Корчевский Антон Владимирович. Темпоральная диалектика

Темпоральная диалектика

Он понял, что потерял её, потерял окончательно и бесповоротно. Некого корить - во всём была исключительно его вина - и больше ничья. Безнаказанность, вольготная жизнь, которой никогда прежде не знал, власть и любовь ослепили его, подвигли на то, чтобы относиться к другим людям как к чему-то второсортному, как к пыли под своими ногами. Он думал, что скоро получит в свои руки невиданное могущество, станет равным самому богу, будет повелителем судеб, четвёртой Мойрой - что же, гордость и самоуверенность погубили многих до него, и погубят ещё миллионы, миллиарды людей после... Теперь она ненавидит его, убийцу, и абсолютно правильно ненавидит; полиция вот-вот объявит за ним охоту, и в этот раз всё куда серьёзней, чем когда бы то ни было прежде - чаша терпения его покровителей не могла быть бездонной. Боже, ну почему старый дурак не выстрелил, почему! Насколько тогда бы всё было проще! Что удержало старика от крохотного, почти незаметного движения указательным пальцем? И что означала странная фраза "не может быть", произнесённая так, словно в комнате появилось приведение? Что вогнало Дантона в ступор? Неизвестно. И никому никогда теперь этого не узнать до скончания времён.

Впрочем, ещё можно попытаться всё исправить, ещё оставалась одна возможность, последний козырь в рукаве...

* * *

У кого-то были родители, всячески помогавшие своим чадам становиться на ноги, у других людей их заменяли богатые дяди-тёти, дедушки-бабушки со своим наследством. Третьи расчетливо подходили к браку, наживаясь на любви пригревших их богачей. Так в этой стране делали многие. Но Максимилиан Дантон в своей жизни всего добился сам, без посторонней помощи, не имея изначально за душой ни пенни. И очень гордился этим фактом.

Его обнаружили ровно пятьдесят лет тому назад в небольшом лесочке, одиноко и бессмысленно бредущим, словно сомнамбула, вдоль шоссе в сторону Лондона. На вид тогда Максимилиану исполнилось от силы двадцать пять лет, плюс минус год, два. Точнее установить возраст найденного человека было никак нельзя, поскольку ни документов, ни иного указания на личность при нём не нашли. Он был совершенно гол, весь покрыт свежими синяками и едва затянувшимися порезами, голова сильно разбита и залита кровью, от потери которой бедолага едва держался на ногах. Всё указывало на то, что Дантон стал жертвой бандитов, обобравших его до нитки, избивших до полусмерти, а потом выкинувших на обочину умирать. Но, как ни странно, вопреки всему он выжил - должно быть, внутренний стержень этого человека, его тягу к жизни грабителям сломать не удалось, как они ни пытались.

Впрочем, избиение такой тяжести не могло пройти бесследно. Преступники хорошенько приложили по голове свою жертву - так, что пострадавший даже имени своего не мог вспомнить, равно как и того, откуда был родом, где жил, кем работал и как очутился в той злосчастной лесополосе. Да что уж там - он даже заговорил не сразу, первое время непонимающе взирая на пытавшихся расспрашивать его людей. В общем, полная потеря памяти. Но, поскольку врачам необходимо было хоть как-то обращаться к своему пациенту, ему, вскоре после овладения даром речи и своими мыслями, пришлось выбрать новое имя, которое и прикрепилось, похоже, до конца дней.

Ещё задолго до того момента, как Максимилиан полностью выздоровел, были приняты меры по поиску его родственников, установлению настоящего имени, а так же розыску негодяев, ограбивших и чуть ни убивших несчастного. Сюжет о потерявшем память человеке даже показали по телевидению, в надежде, что кто-нибудь отзовется. Всё тщетно - ни один человек во всём Соединённом Королевстве его не опознал, никому он не оказался нужен. Не дали результата и все усилия полицейских. Скорее всего, жертва безвестных подонков прибыла откуда-то издалека, обладала чрезвычайно узким кругом знакомств и, по-видимому, не имела родственников - во всяком случае, любящих.

Погоревав некоторое время, мистер Дантон по протекции одного сердобольного доктора, лечившего его, устроился на работу в строительную компанию. Взяли его, правда, обычным разнорабочим на самую скромную зарплату - там принести стройматериалы, тут выкинуть мусор, здесь покрасить стены. Но, всё-таки, как ни крути, для человека без роду и племени это было лучше, чем ничего, поэтому никаких жалоб от Максимилиана никто никогда не слышал. Это, а так же исполнительность и трудолюбие нового работника, способствовали в дальнейшем проявлению со стороны работодателя симпатий к нему.

Не известно, как могла сложиться в дальнейшем судьба найдёныша, если бы через полгода после начала работы он совершенно случайно не обнаружил свою удивительную способность к математическим расчетам. Мистер Дантон работал тогда в бригаде строителей, возводивших жилой двухэтажный дом, и именно на эту стройку прибыл с проверкой инженер компании. Приехал, разложил перед собой чертежи, исписанные формулами листы, и начал сопоставлять то, что было на бумаге с тем, что видел в реальности. Проходя мимо него, Максимилиан из чистого любопытства заглянул в математические расчеты инженера.

-Простите, мистер, но вы, кажется, допустили у себя ошибку, - вежливо произнёс разнорабочий.

-Извините? - обернулся инженер. До него не сразу дошло, что к чему.

-Я хочу сказать, что вы ошиблись. - повторил Дантон.

-Где?

-В своих расчетах, вот здесь, - Максимилиан ткнул пальцем в одну из формул.

Инженер недоверчиво посмотрел на разнорабочего. Как тот мог заметить ошибку, не разбираясь в инженерном деле, да ещё и приметив неточность расчетов, что называется, "на глазок", только мельком взглянув на них?

-Вы неправильно извлекли корень, и от этого дальше пошла одна сплошная ошибка. Можете пересчитать, - продолжал Дантон.

Всё так же недоверчиво инженер взял, на всякий случай, арифмометр и извлёк-таки заново корень из весьма немалого числа. Получившийся результат его несказанно удивил. Указанная Дантоном ошибка действительно имела место, и действительно сказывалась на результате всех дальнейших расчетов. Всё ещё не веря в произошедшее, инженер дал Максимилиану выполнить ещё несколько физико-математических вычислений - и они были произведены с поразительной лёгкостью. Когда о случившемся узнал работодатель, то он ради интереса, предварительно ознакомив обычного разнорабочего с инженерными формулами, доверил тому самостоятельно произвести расчеты касательно одного из строящихся зданий. Всё было сделано в кратчайшие сроки, причём по качеству ничуть не хуже, чем у двух инженеров, проделавших ту же самую работу до него. Благодаря этому Максимилиан вскоре получил повышение, переместившись со стройплощадки в офис компании. А ещё через некоторое время, справляясь в два счёта с любыми задачами, он обнаружил, что его познания в области математики весьма обширны. Мало того, там, где Дантону приходилось вплотную сталкиваться с физикой, он тоже обнаруживал недюжие способности к этой весьма нелёгкой науке.

Но богатство ему всё же принесла математика. Через несколько лет после своего второго рождения, Максимилиан, продолжая по капле восстанавливать, буквально выуживать из своей памяти утраченные когда-то знания, взялся за учебник по теории игр. Освоена эта книга была на удивление легко, даже слишком. Не вполне доверяя своей некогда сильно пострадавшей голове, Дантон для надёжности решил проверить, насколько хорошо усвоил прочитанное. Случайно услышав в тот момент по телевизору выражение "играть на фондовой бирже", он решил именно торговлю сделать лакмусовой бумажкой своего эксперимента. Не без труда добыв биржевые сводки, мистер Дантон засел за скрупулезный анализ содержащихся в них данных. Делом это, по правде говоря, оказалось весьма нелёгким, однако упорство и врождённая усидчивость Максимилиана сделали своё дело: он не только понял, что освоил теорию игр, но и разработал свою методику поведения на бирже, которая, в случае успешной своей реализации, могла помочь сорвать большой куш. Решив рискнуть, чтобы заработать побольше денег, он заложил чуть ли не все свои нажитые к тому времени скромные сбережения, купил несколько акций одной из компаний и ринулся в торги, положившись на свой ум и удачу. Что удивительно, успех способствовал ему при первой же попытке! Заработанные деньги, и при том не малые, в лишний раз подзадорили Дантона, расшевелили спавший до поры до времени внутри азарт, и он вновь и вновь, вооружившись разработанной теорией, окунался в мир биржевых торгов, с каждым разом приумножая свой капитал. Заработав первый миллион фунтов стерлингов, разбогатевший Максимилиан не остановился на достигнутом, а вложил деньги в акции одной из нефтедобывающих компаний, занимающейся разработками в Северном Море. Поступил он весьма прозорливо, и со временем именно этот шаг позволил ему сначала войти в совет директоров данной компании, а потом, заполучив контрольный пакет акций, возглавить её, став тем самым одним из крупнейших нефтяных магнатов Европы.

