Аннотация: Главный герой, известный спортсмен, волею судьбы оказывается в шаге от смерти. И последние дни своей жизни он хочет потратить на розыски первой любви. Любовь одна, а выборов - целых три. И нет времени на ошибку.
"ПОДАРОК ОТ П."
Когда ты получаешь свой первый в жизни поцелуй и не знаешь девчонку, которая его подарила, воображение может подсказать любое ее имя. Легкое касанье девичьих губ, и ты, до этого не целованный, ломаешь голову о том, кому они - эти влажные, теплые губки принадлежат. Вы удивитесь, как такое возможно, но жизнь создает перед пацанами куда большие загадки, чем эта. Только нужно быть готовыми их разгадать. Мне пришлось повзрослеть и оказаться в шаге от пропасти, чтобы захотеть найти ответ....
.... Я появился на школьном дворе, когда забава была в самом разгаре. Собачий лай, болезненный и тоскливый, возвещал, что не происходит ничего хорошего. Наша школьная собачка Кнопка, любимица девчонок, металась по двору с прицепленной к хвосту связкой жестяных консервных банок. Дикие, действующие на нервы звуки железа и звериной боли. Дикие выходки. Парни с моего класса придумали эту забаву, хохотали, как обезбашенные, и швыряли в Кнопку камнями, дабы она металась, а не стояла на месте. Неужели в четырнадцать лет нельзя придумать развлекуху посерьезней, чем мучать слабое животное? С такими вот правильными мыслями мне и предстала эта картина. Мое сердце сжалось от увиденного издевательства, но не у меня одного. Сбежались девчонки-одноклассницы и громко требовали от пацанов прекратить. Никого из учителей, как на беду, во дворе не было.
- Ну, хватит! - кричала Полинка Ершова, пытаясь выбить камень из рук Стаса, заводилы и школьного хулигана. Он увернулся, и запустил камнем в Кнопку, на этот раз, попав прямо в голову. Собачка взвизгнула, а Стас перехватил замахнувшуюся руку Полинки. Лена, Оля, Таня и еще несколько девчонок пытались прекратить это безобразие, взывали к совести пацанов и всячески их пугали. Но тем было точно пофиг. Я бросил сумку в сторону и подбежал к Кнопке. Она словно почувствовала во мне свое спасенье, сама взобралась на руки и прижалась, уткнув головку в мою грудь, пока я спешно отвязывал банки. Краем глаза замечаю, как замерли пацаны и нахмурился Стас.
В этом классе я так и остался "новеньким", хотя и отучился в нем полгода. Был эдакой "белой вороной", парнем "не их круга". С одноклассниками не сдружился, слишком разными оказались интересы и принципы. Я уже махнул рукой на факт, что в классе пацаны меня не жалуют. Маленький худощавый, я слыл "книжным червяком", зубрилой и не мог пользоваться у одноклассников авторитетом - в отличие от Стаса. Я своей выходкой явно испортил его игру. Слышу в свой адрес одобрительные возгласы девчонок и вижу приближение Стаса ко мне. Сейчас начнется. Отпускаю Кнопку, читаю ее благодарный и подбадривающий собачий взгляд. Беги, малышка, и держись от них подальше! Кнопка, вильнув хвостом, укрылась в своей будке, а я приподнимаюсь с колен. Он уже стоял рядом и угрожающе уставился на меня. Как обычно, свысока. Здоровая дылда, этот Стас.
- Слышь, "Сучок", - назвал он меня производным от моей фамилии. - Тебя кто-то просил ломать кайф?
- А для тебя другого кайфа нет? - в ответ, стараясь максимально спокойно, спрашиваю я. Ощущаю, как трясутся коленки. Я не должен показать всем своего страха. Знаю, что Стас не упустит случая меня задвинуть или даже уронить на место. Потеют ладони....
- Я всегда говорил, что ты, "Сучек" - придурок, - объявляет Стас. - Тебе не будет больно, если ты сейчас перед нами, пацанами, попросишь прощения за этот облом. И на коленках!
Вот так, да? Ты больше ничего не хочешь?
- Да ты обалдел, Стас? - слышу я злой голос Ленки Павловой. Очень симпатичная, эта Лена. - Сейчас "классную" позовем, пусть с тобой разбирается.
- Оставь Сашу в покое. Он правильно сделал, - заступаются за меня другие девчонки. Ситуация накаляется, даже толстая Танька перестала жевать свой пирожок. Она постоянно жевала пирожки, из-за чего ее так и называли. Одноклассницы подбежали и попытались обступить меня, но Стас и парни не дали им этого сделать, оттеснив в сторону.
- Ну так что? - грозно спрашивает Стас, загораживая меня от девушек. - Давай на колени, "Сучок"!
Очень хочется этому балбесу поставить меня на колени. За то, что я не похож на тех, кто лебезит перед ним, и конечно за то, что не похож на него.
- Да пошел ты, - отвечаю я, смело и презрительно. Какая-то бестолочь унижает меня, да еще перед девочками. Страх улетучился, на его место пришла злость и еще что-то другое. Мужские амбиции, так я оценил это потом. Сжимаю ладони, но не успеваю - Стас, натренированный в драках, с размаху лупит меня кулаком в челюсть. Звон раздается в ушах, и я навзничь падаю на асфальт....
Стас с компахой быстро ушли, а девчонки помогли мне подняться на ноги и участливо принялись лечить мою травму. Полина схватила протянутый Таней платок и приложила его к треснувшей губе. Ловлю себя на мысли, что во всей отвратительности картины приятно, когда самая красивая девочка в классе, Полина Ершова, ухаживает за тобой. Порыв ветра забросил ее распущенные волосы мне на плечи, а распахнутые голубые глаза смотрели в мое лицо, пока она аккуратно вытирала с губ капельки крови. Никакая мощь кулаков не помогла бы какому-нибудь Стасу добиться от нее того же, о внимании Полинки парни могли только мечтать. Лена стряхивает с моей спины дворовую пыль. Слышу утешающие и успокаивающие напутствия.
- Ты еще дашь ему сдачи, - говорит Полина.
- Молодец, не испугался, - добавляет Лена. В душе неловко, что стал центром сочувствия девчонок. Я спас их любимицу Кнопку, но знаю, что всей своей сутью, как и она, вызываю лишь жалость. Я слабее такого как Стас, и не только его. Понимаю, что после этого случая пацаны еще раз это докажут. И ЭТО - не заставило себя ждать.
В пятницу, в раздевалке, после урока физкультуры, когда все начали переодеваться, Стас вдруг сделал сигнал рукой, и ко мне подлетело несколько одноклассников из числа его "свиты". Я и опомниться не успел, как они схватили меня за руки и выкрутили их за спину. Остальные парни сделали вид, что ничего не происходит. Стаса в классе боялись все.
Этот жлоб захохотал, и смех был подхвачен его подельниками. Никогда не забуду тот злосчастный день. Даже Димка, единственный, с кем я общался в классе, потупился и отвернулся к стене.
