Корнилова Веда
Лечея

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Случается, что людям нужна помощь не просто лекаря, а лечеи - человека с магическим даром, той, что помогает в непростых жизненных ситуациях. Однако иногда происходит и так, что лечее приходится бороться со злом, избавляя мир от бед и страданий. Мира Изок - одна из таких людей, лечея. Из-за предательства близкого человека ее отослали в маленький городок под надзор инквизиции, для помощи людям в сложных жизненных ситуациях. Но и в тихом городке у жителей хватает невзгод и горестей, и к лечее идут за спасением и поддержкой. Казалось бы, незначительная просьба о помощи может оказаться непростым и опасным делом. Однако лечея должна доводить все до конца, каким бы сложным и опасным это ни было, ведь главное - остановить зло и принести людям мир и покой.
  Лечея
  
  
  Случается, что людям нужна помощь не просто лекаря, а лечеи - человека с магическим даром, той, что помогает в непростых жизненных ситуациях. Однако иногда происходит и так, что лечее приходится бороться со злом, избавляя мир от бед и страданий.
  Мира Изок - одна из таких людей, лечея. Из-за предательства близкого человека ее отослали в маленький городок под надзор инквизиции, для помощи людям в сложных жизненных ситуациях. Но и в тихом городке у жителей хватает невзгод и горестей, и к лечее идут за спасением и поддержкой. Казалось бы, незначительная просьба о помощи может оказаться непростым и опасным делом. Однако лечея должна доводить все до конца, каким бы сложным и опасным это ни было, ведь главное - остановить зло и принести людям мир и покой.
  
  
  Глава 1
  
  - Я же говорю, что слышу, как он вздыхает и по комнате ногами шаркает! А потом и того хуже - чувствую сквозь сон, как он ко мне в постель ложится, и до утра не уходит... - в голосе конопатой девицы чувствовался нескрываемый испуг. - Холодный, противный, меня прям воротит!, но я даже пошевелиться не могу, и очнуться не в состоянии. И так уже третью ночь! Утром еле встаю, сил никаких нет, знобит, да и чувствую себя так, словно всю ночь грядки на огороде копала. С трудом в себя прихожу, и все время спать хочется, а как глаза закрою, так все и вспоминается, меня едва не корёжит... Хоть домой не приходи! Страшно...
  - Неудивительно... - вообще-то мне к этому времени уже стало понятно, что стряслось с этой особой, но все же следовало окончательно удостовериться. - Протяни ко мне ладони.
  - Я уж и плакала, и ругалась, и просила его убраться, но все без толку... - всхлипывая, продолжала девица, глядя на то, как я держу свои ладони над ее подрагивающими руками. - Я бы даже сама куда-то ушла, или к родне в деревню уехала, только боюсь, что он за мной увяжется!
  - Правильно боишься... - согласилась я. - Что, с подружками на женихов гадали?
  - Даа...
  - У тебя дома?
  - Ага.
  - Духов вызывали?
  - Нууу...
  - Можешь опустить руки... - вздохнула я. - Уж не знаю, как вы там гадали и какого духа вызывали, но назад отправить его не смогли. Вот он в твоем доме и остался.
  - С чего это?.. - растерянно произнесла девица. - Мы ж не первый раз гадаем, и никогда ничего такого не случалось...
  - Когда в этот раз гадали?
  - Четыре дня назад.
  - А ну-ка вспомни, что было четыре дня назад.
  - Да вроде ничего такого не припоминаю, все как обычно.
  - Четыре дня назад полнолуние было... - пояснила я. - Время разгула темных сил. Чтоб в такую ночь гадать и призывать духов - для этого надо головы на плечах не иметь.
  - Ой, а мы об этом забыли... - ахнула девица. - О полнолунии... А оно, и верно, в ту ночь было...
  - Забыли, говоришь? Вот и имеешь то, что имеешь.
  - Так что же мне теперь делать? - чуть ли не рыдала та. - Если кто из церковников об этом узнает... Или родители... Ох, что будет!
  - Да уж ничего хорошего... - согласилась я. - Не реви, только сырости мне здесь еще не хватало! Значит, поступишь так: сейчас же идешь домой, берешь корзину побольше, и отправляешься за городскую стену. Там в полях, где не распахано, ищи зверобой. В пролески загляни, у дорог его тоже растет немало. Собери, сколько сможешь, и хорошо бы набрать полную корзинку...
  - А зачем?
  - Затем, что зверобой обладает такой мощью, что его даже потусторонние силы боятся, а это именно то, что тебе сейчас нужно.
  - А может, у тебя в лавке можно зверобой купить?.. - с надеждой поинтересовалась девица. Понятно, что ей не хочется тратить время на поиски зверобоя, да и пройти придется немало, так что проще купить, и, как говорится, не надрываться лишний раз. Ничего голубушка, пробежишься, тебе полезно, в следующий раз подумаешь, стоит ли заниматься глупостями.
  - Купить можно... - согласилась я. - Хоть сейчас тебе продам, причем весь, что имеется. Только он у меня сушеный, а тебе лучше бы свежей травы набрать, и чем больше ты ее соберешь, тем лучше.
  - Ну, наберу я зверобоя, а что делать дальше?.. - со вздохом спросила девчонка.
  - Рассыплешь собранную траву вдоль стен по всему дому, а главное, уложи ее вокруг своей кровати, по кругу. Надеюсь, это поможет.
  - А потом?
  - Через несколько дней священника позови - пусть он тебе дом святой водой окропит, а заодно и освятит.
  - И все? Больше этого, ну, который приходит... Его не будет?
  - Думаю, да.
  - А если...
  - Тогда снова приходи сюда, хотя если все сделаешь так, как я сказала, то нашей новой встречи не понадобится. И прими добрый совет на будущее: не вздумай больше вызывать духов, такие дела могут плохо закончиться. Это как с огнем играть - можно так обжечься, что не спасешься.
  - Не... - затрясла головой девица. - Ни в жизнь! И сама навек зарекусь, и подружкам своим скажу, что такое делать не стоит!
  - Надеюсь, так и будет... - хмыкнула я, глядя вслед конопатой особе, которая торопливо направилась к входной двери. С утра в нашей лавке посетителей, как правило, немного, и сегодня эта девица пришла первой - наверное, она еле дождалась того урочного времени, когда в нашем городе торговому люду положено открывать свои лавки.
  - Ну, что там стряслось?.. - поинтересовалась тетушка Мей, когда я заглянула к ней. Она сидела в задней комнате, где у нас был склад трав, а заодно и разных лечебных зелий, изготавливать которые тетушка была великой мастерицей. Вот и сейчас она отмеряла на маленьких весах травы, из которых будет составлять очередное лекарство. В комнате было хорошо слышно, о чем я говорю с посетителями, а потому тетушка была в курсе всех проблем, с которыми к нам обращались люди.
  - Да ерунда: девчонки во время гадания на женихов случайно вызвали мелкую нечисть, и эта темная пакость здесь застряла. Дурёхам повезло, что к ним кто-то посерьезней не заявился - вот тогда наша утренняя визитерша так легко бы не отделалась... - я бросила в ящичек для денег мелкую серебряную монетку, которой девица расплатилась со мной.
  - Это верно... - согласилась тетушка, и в этот момент раздался звон колокольчика на входной двери - значит, пришел очередной посетитель, и мне надо идти к нему.
  В этот раз в лавке стоял весьма привлекательный молодой человек. Мне с первого взгляда стало ясно, что к нам пожаловал высокородный, пусть и в довольно скромной одежде - настоящую породу не скроешь, во всяком случае, от меня. Осанка, поведение, высокомерно-снисходительный взгляд... А еще, похоже, с деньгами у него небогато, иначе не пришел бы сюда сам, а послал слугу.
  - Слушаю вас.
  - Видишь ли, мы с женой едем к ее родителям, а ее очень сильно укачивает в дороге. Раньше такого не случалось, а сейчас то и дело приходится останавливаться, чтоб она вышла из кареты и немного отдышалась. Найдется ли у тебя какое-нибудь средство, чтоб она так не страдала в пути?
  - Есть какая-то причина, отчего ваша жена чувствует себя в дороге так плохо?
  - Возможно.
  - Ваша жена ждет ребенка?
  - И это тоже.
  - Понятно... - кивнула я головой. - Ну, что я вам могу сказать? Чтоб уменьшить тошноту, пусть ваша жена во время движения кареты сосредоточит взгляд на одной точке. А еще ей следует класть ладони на сиденье и немного в них упираться - так она будет чувствовать опору и укачивать ее будет значительно слабее. Если почувствует приступ тошноты, то пусть массирует запястья с внутренней стороны, либо точки прямо под мочкой уха, вот здесь...
  - Послушай... - в голосе молодого человека появились нотки раздражения. - Мне не нужны разговоры и пустые советы - я прошу для своей жены какое-нибудь лекарство, чтобы она могла его принять и не так маяться в дороге! Неужели я непонятно выразился?
  - Ваша жена беременна, и потому никаких отваров или снадобий я вам дать не могу - в них входят травы, которые могут нанести вред ей или будущему ребенку... - я стараюсь втолковать прописные истины недовольному посетителю, хотя это явно не то, что бы он хотел слушать. - Или же, не приведи Бог!, от какой-то настойки с женщиной случится что-то более плохое, потому как при нынешнем состоянии вашей супруги нужно очень осторожно подходить к тем травам и отварам, которые ей можно давать. Так что и не просите, грех на душу брать не буду. Конечно, вы можете обратиться к кому-то иному, но...
  - И это все, чем ты можешь помочь? У меня нет времени бегать по городу, искать еще какого-то лекаря, более сведущего, чем ты! Да и не верю, что в этой лавчонке нет ничего подходящего для облегчения страданий моей жены!
  - Погодите... - я вновь пошла в комнату тетушке Мей, и почти сразу же вернулась, держа в руке небольшой кусок ткани, прокрытый с одной стороны липковатой мазью.
  - Это еще что такое?.. - молодой человек с брезгливостью покосился на ткань в моих руках.
  - Вообще-то мы называем это пластырем, и полевые медики обычно используют его для заклеивания ран... - пояснила я. - Так вот, есть довольно действенный метод при укачивании, хотя и довольно необычный: отрежьте от этого пластыря пару полосок, и перед отъездом заклейте ими пупок вашей жены крест-накрест.
  Молодой человек посмотрел на меня так, словно хотел размазать по стене, повернулся и пошел к выходу, но остановился, постоял так несколько секунд, повернулся, вновь подошел. Вырвал у меня из рук ткань, и, небрежно бросив на прилавок монетку, ушел, презрительно скривившись, и процедив сквозь зубы несколько слов, которые весьма низко оценивали как мое умение врачевать, так и нашу лавку.
  - Судя по тому, как с какой силой захлопнулась входная дверь, не скажу, что посетитель остался доволен... - хмыкнула тетушка Мей, когда я зашла к ней.
  - С этим не поспоришь... - согласилась я. - Забрал пластырь, хотя вначале и не собирался это делать. А знаешь, почему? Ему просто ничего другого не оставалось - похоже, с деньгами у достопочтенного господина совсем небогато, а потому ему поневоле придется делать то, что я сказала. Смотри, чем расплатился...
  - Да уж... - покосилась тетушка, глядя на крохотную медную монетку, увы, самую мелкую из всех существующих. - И это все? Знаешь, подобное даже не смешно. Ну и скупердяй! Скорей всего, несмотря на дворянское звание, у него в карманах настолько пусто, что там аж ветер свищет, зато гонору просто в избытке. Ты бы хоть сказала ему, сколько стоит такой пластырь!
  - Я просто не успела это сделать, а высокородный господин не счел нужным поинтересоваться. Не бежать же мне за ним вдогонку, и не хватать за руки, умоляя расплатиться. А еще он, как видно, решил, что с нас и этого за глаза хватит.
  - Нищим на паперти и то больше кидают. С такой платой как бы самим по миру не пойти.
  - Кто бы спорил... - я бросила монетку в ящик для денег. - Тут хоть смейся, хоть плачь. Зато видела бы ты, с каким снисходительным видом он кинул ее мне! Просто как золотой монетой осчастливил, и этот счастливый миг я должна запомнить на всю жизнь!
  - Могу представить ... - пробурчала тетушка, но в этот момент опять звякнул колокольчик у дверей, и я вновь направилась в лавку. Начинался обычный рабочий день, и все лишнее следовало выбросить из головы. Посетителей сегодня было много, только успевай поворачиваться, а мне нет-нет, да вспомнится презрительная улыбка молодого человека и высокомерно-снисходительный тон... Не знаю, насколько он родовит, но мне почему-то кажется, что этот высокомерный тип, самое большее, относится к дворянству средней руки. Хм, интересно, что бы сказали мои благородные предки, если бы узнали, чем я сейчас занимаюсь? А впрочем, в настоящее время это не имеет никакого значения...
  Меня звать Мирослава Изок-Яблоневская, и я происхожу из древнего и знатного княжеского рода, но (должна признать это с горечью) вконец обедневшего. Стоит заметить, что к нынешнему невеселому положению нашего когда-то богатого семейства привело не только мотовство и любовь к азартным играм моих предков (хотя этим они, увы, тоже грешили). Куда хуже то, что кое-кто из представителей нашей семьи (причем это случалось достаточно часто) рождался с магическим даром, а подобное для аристократии является чем-то вроде изъяна, пятна на фамильном гербе семейства. Естественно, что к таким гм... несколько необычным людям (будь они хоть того родовитей) окружающие относятся со значительной долей опаски и неприязни, их принято считать кем-то вроде парии, сорняком среди цветущей клумбы. Но даже не это было самым неприятным, а то, что церковники не спускали глаз с членов нашего семейства, и при малейшем подозрении на то, что у кого-то из них есть магические способности, и этот человек увлекается колдовством или занимается магией (пусть это была даже невинная шутка) - в этом случае отправляли несчастных в монастырскую тюрьму, а кого-то и на костер. Дескать, дурную траву - с поля вон!..
  Трудно сказать, чем бы в итоге закончилась такая гм... обрезка ветвей нашего семейного древа (скорей всего, ничем хорошим), но верна поговорка: не было бы счастья, да несчастье помогло (если, конечно, случившееся можно так назвать). Лет двести назад началась война, охватившая множество стран. Чужеземцы, прибывшие откуда-то из-за морей, сражались не только оружием, но среди них хватало магов и колдунов, при помощи которых пришлые смогли причинить огромное количество бед и захватить немало земель. В этой ситуации церковникам поневоле пришлось сражаться с врагом таким же оружием, то есть стали искать людей с магическим даром, а заодно было объявлено помилование всем магам и колдунам, живущим в наших странах, и даже более того - их призвали на службу, причем за немалые деньги. Подобная милость относилось и к членам нашей семьи - те двое, что ранее были заключены в церковную тюрьму, получили свободу и восстановление во всех правах.
  Война шла долго, вернее, очень долго, не один десяток лет, причем с переменными успехом, и принесла столько бед, горя, разрушений и несчастий, что не счесть. К счастью, милость Всевышнего оказалась на нашей стороне, и в итоге мы победили, а чужеземцы были вынуждены убраться восвояси (хотя это еще как сказать - от своих замыслов они, кажется, полностью не отказались). Со стороны могло показаться, что у нас отныне все хорошо, можно радоваться и забыть о когда-то перенесенных страданиях, но беда в том, что на нашей земле осталось немало самых разных сущностей, принесенных извне, да и колдуны пришлых успели много чего натворить... В общем, хотя война закончилась давно, но работы у церковников и магов все еще было в избытке.
  Что касается меня... Я родилась, когда родителям было уже под пятьдесят - так сказать, последний, в чем-то даже неожиданный ребенок. Кроме меня, в семье было три сына, причем возраст старшего уже приближался к тридцати. К сожалению, своих родителей я почти не помню - они умерли, когда мне было немногим более трех лет. В тот год по стране прокатилась очередная эпидемия, выкосившая немало людей, и в число этих несчастных попали и мои мать с отцом. После смерти родителей единственным наследником, как и положено, стал старший сын моего отца. Правда, в семье было еще два брата, но по закону претендовать на наследство они не могли, и все, что им оставалось - так это служить в армии, в надежде добиться высоких чинов, а еще в их положении было бы неплохо отыскать себе состоятельных невест (но тут уж как повезет).
  После похорон родителей выяснилось, что финансовые дела нашей семьи находятся, мягко говоря, в плачевном состоянии - папенька не умел считать деньги, но зато любил их тратить, и в результате наш замок был уже заложен - перезаложен, да и долговых обязательств скопилось на более чем приличную сумму. Понятно, что на наследника свалилось множество проблем, которые нужно было срочно решать, и ему было не до того, чтоб уделять хоть какое-то внимание трехлетней сестре, которая постоянно плакала, желая видеть родителей.
  Вопрос со мной решили просто - отправили в монастырскую школу, где под строгим приглядом монахинь воспитывались дочери аристократов. Правила в той школе были суровые, к нашему обучению сестры подходили со всей серьезностью, за порядком и поведением воспитанниц следили строго, вразумляя самых непослушных и непоседливых учениц розгами, не делая скидок на возраст и титулы.
  В монастырской школе я прожила пять лет, а потом у меня неожиданно стал проявляться тот самый магический дар, который принес нашей семье столько неприятной. Вначале я даже не поняла, в чем тут дело, просто мне нравилось развлекать подружек фокусами вроде сдвигания взглядом кружки по столу и тому подобных мелких проказ. Девочки были в восторге от увиденного, но долго продолжаться подобные развлечения не могли, и однажды монахини, если можно так выразиться, поймали меня на месте преступления - я взглядом заставляла три маленьких деревянных шарика прыгать по столу. Мы с подружками так увлеклись этой игрой, что не заметили подошедшей монахини, а она, увидев, что происходит, подняла крик, который, без сомнения, был слышен даже в окрестностях монастыря. После случившегося я была заперта в одной из келий и сидела там безвылазно на хлебе и воде. Моим подружкам было категорически запрещено подходить близко к келье и уж тем более пытаться поговорить со мной, потому как, по словам настоятельницы, паршивая овца (то есть я) может все стало испортить. В наказание за совершенный грех я должна была постоянно читать вслух священные книги, а монахини, в свою очередь, за дверями кельи денно и нощно молились за мою грешную душу, которую нечистый уже принялся опутывать своими сетями.
  В свою очередь, мать-настоятельница сообщила о случившемся как моему брату, так и в церковный совет (она была обязана это сделать), и если брат (которому эта новость совсем не понравилась) пока что не определился, как следует со мной поступить, то церковный совет в своем решении не колебался - проще говоря, решил взять под свое покровительство ребенка с магическим даром. Впрочем, так поступали со всеми детьми, у кого находили хоть какие-то способности к магии.
  В келье я просидела две недели, а затем за мной приехал некий господин и увез с собой под горестные вздохи матери-настоятельницы и скорбные взгляды монахинь - дескать, впереди эту юную грешницу ждет пучина ереси и греховных заблуждений, так что будем молиться о спасении ее несчастной души!.. Причиной этому было письмо, привезенное господином, согласно которому меня повезли в школу магии, туда, где собирали одаренных детей, и где мне предстояло пройти долгое обучение.
  Немногим позже я узнала, как отреагировал мой брат (все же я находилась на его попечении, и он являлся моим опекуном) на предложение церковников взять меня в школу магии. В целом он не возражал (да и спорить с церковью - себе дороже), особенно если принять во внимание, что за мое пребывание в монастырской школе надо платить, а если меня оттуда заберут, то и посылать деньги благочестивым сестрам ему больше не придется. К тому же отныне меня передают в руки не только государства, но и матери-церкви, а раз так, то о моей дальнейшей судьбе брату беспокоиться не стоит, то есть одной головной болью у него будет меньше, все решит мать-церковь. Правда, брат поставил одно условие: мои имя и титул, полученные при рождении, естественно, остаются при мне, их никто не может меня лишить, и это даже не обсуждается. Тем не менее, для окружающих я должна именоваться сокращенным именем - Мира Изок. Мол, так будет лучше. Подобные сокращения отнюдь не считались чем-то необычным - например, так поступали многие молодые аристократы, когда поступали на службу в армию, ведь там длинные перечисления их титулов нередко создает неудобства. Кроме того, в любой момент люди вновь могли называться своим полным прежним именем. Естественно, что против подобного сокращения не возражала и я, хотя моим мнением в то время никто не интересовался.
  Долгие и непростые годы учебы в школе магии остались позади, я уже успела применить полученные знания на практике, но это было раньше, а сейчас уже несколько лет живу и работаю в Терниене - это достаточно большой город, в котором сходится немало дорог. Почему именно здесь? Так получилось. Чем занимаюсь? Если коротко, то вместе с тетушкой Мей (она прекрасная травница, и, по сути, хозяйка этого заведения) мы держим лавку, торгуем лечебными травами, заодно лечим людей, и частенько я оказываю им помощь. Какую? Ну, есть услуги, к которым примешивается магия... Могу с гордостью сказать, что наша лечебная лавка в Терниене считается лучшей.
  Кто-то из здешних жителей зазывает меня лечеей, но большинство - лекаркой, хотя, по сути, это одно и то же. А что, для моей жизни в этом городе подобное является неплохим прикрытием. Но главное - это борьба с темными силами, и потому я нахожусь (скажем так) на подхвате у матери-церкви, работаю с церковниками рука об руку (а заодно и под их постоянным присмотром - к сожалению, так вышло), хотя горожанам об этом вряд ли известно.
  Сегодняшний день оказался суматошным - не успевала дверь закрыться за одним посетителем, как подходил другой, а то и несколько человек разом, и к вечеру я уже устала. Одному надо средство от боли в суставах, у другого спину прихватило, третьему хочется, чтоб у него перелом руки быстрей срастался и так далее. Ничего, последняя посетительница - и я закрываю лавку. Правда, по дороге домой надо будет еще к одной женщине заглянуть - она ко мне сегодня зашла со своей проблемой, надо бы на месте разобраться, в чем там дело. Что касается клиентки, которая сейчас стоит передо мной, то у нее случай простой, быстро управлюсь.
  - Понимаешь... - говорила молодая женщина, оглядываясь на входную дверь. - Мы с мужем давно вместе, дети у нас, а я... Загляделась тут на одного, думала, что влюбилась по-настоящему. Он веселый, красивый, так меня обхаживал, что и не передать! А какие хорошие слова говорил, у меня от них аж сердце таяло, а об остальном и не говорю, и так все ясно... Нет, муж у меня хороший, добрый, все по дому сделает, что скажешь, но молчун, слова от него не дождешься... А от одного только вида того парня у меня аж голова кружилась, только о нем одном целыми днями и думала, готова была даже от мужа уйти, тем более что он обо всем узнал!
  - И что дальше было?.. - спросила я, хотя и без того все ясно, да и подобных историй я уже наслушалась столько, что и не счесть.
  - Оказалось, что не очень-то я тому парню и нужна, ему главное - очередной бабе голову задурить, в себя влюбить, а потом и новую подружку завести можно... - из глаз женщины потекли слезы. - Что ж я натворила, ведь у нас с мужем раньше все хорошо было! Я раскаялась, долго мужа умоляла простить меня, на коленях перед ним стояла. Ну, простить-то он простил, только вот прежнее счастье в дом все одно не вернулось. Муж теперь будто держится в отдалении от меня, лишний раз даже не взглянет. Да, я виновата, все делаю, чтоб вину загладить, да только он сказал, что больше мне не верит и не доверяет. Дети сейчас притихшие ходят, понимают, что неладно у нас в семье... Сделай, чтоб у нас с мужем было все как раньше!
  - И что ты хочешь?
  - Ну, поворожи как-нибудь...
  Вообще-то вернуть мужа в семью я могу без проблем, но эту бабоньку следует немного поучить, чтоб впредь от сладкоголосых красавцев голову не теряла. Дам ей несложный обряд, но такой, чтоб эта красавица самостоятельно его провела. Сама накосячила, пусть сама и исправляет. Ничего, впредь умней будет.
  - Ты читать умеешь?.. - спросила я.
  - Да, учили.
  - Вот и хорошо... - я взяла небольшой листок и карандаш, и принялась писать. - Значит, слушай меня внимательно: ночью возьми три сырых яйца и на каждом нарисуй красный крест. Когда будешь рисовать, читай вот этот заговор... - и я протянула женщине листок.
  - А потом?
  - На ночь положи яйца под вашу кровать, а утром иди к речке и брось их неподалеку от берега.
  - И все? У нас наладится?
  - Не совсем и не сразу. Пройдет несколько дней, пока твой муж не простит тебя, а ты в течение этого времени слова поперек ему не говори, ласковой будь... Ну, не мне тебя учить.
  - А побыстрей никак?.. - с надеждой в голосе поинтересовалась женщина. - Ну, чтоб он уже сегодня меня простил... Может, воды какой заговоренной дашь?
  - Нет!.. - отрезала я. - Делай, как я сказала.
  - Но...
  В этот момент вновь звякнул колокольчик и в лавку вошел немолодой мужчина в сутане. Отец Петр, здешний инквизитор, тот человек, кто является моим здешним куратором, а заодно (чего уж там скрывать!) держит меня под своим пристальным вниманием. Откуда в нашей стране инквизиторы? Увы, их появление - это необходимая мера, на которую были вынуждены пойти наши церковники. К сожалению, при том огромном количестве негатива, что осталось после войны, да еще и постоянных поползновений чужеземных магов, нашим батюшкам поневоле пришлось взять на вооружение кое-какие методы со злом, которые используют священники соседних стран. Да, это жестоко, но иначе никак. И хотя инквизиторы нашей страны в деле борьбы с ересью действовали не столь безжалостными методами, как их собратья за рубежом, все одно их боялись, и лишний раз старались не иметь никаких дел с этими святыми братьями, потому как те служители святой церкви были людьми достаточно жесткими и беспощадными. Вот и сейчас при виде церковника, который к тому же славился тяжелым нравом, женщина словно стала меньше ростом, сжала в руке лист бумаги, и, не прощаясь, кинулась прочь из лавки.
  - У нее что-то серьезное?.. - отец Петр проводил взглядом женщину.
  - Мелочи... - махнула я рукой. - С мужем поссорилась, не знает, как помириться.
  - Ох уж мне эти семейные страсти... - покачал головой отец Петр. - Как сегодня прошел день?
  - Обычно... - пожала я плечами. Нам обоим ясно, что он имеет в виду, но только вот сообщать инквизитору о той конопатой девице, что во время гадания вызвала к себе в дом мелкую сущность, я не стала - понимала, чем для девчонки это может закончиться. - Болезни, дети и семейные сложности, ничего особенно.
  - Что ж, я рад. А теперь вот что: госпожа Изок, завтра с утра надо отправиться в одну из лесных деревушек. С вами поедет отец Ефимий и несколько солдат. В общем, все, как обычно.
  - Что там стряслось?
  - Завтра в дороге вам расскажут обо всем, и в подробностях.
  - Далеко до той деревушки добираться?
  - Часа три, а может и больше.
  - Я поняла.
  - Вот и хорошо.
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, после чего покинул лавку. Ну, а я вновь заглянула в комнату к тетушке Мей.
  - Слышала?
  - Конечно... - пожала та плечами. - Интересно, что там стряслось, в той деревеньке?
  - Расскажут... - отмахнулась я. - Мей, завтра ты работаешь одна, хотя, возможно, поездка затянется не на один день.
  - Да я уж поняла. Иди домой, я лавку закрою. Да, ты ведь, кажется, еще куда-то собиралась зайти по дороге?
  - Верно, приходила женщина. Жалуется, что в доме неприятно пахнет, хотя она два, а то и три раза в день моет полы.
  - Что-то сомневаюсь в таком ее старании - три раза в день полы во всем доме намывать.
  - Я тоже так подумала, но, как выяснилось, у них в доме постоянно скисает молоко, сметана и свежее масло, да и вся приготовленная еда быстро портится. Причин этому может быть несколько, на понятно, что это происходит не просто так, а потому надо на месте разбираться, в чем тут дело.
  - Расскажешь потом, что выяснила?
  - Если это не будет чем-то очень личным.
  К счастью, дом женщины находился сравнительно недалеко от моей лавки, так что дорога много времени не заняла. Меня уже ждали, женщина и ее домочадцы встретили меня у ворот.
  - Ой, а мы уж вас заждались! Думали, уж не придете!
  - Как сумела, так и пришла... - отмахнулась я. - Ну, пойдемте в дом.
  Сопровождаемая добрым десятком человек самого разного возраста, я вошла в дом, оглядываясь по сторонам. Так, само жилище крепкое, и его обитатели, судя по всему, довольно зажиточные люди. Прошлась по дому, заглянула во все закутки. Гм, никакого постороннего присутствия в доме не ощущаю, на первый взгляд все в порядке, только вот чуть ощутимый неприятный запашок, кажется, пропитал все вокруг. В толк взять не могу, чем пахнет, и главное, не могу уловить, откуда идет этот запах. А еще нет-нет, да словно повеет чуть заметным холодком, и это плохо...
  - К домовому за помощью обращались?.. - поинтересовалась я.
  - И не раз... - вздохнула женщина. - Только не отвечает наш батюшка... Может, на наш дом кто порчу навел, или тут колдовство какое? Мы справно живем, а завистников хватает...
  - Пока что ничего из этого не чувствую, хотя негатив, конечно, присутствует.
  - Чего присутствует?.. - переспросил высокий мужчина, хозяин этого дома.
  - Неважно... - отмахнулась я. - Тут слишком много народу, вы мне мешаете. Пусть останутся двое-трое, остальные пусть уйдут.
  - Так нам тоже интересно знать, что происходит... - заявила тетка средних лет, сестра хозяина дома.
  - Если вам нужны развлечения, то по воскресеньям на ярмарке циркачи выступают... - отрезала я. - Вот там и веселитесь, сколько пожелаете, и смотрите на них хоть весь день, а пока делайте то, что я вам сказала.
  Понятно, что уходить по своей воле никто не хотел, так что хозяину пришлось прикрикнуть на домочадцев, и те неохотно удалились, то и дело оглядываясь. Остались только хозяин дома, его жена и старый дед, который наотрез отказался уходить. Как я поняла, старик и был главой семьи, отцом хозяина дома, и все члены семейства слушались его беспрекословно.
  Вновь и вновь прошлась вдоль печки. Такое впечатление, что источник неприятного запаха стоит искать именно здесь. Странно, ведь печь - центр дома, его сущность, около нее не должно быть ничего плохого. Что не говори, но именно к печи каждый человек испытывает должное внимание и уважение, ведь в ней готовят еду, она согревает, лечит, на ней частенько рожают, а бывает, что старые люди доживают на ней свои последние дни. Откуда здесь может быть такой неприятный запах? Ладно, попробуем разобраться, в чем тут дело.
  - Так говоришь, домовой вам не отвечает?.. - повернулась я к хозяйке. - Что ж, не отвечает он, спросим кого-то другого. Кажется, у вас в доме запечельница живет...
  Запечельница - это женский домашний дух, обитающий за печью, и однозначно о ней судить непросто, уж очень это своеобразная особа. Она может быть доброй, покровительствующей хозяйству, но куда чаще оказывается проказливой или даже злой, да и нрав у нее достаточно буйный. Бывает и такое, что она с удовольствием портит в доме все неблагословенные предметы. Помнится, учитель в школе говорил, что во многом запечельница сходна с кикиморой, а с той нужно держаться настороже. Кроме того, запечельница еще вяжет нити судьбы домочадцев, но сейчас речь не о том.
  - Ой... - пискнула хозяйка. - Запечельница, говоришь? Да мы вообще не знали, что она у нас живет!
  - Вот в этом и разберемся, узнаем точно, есть она у вас или нет, а заодно спросим у нее, что происходит. Мне нужен клубок ниток.
  - Каких?
  - Любых.
  - Сейчас принесу!
  Взяв в руки клубок ниток из серой овечьей шерсти, я стала мотать пряжу против часовой стрелки, говоря: "Запечельница, рукодельница! Тебя вызываю, выкликаю, вопрошаю...". Вызов был не очень долгий, но когда он закончился, то я услышала шорох, исходящий из-за печки, словно там что-то резко скребнуло.
  - Кто там?.. - прошептала женщина.
  - Запечельница злится, что рядом с ней непорядок... - я подошла к печи. - Значит, то, из-за чего она недовольна, находится где-то здесь...
  Итак, что тут может быть? Я вновь прошла вдоль печки, и вновь ничего не заметила, но ведь на что-то запечельница указала. Что же здесь может быть? Так, попробуем проверить несколько вариантов.
  - У вас тайника около печки нет?.. - спросила я у хозяина.
  - Да какой тут может быть тайник... - с возмущением заговорила женщина, но замолкла при виде того, как переглянулись ее муж со свекром.
  - Был когда-то... - после паузы с неохотой подал голос старый дед.
  - Почему "был"?
  - Он там и сейчас есть, только в нем ничего нет.
  - Раньше в нем деньги хранили?
  - Конечно! А что, место хорошее, никому и в голову не придет, что подле печи ухоронку можно сделать.
  - То есть сейчас вы держите деньги в другом месте?
  - Вроде того... - уклончиво ответил тот.
  - По какой причине?
  - Да детушки виной тому, внуки мои... - подосадовал дед. - Ползают везде, егозят, в каждую щель пальцы суют, вот я и стал опасаться, что они сумеют отыскать то, о чем им знать не надо.
  - Покажите тайник.
  Надо сказать, что эта самая ухоронка подле печки была сделана настолько умело, что если не знать, что она там находится, то и не отыщешь. Когда в сторону сдвинули короткую доску, то я увидела, что в небольшой нише что-то лежит, и вид у этого гм... предмета довольно-таки неприятный.
  - Это еще что такое?.. - с недоумением спросила женщина, и протянула, было, руку к предмету, но я ее одернула.
  - Не трогайте! И дайте мне какую-нибудь тряпку, голыми руками это брать нельзя.
  Немногим позже я разглядывала то, что лежало в ухоронке. Так, высохший кусок жареной курицы, небольшой пучок перьев, какие-то нитки... Ну, тут все понятно.
  - Это что, подклад?.. - испугано ахнула хозяйка.
  - Ясно, что не заморские яства... - покосилась я на хозяев. - Черная магия во всей красе.
  - Неужто на смерть сделано?.. - схватилась за голову женщина.
  - Не на смерть, а на разорение и нищету... - пояснила я. - Тоже ничего хорошего. Есть догадка, кто мог подкинуть вам эту дрянь?
  - Недоброжелателей хватает... - в голосе хозяина была растерянность. - У нас в последний год торговля на лад пошла, работаем, не покладая рук, только успеваем поворачиваться, и завистники, конечно, есть - не без того. Но чтоб пойти на такое!.. Не знаю даже, на кого подумать!
  - Кто об этом тайнике знал?
  - Никто... - покачал годовой дед. - Только я и мой сын.
  - Даже я не знала!.. - в голосе женщины прозвучала обида.
  - Вы можете сколько угодно отрицать очевидное, но кто-то ведь оставил вам такой подарочек...- настаивала я. - Понятно, что об ухоронке было известно еще кому-то. Сам по себе подклад появиться там не мог. Думайте, вспоминайте, может, проговорились кому-то случайно.
  - Да разве можно о таком проговориться!?
  - Повторяю - думайте, вспоминайте!
  Несколько секунд все молчали, а затем мужчина произнес, глядя на старика:
  - А может...
  - Нет!.. - затряс головой тот. - Нет! Не верю!
  - Так только нам трем об этой ухоронке было известно... - продолжал мужчина.
  - Нет, нет...
  - Рассказывайте, в чем дело, а то не понимаю, кого вы имеете в виду... - оборвала я старика. - Похоже, вы кое-что вспомнили. И ничего не скрывайте - это в ваших же интересах.
  Вздохнув, мужчина заговорил. Оказалось, об ухоронке было известно еще одному человеку - младшему сыну старика. Тот, по семейной традиции, занимался торговлей, только купец из него был неудачливый - вечно проторговывался. И вот тот братец не нашел ничего лучше, чем уехать в другой город - мол, в тех местах торговлю налажу, однако у него и там дело не пошло. С той поры горе-торговец несколько раз приезжал в родной город, и отец с братом помогали ему по мере возможности. К несчастью, несколько месяцев назад брат умер, а не так давно навестить родню приехал его сын, пробыл несколько дней, и внезапно уехал, не прощаясь... Вот и все.
  - Что он за человек, этот ваш гость?.. - продолжила я расспросы.
  - Парень как парень... - пожал плечами хозяин. - Ничего плохого о нем сказать не могу.
  - Зато я могу!.. - рявкнул дед. Судя по покрасневшему лицу, сдерживать свои эмоции он был уже не в состоянии. - И ты не скрывай, скажи прямо, что этот сопляк, его сынок, своего отца и твоего брата, в могилу и вогнал! От такого родственника подальше держаться надо - молодой, а дрянь полная! Это ж надо было моему сыну такого непутевого парня уродить! Верно говорят, что в семье не без урода! Мало того, что этот охламон настоящий лодырь, так он еще и в кости играть любит, на деньги, и давно проигрался в пух и прах! У него только одно на уме - кости игральные! Из-за этих самых костей сопляк столько денег задолжал, что расплачиваться придется еще не один год - об этом мне сын в свой последний приезд сюда рассказал. Денег просил дать, чтоб своего непутевого сынка выручить, но я отказал - уж очень много ему требовалось, мне нужно было все деньги, что у нас есть, ему отдать, да еще и одну из своих лавок продать! К тому же игрокам деньги давать - то же самое, что их в огонь бросить. Такие, на игральных костях помешанные - они ж на всю голову больные, свои занятия никогда не бросят, так и будут играть, пока до беды не дойдет, да и тогда не успокоятся. Помнится, сын на мой отказ промолчал, не стал настаивать на своем - я думал, что он все понял...
  - Мне все еще в это плохо верится...- покачал головой хозяин. - Хотя если вдуматься... Ведь как раз через два дня после отъезда племянника у нас в семье нелады и начались...
  Эти люди могут еще долго переживать и обсуждать случившееся, но лично мне все уже было предельно ясно. Как видно отец неудачливого игрока, перед своей смертью, зная о долгах сына и желая ему помочь, сообщил непутевому чаду, где у родственников находится ухоронка с деньгами - мол, возьмешь, чтоб никто не увидел, и с долгами сумеешь рассчитаться. Как видно, отец надеялся, что как только сын долги оплатит, так за ум и возьмется. Может, даже клятву с него взял, что тот как деньги заберет, так с игрой в кости и завяжет. Сынок наверняка пообещал отцу все, что тот хотел услышать, и спустя какое-то время после смерти отца приехал сюда в надежде разбогатеть, но в указанном месте денег не нашел, и от досады (а может, желая отомстить везучей родне) подкинул в ухоронку подклад. А вот интересно, кто ему этот подклад изготовил? Скорей всего, племянничек его с собой привез - в нашем городе для этого знающего человека искать надо, да и не каждый мастер возьмется за изготовление такой мерзости, тем более что об этом просит незнакомый человек. Похоже, гость еще заранее решил более удачливых родственников по миру пустить. Ну, тут можно сказать только одно: лучше быть сиротой, чем иметь такого парня в своей родне.
  - Вы уже поняли, что произошло... - подняла я руку. - Так что разбирайтесь промеж собой, а подклад я забираю, его надо немедленно сжечь. Да, и запечельницу за помощь отблагодарите - заслужила. Это она такой запах по дому пустила, хотела привлечь ваше внимание к подкладу. Хорошая у вас запечельница, храните ее и уважайте.
  Когда я шла домой, уничтожив перед этим подклад, то раздумывала, сообщать о случившемся отцу Петру или нет. Пожалуй, делать этого не стоит, потому как не доказано, что это именно приезжий родственник подсунул семье родственников свой подклад. Конечно, есть серьезные подозрения, но... Если я что-то понимаю в людях, этот тип к нынешнему времени должен быть где-то далеко, и вовсе не там, где жил раньше. Спорить могу, что те, кому он проигрался, разрешили парню поехать в наш город лишь потому, что он пообещал привезти отсюда деньги на покрытие своих проигрышей. Ну, а раз денег нет, то неудачливый игрок ударился в бега, и сейчас находится на другом краю нашей большой страны, а то и отправился куда подальше. Хотя не исключаю и то, что этот прощелыга изначально не собирался отдавать долги, а, скорей всего, намеревался прихватить деньги и бежать с ними как можно дальше, возможно, и за пределы государства.
  Утром я уже сидела в простеньком экипаже, где вместе со мной было пять солдат, немолодой сержант и инквизитор, отец Ефимий - его частенько посылали со мной, так сказать для присмотра и порядка. Вообще-то солдаты были не против немного отвлечься в дороге и поговорить со мной, причем кое-кто из них был не прочь приударить за спутницей, однако присутствие отца Ефимия этому явно не способствовало. Честно говоря, я недолюбливала этого долговязого человека из-за его вечно кислой и недовольной физиономии, хотя старалась это не показывать. Впрочем, он тоже относился ко мне без особой симпатии, так что между нами было довольно-таки прохладное общение, что, впрочем, нас обоих вполне устраивало. Непонятно, зачем его в этот раз послали с нами, все же нападение хищников на людей - дело обычное. Скорей всего, кто-то из высоких служителей церкви счел необходимым наличие этого человека среди нас. Н-да, Святая церковь желает знать все, что происходит, хотя мне неплохо бы иметь представление, за кем именно прежде всего должен присматривать отец Ефимий - за солдатами или за мной? Не исключено, что прежде всего за мной, тем более что я уже знала, что ранее этот человек был хорошим солдатом, и до сей поры неплохо владеет оружием. Еще с нами было двое крепких мужчин, по виду и натруженным рукам - деревенские жители.
  Чуть позже выяснилось, что мы направлялись в поселок с названием Еловое. Чтоб добраться до него, нужно ехать по тракту часа три, затем у развилки свернуть на проселочную дорогу и по ней добираться до поселка еще около часа. Что ж, по меркам нашей страны это довольно-таки недалеко. Зачем мы туда направляемся? А вот в этом нам и предстоит разобраться, и те двое мужчин, деревенские жители, рассказали нам о том, по какой причине они обратились в инквизицию с письмом от поселкового старосты.
  Как оказалось, в этом тихом и мирном поселке происходит что-то непонятное. По весне в лес за березовым соком отправились два молодых парня, но к ночи домой не вернулись. Не появились они и утром, после чего на поиски пропавших отправились несколько местных жителей. Одного из парней (вернее, его тело) нашли довольно быстро, причем выглядел он так, будто побывал в когтях какого-то зверя. Молодой человек (вернее то, что от него осталось, то есть едва ли не один костяк) был почти полностью изгрызен, да еще и исполосован длинными когтями. Второго пропавшего так и не нашли, хотя обыскали округу со всем тщанием. Беда в том, что ночью прошел сильный дождь и смыл все следы.
  Естественно, все решили, что рядом с поселком появился какой-то опасный хищник. Какое-то время люди в лес ходили лишь по несколько человек разом и с оружием, а матери не пускали детей дальше околицы. Дни шли, ничего не происходило, и все успокоились, решили, что напавшим на парней был зверь, случайно забредший в эти места, и сейчас их уже покинувший.
  Пришло лето, и в поселке пропали двое подростков, парень и девушка - похоже, они ушли в лес в поисках романтики, подальше от чужих глаз. Их поиски продолжались долго, но закончились ничем.
  Прошло еще немного времени - и вновь исчезновение, в этот раз пропала женщина. Поспела малина, до которой она была великая охотница, вот и решила пойти в лес в одиночку - мол, ничего со мной не случится, а оставаться без запасов на зиму не стоит... Излишне упоминать, что ее больше тоже никто не видел...
  - На домашнюю скотину нападения были?.. - спросила я.
  - Нет... - отозвался один из крестьян. - Но теперь пастух ходит на выгон с двумя подпасками, и коров гоняем на ближнее пастбище.
  - Если я правильно поняла, то солдаты должны вам помочь избавиться от этого зверя.
  - Верно, староста особо попросил, чтоб к нам прислали тех, кто знает толк в охоте... - кивнул головой один из деревенских.
  - Можно подумать, у вас в поселке охотников нет... - усмехнулась я.
  - Почему это нет... - даже немного обиделся мужчина. - У нас многие на охоту ходят, только в этот раз с поисками не ладится.
  - И что охотники говорят?
  - Много чего, но главное... На теле того парня, тело которого нашли первым... По словам охотников, укусы там какие-то необычные, таких ранее они никогда не видели... Да и собаки почему-то след не взяли.
  - Ну, а от меня вам будет какой-тот прок?
  - А то как же!.. - удивился один из деревенских мужчин. - Надо помочь отыскать эту зверюгу, чтоб ее!, ежели мы этого хищника найти не можем.
  - У вас что, в округе ни одной ведуньи нет? Не поверю.
  - Еще недавно была, а теперь уже нет... - вздохнул второй мужчина. - Она у нас совсем молодая была: ее бабка зимой померла, и свой дар внучке передала. Та девчонка хоть совсем молоденькая была, но толковая, только вот почему-то зверя никак найти не могла. А недавно сказала - дескать, я кое-что придумала, и, мол, сама справлюсь, и покажу, кто во всем виноват...
  - Она что, одна в лес за этим зверем отправилась?
  - Да, только вот уйти-то она ушла, а назад не вернулась. Мы ее поискали немного, но так и не нашли.
  - И когда это случилось?
  - Да уж седмицу назад... - вздохнул мужчина. - Мы с той поры в лес - ни ногой, и детишкам строго-настрого было наказано, чтоб они далеко от дома не отходили, и за околицу - ни ногой. Люди боятся, не знают, что будет дальше. Вот наш староста и решил церковникам письмо написать, о помощи попросить. С письмом в город нас отправил, и, чего уж там скрывать, мы, пока из деревни до тракта шли, перетряслись все, на каждый шорох оборачивались. Ну да Бог милостив, обошлось.
  - За грехи этот зверь послан вам, не иначе... - проскрипел отец Ефимий.
  Крестьяне, ожидаемо, были не согласны с этими словами церковника, и стали утверждать, что это не так, только их разговор я слушать не стала - основное из того, что надо знать, я услышала, а строить догадки можно сколько угодно. На месте разберусь, в чем дело, а пока что лучше подремлю, тем более что глаза закрываются сами собой.
  В Еловое мы приехали после полудня, и экипаж остановился возле большой избы - ясно, что тут живет местный староста. Выйдя из экипажа, я огляделась по сторонам - тихая, мирная деревенская глубинка, где в лопухах ходят курицы, воздух пахнет травами, а в небольшом пруду плавают гуси. На первый взгляд - сплошное благолепие, но только ради того, чтоб подышать чистым воздухом, нас сюда звать бы не стали.
  Поселок оказался довольно большим, с полсотни домов, не меньше, в центре стоит маленькая деревянная церквушка. Понятно, что наше появление привлекло всеобщее внимание, и если вначале к экипажу подходили женщины и дети, то постепенно стали подтягиваться и мужчины. Местные жители окружили экипаж, и смотрели на прибывших, словно на какую-то диковинку. А вот и староста, крепкий мужичок, который при виде нас даже чуть посветлел лицом.
  - Наконец-то вы приехали... - вместо приветствия заговорил он. - Я, грешным дело, даже стал опасаться, что мое письмо не дошло...
  - Но мы же здесь... - недовольно пробурчал отец Ефимий. Похоже, на ухабистой дороге его несколько укачало, и его лицо сейчас выглядело еще более недовольным, чем обычно. - Ибо сказано: и все, чего ни попросите в молитве с верою, получите.
  - Пойдемте ко мне в дом, поговорим... - заторопился староста, у которого явно не было желания выслушивать проповеди церковника. - Вот, идите за мной.
  - Дяденьки, а вы ту зверюгу поймаете?.. - раздался чей-то мальчишеский голосок.
  - На все воля Господня... - опять раздался голос отца Ефимия, и не скажу, его слова доставили окружившим нас людям большую радость.
  Немногим позже, сидя в доме старосты, мы узнали, что три дня назад пропала еще одна жительница поселка - бабка Яся. Дело в том, что у бабули к старости начались проблемы с головой - она стала заговариваться, иногда забывала родных, частенько не слышала, что ей говорят другие, да и ее поступки становились странноваты. Однако бабка Яся была человеком тихим, в последнее время частенько целыми днями молча сидела где-то в уголке, пряла шерсть и старалась никому не мешать. Наверное, именно поэтому никто не заметил, что старушка куда-то ушла, родные хватились ее только к вечеру. Поиски ни к чему не привели, лишь две девочки, играющие у околицы, сказали, что видели, как бабка Яся идет к лесу.
  Ночью на поиски никого отправлять не стали, а утром человек десять пошли в лес. Друг от друга далеко не отходили, шли в пределах видимости друг друга, внимательно искали хоть какие-то следы пропавшей женщины, но поиски, увы, ни к чему не привели. Люди провели в лесу почти полдня, но ни бабки Яси, ни каких-либо ее следов не нашли.
  Вместе с несколькими местными мужчинами мы тоже ходили по лесу несколько часов, но никого не встретили, а когда вечером вернулись в поселок, то там встретили разочарованные взгляды - похоже, люди надеялись на то, что мы притащим с собой тушу зверя, который так давно держит всех в страхе.
  Вечером, сидя за столом в доме старосты, подводили невеселые итоги: похоже, зверь нападает на одиночек, и потому ходить по лесу группами нет смысла. Надо разбиваться на пары, хотя это и опасно.
  - Ты что думаешь?.. - сержант посмотрел на меня. - Не подскажешь, где зверя искать?
  - Нет... - вздохнула я. - Пыталась определить, но все впустую.
  Во взглядах людей, устремленных на меня, было неприкрытое разочарование - мол, зачем и поехала с нами, если от тебя нет никакого толку. Говоря откровенно, мне было неприятно, что я ничем не могу помочь, но тут уж ничего не поделаешь - все мои попытки определить местоположение зверя при помощи поискового заклинания ни к чему не привели.
  - Понятно... - сержант повернулся к старосте. - Мне нужен лист бумаги и грифель.
  - А зачем это вам?.. - не понял староста.
  - Чтоб прикинуть по местности, где именно происходили нападения. Слова словами, но наглядно это смотрится все же доходчивей
  - Уже несу!
  Не прошло и минуты, как внимание присутствующих устремилось на стол, где сержант набрасывал простенькую схему. Небольшая окружность, и в отдалении три крестика на разном расстоянии один от другого. Конечно, художником он не был, но этого и не требовалось.
  - Смотрите, вот здесь поселок... - сержант указал на окружность. - Кресты означают место, где пропали люди. Тут находится роща, в которую направились парни за березовым соком, здесь - малинник, куда отправилась любительница ягод. А в этом месте две девочки в последний раз видели бабку Ясю, идущую к лесу. К сожалению, насчет исчезнувшей парочки молодых людей ничего определенного сказать невозможно, но и без того уже можно сделать кое-какие выводы.
  - Все три места находятся недалеко друг от друга... - выпалил один из солдат.
  - Верно... - сержант обвел овалом три креста и обратился к старосте. - Итак, здесь поселок, дальше место, где пропадают люди, а что находится дальше?
  - Ельник... - вздохнул староста. - Да такой густой, кое-где почти непролазный. По осени там рыжики неплохо растут.
  - Ясно... - протянул сержант. - Рыжики - дело хорошее, но сейчас речь не о них. Скорей всего тот зверь сделал себе логово в ельнике, или же на границе с ним, но охотиться ходит сюда, ближе к поселку. Немного странно...
  - Что именно?.. - не поняла я.
  - У меня отец охотник, и кое-что о повадках зверей я знаю, а тут, на мой взгляд, концы с концами не совсем сходятся... В общем, поступим так: завтра разобьемся на пары, из поселка в лес пойдем не все разом, а одна пара за другой, с перерывом минут в десять. Будем ходить на сравнительно небольшом расстоянии друг от друга, но вне видимости от других, и я сейчас обозначу, где именно прочесывает лес каждая пара. У нас при себе имеются свистки, и если кто-то увидит нечто подозрительное, или зверь нападет - тут же свистите что есть сил, прибежим со всех ног.
  - А если не услышим?.. - спросила я. - Все же это лес, и...
  - У этих свистков звук такой, что за версту слышно... - отмахнулся сержант. - Еще вопросы есть? Все ясно?
  - В целом да.
  - Сейчас уточним детали...
  На следующее утро с одним из солдат я шла по лесу. Судя по легкому туману, сегодня будет прекрасный день, лес был пронизан солнечными лучами, поют птицы, только нам сейчас не до окружающих красот. Мы внимательно смотрели по сторонам, глядели под ноги, прислушивались к окружающим нас звукам, но не видели и не слышали ничего подозрительного.
  Прошел час, второй, и я уже хотела, было, присесть на поваленное дерево, чтоб немного передохнуть, но внезапно откуда-то справа до нас донесся звук свистка. Похоже, зверь дал о себе знать. Не сговариваясь, мы бросились в ту сторону, но когда добрались до места, то оказалось, что мы прибежали последними, и к нашему появлению там все было уже закончено.
  Картина, которую мы увидели, была весьма впечатляющей: два окровавленных солдата сидели на земле (к счастью, были живы, хотя крови на них было немало), третий солдат и сержант тоже получили ранения, но держались на ногах, а отец Ефимий с еще одним солдатом (у этих двоих ранений было совсем немного) все еще тыкали мечами в существо, лежащее на земле. Вид отца Ефимия с клинком в руке меня ничуть не удивил - я прекрасно знала, для таких вот поездок отправляют церковников, которые умеют обращаться с оружием, да и не первый раз святой отец при мне умело пользуется мечом.
   Надо сказать, что вид у мужчин был довольно-таки растерянный, и, честно говоря, в первый момент я тоже растерялась, глядя на то, что мы совсем недавно считали зверем. В первый момент я решила, что вижу перед собой человека, но уже в следующий момент поняла, что это не совсем так. Ростом не дотягивает мне до плеча, голый, гладкая темноватая кожа, лысый, круглые маленькие черные глаза, вместо носа - две дырки, короткие сильные ноги. Длинные крепкие руки с острыми черными когтями скребут по земле, широкий клыкастый рот, из которого течет кровь, приоткрыт, а еще это создание дышит тяжело, с хрипами - кажется, кровь попала в легкие... Тем не менее существо все еще было не только живо, но и умирать не собиралось, во всяком случае оно старалось подняться с земли с явным намерением не удрать, а напасть на людей... Ой, да это же...
  - Голову ему отрубите, немедленно!.. - закричала я. - Быстрее!
  Впрочем, мужчины и без моих слов поняли, что это от этого непонятного создания можно ожидать все, что угодно, и без моих слов постарались себя обезопасить, но я перевела дух только после того, как голова этой особи откатилась в сторону. Глядя на то, как из обезглавленного тела вытекает кровь и оно бьется в последних конвульсиях, отец Ефимий произнес:
  - Нет мира нечестивым, говорит Бог мой.
  - О Господи... - вырвалось у меня при взгляде на поверженное существо.
  - Не упоминайте всуе имя Господне... - рявкнул отец Ефимий.
  - Это что за урод-недомерок?.. - спросил меня сержант, придерживая свою раненую руку. - Вроде человек, а может, и нет... Я такое пугало с когтями впервые в жизни вижу!
  - Не вы один... - я присела возле лежащего на земле существа. Верно, я не ошиблась. Ну, дела... Надо быстро вспомнить все, что мне известно об этих созданиях. Впрочем, думай - не думай, а надо что-то предпринимать дальше.
  - Вы знаете, что это за тварь такая?.. - спросил у меня один из солдат.
  - Знаю. Вот что, господа хорошие... - я посмотрела на мужчин. - То, что вы сумели завалить это существо - за это честь вам и хвала, но дело еще не закончено.
  - Я, видно, что-то не понял... - нахмурился сержант. - Может, скажете, что имеете в виду?
  - В том-то и беда, что хорошего сказать не могу... - вздохнула я. - Убили одного, надо искать второго.
  - Что?! Какого еще второго?!
  - Это самец, где-то должна быть самка.
  - Да с чего вы это взяли?!
  - Сейчас поясню.
  Подобное кажется невероятным, но то тело, которое сейчас лежит перед нами - это коорорн"орн, существо, обитающее едва ли не на противоположном краю света, точнее, на огромном острове (который некоторые мореплаватели считают небольшим материком), находящемся посреди безбрежной водной глади, и носящем название Мелк'усс. У людей, которые живут на том острове (или материке) есть только один враг - этот самый коорорн"орн, что с тамошнего языка можно перевести примерно как "ползающий под землей". Должна признать, что для подобного названия у местных жителей есть все основания, потому как немалую часть жизни эти существа проводят под землей, в огромных норах, которые выкапывают сами, причем маскируют их так умело, и укрепляют настолько хорошо, что можно находиться рядом с такой норой и не заметить ее. Коорорн"орн - настоящий хищник, и его любимая еда - человеческое мясо, которое он предпочитает всему иному, а потому на том острове Мелк'усс издревле идет сражение за жизнь между людьми и этими существами, причем оно, это самое сражение, происходит с переменным успехом. К тому же убить коорорн"орна совсем непросто, его раны быстро затягиваются, он силен и очень живуч - бывает, что, казалось бы, мертвый коорорн"орн способен нанести не один смертельный удар. Конечно, местные жители давно нашли способы, как можно расправиться с этими существами, и методы борьбы с ними тоже придумали, но беда в том, что этих созданий слишком много.
  Что еще можно сказать? Эти твари (извините, но по-иному я их назвать не могу) агрессивны, жестоки, безжалостны, и стараются рыть свои норы неподалеку от мест обитания людей - так сказать, чтоб иметь под боком постоянную кормовую базу. Живут парами - самец и самка, причем самка весьма плодовита, способна приносить приплод до глубокой старости, и к тому же она за один раз рожает до шести детей, которые вдобавок ко всему растут невероятно быстро, и уже с возраста нескольких месяцев сами пытаются охотиться на людей, точнее, на детей.
  - Господь сказал - плодитесь, и был не прав... - пробурчал один из солдат.
  - Не кощунствуйте!.. - подал голос отец Ефимий.
  - В общем можно сказать, что эти твари плодятся как кролики... - продолжала я. - И люди, живущие на Мелк'уссе, давно бы проиграли битву за свое существование, если бы им на помощь не пришла природа. Дело в том, что немалая часть того далекого острова - это высокие скалы, на которых живут огромные птицы, чем-то напоминающие орлов, и эти птицы охотятся как раз на коорорн"орнов, которые, если можно так выразиться, составляют основу их рациона...
  - Причем тут природа?.. - вновь подал недовольный голос отец Ефимий. - Как говорил Господь: "и волос с головы вашей не упадет без воли Бога".
  - Просто я куда больший материалист, чем вы... - мне только и осталось, как пожать плечами, потому что сейчас было не время и не место вступать в теологический спор.
  - То есть если бы не те орлы, то эти безносые уроды сожрали бы всех людей на острове... как там он называется, а, на Мелк'уссе?.. - одного из солдат очень интересовал ответ на этот вопрос.
  - Причем подчистую... - кивнула я головой.
  - Это все, конечно, интересно, на досуге с удовольствием послушаю еще кое-что о том далеком острове, но сейчас меня интересует другое - как эти... (их название мне и не выговорить!) тут оказались?.. - перебил меня сержант. - Их что, сюда те орлы принесли? Что-то я в этом крепко сомневаюсь.
  - Естественно, эти существа оказались здесь не просто так, но об этом мы поговорим потом... - отмахнулась я. - Хотя, признаюсь, меня этот вопрос тоже немало занимает, однако сейчас главное - отыскать самку. Почти уверена - она или вот-вот принесет приплод, или его уже принесла, и если это так, то в этом случае нам придется плохо, потому что те детки становятся весьма шустры уже через несколько дней после своего рождения, и если удерет хоть один из них...
  - Да где ж нам ее искать-то?.. - вздохнул один из солдат. - Эту самую самку.
  - Тут я могу помочь... - наклонилась к неподвижно лежащему телу, отсекла у него несколько длинных когтей с рук, уложила их на землю особым образом, и зашептала нужное заклинание, закрыв глаза. Несколько мгновений ничего не происходило, и мне невольно подумалось, не спутала ли я порядок магических слов и правильно ли их произнесла - все же этим заклинанием я пользовалась очень редко, как бы не ошибиться в какой-то мелочи... Вот позору-то будет!..
  Пауза затягивалась, и я уже готова было прервать обряд, как вдруг у меня в голове стала складываться картинка, вернее, тот путь, который коорорн"орн проделал от своей норы до этого места. Фу, наконец-то, просто от сердца отлегло!
  - Теперь я знаю путь до норы... - повернулась я к сержанту. - Надо идти туда. Конечно, у нас хватает раненых, но иначе поступать не стоит - не вызывать же подмогу из города.
  - А почему нет?
  - Вы уверены, что до того времени самка не ускользнет от нас? Лично у меня в этом есть большие сомнения. Так что как-нибудь справимся, и я помогу, чем смогу.
  - Хорошо... - чуть помедлив, согласился тот. - Ведите нас, куда считаете нужным. Что касается вас двоих... - обратился он к тем раненым солдатам, что лежали на земле. - Пока остаетесь здесь, остальные за мной. Считайте, что охраняете эту образину, которой мы снесли голову.
  - Ясно.
  Идти пришлось не очень долго и, как сержант изначально предполагал, свое гнездо твари устроили там, где начался еловый лес. Если бы я не знала, что небольшой холмик подле завала из нескольких давно рухнувших деревьев - это вход в нору, то не за что бы ни догадалась.
  Стоя в отдалении, мы чуть слышно обсуждали, что делать дальше, ведь понятно, что в эту самую нору может ползти только самоубийца, а среди нас таковых не имелось.
  - У вас есть какие-то предложения?.. - спросил меня сержант.
  - Только одно, но оно очень рискованное... - вздохнула я. - Самка там сейчас сидит голодная, ждет, когда дружок притащит ей поесть, и потому не очень осторожна и явно раздражена. У этих тварей неплохое зрение и слух, но вот нюх на кровь просто потрясающий.
  - И что дальше?
  - Будем считать, что мы находимся на рыбалке, и я предлагаю ловить на живца.
  - Вы имеете в виду...
  - Совершенно верно. Один из ваших солдат, из числа тех, кто получил ранение, должен присесть неподалеку от этой завалинки и делать вид, что очень занят: он то ли переобувается, то ли раны перебинтовывает. Главное - ему ни в коем случае не надо смотреть в сторону холмика. Все остальные укрываются за деревьями, тем более что они растут едва ли не вплотную друг к другу. Как только самка покажется из своей норы, сразу же постарайтесь смахнуть ей голову.
  - Легко сказать - смахнуть... А если самка учует кровь не одного человека, то поймет...
  - Ничего не поймет - запах крови (особенно если она голодна) для нее забивает все остальное, так что по этому поводу можно не беспокоиться.
  - Но мы можем не успеть добежать до нее, или она снова спрячется в своей норе.
  - Это верно... - вынуждено согласилась я. - Поступим так: как только самка покажется на поверхности, постараюсь ее обездвижить, правда, совсем ненадолго, на три-четыре секунды, не больше. За это время вам нужно сделать все, чтоб она не вернулась в нору, иначе все многократно усложнится.
  - Можно подумать, я этого не понимаю...
  Спустя недолгое время мы, спрятавшись среди густого ельника, смотрели, как немолодой солдат, сидя на старом пеньке, перевязывает рану на своей ноге. Тишина, ничто не нарушает покой леса... Минута шла за минутой, ничего не происходило, и хотя я во все глаза смотрела как на солдата, так и на тот холмик возле небольшого завала - и все одно чуть не пропустила появление самки. Круглая голова приподнялась над лежащим на земле замшелым стволом, а потом последовал стремительный рывок в сторону сидящего человека...
  Мне просто повезло, что самка сейчас была, если можно так выразиться, в не самой лучшей форме - ей мешал большой живот, и потому у нее не было той стремительности, которой славятся коорорн"орны. Тех нескольких секунд, на которые я сумела обездвижить самку, моим спутникам хватило на то, чтоб добежать до лежащей на мху твари и первым делом снести ей голову. Что ж, по-счастью, все произошло так, как мы и рассчитывали. Ну, хоть в этом повезло.
  Вечером мы вновь сидели в доме старосты и обсуждали то, что произошло сегодня. После того, как было покончено с самкой, сержант послал двух солдат в поселок, чтоб они принесли большие мешки, в которые мы засунули тела коорорн"орнов, после чего потащили их в поселок. Ну, а оказавшись в поселке, велели старосте разложить на опушке огромный костер, в который, не развязывая мешков, бросили тела двух тварей. Вообще-то жители поселка очень хотели увидеть тех зверей, которые погубили их односельчан, но отец Ефимий об этом даже слушать не стал - дескать, не стоит праведным людям смотреть на богомерзких животных и отягощать свою душу их видом. Спорить с церковником никто не стал, но разочарование было просто-таки написано на лицах крестьян. А еще по просьбе отца Ефимия (что было равнозначно приказу) дрова в костер подкидывали весь день, и к вечеру там не осталось ничего, кроме головешек. В общем, дело было закончено, и завтра с утра можно отправляться домой, тем более что я уже оказала помощь раненым солдатам - их раны, нанесенные когтями коорорн"орна выглядят далеко не лучшим образом, но опыт во врачевании у меня немалый, и потому я все же надеюсь на быстрое выздоровление раненых.
  - А в той норе точно никого не осталось?.. - уже в который раз спросил меня один из солдат. Дело в том, что я все же сползала в нору, которую вырыли коорорн"орны. Признаюсь: делать это мне совсем не хотелось, но надо было убедиться, что там нет детенышей. Лаз, правда, был тесноват, но проползти все же можно. Ну, что сказать? Там уже, и верно, было накопано немало ходов, но то, что в норе никого из живых не осталось - в этом я уверена. Почему? Просто запустила ясновидение, которое показало, что кроме меня в том подземном обиталище нет ни одной живой души. А еще, в дальнем уголке норы, я нашла нишу, в которую эта парочка натаскала гору мха, перепревших иголок и листьев - как видно, коорорн"орны вовсю готовились к рождению потомства.
  - Там остались дочиста обглоданные кости тех, кого эти двое съели... - вздохнула я, но не стала говорит о том, что кости были не только разгрызены, но и расколоты - похоже, твари не отказали себе в удовольствии добраться до костного мозга. - Зрелище довольно-таки неприятное.
  - Госпожа Изок, мне непонятно, почему вы сразу не могли понять, где находится та тварь?.. - недовольно пробурчал отец Ефимий.
  - Каюсь - тут я дала маху... - мне только и оставалось, что развести руками. - Все говорили - "зверь, зверь", вот я зверя и искала, а коорорн"орн - это почти человек, и для его поиска требуется совсем иное заклинание. Признаю, ошиблась. Кстати, та молодая ведунья, что раньше здесь жила - она тоже вначале искала зверя, а потом поняла, что здесь замешан человек или кто-то похожий, после этого смогла найти место, где он может прятаться, и, по всей видимости, отправилась туда, где находится нора. Как видно, девушка намереваясь расправиться с кем-то пришлым, но не рассчитала свои силы, а заодно не имела представления, кто ей противостоит и с кем придется иметь дело. Увы, по молодости, юному самомнению и излишней уверенности в своих силах такое случается частенько, только вот за свои ошибки приходится очень дорого платить. Вот она и заплатила...
  - А вдруг здесь есть еще пара таких же уродов?.. - спросил один из солдат.
  - Я тоже об этом думала, и считаю, что это крайне маловероятно. Конечно, жители того далекого острова умеют ловить этих тварей - научились за века, но насчет всего остального... Прежде всего, коорорн"орнов надо сюда как-то доставить, а это можно сделать только морем. Как нам говорили, эти существа очень прожорливы, а с едой в долгом морском путешествии непросто. К тому же их нужно держать под замком, ведь они умны и попытаются выбраться наружу, да и слава у этих существ настолько дурная (кстати, она имеет под собой все основания), что перевозить их на своем корабле можно согласиться только за очень большие деньги, и то не более двух пар разом. Почему? Вообще-то эти твари не очень любят своих сородичей, но в случае опасности или плена могут действовать сообща.
  - И все же...
  - Давайте посчитаем, сколько людей пропало... - предложила я. - Двое парней по весне, влюбленная парочка, любительница малины, молодая ведунья и бабка Яся. Всего семь человек за пару месяцев. Для двух взрослых коорорн"орнов это совсем немного, потому как отсутствием аппетита они не страдают. Если бы здесь была еще хоть парочка подобных тварей, то, поверьте, таким количеством жертв они бы не ограничились, да и вели бы себя более дерзко.
  - А мне все одно непонятно, как эти существа тут оказались?.. - почесал в затылке сержант. - Понятно, что самостоятельно сюда, с того самого далекого острова, они добраться никак не могли.
  - У меня есть кое-какие предположения, но... Надо бы со старостой об этом поговорить.
  - Так он же ничего об этом не знает!
  - Верно, но все же у меня к нему есть несколько вопросов, думаю, кое-что он может вспомнить, и это позволит прояснить ситуацию. Да и разговорить его несложно.
  - Ну, попробуем.
  Староста пришел сразу же, как только его позвали - видно, ему очень хотелось знать подробности об убитых зверях и о том, как мы их выследили.
  - Господин староста, нам бы хотелось поговорить с вами о том, что произошло... - заговорила я. - Надеюсь, вы понимаете, что этот разговор должен остаться между нами?
  - Разумеется!.. - закивал головой тот.
  - Вы, наверное, слышали о том, что некоторые предприимчивые люди возят по ярмаркам редких зверей, и зарабатывают на том, что показывают их желающим за деньги.
  - А то, как же, знаю... - хмыкнул староста. - Сам, когда был в Терниене, ходил на ярмарку, видел там иноземных зверей в клетках. Там парочка таких зверюг была, что и вспоминать не хочется!
  - Вы нас понимаете. Так вот, нет смысла скрывать от вас, что те два зверя - они, скорее всего, сбежали из такого вот, с позволения сказать, зверинца, а хозяева этих зверей, очевидно, решили об этом никому не говорить - без сомнений, опасались штрафа, или же боялись, что им придется заплатить за поиски сбежавших хищников. К каким последствиям привело это умолчание - об этом вам известно лучше, чем кому-либо иному.
  - Ох ты... - староста только что не хлопнул себя ладонью по лбу. - А ведь, пожалуй, все так и могло быть, только вот... К нам в поселок никто никаких зверей ни когда не привозил.
  - А это и не требуется - звери могли удрать в ином месте, но забрести сюда, ведь неподалеку от вашей деревни начинается густой ельник, где можно спрятаться даже большому хищнику.
  - И верно... - кивнул головой староста.
  - Вспомните: первыми у вас пропали двое парней, что пошли за березовым соком, то есть весной, так? Может, незадолго до того на дороге в ваш поселок кто-то видел крытые фургоны, или что-то похожее? Может, к вам в поселок кто-то приезжал? Торговцы, или бродячие артисты...
  - Нет, ничего такого не было, и никто из чужаков в Еловое не заезжал, хотя... - староста ненадолго смолк, а затем продолжил. - У нас старик один в поселке живет, а его сын, Третьяк, женился прошлой осенью, и к жене в соседнюю деревню переехал - она вдова, и дом у нее большой после мужа остался. Ну, уехать-то Третьяк уехал, но отца навещает почти каждый месяц. - тот все же в возрасте, да и один остался, а Третьяк - сын заботливый. Так вот, по весне он опять отца проведал, пару дней у него повел, и назад пошел, к жене. Почти до тракта добрался, когда увидел впереди большую крытую повозку - та тоже на тракт выезжала, только ехала медленно, потому, как по весенней распутице тяжелая повозка быстро не пойдет. Понятно, что Третьяк удивился - в наш поселок никто не приезжал!, и когда поравнялся с повозкой, то спросил у возницы, куда тот ездил. Возница сказал что-то вроде того, что, мол, по ошибке свернул не на ту дорогу, и сейчас повернул назад, чтоб на тракт вернуться и направиться дальше по своим делам...
  - Что было потом?
  - Ничего... - пожал плечами староста. - Третьяк пошел своей дорогой, а повозка покатила дальше, по тракту.
  Да уж... - подумалось мне. Скорей всего, коорорн"орнов привезли на этой самой повозке, и по дороге к Еловому их выпустили - мол, живите, плодитесь и размножайтесь, а заодно осваивайте новые земли. Повезло этому самому Третьяку, что встретил повозку у самого тракта, где наверняка были прохожие, а иначе еще неизвестно, чем эта встреча могла закончиться для заботливого сына - как правило, ненужных свидетелей не оставляют.
  А интересно, зачем их коорорн"орнов сюда привезли, тем более что сил и средств для этого было потрачено ой как немало. Может, и верно, эту парочку везли какому-нибудь богатею для домашнего зверинца, но не уследили, и коорорн"орны просто-напросто удрали из клетки? Нет, исключено: если бы этих двух хищников везли для какого-либо толстосума, то он, без сомнений, обеспечил бы надо же столь необычному грузу должную охрану, тем более что денег на доставку этих тварей и без того должно было уйти не просто много, а очень и очень много. Кроме того, выпускать этих хищников из клетки должен тот, кто хорошо знает повадки этих существ, а иначе парочка, наверняка обозленная долгой дорогой и отсутствием привычного рациона, наверняка прихватила бы с собой возницу в качестве обеда...
  Не спорю - по этому поводу у меня есть кое-какие предположения, но озвучивать их я не собираюсь, но если спросят - отвечу.
  Впрочем, с этими вопросами пусть разбираются другие, а я свое дело сделала, и мне пора возвращаться в свою лавку, к порошкам, отварам и бесконечным посетителям.
  
