Словно роспись на шёлке, мелованный абрис -
Два силуэта
С ореолом чернённо-багряным. Там адрес
Терпкого лета,
По паркету - вразброс, черепками и пылью -
Чашки-тарелки.
На настенных часах изумлённо застыли
Чёрные стрелки.
Эхо то отдаляется, хлёстко и гулко,
То отдаётся
Откровеньем от сонных петель переулка,
И узнаётся:
Его губы не блёклы, его руки не тряски,
Нежны и ловки.
Он прощает отлучки и подлунные пляски
Рыжей чертовки.