- А теперь приведите его "в порядок", пацаны, - скомандовал Стас. Дальнейшая расправа надо мной была отвратительна. С меня была сдернута майка, а затем, одним рывком - спортивные трусы, и я оказался нагишом. Издевательства сверстников перешли мыслимую черту. Я вырывался, но бесполезно. Меня вытянули из мужской раздевалки и подтащили к смежной женской, где в тот момент после урока переодевались наши девчонки. Стас с деланной вежливостью постучал, девичий голос ответил, что не заперто, он резко толкнул в двери, и меня, словно футбольный мяч, вкатили под пацанячий хохот и женский визг в девичью комнату. Голого и униженного. Дверь за спиной мигом захлопнулась.
За доли секунды девчонки поняли, что произошло. Я, как могу, пытаюсь прикрыться ладонями. Одноклассницы ахнули и сами похватали свои одежды, прикрывая полураздетые тела.
- Девчонки, ему стыдно, отвернитесь! - слышу я команду Ленки. Сам краем глаза вижу, как она успевает прикрыть свою обнаженную девичью грудь.
Так и не стало известно, кто из них погасил в эту минуту свет. В той раздевалке, где, в отличие от мужской, не было окон, стало темно, как в яме. Ничего не вижу, едва заметны лишь силуэты и сконцентрирован запах девичьих тел. Первый раз в жизни этот запах так близко, бьет мне в ноздри, и плохо лишь то, что вдыхаю я его в такой постыдной для себя истории. Замираю, пытаясь сообразить, что делать, и внезапно ощущаю - телом, а не глазами, как рядом оказывается чья-то девчоночья фигурка. Не вижу, кто это, но фиксирую ее близость с собой вплотную. Ее руки ложатся мне на плечи, и внезапно чувствую влажное, мокрое касание своих пересохших от стресса губ. Легкое приятное щекотание. Нежное теплое столкновение, первое в жизни. Женские губы. Как она нашли ими мои - в темноте? Их обладательница отходит, и я, ослепленный во мраке, так и не рассмотрел ее. Вся тьма заняла не более минуты, пока девчонки кое-как оделись, и Полина протянула мне пару отысканных на ощупь полотенец. Оля с Леной с угрозами лупили в двери, и вскоре парни, затеявшие этот прикол, перестали их держать и отпустили....
Я, уже одевшись в пустой мальчишеской раздевалке, краснея, как ошпаренный, попросил одноклассниц не жаловаться Инне Александровне, нашей "классной". Старался не встречаться с девичьими глазами, когда они обступили меня как тогда, в школьном дворе. Мне было трудно. Я сгорел бы от стыда, если бы "классная" дала бы этому инциденту ход, Стаса и его друзей обсудили бы на педсовете, конечно, хорошенько всыпав, но я выглядел бы жертвой перед всей школой. Терпеть не могу жалости к себе. Девчонки все поняли, пообещав ничего не сообщать. Только потом я узнал, что кто-то из них все же нарушил обещание.
Через неделю я вхожу в класс, спеша на первый урок. Почти все одноклассники уже были на своих местах. Вдруг замечаю у себя на стуле большой черный пакет. Что это такое? Открываю его и достаю то, что никогда не ожидал бы найти в классе. Боксерские перчатки!
Все обернулись в мою сторону. Из перчаток на пол выпадает открытка и залетает под парту Ольке. Та подбирает ее, снедаемая любопытством, разворачивает и громко читает вслух:
- "Саша! Поздравляю тебя. Желаю оставаться добрым и становиться сильным. Этот подарок - тебе. Жду, с любовью. Твоя П.".
Услышав это, кто-то присвистнул, кто-то хихикнул, зашептался, но реакция была у всего класса. Я выдернул открытку у Ольки из рук, и вся ситуация наверняка получила бы дальнейшее обсуждение, в том числе и насмешки, но тут дверь в класс открылась, и вошла Инна Александровна, наш классный руководитель, учитель языка и литературы. Молодая красивая девушка, Инна не так давно окончила институт, и наш класс был ее первым педагогическим опытом. Меня она любила за начитанность и за прекрасные, на ее взгляд, сочинения. Все сели.
- И перед началом урока давайте поздравим нашего именинника - Сашу Сучкова!
Никто, кроме Инны и загадочной "П." не знал или не хотел знать о моем сегодняшнем дне рождения. По команде "классной" все зааплодировали, даже Стас!
- Пожелаем ему успехов в учебе, быть хорошим товарищем и сильным мужчиной!
Она узнала об издевательствах одноклассников надо мной, решил тогда я.
- Ему уже сегодня пожелали быть сильным, - со смешком подсказал кто-то с парней.
- Ну вот и отлично, - ответила Инна Александровна, задорно сверкнув своими яркими карими глазами. - А сейчас все пишем сочинение.
Она прописывает названия трех литературных тем на доске - на выбор.
- Пишем все, кроме именинника! - продолжила "классная". - Для него - отдельная тема.
Ученики заинтересованно уставились на "классную". Я напрягся. Инна выводит текст на оставшейся специально для меня четвертинке доски.
"Как я стану сильным" - читают все. Почему-то краем глаз окидываю наших девчонок. Я раскрываю тетрадь....
.... На следующий день после уроков захожу в городскую школу бокса, с подаренными перчатками на плече. С просьбой принять меня в секцию получаю от тренера оценивающий мою маленькую худощавую фигурку взгляд, вопрос о возрасте и последующий смешок. Что ж, меня не удивить насмешками. Я настаиваю на своей просьбе.
- Подтянешься на турнике четыре раза - посмотрим, - объявляет тренер, молодой и крепкий мужик, свой вердикт. Я слетел с перекладины после второго раза. Тренер уже собрался меня отправить, но я продолжаю ему возражать. Перчатки, подаренные неизвестной поклонницей, будто вселяют в меня уверенность и толкают вперед. Мысль о том, что "П." купила их зря, я принять не могу. Я не отступлю.
- Упертый парень, - звучит за моей спиной.
Мужик в спортивном костюме, уже в возрасте, осматривает меня с ног до головы. "Старший тренер" - мелькает у меня в голове.
- Виктор Петрович, не впечатляет он меня, - объясняет свою позицию "молодой". "Старший" словно не слышит его, подзывает меня к висящей боксерской "груше".
- А ну, ударь по ней правой. Бей что есть силы.
Я представил себе физиономию Стаса. Замахнулся и резко влепил кулаком в "грушу". Она покачнулась, а кулак обожгло от собственного удара. Всю злость за свои унижения я вложил в этот удар.
- Хлесткий удар, ничего так, - одобрительно заметил "старший".
- Мощи маловато, Петрович, - продолжает критиковать "молодой".
- Нормальная мощь для его веса, - спорит Петрович и уже обращается ко мне. - Так хочешь тренироваться?
- Хочу, - уверенно отвечаю я.
- Набор вообще-то закончен. Но подтянешься четыре раза, принимаю тебя прямо сейчас, - повторяет задание Петрович.
Снова смотрю на турник, где минуты назад ничего не вышло. "Этот подарок - тебе. Жду, с любовью. Твоя П.", - вспоминаю я и цепляюсь руками за перекладину.
- Раз.... Два.... Три.... Четыре.... Молодец!
