Корман Владимир Михайлович : другие произведения.

440 Линда Пастан Избранные стихи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Публикуются переводы ряда избранных стихотворений современной американской поэтессы Линды Пастан
  Линда Пастан Избранные стихотворения
  
  Линда Пастан* Первый снег
  (С английского - пересказ).
  
  Облака обратились в снег.
  То ли это осадки,
  то ли так завершили век.
  
  Что холмы, что равнина -
  ничего не видать,
  кроме пышной перины -
  
  вплоть до хозяйки-луны
  и янтарного света,
  прекративших разгул белизны.
  
  Linda Pastan* First snow
  
  The clouds dissolve in snow -
  a simple act of phisics
  or the urge to just let go ?
  
  On hills, on frozen lakes
  all definition fades
  before the rush of flakes
  
  until, bereft of light,
  the moon gives up
  her sovereign claim to white.
  "New Yorker", 11.03.2013
  
  Примечание.
  *Линда Пастан - известная американская поэтесса. Родилась в 1932 г.
  
  Линда Пастан Любовное стихотворение
  (Перевод с английского).
  
  Хочу тебе послать
  стихи, стремительные,
  как ручей
  весною.
  Когда мы стали
  на его опасных
  кромках и глядели,
  как он сметает прутья
  и все сухие листья
  на пути.
  И было ясно,
  раз теченье
  так вздулось
  и несло,
  что, глядя на разлив,
  нам нужно
  схватиться,
  ступить назад,
  держать покрепче
  друг друга.
  Пусть наша обувь
  мокнет. Мы должны
  обняться.
  
  Linda Pastan Love Poem
  
  I want to write you
  a love poem as headlong
  as our creek
  after thaw
  when we stand
  on its dangerous
  banks and watch it carry
  with it every twig
  every dry leaf and branch
  in its path
  every scruple
  when we see it
  so swollen
  with runoff
  that even as we watch
  we must grab
  each other
  and step back
  we must grab each
  other or
  get our shoes
  soaked we must
  grab each other
  
  Линда Пастан Новый поэт.
  (Перевод с английского).
  
  Вдруг встретить незнакомого поэта -
  как отыскать неведомый цветок.
  Растёт в лесу, а людям неизвестен.
  
  Не упомянут в книге о цветах.
  Никто не верит ни в особенность оттенка,
  ни в то, что листья по-другому
  
  расположились на кривой бороздке...
  и вниз бегут по всей длине страницы.
  И у страницы свой особый запах
  
  от пролитого красного вина
  и затхлость моря в непогожий день -
  смесь ароматов истины и лжи.
  
  И все слова для вас давно знакомы,
  но всё же необычны и новы.
  Такие б вы и сами написали,
  
  когда б мечтах держали карандаш,
  быть может, ручку или даже кисть,
  но если бы и впрямь то был цветок.
  
  Linda Pastan A New Poet
  
  Finding a new poet
  is like finding a new wildflower
  out in the woods. You don't see
  
  its name in the flower books, and
  nobody you tell believes
  in its odd color or the way
  
  its leaves grow in splayed rows
  down the whole length of the page. In fact
  the very page smells of spilled
  
  red wine and the mustiness of the sea
  on a foggy day - the odor of truth
  and of lying.
  
  And the words are so familiar,
  so strangely new, words
  you almost wrote yourself, if only
  
  in your dreams there had been a pencil
  or a pen or even a paintbrush,
  if only there had been a flower.
  
  
  Линда Пастан Эмили Дикинсон
  (Перевод с английского).
  
  Мы помним полусхимницу, всю в белом,
  среди холстов и пряных ароматов,
  что пряталась от глаз в своей каморке,
  готовя джемы, или сочиняла
  на диво любопытному Амхерсту.
  Как климат Новой Англии, капризна,
  она со нравом, нежным и колючим,
  разогнала всех кавалеров прочь,
  и россказни о ней не объяснят,
  как, мудрая, она себе порой
  вредила язычком, скрывая боль.
  
  Linda Pastan Emily Dickinson
  
  We think of hidden in a white dress
  among the folded linens and sachets
  of well-kept cupboards, or just out of sight
  sending jellies and notes with no address
  to all the wondering Amherst neighbors.
  Eccentric as New England weather
  the stiff wind of her mind, stinging or gentle,
  blew two half imagined lovers off.
  Yet legend won't explain the sheer sanity
  of vision, the serious mischief
  of language, the economy of pain.
  