  Глава 2
  
  - У матери лучше спрашивайте... - высокий крепкий парень топтался возле прилавка - в нашей лавке ему явно было не по себе, и он всем своим видом давал понять, что здесь ему делать нечего.
  - Да ты говори толком, что есть... - толкнула парня под бок мать, невысокая круглолицая женщина. Это она привела к нам упирающегося сына, и была куда более разговорчивой, чем он. Впрочем, сын по-прежнему не желал разговаривать, переминался с ноги на ногу, и мать решила взять дело в свои руки. - С парнем у меня в последнее время беда. Еще недавно хоть целый день мог без устали работать, веселый был, друзей-приятелей хватало. У соседей дом ставили - так он чуть ли не весь день на себе бревна таскал, и почти не устал. А в последнее время он как сонный ходит, у него все из рук валится, а как присядет - там и засыпает, хоть дома, хоть на улице, а если не спит, то в одну точку смотрит. Бывает, говоришь ему что-то - а он и не слышит, на уме одно - лишь бы до подушки добраться! Ест через силу, из дома его теперь не вытащишь, ему лишь бы лежать и спать, больше ничего не хочет! Заболел он у меня, а как лечить - не знаем! Может, у вас какая-нибудь травка найдется, или снадобье нужное...
  - Понятно... - я перевела взгляд на парня. - Руки вытяни.
  - Зачем?
  - Делай, что говорят!
  Парень неохотно протянул ко мне руки, и я подержала над ними свои ладони. Ну, тут все ясно, хотя кое-что уточнить все же надо.
  - Голова болит?
  - Нет.
  - Сейчас спать хочется?
  - Поспал бы...
  - Руки ватные, ноги трясутся, так?
  - Да...
  - Можешь руки опускать. Скажи, кого обидел в последнее время?
  - Никого... - пробурчал тот.
  - Вспоминай!.. - повысила я голос.
  - Говорю же - никого!
  - А если вспомнить?
  - Да чего там вспоминать-то...
  - Может, все из-за той драки?.. - вмешалась в разговор мать. - Соседскому парню от вас с друзьями тогда крепко досталось!
  - Так это он со своими братьями драку затеял, а не мы! Вот и получил за дело...
  - Разве?.. - в моем голосе был слышен сарказм. - А если хорошо подумать?
  - Да чего там думать-то...
  - В общем, так... - подняла я руку. - Вижу, что ты тогда разошелся не на шутку, беднягу едва не покалечил, и кто-то из родственников того обиженного парня тебе от души беды пожелал. В таком случае много дряни к человеку может привязаться, вот сонное наваждение к тебе и пристало. Сонные путы - дело серьезное, могут и до плохого довести.
  - Ой!.. - схватилась за голову женщина.
  - Не пугайтесь раньше времени - к счастью, эта гадость прилипла не так давно, а потому наваждение снимем быстро. Вот что, мамаша: я дам травяной чай особого сбора, ты его дома завари в кипятке и пои им сына до вечера. Потом пусть разденется и садится в широкую бочку или кадушку. Принесите ему ведро с холодной водой (ключевой или колодезной), и пусть он льет себе на голову двенадцать ковшей этой воды, и при этом приговаривает про себя: "Водица, помоги ободриться. Сон сними, наваждение прогони!".
  - А потом?
  - Закутай сына потеплей, и спать его отправляй. Если все сделаете, как надо, утром он уже здоровый будет. Только вот пусть запомнит на будущее, что лишний раз кулаками махать не стоит, а не то и до беды недалеко, потому как помочь не всегда можно. Да, и не помешало бы извиниться перед побитым парнем, но это дело совести, и каждый решает сам.
  Когда эта пара ушла, я вошла в комнату к тетушке Мей, бросив в ящик для денег несколько монет.
  - Этот парень виноват?
  - Не без того... - согласилась я. - Сила есть - ума не надо. Того парнишку он крепко поколотил, так что чувства его родных хорошо понимаю... А ты, как вижу, все еще с травами разбираешься.
  Сушеные травы нам обычно приносили несколько крестьян, которые собирали их и умело сушили, и за эти травы мы платили, не скупясь. Тетушка Мей всегда сама разбирала принесенное, и никому иному не доверяла это важное дело, так что свою помощь я даже не предлагала. Вот и сегодня принесли травы, только тетушка Мей была явно не в восторге от того, что увидела.
  - Кто эти травы сушил? Руки бы тому неумехе оторвать! Ну, когда в следующий раз к нам придет этот горе-сборщик, я ему такую выволочку устрою - век помнить будет!
  На мой взгляд, травы выглядели неплохо, да и засушены были, как надо, но спорить с тетушкой Мей я не стала - ей виднее. Впрочем, обсуждать, насколько хороши или плохи принесенные травы мне было некогда - колокольчик над входной дверью снова звякнул. В этот раз к нам пришла женщина, и было заметно, что она донельзя расстроена.
  - У вас есть какая-нибудь успокоительная настойка?
  - Настойки есть, но что именно вам нужно? И для кого?
  - Для дочки... - у женщины задрожал подбородок. - Звать ее Любица. Она очень расстроена, плачет, который день ничего не ест. Ее жених... В общем, беда у нас.
  - Что стряслось?
  Ответить женщина не успела - дверь во вторую комнату открылась, и тетушка Мей подошла к нам. Надо же! Она обычно не вмешивается в мои разговоры с посетителями, а если это все же происходит, то понятно, что у пришедшей к нам женщины случай особый.
  - Это у вас свадьба сорвалась?.. - без предисловий спросила она .
  - Да... - устало бросила посетительница. В ее голосе было нечто обреченное - мол, все знают о том, что стряслось, и любопытствуют без меры, лезут грязными руками в душу, не жалеют...
  - Вот что, идите-ка вы домой, к дочке, не стоит оставлять ее одну, а лекарство мы сами вам принесем, потому как ей сейчас не каждое успокоительное подойдет... - тетушка Мей повернулась ко мне. - Мира нужную настойку выберет, сама к вам придет, посмотрит, что и как, чем помочь можно.
  - Да чем тут поможешь... - махнула рукой женщина.
  - Ерунды не говорите... - в голосе тетушки появились жесткие нотки. - Вам сейчас держаться надо, дочке опорой быть, так что не вздумайте раскисать.
  - Вам легко говорить...
  - Все!.. - подняла руку тетушка. - Вы ведь неподалеку от рынка живете?
  - Да, у нас дом с голубыми наличниками.
  - Вот и ждите, скоро Мира у вас появится.
  Когда женщина ушла, я повернулась к тетушке Мей.
  - Я, видимо, что-то не знаю?
  - Похоже на то... - фыркнула та. - Хотя о произошедшем весь город знает, в каждой семье обсуждают случившееся на все лады. А произошло все три дня назад...
  По словам тетушки Мей история, и верно, вышла прескверная. Как говорят, ранее между двумя молодыми людьми, Любицей и Невзором, была настоящая любовь. Родители чувствам детей не противились, как раз наоборот - поддерживали целиком и полностью. Состоялось сватовство, был назначен день свадьбы, и этой парой нельзя было не любоваться - оба молодые, очень красивые, счастливые, просто глаз не оторвать, настолько пара была хороша и просто-таки лучилась счастьем. Конечно, были и те, кто завидовал, глядя на влюбленных - не без того!, но даже ворчливые старики замолкали, глядя на юную пару. Родители Невзора относились к числу довольно обеспеченных людей, заранее купили сыну хороший дом в городе, так что жениху было куда привести молодую жену, да и мать Любицы (ее муж давно умер, оставив жене очень даже неплохие деньги) не пожалела приданого за единственной дочкой. Казалось бы - все хорошо, за эту молодую пару можно только порадоваться и пожелать им счастья на долгие-долгие годы.
  Гром грянул на свадьбе, точнее, когда жених с невестой в сопровождении родственников и знакомых приехали в церковь. Позже многие говорили, что жених, в отличие от невесты, не выглядел радостным, а, скорее, мрачным и сердитым, но тогда это посчитали волнением перед бракосочетанием - у мужчин такое случается, даже у влюбленных. Церемония уже началась, когда Невзор вдруг закричал, что не хочет жениться на Любице и грубо оттолкнул ее в сторону - мол, уйди, постылая, видеть тебя не хочу и никогда не любил, и в сердце у меня другая, та, без которой я жить не могу!..
  Пока все присутствующие в церкви приходили в себя от такой новости, около жениха оказалась Млада, подружка невесты, которая, можно сказать, повисла на шее Невзора, сияя от счастья. Тот, в свою очередь, обнял девицу и заявил, что любит только ее, и никакой иной невесты ему не надо. Больше того: жених заявил, что если он и Млада сейчас не поженятся, то другой супруги у него никогда не будет. Кроме того, если сейчас священник не совершит обряд бракосочетания над ними, то молодые люди отправятся в какую-нибудь церковь, благо они имеются едва ли не в каждой деревне, и заключат брак там... Понятно, что произошел страшный скандал - говоря откровенно, такой истории в этом городе еще не случалось!..
  - И чем дело кончилось?.. - спросила я.
  - Конечно, крик стоял до небес и возмущение аж хлестало через край, но в итоге Невзор и Млада обвенчались - увы, но иным способом скандал было не погасить.
  - А что же было с Любицей, отвергнутой невестой?
  - Говорят, стояла, не шевелясь и молча смотрела на все происходящее, а потом мать и родственники увели ее чуть ли не под руки - у девушки ноги подкашивались, идти не могла. А вечером, к счастью, несчастную успели из петли вынуть - руки на себя хотела наложить. Ее можно понять: мало того что любимый человек бросил, так еще и сделал это прилюдно, да с таким позором! Что, раньше нельзя было расстаться, а не перед алтарем?! Родители Невзора все еще от случившегося придти не могут, за голову хватаются, не знают, что сказать! А Любица... Бедняжке теперь хоть на люди не показывайся! Вроде и не виновата, а разговоры все одно идут, причем некоторые договорились уже до того, что, мол, может, Любица сама виновата в чем-то, а иначе Невзор так бы себя никогда не повел!..
  - Эта Млада... Она очень красива или богата?
  - Да какое там!.. - отмахнулась тетушка Мей. - Внешность у нее самая обычная, про таких еще говорят - пройдешь и не заметишь, к тому же по фигуре какая-то несуразная. Да и в семье у ее родителей то ли девять, то ли десять детей. Семья трудолюбивая, не бедствуют, но и особым достатком похвастаться не могут, а потому за дочкой дают совсем небольшое приданое, и то скорее так, для вида, чтоб люди не осуждали. Вот потому-то народ и говорит - мол, а может, и верно, тут любовь великая, раз красавец-парень из богатой семьи женился на почти что бесприданнице? Конечно, поговаривают и о том, что, возможно, в этой истории все не так и гладко, ведь чем черт не шутит, пока Бог спит...
  - Любовь там, или нет, но поступать так все же не стоило... - покачала я головой. - Как себя брошенная невеста чувствует - об этом мне даже думать страшно! Надо пойти к девушке, как-то постараться привести ее в себя, а не то, упаси Бог!, она вновь в петлю полезет.
  - Ты уж с ней будь как-нибудь помягче!
  - Постараюсь.
  Через полчаса я стояла подле ворот высокого дома, окна которого были украшены голубыми наличниками. Все бы ничего, но что-то многовато народу было на этой улице - похоже, пришли посмотреть на дом, в котором живет брошенная невеста. Ох уж мне эти любопытствующие, никуда от них не деться!
  Постучала в ворота, и вскоре они приоткрылись. Немолодой бородатый мужчина посмотрел на меня с неприязнью и буркнул:
  - Чего надо?
  - Ваша хозяйка меня ждет, должна была вам сказать, что я приду.
  - Заходи... - и стоило мне оказаться на дворе, как ворота закрылись. Да, похоже, сейчас в этом доме не до гостей. А двор ухоженный, цветы под окнами - заметно, что здесь за порядком следят.
  Хозяйка встретила меня у порога - видимо, ждала.
  - Принесли настойку?
  - Принесла, и не одну, только для начала мне бы с вашей дочкой поговорить надо.
  - Не будет она с вами говорить... - покачала головой женщина. - Она и со мной-то не разговаривает, и видеть никого не хочет. Лежит, молчит, только слезы вытирает. Не поверите - у нас из домашних с ней кто-то постоянно находится, а не то как бы вновь руки на себя не попыталась наложить. Вот горе то у нас какое! Как дочку хоть немного успокоить и в себя привести - не знаю...
  - И все же я пробую. Отведите меня к ней, а потом уйдите, и не заходите, пока я вас не позову.
  - Помогите ей, век буду за вас Бога молить!
  - Сделаю, что смогу.
  - Ну, пойдемте... - вздохнула женщина.
  В богато обставленной комнате на кровати лежала девушка и, несмотря на ее опухшие глаза и осунувшееся лицо, она все же выглядела очень и очень милой. Действительно, хороша. А еще в комнате чувствовалось просто-таки осязаемое уныние и какая-то безысходность - похоже, у девушки едва ли не критическое душевное состояние.
  - Доченька, тут к тебе лечея пришла... - нарочито бодро заговорила женщина.
  - Не хочу... - прошептала девушка, не глядя на нас.
  - Но...
  - Ничего не хочу... Оставьте меня одну.
  Мне оставалось только чуть заметно кивнуть женщине, чтоб она вышла и закрыла за собой дверь, после чего подошла к лежащей девушке и села рядом на стул.
  - Уходи... - она не смотрела на меня.
  - Я не для того сюда пришла.
  - Что, посмотреть на меня захотелось, или пожалеть?.. - а сейчас в голосе девушки послышались истерические нотки. - Сейчас много любопытных, так что давай, начинай!
  - Видишь ли, меня твоя мама позвала, чтоб я тебе принесла успокоительной настойки, но пришла я сюда не для того. Знаешь, а ведь мы с тобой подруги по несчастью... - горько усмехнулась я. - Дело в том, что меня тоже жених бросил, и незадолго до свадьбы, а потому я тебя понимаю, как никто другой.
  - Это ты только что придумала?.. - скривила губы девушка. - Глупо. Самой-то не противно?
  - Такими вещами не шутят... - покачала я головой. - Все произошло три года назад. Мы с ним были обручены, даже о дате свадьбы друзьям сообщили, готовились к ней - во всяком случае, я так считала. Все складывалось не просто хорошо, а замечательно - и вдруг незадолго до свадьбы он пропал. Его многие искали, я не знала, на что и подумать. Даже решили, что он погиб, а через какое-то время мне сказали, что он оказался в другой стране и там женился. До сих пор не знаю, верить этому или нет. Не сосчитать, сколько ночей я в подушку ревела. А затем мне пришлось уехать...
  - Почему?.. - девушка повернула ко мне голову.
  - Как стало известно, он натворил кое-что очень нехорошее (некоторые в этом не сомневались), и я просто не могла оставаться там, где жила раньше. Многие, в том числе и друзья, не поверили, что мне было ничего неизвестно о его замыслах, и я не могла смотреть в глаза его друзей. Было стыдно.
  - Если ты не виновата, то почему стыдно?
  - А тебе почему сейчас не хочется никого видеть?
  - Это разное! Он меня бросил на виду у всех! Такой позор...
  - Нет, то, что с нами случилось - это почти одно и то же. Когда те, кого ты считал своим другом, при виде тебя, отводят свой взгляд в сторону, и ты идешь, словно оплеванная... Разницы, по сути, никакой. В общем, я тебе скажу так - дуры мы с тобой!
  - С чего это?
  - Да потому что толстую шкуру нарастить себе не успели - оттого сейчас и маемся... Хотя когда тебе в душу лезут грязным сапогом, да еще и получаешь удар в спину от того, кого ты считал своим другом... Тут не спасет никакая шкура, пусть она будет хоть того толще...
  Прошло немало времени, прежде чем я покинула комнату девушки, и сразу же за дверью меня ждала ее мать.
  - Вы так долго не выходили... Как Любица?
  - С ней все хорошо, не беспокойтесь, она немного успокоилась, уснула и проспит до утра. Просто ей надо было выговориться, и мне удалось ее разговорить. Не волнуйтесь - теперь она пойдет на выздоровление. Кстати, вот, возьмите... - я протянула женщине две деревянные бутылки. - Из темной бутылки давайте дочери настойку утром и днем, по одной ложке, а из второй - по две ложки, перед сном. Это успокоительные и сонные сборы, то, что ей сейчас необходимо. И сами постарайтесь не нервничать - вы сейчас для дочери надежда и опора. Не беспокойтесь - с ней все будет хорошо.
  - Ваши бы слова - да Богу в уши!
  - Ничего, она у вас девочка сильная - выдержит. Только вот тот удар в церкви был уж очень неожиданным, вот она и надломилась немного.
  - Да уж, от Невзора я такого никак не ожидала!.. - кажется, женщина готова была обрушить на голову своего несостоявшегося зятя все громы и молнии. - А ведь таким влюбленным притворялся! Он ведь Младу раньше недолюбливал, да и раздражала она его своим глупым поведением и неуместными шуточками. И вот надо же такому случиться!..
  - А родители Невзора что говорят?
  - Приходили они ко мне, уж не знаю, за какой надобностью - скорей всего, поговорить хотели, только я их на порог не пустила. Сказала: так, мол, и так, сваты несостоявшиеся, я против вас ничего не имею, но дорогу в этот дом навсегда забудьте, раз ваш сынок мою дочь на весь город опозорил. Ну и дверь закрыла... Поговаривают, что родители Невзора после случившегося ему сказали что-то вроде того: раз так поступил, то отныне живи своим умом, к нам за помощью не обращайся. Они люди строгие, но справедливые. Но Млада... Ну и дрянь же она оказалась! Не поверите: с детских лет эта девчонка в нашем доме бывала, подругой моей дочери считалась, сколько я ее семье помогала!.. До сих пор не могу поверить, что такую змею на своей груди пригрела! У меня в голове не укладывается, как Невзор мог сменить Любицу на Младу! Что мне ни говорите, а дело тут нечисто!
  - Правильно думаете... - согласилось я. - Там, в комнате Любицы, я руны бросила, и так кое-что посмотрела... В общем, на Невзора Млада приворот сделала, причем мощный.
  - Вот зараза!.. - ругнулась женщина. - Я как чувствовала, что здесь все непросто! А если его снять, этот самый приворот?
  - Не получится... - вздохнула я. - Там сильный мастер поработал, вернее, очень сильный, мне бы не хотелось с ним схлестываться. Кроме того, Невзор и Млада уже обвенчаны, а чтоб церковный брак разорвать... Думаю, вы и сами знаете, что дело совсем непростое, и никто там не будет разбираться, по своей воле жених себе такую невесту выбрал, или под каким-то воздействием. Да и заплатить за развод придется дорого, такие деньги не каждый богач может выложить. И потом, ваша дочь уже сказала мне, как отрезала - больше о Невзоре ничего знать не хочу, пусть живет своей жизнью, а я буду жить своей.
  - Так это она сгоряча сказала!
  - Знаете, принято считать, что если любишь человека, то все ему простишь, а вот мне кажется, что если по-настоящему кого-то любишь, то предательство простить невозможно. Ваша дочь считает так же. Говорю же - она сильная девочка.
  - Ах, Невзор... Приворот на него, значит... Я, конечно, на него зла, но что-то такое и подозревала. Ну, Млада, ты и дрянь! Бедный парень! Тут и не хочешь, да посочувствуешь.
  - Есть такое дело... - не стала спорить я. - Но кое в чем Невзор сам виноват: у него с друзьями-товарищами мальчишник два дня проходил, и вот в эти дни он к Младе в баньку несколько раз наведывался - думаю, понятно, зачем. Согласна: она его туда приглашала с ясным намеком, за какой такой надобностью желает его там видеть, причем одного, без друзей, а он и поддался, отказываться не стал. Видимо, таким образом решил распрощаться с холостой жизнью.
  - Вот паразит!.. - вырвалось у женщины.
  - Верно, именно там Млада его заговоренным питьем и потчевала, причем не единожды, а последствия, которые наступили после этого, так сказать, угощения, в церкви все увидели воочию... Ничего не скажешь, дорого он заплатил за посещение той баньки. В общем, надо признать, что отныне у Любицы и Невзора дороги разошлись навсегда.
  - Бедная моя доченька...
  - Не расстраивайтесь. Тут можно сказать только одно - не судьба. Старое уходит, новое приходит. Конечно, случившееся никогда не забудется, но со временем сгладится. И вот еще что: через какое-то время к вам сваты пойдут - все же ваша дочь богатая невеста, да к тому же еще и красавица. Только вы всем сватам отказывайте, и причину какую-нибудь уважительную придумайте - мол, после того скандала она еще в себя не пришла, ни о каких ухажерах и речи быть не может, а неволить дочь я не хочу... Причина достаточно серьезная, обид быть не должно. Зато тот, кто первым придет к вам свататься после дня осеннего равноденствия - за него дочку отдавайте без сомнений, она всю жизнь за ним проживет, как за каменной стеной.
  - Спасибо вам... - заплакала женщина. - Не знаю, как вас и благодарить!
  - Сочтемся... - отмахнулась я. - Вот что: отведите-ка меня туда, где сейчас живет Млада. Очень хочется сказать ей несколько слов. Причем от всей души.
  - Мой старший брат вас туда проводит...
  Старшим братом хозяйки оказался тот самый бородач, который впускал меня в дом. Пока мы с ним шли до дома, где сейчас живут Невзор и Млада, бородач ругался без остановки, и слов при этом не выбирал. Как я поняла, детей у этого человека не было, и к Любице он относился, как к родной дочери. Более того - собирался, как он сказал, "вытряхнуть душу из этого мозгляка", то бишь из Невзора, но сестра остановила: мол, драка ничего не изменит, а вот новых разговоров о Любице прибавит... Вот и пришлось мужчине смириться, хотя обиду, нанесенную его племяннице, он не забудет никогда и прощать Невзора не намерен! Может, еще и посчитается...
  Правда, мужчину я слушала вполуха - невольно вспоминалось то, что я рассказала Любице о себе, о своей несостоявшейся свадьбе. Надо же: молчала столько времени, и вот проговорилась... Конечно, я рассказала девушке далеко не все, да к тому же мое повествование было весьма упрощенным. Ох, лучше не думать о том, что произошло три года назад - так все же спокойней, хотя надежда все еще живет в моем сердце, и я по-прежнему надеюсь, что тогда, три года назад, произошла страшная ошибка или же странное недоразумение, и правда должна выплыть наружу...
  Дорога много времени не заняла, и вскоре мы оказались перед большим домом. На улице вечер, начинает темнеть, и окна освещены - скорей всего, в доме гости.
  - Вот здесь и живет этот с той... - пробурчал мужчина.
  - Спасибо, что проводили, дальше я сама.
  - Нет уж, лучше я в сторонке постою. На всякий случай... - хмыкнул бородач, отходя на десяток шагов в сторону. Кажется, он все еще не расстался с мечтами о том, как бы дать хорошую трепку Невзору или, на крайний случай, кому-то из членов его семейства. Раз так, то и мне стоит быть поосторожнее со словами, а не то как бы до беды не дошло. Надо придумать, как Младу сюда позвать, чтоб наедине пообщаться, а не то разговора в доме не получится.
  На счастье, из ворот как раз вышла бедно одетая девица с ведром в руках - похоже, служанку отправили за водой. Ну, эта точно не откажется от лишней монетки.
  - Заработать хочешь?.. - подошла я к девице.
  - А кто не хочет?.. - остановилась та, с интересом глядя на меня.
  - Вот... - я достала из кармана большую серебряную монету, в которую девица просто-таки впилась глазами. Похоже, это ее заработок за пару-тройку седмиц, не меньше. - Скажешь Младе, что ее хочет видеть какая-то женщина, и, дескать, очень настаивает на встрече. Потом приведешь Младу сюда. Сделаешь, что я прошу - получишь еще такую же монету.
  - Она не пойдет...
  - А я не настаиваю, не хочешь ее сюда приводить - твое дело. Кого-нибудь другого дождусь, того, кому деньги нужны.
  - Ладно... - девица просто выхватила монету у меня из рук. Похоже, в этом доме слуг деньгами не баловали. - Сделаю, что смогу... А я тебя знаю, ты лекарка из лавки!
  - Верно... - согласилась я. - Не тяни время, зови ко мне эту... Ну, ты меня поняла.
  - Как не понять! Жди меня здесь, и про вторую монету не забудь!
  Девица побежала в дом, и я не сомневалась, что Младу она приведет, и дело тут не только в деньгах - ей очень хочется знать, за какой такой надобностью ее новую хозяйку желает видеть та, которая, как говорят, какое-то отношение к колдовству имеет. А еще девица наверняка заметила стоящего неподалеку мужчину, и, не сомневаюсь, знает, что это дядя бывшей невесты ее хозяина. Ой, это же так интересно! Кроме того, судя по интонациям в голосе девицы, свою новую хозяйку она уже недолюбливает, и даже не пытается это скрыть. Женское любопытство неистребимо, и не сомневаюсь - эта шустрая особа сделает все, чтоб хоть краем уха послушать наш разговор.
  Ждать пришлось не очень долго, и вскоре из ворот показалась все та же девица в сопровождении некой тощей особы, которая чуть покачивалась при ходьбе. Судя по всему, эта самая Млада уже успела хорошо принять на грудь - скорей всего, сидела за праздничным столом с любимым мужем, отмечая начало счастливой семейной жизни. Кажется, ее уже неплохо развезло, как бы ни упала, споткнувшись на ровном месте. Ладно, я не гордая, сама подойду.
  - Хозяйка, эта женщина хотела поговорить с вами... - кротко заявила служанка, когда я подошла к женщинам.
  - Отойди, милая, мне надо с твоей хозяйкой несколькими словами перекинуться...- сказала я, незаметно всовывая монету в ладонь девицы.
  - Да, уходи... - икнула Млада, и служанка неохотно отошла на небольшое расстояние. Скорей всего полностью наш разговор она не услышит, но ей вполне хватит и того, что донесется до ее ушей, а остальное додумает сама. Впрочем, это меня уже не касается.
  Млада... Невысокая, тощая, какая-то нескладная, и несуразность фигуры не может скрыть дорогое новое платье - у нее длинноватое тело и короткие ноги. Внешне тоже не красавица - белесые волосы, маленькие глаза, совершенно неприметное лицо... Да, бывает такая внешность: на первый взгляд - обычное лицо, но мимо пройдешь, и не заметишь, и в памяти никак не отложится. То, что эта особа сейчас хорошо под хмельком - это даже неплохо, язык быстрее развяжется, и за словами следить не будет.
  - Тебе чего надо?.. - Млада дыхнула на меня винным запахом. - Говори быстрей и уходи, а то мне некогда.
  - Мне надо знать, к какому мастеру ты обращалась за отворотом-приворотом, и где я могу этого мастера найти.
  - Чего?.. - кажется, от услышанного Млада чуть протрезвела. - Чего плетешь?!
  - Ты других можешь обмануть, но не меня. То, что ты сделала, останется на твоей совести, только Невзора пожалей - если с него не снять то, что навели по твоей просьбе, то у парня вся жизнь наперекосяк пойдет, да и тебе легче не будет. Сейчас еще можно что-то сделать, как-то договориться с мастером, но немногим позже...
  - А вот это не хочешь?.. - Млада сунула мне под нос кукиш. - Лекарка, не суйся не в свои дела! Ишь, умная какая нашлась! Да пошла ты знаешь куда!..
  - Не знаю, где ты нашла этого мастера и чем ему заплатила, потому как за такие вещи - а это черная магия!, обычно платят немало, а денег у вашей семьи не так и много. Хотя я и без того догадываюсь, что у тебя мастер за оплату взяла. Сколько лет своей жизни ты ей отдала? Год? Два? Три? Пять?
  - А это не твое дело, поняла!
  - Может, и не мое, но то, что мастер женщина - это я по энергетике чувствую. И содеянное тебе впрок не пойдет, как раз наоборот, боком выйдет.
  - Умная, да?.. - гаденько захихикала Млада. - Пугать меня пришла? Нашла, кого стращать! Разговаривать с тобой не хочу. Прикажу - собак на тебя спустят!
  - А ведь мастер, к которому ты обратилась - она не дура, и когда согласилась выполнить твою просьбу, наверняка сказала, что брать этот грех на свою душу не желает, и это ты должна взять его на себя... - продолжала я. - И возражений с твоей стороны не последовало, верно? Тебе кажется, что сейчас ты добилась всего, что хотела, живешь в довольстве, но это не так. Думаешь, родители Невзора тебя простят и полюбят после того, что ты устроила в церкви? Да они уже махнули на вас рукой - живите, как хотите, и видеть вас (особенно тебя) они более не желают.
  - Не твоя забота, разберусь.
  - Ох, как бы мне хотелось с Невзором поговорить, только он меня слушать не станет.
  - В этом и не сомневайся... - только что не заржала Млада. - А если и выслушает, то не поверит.
  - Хочешь, скажу, что вас всех ждет дальше? Содеянное впрок тебе не пойдет, и ничем хорошим не кончится. Черный обряд ни для кого добром не кончается, потому что это насилие над личностью. Совсем недолгое время у вас в семье будет хорошо, а потом Невзор загуляет, причем загуляет так, что ни одной юбки не пропустит, а знаешь почему? Просто идти домой, к тебе, находиться рядом с той, от которой ему плохо - это Невзору будет поперек горла, потому и пить начнет, чтоб душевную боль и тоску хоть немного приглушить. И детей ваших он любить не будет - увы, но это так. Ну, а затем Невзор и руку на тебя поднимать начнет, а ты будешь терпеть, потому что пойти тебе будет некуда, да и куда ты денешься с несколькими детьми, половина из которых будут серьезно больны... К тому же родителям Невзора дети от нелюбимой невестки тоже не нужны будут, благо в той семье еще двое сыновей и дочь, так что внуков им хватит и без твоих детишек. Но знаешь, что еще хуже? Как правило, привороженные долго не живут, так что, как это ни горько, останешься ты вдовой, одна, никому не нужная... Кстати, мастер должна была тебя об этом предупредить - таковы правила, и потому то, что я сейчас тебе говорю, ты уже слышала от мастера.
  - Заткнись!.. - зашипела на меня Млада. - Понимала бы что! Других учить горазда, а сама-то не замужем! Что, не нужна никому? Так что свои слова засунь себе сама знаешь куда! Что, завидуешь, что я себе такого парня отхватила? Конечно, у тебя же никого нет, об этом все знают! Я, чтоб ты знала, Невзора давно люблю, только о нем и думала несколько лет, а он на меня внимания не обращал. Я что, хуже Любицы? Или счастья не заслуживаю? У нее и так всего хватает, так ей еще и Невзора подавай? Нет уж, тут я своего не отдам! Говоришь, любить меня не будет? Так моей любви на двоих хватит, и жить мы с ним будем душа в душу, всем на зависть!
  - А ведь я твою судьбу посмотрела... - остановила я разгневанную Младу. - Ты должна была замуж через четыре года выйти. Может, тот мужчина не так хорош и богат, как Невзор, но жизнь у тебя с ним была бы спокойная, и муж к тебе хорошо бы относился. А сейчас... Дура-девка, сломала жизнь не только себе, но и другим!..
  Не знаю, что собиралась ответить Млада (кажется, она уже готова была вцепиться мне в волосы), но в этот момент ворота вновь открылись, и вышел мужчина. Высокий, плечистый, красивый... Понятно, это Невзор. Да, хорош парень, и с Любицей они бы смотрелись просто замечательно, а уж если учесть, что они любили друг друга... Ох, Млада, Млада, что ж ты натворила, ведь отвечать за содеянное придется не только тебе, но и твоим детям!.. А то, что Невзору жизнь сломала - это ясно любому.
  - Млада... - позвал Невзор. - Млада, где ты, любимая?
  - Я здесь, хороший мой!.. - девица кинулась к молодому человеку и прижалась к нему. - Отошла ненадолго...
  - Не уходи от меня, не хочу оставаться без тебя...
  - Да я всегда буду с тобой, любовь моя... - и Млада, кинув на меня торжествующий взгляд - посмотри, как супруг меня любит, а ты такую-то чушь плела!, вместе с мужем направилась в дом. Ну-ну, наслаждайся счастьем, тем более что оно будет недолгим.
  Н-да, что тут скажешь - привязка, конечно, сильная, только и откат будет соответствующим, а я... Я тут ничего сделать не могу, тем более что родители молодого человека об этом и не просят, да и сына после случившегося знать не желают, так что и мне не стоит влезать в это дело.
  Правда, после разговора с Младой у меня на душе на редкость паршиво, и парня жалко, но... Как говорится - я умываю руки, попыталась сделать, что могла, только вот ничего не вышло.
  На следующий день посетителей в лавке было немного, и я уже собиралась, было, помочь тетушке Мей, которая сейчас занималась приготовлением растирок от боли в спине, как в лавку пришел мужчина. Уже немолод, но одет хорошо, и понятно, что не бедствует. Проблема у него, видишь ли - молодую жену в неверности подозревает. А я и так вижу, что в его семейной жизни все не так гладко, но в таких случаях прямо говорить правду не стоит - еще врагом станешь, с подобным я уже сталкивалась не единожды.
  - Поймите, мне правду надо знать!.. - повысил голос мужчина. - Жена твердит, что я слишком ревнивый, и мне кажется то, чего не было, но... Видите ли, я, может, и не так молод, но глупым никогда не был! Вчера я вернулся из поездки в первой половине дня, хотя намеревался задержаться еще на денек. Вроде все в порядке, только вот жена явно не ожидала увидеть меня так рано, испугалась, и на одежде у нее была дорогая брошь, которую я ей не дарил, и она пыталась прикрыть ее платком. Утверждает, что это украшение я ей подарил, просто позабыл, а это не так!
  - Но может...
  - Нет, не может!.. - покачал головой мужчина. - У меня память хорошая, и уж тем более не забыл бы, что купил любимой женщине. Да я бы даже не посмотрел на эту аляповатую золотую поделку, и уж тем более не стал бы ее покупать! Не могу отделаться от впечатления, что если б я вернулся на четверть часа раньше, то застал бы жену не одну. А еще мне надо знать, с кем именно она мне изменяет!
  - А нужно ли?
  - Нужно!
   Вообще-то я не люблю вмешиваться в семейные отношения и потому стараюсь не вставать на сторону одного из супругов, но сейчас почему-то искренне сочувствую этому человеку.
  - Может быть, все утрясется само собой?
  - Даже так?.. - приподнял брови мужчина. - Спасибо за предупреждение. В любом случае я настаиваю - мне нужно знать правду, а не терзаться в неведении, и предательства прощать не намерен.
  - А если...
  - Вы не понимаете!.. - произнес мужчина с едва заметной ноткой обреченности в голосе. - Наш брак... Я вдовец, и, как видите, в возрасте, в новый брак вступать не собирался, но увидел ее, и влюбился, как мальчишка, а она искренне радовалась, что я спасаю ее от бед и нищеты... Извините, эти слова вырвались у меня помимо воли, но прошу понять меня правильно.
  - Хорошо, если вы так настаиваете... - вздохнула я. - Есть снадобье, которое поможет вам узнать правду, только вот приготовить его вам придется самому.
  - Согласен.
  - Запоминайте: нужно взять три листа болотного аира, пять березовых листочков и две ольховые шишечки. Все это засушить, затем измельчить в стакан яблочного бренди...
  - Простите?
  - Яблочное бренди... - повторила я. - Согласна - у нас его купить непросто, но при желании это хмельное питье можно приобрести у иноземных торговцев. Так вот, измельченные травы, залитые яблочным бренди, должны настояться ночь под полной луной, после чего его нужно очистить от остатков травы. Перед сном прочитать заговор... Вот вам бумага и карандаш, пишите. "Пепел к пеплу, прах к праху, ангелы или демоны дадут знание мне, ангелы или демоны, то без разницы мне..."...
  - Если можно, то чуть помедленней, я не успеваю.
  - Конечно.
  Заговор был не очень длинный, так что я менее чем через минуту закончила диктовку.
  - Я записал, что дальше?
  - После того, как прочитаете заговор, сделайте глоток напитка и ложитесь спать. Если жена вам изменяет, то приснится тот человек, с кем она, так сказать, грешит. В том случае, если жена перед вами чиста, то ваш сон будет без сновидений.
  - Спасибо... - мужчина положил на стол золотой и вышел из лавки.
  - Боюсь, что не за что... вздохнула я вслед ему.
  Взяв со стола монету, направилась к тетушке Мей, которая как раз процеживала отвар.
  - Нам сегодня повезло... - я положила золотой в ящик. - А вот бедному мужику - не очень. У его женушки крышу снесло от пылких чувств к другому мужчине. Обманутый муж хоть и догадывается, в чем дело, но все же надеется на лучшее... Тебе помочь?
  - Если время есть.
  - Сегодня посетителей немного.
  Я только взялась за широкий глиняный горшок, как колокольчик над дверями вновь звякнул. Делать нечего, надо идти. Надеюсь, управлюсь быстро, а то у Мей сегодня работы полно - чтоб приготовить правильную растирку от боли в спине - на это труда и времени уходит немало.
  В этот раз к нам пришла молодая женщина, и хотя внешне она выглядела спокойной, я поняла, что та держится из последних сил.
  - Слушаю вас.
  - Дочка у меня... - произнесла женщина. - Маленькая... Беда у меня...
  - Что случилось? Болеет?
  Вместо ответа у женщины хлынули слезы, и хотя она пыталась мне что-то сказать, рыдания не давали ей это сделать. Больше того - у женщины руки затряслись, и она была близка к истерике... Ну, так дело не пойдет, да еще и напугает тех, кто к нам в лавку может заглянуть.
  - Пойдемте... - я потянула женщину за собой. - Успокойтесь немного, а потом мы поговорим.
  Тем не менее, у нас с Мей ушло какое-то время, чтоб женщина пришла в себя - даже успокоительным пришлось поить, а затем, сидя в комнатке, среди пучков сушеных трав и бутылок с лекарствами, она заговорила о своей беде.
  Как рассказала посетительница, которую зовут Злата, у нее есть дочка Томица, сейчас ей четыре годика. Недавно женщина с дочкой решила съездить к своим родным, которые живут в деревне Колок - хотелось родственников повидать, знакомых проведать. Дочку с собой взяла, пусть с бабушкой и дедушкой познакомится - все же до сей поры они ее не видели.
  Приехали в деревню, все было хорошо, Томица с деревенскими детишками подружилась, играли вместе, гуляли, на речку ходили. А потом ватага детишек в лес пошла, по ягоды, Томицу с собой взяли, а когда стали возвращаться, хватились, что ее нет. Искали, звали, но не нашли. Делать нечего, дети вернулись в деревню, рассказали взрослым о том, что произошло.
  Пропавшего ребенка искали в лесу два дня, и что за эти дни чувствовала мать - об этом даже вспоминать не хочется. К счастью, на второй день, ближе к вечеру, пропавшую девочку отыскали - она сидела, съежившись, на поваленном дереве, и не отзывалась - как видно, крепко испугалась, оказавшись одна в лесу. Словами не описать радость матери, которая уже отчаялась увидеть своего ребенка, и потому до отъезда из деревни дочку от себя она никуда не отпускала.
  Казалось бы - все хорошо, ребенок нашелся, но чем больше времени проходило с того момента, как отыскали ее дочь, тем больше мать охватывала тревога. Почему? Конечно, маленькая девочка пережила сильный испуг, и подобное часто не проходит бесследно, но, тем не менее, у матери постепенно стало складываться впечатление, что рядом с ней находится чужой ребенок. От веселой смешливой девочки не осталось ничего, она стала молчаливой, холодной и даже злой, а когда мать пыталась ее приласкать, то отклонялась в сторону - мол, не трогай меня. К одежде стала безразлична, ходит в старом платье, не снимая его, хотя раньше ее любимым делом было наряжаться в красивые платьица, меняла их по нескольку раз в день. Не помнила имен своих городских подружек, сторонилась детворы, играть предпочитала дома, в темном углу, да и вкусы в еде у нее резко изменились - раньше любила молоко и творог, теперь на него даже смотреть не хотела, зато мать пару раз видела, как дочь кусала сырое мясо, и глотала отгрызенные куски. Их собака при виде девочки аж заходится лаем, а кот раньше шипел, теперь же и вовсе сбежал из дома. И таких мелочей немало, и они складываются в неприятную картину...
  - Я много чего могу еще сказать... - женщина продолжала вытирать слезы. - А вчера она на меня так посмотрела, что у меня руки от страха затряслись, и я всю ночь не спала... Что хотите со мной, то и делайте, можете убеждать, что у меня с головой не все в порядке, но это не мой ребенок, не моя Томица! Под ее личиной кто-то другой, и этого другого я боюсь...
  Мы с Мей переглянулись: не стоит однозначно принимать на веру слова женщины - мало ли что ей могло привидеться, к тому же и она, и ребенок - оба пережили серьезное потрясение. Скорей всего причина именно в этом, хотя кто его знает, без достаточных на то оснований мать к нам бы не пришла...
  - Муж ваш где?.. - спросила тетушка Мей.
  - Он купец, в другой город уехал, с товаром, вернется только через месяц. Я потому-то в деревню к родственникам и поехала, что одной дома не хотелось оставаться.
  - Если я правильно вас поняла... - заговорила я. - Вы пытаетесь нам сказать, что...
  - Я уже вам сказала, что это не мой ребенок. Это подменыш.
  Подменыш... Бывает, что нечистая сила стремится завладеть человеческими детьми, но обычно они забирают младенцев, подкладывая вместо ребенка замену, и этот подкидыш бывает разного рода. Чаще всего это колода, обтесанная в форме ребенка, на которую чары накладывают подобие жизни, а когда они исчезают, то всем кажется, что ребенок умер, и колоду хоронят вместо него. Бывает, что забирают красивых и здоровых человеческих детей, оставляя вместо него кого-то из своих, хилых и болезненных сущностей, причем придают им вид похищенного ребенка. Такие дети часто болеют, они хмурые и злые, ничего хорошего от них впоследствии ожидать не стоит, если, конечно, они не умрут до того времени, пока им исполнится семь лет. В любом случае, если речь идет о подменыше, то оставлять это дело без внимания не стоит.
  - Вы мне не верите?.. - спросила женщина, глядя на нас.
  - Однозначно ответить на ваш вопрос я не могу... - мне только и оставалось, что пожать плечами. - Надо посмотреть на вашего ребенка...
  - Это не мой ребенок, говорят вам!
  - Хорошо... - покладисто сказала я. - Мне надо посмотреть на того ребенка, что живет у вас в доме, и тогда я пойму, правы вы или нет.
  - Пойдемте, пойдемте... - заторопилась Злата. - Сами все увидите и поймете, что я права.
  - Иди, иди... - кивнула мне тетушка Мей. - Я тут как-нибудь сама управлюсь.
  Дом, в который меня привела женщина, был не из бедных, достаток чувствовался во всем. Впрочем, меня сейчас интересовал ребенок, о котором говорила его мать.
  Девочка сидела в небольшой комнате, в углу, и играла в куклы. На вошедшую мать и на меня оба бросила лишь короткий взгляд, не сказала нам ни слова, и продолжала теребить игрушки. А ребенок внешне очень хорош - беленькая, кудрявая, огромные голубые глаза, пухлые губки... Будущая красавица, которая, взрослея, разобьет немало мужских сердец. Пожалуй, такого красивого ребенка, и верно, могли подменить, хотя, возможно, мать все еще окончательно не пришла в себя после того, как дочка заблудилась в лесу.
  - Томица, а вот и я!.. - нарочито веселым голосом продолжала женщина. - Смотри, кто к нам в гости пришел! Ты ведь помнить тетю Миру?
  Девочка лишь покосилась на меня и неохотно кивнула головой - мол, помню, и снова стала смотреть на игрушки. Я пыталась с ней поговорить, но ребенок был не настроен на разговоры с пришлой теткой. Девочка по-прежнему играла с куклами, только вот красивая заморская кукла с фарфоровой головой лежала где-то в стороне, а страшноватых тряпичных кукол, причем далеко не новых и облезлых, она не выпускала из рук. Впрочем, нескольких минут общения мне было вполне достаточно, чтоб сделать невеселый вывод.
  - Все, Томица, мне пора идти... - обратилась я к девочке, которая по-прежнему сидела в углу со своими куклами. - Рада была вновь тебя увидеть.
  - Я провожу... - поднялась со стула женщина.
  - Хорошо. Томица, до свидания... - присела я возле девочки. - Скоро снова приду к вам в гости.
  В ответ ребенок что-то буркнул - ей явно не понравилось услышанное, но теперь я не стала обращать внимания на эти слова - мне и так было все ясно.
  - Ну, что скажете?.. - спросила женщина, когда мы вышли из ворот.
  - Порадовать вас мне нечем... - покачала я головой.
  - Значит...
  - Подменыш. Вы видели, какие куклы она сейчас предпочитает?
  - Да, я эти старые рваные куклы еще до поездки в деревню хотела выбросить, но не успела... - женщина потерла лоб ладонью. - Да и дочка в них не играла, а после того, как мы вернулись из деревни, она их из рук не выпускает, да еще рвет, делает еще страшнее...
  - Верно, они просто чем-то напоминают подменышу ее сородичей.
  - Ужас какой! И среди них сейчас находится Томица?
  - Да.
  - Помогите мне вернуть мою дочь!.. - женщина вцепилась мне в плечи. - Что угодно за это просите, только помогите!
  - Вы знаете, как возвращают подменышей?
  - Как-то довелось услышать.
  - Дело довольно неприятное, тут надо иметь силу воли. Вас придется проявить жестокость, и если вы не выдержите...
  - А красть моего ребенка - это не жестоко?! Сейчас я на все согласна! Готова всех на куски порвать!
  - Вы кому-нибудь говорили о своих подозрениях?
  - Только вам.
  - Правильно, и впредь не говорите, в том числе и своим родителям, а иначе за Томицей так и останется слава подменыша, люди начнут коситься, разговоры пойдут...
  - Я понимаю.
  - Надо ехать назад, в вашу деревню. Когда вы сможете отправиться туда?
  - Да хоть завтра!
  - Прекрасно, завтра с утра я буду у вас. Вы тому времени будете готовы?
  - Конечно! Сделаю все, лишь бы вернуть свою дочь!
  О своем отъезде мне надо было предупредить отца Петра, только не стоит ему пояснять точную причину своей поездки, а не то к женщине сегодня же нагрянут церковники и заберут подменыша, а допустить подобное никак нельзя. Ничего, что-нибудь придумаю, главное - чтоб инквизитор был на месте. К счастью, мне повезло - он куда-то собирался уходить, и потому слушал меня вполуха.
  - Отец Петр, мне нужно съездить в деревню Колок с одной несчастной женщиной. У нее заболела дочь, и нужна моя помощь.
  - Что за женщина?
  - Жена купца Елисея. Правда, его самого сейчас нет в городе, но...
  - Что с ребенком?
  - Ничего определенного сказать не могу, но когда вернусь, сообщу.
  - Хорошо, езжайте.
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, и отец Петр осенил меня крестным знамением.
  Фу, обошлось!
  Наследующий день я уже ехала в небольшой карете, направляясь в деревню. Нас было трое - Злата, я и ребенок. Почти всю дорогу мы молчали - говорить желания не было. Ребенок сидел молча, отстраненно смотрел в окно, но пару раз я заметила взгляды, которые девочка бросала на меня, и, признаюсь, от них у меня мороз шел по коже. Не знаю, что за существо находится здесь под видом милого ребенка, но его надо поскорее отправить к тем, кто послал его в мир людей.
  В Колок мы приехали во второй половине дня, немало удивив деревенских жителей - вы ж недавно у нас были! Пришлось Злате, кивая на меня, объяснять родственникам и любопытствующим: мол, это моя лучшая подруга, прошу любить и жаловать! Я, дескать, рассказала ей, как пропала Томица, и подруга (которая до этого времени никогда не была в деревне потому как она городская жительница) захотела сюда приехать, а я отказывать ей не стала. А еще она дама влиятельная, из тех, кому в просьбах отказывать не стоит, так что поневоле пришлось исполнить ее каприз. Мы ненадолго, всего на пару дней...
  Я тем временем изображала из себя недалекую особу, угощала детей и взрослых конфетами (которых привезла с собой едва ли не мешок), а затем и вовсе попросила нескольких мальчишек отвести меня на то место, где нашли пропавшую девочку, подтвердив свою просьбу мелкими медными монетками. Дескать, Злата мне все рассказала, и просто хочется своими глазами на все посмотреть... Мальчишки отказывать не стали - что с городской возьмешь, да еще и деньги платит!, так что и тут все сложилось удачно. Несмотря на то, что уже был вечер, я хорошо запомнила дорогу, и заодно кое-что прикинула на местности...
  На следующий день мы с Златой сказали ее родственникам, что немного прогуляемся. Впрочем, деревенским жителям сейчас не до нас, у них с утра своя работа, так что им не до того, чтоб смотреть на то, как гуляют городские неженки.
  Вначале мы со Златой, взяв с собой Томицу, пошли к речке, но затем свернули в лес, пошли по тропинке, и спустя четверть часа оказались на месте пересечения двух узких дорожек. Именно сюда я и шла, потому как неподалеку отсюда нашли пропавшего ребенка, а значит, и обряд будем проводить здесь.
  Дальше я действовала так быстро, как могла - схватила подменыша, скрутила ему руки и ноги заранее приготовленной веревкой и повалила на пересечение тропинок. Ого, а сила-то какая у этого существа, обычному человеку справиться с ним непросто.
  - Вот что... - сказала я подменышу, достав заранее припрятанные среди травы березовые и вербовые хворостины (их пришлось принести сюда ранним утром). - Вот что, или зови сюда свою мать и возвращайте нам нашего ребенка, или мы измочалим об тебя все эти прутья. Молчишь? Что ж... Злата, начинай... - и через секунду в воздухе засвистела березовая хворостина, а подменыш, получив удар, пронзительно завизжал...
  Дело в том, что самым надежным способом избавиться от подменыша и вернуть себе похищенного ребенка - это битье подменыша розгой или прутом до тех пор, пока подкинувшее его существо не заберет своего уродца, вернув людям их ребенка. Жестоко? Да, но иначе никак. К тому же такое битье должно происходить не абы где, а в строго определенном месте, в нашем случае - на перекрестке дорог, и пороть подменыша должна мать пропавшего ребенка или знахарка. Процедура долгая и болезненная для подменыша, но тут многое зависит еще и от того, когда над избиваемым сжалятся его сородичи.
  Подменыш кричал, стонал, визжал, изгибался, пытался отползти, но я вновь возвращала его на пересечение тропинок, а потом в его голосе появились рыкающие нотки, которые вряд ли может издать человек, но Злата не прекращала экзекуцию, и, измочалив о подменыша одну хворостину, откидывала ее в сторону, после чего сразу же брала новую. Спина и зад подменыша от ударов хворостиной уже представляли собой нечто красное, сочащееся кровью, но Злата и не думала прекращать избиение...
  Трудно сказать, сколько прошло времени, но внезапно до нас словно донесся скрипучий голос:
  - Остановитесь!
  Мы замерли, прошло несколько секунд, затем высокие кусты неподалеку от нас зашевелились, и оттуда вышла маленькая светловолосая девочка. У нее были растрепаны волосы, одета в какое-то рванье и она шла, спотыкаясь, словно не видя ничего перед собой, но это была Томица. Злата кинулась, было, к ребенку, но я ее схватила за руку:
  - Погоди, пусть сама подойдет к нам!
  Девочка добрела до нас, мать подхватила дочь, и та обвисла в ее руках - потеряла сознание. Я же наклонилась к подменышу, острым ножом рассекла путы на его ногах и руках, после чего, взяв за шиворот, подняла на ноги и подтолкнула к кустам, из которых вышла Томица.
  - Проваливай!
  Тот, подвывая и постанывая, побрел к лесу, на глазах превращаясь во что-то непонятное, покрытое шерстью, но то и дело с ненавистью оглядывался на нас красноватыми глазами, негромко рыча. Дождавшись, пока он скроется с наших глаз, я скомандовала Злате.
  - Уходим!
  - А как же...
  - Не бойся, ты со мной, если что - справлюсь. Но задерживаться здесь все же не стоит.
  Думаю, что путь из леса до деревни показался Злате невероятно долгим, но ребенка со своих рук она не спустила. Придя в деревню и войдя в дом своих родителей, первое, что она сказала, обращаясь к кучеру, который сидел за столом и уминал хлеб с молоком:
  - Закладывай карету!
  - Как же так... - растерялся тот, но Злата прикрикнула:
  - Быстро, я сказала!
  Старая подслеповатая бабка, сидящая в доме, спросила недовольно:
  - Чего еще случилось-то?
  - Да хоть в деревню не приезжай!.. - всхлипнула Злата. - Дочка у меня споткнулась, упала, исцарапалась, да еще и головой ударилась! Надо срочно в город, к лечее!
  - Вот городские... Нарожают доходяг, чуть что - сразу к лекарке бегут, хотя все само должно пройти... - забурчала бабка, но Злате было не до того, чтоб пререкаться со старушкой. Быстро переодев девочку в чистое платье и бросив лохмотья в горящую печь, она скомандовала:
  - Уезжаем! Немедленно! Родителям я потом напишу! А пока мне здесь делать нечего...
  - Вот, вот, нынешние бабы уже и дом родной забыть согласны... - пробурчала нам вслед бабка.
  Позже, уже сидя в карете и глядя на дочь, которую так и не выпускала из своих рук, Злата растерянно произнесла:
  - Что с ней?
  - Она спит... - улыбнулась я. - Не беспокойся, с ней все в порядке.
  - Как же мне хочется на это надеяться! А...
  - Она ничего не будет помнить из того, что с ней произошло, а если все же ее будут тревожить непонятные сны, то приходи ко мне, я их уберу. Только вот в ту деревню вам пока лучше не ездить, хотя бы до того времени, пока Томица не вырастет.
  - Да я отныне туда и не покажусь, и дочке моей там тем более делать нечего! Хватит, наездились, у меня на всю оставшуюся жизнь воспоминаний хватит.
  Прошло несколько часов, и под колесный шум я уже стала дремать, когда услышала детский голос:
  - Мама...
  Оказывается, Томица проснулась, терла кулачками заспанные глаза, и оглядывалась по сторонам.
  - Доченька... - Злата посмотрела на дочь. - Малышка, ты как себя чувствуешь?
  - Хорошо. Я что, долго спала?
  - Да.
  - А куда мы едем?
  - Домой. Хватит, нагостились в деревне.
  - Хочу, хочу домой, я уже соскучилась! Мама, а ты почему плачешь?
  - От радости, у взрослых иногда такое бывает... - Злата стала осыпать дочь поцелуями. - Малышка моя... Ты кушать хочешь? У меня есть пирожки с творогом и с капустой.
  - А молочко есть?
  - Я его с собой не взяла, но как только домой приедем, я сразу за молоком пошлю.
  - Тетенька, а ты кто?.. - Томица посмотрела на меня, забирая у матери несколько пирожков.
  - Я лечея, подруга твоей мамы, хотя мы и познакомились не очень давно. Можно, я к вам в гости приду?
  - Приходи, я тебя со своими подружками познакомлю, у меня их много, и некоторых даже полечить нужно. Вот у Яны всегда ухо болит и потому она плохо слышит, а у Жданы почти половина зубов выпала, и она сказала, что у нее новые вырастут...
  Слушая болтовню девочки и глядя на счастливую Злату, которая то и дело вытирала слезы, катящиеся из ее глаз, я думала о том, что иногда и в моей жизни бывают добрые моменты, такие, как сейчас. Ребенок спасен, и мать все еще не верит своему счастью, прижимает к себе дочку... Хорошо! Надеюсь, и них и дальше все сложится, как надо.
  Карета везет нас к городу, завтра будет новый день, а пока что я просто порадуюсь за мать и ее ребенка.
  