Я опускаю руки и падаю вниз....
* * * *
Я опускаю руки и падаю вниз.
- Раз.... Два.... Три.... Четыре....
Тело от удара словно разлетелось на две части. В эти секунды, лежа на ринге, первая его часть слушает отсчет рефери, неумолимо ведущий к объявлению нокаута, вторая давит на первую - "встать"! Самое трудное заставить себя драться, когда уже, кажется, все кончено. Я привстаю на колени, пелена с глаз спадает, и они быстро включаются в происходящее, настраивая мозг к продолжению боя. Сейчас, главное, не мешать своей воле - наисильному, что есть в мужчине. Она, воля, все сделает сама. Отгонит боль, мобилизует тело и включит чувство злости. И моя воля справляется. На счет "девять" я уже сосредоточен и готов к борьбе. За спиной слышу подсказки Петровича. Соперник - немец, и по-русски все равно не понимает. Удар гонга, и мы продолжаем. Шестой раунд, а все только начинается. Мы двигаемся на ринге, бьем и не жалеем друг друга под рев болеющей толпы. Тут соперник открывается, и мне понадобилась доля мига, чтобы поймать этот момент. Кулак врезается немцу в челюсть, выбивая с нее брызги крови, второй входит в живот, и спустя секунды рефери считает уже над моим противником. Я расслабился, только услышав счет "десять".
- И претендентом на бой за звание континентального чемпиона по версии WBO становится Александр Сучков! - доносится до меня. Я поднимаю руку, но сам готов упасть от обессиления и счастья. Петрович обнимает меня первым. Следующий бой будет за чемпионский титул, я это заслужил. Неплохо так для двадцати пяти лет, считают все.
- Ты как в нокдаун-то попал? - спросил Петрович, вытирая меня полотенцем. Тренер есть тренер. Даже в момент победы его интересуют мои ошибки.
- Задумался.
- О чем? - Петрович недоволен. Одиннадцать лет своей тренерской жизни он вложил в меня и теперь пытается понять, на что может отвлечься его воспитанник, сражаясь на претендентском поединке.
- Вспоминал, кто мне подарил мои первые перчатки, - с усмешкой, перекошенной от разбитой губы, отвечаю я. Меня поздравляют, щелкают вспышкой фотографы. Через канаты ринга ломятся девчонки-поклонницы получить долгожданный автограф восходящей звезды. Давайте, я жду вас, милые!
Внезапно свет прожекторов и короткие юбки поклонниц исчезают. Все происходит за один миг, и я погружаюсь во тьму. Как тогда, в школьной женской раздевалке. Ничего не понимая, отчаянно тру ладонями глаза.
- Петрович! - зову я растворившегося во мраке тренера.
- Что, Саша? - слышу я голос рядом.
Я говорю то, во что не верю сам.
- Ничего не вижу.
.... Мне 25, и я верил, что жизнь бесконечна, как вселенная, создавшая меня ее центром. У меня нет жены и даже любимой девушки, ибо уверен, что успею их завести, выбрав лучшую в мире. Растущая слава, успешный переход в профессиональный спорт и перспективы стать мировым чемпионом давали мне силы и веру во время. Время - мое, знаю я, и я властен заставить его работать на себя. Потому что оно любит меня. Я так считал до этого дня, когда направлялся по коридору лучшей столичной клиники на прием к врачу. Здесь я прошел короткое обследование по требованию Петровича после того, как я буквально на минуту потерял зрение от недавнего боя. Это от нервов, с кем не бывает, подумал тогда я. Зрение вернулось быстро, и я раздавал автографы девчонкам, пялясь на их оголенные специально для меня стройные ножки. Несколько из них пихнули мне листочки с номерами телефонов, обычное дело.
Настрой доктора показался мне каким-то особенным. Своим строгим умиротворенным лицом он был похож на ангела, сидящего на плече грешника перед страшным судом. Предложив стул, достал мои рентгеновские снимки. Первым в нокаут отправилось мое сердце, когда оно сосканировало речь врача перед оглашением диагноза.
- К сожалению, должен вам озвучить.... - услышал я зов ангела к себе.
Что?....
Опухоль мозга.... В его недоступной для операбельности части. Потери зрения станут чаще, потом глаза ослепнут навсегда и вместе с тем ненадолго, ибо далее все закончится.... Вопрос двух-трех месяцев. Клиника сделает многое, чтобы продлить мне этот срок, уверяет врач. Но шансов на полное выздоровление - нет. Следствие частых ударов по голове и недолеченных головных травм. Следствие постоянной борьбы за успех. Плата за цель быть лучшим.... Тело, как и в последний раз на ринге, раскололось надвое. Одна часть вникает, задает вопросы, ловит шансы, цепляясь за соломинку жизни, вторая отбрасывает факты, не веря ни во что, кроме того, что плохие сны быстро заканчиваются. Я заставляю две половинки объединиться в единое целое - оно мне еще понадобится. Отказываюсь от госпитализации, пообещав лечь в хоспис через пару недель, поднимаюсь на ватных ногах и выхожу из больницы в отторгающий меня мир....
Страшно.... Не хочется смерти.... Я теперь не кажусь себе центром вселенной. Я только начинаю жить, а уже боюсь закрыть глаза. Боюсь, что открою их, но не увижу свет. Все может начаться быстрей, чем спрогнозировал врач, если дам сожрать себя стрессу. Моя жизнь мне напомнила рефери с отсчетом до "десяти". И что я должен успеть раньше, чем цифра дойдет до "десятки", и я, истощенный болезнью, удалюсь в свой нокаут?.... Заставляю себя не раскиснуть, покупаю маме цветы и на автомате еду домой.
Опущу последующие несколько дней. Реакцию тренера, реакцию мамы. Близкие мне люди, которых я подвожу своей болезнью, и их слова, наполняющие успокоением и надеждой, но с плохо скрываемым отчаянием. Я не мог от них это утаить, слишком мало осталось времени. Петровичу нужно будет готовить себе нового чемпиона, а мамочка.... Я всегда жил с ней, и мне больно сейчас даже смотреть на ее борьбу за собственного сына. Они с тренером пытаются связаться с зарубежными клиниками, пересылают копии моих анализов и снимков. Петрович подключил Федерацию бокса, но я не хочу им мешать, а равно как и слабо верю в благополучный исход. Доктор, поставивший диагноз - лучший в столице, и первые ответы-консультации по диагнозу моим близким от зарубежных специалистов лишь подтверждают его врачебный класс. Мне остается его принять вместе со своей судьбой.
А сейчас я сижу с бывшим одноклассником Димкой в кафе на набережной, и мы выпиваем - он - пиво, а я - свой традиционный напиток - свежевыжатый морковный сок. Мысленно смеюсь, вспоминая слова мамы о том, что морковный сок - "вечное здоровье". Я выпивал его даже перед интимными свиданиями с поклонницами, и жаль, что теперь уже не до них. Признаю, что ни одной из женщин, кроме мамы, я не нужен по-настоящему. Я никого не успел в себя влюбить, порхая от девчонки к девчонке в перерывах между тренировочными циклами.
Или я неправ?