Но у любой медали есть обратная сторона. Вместе с богатством и известностью в мгновенье ока появилось множество желающих урвать кусочек побольше от с каждым годом растущего наследства новоявленного миллионера. Кем только не представлялись мошенники, слетавшиеся со всех сторон на мистера Дантона словно мухи на варенье! И родителями, и братьями-сёстрами, и тётями-дядями, и жёнами с детьми, и старыми друзьями. Поначалу Максимилиан ещё верил в то, что сумеет найти настоящих родственников и восстановить в памяти первые двадцать пять лет жизни, но со временем надежда таяла так же неумолимо, как сахар в стакане с горячим чаем, и мечты об обретении собственного прошлого так и оставались несбыточными грёзами. Дорогостоящие генетические экспертизы раз за разом показывали отрицательные результаты, суды с "наследниками" становились обыденным делом, а когда число так называемых "детей" миллиардера перевалило за четвёртый десяток (причём каждый последующий изыскатель права назваться родственником мистера Дантона становился наглее и настойчивее предыдущего), тот решил удалиться в специально приобретённый им старинный шотландский замок на берегу одного из горных озёр, чтобы жить там вдали от суеты, которой стало слишком много вокруг его персоны.

Единственным связующим звеном Дантона с окружающим миром после вынужденно-добровольной изоляции стала его единственная дочь, подлинная наследница многомиллиардного состояния нефтяного магната. Она значила для него больше, чем все сокровища мира. Элиза родилась ещё до того, как предприимчивый Максимилиан заработал свой первый миллион, в бытность его обычным инженером-строителем. К великому сожалению, её мать умерла во время родов. Девочка с тех пор на долгие годы оставалась единственным родным мистеру Дантону существом, и он холил и лелеял её, пестуя в атмосфере любви и чуть ли не вседозволенности. Однако выросла она отнюдь не избалованной, как часть бывает с детьми богатых родителей. Переняв многие черты характера своего отца, такие как независимость, упорство в преодолении трудностей, стремление всего добиваться самостоятельно, она позаимствовала у него и отвращение к гедонизму. Сейчас Элизе было уже сорок шесть лет, она владела сетью дорогих бутиков в Лондоне и вполне обходилась без финансовой помощи или любой иной формы покровительство отца, чем тот несказанно гордился. А ещё у неё была двадцатилетняя дочь Алекс, любимая дедушкина внучка. Красавица, умница, весьма неплохо учившаяся в Оксфорде - именно её Максимилиан прочил в наследницы своей нефтяной империи. А раз так, думал он, то она должна будет найти себе подходящего мужа, достойного её.

А не такого беспринципного наглеца, как тот гнусный тип, что увязался за ней и уже долгое время не давал прохода. Он был молод, всего-то двадцать пять лет. Судя по фотографиям, побывавшим в руках Максимилиана, внешне ухажёр Алекс чем-то напоминал самого нефтяного короля в пору его молодости. Увы, сходство это было только внешним - вёл парень себя совсем не так, как мистер Дантон. В этом щенке было слишком много чванливости, заносчивости и какого-то пренебрежительного отношения к окружающим его людям. Для него они все были как грязь под ногами, способ добиться своей цели - лестницей, ведущей к королевскому трону, и ни чем больше. Такие люди, как этот юнец, идут по трупам не только в переносном, но зачастую в прямом смысле этого слова. Именно этот тип человеческих существ готов продать мать родную, лишь бы заплатили побольше. Из таких получаются прекрасные наёмные убийцы, доносчики, изменники. Нет, мистер Дантон таким никогда не был. Да, его можно было назвать расчетливым, хладнокровным в ведении дел, даже жёстким, но не бесчестным. Он никогда никого не подставлял, не делал себе счастья на чужой крови - как будто что-то внутри Максимилиана, какой-то предохранитель останавливал его всякий раз, как только предоставлялась возможность ударить в спину, даже получив при этом личную выгоду. Многие партнёры по бизнесу укоряли этим мистера Дантона, говорили о том, что, не будь он столь щепетильным, будь в нём поменьше глупого благородства и излишнего джентльменства, то он добился бы в жизни гораздо большего, чем имеет сейчас. Максимилиан и сам это понимал, но не мог поступиться своей совестью. А прочившему себя в женихи Алекс молодому человеку такое понятие, как совесть, похоже, не было знакомо, для него не существовало никаких правил. Мистер Дантон был уверен, что и за его внучкой этот щенок бегает вовсе не от большой любви, а ради денег. Также, по-видимому, думала и Элиза - не зря она обратилась к своему отцу с просьбой помочь отвадить нежелательного кавалера от единственной дочери.

Откровенно говоря, о навязчивом ухажёре и его прошлом Максимилиану было известно на удивление мало. Знал, что зовут его Ян Бронский, что родом он откуда-то из Восточной Европы - то ли из Польши, то ли из России. Около года назад Бронский перебрался на постоянное место жительства в Соединённое Королевство, причём, как выяснилось, не без эксцессов. Через некоторое время после того, как имя назойливого ухажёра стало известно нефтяному магнату, Максимилиан, покопавшись в глубинах своей памяти, стал припоминать, что однажды слышал его в частном разговоре с знакомым дипломатом. Ян, вроде бы как, был молодым перспективным учёным, но почему-то сбежал из своей страны в Великобританию, прихватив вместе с личными вещами в своём чемодане пару-тройку секретных документов, ну а его родина, благополучно преданная неблагодарным сыном, пыталась добиться экстрадиции эмигранта, что вполне естественно для любой страны, оказавшейся в подобной конфузной ситуации. Судя по всему, ничего из этого так и не вышло, и Бронский остался на территории Соединённого Королевства.

Странным во всей этой истории с перебежчиком для Мистера Дантона было то, что по какой-то причине в прессе об этом, казалось бы, достаточно громком деле не распространялись. Когда Максимилиан попытался поднять архивы газет, то оказалось, что в них отсутствовали все статьи о случившемся дипломатическом конфликте - словно кто-то подчищал за Бронским оставленные им следы. Точно также провалились и попытки выяснить, чем Ян занимается в настоящий момент. А ведь, судя по рассказам Элизы, дела ухажёра Алекс шли довольно неплохо.

Познакомился Бронский с внучкой мистера Дантона в Лондоне, когда та приезжала к матери на время каникул. Поначалу всё было неплохо. Молодой человек ухаживал как настоящий джентльмен, постоянно дарил цветы, приглашал в дорогие рестораны, буквально осыпал девушку комплиментами. В общем, до поры до времени ничем не показывал свою истинную натуру, глубоко запрятав от глаз всю гниль, что была в нём. Пожалуй, тогда Алекс была даже счастлива. Но потом всё изменилось, и Ян показал себя во всей своей "красе".

...У внучки Максимилиана был ещё один претендент на руку и сердце: молодой Генри Годольфин, сын барона Годольфина, её однокурсник и представитель одной из многочисленных ветвей старинной английской дворянской фамилии, чьи предки жили в Корнваллисе ещё до вторжения норманнов Вильгельма Завоевателя. Сейчас, правда, у его семьи не было ни прежнего влияния, ни прежних денег, ни земель, но славное имя Годольфинов до сих пор имело определённый вес. Максимилиан Дантон, благодаря собственной предприимчивости не нуждавшийся, как и его отпрыски, в финансовых средствах, был однако не против, чтобы к его внучке обращались как к баронессе Алекс Годольфин. К тому же Генри, с которым старый миллиардер пару раз беседовал, оставил о себе приятное впечатление.

Вышло так, что по прошествии некоторого времени, как Бронский завёл роман с юной миссис Дантон, молодой аристократ приехал к ней в Лондон, твёрдо намерившись признаться в любви и просить у матери Алекс благословения на свадьбу. Неизвестно, каким способом, но Ян Бронский пронюхал об этом и перехватил Генри в гостинице, где тот остановился. Как потом стало известно из рассказов парнишки, между ними состоялся весьма неприятный разговор, в ходе которого эмигрант с востока в грубой форме потребовал своего соперника убраться подобру-поздорову из Лондона в самое ближайшее время и забыть о своих притязаниях, сколь серьёзными бы они ни были. Молодой Годольфин, будучи далеко не робкого десятка, послал хама куда подальше, а когда тот стал упираться и переходить все нормы приличия, попросту вышвырнул его из своего номера: проблемы для прекрасно сложенного капитана студенческой команды по рэгби в этом не было никакой. Оказавшись в коридоре, Ян злобно прошипел сквозь зубы какую-то угрозу, но Генри захлопнул у того перед носом дверь, не обратив на произнесённые слова никакого внимания. И, как потом оказалось, совершенно зря. На следующий же день он был жестоко избит группой молодчиков и очутился на больничной койке с переломанными рёбрами, отбитой почкой и сотрясениям мозга. Хотя полиция и не сочла Бронского причастным к этому случаю, молодой Годольфин и его отец были твёрдо уверены в обратном. Мистер Дантон, узнав о произошедшем, склонен был с ними согласиться. Впрочем, несмотря на все протесты, дело закрыли "за недостатком улик".