  Глава 3
  
  Эта пара, муж с женой, находились у нас в лавке уже чуть ли не полчаса - сегодня посетителей хватало и супружеская пара, судя по всему, ждала, когда они останутся наедине со мной. Ну, такое случалось нередко, потому как подавляющая часть человечества вовсе не желает, чтоб их семейные тайны оказались известны посторонним. Вот и эти двое подошли к моему прилавку только после того, как за очередным посетителем закрылась дверь, и мы остались втроем.
  - У нас тут дело такое... - женщина почти подтащила мужа ко мне. - Даже не знаю, как и начать, ведь скажи кому - не поверят, а если церковники узнают - те и вовсе поедом съедят, или что хуже сделают.
  - Да вы говорите, как есть...- пожала я плечами. - Вряд ли вы сумеете меня удивить.
  - Ну, не молчи... - женщина только что не ткнула мужа локтем в бок. - Рассказывай, во что впутался по собственной глупости! Сидел бы дома, то ничего б не случилось!
  Вздохнув, мужчина заговорил. Оказывается, он заядлый рыбак, и проводит на реке все свободное время, несмотря на частое недовольство жены - мол, лучше б дома хозяйством занялся!.. Все бы ничего, но нынешней весной, когда вовсю таяло, и лед на реке стал уже рыхлый и слабый, мужчина все же решил рискнуть, еще раз сходить на рыбалку, причем не абы куда, а на свое любимое место, которое находилось почти посреди реки, неподалеку от старой мельницы. Дескать, лед еще крепкий, выдержит. Увы, но надежда на "авось" в этот раз, как говорится, не прокатила, рыбак даже не успел дойти до своего любимого места на реке, как лед под его ногами провалился, и мужчина с головой ушел под воду. Попытки выбраться наверх и уцепиться за ломающийся лед ни к чему не привели, и бедняга осознал, что ему не спастись. Казалось, все кончено, но в этот момент чьи-то руки вытащили его на поверхность, и бедняга даже сразу не понял, что это сделала русалка. Правда, незадачливый рыбак не успел сказать ни слова благодарности своей необычной спасительнице, потому как та сразу же поставила условие: если утопающий хочет остаться в живых, то должен целый год навещать ее раз в неделю, а если откажется, то она сейчас же утягивает его на дно - просто одним утопленником будет больше... Мол, решай быстро, я долго ждать не собираюсь! Понятно, что мужчина с выбором не колебался - умирать никому не хочется.
  И вот с той поры, согласно уговора, он раз в неделю ходит все к той же старой мельнице, на свидания с русалкой. Она вылезает из воды и прижимается своим холодным телом к мужчине, греется, а потом вновь скрывается в воде. Все бы ничего, но с некоторых пор мужчина чувствует себя все хуже и хуже, иногда ему и с постели вставать не хочется...
  - Я ж думала, что он себе какую-то сердечную подружку завел... - вмешалась в разговор супруга незадачливого рыбака. - Вечно задумчивый, усталый, не до меня ему, чахнет на глазах, по хозяйству все делает спустя рукава, да и в последнее время никакой рыбы не приносит со своей рыбалки, хотя раньше без улова никогда не возвращался. Ну, я к нему с расспросами и приступила. Долго муженек упирался, но все же рассказал, в чем дело. Я, честно говоря, ему не поверила: думаю, раз правду не говорит, то прослежу, куда он ходит и где с той хм... русалочкой встречается, прихвачу любодеев на месте, не отвертятся! Насчет хвоста - не знаю, а волосы на головах у обоих повыдираю до проплешин! Вижу, в очередной раз собрался, я промолчала, а сама за ним в отдалении пошла. Дошел мой муженек до старой мельницы, зашел на причал обветшавший, а там к нему из воды эта вылезла...Я, как увидела ее - так и села на землю, растерялась, и слова сказать не могу! Это ж надо - баба хвостатая к мужику лезет! Видно, холодно там, в воде, вот и решила погреться! Вот зараза мокрохвостая!
  - Что ж, подобное иногда случается... - пожала я плечами. - Правда, те, кому довелось иметь дело с русалками, о таких случаях предпочитают помалкивать, и их можно понять.
  - Да чего ей от моего мужа надо?!
  - Дело в том, что некоторым из тех речных обитательниц человеческое тепло необходимо, вот и добывают его, как умеют. Правда, жизненные силы из людей они просто-таки высасывают - для этого достаточно посмотреть на вашего мужа. Нежить - она и есть нежить.
  Мужчина, и верно, выглядел далеко не лучшим образом - исхудавший, бледный, с мешками под глазами и синеватыми губами. А ведь не прошло еще и полгода... Лично мне и так понятно, что до окончания года - того срока, который назначила ему русалка, бедняга не доживет, а если все же дотянет, то до конца своих дней останется глубоко больным человеком.
  - Я что спросить-то хочу... - поинтересовалась женщина. - Если мой муж перестанет ходить на свидания к этой хвостатой, то, что будет? Я опасаюсь - мало ли что может произойти, а у нас дети еще маленькие.
  - Видите ли... - вздохнула я. - Беда в том, что твой муж заключил договор с нечистой силой (а русалки к таковым и относятся), и для этого не нужно подписывать бумаги, достаточно устного соглашения, что и было произнесено. Так что он теперь должен или выполнять соглашение, или... В общем, русалка свое возьмет.
  - Что же делать-то?
  - Тут надо подумать, так сразу не решишь... - дело в том, что я не люблю иметь дело с подводными обитателями - уж очень они гм... скользкие, а потому и подход к ним нужен соответствующий. Тем не менее, людям надо помочь, так что, немного помолчав, я спросила у мужчины. - Меня интересует вот что: нравишься ты русалке или нет?
  - В каком смысле?.. - растерялся тот.
  - В прямом.
  - Не знаю, как и сказать...
  - Как есть, так и говори... - пришлось чуть повысить голос. - Сам должен понимать, что я не ради любопытства интересуюсь, а для того, чтоб знать, как обстоят дела, и каким образом я могу тебе помочь.
  - Думаю, нравлюсь... - мужчина старался не смотреть на жену. - В последнее время она при виде меня аж сияет и вообще...
  - Хвостом по воде она колотила при виде моего мужа... - проворчала женщина. - Брызги аж в разные стороны разлетаются! Как видно, радость эту рыбину так и распирала. А уж как она к нему из воды выпрыгнула, так чуть с ног мужика не сбила!
  - Значит, проведем обряд против таких вот излишне навязчивых особ... - решила я. - Он несложный, справитесь. Правда, этот обряд к светлой магии не отнесешь, но и к темной тоже. Так, нечто среднее.
  - Да мне все равно какого он цвета, лишь бы от этой заразы влюбленной избавиться!.. - кивнула головой женщина. - Вы посмотрите только, на что у меня муж становится похож! Он же сохнет, скоро одна кожа да кости останутся!
  - Значит так, слушайте меня внимательно, потому как обряд должна провести именно жена. Сегодня же купи отрез черной ткани аршин на аршин. Конечно, в лавке его точно никто не отмерит, так что дома вам придется самой подогнать нужные размеры. Да, и вот еще что важно в этом обряде: если нужно отвадить любовницу от мужа, то отмерить и отрезать кусок ткани должна будет женщина, а если любовника от жены - мужчина.
  - А потом?
  - Дома сразу разрежьте ткань пополам, и произносите при этом такие слова... Вот вам бумага и карандаш, записывайте: "Из одного два сделаешь, да из двух одно не получится. Да будет так!". Все записали?
  - Да.
  - Так как дело имеете с нечистью, то на отрезках нужно мелом нарисовать крест. Ну, а потом нужно будет бросить каждый кусок на задворках разных церквей. Вот и все. Надеюсь, поможет.
  - А я потом на рыбалку могу ходить?.. - поинтересовался мужчина. Я от этих слов чуть не рассмеялась - ну, мужики!.. Некоторым хоть кол на голове теши, они на какое-то время притихнут, а потом опять за свое примутся!
  - Какая тебе еще рыбалка, ирод?! - рявкнула супруга. - Наловил уже себе столько, что и разгрести не можем!
  - Да я так спросил...
  - В будущем на рыбалку ходить можно и около реки находиться тоже... - пояснила я. - Только при условии, что у тебя при себе должна находиться полынь - русалки ее боятся. Хоть венки из полыни плети себе на голову, хоть в карманах ее носи, хоть на шею повязывай - но без нее отныне вам, господин хороший, не обойтись.
  - Спасибо вам... - женщина хотела, было, уйти, но остановилась. Похоже, ей что-то еще надо узнать.
  - Я вот что хочу спросить... - заговорила она. - А чего это русалки зимой в воде не замерзают? Давно бы должны в ледышки превратиться - зимы-то у нас вон какие холодные!
  - У них морозоустойчивость... - улыбнулась я.
  - Что?.. - не поняла женщина.
  - Видите ли... - надо как-то доходчиво пояснить простые истины. - У русалок в венах не кровь, а другая... жидкость, наподобие той, что у рыб, прозрачно-голубая. Вспомни: рыба не замерзает, хотя плавает в ледяной воде даже в сильные холода...
  В этот момент колокольчик над дверями вновь звякнул - пришел новый посетитель, и женщина, схватив мужа за руку, потащила его из лавки. Не сомневаюсь, что отныне муженька она будет держать в кулаке, и его походы на любимую рыбалку сократятся до минимума.
  В этот раз к нам пришла не посетительница, а дальняя родственница тетушки Мей. Признаюсь: за все это время я так и не разобралась в их степени родства - что-то вроде троюродной сестры внучатого племянника кузена мужа по материнской линии или нечто похожее. В любом случае, эта немолодая женщина (которую звали Дана) мне нравилась, и я была вовсе не против ее появления в нашей лавке. Эта любительница поболтать и обсудить последние новости не единожды заглядывала сюда, так что, поздоровавшись, я пропустила ее в комнатку к Мей - пусть поболтают, и их разговор, скорей всего, продлится до закрытия лавки.
  Однако уже через полчаса после появления родственницы тетушка Мей заглянула в лавку:
  - Мира, можно тебя на пару слов...
  - Уже иду.
  Как оказалось, родственница пришла не просто поговорить, а с просьбой. Дело в том, что дочь ее сестры не так давно вышла замуж, брак был по любви, все складывалось хорошо. Беда в том сразу же после свадьбы все пошло наперекосяк: молодожены скандалят промеж собой едва ли не каждый день, молодой супруг уже несколько раз порывался уйти из семьи, дела идут из рук вон плохо, да еще и молодая жена все время болеет... Все настолько скверно, что матери молодоженов уже едва ли не за голову хватаются.
  - Мира, сделай одолжение, сходи к ним, посмотри, что там и как... - попросила тетушка Мей. - Нет ли там сглаза какого, или чего похуже. А я за прилавком постою.
  - Конечно. Куда идти?
  - Я провожу... - встала со стула родственница тетушки Мей. - Их дом на другом краю города, так сразу и не найдешь...
  Идти пришлось довольно долго, и все это время Дана рассказывала мне о том, как хорошо раньше складывались отношения у этих молодых людей, которых звали Умир и Озара, и насколько быстро все изменилось сразу же после свадьбы. Ни дня не проходит без ссоры, ругани и слез. Да еще и болезнь молодой женщины, от которой она просто тает на глазах... Вот что ни говорите, а тут что-то неладно.
  В небольшом домике меня встретила мать молодой женщины. В ее взгляде, устремленном на меня, была надежда - мол, помоги!.. Постараюсь, сделаю, что в моих силах.
  Что же касается новобрачной, то она сидела на лавке за столом, уронив голову на руки, а когда все же посмотрела на меня, то было понятно, что она только что плакала. Лицо осунулось, глаза лихорадочно блестят, руки трясутся, кожа бледная до синевы...
  - Здравствуй, Озара... - я постаралась располагающе улыбнуться. Конечно, досадно, что сейчас в доме нет молодого мужа - хорошо просмотреть бы их обоих, но раз его нет, то постараюсь разобраться и без него. - Меня твоя тетушка Дана позвала, говорит, надо глянуть, все ли у вас в порядке. Она сказала тебе, кто я?
  - Сказала... - негромко уронила девушка. - Только никто мне сейчас не поможет... Мы опять поссорились, Умир сказал, что ему все надоело, он более не желает оставаться со мной, и намерен навсегда уйти к своим родителям...
  - Мало ли что он сказал... - я уселась рядом с Озарой. - Мужчины - они такие: вначале скажут, а потом подумают, так что и твой муж немного остынет и скоро вернется. А пока его нет, мы с тобой поговорим, поболтаем о своем, о девичьем...
  У меня ушло немало времени, чтоб успокоить девушку и разговорить ее. Впрочем, я не узнала ничего нового: до свадьбы у них все было прекрасно, любили друг друга, их родители меж собой хорошо поладили... Казалось, все складывается как нельзя лучше.
  Нелады начались со свадьбы - она, мягко говоря, подкачала. Вначале кое-кто из родственников принял на грудь сверх меры, потом кому-то не понравились слова соседа по столу, и веселье закончилось безобразной дракой с выбитыми зубами и травмированными конечностями. Надо сказать, что позже родственники покаялись - дескать, сами не поняли, что на них такое нашло, а потому решили, что виной всему ударившее в голову слишком хмельное питье, хотя ранее никто из них не был замечен в любви к зеленому змию. Вдобавок молодой муж чем-то отравился на свадьбе, его два дня рвало желчью, а у невесты так разболелась голова, что она на ногах стоять не могла.
  - Но даже не это было самым плохим... - девушка невольно сжала мою ладонь. - После свадьбы я уснула только под утро, и мне приснилось, будто я иду по кладбищу в свадебном платье. Подхожу к одной могиле, а она раскопана, и я знаю, что уже приготовлена для меня. Я пытаюсь бежать, а ноги еле шевелятся, ко мне тянутся костлявые руки, хватаются за мое платье и тянут вниз... Теперь этот сон преследует меня каждую ночь, стоит лишь закрыть глаза, и мне постоянно снится могила, стоящие вокруг мертвецы, а еще я вижу, как ко мне тянутся из-под земли костлявые руки, затаскивая в эту яму...Я почти не сплю, с мужем постоянно ругаемся, меня воротит от одного вида еды, судороги по всему телу, болит сердце, и у нас с Умиром отношения настолько плохие, что дальше некуда...
  Ну, то, что на этой девушке порча, причем сильная - это я и так вижу. Кто ж на тебя, милая, такое наложил-то, а? Тут можно сказать только одно: раз до свадьбы у молодых людей было все хорошо, а неприятности начались со дня свадьбы, значит, некто подкинул им гадость именно тогда.
  - Может, у вас завистники какие имеются, или же у тебя или у Умира раньше были другие жених и невеста?
  - Нет, ничего такого и близко не было... - покачала головой Озара.
  - И мне об этом ничего неизвестно... - подтвердила слова дочери мать Озары. - У нашей семьи тоже врагов нет, да и у семьи Умира, по слухам, тоже.
  Вот именно что по слухам... Ладно, пока что на этом внимание заострять не будем, для начала необходимо проверить дом и все, что в нем находится.
  - Где подарки, которые молодым на свадьбе дарили?
  - Все здесь, в доме.
  - Посмотреть на них можно?
  - Конечно!
  Я достала из сумки церковную свечу, зажгла ее и направилась смотреть подарки. Кухонная утварь, вышитые полотенца, красивые пяльцы, иноземные шелковые нитки для вышивки, наборы посеребренных рыболовных крючков, забавные безделушки... Тут все в порядке - свеча горит ровно, не чадит. Решила обойти со свечой весь дом, благо он невелик. В кухне все хорошо, и в горнице также, чулан тоже чистый, а вот стоило мне войти в спальню, как свеча зачадила. С кроватью проблем не возникло - там нет ничего плохого, а вот подле сундука, в котором хранилась одежда, свеча начала коптить. Значит, здесь...
  Откинув крышку сундука, стала вытаскивать лежащую там одежду и подносить к свече. С этим все в порядке, и с этим тоже, и с тем... Свеча затрещала в тот момент, когда в моих руках оказалось зеленое платье из роскошного кхитайского шелка, отделанное золотой вышивкой и золотистыми кружевами. Красивое, и наверняка цены немалой... Проверила остальную одежду, и с ней все было в порядке.
  - Это чье платье?.. - повернулась я к Озаре и ее матери.
  - Мое... - ответила девушка. - Оно свадебное, я в нем замуж и выходила.
  - Где вы его взяли? Вам кто-то его принес?
  - Мы его на рынке купили.
  - У кого?
  - Женщина какая-то, мы ее не знаем...
  По словам Озары, они с матерью уже купили платье на свадьбу, но девушке в глубине души все же хотелось чего-то более красивого. Ее можно понять: каждой хочется на своей свадьбе быть в самом лучшем платье, да и кто из нас не прочь обзавестись новой одеждой?! Недаром есть такая поговорка: курочку не накормить, девушку не нарядить.
  За несколько дней до свадьбы, Озара с матерью отправились на воскресную ярмарку (надо было кое-что прикупить для праздника), и вот там-то девушка увидела небогато одетую женщину средних лет, которая стояла чуть в стороне от остальных торговцев и держала в руках это самое платье. Очевидно, женщина пришла сюда недавно, потому что это невероятно красивое платье еще никто не купил, а может, покупатели не подходили по той простой причине, что понимали - приобрести такое платье может позволить себе только богатый человек.
  Озара, увидев платье, просто-таки подлетела к нему - какой шелк, какая вышивка, а уж про золотое кружево можно и не говорить! Да от всего этого глаз не оторвать! Мягкая ткань так и ласкалась к коже... Удивительно, но платье подходило девушке и по росту, и по размеру, так что Озара умоляюще смотрела на мать, не желая выпускать из рук настолько понравившуюся ей вещь. Как это ни странно, но продавец назначила за платье совсем небольшую цену - мол, срочно нужны деньги! Еще добавила, что платье сшито совсем недавно, его ни разу не надевали, а продаю, дескать, потому, что так сложились обстоятельства... Однако мать девушки смущала слишком низкая цена, но отказывать дочери в покупке она не стала... Вот и все.
  - Ты это платье когда надевала?
  - Как с рынка принесли - сразу померила, и оказалось, что оно как по мне сшито! Постояла в нем перед зеркалом, а потом его сразу же сняла и убрала - не хотелось, чтоб меня в этом платье раньше увидели. А на свадьбе все женщины только на него и смотрели, а сколько восторгов было! И зависти тоже.
  - Ясно... - вздохнула я. - Так вот, дорогие мои, причиной того, что сейчас с вами происходит, является это самое платье.
  - Как?!
  - А вот так. У кого-то (скорей всего у той женщины, которая продавала платье), заболел кто-то из родственников (думаю, дочь), и прогнозы, очевидно, были совсем неутешительные. Могу предположить, что срок жизни у того больного подходил к краю, жить ей (или ему) оставалось всего несколько месяцев, а то седмиц. Если называть вещи своими именами - человек умирал. Вот женщина от отчаяния и решилась на крайние меры - нашла мастера, который, скажем так, свел болезнь на это платье, после чего его, это самое платье нужно было продать другой девушке. Все получилось, как задумано, так что Озара купила себе платье, а вместе с ним и чужую болезнь.
  - А с ней и смерть... - горько улыбнулась девушка.
  - Так и есть, не вижу смысла отрицать очевидное. То, что сделала мастер (а она, судя по всему, большой искусник в своем деле) - это черная магия, не приведи Бог кому-то столкнуться с чем-то подобным. Тут заложена такая сила, что становится страшно, недаром этот обряд задел не только Озару, но стал действовать и на окружающих. Потому-то у вас еще на свадьбе все пошло наперекосяк, а затем стали рушиться семья, отношения, здоровье и все остальное.
  - Что же делать?.. - схватилась за голову мать девушки.
  - Порчу будем возвращать назад, во всяком случае, предприму для этого все возможное. А вы точно никогда не видели ту женщину, которая продала вам это платье?
  - Никогда... - твердо ответила женщина. - Мне вообще показалось, что она приезжая. Почему? Не знаю, вернее, не могу сказать, отчего так думаю. А еще в ней было что-то такое, будто она чужая среди нашего рынка, да и говорила с нами, словно через силу...
  - Я вас поняла. Значит, так: сейчас я ненадолго уйду, а потом вернусь - надо кое-что принести...
  - А...
  - Да, а затем сделаю все, чтоб снять эту наведенную черноту с вашей дочери.
  Снять такую порчу - дело непростое и хлопотное, но, кажется, я с этим справилась. Очень надеюсь на то, что мастер, сделавший порчу, не станет вновь отправлять ее назад - не хотелось бы связываться с войной мастеров. А еще нужно принять необходимые меры, чтоб отыскать умельца, так хорошо владеющего черной магией, то есть пойти в инквизицию.
  - Да, госпожа Изок, вы поведали мне весьма неприятную историю... - отец Петр побарабанил пальцами по столу.
  - Самой не нравится... - подосадовала я. - И все же надеюсь, что мне все удалось. Теперь, для полного завершения обряда, Озаре надо будет сорок дней ходить в церковь, молиться и ставить свечки - надеюсь, она в точности выполнит мои указания. Что касается того мастера, который навел порчу... Знаете, мне вначале даже показалось, что это работа старой Ядвиги.
  Ядвига... С этой старой и очень сильной ведьмой мне довелось схлестнуться дважды, причем едва ли не сразу после того, как я приехала в эти места. Надо сказать, что воспоминания о том соперничестве у меня остались далеко не самые лучшие.
  - Ядвига, хвала Всевышнему, уже несколько лет как отвечает в аду за свои бесчисленные прегрешения... - отмахнулся отец Петр. - Однако у нее остались ученики, только вот найти их непросто.
  - Одного из них (или одну), во всяком случае, можно попытаться отыскать, и сделать это следует через заказчицу. Вот рисунок платья, которое мне пришлось сжечь... - я пододвинула лист бумаги отцу Петру. - Надеюсь, я верно запомнила затейливую вышивку на платье и рисунок кружева. Зеленый кхитайский шелк дорого стоит, да и привозят его в нашу страну не сказать, что много, так что неплохо бы потрясти торговцев иноземными тканями. Понятно, что кхитайский шелк по карману только состоятельному человеку, также как и золотое кружево - конечно, у торговцев такие покупатели не наперечет, но их не так и много, а у торгового люда память неплохая, так что у вас велика вероятность быстро выйти на след той женщины. Да, и у вышивальщиц надо бы поинтересоваться, кто из них делал эту вышивку золотом на платье из зеленого кхитайского шелка. Не думаю, что они будут скрывать заказчицу.
  - Что еще?
  - Мать Озары считает (и я с ней согласна) что женщина, продавшая им это платье, не живет в нашем городе. Скорей всего, она приехала из Ронстока, так что искать эту даму следует прежде всего там. Почему я в этом уверена? Знаете, есть такая поговорка: только дурная птица гадит в своем гнезде, а та особа явно не дура. Если судить по платью, которое женщина продавала, то она весьма богата, и рада была бы отправить на рынок кого-то другого вместо себя, но... Сложность в том, что это самое платье нужно продать вместе с порчей, и кому-то постороннему поручать такое дело нельзя, все надо делать только самой. Понятно, что живи эта женщина в нашем городе, кто-либо на рынке мог бы ее узнать, а допустить это нельзя ни в коем случае. Кроме того, у нее больна дочь (или какая-то другая близкая родственница), так что надолго не уедешь, желательно находиться рядом с больным человеком, а Ронсток... От нас до того приморского города всего несколько часов езды в карете, он больше нашего Терниена более чем вчетверо, так что у той особы есть немалые шансы остаться неузнанной в наших местах, особенно если ранее она тут бывала не более нескольких раз.
  - Возможно.
  - Что еще могу сказать? Конечно, ее дочь (или кто там болен у той особы) недавно выздоровела всем на удивление, но после того, как я сняла порчу, болезнь должна вновь вернуться, причем в куда более сильной форме - откат никто не отменял, так что в семье дамы должна начаться паника. Она, без сомнений, вновь обратится к тому же мастеру, и тот, не исключено, попытается вернуть порчу назад, а я, в свою очередь, тоже должна буду вновь отправить ее мастеру. Или же дама в очередной раз попытается скинуть болезнь родственника на одежду и снова кому-то ее продать. Думаю, вы понимаете, что допустить подобное никак нельзя.
  - Разумеется.
  - И вот еще что: женщина, продавшая платье с порчей, без сомнений, относится к богатым или знатным людям, потому как, изображая обычную торговку, она стояла чуть в отдалении от остальных продавцов. Казалось бы, в этом нет ничего особенного, однако это не так. При необходимости она может надеть на себя простую одежду, но вот стоять подле тех, кого она считает ниже себя - это ей поперек горла. Да и разговаривать с простолюдинами, расхваливая платье, которое нужно продать - для нее это едва ли не унижение. Так что ищите даму в Ронстоке среди богатых и, возможно, знатных жителей того города. Одна из примет - тяжело больной родственник (или родственница) в семье, и, скорей всего, это ребенок.
  - Я все понял... - кивнул головой отец Петр. - Не сомневайтесь: Святая церковь сделает все, чтоб найти виновных в том, что произошло, и должным образом их наказать.
  - Спасибо.
  - Госпожа Изок, как у вас дела?
  - Все в порядке, ничего нового... - пожала я плечами, прекрасно понимая невысказанный вопрос.
  - Я рад.
  - Молитесь за меня... - возможно, отец Петр еще хотел о чем-то спросить меня, но промолчал, осенил крестным знамением, после чего я поднялась и ушла. Кто бы знал, как мне неприятно находиться под постоянным подозрением церковников, но делать нечего, приходится терпеть.
  На следующий день тетушка Мей выглядела расстроенной. Надо отметить, что у Мей было столько родственниц женского пола, что хоть за голову хватайся, и я в них путалась. Впрочем, все эти женщины были довольно простыми и незлобивыми людьми, так что проблем в общении с ними у меня с ними не возникало, если, конечно, не считать того, что едва ли не каждая обращалась ко мне с какой-то просьбой, и, естественно, отказать им я не могла. Вот и сейчас: оказывается, у одной из ее родственниц что-то там стряслось, и меня в очередной раз просят о помощи. Почему бы и нет, тем более что я всегда рада помочь Мей.
  В этот раз проблемы появились у двоюродной сестры Мей (а может, и троюродной - никак не могу разобраться в их родстве). Ее зовут Нежана, и она с мужем несколько лет назад приехала в наш город из деревни. Купили тут домик, подремонтировали его, обжились, обустроились. По словам Мей таких хороших хозяек, как Нежана, надо еще поискать: дом чистит и драит каждую неделю, на огороде все в идеальном порядке, из кухни постоянно доносится запах вкусной еды, сама хозяйка приветливая, радушная, соседи на них не нарадуются! Муж Нежаны своей супругой никак нахвалиться не мог, жили душа в душу, в семье была тишь да гладь.
  Вчера вечером Мей решила заглянуть в гости к родственнице (они не виделись уже несколько седмиц), и от увиденного просто оторопела - в прежде чистом и уютном доме царили грязь и пыль, кружились жирные мухи, и вдобавок ко всему пахло чем-то тухлым. На расспросы Мей Нежана раздраженно ответила что-то вроде того, что у нее дома все в порядке, а если кто-то здесь суется не в свои дела, то она никого у себя силой не держит, и вообще гостей не приглашала. Что касается супруга Нежаны, то на расспросы Мей он лишь рукой махнул - мол, самому тошно от происходящего, только вот он ничего сделать не может. Пытался с женой поговорить, но без толку, у нее один ответ - если тебе что не нравится, то я тебя не держу, вот тебе Бог, а вот порог, мне же и так хорошо, особенно без тебя. Вот Мей и просит - мол, давай сходим сегодня вечерком к моей родственнице, посмотри, в чем там дело, уж не порчу ли кто навел, ведь я всего лишь травница, а лечея ты... Конечно, отказывать я не стала - и верно, надо бы глянуть, в чем причина таких изменений у доброй и хозяйственной женщины.
  Как и договаривались, вечером мы с Мей пришли в гости к ее родственнице. Нежана, женщина лет тридцати, сидела во дворе, на скамеечке и грызла семечки, а увидев нас, только что не скривилась, и что-то пробурчала вместо приветствия. Правда, что именно она сказала ("здрасьте" или "чего проперлись?") - это я не разобрала. Однако и без слов понятно, что наше появление хозяйку не обрадовало, что неудивительно - уж очень вид у нее был неряшливый. Нестиранная одежда, грязные волосы, рваная обувь... Хм, нищенки у церкви и то лучше выглядят. Рядом со скамеечкой валялся разбитый глиняный горшок, двор был давно не метен, а развалившийся на прутья веник валялся у крыльца. Н-да, невеселая картина.
  - Здравствуй, Нежана... - заговорила тетушка Мей. - Мы тут с приятельницей заскочить к тебе решили...
  - Не просто так, а по делу... - перебила я Мей. - Мне бы мужа вашего на подработку нанять, ненадолго, на пару часов всего, кое-что по хозяйству сделать надо, а Мей говорила, что у вашего супруга руки золотые. Не беспокойтесь, я заплачу, сколько скажете...
  - В сарайчике он... - женщина кивнула головой в сторону. - Возится там чего-то...
  - Подойдем, может, и договоримся... - согласилась Мей, но стоило нам немного отойти, как она негромко спросила у меня.
  - Это порча?
  - К счастью, нет... - покачала я головой. - Тут что-то другое, есть постороннее влияние, но что именно, пока понять не могу. Может, мужчина поможет прояснить, что здесь происходит. Кстати, как его звать?
  - Желан.
  Мужчина, и верно, был в сарае - точил лопату, и, надо сказать, что порядка тут было куда больше, чем на дворе. Желан, увидев Мей, лишь вздохнул.
  - Опять поссорились?.. - спросила та.
  - Да Нежана на пустом месте такой крик поднимает, что хоть за голову хватайся... - махнул рукой тот. - Не знаю, что с ней происходит, ведь еще совсем недавно она нормальная была, веселая! А сейчас... Ну, вы сами видите. Вот здесь я и отсиживаюсь.
  - Это Мира, она лечея, в моей лавке работает... - продолжила Мей. - Расскажи ей, что у вас происходит, ничего не скрывай, надеюсь, она сумеет помочь.
  - Не знаю даже, что и сказать... - мужчина отложил в сторону лопату. - Может, вы к моим словам всерьез не отнесетесь.
  - Я уже много чего наслушалась... - усмехнулась я. - Так что не думаю, будто вы меня чем-то удивите. Говорите, как есть. Разберусь.
  - Не знаю даже, что у нас и стряслось... - почесал в затылке мужчина. - Уже сам начал уставать от такой жизни...
  По его словам все началось несколько седмиц назад, когда Желан и Нежана решили съездить в лес - как им сказали соседи, в этом году в лесу опят уродилось видимо-невидимо, а эти грибы Желан просто обожал, особенно в жареном виде. Съездили они в лес, опят набрали полные корзины, только вот когда супруги вернулись домой, то, как выразился Желан, Нежана словно изменилась. Дурной стала, что ни скажи - огрызается, за домом совсем перестала следить, обед почти не готовит, сама неизвестно на кого стала похожа, со всеми переругалась... Тут не знаешь, на что и подумать. Да еще ночами то и дело раздается негромкий стук, кто-то издевательски пищит тоненьким голоском, воет, плачет - просто мороз по коже... В дом заходить не хочется, не говоря о том, чтоб в нем жить!
  - А ведь ты, милый друг, сказал мне не все... - подняла я руку. - Говори, что утаиваешь.
  - Вы мне просто не поверите... - махнул рукой тот. - Ну да ладно, скажу. Я тогда маленьким был, мы в деревне жили, и у одного из соседей в доме творилось что-то похожее. Знающая бабка в нашей деревне жила, много чего видела, и, придя в тот дом, сказала, что к ним кикимора прицепилась, и пока от нее не избавишься, хорошей жизни в том доме не будет. Выгнать ее, как сказала бабка, можно только весной, а тогда уже лето было, так что хозяевам пришлось повозиться, и сколько для этого пришлось трудов положить - об этом даже вспоминать не хочется. Я, кстати, ее тогда мельком увидел, эту самую кикимору - мелкая такая тварь, темная, с ручками и ножками, а бегает как быстро!.. И вот недавно в нашем доме ее снова узрел... Что теперь делать - ума не приложу!
  - Почему никому об этом не сказал?
  - А чего говорить? И кому? Вот сижу и думаю, что тут можно сделать...
  - Тут не думать надо, а действовать. Пойдем в дом, посмотрим, что там у вас творится... - скомандовала я и, повернувшись, направилась к крыльцу, а Мей и Желан направились вслед за мной.
  Дом встретил нас запустением, клочьями паутины, горой грязной посуды, пятнами от засохшей еды на столе и на полу. Н-да, смотреть на подобное свинство не хочется. Да еще и этот гнилостный запах, который, кажется, пропитал все в этом доме и от которого в горле стоит комок!.. А мух-то сколько, аж гудение в доме стоит! Понятно теперь, почему Желан предпочитает проводить время в своем сарайчике. Хм, а ведь постороннее присутствие в доме явно ощущается.
  - Эй, ты где?.. - негромко спросила я, прошептав вызов, и почти сразу же до моего слуха донеслось писклявое "И-и-и", произнесенное тоненьким голосочком. Кажется, звук донесся из угла, заросшего паутиной. Присев, посмотрела туда - точно, есть там что-то темное, а затем я рассмотрела тощую скрюченную фигурку, маленькое сморщенное личико, длинный острый нос и торчащие космы. Увидев, что я на нее смотрю, фигурка метнулась в сторону и исчезла. Все верно: кикиморы обычно невидимы, но иногда их все же можно рассмотреть.
  - Ну, что тут скажешь?.. - вздохнула я, поднимаясь. - Верно, в вашем доме поселилась кикимора, а прицепилась она к вам в лесу, когда вы грибы собирали. Эти шустрые заразы могут пролезть куда угодно, даже в большие города. Некоторые из тех тварей довольно безобидные, и даже помогают, но куда чаще бывает наоборот. Вам не повезло: это существо вовсе не желает вам добра. Плохо то, что она так просто от вас не отвяжется.
  - Что ей от нас надо?.. - не понял мужчина.
  - Просто кикимора, как любая женщина, завидует чужому благополучию и семейному счастью, и потому предпочитает цепляться к тем женщинам, у которых все в жизни все складывается как надо, а у вас, как мне сказали, до недавнего времени все было именно так. Желан, вспомни: те твои соседи по деревне - у них раньше все складывалось хорошо?
  - Да... - кивнул головой тот. - Семья у них была всем на зависть.
  - Вот и я про то же. Если кикимора к кому-то привязалась, то будет пакостить в доме, досаждать, как может, всем жизнь портить, а что еще хуже - тоску с болезнями нагонять. Нежана - наглядный тому пример.
  - Тут возразить нечего... - махнул рукой мужчина. - Только что мы можем сделать?
  - То есть как это - что? Гнать ее отсюда, и чем быстрей, тем лучше. Если кикимора завелась в доме, то в нем уже не жить - рано или поздно выгонит хозяев.
  - Я помню, как у нас в деревне кикимору выживали - там столько трудов было потрачено...
  - Верно... - согласилась я. - Такое бывает, если кикимора в доме долгое время живет, чуть ли не корни в нем пустила - в этом случае от нее избавиться непросто. А у вас она, если можно так выразиться, недавняя гостья, так что выгнать ее можно без особого труда.
  - Что для этого нужно сделать? Я на все согласен.
  - Пойдем по самому простому пути - устроим уборку-волшбу. Правда, придется потрудиться, но мы дамы крепкие, справимся. Желан, тащи сюда ведра. Соль у вас есть?
  - Да, мы недавно целый короб соли купили.
  - Очень хорошо.
  Засучив рукава, мы с Мей принялись за уборку, залезая с мокрыми тряпками в каждый угол. Вода в ведрах у нас была смешана с солью (мог бы подойти и отвар полыни, но возиться с приготовлением отвара не хотелось). А еще перед тем, как начать мыть, ведро с водой следует трижды перекрестить, а после мыть пол со словами: "Ой ты гой еси, кикимора поганая, выходи из этого горюнина дома скорее, а не то тебя тут ядовитой отравой зальют, ядом сожгут, словом Божьим помянут...". Заговор был довольно длинный, и произносить его нужно постоянно. Меня радовало то, что во время уборки я то и слышала писк "И-и-и", только в нем стали звучать панические нотки.
  Все бы ничего, но вскоре в дом пришла Нежана, и устроила настоящий скандал, требуя, чтоб мы убирались вон, бранила нас последними словами и уж тем более не желала принимать участие в нашей уборке. Какое-то время она ругалась без остановки, потом замолкла, а когда пол был почти домыт, внезапно ожила, словно проснулась, и принялась веником сметать паутину со стен и с потолка.
  После того, как пол заблестел чистотой, мы с Мей взялись за посуду - нужно всю перемыть, и выбросить ту, на которой были трещины или сколы, а таковой нашлось ой как немало. Сложили ее в мешки и отправили Желана выкидывать это поломанное добро, но перед этим на негодную посуду я произнесла очередной заговор: "Пусть у кикиморы, что в этом доме зажилась, кости трескуют и ломаются, как эта посуда потрескалась да покололась. И не иметь покою кикиморе в этом доме...". Заговор тоже был достаточно длинный, так что для Желана пришлось записать его на бумаге - пусть еще раз вслух прочтет, когда будет посуду выкидывать.
  Времени на уборку у нас ушло немало, но зато внутри дом просто преобразился, в нем легко дышалось, и даже казалось, что стало светлей. Но главное я успела заметить, как в раскрытую дверь скользнула маленькая фигурка. Кикимора покинула дом, так что можно быть спокойной - эти существа назад, в покинутое ими жилище человека, как правило, не возвращаются.
  Прошло несколько дней, и с утра в нашу лавку пришли двое - Нежана и Желан. Сейчас женщина выглядела не в пример лучше, даже помолодела и похорошела, а Желан и вовсе смотрелся молодцом. Оба красиво и чисто одеты, улыбаются, а во взглядах, которые эти двое бросают друг на друга, чувствуется неприкрытая симпатия. Да, на такую пару смотреть - одно удовольствие.
  - Мы к вам... - заговорил Желан. - Спасибо, что помогли.
  - Какие гости к нам пожаловали!.. - Мей, услышав знакомые голоса, вышла из своей комнатки. - Ну, как у вас дела?
  - Все наладилось... - заулыбался Желан. - Вот, пришли сказать вам "спасибо".
  - Вы уж меня простите... - извиняющимся голосом произнесла Нежана, протягивая что-то, завернутое в белое полотенце. - Я тогда себя так вела, что вспомнить стыдно, как в затмении была. Вот, извиниться пришла, и пирог вам принесла. Это курник, он у меня всегда у меня хорошо получается.
  - Это верно... - подтвердил Желан. - Пироги, которые печет Нежана, даже Правителю на стол подать не стыдно.
  Могла бы и не говорить - от свертка шел такой одуряющее-вкусный запах, что у меня закружилась голова, и отказываться от подарка я не стала, хотя подобное не в моих правилах. Мы еще немного поговорили, а когда пара ушла, я поинтересовалась у Мей:
  - Ну что, попробуем пирог?
  - С удовольствием, только давай не сейчас, а через четверть часа - мне надо закончить приготовление настойки для желудка, тем более что за настойкой вскоре должны придти. Вдова Красон хорошо платит за лекарства, которые я ей делаю, но вот ждать - это не для нее. Раскричится, разругается, и мы лишимся уже заплаченных денег.
  - Ладно, четверть часа я, так и быть, потерплю... - согласилась я, глядя на то, как тетушка Мей уносит пирог к себе. Может, пойти сейчас туда и отрезать себе кусочек побольше? Пожалуй, это не помешает...
  Едва Мей ушла к себе, как над дверями звякнул колокольчик - пришла симпатичная девушка с заплаканными глазами. Похоже, тут дело в разбитом сердце.
  - Слушаю вас.
  - Понимаете тут такое... - у девчонки из глаз покатились слезы. - У нас сосед есть, молодой, красивый, я в него еще девчонкой влюбилась, если хоть день его не видела - ходила сама не своя, а если мне хотя бы улыбнется разок - я как на крыльях летала. Все годы только он у меня на уме был, ни о ком другом и думать не хотела. Сейчас я выросла, и сосед... В общем, он дал мне понять, что я ему тоже нравлюсь. А у него жена, детки, семья... Не могу строить свое счастье на чужом горе - грех это, но и из сердца его выбросить никак не могу, как ни стараюсь. Мне родители жениха нашли - говорят, хороший человек, и не из бедных, а я на него даже смотреть не хочу! И жить без того, любимого, мне тяжело... Вот и пришла сюда - может, остуду какую сделаете, а то не знаю, что и будет...
  А девушка говорит искренне, и чувства у нее серьезные. И семью чужую не хочет рушить, хотя тот молодой сосед ей явно симпатизирует.
  - Хочешь его разлюбить?
  - Да... - всхлипнула та.
  - Если промеж вас ничего не было...
  - Ничего!
  - Тогда все просто. Вот тебе бумага и карандаш, кое-что запишешь. Сейчас как раз рябина стала краснеть. Так вот, сорви гроздь покрупнее и поярче, и иди к реке. Отрывай ягодки по одной и бросай в воду, медленно приговаривая: "Была любовь, да сплыла. С водой студеной в море утекла, с ягодами алыми на дно реки ушла. Смылась, испарилась, в тумане растворилась. Не вернешь". Так все ягодки в реку и перекидаешь.
  - А потом?
  - Все, иди домой. Очень скоро все твои чувства уйдут, словно их никогда и не было. И не беспокойся - с тем женихом, которого тебе родители нашли, у тебя жизнь хорошая будет.
  - Спасибо... - вытирая слезы, девчонка ушла. Молодец, не хочет семью рушить, хотя ее чувства к тому человеку, и верно, нешуточные. Ничего, все утрясется, зато будет, что в старости вспомнить.
  Ну, а меня пирог ждет, с курицей, какой запах от него - даже через закрытую дверь пробивается. Однако стоило мне шагнуть в сторону двери, как колокольчик вновь звякнул. В этот раз ко мне пришла женщина лет тридцати, и явно встревоженная.
  - Беда, хоть за голову хватайся... - заговорила она вместо приветствия. - Не знаю, что и делать. У меня бабушка умерла, все наследство оставила мне, а мою старшую сестру обделила. Та, понятно, рассердилась, и потребовала поделить наследство. Я бы и не против ей кое-что выделить, но сестра просит отдать ей почти все, и никак иначе. Понятно, я ей отказала, после чего она пригрозила, что, дескать, если я не выполню то, что она велела, то в гроб меня вгонит. Сестра у меня всю жизнь такая - делает, что ей в голову придет, и никого не слушает. В общем, на дверь я ей показала. Сестра ушла, разозленная до предела.
  - И что случилось?
  - Она свою угрозу осуществила... - голос у женщины дрогнул. - Вчера пришла ко мне и сказала, что провела ритуал наведения порчи на кладбище при похоронах незнакомого человека, и скоро я отправлюсь вслед за ним... Дескать, как ты со мной, так и я с тобой, сама во всем виновата! А послушалась бы меня, отдала, что я просила, то жила бы и дальше... Я с вчерашнего дня от услышанного в себя придти не могу, и если она правду сказала... У меня ведь дети маленькие, как они одни останутся...
  - Руки вперед протяните... - приказала я. - Так... А почему бабушка тебе одной наследство оставила?
  - Не знаю, она нас с сестрой раньше одинаково любила.
  - Раньше?
  - Да, а где-то с год назад между ними как черная кошка пробежала, а в чем причина - не знаю.
  - Опусти руки... - сказала я. - С тобой все в порядке. Сестра твоя, и верно, пыталась что-то сделать, но если нет толку и умения, то не лезь, куда не положено. Ничего у нее не получилось, а вот жизнь себе сократила на несколько лет. Гробовая порча - это очень серьезный ритуал, и не для самоуверенных новичков, потому как малейшая ошибка приводит к поражению того, кто его проводит, то есть самого черного мага. А что касается тех самоучек, которые пытаются этим заниматься, то я им не завидую.
  - И все же я опасаюсь. Вдруг......
  - Хорошо, чтоб тебя успокоить, проведи такой ритуал, и тебе враз полегчает. Записывай. Ночью в печи или на костре сожги на углях немного ладана, говоря при этом: "Как этот ладан горит и тает, так чтоб сгорела и стаяла болезнь гробовая с рабы Божьей... тут назови свое имя. Аминь".
  - Спасибо... - женщина убрала в карман бумажку с заговором. - Не знаю, как вас и благодарить.
  - И вот еще что: не вздумай делиться наследством с сестрой - дух бабушки будет очень недоволен. Не знаю, что именно стряслось между этими двумя, но там было что-то очень серьезное - кажется, воровство, причем украли много, и к этому приложила руку твоя сестра, а бабушке об этом стало известно.
  - У бабушки шкатулка с драгоценностями попала... - ахнула женщина. - А бабушка, помнится, сказала, что тот, кто это сделал, пожалеет о своем поступке после ее смерти...
  - Ну, с этим вы разбирайтесь промеж собой... - подняла я руку, давая понять, что наш разговор окончен.
  - Конечно... - заторопилась женщина. - Спасибо вам еще раз.
  - Всегда рада помочь... - скорей бы она ушла, потому как запах курника становится все сильней - скорей всего, Мей уже отрезала от него кусок, и сейчас наслаждается этой вкуснятиной. Побыстрей бы эта женщина покинула лавку, а не то наворачивать пирог при посетителях - это дурной тон.
  Я едва сдержала стон, когда увидела, что выходящая женщина столкнулась с входящим в лавку мужчиной. Ой, только не это! Похоже, придется обслуживать еще одного клиента. Пусть Мей сердится, но как только этот мужчина уйдет, я закрою лавку и не открою ее до того времени, пока от курника не останется ни крошки.
  - Слушаю вас... - произнесла я дежурную фразу, мысленно желая мужчине провалиться куда подальше.
  - Вы лекарка?
  - Лечея.
  - Есть разница?
  - Небольшая. Лекарка лечит, а лечея еще и оказывает услуги магического свойства.
  - Тогда у меня к вам дело несколько необычного рода... - произнес мужчина. Не знаю почему, но этот человек мне не понравился. Лет тридцати пяти, довольно привлекательный, одет дорого, взгляд цепкий... Не аристократ, но и к числу представителей торгового люда я его точно не отнесу. Тем временем этот человек положил передо мной большую золотую монету. - Мне нравится одна девушка, однако наши чувства не взаимны. Вы могли бы сделать так, чтоб она меня полюбила?
  - Приворотами не занимаюсь... - отрезала я.
  - Разве?.. - передо мной появилась еще одна золотая монета.
  - Я сказала - нет.
  - А если хорошо подумать?.. - мужчина выложил третью монету.
  - Мне кажется, что в нашей лавке вам делать нечего.
  - Я так не считаю... - появилась четвертая монета.
  - Думаю, мне пора звать стражников, чтоб вас вывели вон.
  - Тем не менее, я настаиваю на своей просьбе... - теперь было уже пять монет.
  - Господин хороший... - вздохнула я. - Зачем вам приворот? На эти деньги вы можете купить девушке украшения или красивую одежду, и добьетесь ее расположения без всякой магии. Так что убирайте ваши деньги - и до свидания. Была рада пообщаться.
  - Как скажете ... - мужчина смахнул в карман деньги, шагнул к двери, но повернулся ко мне. - Совсем забыл, меня просили вам кое-что передать.
  - Не думаю, что у нас с вами есть общие знакомые.
  - Как сказать... - мужчина вынул из кармана маленькую резную шкатулочку и положил ее на стойку передо мной. - Вот, это вам.
  - Что это?.. - я не дотронулась до шкатулки.
  - Некий человек просил передать это вам.
  - Я не принимаю подарки от незнакомых людей.
  - Он сказал, что неплохо знает вас. Что ж, я выполнил просьбу и ухожу. Вообще-то я оказался тут проездом - дела... Не знаю, загляну ли в ваш город еще, хотя ручаться нельзя ни за что. Скорей всего, загляну на обратном пути. Кстати, если у вас появится желание что-то ответить или же написать отправителю этой шкатулки, тот буду рад это сделать. А пока позвольте попрощаться.
  Мужчина скрылся за дверью, а я смотрела на шкатулку, затем провела над ней руками. Никакой магии, кажется, все чисто... Что ж, рискну открыть. Нажала на маленькую кнопку посреди крышки, и шкатулка распахнулась. Внутри, на синем бархате, лежало кольцо с камнем, а рядом небольшой клочок бумаги. Хм, это что еще за подношение от неизвестного поклонника? Взяла узенькую полоску бумаги, развернула ее. Там, знакомым мне почерком, было написано: "Я все время думаю о тебе, любимая".
  Подписи не было, но этого и не требовалось. Бросила записку назад и захлопнула шкатулку. Вацлав, бывший жених... Объявился, значит. Похоже, те, кто говорил, что Вацлав обязательно объявится, были правы.
  Сердце стучало так, что, кажется, его было слышно даже за пределами нашей лавки, в голове стоял сумбур... Что касается курника, то о нем даже думать не хотелось - не до него.
  Пожалуй, лавку на сегодня все же стоит закрыть...
  