- Скажи-ка, Дим, - спрашиваю я. - А кто мне тогда подарил те боксерские перчатки? На мой день рождения? Помнишь, о чем я?
Димка мысленно улетел на 11 лет назад, потом ответил:
- Не знаю. В классе тогда пошушукались какое-то время, но так никого из девчонок и не вычислили. Никто не видел, как эти перчатки положили.
"Жду, с любовью. Твоя П.". Может, она до сих пор ждет меня? Я после школы не особенно с одноклассницами-то и виделся, точнее сказать, не виделся вообще. На всевозможные встречи выпускников я из-за загруженности спортивной карьерой не попадал. А ведь тот подарок одной из влюбленных в меня одноклассниц изменил всю мою судьбу. Я не попал бы в бокс, и не.... Дальше продолжать не хотелось.
- Как же найти ее? - говорю я Димке мысли вслух.
- Замучили школьные воспоминания? Тебе мало поклонниц или ради интереса? - весело, по-своему трактует он мое любопытство. - Давай прикинем. "П.". Этих "П" у нас в классе было всего две - Полинка Ершова и Ленка Павлова. Первая буква либо имени, либо фамилии. И обе девочки - высший класс.
Я и тогда думал об этом, всматриваясь еще долго то в Полину, то в Лену, пытаясь зацепить подсказку, их симпатию ко мне и что-то большее. Но они до самого конца школы хоть и относились ко мне хорошо, однако ничем не подтвердили текст той открытки. Но даже тогда я понимал, что мне следовало быть более решительным. Сделать встречный шаг - это уже зависит от парня. Мои дни подходят к концу, о чем Димка, конечно, не знает, они, как капли ушедшего дождя, высыхающие под ярким солнцем. Нельзя дать испариться последней капле.
- Димка, - сказал я. - Ты со всеми общаешься. Помоги мне найти девчонок.
.... Я сижу в авто возле дома Полины. Уже вечер, и я надеюсь, что узнаю ее. Номер телефона не нашел, только ее адрес, и сейчас всматриваюсь в сумерки, стараясь не пропустить знакомую и одновременно незнакомую для себя женскую фигурку. Стройная брюнетка на высоких каблуках с по-прежнему распущенными волосами уверенно шагает к парадному. Я выхожу к ней.
- Саша, - сперва удивленно, растерянно, но затем с довольным, теплым огоньком в глазах произносит Полина. Принимает большой букет роз и вбирает своим вздернутым носиком их аромат, одновременно всматривается в меня, будто видит впервые. Я сильно изменился, отмечает она.
- Изменился? - деланно недоумеваю я. - И как же?
- Подрос, - смеется Полина и целует меня в щеку. Она видела меня по телевизору, но только сейчас, по ее словам, заметила, насколько я возмужал. Стал другим. И она, как и я ее, ну очень рада меня видеть.
- Если ты только сможешь, давай поужинаем вместе, - предлагаю я. - В любой день, когда у тебя получится.
"Только не затягивай" - хотел добавить я, но деликатно сдержался. Я знал, что она замужем. Прочла ли Полина мои мысли или была какая-то другая неведомая мне причина, но услышал то, на что рассчитывал лишь в душе:
- Поужинать с тобой? - лукаво улыбается одноклассница. - Да хоть сейчас.
... Когда девчонка взрослеет, у нее появляются другие привычки, а детская уверенность школьной красавицы сменяется самодостаточностью и стилем. Но глаза, ее голубые жемчужинки остались теми же, во всяком случае, для меня. Именно об этом я думал, когда мы с Полиной сидели в ресторане за легким ужином, запиваемым вином и морковным соком. Она много расспрашивает обо мне и о моем пути к успеху, с удивлением узнала, что у меня нет постоянной девушки, и я до сих пор веду образ жизни холостого ковбоя.
- Наверно, нет отбоя от девчонок, - с улыбкой замечает она. - Красивым мужиком ты стал, Саша. А был маленьким и незаметным. Но я тебя замечала, умного и смелого мальчика.
Вспоминаю касание Полининых пальцев, когда она вытирала мне платком разбитую Стасом губу. Она красива той сформированной красотой, которую получают в награду юные девчонки, как результат отношения к себе и своей внешности. Полина ярко раскрылась, как женщина, и ее муж наверняка дорожит ею.
- Всякое бывает, - холодно ответила Полина на вопрос о ее семейном благополучии, взгляд ее резко стал грустным, и решаю больше не трогать ее личную жизнь.
- Да, я задерживаюсь.... Буду позже.... Да, с мужчиной.... Как хочешь, - отвечает Полина уже кому-то в трубку, последние фразы звучат резко, и мне не сложно догадаться кому. Отключила телефон и грустно посмотрела в окно.
- Не обращай внимания, - промолвила тихо она, затем снова обернулась ко мне, деланно улыбнулась и переключила разговор на другую тему.
.... Мы подъехали к ее дому, вышли из автомобиля и направились к подъезду. Настал момент прощания, и я знал, что, скорее всего, больше не увижу Полину. Момент истины, то, ради чего я, собственно, с ней встретился. И она не спешит домой, будто ждет какого-то вопроса или предложения. В своем возрасте я научился понимать, желает девушка тебя покинуть или нет.
- Полина, - обращаюсь я к ней. В горле пересохло, а мозги улетели куда-то далеко, на годы вспять. - Ответь, только честно... Ты подарила тогда мне боксерские перчатки?
Полина не успела ответить, как дверь парадного резко, шумно открылась, словно выпуская разгневанного джина из бутылки. Именно таким парнем-джином и выглядел Полинин муж, подскочивший к нам для выяснения отношений.
- Ты с кем шляешься? - мельком глянув на меня, с визгом вопрошает этот мужик. На вид он старше Полины, и, явно увидев нас в окне, мигом спустился выразить свои чувства.
- Это Саша, мой одноклассник... - пытается максимально спокойно объяснить она, но спокойствие дается ей с трудом. Я догадываюсь, что подобные разборки в их семье не редкость.
- Я все вам поясню, - говорю я, но мужик реагирует не лучшим образом.
- А ты заткнись! - бросает он мне, и вдруг хлестко, с размаху бьет ладонью жену по щеке. Полина вскрикивает и хватается за ударенное место, а я за секунду оказываюсь между ними и перехватываю летящий кулак взревновавшего муженька уже в меня.
- Саша, прошу! Не бей его! - испуганно с криком просит Полина. Я сдерживаю гнев, стараясь отключить эмоции. Сжимаю ему кисть, подавливаю ее вниз, и вскоре мужик уже лежит с заломанной рукой под моими ногами, высыпая угрозами и истекая слюнями. Кроме жалости он никакого чувства у меня не вызывает, и не потому, что я поставил его на место. А потому, что он довел себя и свою жену до таких отношений.
- Саша, отпусти его, - со слезами произносит Полина. Она плачет навзрыд, и я подчиняюсь ее просьбе. Мужик приподнимается, зло смотрит на меня и, похоже, наконец, узнает парня из спортивных программ. Потупившись, переводит взор на свою жену. Ну как мне теперь оставить одноклассницу этому "отелло"?