Спустя ещё какое-то время произошёл другой случай, на сей раз не оставивший ни малейшего повода для признания Бронского невиновным. Через несколько месяцев после инцидента с сыном барона, Ян пригласил Алекс поужинать в ресторане. Там, за беседой, он выпил немного больше вина, чем следовало, и ему стало казаться, что сидевший за соседним столиком мужчина бросает на юную миссис Дантон непристойные взгляды. Залпом допив стоявший перед ним бокал, Бронский, со зловещей ухмылкой встал из-за стола, подошел к поглощавшему в тот момент свой ростбиф соседу, и в грубой форме потребовал прекратить глядеть на девушку. Тот пытался было уладить конфликт в зародыше, сначала говоря, что это недоразумение, потом извиняясь - но, получив от Яна пощёчину, решил не оставаться в долгу. Бронский как будто этого и ждал. Увернувшись от удара, он схватил со стола почти опорожнённую бутылку вина, и ударил несчастного по голове, вдребезги разбив стеклянный сосуд. Не удовлетворившись видом крови своей жертвы, Бронский повалил мужчину на пол и несколько раз расчетливо пнул ногой под дых, после чего, как ни в чём не бывало, улыбаясь вернулся за столик к опешившей Алекс с намереньем продолжить прерванную беседу. Довести ужин до конца, впрочем, ему не позволили: охранники ресторана вмиг скрутили дебошира и передали из рук в руки приехавшим бобби. Проведя в отделении ночь, уже к утру Ян вышел из него абсолютно свободным. Как такое могло произойти, было совершенно непонятно, однако факт оставался фактом - ему даже не предъявили обвинения, несмотря на то, что дело попахивало статьёй.

Впрочем, бесследно эта выходка для Бронского всё же не прошла. Да, закон не тронул его, но наказание за преступление не минуло. Алекс заметно охладела к нему, хотя, судя по всему, и не полностью. Стараясь избегать встречи с настойчивым ухажёром, она, между тем, не захлопывала перед ним дверей, когда тот являлся с извинениями - а случалось это часто. Непонятно каким образом, но Ян находил её повсюду, буквально преследуя по пятам: он заваливал Алекс цветами, подарками, письмами, не давал ей проходу, умолял простить, обещал исправиться. Он не чурался появляться в самых неожиданных местах и в самые неподходящие моменты времени, доставляя подчас много хлопот окружающим - и свидетелем тому стал сам мистер Дантон.

Как-то раз пожилой миллионер решил устроить праздник в честь дня рождения своей дочери, Элизы, собрав небольшоё количество знакомых и друзей семьи в принадлежавшем ему особняке под Лондоном. Всё должно было проходить в формате закрытой вечеринки, были специально наняты повара, выставлена охрана. Но это не помешало Бронскому пробраться внутрь особняка, как выяснилось позднее, подкупив шофёра, доставлявшего на фургоне продукты к пиршеству. Водитель спрятал незваного гостя в кузове своего автомобиля, прикрыв сверху ящиками, и подвёз к самой кухне, находившейся в одном строении с собственно особняком. Уже оттуда Ян пробрался в помещения, отведённые для гостей, нашёл среди них Алекс и, пав перед ней на колени, стал в тысячный раз объясняться в любви, умоляя вернуться к нему - прямо при всех собравшихся. Эта сцена, как и следовало ожидать, быстро привлекла к себе внимание окружающих, кто-то даже сделал молодому наглецу замечание, но тот обратил на это внимания не больше, чем на жужжание мухи в другом конце комнаты. Тогда Максимилиан, вняв мольбам своей дочери, решил сам разобраться с нахалом и избавить от него себя, Элизу, Алекс и всех остальных раз и навсегда. Решительным шагом подойдя вплотную к Яну, он встал так, чтобы тень от его фигуры падала на Бронского. Дождавшись, пока тот не выдержит столь близкого соседства и повернёт голову, мистер Дантон холодно произнёс, глядя прямо в глаза:

-Ян Бронский, я полагаю? Моё имя Максимилиан Дантон - думаю, оно должно быть вам известно.

-Да, сэр, известно, - поднялся тот с колен и оказался лицом к лицу со старым миллиардером. Максимилиан обратил внимание, что у них друг с другом было довольно сильное внешнее сходство - одинаковый рост, цвет глаз, даже телосложение. Будь мистер Дантон помоложе, сходство между ним и ухажёром его внучки прямо таки бросалось бы в глаза. Да, природа способна учудить, создав двух людей, похожих друг на друга внешне, но совершенно разных в душе.

-Предлагаю Вам пройтись со мной в кабинет, дабы не устраивать не нужных сцен.

-Конечно нет, сэр. Безусловно, я проследую за вами, - неожиданно легко и даже как-то покорно согласился Ян.

После этого они в сопровождении подоспевшей охраны и молчаливых взглядов гостей удалились на второй этаж особняка, где находился рабочий кабинет мистера Дантона. Это было небольшое, уютное помещение с одним окном, старинными дубовыми книжными стеллажами вдоль стен и не менее старинным массивным письменным столом, контрастировавшем с лежавшим на нём ноутбуком. Между окном и столом стояло большое кожаное, тёмно-кремового цвета, кресло хозяина кабинета. Прямо напротив - два подобных, только чуть поменьше, кресла для посетителей. Кроме ноутбука на столе разместились лампа с зелёным абажуром, писчий прибор, телефон.

Перед тем, как усесться на указанное ему место, Бронский пытался угостить Максимилиана своими сигарами, отнюдь не дешёвыми, но тот решительно отказался. Во-первых, мистер Дантон бросил курить ещё в молодости. Во-вторых он вовсе не собирался обмениваться любезностями с Яном и распинаться перед ним. Единственными причинами, по которой он не приказал тут де выкинуть наглеца за шкирку, было нежелание поднимать шум и необходимость дождаться приезда полиции.

Пока вызванный наряд ехал, надо было как-то убить время:

-Ну, попробуйте объяснить мне, почему я не должен приказать своим людям переломать вам ноги за столь наглое появление в моём доме.

-Простите, сэр, - Бронский явно старался придать лицу подобающее выражение, однако получалось это у него из рук вон плохо: сквозь маску смирения и любезности прорывалась наружу чопорность и заносчивость, а в глазах буквально сверкал вызов. Он изо всех сил пытался произвести хорошее впечатление, но, видимо, сама мысль об этом противоречила его натуре.

Последовавшее с его стороны объяснение было долгим, изобиловало многочисленными фразеологическими оборотами, цитатами. Что же, надо было отдать должное: Бронский действительно был хорошо образован, а не просто прикидывался ученым, как одно время предполагал Максимилиан. Хотя этот факт не особо поднял выходца из Восточной Европы в глазах мистера Дантона. В первую очередь из-за того, что всё сказанное им было чистой воды демагогией. На человека менее искушённого все эти словесные дифирамбы непременно бы произвели неизгладимое впечатление, но в этот раз расчет Яна был явно неверен. Мистер Дантон, привыкший в бизнесе иметь дело с искусными "мастерами словесности", пытавшимися то и дело обжулить его, да и сам частенько прибегая к подобным трюкам, безо всякого труда отделял в продолжительной речи зёрна от плевел. Уже через пару минут монолога он понял, что всю тираду, по сути дела, можно свести к нескольким коротким и простым предложениям:

"Мистер Дантон, я люблю Алекс и хочу на ней жениться. Благословите нас"

"Мистер Дантон, я не интересуюсь вашими деньгами, мне нужна лишь Аликс"

"Мистер Дантон, я не столь плох, как обо мне говорят"

"Мистер Дантон, моё поведение далеко от идеала, но я обещаю поработать над собой"

Вот, собственно говоря, и всё. Ну, может быть, к этому перечню можно было добавить ещё парочку фраз, но особого смысла они бы не привнесли. Всё остальное - пустословная болтовня. Несмотря на это, Максимилиан с завидным терпением выслушал всё, что ему говорилось, выслушал, не перебивая, хотя порой желание сделать это становилось почти непреодолимым. Но полиции всё ещё не было, и лишь после того. как один из охранников кивком дал понять, что "бобби" на подъезде, Дантон остановил словоизлияния и коротко произнёс:

-Нет. Алекс не желает Вас видеть после всех совершённых Вами выходок, её мать - тоже, а, значит, и я. Моей внучке нужен настоящий джентльмен, и одним образованием тут не обойдёшься, необходимо иметь манеры, которых у вас нет. Потому я запрещаю близко приближаться к Алекс, и, если увижу Вас ещё раз, то, поверьте мне, использую все доступные мне возможности...

Лицо Бронского злобно исказилось

-Это надо понимать как угрозу? - почти прошипел он, впившись ногтями в подлокотники кресла и подавшись всем телом вперёд. Он стал похож на приготовившегося к броску хищного ящера.

Дантон внешне оставался невозмутимым, но внутри него кипело возмущение.

-Я достаточно ясно выразился. А теперь попрошу Вас удалиться: пока я позволяю сделать это спокойно, без всяких неприятностей и досадных - для Вас - эксцессов.

Ян заскрежетал зубами от злости. Поднявшись с места, он перегнулся через стол, уставился дикими глазами на мистера Дантона; к шипению в его голосе примешался рык.

-Я уйду, когда сам пожелаю, и не раньше, ясно? Теперь слушай сюда, старикан: ты сколько угодно можешь продолжать расточать свои пустые угрозы: мне всё равно, плевать я на них хотел. Я - орешек не для твоих редких гнилых зубов, так и запомни. Видит Бог, я хотел как лучше, хотел разрешить всё спокойно, надеялся, что в твоей пустой плешивой голове есть хоть немного мозгов, думал, ты пойдёшь навстречу - но нет, вижу, что ты туп, как пробка и не понимаешь, на кого начал лаять. Довольно я изливался перед тобой в любезностях, лебезил, корчил тут рожи, что твой клоун, чуть ли не пританцовывал в такт - больше такого унижения от меня не жди. Хочешь конфликта со мной - получишь. И, поверь на слово, ни ты, ни твои жалкие связи, ни сам дьявол со всеми чертями ада не помешает мне быть с Алекс, уразумел? Грозишь мне тюрьмой, говоришь, что жизнь испортишь? Ну-ну. Желаю удачи. Ещё посмотрим, чья возьмёт, и гляди, не надорвись, коль надумаешь со мной поквитаться. Запомни, старый маразматик - я всегда добиваюсь поставленных целей, и, если я решил жениться именно на твоей внучке, то так оно и будет, сколько бы препятствий вы все мне ни чинили, - Ян выпрямился и бросил сверху вниз высокомерно-презрительный взгляд. - Я всё сказал.

