Аннотация: не к чему не призывает, ни за что не агитирует. просто приятно для чтения
*
Я начала себя помнить лишь, когда очнулась среди таких же, как я - блестящих белых красивых и пахнущих невероятно приятным запахом. Мы все же были разными - отличались фигурой, цветом кожи, ростом и еще некоторыми другими характеристиками.
потом помню, как меня брали сильные мужские руки и куда-то несли. Потом снова существование среди себе подобных, но кроме нас там было много чужих, совсем непохожих и некрасивых.
Это было видимо что-то типа приемника распределителя. Потому что на меня постоянно приходили смотреть, трогали, даже не снимая колючие варежки и перчатки, трогали грязными шершавыми руками, пытались примериться, один даже залезть на меня пробовал. Ну и много же мне пришлось тогда натерпеться.
*
Помню, был как-то солнечный день, утро. Опять просмотры. Но этот день не был похож на другие. Еще утром я проснулась со сладостным предчувствием: сегодня моя жизнь изменится. Причем, к лучшему.
И действительно. Один усатый, узнав размеры моей фигуры и откуда я родом, воскликнул, что я именно та, которую он искал 100 лет. Да да! Он так и сказал: "100 лет!".
Он куда-то прошел с нашим воспитателем, оформил акт об усыновлении, и очень скоро мужские руки занесли меня в прекрасную и просторную машину. Потом все в тумане. Тряска. Кряхтенье. Немножко мата. Воссоединение с пуповиной. Опять туман...
С того самого дня у меня появился настоящий дом.
*
Комната, в которую меня поселили, была не такой просторной, что те, в которых я жила раньше. Но зато здесь я почувствовала себя как дома. Правда, долгое время про меня даже никто не вспоминал: закрыли в темноте. Одну! Даже и не подумали, что мне ведь страшно.
Особенно неприятно вспоминать, как однажды по мне ползал паук. Жутко противно, я аж затряслась от ненависти к этому маленькому монстру.
Долго меня никто не навещал. Часто на ум приходили строчки из Онегина: "Вообрази, я здесь одна. Никто меня не понимает, рассудок мой изнемогает, и молча гибнуть я должна". Но до чего же было обидно, что некому показать мои познания в области русской литературы ХIX века. Хотя если бы кто-нибудь был, то цитата уже не была бы столь актуальной.
*
Однажды пришли грязные вонючие рабочие. Ах да, я же не говорила, что я ужасно брезгливое создание. И когда в моей комнате появились они, в грязной, как будто даже специально заляпанной масляными пятнами, цветными красками и известковой пылью одежде, они, с немытыми руками и небритыми лицами, я чуть не упала в обморок.
Хорошо, что они поняли меня. Вскоре я стояла накрытая клеенкой. Не один день мне пришлось находиться в таком положении. Я так боялась, что они там сделают. Ведь у меня же ничегошеньки не спрашивали. Тогда я поняла: в мире много несправедливости. Но бороться с ней бесполезно. Поэтому на многие вещи надо всего навсего закрывать глаза.
Примерно через неделю, когда вдруг стихли голоса рабочих, когда успокоилась дрель, когда уставший молоток забил все гвозди - я открыла глаза.
Клеенку с меня сняли, и поэтому я все прекрасно могла видеть. Моя комната преобразилась до неузнаваемости. Неужели эти нечистоплотные люди, которые все эти дни топтали тут пол и ругались матом, смогли навести такую красоту. Стены блестели белым кафелем под цвет моей кожи. Огромное круглое зеркало, которое вновь заставило задуматься о моей красоте. Настенные Шкафчики, железные краники, крючочки, мыльницы, порошки, шампуни, бритвы, зубные щетки, мочалки.
Я не верила своим глазам. И это всё мне?
Наконец, я почувствовала себя самой счастливой ванной на свете!
*
От охватившего меня восторга я даже взвизгнула. Мне стало стыдно, что я не умею держать себя в руках. Но тут я почувствовала на себе пронзительный взгляд. "Ну, наконец-то вы проснулись, милая дама! Очень рад!", - со мной заговорило Зеркало. Мгновенно я покраснела, ведь я была абсолютно голая на виду у взрослого Зеркала. Но, вспомнив, что нечего стыдится безукоризненной красоты, я пришла в себя, и уверенно продолжила разговор с соседом.