- Мне пора, - говорю я Полине и после паузы неуверенно добавляю. - Помиритесь?
Полина жестко посмотрела на мужа, затем - мне в глаза.
- Поехали, - твердо сказала она мне. - А ты оставь меня в покое! - вскрикнула она с новыми брызгами слез мужу, когда тот попробовал ее отговорить.
Я ничего не уточнял, когда мы снова уселись в машину, просто двинул прямо, пока - в никуда. Я понимал, насколько мог понять мужчина, ее состояние - быть униженной супругом на глазах у одноклассника после дружеского ужина. Ждал ее слов. Девушка молчала, вытирая слезы и потекшую тушь, лишь изредка продолжая всхлипывать.
- Бьет часто? - наконец, первым спросил я.
- Да, - подавленно ответила Полина с горечью в голосе. - Замучил своей ревностью. До свадьбы еще так-сяк, а потом началось... К каждому столбу. Не жизнь - а.... А я ведь ни разу ни с кем... И детей я не хочу рожать от него из-за этого.... Чтобы они все это видели....
Она сыпала своими признаниями, и я не утешал ее, давая девчонке выговориться. Вспомнил, что даже в школе не видел, как Полинка, первая красавица в классе, плакала. В зеркальце салона видел ее печальные глаза. Я сам принял решение, куда мы едем, дома сегодня ей делать нечего. Мужику точно нужно прийти в себя и подумать.
И ей тоже. Мы входим, и я открываю дверь калитки.
- Это моя дача, - сообщаю я, пропуская Полинку вперед в небольшой пригородный домик. Уже ночь, и девушке нужно выспаться. Она уточняет, останусь ли я с ней, и, поймав в голосе просьбу, ответил утвердительно. Достаю припасенную бутылку вина.
- Пей со мной, - потребовала она, уже порядком успокоившись, и я наполнил бокалы. Редко, почти никогда не нарушал спортивный режим, но в свете последних событий.... Вечер, переросший в глубокую ночь, продолжился, мы молча чокнулись и выпили. Потом я приложил компресс к женской ударенной щеке, не включая по ее просьбе свет. Зато темноту рассекли зажженные мною свечи. Ощущение того, что мы с Полинкой одни, надавило на горло. Она была близко, на интимной дистанции, пока я лечил ее щеку. Краем глаза посматривал на ее вырез на платье, приоткрывающий соблазнительно выпирающую грудь. Почувствовал, как гладит мою руку благодарная девичья ладонь. Горячая и нежная. Отмечаю, как ситуация заполняет бетоном мой член в брюках. Он твердеет и просит от Полинки того же, что и моя рука.
- Спасибо тебе, Саша... - прошептала она.
- Я постелю тебе внизу, а сам пойду наверх, - предложил я, не веря в то, что говорю. Рациональная часть мозга вещала, что девушке после стресса нужно побыть одной, но другая... Я ее попробовал выключить - пользоваться моментом и соблазнять бывшую одноклассницу в период ее семейной дрязги мне показалось не по-мужски. Быстро помог постелиться Полине и с давлением на себя выговорил:
- Спокойной ночи, Полина, - и получив ответное "спокойной", поднялся на второй этаж. Лег, но сна нет и близко. Нужно выспаться, заставляю себя отключиться и уже проваливаюсь в дрему, как слух, еще не выключенный сном, улавливает движение надо мной. Открываю глаза. Зрение мне не изменяет - надо мной склонилась она. В темноте блестит ее взгляд. Так блестит женская красота, которая всегда меняла мои правила.
Момент, когда нет смысла задавать вопросы. Просто отбросить мысли, сомнения и сделать то, что хочется. Полина сбрасывает накинутое на себя одеяло и остается в нижнем белье. Ровная линия ног, переходящая в оголенные бедра, узкая талия и холмики налитой груди - завороженно рассматриваю этот сексуальный пейзаж. Длинная, зовущая к ласкам женская шейка. Полина вылезает на меня, я приподнимаюсь и за секунду ловлю ее губы. Обоюдный поцелуй, жадный, горячий, переливающий друг в друга нерастраченную страсть. Ее ручки обвивают мои плечи, и заваливают на кровать. Она водит по моим губам язычком, щекочет торс кончиками распущенных волос и усиливает этой щекоткой нахлынувшее возбуждение, а мой член распирает от сидящей на нем Полининой попки. Затем девушка отольнула, одним щелчком расстегнув бюстгальтер за спиной. Он летит на пол вместе с остатками моих колебаний
- Сашенька... - слышу я на ухо, которое тут же получает ее поцелуй и легкое игривое покусывание. Отмечаю, как рад тому, что у Полинки улучшилось настроение.
- Иди ко мне, - прошу я, и за секунду обнимаю скользнувшую под меня женскую фигурку.
- Хочешь меня?
- Безумно....
- Тогда бери.
И меня накрывает раскатистая, летящая навстечу волна....
Когда мы утром проснулись, Полина лежала, прижавшись к моей груди и с мужской ладонью на своем бедре. Словно мы, а не она с тем мужиком были супружеской парой. Я даже готов был в это поверить, и тут Полинка приподнялась, навалилась мне на грудь, улыбнувшись, заглянула в глаза, став серьезной. Она собиралась сказать мне что-то важное.
- Ты спросил вчера, я ли подарила тебе те боксёрские перчатки...
Я замер в ожидании признания. Она.
- Саша, - проговорила Полина, - О чем я жалею больше всего, так это о том, что не я подарила тебе те перчатки.
Она засмеялась и поцеловала меня в губы.
Я вез ее домой спустя час. Она отказалась пожить в доме и отказалась от моей помощи, пока не помирится (или не разведется) с мужем. Я в душе не хотел этого примирения, но здравый смысл подсказывал, что мне в моем состоянии нечего ей предложить. А ждала ли она предложения, я решил не спрашивать даже себя.
- Мне нужно вернуться, - грустно, но твердо объяснила Полина. - Он любит меня, сильно. Если я уйду от него, он напьется, потом сопьется, ну и дальше - ничего хорошего.
Измена изменой, но муж остается для нее близким человеком. Иного объяснения подобного проявления участия я подобрать не мог.
- Передай ему, что если он еще раз тебя ударит, я к нему заеду поговорить по душам, - сказал я, когда мы подъехали к Полинкиному дому.
Одноклассница снова рассмеялась.
- Обязательно передам. Теперь точно не ударит. И я первый раз за нашу супружескую жизнь не ночевала дома.
Она - супер, достойная любви любого парня. Но очень устала от своей жизни.
- Полина, - признаюсь я. - Ночь с тобой - лучший подарок для меня.
Полинка улыбается комплименту, целует меня в щеку. Я все еще чувствую от нее запах совместной ночи, но знаю, ему, запаху, суждено улететь в безнадежное прошлое.
- Береги себя, Саша. И звони. Непременно.
Она дошла до парадного, я смотрю ей вслед, и тут получаю резкий приступ головной боли. В глазах почернело, утро превращается в ночь. Полина исчезает, а я остаюсь в машине - один на один со своей бедой.
Кто же та "П"., которая подарила мне боксерские перчатки?....