Миллионер был настолько ошарашен подобным обращением к себе, что не двинулся с места, пока Бронский не попытался выйти из кабинета. Какой-то сопляк, щенок, гнида, посмел оскорблять его, мистера Максимилиана Дантона, крупного нефтедобытчика, да ещё в его собственном доме! Да кто он такой!? Что он себе позволяет!? Да раньше за такие-то слова его бы сразу... Вот дрянь!

-Задержите эту тварь! Быстро! - закричал Дантон охранникам.

Ян среагировал на удивление быстро, резким толчком опрокинув одного из мужчин и рванувшись мимо второго в коридор.

Когда Дантон выскочил из кабинета, внизу, на нижнем этаже особняка, уже слышался топот ног, женские крики, звук разбившейся посуды и короткий глухой шум рукопашной схватки. Когда мистер Дантон, настолько быстро, насколько позволял его возраст, спустился вниз по лестнице, то увидел гостей, полукругом столпившихся около трёх дюжих охранников, один из которых вправлял себе выбитую челюсть. Остальные двое придавили к полу Бронского, который, отчаянно, но безуспешно пытаясь вырваться из их хватки, плевался на паркет кровью, кричал что-то - судя по интонации, это была отборнейшая ругань. Услышав шаги Максимилиана, он повернул в его сторону голову и бросил взгляд, полный ненависти.

-Хопкинс, - пытаясь приглушить гнев в своём голосе, обратился мистер Дантон к возившемуся с собственной челюстью охраннику. При этом он не отрывал глаз от поверженного ниц незваного гостя, - отделайте этого гада так, чтобы живого места на нём не было - скажете потом, что приняли его за вора, проникшего в особняк.

-Слушаюсь, хозяин, - пробасил Хопкинс. - С удовольствием, мистер Дантон.

-Думаю, никто из Вас, господа, ничего не видел - я ведь правильно говорю? - обратился Максимилиан к гостям. Те дружно закивали, входя в положение хозяина особняка.

-Пойдём, поговорим, парень, - ухмыльнулся один из охранников, собираясь поднять Бронского с пола.

-Не надо, - вдруг раздался сбоку нерешительный голос. Мистер Дантон повернул на звук голову и увидел Алекс, всю бледную, с ужасом наблюдавшую за происходящим.

-Дедушка, прошу, не надо, - повторила она. - Он... Он не заслуживает такого.

-Ты ошибаешься, Алекс, он вполне заслуживает обращения с собой, как с животным, и в глубине души тебе это известно.

-Умоляю, отпустите его! - взмолилась внучка Дантона. - Да, он делал много ужасных вещей, но нельзя же одно зло карать другим!

Максимилиан пристально посмотрел на свою будущую наследницу. Её пробирала мелкая дрожь, глаза увлажнились и готовы были выпустить слёзы... Он не мог видеть её такой, это было выше его сил. Скрепя сердце, мистер Дантон скомандовал:

-Хопкинс, выведите его с территории особняка и отдайте полиции в том виде, в каом он есть... С него пока хватит. Но если этот человек ещё раз окажется на моей земле, то можете отделать его по полной программе - как вам захочется, отчитывать не буду.

-Так точно, сэр, - громила явно был несколько разочарован подобным оборотом дел. Он кивнул своим подручным и те, рывком оторвав от пола незваного гостя, поволокли его под руки к выходу.

-Всё-таки она меня любит! Ха-ха! Любит, слышите! - кричал, смеясь, Бронский, пока его тащили к двери, и даже потом, с улицы, раздавались его торжествующие крики.

С тех пор пошло уже три месяца. Мистер Дантон больше не видел Яна лично, но постоянно получал от нанятых им частных детективов сообщения, что тот преследует Алекс даже настойчивей, чем раньше. Попытки детективов отвадить Бронского от неё не давали ровным счётом никаких результатов, а однажды тот даже открыл стрельбу по ним из автоматического пистолета, правда, ни в кого не попав - то ли преднамеренно, то ли случайно. За этот инцидент Яна с подачи мистера Дантона пытались привлечь к уголовной ответственности, но дело, будучи только заведенным, тут же рассыпалось в прах - "за отсутствием состава преступления". Точно также провалились и все остальные попытки Максимилиана осложнить жизнь наглецу, несмотря на все деньги и влияние нефтяного короля. Похоже, у эмигранта из Восточной Европы по каким-то необъяснимым причинам были очень высокие покровители, возможно даже, из правительства. Иначе как объяснить эту феноменальную неуязвимость и безнаказанность? Впрочем, наверняка сказать даже этого нельзя: никаких сведений о текущей деятельности Бронского так и не удалось раздобыть, а детективные агентства столь же быстро отказывались от ведения наблюдений за Яном, как и брались за них. И, надо сказать, это всё больше и больше не нравилось мистеру Дантону, настораживало его.

Не в силах оградить свою внучку от назойливого ухажера на расстоянии, Максимилиан решил сделать это единственным возможным на данный момент путём: забрав её на время очередных каникул к себе в шотландский замок. Алекс восприняла предложение деда с готовностью, а уж её мать была счастлива-пресчастлива возможности спрятать свою дочку. А посему, в кратчайшие сроки собрав чемоданы, Алекс переехала в замок деда, где и жила благополучно в соседней с ним комнате уже одиннадцать дней...

В эту ночь ничто не предвещало беды. Как всегда, отужинав вместе с немногочисленной прислугой под высокими сводами старинной залы, освещённой жарким пламенем огромного камина, члены семейства Дантонов разошлись по своим спальням до утра. Ночь была чудесной, летняя жара уравновешивалась прохладным ветерком с улицы; через открытое окно доносился успокаивающий шелест листвы и пение птиц в саду. По привычке, Максимилиан Дантон прочитал в постели два десятка страниц очередной книги из своей библиотеки и, погасив свет настольной лампы, стал погружаться в сон, разместившись поудобней на огромной старинной кровати с балдахином. Однако сегодня заснуть не удавалось - его тревожило какое-то непонятное предчувствие, сопровождаемое стойким дежавю. На самом краю сознания крутилась странная мысль: Дантону казалось, что эта ночь уже была в его жизни, что он слышал этот шорох деревьев прежде, чувствовал кожей этот ветер, проникавший в замок из раскрытого окна. Но - как-то иначе. Словно он смотрел фильм про самого себя. И мысль эта была отнюдь не из приятных, наоборот, она отчего-то наводила ужас на Максимилиана, такой, что хотелось убежать, спрятаться куда-нибудь.

Пытаясь разобраться в своих чувствах, он где-то с час пролежал недвижимый в постели, окружённой ночной тишиной, как вдруг уловил непонятный шум, которого раньше не было. Прислушавшись, он понял, что это был разговор двух людей - мужчины и женщины. Разобрать слова не представлялось возможным, но по интонации было похоже, будто первый голос упрашивал о чём-то, а женский нерешительно отвечал ему.

Тихонько поднявшись с кровати, мистер Дантон проследовал к окну своей спальни и высунулся в него, оглядываясь по сторонам в поисках говоривших. Каково же было его удивление, когда он понял, что голоса доносились из открытого окна соседней спальни, оттуда, где проводила ночь Алекс. Ещё больше он удивился, увидев приставленную к окну деревянную лестницу, по которой, видимо, и поднялся наверх ночной гость.

Ожидание чего-то плохого охватило пожилого миллиардера. Внезапно он подумал, что его внучке может угрожать какая-нибудь опасность. Мало ли кем мог быть неизвестный посетитель? С какими намерениями проник он к Алекс? Мистер Дантон этого не знал, но был твёрдо намерен выяснить. Первым его порывом было разбудить замковую прислугу, однако, подняв телефонную трубку, он подумал, как бы в случае чего не скомпрометировать свою внучку. Ведь если у неё появился новый жених, и он сидит сейчас в её комнате, тайно пробравшись туда почти как Ромео к Джульетте, то слугам нечего знать об этом. Как бы преданы они не были, соблазн поведать знакомым о новом увлечении наследницы нефтяного магната может оказаться слишком велик. Подобные слухи, выйдя за пределы стен замка, распространятся по всему Соединённому Королевству в считанные дни. Мистер Дантон и его семья мигом станут центральными фигурами не только светских хроник, но и различных статей в жёлтой прессе, а такая слава была не нужно ни самому Максимилиану, ни его дочери, ни, тем паче, Алекс.

Поразмыслив, мистер Дантон решил разобраться во всём самостоятельно и положил трубку не место. Накинув халат и обувшись в шлёпанцы, он тихо подошёл к двери, ведущей из комнаты в коридор, и уже взялся за её позолоченную резную ручку, как вдруг вспомнил о Бронском. А что, если в спальне у Алекс был он? Конечно, вероятность этого не велика, но всё же она присутствовала.

