не находил в ней женщины. С ней было легко, даже здорово, она понимала меня с полуслова, я тоже ее понимал. У нее была своя семья: верзила муж - наш бывший однокурсник и их маленькая дочь. В общем, я мало знал о ее личной жизни, мы практически не касались этого в разговорах, но, кажется, все было нормально. Трудно сказать, почему моим другом была именно женщина: превратность ли судьбы, просто случайность или что-то другое. Я не особенно вдавался в эти вопросы, и просто пользовался тем, что послала судьба. После работы Джейн ждала меня в сквере напротив конторы, и мы отправлялись домой. Это был целый поход: магазины, киоски, выставки - она бессовестно совала нос в любую открытую дверь. Мне было все это безразлично, и я утешал себя тем, что она ищет, кажется, только ей понятную вещь, всякий раз новую и, крайне редко находя, переключается на что-то другое. Нам нравилось просто быть вместе. От нее веяло уверенностью знания жизни, оптимизмом, с ней было все по плечу. Мы могли обсуждать любые темы и нас, как ни странно, никогда не тянуло друг к другу.
Правда, однажды, но собственно об этом и история. Это случилось поздней весной. Не знаю, что на меня нашло, но я отказался идти в очередной поход, просто стоял и мялся на месте. Она спросила: "Все ли в порядке". "Ну, в общем, есть проблема", - я даже не смотрел на нее. Мы медленно пошли, словно, что-то обдумывая. Прошли переулок, пустырь, впереди виднелся какой - то заброшенный дом. Это действительно был старый заброшенный дом: полностью выбиты стекла, все что можно - растащено, и только одна входная дверь несуразных размеров одиноко пищала в чудом уцелевшей петле. Джейн первая вошла в дом, поднялась по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, отошла от меня в сторону, - "Давай, только быстрее, мне еще нужно по магазинам", - она оперлась руками о подоконник. Мой друг оказался в совершенно безмятежном состоянии. Кажется, ни одна из проблем мира не волновала его ни в малейшей степени, а уж мои проблемы подавно. Я немного волновался и это тоже оскверняло дело. И все же - он наконец принял горделивую мужскую осанку. Проблемы начались, когда, казалось, все было кончено. Она явно не торопилась уходить. Рассматривала на платье несуществующее пятно, а потом и вовсе застыла, повернув голову в сторону. В общем, без моей помощи, ее белье никогда бы не оказалось на месте. Я привел ее одежду в нормальный вид, но тут случилось то, чего никто не мог ожидать. В Джейн неожиданно проснулась актриса. Она стала изображать секс-бомбу, и на ее красивом лице можно было рассмотреть оттенки всех эмоций известных от создания мира, начиная от презрительной усмешки в мой адрес и заканчивая тонкой игрой одаренной умом кокетки. Спускаясь с лестницы, она вертела в руках сумочку и играла своим телом, словно умелый жонглер мячами. Только на выходе успокоилась, попросила сигарету, мы постояли - и снова, через пустырь в город, в толпу, в магазины, домой. Эта история не осталась без продолжения. Собственно оно меня и тревожит. Кажется, через месяц, подобная штука произошла и с ней. Нет, она ничего не говорила, я это почувствовал и напрямую спросил: "Хочет ли она опять в тот заброшенный дом". Джейн не ответила, всем своим видом давая понять: как захочешь - так и будет. Мое решение было неожиданным. Запинаясь, я говорил, что она не права, что нельзя топтать нашу давнюю дружбу, бросать ее в огонь страсти. Хотел сказать, что это ... Джейн не дослушала меня. Быстро, почти бегом, - к остановке, вся сгорбленная и жалкая, словно состарилась вмиг.
Мы не встречались месяц или около того, избегали друг друга. Точнее сказать, я пытался заговорить, но она каждый раз уходила от разговора. Наконец не выдержал и прямо сказал, что необходимо объяснится. В этот день Джейн ждала меня в сквере. Увидев ее, я понял: нашей затянувшейся ссоре пришел конец. Мы оба радовались, что все уже позади, что сегодня яркое солнце и, что и у нас отличное настроение. Джейн говорила особенно много. Целый день она провела в Сети, наткнулась на какой-то сайт и теперь я должен был внимательно выслушивать все подробности впечатлений. Она говорила образно, с задором: видимо понравилось. О! там шла настоящая война в вопросе о феминизме, и так словно сам разум без чувств и чувства без разума сошлись в одном споре. Но, кто бы не победил, все равно будет грустно, потому что иначе не бывает. Там бушующий Океан метался в поисках вечной формы, вздымая волны поэтических строк, там Ветка, оторвавшись от дерева, неслась в мутном потоке страстей, не в силах пристать ни к крутому, ни к пологому берегу, теряла слова, а вместе с ними и чувства. Но мне это уже неинтересно. Новый свет, другого - огненного знания манит меня впереди и неважно чем закончится путь. Состояние возбуждения охватывает и меня. В голову лезет поэтический бред и, шутя, я шепчу Джейн: " Он, был пророк любви, но ты - исчадье ада, сомненьем встала на его пути, и полоснула плоть змеиным ядом. И ангел пал, и страсть не обойти...". Джейн кривит улыбку, мол, все: урок выучен, проехали, возврата не будет. Мой поэтический пыл убывает, и мы расстаемся. Кто знал, в этот раз - навсегда. Она переехала с семьей в другой город. Там освободилась квартира родственницы, и они с мужем решили, что так будет лучше.
Время, пожалуй, слишком жестокий судья. Снова прихожу в тот заброшенный дом, словно хочу выслушать приговор. Сажусь на пыльный подоконник и тихо жду. Вечер спускается, и небо заводит свой извечный звездный хоровод. На полу лежит мальчик. Его тело истерзано, истекает кровью. Кровь повсюду. Она доходит до меня, поднимается к губам, попадает в сухую глотку. И тогда - я ее пью, живую, теплую кровь, глоток за глотком. Картина меняется, кажется, дом оживает: живые стены, пол, лестница. Пахнет крепким дешевым вином. Мальчик подходит ко мне, сильно трясет мои руки, смотрит в глаза, как будто просит остаться, но я уже не в силах что-либо изменить. Наконец он исчезает, улыбнувшись напоследок мертвым оскалом недетского лица.
Утро подкралось синевой нового дня. Иду по улице - живая тень среди живых. Кажется, я отверг любовь, и она уже не в силах сберечь душу - в образе мальчика покидает меня навсегда. Ложусь спать. В полутемный подвал сознания медленно вползает сон. Маленькая девочка, очень похожая на Джейн, выходит из его пелены. Она наклоняет голову мне на грудь и крепко держится за руку. Мы не можем видеть друг друга, но я знаю: она существует. Вероятно, когда-нибудь я верну свою душу и мы встретимся вновь. Но на этот раз будем только вдвоем: я, она ... и старый заброшенный дом.