  Глава 4
  
  - Тот человек, что принес вам это... - отец Петр кивнул головой на шкатулку, в которой лежали записка и кольцо. - Вы точно уверены, что не знаете его?
  - Я уже сказала, что увидела его впервые... - вздохнула я. - А на свою память я никогда не жаловалась.
  - Он иноземец?
  - Нет, этот человек родом из нашей страны, хотя и пытался сделать вид, что приехал издалека - недаром поинтересовался, в чем разница между лекаркой и лечеей. Интересно ему, видишь ли... Глупая попытка маскировки. Хотя нельзя исключить, что он, и верно, частенько посещает другие страны.
  - Это кольцо... Госпожа Изок, вы сказали, что на нем нет никакой магии. Это так?
  - Я, во всяком случае, ничего не заметила. Скорей всего, это подарок, вернее, напоминание о себе. Для чего - об этом можно только гадать, потому как просто так, от широты души и милых воспоминаний о прошлом, такие презенты не посылают. Слишком дорогое украшение. Вы обратили внимание на камень в кольце?
  - Красный, красиво огранен, но, каюсь, я в дорогих камнях не очень-то разбираюсь
  - Если я не ошибаюсь, это бриллиант, вернее, красный алмаз, весом не менее двух карат, а то и немногим больше, и такой камень стоит огромных денег, вернее, целое состояние. Мой бывший жених всегда был достаточно экономным человеком, и вдруг решил пойти на такие траты... С чего вдруг такая щедрость? Похоже, решил наглядно показать, насколько он сейчас богат и успешен. Подобное как раз в стиле Вацлава - он любит пускать пыль в глаза и изображать себя более значимым человеком. Не удивлюсь, если окажется, что это украшение взято бывшим женихом на какое-то время по договоренности и под немалый залог. Судя по всему, Вацлав уверен, что я по-прежнему от него без ума, и он без проблем вернет как меня, так и этот очень дорогой камень.
  - Если я не ошибаюсь, то красные алмазы добываются только в одной стране, которую дружеской никак не назовешь... - заметил отец Петр.
  - Совершенно верно. Что касается красных алмазов... Насколько мне известно, даже там они встречаются достаточно редко, и их вес, как правило, не превышает один карат. Более крупные камни - это, можно сказать, исключение, и понятно, что столь редкие экземпляры стоят баснословных денег. Это кольцо с большим красным бриллиантом... Не могу даже представить его примерную стоимость. Далеко не у каждого из Правителей в сокровищнице имеется такой алмаз. Слишком дорогой презент для простых воспоминаний, вы не находите?
  - Понимаю вас. Госпожа Изок, вы уверены, что находитесь в безопасности? Может, следует подумать об охране?
  - Не стоит... - я поднялась с места, кивнув на шкатулку. - Это я оставляю у вас, мне такие подношения не нужны. Молитесь за меня.
  Отец Петр хотел мне что-то сказать, но промолчал, лишь осенил меня крестным знамением. Вопросы, вопросы... Ох, боюсь, теперь я не останусь без более пристального внимания инквизиции, хотя и без того не могу пожаловаться на отсутствие интереса с их стороны.
  Вацлав, бывший жених... Мы с ним учились вместе в школе магии, правда, он был на пару лет старше меня. Когда я впервые обратила на него внимание? Мне было двенадцать лет, когда я поняла, что то и дело думаю о красивом четырнадцатилетнем парнишке - уж очень он выделялся своей яркой внешностью среди учащихся. В подростковом возрасте девчонки, как правило, первым делом смотрят на внешность молодых людей, и я не была исключением.
  Мое внимание не осталось незамеченным, и девочки, которые учились вместе со мной, сказали, что в этого красавца влюблены почти все представительницы женского пола, находящиеся в нашей школе, так что шансов у меня, увы, нет. Ну, нет - так нет, досадно, конечно, но ничего не поделаешь. Однако постепенно я стала замечать, что красавец Вацлав выделяет именно меня из всех девушек школы: на собраниях или общих занятиях он старался сесть рядом со мной, стал поджидать после уроков, то и дело пытался завести разговор, а иногда угощал конфетами, которые умудрялся где-то раздобыть... Думаю, нет смысла пояснять, что я влюбилась в молодого красавца без памяти. Как-то так само собой получилось, что мы стали считаться парой, хотя девчонки фыркали - что, мол, он в ней нашел?! Некоторые даже утверждали, что Вацлав выбрал меня только потому, что я родом из княжеской семьи - дескать, предусмотрительный человек, заботится о своем будущем!.. Впрочем, на подобные разговоры я старалась не обращать внимания - пусть девчонки болтают что угодно, но ребята-сокурсники считали меня красивой девушкой, и даже пытались оказывать мне знаки внимания, только к тому времени мне уже никто, кроме Вацлава, был не нужен. Я была уверена, что так будет и дальше.
  Вацлав закончил обучение на два года раньше меня, и его отправили на север - там, в приморском городе, находился большой форпост, да и войск тоже хватало. В то время там было непросто, то и дело происходили стычки, набеги, а то и нападения со стороны моря. От Вацлава иногда приходили письма, в которых он писал, как тоскует, ждет нашей встречи и очень меня любит. Не верить тому, что он пишет, было невозможно. Естественно, что и я писала ему, причем куда чаще, чем он мне. Правда, письма Вацлава были короткими, что понятно, ведь подавляющая часть мужчин не горит желанием тратить время на составление долгих эпистол. Зато мои послания Вацлаву занимали несколько страниц, где я описывала все - чем занимаюсь, рассказывала про общих знакомых, сообщала, как дела в школе, и вновь и вновь писала о том, о том, как люблю его и жду встречи. Излишне говорить о том, что после окончания школы меня тоже отправили на север, в тот самый форпост...
  Пожалуй, хватит вспоминать о прошлом, у меня и в настоящем полно дел.
  ...- Так получилось, что у меня два ухажера... - хорошенькая девица стояла у прилавка. - Причем оба с серьезными намерениями.
  - Поздравляю... - хмыкнула я.
  - А что такого?.. - искренне удивилась та, уловив нотки ехидства в моем голосе. - Некоторые парни сразу нескольким девушкам головы кружат - и ничего, а у меня и всего-то два поклонника.
  - И что дальше?
  - Дело вот в чем... - продолжила девчонка. - Первый - красавец, глаз не оторвать, насколько хорош, но беден, и ничего кроме внешности, у него нет, а второй кавалер... Внешне куда невзрачней, но зато состоятельный. Оба меня замуж зовут, сватов обещают заслать, а я не знаю за кого из них замуж пойти. Один нравится, а второй богат... Мне надо выбор сделать, но ошибиться не хочется, ведь вся будущая жизнь от этого зависит.
  - Знаешь... - вздохнула я. - Если бы ты по-настоящему любила хоть одного из них, то проблемы с выбором у тебя бы не стояло. А так только головы парням дуришь.
  - А я и не спорю... - согласилась девица. - Только сейчас мне все одно решать что-то нужно.
  - Ладно... - махнула я рукой. - Слушай и запоминай: перед сном возьми две чайные ложки, сложи их валетом, широкой частью в разные стороны, и свяжи между собой красной нитью на девять узлов. На каждый узел сказать... Вот карандаш и бумага, записывай. "Ангел на воду ступил - не ошибся. Ангел на огонь подул - не ошибся. Ангел под землю спустился - не ошибся. Приходи, ангел, в мой сон, и я не ошибусь. С кем мне свадьбу играть, с кем детишек качать, с кем мне век вековать. Аминь".
  - Записала... А потом?
  - Ложки положи под подушку. Кто приснится, того и выбирать надо.
  - Ага, поняла... - девица убрала листок в карман. - Спасибо.
  - Не за что. За кого бы ты замуж не пошла - совет вам да любовь.
  Девица ушла, а я отправилась в комнатку к тетушке Мей. Сегодня посетителей не очень много, и у всех, по-счастью, случаи несложные. Бросив серебряную монетку в ящик для денег, я уселась на стул и втянула носом воздух. Запах стоит просто потрясающий!
  - Это откуда такой аромат идет?
  - Чай иноземный - я его только что заварила, а к чаю еще и фрукты засахаренные, но это только для тебя.
  - Надо же! Могу узнать - что за фрукты? И как их много, целая гора! Кстати, по какому случаю праздник?
  - Не знаю, что за фрукты такие, мне лишь сказали, что они у заморских купцов куплены. А причина... Родители Яси просили передать тебе это все с благодарностью.
  - Яся?.. - я чуть наморщила лоб. - Хм... А, помню! Как у нее дела?
  - Теперь все хорошо.
  - Надеюсь, и мозгов у нее прибавилось, во всяком случае, я очень на это рассчитываю...
  Яся, бойкая девица лет двадцати двух, очередная невесть какая дальняя родственница троюродной сестры тетушки Мей (это даже не седьмая вода на киселе, а нечто более дальнее). Так вот, эта шустрая особа влюбилась в молодого человека, причем у нее настолько снесло голову от чувств, что она и думать ни о ком другом не хотела, только вот предполагаемый кавалер ясно дал понять девице, что она не в его вкусе и, кроме того, у него уже имеется невеста. Более того - к осени они сыграют свадьбу... Конечно, мало кому хочется получить такой ответ от предмета своих воздыханий, но в жизни бывает всякое, наши мечты не всегда сбываются, и тут уж ничего не поделаешь - надо просто как-то принять эту ситуацию (пусть даже сделать это непросто) и идти дальше, тем более что жизнь на этом не кончается.
  Все так, только вот эта самая Яся, у которой в душе бушевал вулкан страстей, не желала отступать. Она делала все, лишь бы оказаться на глазах у молодого человека, не давала ему прохода, приставала с разговорами, стояла под окнами дома, в котором тот жил... Все это несостоявшийся кавалер как-то терпел, но когда настырная девица вздумала вцепиться в волосы его невесте (мол, отстань от моего парня!) - вот тогда молодой человек всерьез разозлился, весьма невежливо оттащил настырную особу в сторону, и в резкой форме высказал надоедливой поклоннице все, что о ней думал, и прямо заявил, что никогда более не желает ее видеть.
  Любой трезвомыслящий человек после таких слов все бы сразу понял, и отступился, но у Яси логика отсутствовала напрочь, и девица отчего-то решила, что на парне сильный приворот, и никак иначе, потому что в ином случае он, без сомнений, ответил бы на ее страстные чувства. Поговорив с парой местных ворожей, девица решила сразу сделать и отворот (от нынешней невесты) и приворот (чтоб кавалер воспылал к ней великими чувствами). Для этого нужно на кладбище найти могилу парня с таким же именем, как у ее любимого человека (причем желательно одного, или хотя бы близкого возраста), пойти туда ночью и совершить обряд. На подобное решится далеко не каждый, но для влюбленной особы ничто не явилось преградой - она сделала все, как ее учили, и была уверена, что предмет ее воздыхании вот-вот прогонит свою невесту, после чего падет к ногам красотки Яси, и сразу же предложит ей свою руку и сердце.
  Увы, но все сложилось с точностью до наоборот. Молодой человек не желал даже смотреть в сторону излишне настойчивой поклонницы, а вот самой Ясе ночами стал сниться полусгнивший покойник, который называл ее своей невестой и твердил, что скоро они будут вместе. Очень скоро девица поняла, что на могиле именно этого покойника она и делала обряд, только вот результат ее порадовать никак не мог. Сон повторялся каждую ночь, покойник снился, стоило девице лишь закрыть глаза, и говорил какую-то чушь о совместном будущем, и что он ее бесконечно любит, так что через какое-то время Ясе уже не хотелось даже думать о том молодом человеке, ради которого она пошла на подобную глупость. Теперь она мечтала только о том, чтоб прекратились эти жуткие сны, и чтоб ее перестал страшить разлагающийся мертвец. Яся даже в церковь не раз ходила, чтоб отмолить случившееся, но все было бесполезно - ничего не менялось, и покойник в ее снах по-прежнему приходил женихаться и твердил о своей любви.
  Рыдающую девицу привели ко мне ее перепуганные родители после того, как она им все рассказала, и попросила о помощи. Ну, что я могла им сказать? Только одно: есть вещи, которыми неопытным людям ни в коем случае не стоит заниматься, а это было именно то, что решила совершить эта неумная особа. Во-первых, тот приворот, который по глупости сделала Яся - это черная магия, с которой нужно быть очень осторожным, да к тому же, как я поняла, в заклинании девица перепутала несколько слов, что недопустимо. Но самая главная ошибка влюбленной дурочки состояла в другом: она проводила обряд на могиле человека, душа которого пока что не покинула этот мир, проще говоря, после смерти того человека еще не прошло сорока дней. Как итог - фантом умершего прицепился к ней, потому как после проведенного Ясей обряда он не мог уйти на тот свет, и отставать от девицы отныне не желал.
  В общем, повозиться тогда мне пришлось немало, и я с трудом сдерживала желание как следует настучать по шее этой остолопке, безостановочно льющей горькие слезы и жалующуюся на несправедливость жизни.
  - Родители Яси просили передать, что она замуж вышла... - продолжила тетушка Мей.
  - Надеюсь, не за того красавца, ради которого она вздумала пойти на такую глупость... - поинтересовалась я, придвигая к себе кусочки фруктов, обсыпанные сахаром.
  - Нет, Яся теперь о нем даже слышать не желает... - усмехнулась Мей. - Родители, после случившегося, нашли дочке жениха лет на двадцать старше ее, да еще и весьма строгого нрава. У такого не забалуешь.
  - Не повезло девушке.
  - Это еще как сказать. Как я поняла, Яся все еще в себя от страха окончательно придти не может, и ей хочется оказаться за крепким мужским плечом, который защитит ее от всех бед и напастей. А ее супруг, хоть и жесткий человек, но своих в обиду не даст. Так что для безголовой девицы все окончилось хорошо.
  Увы, но насладиться в полной мере иноземным чаем с засахаренными фруктами у меня не получилось - звякнул колокольчик над дверями, пришлось с неохотой вставать и идти к очередному посетителю. Сейчас это была девушка, хотя если судить по блестящему обручальному кольцу на пальце, то замуж она вышла совсем недавно.
  - Слушаю вас.
  - Понимаете... - девушка явно смущалась. - Не знаю даже, как и сказать, чтоб вы надо мной не смеялись...
  - Говорите как есть, я за свою жизнь много его наслушалась, так что вряд ли чему-то удивлюсь.
  - Дело вот в чем... Я недавно замуж вышла и муж у меня хороший, но вот его мать... Знаете, она готовит просто замечательно, и вся еда у нее такой вкусной получается, а я... Из меня повариха никакая.
  - Тут нет ничего необычного, такое случается.
  - В том-то и беда! Бывает, что у некоторых нет способностей к чему-либо, как бы человек не пытался это исправить. Вот и у меня такая же беда. Меня и мать, и бабушка с детства пытались научить готовить, и я старалась, но толку в этом не было никакого: то у меня все подгорит, то не доварю, то пролью, то еще что, а уж про вкус готовой еды и говорить нее хочется - далеко не каждый рискнет есть мою стряпню. Свекровь у меня строгая, ругается, безрукой называет - взяли, говорит, неумеху себе на шею, двухлетний ребенок лучше справится с готовкой, чем ты! Она и к маме моей ходила, бранилась, что та меня хорошей хозяйкой воспитать не смогла. Дескать, такая невестка мне не нужна! Моя мама потом даже за сердце держалась...Муж меня пока защищает, но вечно это продолжаться не может, уже нет-нет, да и проявит недовольство... - на глазах посетительницы появились слезы.
  - А от меня ты что хочешь?
  - Нет ли какого заговора, чтоб у меня хоть немного получалось готовить? Тогда и свекровь от меня отстанет, и с мужем у нас ссор не будет.
  Хм, надо же, а ведь я думала, что она попросит свекровь приструнить, в действительности же девушка стремится хоть что-то исправить. А еще чувствую, что с мужем у нее хорошие отношения, только вот если она не научится готовить, то свекровь, и верно, может разрушить молодую семью.
  - Ну, раз такое дело, то помогу, только запомни: обряд хоть и простой, но делать его надо в одиночестве, и чтоб никто тебя не видел и не мешал.
  - Я поняла!
  - Слушай внимательно: тебе понадобится нож, мука и вода. В миске замеси небольшой комочек крепкого теста, потом выложи этот комочек на стол, и режь его ножом, говоря при этом такие слова... Вот тебе бумага и карандаш, записывай. "Закатил царь пир на весь мир. 12 поваров за меня на тот пир стряпали-варили, мне... (тут скажи свое имя) так говорили: будешь ты поварица - всех поваров царица". Записала?
  - Да. А потом?
  - Потом тесто разрежь на двенадцать кусочков и вечером раскидай их на улице.
  - Это все?
  - Все. Не скажу, что после этого у тебя все наладится, но дела постепенно пойдут на лад, а через какое-то время готовить начнешь не хуже своей свекрови.
  - Даже не верится... Спасибо вам!.. - и счастливая девушка ушла.
  - Всегда пожалуйста... - буркнула я ей вслед, и направилась в комнатку Мей - так меня ждет чай и конфеты.
  Правда, толком посидеть за чаем у меня, к сожалению, вновь не вышло - к Мей пришли очередные родственницы. За те несколько лет, что я живу здесь, мне бы пора привыкнуть к нашествию родни с ее стороны, да только это не всегда получается. Вот и сейчас пришли женщина средних лет и девушка, судя по всему - мать и дочь, причем у девушки глаза на мокром месте. Спорить могу - передо мной очередная проблема на любовном фронте.
  Так оно и оказалось. Девушка (ее звали Преслава) встречалась с молодым человеком, который долго за ней ухаживал, он даже намекал на свадьбу, только вот в последнее время от таких разговоров уклоняется, хотя раньше за ним такого не наблюдалось. Все бы ничего, только вот Преслава на днях призналась матери, что ждет ребенка. Надо бы побыстрей решить дело со свадьбой, только Преслава опасается - если кавалер узнает о ее непростом нынешнем положении, то еще неизвестно, как он себя поведет. Да и его родители хотели бы видеть женой сына дочь их старых друзей... Вот потому-то мать с дочкой и пришли ко мне за помощью...
  - Извините, но я не буду ничего делать для того, чтоб принудить парня к женитьбе... - подняла я руку. - И не просите. У меня есть определенные правила, и я не намерена их нарушать. Каждый сам должен решать свою судьбу.
  - Мы думали, что ты нам поможешь... - в голосе женщины было разочарование, а девушка стала вытирать слезы, текущие из ее глаз. - У меня же еще две дочки: если люди узнают, что Преслава в положении и не замужем... Это плохая слава для всех нас. Про меня скажут - не уследила, про Преславу начнут зубоскалить, а ее сестрам будет нелегко отыскать себе хорошего мужа - мол, сестра-то у них вон какая, без свадьбы рожать вздумала, а значит и сестры такие же...
  - Он говорил, что собирается сватов заслать... - всхлипнула девушка.
  - Что-то я сватов на своем пороге не вижу... - покосилась на нее мать. - И что-то мне подсказывает, что дорогу к нашему дому они искать не собираются.
  - Но он обещал...
  - Тебе подсказать, сколько времени можно ждать обещанного?
  - Ты ему сказала о ребенке?.. - спросила я у Преславы, перебив ее мать.
  - Нет... - покачала та головой. - Боюсь...
  - Вот и я боюсь, что когда твой ухажер узнает о ребенке, то скажет, что не имеет к нему никакого отношения... - проворчала мать. - Почти наверняка так и поступит, обормот. Несерьезный он какой-то, ему б только веселиться да языком трепать, а в голове ветер! Не нагулялся еще... Ну, доченька, нашла себе ухажера, можно подумать, хороших парней на свете нет... А, да что теперь об это говорить!..
  - Если я правильно понимаю, то вы опасаетесь, что кавалер при известии о ребенке исчезнет раз и навсегда... - спросила я.
  - Наверное, так и будет... - вздохнула женщина. - Или же отпираться начнет, что, дескать, не имеет к ребенку никакого отношения - мол, я тут ни при чем, ищите папашу в другом месте... Вот потому и просим вас о помощи. Если не хотите принудить парня к женитьбе, может, сумеете хоть что-то подсказать?
  - Понимаю, что не каждый мужчина задумывается об ответственности за будущего ребенка, тем более что вы не состоите в браке... - продолжала я. - Особенно если отец с матерью уже подыскивают ему новую невесту. Как это ни неприятно признать, но в случаях, подобных вашему, молодой человек частенько упирается до последнего, говоря что-то вроде того: ничего не знаю и не ведаю, я не имею ко всему этому никакого отношения, и вообще мое дело сторона...
  - Вот и я того же опасаюсь... - устало произнесла женщина. - Но может быть все же можно хоть что-то делать?
  - Попытаться все же стоит... - согласилась я. - Тебе, Преслава, придется все сделать самой.
  - Я на все согласна!.. - та все еще хлюпала носом.
  - Еще вопрос, но не обижайся: ты уверена, что именно тот парень является отцом твоего ребенка?
  - Конечно! У меня, кроме него, никого не было!
  - Из этого и будем исходить. Так вот, чтоб будущий отец хорошо воспринял новость о ребенке и решил связать с ней свою дальнейшую жизнь - для этого перед решающим разговором надо произнести заговор, который делается на растущей луне. Для начала купишь новый белый платочек, и положи его на живот, под одежду. Затем иди в церковь, когда там происходит венчание, подожди, пока начнется церемония, и негромко повторяй слова священника, вставляя вместо имен брачующихся свое имя и имя парня. Из церкви уйти, ни с кем не разговаривая.
  - Это все?
  - Нет. Надо, чтоб в тот же день любимый обязательно пришел к вам, угостите его чем-нибудь вкусным, таким, чтоб он не смог отказаться - тут уж сами решайте, что на стол подавать. Держи платочек наготове, и когда гость будет есть, скажи ему, что он испачкал губы, и оботри их платочком. Ночью положи платочек к своему сердцу и скажи... Вот вам бумага и карандаш, записывайте. "Раба Божьего... (тут назови его имя) любви плод под сердцем моим растет. Люби его, как меня любишь, целуй, как меня целуешь. Аминь". Платок оставь у сердца и утром сообщи об отцовстве своему парню. Надеюсь, у тебя все получится.
  - Ну, дай-то Бог!.. - всхлипнула девушка. - Век за вас Бога молить буду.
  - И вот еще что... - продолжила я. - На всякий случай предупреждаю: нельзя колдовать на того, кто отцом ребенка не является, иначе все может пойти наперекосяк. Настоящего отца может притянуть к своей плоти и крови, а реакция обманутого мужчины может быть непредсказуемой, вплоть до агрессии по отношению к ребенку и его матери. Очень рассчитываю на то, что вы меня поняли.
  - Спасибо!.. - женщина встала и повернулась к дочери. - Пойдем, горе мое.
  Женщины ушли, рассыпаясь в благодарностях, а мне только и осталось, как пить холодный чай. Вообще-то Мей предлагала заварить еще чаю, но по мне и остывший чай был очень неплох. Главное, что засахаренные фрукты никто не тронул, так что можно было не торопясь пробовать заморское лакомство. Не знаю, что думает Мей, но мне эти сладкие кусочки очень понравились. Пожалуй, надо будет и самой их купить у чужеземных торговцев...
  Вновь звякнул колокольчик, надо вставать и идти. На этот раз к нам пожаловал немолодой мужчина, и было заметно, что он не в настроении. Знаю таких - в любом случае уйдет от меня недовольным.
  - Я кроликов развожу... - заговорил он, даже не поздоровавшись. - Причем занимаюсь этим далеко не первый год, а сейчас творится невесть что! В последнее время стал замечать, что у меня кролики пропадают. Я вечером клетки запираю, а утром кроликов недосчитываюсь. Ладно бы один-два пропали, так ведь счет идет уже не на один десяток ушастых! Не поверишь: я даже капканы ставил, чтоб вора поймать, но он, зараза, ловкий, в них не попал. Я уж и на соседей грешу, хотя знаю их много лет, и никто из них ни в чем таком не замечен. Может, какой-то зверь ловкий в округе завелся, который так лихо с кроликами управляется? Мне бы надо знать, как поймать вора, или хотя бы знать, кто это делает. Потом-то я с ним поговорю по-своему...
  - Узнать, кто ворует можно просто... - пожала я плечами. - Для этого и всего-то вечером рассыпать тонким слоем муку вокруг клеток, а утром разбирайтесь, чьи это шаги - человека или зверя.
  - Я другое имел в виду. Муку рассыпать я и сам могу.
  - Если желаете, то можно и магическую охрану применить.
  - Я сюда пришел не для того, чтоб попусту языком трепать... - проворчал мужчина. - Говори, каким способом можно кроликов от воров уберечь.
  - Это несложно. Внутри клеток, по всем углам, повесьте веники из полыни. У входа воткните старый нож. Когда все ваши животные будут на месте, закройте клетку, перекрестите и скажите... Вот вам бумага, записывайте. "Кто будет красть - напущу напасть. Кто на добро позарится, тот без всего останется. Свое бери, а на мое глаз не клади. Да будет так. Аминь".
  - Не тарахти, я не успеваю... - буркнул мужчина, старательно выводя буквы на бумаге. - Я ж тебе не писец какой...
  В этот момент вновь звякнул колокольчик над дверями и в лавку вошел тот самый мужчина, который принес мне послание от Вацлава. С того времени прошло почти три седмицы, и хотя я в глубине души ожидала появление этого человека, но все одно его приход стал для меня неожиданным. Что ему надо? Впрочем, это я скоро узнаю, а пока что не стоит обращать внимание на этого человека, и не хочу показать, что удивлена. Раз пришел - пусть подождет, мне для начала надо посетителя обслужить.
  Владелец кроликов оказался дотошным и въедливым человеком, а потому задержался у нас в лавке на добрые четверть часа, а то и дольше, и все это время незнакомец стоял неподалеку, и я просто-таки ощущали исходившую от него насмешку, хотя лицо мужчины оставалось невозмутимым. Ясно, что подобное не прибавило мне симпатий к этому человеку.
  Когда владелец кроликов наконец-то покинул нашу лавку, оставив за труды небольшую серебряную монетку, незнакомец обратился ко мне.
  - Рад вновь вас увидеть.
  - Прошу не счесть это бестактностью, но радости с моей стороны вам ожидать не стоит.
  - Не обижайтесь, но я несколько шокирован: девушка из знатного княжеского рода Изок-Яблоневских занимается тем, что обслуживает чернь, да еще и получает за это жалкие гроши... Нонсенс. Ваши родовитые предки были бы эпатированы, если б узнали о подобном.
  - Знаете, вашу оценка рода моей деятельности можете оставить при себе, она меня совершенно не интересует.
  - Очевидно, я допустил бестактность... - мужчина с показным раскаянием наклонил голову.
  - Очевидно... - согласилась я.
  - Тогда не буду тратить время понапрасну... - мужчина и бровью не повел. - Мой добрый друг Вацлав, который просил передать вам небольшую посылку, очень надеялся, что вы напишете ему хотя бы пару строк, и рассчитывает, что вы не откажете ему в такой малости. Он любит вас, и даже не старается это скрыть. Вы же даже не стали надевать на палец подаренное им кольцо...
  - Перестаньте говорить чушь... - поморщилась я. - Слышать слова о любви от женатого мужчины - это, знаете ли, моветон.
  - Раз вам известен этот факт, то, значит, вы все же интересуетесь его нынешней жизнью.
  - Нет, не интересуюсь, тем более что сейчас у каждого из нас своя стезя, но некоторые новости утаить невозможно, о них известно всем, так что хочется мне того, или нет, но слухи доходят. А уж посылать друг другу записочки с признанием в любви... Я, знаете ли, уже вышла из детского возраста, да и романтический флер со временем растаял сам по себе.
  - В вас говорит обида, и в чем-то я могу понять вас. Думаю, если вы встретитесь с Вацлавом хотя бы на несколько минут, то он сумеет объяснить вам свой поступок, и вы поймете...
  - В этом нет необходимости. Повторяю: отныне у каждого из нас своя жизнь. А еще у меня напрочь отсутствует желание выслушивать никому не нужное сотрясение воздуха.
  - И напрасно. Вы, видимо, не знаете, что ныне Вацлав стал очень состоятельным человеком. Он богат, занимает высокое положение в обществе... Еще он сказал, что когда-то обещал в день свадьбы надеть вам на палец самое дорогое кольцо, какое только сможет найти, и теперь исполняет свое обещание. Если бы вы знали, сколько времени он искал подарок, достойный вас! То кольцо, что он купил - такие подарки дарят только королевам! А еще Вацлав надеется на то, что в вашей памяти осталось хоть немного воспоминаний о вашей взаимной любви...
  - Бывший жених мог бы и не тратиться на дорогую побрякушку - помнится, раньше он обходился полевыми цветами. Что же касается нашего прошлого, то обсуждать его с вами я не намерена. Ну, а насчет всего остального... Не могу сказать, что рада за него, да и сомневаюсь, что за предательство дорого платят.
  - К чему такие громкие слова - предательство и все такое прочее... - мужчина изобразил на лице искреннее недоумение. - Есть другие выражения: вовремя предвидеть, или сделать правильный выбор, что, собственно, и произошло с вашим женихом... Впрочем, вы сейчас несколько взвинчены, растеряны, так что вам лучше успокоиться и хорошенько подумать о моих словах. Вам же ничего не стоит написать Вацлаву несколько строк, пусть даже в них вы выскажете ему обо всем, что думаете. Не сомневайтесь - он будет рад получить от вас даже письмо с упреками. Те чувства, что ранее были между вами - они не исчезают, что бы вы мне не говорили. Я сейчас уезжаю, но вновь буду в вашем городе через какое-то время, и, надеюсь, что к тому времени вы немного смягчитесь. Не поверите, но Вацлаву я даже немного завидую - все же таких сильных чувств я никогда не испытывал. Настоящая любовь - вещь достаточно редкая в нашем безжалостном мире, и терять ее не стоит.
  Приложив к шляпе два пальца, мужчина чуть поклонился, и покинул нашу лавку, не дав сказать мне ни слова. Настоящая любовь, говоришь? А вот мне кажется, что настоящая любовь там и близко не проходила, во всяком случае, со стороны Вацлава - без сомнения.
  ...Тогда, после окончания школы магии, я приехала к нему на север. Сказать, что мы оба были рады долгожданной встрече - значит, не сказать ничего. Правда, сейчас, когда минуло несколько лет, я вновь и вновь вспоминаю все детали и думаю о том, что радость в основном была с моей стороны - жених был более сдержан. Впрочем, тогда я была счастлива и ничего не замечала - для меня куда важнее было то, что Вацлав предложил мне выйти за него замуж. Помнится, я тогда так громко закричала "да", что чайки, гуляющие по берегу неподалеку от нас, разом сорвались с места и отлетели подальше. Ну, а простенькое серебряное кольцо, которое Вацлав надел мне на палец, я сочла самым красивым украшением в мире.
  Казалось бы, можно готовиться к свадьбе, однако имелось одно "но". Дело в том, что по закону те женщины, кто имеет отношение к княжеской семье, должны получить разрешение на брак от отца или другого ближайшего родственника, в моем случае - от старшего брата. Пусть я его совсем не помню, да и он не представляет, как я сейчас выгляжу, но закон нарушать не стоит, а потому я сказала Вацлаву, что в самое ближайшее время напишу письмо брату с просьбой разрешить мне вступить в брак. Правда, у моего жениха эти слова почему-то вызвали недовольство - мол, кому какое дело, за кого ты собираешься замуж? Ты, по сути, никогда не видела своего брата, он при встрече вряд ли узнает тебя, а мы с тобой любим друг друга... Просто обвенчаемся в церкви - и все. Пришлось пояснять, что по закону нашей страны, если брак женщины княжеской крови не одобрен ее родственником, то его легко объявить незаконным со всеми вытекающими отсюда последствиями. Хотя я, по сути, и не знала своего старшего брата, но было известно, что он ярый сторонник традиций, так что подобным поступком мы почти наверняка навлечем на свои головы большие неприятности, а потому не стоит нарушать издревле сложившийся порядок.
  Мой старший брат Богомил... Удивительное дело: получив в тридцать лет почти разоренное родительское имение, он каким-то образом не только сумел его восстановить, но и стал одним из самых богатых и влиятельных людей в нашем государстве, да к тому же еще и другом Правителя. Ему завидовали, его не любили, и его власть была немалой. Мне было известно, что он следит за моими успехами и за моей жизнью, и сердить его я не собиралась. И потом, он все же мой единственный брат, пусть я даже не помню его лица. Почему единственный? К сожалению, еще два моих брата, служившие в армии, погибли, не успев обзавестись семьей - увы, такое случается, так что мне не хотелось терять последнего родного человека, хотя, возможно, мы с ним никогда не встретимся, но все же хочется знать, что я не одна на этом свете...
  Так что, несмотря на недовольство Вацлава, я написала письмо брату, где сообщила, что собираюсь выйти замуж за самого лучшего человека на свете, и прошу на это благословения старшего брата. Мне оставалось только ждать ответа, и я ничуть не сомневалась, что он будет положительным...
  ...Что ж, незнакомец ушел, а значит, и мне надо собираться.
  - Мей... - я приоткрыла дверь в соседнюю комнату. - Через полчаса мне надо уйти, причем незаметно. Постоишь за прилавком вместо меня?
  - Конечно.
  Отец Петр был на месте, и выслушал меня с бесстрастным выражением на лице.
  - Появился, значит... - протянул он после того, как я закончила говорить. - Так... Госпожа Изок, вы как считаете: этот человек обладает магией или нет?
  - Магия есть, но очень слабая. Так, кое-что по мелочи, не более.
  - Знаете, еще после того, как хм... этот посланник невесть кого появился у вас первый раз, я дал указание искать вашего посетителя по тем приметам, которые вы мне описали. К сожалению, его не нашли, хотя, поверьте, искали со всем тщанием. Сегодня он опять появился у вас, но у меня нет сведений, что этот человек появился в нашем городе... Что ж, будем искать дальше. Как считаете, какова цель его посещения?
  - Романтическую составляющую можно откинуть сразу... - поморщилась я. - Придти только для того, чтоб сообщить о том, как бывший жених страдает без меня и не в состоянии забыть образ своей возлюбленной... Это просто смешно, вернее, настолько сахарно-сладко, что просто тошнит. В подобную глупость может поверить какая-нибудь юная влюбленная барышня, наслушавшаяся душещипательных историй, но не я. После того, что он сделал, говорить о любви и высоких чувствах... Надеюсь, те, кто послал того мужчину, не считают меня полной дурой. Не исключаю, что через меня хотят подобраться к моему брату Богомилу.
  - Кто знает, кто знает... - побарабанил пальцами по столу отец Петр. - Возможно, ваш бывший жених искренне считает, что вы все еще без памяти влюблены в него, и надо просто дать понять до сей поры тоскующей женщине, что и его чувства не остыли. Дорогое кольцо подходит для этого как нельзя лучше - дескать, вот тебе доказательства моей вечной любви. Всем известно, что женщина, без памяти любящая мужчину, способна на самые нелепые поступки. Ясно, что вас пытаются втянуть в какую-то игру... Надо бы вас спрятать куда-то на пару дней, пока мы будем искать того велеречивого господина. Кстати, хорошо, что вы к нам пришли - мы нашли вам охранника.
  - Он мне не нужен.
  - Это уж позвольте решать нам. Мне было сказано - предоставить вам охрану, вот мы ее и предоставили. Возражения не принимаются. Не беспокойтесь - парень он простой, но от врагов защитить сумеет. Иногда, правда, ляпнет невесть что, но людей без недостатков нет.
  - Хорошо... - нет смысла спорить, лучше согласиться без разговоров. Надеюсь, охранника мне предоставят ненадолго, да и парень не будет позволять себе лишнее, а если все же решится на что-то подобное, то я враз поставлю его на место.
  - Вот и договорились... - отец Петр позвонил в колокольчик, и приказал заглянувшему служке. - Позови сюда Вячко.
  - Да он тут.
  - Тогда пусть войдет.
  Вячко оказался высоким крепким парнем с простым лицом и наивным взглядом больших голубых глаз. На первый взгляд - обычный деревенский простофиля, на которого лишний раз не хочется обращать внимание, хотя недотепу ко мне вряд ли бы приставили.
  - Вячко, познакомься - это и есть Мира, которую ты должен охранять. Отвечаешь за нее головой. Все понял?
  - Да чего тут не понять-то! Голова своя, не чужая, терять не хочется.
  - Вот и хорошо... - кивнул отец Петр. - Теперь решим, где вы, госпожа Изок, могли бы укрыться на какое-то время...
  - Как раз по этому поводу я хотела поговорить с вами... - перебила я его. - Сегодня утром к нам в лавку пришел мужчина - он приехал сюда из Верхнего, это поселок в лесистой местности...
  - Я знаю, где это. Что там стряслось?
  - По его словам, у них в лесу появилась шишига. Как я поняла, она в тех местах то появляется, то вновь исчезает. Последний раз ее видели лет двадцать назад, и вот она снова объявилась, и стала людей в лес уводить. Сами понимаете - назад никто не вернулся. Вот потому-то ко мне и приехали, просят помочь.
  - У них в Верхнем что, своей ведьмы нет, чтоб с этой тварью разобраться?
  - Почему же, имеется, но она умирает, уже вторую седмицу мучается... Сейчас эта женщина вряд ли сумеет отвадить шишигу.
  - Вторую седмицу, говорите, мучается... - неприятно усмехнулся отец Петр. - Как видно, немало нагрешить успела... Что ж, езжайте завтра с раннего утра, я вам предоставлю карету. Если мне не изменяет память, то до Верхнего надо добираться часов восемь, не меньше. Да, и вот еще что: госпожа Изок, вы ведь снимаете маленький домик рядом с лавкой?
  - Совершенно верно.
  - Насколько мне известно, сени у вас там достаточно большие, так что Вячко будет жить там.
  - Что?!
  - Я недостаточно ясно выразился?
  - Не надо мне никого! Я против!
  - Мое решение не обсуждается.
  - Вы хоть представляете, какие разговоры пойдут, когда об этом станет известно?!
  - Догадываюсь, но свое решение я менять не намерен. Охранник должен находиться подле вас. Все, разговор закончен.
  Возникла пауза, во время которой мне хотелось или что-нибудь разбить, или швырнуть чем-то потяжелей в обоих мужчин, только это вряд ли что-то изменит. Так что мне осталось только произнести (вернее, процедить сквозь зубы) привычное - "молитесь за меня..." и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, после чего мне с охранником, которого невесть для чего приставили ко мне, пришлось уйти.
  Я была настолько зла, что не обращала внимания на парня, который шел рядом со мной. Мало мне неприятностей, так еще и охранника навязали на мою голову! Оставалось лишь надеяться, что это ненадолго. Кстати, магии он лишен начисто, так что в случае опасности еще неизвестно, кто кого должен защищать. Тоже мне, телохранитель... Покосилась на парня, и только сейчас обратила внимание на то, что за его плечами находится большой дорожный мешок.
  - Что ты набил в свой мешок, если расстаться с ним не можешь?.. - я постаралась, чтоб мой вопрос не прозвучал очень грубо.
  - Там все мои вещи... - охотно отозвался парень. - Я ж у тебя теперь жить буду, так все добро с собой и взял.
  От такого заявления я чуть не споткнулась. Похоже, все было решено заранее, так что все мои возражения отцу Петру были бесполезны. Чтоб ты провалился куда подальше, Вячко! Хотя тут я, пожалуй, неправа - он тоже человек подневольный, только этот факт симпатий к молодому человеку все одно не прибавил.
  На следующий день, с утра, мы уже ехали в потрепанной карете - да, такая явно не привлечет к себе много внимания. В карете нас было трое - я, Вячко, и тот мужчина, житель Верхнего, который поведал мне о шишиге. Сейчас мужчина был очень доволен тем, что быстро вернется домой, да его еще и подвезут с комфортом. К тому же он успел кое-что приобрести по хозяйству, так что в карете лежали еще и два туго набитых мешка. Что касается Вячко, то он был явно не прочь поговорить с тем мужчиной, но я в их разговор не вмешивалась - пусть общаются меж собой, лишь бы не мешали. Однако через какое-то время Вячко обратился ко мне:
  - Слышь, Мира, а кто такая шишига?
  Вообще-то парня надо бы поставить на место, объяснить, что он охранник, а не мой закадычный дружок-приятель, и ему следует соблюдать дистанцию между нами, но дорога впереди еще долгая, ссориться не хотелось, да к тому же у парня были такие наивные и бесхитростные глаза, что грубить ему не хотелось. К тому же парень простой, умного из себя не строит и лишними сложностями свою голову не забивает. Ладно, пока обострять не буду.
  - Ну, если коротко... Шишига - это маленькое существо женского пола, но, скажем так, без определенной внешности.
  - Как так?
  - Тут все непросто. Вообще-то она выглядит как тощая маленькая старушонка с сучковатыми руками и ногами, но может менять свою внешность, пугая человека до смерти. Еще она приносит людям вред и портит им жизнь. Характер у шишиги злой, живет она в лесах, болотах и топких местах. Любит заманивать в лес или на болото людей, топит этих несчастных, чтоб потом развлекаться с ними в глубине. Может целыми днями водить по лесу заблудившихся людей, пугая их, пока те не умрут от страха или голода. В общем, про шишигу можно рассказывать долго, но лучше с ней никогда не встречаться.
  - Вот-вот... - вмешался в наш разговор житель Верхнего. - Все так и есть. Задурит кому-то голову, в лес уведет, и сгинет тот бедолага без следа. Проказничает она так. Ох, беда бедная...
  В Верхнее мы приехали вечером. Последние пару часов ехать пришлось по столь тряской дороге, что даже выйдя из кареты, я еще какое-то время приходила в себя. Весть о нашем появлении мгновенно разнеслась по деревне, и вокруг кареты собрались, пожалуй, все обитатели Верхнего. Поселок оказался не очень большим - десятка три домов, не больше. Вокруг поля, за ними стеной стоит лес... Привычная картина.
  Когда суматоха, вызванная нашим появлением, немного стихла и нас отвели в небольшой дом, где жила одинокая старушка - только тогда мне удалось поговорить с жителями деревни, хотя ничего нового я не узнала. Лет двадцать назад в здешних лесах, и верно, обитала шишига, но ведунья ее прогнала. Сейчас эта нежить вернулась, люди пропадают, только вот ведунья умирает, и помочь ничем не может. Пропало пять человек, и если шишигу не прогнать, то дальше будет еще хуже.
  Как нам сказали, первой пропала маленькая девочка, отец пошел искать ее, и не вернулся. Затем, с разницей в несколько дней, исчезли еще трое. А вчера пропал еще один парнишка четырнадцати лет. Его мать плакала и чуть ли не на коленях просила нас отыскать сына - она вдова, муж давно умер, и если сейчас пропадет ее ребенок, то ей больше жить незачем...
  Когда же обитатели деревни разошлись по домам, то за окном было уже совсем темно. Я вышла на улицу, присела на старенькую лавочку под окнами. Теплая летняя ночь, тишина, покой, лишь иногда слышен треск кузнечиков... Как же здесь хорошо, спокойно, не хочется думать ни о чем плохом...
  Увы, но мое хорошее настроение прервал Вячко, который без разрешения плюхнулся на скамейку рядом со мной и поинтересовался:
  - О чем думаешь?
  - Слушай, или спать, а?.. - мне не хотелось грубить, но парень был весьма бесцеремонен. - Мне хочется одной посидеть.
  - Сиди, кто ж тебе мешает?.. - искренне удивился тот. - А я должен с тобой рядом находиться, потому и пришел. С разговорами я ж к тебе не лезу.
  - Ты мне уже надоел... - вздохнула я.
  - И что с того? Мне сказано глаз с тебя не спускать, вот и не спускаю... Слушай, а кто это кричит? Я этот голос уже не первый раз слышу.
  До нас, и верно, донесся негромкий крик.
  - Слышишь не ты один... - вздохнула я. - Это здешняя ведунья мается, умереть не может, ей надо свой дар другому передать. Вот и плохо ей. А внучка дар принимать не желает, хочет жить обычной жизнью, и это ее право.
  - А почему внучка?
  - Дар колдовства передается по родственной линии... - пояснила я. - Это происходит ровно через одно поколение - от бабушки к внучке. А вот ведьма передает свои возможности через два колена - от прабабушке к правнучке. Никогда дар не передается от матери к дочери...Ты этого не знал?
  - Нет.
  - Ладно, разговор окончен. С тобой не отдохнешь, я пошла спать.
  - Утром мы с тобой идем в лес?
  - Я иду, ты нет.
  - Еще чего! Сказано мне - от тебя не отходить, я и не отойду.
  - Если спросят, то скажешь, что постоянно находился при мне.
  - Думаешь, священники не разберутся, правду я говорю или нет? А мне неприятности не нужны, их и без того хватает выше крыши.
  - Пойми ты, дурья голова... - подосадовала я. - Похоже, шишига предпочитает забирать себе мужчин, так что тебе лучше остаться в деревне. Мало ли что...
  - Если что случится, то ты и спасешь... - пожал тот плечами. - Разве не так?
  От подобного заявления я просто растерялась. Очень хотелось сказать этому недалекому парню все, что я о нем думаю, но сдержалась. Что ж, если хочет, то пусть идет со мной. Буду считать это чем-то вроде рыбной ловли - может, шишига на него клюнет.
  Утром мы уходили в лес, и слышали стук топоров.
  - Уже с утра работают... - оглянулся Вячко.
  - Можно сказать и так... - отозвалась я. - Мужчины в деревянном доме ведьмы пробивают потолок и крышу.
  - Зачем?
  - Чтоб ее душа, наконец-то, освободилась, и ведьма умерла. Без этого она не отойдет.
  Вячко лишь покрутил головой, и ничего мне не ответил. Ну и хорошо, пусть помолчит немного, но молодой человек умолкать не желал.
  - Куда мы идем?
  - Сейчас пройдем поля, перелесок, и направимся к болотам - шишиги любят такие места. Местные рассказали нам, где начинаются опасные участки. Надеюсь, иду правильно.
  - Так здесь везде сыро - вон, под ногами хлюпает!
  - Здесь просто хлюпает, а нужно, чтоб было настоящее болото. Рассчитываю на то, что и пропавший мальчишка... как там его звать...
  - Мал. Его звать Мал.
  - Да, верно, Мал - нам его мать так сказала. Так вот, надеюсь, что он находится где-то там.
  - А зачем ты варежки в руках держишь?.. - Вячко покосился на старенькие варежки из серой овечьей шерсти. Вообще-то у меня нет особого желания удовлетворять любопытство парня, но уж если он идет со мной, то надо ему кое-что пояснить.
  - Это варежки Мала - я попросила его мать принести что-то из его вещей, вот она и принесла их. Холода, который идет от вещей умершего человека, от этих варежек я не ощущаю, так что, скорей всего, Мал еще жив. А вот где он находится - это я пока сказать не могу, но парнишку все же надеюсь отыскать.
  Мы шли дальше, и через какое-то время я уже стала, было, думать, что ошибаюсь и иду не туда, но внезапно поняла, что словно слышу негромкий зов.
  - Ты что остановилась?.. - спросил Вячко.
  - Кажется... - я прикрыла глаза, чтоб сосредоточиться, и крепче сжала в руках старые варежки. - Кажется, знаю, куда нам надо идти. Эти варежки... я чувствую, в какой стороне находится их хозяин... Пошли!
  Чем дальше мы шли, тем гуще и сильнее становился лес вокруг нас, да и присутствие болота чувствовалось все сильнее. Мрачновато тут и неприятно...
  - Мал... Он должен быть неподалеку, где-то здесь...
  И вот чего я не ожидала, как слышать сипленький голосок, который раздался у нас над ухом:
  - Он здесь, он здесь, здесь, здесь, здесь...
  А вот и шишига голос подала! Интересно, давно она нас заметила? Надо же - я ее не почувствовала... Зато Вячко растерянно произнес:
  - Это еще кто?.. - и услышал ответ, произнесенный все тем же тонким голоском:
  - Кто, кто, кто... Это я, это я, это я...
  - Кто ты?.. - вновь спросил Вячко.
  - А ты посмотри, а ты посмотри, а ты посмотри...
  Внезапно неподалеку от нас появилась девушка в красивом белом платье, да еще и богато украшенном. Она с улыбкой смотрела на нас, а затем махнула нам рукой, приглашая идти за собой, и шагнула за деревья.
  - Лейнеси... - растерянно прошептал Вячко, и направился, было, в сторону девушки, но я резко дернула его назад.
  - Успокойся! Это все шишига, нет там никакой девушки! В себя приди! Она просто в твоем сознании копается...
  - Лейнеси, Лейнеси, Лейнеси... - снова зашелестело вокруг. - Я здесь, я здесь, я здесь... Иди сюда, иди сюда, иди...
  - Отстань от нас!.. - кажется, Вячко стал выходить из себя, но этим он только насмешил шишигу.
  - Не отстану, не отстану, не отстану... - и словно подтверждая эти слова, вокруг нас зашелестели ветки, затрещали кусты. Такое впечатление, будто вокруг нас кто-то бегает, описывая круги, но никого не видно.
  - Пошли дальше... - потянула я за собой Вячко.
  - А вот и не пойдешь, а вот и не пойдешь, а вот и не пойдешь... - в пищащем голосе звучала насмешка, и внезапно на нас обрушился целый шквал из комков грязи. Но я все же сделала несколько шагов, ведя за собой Вячко, и очень скоро мы вышли на край болота, где на небольшом островке, находящемся неподалеку от берега, съежившись, сидел мальчишка. Увидев нас, он приподнялся, но тут же сел назад, не отводя от нас взгляда.
  - Мал, иди сюда!.. - замахала я рукой, но мальчишка не двинулся с места Похоже, всерьез перепуган.
  - Не пойдет, не пойдет, не пойдет... - вновь раздался писклявый голосок. - Он мой, он мой, он мой...
  Что ж, раз Мал не идет к нам, то я пойду к нему - тут особого выбора нет.
  - Ты куда!.. - остановил меня Вячко. - Утонешь!
  - Раз парнишка туда прошел, то и я пройду.
  - Стой на месте, я сам схожу... - и, не слушая меня, Вячко шагнул в воду.
  - Куда, куда, куда... - зашелестел голос, но Вячко, проваливаясь почти по пояс в темной болотной воде, шагнул вперед, подошел к островку, схватил мальчишку на руки, и побрел назад.
   - Останови его... - раздался у меня над ухом знакомый голос, и, скосив глаза в сторону, я едва не ахнула - рядом со мной стоял Вацлав. - Останови его, останови его...
  - Пошел вон... - процедила я, преодолев секундное замешательство, и Вацлав, повернувшись, скрылся в болотных кустах, бросив мне на прощание призывный взгляд.
  - Зря, зря, зря... - проскрипел голос, и в этот миг Вячко с мальчишкой в руках шагнул на берег. Я не успела сказать и слова, как раздался истерический визг. - Оставь парня, оставь, оставь... Мы с ним играем, играем, играем...
  Вячко пытался поставить парнишку на землю, но у того ноги совсем не держали. Что ж, его можно понять - смертельно перепуганный, мокрый, замерзший, в глазах страх, да еще и виски у него немного побелели... Похоже, наш спасенный находится в таком состоянии, когда человек сам идти не сможет. Я посмотрела на Вячко, и тот понял меня без слов - схватил парнишку на руки и перекинул его через плечо под гневные визги шишиги. Ничего, как-нибудь дойдем.
  Наш обратный путь был похож на светопреставление. Вокруг трещали кусты, в нас летели ветки, комья грязи, песок, шишки, палки, кора деревьев...Шишига стремительно металась подле нас, пытаясь толкнуть или сдернуть мальчишку с плеч Вячко. Все это сопровождалось такими пронзительными криками, что у меня закладывало уши.
  Мне казалось, что наш путь никогда не кончится, и лишь когда мы вышли из леса и дошли до лугов, я перевела дыхание и почти рухнула на землю.
  - Все, садись, можно передохнуть. Здесь безопасно, сюда она не сунется.
  Какое-то время мы сидели, пытаясь придти в себя и отдышаться, а потом Вячко спросил:
  - Что ей от нас нужно было? Убить хотела?
  - Да как сказать... - я все еще хватала губами воздух. - Это же лесная нежить. Сама она не убивает, но того, кто попал к ней в руки, уже не отпустит. Пугает, пинает, виденья насылает, сводит с ума. В общем, игрушку себе заводит. Плохо в одиночестве лесной душе, скучно, а она веселье любит, потому-то таким образом и развлекается, причем развлечения у нее э-э... весьма специфические. Вот и мальчишку на остров загнала, чтоб убежать не мог, и играла с ним, как умела, только от ее игр парень аж поседел.
  - Что, пошли в деревню?
  - Да, иди, мальчишку отнесешь...
  - А ты?
  - Меня послали сюда для того, чтоб я деревню от шишиги избавила. Дело не сделано, так что я возвращаюсь.
  - Я с тобой!
  - Еще чего! Парнишку в деревню отнеси, матери отдай - она уже все глаза выплакала в тревоге за сына. Пусть парня переоденут, накормят, а я, когда вернусь, посмотрю, как ему помочь. Все, я пошла.
  - Но...
  - Не спорь, не хватало мне еще пускаться в пререкания.
  Хоть этого и не хочется, но придется идти к болоту. Шишига сейчас там наверняка рассержена, но как-то договариваться с ней надо - не хотелось бы вступать с ней в схватку, еще неизвестно, чем это может закончиться...
  Вот и болото. Достав из кармана сверток с засахаренными фруктами (перед отъездом пришлось забрать с собой все подаренные сладости, что были в моем доме), я сказала:
  - Приходи сюда, жительница лесная, поговорим. Посмотри, что я тебе принесла, ты такого никогда не пробовала - сладкое, вкусное, необычное... Привезли сладость издалека, я ее попробовала и тебе оставила. Выходи, не сердись, разговор к тебе имеется...
  Когда спустя час я возвращалась назад, то столкнулась с Вячко.
  - Тебя что сюда принесло?.. - у меня не было настроения выбирать выражения. - Я же велела ждать меня в деревне!
  - Так я же тебя охранять должен, вот и пошел за тобой...
  Мне оставалось только махнуть рукой и пойти дальше, слушая, как Вячко топает за спиной. Иди, иди, голубь, у меня к тебе кое-какие вопросы появились...
  В деревне меня уже ждали - похоже, здешние жители даже отложили все свои дела, и их можно понять.
  - В общем, господа хорошие, все обстоит таким образом... - вздохнула я. - Шишига уходит отсюда на двадцать лет, так что эти годы можете жить спокойно.
  - А потом?.. - крикнул кто-то из толпы.
  - А потом с ней снова придется договариваться... - развела я руками. - Иначе никак.
  Не скажу, что люди остались довольны таким решением, так что мне пришлось подсластить пилюлю.
  - Я остаюсь у вас еще на несколько дней... - надеюсь, мои слова звучали достаточно успокаивающе. - Так что жду вас со всеми вашими болячками и бедами, сделаю все, что смогу, чтоб вам помочь. Скоро начнется самая страда, и без крепкого здоровья вам никак не обойтись...
  Жители расходились по своим делам, и почти у каждого на лице было написано что-то вроде того "ну хоть что-то сделала, и на том спасибо".
  Что же касается Вячко...
  Думаю, на обратном пути в город нам надо поговорить, и ему придется ответить мне на кое-какие вопросы...
  
  Глава 5
  
  Через несколько дней мы уезжали из Верхнего. Надо сказать, что за это время у меня не было ни одной свободной минуты. Дело в том, что все здешние жители (в их числе было даже несколько стариков, которые к этому времени могли передвигаться только с помощью детей или внуков) наведались ко мне со своими хворями, и каждый из них желал немедленного излечения - мол, сейчас на земле самая работа, так что болеть некогда, а потому лечи-ка ты все недуги, какие у меня только имеются!.. Молодежь, конечно, больше интересовали сердечные дела, а некоторым семейным людям хотелось бы в своих домашних проблемах разобраться... Больше того: то, что в Верхнее приехала лечея - об этом непонятно каким образом стало известно в соседних деревушках, так что страждущие исцеления приходили и оттуда. В общем, за те несколько дней, которые мы провели в Верхнем, здешний народ, если можно так выразиться, не давал мне ни минуты отдыха, и на сон оставалось не более нескольких часов в день.
  Вячко, в отличие от меня, неплохо проводил время с местной молодежью, чему я, признаюсь, была рада - хотя бы не стоял над душой и не надоедал. А еще здешние жители отчего-то решили, что Вячко мой жених (понятно, что с посторонним человеком молодая женщина не поедет!), но разубеждать людей у меня не было ни настроения, ни желания, да и не хотелось тратить время на ненужные объяснения.
  Больше того: здешний староста подходил ко мне (как он считал) с очень интересным предложением: дескать, наша деревенская ведьма померла (хочется надеяться, что грехов на ее душе не так и много), а без нее в некоторых делах нам никак не обойтись, так что, не желаете ли вы с женихом остаться здесь? Дом вам дадим, на первых порах поможем обустроиться, да и вообще не обидим, а места тут тихие и спокойные... Не пожалеете, если останетесь. Пришлось прямо сказать, что у меня на жизнь несколько иные планы, и задерживаться в здешних краях я не намерена. Так что извините...
  Когда же, наконец, мы отправились в обратный путь, я рассчитывала первым делом немного отоспаться, только вот первые пару часов нам пришлось ехать по все той же невероятно тряской дороге, так что ни о каком отдыхе не могло быть и речи. То ямы, то ухабы, то рытвины... Это кошмар, а не грунтовка! Остается загадкой, как здешние обитатели по этой дороге в распутицу передвигаются, а их телеги при этом не рассыпаются на куски.
  Когда же дорога, наконец, стала немного лучше, и нас перестало трясти, а я поняла, что все мои зубы на месте, то облегченно вздохнула:
  - Ну, раз наша карета на здешних ухабах не развалилась, то, надеюсь, до Терниена она как-нибудь дотянет.
  - А че не дотянуть-то?.. - пожал плечами Вячко. - А если что и случится, или колесо отвалится в пути, так починим, не безрукие. Да, Мира, а как насчет пожрать что Бог послал? Мне в Верхнем всякой снеди в дорогу натолкали, так что голодными не останемся. Вон, полная сумка еды...
  - Что, уже себе подружку завел?.. - хмыкнула я. - Надо же, как расстаралась!
  - А ты, никак, ревнуешь?.. - довольно хохотнул парень.
  - Неужто похоже?
  - А то! Ты мне только намекни, я враз больше ни на кого не посмотрю! А че, я и жениться могу, хозяйство заведем, курей побольше, поросят, да и я парень хозяйственный...
  - Слушай, Вячко, или как там тебя зовут, тебе еще не надоело комедию ломать?.. - устало поинтересовалась я. - Твоя последняя фраза - это уже перебор, здорово переигрываешь.
  Признаюсь: немногим позже я намеревалась кое о чем переговорить со своим спутником, чтоб навести ясность в неких вопросах, но сейчас я устала, да еще и на ухабах растрясло, так что не было ни желания, ни настроения и дальше делать вид, что все в порядке, и до меня не доходит очевидное.
  - Че? Комедия какая-то... Я и слова такого не знаю!
  - Ладно... - вздохнула я. - Раз не желаешь признать очевидного, придется пояснять, где ты прокололся. Должна сказать, что роль недалекого деревенского увальня у тебя получается неплохо. Я ведь вначале, и верно, поверила, что ко мне приставили чуть ограниченного простака - церковники любят брать себе на службу таких парней из деревни. Простые, не особенно умные, но честные, неподкупные, и к порученному делу относятся со всей ответственностью - практически идеальный вариант.
  - Че?
  - С ролью ты справлялся хорошо - похоже, для тебя подобное лицедейство не впервой... - продолжила я. - Речь, ухватки, знание деревенской жизни - все на должном уровне. Когда мы только направлялись в Верхнее, то ты всю дорогу разговаривал с нашим попутчиком, жителем Верхнего. Я невольно слушала ваш разговор, и была уверена, что вы двое обсуждаете темы, которые вам близки - у меня даже мысли не возникло, что здесь может быть что-то иное. Позже, когда мы пошли в лес, меня удивил твой вопрос - ты поинтересовался, почему у умирающей ведьмы в доме пробивают крышу и потолок... Дело в том, что человек, выросший в деревне, должен об этом знать. Впрочем, обстоятельства бывают разные, так что меня этот твой вопрос всего лишь чуть смутил, но не более того. Зато позже, в лесу, когда шишига залезла в твое подсознание и перед нами появилась та девушка... Если мне не изменяет память, ты назвал ее Лейнеси...
  - И че? У нашего хозяина так дочку звали, и мы все смотрели на нее издали... Че уж там скрывать, она мне нравилась, как и моим друзьям-приятелям. Вот и удивился, когда увидел ее здесь.
  - Дорогой мой Вячко, или как там тебя... - вздохнула я. - Лейнеси - чужеземное имя, как и то дорогое платье, что было на ней - я примерно представляю, сколько оно может стоить. Скорей всего, та красавица - иноземка, и ты, судя по всему, с ней знаком, недаром тебя так поразило ее появление. Чтоб ты знал: шишига вытаскивает из памяти человека то или того, что там крепко сидит. Притворяешься ты неплохо, но при виде этой девушки у тебя с лица на несколько мгновений будто маска слетела, и я словно увидела перед собой иного человека, серьезного, чуть растерянного, без налета небольшой придурковатости. В общем, девушка из состоятельной семьи и простовато-недотепистый деревенский парень как-то не вяжутся между собой, верно? Да и немногим позже, когда ты пошел за мальчишкой на островок, у тебя на какое-то мгновение вновь слетела с лица привычная маска. Только не надо говорить о том, что мне невесть что приходит в голову, и не стоит твердить, будто не понимаешь, о чем я говорю. Давай сократим вступление, и просто ответь мне на несколько вопросов, хорошо?
  Какое-то время Вячко смотрел на меня, потом вздохнул и пожал плечами.
  - Каюсь, спалился... - больше он не выглядел простоватым деревенским увальнем с туповатым лицом и наивным взглядом широко распахнутых глаз. Передо мной был чуть иной человек - спокойный, выдержанный и довольно привлекательный. - Виноват, больше сказать нечего.
  - Должна признать: если б не шишига, которая забралась в твое подсознание, то тебе бы удалось дурачить меня еще какое-то время... - призналась я. - Для чего тебя ко мне приставили?
  - Разве не ясно? Для охраны... - пожал плечами тот. - Тут все без обмана.
  - А если подробнее?
  Вздохнув, парень заговорил. По словам Вячко, он и сам не ожидал, что ему дадут такое задание. Просто однажды его вызвало начальство и дало указание отправиться сюда - мол, надо охранять одну девушку, и желательно не спускать с нее глаз. Велено было присматривать, оберегать и докладывать обо всем, что покажется подозрительным. Причина этому проста: та девушка является младшей сестрой Богомила Изок-Яблоневского, правой руки нашего Правителя. Так что в случае чего за нее отвечаешь головой.
  - А зачем такого недалекого парня надо изображать?
  - Все просто... - пожал плечами тот. - К туповатым охранникам частенько всерьез не относятся. Дескать, лопух, что с него взять... Проверено не единожды. Думаю, нет смысла скрывать: как мне сказали, вокруг тебя в последнее время начинаются какие-то гм... шевеления, вот меня и послали присмотреть.
  - Что за шевеления?
  - Точно ничего сказать не могу. Просто не знаю.
  Ну, тут любому понятно, что этот человек многое не договаривает, но расспрашивать бесполезно - не ответит. Что ж, спасибо и на том, что поведал хотя бы это.
  - Отец Петр в курсе происходящего?
  - Конечно.
  - А зачем ты передо мной дурака валял? Сказал бы сразу, в чем дело, кто такой и для чего тебя ко мне приставили. Или у тебя такое своеобразное чувство юмора?
  - Просто хотелось посмотреть со стороны на человека, за которого ты несешь ответственность. Первые впечатления очень важны, и потому...
  - Ладно... - я подняла руку. - Раз начальство приказало, то надо исполнять. Кстати, Вячко - это твое настоящее имя?
  - Наполовину.
  - В смысле?
  - Тебя звать Мира, а полное имя - Мирослава. Вот и у меня то же самое: по делам службы меня частенько называют Вячко, а в действительности я Вячеслав.
  Ого, а мой охранник-то не из простых! Полные имена у нас в стране обычно даются членам знатных семей, а раз так, то этот человек вряд ли служит простым охранником. Могу предположить, что речь идет о Тайной стаже, которая стоит на охране интересов нашей страны (человека из иной службы ко мне вряд ли бы приставили), и Вячко, он же Вячеслав, почти наверняка имеет там офицерский чин. А впрочем, мне без разницы, какое у него звание - главное, чтоб не мешал.
  - Давай договоримся так... - продолжал молодой человек. - Ты по-прежнему будешь называть меня Вячко, ну, а я тебя... Это решим чуть позже.
  - Против этого ничего не имею, только вот ты не мог бы из сеней перебраться в какое-нибудь другое место? Что ни говори, но я не замужем, а мужчина в моем доме... В здешних местах нравы патриархальные, и мне бы не хотелось, чтоб о лечее пошли хм... шутливые разговоры и многозначительные намеки.
  - Перебраться я могу только к тебе в комнату... - хмыкнул Вячеслав. - Причем необязательно в кровать, я и подле лавки могу полежать, на домотканом коврике.
  - Что?! - у меня от возмущения только что горло не перехватило. - Еще чего не хватало! Шуточки у тебя, Вячко, идиотские.
  - Значит, пока что я останусь в сенях... - сделал вывод тот. - Печально, но, тем не менее, в моем сердце живет надежда...
  - Ты меня начинаешь злить!
  - Это одно из моих любимых занятий! А если серьезно... Я должен постоянно быть подле тебя (увы, приказы не обсуждаются!), и сделать это можно только одним способом: нужно всем сказать, что я твой жених.
  - Только этого мне еще не хватало!
  - А что тебя смущает?.. - усмехнулся тот. - То, что лечея стала невестой простого парня из деревни? Так этим никого не удивишь - выбор девушек частенько удивляет посторонних.
  Надо же... - подумалось мне. Надеюсь, это было сказано без какого-либо намека.
  - Кроме того... - продолжал Вячко. - Кроме того, как я успел выяснить, официальный жених в здешних местах - это почти что муж, и на совместное проживание жениха с невестой смотрят пусть и не снисходительно, то с пониманием. Таким образом, репутация строгой лечеи хотя и пострадает, но не очень.
  - А тебе не кажется, что это уже перебор?.. - а вот теперь я уже разозлилась всерьез. - Не нужен мне никакой жених!
  - Ты об этом моему начальству скажи, а заодно и отцу Петру... - Вячко устроился удобней на нешироком сиденье. - Он мне сам напрямую советовал предпринять что-то подобное. Вот я и действую согласно полученным указаниям.
  Очень хотелось высказать этому парню все, что я думаю как о нем, так и о его начальстве, только это ничего не изменит, а кроме того, за последние несколько дней я очень устала, и особого желания вступать в спор у меня не было. Не скажу, что вся эта история мне нравится, только вот выбора у меня нет. Остается надеяться лишь на то, что этот самый Вячеслав надолго здесь не задержится.
  В город мы приехали уже вечером, и хотя в дороге я немного подремала, все одно хотелось спать. Однако Вячко накрыл стол - дескать, без ужина никак нельзя!, (припасов из Верхнего он, и верно, прихватил немало), и отказываться я не стала, так что в итоге у нас получился почти семейный ужин.
  Все бы ничего, но надо же такому случиться, что ко мне пришла тетушка Мей. При виде нас двоих (почти идиллия!) она даже немного растерялась.
  - Мира, а это...
  - Я ее жених!.. - выпалил Вячко еще до того, как Мей успела задать свой вопрос, причем вид у парня был просто-таки сияющий - мол, вон какой я удалец, сумел такую девушку охмурить! - Мы, это, пожениться решили!
  - Мира, а что ж ты мне ничего не рассказала?.. - в голосе Мей звучала нешуточная обида.
  - Да все как-то само собой получилось... - сказала я первое, что пришло мне в голову. - Все одна и одна, и хочется иметь рядом надежное мужское плечо.
  - А я такой, надежный... - подтвердил Вячко, которого, судя по виду, просто-таки распирало от гордости. - На шаг от нее не отойду!
  - И когда же свадьба?.. - все еще не могла придти от удивления тетушка Мей.
  - Как и положено - осенью, когда снег на землю ляжет... - пояснила я, надеясь, что к тому времени все утрясется, и Вячко здесь уже не будет.
  - Надо бы пораньше, а то разговоры могут пойти...
  - Успеем!.. - отмахнулась я. - Нам пока не к спеху. Мей, давай завтра поговорим, а то мы только что приехали, в дороге были почти весь день.
  - Конечно, конечно... - закивала головой женщина. - Я вот для чего пришла: к нам в лавку второй день женщина приходит, тебя спрашивает. Внук у нее маленький, и с ним в последнее время что-то неладно...
  - Скажи, где она живет, и завтра утром я к ней зайду.
  - Тогда я сегодня к ней забегу, скажу, чтоб утром ждали.
  Когда тетушка Мей ушла. Вячко поинтересовался:
  - Это и есть та самая травница, в лавке которой ты трудишься?
  - Она самая, и не простая травница, а потомственная. Отвары, растирки, лечебные зелья - тут ей нет равных, да и человек она очень хороший.
  - Отец Петр дал понять, что...
  - Мей тоже дала мне понять, что отец Петр велел ей приглядывать за мной. Увы, без этого никуда, но я знаю, что лишнего она никогда не скажет... Так, хватит болтать. Я иду спать, а ты, дорогой жених, как и договаривались, отправляйся в сени.
  - А договор пересмотреть никак нельзя?.. - хохотнул Вячко.
  - Мы же обо всем договорились.
  - Бывает, что и в готовый договор вносятся изменения...
  - Переживешь... - отмахнулась я.
  На следующий день отец Петр, выслушав мой рассказ о поездке в Верхнее, явно остался недоволен итогом.
  - Вам не следовало отпускать живой эту самую шишигу. Нечисть надо уничтожать, а не вступать с ней в договоры!
  - Тут я с вами не совсем согласна. Иногда стоит обойтись малой кровью. Не стоит забывать и о том, что этих существ на свете осталось совсем немного. Раньше их было куда больше...
  - Их вообще не должно быть!.. - повысил голос отец Петр. - Думаете, жители Верхнего остались довольны тем, что подле их деревни шишиги не будет всего лишь двадцать лет? Они хотят, чтобы этой твари рядом с ними никогда не было! Оставлять нежить в живых, обосновывая это какой-то глупостью - у меня от подобного просто нет слов!.. Надеюсь, впредь ничего похожего не повторится. Что касается всего остального...
  Отец Петр умолк и посмотрел на Вячко, который сидел рядом со мной.
  - Надеюсь, вы должным образом будете охранять вашу подопечную. Больше мне вам сказать нечего.
  - Скажите, а тот мужчина, что приходил ко мне... - спросила я. - Вы его нашли?
  - Нет... - недовольно пробурчал отец Петр. - Хотя ищем.
  Судя по голосу церковника, его общение с нами слишком затянулось, и потому все, что нам оставалось, так это откланяться, и покинуть святую обитель.
  - Куда мы сейчас?.. - спросил меня Вячко, когда мы оказались на улице.
  - Я иду к тому захворавшему мальчику, о котором мне говорила Мей, а ты...
  - А я иду с тобой.
  - Еще чего не хватало! Ты еще скажи, что намерен присутствовать при моих разговорах с теми, кто ко мне обращается! Так вот, сообщаю, что в таких случаях посторонние глаза и уши не нужны.
  - Я могу и не заходить внутрь, к тому больному мальчику, а подождать тебя возле входа в их дом. И не возражай: я человек военный, у меня приказ, и нарушать его я не собираюсь.
  Голос у Вячко звучал спокойно, но я поняла, спорить бесполезно. Ну, и что мне теперь делать? Ладно, посмотрим, может, что и придумаю.
  В доме, где жил больной ребенок, меня уже ждали, вернее, в воротах стояла женщина средних лет, которая, увидев меня, только что не всплеснула руками:
  - Ну, наконец-то! Я в лавку к Мей сегодня уже заглянула...
  - Я не одна - меня жених сопровождает. Где он может меня подождать?
  - На дворе, или пусть в доме посидит.
  - Я лучше на лавочке... - Вячко уселся на скамейку. Все верно - одно из окон приоткрыто, так что мой спутник может расслышать многое из того, о чем говорят в доме.
  То, что женщина не проявила особого интереса, увидев Вячко, говорит только о том, что она серьезно озабочена. По ее словам, полгода назад ее дочь родила сына - чудесного крепкого мальчишку, которого назвали Милан. Вначале все шло хорошо, малыш рос и радовал всю семью, но вот уже почти полтора месяца, как с парнишкой творится что-то не то. Он стал беспокойным, худеет, почти ничего не ест, но главное - постоянно плачет, вернее, это не плачь, а нечто среднее между ором, воем и истерикой. Докричался до того что у него вылезла грыжа. Ее, конечно, заговорили, но она появилась снова, и не одна. Молодой отец, конечно, недоволен, обвиняет жену в том, что она не умеет ухаживать за ребенком, или что это именно она виновата в состоянии сына - мол, дети всегда чувствуют, если с матерью что-то не так. Дошло до того, что папаша, чтоб лишний раз не слышать детский крик, стал уходить из дома, не показывается там по несколько дней, в семье начинается разлад, хотя еще недавно все было прекрасно - молодые люди вступили в брак по любви, да и отношения между ними были хорошие.
  - Не переживайте, посмотрим, в чем там дело... - я постаралась успокоить женщину.
  - Да как же не переживать-то... - всхлипнула та. - Сердце кровью обливается от того, что происходит...
  Глядя на обстановку в доме, куда меня привела женщина, можно понять, что тут живут довольно состоятельные люди. В горнице я увидела несколько человек - похоже, меня встречает вся семья. Правда, кто и кому приходится родней - это мне сказать не успели, потому как почти сразу же раздался детский плач, который, и верно, был похож на самый настоящий ор, да еще и с истеричными нотками. Н-да, верно, дети так не плачут.
  - Опять завопил, слышать его ор уже не могу, заткнуться никак не может... - скривила губы нарядно одетая девица, сидящая за столом, а вот молодая женщина с усталым лицом едва ли не побежала в другую комнату. Судя по всему, это мать ребенка, так что я направилась за ней, а вслед за мной пошли и остальные.
  Ребенок сидел в большой люльке и заливался слезами. Худенький, бледный, осунувшийся, светлые кудри прижались к влажному лбу... А малыш, и верно, красивый, не зря его назвали Миланом. Я пошла к матери, забрала ребенка, успокоила его, и малыш замолчал, только чуть всхлипывал... Бедный: у него и паховая грыжа, и пупочная, и еще парочка в других местах, что, вообще-то, неудивительно при таких-то криках. То, что здесь присутствует негатив - это понятно, в комнате словно мертвыми костями тянет.
  - Ну, что с ним?.. - молодая мать со слезами на глазах смотрела на меня.
  - Пока только грыжи вижу... - я отдала ребенка матери и осмотрелась по сторонам - надо понять, откуда идет чернота. Кровать, люлька, сундук с одеждой, что-то вроде иноземного столика с зеркальцем и шкатулками, детские игрушки... - Но здесь есть что-то такое, отчего ребенок так заходится в крике.
  Могильными костями тянуло настолько ощутимо, что мне даже не понадобилось зажигать свечу - и так отыщу, для этого достаточно протянутой ладони. Правда, вся семейка не сводила с меня настороженных глаз, но я уже давно на подобное внимания не обращаю. Так, с кроватью все в порядке, с люлькой тоже, сундук с одеждой и столик также подозрений не вызвали, а вот детские игрушки... Погремушки, деревянные трещотки, несколько хорошо сшитых игрушек в виде зверей... Вот!
  Взяла в руки медвежонка, изготовленного из светлого меха, и ножом разрезала ему живот - все верно, внутри мешочек. Не дотрагиваясь до ткани, разрезала и мешочек - а там кучка мелких косточек, перемешанных с длинной шерстью.
  - Что это?.. - испугано спросила молодая мать.
  - Подклад... - пожала я плечами. - Черная магия. Частенько именно на костях подсаживают сущности, то есть нежить, но здесь их, к счастью, нет. Откуда у вас эта игрушка?
  - Подарили...
  - Кто?
  - Новица... - женщина растерянно посмотрела на молодую девицу, ту самую, которая недавно выражала недовольство плачем ребенка. - Младшая сестра моего мужа...
  - Ну, купила, и что?.. - огрызнулась та. - Откуда я знала, что внутри какая-то дрянь спрятана!
  - У кого купила?.. - спросила я. - И где?
  - Не помню.
  - А если подумать?
  - Ты чего ко мне привязалась?.. - только что не взвизгнула та. - Говорят же - не помню!
  - Врешь... - поморщилась я. - Такая игрушка стоит дорого, да и изготавливают их немногие, тех мастеров можно по пальцам пересчитать, а ты еще должна была поторговаться, чтоб цену скинуть, так что продавца должна запомнить.
  - Что ты заладила?.. - разозлилась девица. - Слушать не хочу! Вообще с тобой разговаривать не буду, надоела!
  - Не будешь говорить со мной - в другом месте соловушкой запоешь... - неприятно усмехнулась я. - Этот подклад сделан именно на Милана - среди тех костей и шерсти есть светлый завиток с головы малыша. Чем он тебе так не угодил-то, а?
  Вместо ответа девица выскочила за дверь, а я лишь пожала плечами.
  - Как будет угодно, у меня тоже нет желания с ней разговоры вести... - обратилась я к остальным членам семьи, которые в растерянности стояли на месте. - Только должна вам сказать, что я обязана сообщить в инквизицию о случае применения темной магии - таковы правила, и нарушать их я не намерена. Так что сегодня же ждите прихода церковников, а они народ серьезный, уговорами не занимаются и к совести не взывают - у них для развязывания языков есть жаровня с раскаленными щипцами и крепкий кнут. В подвалах инквизиции из вашей красавицы в два счета вытрясут все, что ей известно, и во всех подробностях, только вот домой она вряд ли уже вернется. За такие дела наказывают строго - если не смертная казнь, то тюрьма, каторга, или до конца дней монастырь с суровым уставом.
  - А не слишком ли круто берешь, лечея?.. - с ноткой угрозы в голосе спросил меня бородатый мужчина - похоже, это глава здешнего семейства.
  - Наоборот... - пожала я плечами, и кивнула на мешочек с костями. - И скажите спасибо, что эту гадость вовремя обнаружили, а иначе, после смерти ребенка, все это задело бы и вас, причем с весьма печальными последствиями. Проще говоря, болезни со смертью перешли бы к вам по кровному родству. Выводы делайте сами.
  После этих слов всю родню (за исключением бабушки и матери малыша) словно вымело из комнаты, и я повернулась к молодой женщине, которая стояла, прижимая к себе ребенка.
  - Не бойся, сейчас мы с твоего малыша все плохое снимем, а заодно и комнату почистим. Ничего, все наладится, утрясется...
  - Зачем она с нами так?.. - в глазах девушки стояли слезы. - Ведь мы же ей, Новице, ничего плохого не делали! Она в семье мужа младшая, избалована с детства, капризная, привыкла, что все ее желания исполняются, и ко мне относилась с неприязнью, но я даже подумать не могла, что она на такое способна!
  - Думаю, о причинах этого ее поступка станет известно очень скоро... Кстати, твой муж где?
  - Не знаю, он еще вчера ушел куда-то и не сказал, когда возвратится. Муж часто так делает в последнее время.
  - Когда вернется, то узнает много нового, и не думаю, что новости ему понравятся. Не беспокойся - очень скоро ваши отношения наладятся, ведь причиной ссор и всех бед в семье был именно этот подклад. Все, вытирай слезы и улыбайся, ведь ребенок чувствует, что ты плачешь...
  Позже, когда я, закончив работу и, спалив в печке подклад, собиралась уходить, меня остановил бородатый мужчина - глава семейства.
  - Поговорить бы надо.
  - О чем?
  - Я насчет Новицы, дочки... Она хочет пояснить кое-что... Почему она это сделала...
  Когда я вновь увидела девицу, то поняла, что ей крепко попало: зареванное лицо, растрепанные волосы, след от ремня на руке... Похоже, папаша решил заняться воспитанием дочери, только вот, на мой взгляд, сделал это поздновато.
  - Я ничего плохого не хотела... - рыдала девица, размазывая слезы по лицу. - Думала, просто немного проучу их, брата и его женушку с их сопляком... Я всегда думала, что брат на моей подруге женится, мы с ней родней станем, а он эту себе нашел, хотя я ему и говорила, что моя подруга лучше, а он и слушать не стал! Подруга у меня так переживала, плакала, а брату до этого и дела не было! Так обидно, и подругу жалко, она сейчас к нам в дом и глаз не показывает, рассердилась на всех нас... Брат раньше всегда делал то, о чем я его просила, подарки мне постоянно покупал, а как женился, так совсем про меня забыл, никакого внимания и заботы, одна женушка на уме! Кому такое понравится? А потом у брата ребенок родился, по ночам ревел, спать не давал, надоел... Вот я и решила сделать так, чтоб брат пожалел, что меня не послушался. Я всего-то хотела, чтоб тот мальчишка все время орал, жизни спокойной семье брата не давал, и чтоб брат понял, на кого нас променял! А они вон чего устроили...
  - Кто - они?
  - Да я не знаю, мужик какой-то - он в базарные дни игрушки на продажу иногда привозит. Я ему сказала, что мне надо, он пообещал сделать, денег взял целый кошелек... Да если б я знала, какую дрянь он изготовит, то никогда бы на такое не пошла!
  - Ты сказала "они", а говоришь только об одном человеке.
  - Был там еще один, ходил туда-сюда... Мне что, следить за ними? Да и было бы там на кого смотреть...
  - Я вот что хочу сказать... - вновь заговорил бородатый мужчина, но в этот раз его голос звучал едва ли не умоляюще. - Даже на колени перед тобой встану, только не говори ничего инквизиторам! Дочку жалко, хоть она у меня и дура безголовая (сам виноват, что баловал ее без меры, вот за это теперь и расплачиваюсь!), но если хоть кто-то из торгового союза обо всей этой истории узнает, то мне грозит разорение, а то и что похуже. Никто из купцов не пожелает иметь дело с человеком, у которого в семье балуются черной магией, да и церковники наложат на меня такой штраф, что мы все на улице окажемся, сирые и босые. От нас все шарахаться будут, уезжать придется, но дурная слава везде достанет, жизни не даст... А хочешь, я тебе заплачу? Цену назови, золотом отсыплю...
  - Не надо... - поморщилась я. - А вот с раскрасавицей вашей поговорить надо, и если только я пойму, что она от меня хоть что-то скрывает, то, как говорится, не взыщите.
  - Пусть только попробует... - мужчина повернулся к дочери, и та съежилась под суровым взглядом отца. Без сомнений, эта безголовая девица выложит все, что знает.
  Позже, покинув этот дом и идя по улице, я рассказала Вячко о случившемся, и тот лишь покачал головой:
  - Да, когда Боги раздавали мозги, эту красотку ими явно обделили... Надеюсь, папаша это дело так просто не оставит, всыплет доченьке от души.
  - Во всяком случае, перед уходом я его об этом попросила как о личном одолжении. Хорошая трепка ума ей, конечно, не прибавит, но в будущем девица хоть иногда начнет задумываться о последствиях своих поступков.
  - В инквизицию обращаться не будешь?
  - Надо бы, конечно... - вздохнула я. - Но людей жалко, потому что церковники это дело так просто не оставят. Девица (вот ее мне ничуть не жаль) ответит по полной за свой проступок, а всю семью еще долго будут таскать на допросы. Потом им тоже придется несладко, отец безголовой особы это прекрасно понимает, так что... В общем, надо искать тех, кто сделал подклад. В воскресный день пойдем на рынок - займемся поисками того умельца, кто так хорошо шьет мягкие игрушки.
  - Это понятно. А сейчас...
  - Сейчас идем в лавку - посетителей там всегда хватает, а меня уже несколько дней не было.
  - А я?
  - А ты будешь сидеть в комнатке с Мей - ей давно нужен помощник, чтоб растирать порошки в ступке и процеживать отвары. Вот и займешься этим полезным делом, друг сердечный. Не вздыхай - сам сказал, что должен находиться рядом со мной, и места лучше, чем комнатка Мей, просто не найти.
  - Люблю угождать девушкам, ради твоих прекрасных глаз готов даже не на такое!
  - Надеюсь, Мей тебя не вытолкает взашей из своей комнатки со склянками...
  Стоило нам войти в лавку, как ко мне подошла женщина - похоже, она уже давненько ждала меня.
  - Я уж третий день сюда прихожу... - с обидой в голосе произнесла она.
  - Извините, по делам ездила. Говорите, что у вас стряслось.
  - У меня на дворе всякой птицы много... - заговорила женщина. - Я ее на продажу развожу, и недавно за хорошие деньги курочку купила, о которой давно мечтала - красавица, и нестись должна хорошо. Думала, высидит моя курочка цыплят, да не тут-то было - два раза пыталась ее на яйца посадить, да все без толку. Непутевая какая-то, ей лишь бы по двору бегать! Яйца остывают, потомства никакого... Что тут можно сделать?
  - Этой беде помочь просто... - улыбнулась я. - Для начала найди белый камешек небольшого размера. В ночь с четверга на пятницу положи этот камень в меховую шапку, сверху накрой белым платком. Затем, положив сверху левую ладонь, надо прошептать... Вот бумага и карандаш, записывай. "Птица Белобога яйцо снесла, холила, лелеяла, теплом согревала. Вышел птенец на свет, в оперение одет. Креп-крепок, жив-живой. Так чтобы и мои птенцы все уродились, живьем сохранились. Будь, курочка, как птица Белобога, заботлива да тепла. Аминь". Все записала?
  - Да. А потом?
  - Камень оставь в шапке до утра, а на следующий день подложи его в гнездо, перед тем, как усадить наседку. Учти, что для каждого гнезда нужно заговаривать свой камень.
  - Спасибо... - обрадованная женщина спрятала листок в карман и поспешила к выходу, а Вячко, посмотрев ей вслед, хмыкнул:
  - Чем ты только не занимаешься! Еще и в таких вопросах толк знаешь! Цены тебе нет, голубушка! Может мне, и верно, посвататься к тебе? А что, об этом стоит подумать!
  - Болтун. Ты даже отдаленно не представляешь, с чем мне приходится сталкиваться. Ничего не поделаешь, на то я и лечея. Все, хватит меня отвлекать, пошли к Мей.
  - О, а вот и голубки пожаловали... - встретила нас Мей. - Хоть бы с женихом меня познакомила, как положено!
  - Вот сейчас и познакомитесь. Он говорит, что разлучаться со мной не хочет даже на минуту, готов идти за мной, куда бы я ни шла. Ну, раз так, то пусть рядом и сидит, но не бездельничает. Считай, что я тебе помощника привела, пусть помогает. Гоняй, как следует, и не жалей, разрешаю.
  - Понятно... - протянула Мей. Не знаю, что именно она подумала, но к моим словам отнеслась скептически, и даже не пытается это скрыть. - А ты, жених, когда-нибудь с травниками дело имел, или, может, лекарства умеешь составлять?
  - Нет... - глядя на Мей честными глазами, отозвался Вячко. - Ничего не умею.
  - Хороший помощник... - покачала головой женщина. - Прямо не нарадуюсь. Прогнать бы тебя, жених, куда подальше, да уж ладно, оставайся. Пошли, найду, чем тебя занять. Для начала травы разберешь, которые мне только что принесли.
  - Да я в них не разбираюсь!
  - Там ничего сложного нет, справишься.
  Едва Мей и Вячко ушли в заднюю комнату, как над дверями звякнул колокольчик, и в лавку вошла молодая девушка. Тааак, интересно...
  - Слушаю вас.
  - Помогите мне... - всхлипнула девчонка. А она хорошенькая, даже слезы ее не портят: заплакала - просто как утренней росой умылась. - Вы видите, да?
  - Рассказывай... - вздохнула я. То, что на посетительнице блазнь - это я увидела сразу, теперь надо выяснить, где она ее подцепила.
  Вытирая слезы, девчонка поведала мне, что не так давно ездила в деревню, к родне. Все бы ничего, но на очаровательную городскую гостью стали обращать внимание местные парни, причем все без исключения, и многие были не прочь хоть сейчас заслать сватов к приезжей красавице. Что там скрывать - девушке был приятен такой интерес, но у нее уже был городской ухажер (причем не из простых работяг, и довольно богатый), который ей очень нравился, так что тамошних кавалеров она держала на расстоянии, хоть и не отказала себе в удовольствии немного пококетничать с ними.
  Подобное внимание мужского населения к приезжей очень рассердило деревенских девушек, ведь они понимали, что с такой красоткой им не тягаться, тем более что среди ее воздыхателей были те парни, которых тамошние девицы уже считали своими женихами. Как видно, обиженные девчонки, сговорившись, решили отомстить городской крале. Одна из них, прикинувшись подругой, по секрету поведала приезжей о старинном обряде, которым пользуются все девушки в их деревне: мол, если тебе нравится какой-то парень, и если ты хочешь стать для него милее всех на свете, то надо в определенное время пойти на водоем, крикнуть русалочье заклинание и нагой окунуться в воду с головой...
  - И когда она советовала тебе отправиться на водоем?.. - поинтересовалась я. - Неужели в ночь на Ивана Купалу?
  - Да...
  - Пошли на реку?
  - Не совсем. Там заводь большая, кувшинки на воде растут, и лилии...Девушки меня даже проводили туда. Я сделала все, что они велели, потом оделась, и мы все домой отправились.
  Домой пошли, значит... Представляю, как позже деревенские девчонки хохотали над наивной городской разиней и зубоскалили на ее счет, перемывая бедняжке все косточки.
  - Когда в воде была, ничего особенного не заметила?
  - Нет. Разве что кто-то еще плескался неподалеку, булькал, пару раз звуки какие-то непонятные доносились...
  - Что было потом?
  - Утром встала, к зеркалу подошла - а оттуда на меня жабья морда смотрит, зеленая, в бородавках, с круглыми глазами и рот до ушей. Я как увидела это - так и закричала. Смотрю - жабья рожа пропала, родственники прибежали, говорят - что кричишь, все в порядке. Я спрашиваю - что у меня с лицом?, а они отвечают, что все хорошо. У меня от сердца отлегло, решила, что померещилось, поблазнилось, но нет. С той поры жабья морда от меня уже не отходит - то из зеркала на меня смотри, то из чашки, то еще откуда... Да и окружающие нет-нет, да глаза отводят - мол, не поверишь, но на миг видим вместо твоего лица жабью морду! Некоторые меня даже избегать стали...
  - В том числе и твой кавалер?
  - Да... - всхлипнула та.
  - Ты такая милая, привлекательная, я уверена, что отбоя от ухажеров у тебя нет. Объясни мне, для чего ты вздумала этот обряд делать?
  - Я из простой семьи, кроме меня у родителей еще четверо детей, особого достатка у нас нет, а тот парень, что мне нравится... Он богат, вроде и ухаживает за мной, знаю, что нравлюсь ему - он мне об этом прямо говорит, но о сватовстве и речи не ведет. Вот я и решила его... ну, подтолкнуть, что ли, а оно вон как вышло...
   - Так вот, голубушка, думаю, что ты сейчас и сама о многом догадываешься. Деревенские девушки увидели в тебе соперницу, вот и решили отомстить, а заодно и напакостить. Такова женская натура, тут ничего не поделаешь... Запомни на будущее: в ночь на Ивана Купалу (а заодно и в Русальную неделю) вообще не стоит подходить к тем местам, где живут русалки, и уж тем более нельзя ночью лезть в воду - в эти ночи русалки гуляют и свадьбы справляют. Ты сама заметила, что неподалеку плескался кто-то, и поверь - это был не человек, а ты им помешала. Кстати, никакого русалочьего заклинания (есть русалочьи заговоры, но это другое) на привлечение парня нет - уверена, что девицы сами его сочинили, причем такое, которое оскорбило тех обитательниц вод. Именно от них блазня и прилетела - чтоб жаба чудилась тебе и другим...
  - И что теперь делать?
  - Снимать блазню, конечно. Ту, которую тебе прилепили, снимается просто, проще некуда. Для начала купи новое зеркальце. Затем тебе надо сутки не смотреть на свое отражение ни в зеркало, ни в воду, ни в стекло. После этого утром прочтешь молитву, окропишь зеркальце святой водой, и только потом на себя в него взглянуть. Вот и все.
  - Спасибо... - девушка не уходила, хотела спросить еще то-то, но не решалась. Понятно, что ее интересует...
  - Хочешь узнать про то, женится на тебе тот парень, или нет?
  - Да.
  - Стоит ли?
  - Стоит!
  Вообще-то предсказания - дело неблагодарное, и я в этом убеждалась не раз, но девушка мне понравилась, и я решила достать руны. Посмотрим, что выйдет.
  - Ну?.. - девушка испытующе смотрела на меня. - Ну, что там?
  - Особо порадовать тебя не могу... - вздохнула я, глядя на лежащие руны. - Ты ему, и верно, очень нравишься. Скажу больше - парень в тебя влюблен, и у него даже мысли о свадьбе появлялись, но это были только мысли. Родители ему уже присмотрели богатую невесту, вот-вот сговор состоится, и против их воли он не пойдет, уже осенью свадьбу сыграют. Однако и тебя он терять не захочет. Согласишься на такие отношения - ничем хорошим это не кончится. В ином случае через полтора года замуж выйдешь, и муж будет хоть и не очень богат, но сам по себе человек хороший, но главное - искренне будет тебя любить, оберегать, и ни на кого не променяет. Жизнь проживете долгую и счастливую, дети тебя будут радовать...
  - Вот как... - кажется, девушка надеялась услышать другое, и сейчас на моих глазах рушатся все ее надежды. - Значит, все...
  - Мне жаль. С тем человеком, которого ты сейчас любишь, лучше порвать раз и навсегда. Это больно, конечно, но лучше отрубить одним разом, чем долгие годы мучиться, и отстригать ржавыми ножницами по кусочку.
  - А тот, второй... Как я его узнаю?
  - Ты сама поймешь при встрече, что это он. Больше ничего сказать не могу.
  - Я поняла...
  Девушка ушла, и я понимала, насколько ей сейчас больно. Ничего не поделаешь, это жизнь, а в ней частенько все складывается совсем не так, как бы нам того хотелось.
  - Ушла?.. - спросила Мей, выглядывая из-за дверей.
  - Да... - кивнула я. - Надо сказать, что девчонке очень повезло, что русалки навесили на нее только блазню. Все могло обернуться куда хуже. Ох, как я не люблю все эти истории, связанные с обитателями вод!
  - Это верно... - вздохнула Мей. - Сама как вспомню ту историю, с моей племянницей, так плохо и становится! Там тоже все произошло на Русальной неделе...
  - Можно узнать - какую историю?.. - влез в разговор Вячко. Ясно, что он тоже слышал наш разговор с этой девушкой.
  - Вспоминать не хочется.
  - Это ты напрасно... - покачала головой травница. - Мой двоюродный брат все еще тебе благодарность в каждом письме передает, и велит кланяться.
  - Так что тогда произошло?.. - не успокаивался Вячко.
  - Да ничего хорошего... Впрочем, можно и рассказать
  Это случилось три года назад, через пару седмиц после того, как я приехала в Терниен, и стала работать в лавке тетушки Мей. В тот день из деревни приехал двоюродный брат Мей - у него в семье стряслась беда, и он слезно попросил меня о помощи - мол, только на тебя одну, лечея, у нас надежда и осталась. Боги послали нам пятерых детей, но, кроме младшей дочери, все они умерли, и если сейчас ее не вылечить, то и им, старикам, на этом свете делать нечего...
  Как поведал мужчина, еще совсем недавно у них в семье было все хорошо, их единственная дочь Искра, мечтала о свадьбе с любимым человеком. Вдруг, ни с того, ни с сего случилось страшное - Искра сошла с ума. Днем девушка спала просто-таки мертвецким сном, и разбудить ее было невозможно, зато в сумерках она просыпалась, ночами бродила по деревне, никого не узнавая, затем шла к реке, долго стояла на берегу, а то и бросалась в воду, крича о том, что ее там ждет суженный, и он даже цветы для встречи приготовил. После того, как рыбаки однажды с трудом вытащили ее из воды (она почти утонула), родители стали держать дочь дома связанной, и не спускали с нее глаз. Ухажер, которого любила девушка, естественно, не пожелал связываться с сумасшедшей, и быстро нашел ей замену.
  История, мягко говоря, невеселая, и двоюродный брат Мей слезно умолял меня хоть чем-то помочь его дочери. Отказываться я не стала, и вместе с травницей мы отправились в ту деревню.
  Не буду долго пояснять, что я там увидела, но чтоб разобраться в том, что произошло, мне пришлось провести самое настоящее расследование, хотя правда там и без того почти что лежала на поверхности. Оказывается, за Искрой уже давно ухаживал кузнец Судиша (красавец, и по здешним меркам довольно-таки небедный парень), только вот разговоров о свадьбе он так и не заводил. По деревенским меркам два года ухаживания - это немало, и по деревне тамошние сплетницы уже стали распускать слухи о том, что кузнец скоро бросит Искру - мол, если б она ему была нужна, то парень давно бы сватов заслал. Судише до этих разговоров дела не было, а Искра уже стала всерьез беспокоиться, и поделилась бедой с лучшей подругой Здеборой - мол, не знаю, что и делать, как бы он меня, и верно, не бросил!
  Здебора лишь рукой махнула - мол, нашла о чем беспокоиться! Русальная неделя приближается, вот мы венок и сплетем! А ведь и верно: всем известно, что для того, чтоб получить предложение от милого, девушке надо попросить подругу в любой день Русал сплести венок из полевых цветов, обвить его носовым платком парня, и, надев венок на свою голову, оправиться вечером к реке. Там венок пустить по воде со словами: "Ты, веночек, белыми подруженькиными ручками сплетен да на счастье мне даден. Чтобы нам в этот год сесть с ним честным пирком, рядком да ладком, да за свадебку!". Это, мол, мы и сделаем, после чего милый друг решится связать с тобой свою судьбу.
  Сказано - сделано, Здебора венок сплела, Искра его пустила по воде, и стала ожидать сватов в свой дом, только все пошло совсем не так. Искре стал сниться незнакомец, и он звал ее на берег реки, а потом и в воду. Вроде сон и не страшный, но после него девушка словно стала сходить с ума, и ей становилось все хуже и хуже. Вдобавок ко всему Судиша позвал замуж Здебору.
  Как я позже выяснила, Здебора давно любила Судишу, только вот старалась это не показать остальным. Она же и сплетни о будто бы лучшей подруге по деревне распускала, нашептывала парню гадости о его невесте - в общем, делала все, чтоб красавец кузнец бросил Искру и женился на ней. Ну, а потом и на крайность решила пойти... Тот венок, что Искра пустила по воде, был сплетен из цветов, сорванных с могилы утопленника, обвязан не платком, а куском ткани с покойницкого одеяния, да еще и заговорен черным словом. Понятно, что русалке подобное не понравилось, и Искру, которая принесла венок, она наказала. Можно ли это исправить? Нет, потому что тот венок по воде уплыл, не отыщешь, а без него колдовство не снять.
  Тем не менее, я сделала, что смогла, и велела немедленно увезти отсюда Искру, причем как можно дальше, да и родителям тоже нужно обязательно уехать вслед за дочкой, и назад никогда не возвращаться. Почему? Когда они здесь, Искру будет в могилу тянуть - она и не хочет, а утопится, и похоронят ее на том кладбище, откуда цветы для венка были сорваны.
  На следующий день мы уехали - я, Мей и Искра, но перед отъездом я пришла к Здеборе и сказала: за то, что ты сотворила, я тебе ничего делать не стану, ты и без того скоро получишь ответку. Дело в том, что русалка, обитающая неподалеку, очень зла на нее за тот венок и черную ворожбу, так что жди, отомстит. Русалка такие вещи, да еще и совершенные в Русальную неделю, не прощает. Не надо втягивать тайные силы в свои грязные замыслы, это добром не кончается. Девица в ответ лишь рассмеялась...
  Мей отвезла племянницу едва ли не на другой конец страны, к дальним родственникам, куда вскоре перебрались и родители девушки, продав все свое имущество за бесценок. Сейчас у них все в порядке, Искра выздоровела, и у нее появился поклонник, причем с серьезными намерениями.
  Судиша и Здебора сыграли свадьбу, но счастья им это не принесло. Здебора, купавшаяся с подружками, внезапно ушла под воду, и больше ее никто не видел, даже тело не нашли. А Судиша спился - увы, но это тоже последствие черного обряда.
  - Ничего себе история... - почесал в затылке Вячко. - Чего только на свете не бывает...
  - Все, хватит болтать... - вздохнула я. - Вам лекарства готовить, а мне посетителей принимать - наверняка скоро пойдут один за другим...
  Хотя мне сейчас надо думать о другом, например, о том, как отыскать тех, кто шьет детские игрушки с необычной начинкой...
  