Подобная мысль заставила старое сердце заколотиться сильнее. Слишком свежа ещё память о нанесённых оскорблениях в поместье под Лондоном. Что же, Бронского предупреждали о последствиях, если он когда-либо хоть шаг сделает по принадлежащей мистеру Дантону территории, и слов на ветер бросать никто не собирался.

Подойдя к стоявшему у изголовья кровати комоду, Максимилиан открыл верхний ящик и достал оттуда револьвер с патронами к нему. Убивать Яна он не собирался, но вот прострелить ногу или руку просто-таки жаждал - негодяй должен расплатиться за всё, что совершил. Не торопясь, мистер Дантон зарядил оружие шестью патронами, проверил ствол револьвера и, крутанув барабан, положил пистолет в глубокий карман халата.

Выйдя из комнаты, он, стараясь не шуметь, подкрался к входу в спальню внучки. Дверь оказалась чуть приоткрытой, чтобы создать внутри помещения лёгкий сквозняк. Всё ещё не будучи уверенным, кому принадлежал услышанный мужской голос, Максимилиан замер рядом с ней и, затаив дыхание, стал прислушиваться к разговору. Он был достаточно тих, фразы приходилось домысливать и угадывать на основе чудом уловленных отдельных слов. Но даже так с каждой секундой Дантон всё больше и больше склонялся к мысли: наглость Бронского дошла до той степени, что он посмел тайно пробраться среди ночи в его замок. Смысл фраз говорившего мужчины сводился к просьбе простить его и вернуться, обещанию во что бы то ни стало измениться; Алекс же отвечала, хоть и уклончиво, отказом.

Ярость закипела в Максимилиане, рука его судорожно полезла в карман за револьвером. Пора положить этому конец. Но он ещё не решался сдвинуться с места: возникшее не так давно предчувствие беды усиливалось вместе с нараставшей яростью и держало его у двери, не давая двинуться дальше. Кровь прилила к голове, было такое ощущение, что ещё чуть-чуть, и она взорвётся.

Внезапно до его уха отчётливо донеслось произнесённое женским голосом имя: "Ян". Внутри старика словно кто-то нажал на спусковой крючок. Сомнений не оставалось - там, за дверью, в компании с его внучкой, сидел Ян Бронский собственной персоной, тот, от чьего влияния Максимилиан во пытался отгородить Алекс. Ярость, дошедшая до состояния бешенства, полностью овладела мистером Дантоном, он уже и забыл, что совсем недавно не собирался убивать Бронского. Нет, теперь он всей душой жаждал смерти мерзавца. Выхватив револьвер, нефтяной король с силой распахнул дверь и, несмотря на свой возраст, ураганом ворвался в комнату, крича на ходу:

-Негодяй! Мерзавец! Как ты посмел!

Ничто не могло удержать Максимилиана Дантона от расправы: ни испуганные глаза накрывшейся одеялом Алекс, ни рассеянно-покорный вид стоявшего перед ней на коленях Бронского, ни даже перспектива угодить в тюрьму за убийство человека - ничто. Сейчас им правила твёрдая уверенность в собственной правоте, в том, что всё должно закончиться здесь и сейчас - этой ночью в этом замке, в этой комнате, в окружении всей этой старинной мебели, которую он видел так часто, так давно...

Мистер Дантон словно налетел с разбегу на невидимую стену - так внезапно и велико оказалось пережитое им потрясение. Он понял, откуда взялось тревожащее его предчувствие беды. Давно - вот ключевое слово. Обстановка в комнате была ему знакома, но видел он её раньше, чем даже купил весь этот замок. Руки затряслись, челюсть задрожала, в глазах помутилось. У него только и осталось сил, чтобы, еле шевеля губами, прошептать:

-Не может быть...

* * *

Ян гнал машину по ночной автостраде прочь от замка, оставляя у себя за спиной Алекс и мистера Дантона, убитого его рукой. Машину на полной скорости заносило на поворотах, колёса угрожающе визжали, стирая резину об асфальт. Всё рано. Он готов был разбиться прямо сейчас, он хотел погибнуть, прекратив тем самым свои страдания - но не находил в себе сил, разогнавшись, специально отпустить руль и улететь в кювет.

Он понял, что потерял её, потерял окончательно и бесповоротно. Если раньше Бронский ещё тешил в себе надежду, что сможет вновь завоевать любовь Алекс, то теперь об этом можно было даже и не мечтать. Она никогда не сможет простить его за совершенное убийство и, тем более, полюбить. Всё кончено, не осталось ни малейшего шанса.

А ведь он любил её, любил, как никого и никогда в своей жизни. Зря люди думали, что за ухаживаниями крылся лишь интерес к деньгам мистера Дантона - он мог променять всё золото мира за один взгляд Алекс. Движимый любовью к ней, он совершал дикие, безрассудные поступки, словно сходя с ума - чего стоит хотя бы проникновение в охраняемый загородный особняк, полный гостей, а потом и в окно замка по приставной лестнице? Во имя чего он ещё мог пойти на такой риск, как не ради любви?

Из-за охватившей его страсти отношения с руководством Проекта с каждым месяцем ухудшались. Являясь одним из ведущих специалистов, Ян, тем не менее, то и дело отлучался от работы ради, как говорило начальство, "какой-то девчонки". Сроки реализации уже несколько раз сдвигались, но никто не мог его образумить.

И сегодня, в этот проклятый день, совершенно случайно узнав, куда увезли Алекс, он сломя голову помчался на своём "Астон Мартине" в Шотландию, даже не закончив до конца калибровку Машины. Господи, почему он не сломал себе ногу, когда споткнулся, подбегая к своему автомобилю? Проклятый рок! Ведь тогда бы не случилось беды, тогда бы Алекс, которую он почти уже уговорил начать всё с начала, не возненавидела его всей душой вместо того, чтобы полюбить...

...И во всём была его вина, исключительно его - и ничья больше. Безнаказанность, вольготная жизнь, которой он никогда не знал прежде, власть и любовь ослепили его, он стал относиться к другим людям как к чему-то второсортному. Впервые в жизни его по-настоящему ценили, им дорожили - и вот результат. Он стал убийцей. Замечательный поворот событий!

У Бронского была непростая жизнь. Родителей он никогда не знал. Те ещё в младенчестве по невыясненным причинам оставили его в роддоме, и всё, что досталось от них в наследство - это имя и фамилия. Рос он в детском доме одного захолустного городка, который не на всяких картах можно найти, и с самого начала был непохож на других, оставался замкнут, молчалив - за что всё время оставался изгоем у окружающих его детей. Сирота замкнулся в себе, ощетинился на весь мир, словно дикобраз. Его часто били, и лишённый дружбы Ян находил убежище в учёбе. Очень скоро он обнаружил в себе талант к точным наукам, особенно к математике и физике. В классе по этим предметам он был лучшим, а благодаря тому, что у Бронского наладились замечательные отношения с преподавателем физики (по сути дела, это был единственный настоящий друг его детства), Яна даже стали отправлять на различные олимпиады, где он почти всегда побеждал. Через учителя же к Яну в руки попадала и разнообразная литература - от художественных произведений до трудов видных учёных. Благодаря этому он ещё в школе ознакомился с теорией относительности, погрузился в изучение квантовой физики, теории поля. Интересовался он также и различными вопросами, носившими чисто гипотетический характер - М-теорией, антигравитацией, телепортацией. Но более всего его ум будоражила призрачная возможность путешествий во времени.

А ещё в подростковом возрасте он начал заниматься единоборствами - и тоже добился успеха. Молотя грушу и спарринг-партнёров, он выплёскивал злость, накопившуюся за долгие годы унижения. Он завёл новых знакомых, которые уважали его. Он избавлялся от страхов, приобретая уверенность в себе. Он становился жестче, начал давать отпор своим обидчика, и однажды избил одного обрезком трубы - жестоко и расчетливо, не давая ему ни малейшего шанса на сопротивление. Бронского поставили на учёт в комнату милиции, но зато от него наконец отстали.

По окончании школы, совпавшим с восемнадцатилетнем, Ян фактически оказался выброшенным на улицу. В детском доме он, как совершеннолетний, пребывать более не имел права, квартиры не было, и предоставлять её никто не собирался. Впереди маячило безрадостное будущее бомжа с ранней смертью от болезней и алкоголя. По счастью, над загнанным в угол проблемным пареньком сжалился всё тот же преподаватель физики. Он был готов предоставить Бронскому место для жилья в своей крошечной квартирке, однако тот попросил своего благодетеля одолжить денег на билет до Москвы, пообещав со временем вернуть - Ян мечтал поступить в институт и продолжить изучение физики. Учитель, несмотря на скромные заработки, с готовностью одолжил денег - даже больше, чем требовалось, чтобы можно было некоторое время прожить в столице и, в случае чего, вернуться обратно.

Поблагодарив своего друга, Бронский собрался и поехал в огромный, неизвестный для него, а потому пугающий мегаполис, имея за душой лишь призрачную надежду и свой ум. И тут случилось нечто почти невероятное - сдав экзамены, он, никому не известный воспитанник детского дома из крошечного провинциального городка, поступил по общему конкурсу, абсолютно бесплатно на физический факультет МГУ! Счастью Яна не было предела, казалось, что теперь все проблемы остались позади.