  Линда Пастан Дома в День Благодарения
  (Перевод с английского).
  
  К исходу дня
  сплотилась вся семья,
  бросая тень
  одну от всех.
  
  Ещё довольно света,
  чтоб глянуть на дорогу,
  однако в окнах
  весь свет зачах.
  
  Мы скоро все исчезнем,
  кроме силуэтов:
  сыновьи - так же резки,
  как отцовы.
  
  И дочери
  передники снимают,
  как сбрасывают листья
  деревья на зиму.
  
  Быстрее поедим
  и разойдёмся врозь.
  Захлопнута обложка
  семейного альбома.
  
  Linda Pastan Home For Thanksgiving
  
  The gathering family
  throws shadows around us,
  it is the late afternoon
  Of the family.
  
  There is still enough light
  to see all the way back,
  but at the windows
  that light is wasting away.
  
  Soon we will be nothing
  but silhouettes: the sons'
  as harsh
  as the fathers'.
  
  Soon the daughters
  will take off their aprons
  as trees take off their leaves
  for winter.
  
  Let us eat quickly--
  let us fill ourselves up.
  the covers of the album are closing
  behind us.
  
  Линда Пастан Внезапный сигнал
  (Перевод с английского).
  
  Когда авто столкнулись
  и вы задрали мой капот,
  чтоб глянуть, что стучит внутри,
  когда, объединясь вдвоём,
  мы оба бойко горячились,
  когда моя машина, как принцесса
  из сказки, пробудилась и пошла,
  так мне подумалось, а почему бы
  нам не поехать дальше вместе.
  
  Linda Pastan Jumping Cabling
  
  When our cars touched
  When you lifted the hood of mine
  To see the intimate workings underneath,
  When we were bound together
  By a pulse of pure energy,
  When my car like the princess
  In the tale woke with a start,
  I thought why not ride the rest of the way together.
  
  Линда Пастан Раздумья у печи.
  (Перевод с английского).
  
  Сгребаю все огни,
  что горячат мне плоть,
  в одно спокойное и маленькое пламя
  на кухне,
  где собственною жизнью пышет тесто,
  пыхтя под влажным полотном,
  как спящее дитя;
  а под столом играется родная дочка,
  увидевшая в скатерти палатку
  для путешествий, куда влетела
  неяркая коричневая птица,
  ошеломлённая слепящим светом
  через окно, и бьётся на полу -
  нелёгкое событие для птицы,
  привычной к жизни в гнездах.
  Невинный глаз незряч, заметил Оден,
  вслед Змию, что твердил об этом Еве,
  а та - Адаму, утомлённому в трудах,
  но жаждавшему полнокровной жизни.
  А страсть походит на несчастный случай.
  Могло б и тесто перелиться вниз
  за край лохани, не стукни я его рукой.
  Могла б не углядеть, что дочка под столом
  захныкала и слёзы льют из глаз.
  Мы вырaстаем посреди случайных происшествий.
  Сейчас я чувствую, что я мудрее птицы.
  Я знаю, что я скрыта за окном,
  но, если я его открою,
  меня взволнуют запахи из сада.
  И я сгребаю все огни, что горячат мне плоть,
  для всех других в домашний огонёк,
  чтоб он подольше согревал им руки.
  
  Linda Pastan Meditation By The Stove
  
  I have banked the fires
  of my body
  into a small but steady blaze
  here in the kitchen
  where the dough has a life of its own,
  breathing under its damp cloth
  like a sleeping child;
  where the real child plays under the table,
  pretending the tablecloth is a tent,
  practicing departures; where a dim
  brown bird dazzled by light
  has flown into the windowpane
  and lies stunned on the pavement -
  it was never simple, even for birds,
  this business of nests.
  The innocent eye sees nothing, Auden says,
  repeating what the snake told Eve,
  what Eve told Adam, tired of gardens,
  wanting the fully lived life.
  But passion happens like an accident
  I could let the dough spill over the rim
  of the bowl, neglecting to punch it down,
  neglecting the child who waits under the table,
  the mild tears already smudging her eyes.
  We grow in such haphazard ways.
  Today I feel wiser than the bird.
  I know the window shuts me in,
  that when I open it
  the garden smells will make me restless.
  And I have banked the fires of my body
  into a small domestic flame for others
  to warm their hands on for a while.
  
