Капли дождя мерно стучали по оконному стеклу, навевая дивные и чарующие мотивы, созданные самой природой. Дождь только начинался, и редкие капли лениво падали на иссушенную жарой почву. А ведь утро обещало быть солнечным, но уже к обеду буквально отовсюду стали наползать черные дождевые облака, висящие над землей так низко, что, казалось, если встанешь на цыпочки - до них можно будет достать рукой.
Поднявшийся ветер срывал с деревьев позолоченную листву и уносил её в лишь ему одному известном направлении. Ласточки, летающие над деревней, снизили свой свободный полет, пытаясь поймать насекомых, которые, предчувствуя грозу, спустились ближе к земле. Домашние звери и птицы притихли, и вскоре попрятались по самым темным уголкам амбаров.
Природа предупреждала о надвигающемся ненастье. Люди вняли предупреждению и, завершив все свои дела в огородах, попрятались по домам, где рассчитывали пересидеть ненастье.
Когда небо над деревней превратилось в сплошную черную шевелящуюся массу, начался дождь. Сначала мелкий и редкий, как будто небеса где-то дали течь, и вода потихоньку начала покидать их, но с каждой минутой он становился все сильнее и сильнее, а бриллиантовые бисеринки капель становились все крупнее, пока не достигли размера крупной горошины.
После того как дождь зарядил в полную силу, пришло время молниям ветвистыми росчерками разделять небеса пополам. Гром, шедший как неразлучный друг за молнией, прокатился по вмиг опустевшей деревне. Где-то в доме от страха заплакал маленький, грудной, ребенок, дети постарше попытались сжаться в кровати, на которых сидели, силясь не дать страху взять над собой верх. Даже взрослые переглядывались, сглотнув неприятные ком в горле. Взбесившийся ветер бросал на стекла домов целые тонны воды, и лишь чудо, что окна ещё не треснули. Разлапистые красно-розоватые молнии прочерчивали черные небеса, посекундно освещая все самые темные углы домов, вырывая из тьмы испуганные лица детей. Раскаты грома буквально оглушали и заставляли подпрыгивать, стоящие на столах, деревянную утварь.
Местные жители поговаривали, что такие грозы наиболее опасны, а более старшее поколение рассказывало и свято верило в старинную легенду, передаваемую из уст в уста вот уже много поколений. Вот только со временем веры в эту легенду было все меньше и меньше оставалось, по мере того как свидетели тех событий покидали этот мир. Поговаривали, что в такую грозу, можно заметить в самом центре бушующей стихии силуэт одиноко бредущего по дороге человека, который всегда появляется с самыми страшными грозами, которых только видел свет. Человек дождя, так его называли в этой деревне. Одни поговаривали, что он пленник стихии, вынужденный не зная покоя следовать за бурей по всему свету, другие же считали, что это вестник смерти и видеть его было дурным знаком, ибо после таких сильных гроз часто находили людей, погибших от удара молнии. Но в деревне его давно уже никто не видел, что впрочем, никого не огорчало, и потому вера в легенду притупилась и она стала просто красивой историей, которой можно попугать детишек.
Он как зачарованный смотрел, как капли дождя на его окне собирались в одну большую, и та неминуемо скатывалась вниз, увлекая за собой ещё несколько белесых бисеринок. Наслаждаясь, он слушал музыку капель, бьющих по крыше небольшого домика, стоящего на самом отшибе деревни. Здесь редко бывали гости, но хозяина дома - молодого юноши лет двадцати - это нисколько не волновало. Ему было хорошо одному и его не смущало то, что все парни деревни его возраста нашли себе по девушке, а некоторые особо шустрые успели даже жениться. Ему была не интересна та жизнь, которой жила деревня и он постоянно чувствовал, что создан для чего-то другого, но чувствовал, что в его жизни чего-то нехватало, чего-то очень важного, даже основополагающего. Это же чувство, несколько лет назад заставило уйти из дома и поселиться в этой забытой Богом деревушке. Потом чувство ушло. Но вот уже последние несколько месяцев оно вернулось вновь и не давало ему покоя и лишь грозы приносили ему душевное успокоение. Грозы это было его все, его страсть и любовь, а так же единственное, что могло успокоить его мятущуюся душу. Ещё когда он совсем маленьким жил с родителями он чаще наблюдал именно дожди да грозы чем солнце, ибо село, где они жили, находилось в очень дождливой местности. Юноша полюбил вечно темные небеса, из которых подобно слезам Господним, падали капли дождя. С тех пор он не очень жаловал солнечную погоду, считая её слишком яркой и скучной. И потому он искренне не понимал деревенских жителей, которые свято боялись гнева природы. "Глупцы, - говорил он себе тогда, - если бы вы хоть на миг высунули свои носы из щелей, в которые забиваетесь, то поняли насколько это прекрасно!"