Но на самом-то деле они только начинались. Имевшиеся в его кармане деньги очень быстро закончились - а ведь надо ещё и отдавать долг! Начались трудные поиски работы. Кем он только не был в первое время! Мыл посуду, мёл улицы, отлавливал бездомных животных, торговал на рынке и в ларьке, сторожил по ночам магазины, абсолютно не высыпаясь и находясь в состоянии постоянного нервного стресса. Заработанных денег всё равно ни на что не хватало, и Ян жил впроголодь - и при этом ещё учился, да как! Получив доступ к огромному количеству литературы, к богатой материальной базе университета и оказавшись под опекой знающих своё дело преподавателей, он по-настоящему раскрыл свои таланты в физике, с первого же семестра став на голову выше всех своих сокурсников. Ко второму курсу его уже, как подающего надежды студента, определили на постоянную работу лаборантом и назначили стипендию. Теперь Бронскому стало немного спокойней - по крайней мере, ему прощали некоторые нарушения дисциплины из-за недосыпания. А кроме того, у него наконец-то появилось время подумать над своей собственной идеей, давно вызревавшей в уме.

Ян решил создать единую теорию путешествия во времени, объединив в ней казавшиеся ему резонными выкладки различных учёных по этому вопросу, существовавшие физические теории и собственные размышления. Опираясь на тезис о единстве пространства-времени, он провёл аналогию: раз пространство не является прямолинейным и однородным, а искривляется под действием, скажем, тех же гравитационных полей планет и звёзд, то почему люди воспринимают время как прямую линию, по которой можно двигаться лишь вперёд? Бронский предположил, что время искривлено так же, как и пространство, что оно не является одномерным, более того, кривизну его можно изменять с помощью внешних воздействий. И во времени точно так же можно перемещаться в любом направлении, как и в пространстве - для этого вовсе не обязательно последовательно "перематывать" время назад, тратя колоссальное количество энергии. Надо лишь искривить время таким образом, чтобы Настоящее вплотную соприкоснулось с Прошлым, образовав на кратчайший миг "мостик", по которому можно совершить путешествие. Как раз поиском способа проделать эту процедуру Ян и занимался три года обучения в университете, написав по этой теме свою дипломную работу. Впрочем, вузовские преподаватели приняли подобный проект с настороженностью, посчитав его слишком бредовым и поставив четвёрку лишь "за оригинальность" да прошлые заслуги выпускника.

Зато интерес проявили совсем другие люди.

Через год с небольшим после получения диплома, в тот момент, когда Бронский сводил концы с концами, работая за гроши младшим научным сотрудником в одном из НИИ и учась в аспирантуре, к нему, прямо на рабочее место, явился человек с совершенно не запоминавшимся лицом, и, положив перед Яном его же диплом, поинтересовался, откуда тот взял использованную в нём информацию. Когда Бронский честно признался, что из своей собственной головы, человек предложил ему "интересную и высокооплачиваемую работу". Услышав слово "высокооплачиваемая", живший впроголодь младший научный сотрудник сразу же согласился.

Через два дня за Яном пришла машина, доставившая его в аэропорт, где к тому времени уже стоял небольшой пассажирский самолёт, готовый к вылету. Уже в воздухе Бронский узнал, что его попутчик служил в ФСБ, и работа, которой молодому физику предстояло заниматься, заключалась в разработке и сборке опытного образца... Машины времени!

Ян подумал, было, что его разыгрывают.

-Я понимаю, - абсолютно серьёзно, с каменным лицом произнёс сотрудник ФСБ, - что это звучит несколько... гм... неправдоподобно. Знал бы я не больше вашего, тоже бы решил, что всё это - затянувшаяся плоская шутка. Или сон. Однако факт остаётся фактом - в нашей стране, а также, по имеющейся информации, в США, Великобритании, Японии и Китае ведутся подобные работы. У нас они начались раньше всех - с конца восьмидесятых, но потом были заморожены. Сами понимаете - перестройка, затем распад государства, экономический кризис, война в Чечне, борьба за власть и передел имущества. Все и думать забыли о Машине Времени, как, впрочем, и о многом другом, ослабили бдительность, допустили утечку информации... И вот теперь мы вынуждены соревноваться с другими странами в том, кто первый отправится в прошлое.

Проблема в том, что у наших учёных кризис идей - который год возятся с гравитационным искривлением пространства-времени, не продвигаясь вперёд ни на йоту. Они знают, как можно запустить человека в прошлое с помощью гравитационных установок, даже есть макет этих штуковин. Но, чёрт возьми, вопрос упирается в энергию! Тут хоть головой о стенку бейся, хоть с бубном вокруг костра шамань - а для того, чтобы забросить капсулу с человеком на день назад, потребуется такое количество электричества, какое весь мир вырабатывает за десять лет. Поэтому нам срочно нужны новые идеи. И вот здесь, - чекист постучал пальцем по лежавшему у него на коленях диплому Бронского, - здесь они есть. Например, ваше предположение о возможности создания "хронобомбы", которая, сработав, искривит время, почти не затрагивая пространство, и, потому, не потребует много энергии. По какому-то недосмотру, никто целый год не замечал Вас, а ведь у Вас светлейшая голова! Я, конечно, не разбираюсь в деталях, но сведущие люди, посмотрев на выкладки, представленные в Вашем дипломе, пришли в восторг. Они долго не могли поверить, что это - работа выпускника университета, а не какого-нибудь маститого академика.

-Но зачем вам всё это нужно? - ещё сомневаясь, спросил Ян.

Спутник посмотрел на Бронского как на ребёнка, которому приходится объяснять очевидные вещи.

- Затем, что Машина Времени - самое действенное орудие власти и контроля над миром, которое можно только придумать. Как можно эффективнее, легче и тише ликвидировать мешающую личность, как не убив в детстве, когда до неё никому ещё нет дела? Каким образом можно лучше предсказать действия вражеской армии в настоящем, как не подсмотрев планирование операции в прошлом? Зная прошлое, можно предугадывать будущее и влиять на него. Машина времени - не просто исследовательское судно, как думают некоторые недалёкие люди, это оружие, более грозное, чем любое другое. Оно не уничтожает, не разрушает, не принуждает к действию - оно просто перекраивает мир согласно воле его обладателя. Та страна, которая первой получит его в свои руки, станет править миром, сможет диктовать всем свои условия. Теперь Вы понимаете, как важно нам первыми создать Машину Времени, как важна для нас Ваша работа?

Так Бронский стал работать над созданием Машины Времени в окружении умнейших учёных страны. По началу буквально всё приводило его в восторг - достойный оклад, интеллект окружавших его людей, техника на грани фантастики... Однако через некоторое время между ним и коллегами возникла напряжённость, в дальнейшем вылившаяся в открытое противостояние. Они продолжали придерживаться идеи о постепенном гравитационном искривлении пространства-времени, упорно пытаясь создать установку, потребляющую относительно небольшое количество энергии, Ян же отстаивал собственную идею "хронобомбы". Поначалу его слушали с интересом, но потом совершенно перестали воспринимать всерьёз. Видимо, проблема была в том, что уж слишком умными и умудрёнными опытом оказались коллеги Бронского, и не могли признаться в том, что какой-то юнец мог оказаться умнее их всех вместе взятых. В конце концов, его отстранили от участия в работе над проектом за "профнепригодность", взяли подписку о неразглашении тайны и поселили в каком-то замшелом городишке под постоянным, хоть и не особо заметным, присмотром сотрудников ФСБ.

Никто, однако, не принял во внимание того факта, что Бронский не был из категории людей, так просто прощающих подобное пренебрежение к себе. Не удивительно, что с самого первого дня отстранения от работы над проектом, Ян ни о чём другом не помышлял, кроме как о способе сбежать из-под надзора. Куда податься потом, он знал - сначала через границу в ближайшее иностранное государство, затем, с помощью скопленных денег - в Англию, чтобы там попробовать выйти на британский проект по созданию Машины Времени. Кто знает, может там его идеи воспримут должным образом?

Задача была не из лёгких, но, в конце концов, её удалось решить. Воспользовавшись тем, что всё наблюдение за квартирой, где он проживал, велось через электронные устройства, Бронский сначала в течение довольно продолжительного времени, стараясь ничем не выдавать себя, определял их месторасположение. Затем не менее долго, прямо под носом у ФСБ, в своей квартире, из покупаемых по всему городу деталей собирал прибор для беспроводного подключение к спецаппаратуре, тщательно маскируя его под радиоуправляемую модель корабля. Подключившись к камерам наблюдения, Ян разыграл, не хуже, чем профессиональный актёр, свою болезнь гриппом, временно приковавшую его к кровати. Записав двухдневный ролик, Бронский со своего компьютера запустил его в круглосуточный показ, так, чтобы наблюдавшие за ним чекисты видели "больного" день за днём, раз за разом вместо того, что реально будут показывать спрятанные по всему дому камеры и микрофоны. Убедившись в нормальной работе собранной им вручную системы беспроводного подключения, Бронский, прихватив с собой лишь самое необходимое, в том числе запас еды и все деньги, что имел на руках, под прикрытием темноты спустился по балконам на улицу, дворами пересёк весь город и пешком пошёл через тайгу. На утро он вышел к дороге и, поймав первую попутную машину, помчался прочь от города, в котором фактически был заключён под арест.