  Глава 6
  
  - Муж от меня ушел... - всхлипывала молодая женщина. Внешне она довольно привлекательна, со стройной фигурой, и коса, уложенная короной на ее голове, чуть ли не с руку толщиной (просто позавидуешь, ведь такая роскошь дается далеко не всем!). Только уж очень эта красавица убивается по своему муженьку, хотя, на мой взгляд, подобное совершенно излишне. - Мы уже четыре года в браке, все хорошо было - и вдруг такое!.. Муж даже объяснять ничего не стал, лишь сказал что-то вроде того - мол, живи, как живешь, а я другую встретил, любимую! Дескать, даже не знал, что от любви так может голову кружить! А про меня он знаете, что сказал? Так мол и так, если деньги лишние у тебя есть, то разводись, плати судебные тяжбы, я возражать не стану, но к тебе не вернусь, потому как скучно с тобой, хотя развод мне особо и не нужен... Видела я ту разлучницу - внешне совсем не красавица, только что на язык бойкая. Что муж в ней нашел - не понимаю! Он как ушел, так я в себя все еще никак придти не могу, все из рук валится, и что теперь делать - не знаю! Просто хоть на луну вой...
  - Руки ко мне протяни... - велела я. - Сейчас посмотрим, что у вас происходит.
  - Приворожила она его, не иначе!.. - продолжала та. - А иначе с чего бы ему меня бросать?! Ведь хорошо же мы жили, я ему слово поперек редко говорила, чуть ли пылинки с него не сдувала! Чего ему не хватало?
  - Можешь опустить руки... - сказала я. - Нет там ни приворота, ни присушки, ни привязки. Муженек сам от тебя ушел, по своей воле.
  - Но почему?!
  - Просто твой муж гулена, и этим все сказано.
  - Я за ним ничего такого не замечала!
  - Это неудивительно. Частенько случатся именно так, что жена последней узнает о шалостях мужа на стороне.
  - Вот кобель!.. - женщина вытерла слезы. - Я в себя придти не могу, переживаю, а ему хоть бы что! И ведь простить его готова, если снова вернуться ко мне захочет, вот ей Богу прощу! Помогите мне этого ходока домой вернуть - не могу я без него. Люблю паразита, ничего с собой поделать не могу! Хоть он и кобелина...
  Ну, то, что муженек этой женщины в любую минуту не прочь завести интрижку на стороне - об этом можно и не говорить, тут никакие увещевания не помогут. Насильно, при помощи магии, возвращать этого человека в семью не стоит - по его характеру подобное слишком тяжело, как бы позже не запил горькую. Ладно, попробуем по-другому.
  - Знаешь, есть простое народное средство, как вернуть мужа в семью. Для этого первым делом надо прикормить пса.
  - У нас есть собака... - закивала головой женщина. - В будке сидит, дом охраняет. Правда, она уже старенькая...
  - Ты не поняла... - покачала я головой. - Сама же говорила о том, что у тебя муж, если можно так выразиться, кобель, верно? Вот, исходя из этого, мы и будем действовать. Для начала примани бездомного пса, благо их на улицах немало, но ни в коем случае не сучку. Возьми его к себе в дом, дай кличку, которой будешь этого пса на людях называть. А наедине, или когда тебя никто не слышит, зови его именем мужа. Однако собака не должна просто так у тебя в доме сидеть - надо ее выгуливать, учить командам, дрессировать...
  - Какая еще дрессировка? Я этого не умею!
  - Не беда. Ты у стражников собак видела?
  - Конечно.
  - Так вот с этим своим псом пойди к стражникам, тем, которые ходят на дежурство с собаками, попроси, чтоб объяснили тебе, что такое дрессировка, и научили, как это делается. Скажи, что просто опасаешься оставаться одна в доме или что-то вроде того, и для этого тебе надо обучить некоторым командам своего пса. Не беспокойся - отказа не получишь, в таких случаях мужчины всегда рады помочь, особенно когда об этом просит симпатичная женщина. Так вот, обучая собаку, говори... Возьми лист бумаги и карандаш, записывай: "(Кличка собаки, сразу за ней имя мужа) пес бродячий, дух собачий, где бы ни был, куда бы ни бегал, на мой зов отзовешься, ко мне вернешься!". Как только это произнесешь, сразу надо дать какую-нибудь команду: "к ноге", "сидеть" и так далее.
  - А потом?
  - По-прежнему дрессируй собаку, и в течение сорока дней муженек вернется. А если не вернется, то через какое-то время осознаешь: что ни делается - все к лучшему.
  - Это все?
  - В целом да, однако, есть одна тонкость. Если муж к тебе вернется, то заветную команду (с упоминанием его имени) с псом надо время от времени повторять. Ну, а если случится так, что после возвращения домой дорогого супруга ты выгонишь пса вновь на улицу, то муж снова уйдет, и вернуть его будет почти невозможно.
  - Я все поняла, спасибо!
  Когда за женщиной закрылась дверь, из соседней комнаты выглянул Вячко.
  - Ну и чем там дело кончится?
  - А ты не подслушивай!
  - Рад бы, но не могу же я сидеть с заткнутыми ушами! Да и интересно. Итак, твой вердикт?
  - Да я точно ничего сказать не могу, хотя когда попыталась посмотреть будущее этой женщины, у меня в голове невесть откуда появилась известная фраза: иногда бывает поздно вернуться. Как хочешь, так это и понимай.
  - Кажется, гулящий муж через какое-то время уже будет не нужен этой красотке... - сделал вывод Вячко. - Скорей всего, среди стражников, что помогут дрессировать ее пса, отыщется замена гуляющему муженьку.
  - Похоже на то... - согласилась я. - И вообще, ты там, насколько мне известно, порошок в ступке толчешь, так что не отвлекайся.
  - И почему я такой послушный, не понимаю... - хмыкнул Вячко, скрываясь за дверями. Ну-ну, как же, послушный, ты же, друг ситный, не упускаешь ничего из того, с чем приходят ко мне люди. Хорошо хотя бы то, что с тетушкой Мей этих вопросов не обсуждаешь.
  Не прошло и минуты, как вновь звякнул колокольчик над дверями. Так, женщина лет за тридцать, хорошо одета, только вот глаза заплаканные. Глянув на посетительницу, сразу поняла, что речь опять пойдет о проблеме в семейных отношениях - так получилось, что с иными вопросами ко мне сегодня почти не подходят.
  - Тут дело такое... - начала женщина. - Мы с мужем давно в браке, у нас пять детей, младшему два годика, старшей дочери вот-вот шестнадцать лет исполнится, почти невеста. Муж у меня хороший, жили мы всем на зависть, и вот, приехала эта...
  Женщина замолчала, а потом заговорила сумбурно, перескакивая с одного на другое - похоже, у нее в душе много чего накипело, так что сразу и не поймешь, в чем тут дело. По словам женщины, в юности, семнадцать лет назад, ее муж без памяти любил какую-то девушку, готов был ради нее на любую глупость, сватов к ней посылал, только вот красавица предпочла другого, куда более богатого ухажера, и после шумной свадьбы молодые уехали в другой город. Что же касается отвергнутого влюбленного, то он долго переживал случившееся, но через какое-то время женился на той девушке, которую ему выбрали родители, и, надо сказать, что брак оказался удачным, да и молодая жена во всем поддерживала мужа, и сейчас их семья является состоятельной. Супруги жили мирно, не ссорились, уважали друг друга, растили детей...
  Все это продолжалось до того момента, когда в город не вернулась первая любовь мужчины. Как оказалось, ее муж умер, перед этим полностью разорившись, и женщине не оставалось ничего другого, как возвратиться домой, к своим престарелым родителям, которые и сами жили небогато. Она была все еще привлекательна, детей у нее не имеется, и, казалось бы, найти нового кавалера для нее не составит труда, но, увы - после смерти мужа, оставшихся у вдовы денег хватило лишь на то, чтоб вернуться в родной город, так что за душой у красавицы не было и полушки. Естественно, что столь прискорбное обстоятельство почти полностью исключало ее шансы на новое счастливое замужество.
  Тогда-то вдовушка и вспомнила того парнишку, который в молодости любил ее до беспамятства, и женщина быстро выяснила, что сейчас он довольно обеспечен. Первая же "случайная" встреча - и оказалось, что старая любовь не ржавеет, а наоборот, сносит крышу у, казалось бы, взрослого и рассудительно человека. Мужчина почти перестал обращать внимание на семью, и более того - она стала его тяготить. Едва ли не все свое свободное время этот человек проводит со своей первой любовью, иногда по несколько дней домой не приходит, а недавно проговорился о том, что намерен распродать все имущество, и уехать в столицу со своей любимой женщиной...
  - Тут все понятно - эта зараза липучая, бывшая любовь (чтоб ее!) намерена увести его из семьи... - всхлипывала женщина. - Он сейчас даже о детях не думает - эта особа так ему голову вскружила, что и не высказать! Как муж мне сегодня сказал: он, дескать, сейчас на крыльях летает, а я ему эти крылья пытаюсь связать!.. Мол, и не надейся, этого не случится - я и без того на вас всю жизнь положил, теперь хочу немного пожить для себя, с той, которую все эти годы так и не смог забыть...
  - Руки вперед протяни... - велела я женщине. - Надо посмотреть, что там у вас творится.
  Честно признаюсь: я отношусь с пониманием и уважением к тем историям, когда два человека, несмотря ни на что, годами и десятилетиями хранят в своей душе искреннюю любовь и привязанность друг к другу, пусть даже они находятся не вместе. Таким людям я готова даже помочь, насколько это в моих силах. Здесь же, когда я стала просматривать ситуацию, все оказалось куда проще и приземленней. Муж этой женщины, что сейчас стоит передо мной - он, и верно, до сей поры хранил в своем сердце ту юношескую любовь к девушке, которую едва ли не обожествлял. Что же касается его избранницы, предмета бесконечного обожания, то с ее стороны нет романтики и возвышенных чувств - впрочем, (чего уж там скрывать!) по отношению к кавалеру их, этих самых чувств, у прекрасной девушки никогда и не было. Сейчас красавице нужны деньги, покой и надежда на обеспеченное будущее (жить в нищете никому не хочется), и для подобного бывший поклонник вполне подходит. Будет ли счастье в этом союзе? Не уверена, да и в глубине души женщина хотела бы иметь подле себя более богатого спутника жизни. Что касается мужчины, то он, и верно, еще долго будет жить своими юношескими иллюзиями, но со временем все чаще и чаще начнет вспоминать оставленных детей и жену.
  На мой взгляд, тут все ясно - муженька надо возвращать в семью, тем более что там пятеро детей, о наличии которых не стоит забывать, да и те годы, что он прожил с женой в мире и согласии, тоже не вычеркнешь из жизни. Что же касается намерений мужчины начать новую жизнь, то со временем она вряд ли окажется такой прекрасной, как ему видится в мечтах.
  - Мне все ясно... - кивнула я головой. - Значит, поступим так. Для начала тебе понадобится кусочек мела и маленький комочек грязи. Когда муж придет домой и уснет, на подошвах его сапог напиши мелом имя разлучницы, а затем имена надо замазать грязью, при этом говоря... Вот тебе бумага и карандаш, записывай. "Сколько минут раб Божий (имя) с рабой Божьей (имя) любодеять хочет, столько часов ее имя топчет! Куда ни пойдет, память о ней сотрет, в грязь, в пыль, в сухой ковыль, в дерьмо скотское, в трясину болотную!". Записала?
  - Да.
  - Так вот, делай так каждый день, и через какое-то время все вернется на круги своя, а старая любовь... Прошлое надо оставлять в прошлом.
  - Спасибо... - женщина ушла, но стоило ей закрыть дверь, как вновь показался Вячко.
  - Это, конечно, не мое дело, но, может быть, все же не стоило рушить человеку первую любовь? Что ни говори, но люди часто расстаются не по своей воле. Пусть бы мужик жизни порадовался, жил бы и дальше с любимой женщиной...
  - Там любовь только с одной стороны... - поправила я. - Мужчина, как я поняла, все еще живет воспоминаниями о своей первой любви - дело хорошее, только вот семью из-за этого рушить не стоит. Со стороны дамы просто желание найти надежного человека, с которым можно спокойно жить, и не более того. Это не стоит того, чтоб бросать любящую жену и детей, которых у мужика аж пятеро.
  - Вопрос дискуссионный... - возразил Вячко, и, кажется, готов был спорить еще, но тут раздался голос тетушки Мей:
  - Раствор закипает, а тебя на месте нет! Сейчас через край польется!..
  Страдальчески вздохнув, Вячко вновь скрылся за дверями, а мне оставалось только покачать головой. Да уж, первая любовь... Кого-то она окрыляет, а у иных от воспоминаний о ней остается только боль и понятие того, что тебя предали. А ведь я, помнится, о Вацлаве только что не с ума сходила, и была готова ради него на многое...
  ...Ответ на письмо, которое я написала своему брату Богомилу с просьбой получить его разрешение и благословение на брак, мне пришлось ждать довольно долго, почти месяц. Когда же я получила ответное послание, то в нем было сказано следующее: Богомил рад, что у меня все в порядке и что я нашла свой жизненный путь и того, с кем бы мне хотелось его прожить всю жизнь. Все это прекрасно, но для того, чтоб брат дал свое дозволение на наш брак, ему надо познакомиться с моим избранником. Конечно, он не сомневается в высоких душевных качествах человека, который является моим женихом, однако хотел бы убедиться в этом лично. Кроме того, он не видел меня много лет, а я, скорей всего, вообще не помню своего старшего брата, так что нам не помешает встретиться и восстановить свои родственные связи, тем более что из ближайшей родни у него осталась только я одна. Для того, чтоб разрешить все вопросы, он приглашает нас в столицу, вернее, в свой дом, где нам будет оказан самый душевный прием...
  Лично я и ожидала получить в ответ на свое письмо что-то подобное, зато Вацлав, прочитав ответ, крепко разозлился.
  - Я так и знал!.. - он только что не стукнул кулаком по столу - Это завуалированный отказ! Неужели ты этого не понимаешь? Ну конечно, ничего другого мне не стоило и ожидать: что может быть общего у дочери князя и парня из простонародья, у которого мать прачка, а отец сапожник! К тому же оба моих родителя были горькими пьяницами, которых прибили собутыльники в одной из совместных попоек! Сомневаюсь, что твоему брату подобное придется по вкусу.
  - Во-первых, для меня это не имеет значения, а во-вторых, ты придаешь слишком большое значение своему происхождению. Насколько мне известно, Богомил ценит в людях не происхождение, а ум и готовность служить престолу.
  - Спорить готов, что твой братец уже запросил все сведения обо мне, и то, что он выяснил, ему явно не понравилось. А может, он уже и женишка тебе присмотрел, и я в этом раскладе лишний.
  - Не говори ерунды, главное - мы любим друг друга. Кроме того, я уверена, что при встрече с моим братом вы легко найдете общий язык, и все разрешится само собой.
  - Сомневаюсь.
  - А вот у меня в этом нет сомнений. Все будет хорошо, и я уверена, что Богомил сам соединит наши руки в храме, как это и положено по закону.
  - Послушай, для чего нам все это нужно?.. - Вацлав стал выходить из себя. - Уговоры, разрешения, следование каким-то замшелым традициям... Зачем огород городить? Давай просто обвенчаемся - и все!
  - Нет... - покачала я головой. - Это даже не обсуждается. А твои слова насчет брака без разрешения от моего брата... Я тебя понимаю: мы оба рассчитывали на другой ответ от Богомила, но тут уж ничего не поделаешь. Думаю, это даже к лучшему - я, и верно, наконец-то встречусь со своим братом, да и ты с ним познакомишься. Вот увидишь - все будет хорошо.
  Вацлав ничего не ответил, хотя было понятно, что с моими словами он не согласен - как видно, понял, что сейчас не стоит вступать в спор, но позже еще несколько раз пытался уговорить меня изменить решение, но в итоге вынужден был осознать, что это бесполезно. Я же считала, что мы договорились, и была рада, что через какое-то время нам предстоит поездка в столицу. А еще я определилась с датой свадьбы - праздник будет сразу же, как только мы вернемся из столицы. Конечно, может случиться такое, что мы поженимся еще там, под благословение Богомила, но вернувшись назад, нам ничего не помешает еще раз обновить свои клятвы в церкви.
  Верно говорят: хочешь насмешить Богов - расскажи им о своих планах, вот и моим мечтам сбыться было не суждено. На севере, где мы в то время находились, среди холодных каменистых скал землетрясения случаются крайне редко, но получилось так, что в двух горных селениях хорошо тряхнуло землю, и произошли обвалы. Кроме разрушенных домов и прочих бед после землетрясения выяснилось, что есть немало погибших и раненых, так что меня отравили туда помочь людям, насколько это было возможно. Признаюсь: уезжать мне не хотелось, на душе было неспокойно, но делать нечего - пострадавшим необходимы помощь и лечение, тем более что таковых, как нам сказали, там хватало с избытком. Сообщение о моем отъезде всерьез раздосадовало Вацлава, и он просил только об одном - чтоб я вернулась как можно быстрей. Я, естественно, это пообещала, но прибыв на место, поняла, что раненых и больных там оказалось куда больше, чем можно было предположить, а потому не могло быть и речи о том, чтоб торопиться с возвращением, и уж тем более мне не стоило делать свою работу второпях.
  Я задержалась в тех селениях куда дольше, чем рассчитывала, а когда вернулась назад, то меня ждали невеселые новости. Оказывается, одно из тех иноземных государств, что в свое время не раз пыталось отхватить у нашей страны часть территории, вновь совершило нападение на гряду северных островов, принадлежащих нам. Сами по себе острова были не такими уж и большими, но они находились в той части моря, которое просто-таки кишело рыбой, лов там можно было вести едва ли не круглый год, а потому наша страна получала с этой ловли очень даже неплохой доход. Немало иноземцев с жадностью поглядывали на ту небольшую гряду островов, их уже не единожды пытались захватить, к счастью, безуспешно, и вот очередная попытка...
  Как мне сказали, после известия о нападении было приказано отправить на острова несколько кораблей, в том числе и "Солнечный ветер", всеми признанный флагман флота нашей страны. Именно на "Солнечном ветре" в морской поход ушел и Вацлав. Говорят, он ждал меня едва ли не до отхода судна, и мое отсутствие его очень расстроило. Чего уж там скрывать - я просто-таки разревелась, когда узнала, что корабль отправился без меня, но тут уж ничего не поделаешь, так сложились обстоятельства. Мне оставалось только ждать, когда "Солнечный ветер" вернется назад, и молиться о том, чтоб с экипажем и Вацлавом не случилось ничего плохого.
  Похоже, мои молитвы не были услышанные небом, потому как скоро до нас донеслись неприятные вести - острова, хоть и с огромным трудом, но удалось отстоять, хотя цена победы оказалась велика. Были пущены ко дну несколько наших кораблей, хватало погибших и раненых, а "Солнечный ветер" иноземцы сумели захватить, после чего увели его в свои воды. Странно и труднообъяснимо, как могло случиться подобное: все утверждали, что на том корабле очень опытный капитан, и не менее опытная команда, прошедшая немало сражений, из которых всегда выходила победителем, а потому совершенно непонятно, каким образом чужеземцы смогли захватить корабль, причем почти без боя. Кроме того, на "Солнечном ветре" находились два мага, Вацлав и Горан, причем последний был боевым магом (надо признать, весьма сильным), и совладать с ним было непросто. Помнится, в те дни я не раз бросала руны, пытаясь выяснить, что с Вацлавом, но они показывали что-то малопонятное, а то и необъяснимое. Сейчас-то я понимаю, что просто на уровне подсознания не хотела воспринимать то, о чем они мне говорили.
  Однако самые невероятные новости пришли позже, когда одному из офицеров "Солнечного ветра" и двум морякам чудом удалось сбежать из плена и вернуться на родину. В то, что они рассказали по возвращении, было трудно поверить. По их словам, причиной того, что "Солнечный ветер" оказался в руках врага, было предательство, и тем предателем оказался Вацлав. То, что для всех эта новость явилась шоком - это значит не сказать ничего. Я наотрез отказалась верить в услышанное - мол, это все наглая и бессовестная ложь!, но очень скоро эти обвинения стали подтверждаться. Как именно? Тайная стража в нашей стране даром свой хлеб не ела, и постепенно выяснила то, что в тот день произошло на "Солнечном ветре".
  По их словам, перед началом морского боя Вацлав расправился с Гораном - отравил беднягу (а ведь они считались друзьями), подсыпав яд в его фляжку, а затем добил несчастного ударом кинжала в спину - как видно, Вацлав имел основания всерьез опасаться того, что яд не окажет того эффекта, на который рассчитывал отравитель. Затем он расправился с капитаном и частью офицерского состава - без сомнений, действовал по заранее отработанному плану...
  Вопрос: зачем он все это устроил, и для чего это было ему нужно? Как позже стало известно, он предавал уже давно. Молодой человек всегда был слишком амбициозен, болезненно самолюбив, и считал, что его незаслуженно обходят другие, менее умелые и толковые, но имеющие большие связи, а отправку после окончания учебы на север, а не в столицу, он вообще счел едва ли не оскорблением. Ему хотелось большего, власти, денег, и потому он неосознанно ждал того, кто предложит ему нечто такое, что позволит ему сорвать по-настоящему крупный куш. Очевидно, даже я была для него всего лишь одним из способов достичь желаемого. Так на него и вышли некие пронырливые люди, и уж не знаю, что они ему предложили и что пообещали, но случилось то, что случилось...
  После того, как вскрылись эти неприглядные факты, под подозрением оказалась и я, особенно если вспомнить мои горькие слезы, которые я проливала, узнав, что не успела отправиться на "Солнечном ветре" вместе с Вацлавом. Многие просто не верили, что я ничего не знала о планах и намерениях своего жениха, а Миронега, жена погибшего Горана - та в открытую обвинила меня в предательстве: мол, не надо изображать из себя святую невинность, ведь всем понятно, что ты просто не успела удрать со своим хахалем! Дескать, тебе наверняка все было известно о намерениях своего обожаемого женишка, ведь каждый из нас знает, что ты за ним еще со школы всюду таскалась, глядела на него, как влюбленная кошка, и делала все, что он скажет! Мол, кто-то другой, может, и поверит твоим словам, но только не я!.. Этого же мнения придерживались большинство из тех, кто знал нас ранее, так что я враз оказалась на положении изгоя. Чего уж там скрывать - мне даже пришлось два месяца провести в тюрьме, причем в одиночной камере, пока следствие не выяснило, что я, и верно, не имею отношения к предательству Вацлава. Не знаю, что бы со мной произошло дальше (не исключаю и самого плохого развития событий), если б не вмешательство Богомила - он привлек все свои связи, и моя невиновность была доказана, хотя окончательно подозрения с меня так и не сняли. В итоге мне было приказано отправляться на новое место службы - в Терниен, тот город, где я сейчас и нахожусь.
  Богомил прислал мне короткое письмо всего в несколько строк, в котором сухо было сказано следующее: мой брат надеется на то, что я и впредь буду помнить о том, в какой семье рождена, и не опозорю честь предков. Заодно написал, что все случившееся должно послужить мне уроком, и отныне я должна более внимательно относиться к тем людям, кто меня окружает, и кого я намерена впустить в свою жизнь. Мне же после этого короткого письма стало понятно, что в ближайшее время Богомил видеть меня не желает - что ни говори, а я его подвела, ведь мой жених оказался предателем, а уж если учесть то положение, которое брат занимает возле трона Правителя... В общем, вины с себя я не снимаю.
  Все бы ничего, но стоит мне вспомнить день моего отъезда с севера, как на глазах невольно закипают слезы. Я шла к ждущему меня почтовому экипажу, а те, с кем я служила, стояли неподалеку и молча смотрели на меня, и в глазах каждого я видела осуждение, смешанное с презрением, и большего стыда я не испытывала никогда в жизни, и не дай Бог хоть кому-то пережить хоть что-то подобное.
  Как я сейчас отношусь к Вацлаву? Тут верна поговорка: от любви до ненависти один шаг. В моем случае от той любви, что когда-то буйным цветом царствовала в моей душе, осталось одно пепелище. Что сейчас я чувствую к этому человеку? Презрение пополам с брезгливостью, а еще зло на себя, наивную дурочку, которая не видела того, что творится у нее под носом. Если бы я в свое время была не настолько ослеплена любовью, то, без сомнений, заметила бы у Вацлава далеко не лучшие черты его характера, и призадумалась, стоит ли связывать свою жизнь с этим человеком. Впрочем, теперь нет смысла об этом думать, все одно изменить уже ничего нельзя.
  Когда я оказалась в Терниене, то понимала, что после всего случившегося за мной должен быть установлен негласный надзор. Без сомнений, он продолжается и по сей день, пусть уже за мной приглядывают не столь пристально, только меня подобное нисколько не волнует - если считают, что это необходимо, то и я возражать не стану. А вот что касается молодых людей, то от них я, если можно так выразиться, оградилась прозрачной стеной. Первое время после моего приезда в эти места нашлось немало мужчин, которые пытались ухаживать за мной, только вот у меня не было ни малейшего желания получить очередное жизненное разочарование, а потому очень скоро у окружающих сложилось мнение, то лечея - баба скрытная, предпочитает одиночество, мужчин недолюбливает, так что с ней лучше не связываться. Лично меня подобная характеристика вполне устраивала. Обжегшись на молоке, дуют на воду - это была та поговорка, которой я старалась придерживаться. А что, и без того проблем хватает, так что лучше лишний раз не забивать ненужным свою голову...
  От неприятных воспоминаний меня вновь оторвал звякнувший колокольчик - в лавку пришла очередная посетительница, и рискну предположить, что у нее тоже сложности в личной жизни.
  - Слушаю вас... - заговорила я, глядя на женщину. Ей где-то двадцать пять-тридцать лет, неприметное лицо, натруженные руки, простая, но добротная одежда. Скорей всего, крестьянка, и не из бедных, хотя по городским меркам особого богатства нет.
  - Тут дело такое... - смущенно заговорила женщина. - Не знаю даже, с чего и подступиться...
  - Говорите, что есть, а я уж разберусь, в чем дело.
  Женщина, которую звать Ружана, оглянулась по сторонам и, вздохнув, начала говорить. Дескать, в последнее время ей не по себе, она не знает, как поступить и права ли она в своих подозрениях, а потому приехала сюда из деревни Мохово только для того, чтоб поговорить со мной. Конечно, у них в деревне есть ведунья, но... Впрочем, я и так поняла, что женщина не хочет, чтоб соседи знали о ее проблемах.
  Год назад у моей посетительницы умер муж - придавило в лесу упавшим деревом, и женщина осталась молодой вдовой. Все бы ничего, но у нее немалое хозяйство - две коровы, две лошади, свиньи, несколько коз, курицы. Понятно, что справляться со всем этим одной непросто, ведь без мужских рук в деревне ой как тяжело, вот она и стала приглядывать себе будущего мужа. Претендентов на руку бездетной молодой вдовы (а заодно и на ее хозяйство) хватало, только вот все кандидаты в мужья были или уже обременены кучей детей от прежнего брака, или много старше предполагаемой невесты, или из числа тех, кого называют нерадивыми работниками. Бедная женщина уже, было, отчаялась отыскать себе мужа, как вдруг у них в деревне появился весьма симпатичный мужчина по имени Дробн, который устроился работать к здешнему кузнецу. Чего там греха таить - вдовушке он очень понравился, сильный, высокий, домовитый, да и характер у человека добрый, а то, что небогат, так в этом беды нет - у нее самой хозяйство неплохое, прожить хватит. Мужчина тоже обратил внимание на молодую вдову, через какое-то время заглянул к ней на огонек, а немногим позже они решили жить вместе.
  Надо сказать, что в нашей стране есть неписаное правило: это молодым людям, впервые вступающим в брак, невенчанными жить нельзя - их не просто осудят, а до старости упрекать будут за блуд и легкомыслие. Совсем иное дело вдовцы, вдовы и вдовицы: у этих уже есть опыт семейной жизни, частенько не самый удачный, а потому им сейчас надо время, чтоб приглядеться к будущему спутнику жизни, характерами притереться, и нет ничего плохого в том, если какое-то время двое поживут вместе.
  Вначале вдова нарадоваться не могла - мужчина по хозяйству помогал, привел подворье в порядок, да и сам по себе оказался ласковым. Не мужчина - а мечта! Правда, была у него и некая странность: с лаской к женщине он всегда подходил утром, вечером или днем, а ночью спал как убитый - хоть тряси, все одно не проснется. Женщина хотела было даже к местной ведунье сходить, чтоб та посмотрела, не болен ли чем ее милый друг, но тот лишь руками замахал - не вздумай, у нас в семье все мужчины такие, с этим ничего не поделаешь, принимай меня таким, какой я есть! А еще он просил двери в дом по ночам плотно не закрывать - мол, привычка у меня такая, менять ее не хочу...
  Женщина умолкла, подбирая слова для дальнейшего рассказа, но я ее опередила.
  - А затем тебя что-то стало смущать в этом человеке, верно?
  - Да... - вздохнула та. - Не знаю, как это правильно сказать... Деревенские говорят, что возле моего дома по ночам собака большая стала бегать, хотя я никакой собаки не видела, а потом я несколько раз ночью замечала эту собаку в своем доме. Большая, серая, смотрит на меня так, что сердце чуть в пятки не проваливается, но куда она потом исчезает - не знаю. Когда сказала об это Дрбну, тот лишь отмахнулся - мол, не бери в голову, мало ли что человеку во сне может привидеться!.. Только вот при этом у него глаза так блеснули, что мне не по себе стало. И ничего мне не привиделось, собаку я хорошо рассмотрела.
  - А когда ты эту собаку в доме видела, то где был Дробн?
  - Рядом со мной, спал, как обычно. Я его трясла, чтоб проснулся, да все без толку!
  - Это еще не все? Тебя что-то еще беспокоит?
  - Да еще кое-какие мелочи в поведении Дробна вспомнить можно, от которых мне не по себе становится... В общем, со стороны кажется, что у нас вроде все ладно, но я чего-то боюсь, вот просто чувствую, что с Дробном что-то не так, но что именно - никак сказать не могу! Как подумаю, что с этим ощущением надо и дальше жить - так не по себе становится, и даже жутковато. И к нашей деревенской ведунье идти опасаюсь - она уже в возрасте, и в последнее время нет-нет, да проговорится, кто из деревенских к ней с какой своей бедой подходил. Я же женщина одинокая - если обо мне пойдет дурная слава, то не отмоешься, а мне еще свою жизнь как-то устраивать надо.
  - Понимаю... - кивнула я. Мне к этому времени кое-что стало уже ясно. - Протяни ко мне руки.
  - Зачем?
  - Посмотреть хочу, что у тебя в жизни происходит.
  Женщина послушно протянула ко мне свои руки, а я закрыла глаза, чтоб сосредоточиться. Так, похоже, все обстоит именно так, как я и предполагала. Делать нечего: пожалуй, мне придется отправиться в это самое Мохово.
  - Сколько времени вы вместе?
  - Месяца два.
  - Надеюсь, ты не сообщила ему, зачем поехала в город?
  - Нет. Сказала, что мне по хозяйству кое-что купить надо. Так и сделала - вначале на рынок, затем по лавкам, а потом уже сюда пришла.
  - Твой дом - он стоит не на краю деревни?
  - Да, у околицы. Дальше поле, а потом лес. А что?
  - Так, кое-что уточнить хотела. Твоя деревня находится недалеко отсюда?
  - Если сейчас отправиться, то к вечеру будем на месте.
  - Очень хорошо. Так вот - я поеду с тобой в это самое Мохово. Вернее, поеду не одна, а со своим женихом - он от меня ни на шаг не отходит.
  - А зачем тебе туда ехать, да еще и не одной?.. - озадачилась женщина.
  - Очень мне на вашего Дробна посмотреть хочется, а заодно окончательно понять, что у вас происходит. Ты же сама просишь меня выяснить, в чем дело.
  - Тогда я свою телегу к вашим дверям перегоню...
  Когда женщина ушла, из соседней комнаты выглянул Вячко.
  - Куда это ты собралась? Вернее, мы.
  - Ты и сам слышал - в деревню, откуда приехала эта женщина. Есть у меня серьезное подозрение, что в ее доме поселился двоедушник.
  - Ты уверена?
  - Окончательно уверюсь, когда его увижу, а пока что у меня только одни предположения.
  - Но отец Петр...
  - Заедем к нему по дороге.
  Кто такой двоедушник? Это человек, имеющий две души, причем одна из них человеческая, а другая - нечистая. Днем двоедушник ничем не отличается от обычного человека, общается с людьми, работает, заботится о хлебе насущном. Когда же приходит ночь, то этот человек засыпает просто-таки мертвым сном, и разбудить его невозможно, а вторая сущность в это время выходит из спящего тела, и начинает ходить по земле. Эта самая вторая сущность либо сохраняет свой человеческий облик, или же приобретает вид какого-либо животного. Больше того: эта сущность может превращаться в какой-либо предмет - колесо, кочергу, лопату. Казалось бы, подобные превращения - это, конечно, дело дикое и жутковатое, но кое-как с этим можно примириться, однако тут все не так просто. Беда в том, что демоническая душа может нанести вред людям - насылает порчу, сеет раздор, бесчинства, пакостит, а иногда даже пьет людскую кровь. Остановить бродящего двоедушника или убить его сложно - он сам, находясь в демонической ипостаси, может расправиться с людьми магией или своей невероятной силой. Утром же демоническая душа возвращается в тело человека, и тот, проснувшись, как правило, уже не помнит того, что творил ночью. Ясно, что двоедушника никак нельзя назвать тем человеком, кого люди хотели бы иметь по-соседству с собой.
  В деревню мы приехали к вечеру, вернее, в Мохово заходить не стали, сошли с телеги за версту от селения - не надо, чтоб нас кто-то видел. До дома Ружаны доберемся лесом, обойдя деревню по кругу. Если же кто-то из деревенских жителей все же успел увидеть, что в телеге женщины было еще два человека (на деревне знают и замечают все!), то Ружана скажет, что просто подвезла незнакомых людей, чтоб не так скучно было ехать, но эти двое сошли раньше, попрощавшись.
  До темноты просидели в лесу, откуда был виден дом Ружаны. Ближе пока что подходить не стоило - по полю незамеченными пройти сложно, надо дождаться, когда полностью стемнеет, и тучи скроют луну.
  - Ты все помнишь, что надо делать?.. - спросила я Вячко.
  - Провалов в памяти пока нет... - хмыкнул тот. - Слушай, а этот двоедушник... Я про них мало что знаю...
  - Да о них лучше вообще ничего не знать... - отмахнулась я.
  - А двоедушниками бывают только мужчины?
  - Почему же, женщины тоже есть. Разница лишь в том, что их вторая сущность оборачивается летучей мышью, кошкой, или кем-то похожим.
  - Все одно мне неясно - зачем тому двоедушнику так рисковать, заводить себе женщину. Ведь ясно же, что рано или поздно его поведение начнет вызывать подозрение у благоверной.
  - Дело в том, что двоедушнику, помимо всего прочего, необходимо черпать жизненную силу у обычных людей, а это дело это непростое, и потому ему необходимо быть рядом с кем-то, у кого ее, этой жизненной силы, хватает, вот он и ищет себе человеческую пару. Чаще всего двоедушники пристраиваются возле вдов - таким женщинам обычно помощь в хозяйстве нужна, а потому те, как правило, лишних вопросов стараются не задавать. Тем не менее, двоедушники все же имеют опаску и делают все, чтоб их не заподозрили как можно дольше. Вот и тот, что сейчас живет у Ружаны, заранее все предусмотрел - приглядел вдовушку, у которой дом стоит на окраине деревни, значит вторая сущность двоедушника, когда она становится собакой, может долго оставаться незамеченной, убегая сразу же из дома в лес. Но даже не это самое плохое, а то, что после смерти двоедушника его чистая душа отправляется на небо, а вторая душа обращается в упыря, который может жить в могиле, в зарослях, в болоте, под водой - хватает мест, где он может укрыться. Пьет кровь, вызывает болезни, падеж скота... Так, кажется, нам пора идти.
  Мы выбрались из леса, после чего, пригнувшись, и едва ли не на четвереньках направились по полю к дому Ружаны, однако не добрались и до середины, как Вячко скомандовал:
  - Ложись!
  Я без возражений упала на землю, вслушиваясь в окружающую тишину, но не прошло и минуты, как я услышала, что неподалеку от нас пробежал зверь, направляясь в сторону леса. Все понятно - двоедушник уснул, а его вторая душа отправилась ходить по земле. Похоже, эта вторая душа за последнее время так привыкла к безопасности, что не обращает внимания ни на что вокруг, а иначе заметила бы нас. Ну, тут можно сказать только одно - нам повезло.
  До дома добрались быстро, и в сенях нас встретила Ружана.
  - Видели собаку?
  - А то, как же... - кивнула я головой. - Теперь пошли смотреть на этого красавца...
  Спящий мужчина, и верно, был хорош собой, недаром Ружана почти сразу же после знакомства предложила ему жить вместе. Да, будь ты обычным человеком, с такой внешностью жил бы и горя не знал. Сейчас мужчина спокойно спал, даже чуть улыбался - казалось, ему снился хороший сон, только вот двоедушникам сны никогда не снятся.
  - Не разбудить его... - вздохнула Ружана. - Не получится у вас, как не старайтесь.
  - Надо просто уметь правильно будить... - усмехнулась я. - А мы это умеем. Вячко, давай...
  Я взялась за плечи спящего человека, Вячко - за ноги, и перевернули его на кровати так, чтоб ноги мужчины оказались на подушке, а голова там, где только что были ноги. (Можно разбудить двоедушника и другим способом - перевернуть его вверх ногами, но тогда тот заболеет, и будет болеть не менее двух седмиц, а его вторая душа не сможет вернуться в тело и будет бродить по округе - понятно, что допускать подобное ни в коем случае не следует). Несколько секунд ничего не происходило, а затем мужчина открыл глаза и попытался, было встать, но острый нож, который Вячко прижал к его шее, быстро привел его в себя.
  - Вы кто такие?.. - просипел мужчина, приходя в себя. Сейчас нам с Вячко можно особо не опасаться - если двоедушника разбудить, то он на какое-то время теряет силы, а то и заболевает, и особой опасности от него нет.
  - Мы ищем таких, как ты... - пояснила я. - И вот, кажется, нам повезло. Ты, друг, отбегался.
  - Отпустите меня... - прошептал мужчина. - Я ж никому ничего плохого не сделал. Я просто хочу жить, как все...
  - Это ты пока ничего не сделал... - усмехнулась я. - Но вечно это продолжаться не будет.
  - Я ни в чем не виноват... - в голосе мужчины прозвучала неподдельная усталость. - Просто таким родился. На родителях грехов столько, что и не сосчитать, вот я им в наказание и послан, только они со мной возиться не захотели. Сам вырос, как сорная трава...
  Мужчина говорил еще много, объяснял, рассказывал о себе, а я прижала руки к его голове. Хм, странно, я такого даже не ожидала... Этот человек, оказывается, в своей первой ипостаси пытался принести людям пользу, и добрых дел за ним числилось немало. В своей второй ипостаси он, как я поняла, тоже не успел особо навредить, пытался себя сдерживать, и тяжких грехов я за ним не нашла. Так сказать, человеку просто не повезло с рождением. Вопрос: как мне теперь с ним поступить? Перерезать горло рука не поднимается - вроде не заслужил...
  - Ну, и что мне с тобой делать прикажешь?.. - спросила я у мужчины.
  - Отпустите меня, я никого не трону... - негромко произнес тот. - Клянусь.
  Я какое-то время молчала, принимая непростое решение, а затем произнесла:
  - Значит, так. Даю тебе сутки, чтоб ты ушел из этих мест и никогда здесь больше не показывался. Затем, по окончании суток, пущу по твоему следу погоню. Сумеешь уйти - твое счастье, а если нет, то, как говорится, не взыщи. Мой тебе совет - заберись куда-нибудь подальше в лесную чащу, сруби там себе избушку и живи вдали от людей. И еще молись: грехов на твоей душе немного, а потому есть немалый шанс, что твое посмертие не будет таким страшным, как у твоих собратьев.
  - Не сомневайся - сделаю все, как ты сказала... - прошептал мужчина, глядя на меня. - Спасибо.
  - Пока не за что. Вячко, отпусти его. Так что, Дробн, собирай свои вещи и уходи. У тебя полчаса на сборы. Поторапливайся, время пошло.
  Через полчаса мужчина, перекинув через спину большой дорожный мешок, скрылся в темноте ночи, а я подошла к Ружане, которая сидела на кухне и рыдала почти что в голос.
  - Ой, что же я наделала! Как без него жить буду?! Люблю же его...
  - Успокойся... - я присела рядом с плачущей женщиной. - Так будет лучше.
  - Для кого?
  - В первую очередь для тебя. Или ты бы хотела детишек от него нарожать? Поверь мне на слово - некоторые из них были бы такими же, как их отец. Скажи, разве тебе это надо?
  - Что я людям скажу утром?.. - Ружана вытирала слезы со щек. - Меня же спросят...
  - Скажешь, что Дробн собрался ночью и ушел - мол, не сердись, но я понял, что такое спокойное житье не для меня. Дескать, похожу еще по свету, мир посмотрю, себя покажу. Не волнуйся, односельчане поверят, особенно если будешь убедительной. Таких людей, что себе места в жизни найти не могут, еще перекати-полем называют, и по дорогам их немало бродит.
  - А как же я? Вдруг еще такой же, как Дробн, ко мне в ворота постучится!
  - А ты всех гостей святой водой пои - кому в чай ее плесни, кому в пиво, кому в вино. Сразу поймешь, если что не так.
  - Теперь совсем одна осталась...
  - Почему это - одна? Зимой замуж выйдешь... - пообещала я. - По зимнику к вам в деревню мужчина приедет, дальний родственник кого-то из твоих соседей. Он хромать сильно будет на правую ногу - так его и узнаешь. Может, внешне он будет не так хорош, как Дробн, но человек неплохой, проживешь с ним спокойную жизнь, да и детишки у вас будут.
  - Не знаю теперь, кому и доверять - вдруг еще кто из нечистой силы придет? А может, Дробн захочет вернуться...
  - Не придет и не вернется. А насчет всего остального... Ты вот что сделай: порог дома и у ворот - там везде посыпли четверговой солью, пусть она там денек полежит. Потом смети все в совок и выбрось на перекрестке. Это солевая печать-оберег, ее стоит делать каждый год, и поверь, что ни один двоедушник не сумеет переступить эту границу.
  - Как скажешь... У меня потом, и правда, все хорошо будет?
  - Конечно!
  На следующий день, ближе к вечеру, мы сидели в кабинете отца Петра, который, выслушав наш рассказ, остался крайне недоволен. Справедливости ради надо сказать, что всей правды я не рассказала. Поведала о том, что двоедушник, похоже, увидев меня, понял, в чем дело, и почти сразу же сбежал из деревни. Все, что мы могли сделать - это попытаться его найти. Для этого пришлось прочесать все окрестные леса, побывали везде, где двоедушник мог спрятаться - и все без толку.
  - Госпожа Изок, от вас такого я никак не ожидал... - отец Петр даже не пытался скрыть свое раздражение. - Как вы могли его упустить?
  - Мне нечего сказать в свое оправдание.
  - С этим заявлением я полностью согласен. И где же нам теперь искать этого двоедушника?
  - Трудно сказать. Скорей всего, он будет где-то отсиживаться.
  - Надо же, а я об этом и не догадывался!.. - ехидства в голосе церковника хватало на десятерых. - Впрочем, что теперь об этом говорить... Передайте приметы этого гм...человека моему секретарю, пусть объявит в розыск, хотя все это, скорей всего, бесполезно.
  - Хорошо.
  - Тогда уйдите с глаз моих... - махнул рукой отец Петр. - И вот еще что: госпожа Изок, я очень рассчитываю на то, что более таких вот... казусов у вас не будет.
  - Я предприму для этого все возможное... - надеюсь, раскаяния в моем голосе звучало весьма убедительно. - Молитесь за меня.
   В ответ отец Петр буркнул что-то непонятное, осенил меня крестным знамением, после чего мы с Вячко откланялись. Надеюсь, церковник ничего не заподозрил.
  - Мне все одно кажется, что тебе не стоило отпускать двоедушника... - проворчал Вячко. - Иногда стоит проявить жестокость, как бы нам это не было неприятно.
  - Мы с тобой об этом второй день спорим, но так друг другу ничего и не доказали... - отмахнулась я. - Каждый остался при своем мнении. Кстати, спасибо, что не стал опровергать мой рассказ отцу Петру - считай, что я твоя должница. Давай сменим тему, а?
  - Это можно... согласился Вячко. - Я тут то и дело думаю о том мальчишке, которому любящая тетушка подкинула игрушку с костяной начинкой - играй, деточка, и жизни не радуйся... Убеждай меня, сколько хочешь, но я не верю, что ей по первой же просьбе сделали то, что она просила, то бишь игрушку с подкладом. Пусть даже этим кто-то и промышляет, но все одно слишком рискованно брать такой заказ у незнакомого человека, ведь инквизиция любит устаивать подобные провокации, чтоб потом взять исполнителей "на горячем", и те, кто изготавливают такие вот игрушки, не знать об этом не могли.
  - Думаешь, та девица и исполнитель - они знакомы?
  - Убежден.
  - Ну, не знаю. Помнится, тогда она весьма достоверно заливалась слезами и клялась, что никого из тех людей не знает. Папаша, помнится, ей тогда хорошую выволочку устроил, и вряд ли она стала бы молчать.
  - Только что у отца Петра, рассказывая о сбежавшем двоедушнике, ты тоже была более чем убедительна.
  - Ладно, уговорил... - я шутливо подняла вверх руки. - Что предлагаешь?
  - Завтра воскресный день, в городе большая ярмарка...
  - Думаешь, девица туда пойдет? Сомневаюсь. Она наверняка дома, под строгим присмотром.
  - Та история с игрушкой произошла более трех седмиц назад, так что присмотр уже ослаблен.
  - Может быть.
  - А тебе просто не хочется пройтись по ярмарке?.. - поинтересовался Вячко. - Там шумно, весело... Просто прогуляемся, посмотрим на торговые ряды, пирожков поедим и сладких булочек. Как ты к этому отнесешься?
  Признаюсь: меня никто и никогда не приглашал на ярмарку, так почему бы и не пойти туда? А уж после слов о сладких булочках отказываться от воскресной прогулки было просто невозможно...
  
