Поскольку сейчас ты вовсе не в том измерении обитаешь,
Примеряя миры как платья: 
это прескверно сшито, это сидит отвратно -
я решил сказать тебе то, что ты и без меня узнаешь,
Поэтому я промолчу и начну с самой чуши, ладно?
Послушай, ведь кто-то из нас двоих противится возрасту:
Я в прошлый четверг занял очередь на эшафот,
Ты учишься есть кашу с ложечки, носишь одежду не по росту -
Я забываю закрыть свой болтливый рот.
В прошлую пятницу мама посеяла бархатцы -
Крупицы мира в войне стервозных роз.
Некрасивых цветов не бывает, да какая мне разница?
Что я, Смерть, разбирать, кто свою ношу уже донёс?
В воскресенье позапрошлого месяца
Я нарвал тебе бархатцев. Мама ушла из дома. Червь землю точит. 
В больнице сказали: осталась неделя. Решил повеситься.
Потом передумал. Четвергов все равно больше не было, впрочем.
Когда-нибудь, если мне удастся отсюда вырваться,
О старике, умирающем высоко в горах, я тебе напишу рапсодию:
Солнце всходит, все радуются, горы над горизонтом высятся...
Меня достаёт этот ажиотаж вокруг смерти, снова входящей в моду.
Только боюсь, как бы не было поздно для твоего рассудка,
И ты не сможешь ответить ни что тебе нужно, ни где я.
А, лёгкий бред шизофреника, считай это всё шуткой:
Наш похоронный марш = короткие гудки и севшая батарея