Впрочем, это непонимание было взаимным, и юноша прослыл в деревни местным дурачком, что не мешало жителям деревни хорошо к нему относиться - парнем он был хорошим, и добрым, несмотря на некоторую замкнутость в поведении и общении. Он редко выходил из дома, но всегда принимал различные приглашения на посиделки или общие праздники деревни.
Он как губка впитывал в себя все, что было вокруг: все звуки, запахи и ощущения. Все это для него слилось в одну длинную и чарующую своими звуками музыку, а раздирающие пополам небеса, молнии рисовали в его сознании незабываемые картины. Таких сильных бурь он ещё не видел, и он наслаждался каждом мгновением увиденного или услышанного. Молодой человек довольно долго стоял на крыльце, прислонившись к деревянному столбу, подпирающему крышу. Косой дождь бросал ему в лицо холодные капли, а он наслаждался этим природным массажем, как если бы его делала красивая девушка. Но и он знал, когда следует остановиться. Как-то, когда он путешествовал, он пробыл под дождем дольше положенного ему срока, и тяжело заболел и даже был на грани, но чудо спасло его, и он пошел на поправку. Он ушел в дом, оставив разбушевавшуюся стихию за порогом.
Дома, в небольшом и скромном, по меркам деревни, камине горел огонь, заливая весь дом неровным темно-желтоватым светом. В поставленном на него котелке была налита вода и она уже начала весело булькать, привлекая к себе внимание. Юноша улыбнулся: сейчас он попьет чаю, наблюдая за театральным действом, которое разыгралось за порогом его дома. Он снял промокший черного цвета плащ с глубоким капюшоном и повесил его сушиться на специальную веревку перед камином и вытерся о тряпку, играющую роль полотенца. Затем он бросил в котелок несколько листьев мяты, что росла на его огороде, и вдохнул их приятный аромат, который вместе с паром разносился по дому. Юноша сел на свое любимое место за столом, откуда было видно окно, и стал наблюдать за стрелами молний, пролетавших над линией горизонта.
Внезапный стук в дверь вывел его из задумчивости, в которую он погрузился, убаюканный стуком капель. Молодой человек удивленно посмотрел в окно, но, увы, увидеть, кто там он не мог, хотя вряд ли это кто-нибудь из деревенских - они в такую погоду и носа не высунут из дома, а чужаки здесь практически не появляются. Но стук больше не повторялся, юноша уже подумал о том, что ему померещилось, как стук повторился вновь и уже более настойчиво. Он подошел к входной двери и отпер её.
За порогом стоял старец, седые пряди волос, которого спутанными промокшими нитями прилипли ко лбу, и он убрал их в сторону, дабы те не лезли ему в глаза. Они у незнакомца были небесно-голубого цвета, правда, немного выцветшие ввиду прожитых лет. Про таких говорили, что когда мудрость селится во взгляде, он делается менее ярким, но зато более глубоким. Кустистые белые брови обрамляли чуть выдающиеся вперед надбровные дуги. Под длинноватым носом располагались сжатые в тонкую линию губы. Он слегка сутулился, но это было характерно даже для сверстников юноши, а потому было даже удивительно, что старец не согнулся под гнетом прожитых лет. Ростом незваный гость был чуть меньше юноши, а одет он был в дорожный плащ темно-зеленого цвета, целиком скрывавший его от падающих с темных небес, капель.
- Доброго здравия хозяину дома. - Вежливо поздоровался он низким и чуть хрипловатым голосом. - Не откажите ли уставшему путнику в приюте и тепле?