  Глава 7
  
  Если учесть, что сегодня был не только воскресный день, но и городской праздник (правда, не помню, по какому поводу), то становится ясно, отчего на ярмарке, и верно, было очень шумно и на редкость многолюдно. Такое впечатление, что сейчас на рыночной площади оказалось более половины городских жителей - толчея, гомон, крики зазывал, запах горячих пирожков... Продавцов было столько, что все они не поместились в торговых рядах, а потому многим даже пришлось разложить свои товары на земле. Понятно, что в толпе шастали и воришки, так что стражников тоже хватало. Что касается нас с Вячко, то на всякий случай я наложила охранное заклинание на наши кошельки - так все же спокойнее.
  Как и заведено, каждый товар продавался в своей части рынка, а потому мы с Вячко в основном ходили там, где продавались, если можно так выразиться, товары для дома - одежда, обувь, посуда, украшения, гребешки и прочие мелочи. Там же мы отыскали тех, кто продавал игрушки, и, естественно, нас не интересовали глиняные и деревянные фигурки, хотя среди них попадались довольно необычные поделки. Возможно, в иное время я, возможно, даже купила себе что-то из них, но сейчас было не до того. Те же продавцы, что торговали сшитыми игрушками, расположились на двух небольших прилавках: в одном месте свой товар разложили немолодые мужчина и женщина, и их игрушки были сшиты из ткани. Похоже, нам не сюда. Еще двое мужчин торговали игрушками, сшитыми из меха, и, кажется, это именно то, что нам нужно. Прилавки тех и других торговцев располагались неподалеку друг от друга, что, опять-таки, нам было на руку - можно сразу следить за теми и другими торговцами, пусть и находясь в отдалении. Надеюсь, слежку продавцы не заметят - слишком много народу вокруг, да и возле их прилавков постоянно толкутся мамаши с детишками, выбирая игрушки своим чадам. Кроме того, неподалеку отсюда стоят продавцы пирожков и сладких крендельков, а потому покупателей рядом - не счесть, так что мы, держа в руках пирожки, вряд ли привлечем к себе внимание тех мужчин-продавцов.
  - Что скажешь?.. - спросил у меня Вячко. - Как думаешь, у кого из них та взбалмошная девица, как там ее звали...
  - Новица.
  - Да, у кого из них эта самая Новица могла приобрести подклад?
  - Если вспомнить того медвежонка, в котором был спрятан подклад, и посмотреть на игрушки, которыми торгуют эти люди, то я ставлю на тех двоих мужчин - один в возрасте, а второй куда моложе и привлекательней. А еще этот молодой парень очень самоуверен, и уверен в собственной неотразимости. Обрати внимание, как красавчик ведет себя с покупательницами - так, словно он подарок для каждой из них, и готов снизойти до той, которая ему понравится. Обаяние просто через край переливается. Здешние дамы к такому обращению не привыкли, и потому многие женщины и сами рады пококетничать с таким молодцом, и это несмотря на то, рядом стоят их дети. Так сказать, молодой человек напрочь пронзает женские сердца.
  - Уж не думаешь ли ты...
  - Я пока ни о чем не думаю. Давай понаблюдаем, а дальше будет видно.
  Прошло не менее двух часов, ярмарка была в самом разгаре, и я уже не знала, каким образом мне удастся впихнуть в себя еще один пирожок - кажется, это уже одиннадцатый. Пожалуй, если мне каким-то образом удастся это сделать, то в течение пары седмиц я ни на какие пирожки даже смотреть не смогу, будь они хоть того вкусней. Однако просто так тоже стоять не стоит, а потому я, вздохнув, собиралась уже, было, поднести пирожок ко рту, но рука замерла на полпути - к продавцам игрушек проталкивалась Новица, только сейчас она была одета в простое серое платье - в таких обычно ходят служанки. Помнится, ее папаша клятвенно пообещал мне, что будет держать под замком свою непутевую дочь и усиленно вразумлять ее уму-разуму, но, похоже, свое слово не сдержал. Хотя, если судить по невзрачной одежде, в которую та сейчас была одета, то можно предположить, что девица просто-напросто улизнула из дома, переодевшись служанкой.
  - Вячко... - повернулась я к молодому человеку. - Видишь вон ту наглую особу, которая пробивается к прилавку с игрушками, расталкивая всех на своем пути? Это и есть Новица.
  - Понял... - отозвался тот. - Эк как она рвется к парню, не обращая внимания на посторонних! Поверь моему опыту, это не просто так. Тут или сердечный интерес, или...
  - Или все вместе... - добавила я. - Кстати, ее появление не очень обрадовало продавцов.
  Меж тем Новица, добравшись до прилавка, стала что-то горячо говорить красавчику, и только что на шею к нему не бросалась. Тот, хотя и пытался улыбаться, но был явно не в восторге от появления девицы, но и открыто прогонять ее не стал. Отведя взволнованную посетительницу в сторону, он стал ей что-то говорить, а потом кивнул в сторону - мол, иди. Та попыталась возразить, но поняла, что это бесполезно, согласно кивнула головой и неохотно отошла от прилавка.
  - Похоже, красавчик назначил ей встречу... - Вячко сунул оставшиеся пирожки чумазому мальчишке, который стоял неподалеку от нас. - Пошли за ней.
  Девица шла, особо не смотря по сторонам, а мы старались не упускать ее из вида. Выйдя из рыночной толпы и оставив за спиной шум и гам, Новица отправилась в сторону, где находились склады и лабазы, и остановилась подле стены одного из них. Неподалеку грузчики таскали мешки, сгружали тюки сена, и на девицу, одиноко стоящую у стены, никто внимания не обращал.
  - Что делать будем? Наблюдать?.. - спросила я.
  - Пока да.
  - Встреча влюбленных?
  - Нет, тут, кажется, дело совсем иного рода... - хмыкнул тот. - Подойдем поближе. Тебя она в лицо знает, меня нет, из этого и будем исходить. Изображаем влюбленную парочку, и постарайся по-возможности отворачиваться, чтоб она тебя не узнала.
  Без лишних слов Вячко прижал меня к себе и, изображая из себя подвыпившего человека, после чего, чуть покачиваясь, мы направились в сторону стоящей Новицы. Неподалеку от нее было сложено несколько десятков тюков сена, около которых мы и остановились. Я стояла спиной к девице, и иногда глупо хихикала, когда Вячко прижимал меня к сену. А что, дело обычное - подвыпившая парочка проводит время так, как умеет. Впрочем, я уже поняла, что Новице до нас нет никакого дела.
  - Ну, что там?.. - прошептала я.
  - Пока ничего... - так же негромко отозвался Вячко. - Нервничает, на нас только раз покосилась, и больше внимания не обращает. Побыстрей бы тот торговец сюда пришел, а то нас скоро отсюда прогонят - нечего, мол, чужое сено мять... О, вот и тот продавец игрушек показался! Задерживаться не стал - уже неплохо.
  И верно - красавец появился, и на его лице написано раздражение, которое он даже не пытался скрыть, зато девица, увидев кавалера, просто-таки кинулась к нему.
  - Збигнев!..
  - Не кричи... - поморщился тот и, взяв девицу за руку, потащил ее в сторону. Самое интересное, что он привел ее к тем же тюкам сена, около которых стояли мы, только встал с другой стороны. О чем у них шла речь, точно сказать не могу, потому как слышала их разговор урывками - красавец говорил негромко, да к тому же постоянно шикал на девицу, когда та пыталась повысить голос. Чтоб узнать, о чем идет речь, нам надо было всего лишь обойти сено, но когда Вячко выглянул из-за тюков, чтоб глянуть на парочку, то внезапно метнулся к ним. Естественно, я бросилась за ним. Все остальное произошло мгновенно: я увидела, как Новица, держась за бок, медленно оседает на землю, а Вячко, догнав в прыжке убегающего красавчика, повалил его на землю, не давая сбежать, да еще и умело ударил того ребром ладони по шее, после чего неудавшийся беглец затих. Все, что мне оставалось делать, так это повернуться к грузчикам, и закричать:
  - Стража! Немедленно зовите сюда стражу!
  Спустя несколько часов я сидела в кабинете отца Петра и выслушивала его отповедь. Святой отец был до чрезвычайности резок - во всяком случае, ранее со мной он никогда так жестко не разговаривал. Мне же не оставалось ничего иного, как слушать и помалкивать, потому как, по сути, он был прав в своих претензиях. К тому же, вспоминала случившееся, я понимала: в том, что стряслось, есть часть и моей вины - не надо было скрывать от инквизиции ту историю с подкладом в детской игрушке. Пожалуй, мне не стоило идти навстречу просьбе отца Новицы не сообщать о случившемся Святой инквизиции. Похоже, теперь без неприятностей не обойдется.
  Тогда, подле кип с сеном, увидев все произошедшее, я позвала стражников (повезло - они оказались неподалеку), и служивые быстро скрутили лежащего на земле красавца, а мне тем временем пришлось останавливать кровь у девицы - рана, которую ей нанес красавец, оказалась серьезной, да и внутренние органы были задеты. Если бы я не оказалась рядом, или немного помедлила, то все закончилось бы более чем печально. А еще нам с Вячко не оставалось ничего иного, кроме как попросить стражу позвать инквизиторов, против чего служители закона не возражали - пусть, мол, святоши разбираются в случившемся, а у нас и без того дел хватает. В итоге инквизиция забрала дело в свои руки, а нам с Вячко пришлось дать пояснения, что произошло и как мы здесь оказались. Естественно, что всплыла история с подкладом в детской игрушке, и теперь мне пришлось объясняться, почему я не сообщила святым отцам о столь серьезном нарушении.
  - Госпожа Изок, вы что, забыли о том, что одна из ваших главных обязанностей - первым делом сообщать инквизиции обо всех богомерзких делах?.. - отец Петр был крепко разозлен. - Мне не хочется думать о том, сколько раз вы утаивали подобные случаи! Уж не вздумали ли вы покрывать тех, кто продал свою душу темным силам?
  - Все, что я могу сказать в свое оправдание, так только то, что пожалела родителей этой глупой девицы, потому как тот подклад, который я отыскала в игрушке для их внука, стал для них полным шоком. Отец этой безмозглой особы умолял меня не предавать огласке всю эту историю - он купец, и если в торговом союзе узнают о том, кто-то в его семье решил прибегнуть к помощи черной магии...
  - Не сомневайтесь, теперь узнают. Есть вещи, о которых не стоит умалчивать в назидание остальным. Надеюсь, вы не взяли деньги за свое молчание?
  - Отец Петр, вы меня обижаете, хотя, не отрицаю, в какой-то мере имеете право на подобный упрек. Поймите: я просто не захотела портить жизнь целой семье из-за проступка одной глупой девчонки, да и ее отец от услышанного был в полнейшей растерянности, умолял меня не губить их всех, обещал, что сам должным образом накажет дочь.
  - Как сказано в Евангелии от Матфея: "Враги человеку домашние его".
  - Я просто решила...
  - Решение было ошибочным, и идущим вразрез с намерениями нашей матери-церкви. Всем известно, что дорога в ад выслана добрыми намерениями, и это именно ваш случай. Давно пора научиться отличать агнцев от козлищ, и жалость тут неуместна. У вас на первом месте должен быть долг, а не никому ненужное сочувствие к грешникам. Недаром сказано в Евангелии от Матфея: "Никто не может служить двум господам; ибо одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне".
  - Мне нечего ответить.
  - Как я понял, у вас, несмотря на обещания, все же возникли какие-то подозрения касаемо этой грешницы?
  - Да, и я решила их проверить. Правда, все пошло не так...
  - Повторяю еще раз прописные истины: вы должны первым делом сообщать о своих подозрениях Святой инквизиции, а не заниматься отсебятиной. Что, в сыщиков решили поиграть?
  - Я просто не хотела подходить к вам с необоснованными подозрениями.
  - Это неправда. Вы не обратились ко мне именно потому, что тогда вам бы пришлось рассказать о том, что утаили от Святой инквизиции тот самый случай с подкладом. С ересью должны бороться мы, это наше дело, и не следует соваться в расследование дилетантам вроде вас. Госпожа Изок, вы меня разочаровали, и я обязан сообщить о случившемся как вашему брату, так и в Священную канцелярию. Кроме того, я очень надеюсь на то, что с вашей стороны подобное нарушение было единичным случаем.
  - Я вас услышала.
  - Прекрасно. Кстати, что вы скажете о своем охраннике?
  Могу сказать только одно: за те дни, что Вячко находится подле меня, я постепенно привыкла к постоянному присутствию рядом с собой этого молодого человека. Правда, я все еще не могла свыкнуться с тем, как он умудрялся мгновенно преображаться: на людях Вячко по-прежнему выглядел туповато-недалеким простофилей, а когда сбрасывал с лица уже привычную маску, то передо мной был умный и обаятельный человек. Правда, говорить об этом отцу Петру я не собиралась. Вместо этого ограничилась нейтральной фразой:
  - Мы неплохо поладили, но при этом уважаем друг друга и стараемся не нарушать личных границ.
  - Судя по тому, что сегодня произошло, я не совсем уверен в столь благостной оценке. Надеюсь, инцидентов, подобных сегодняшнему, более не повторится, и Святая церковь будет знать обо всех нарушениях, которые вам станут известны.
  - Еще раз приношу свои извинения.
  - Если подобная история повторится, то об извинениях не может быть и речи.
  - Я поняла.
  - Вот и хорошо.
  - Я могу узнать результаты вашего расследования всей этой истории? Я имею в виду эту неразумную девицу и того продавца игрушек, которого Вячко сумел задержать.
  - Возможно. И не сомневайтесь: каждому воздастся по делам его. Кстати, тот незнакомец, что подходил к вам с посланием от бывшего жениха - он больше не появлялся?
  - Нет.
  - Ясно. Пока что, госпожа Изок, вы свободны, хотя, скорей всего, позже у меня еще появятся к вам вопросы.
  - Молитесь за меня... - сказала я, вставая, и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, хотя, как мне кажется, у него на уме были другие слова, далеко не столь милостивые.
  В коридоре меня ждал Вячко, и первое что он меня спросил:
  - Ну, как ты?
  - Могло быть и лучше... - вздохнула я. На душе было паршиво,
  - Крепко попало?
  - Не без того. Пошли отсюда.
  Мы вышли на улицу, и я поинтересовалась:
  - Святые отцы не сильно свирепствовали?
  - Да как сказать... Будем считать, что я отделался малой кровью, хотя церковники все же не удержались, чтоб хорошенько не припугнуть грешника, то есть меня, а заодно намекнули на допрос с раскаленным железом. К счастью, все ограничилось только словами. А еще, как я понял из случайной обмолвки дознавателя, второго торговца игрушками задержать не удалось - удрал, бросив весь свой товар, и сейчас святые братья его усиленно ищут.
  - Как там эта бестолковая девица?
  - В монастырской больнице, а ее кавалер - на допросе. В общем, оба влипли по самые уши. Не сомневайся - из этой парочки вытряхнут все, что им известно. Святая инквизиция свое дело хорошо знает, к уговорам и снисхождению не склонна... Впрочем, хватит о них. Куда мы сейчас? Снова на ярмарку?
  - Нет уж, хватит, нагулялась, да и, судя по времени, с ярмарки люди уже давно расходятся, а потому, друг мой, надо возвращаться в лавку. Хотя тетушка Мей и говорит всем, кто сегодня туда заглянет, что я подойду попозже, но кое-кто особо нетерпеливый может ждать до закрытия.
  - Это что, получается, мне и в воскресный день надо порошки в ступке растирать?
  - Не стоит так переживать... - улыбнулась я. - Тетушка Мей говорит, что с этими аптекарскими атрибутами ты управляешься так ловко, что любо-дорого посмотреть. У Мей сегодня много заказов на микстуры и отвары, так что твоя помощь в этом деле будет просто неоценимой.
  - Угнетатели... - вздохнул Вячко. - И чего это я такой послушный?
  - Будем считать, что у тебя благородная душа.
  - Ох, после таких слов я согласен растирать порошки в ступке с удвоенной силой!
  Как я и предполагала, около нашей лавки меня ждали несколько человек, но почти все они пришли по хозяйственным делам - корова заболела, коза перестала доиться, у деда кто-то украл двух поросят... Все бы ничего, но дед оказался уж очень шумным и въедливым, стучал палкой и требовал, чтоб я едва ли не за руку отвела его к тому негодяю, кто покусился на живность, имеющуюся у старого человека. Признаюсь: у меня даже появилось желание купить ему поросят на свои деньги, лишь бы дед побыстрей удалился восвояси. Когда же он, наконец, покинул нашу лавку, я только что благодарственные слова Всевышнему не произнесла - еще бы немного, и этот беспрестанно бурчащий дед довел бы меня до белого каления. Так, теперь, пожалуй, можно и пойти к Мей, чайку попить.
  Увы, чай пришлось отложить, потому что вновь звякнул колокольчик за дверью. Пришла молодая женщина, и она заметно нервничает. Могу поспорить - опять какая-то любовная история, не иначе.
  - Слушаю вас.
  - У меня к вам дело... - заговорила женщина. - Только не судите строго...
  - И не подумаю. Продолжайте.
  - Мне тогда шестнадцать лет было, и надо ж такому случиться, что я без памяти влюбилась в женатого мужчину, без него свет был не мил. Да и я ему тоже понравилась... Знаю, что глупость совершила, но в то время ничего с собой поделать не могла, им одним только и жила. А потом он с семьей уехал, да еще и обидел меня перед отъездом. Я готова было за ним хоть на край света пойти, а он сказал - так, мол, и так, спасибо за любовь, поиграли и хватит, у меня своя жизнь, у тебя своя, так что расстанемся по-хорошему, забудь обо мне, а я забуду о тебе. Как я тогда все это пережила - не знаю, чуть с ума не сошла, а вскоре мне родители жениха нашли. В то время я ходила, словно с замороженным сердцем, и мне было все равно, за кого идти. С тех пор десять лет прошло, у меня хорошая семья, любимые дети, муж оказался добрым и заботливым человеком. Казалось бы - живи и радуйся, только недавно тот человек, моя первая любовь, внезапно вновь появился в моей жизни - опять вернулся в наш город. Твердит, что совершил огромную ошибку, расставшись со мной, не мог меня забыть все эти годы. А я... Все эти годы о прошлом старалась не вспоминать, думала, что прошлое быльем поросло. А тут, как только его увидела, то поняла, что любовь никуда не делась, она по-прежнему со мной.
  Женщина замолчала на несколько секунд, а потом продолжила.
  - Если бы он это сказал мне раньше... А сейчас у меня есть хорошая семья, такая, о которой мечтают многие женщины, и разрушать все это я не хочу. Да и мой муж не заслуживает того, чтоб его обманывали, и я на это не пошла. Но беда в том, что только стоит увидеть этого человека, как у меня голова идет кругом, и ни о чем ином я думать не хочу. Любовь не прошла, и как мне его разлюбить - не знаю.
  - И что ты от меня хочешь узнать?
  - Говорят, ты можешь посмотреть будущее. Скажи, что меня ждет.
  - Протяни руки.
  Хм, а чувства по молодости у этой женщины были, и верно, нешуточные, в любовь кинулась, как в омут с головой. Все это хорошо, только вот в ее случае верно правило: прошлое должно оставаться в прошлом.
  - Опускай руки... - произнесла я. - Ну, что тебе сказать... У тебя прекрасная семья, так что не стоит ворошить минувшее. Что касается прошлых чувств... Считай, будет о чем в старости вспомнить.
  - А если сердце не дает покоя?
  - Да ты, никак, хочешь поинтересоваться у меня, что будет, если ты с тем вновь прилетевшим ощипанным орлом снова любовь закрутишь?
  - Зачем уж так-то...
  - Не обижайся, но я скажу прямо: сейчас у тебя и у того мужчины не столько любовь, сколько привязанность к тем чувствам и эмоциям, которые вы когда-то испытали. Проще говоря, вы оба пытаетесь жить прошлыми воспоминаниями, но с той поры изменилось многое. В свое время этот человек выбрал семью, и осуждать за это его не стоит. Прошли годы, а воспоминания остались, да со временем они еще стали приукрашиваться, что сродни самообману. Как я поняла, тот мужчина все еще женат, и разводиться не намерен, но, тем не менее, считает, что прошлое можно вернуть. Да и ты, кажется, мечтаешь об этом же. Запомни: переступишь грань - навсегда разрушишь свой нынешний мир, а разве тебе это надо? Да и о детях подумать бы не помешало.
  - И что же мне делать?
  - Прежде всего, головой думать и не стоит искать встреч со своей бывшей любовью. Кроме того, не следует цепляться за прошлое, каким бы хорошим оно не осталось в воспоминаниях, и дай понять тому мужчине, что отныне между вами ничего не может быть. Понимаю - сделать все это непросто, и потому дам простой обряд, чтоб забыть те, прошлые чувства. Согласна?
  - Дда... Наверное...
  - Тогда запоминай: во время убывающей луны насыпь в стакан горстку мака. Прислони этот стакан к голове и к сердцу, и подержи так несколько минут. Потом залей мак кипятком и скажи... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Пишу.
  - "Как вода горячая быстро остынет, так и любовь моя к тебе меня покинет. Аминь". Записала?
  - Да.
  - Затем, как только вода остынет, вылей ее в речку или в ручей. При этом скажи: "Утекай, растворяйся, уходи!". Все записала?
  - Да.
  - Вот и хорошо. Я тебе сказала, что надо сделать, но окончательное решение за тобой.
  - Спасибо.
  - Не за что.
  Когда за женщиной закрылась дверь, я направилась в комнату Мей. Та при виде меня сразу же спросила:
  - Может, тебе чайку заварить? Ромашковый подойдет?
  - Давай... - махнула я рукой. - Что-то вымоталась я сегодня. Хорошо, что время подходит лавку закрывать. Надеюсь, больше сегодня к нам никто не придет.
  - А эта женщина, та, которая ушла недавно... - спросила Мей. - Как она поступит? Такое впечатление, что она еще не решила, как ей поступить.
  - С большой долей вероятности пошлет бывшую любовь куда подальше.
  - А если нет?
  - Тогда, как говорится, сама дура виновата. Разрушит все до основания. Потом плакаться не на кого. Нечего так цепляться за прошлое, ни к чему хорошему это не приведет.
  - Да, вот уж не живется человеку спокойно...
  Какое-то время все мы молчали. Я пила чай, Вячко тер что-то в ступке, а Мей отбирала травы для очередного лекарства. Правда, она то и дело поглядывала на меня - похоже, хотела что-то сказать.
  - Мей... - я отставила в сторону пустую кружку. - Говори, в чем дело.
  - Мира, мне неудобно тебя просить, но сегодня пришла кузина троюродной сестры моего покойного мужа. С ней, слава Богу, все в порядке, но вот у ее соседей... Там два внука, и с ними в последнее время что-то не то: один ни с того, ни с сего, вдруг стал кричать, как ошалелый, никому от него покоя нет, а второму уж два годика, а на ножки до сей поры так и не становится. Родители за голову хватаются, думают - может, на детях порча какая? Ты не могла бы на детишек глянуть? Может, поможешь чем.
  - Хорошо... - кивнула я головой. - Как лавку закроем, так и пойду. Скажи только, куда идти.
  - Конечно, сейчас расскажу, как туда добраться.
  Ох уж эти родственники и знакомые тетушки Мей, в семейных и дружеских отношениях которых я уже давно запуталась! Все они знают, что Мей, по своему мягкосердечию, не может отказать им в просьбе, и пользуются этим. Говоря откровенно, идти куда-то вечером мне совсем не хотелось, но делать нечего - надо выяснить, в чем там дело.
  К счастью, идти пришлось не очень далеко, и, придя на нужную нам улицу, я без труда отыскала дом, о котором говорила Мей - оттуда доносился даже не крик, а ор ребенка, да вдобавок еще и с визгом. Н-да, понимаю соседей - от таких криков, если их слышать долго, то и сам заболеешь.
  - Ну, что там у вас творится?.. - спросила я у молодого мужчины, который встретил меня у ворот и проводил в дом.
  - Сынишка кричит... - устало произнес тот. - Может, болит у него что? Не поверите, мы уж несколько месяцев спим урывками.
  - Может, сглазил ребенка кто, или порчу какую навели?.. - измученная молодая женщина с надеждой смотрела на меня. - Чуть что малышу не понравится, или что не так - сразу едва ли не до истерики доходит. А то уж соседи говорят, что мы, похоже, детей бьем без остановки.
  - Ну, показывайте ваше дитятко.
  Ребенок к этому времени умолк - похоже, его что-то отвлекло. Однако стоило нам войти в комнату, и едва мальчишка глянул на нас, как у него враз брызнули слезы, а потом мы услышали самый настоящий ор. Чтоб все это не переросло в истерику, я подошла к ребенку, стала гладить его по голове, шепча при этом успокоительные слова, и мальчик быстро перестал плакать. Так, парнишке года три с небольшим, большеглазый, русые волосы, похож на отца... Все бы ничего, но если он и дальше будет так себя вести, то тут и до психических отклонений недалеко.
  - Давно он так кричит?.. - спросила я у матери малыша.
  - Да мне уже кажется, что постоянно... - вздохнула та. - Хотя когда родился, то был на редкость спокойным, мы нарадоваться не могли. Даже когда резались зубки, и то почти не плакал. А с полгода назад его словно подменили - по поводу и без повода стал заходиться криком. Вопли, слезы, визг, едва ли не вой... Может часами плакать, может посреди ночи проснуться и на пустом месте закатить такую истерику, что и словами не описать. Измучились мы все, не знаем, что и делать... Неужели порча?
  - Не совсем... - покачала я головой. - Дело в том, что к вашему ребенку привязался некая злая сущность, которую называют криксой-плаксой. Эта нечисть заставляет ребенка устраивать истерики и вопли - она просто питается его слезами и криками. Естественно, и здоровье малыша подрывает.
  - А почему эта самая сущность привязалась именно к нашему ребенку?
  - Не знаю... - я только что не развела руками. - Сущность сама выбирает себе жертву, около которой ей будет комфортно.
  - И что теперь делать?
  - Прогонять, конечно, тем более что это не так сложно. Надеюсь, справитесь.
  - Справлюсь, не сомневайся... - кивнула головой женщина. - Все сделаю, что скажете.
  - Запоминай: сегодня же возьми любые три вещи из одежды ребенка, и на ночь замочи их в молоке с такими словами... У вас бумага и карандаш найдется?
  - Да, сейчас принесу...- мужчина достал смятый лист и карандаш.
  - Так, записывайте, что надо сказать, когда будете замачивать одежду в молоке: "Молоко, скисни, крикса-плакса, от моего чада откисни! Молоко, свернись, крикса-плакса, от (имя ребенка) отвернись!". Все записали?
  - Да.
  - Утром вещи тщательно стирай руками, а потом прополощи трех водах. Отжатое молоко вылей на улицу, высуши одежду и одень в нее ребенка. Вот и все.
  - Надеюсь, поможет... - устало произнес мужчина.
  - Обычно помогает с одного раза... - пожала я плечами. - Если не поможет, повторите обряд еще раз, но думаю, что это не понадобится.
  - Спасибо... - женщина оглянулась на мужа, и тот произнес:
  - У нас и со вторым сынишкой не все в порядке. Ему уж два годика, а он все еще не ходит. Беда с детьми, хоть за голову хватайся
  - Ну, пойдем, поглядим и на второго...
  Второй лицом был очень похож на своего брата, и шустро ползал по полу, но когда я попыталась поставить его на ноги, то ничего не вышло - ножки подгибались и не держали тело.
  - Что с ним?.. - спросила женщина.
  - Путы на ногах... - пожала я плечами. - К сожалению, такое бывает не так и редко.
  - Какие еще путы?.. - удивился мужчина. - Ничего не вижу, да и неоткуда им взяться!
  - Вы их просто не видите... - делать нечего, придется пояснять прописные истины. - Дело в том, что частенько люди говорят что-то не совсем приятное, или обидное, или что-то грубое, совсем не задумываясь о том, как эти слова могут сказаться на других, в частности, на детях, потому как они куда более ранимы и слабы, чем взрослые люди. Не просто же так говорят, что иное слово бьет не хуже топора. Вот и с вашим малышом произошло что-то похожее. Скорей всего кто-то, не желая того, говорил что-то более чем неприятное в присутствие этого ребенка, или же в сердцах пожелал что-то плохое (увы, но такое происходит нередко) - и вот результат. Не беспокойтесь, это снимается просто и быстро, вот сейчас мы этим и займемся. Для начала скажите - у вас есть вареный овес?
  - Нет... - покачала головой женщина. - Но к нам сегодня соседка заглядывала, и говорила, что они собираются овес варить для животных. Может, они еще не весь овес потратили?
  - Пойду узнаю... - и муж хозяйки ушел, но вернулся уже через несколько минут, и у него в руках была тарелка, на которой лежало с пригоршню вареного овса.
  - Это все, что у них осталось... Хватит?
  - Вполне... - я забрала тарелку у мужчины. - И веревку мне принесите, не очень длинную. Еще нужен острый нож, а еще кружка воды.
  - Сейчас принесу.
  - Хорошо. Вячко, поможешь мне. Для начала посади малыша на пол и смотри, чтоб он никуда не уполз. А вы, родители, встаньте в сторонку и не мешайте.
  - Конечно...
  Вячко придерживал ребенка на полу, не давая ему уползти, а я посыпала мальчишку вареным овсом. Затем Вячко стал придерживать малыша в положении стоя, а я тем временем опутывала ребенку ножки веревкой, трижды говоря при этом: "Беги, как конь резвый, в поле чистом. Нет тебе преграды". Затем я ножом разрезала веревку, набрала в рот воды, мысленно произнося те же слова, и прыская на ножки ребенка.
  - Вот и все... - я оглянулась на хозяев. - Через несколько дней ваш сын должен пойти, но вы и сами за эти дни старайтесь ставить мальчика на ноги - может, пойдет еще быстрее.
  - Спасибо!
  - На здоровье... - отмахнулась я.
  Кажется, родителям хотелось еще поговорить мо мной о своих сыновьях, но я попрощалась, и направилась к выходу. Если что надо - придете в лавку, там и обсудим все, что вас интересует..
  - Быстро ты со вторым парнишкой управилась... - заговорил Вячко, кода мы отошли от дома.
  - Можно было бы и побыстрей... - отозвалась я. - Путы с ног можно снять более простым способом - когда топором бьют по земле между ног ребенка с теми же словами. Только мне этот вариант снятия пут меньше нравиться - просто боюсь, как бы ни задеть больного топором - увы, но случается всякое...
  - Что ты все о работе, да о работе... Давай просто прогуляемся, а? Посмотри, вечер какой замечательный, в такую погоду дома сидеть никак не хочется!
  Вечер, и верно, стоял просто удивительный - тихий, теплый, и даже в городском воздухе, казалось, пахло травами. Если честно, то мне сейчас совсем не хотелось сидеть в четырех стенах, а еще вдруг подумала о том, что уже три года живу, словно стараясь отгородиться от людей, и не впускать в свой мир никого из посторонних. Все это время такое положение дел стало для меня привычным, но сегодняшний вечер, и верно, так хорош, что не хочется уходить с улицы, да и на душе после разговора с отцом Петром все еще оставался неприятный осадок. Наверное, именно оттого, сама не зная почему, произнесла:
  - А почему бы и нет?
  - Тогда предлагаю пройтись до площади. Сегодня там праздничные гуляния.
  Так... - подумалось мне. Если я туда заявлюсь с Вячко, то по городу сразу же пойдут разговоры о том, что у лечеи появился ухажер. Впрочем, не стоит себя обманывать - почти наверняка уже поговаривают о том, что лечея наконец-то обзавелась кавалером. Впрочем, пусть болтают, людям же надо о чем-то трепать языками.
  - Я давно уже ни на каких гуляниях не бывала.
  - А сегодняшнее посещение ярмарки?.. - приподнял брови Вячко. - Мы ж получили кучу эмоций.
  - Отрицательных, и они не в счет... - отмахнулась я. - Итак, что же привлекательное, вы, друг мой, можете предложить даме вечерней порой?
  - В данный момент - только мое искреннее расположение... - молодой человек шутливо шаркнул ногой. - Но по вечерам на площади, по слухам, продают сладкие пирожки.
  - Ой, нет! Сегодня пирожков я наелась на месяц вперед!
  - А еще на площади частенько торгуют иноземными конфетами и леденцами на палочках. Каюсь, уже успел попробовать сии сладости, и они мне понравились.
  - Молодой человек, вы умеете заинтересовать даму.
  - Я расцениваю это как согласие на мое предложение?
  - Ну, если кавалер столь галантен и настойчив, то отказать ему нет никакой возможности.
  - Надо хорошенько подумать, чтоб вспомнить, когда меня в последний раз галантным кавалером называли... - почесал в затылке Вячко. - В любом случае постараюсь оправдать столь высокое мнение обо мне в ваших глазах, о прекрасная дама! Обещаю, что скучать вы не будете!
  - Хватит болтать... - рассмеялась я. - Пошли на площадь.
  Мой спутник, и верно, постарался сдержать свое обещание, и всю дорогу до площади рассказывал мне забавные истории, и через какое-то время у меня из головы вылетели все заботы сегодняшнего дня, я просто смеялась, слушая очередную байку, и даже не заметила, как мы дошли до площади.
  Надо сказать, что здесь сейчас собралось немало гуляющих. Пожалуй, людей тут было ничуть не меньше, чем на сегодняшней ярмарке. Зеваки, продавцы сладостей и пирожков, стражники... Посреди площади выступали циркачи, в стороне играла музыка, кто-то пел, только голос певца был почти не слышен из-за шума и гомона.... Впечатление праздника, радости, просто хочется ходить в этой толпе и улыбаться.
  Мы купили себе по кулечку каких-то засахаренных фруктов, и какое-то время просто бродили в толпе, наслаждаясь атмосферой праздника, а потом я предложила:
  - Давай на циркачей посмотрим.
  - Пошли... - кивнул головой тот.
  Было не так просто протолкаться к тем, кто окружил огороженную площадку, на которой выступали циркачи. Впрочем, оказаться в переднем ряду у нас не вышло, уж очень плотно там стоял народ, но из-за их спин все же можно было неплохо рассмотреть тех, кто удивлял зрителей своими трюками. Метателя ножей я не очень хорошо рассмотрела, но то, как лихо он управляется с ножами, вызывало восхищение. Клоуны, вышедшие вслед за ним, меня особо не заинтересовали - это, как говорится, не мое, хотя зрители пришли от них в полный восторг. Затем появилась тройка акробатов в обтягивающих ярких костюмах и с раскрашенными лицами. Все бы ничего, но внезапно, при взгляде этих людей, у меня в душе будто что-то царапнуло острым ноготком, однако что явилось тому причиной - этого я понять не успела, потому как меня кто-то схватил за руку и радостно произнес:
  - Здрасьте! Узнали меня?
  Подле меня стояла девица и с улыбкой смотрела на меня. А, это та самая, которую я не так давно отправила собирать зверобой, чтоб выгнать из дома духа, которого эта барышня, вместе с подружками, призвала во время гадания.
  - Узнала... - кивнула я головой. - Как у тебя дела?
  - Все хорошо! Я тогда зверобоя насобирала столько, что еле его до дома дотащила. Все разложила, как было велено. А этот... - девица оглянулась по сторонам и понизила голос. - Этот опять приходил, но в дом попасть не мог, скрипел, кряхтел, но в дом все же не попал. Долго там стоял, чуть ли не полночи, а потом ушел, но перед этим так кулаком по стене ударил, что аж дом затрясся. И все, с той поры больше не показывался.
  - Рада за тебя... - вести беседу дальше меня не было никакого желания, но девица, с интересом глядя на Вячко, стоящего подле меня, спросила:
  - Кавалер, да?
  - Голубушка, не мешай мне отдыхать и смотреть на циркачей... - я постаралась произнести эти слова как можно вежливей, но девица и не думала отставать.
  - Я от подружек отстала, мы с ними в толпе разминулись, а одной ходить не хочется. Вот с вами и побуду, ладно?
  Очень хотелось послать нахалку по нужному адресу, но сдержалась. К тому же таких особ я неплохо знаю - они, если привяжутся, то отвязаться от них ой как непросто.
  - Извини, но мы уже уходим... - отрезала я, и, взяв Вячко за руку, стала проталкиваться из толпы. К счастью, у девицы хватило ума не пойти вслед за нами - даже она понимала, когда не стоит быть уж очень назойливой.
  - Радость моя, надеюсь, ты не ревнуешь?.. - поинтересовался Вячко, когда мы с ним выбрались из толпы.
  - А тебе нужна такая подружка, от которой никуда не сможешь удрать?
  - Не... - замотал головой тот. - У меня приятель от точно такой же особы еле отвязался, но знала бы ты, что это ему стоило! Клок седых волос, не меньше! В общем, пошли отсюда!
  - Не возражаю.
  На следующий день у нас в лавке уже с утра было двое посетителей - боевая бабуся с костылем и молчаливый мужчина, и было понятно, что бабуля вперед себя никого не пропустит. Что ж, начинается обычный рабочий день.
  - Могли бы и пораньше открыть - видишь же, что старый человек стоит... - заговорила бабуся вместо приветствия.
  - Слушаю вас... - произнесла я как можно вежливей, ведь вступать в полемику с такими бабушками не стоит ни в коем случае, потому как последнее слово в любом случае останется за ними.
  - Ты не слушай, а помоги... - пробурчала бабуля. - У меня руки и ноги болят, особенно на погоду. Ты моей соседке помогла, вот и мне помоги. Мне к осени огород убирать, землю копать, а как это делать, если ни руки, ни ноги не гнутся и не шевелятся...
  Я и так вижу, что у бабуси большие проблемы с суставами, наверное, потому у нее и характер такой ворчливый.
  - Хорошо, тогда слушайте и запоминайте. Сможете?
  - На память не жалуюсь.
  - Замечательно. Итак, для начала вам нужно взять кусок ткани красного цвета, только ткань должна быть обязательно из хлопка или льна.
  - Думаешь, у меня на бархат с парчой деньги есть?.. - пробурчала бабка.
  - Потом эту ткань нужно привязать на ночь к одному из больных мест, и, ложась спать, нужно произнести следующий заговор... Вы писать умеете?
  - Нет... - проворчала та. - Внучка умеет.
  - Давайте я запишу, что надо, а ваша внучка его потом прочитает... - предложил мужчина, взяв у меня бумагу и карандаш. - Диктуйте.
  - Пишите: "Красная ткань на больном месте ярко разгорается, моя боль унимается. Ткани цвести, болезни скоро пройти. Болезнь в тряпку уйдет, меня больше не найдет".
  - Что дальше?
  - Утром эту ткань обязательно сжечь нужно. На следующую ночь другой кусок красной ткани к другому больному месту привязать. И делать так до тех пор, пока не излечатся все суставы.
  - Поняла... - бабуся забрала лист бумаги, на котором был написан заговор, и сунула его к себе в карман. - Поглядим, что получится...
  Когда за бабулей закрылась дверь, мужчина подошел к прилавку.
  - Знаете... - заговорил он. - У меня такой вопрос деликатный...
  - Считайте, что деликатный вопрос у каждого второго, так что говорите прямо, в чем дело.
  - Мы месяц назад к родственникам в дальнюю деревню ездили... - заговорил тот. - И там... В общем...
  - Руки протянете... - попросила я, и мужчина послушно исполни мою просьбу. Так, опять русалки... Ох, до чего же я этот водный народ не люблю!
  - Не стесняйтесь, говорите, я уже и так кое-что поняла... - вздохнула я.
  По словам мужчины, родственники в деревне их приняли хорошо, только вот между делом упомянули, что нельзя ходить купаться на дальнюю запруду с омутами - мол, не стоит там в воде плескаться, а не то русалий дух привяжется. Ну, нет - так нет, мужчина туда и не пошел, а вот его жена решила туда отправиться - что, дескать, за дух там такой, интересно... Ну, сходила она туда, и вернулась, вроде все хорошо, только с той поры она в ту дальнюю запруду к вечеру каждый день ходила. Все бы ничего, но жена стала будто меняться, на мужа не глядела, зато на чужих мужчин смотрела так, что тем хотелось ее на сеновал пригласить.
  В чем тут дело - это объяснила мужчине старая деревенская бабка, которая поняла, что происходит. Как она сказала, тех баб, что ходят в ту заводь, мужья вожжами порют. Почему? Оказывается, там живет русалий дух, и стоит женщине придти к тем омутам, как он приходит к ним в сознание как удивительно красивый парень и предлагает искупаться, и отказать ему ни одна не может. В общем, изменяет она мужу с этим духом, а потом и на чужих мужиков падкой становится, а свой не нужен... Проще говоря, порченой баба становится.
  - Как я ее из той деревни увозил - вспоминать не хочется... - продолжал мужчина. - Слезы, крики, недовольство... Привез домой, думал, все наладится, но жена то и дело стала из дома пропадать, скандалы начались. Боюсь, изменяет... Что мне теперь делать? Жену люблю, потерять боюсь...
  - Ну, раз времени прошло не так много, то все можно исправить... - ободрила я мужчину. - Сегодня же возьмите в церкви святую воду и купите три навесных замка. Вечером, едва солнце сядет, повесь на дверь все три замка, а саму дверь с обеих сторон опрыскай святой водой, и при этом трижды произнеси... Вот, записывай: "Вода свята, за ней черта от любовного морока, от постыдного ворога! Здесь, за замками, семейная верность, для блуда неприкосновенность!". Делайте так каждый вечер.
  - А дальше что?
  - Дальше вам придется потерпеть. Первое время жена по-прежнему будет стремиться уйти из дома, но замки и святая вода не дадут ей это сделать. Пусть и не сразу, но у вас все наладится. Да, и вот еще что: в ту деревню больше - ни ногой!
  - Об этом и разговоров быть не может!
  Тут над дверями звякнул колокольчик, и в лавке появилась та самая девица, от которой мы с Вячко вчера почти что убежали. Этой-то что сегодня надо?
  Мужчина попрощался и ушел, а девица направилась ко мне.
  - Здрасьте!
  - Добрый день. У тебя что-то случилось?
  - Не, я просто зашла поздороваться, вы ж вчера так быстро ушли! А кавалер ваш где?
  - Ушли потому, что у нас были дела, да и к тому времени на площади мы уже осмотрели все.
  - Да там все не осмотришь. И ушли вы зря. Там так циркачи выступали! Всем понравилось, а потом еще силачи вышли, и глотатели огня... Жуть как интересно!
  - Циркачи, говоришь... - и в этот момент мне вновь, как и вчера, будто царапнуло в душе острым коготком. В чем там дело, мне ведь что-то показалось, и если б не эта девица, которая в тот миг отвлекла меня, то я что-то бы заметила... Так, вспомним: вначале метатель ножей, затем клоуны, потом акробаты... Акробаты... Ну конечно, как я сразу не догадалась!
  - Вячко!.. - крикнула я, и тот показался из дверей. - Нам с тобой надо ненадолго уйти.
  - Куда?
  - Увидишь?
  - А можно я с вами?.. - поинтересовалась девица, глядя на Вячко.
  - Можно... - кивнула я головой. - А какие у тебя дела в Святой инквизиции?
  - А причем тут инквизиция?.. - в голосе девицы был испуг.
  - Просто мы идем именно туда.
  Через мгновение прилипчивую девицу словно ветром сдуло из нашей лавки.
  Ох, надо было бы про инквизицию ей вчера сказать...
  