На его пути встало ещё много трудностей. Его пытались ограбить; ФСБ, обнаружив, в конце концов, исчезновение Яна из квартиры, объявило того в федеральный розыск, а потому приходилось постоянно скрываться, прятаться и подкупать окружающих... Если рассказывать обо всём, то на это уйдёт слишком много времени. В конце концов, преодолев все трудности, он всё же оказался в Великобритании. На первых порах и там пришлось несладко. Яна хотели депортировать обратно в Россию, а разговоры про машину времени принимали за бред сумасшедшего. К счастью, ему опять неслыханно повезло: кто-то из сведущих в вопросе путешествий во времени людей заинтересовался его персоной, и, прежде чем отправить "сумасшедшего" обратно на историческую родину, решил поговорить с ним - так, на всякий случай. Понимая, что это его последний шанс произвести впечатление и что обратная дорога равносильна дороге в тюрьму на много-много лет, Бронский выложил всё, что знал. Его совершенно не беспокоила мысль, что он якобы предаёт свою страну. Он считал, что ничего не должен России, его там ничего не держало: ни прошлое, ни настоящее, ни будущее.

К его словам прислушались. Бронского подключили к работе над Проектом по созданию собственной машины времени. В отличие от прошлой работы, здесь, в Англии, местные учёные, решив отказаться от гравитационного искривления пространства-времени, с готовностью приняли идеи Яна на счёт "хронобомбы". Вскоре он даже возглавил отдел по её разработке. Его ценили как высококлассного специалиста, им дорожили, по началу даже приставив агентов МИ-6 в качестве телохранителей. Впрочем это оказалось лишним - видимо, прежние коллеги молодого ученого слишком скептически относились к его идеям и убедили своё руководство, что, работая на англичан, он не только не продвинет их исследования вперёд, напротив, ещё и направит по ложному пути. Через некоторое время сотрудников МИ-6 убрали с постоянного дежурства в роли телохранителей, однако Ян остался под их покровительством. Собственно, благодаря этому, ученому сходило с рук буквально всё. Что бы он ни делал, наказания никогда не следовало - слишком уж ценным кадром оказался Бронский для англичан, чтобы терять его из-за каких-то проблем с законом.

У него появились деньги. Много денег. Столько, сколько раньше сирота из глухой российской провинции даже не мог вообразить. Он стал жить на широкую ногу, не отказывая себе ни в чём. Ян купил машину и дом в Лондоне, неподалёку от исследовательского института, в котором работал. Он был одет с иголочки, ходил в дорогие рестораны, стал завсегдатаем самых престижных ночных клубов. В одном из них и произошла роковая встреча с Алекс, которую молодой человек полюбил с первого взгляда, полюбил так сильно, что начисто лишился рассудка. Бронский страшно ревновал её ко всем окружающим, расправляясь со своими соперниками - или с теми, кого принимал за таковых. У него начались неприятности с полицией и единственным, что спасало его от тюрьмы, было покровительство МИ-6 и британского правительства. Девушка стала для него всем миром, и он с яростью устранял любые помехи, грозившие разлукой...

Машину сильно занесло на повороте и она ударилась бампером о дорожный отбойник. От резкого удара её отбросило обратно и начало разворачивать посреди шоссе. Ян инстинктивно надавил на тормоза - машина неохотно, со скрипом и визгом стирающихся колёс остановилась. Бронский бессильно упал лицом на руль и разрыдался.

Теперь он потерял её навсегда. Зачем, зачем он взял с собой пистолет? Подумаешь, один раз получил по морде от охранников, так ведь, если разобраться, правильно: нечего было проникать на частную собственность, сам виноват. Проклятая жизнь, проклятая привычка и неумение прощать обиды... Зачем старик спровоцировал его? Лучше бы Ян сам получил пулю в свою дурную голову, всё б легче было!

Он поднял голову и посмотрел во тьму дороги.

Впрочем, ещё можно попытаться всё исправить... Он считал себя богом - так он, фактически, им и является! У него же есть поистине божественная власть - власть над временем! Машина уже работает - испытания проведены, в прошлое отсылали специальные капсулы, и потом их находили там, где рассчитывали, причём радиоуглеродный анализ показывал, что пролежали они в земле сотни лет! Устройство функционировало, оставалось лишь до конца откалибровать его, определить необходимый заряд для прицельного броска во времени и пространстве. Бронский почти закончил эту работу, когда сорвался с места и поехал в Шотландию.

Ян надавил на педаль газа и помчался в сторону Лондона. На часах сейчас был без десяти час ночи. Значит, если он будет ехать с высокой скоростью, то около пяти утра должен прибыть на место - вряд ли к этому моменту в Лондоне будут знать о произошедшем убийстве, поэтому проблем с полицией возникнуть не должно. В это время в исследовательском институте не будет никого кроме охраны, и ему, как руководителю отдела, можно беспрепятственно попасть в камеру с "хронобомбой" под предлогом окончания калибровки. И он её закончит, а потом станет первым человеком, который отправиться в прошлое и изменит его. Да, он предотвратит убийство мистера Дантона. Более того, он предотвратит те свои поступки, из-за которых пришлось расстаться с Аликс. Всё изменится, всё будет так, как надо.

На мгновение Бронский задумался, что может произойти с человеком, отважившимся отправиться в прошлое. Как-то, во время первого испытания машины, один из сотрудников лаборатории оказался слишком близко от "хронобомбы". Когда ту активировали, он попал под действие ударной волны, разошедшейся по ткани пространства-времени, и тут же умер - от старости. Вскрытие показало, что ему было не менее девяноста восьми лет, хотя на самом-то деле бедолага недавно отметил своё сорокалетие. Повторные эксперименты с растениями и животными показывали то же самое - ударная волна, почти не затрагивая неорганику, на живые организмы действовала губительно, в тысячи раз ускоряя обменные процессы в них и, тем самым, быстрее исчерпывая жизненные силы. Что случиться с путешественником в эпицентре взрыва, было неизвестно. Бронскому оставалось лишь надеяться на то, что, провалившись в переход между временами, человек не станет жертвой неведомых сил. Впрочем, сейчас это волновало его в меньшей степени, чем всё остальное. Иного пути не осталось - теперь пан, или пропал. Либо получиться исправить все допущенные ошибку, либо в дальнейшей жизни не будет смысла.

Автомобиль домчался до института даже быстрее, чем предполагалось - в четыре двадцать машина уже проезжала контрольно-пропускной пункт на въезде в исследовательский комплекс. Внешняя военизированная охрана с некоторым подозрением посмотрела на помятый бампер "Астон Мартина", но, узнав в лицо его владельца и, что не менее важно, его документы, отворила ворота на территорию института.

Оставив авто на пустой стоянке, Ян накинул на себя валявшийся в багажнике халат, прицепил к нему спецпропуск и, миновав ещё несколько постов охраны, подошёл к лифту с бронированными дверьми, ведущему в подземную часть комплекса, где располагались основные лаборатории и сама машина времени. Привычно пройдя идентификацию по голосу и сетчатке глаз, Бронский зашёл в кабину. Очутившись под землёй, он прямиком направился к большому укрепленному залу, в котором находились агрегаты Машины. Как он и предполагал, подземный комплекс пустовал - сейчас все работники мирно спали в своих кроватях, лишь несколько человек из внутренней охраны сидели у себя в сторожке перед мониторами. Когда Бронский проходил мимо, один из охранников окликнул его

-Здорово, Ян!

От неожиданности и без того находившийся на пределе нервного напряжения учёный вздрогнул и резко обернулся. У открытой двери в сторожку стоял, опершись своей ручищей о дверной косяк, здоровяк Гордон Лампкин. Он и Ян, когда выпадало время, играли друг с другом в шахматы, усевшись в углу столовой исследовательского комплекса, да частенько разговаривали о том, о сём. В общем, были, что называется, на короткой ноге.

-А, привет, Гордон. Твоя смена, смотрю, ещё не закончилась?

-Нет, куда там. Поспать смогу только в семь утра. А ты что так рано приехал? Никого в комплексе ещё нет.

-Да так... Хочу всё-таки закончить калибровку Машины - а то уехал, ничего не доведя до конца. Не хорошо как-то вышло.

Гордон кивнул.

-Конечно же не хорошо - ты как думал? В общем, понятно всё с тобой. Только вот зря ты сюда, выходит, приехал - всё уже сделали. Мог бы ещё спать да спать.

-К... К-как так?

-Да вот так. Когда ты вчера опять ни с того ни с сего, будто пчела какая укусила, сорвался с места, побросав всю работу, наш Большой Босс просто рвал и метал. Доставалось всем, кто имел неосторожность оказаться в поле его зрения. Я его таким злым никогда прежде не видел - ужас, да и только. Кричал что-то про то, как ты ему надоел со своими номерами, грозился оторвать тебе всё, что торчит и засунуть в одно место - в общем, думаю, тебе ещё предстоит услышать его тирады утром, когда Босс проснётся... А потом взял, и доверил калибровку другому человеку. Сказал, что не может больше ждать с моря погоды и не собирается становиться от тебя зависимым.

-Кому это он доверил? - Ян немного растерялся. Как теперь он объяснит своё появление в зале с машиной времени в столь ранний час?

-Флемингсу.

Бронский мысленно вздохнул с облегчением. К старому Флемингсу многие относились скептически, не без некоторого основания подозревая его в начавшемся маразме.

-Тоже мне, нашёл, кому доверять - этому старому маразматику. Флемингс откалибрует так, что нас вместо викторианской эпохи закинет куда-нибудь в докембрий. У него же не все дома! Да проделанное им надо, по-хорошему, раз по пять перепроверять!