* * * *
Ленка Павлова.... На тебя засматривались не только ученики, но и учителя, особенно физрук Кузьмич, когда ты с его помощью пыталась сделать переворот на турнике (он придерживал твою выпуклую попку в тоненьких шортиках). Все пацаны лицезрели твою эротично взрослеющую фигурку, когда ты в коротком (более чем) платьице появлялась в школе. Внешность не такая яркая, как у Полинки, но с соблазнительной изюминкой, заводящей в парнях желание добиваться и соответствовать твоим запросам. Неудивительно, что некто добился желаемого, и ты рано вышла замуж. Во сколько, в девятнадцать? Тот парень наверняка был настойчив ради юной красотки с хвостиком рыжих волос и точеной фигуркой. Настойчив был и я, когда позвонил тебе.
- Сашка, - услышал я обрадованный голос. Он ничуть не изменился за последние годы. - Какой молодец, что позвонил!... - Далее пауза, и я слышу, как она кому-то восторженно сообщает. - "Саша Сучков, ну ты понял....".
Мой звонок застал ее дома в компании мужа, и на мою просьбу встретиться "потрещать, вспомнить школу и так далее" Ленка мигом озвучила приглашение к ним на ужин. Они быстро приняли решение, пока я висел на трубке. Ужин в ближайшую субботу. Я понимал, что со мной разговаривали не только как с бывшим одноклассником, но и как со спортивной знаменитостью. Популярность способствует многому, даже встречам с замужними одноклассницами....
И вот, через несколько дней я сижу у них в гостях, в большой, прекрасно обставленной квартире. Отмечаю, что Димка был прав - Лена выглядит превосходно, и с мужем, крепким, статным мужиком по имени Миша, старшим ее лет эдак на пятнадцать, у них, судя по всему, отличные отношения. Много говорим, мы с Ленкой вспоминаем школу, а Миша постоянно уводит меня в тему бокса, восхищается моими победами, расспрашивает о предстоящем бое за звание чемпиона Европы и тому подобное. Я напоролся на настоящего приверженца спорта, а на мой вопрос Михаилу, кто он по роду занятий, Миша после короткой паузы сообщил мне приглушенным, но строгим голосом:
- Я служу в ФСБ.
Стоит ли говорить, что далее я тему профессиональных интересов Ленкиного мужа особо не затрагивал. Они хорошая пара - Лена с Мишей-"фсб-шником", весь вечер он держал ее руку в своей, и я был рад, что Ленка благополучно в жизни устроилась. Все время думал, как подвести тему к боксерским перчаткам, но при муже не решился. Пообещал, что попробую выяснить это у Лены в ближайшие дни, пусть даже по телефону. Время в гостях пролетело незаметно, и на прощанье Миша добавил от себя:
- Буду рад тебя видеть еще.
Прозвучало многозначительно и как от него лично. Или мне просто показалось? Или офицеры ФСБ всегда так говорят? Я поблагодарил его за отличный прием и простился с этой дружной семьей.
Жизнь любой пары - часто "печать за семью замками". Мы не видим черного ящика отношений, когда смотрим на обнимки супругов со стороны. Простая поговорка лишь подтвердила свою правоту, когда через три дня мне позвонила Лена. Мы встретились по ее просьбе в небольшом кафе, и я только гадал об истинной подоплеке ее приглашения. Что-то стояло за ним большее, нежели просто дружеское расположение. Я также был рад ее видеть уже одну (спрошу о подарке сегодня). Но весь разговор с Ленкой выбил у меня мысль о перчатках.
Она долго мялась, колеблясь начать, и я, видя эту душевную возню, подтолкнул ее:
- Да ладно, Лена. Я все пойму, обещаю.
И ее прорвало. Узнаю, что ей хорошо живется с Мишей, он для нее - любящий семьянин, отец ребенка, идеал мужчины и тому всякое, но в интимном плане....
- Саша, у нас есть одна проблема.... Наши интимные отношения в последний год изменились. Потеряли прежнюю остроту и страсть. Наверно, так бывает, когда пара живет вместе уже шесть лет, муж много работает, и, что там говорить, эмоционально выгорает на такой ответственной и тяжелой службе... В последнее время Миша меня просто не хочет.
Я, слушая это откровение, боялся ее перебить. Близко не думал, что разговор пойдет об их сексуальной жизни. Меня словно лишили дыхания.
- Миша периодически говорил мне, словно в шутку, что хотел бы посмотреть, как я ему изменяю.... В общем, ты понял.... С другим, чужим мужчиной. Я воспринимала все, как его приколы, хотя и понимала, что подобное он закидывает не просто так.... Миша в принципе ничего не говорит просто так. А после знакомства с тобой, позавчера, объявил мне это, как свое желание. Считает, что это заведет его и поможет исправить нашу угасающую интимную жизнь. Он практически требует это, и сумел убедить меня.
Она замолчала, а мне осталось лишь уточнить:
- Лен, а я-то чем могу вам помочь?
Интуитивно почувствовал тупость своего вопроса.
- Дать нам возможность убедить тебя, - с легкой интригующей улыбкой объявила Ленка и добавила. - Ты Мише понравился, и он настаивает, чтобы этим парнем был ты.
.... Бывают вещи удивительные. Бывают даже очень. Ты о таком слышал, читал, думал. Но когда все случается с тобой, то сомнения в реальности выбивают дух авантюры и отвергают фантазии, как не вписываемые в твой слепленный личными стандартами мир. Ты веришь в то, что это может кто-то, но нифига не веришь в то, что можешь сам. А стоит решиться и переступить черту ограничений, дабы испытать потрясающее. Мы же теряем многое, что могли бы получить в этой скоротечной жизни.
Но я справился с сомнениями. Я почувствовал, что нужен, реально нужен этим людям и согласился. Когда? Завтра.
.... На следующий вечер звоню в дверь их квартиры, как и условились с одноклассницей. Она открыла мне, и взгляд увидел Ленку, какую мог только представить - в черном прозрачном пеньюаре, под которым виднелась нитка трусиков и больше ничего. В коридоре темно, лишь горят свечи по углам. Все приготовлено, в квартире будто витает аромат предстоящего секса, и я отмечаю, как комок возбуждения подкатывает к горлу. Ленка с распущенными рыжими волосами, на высоких шпильках соблазнительно виляя бедрами, берет меня за руку и тянет в их с Мишей спальню. На тихий вопрос, где же, собственно, наблюдатель-муж, Ленка так же тихо пояснила:
- Квартира всегда была нашпигована камерами.
Мне все стало понятно. Камеры в жилье офицера ФСБ, чему тут удивляться. Миша мог в этот момент спокойно примоститься у себя в кабинете на Лубянке, ну или еще где-то, где никто не помешает его игре. Нашу же с Ленкой игру он увидит в полном ракурсе. Я был зажат, скован, что объяснимо, и моя партнерша это заметила. Она расположила меня в кресле, сама поднесла бокалы вина и села мне на колени. Микст духов с женским телом, тепло полуголой попки на коленях, глоток алкоголя крутанули голову, и я вдруг забыл о Мише и о том, что в этот момент он смотрит на нас. Я заставил себя это забыть, когда почувствовал вкус Ленкиных губ. Мы целовались, а параллельно она расстегивала мне рубашку. Я расслабился, отпуская волнение и дрожь перед соитием. К черту! Если кто-то и смотрит сейчас на нас, то он может мне лишь позавидовать.