  Линда Пастан Лёгкий завтрак
  (С английского).
  
  Воспеваю
  круассан
  и лукавейших французов,
  соблазняющих
  весь мир
  этим сладким ритуалом:
  ежедневно,
  что ни утро
  намотаться на хрустящий
  и промасленный
  крючок.
  
  Linda Pastan Petit Dejeuner
  
  I sing a song
  of the croissant
  and of the wily French
  who trick themselves daily
  back to the world
  for its sweet ceremony.
  Ah to be reeled
  up into morning
  on that crisp,
  buttery
  hook.
  
  Линда Пастан Автопортрет
  (Перевод с английского).
  
  Ничьё дитя, мать нескольких.
  Жена - на долгий путь и срок.
  В дни осени я счастлива.
  Листва, что падает, - мои собратья.
  Весною от цветочных ароматов
  испытываю головные боли.
  Муж заполняет Моцартом квартиру.
  Я выключаю звук и обнимаюсь с тишиной.
  Она мне служит чистою страницей,
  и ждёт меня, чтобы её заполнить.
  Супруг привык копаться в чернозёме,
  обычно голыми руками. Я выскребаю грязь
  из складок кожи, страстно добиваясь
  такого совершенства,
  которое бывает в книгах.
  Мой дом - лишь он мне служит небесами.
  Мой рыжий пёс, что спит у ног, мечтает
  о резвых крыльях вспугнутых им птиц.
  Оставшийся мне путь подсократился,
  и я смотрю через плечо вполоборота,
  туда, где возвращается он вспять,
  обратно в детство. Белая черта
  всё строго делит на реальность и мечту.
  Спинной хребет и рёбра рассекают
  напополам всё тело, оставляя
  посередине мягкий мой живот,
  который уязвим и беззащитен.
  Моя страна вслепую, спотыкаясь,
  устремлена, как Ева, что искала
  удачи и обильного питья, не думав,
  что в скором времени грядут беда и голод.
  Я стряпаю, уткнувшись в книги, и держу
  всё время телефон, как будто провод
  и есть тот самый пуп Земли,
  откуда мне всё шепчут голоса,
  хотя у них давно уж не осталось тел.
  
  Перекличка с Адамом Загаевским*.
  
  Linda Pastan Self-Portrait
  After Adam Zagajewski
  
  I am child to no one, mother to a few,
  wife for the long haul.
  On fall days I am happy
  with my dying brethren, the leaves,
  but in spring my head aches
  from the flowery scents.
  My husband fills a room with Mozart
  which I turn off, embracing
  the silence as if it were an empty page
  waiting for me alone to fill it.
  He digs in the black earth
  with his bare hands. I scrub it
  from the creases of his skin, longing
  for the kind of perfection
  that happens in books.
  My house is my only heaven.
  A red dog sleeps at my feet, dreaming
  of the manic wings of flushed birds.
  As the road shortens ahead of me
  I look over my shoulder
  to where it curves back
  to childhood, its white line
  bisecting the real and the imagined
  the way the ridgepole of the spine
  divides the two parts of the body, leaving
  the soft belly in the center
  vulnerable to anything.
  As for my country, it blunders along
  as well intentioned as Eve choosing
  cider and windfalls, oblivious
  to the famine soon to come.
  I stir pots, bury my face in books, or hold
  a telephone to my ear as if its cord
  were the umbilicus of the world
  whose voices still whisper to me
  even after they have left their bodies.
  
  Примечания.
  *Адам Загаевский. Родился во Львове в 1945 г. Один из ведущих современных польских
  поэтов.
  Перевод его стихотворения:
  
  Адам Загаевский Автопортрет
  Переводчик:
  Sergiy Mogilko
  
  Между компьютером, карандашом, пиш. машинкой, -
  вот и прошло полдня. Там, глядишь, - все полвека.
  Я живу в чужих городах и беседую иногда
  с чужими людьми о вещах, которые мне чужды.
  Слушаю много музыки: Баха, Шопена, Малера, Шостаковича.
  В музыке нахожу силу, слабость и боль - три стихии.
  Четвёртая безымянна.
  Читаю поэтов, живых и умерших, учась у них
  стойкости, вере, гордости. Пытаюсь уразуметь
  великих философов - чаще же удаётся
  лишь ухватить обрывки их драгоценных мыслей.
  Я люблю подолгу бродить по спящим парижским улицам,
  глядя на ближних своих, завистью оживлённых,
  похотью, либо гневом; следить за серебряною монетой,
  пущенной по рукам, утрачивающей понемногу
  свою округлую форму (стирается профиль цезаря).
  Тут же растут деревья, не выражающие ничего,
  кроме своего зелёного, равнодушного совершенства.
  По полям вышагивают чёрные птицы,
  впечатывая ожиданье, терпеливо, как испанские вдовы.
  Я не молод уже, но всегда есть кто-нибудь, кто постарше.
  Люблю я глубокий сон, когда я не существую,
  и мельканье велосипеда на шоссе: тополЯ и домА
  расплываются, как выхлопные облака в безоблачном небе.
  Порой ко мне обращаются картины в музеях -
  и моей иронии как не бывало.
  Обожаю в лицо жены вглядываться подолгу.
  Каждую неделю, по воскресеньям, звоню отцу.
  Дважды в неделю с приятелями встречаюсь,
  сохраняя, таким образом, верность себе.
  От одного зла край мой освободился. Хочется,
  чтобы пришло ещё одно освобожденье.
  Могу ли я помочь ему в этом? Не знаю.
  
  Я не являюсь и вправду ребёнком моря,
  как написал Антонио о себе Мачадо;
  я - дитя воздуха, мяты и виолончели.
  Однако не все дороги высокого мира
  скрещиваются с тропами жизни, всё ещё
  принадлежащими мне.
  
  Линда Пастан "Груши"
  (Перевод с английского).
  
  Говорят,
  что Ева съела
  грушу.
  Иначе откуда
  та форма лона,
  не то виолончели,
  что поёт о печали
  по родному стволу ?
  Не зря ж этот рыжий плод
  так сладок,
  что ваш обожатель
  за завтраком тянется
  к вашей груди,
  похожей на грушу ?
  
  Linda Pastan Pears
  
  Some say
  it was a pear
  Eve ate.
  Why else the shape
  of the womb,
  or of the cello
  Whose single song is grief
  for the parent tree?
  Why else the fruit itself
  tawny and sweet
  which your lover
  over breakfast
  lets go your pear-
  shaped breast
  to reach for?
  
  Линда Пастан Просодия 101
  (Перевод с английского).
  
  Меня учили, что важней всего
  не просто строгий ямб гусиным шагом
  в строках, а вариации его,
  да создаваемая напряжённость,
  да ухо удивляющий эффект.
  Я поняла, но всё ж не досконально.
  Но вот сейчас, немало лет спустя,
  в саду, где вся листва как кружевная
  и лишь камелии препышно распустились,
  я вижу, как несдержанно чудя,
  где скучно разглагольствовала стужа,
  в своём блаженном сумасбродстве чувств
  взыграла мэрилендская весна.
  Цветы все были в тёмных ободках,
  как будто их испачкали чернила,
  а не мороз. А нынче всё не так.
  Иначе, а не так, как опасалась.
  Вошла к тебе, готовая сказать:
  "Всего хорошего и до свиданья !
  Ведь ты так холоден". Но лишь вошла,
  меня ты поднял в воздух, засмеявшись,
  хоть я была не в кружеве весны,
  скорее, как камелия, зацветшей.
  Подумалось: "Поэзия - вся в этом !"
  
  Linda Pastan Prosody 101
  
  When they taught me that what mattered most
  was not the strict iambic line goose-stepping
  over the page but the variations
  in that line and the tension produced
  on the ear by the surprise of difference,
  I understood yet didn't understand
  exactly, until just now, years later
  in spring, with the trees already lacy
  and camellias blowsy with middle age,
  I looked out and saw what a cold front had done
  to the garden, sweeping in like common language,
  unexpected in the sensuous
  extravagance of a Maryland spring.
  There was a dark edge around each flower
  as if it had been outlined in ink
  instead of frost, and the tension I felt
  between the expected and actual
  was like that time I came to you, ready
  to say goodbye for good, for you had been
  a cold front yourself lately, and as I walked in
  you laughed and lifted me up in your arms
  as if I too were lacy with spring
  instead of middle aged like the camellias,
  and I thought: so this is Poetry!
  
  Линда Пастан Канадская ирга SHADBLOW
  (С английского).
  
  Покуда рыба Шед (сельдь SHAD)
  бытует
  в наших водах
  
  и пробивается
  серебряными плавниками,
  течение превозмогая,
  
  в речные русла -
  спеша к нам на столы,
  где загодя
  
  блестят ножи и вилки
  в предвкушенье, ирга (SHADBLOW)
  к сезону нереста
  
  вся зацветает.
  Цветы белы - как флаги,
  знаменующие сдачу.
  
  Linda Pastan Shadblow
  
  Because the shad
  are swimming
  in our waters now,
  
  breaching the skin
  of the river with their
  tarnished silvery fins,
  
  heading upstream
  straight for our tables
  where already
  
  knives and forks gleam
  in anticipation, these trees
  in the woods break
  
  into flower--small, white
  flags surrendering
  to the season.
  
  Линда Пастан Кое-что о деревьях.
  (Перевод с английского).
  
  Я помню, что отец мне толковал:
  "У всех есть самый характерный возраст,
  им наиболее присущий возраст".
  Он сам как раз ступил за пятьдесят.
  Не о деревьях же тогда он думал ?
  
  У всех есть самый характерный возраст.
  Теперь я знаю больше, чем когда-то.
  Не о деревьях же тогда он думал ?
  Всего один листок поворотился.
  
  Теперь я знаю больше, чем когда-то.
  Я думала, что он как врач - навечно.
  Всего один листок поворотился.
  С ним вместе погребли его секреты.
  
  Я думала, что он как врач - навечно.
  Мать докторшей-женой была отменной.
  С ним вместе погребли его секреты.
  Я думала, что будут жить всегда.
  
  Мать докторшей-женой была отменной.
  Она мне помнится тридцатилетней.
  Я думала, что будут жить всегда.
  Я видела в себе их дочь всё время.
  
  Она мне помнится тридцатилетней.
  Когда же стала я сама собой ?
  Я видела в себе их дочь всё время.
  Зима мне и не снилась никогда.
  
  Когда же стала я сама собой ?
  Я помню, что отец мне толковал.
  Зима мне и не снилась никогда.
  Он сам тогда ступал за пятьдесят.
  
  Linda Pastan Something About The Trees.
  
  I remember what my father told me:
  There is an age when you are most yourself.
  He was just past fifty then,
  Was it something about the trees that make him speak?
  
  There is an age when you are most yourself.
  I know more than I did once.
  Was it something about the trees that make him speak?
  Only a single leaf had turned so far.
  
  I know more than I did once.
  I used to think he'd always be the surgeon.
  Only a single leaf had turned so far,
  Even his body kept its secrets.
  
  I used to think he'd always be the surgeon,
  My mother was the perfect surgeon's wife.
  Even his body kept its secrets.
  I thought they both would live forever.
  
  My mother was the perfect surgeon's wife,
  I can still see her face at thirty.
  I thought they both would live forever.
  I thought I'd always be their child.
  
  I can still see her face at thirty.
  When will I be most myself?
  I thought I'd always be their child.
  In my sleep it's never winter.
  
  When will I be most myself?
  I remember what my father told me.
  In my sleep it's never winter.
  He was just past fifty then.
  
  Линда Пастан Оценки.
  (Перевод с английского).
  
  Муж мне ставит "Отлично"
  за сготовленный ужин,
  но с минусом - за мою глажку.
  За постель - "Хорошо с плюсом".
  Сын говорит, будто я - как все.
  На уровне средней матери.
  Но если я постараюсь,
  то оценка повысится.
  Дочь итожит все баллы:
  "годна/не годна" и решает
  "годна". Я от их рассмотренья
  поскорее скрываюсь.
  
  Linda Pastan Marks
  
  My husband gives me an A
  for last night's supper,
  an incomplete for my ironing,
  a B plus in bed.
  My son says I am average,
  an average mother, but if
  I put my mind to it
  I could improve.
  My daughter believes
  in Pass/Fail and tells me
  I pass. Wait 'til they learn
  I'm dropping out.
  
  Линда Пастан Казаки
  (Перевод с английского).
  
  Евреи ждут набега казаков.
  Пятно от солнца я могу принять
  за меланому. Встречая праздник,
  перед Новым Годом,
  веду подсчёт умерших.
  
  Мать с каждым визитёром,
  перед смертью, вела беседы
  о прочитанном и о поездках,
  стараясь выглядеть спокойней.
  А я бы говорила о другом.
  
  Вот Вы мечтаете о жизни,
  какой - Вы знаете - не будет,
  но с непонятной мне улыбкой:
  не то не верите в несчастья,
  не то смирились.
  
  Вы, как и у Шарлотты Бронте,
  дочь многих поколений англичан.
  Вы, будто Люси Сноу из "Виллета",
  уверены, что пламя не достанет
  подола будничного платья.
  
  И мне б так жить, как Вы,
  заботясь об вине в запас
  и музыке для празднтка с размахом.
  Но вслушайтесь в тревожный стук копыт
  звучащий в воздухе осеннем издалёка.
  
  Linda Pastan The Cossacks
  
  For Jews, the Cossacks are always coming.
  Therefore I think the sun spot on my arm
  is melanoma. Therefore I celebrate
  New Year's Eve by counting
  my annual dead.
  
  My mother, when she was dying,
  spoke to her visitors of books
  and travel, displaying serenity
  as a form of manners, though
  I could tell the difference.
  
  But when I watched you planning
  for a life you knew
  you'd never have, I couldn't explain
  your genuine smile in the face
  of disaster. Was it denial
  
  laced with acceptance? Or was it
  generations of being English--
  Brontё's Lucy in Villette
  living as if no fire raged
  beneath her dun-colored dress.
  
  I want to live the way you did,
  preparing for next year's famine with wine
  and music as if it were a ten-course banquet.
  But listen: those are hoofbeats
  on the frosty autumn air.
  
  Линда Пастан Холодный ветер.
  (Перевод с английского).
  
  Двери зимы
  заморожены;
  
  везде, как трупы
  вымерших зверей, - машины,
  
  оставленные на
  остуженной дороге.
  
  Снег валит ритуально,
  в нём тихая серьёзность,
  
  как будто и co смертью он
  договорился.
  
  Я у окна, одна, прислушиваюсь
  к ветру,
  
  как листики звенят
  в их ледяных гробах.
  
  Linda Pastan Wind Chill
  
  The door of winter
  is frozen shut,
  
  and like the bodies
  of long extinct animals, cars
  
  lie abandoned wherever
  the cold road has taken them.
  
  How ceremonious snow is,
  with what quiet severity
  
  it turns even death to a formal
  arrangement.
  
  Alone at my window, I listen
  to the wind,
  
  to the small leaves clicking
  in their coffins of ice.
  
  Линда Пастан Новая собака.
  (Перевод с английского).
  
  В содержание жизни -
  с утверждённым порядкам
  по лощенью бумаги
  да перьев - вошёл
  
  одержимейший зверь,
  чьи невинные козни
  превратили в безумие
  весь былой ритуал.
  
  Будто я в нём нуждалась,
  чтоб себе ж доказать,
  что как всё ни планируй,
  а пожнёшь кавардак.
  
  Linda Pastan The New Dog
  
  Into the gravity of my life,
  the serious ceremonies
  of polish and paper
  and pen, has come
  
  this manic animal
  whose innocent disruptions
  make nonsense
  of my old simplicities -
  
  as if I needed him
  to prove again that after
  all the careful planning,
  anything can happen.
  
  Линда Пастан Киноварь
  (Перевод с английского).
  
  Однажды Пьер Боннар* принёс
  с собой в музей соболью кисть
  и тюбик красной краски.
  Нарушив неприкосновенность
  своей же собственной картины,
  он сделал киноварный штрих
  на кожице цветка.
  Вот так и я тебя остановила
  у двери этим утром,
  свой палец указательный лизнула,
  и с алых уст твоих
  сняла невидимую крошку.
  Хотелось показать
  при церемонии прощанья,
  что ты - весь мой. Ревизия была
  чистейшим проявлением любви.
  