Гордон усмехнулся.

-Ну да уж, он может иногда такое учудить... Как тогда, в столовой, помнишь? Взял себе обед, поставил на стол, а потом пошёл брать повторно и доказывал, что зашёл в столовую только сейчас.

Ян тоже улыбнулся.

-А помнишь. Как он по ошибке зашёл в женский туалет?

Оба рассмеялись.

-Ладно, - сказал Гордон, - иди, проверь. А то я, правда что, не хочу, чтобы кто-нибудь, не приведи господь, погиб по вине этого ходячего маразма.

Бронский расслабился. Теперь всё было нормально - можно спокойно приступать к осуществлению задуманного.

Пройдя в комнату управления Машиной, он, в первую очередь, проверил по приборам, как она была откалибрована - желания и вправду оказаться среди динозавров не было никакого. Что же, может, Флемингс и был чуть-чуть не в себе, но дело своё знал прекрасно, иначе его бы здесь и не держали. Зря всё-таки его так не любили. Старик всё сделал в лучшем виде, так, что не придерешься - и тем самым существенно облегчил задачу Яна.

На время покинув комнату управления, молодой учёный прошёл в зал с Машиной и тщательно осмотрел её. Машина Времени располагалась в самом центре большого зала, к ней со всех сторон, даже с потолка, тянулось множество силовых кабелей от стоявших или висевших агрегатов, из-за чего всё пространство вокруг напоминало странные техногенные джунгли - не хватало только обезьян-роботов. Три вращавшихся кольца, которые их изобретатель и называл "хронобомбой" из-за эффекта взрыва, сопровождавшего открытие коридора между временами, окружали стенд для отправляемой в прошлое вещь. Сюда скоро встанет сам Бронский, первый путешественник во времени. Непосредственно над установкой с потолка свешивался массивный монитор, высвечивавший информацию об её работе.

Убедившись, что всё готово, Ян вернулся в комнату управления. Теперь надо действовать предельно чётко и быстро. Заранее раздевшись донага, он произвёл все необходимые настройки и включил обратный отсчёт до запуска машины. После этого Бронский, собрав вместе все свои силы, с мясом выдрал кабель, соединявший консоль управления с компьютером. Всё. Теперь никто не мог остановить работу "хронобомбы", не разрушив её.

Зная, что осталось совсем немного времени до поднятия тревоги из-за несанкционированного запуска Машины Времени, Ян бегом кинулся в зал. Кольца "хронобомбы" уже начали раскручиваться, и ему пришлось проявить немалую сноровку, чтобы проскочить сквозь них внутрь, на стенд. Он обратил свой взор вверх, на монитор, высвечивавший время назначения. Всё было верно. Ян возвращался на год назад, в тот самый момент, когда только познакомился с Алекс. Теперь оставалось скрестить пальцы на удачу и вверить себя воле Судьбы.

По мере того, как кольца "хронобомбы" вращались быстрее, приближая момент создания временного моста, Ян чувствовал, как пространство вокруг него изменяется. Воздух становился всё более плотным, вязким, и скоро учёный не столько дышал, сколько пил кислород. Движения давались с трудом. Вскоре стало казаться, что время замедлило свой бег: между ударами сердца словно проходили минуты, мысли стали текучими и вязкими, как патока, и прежде, чем появиться на свет, их прообраз обволакивал сознание. Мир за пределами колец выглядел смазанным и искривлённым, словно Бронский глядел на него сквозь линзу увеличительного стекла. Кровь стала тягучей, подобно хорошему мёду, и он чувствовал, как она медленно ползёт вверх и вниз по его сосудам. Вскоре к этому ощущению прибавилась мелкая, но частая дрожь, неуклонно распространившаяся от кончиков пальцев по всему телу.

Словно во сне, он увидел, как за пределами вращавшихся колец массивная входная дверь в зал отодвигается в сторону, и в образовавшийся проём, как при замедленном просмотре киноплёнки, медленно вбегали два охранника, среди которых был и Гордон. Лампкин взбежал по металлической лестнице в комнату управления, попробовал экстренно отключить машину времени - тщетно. Вот он обнаружил выдранный Бронским кабель и начал беззвучно кричать что-то напарнику...

Время для Яна с каждым мгновением всё замедлялось и замедлялось; от колец "хронобомбы" стало исходить слабое голубоватое свечение, которое постепенно усиливалось и полностью заменяло собой их материальную структуру: верный признак того, что кольца начали искривлять пространство-время, переходя в другое измерение.

Движения охранников становились всё медленнее. Один из них стал вытаскивать из кобуры пистолет, чтобы выстрелить, и Гордон, заметив это, со всех ног бросился к нему - он прекрасно понимал, что ни в коем случае нельзя повредить находившуюся в зале аппаратуру. Должно быть, он бежал так быстро, как никогда прежде в своей жизни - но для Бронского, который начинал теперь светиться вслед за кольцами и воздухом, охранник перемещался не быстрее сонной черепахи. Когда, наконец, Лампкин достиг своего напарника, уже нажимавшего на курок, он ударил своей рукой снизу вверх по пистолету - но слишком поздно. Как в каком-нибудь фильме, Ян увидел пулю, неторопливо-вальяжно, с полным осознанием своей убийственной силы вылетавшую из дула оружия, а за ней - огненный всполох. Грациозно вращаясь в воздухе и оставляя за собой еле различимый трассирующий след, она летела прямо по направлению монитора, подвешенного над "хронобомбой". Куда именно попала эта смертоносная капелька металла, Бронский видеть не мог, но, судя по тому, что массивный дисплей вздрогнул и стал падать вниз, приближаясь к голове Яна, пуля перебила крепление, на котором монитор был подвешен к потолку...

Свечение становилось всё сильнее и сильнее, теперь сиял каждый атом внутри вращавшихся колец. Сами они уже почти полностью утратили свою материальную сущность, превратившись в ослепляющее голубое пламя.

А монитор всё падал и падал вниз...

-Успею, или нет? - подумал Бронский

Не успел. Монитор с размаху врезался в сияющее кольцо, и, разбившись на части, осколками разных размеров прошёл сквозь него. Теперь острые, тяжёлые обломки монитора оказалась внутри "хронобомбы", замерев над головой Яна. Это не прошло бесследно для Машины Времени: кольцо, хоть и продолжило своё движение, немного изменило цвет, стало подрагивать, и эта дрожь наполнила собой и без того трясущееся, словно в припадке, тело Яна.

-Боже мой, они же сбили все настройки! - в ужасе подумал Ян. - Меня теперь может забросить куда угодно!

В этот момент две точки в пространстве-времени оказались столь близко друг к другу, что между ними образовалась перемычка, в которую и провалился Бронский вместе с падающими на него обломками дисплея. Это и правда было похоже на взрыв: от центра "хронобомбы" во все стороны пошла ударная волна, тело Яна разом наполнилось болью, он временно ослеп и оглох от внезапной вспышки и сопровождающего её оглушительного грохота. Сколько всё это продолжалось, он не знал, потому что на перешейке между временами самого времени не существовало. С равной долей вероятности путешествие могло длиться вечность или одно мгновение.

...Его выбросило в прошлое где-то в небольшом лесочке, неподалёку от автомобильного шоссе. Он не успел даже подумать о том, куда и в какое время его занесло: в то же мгновение, как обнажённый Бронский появился в лесу, на него градом посыпались осколки разбитого монитора, один из которых, самый большой, приземлился прямо на голову хронавта ...

Волна внезапно хлынувших воспоминаний о своём прошлом, прорвавшая державшуюся в течение полувека плотину амнезии, исчезла столь же внезапно, как и появилась. Но если причиной её возникновения стало повторное переживание ситуации, которая некогда словно клеймом была выжжена в душе, повторение самого сильного в жизни стресса, то закончилось всё банально.

Разорвав ткани кожи, с хрустом проломив кости черепа, девятимиллиметровая пуля, выпущенная из автоматического пистолета, вошла в голову. Боеприпас имел смещённый центр тяжести, поэтому, оказавшись внутри черепной коробки, стал гулять в ней, в буквальном смысле перемалывая в кашу мозг жертвы. Смерть наступила мгновенно. Тело обмякло и упало на пол старинного шотландского замка, медленно заливая его кровью. И всё же мистер Дантон успел сделать то, о чём мечтал с тех пор, как его нашли одиноко бредущим вдоль дороги, голого, с пробитой головой: он вспомнил, кем был и что делал в первые двадцать шесть лет своей жизни, а потому умер довольным.

Так жизнь человека, которого некогда звали Яном Бронским, была прервана тем, кого вскоре будут звать Максимилианом Дантоном.

Оставить комментарий © Copyright Корчевский Антон Владимирович (antkhv@yandex.ru) Размещен: 04/07/2018, изменен: 04/07/2018. 75k. Статистика. Рассказ: Фантастика Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Он понял, что потерял её, потерял окончательно и бесповоротно. Некого корить - во всём была исключительно его вина - и больше ничья. Безнаказанность, вольготная жизнь, которой никогда прежде не знал, власть и любовь ослепили его, подвигли на то, чтобы относиться к другим людям как к чему-то второсортному, как к пыли под своими ногами. Впрочем, ещё можно попытаться всё исправить, ещё оставалась одна возможность, последний козырь в рукаве...

Корчевский Антон Владимирович : другие произведения.

Темпоральная диалектика