Аннотация: Написано для одного электронного журнала
В одном городке, что расположился близ гор, очень было развито книгопечатание. До такой степени, что не осталось там ни пахарей, ни жнецов, ни пекарей - писали все, да печатались. Губернатор, который по совместительству был еще и хозяином типографии, не уставал нахваливать свой город, как самый читающий и самый пишущий. Ну а то, что кушать частенько нечего было, - так это не беда, главное - литературный голод жителям не грозил.
Но всем писать тоже неправильно, потому решил губернатор нанять себе редактора, чтоб глупость всякую от толковых произведений отделить. Вызвался на почетную должность дракон, которого за несоответствие прекрасной внешности со скверным характером прозвали Парадоксом. Давно он скучал у себя в горах, а тут такая удача - подходящая работа, как раз для злого дракона. Губернатор тоже не прогадал: мало того, что отбор проходит, так и недовольных нет - бездарей-то Парадокс кушал.
Первый месяц радовался губернатор, второй так и просто молился на редактора своего, а потом стал замечать, что авторов все меньше и меньше становится. Бездарей в городке не осталось стараниями Парадокса, а те, что хорошо писали, сами куда-то исчезли. Не несли больше рукописи, не хотели печататься. Пошел тогда губернатор искать своих авторов. Сначала к самому известному пошел, тому, что пером владел, как бог. Нашел его губернатор на поле - потного, загорелого, в земле да навозе.
- Что же ты, любезный, тут делаешь? - спрашивает губернатор. - Отчего не пишешь, не сочинительствуешь? Зачем талант в землю зарываешь?
А тот встал, вытер пот трудовой с лица интеллигентного и отвечает:
- Зачем же мне писать? Чтоб с жизнью попрощаться? Да мало того, еще и услышать перед смертью, что бездарь я и графоман? Нет уж, я лучше хлеб растить буду.
Повздыхал губернатор да пошел дальше. Только все его авторы так же, как и этот, в земле копались, а про литературу и думать забыли. Ни на какие посулы не покупались. Понял тогда горемыка, что Парадокс во всем виноват, пошел с ним поговорить да разобраться. Твердо решил, что если не поймет дракон доводов, то уволить его стоит безжалостно.
А редактор чешуйчатый сидел у себя, грустил брюхом по сытым временам, и грусть эту услыхать за два квартала можно было. Пришел губернатор к нему, содрогнулся от урчания пуза, но спросил сурово, с угрозой:
- Что же ты, друг огнедышащий, делаешь?! Ведь стараниями твоими нет у меня больше авторов. Слабых ты пожрал, а сильные и идти боятся. Не дело это.
- Я, - говорит Парадокс, - не виноват, что сплошные бездари да графоманы вокруг. Что не умеют они ни образа лирического ни сюжета трагического написать. А о фокале и слыхом не слыхивали. Только полуфабрикат массовый гонят. Как борец за эстетику и глубину мысли в литературе, не можу я стерпеть подобного.
- А я, - отвечает губернатор, - не могу стерпеть такого террора и саботажа! Вот возьму да и уволю тебя к чертовой бабушке!
Но дракон уже не слушал его, голубыми глазами оглядывая пышную фигуру градоправителя да толстенькие ножки с ручками. А потом прищурился и спросил:
- А ты сам-то пишешь?
После такого вопроса сдуло губернатора неизвестным ветром, больше он с литературой дел никаких не имел, заботясь лишь о городских, сугубо хозяйственных делах.
Так и не стало в городке, что у гор раскинулся, литераторов. Зато про голод люди больше и не вспоминали - столько пахарей появилось. А Парадокс, то ли от диеты такой однобокой, то ли еще почему, за мемуары принялся, чтоб литературный зуд унять. А чтоб от голода не опухнуть, в другой город подался - там как раз газету выпускать начали.