- Смелей! - услышал я позыв от девушки, и обнял ее, будто свое, сокровенное.
Она потянула меня к себе, и я зарылся лицом в ее распущенных рыжих волосах....
.... Мы, расслабленные, просто лежали на кровати, группируя мысли - каждый свои. Мы напоминали школьников, успешно справившихся с домашним заданием. Конечно, оценку будет выставлять Миша, и я во время соития сознательно старался быть сверху, чтобы муж с высоты потолочных камер мог видеть наслажденное личико любимой жены.
- Как считаешь, он все видел? - спросил я Ленку.
- Думаю, да, - спокойно ответила она. Я всматриваюсь в ее глаза, но не нахожу в них ни стеснения, ни другой реакции, только расслабление и удовлетворенность. Она гладит меня по руке, еще находясь под впечатлением близости.
- Саша.... Тебе понравилось со мной?
Лена хочет признания в том, что она яркая и сексуальная женщина, и признания не только от мужа, но и от меня. Во всяком случае, мне так кажется.
- Ты прелесть, Леночка. А Миша - настоящий счастливчик. Чаще напоминай ему об этом, похоже, он просто это забыл, - отвечаю я.
Пора спросить и мне.
- Лен.... Скажи.... Не ты ли подарила мне тогда те перчатки?
Она с непониманием смотрит на меня.
- Какие перчатки? Саша, ты о чем?
- В школе, на мой день рождения? - напоминаю я.
Она так и не вспомнила тот день. Время укорачивает память школьных событий. Особенно если они не твои. Поцелуй в щеку, я одеваюсь, отказываюсь от кофе и ухожу, получая в дверях от Ленки веселый и, пожалуй, даже благодарный взгляд.
.... Через пару дней он позвонил мне. Я подозревал, что это произойдет. Официально и вежливо, как правоохранитель подследственному, он предложил мне подъехать в указанное место. "БМВ" мигнула мне фарами, и я пересел в его машину. Знал, что разговор не будет долгим, но для него, безусловно, мужским и нужным.
- Саша.... - начал он. - Я, надеюсь, у тебя хватило мозгов понять все это правильно и не выдумывать о нас с Ленкой не бог весть что.
Я подтвердил ему, что с пониманием у меня все ок, и что он может быть спокоен - никто не узнает о сексе с его женой, даю слово. Он удовлетворенно кивнул. Его глаза вдруг заблестели, и он не смог сдержать откровений от пережитых наблюдений.
- Ты не представляешь, что было со мноц, пока я наблюдал за вами. Ты понимаешь, о чем я. А потом вечером я вернулся домой, и это была лучшая ночь у нас с тех пор, как закончился медовый месяц. Может, лучшая за все время, пока мы вместе. - И добавил с волнением. - Она ведь супер, правда?
И здесь я искренне подтверждаю его правоту. Миша уже не похож на строгого офицера ФСБ. Он похож на мужа, который снова нашел свою жену.
- Я давно хотел что-то подобное нам устроить, - взволнованно продолжил он. - Встряхнуть рутину семейной жизни, вернуть вкус ревности и вместе с тем все контролировать.... Спасибо тебе, парень, ты помог мне. Нам.
Мне показалось неуместным ответно благодарить Лену за доставленное удовольствие. Он легко хлопнул меня по плечу, давая понять, что разговор окончен. Но последний вопрос - за мной.
- Ответь честно, Миша, - серьезно спросил я. - Ты решил пригласить для этого меня, потому что я известный боксер? Типа, знаменитость, престижно и все такое?
Он усмехнулся, добро, по-отечески. Миша был старше и умнее меня.
- Дурак ты, Сашка. - Дальше он сказал то, что дало ответы на все мои вопросы.
- Я знаю, что с тобой беда. Что ты болен и дела твои.... не очень. В моем ведомстве такие вещи выясняют очень быстро. Я занимаю серьезный пост в известной государственной структуре и не могу позволить, чтобы кто-то думал о нас с Ленкой, как о.... Ты понял. И я хотел, чтобы, если я такое и организую, то парень, который был с моей женой, унес эту инфу в могилу.
Вот так-то. Уже и ФСБ меня похоронило, улыбнувшись с грустью, подумал я. Уверяю Михаила, что и не думал о нем и его жене как-то.... уничижительно. И их приглашение провести время с Леной не только принял, но и понял правильно. Глаза Миши потеплели от моих слов.
- А ты в любом случае выздоравливай, - пожелал Миша. - И если хочешь, в самое ближайшее время можем все это повторить. Ленка не против, ей вроде понравилось. А мне важно, чтобы она в браке со мной была счастлива.
- Спасибо, Михаил, за предложение, - отвечаю я. - Но, сам понимаешь, в моей ситуации обещать не могу.
- Тогда держись, Саня, - говорит Ленкин муж, потом словно о чем-то вспоминает, сует руку в бардачек авто и достает оттуда плоский футляр, протянув его мне.
- Возьми. Это подарок от нас с Ленкой. "Армани". Скоро осень, понадобятся.
Я раскрываю футляр и нахожу в нем.... кожаные перчатки. Классные, стильные. Спасибо вам.
Крепкое рукопожатие отличного мужика Миши, и я выхожу из его машины....
.... Уже еду домой в своем авто и размышляю о последних событиях. Я отгоняю выражение "извращенец" в отношении Михаила и не позволяю себе думать о Ленке, как об опустившейся б.... Уверен, надо быть кретином, чтобы так думать. Что я могу о желаниях Миши судить? Разве я был женат на женщине шесть лет? Знаю ли, пользовавшийся девчонками "на два-три раза" в перерывах между спортсборами, что такое жить с одной и той же, видеть ее каждый день и спать с ней каждую ночь? Изучить все ее родинки на шейке, пусть даже самой красивой в мире? Может, и я бы в его случае придумал такое. По-новому открыть для себя прелести любимой женщины, восхищаться ее сексуальной притягательностью, хотеть ее и распахнуть ворота вожделению. Снова, спустя годы найти в ней загадку. А Ленка - она жена, которая просто хотела сохранить семью. Почему бы для любимого мужа не постараться? Да и Полинкин муж, ревновавший ее без повода, тоже мне стал вдруг понятен. Я по-прежнему осуждаю его за скотское к жене отношение, за рукоприкладство, но разве знаю, как трудно жить с красивой девчонкой и видеть, как ей пялятся мужики вслед, когда она проходит по улице? Понимать, что все хотят с ней переспать? Тут вполне можно поехать крышей от ревности и не сдержать руки. Мысленно желаю мужьям одноклассниц ценить своих жен. Они - отличные девушки, и жаль, что ни одна из них не оказалась той, которую я ищу.
А с Полиной и Леной я переспал, потому что так сложились обстоятельства, а не оттого, что я имел целью наставить их мужьям рога. Просто очутился рядом....
