Корман Владимир Михайлович :
другие произведения.
683 Роберт Лоуэлл-14 Сонеты
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Оставить комментарий
© Copyright
Корман Владимир Михайлович
(
kormanvm@yandex.ru
)
Размещен: 19/03/2019, изменен: 19/03/2019. 20k.
Статистика.
Стихотворение
:
Поэзия
Скачать
FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Аннотация:
Публикуются переложения сонетов известного американского поэта Роберта Лоуэлла из его поэтического сборника "История": "Сен-Жюст" и другое.
Роберт Лоуэлл Сен-Жюст (1767-1793)
(С английского).
Сен-Жюст: как выкрал из молитвенника имя...
Он в броском галстуке и в замшевом пальто,
слегка небрежен и заносчив как никто.
Всё время занят только планами своими;
идёт, как лицедей в спартанском гриме;
твердит, как сотрясает решето:
"Я двигаюсь вперёд по каменным плато,
а Революция - Увы ! - зачахла в дыме.
Рептилии едва ползут сухой долиной.
В Европе новые трусливые идеи.
Я плохо действовал, но мне лишь только двадцать.
Мы упрочним свою свободу гильотиной.
Я строю эшафот так прочно, как умею.
Я выбрал верный путь и стану славно драться.
Robert Lowell Saint-Just (1767-1793)
Saint -Just: his name seems stolen from the Missal....
His chamois coat, the dandy's vast cravat
knotted with pretentious negligence;
he carried his head like the Holy Sacrament.
He thought only the laconic fit to rule
the austerity of his hideous cardboard Sparta.
"I shall move with the stone footsteps of the sun -
faction plagues the ebb of revolution,
as reptiles follow the dry bed of a torrent.
I am young and therefore close to nature.
Happiness is a new idea in Europe;
we bronzed liberty with the guillotine.
I'm still twenty, I've done badly, I'll do better".
He did, the scaffold, "Je sais et je vais".
Роберт Лоуэлл Видение
(C английского).
Крутая крыша, всюду хлюпает вода.
Брезент засыпанный погнутыми гвоздями.
Не поздоровилось подмоченной рекламе.
К имбирным пряникам подобралась беда.
Я сверху вижу членов грозного суда:
как на подбор, с напудренными париками,
меж ними Робеспьер - с горящими очами...
Мой предок-янки был таким же в те года.
Вот мой судья - и сзади гильотина.
Иду на эшафот - и знаю, что скажу.
Не важно: слышно ли и что в словах за суть.
Кому теперь нужны провинность и причина ?
Не важно, чист ли, перейдя свою межу, -
раз жизнь уже ушла, так вспять не повернуть.
Robert Lowell Vision
Sloping, torn black tarpaper on wet roof,
on several; here and there, an uprooted nail,
a downpour soaking the wooden ginger bread,
old ornamentation too labored for revival,
and too much for its time. My judge was there,
frizzled, powdered to perfection, sky-blue
Robespierre, or anyone's nameless, mercantile
American forefather of 1790 -
his head bowed, a hand spiked on each sharp knee -
the cleansing guillotine peeps over his shoulder.
I climb the scaffold, knowing my last words
need not be audible or much to the point,
if my blood will blot my blackest mark -
what does having my life behind me mean ?
Роберт Лоуэлл Наполеон
(С английского).
Я не привык к букинистическим развалам.
Все пыльные тома из закромов извлёк:
сверкали золотом и, вылежавши срок,
знакомили меня с отважным генералом.
Нельзя сказать, что лично был жесток.
Был чужаком, совсем не знатным малым,
но с сильной волей и с талантом небывалым -
так армии других вести в сраженья смог.
Его стальная длань - была роднёй рассудка.
Они в превратностях спасли его не раз.
Он положил в борьбе с десятком разных рас
три миллиона собственных солдат - не шутка !
Никто не скажет, будто он не блюл морали,
но с дымом вся ушла, как пушки отстреляли.
Robert Lowell Napoleon
Boston's used bookshops, anachronisms from London,
are gone; it's hard to guess now why I spent
my vacation lugging home his third-hand Lives -
shaking the dust from that stationary stock:
chap deluxe lithographs and gilt-edged pulp
on a man...not bloodthirsty, not sparing of blood,
with an eye and sang-froid to manage everything;
his iron hand no mere appendage of his mind
for improbable contingencies...
for uprooting races, lineages, Jacobins -
the price was paltry...three million soldiers dead,
grand opera fixed like morphine in their veins.
Dare we say, he had no mo moral center ?
All gone like the smoke of his own artillery ?
Роберт Лоуэлл Перед Ватерлоо, последняя ночь
(С английского).
Всю ночь текли обозы по равнине,
то шум колёс, то вспыхнет грань штыка.
Вблизи поместья Блюхер вёл войска,
а в доме юноша играл на клавесине.
Для девушки играл, с какой прощался ныне.
Сам в зеркало смотрел исподтишка:
в лице была нескрытая тоска,
а в музыке - мольба и гимн его богине.
Он завершил игру последним скерцо,
а следом девушка взглянула из окна,
беспомощно смиряя ужас сердца.
Снаружи - ветер. В доме - тишина.