Мы беседовали на самые разные темы: о политике, культуре, о законах физики и механики, о демографических проблемах общества, об овцах Мураками, о стиральных порошках и кипячении, о миллионах Билла Гейтса, об экспериментальной музыке и даже о погоде!
Мне доставляло бешеное удовольствие наше общение. Не отрывая друг от друга взгляда, мы говорили, говорили, говорили.....
- а представь, тебя прямо на потолок повесят;
- и чё?
- ну как это "че"! тогда мы сможем друг на друга смотреть глаза-В-глаза! И человек посерединке. Нам хорошо, и ему тоже: лежит на мне, балдеет, а наверх посмотрит - увидит свое блаженное лицо, улыбнется, и ему еще лучше станет!
- знаешь, как в природе бывает: человек смотрит в лужу, и видит небо. Тут же наоборот: смотрит "в небо", а видит "лужу".
- я поняла, из нас двоих небо - это ты, а лужа - другой из нас, кто уже не небо?
- все верно;
- сам лужа!
За этими разговорами я и не заметила, как влюбилась! О Да! Неописуемое чувство, очень напоминает первое наполнение. Когда вода задевает сначала маленький кусочек, затем еще, еще, еще и еще...и ты находишься в трепетном ожидании: когда же все тело будет объято приятным жидким теплом...и уже не можешь без этого...
- глядя на тебя, люди могут увидеть себя;
- нет, они могут увидеть лишь то, что я им показываю;
- но, когда человек смотрится в тебя, у тебя нет выбора, ЧТО показывать;
- да, но у меня есть выбор, КАК показывать. Одного и того же человека можно отразить как самого мерзкого злодея и негодяя, а можно как доброго и приятного красавца;
- а отчего это зависит?
- вообще-то, многое на это влияет: мое настроение, отношение к этому человеку, его настроение, его отношение ко мне и еще много всего, чего тебе не понять.
- а почему я всегда довольна тем, что вижу? Неужели ты всегда ко мне хорошо относишься?
- даже слишком хорошо;
*
Не знаю, как долго мы жили ДУША В ДУШУ: год, два, десять или сто лет. Время бежало быстро. Как-то раз Зеркало мне призналось:
- ты любишь не меня, а твое отражение во мне!
Я долго смотрела на Зеркало, но как я ни старалась, увидеть удавалось лишь очертания моего тела, плавные изгибы фигуры, нежность, блеск и гладкость белой кожи...а что же я любила? Получается, что все это время я дарила самые горячие, страстные, пылкие признания себе?
- Нет! Я же люблю не только внешние очертания! Я ведь душу твою полюбила. Твою Душу в моем обличии;
С этого дня все пошло наперекосяк: мы ссорились по мелочам, говорили друг другу гадости. В один из таких неприятных дней он упал. Упал и умер. Остался только гвоздь на стенке. И все.
Теперь меня перестало радовать абсолютно все, что раньше доставляло удовольствие: ни мыльные пузыри, ни шум воды, наполняющей меня...я перестала обращать внимание на людей, которые во мне купались...
шли годы.
*
Я никогда не думала о том, что меня могут выгнать из дома. Но так и случилось.
Я была уже в годах. Кожа уже не та, что прежде, шершавая, как губка "Эффект", кое-где даже проступили глубокие морщины. Меня перестали одаривать многочисленными комплиментами. Все чаще ругали и корчились, когда не могли отчистить пожелтевшую огрубевшую кожу.
Без Зеркала было ужасно тоскливо и одиноко. Я была в двух шагах от депрессии. Люди в таких случаях уходят в запой.
Я же уйти никуда не могла, потому что руками и ногами была привязана к своей работе.
Годы брали свое. Вот и настал мой пенсионно-зрело-пожилой возраст. Из уютной теплой маленькой комнаты меня перевезли куда-то далеко загород, на природу. Поначалу я долго не могла привыкнуть, но потом поняла, что свежий воздух и смена обстановки пойдут мне только на пользу.
Меня поставили прямо около дома. Да так удачно, что я могла слышать все разговоры хозяев.
Вскоре меня наполнили водой. Я не понимала: почему в меня теперь никто не ложиться? Неужели я стала настолько уродливой? К сожалению, Зеркала со мной не было, оставалось только мучиться догадками.