В этих рассуждениях кажусь себе офигенно умным. Но даже таким умным мне умирать не хочется....
* * * *
- .... И они не дарили мне боксерских перчаток, - закончил я рассказ Димке о встречах с одноклассницами, интимные их составляющие благоразумно опустив.
- А все потому, что не среди тех искал, - заявил в ответ Димка.
- Ты о чем? - непонимающе спросил я.
- Ты искал среди одноклассниц, а стоило расширить, так сказать, возможные варианты.
Я в ступоре от его намеков. Он, наконец, говорит "в лоб".
- Ты фамилию Инны Александровны помнишь?
- Ты гонишь? - ошарашенный его версией, вопрошаю я.
- Ага, - улыбаясь, заявляет друг. - Только фамилия Инны тогда была Полякова. До замужества. И ты у нее был любимым учеником. Из-за своих сочинений, а может и не только. Помнишь?
Я будто выпал в ступор.
- Вот тебе и "П.", - резюмирует мой товарищ. Сейчас он абсолютно серьезен.
- Не может быть. Она тогда была меня старше.... на сколько? Лет на девять?
- Она и сейчас тебя старше лет на девять, - сообщает Димка. - Я видел ее в прошлом году на встрече выпускников. Выглядит так, что еще фору всем этим девочкам даст. С мужем, говорят, развелась. Да ты не тушуйся, все реально. Она могла подарить тебе те боксерские перчатки и признаться в любви.
Я не понимаю, говорит Димка серьезно или веселится, но даю ему легкий дружеский подзатыльник. Он его принимает, но стоит на своем.
- А что мешает тебе проверить? Встретился и спросил бы. За спрос не бьют, а в твоем случае даже целуют.
И мой друг громко и заливисто смеется....
.... Любимая учительница. Воспоминание с детства. Особенно если она была молода, красива, и ты засматривался на ее фигурку, когда она, уверенно и легко покачивая бедрами, заходила в свой взрослеющий класс - к ученикам с первыми симптомами сексуальной озабоченности. Я помню вырез на длинной юбке, оголявший длинную великолепную ножку. Вы нравились парням, Инна Александровна, были объектом обсуждения ребят и зависти девчонок, отмечавших серьезный статус Ваших ухажеров, подъезжавших за Вами по окончании уроков.
- Саша.... - улыбаясь, она принимает букет и тепло целует меня в щеку, когда я зашел к ней на большой перемене в родную школу. Она рада меня видеть. Она уверена, что в моей жизни все прекрасно, я сильный, знаменитый и обеспеченный. А я рад видеть ее - повзрослевшую, наполненную созревшей красотой и спелой женственностью. Из юной педагогички Инна превратилась в эффектную женщину. У нас мало времени поговорить на перемене, и я решаюсь. Приглашение вечером в ресторан от благодарного ученика. Инна так же благодарно улыбается. Она принимает его.
Тихая музыка в тихом заведении, и я слушаю ее голос, что-то отвечаю, а сам попадаю под ауру ее обаяния и женской силы. Я будто снова на ее уроке.
- А я сохранила твои сочинения, - весело сообщает Инна. - У тебя был литературный талант, а ты променял его на бокс. Не жалеешь?
И я киваю, даже не понимая, соглашаюсь я или нет. И почему она разошлась с мужем? Как он смог такую женщину отпустить? После ресторана проводил ее до дома, но стою, мнусь на месте, не решаясь задать на прощание нужный мне вопрос. Инна прочитала мои мысли, ее глазки сверкнули каким-то озорным огоньком.
- Приглашаю тебя на чашку чая к себе. Я живу одна.
Чувствую, как опускается мое сердце. Знакомый комок в горле....
Мы пьем чай, потом по бокалу вина. После развода у нее трудный период, призналась она, и потому рада моему обществу сегодня. На мой вопрос, почему она разошлась с мужем, ее глаза погрустнели.
- У нас не было детей. Ты знаешь, Саша, когда их нет, любой брак - тоньше соломинки.
Я не уточняю, в ком была причина, настолько лично это откровение. Смотрю на Инну, сидящую напротив меня в кресле, и словно вижу ту юную Инну Александровну, мою "классную". Она немногим изменилась, и так же по-женски притягательна. Она вдруг внимательно смотрит мне в глаза, будто изучает заново, затем привстает и подходит ко мне. Дрожь прокатывает по телу, я приподнимаюсь, и за секунды Инна упирается головкой мне в грудь, словно ища поддержки и утешения.
Отбрасываю стеснение, разбивая последний барьер между педагогом и учеником, и в ответ обнимаю ее.
- Ты стал такой большой и сильный, настоящий мужик, - вымолвила она. Инна приподнимает взгляд, блестящий, как брызги волн, и, вижу (мне не кажется), взволнованный. Не выдерживаю сам и впиваюсь поцелуем в ее губы. Она отвечает своим языком, словно ждала его.
- Постель - там, - игривым и сиплым голосом подсказывает она, указывая на соседнюю комнату, а у меня от ее слов член затвердевает, как камень. Я быстро подхватываю Инну на руки и бережно кладу на кровать....
Инна гладит мою щеку, когда я, удовлетворенный и тихий, даже подавленный, лежу на спине. Связь с бывшим педагогом, сюжет для сплетен бывших одноклассников. Но мне очень хорошо, и безразлично, как это смотрится со стороны. Не хочется осуждать или оправдывать то, что случилось, во всяком случае, сейчас. Нет сил. Я просто молчу, лишь ловлю звук стучащего близко женского сердца.
- Он не мог иметь детей, - сообщает вдруг Инна, будто пытаясь объясниться. Она о бывшем муже, и звучит ее грусть. Я приподнимаю голову. - Потом просто взял и ушел. Хотел, чтобы я устроила свою жизнь. Вышла замуж, родила ребенка.
Внимательно слушаю ее признание.
- А я замуж больше не хочу. Хочу родить ребенка, и все, - взволнованно продолжала Инна. Она любила мужа, думаю я.
- Вы поэтому.... Сейчас со мной? - вырывается у меня. Удивляюсь, как я легко на это реагирую, не нервничаю, не суечусь, а принимаю, как что-то абсолютно нормальное, даже нужное. Вдруг признаю, что не был бы шокирован, если бы Инна от меня забеременела по итогам сегодняшней ночи. Я сильно изменился за последние дни.
- Да, Сашенька. Ты подходишь, как отец моего ребенка. ... Нет, не думай, тебе не надо на мне жениться и даже признавать его своим.... Никаких обязательств. Просто помоги мне забеременеть, больше ничего не нужно. Живи своей жизнью.
Вот для чего Инна отдалась мне. Это признание одинокой, несмотря на свою яркость, женщины, завораживает меня. Я молчу, а она воспринимает молчание как согласие.
- Будет такой же сильный, как и ты, - с ноткой мечтания продолжает она, глядя куда-то в потолок. Посчитал бы себя скотиной, если бы в эту минуту посмел ей перечить, говорить, что не готов стать отцом, что скоро умру и гнать прочий негатив. Глажу ее волосы и целую в шейку.