  Глава 8
  
  - Госпожа Изок, это всего лишь ваше предположение...
  - Это не предположение, а уверенность. Еще вчера, при взгляде на цирковых акробатов, меня что-то смутило, но, каюсь, на какое-то время я отвлеклась, а потом и вовсе перестала об этом думать, и только сегодня поняла, что именно меня тогда беспокоило. Тот мужчина, что приходил ко мне с посланием от бывшего жениха и один из тех цирковых акробатов - это один и тот же человек. Помните, вы говорили, что ищете его по указанным мной приметам, но незнакомец словно сквозь землю провалился. Теперь все становится на свои места: вы разыскивали горожанина или же человека среднего класса, хорошо одетого и явно преуспевающего, а потому вряд ли обращали внимание на циркачей в небогатой пестрой одежде, да к тому же частенько с яркими красками на лице. Меня, кстати, вчера несколько удивило, что акробаты нанесли грим на свои лица - обычно они так не поступают, но тут твердых правил нет. Я почти уверена, что раскрашенные лица акробатов - это обычная маскировка, а потому не исключено, что вам стоит обратить пристальное внимание на всю труппу.
  - Возможно, вы правы, хотя у меня есть сомнения по этому поводу... - отец Петр чуть откинулся в кресле. - Тем не менее, проверить ваши слова не помешает.
  - Мне стоит пойти с вами.
  - Я так не считаю. В этом вопросе мы разберемся сами, без вашей помощи. Стражники у нас люди крепкие и много раз проверенные, справятся. К тому же им вряд ли понравится, если возле них будут крутиться посторонние, то есть вы, да еще и начнете лезть со своими советами. Каждый должен заниматься своим делом. Кроме того, госпожа Изок, вы сами, говоря о том человеке, упоминали, что если у него и есть магия, то очень слабая.
  - Верно... - кивнула я. - Дело в том, что циркачи и актеры - эти люди по своей непростой профессии связаны с влиянием на человеческое сознание, ведь на свои выступления им нужно привлекать людей и заставлять их раскошелиться. У этих э-э... творческих людей своя магия, пусть даже о ней знают немногие, но, тем не менее, она существует. Их подходы и методы иногда заставляют людей плясать, вопреки их желанию, крутится по указке, делать что-либо помимо своей воли. Пусть их магия и не сильна, однако...
  - Это мне хорошо известно, а потому не стоит напоминать прописные истины... - оборвал меня отец Петр. - Не зря Святая инквизиция одно время преследовала таких вот скоморохов всех мастей, и пойманным с поличным грешникам выдирали ноздри, после чего их ссылали куда подальше. Колдовства опасалась Святая инквизиция, и не без оснований... Однако это дела прошлых лет, а проблем хватает и сегодня. В общем, поступим так: вы идете к себе в лавку, и не вздумайте из нее выходить, а когда мы задержим всех циркачей, и я их допрошу, то пошлю за вами. И это не обсуждается. Вы меня поняли?
  - Да.
  - Вот и прекрасно. Вячко... - обратился церковник к моему спутнику, который все это время сидел молча. - Вячко, приглядывай за госпожой Изок во все глаза, и если что... Сам знаешь: в случае чего шкуру с тебя есть кому снять.
  - Знаю... - буркнул тот, вставая.
  - Тогда можете идти.
  - Молитесь за меня... - привычно сказала я, вставая, и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, причем сделал это так, будто отмахивался от нас с Вячко. Мне же остается лишь надеяться, что того акробата (или кто он там в действительности) церковники сумеют задержать.
  - Что делать будем?.. - поинтересовался Вячко, когда мы оказались на улице.
  - Как и было велено - пойдем в лавку... - вздохнула я. - С инквизицией лучше не спорить, это я уже усвоила.
  - Не ты одна... - буркнул молодой человек, но более ничего не сказал. Мы молча дошли до лавки, где, как оказалось, нас уже ожидали посетители, причем многие из них были очень недовольны моим отсутствием на рабочем месте. Говоря откровенно, сейчас решать жизненные и семейные проблемы горожан мне совсем не хотелось, только вот людям до моего настроения не было никакого дела, так что, вздохнув, я встала за прилавок.
  У меня ушло немало времени на то, чтоб обслужить сегодняшних посетителей, и когда они, наконец-то, разошлись, то в лавке осталась молодая женщина. Я уже давно обратила на нее внимание - очень красивая, одета хорошо, и держалась чуть в отдалении от прочих, не лезла вперед и не требовала к себе особого внимания. Наверняка пришла сюда из-за разбитого сердца, не иначе, вот и не желает, чтоб посторонние об этом слышали.
  - Слушаю вас... - сказала я, обращаясь к женщине.
  -То, о чем я вас хочу попросить... Знаете, мне так стыдно, и меня, наверное, надо презирать за неуважение к родне, но у меня просто уже нет никаких сил терпеть все это дальше, и скоро мужу я в глаза смотреть не смогу!..
  Как оказалось, я ошиблась в своих предположениях, и эта женщина пришла сюда вовсе не из-за разбитого сердца - с этим у нее как раз все было в порядке, брак был заключен по взаимной симпатии. Проблема у женщины была с излишне навязчивой родней, которую нет никакой возможности утихомирить.
  Дело в том, что в юную красавицу из небогатой многодетной семьи влюбился весьма состоятельный мужчина средних лет, и, недолго раздумывая, женился на этой очаровательной девушке. Оказалось, что вопреки расхожему представлению о том, что подобные союзы обречены на провал, этот брак оказался удачным: мужчина очень любил свою молодую жену, а юная супруга искренне привязалась к мужу. Казалось бы, можно жить и радоваться, но не тут-то было! Еще перед свадьбой мужчина просто-таки осыпал семейство своей невесты дорогими подарками и, помимо всего прочего, сказал, что когда те окажутся в Терниене по каким-то своим делам, то всегда могут остановиться в его доме - мол, родственникам жены я всегда рад! Родня, до того времени не избалованная вниманием и заботой, недолго думая, решила, что это руководство к действию и надо воспользоваться ситуацией полной мерой. Как именно? Да проще некуда - родня молодой жены едва ли не сразу же после свадьбы зачастила в гости к новоявленному родственнику, где их встречали хлебосольно и с радушием, делали все для того, чтоб они не могли пожаловаться на прием и уважение со стороны хозяев. Как правило, гости задерживались надолго, старались не отказать себе ни в чем, а когда покидали тот гостеприимный дом, то уезжали с подарками, причем не с дешевыми.
  Если приезд родителей, дедушек, бабушек, а также многочисленных братьев и сестер молодой женщины (причем вместе с их семьями) был вполне обоснован, то за ним последовали визиты тетушек, дядюшек, их племянников и прочей родни (часто дальней), причем некоторые вновь повторяли свой визит в радушный дом через недолгое время. Дошло до того, что очередные гости, приехав, дожидались на дворе, когда комнаты освободят предыдущие постояльцы, и дело доходило до ссор между приехавшими. Не дом, а настоящий постоялый двор!
  Конечно, молодая хозяйка пыталась хоть что-то сделать для того, чтоб ограничить этот бесконечный поток близкой и дальней родни, едва ли не прямо говорила, что, дескать, пора и меру знать, но родственники ее же и осудили - мол, да ты, никак, зазналась, если родню видеть не хочешь! Самой-то, дескать, разве не стыдно?.. Тут не знаешь, что и сказать, остается только руками разводить!..
  Последней каплей терпения для молодой женщины стали слова мужа, которые недавно вырвались у него: дескать, в последнее время он уже не хочет возвращаться в свой дом, потому как там постоянно гости, шум, дети бегают... Да и накладно становится привечать новоявленную родню! Не отдохнуть, ни с женой побыть, да еще у него постоянно кто-то и что-то просит, а мешков с деньгами в подвале у него нет, так что как бы вскоре не пришлось начинать экономить...
  ... - Вот я и прошу - помогите мне!.. - в голосе посетительницы были слышны слезы. - Если так и дальше пойдет, то моему мужу это все надоест, и отправит он меня назад, к родителям! А я этого не хочу, мужа люблю и от одной мысли о том, что он может меня бросить, страшно становится!
  - То есть ты хочешь узнать, как отвадить от дома надоедливых гостей, и при этом с родственниками отношений не испортить?
  - Да, именно это!
  - Тогда вот что: для начала объясни мужу, что тебе тоже это столпотворение в доме давно надоело, и ты намерена положить этому конец, но пусть он еще немного потерпит.
  - Поговорю... - кивнула женщина. - А потом?
  - Потом тебе надо будет пригласить в дом последних нежеланных гостей из числа тех, кто тебе особенно неприятен или надоел. Найдутся такие?
  - Конечно!
  - Так вот, приедут они, погостят, а перед их отъездом устрой им хороший ужин. Когда гости перед дорогой пойдут спать, возьми чистое полотенце и правой рукой смахни на него крошки со стола. Ну, а если даже случится так, что крошек не будет, все равно действуй так, будто они есть. Затем свернешь полотенце, чтоб крошки не высыпались, а после захода солнца выйди с этим полотенцем на крыльцо, трижды стряхни и говори при этом... Вот бумага и карандаш, записывай.
  - Пишу.
  - "Крошки со стола, гости от стола, сор из дома, гости от дома". Записала?
  - Да. А что потом?
  - Потом те надоедливые гости должны передумать приезжать к вам. Ну, а тем гостям, которых вы приглашаете по своему искреннему желанию, этот обряд не помешает.
  - То есть это все?
  - Да.
  - Так просто! Спасибо!
  - Не за что. Налаживай отношения с мужем и... В общем, совет вам да любовь!
  Женщина ушла, и тут же из соседней комнаты выглянул Вячко:
  - Какая красавица и мужа любит... Повезло мужику! Надеюсь, ты отвадила всю ее наглую родню?
  - Очень на это рассчитываю.
  - Мей, между прочим, пирожки с грибами принесла. Надо признать, что готовить она умеет! Я уже парочку умял, так что иди побыстрее, пока чай не остыл.
  Ответить я не успела, потому что колокольчик над дверью вновь звякнул, и перед нами вновь появилась все та же девица, которую я не так давно отправляла собирать зверобой. Пока я раздумывала, не шугануть ли ее куда подальше, девица заговорила, вернее, затрещала без остановки, не сводя глаз с Вячко:
  - Ой, что я вам сейчас скажу! Тут такое творится! Я только что на площади была и видела, как церковники оцепили небольшую улочку, ту, которая ведет к площади. На ней еще фургоны циркачей стоят... Церковники вовсю трясут циркачей, а те не собираются молчать! Там сейчас такой шум стоит!..
  - Да что ты говоришь!.. - всплеснула я руками. - И что им от циркачей надо?
  - А я разве знаю?.. - подосадовала та. - Может, не понравилось что, вот и устраивают обыск... Я, во всяком случае, оттуда крики слышала.
  - Кто кричал и что?
  - Да не знаю я! Но, кажется, ловили кого-то... Потом церковники приказала, чтоб посторонних рядом не было, вот мы с подружками и ушли, а не то еще неизвестно, что инквизиторам может на ум придти!..
  Девица еще какое-то время оставалась у нас в лавке, вновь и вновь повторяя нам то, что же говорила ранее, так что ничего нового мы не услышали. А еще она намекала Вячко на то, что вечером любит гулять возле реки, только вот одной там ходить так скучно... Правда, предполагаемый кавалер слушать девицу не стал, и отправился к тетушке Мей, так что нежданной гостье пришлось поневоле покинуть нашу лавку. Н-да, если визиты этой особы, которая положила глаз на Вячко, будут продолжаться и дальше, то мне придется турнуть эту девицу так, чтоб она навек забыла сюда дорогу.
  Впрочем, сейчас меня куда больше занимало другое - сумел ли отец Петр задержать того мужчину, на которого я указала? Надеюсь, у церковника все получится, а уж допрашивать грешников в инквизиции умели. Мне лично очень хочется узнать, за какой такой надобностью бывший жених вдруг вспомнил обо мне, пересылает презенты и чуть ли не в открытую намекает на то, что нам надо быть вместе. Лично мне от бывшего ухажера уже ничего не нужно, и слышать о нем более не желаю, а вот он кажется, все еще находится в уверенности, что я по-прежнему ношу его светлый образ в своем сердце, и страстно мечтаю о встрече. Ох, Вацлав, если б ты сейчас оказался здесь и пожелал узнать, что я о нем думаю, то был бы очень разочарован.
  Я надеялась, что отец Петр даст мне понять, задержали того мужчину-циркача или нет, но время шло, а инквизитор так и не прислал ко мне никого. Все это мне не нравится, боюсь, что дело с циркачами сложилось не совсем так, как рассчитывали церковники. Да и посетители сегодня во второй половине дня шли сплошь недовольные, да еще и с претензиями, а потому некоторых излишке капризных людей мне хотелось просто-напросто вытолкать взашей. Вот и сейчас пожилая женщина выказывает мне свое недовольство тем, что, дескать, после моего обряда ее курицы хоть и перестали болеть, но и яйца несут из рук вон плохо. Никак ты, лечея сделала что-то не так, вот и исправляй свои огрехи!.. Дескать, мне снова пришлось идти к тебе, а ведь у меня и без того есть, чем заняться!.. Что ж, если эта женщина рассчитывает, что я сейчас отправлюсь в ее курятник и заставлю несушек откладывать яйца без остановки, то она обратилась не по адресу.
  - Ну, вот что... - я старалась не нагрубить, хотя очень хотелось это сделать. - Для начала тебе следует своих птиц хорошо кормить, да и в курятнике порядок навести бы не помешало.
  - В этом я и без тебя разберусь!.. - только что не рявкнула грубиянка.
  - Ну, а чтоб несушки тебя радовали... - продолжила я. - Для этого дам тебе обряд, который должен помочь. Для начала надо на растущей луне сварить три яйца, очистить от скорлупы и раскрошить их в мелкую крошку. Затем эту крошку смешать с кормом, после чего дать курочкам говоря следующие слова... Вот бумага и карандаш, записывай.
  - А тебе самой что, самой записать их трудно?
  - Не болтай попусту, а пиши.
  - Ну, говори... - посетительница неохотно взяла бумагу и карандаш. - Только не торопись, мне надо успеть записать, а я ж тебе не писарь из канцелярии.
  - Итак, пиши. "В дальней степи, в темном лесу изба стоит, из нее ведьма глядит...".
  - Чего?.. - удивленно посмотрела на меня женщина.
  - Не отвлекайся, пиши дальше... - мне хотелось как можно быстрей выставить женщину из лавки. - "Ведьма та несушек разводит, яйцам счета не водит...".
  - Не буду я это писать!.. - женщина разорвала лист бумаги и бросила его на пол, а затем разломала карандаш. - Да ты, как я вижу, с черными силами водишься! Это ж надо такое придумать а?! Сама ведьма, и других с пути сбиваешь?! Да от таких заговоров у меня все несушки передохнут! Слушать тебя больше не хочу, видеть не желаю, и сегодня же святой воды в церкви возьму, чтоб от тебя оборониться! Это ж надо, свои колдовские дела проделывает и не боится никого! Чтоб твои потомки ответили за те черные дела, что ты творишь!
  - Не стоит молоть чушь. У тех, кто занимается магией во благо, потомки не страдают.
  - Ишь, умная какая выискалась! Да гнать тебя надо в шею из города, и чем скорей, тем лучше! Еще говоришь, что курочек моих вылечила? Ага, как бы ни так! Теперь-то я понимаю, почему они у меня нестись перестали - это ты во всем виновата! И куда священники смотрят - не понимаю! Всем расскажу о том, кто ты есть на самом деле, до церковников достучусь!..
  Разгневанная горожанка, не переставая бранить меня на все лады, даже не ушла, а выскочила из нашей лавки, после чего Вячко выглянул из-за дверей.
  - И часто здесь такое происходит?
  - Время от времени... - подосадовала я. Что уж там скрывать - выслушивать подобное очень неприятно, но всем не угодишь. - Есть просто подозрительные люди, которым все не нравится, а есть такие, кому ничего не докажешь, при этом они тебя еще и обвинят. Помнится, первое время меня частенько обижало такое отношение, а сейчас уже ничего, привыкла. И потом, тех, кто говорит "спасибо" - их все же куда больше.
  Близился вечер, и я уже собиралась закрывать лавку, как дверь раскрылась и на пороге я увидела женщину с маленьким ребенком на руках. Она подошла ко мне и улыбнулась.
  - Здравствуйте! Вы меня узнали?
  Так, женщина с милыми ямочками на щеках. Лицо знакомое, светлая улыбка, возраст ближе к тридцати... Ребенок, кстати, очень похож на свою маму... А, вспомнила!
  - Если не ошибаюсь, Улада?
  - Она самая... - кивнула женщина. - Вот, к матери в гости ненадолго приехала, и сынишку привезла. Заодно и к вам решила заглянуть, сынишку показать и спасибо сказать. Если бы не вы, то не знаю, что бы со мной случилось дальше! И сына бы у меня точно не было!
  - Улада, я, правда, очень, очень рада за тебя! Как муж, как семья?
  - Спасибо, все хорошо! Меня муж сюда на несколько дней привез, скоро мы снова уезжаем... Ой, а это кто?.. - женщина увидела Вячко, который в очередной раз счел за нужное отвлечься от благородного занятия по растирания сушеных трав в ступке. - Ваш жених, да? Правильно, пора и о себе подумать! Рада за вас! Ой, Мей, и ты здесь!
  - А я думаю, чей это голос знакомый... - заулыбалась Мей, которая тоже вышла из своей комнаты. - Не сразу тебя и вспомнила... Да что о нас-то говорить? Ты лучше о себе расскажи, о ребенке, о муже...
  Через четверть часа женщина ушла, и к тому времени у меня на сердце стало куда легче. Что ни говори, а встреча с такими хорошими людьми, как Улада, заставляет на какое-то время забыть о плохом.
  - Какая милая женщина... - повернулся к нам Вячко. - Улыбается как хорошо! А за что она тебя благодарила?
  - Да там долгая история...
  - Вообще-то я никуда не тороплюсь... Надеюсь, там ничего тайного нет?
  - Там, в некотором роде, обычная житейская история, хотя очень неприятная...
  ... В тот день Улада шла с рынка, споткнулась о камень, упала, ушибла ногу, и какой-то молодой человек, идущий неподалеку, протянул девушке руку, чтоб та поднялась. Правда, почти сразу же Улада поняла, что идти не может - так сильно болела нога. Молодой человек оказался столь любезен, что не только помог девушке дойти до дома, да еще и донес тяжелую корзинку, которую Улада уронила на землю. На следующий день он вновь пришел в дом к девушке, чтоб поинтересоваться ее здоровьем, а заодно принес целую кучу разноцветных леденцов - мол, это, чтоб поправилась быстрей. Заодно и представился, сказал, что его звать Бажен.
  Чего там скрывать - симпатичный молодой человек понравился девушке с первого взгляда, да и он (не стоит этого отрицать) был покорен светлой улыбкой девушки, ее легким нравом и милыми ямочками на щеках. Можно сказать, молодые люди влюбились друг в друга с первого взгляда, и с той поры Бажен каждый день навещал девушку, а потом сказал ее матери, что у него к Уладе очень серьезные чувства, и он намерен просить ее руки.
  Увы, но в этом-то, по мнению матери Улады, и была проблема. Дело в том, что ранее Бажен был женат, но его семейная жизнь продлилась всего несколько лет. Почему? Произошла неслыханная вещь: жена Бажана (которую звали Драгана) влюбилась в приезжего красавца и сбежала с ним едва ли не на другой конец страны. Скандал был страшный, о случившемся говорил весь город, оскорбленный муж подал на развод, который, вопреки ожидаемому, прошел быстро, ведь детей у пары не было. К тому же заплатить за расторжение брака пришлось куда меньше, чем Бажен ожидал - судья счел брошенного мужа пострадавшей стороной со всеми вытекающими отсюда последствиями
  . Казалось бы - все хорошо, только вот обманутый муж с той поры сторонился молодых женщин - просто опасался повторения неприятной истории и боялся вновь ошибиться. И вот, наконец-то, он встретил Уладу, девушку, глядя на которую, Бажену хотелось улыбаться самому и верить в то, что впереди его ждет долгая и счастливая жизнь...
  Как уже было упомянуто, мать Улады была не в восторге от жениха дочери. Почему? Она сказала Бажену - не нравится мне то, что ты раньше был женат. Конечно, сейчас вы в разводе, но я в своей жизни уже насмотрелась всякого, в том числе и на разведенные пары. Пусть бывшей жены рядом нет, но она может появиться, и еще неизвестно, что будет дальше. Она поплачет, покается, ты пожалеешь ее, и вашей спокойной жизни наступит конец... Мол, боюсь, как бы не оказалась права поговорка о том, что свое счастье на чужой беде не построишь... Однако Бажен даже слушать не хотел о подобном - дескать, такого никогда не произойдет, доказывал, что любит Улану, и они оба не виноваты в том, что полюбили друг друга, а потому у них обязательно все будет хорошо... В итоге мать, наконец, сдалась.
  Отшумела веселая свадьба, молодые люди были счастливы, а потом произошло то, чего так опасалась мать девушки - в город вернулась Драгана, бывшая жена Бажена. Как оказалось, эта особа разочаровалась в своем новом избраннике, и потому через какое-то время захотела вернуться домой, туда, где раньше у нее был любящий муж, а еще спокойная и безмятежная жизнь. Конечно, для сбежавшей красотки оказалось крайне неприятным сюрпризом то, что ее бывший муж не только развелся, но еще и успел вновь жениться. Понимая, что с ее скандальной славой она вряд ли сможет найти себе мало-мальски обеспеченного мужа, беглянка решила вернуть себе прежнего супруга, тем более что тот раньше искренне любил свою непутевую женушку.
  Для начала Драгана стала изводить нынешнюю жену своего бывшего мужа так, как только могла. Она делала все, чтоб как можно чаще встречаться с ней на улице, говорила гадости, проклятия и угрозы. Несколько раз мазала смолой ворота дома, где жила молодая семья, распространяла грязные слухи про Улану... Конечно, все это было крайне неприятно, но любовь перекрывала все эти неприятности, а немногим позже Улана сообщила мужу новость о том, что скоро в их семье появится ребенок. Бажен, услышав такую радостную весть, чуть с ума не сошел от счастья.
  К сожалению, не прошло и месяца, как молодая женщина потеряла ребенка - выкидыш. Что ж, такое случается. Супруги горевали, но родственники их успокаивали - мол, всякое в жизни бывает, в следующий раз все обязательно получится. Через полгода новая беременность - и снова выкидыш... В общей сложности у пары было шесть неудачных попыток, после чего все родственники Бажена заговорили о том, что он женился на негодной женщине. Мол, может, она человек и неплохой, да и как жена вполне устраивает своего супруга, только вот семью с ней строить не стоит, детей у нее, похоже, не будет. Зато все чаще и чаще до Уланы стали доноситься разговоры о том, что видели ее мужа с бывшей женой - она ни на шаг не отходила от Бажена, только что в глаза ему не заглядывала, они беседовали о чем-то, смеялись, иногда ходили куда-то вместе и выглядели вполне довольными жизнью. Драгана же, встречая Улану, лишь ехидно усмехалась, показывая молодой женщине то новую шаль, то кольцо, то цепочку - мол, Бажен меня балует, потому как любит, а тебя лишь терпит...
  Разумеется, Улана не выдержала, и задала мужу вопрос о том, не много ли времени тот проводит с бывшей женой, об этом уже слухи пошли. Разговор кончился скандалом, после которого Бажен заявил: если у его жены снова случится выкидыш, то ни о каком продолжении семейной жизни и речи быть не может. Хватит, надоело жить с бесплодной бабой, а потому, если ничего не изменится, то прости и прощай!.. Увы, седьмая беременность закончилась так же, как и все предыдущие, после чего Бажен сам отвез Улану к ее матери - мол, товар у вас негодный, а потому забирайте его назад...
  Слезы, развод, и весть о том, что Бажен вновь сошелся с бывшей женой... Надо сказать, что родственники Бажена были категорически против его воссоединения с Драганой, и о всем случившемся ожидаемо обвинили Уладу - мол, была бы хорошей женой, нарожала бы мужу детишек, никуда бы от тебя он не делся, а теперь он с бывшей женой сошелся, новый позор на наши головы навлек, ведь сейчас об этом весь город вновь толкует... Сколько на свете хороших женщин, только вот нашему родственнику все время достаются не те...
  ... - Да уж, сочувствую... - кивнул головой Вячко, выслушав меня. - Если я правильно понял, Улана обратилась к тебе?
  - Не сама - мать буквально за руку привела ее ко мне. Надо сказать, что в тот момент у матери Улады были опасения, и небеспочвенные, насчет того, что у дочери появились дурные мысли о самоубийстве: дескать, чем такая жизнь, лучше уж сразу в петлю...
  - Тут не знаешь, что и сказать.
  - Еще бы! Я тогда только-только приехала в этот город, местные жители относились ко мне с опаской, и Улана с ее бедой была одной из моих самых первых посетительниц. Я быстро разобралась, что на девушку была наведена бесплодная порча, и, кроме этого, еще кое-какая дрянь, пусть и не на смерть, но тоже ничего хорошего. Обычно бесплодная порча снимается довольно легко, но в этом случае я увидела руку опытного и сильного мастера, так что снять наведенное оказалось не так и просто. В общем, я сделала, что смогла, но понимала, что мастер, поняв, что порча снята, может все вернуть назад, а заниматься войной мастеров мне никак не хотелось, и потому я первым делом сообщила о случившемся отцу Петру, и высказала ему все свои подозрения.
  - И что же он сказал?
  - Ты удивишься, но у меня создалось впечатление, что он выглядел довольным, и, как позже выяснилось, у него были для этого основания. Оказывается, в здешних местах давненько обитала некая ведьма по имени Ядвига, и на нее у церковников уже давно, если можно так выразиться, вырос огромный зуб, который надо было выдрать как можно быстрей. Дело в том, что уже давно в округе шли упорные разговоры о том, что эта женщина не столько лечит, сколько занимается черным колдовством. Беда в том, что Ядвигу боялись, и хотя многие были наслышаны о ее делишках, свидетельствовать против нее никто не хотел, так что прямых улик не было, а разговоры на улицах к делу не пришьешь. К тому же у Ядвиги имелись высокопоставленные покровители, так что женщина чувствовала себя в безопасности. И тут я прихожу в Святую инквизицию со своими предположениями... Это же прекрасный повод для визита в дом ведьмы, причем с вооруженными монахами! Опуская подробности, скажу, что Ядвига никак не ожидала нашего появления. Более того: в это время она проводила у себя черную мессу с детским жертвоприношением...
  - Ничего себе!
  - Она, естественно, была не одна, и, сам понимаешь, что сдаваться не собиралась, и даже более того, оказала серьезное сопротивление. Опуская подробности, скажу так: Ядвига сгорела вместе со своим домом, который подожгли инквизиторы - так казать, устроили аутодафе.
  - Ты тогда была там?
  - Да, вместе с церковниками, и была свидетелем того, что произошло... - уклонилась я от ответа. - Правда, у Ядвиги остались ученики, но их, похоже, уже отловили всех, или почти всех. Впрочем, это уже задача Святой инквизиции, и совсем другая история.
  - Да уж... - развел руками Вячко. - А эта женщина, Улада...
  - С ней, как видишь, все хорошо. Ушла Ядвига, ушла и порча. Правда, Уладе пришлось какое-то время провести в молитвах, но без этого в ее случае было никак не обойтись. Она выздоровела, пришла в себя, успокоилась, и через полгода к ней посватался некий молодой человек, правда, живущий в другом городе. Сыграли простенькую свадьбу, молодые уехали к себе. Прошло время, и вот Улада вместе с мужем и сыном приехала навестить мать. Сами видите - у нее все хорошо, сынишка растет здоровеньким, и, кажется, она уже ждет второго ребенка. Жаль только тех так и нерожденных детей, которых она потеряла из-за наведенной порчи.
  - А как поживает ее бывший со своей женой? Вернее, с бывшей женой.
  - Честно говоря, не очень. Прежде всего, он на ней вновь так и не женился, хотя та делала для этого все возможное. Впрочем, родственники и без того не позволили бы ему это сделать - дескать, хватит уже давать повод для новых сплетен!.. Детей у них нет, хотя Драгана оббегала всех знахарок в округе, и какие только лекарства не пила - все без толку.
  - К тебе она не заглядывала?
  - А то, как же, приходила. Пришлось ей сразу сказать, что она получила ответ за то зло, которое совершила, и помочь ей вряд ли хоть кто-то сможет, после чего я указала ей на дверь. Что касается Бажана, то поговаривают, что в последнее время он завел себе какую-то женщину и собирается на ней жениться. Правда, не знаю, будет ли он счастлив.
  - Что ж, каждый получает по делам его...
  На следующий день, когда я готовила завтрак, то невольно обратила внимание на Вячко. Кажется, что с ним все в порядке, но я-то понимала, что, несмотря на его внешнее спокойствие, он чем-то озабочен.
  - Что-то случилось?.. - поинтересовалась я.
  - Ты о чем?.. - покосился тот на меня.
  - Похоже, ты не выспался. В чем дело?
  - Вообще-то ни в чем, хотя... Ты ночью ничего особенного не заметила?
  - Нет, я спала. А что такое?
  - Может и ничего. Мне просто показалось, что возле нашего дома кто-то ночью ходил. Возможно, просто разыгралось воображение, но в любом случае подозрения не стоило оставлять без внимания.
  - Если я правильно поняла, твои подозрения не оправдались?
  - Надеюсь на это.
  - То есть ты всю ночь не спал?
  - Ничего, днем отосплюсь. Надеюсь, Мей проявит милосердие и не заставит меня процеживать отвары по несколько раз.
  - Кажется, у нее сегодня много заказов, причем некоторые срочные, так что на долгий отдых не рассчитывай... - хмыкнула я. - Тем более что она утверждает - помощник из тебя просто замечательный.
  - Похоже, сегодня не будет ни сна, ни отдыха моей измученной душе... - сделал вывод Вячко. - Хоть бы у тебя сегодня посетителей было б поменьше!
  - Ну, тут уж никак не загадаешь...
  У лавки меня уже ждала молодая женщина, и, судя по темной траурной одежде, у нее случилось какое-то горе.
  - Проходите... - я отперла дверь в лавку. - Слушаю вас.
  - Я с бедой к вам пришла... - в голосе женщины переплелись усталость и нечто, напоминающее гнев. Наша утренняя посетительница была бы очень хороша собой, если б не темные пятна под глазами, изможденный вид и потухший взгляд. На вид ей лет двадцать, или чуть больше - точнее сказать сложно, ведь горе старит человека. - У меня недавно сестра умерла, ей было всего пятнадцать лет.
  - Примите мои искренние соболезнования.
  - Спасибо. Я к вам из другого города приехала, не стала к тамошним ведуньям обращаться - нашу семью все в городе знают, сразу бы стало известно, что я к ним отправилась, а я не хочу, чтобы об этом знали посторонние.
  - Думаете, ваша сестра не просто так умерла?
  - Я в этом уверена...
  Как выяснилось, нашу посетительницу звали Ружана. Она, и верно, приехала ко мне из другого города, и причиной тому, как уже было сказано, была смерть ее младшей сестры Цветаны, и у Ружаны были серьезные подозрения, что этому кто-то поспособствовал.
  Родители сестер были состоятельными людьми, и когда они умерли, то сестры оказались богатыми невестами. Ружана уже была просватана, но свадьбу отложили до той поры, пока не кончится траур по родителям, а претендентов на руку юной красавицы Цветаны было просто в избытке. Как рассказала наша гостья, Цветана была на редкость красивой девушкой, немного забалованной, но очень добрым и честным человеком, да и на здоровье она никогда не жаловалась. И вдруг ее стали одолевать дурные сны и страхи, за короткое время она исхудала и почернела, не могла ни есть, не пить, на шее пошли глубокие язвы. Местные знахарки лишь руками разводили - не знает, в чем тут дело, и недавно Цветана умерла...
  - Протяни руки... - попросила я Ружану. Так, кое-что ясно, но вопросов еще хватает, и они, эти самые вопросы, мне не нравятся.
  - Вы уже что-то можете сказать?.. - спросила меня девушка.
  - Мне еще очень многое неясно. Когда умерли твои родители?
  - Шесть месяцев назад. Дело было зимой - лошадь чего-то испугалась, понесла, сани перевернулись, а это случилось на обледеневшей горке, которая хоть и небольшая, но довольно крутая... Мать и отец умерли на месте.
  - Траур у нас длится обычно полгода, а ты просватана, но все еще не замужем. В чем дело? С женихом поссорилась?
  - Нет, у нас с ним все хорошо. Просто три месяца назад умерла моя тетя, сестра отца. Вот траур и продлился.
  - Что стало причиной смерти?
  - Тетя жила с нами, потому что давно болела, а после смерти моего отца быстро угасла.
  - Семья у нее была?
  - Был муж, но он давно скончался, а детей ей Боги не послали.
  - Она была богата?
  - Не сказать, что очень, но и бедной ее никак не назвать.
  - Кому досталось имущество тети?
  - Согласно завещания нам с Цветаной поровну... Это вы на что намекаете?
  - Какие там намеки, я просто пытаюсь разобраться... У тебя еще родственники есть?
  - Нет.
  - Когда у тебя заболела сестра?
  - Через несколько дней после похорон тети. Именно тогда Цветана стала жаловаться, что ей стали сниться дурные сны. Говорила, что во сне тетя ела поминальную кутью и угощала ею Цветану. Затем в снах тетя стала звать Цветану за собой, хватала за руку, тащила в могилу... Сестра во сне кричала, а когда просыпалась, то ее еще долго трясло от страха. Скажите, что могло быть причиной всему этому?
  - Очень похоже, что это порча на смерть.
  - Но кто мог пойти на такое?!
  - Давай разберемся. Для начала вспомни, не пропала ли у твоей сестры какая-то вещь, которая была ей дорога?
  - Было такое... - кивнула головой Ружана. - Несколько лет назад отец купил Цветане небольшое ожерелье, сплетенное из золотых нитей. Сестре оно так понравилось, что она носила его, не снимая. И вдруг ожерелье исчезло - кажется, там застежка сломалась, вот оно и скользнуло вниз. Уж как мы его искали, это самое ожерелье, все просмотрели, во все углы заглянули - и все без толку. Наверное, его кто-то нашел и забрал себе. Я обещала сестре купить новое ожерелье, но точно такого найти не могла. Кстати, незадолго до смерти Цветане стала сниться все та же умершая тетя, которая протягивала ей это самое ожерелье - мол, показывает его и зовет девушку за собой...
  - Хочу спросить вот еще о чем. Ты говорила, что на шее у твоей сестры незадолго до смерти образовались глубокие язвы. Случайно не на том месте, где раньше находилось ожерелье?
  - Да... - растерянно прошептала девушка. - Именно там...
  - Мне ясно одно: твою сестру извели порчей на смерть, и использовали для этого то самое ожерелье из золотых нитей.
  - О Боги... - из глаз девушки потекли слезы. - Я знала, я чувствовала... Но кто мог пойти на такое?
  - Так сразу и не скажу, для этого нужно погрузиться в твою память, а сделать подобное не так просто.
  - Если вы скажете мне, кто наслал порчу, то я вам заплачу, сколько попросите!
  Легко сказать - помогите узнать, только вот сделать это не так просто, однако хочется надо бы выяснить, кто же пошел на то, чтоб убить молоденькую девушку. Ох, не люблю я этот обряд, но без него не обойтись...
  - Вячко... - позвала я, и молодой человек тут же оказался в лавке - как видно, стоял в дверях. - Вячко, будь добр, запри дверь в лавку - надо, чтоб меня не отвлекали. И попроси Мей, чтоб она достала синюю и зеленую бутылочки, и принесла их сюда.
  - Понял... - Вячко без разговоров исполнил мою просьбу, а я поставила рядом два табурета, на один из которых села сама, а на другой кивнула головой Ружане.
  - Садись.
  - Вот... - в лавку зашла Мей, держа в руках кружки и две бутылочки. - Ты поосторожней с ними, главнее с дозой не ошибиться.
  - Знаю.
  - Нет, я уж сама сделаю, как надо... - Мей повозилась с бутылочками, отливая из каждой нужное количество в кружки, а затем протянула их нам. - Готово.
  - Значит, так... - я протянула одну из кружек Ружане. - Пей.
  - А что это?.. - опасливо спросила та, глядя на непонятную темную жидкость в кружке.
  - Хочешь знать, кто убил твою сестру? Тогда выпей содержимое кружки и вспоминай во всех подробностях то, как на кладбище хоронили твою тетушку. Поняла?
  - Да... - и Ружана храбро глотнула горьковато-кислую жидкость. Я сделала то же самое, после чего взяла ладони девушки в свои руки, зашептала нужный заговор, и очень скоро мысленно оказалась на кладбище, глядя на все происходящее глазами Ружаны.
  ...Яркий солнечный день, где-то каркают вороны, выкопанная яма, вокруг которой толпятся люди, могильщики стоят, опираясь на свои лопаты... Гроб, в котором лежит женщина... Я смотрю на то, как хоронят сестру отца Ружаны. Люди со скорбными лицами проходят мимо гроба, некоторые останавливаются и что-то шепчут усопшей. Все, как обычно, но вдруг я вижу, что какая-то пожилая женщина наклоняется к гробу, что-то шепчет, и я едва успеваю заметить, как она быстро бросает в него что-то, сверкнувшее золотым бликом при ярком свете солнца...
  В себя я пришла не скоро, да к тому же голова просто-таки раскалывалась от боли - ничего не поделаешь, это последствия обряда. Теперь бы мне еще в себя поскорей придти, но Мей уже протягивает мне кружку, в которой помимо воды есть лекарство, снимающее головную боль.
  - Спасибо... - подрагивающей рукой я взяла кружку, сделала из нее несколько глотков. Надо немного подождать, сейчас станет легче...
  - Ну, что?.. - Ружана вопросительно смотрит на меня.
  - Там, на кладбище, была пожилая женщина... У нее небольшое родимое пятно на щеке, и один глаз словно немного заплыл.
  - Это бабушка Премысла, моего жениха. Она его так любит, и он ее тоже! У них чудесная дружная семья, горой стоят друг за друга.
  - Да уж, хорошая у тебя будет родня... - горько усмехнулась я. - С такой и ты на этом свете не заживешься. Именно бабуся и подкинула твоей сестре тот смертельный подклад!
  - Этого не может быть!.. - Ружана вскочила на ноги. - Семья жениха любит меня, они так обо мне заботятся!
  - Еще бы, ты ведь теперь такая богатая невеста, единственная наследница... - я сделала еще несколько глотков из кружки. - Должна признать, что именно семейка твоего жениха сделала для этого все возможное. Как только вы поженитесь и ты, прости за грубость, сыграешь в ящик, они наложат свою лапу на все твое придание. Жаль, что ты этого уже не увидишь.
  - Не верю... - прошептала девушка.
  - Да, поверить в такое непросто... - согласилась я. - Твои родители, скорей всего, погибли случайно, а вот тетушка у тебя почти наверняка умерла не своей смертью - скорей всего, бедняжку отравили. Ее и без того подкосила смерть брата, так что кончина твоей тети никого не удивила. Что касается сестры, то тут любящая семейка твоего жениха постаралась побыстрей от нее избавиться, лишь бы у тебя приданое было побольше. Что ж, у них все получилось...
  - Не верю, не верю...
  - Догадываюсь, что принять подобное непросто...
  В этот момент кто-то стал барабанить в дверь. Если это очередная бабка с заболевшими кроликами, то я сейчас ее, кажется, пришибу. Однако не успела я подняться с места, как из-за дверей раздалось:
  - Именем Святой инквизиции, откройте!
  Вот только святош мне сейчас еще не хватало! Этот визит ну никак не вовремя! Делать нечего, Вячко открыл дверь, за которой оказался монах.
  - Меня прислал отец Петр... - проскрипел он, не здороваясь. - Он хочет видеть вас двоих, и просил не задерживаться
  - Да, конечно!.. - я повернулась к Ружане. - Подождите меня здесь, наш разговор еще не закончен...
  Интересно, за какой надобностью я понадобилась отцу Петру? Скорей всего, он намерен сообщить мне что-то о том акробате...
  
  Глава 9
  
  - Да уж, чего только не наслушаешься... - подал голос Вячко, когда мы направлялись к отцу Петру.
  - Ты даже не представляешь, что мне пришлось выслушать от посетителей за последние годы... - вздохнула я. К счастью, голова болела уже меньше, что не могло не радовать - обычно после такого обряда я чувствовала себя куда хуже. - Исходя из личного опыта, могу утверждать: кое-кто из представителей рода человеческого, скажем мягко, очень странные люди. Они искренне считают, что могут творить лютую дичь, и при этом считают себя правыми во всем. Ты даже не представляешь, до чего испорчены некоторые люди.
  - Представляю... - пробурчал Вячко, и тут же сменил тему. - Я все вспоминаю Уладу, ту женщину с ребенком.
  - Понравилась?.. - хмыкнула я.
  - Такая милашка кому ж не понравится?.. - развел руками парень. - Вроде не красавица, но такая милая, домашняя, притягивает к себе взгляд не хуже признанной красавицы... Олух ее бывший муженек, по-иному не скажешь! Но меня другое интересует, вернее, другая, то есть Драгана, та самая, по просьбе которой навели бесплодную порчу на ту милую женщину. Раз эта особа все еще на свободе, то, если я правильно понял, то ей за наведенную порчу ничего не было? Странно. Насколько мне известно, в инквизицию попадают и за более незначительные прегрешения.
  - Тут, как говорится, особый случай... - невесело усмехнулась я. - Вначале эту красотку, и верно, отправили в подвалы, и я была уверена, что ничего хорошего ее не ждет, но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает, что и произошло в данном случае. Как оказалось, кузен этой самой Драганы, то есть ее двоюродный брат, является одним из воинов инквизиции, то есть занимается тем, что сам борется с еретиками, причем частенько делает это на поле боя.
  - Воин-монах?
  - Да. Это человек целиком и полностью преданный своему служению, жесткий, умелый, находится на хорошем счету, скажем так, у своего начальства. Если бы стало известно о том, что сотворила его двоюродная сестрица, то ее родственника-инквизитора ждали бы большие неприятности - а то, как же, проглядел такое богомерзкое дело в своей семье!.. Возможно, все именно так и случилось бы, но выяснилось, что братец последний раз видел сестрицу лет пятнадцать назад, и с той поры они не встречались и ее жизнью он не интересовался, да и живет святой брат далеко от здешних мест. В общем, насколько я поняла, высокое начальство, обдумав все хорошенько, решило не придавать огласке это дело, чтоб не портить жизнь одному из своих преданных воинов, борющихся с грешниками, а заодно не наводить пятен на хм... чистый облик своих служителей. В результате Драгану отпустили, хорошенько припугнув перед тем, а еще она вынуждена была заплатить немалый штраф, после чего осталась почти что нищей - сам догадываешься, что Святая инквизиция свое всегда возьмет. Тем не менее, женщина всерьез рассчитывала на повторный брак со своим бывшим мужем, только вот у него после всего случившегося не было никаких намерений на совместное будущее, да и его родственники встали горой против этой особы.
  - Понятно.
  Отец Петр встретил нас в своем кабинете. Глядя на его покрасневшие глаза и чуть осунувшееся лицо, можно было понять, что сегодняшней ночью он не сомкнул глаз.
  - Надеюсь, у вас все хорошо?.. - поинтересовался у нас церковник.
  - Да, с Божьей помощью... - отозвалась я.
  - Присаживайтесь... - отец Петр махнул рукой в сторону стульев. - Госпожа Изок, должен сказать, что ваше предположение насчет циркача, а заодно и этого самого цирка, оказалось верным. Конечно, следствие еще только началось, и вовсю трудятся дознаватели, но, тем не менее, кое-что уже удалось выяснить. Прежде всего, оказалось, что под видом этого так называемого бродячего цирка скрывалось самое настоящее гнездо вражеской агентуры - все эти так называемые артисты в действительности являются теми, кто трудится ради интересов чужих стран. Неплохое прикрытие: кто же заподозрит в каких-то там тайных играх бедных артистов, которые зарабатывают на жизнь непростым трудом? Только вот, как оказалось, несчастные обездоленные циркачи оказались весьма боевыми людьми, неплохими воинами, и когда поняли, что мы намерены произвести серьезный обыск в их фургонах - вот тогда они показали, на что способны.
  - Да, мы уже слышали, что вчера на площади было шумновато.
  - Можно сказать и так... - не стал спорить инквизитор. - Надо признать, что подобного сопротивления от, казалось бы, законопослушных людей, я не ожидал. Если бы не должная выучка наших братьев, то еще неизвестно, чем бы все могло закончиться. Один метатель ножей чего стоит, или... Впрочем, это неважно. Куда хуже другое: во время задержания этих так называемых циркачей погибли двое наших братьев, и несколько ранено, а потому ни о какой жалости к задержанным быть не может. Они и сами это понимают, а потому, чтоб выторговать себе жизнь, большинство дает довольно-таки откровенные показания, хотя все, что они говорят, нуждается в проверке.
  Я не стала спрашивать, что происходит с теми, кто не желает на допросе дать чистосердечные признания - это и так понятно.
  - Беда в том... - продолжал отец Петр. - Беда в том, что во время задержания от нас сумели ускользнуть то ли два, то ли три человека - это сейчас уточняется, и в их числе был тот э-э... акробат, о котором вы говорили. Естественно, сейчас сбежавших ищут. Вопрос с другом - куда они могли пойти? Скорей всего, им надо как можно быстрей добраться до Ронстока - это город большой, приморский, от нас до него всего несколько часов езды в карете. Там, в порту, можно довольно легко затеряться, уйти на корабле, или же попытаться это сделать. Мы уже оповестили тамошнюю стражу, так что будем надеяться на удачу. Кстати, во время обыска было довольно-таки неожиданно отыскать среди дешевого циркового тряпья немало дорогой одежды и обуви - при необходимости циркачам можно было без труда придавать себе вид преуспевающего человека.
  - И у того человека это неплохо получалось.
  - Помимо одежды там еще много чего нашли... - церковник потер пальцами виски. - Сегодняшней ночью я, на всякий случай, отправил к вашему дому для охраны двух наших братьев - мало ли что может придти в голову сбежавшему человеку.
  - Теперь понятно, кто всю ночь бродил неподалеку... - буркнул Вячко.
  - Да, госпожа Изок, вот еще что хочу вам сказать... - отец Петр не обратил внимания на слова Вячко. - Помните, вы как-то ездили с отцом Ефимием и стражниками в поселок под названием Еловое?
  - Такое не забудешь.
  - Верно, вы там еще сумели расправиться с двумя тварями, похожими на человека.
  - Да, с коорорн"орнами. Надо сказать, что это весьма неприятные создания.
  - Так вот, из показаний циркачей выяснилось, что это именно они и доставили к Еловому этих двух тварей - об этом проговорился один из задержанных, и сейчас мы уточняем все подробности. Все, что мне удалось узнать на данный момент, так только то, что этих существ нужно было отвезти значительно дальше, в иное место, и выпустить их там, только эти богомерзкие существа вели себя более чем неспокойно, кидались на прутья клетки, в которой сидели - все время пытались выбраться, и в результате сумели довольно-таки сильно расшатать клетку. Потому так и вышло, что довести этих богопротивных созданий до условленного места не было никакой возможности, и оттого их пришлось выпустить на волю в первом же более-менее подходящем месте, коим и оказался поселок Еловое.
  - Ну, хоть кое-что понятно.
  - Следствие продолжается, многое еще неясно, а потому Святой инквизиции предстоит еще много работы. Так вот, возвращаясь к сбежавшим циркачам. Госпожа Изок, вам бы лучше уехать из города на какое-то время, дня на три-четыре, или больше. Те (как они себя называют) артисты, люди ловкие, умелые, и если они по какой-то причине вздумают добраться до вас, то... Говоря откровенно, я не считаю, что существует какая-то угроза вашей жизни, но, тем не менее, надо исключить любую возможность нападения на вас.
  - Понимаю.
  - Вот и хорошо. Сообщу вам о своем решении позже.
  - Отец Петр, я понимаю, что вам сейчас некогда, но должна известить Святую инквизицию о ставшем мне известным случае применения черной магии со смертельным исходом.
  - Слушаю вас.
  Стараясь говорить коротко, я поведала инквизитору о Ружане и о том, что она мне рассказала. Отец Петр молча выслушал меня, после чего произнес:
  - Откуда приехала эта женщина?
  - Из Серебряных Ключей.
  - Вот и решение. Сегодня же я отправлю к вам отца Якова и нескольких стражников. Возьмите с собой эту несчастную женщину, и отправляйтесь в эти самые Серебряные Ключи. Надеюсь, вы поможете отцу Якову разобраться с теми грешниками, а заодно задержитесь там на несколько дней. На всякий случай.
  - Я вас поняла.
  - Вот и прекрасно.
  - Молитесь за меня... - и, дождавшись, когда отец Петр осенит меня крестным знамением, я поспешила на выход, а Вячко направился за мной.
  - Я так понимаю, что нас под благовидным предлогом отправляют из города на несколько дней?.. - спросил у меня Вячко.
  - Вроде того.
  - А где находятся эти Серебряные Ключи?
  - Я там ни разу не была, хотя о том месте наслышана. Как мне говорили, там находятся какие-то удивительные источники - мол, если в тамошних водах человек полежит какое-то время, то проходят боли в спине и в ногах. Говорят, те места частенько посещают те, кто страдает болями в суставах. Не скажу, что после тех вод люди полностью выздоравливают, но то, что боли уменьшаются - об этом говорят все, кто там побывал.
  - Звучит неплохо. Надеюсь. Ружана никуда не ушла и ждет нас.
  - Я просила Мей за ней присмотреть, так что если даже Ружана захочет уйти, то Мей ее сумеет задержать на какое-то время.
  Так и было: когда мы с Вячко вновь пришли в лавку, то посетителей там обслуживала Мей, а при виде нас она кивнула головой в сторону двери в заднюю комнату - мол, девушка там. Вот и хорошо, хотя после тех новостей, которые узнала Ружана, ей сейчас вряд ли хочется идти хоть куда-то.
  Когда мы вошли в комнатку, то девушка сидела за столом, опустив голову, а перед ней стояла кружка с остывшим травяным чаем. Судя по осунувшемуся лицу и мешкам под глазами, она не так давно плакала. Похоже, Ружана все еще не может придти в себя от того, что я ей сказала. Что ж, ее можно понять. При нашем появлении девушка посмотрела на меня, и устало произнесла:
  - Я не знаю, что мне сейчас делать...
  - Прости, но я вынуждена была сообщить инквизиции о том, что произошло... - я присела рядом с девушкой. - Сегодня же мы отправимся в Серебряные Ключи.
  - Зачем?.. - устало произнесла та.
  - Зло должно быть наказано.
  - Да, должно... - Ружана на какое-то время умолкла, а потом спросила с едва заметной надеждой в голосе. - А может вы ошиблись? Ведь каждый может ошибиться, верно?
  - Понимаю - твой привычный мир сыплется на глазах, и принять горькую истину непросто. Ты так любишь своего жениха, что тебе больно от одной мысли о том, будто он может быть как-то связан с этой историей?
  - Я уже ничего не знаю и не понимаю!.. - всхлипнула та. - Премысл такой хороший человек, добрый и красивый, любит меня, я его люблю, и всегда могла на него положиться, а его семья... Они достойные и уважаемые люди, о них никто никогда не говорил плохого слова, все в их семье рады были меня видеть! После смерти родителей и тети эти люди окружили нас с сестрой такой заботой! Я мечтала, что скоро мы все вместе заживем большой счастливой семьей!..
  - Да, и, наверное, именно потому ты в глубине души надеешься, что я ошиблась, верно? Давай договоримся так: мы вместе поедем в твой город, а там разберемся, права я или нет. Если окажется, что я ошиблась, то... В этом случае я лично извинюсь перед семьей твоего жениха, но если я права... С нами отправится инквизитор и стражники, так что остальное решат они.
  - А без инквизиции никак?
  - Рада бы, но... Нет. Обвинение серьезное, и такие дела находятся в ведении церковников. Понимаю: тебе сложно осознать и принять мои слова, в голове хаос, рушится все, что казалось незыблемым, но в то же время ты должна понимать и то, что без достаточных на то оснований подобные обвинения не вдвигаются.
  - Я уже ничего не понимаю...
  - Постепенно выяснится все, а пока что меня к тебе есть несколько вопросов. Скажи, какую причину для поездки в наш город ты назвала семье своего жениха?
  - Сказала, что хочу помолиться о душах своих родных во всех храмах Терниена. У нас город небольшой, храмов в нем немного, а я хочу снять тяжесть со своей души. Кроме того, дала понять, что мне надо немного отвлечься, а заодно для будущей свадьбы купить родственникам Премысла дорогую ткань для свадебных нарядов - здесь все же лавки и магазины богаче, чем в Серебряных Ключах. Не буду скрывать: семье жениха не понравилось то, что я собиралась уехать, но иногда я могу настоять на своем.
  - А почему ты решила обратиться ко мне?
  - Слухами земля полнится... - пожала та плечами. - К вам уже обращался кое-кто из жителей Серебряных Ключей, и отзывы были самые хорошие. Кроме того, я уже говорила: не хочу, чтоб о моих подозрениях стало известно в нашем городе, тем более что слухи там разлетаются моментально - город у нас небольшой, все друг друга знают...
  - Одну тебя сюда вряд ли бы отпустили, а это значит, что с тобой кто-то должен был отправиться, и этот кто-то, скорей всего, из семьи твоего жениха. Верно?
  Лично мне понятно, что семейка жениха меньше всего хотела, чтоб богатая невеста куда-то уезжала из-под их пригляда. Ясно, что ее должен был кто-то сопровождать, а с незамужней девушкой, как правило, отправляется женщина постарше, которая все будет держать под своим присмотром.
  - Да, со мной приехала Видана, тетя Премысла... - ответила Ружана. - Мы остановились на постоялом дворе "Приют путников".
  "Приют путников" - это самый дорогой постоялый двор нашего города, там останавливаются только те, кто может заплатить за хорошую комнату, крайне уважительное обхождение и по-настоящему вкусную еду. Но там и прислуга внимательная, все замечает.
  - Ты ей сообщила, куда пошла?
  - Нет. Сказала, что направляюсь в храм, чтоб поставить свечки за упокой души своих родных. Тетя Видана хотела пойти со мной, но я заявила, что хочу побыть одна. Она, конечно, пыталась настаивать, так что мне пришлось поговорить с ней довольно-таки резко.
  Я посмотрела на Вячко, и он ответил мне понимающим взглядом: если тетка не полная дура (а таковую вряд ли отправили бы с Ружаной), то она должна была проследить, куда направилась курочка, которая в будущем может принести их семье целую гору золотых яичек.
  - Вот что... - вздохнула я. - Сейчас мы быстро соберемся, и пойдем на постоялый двор, где тебя, возможно, ждет тетя...
  - Почему "возможно"?
  - Думаю, она уже знает, куда ты пошла. Там мы подождем отца Якова (это инквизитор) со стражниками, и все вместе отправимся в Серебряные Ключи - необходимо выяснить, что же там произошло, и найти виновных. Кстати, сколько времени надо добираться до вашего городка?
  - Если выедем сейчас, то прибудем на место поздней ночью.
  На сборы у нас ушло немного времени, и менее чем через час мы втроем уже подходили к "Приюту путников". Мей предупредили, что уезжаем на несколько дней, так что пока меня не будет, принимать посетителей придется ей. Заодно как следует расспросили Ружану насчет семьи ее жениха - заранее разузнать кое-что о противнике никогда не бывает лишним.
  Вдобавок ко всему пришлось потратить какое-то время на то, чтоб едва ли не в шею вытолкать все ту же нахальную девицу, которая, как говорят местные, "положила глаз" на Вячко. Эта бесцеремонная особа заявилась к нам в дом в то время, когда мы уже уходили, и, не мудрствуя лукаво, пригласила моего напарника к себе в гости сегодняшним вечером - мол, у нас в семье небольшой праздник, была бы рада видеть вас у себя! Познакомлю с родными и близкими, они вам понравятся... Пришлось прямо сказать девице, что если сейчас она от нас не отстанет, то я устрою ей такое, после чего ей не поможет весь зверобой, который растет в окрестностях нашего города. Девица удалилась с недовольным видом, но, думаю, надолго здравомыслия у нее не хватит, и не сомневаюсь, что очень скоро вновь увижу ее в нашей лавке.
  В "Привал путников" мы войти не успели - нас едва не сбила с ног подбежавшая женщина высокого роста.
  - Ружана, где ты ходишь?.. - почти что рявкнула она. Надо же, какой у нее голос грубый! Похоже, это и есть та самая тетушка, которая приехала в наш город с Ружаной. - Я уж не знала, на что и подумать! Все глаза проглядела, тебя дожидаясь!
  Ага, как же, дожидалась она! Эту женщину я заметила неподалеку от нашей лавки еще в то время, когда мы направлялись к отцу Петру, да и когда возвращались, то тоже ее увидела. Ясно, что следит за Ружаной, ведь та зашла в лавку, а назад не вышла. Почему я обратила внимание на эту женщину? Уж очень она высокая, да и по телосложению больше напоминает крепкого мужчину - такая если сгребет кого-то в свои руки, то вырваться из них ой как непросто. Ей бы охранницей работать - уверена, сил у нее на двоих хватит, а то и на троих.
  - Тетя Видана, не надо так шуметь... - устало произнесла Ружана. К этому времени она уже не плакала, но вид у нее был точь в точь, как у нездорового человека. - У меня и без того голова болит, а тут ты еще со своими криками.
  - Да ты, Ружана, никак, заболела... - тетка схватила девушку за рукав. - Пойдем, деточка, я тебе сейчас настоечки успокоительной дам, враз полегчает.
  - Не надо ей ничего давать... - перебила я женщину. - Здоровей будет без вашей настоечки.
  - А ты кто такая будешь?.. - женщина окинула нас неприязненным взглядом, причем особо сердито посмотрела на Вячко. - И почему в наш разговор встреваешь? Шла бы своей дорогой, пока я тебя взашей отсюда не вытолкала! Пошла вон, говорю, а не то стражу кликну, враз в остроге окажешься!
  - - Можно и стражу позвать... - согласилась я. - Только вот как бы тебе самой в остроге не оказаться - уж очень ты мне не нравишься.
  - Это моя знакомая и ее жених... - подала голос Ружана. - Она лечея...
  - Ты, никак, заболела?.. - всплеснула руками тетка. Глянь на нее со стороны - сама забота о здоровье будущей родственницы! Только вот эта рачительная особа долго наблюдала за нашей лавкой - видно, имела опаску насчет причины, из-за которой девушка пришла к нам. - Говорила же я тебе: не ходи одна, долго ли до греха! А вы... - женщина уперла руки в бок, едва ли не враждебно глядя на меня. - Привели сюда девушку - и спасибо, теперь я о ней позабочусь по-родственному, как положено.
  - Тетя Видана, спасибо за вашу доброту... - вздохнула Ружана. - Но эти люди пришли со мной, и сейчас мы все вместе отправимся в Серебряные Ключи.
  - Да ты что!.. - всплеснула руками тетка. - С чего это вдруг? Мы ж с тобой в лавки еще не заглянули, ничего не купили!
  - Мне сейчас не до того... - поморщилась девушка.- Вели закладывать карету, мы уезжаем.
  - Ах ты, батюшки!.. - женщина схватилась за голову. - Ох, не надо было нам из Серебряных Ключей уезжать! Ты ж сама не понимаешь, что творишь! От горя умом повредилась, не иначе! А эти двое мошенники, они ж чувствуют, когда кому-то плохо, вот и пристали к тебе, как пиявки! Мошенники! Последний раз говорю - пошли отсюда!
  Да уж, тетка яростно стоит на страже интересов своей семьи, следя за тем, чтоб богатая невеста не вышла из-под контроля. Еще немного, и эта крепкая особа может пустить в ход кулаки - а что, не удивлюсь, если до этого дойдет.
  - Тетя Видана, повторяю: мы отправляемся в Серебряные Ключи, и это не обсуждается... - теперь голос Ружаны звучал твердо, будто она и не плакала совсем недавно. - Если вы желаете остаться здесь на какое-то время, то я возражать не стану.
  - Да что происходит?! - едва ли не завопила тетка.
  - Ничего хорошего... - любезно пояснила я. - Во всяком случае, для вас. Вскоре сюда пожалует инквизитор со стражниками, и мы все отправимся в Серебряные Ключи.
  - Зачем?!
  - Узнаете, как только приедем в ваш благословенный край... А, вот и наши попутчики!
  И верно: к постоялому двору подъезжал видавший виды простенький экипаж, который мне был хорошо знаком, потому как сама не раз в нем ездила. Несмотря на кажущиеся небольшие размеры, экипаж был довольно вместительным, вот и сейчас в нем, я уверена, находится человек пять-шесть, не меньше. Экипаж подъехал к "Приюту путников" и остановился, после чего открылась дверь и я увидела высокого сухопарого мужчину с кислым выражением на лице - это был отец Яков.
  - Вы готовы?.. - поинтересовался он вместо приветствия.
  - Скоро будем... - бодро отрапортовала я.
  - Поторапливайтесь... - недовольно проскрипел инквизитор.
  - Да, конечно!
  Все бы ничего, но женщина при виде инквизитора всерьез испугалась - она побледнела, по лицу пошли красные пятна, и, кажется, тетушка с трудом удерживалась от желания броситься отсюда со всех ног. Конечно, можно предположить, что женщина испугалась инквизитора из-за тех страшных историй, что ходят среди людей о жестокости и безжалостности церковников, но, скорей всего, тут дело совсем иного рода, к которому подходит поговорка: чует кошка, чье мясо съела.
  В дорогу мы отправились только через полчаса, причем отец Яков со стражниками находился в своем экипаже, а Ружана, тетя и мы с Вячко - в карете, причем очень даже неплохой, комфортной и с очень мягким ходом. Я знала, что карета принадлежала отцу Ружаны, и, надо сказать, стоит подобное средство передвижения очень даже недешево, во всяком случае, не каждый состоятельный горожанин может позволить себе иметь такую карету. Что ж, это лишний раз подтверждает слова девушки о том, что она богатая невеста.
  Мы ехали молча, лишь тетя Видана то и дело пыталась выяснить у нас, что, дескать, происходит, и для чего в Серебряные Ключи направляется инквизитор, на что Ружана отделывалась ничего не значащими фразами, а я буркнула что-то вроде того - а разве сами не догадываетесь? От моих слов тетушка заметно струхнула и только что не задергалась на месте. Конечно, неприятная слава, окутывающая инквизиторов, немало пугает людей, и в чем-то женщину можно понять, но мне кажется, что нервозность этой особы связана кое с чем иным. А еще я была уверена, что тетя Видана прекрасно осведомлена о тайнах своей семьи, и вполне обосновано опасается того, что об этих самых тайнах станет известно другим.
  Засветло до Серебряных Ключей мы добраться не успели, так что пришлось остановиться на ночлег на постоялом дворе при дороге. Тетя Видана хотела, было, поселиться в одной комнате с Ружаной, но та заявила, что хочет остаться одна, после чего закрыла дверь перед носом тетушки, оставив ту весьма недовольной. Я отправилась в свою комнату - знала, что к этому времени Вячко уже переговорил с отцом Яковом и стражниками, а те свое дело хорошо знают, и кто-то из них будет дежурить в коридоре всю ночь.
  Утром, как только взошло солнце, мы вновь продолжили путь. К этому времени я уже знала, что ночью тетя Видана пыталась зайти в комнату Ружаны, но стражники были на посту, а потому у тетушки ничего не вышло. А еще она просила хозяина отправить кого-то из слуг в Серебряные Ключи - мол, надо срочно отнести записку!, но получил отказ, потому как отправляться ночью по лесной дороге, да еще верхом на лошади, никто не станет - слишком рискованно. Похоже, тетя Видана хотела предупредить родню о нашем появлении, только попытка оказалась напрасной, и сейчас женщина молча сидела, глядя в окно кареты - судя по всему, прикидывала, как ей следует поступить дальше.
  В Серебряные Ключи мы прибыли еще до полудня, только вот мне пока было не до того, чтоб рассматривать город. Отец Яков со стражниками, прихватив тетю Видану, отправились по своим делам, а мы с Вячко поехали домой к Ружане. Внезапное возвращение домой молодой хозяйки явилось полной неожиданностью для ее слуг, так что там случился настоящий переполох. Как я заметила, слуги были большей частью пожилого возраста, похоже, работали здесь много лет, относились с симпатией и сочувствием к своей молодой хозяйке, а потому их встревожило ее негаданнее появление, ведь она хотела приехать седмицей позже.
  - И что дальше?.. - спросила Ружана, когда мы остались наедине.
  - Будем ждать... - пожала я плечами. - Сейчас отец Яков нанесет визит вашему градоначальнику, а затем отправится к семейке твоего жениха. Не сомневайся, инквизитор разберется, что к чему.
  - А потом...
  - А потом и мы узнаем, что ему удалось выяснить.
  Я и раньше знала, что отец Яков считается хорошим дознавателем - вот и сейчас он все выяснил уже к вечеру. Все оказалось именно так, как я и предполагала: тетю Ружаны родственники ее жениха, и верно, отравили, а затем черным обрядом сгубили и младшую сестру. Причина проста: семейке позарез нужны были деньги, и чем больше, тем лучше. Торговые дела отца жениха шли, скажем так, далеко не лучшим образом, хватало долгов, и вдобавок ко всему в последнее время на нескольких неудачных торговых операциях были потеряны большие деньги. Чего уж там скрывать - положение было просто катастрофическим, но была надежда все исправить после женитьбы сына на богатой невесте, то есть на Ружане. Однако после гибели ее родителей появилась возможность увеличить приданое невесты, благо больная тетя невесты вовсе не была бедной. Немного бесцветных капель в угощения от будущих родственников - и очень скоро тетя покинула этот свет. Тут бы семейке следовало остановиться, но аппетит приходит во время еды, а приданое (и без того немалое) может стать вдвое больше, проще говоря, есть возможность взять в свои руки все состояние родителей Ружаны! Какой соблазн и кто от такой возможности откажется?!, а потому младшая сестра невесты через какое-то время тоже покинула этот свет. Девушку, конечно, жаль, но в этой жизни каждый сам за себя. Казалось бы - все складывается как нельзя лучше, только вот невеста решила соблюдать траур по сестре, а по срокам это не меньше, чем полгода. Уж очень долго ждать, а долги семейства все растут, да и кредиторы покоя не дают... Именно потому, когда Ружана сказала, что намерена съездить в Терниен для свадебных покупок, решили не возражать - мол, может отвлечется, и будет думать о свадьбе, а не о трауре. Правда, послали с ней женщину для пригляда - если что пойдет не так, чтоб она это дело пресекла, и невесту назад привезла...
  Основными подозреваемыми в совершенном деянии были три человека - отец жениха, его мать и бабушка. Остальные представители этого милого семейства твердили чуть ли не со слезами, что ни сном, ни духом ни о чем не знали, не подозревали, и им даже в голову не могло придти хоть что-то подобное!.. Верить этому или нет - в этом пусть разбирается отец Яков, а вот у меня были серьезные подозрения в полном неведении остальных. Впрочем, оставляю это инквизиции, пусть выясняет, кто говорит правду, а кто лжет.
   По-сути, я не узнала ничего нового, а вот для Ружаны подтверждение моих слов, в какой-то мере стало окончанием призрачных надежд на ошибку в моих предположениях. Ну, милая, тут уж ничего не поделаешь, ты сама хотела знать правду, которая оказалась очень горькой.
  Мне тоже довелось поговорить с задержанными. Отец и мать жениха Ружаны обливались слезами, твердили, что на них нашло какое-то помутнение, нечистый попутал и все тому подобное, только я им не верила - такие дела проворачиваются с холодной головой, так что я узрела перед собой обычное поведение тех, кто наделал гадостей, но при этом хочет выглядеть белым и пушистым.
  Из всей этой милой семейки меня больше всего заинтересовала бабуся - по словам задержанных, именно она решала, как избавиться от лишних родственников Ружаны. Ну-ну, поглядим, что это за божий одуванчик.
  Каменная комната в подвале, немолодая женщина с кандалами на руках, неподалеку тлеют угли в жаровне... Я изначально знала, что эта старушка с благообразной внешностью, подкинувшая смертельный подклад в гроб отравленной ими женщины, не является праведницей, но, тем все же не ожидала, с кем столкнусь.
  -Так это, значит, ты виной тому, что случилось с нами?.. - спросила она меня. Женщина с холодным взглядом темных глаз держалась на удивление спокойно и не теряла хладнокровия. - Теперь хотя бы знаю, как ты выглядишь. Жаль, сейчас не могу ничего сделать, чтоб отплатить должным образом.
  - Госпожа Яница, по-моему, вы что-то путаете... - усмехнулась я. - В том, что произошло, виноваты именно вы. Так что не будем попусту терять время - меня интересует, кто сделал тот смертельный подклад на ожерелье из золотых нитей?
  - Об этом я уже все рассказала - случайно разговорилась с какой-то женщиной, из числа тех, что приезжают в наш город. Слово за слово, завели разговор...
  Эту ерунду я даже слушать не стала, тем более что в нее не поверит ни один разумный человек. Вместо этого наклонилась к сидящей женщине и накрыла ее ладони своими. Та, в свою очередь, попыталась их освободить, и это, пусть не сразу, у нее это получилось, но мне хватило и того, что я успела увидеть. Да, такого я точно не ожидала! Оказывается, у этой особы есть неплохие способности к магии и она даже пыталась их развивать.
  - Так выходит, это именно вы сделали тот самый подклад... - я была удивлена. - Причем умело, и по всем правилам. Похоже, в свое время у вас был толковый учитель. Хм, неожиданно... Не подскажете, кто вас научил подобному непотребству?
  Женщина ничего не ответила, лишь с легкой насмешкой посмотрела на меня. Глянь со стороны, это не бабулька, а сущий ангел, по недоразумению оказавшийся в столь неприятном месте. Ладно, попробуем по-другому, тут не грех и нахамить.
  - Впрочем, я и так кое-что поняла. И когда же, госпожа Яница, вы познакомились с некой Ядвигой? Была в здешних краях такая колдунья, много чего натворила. Она из тех, от кого лучше держаться как можно дальше и про кого нельзя сказать - мир праху ее. И не надо утверждать, что вы впервые слышите это имя - я уловила у вас в сознании отголосок стиля работы этой старой колдуньи. А ее уже нет на свете... Интересно, с чего это вас к ней понесло, за какой такой надобностью? Вы что, когда-то пытались стать ее ученицей? Надо же какое самомнение! По слухам, та ведьма брала к себе в ученики лишь самых толковых, а с остальными не желала даже разговаривать. Думаю, всего лишь глянув на вас, Ядвига сочла очередную возрастную претендентку на ее внимание недостаточно способной, а таких она без церемоний прогоняла взашей. Вот и вы, очевидно, вылетели, нахватавшись самых верхушек, но до сути той темной науки так и не добрались. Тут не знаешь, сочувствовать, или смеяться над вашими глупыми мечтами. Лучше бы поварскому делу учились, толку было бы куда больше.
  - Понимала бы что!.. - спокойствие слетело с лица женщины - похоже, я задела ее всерьез, а может, ей просто захотелось выговориться. - Да я всю жизнь мечтала быть той, что вершит судьбы людей и стоит над всей этой жалкой толпой! И у меня бы это получилось, но мне слишком рано навязали семью, детей, хозяйство, никудышного мужа, не годного ни на что... Молодая была, глупая, не решилась противостоять родителям, дура! Сейчас думаю, что надо было наплевать на все, и пойти своей дорогой, но все мы крепки задним умом. Кто бы знал, насколько вся эта семейная жизнь была мне поперек горла, а деться некуда, пришлось тащить все на себе! Да, я решилась пойти к Ядвиге лишь тогда, когда у меня умер муж, и дети стали взрослыми. Не спорю: к тому времени я уже была немолода, но все равно хотела стать ее ученицей, приблизиться к своей давней мечте, которая все время была со мной. Знаешь, что мне сказала Ядвига? Оказывается, если бы я пришла к ней лет на пятнадцать-двадцать раньше, то она бы мне не отказала, взяла без раздумий, но сейчас уже поздно, время ушло. Тем не менее, она благосклонно отнеслась ко мне, позволила пожить у нее, и кое-чему обучила, разрешила иногда приезжать... Да для меня любая поездка к ней была праздником!
  - Надо же, какие эмоции... - я постаралась улыбнуться как можно более насмешливо. - Скажите, для чего вы погубили младшую сестру Ружаны? Неужели так деньги были нужны?
  - А кому они не нужны? Конечно, следовало бы подождать, убрать никому ненужную соплячку лишь после свадьбы моего внука, но... Цветана, эта паршивая пятнадцатилетняя девчонка, уже успела влюбиться в какого-то мозгляка, тот в нее тоже втрескался по уши, и не сомневаюсь, что дело у них осталось за малым. Семейство мозгляка уже собиралось заслать сватов, и тогда все бы осложнилось. Мне нужно было действовать на опережение, что я и сделала. Старалась не для себя, а для своей семьи.
  - Похоже, вас подвела банальная жадность.
  - Меня погубило другое - я напрасно разрешила пустоголовой Ружане поехать в другой город, да и идиотка Видана не справилась со своими обязанностями. Очередное подтверждение старой истины: ни на кого, кроме себя, не стоит полагаться.
  - Мне сказали, что Цветана умерла в страшных муках - страшные язвы пошли не только по ее телу, но и внутрь. Она не могла дышать и кашляла гноем.
  - Это говорит только о том, что я хорошо знаю то, чему успела научиться. Ядвига сумела бы должным образом оценить мое умение делать подклад.
  - Интересно, сколько времени после свадьбы Ружане довелось бы прожить в вашей семейке? Что-то у меня есть сомнения в том, что ее жизнь с вашим внуком была б долгой.
  - Она прожила бы столько, сколько я сочла нужным... - отрезала женщина, и в ее голосе я уловила нотки превосходства. Похоже, бабуля в какой-то мере все же осуществила свою мечту - вершить судьбы людей.
  - А потом вы стали бы искать своему внезапно овдовевшему внуку новую жену.
  - Богатые невесты - это не такая редкость. Тут главное - не ошибиться в выборе.
  - Чем-то вы сходны с Ядвигой. Возможно, отношением к людям.
  - Расцениваю это как лестное замечание.
  - Поговорим о другом...
  - Не хочу с тобой разговаривать... - прошипела бабуся. Сейчас она уже не выглядела той милой женщиной, какой казалась еще совсем недавно. Передо мной был опасный враг, которого не стоит недооценивать. - Мне известно, что это по твоему наущению инквизиторы расправились с Ядвигой. Вам просто повезло, что вы сумели с ней справиться - просто напали в самый неподходящий момент.
  - Черная месса с жертвоприношением младенцев - это называется неподходящий момент? Н-да... Может, подскажете, кто именно заказал мессу?
  - Не знаю... - процедила сквозь зубы женщина. - Как видно, кто-то очень хорошо заплатил, причем золотом, а иначе бы Ядвига не стала заморачиваться с подобным. Досадно, что вместе с ней погибла часть ее учеников, хотя, если вдуматься, то жалеть их не стоит - эти жалкие бездари не смогли защитить своего учителя.
  - И много учеников осталось в живых?
  - Куда меньше, чем надо. Горжусь тем, что я одна из них. Жаль, что с тобой не рассчиталась за смерть Ядвиги. Все, наш разговор окончен.
  Тут она, пожалуй, права - больше говорить не о чем. Я направилась к двери, но тут старая ведьма вновь подала голос.
  - Мой внук ни о чем не знал.
  - Сомневаюсь... - я даже не стала поворачиваться. Может и не знал, но наверняка кое о чем догадывался, однако предпочитал не забивать лишним свою голову.
  - Чтоб ты сдохла!.. - пошипела мне в спину бабуся.
  - Мне кажется, с вами это произойдет значительно раньше.
  За дверью стояли Вячко и отец Яков, и если молодой человек выглядел чуть озадаченным, но у инквизитора на лице не было видно ни одной эмоции. Мне только и оставалось, как спросить у отца Якова:
  - Все слышали?
  - Да.
  - Примите добрый совет: поинтересуйтесь у здешних властей или у священников, были ли в округе внезапные смерти, разорения, смертельные ссоры и тому подобное. Поверьте: эта женщина успела наделать тут немало дел, и при этом умудрялась хорошо таиться и оставаться в стороне. Впрочем, не мне вас учить.
  - Совершенно верно. Что касается вашей подсказки, то я ей обязательно воспользуюсь.
  Мне оставалось только откланяться и покинуть. Насколько я знаю отца Якова, в ближайшее время у него будет много работы.
  - Никак не ожидал, что в столь тихом месте можно встретить такую э-э... бабулю. Ты эту Ядвигу видела?
  - Только после ее смерти, но там, знаешь ли, много не рассмотришь - огонь сделал свое дело. Но заочно мне довелось схлестнуться с ней дважды.
  - Это как?
  - Ну, если тебе интересно...
  - И даже очень!
  - Не поверишь, но самый первый раз я встретилась с ее, скажем так, работой, в самый первый день, когда стала трудиться в лавке Мей. Я тогда только-только оказалась в Терниене, многое не знала, да и настроение у меня было аховое. Так вот, одной из самых первых посетительниц у меня была молодая женщина. У нее почти вылезли волосы, кожа была покрыта лишаем - весьма неприятное зрелище, надо сказать. По словам женщины, вся эта болезнь прицепилась к ней не так давно, и она в отчаянии, не знает, что делать, как лечиться. В чем тут дело, я разобралась быстро - эта женщина добровольно нацепила на себя чужую хворь, и вещь, через которую это было сделано, находилась при ней.
  - И что же это за вещь?
  - Золотой шнур в волосах - их часто вплетают в косы вместо лент. Красиво, необычно, модно, только вот не каждый может позволить себе такую дорогую вещь - все же подобное относится к предметам роскоши. Как рассказала женщина, она увидела этот шнур лежащим на перекрестке - как видно, его кто-то случайно обронил. Женщина не относилась к числу богатых людей, а шнур явно стоил дорого, и она, не раздумывая, его подобрала. Естественно, стала вплетать его в свои волосы. Прошло всего несколько дней, и женщина заболела неожиданно и без явных причин. Вот мне и пришлось объяснять женщине ту прописную истину, что ничего нельзя поднимать на перекрестке, пусть даже то, что нам находится, стоит очень дорого. На те вещи, что лежат на перекрестках, часто сводят болезни, которые переходят на тех, кто их поднимает. В общем, я сразу поняла, что имею дело с сильным мастером, и мне пришлось приложить немало сил для лечения: надо было избавиться не только от золотого шнура с болезнью, но и от хворобы, которая уже глубоко пустила корни. Должна сказать, что повозиться мне пришлось немало. Казалось бы - все наладилось, женщина выздоровела, но мастер поняла, что порчу я сняла, и вновь отправила ее назад, после чего я сделала то же самое... Такая перекидка прошла у нас несколько раз, после чего мастер не отправила порчу назад и более не давала о себе знать. Помнится, я терялась в причинах, но сейчас считаю, что, видимо, у мастера по какой-то причине пропала нужда в возвращении назад этой дряни.
  - Мастером, о котором идет речь, была Ядвига?
  - Да, но тогда я о ней ничего не знала, понимала лишь, что имею дело с очень и очень сильным противником.
  - А второй случай?
  - Он был еще хуже. Как-то раз ко мне пришла женщина средних лет и упала в ноги с мольбой о помощи - мол, сними то, что я сделала по-глупости и спаси мою грешную душу! Как оказалось, когда ей было немного за сорок, она без памяти влюбилась в молодого парнишку, которому еще не исполнилось и двадцати лет. Надо сказать что парнишка, и верно, был на диво хорош собой, да и по характеру мягкий и уступчивый, так что поклонниц у него было немеряно, и они ему, можно сказать, прохода не давали. Женщина понимала, что у нее нет ни единого шанса быть с ним, только вот любовь - это такая вещь, которая может лечить, а может и калечить. Вот и этой женщине была невыносима одна лишь мысль о том, что рядом с этим парнем может быть какая-то молодая и нахальная девица, а не она. Когда же стало известно, что предмет ее мечтаний стал всерьез ухаживать за одной очаровательной девушкой - вот тогда женщина от ревности чуть не сошла с ума, не могла ни спать, ни есть, думала лишь о том, как бы прогнать всех девчонок и связать свою жизнь с этим юным красавцем. Ну, а потом решила: на все пойду, хоть свою душу продам, но он будет моим!
  - И она пошла к Ядвиге?
  - Да. Та согласилась помочь, но сказала, что плата будет высокой. Женщина не стала возражать, согласилась, и ведьма дала ей два обручальных кольца - мол, иди, через два дня этот парень к тебе посватается. Что же касается цены, то потом поймешь, чем заплатила. Затем было то, о чем женщина так давно мечтала - влюбленный в нее молодой красавец, свадьба, огромное счастье. Когда же она поняла, что ждет ребенка, то у нее от радости словно крылья выросли. Увы, ребенок родился раньше времени и мертвым. Через год история повторилась, потом еще... Женщина вновь отправилась к Ядвиге - думала, та поможет в этой беде, но все вышло с точностью до наоборот.
  - Ведьма ей отказала?
  - Нет, она посмеялась ей в лицо. Сказала: мы заключили договор, и обе должны исполнять свои обязательства. Ты получила парня, а я - жизни твоих детей, от которых я и получаю для себя жизненную силу. Увы, но для меня это необходимо, так что свои страдания оставь при себе. Если тебе что-то не нравится, то сообщаю, чтоб знала на будущее: у того, кто черным приворотом воспользовался, и у того, кого по черному приворожили, детей быть не может. Хорошенько запомни то, что я тебе сказала, и чтоб больше у моего дома ты не появлялась.
  - Что было дальше?
  - Женщина поняла, в какую дрянь она вляпалась - иначе это не назвать. Вот тогда-то она и пришла ко мне, попросила избавить ее от этого страшного договора. Ну, а я поняла, что вновь имею дело с тем опасным мастером. Кстати, женщина отказалась назвать имя мастера - она очень боялась ту ведьму, но сказала, что откроет тайну в том случае, если я сниму с ее молодого мужа черный приворот, а самой ей дам возможность уйти в монастырь. Разрушить колдовство было непросто, но у меня все получилось, но мастеру подобное очень не понравилось.
  - Ты как это поняла?
  - Просто узнала... - уклончиво ответила я. - После снятия черного обряда молодой человек сразу же ушел от жены - он вообще уехал на другой край страны, и, кажется, в последнее время у него все налаживается. Что касается женщины, то она выполнила свое намерение - ушла в монастырь, причем с очень строгим уставом, и молится и там денно и нощно за свою душу, и за души своих погибших детей. А перед уходом в обитель она назвала мне имя мастера - Ядвига, и сказала, как ее найти. Я просто не успела пойти с этими сведениями к отцу Петру - в то время мать привела ко мне Улану, с которой тоже поступили ничуть не лучше... Остальное ты знаешь. Ну вот, пока говорили, дошли до дома Ружаны... А это кто?
  Из ворот дома вышел высокий молодой человек явно не в лучшем расположении духа, и не глядя ни на кого, направился прочь быстрым шагом. Судя по всему, это Премысл, жених Ружаны, и только что он получил отставку. Что ж, ее можно понять - если даже девушка и любит этого человека, то после того, что совершили его родные, вряд ли ей стоит ожидать счастливой и безмятежной семейной жизни.
  - Кажется, Ружана осталась без жениха... - сделал вывод Вячко.
  - Парней много, отыщется тот, кто будет ей по судьбе.
  - Надеюсь, ты ей в этом поможешь?
  - А почему бы и нет, нам все равно велено на какое-то время задержаться в этом городе.
  Похоже, у меня намечается небольшой отдых, и главное, чтоб никто из здешних жителей не узнал, что я лечея - вот тогда об отдыхе можно забыть...
  