Молодой человек не отличался особой доверчивостью и знал, что всегда нужно быть начеку, но взгляд странствующего старца, пронзил юношу до глубины души, а сердце кольнуло предчувствие чего-то важного и потому он не смог отказать незнакомцу.
- Входите. - Он отступил и освободил проход, приглашая войти. - Будьте как дома.
При этих словах странник как-то грустно усмехнулся, но парень не стал предавать этому внимания.
- Можно ваш плащ? - Вежливо спросил он.
Старец удивленно вскинул седую бровь, не понимая, зачем это парню и тот поспешил пояснить.
- Я повешу его у камина для просушки. - Парень указал туда, где у камина сушился его черный плащ.
Незнакомец посмотрел на камин, потом на свой видавший виды плащ и, улыбнувшись, кивнул.
- Пожалуй. - Сняв плащ и протянув его юноше, а тот развесил его на веревке перед камином.
- Чаю? - Поинтересовался паренек.
Гость пожал плечами:
- Почему бы и нет.
Пока хозяин дома разливал ароматную жидкость по чашкам, старец уселся за стол, который стоял возле окна. Когда юноша расставлял чашки, то с прискорбием для себя отметил, что непрошенный гость занял его самое любимое место у окна и сейчас незнакомец занимался тем, то смотрел за разбушевавшейся не на шутку стихией. Горящий в комнате огонь бросал причудливые тени на лицо старца, от чего оно становилось ещё более загадочным.
- Кто вы? - Усевшись на свое место, не без интереса спросил юноша.
- Я странник. - Глухим голосом отозвался гость. - Я брожу по свету вот уже не один десяток лет, и очень устал.
В его голосе чувствовался отголосок боли, которая червем засела в сердце странника и не давала ему спокойно вздохнуть вот уже много лет.
- И теперь, надеюсь, я найду покой. - Загадочно заявил старец, отпивая горячего чая.
- Мммм... вкусно. - С видом знатока заметил он, ставя чашку на стол. - Давно такого не пил.
Он помолчал немного, а потом спросил:
-Ну а вы, юноша, почему не сидели в непогоду дома, как все ваши соседи?
Паренек удивленно уставился на незваного гостя, не понимая, как он узнал, что тот выходил на улицу под дождь, но когда услышал ответ, покорил себя за глупость.
- У тебя плащ сушится, - указал он, - значит, ты был на улице. Почему?
Юноши сначала хотел, было соврать, но быстро сообразил, что такой умудренный опытом собеседник без труда его раскусит и будет ещё более неприятно.
-Я люблю дождь, признался он - я люблю грозу, люблю, когда ветер бросает мне в лицо капли дождя. - Молодой человек завелся и говорил на повышенных тонах, так бывало всегда, когда он говорил о самом дорогом, что у него есть. - Я люблю всю эту красоту, которая бывает только во время грозы!
- Вот бы гроза никогда не заканчивалась. - В сердцах бросил он.
Странник печально улыбнулся и пристально посмотрел на парня.
- Будьте осторожны в своих желаниях, юноша, - предостерег старец, - ведь они могут исполниться.
Он подул на чай и сделал ещё один глоток, а юноша озадаченно глядел в пространство, чувствуя, что что-то отныне изменилось и никогда больше не будет как прежде, но он не мог понять что именно.
Пока парень думал над сказанными гостем словами, тот допил чай, и поднялся со своего места, намереваясь уходить. Хозяин дома удивленно и одновременно обиженно на него посмотрел.
Старец посмотрел на него и некоторые морщинки на его лице разгладились.
- Спасибо за теплый прием, - поблагодарил он юношу, - но мне пора трогаться в путь.
- Сейчас? - Удивленно воскликнул парень. - Сейчас же самый разгар бури! Куда вы пойдете?
Парень замялся и смущенно потупил взор, удивляясь сказанным им словам.
- Простите, я подумал, что когда вы просили вас впустить, то думал, что вы переночуете тут, а поутру продолжите свои странствия.
Старец ещё раз улыбнулся, но на этот раз как-то немного грустно.
- Дорога не может ждать. - Только и ответил он.
Следующие слова были, как показалось юноше, произнесены с каким-то особым наслаждением, он бы даже сказал - мечтательно.
- Мне надо закончить мое путешествие.
