Как-то, в конце 90-х, я попал в группу строителей, ремонтирующих российское посольство в Берлине.
Хорошо запомнился первый день, утро которого началось с оглушительного звука ритмичной музыки, гремевшей на всю немецкую столицу. Жаркая летняя погода сопутствовала десяткам тысяч полуголых мужчин и женщин, которые двигались по двум улицам. Разукрашенные лица, экстравагантная одежда и, самое главное, счастливые, сияющие лица людей, которые не чувствовали ущемлёнными обществом. Ни одного полицейского с дубинкой, ни одного омоновца с автоматом, ни одного правого-левого, никакого кольца оцепления, никто никого не бил, не тащил за волосы в автобус, никого, кто бы омрачил этот праздник жизни.
Конечным пунктом гей-парада стал большой парк, на чистой траве которого разбили тысячи палаток. Тут же велась торговля алкогольными напитками и концентраптивами. Люди бурно выражали свои эмоции, обнимались, целовались, пели, а потом уединялись в палатках.
Для передвижения по городу нам выделили "Икарус", недавно прошедший капитальный ремонт. Надо сказать, что эти автобусы были популярны в Союзе, а после его распада, естественно, перешли по наследству братьям-сателлитам.
Ближе к вечеру "штрассе" освободилось, и мы решили заняться шопингом, используя для этой цели наш походный автобус. Купив всё необходимое, мы направились в отель, но когда свернули на "нашу" улицу, нас остановил полицейский патруль, ответственный за безопасное движение в городе. Игорь, водитель автобуса, хорошо изъяснялся на немецком и сразу выполнил просьбу двух женщин в форме, предъявив им документы. Разговор шёл на немецком языке, поэтому ключевые фразы Игорь сразу доводил до сведения десяти строителей, находящихся в салоне. Речь шла о превышении нормы СО дизельного двигателя "Икаруса". Водитель спокойно объяснил, что отель совсем рядом и техническая неисправность будет устранена, но женщины спокойно забрали у Игоря ключи и документы от транспортного средства. Странно, но о мзде представителям властных структур никто даже и не подумал, а на уговоры водителя полицейские ответили коротко и лаконично:
- Найн.
Мощный кран довольно быстро перегрузили наш "челленджер" на грузовик - платформу, а нас - в микроавтобус.
- Куда? - спросили мы Игоря.
- Немки настаивают на срочном ремонте топливной системы, так как концентрация угарного газа превышает допустимую норму.
"Мерседес" берлинского "ГАИ" сопровождал нас до высоких железных ворот, из которых вышел мужчина атлетического телосложения в рабочем комбинезоне. Полицейские объяснили ему ситуацию, но он, даже не приблизившись к нашему "железу", сказал коротко, сложив руки крестом.
- Найн! Пресс!!
То же самое нам сказали ещё в нескольких пунктах ремонта подобной техники. Так прошла ночь, а в шесть часов утра, уставшие и обессиленные, мы возвращались домой. Микроавтобус остановился на светофоре, а я, взглянув в окно, узнал парк, в котором накануне расположились представители нетрадиционной ориентации. Территорию приводили в порядок: сворачивали палатки, убирали мусор, восстанавливали газоны. Складывалось впечатление, что гей-парад состоялся не в Берлине, а в моей голове под воздействием угарного газа.