  Глава 10
  
  В Серебряных Ключах мы пробыли более седмицы. Мне очень понравился этот небольшой городок, расположенный среди огромного соснового бора, и, наверное, именно из-за высоких сосен город выглядит каким-то особенно милым и светлым, с удивительно свежим воздухом. Возможно, причиной всему было то, что в городе протекало множество небольших ручьев с кристально-чистой водой, и когда ее пьешь, то чувствуешь едва уловимый привкус хвои и трав. Именно потому-то, из-за необычной целебной воды, в городке находилось немало небольших купален с ваннами, в которых приезжие лечили свои хвори. Надо сказать, что гостей тут хватало - все же слава о здешних источниках разнеслась далеко, а потому жизнь в Серебряных Ключах тихой и спокойной никак не назвать.
  Слухи о том, что богатая невеста Ружана рассталась со своим женихом, мгновенно разнеслась по городку, а уж когда стало известно, что инквизиция арестовала родителей Премысла, жениха Ружаны - вот тогда город просто-таки загудел от таких новостей. Ясно, что все это произошло не просто так, и всему этому должна быть какая-то серьезная причина, но что именно стряслось - ответить на этот вопрос с точностью никто не мог. Ружана отмалчивалась, а особо любопытным сказала, что не желает говорить на эту тему - мол, мне неприятно даже вспоминать о причине нашего расставания с Премыслом, но о примирении не может быть и речи. Что же касается семейства бывшего жениха, то он сам и те люди из его родни, кто еще оставался на свободе, молчали, словно воды в рот набрали, и от расспросов просто убегали. Естественно, что подобное только подогревало интерес к произошедшему.
  Хотя инквизиция привычно держала язык за зубами, тем не менее, разговоры о случившемся ходили самые разные, как близкие к истине, так и не имеющие никакого отношения к правде. Вся эта непонятная история оказалась для жителей городка столь горячей новостью, что за все то время, пока мы с Вячко находились здесь, она так и не потеряла своей остроты.
  Что же касается моих надежд на отдых в тихом месте, то они, увы, не сбылись. Не знаю, каким образом, но очень скоро жителям Серебряных Ключей стало известно о том, что в доме Ружаны гостит лечея, и с той поры спокойная жизнь у меня закончилась. Вначале я помогала слугам в доме Ружаны, тем более что у многих из них из-за возраста хватало проблем со здоровьем, а затем стали подтягиваться и другие жители городка, и о небольшой передышке мне пришлось забыть раз и навсегда.
  Вообще-то в Серебряных Ключах имелась своя лечея, и это была бабуля весьма преклонного возраста, которая (как она утверждала) хотела только одного - чтоб все оставили ее в покое, потому как она за свою долгую жизнь уже устала слушать о людских болезнях и пороках! Мол, дайте мне, наконец, пожить спокойно!.. На мой взгляд, эти слова были чем-то вроде желания доказать всем свою необходимость, но, как мне кажется, бабуля со своими капризами явно перегибала, потому как едва ли не каждый, кто приходил к ней с просьбой, вынужден был долго уговаривать престарелую лечею, чтоб та снизошла к его просьбе и согласилась помочь. Естественно, подобное людям не нравилось, хотя в открытую об этом не говорили. Тем не менее, на бабусю-лечею мое появление (а то, как же - конкурентка объявилась!) произвело весьма неприятное впечатление, и она отнеслась ко мне с нескрываемой ревностью - мол, нечего пришлым девицам топтаться в чужом огороде!, так что я и сама мечтала как можно быстрее вернуться в Терниен.
  И вот сегодня нас позвал к себе отец Яков, и, надеюсь, что услышу от него весть о том, что в самое ближайшее время мы можем вернуться назад. Надеюсь, что к этому времени отец Петр уже успел разобраться как с циркачами, так и со сбежавшим акробатом. Кроме того, за это время я уже успела соскучиться как по Мей, так и по нашей старой лавке, да и от здешних посетителей, которые приходили ко мне со своими проблемами чуть ли не до полуночи, я, если честно, уже устала. Ружана, конечно, ничего не говорила, но кому же понравится, если у ворот твоего дома чуть ли не до глубокой ночи толпится народ?
  - Хорошее тут местечко... - мы шли по улице, и я с удовольствием вдыхала чистый воздух.
  - Только человеческих гадостей и тут хватает... - подосадовал Вячко. - Как там Ружана, пришла в себя? Она из дома почти не выходит - как видно, не хочет встречаться с бывшим женихом, который то и дело оказывается неподалеку. Мне кажется, он все же надеется вернуть невесту. Его можно понять: на все имущество их семьи наложен арест, и ему впору вставать у церкви с протянутой рукой.
  - Да он может даже ночевать у ворот бывшей невесты, и даже серенады ей петь, только вот толку от этого не будет. Не стоит ожидать, что Ружана забудет о том, что близкая родственница бывшего жениха лишила ее сестры и тети. А что касаемо чувств девушки к тому молодому человеку, то говорю сразу: любовь к Премыслу ей все та же бабка-колдунья навязала. От любовной привязки я ее избавила, так что отныне она вольна выбрать того, кто ей понравится.
  - В женихах у нее недостатка не будет.
  - Это верно, как и то, что большие деньги не всегда приносят счастье. Я тут на всякий случай руны бросила, на будущее Ружаны хотела глянуть. Знаешь, смотрится неплохо - кажется, у девушки все сложится хорошо...
  В этот момент я услышала чей-то удивленный мужской голос:
  - Вячеслав, ты?
  Неподалеку от нас стоял молодой мужчина и с интересом смотрел на нас. Это еще кто такой? Хорошая одежда, дорогой перстень на руке, чуть насмешливо-высокомерный взгляд... Спорить готова, что у этого человека в роду хватает предков с титулами.
  - Берислав?.. - удивился Вячко, увидев мужчину. - Надо же, вот так встреча! Не ожидал... Ты как здесь оказался?
  - Матушку на воды привез... - пояснил тот, с интересом поглядывая на меня. - Говорят, они здоровье укрепляют, а моя матушка, как ты помнишь, мигренями то и дело мается... А ты как в этой дыре оказался? Да и вид у тебя, скажем так, несколько своеобразный. Ты что, свой гардероб дома оставил?
  - Да как бы поточней выразиться... Скажем: просто так карты легли.
  - Наслышан я об этих картах... - хохотнул мужчина. - Что, отсиживаться в глушь отправили? Но, как я вижу, ты и тут не теряешься, только в этот раз благоразумно решил не рисковать. Ну и правильно, нечего переживать, мало ли что в жизни случается, главное - не падать духом.
  Не могу отделаться от впечатления, что слова "решил не рисковать" относятся ко мне - уж очень насмешливо-пренебрежительно это было произнесено. Похоже, этот человек относится ко мне, как к пустому месту, и даже не пытается это скрыть - мол, с некоторыми особами можно только проводить время, и не более того. Если это действительно так, то надо признать, что высокородный знакомый Вячко не обременен хорошим воспитанием.
  - А ты давно здесь?.. - мой спутник постарался сменить тему разговора.
  - Да уж вторая седмица пошла... - с досадой отозвался тот. - Начинаю считать дни до отъезда, надоело уже сидеть в этой глуши. Может, заглянешь ко мне вечером? Я так рад, что встретил в этом медвежьем углу хоть одно знакомое лицо! Посидим, возьмем кувшинчик-другой вина, поговорим, столичные новости обсудим, а то и в карты можно скинуться, ведь тут скука смертная. В столице столько новостей, некоторые из них тебя заинтересуют.
  - Обещать ничего не могу, уж как получится... - Вячко чуть заметно кивнул в мою сторону. - Я тут с дамой, так что...
  - Понял... - мужчина шутливо поднял вверх руки. - Похоже, ты, в отличие от меня, не скучаешь. Понимаю и не настаиваю. Но если все же надумаешь придти, то я остановился в "Лесном ручье".
  - Ну, если будет время...
  - Ты уж постарайся него найти... - хмыкнул мужчина.
  - Это как получится, а сейчас извини, но нам нужно идти. Ну, до встречи.
  - До встречи.
  Когда мы немного отошли, я спросила:
  - Это кто?
  - Столичный знакомый... - чуть пожал плечами тот. - Парень неплохой, одна беда - игрок. Все бы ничего, но как в азарт войдет - тут все, не оторвать. Надо признать - в картах удача довольно часто на его стороне, везучий.
  Вообще-то меня куда больше заинтересовали слова этого самого Борислава о том, что Вячко отправили в провинцию из-за какой-то провинности. Интересно, что такое он натворил? Может, спросить? Пожалуй, не стоит: если Вячко сочтет нужным, то сам об этом расскажет, а если нет, то не стоит забивать себе голову лишним. Впрочем, я все же заметила, что Вячко после встречи со старым приятелем нет-нет, да и задумается - похоже, этот самый Берислав напомнил молодому человеку о чем-то неприятном.
  Отец Яков встретил нас со своим обычным кислым выражением лица, и не стал тратить время на ненужные разговоры, а сразу перешел к делу.
  - Отец Петр прислал письмо, в котором было сказано, что вы можете возвращаться в Терниен... - произнес инквизитор.
  - Когда именно?
  - Можете выезжать хоть сегодня... - буркнул тот. - Однако, госпожа Изок, по дороге вам надо заехать в одно из селений.
  - Что за селение?
  - Обычная деревенька под названием Козино - во всяком случае, мне так сказали.
  - Она находится далеко отсюда?
  - Кажется, нет, и добираться до нее надо по той дороге, по которой мы и приехали в Серебряные Ключи. Суть вот в чем: вчера ко мне обратился житель этого самого поселения и попросил о помощи - дескать, там завелось что-то вроде нечисти, или что-то похожее. Разумеется, можно предположить, что дело в какой-то ерунде, но в этом случае люди вряд ли обратились бы к нам. В общем, надо выяснить, в чем там дело. Извините, но никого из стражников вам дать не могу - все заняты, мое расследование идет полным ходом, каждый при деле, так что вам придется полагаться на себя.
  - Можно поинтересоваться результатами дознания?
  - Могу сказать только одно: эта старая женщина сумела натворить немало бед, и сейчас я в этом разбираюсь. Она очень упряма, так что следствие идет не так быстро, как бы мне того хотелось - многие свидетели предпочитают отмалчиваться. Тем не менее, несмотря на сопротивление нераскаявшейся грешницы, это гнездо скверны надо вычистить до конца, в назидание остальным. Но это дело Святой инквизиции, а вас ждет житель Козино.
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, после чего отец Яков осенил меня крестным знамением, и мы с Вячко направились к выходу.
  Житель Козино оказался крепким неразговорчивым мужчиной, который на все мои расспросы односложно отвечал "да" или "нет". Похоже, рассказав отцу Якову о беде в своей деревне, мужчина счел свою задачу выполненной, и предпочитал отмалчиваться лишний раз. Н-да, не сказать, что этот человек любитель поговорить.
   Попросив его немного подождать, мы сходили в дом Ружаны, попрощались с ней, пожелали удачи на будущее. Девушка улыбнулась нам в ответ - вот и хорошо, ее депрессия уходит, снова хочется жить, и надеюсь, что в будущем у нее все сложится хорошо.
  До Козино мы добрались на телеге, запряженной старой лошадью, которой правил все тот же немногословный мужчина. На мой вопрос о том, что же происходит в их деревне, он пробурчал нечто очень невнятное - мол, приедем в деревню, там вам все и расскажут. Похоже, при беседе с отцом Яковом он был куда более словоохотлив. Ну, не хочет разговаривать с нами - и не надо, и без того позже жители селения поведают мне обо всем. Ну, а пока что мы негромко переговаривались с Вячко - надеюсь, в том селении, куда мы направляемся, нет ничего серьезного.
  Три часа по дороге, затем возница свернул в сторону от тракта, полчаса - и мы увидели деревню. Не сказать, что она большая - домов тридцать, не больше. Вокруг не было сосновых боров, как в Серебряных Ключах - здесь смешанный лес, поля, луга... На первый взгляд здесь все спокойно, не нахожу здесь чего-то странного и непонятного.
  Как и положено в таких случаях, нас отвезли к дому старосты, которого, как выяснилось, звали Вторак. При виде нас староста просто-таки засиял улыбкой, но когда понял, что инквизиция послала сюда не Вячко, а меня, то его улыбка враз погасла. Более того: он не сумел сдержать разочарования, и даже не пытался это скрыть - похоже, староста желал увидеть на моем месте мужчину, причем возрастом постарше. Ну, к подобному я уже привыкла, и на такие мелочи предпочитаю не обращать внимания.
  - Мне так и не сказали, что у вас стряслось... - сказала я старосте, сидя в горнице его дома. - Сказали, что надо разобраться на месте. Да и тот мужчина, что привез нас сюда, предпочел отмалчиваться, мы так и не узнали, что здесь происходит.
  - Да даже не знаю, что тут сказать, дело-то серьезное, не бабье...
  - Вот что, господин хороший... - у меня не было желания что-то доказывать этому человеку. - Если я вас не устраиваю, то сию же минуту уезжаю отсюда, а вы можете снова обратиться в инквизиции, чтоб к вам прислали кого-то другого, постарше, поопытней и мужского пола. Только вот инквизиция - это не торговая лавка, где можно копаться в предлагаемом товаре: этот возьму, а тот нет. Похоже, вы особо не спешите, и дело у вас не срочное, а иначе не стали бы от меня нос воротить.
  - Ладно, ладно, не стоит уж так сразу-то... - примиряющее заговорил староста, присаживаясь за стол напротив меня. - Просто у нас дело такое, что хоть за голову хватайся.
  - Ну, так говорите, что стряслось. Только я хочу услышать правду, и утаивать ничего не надо - так будет лучше для всех.
  - Обманывать не собираюсь...
  Вздохнув, староста заговорил, и история, по его словам, произошла достаточно неприятная. Оказывается, в их деревне еще не так давно жила довольно зажиточная семья - отец, мать и сын по имени Хотен. Самые обычные люди, разве что излишне молчаливые, ну да у каждого из нас свой характер. Все бы ничего, но Хотен родился с какой-то душевной болезнью, с детства был не таким, как все, и у него постоянно менялось настроение: то он был веселый и радушный, а уже через минуту, без всякой на то причины, злой и жестокий. Пока родители были живы, они как-то сдерживали подобные перепады в настроении своего сына, но когда Хотену исполнилось двадцать лет, его родители умерли, и с той поры молодой человек стал совершенно неуправляем - он мог без причины накинуться на односельчан, оскорблять их, а бывало и такое, что гонялся за ними с вилами. А уж когда на Хотена нападало буйство, то люди старались держаться от него как можно дальше - мало ли что могло придти в его больную голову. Естественно, что все благоразумно сторонились этого человека, что еще больше выводило из себя Хотена.
  Чего уж там скрывать: этот безумец уже давно всерьез беспокоил жителей деревни, только вот никто не знал, что с ним делать дальше. Понятно, что со временем он может стать опасным, но крестьяне никак не могли решить, как следует с ним поступить. Выгнать из деревни? Можно, а что с ним будет дальше? Родных у Хотена нет, с головой непорядок, пойти ему некуда. Односельчане же не звери, так и терпели присутствие этого человека, хоть и имели опаску - как бы чего не стряслось, если он окончательно с ума сойдет! Одна надежда на Бога - может, защитит...
  Увы, не защитил. Неизвестно, что за страхи вновь пришли в больную голову Хотена, но однажды, в очередной раз впав в ярость, он напал на играющих детей. Двоих убил, двоих серьезно покалечил, остальные с криками успели убежать. Естественно, что случившееся явилось шоком для жителей деревни, и люди, прихватив лопаты, колья и вилы, отправились на расправу с тем, кто совершил это преступление. Хотен, естественно, без сопротивления сдаваться не собирался, но что он мог сделать против разгневанной толпы? Тем не менее, получив множество ран и переломов, он все же сумел вырваться и кинулся прочь из деревни, а толпа с вилами и палками побежала вслед за ним.
  По словам старосты, к тому времени Хотен был весь изранен, у него текла кровь из многочисленных порезов, тело было в сплошных синяках, хватало переломов, но, тем не менее, сил у него оказалось невероятно много, и он умудрялся бежать перед толпой, хотя на земле за ним тянулся кровавый след. Силы оставили убийцу лишь после того, как он пробежал поле, находящееся за деревней, и там, подле старого высохшего колодца, он упал, не в силах бежать дальше, а затем каким-то образом сумел в последний раз подняться, после чего бросился в колодец. Ну, туда ему и дорога - таким было единодушное мнение селян.
  С того времени прошло несколько седмиц, а потом в деревню стал постепенно приходить страх. Стали пропадать дети, причем кое-что из их вещей и одежды находили возле того старого колодца. Потом у нескольких здешних жителей ночами некто открывал хлева, где содержался скот, и убивал животных, вернее, загрызал их, а кровь выпивал. Чего там скрывать: многие жители деревни скотины лишились, да и домашней птицы тоже. Но самое страшное состояло в том, что кое-кто утверждал, будто они видели, что ночью по деревенским улицам бродит то ли Хотен, то ли его призрак. Скорей всего, это призрак или что-то вроде того, потому как Хотен не мог выжить после тех ран, что ему нанесли, да и из того колодца человек самостоятельно никак не выберется. Похоже, дух Хотена мстит за то, что мы его убили. С того времени, после наступления сумерек, все по домам сидят, двери на запор, окна и двери в хлев каждый день святой водой окропляют, чтоб эту нечисть отпугнуть. Понятно, что народ перепуган, жить страшно. Детям вообще запретили свой двор покидать...
  - И вот... - продолжил староста. - И вот мы узнали, что в Серебряные Ключи пожаловал инквизитор, вот и решили обратиться к нему за помощью. Не хотелось бы, конечно, со святыми братьями связываться, но иначе никак, вот и послали в город одного из наших. Думали, инквизитор сам приедет, со стражей, а оно вон как получилось...
  - Еще что можете сказать об этом ... призраке?
  - Скажу так: пока что людей успокаивает хотя бы то, что днем он не приходит. Но это сейчас, и никто знает, что будет дальше. Пока что люди на полях работают, и на покос отправляются, но уже с оглядкой, а поодиночке за деревней стараются не ходить.
  - Знаете, мне вас трудно понять ... - помолчав, сказала я. - Если бы все это узнали в Святой инквизиции, то они бы к вам послали не меня, а, возможно, нескольких человек, умеющих сражаться с нечистью. Наверняка тот человек, которого вы отправили в инквизицию за помощью, поведал там далеко не все из того, что у вас происходит.
  - Не буду скрывать - решили рассказали инквизитору не все, потому как имели кое-какую опаску... - с досадой произнес староста. - Что ни говори, но мы убили Хотена, а это дело такое, что если б стало известно о смертоубийстве в деревне, то еще неизвестно, чем бы все обернулось. Может, нас бы и слушать не стали, да еще и обвинили бы в том, что, дескать, сами во всем виноваты, вот вас Небеса и наказывают. Я в своей жизни уже на всякое насмотрелся - иногда дело вывернут так, что невиновный становится виновным. Да я бы и сейчас поостерегся связываться с инквизицией, если б не наша ведунья.
  - У вас в деревне и ведунья есть?
  - Была... - махнул рукой староста. - Когда дети стали исчезать, она отправилась к колодцу - мол, попытаюсь что-то сделать, только ее потом мертвой нашли возле этого самого колодца.
  - Она говорила вам, что думает обо всем происходящем?
  - Сказала только, что дело неладно. Ясно, что она имела в виду Хотена. Ведунья его и при жизни почему-то терпеть не могла, да и его родителей не любила. Впрочем, к Хотену все относились с неприязнью.
  - Это я могу понять.
  - И вот что еще хочу сказать... - продолжал староста. - О том, что у нас творится, стало известно и в соседних селениях. Может, прямо об этом не говорят, но шепчутся. Сейчас к нам никто не ногой, да и нас у себя видеть не желают. Боятся, как бы этот призрак (или кто он там) и у них не объявился. Мол, притащится еще за вами.
  - Почему у вас в деревне нет придорожной часовенки или хотя бы креста у дороги?
  - Да мы как-то об этом не думали. И потом, церковь имеется в соседней деревне, раньше мы туда всегда ходили на праздники и выходные.
  - Советую поставить крест.
  - Я уж и сам об этом стал подумывать.
  - Мне надо посмотреть на тот самый колодец.
  - Конечно... - староста поднялся с места. - Пойдемте, отведу. Сейчас в ту сторону из наших деревенских уже почти никто не ходит. Боятся.
  Когда мы вышли из дома (Вячко, естественно, не отходил от меня ни на шаг), то было понятно, что скоро на землю упадут первые летние сумерки. Удивительно, но сейчас в воздухе словно ощущается оттенок тревоги, да и на душе неспокойно. Солнце заходит, и улица была пуста, хотя в это время обычно деревенские жители собираются вместе, гуляют, ходят друг к другу в гости. Впрочем, здешним обитателям сейчас совсем не до гостей - живыми бы остаться. Правда, в воротах кое-где стояли люди, и с немалым любопытством смотрели на нас, но никто из них даже не подумал к нам подойти - да, жители этой деревни, и верно, уже всерьез напуганы.
  Сразу же за околицей находилось небольшое поле, на краю которого стоял полуразрушенный колодец, вернее, колодцем его можно было назвать весьма условно - от него мало что осталось.
  - Давно он заброшен?.. - спросила я.
  - Я еще мальчишкой был, когда из него воду уже не брали, в том числе и потому, что ее там стало совсем мало - оттого колодец и забросили. Да и слишком старый этот колодец, невесть когда был выкопан, все бревна давно прогнили, к нему лучше лишний раз близко не подходить.
  - Колодец глубокий?
  - Когда-то был глубоким, а сейчас все внутри осыпается, и рушится. Наверное, за все эти годы на дно чего только не нападало.
  Я подошла к колодцу, заглянула в шахту... Ох, что-то мне совсем не хочется здесь находиться. Протянула руки над колодцем, пытаясь понять, что же находится там, внизу, на дне. Ощущения, надо сказать, весьма неприятные, и что-то все это мне совсем не нравится. Так, так, так...
  - Тут что-то холодом до костей пробирает... - оглянулся по сторонам Вячко. - Неприятное место.
  - Уходим... - повернулась я к старосте, который просто не мог дождаться, когда я пойду отсюда. Понимаю его: здесь каждому человеку не по себе, словно кто-то стоит над душой, давит и не дает дышать.
  - Ну, что скажете?.. - спросил староста, когда мы с ним вернулись в деревню.
  - Мне бы на этого вашего призрака воочию посмотреть.
  - Да лучше его вообще не видеть!
  - С этим не поспоришь... - согласилась я. - Но иначе никак.
  - Так это же опасно!
  - Знаю.
  - Ваше дело, хотя я бы этого не советовал... И все-таки что скажете насчет того, что я вам рассказал?
  - Не хотелось бы вас пугать, но, кажется, дело куда серьезнее, чем я считала первоначально. Точнее скажу после того, как посмотрю на этого вашего призрака.
  ...Хотен (или этот самый призрак) появился на деревенских улицах во второй половине ночи. До этого времени я сидела на лавочке возле ворот у дома старосты, и в голову лезли самые разные мысли. Прежде всего, мне с великим трудом удалось уговорить Вячко не идти сюда вместе со мной, для чего пришлось едва ли не на пальцах ему пояснять, что в случае опасности мне куда легче справиться одной, чем тратить силы на охрану еще одного человека. Плохо и то, что в последнее время я стала слишком привыкать к Вячко и к его присутствию рядом с собой. Почему это плохо? Боюсь очередного разочарования, лучше быть одной и надеяться только на себя. Впрочем, это судьба почти каждой лечеи.
  А еще через мои мысли занял другой вопрос: придет сегодня в деревню этот самый призрак, или нет? Конечно, видеть его у меня не было особого желания, но надо было убедиться в своих предположениях. Час, другой, третий - его все еще нет, а потом, еще даже не видя это существо, я просто-таки ощутила его приближение. Как? Просто в сердце стал вползать страх, от которого леденели руки и ноги. Так, кажется, сбываются мои самые дурные предположения, и теперь надо быть настороже.
  Встала с лавочки, подошла к воротам, благо они только прикрыты, не заперты. Ну, Хотен, или кто ты там, показывайся!, и, словно отвечая на мои мысли, на деревенской улице показалась человеческая фигура, которая медленно приближалась ко мне, словно бы гоня перед собой волну страха. Пусть ночи сейчас стоят уже достаточно темные, но чем ближе Хотен подходил (вернее, ковылял) ко мне, тем лучше я могла рассмотреть разодранную одежду на теле этого бывшего человека, в прорехах которой были видны синяки и раны, нанесенные жителями деревни. Голова Хотена неестественно повернута, ноги переставляет с трудом, лицо изуродовано ранами, приоткрытый рот с острыми зубами, светящиеся красноватым светом глаза, которые при виде меня стали гореть еще ярче, а рот скривился в отвратительной ухмылке... Да уж, красавчик еще тот! При виде меня он аж припустил, торопится, хочет вонзить свои зубы в теплое человеческое тело. Надо поторапливаться, и я вытянула вперед руки и постаралась понять, кого я вижу перед собой. Хм, а дело-то невеселое!
  Не прошло даже минуты с того момента, как я увидела это создание, но этого времени мне вполне хватило, чтоб уяснить - больше рисковать не стоит. Зашла за ворота, закрыла их за собой, сунула в петли ворот крепкую доску, и направилась к дверям в дом. Только успела взяться за дверную ручку, как в ночной тишине стали слышны удары кулаком по воротам, после чего раздался жуткий вой, от которого поневоле сжалось сердце. Похоже, призрак (или кто он там) едва ли не впал в ярость оттого, что добыча ушла из-под его носа. Уж не знаю, что подумают жители деревни, услышав этот вой, а вот мне всерьез стало не по себе.
  - Ты что тут делаешь?.. - спросила я Вячко, который едва не сбил меня с ног в дверях. - Я ж тебе велела в доме сидеть!
  - Так этот вой...
  - Повоет и перестанет... - отмахнулась я, проходя в дом. - До рассвета будет топтаться у ворот, а потом уйдет, что же касается его подвываний, то их можно пережить. Хотену сюда не проникнуть - я обереги поставила, ему через них не пройти. Во всяком случае, сегодня...
  - А завтра?.. - спросил староста, который тоже не спал сегодняшней ночью.
  - А завтра все может быть... - вздохнула я, проходя в дом. - Давайте-ка, господин староста, поговорим.
  - Давно пора... - пробурчал тот, поежившись от очередного воя, раздавшегося снаружи. - Уж не знаю, на что и думать.
  - Господин Вторак... - я уселась за стол. - Должна сказать, что вам надо было обратиться в инквизицию куда раньше, а теперь время упущено, а потому выбор действий у нас небогатый. Прежде всего, должна сказать, что ваша ведунья была права, что с недоверием относилась к Хотану - как это ни печально, но в нем сидел бес.
  - Как это?
  - А вот так. К несчастью, такое иногда случается. Почти уверена, что родители этого парня что-то подозревали, или же у них по какой-то причине в этом была уверенность, но, тем не менее, они каким-то образом могли сдерживать беса в своем сыне, но после их смерти все вышло из-под контроля. Держать бесноватого в своей деревне - это, знаете ли, чревато, с чем вы и столкнулись. Может, телесную оболочку Хотена вы и убили, но вот бес в его душе рвется наружу, собирает силы, и этот бес довольно силен. Пока еще сил у него не так много, по это пока. Дальше будет только хуже. Я, во всяком случае, не хотела бы с ним схватиться.
  - И что же нам делать?.. - староста был растерян.
  - Есть три возможных решения. Прежде всего, придется вновь отправить людей к инквизиторам, но не в Серебряные Ключи, а в Терниен, и пусть ваши посланники расскажут в Святой инквизиции о том, что здесь творится. Не сомневайтесь - вам помогут, помощь оттуда придет. Беда в том, что на это понадобится время, а его-то как раз и нет - бес быстро набирает силу, и я не знаю, смогу ли его сдержать.
  - Нам это не подходит.... - покачал головой староста.
  - Есть еще вариант: сегодня с утра все собираетесь и уезжаете отсюда...
  - Нет!.. - перебил меня староста, даже не дослушав. - Нет!
  - Тогда остается только одно - запечатать его в земле.
  - Как это?
  - Все просто. Этот... Хотен прячется в колодце, который, как вы мне сказали, глубокий. Вполне подходящее место для нечисти, чтоб отсидеться в тишине и набраться сил. Так вот, нужно, чтоб сегодня, с самого утра, жители деревни взяли лопаты, ведра и тачки, после чего все отправляемся к этому самому колодцу. Задача одна - засыпать колодец землей, но сделать это надо за один день.
  - А если бес вылезет наружу, когда мы его будем засыпать землей?
  - Если все сделаем, как положено, бес оттуда не вырвется, навсегда останется там, на глубине. Он пока что солнечного света боится, и этим надо воспользоваться, но если промедлите, дальше будет только хуже. В общем, решение за вами.
  - Да чего тут решать-то, и так все понятно...
  Как только рассвело, староста собрал жителей деревни, и чуть позже все отправились к колодцу. Крестьяне были встревожены - мало того, что в деревне непорядок, так вдобавок всех крепко перепугал долгий ночной вой. Добравшись до места, первое время люди даже не решались подойти к колодцу, так что нам с Вячко пришлось самим копать землю и наполнять ею ведра, после чего несли ведра к колодцу, и в него высыпали землю. Ну, высыпали - и высыпали, после этого ничего плохого не произошло, у людей словно отлегло от сердца, и они принялись за работу. Дело пошло на лад, земля беспрестанно сыпалась в колодец, но было понятно, что работы предстоит много.
  Прошло, наверное, с полчаса, когда из глубины колодца вдруг раздался то ли тяжелый вздох, то ли стон. Чего уж там скрывать - услышав такое, у некоторых из рук выпали ведра. Стон повторился вновь, и я поняла, что надо спасать ситуацию - как бы люди не разбежались от страха. Держа свое ведро с землей, я подошла к колодцу, высыпала в него землю, и повернулась к людям:
  - Ну, чего встали? Он вас просто пугает, потому что вылезти не может. Если хотите жить, то не останавливайтесь.
  После секундной заминки все вновь принялись за работу, и хотя из колодца то и дело доносились стоны и вой, люди уже не останавливались. Чем больше земли оказывалось в колодце, тем тише становились звуки, доносящиеся из него, а потом они и вовсе смолкли.
  Колодец заполнили землей доверху только во второй половине дня, после чего я наложила заклятие на колодец. Теперь обитатели деревни могут жить спокойно - бес их уже не побеспокоит.
  - Земля, которую мы в колодец насыпали - она же со временем осядет... - староста вытер пот со лба.
  - Это не страшно... - отмахнулась я. - Такой слой земли (а насыпано там от души) ему все одно не преодолеть, да и вряд ли он сможет там долго продержаться.
  Похоже, все жители деревни с нетерпением ожидали вечера - надо же было понять, действительно ли они избавились от бродячего мертвеца, или же их труд был напрасен. Наступил вечер, затем на землю опустилась теплая летняя ночь, но никакого чувства тревоги в воздухе не ощущалось. Пусть люди пока что не решались выходить со своих дворов - как видно, все же имели опаску, но все же до меня несколько раз донесся женский смех и чьи-то громкие разговоры. Страха не было, и было понятно, что людям стало легче. Вот и славно - в деревню возвращается прежняя жизнь, а раз так, то наша поездка сюда была не напрасной.
  ...Через несколько дней мы с Вячко вернулись в Терниен к великой радости Мей, которой уже надоело отвечать на вопросы, когда вернется лечея. Правда, на следующий день с утра нам с Вячко пришлось идти в инквизицию, доложить обо всем случившемся отцу Петру. Тот, в свою очередь, с досадой сообщил мне, что акробату каким-то образом удалось ускользнуть от рук инквизиции. Впрочем, его поиски продолжаются. А пока что мне велено вести прежнюю жизнь, и если будут какие-то новости относительно беглеца, то мне об этом сообщат.
  - Мне бы хотелось у вас кое-что узнать... - обратилась я к отцу Петру.
  - Что именно?
  - Та молодая женщина по имени Новица - ее еще на рынке чуть не убили, хорошо, что мы рядом оказались. Что с ней?
  - Что ж, можно и рассказать, тем более что здесь нет никакой тайны. Эта грешница по имени Новица может служить примером того, как на плодоносящем дереве растут кривые ветки, которые надо обрезать... - отозвался инквизитор. - Столь уважаемая и почтенная семья породила такую грешницу! Неисповедимы пути Господни!
  - В семье не без урода.
  - Можно и так сказать... - согласился отец Петр. - Как выяснилась, эта девица грешит богомерзкими делами уже давно, а тот молодой негодяй, что пытался ее убить - сердечный друг этой особы, и встречаются они уже достаточно давно. Естественно, ее родители ни о чем не подозревали.
  - А кто он, этот красавчик?
  - Ремесленник, они с дядей игрушки на продажу изготавливают, только вот дядюшка еще и грешит понемногу темными делишками - за них платят неплохо. Как я понял, молодой красавец был бы не прочь заиметь себе богатую невесту, да с этим есть сложности - слава у семейства кавалера никудышная, состоятельную невесту отыскать сложно, да и бабка у него колдуньей была, пусть и дар у нее был слабый. Эта старая ведьма, когда умирала, колдовской дар передала своему сыну, то есть дядюшке этого красавца - более никто принять этот дар не хотел. Ну, с той поры эти двое темными делами и промышляли, благо за них иногда неплохо платят, да и вряд ли кто заподозрит в чем-то плохом кукольника, изготавливающего детские игрушки. Что же касается этой грешницы, Новицы... Она не только в греховную связь с тем молодым красавцем вступила, но и сама им заказы делала, причем не единожды.
  - То есть...
  - Все просто... - презрительная усмешка чуть тронула губы инквизитора. - Нами уже установлены, по меньшей мере, три случая, когда эта грешница пользовалась темными силами в своих целях. Первый случай вам известен - она подарила племяннику игрушку с мертвыми костями. Второй раз, сделав похожий подарок, она разрушила свадьбу своей подруги - просто хотелось отмстить той, которая нашла себе хорошего жениха. На ее совести и недавно скончавшаяся пожилая родственница, которая имела неосторожность завещать любимой племяннице немалые деньги. Это лишь то, что мы выяснили. Уверен - если копнуть глубже, мы узнаем много нового.
  - А почему тот красавец хотел убить Новицу?
  - Разве непонятно?.. - даже удивился отец Петр. - Решил избавиться от свидетельницы, вернее, от сообщницы. Девица к нему на ярмарку прибежала, рассказала, что подклад в игрушке найден, и что ее, Новицу, подозревают... Вот и решили избавиться от нее.
  - И что же с каждым из них будет дальше?
  - Ну, с мужчинами все понятно - их земной путь, скорей всего, будет закончен. Что же касается этой грешницы... Возможно, если отец выложит немалую сумму в виде штрафа, то сумеет купить ей место в монастыре с более чем жестким уставом. По-сути, это тоже тюрьма, но с более мягким режимом. В ином случае ее ждет каторга, и пусть радуется, что не плаха с палачом. Сегодня ее отец ко мне придет - два дня умолял о встрече... Так, все, наш разговор закончен.
  Мы вышли на улицу, и вдохнула воздух полной грудью. Хорошо здесь, на чисто воздухе под теплым ветерком, не хочется думать ни о чем плохом.
  - Что скажешь?.. - поинтересовался у меня Вячко.
  - Если ты про эту девицу, то мне ее ничуть не жалко... - ответила я. - Хоть осуждай меня за это, хоть нет.
  - Я к ней тоже особой жалости не испытываю. Нечего тут стоять, у нас и без того дел хватает.
  - Ну что, за работу?.. - поинтересовалась я у Вячко, когда мы шли к лавке.
  - Опять порошки растирать?.. - поинтересовался тот.
  - Может, отвары процеживать будешь... - предположила я.
  - Прекрасная перспектива... - вздохнул парень. - Ох, и почему я такой хороший и послушный, а никто этого не ценит?.. Кстати, Мей с тобой поговорить хотела.
  - Спорить готова: кому-то из ее родственников опять требуется моя помощь, и она не может им отказать. Ох, и сколько же у нее родни!
  Посетителей в лавке сегодня было просто в избытке, чуть ли не очередь выстроилась из тех, кому была нужна моя помощь, так что к концу дня я уже устала. Но Мей, и верно, просила меня помочь - мол, дочери троюродной сестры помочь надо, ты уж не откажи! Как мне было сказано, племянница лет шесть назад замуж вышла, да только семейная жизнь всего полгода продлилась - муж с коня упал, да неудачно, головой о камень ударился... Надо бы помочь молодой женщине, не дело одной оставаться! Что ж, я не против, это лучше и проще, чем беса в колодце запечатывать.
  Закончив работу и закрыв лавку, я направилась в комнатку Мей - там меня уже ждали, Родственницей Мей оказалась большеглазая худенькая женщина, довольно симпатичная, только вот ее глаза припухли - похоже, она недавно плакала. Перед ней стояла кружка с чаем, и, судя по запаху, это был успокаивающий сбор.
  - Ну, здравствуйте. Рассказывайте, что у вас стряслось... - я села напротив женщины.
  - Знаете, я уже много лет одна... - заговорила та. - Муж умер, мы, можно сказать, совсем мало прожили вместе - так получилось.... И вот три года назад я встретила его, Всемила. Он так хорошо за мной ухаживал, что у меня просто сердце таяло! Конечно, я влюбилась в него по уши, а кто бы на моем месте устоял?! Мне все подруги завидовали - сильный, умный, добрый, красивый, а какие слова мне о любви говорил!.. Я думала - вот, все, еще немного - и у нас свадьба будет, о семье мечтала, о детишках! Но нет... Три года прошло, Всемил ко мне ходит, бывает, что остается у меня не на один день, а о совместной жизни и не заговаривает. У меня все подруги замуж повыходили, кое-кто уже детьми обзавелся, а я... В общем, ни то, ни се. Я что, хуже других? Обидно... Я уж ему намекала, и не раз, но он все мои слова мимо ушей пропускает, делает вид, что ничего не понимает, хотя чего там не понять... Родители меня уже бранить стали - мол, долго ли это будет продолжаться? Нам, дескать, уж чуть ли не в глаза соседи тыкают - что это ваша доченька без церковного благословения мужика у себя принимает и греха не боится? Глядишь, кого в подоле принесет, хотя ей давно пора замуж выйти, благо одиноких мужчин хватает. А отец недавно мне прямо заявил: или пусть он женится, или я сам тебе мужа найду!.. Мать сказала, что отец уже, и верно, стал мне уже мужа присматривать, постарше и посолидней. Можно подумать, я не знаю, кого отец мне приведет - какого-нибудь вдовца под полсотни лет, не меньше, и возражений моих слушать не станет... - тут женщина вновь заплакала. - Отец у меня строгий, он и без того рассержен на меня из-за того, что я все еще не замужем, хотя с мужчиной живу.
  - Так поговорила бы прямо со своим Всемилом! Хватит уже намеков.
  - Я и поговорила, не выдержала, завела разговор напрямую, только ничего хорошего из этого не вышло. Всемил сказал, что его в наших отношениях все устраивает, и менять ничего он не собирается, а дети ему пока тем более не нужны. Мол, у нас с тобой и так все хорошо, чего тебе еще надо? Свадьбу? С этим не ко мне... Поссорились мы, и он ушел, дверью хлопнул, уже вторую седмицу не показывается. Что мне делать? Люблю я его, но и как раньше более продолжаться не может... Если отец узнает, что мы с Всемилом расстались - то все, он больше его ко мне и близко не подпустит, а я без любимого человека жизни не мыслю! Помогите мне, век за вас буду Бога молить!
  - Руки ко мне протяни... - я подержала руки девушки в своих ладонях. А она в этого самого Всемила, и верно, влюблена, никого другого ей не надо. Насчет ее ухажера, этого самого Всемила, ничего определенного сказать не могу, но, кажется, он из числа тех, кто слишком привык к свободной холостяцкой жизни, и так просто от нее не откажется. Такие парни часто носом водят, желая выбрать себе в жены самую достойную, женщин перебирают, но в итоге отхватят невесть кого, или же встречают старость в одиночестве. Впрочем, это их выбор.
  - Ну, вот что... - сказала я. - Дам я тебе обряд, но учти: проводить его надо только в том случае, если точно уверена, что хочешь провести с этим человеком всю жизнь, иметь от него детей и внуков.
  - Да какие тут могут быть сомнения!
  - Тогда запоминай. Для начала купи простенькое серебряное обручальное кольцо, благо такими все ювелирные лавки завалены. Еще тебе понадобится рубашка Всемила, желательно, старая. Найдется такая?
  - Да, он мне часто свою одежду стирать приносил, и сейчас в моем доме есть пара его рубашек. Он, когда уходил, ничего из одежды не забрал - похоже, просто забыл, или не до того было, чтоб о своих вещах помнить.
  - Хорошо. Так вот, затем возьми обычное куриное яйцо и заверни его в рубашку вместе с кольцом. После этого выйди в полночь на перекресток, положи этот сверток на землю и скажи... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Пишу.
  - "Мне (свое имя) с (имя) кольцом обручаться, малыми детками разживаться". Затем уходи.
  - И это все?
  - Да.
  - А потом?
  - После того, как это сделаешь, трое суток не проходи мимо этого перекрестка - делать это нельзя ни в коем случае.
  - А дальше что?
  - Дальше остается только ждать. Если все сделаешь правильно, то через какое-то время у тебя все будет хорошо.
  - Спасибо!
  - Пока не за что. Спасибо скажешь, когда у тебя все наладится.
  Женщина ушла, еще раз поблагодарив меня, а я вздохнула:
  - Устала, посетителей сегодня было много...
  - А давай пройдемся немного... - предложил Вячко. - Вечер такой хороший, в четырех стенах сидеть не хочется. К реке можно пройти...
  - Пошли... - согласилась я. - Только не к реке - мне хотелось бы в другое место заглянуть.
  - Куда именно?
  - В дом родителей этой самой Новицы.
  - Думаешь, ее родственники захотят тебя видеть?
  - Это вряд ли, но хочется с ними переговорить. Дело в том, что если они, и верно, раскаиваются в том, что натворила эта глупая девчонка, то я постараюсь им помочь.
  - Стоит ли?
  - Там решу.
  Правда, все пошло несколько не так, как я ожидала. Едва мы свернули на улицу, ведущую к дому, где жила семья Новицы, как я увидела, что навстречу нам едет телега, на которой лежат немногочисленные пожитки - детская люлька, несколько узлов (похоже, с одеждой) и еще какие-то мелочи. Но самое удивительное в том, что на телеге, наклонив голову, сидела молодая женщина - мать того самого малыша Милана, которому девица подарила медвежонка с подкладом.
  - Стойте... - подняла я руку, и телега остановилась. Женщина подняла голову, увидела меня и ее губы задрожали - кажется, меня сейчас ждут слезы. - Вы узнали меня?
  - Да... - женщина слезла с телеги, подошла к нам, и, уткнувшись мне в плечо, заплакала. Делать нечего, пришлось ее успокоить, после чего я спросила:
  - Куда это вы собрались, да еще на ночь глядя?
  - Домой... - всхлипнула та. - К маме. Они меня выгнали...
  - Кто?
  - Семья моего мужа. Хорошо еще, что разрешили кое-что из вещей забрать, хотя и их отдавать не хотели...
  - А где ребенок?
  - Милан уже у моей мамы...
  - Да что у вас произошло?
  - Они сказали, что это я во всем виновата...
  Всхлипывая и плача, девушка рассказала о том, что в последнее время жизнь в семье ее мужа стала просто невыносимой. Все бранятся меж собой, мира между родственниками нет, в торговле немало сложностей, да еще, как утверждают, семье придется выплатить большие деньги за то, чтоб облегчить жизнь Новицы. Единственное, в чем сошлись родственники - так только в том, что во всем виновата жена их сына, та самая, которая подняла шум из-за своего орущего сопляка. И вообще: потерпела бы его вопли, мы же терпели! Мол, если б она лечею в дом не привела, то все было бы хорошо, и в семье был бы мир, лад, и денег бы хватало, а сейчас, мол, не знаем, что будет завтра! Может, окажемся босые, нищие, и бесприютные, и все по вине этой дуры-мамаши, которая за своим паршивым щенком недоглядела!.. За недолгое время бедную женщину так затравили, что она готова была бежать куда подальше, но этого не понадобилось - сегодня ей велели убираться из дома. Дескать, нечего тебе здесь делать, и без того долго терпели, из-за тебя в наш дом беда пришла, а потому видеть тебя здесь больше не желаем! Убирайся сама, а не то мы тебя в шею вытолкаем, а то и своими руками придушим!.. Вот бедняжке и пришлось отвезти ребенка к матери, и вернуться за вещами, и хорошо еще, что хоть что-то отдали...
  - А что сказал твой муж?
  - Ничего не сказал, просто стоял и молчал... Что мне теперь делать, а?
  - Езжай домой, к матери, тебя там ребенок ждет. И не расстраивайся, все у тебя будет хорошо, обещаю.
  - Правда?
  - Конечно! И не плачь: делу это не поможет, а сыну ты здоровой нужна. Я как-нибудь позже к вам загляну.
  Глядя вслед удаляющейся телеге, Вячко произнес:
  - Да уж, свалили с больной головы на здоровую. Ты все еще хочешь навестить ту семейку?
  - Что-то желание пропало. А вот бедной женщине надо будет помочь.
  Ох, чего только в нашей жизни не бывает...
  
  Глава 11
  
  - А кто бы на моем месте опаску не имел?.. - вздохнула стоящая напротив меня женщина. - Говорю же: муж у меня часто на заработки уезжает - они артелью дома строят, бывает, по нескольку седмиц не видимся, а одиноких женщин на свете немало!
  - Похоже, ты мужу не доверяешь, только, кажется, напрасно. Я смотрела, у вас все в порядке. Муж у тебя хороший, любящий, не стоит его понапрасну подозревать. Главное, встречай его любовью и лаской - для мужчин это очень важно.
  - Так-то оно, может, и верно, но у меня подруга тоже мужу доверяла, и он тоже с артелью то и дело уезжает - строительством занимаются. Трое детей, семья, хозяйство, все хорошо, муженек все время клялся и божился, что только жену любит и больше никого... И вдруг к ним какая-то женщина из другого города приезжает, да еще и с двумя детьми, и заявляет с порога: мол, хватит нам с любимым порознь жить, да и дети по отцу скучают!.. Оказывается, муж моей подруги не только дома ставил, он с какой-то зазнобой еще и двух детей настрогал, причем говорил той женщине, что он холост и одинок, мечтает о семье!.. Он даже помолвочное кольцо ей подарил! Такое придумать - это ж уму непостижимо! Но, как видно, мужик был убедителен, раз ему поверили! И вот чем дело кончилось... Из-за всего этого на нашей улице сейчас такое творится, что хоть за голову хватайся! К тому же мой муж завтра с артелью опять уезжать собрался - у них заказ хороший появился, вернутся седмицы через три, не раньше, а я все думаю о том, что в доме подруги стряслось... Тут дурные мысли поневоле в голову полезут! Мой муж все это время будет от меня вдали, один, по вечерам мужчинам делать нечего, вдруг его на сторону потянет... Как уберечь мужа от соблазна?
  - Хорошо... - улыбнулась я. - Если это для тебя так важно...
  - Конечно!
  - Тогда вот что: как только твой муж соберется, и будет уходить из дома, шепни ему в спину обережный заговор. Вот тебе бумага и карандаш, пиши: "Как вода с земли на небо возвращается, так и тебе суждено ко мне вернуться, лицом ко мне развернуться, а на других не смотреть, других не желать, только моим стать! Аминь!"
  - Это все?
  - Да.
  - Спасибо... - женщина чуть извиняющее улыбнулась. - Мне так все же спокойнее.
  - Понимаю... - кивнула я головой.
  Когда за женщиной закрылась дверь, ко мне заглянула тетушка Мей.
  - Наслышана я об этом скандале... - хмыкнула она, глядя на закрытую дверь. - Я имею в виду того мужчину, о котором наша посетительница упоминала. Про случившееся сейчас многие говорят, и людей можно понять. Приехала в наш город женщина с маленькими детьми - мол, жених ее давно замуж звал, да все как-то не получалось у них в святой храм сходить, то одно мешало, то другое, вот и решила бабонька любимого поторопить, порадовать, и сказать, что впредь они одной семьей жить будут! Сюрприз ухажеру хотела сделать.
  - Как я поняла, сюрприз, и верно, удался.
  - А то, как же!.. - согласилась Мей. - Насколько мне известно, вначале дамы между собой отношении выясняли - там до драки дело дошло, затем в четыре руки принялись вразумлять коварного изменщика. А сейчас, как говорят, сидят вместе, рыдают в три ручья, и думают, что делать дальше.
  - А где герой этой истории?
  - Где-то спрятался. Ждет, когда гроза пройдет, все немного успокоятся, и надеется, что этот неприятный вопрос женщины промеж себя утрясут. Ну, а потом этот голубь ощипанный заявится с повинной головой - дескать, простите, не виноватый я, сам не знаю, как так получилось, помутнение разума у меня какое-то случилось, не иначе!..
  - Вячко!.. - позвала я.
  - Ну, что надо?.. - выглянул тот.
  - Ты все слышал. Вот скажи, о чем мужчины думают, когда в такие вот истории ввязываются?
  - То есть как это - о чем?.. - сейчас молодой человек вновь напустил на себя вид недалекого деревенского простофили. - Тут главное - не попадаться и вовремя улизнуть.
  - Брысь!.. - одновременно вырвалось у нас с Мей, и Вячко, хохотнув, вновь скрылся в комнатке.
  Мне бы хотелось еще кое-что сказать по этому поводу, но над дверями звякнул колокольчик - к нам снова пришли. На этот раз посетительницей оказалась женщина средних лет, и было заметно, что она расстроена.
  - К вам за помощью пришла... - заговорила женщина. - Я единственную дочку недавно замуж выдала. Зять хороший попался - грех его ругать, дочку мою любит, хозяйственный, руки золотые, ко мне хорошо относится. А вот семейка у него - людей хуже надо еще поискать, просто удивительно, как у них такой хороший парень уродился! Свекор вечно всем недоволен, злой, как цепной пес, свекровь никому доброго слова не скажет, а уж три сестры моего зятя - змеюки настоящие, все в мамашу, а на ту хоть узду накидывай, все одно не поможет! Все девицы не замужем: у каждой такой характер, что будь они даже богатыми невестами - и то далеко не каждый решит посвататься, а уж с тем, что родители могут дать в приданое за каждой (а там особого богатства нет), сестрицы вряд ли сумеют отыскать себе хоть кого-то. Да что там говорить, если их дом даже свахи стороной обходят, ведь за такую невесту жених свахе на голове все волосы повыдирает! Был, правда, какой-то мужичок, вроде интересовался невестами, да только после первой же встречи с этими гм... тремя красавицами исчез невесть куда, и его можно понять. В семье родителей зятя каждый день скандалы, между собой все давно перегрызлись, не семейка, а самое настоящее гадючье гнездо! А тут еще моя доченька в их семье появилась, родственница новая, так им и в радость - есть кого грызть и на ком зло вымещать можно. В общем, пошло так: что ни день, то слезы дочка проливает, и конца-краю этому нет. Я вмешаться пробовала, да только дочке после того еще хуже жить стало.
  - А ее муж почему молчит?
  - Он в их семье всю жизнь забитым был. Скажет что не так, или возразит - как начнут всей семьей на него орать, поневоле замолчишь, лишний раз рот открывать не захочешь. Я уж, было, собиралась дочку с зятем к себе домой забрать - решила, что вместе будем жить, да недавно тетушка умерла, родная сестра моей матери. Тетушка одинокая была, ни семьи, ни детей, вот и отписала мне по завещанию свой домик. Ну, я обрадовалась, и отдала этот домик дочке с зятем - пусть живут вдвоем, в тишине и покое. Как молодые радовались - словами не описать, меня благодарили, дочь расплакалась, но на этот раз от радости. Думали, что теперь, вдали от родни, начнется спокойная жизнь, да не тут-то было! Родственники мужа каждый день к ним приезжают, недовольство выказывают, дочку мою ругают, скандалы устраивают, раздор сеют - им поперек горла то, что у молодых людей жизнь налаживается. У доченьки глаза опять на мокром месте - не дают ей эти злыдни покоя, она уж подумывает о том, не уехать ли им с мужем куда подальше, благо страна у нас большая. Так ведь эти так называемые родственнички их и там достанут, в этом сомнений нет! Да и не хочется мне с дочкой расставаться... Вот и прошу вас помочь, чтоб эту самую новоявленную родню помогли приструнить - может, заговор для этого у вас какой усмиряющий найдется. Конечно, я понимаю, что это грех, но что же делать, если эти люди слов не понимают и никого, кроме себя, не слышат?
  - Что ж, сочувствую, и могу вас понять... - согласилась я. Если женщина говорит правду (а, похоже, так оно и есть), то надо утихомирить излишне скандальных родственников. - Значит так: для начала купите на рынке свежий гриб, или просто найдете его в лесу...
  - Какой гриб?
  - Любой, но желательно размером побольше. Впрочем, тут как получится - главное, чтоб был крепким. Затем найдите в лесу поваленное дерево и гвоздем прибивайте гриб к стволу. При этом нужно говорить следующее... Вот вам бумага и карандаш, пишите, заговор чуть длинноват.
  - Сейчас... Слушаю.
  - "Матушки, сватушки, золовки, свекровки, девицы, сестрицы, кумовья да старики седые. Запрещаю всем супротив рабы (тут имя дочери) слово говорить, козни сплетать, запрещаю во всем (опять имя дочери) мешать. Духи лесные, земляные, деревянные! Созываю вас! Встаньте на защиту рабы (вновь имя дочери), чтобы ничьи злые помыслы ей не навредили. Вот вам подношение. Аминь". Записали?
  - Да. А потом?
  - Потом вылейте на прибитый гриб молоко, примерно литр, после чего уходите, не оглядываясь, да и в будущем к тому месту вам лучше не подходить. Вот и все. Если все сделаете правильно, то родственники оставят в покое молодых людей.
  - Ой, спасибо!.. - но сказать что-то еще женщина не успела - над дверями звякнул колокольчик, и вошел какой-то мужчина лет сорока. Невысокий, худощавый, одет неброско... Посетительница смутилась, и выскользнула за дверь - как видно, не хочет, чтоб ее здесь видели.
  Мужчина же подошел ко мне и вздохнул:
  - Помощи у вас пришел просить. На вас одна надежда.
  - Что стряслось?
  - С невестой у меня беда, боюсь, как бы до худого не дошло.
  Как рассказал мужчина, он с юности влюблен в одну милую девушку, и она на его чувства отвечает, хотели семью создать, всю жизнь прожить вместе. Больше того: он уже и сватов засылал, да все без толку - мать девушки была против любого замужества дочери. Отца в семье не было - он давно умер, и все в их доме решала мать. Вообще-то у женщины было четыре дочери, три из них уже жили своими семьями, а вот младшую мать решила не отпускать от себя: мол, она должна ухаживать за мной до конца моих дней, так что ни о каком замужестве не может быть и речи! Мольбы, уговоры и слезы девушки не помогли, женщина твердо стояла на своем: когда помру - делай, что хочешь, а до того слушайся меня во всем! Характер у несостоявшейся тещи был непростой, ослушаний она не выносила, порядок в доме поддерживала крепкой рукой. Она и раньше, до смерти мужа, была в доме хозяйкой, а с годами ее характер и вовсе испортился - подозревала дочь невесть в чем, требовала отчета в том, где та была и что делала, слежку за ней устраивала. Не сказать, что женщина стала домашним тираном, но было что-то очень похожее на то. Младшая дочь беспрекословно слушалась мать (попробовала бы она это не сделать!), но, тем не менее, все же умудрялась скрытно встречаться со своим женихом, пусть даже всего на несколько минут, и он говорил ей, что будет ждать только ее одну, причем столько, сколько бы времени не прошло.
  Минуло семнадцать лет, мать умерла, и, кажется, ничто более не препятствует их браку. Тем не менее, было решено выдержать полгода положенный траур, а потом и семью можно создать - что ни говори, но эти двое ждали столь счастливого события целых семнадцать лет!
  Казалось бы - вот сбывается давняя мечта, но невеста вдруг заболела, причем болезнь развивалась стремительно. Стали выпадать волосы, она ослепла на один глаз, худеет, ходить почти не может, гаснет на глазах...
  - Вот и прошу - помогите ей!.. - только что не плакал мужчина. - Куда же я без нее...
  - А сама она что думает?
  - Молчит, только слезы вытирает. Меня гонит прочь - дескать, уходи, устраивай свою жизнь, мне уже немного осталось... А я уходить не хочу, и потерять ее не могу!
  - Руки ко мне протяните...
  Хм, а ведь мужчина, и верно, влюблен не на шутку. Есть на свете однолюбы, и этот человек один из них. Надо же - вроде обычный мужчина, ничем непримечательный внешне, а какие у него в душе светлые и сильные чувства! Такой, без сомнений, мог верно и преданно ждать свою невесту долгие годы (и дело тут вовсе не в материальном интересе), а сейчас места себе не находит от тревоги за любимую. Это, и верно, любовь с большой буквы, о которой в глубине души мечтает каждая женщина. Если с его девушкой (не приведи того Боги!) случится что дурное, то этот мужчина так и останется одиноким до конца своих дней, будет жить лишь воспоминаниями об так рано ушедшей невесте.
  Что же касается той, которую он любит... Там тоже нежность, тепло, чистые и высокие чувства, которые сейчас словно окутываются темной дымкой. А вот это плохо. Судя по всему, опасения мужчины за жизнь любимой небеспочвенны.
  - Ваша невеста... Как ее звать?
  - А я не сказал? Ее звать Росава.
  - А вас как звать-величать?
  - Годун.
  - Мне кажется, вы рассказали мне не все, о чем-то умалчиваете. Верно?
  - Вроде того... - неохотно произнес мужчина. - Не знаю даже, как и сказать. Болезнь у Росавы какая-то странная. Не хотелось бы понапрасну кого-то обвинять и брать грех на душу...
  - Говорите, что думаете, с грехами потом разберемся.
  - Боюсь, вы обвините меня в корысти, но чем больше я обо всем этом думаю, тем больше меня мучают подозрения... - вздохнул Годун. - Дело в том, что по завещанию мать Росавы оставила именно ей все свое имущество и деньги. Объяснила это так: мол, именно младшая дочь находилась со мной все эти годы, заботилась, была мне надеждой и опорой, а потому я хочу отблагодарить ее за любовь, доброту и внимание. Не сказать, что это Росаве досталось уж очень большое состояние, но и малым его тоже не назовешь.
  - То есть ваша невеста теперь богатая наследница?
  - Я бы так не сказал. Скорее, ей можно не беспокоиться о хлебе насущном.
  - Вы подозреваете, что ее болезни, скажем так, кто-то поспособствовал?
  - Я в этом почти уверен.
  - Кого-то подозреваете?
  - Да как сказать...
  - Хорошо, спрошу про другое. Как к завещанию матери отнеслись сестры Росавы?
  - По-разному... - отрезал мужчина. Кажется, ему был неприятен этот вопрос.
  - И все же?
  - Точно сказать не могу. Однако завещание матери не понравилось всем троим.
  - Как именно они себя повели?
  - Мне бы не хотелось говорить об этом.
  - И все же?
  - Был безобразный скандал - сестры обвиняли мою невесту в жадности и обмане, потребовали поделить наследство на равные части, а услышав отказ, только что не накинулись с кулаками на бедняжку. Сейчас с Росавой ни одна из сестриц не желает общаться - мол, условия, при котором мы помиримся, ты знаешь, и поторопись, а тот как бы хуже не было!.. Но то, что Росава так внезапно тяжело заболела... Я не верю, что это произошло просто так, без причины, и ни за что не поверю.
  - Значит, кого-то подозреваете... - сделала я вывод. - Боитесь обвинить понапрасну какого-то человека? Ладно, с этим разберемся. Для начала мне надо посмотреть на вашу невесту.
  - Она сама уже почти не ходит... - в голосе мужчины проскользнули нотки отчаяния. - Может, пойдете к ней, а? И побыстрей бы...
  - Можно... - кивнула я головой.
  - Идем прямо сейчас?
  - Да... - в этот момент открылась дверь в комнатку тетушки Мей, и показался Вячко.
  - Я с вами.
  - Это мой жених... - пояснила я Годуну. - Никуда меня одну отпускать не хочет, куда я иду, туда и он направляется.
  - Правильно делает... - чуть улыбнулся мужчина. Такое впечатление, что с того момента, как я согласилась пойти к его невесте, у Годуна на сердце стало полегче.
  Спустя полчаса мы подошли к каменному дому в центре города. Стоило открыть ворота - и я увидела молодую женщину, которая, немного сгорбившись, сидела на скамейке неподалеку от входа. Пожалуй, ее можно было бы назвать привлекательной, если б не усталый взгляд и выражение обреченности на лице.
  - Росава, ты зачем на двор вышла?.. - бросился к ней жених. - Зачем встала? И без того еле ходишь! Я же просил тебя не подниматься с постели, силы беречь!
  - Надоело мне лежать, я лучше на солнышке посижу... - женщина посмотрела на нас. - Тут хорошо... А у нас, как я вижу, гости?
  - Это лечея, о которой я тебе говорил.
  - