Мари Понсо  Зима
(С английского).

Что мне сказать соседке в знак привета ?
И ни единого словечка не найду.
Ты - в чёрном, ты по-гречески одета.
Гребёшь от дома снег, стремясь забыть беду.

Мы без мужей примерно лет тринадцать.
Мы в тот же детский сад водили сыновей.
Мальчишки стали от учёбы отбиваться,
дичать...
А ты свой снег сгребаешь всё сильней...
Так сын твой застрелился ! - Шесть дней как неживой.

Ушла полиция. Мой сын смыл пятна ловко.
Сказал: "Он был мой друг ! - встряхнувши головой. -
Я всё хвалил его, как он добыл винтовку"...

Ах, мать ! Хочу, к тебе приблизившись, прильнуть,
а ты всё чистишь заметённый путь.

Marie Ponsot  Winter

I don't know what to say to you, neighbor,
as you shovel snow from your part of our street
neat in your Greek black. I've waited for
chance to find word; now, by chance , we meet.

We took our boys to the same kindergarten,
thirteen year ago when our husbands went.
Both boys hated school, dropped out feral, dropped in
to separate troubles. you shift snow fast, back bent,
but your boy killed himself, six day dead.

My boy washed your wall when the police were done.
He says, "We weren't friends ?" and shakes his head
"I told him it was great ye had that gun,"
and shakes, I shake, close to you, close to you.
You have a path to clear, and so you do.
1998 "The Bird Catcher?"


Мари Понсо  Океаны
(С английского).

Посвящается Уильяму Куку, утонувшему в штате Мэн,
и Рою Хассу, погибшему в Индонезии.

Смерть губит нас без длительных погонь.
Откажет сердце - и придёт кончина.
Откажут лёгкие - и гаснет наш огонь,
пока в своих мечтах ещё смакуем вина
и всё - для нас, лишь подставляй ладонь.
Но есть всегда препона для почина.
Чуть что - ожжёшь язык. Горячего не тронь.

Поставив цель, надежды урезонь.
Играй по нотам, сев за фортепьяно.
И не сметай тех нот единым махом.
Не верь неведомому океану.
Он - путь на небо. Мучимые страхом,
мы - хороня в себе свои секреты -
уходим, как немые, вон со света.

Marie Ponsot  Oceans

For William Cook, drowned in Maine,
and for Roy Huss, lost in Indonesia

Death is breath-taking. We all die young,
our lives defined by failure of the heart,
our fire drowned in failure of the lungs.
Still planning on pouring the best ripe part
of wines our need  or grasp has sucked or wrung
from fruit and sun, we're stopped before we start.
Taste like talk fades  from the stiffening tongue.

In reach of what we've wanted, our hope is strung
toward closing chords of accomplishment; we
grip ourselves.
                Cut off we go stunned, raw
as a land-child brought out to see only
ocean all the way to sky. Shut in awe
we wrap our secret in us as we die
unsaid, the deaf objects of good-by.


Мари Понсо  The Royal Gate*
(C английского).

Жаклин и Блез, взамен иных влечений,
чертили сложные фигуры без конца.
Блез вник в секрет конических сечений.
Сестра от гнева Ришелье спасла отца
экспромтной лестью детских посвящений.
А Блез Паскаль брал новые вершины:
впервые сделал счётную машину,
наручные часы, и - честь по чину -
стал лидером религиозной мысли.
Он знал, что значит риск и в чём превратность;
он превратил в научный термин вероятность.
Он размышлял - и в том была его отрада.

Жаклин в монастыре твердила всем всегда,
что в каждой из пустынь в глубинах есть вода.

--------------------------------
Marie Ponsot  The Royal Gate*

Little Jacqueline Pascal played with Blaise
re-inventing Euclid (Papa told them to).
While he made up conic sections, she wrote plays
and got papa out of jail when Richelieu
liked her long impromptu poem in his praise.
I haven't read her verse. It not in print.
Blaise invented: the wristwatch, a kind
of computer, fluid mechanics, the hint
for digital calques, probabilities,
the syringe, space as vacuum, the claims of lay
theologians. He thought (he thought) at his ease.

In her convent Jacqueline kept the rules.
On or under every desert there are pools.
1988, "The Green Dark". 

Примечание.
*The Royal Gate - Port-Royal - французский монастырь, где прошли последние годы
жизни Жаклин Паскаль и её брата Блеза.


Мари Понсо  Как избыть скорбь
(C английского).

Не стоит гнать её. И так бежала в будни,
спасаясь от собак, и споро
рвалась с рассвета до полудня,
а по пятам бежала свора.

У гончих перебой в дыханье,
у них слабеет прыть,
теряют хищное желанье.
Скорбь не даёт себя схватить.

Вслед тьме приходит благодать -
свет блещет как благословенье.
К чему без меры горевать ?
За гонкой настаёт отдохновенье.

И скорбь должна уйти.
Свет скажет ей: "Прощай-прости !"

Marie Ponsot  To Forbid Grief

Let her to be. She ran a long way,
the hunting pack at her heels.
Shе ran from dawn to past noonday
before the pack at her heels.

The hunters never came near her
even at the last.
The end of desire dared her
and she did not let it past.

From dark to deep brightness gone,
from racing to rest,
we may not idly mourn
her whose brightness blessed.

Let her quit body be
whose light runs free.
1959

Мари Понсо  Идя домой из музея
(С английского).

Мне радостна прогулка, брат Анжель,
никак не позабыть твою панель,
где шествуют святые в Рай, сияя,
легко и прямо вверх, притягивая взор.
Идёт среди листвы их вереница,
блаженные не дышащие лица.

Как этой благодатью надивиться ?
Всё в золоте, и ты искусней чем гравёр.
Они идут, ведя под лютню разговор.
Звучит напев, а речь святых стремится
дойти до встречных. Искупительная речь:
союз, что ни словам, ни музыке не тесен.
И руки тянутся, чтоб нас предостеречь.
И разговор святых неотделим от песен.
--------------------------------
Marie Ponsot  Walking Home from the Museum

The pleasure of walking, Brother Angel,
call to mind your Paradise panel
of radiant saviors. They step the vertical
at ease in their deathlife, delectable.
You show among slow green leaves their bliss in place
in the vivid repose of each breathless face.

I lack leaves and their air-exchanging grace.
I lack gold leaf and your burin skill. Here I walk
east and west of death, toward their lute-led talk,
its pure sound split from song. In their words' embrace
strangers partner. Their redeeming speech spans
time and tune. Solo, they also move as a throng
conversing, hand lifted to open hand,
their speech sung as if not split from song.
2009 "Easy".

Мари Понсо  Годовщина
(С английского).

Опилки сыпались из куклы то и дело
и мне забили туфли. Так я, не плача,
решала ночью, чем ту беду исправить поскорей.
Открыла кошелёк, в нём были соверены.
То золото спасли со дна морей.

Плясунья страждет - разорвалось тело,
слетели все шнурки с изящных рук и ног.
А я присвистнула - в смятенье, ошалело.
Морской ракушкой загудел мой черепок,
но без тревоги - это там погудка зазвучала.

Я куклу спрятала сперва, но что-то вдруг кольнуло -
сожгла останки, а в огарках, всех пестрей,
мелькнули нежным цветом два бирюзовых глаза.
В ту ночь очаг наш был пустым, и эти камни.
подпрыгнув до стропил, блеснули, как цветы.

Настала радость; солнце принесло зарю !
Свои сокровища раскрыло море. Цветут -
как нежный взрыв - лобзанья и подарки.
И камни, потерявши тяжесть, спускаются легко и тихо.
--------------------------------
Marie Ponsot  Anniversary 

The big doll being broken and the sawdust fall
all scattered by my shoes, not crying
I sit in my dark to discover o failure annulled
opens out in my hands a purse of golden
salvaged sovereigns, from floors of seas culled.

The dancing doll split in an anguish and all
the cords of its elegant limbs unstrung; I
stumble whistling; the bones of my skull
marvelously start to sing, the whole shell
of myself invents without peril and contains a court aubade.

I hid the dovesmall doll but something found it. Frightened
I gave the fire what was left. Surrounding, it mulled
dulcet over the melting jeweled two blue eyes.
That night our hearth was desolate, but then its stones
sprung flowered and the soaring rafters arched.

Now all the house laughs, the sun shouts out clearly: dawn!
the sea owes us all its treasures; under the soft the riotous
explosion of our waking kiss or gift, a stone plucked or shorn
free of gravity falls upward for us, slow, and lies there, quietly.
1951 

Мари Понсо   Не ставя в воду.
(С английского).

Фон канареечный, и вышиваются цветы:
   трава - да точки клевера 
   и белых астр на ней.

Твержу, что без воды завянут,
а детям лишь бы их нарвать.

Поставить в воду
ребятам недосуг.

Смотрю, как рвут цветы:
без мысли - что потом ?
   Вчера надёргали -
и нынче снова.

Marie Ponsot   Out Of Water 

A new embroidery of flowers, canary color,
   dots the grass already dotty
   with aster-white and clover.

I warn, "They won't last, out of water."
The children pick some anyway.

In or out of; water
children don't last either.

I watch them as they pick.
Still free of ;what's next
   and what was yesterday
they pick today. 


Мари Понсо  Упорная упругость
(C английского).

Мы в шлюпке - наблюдаем над озером восход.

Без цели плыть роскошество - как, весело шумя,
грести навстречу мелкому потоку.

А над глубокой скважиной мы шепчем.

У очагов друзья теснятся к общему теплу;
на пляжах кто ни есть идут к тому же морю.

Удел наш - быть водой, одною водной массой
(хотя вода - особая загадка). ( А мы -
разъятая вода). Мы - сами по себе, без стенок:
у нас есть тяжесть и поверхностное натяженье,
и есть обмен слоёв, от дна и вверх. - У них способность:
вздымаясь - падать; падая - вздыматься.
---------------------------------
Marie Ponsot   Springing

In a skiff on a sunrisen lake we are watchers.

Swimming aimlessly is luxury just as walking 
loudly up a shallow stream is.

As we lean over the deep well, we whisper.

Friends at hearths are drawn to the one warm air; 
strangers meet on beaches drawn to the one wet sea.

What wd it be to be water, one body of water 
(what water is is another mystery) (We are 
water divided.) It wd be a self without walls, 
with surface tension, specific gravity a local
exchange between bedrock and cloud of falling and rising, 
rising to fall, falling to rise. 
1962, "Springing".


Maри Понсо  "Trois petits tours et puis..."*
(C английского).

Она дала бумагу, заточила карандаш,
чтоб он и мир познал, и ей доставил карту.
Дала ботинки и ловушку Havahart'a,
крючки, палатку, всякий ералаш.
По звёздам курс на Север проследили.

Он сыпал крошки ради ориентировки.
На фото снял себя во всей экипировке
и до машины прошагал почти что с милю.
Вблизи устроили пикник для подкрепленья.
С водителем всю снедь делили пополам.
Уверен был, что он устроил всё как надо.
Она одобрит. В этом не было сомненья.

Отдал ей карту; фотографии - друзьям.
Был музыкой наполнен дом. Все были рады.
--------------------------------------------
Marie Ponsot  "Trois petits tours et puis..."*

She gives him paper and a fine-nibbed pen;
he discovers the world and makes a map.
She gives him boots and a Havahart trap,
Peterson guides, tent, backpack, fishhooks, then
rehearses the uses of the North Star.

He leaves a trail of breadcrumbs down the road.
He mails back snapshots of himself and his load
borne almost a mile till he thumbed a car
and hitched to where he spread his picnic out.
His asset (food and use of gear) he lends
to the driver. He learns he likes to play fair.
That all this must please her he does not doubt.

His map omits her. His snapshots go to friends.
A fresh music fills her house, a fresh air.

Примечание.
*"Три маленькие поворота и затем..." (С французского).


Мари Понсо  Жилая комната
(С английского).

Ошмётки краски между старых рам.
Стекло, как дёрнешь створки окон, бьётся.
Убрать стекольный бой - войдёт мороз.

Хоть как топи - а победит мороз.
Он руки жжёт, когда коснёшься рам.
Где дунет ветер, лёд туда набьётся.

От шквалов ветра и вся мебель бьётся.
Портретам тоже досадил мороз.
Вода застыла в лёд внутри их рам.

Лишь застеклив, не впустим ветра и мороза.
------------------------------
Marie Ponsot  Living Room

The window's old and paint-stuck in its frame.
It we force it open glass may break.
Broken windows cut, and let in the cold

to sharpen house-warm air with outside cold
that aches to buckle every saving frame
and let the wind drive ice in through the break

till chair cupboard walls stormhit all good break.
The family picture, wrecked, soaked in cold,
would slip wet and dangling out of its frame.

Framed, it's a wind break. It averts the worst cold.