Сказав это, он взял, успевший за это время высохнуть, плащ и, подойдя к двери, вежливо поклонился хозяину дома.
- Спасибо, что приютили и обогрели. - Поблагодарил он и открыл дверь, за которой не стихал ливень.
- Счастливого пути. - крикнул вслед ему парень.
Старец уже накинул глубокий капюшон и шел под проливным дождем прочь от дома юноши. Молодому человеку показалось, что его странный гость несколько изменился: глаза ввалились, а кожа побелела и покрылась ещё большим количеством морщинок. Спина ссутулилась, и передвигался он уже не так уверенно как раньше. Паренек проводил взглядом удаляющуюся фигуру и ушел в дом допивать свой чай и любоваться грозой.
Вскоре после ухода старца гроза стала стихать: ветвистые молний все реже пронзали небосвод, гром стал грохотать реже. Ливень, который минуту назад лил непроглядной стеной, превратился в обычный моросящий дождик, черные как ночь тучи поседели и дали трещину, пропуская золотистые солнечные лучи, потихоньку возвращавшие жизнь деревню. Уже через час на небе не осталось ни облачка, а закатное солнце заливало медными лучами, вываливших на мокрые улицы жителей деревни, радующихся тому, что буря наконец-таки закончилась. Все радовались солнцу, вновь сияющему на небе, радовались победе Света над Тьмой. Это было поистине чудом, ведь пока шла гроза молнии не раз попадали в деревья в близлежащем лесу, но, ни одна из них не попала в дом, и никто не пострадал. Никто, кроме одного.
Молодой человек очень расстроился, когда увидел, что гроза начала сходить на нет, и когда все радовались свету жизни, он тосковал по этим низким облакам, принесшим ливень, грозы и шквальный ветер.
Шло время, день сменял день, в деревне все занимались своими привычными делами, каждый день, восхваляя солнце, которое давало жизнь растениям, который даруют пропитание всей деревне. И все бы хорошо, но состояние юноши, живущего на отшибе, ухудшилось, и если ранее он просто не любил солнечную погоду, то сейчас он буквально изнемогал от жары, и без сил лежал дома, всей душой желая дождей. Он скучал по сильному ветру, который пригибает деревья к самой земле, он мечтал о дожде, который остудит его разгоряченную кожу, он мечтал о молниях, что разорвали бы его помутившееся сознание напополам, а гром разбил бы на тысячи осколков и склеит заново. Он скучал по той буре, что была несколько днями ранее.
Но время шло и ничего не менялось, легкие дождики, моросящие временами над деревней, не приносил ему успокоения. И вот однажды, спустя месяц после визита старца, разразилась точно такая же буря, и юноша быстро пошел на поправку, оживился и как мог, радовался дождю, благодаря за это Бога. Он уже знал, что нужно делать: гроза звала его, манила, и умоляла пойти за ней. Юноша понимал, что не сможет жить без этого природного явления, что просто умрет, если проведет ещё месяц в этой чудовищной жаре.
Молодой человек решительно поднялся со стула, на котором сидел в тот момент, снял с вешалки свой черный дорожный плащ с глубоким капюшоном и вышел из дома. Он ушел в ночь, под стук капель о брошенное во дворе ведро, освещаемый периодическими вспышками молний. Он ушел из деревни и растворился в белесой пелене дождя.
Никто из жителей деревни не видел, как он ушел и потому, когда спустя полчаса в его дом ударила молния и тот, несмотря на дождь, вспыхнул как спичка, никто не знал, что юноши там не было. Когда пожар удалось потушить, от дома мало что осталось и найти там что-либо просто не представлялось возможным. На следующий день вся деревня хоронила местного чудачка на кладбище недалеко от деревни.
Много лет спустя, свидетели тех событий рассказывали, что когда где-либо, в том числе и в их деревушке, небо становилось обсидианово-черным, сверкающая стена дождя не позволяла видеть дальше собственного носа, а от вспышек молний было светло как днем. Но, присмотревшись в самом сердце разбушевавшейся стихии можно было разглядеть одиноко бредущую фигуру молодого человека, облаченного в черный дорожный плащ с глубоким, скрывающим лицо, капюшоном.
Будьте осторожны в своих желаниях, ведь они могут исполниться.