  Linda Pastan Vermilion
  
  Pierre Bonnard* would enter
  the museum with a tube of paint
  in his pocket and a sable brush.
  Then violating the sanctity
  of one of his own frames
  he'd add a stroke of vermilion
  to the skin of a flower.
  Just so I stopped you
  at the door this morning
  and licking my index finger, removed
  an invisible crumb
  from your vermilion mouth. As if
  at the ritual moment of departure
  I had to show you still belonged to me.
  As if revision were
  the purest form of love.
  
  Примечание.
  *Пьер Боннар (1867-1947), французский живописец и график, непревзойдённый колорист, глава художественной группы "Nabis". Испытал влияние Гогена и увлекался японской гравюрой. Дружил с Тулуз-Лотреком.
  
  Линда Пастан Желанное
  (Перевод с английского).
  
  Желаемое
  трудно достижимо.
  Живём среди вещей
  и думаем о том, что нам желанно:
  о комнате, раскрытой книге, о лице.
  Предметы носят наши имена,
  они и сами нас желают.
  Желаемое возникает
  во снах, под масками.
  Мы спотыкаемся,
  протягиваем руки,
  а поутру
  в них ощущаем боль.
  Хоть мы не помним сна,
  тот сон о нас не забывает.
  Он с нами целый день.
  Он, как зверёк,
  ютится под столом.
  Там светят звёзды
  даже и при полном солнце.
  
  Linda Pastan What We Want
  
  What we want
  is never simple.
  We move among the things
  we thought we wanted:
  a face, a room, an open book
  and these things bear our names--
  now they want us.
  But what we want appears
  in dreams, wearing disguises.
  We fall past,
  holding out our arms
  and in the morning
  our arms ache.
  We don't remember the dream,
  but the dream remembers us.
  It is there all day
  as an animal is there
  under the table,
  as the stars are there
  even in full sun.
  
  Линда Пастан Самый счастливый день.
  (Перевод с английского).
  
  Тогда лишь начинался май,
  и зацвели кизил с сиренью -
  пора немалых обещаний,
  и не беда, что часть из них впустую.
  Мои родители держались незаметно
  среди привычного мне окруженья,
  на фоне старых зданий по соседству,
  а то, что всё потом должно исчезнуть,
  когда б о том тогда б я даже знала,
  так не поверила б. Детишки спали,
  не то игрались. Младшие сияли
  такой же свежестью, как и сирень.
  Как я тогда предполагала,
  она ещё едва укоренилась,
  и я могла её легко пересадить.
  Что счастлива, тогда не понимала.
  Все затрудненья были, точно соль
  на дыню, хоть и раздражали,
  но из-за этих всяких мелочей
  на деле плод лишь становился слаще.
  Так мы сидели перед входом
  прохладным утром, попивая
  горячий кофей. И за новостями:
  о стачках, малых войнах и пожарах -
  смотря на чёрную твою макушку,
  я думала не о конфликтах, а как
  ей будет сладко на моём плече.
  Когда бы кто-то уловил момент...
  Когда бы кто-то вдруг нажал на спуск
  и вдруг спросил: "Ты счастлива сейчас ?" -
  должно быть, я заметила тогда,
  как утро, засиявши, облеклось
  в цвета сирени. Я б тогда кивнула
  и угостила бы кипящим кофе.
  
  Linda Pastan The Happiest Day
  
  It was early May, I think
  a moment of lilac or dogwood
  when so many promises are made
  it hardly matters if a few are broken.
  My mother and father still hovered
  in the background, part of the scenery
  like the houses I had grown up in,
  and if they would be torn down later
  that was something I knew
  but didn't believe. Our children were asleep
  or playing, the youngest as new
  as the new smell of the lilacs,
  and how could I have guessed
  their roots were shallow
  and would be easily transplanted.
  I didn't even guess that I was happy.
  The small irritations that are like salt
  on melon were what I dwelt on,
  though in truth they simply
  made the fruit taste sweeter.
  So we sat on the porch
  in the cool morning, sipping
  hot coffee. Behind the news of the day -
  strikes and small wars, a fire somewhere -
  I could see the top of your dark head
  and thought not of public conflagrations
  but of how it would feel on my bare shoulder.
  If someone could stop the camera then...
  if someone could only stop the camera
  and ask me: are you happy?
  perhaps I would have noticed
  how the morning shone in the reflected
  color of lilac. Yes, I might have said
  and offered a steaming cup of coffee.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"