Ибн-Лукуд был джинном. С лампой, тапочками и длинной седой бородой. Он не хотел
вредить нашедшему ему, поскольку давно забыл свой гнев на царя Соломона и людской род. Он хотел простого джинньего счастья - быть свободным. По иронии судьбы уже пятый год ему не удавалось его добиться. И дело было совсем не в нечестности его владельцев или в невыполнимости желаний, просто люди очень изменились за эти годы.
-Уважаемый, чье имя восславится в веках, не соизволите ли вы выслушать меня
Обычно уже на этой при этих словах смертные шарахались от Ибн-Лукуда будто, он отрастил шайтании рога. Иногда в переходах подземелий, где бегали стальные звери, ему даже удавалось даже пообщаться с местными нищими. Но разговоры с ними обычно заканчивались появлением доблестных стражников и водворения всех участников беседы в местную темницу. Со временем, стражники привыкли к сумасшедшему, но доброму по своей сути таджику, (это слова Ибн-Лукуд прочитал прямо в головах стражей) и уже не гоняли его и даже не (о Ибн-Дауд) не трогали палками. И все таки, один раз джинн чуть было не добился своей цели. Тем горестнее было поражение. Произнеся обычную форму вежливости и получив ответ, он проговорил с человеком полчаса, однако так и не убедил его загадать желаний. Прохожий, пугливо озираясь, на все предложения отвечал странными словами: "скрытая камера", "цыганская мафия". С тем и ушел, косясь по сторонам.
И вскричал тогда Ибн-Лукуд страшным голосом. Разрушил и построил замок и спустил огонь с небес. Но все кто это заметил, была черная, бездомная кошка, выглядывавшая из подвала, поскольку не верящие в сказки люди, ничего не видят.