На зеркале стола, весь хмурый, как не свой,
стал чёрный кивер с мёртвой головой.
Robert Lowell Before Waterloo, the last Night
And night and muffled creakings and the wheels
of the artillery-wagons circling with the clock,
Bluecher's Prussian army passing the estate....
The man plays the harpsichord, and lifts his eyes,
playing tach air by ear to look at her -
he might be looking in a mirror for himself,
a mirror filled with his young face, the sorrow
his music made seductive and beautiful.
Suddenly everything is over. Instead,
wearily by an open window, she stands
and clasps the helpless thumping of her heart.
No sound. Outside, a fresh morning wind has risen,
and strangely foreign on the mirror-table,
leans his black shako with its white deathshead.
Примечание.
Этот сонет - вторая реминесценция, вызванная у Лоуэлла стихотворением Рильке
"Letzter Abend". Первая по счёту - это "Кивер" ("Shako").
Роберт Лоуэлл Ватерлоо
(С английского, пересказ).
Гравюра задавала в доме тон.
На ней, в английском духе презадорном,
в большом сражении упорном
громил Наполеона Веллингтон.
Печатник ловко справиться сумел:
французский цвет стал выглядеть позорным.
Что было синим, стало чёрным.
Английский красный колер посерел.
При Ватерлоо шесть веков сражалось множество полков.
Французы вдохновлялись славой - британцы справились с их лавой.
Напрасно блещут аксельбанты изрубленного адъютанта.
В глазах корнета стих азарт, как бритт отнял его штандарт.
Отпор смирил французский пыл, отчаянный порыв остыл.
Тупилась боевая сталь. Бежала, струсив, вся их шваль.
Robert Lowell Waterloo
A thundercloud hung on the mantel of the summer
cottage by the owners, Miss Barnard and Mrs Curtis:
a sad picture, half life-scale? removed and no doubt
scrapped as too English Empire for our taste:
Waterloo, Waterloo ! You could choose sides then:
the engraving made the blue French uniforms black,
the British Redcoats grey; those running where French -
an aid-de-camp, Napoleon's perhaps,
wore a cascade of overstated braid,
there sabered, dying, his standard wrenched from weak hands;
his killer, a bonneted fog-gray dragoon -
six centurie, this field of their encounter,
death-round of French sex against no...
La gloire fading to save qui peut and merde.
Роберт Лоуэлл Прощаясь с домом. Маршал Ней.
(С английского).
Воздушный Змей взлетел на радость и беду.
Я - вслед за ним. Душа рвалась на части
меж верностью воителю и власти
да совестью, чьи принципы блюду.
Внутри страны закончились напасти.
Росло доверие к гражданскому суду.
Прогресс во всех делах был на виду,
да обострились мировые страсти.
Что ж ! Я был верен ратному труду,
Сражался, как герой, не смог спасти режима
Добили рукавицей до разжима !
В итоге еле шёл, не знал на что иду.-
И в пэра Франции нацеливают дула -
приманка плавает, на снедь идёт акула.
Robert Lowell Leaving Home, Marshal Ney
Loved person, I'm never in the clear with conscience.
I hang by a kitetail. Old lovers used to stop
for the village's unreliable clock and bells;
their progress... more government, civil service,
the Prussian school, the Irish constable,
hardware exploding help on city poor.
The ancien режим locked in place at the tap of a glove;
those long steel scoopnets lie rolled in the bureau....
I hear the young voice of a fresher age and habit,
walking to fame in Paris: "you little knew
I could hardly put one foot before the other.
I passed trough many varieties of untried being,
a Marshal of France, and shot for too much courage -
why should shark be eaten when bait swim free ?"
Примечание.
Маршал Мишель Ней (1769-1815) - сын простого бочара, один из лучших наполеоновских маршалов, участник многих сражений, неоднократно раненный в боях,
пэр Франции, князь Москворецкий, спас остатки разбитой наполеоновской армии при
переправе через Березину. Вместе с Наполеоном потерпел поражение в битве при
Ватерлоо. Был осуждён судом пэров и расстрелян.
Роберт Лоуэлл Бетховен
(С английского).
Пред "Листьями травы" кухонные советы,
что я храню, не блещут красотой,
но, как стихи, в зелёное одеты,
и на обложке - титул золотой.
Живу на облаке, не занят суетой,
съем два яйца - держусь своей диеты.
Ценю лишь верные портреты.
А сам - как Линкольн, как Отелло - не святой.
Бетховен не внимал сверхмодному трезвону.
Романтик, в нём кипел могучий дух.
Не слушал королей, был к их советам глух.
Не поклонялся самому Наполеону.
Кровоточат ли все батальные кундштюки ?
А хор в "Фиделио" - то подлинные муки !
Robert Lowell Beethoven
Our cookbook is bound like Whitman's Leaves of Grass -
gold title on green. I have escaped ins death,
take two eggs with butter, drink and smoke;
I live past prudence, nor possibility -
who can banquet on the shifting cloud,
lie to friends and tell the truth in print,
be Otello offstage, or Lincoln retired from office ?
The vogue of the vogue, what can it teach an artist ?
Beethoven was a Romantic, but too good;
did kings, republics or Napoleon teach him ?
He was his own Napoleon. Did even deafness ?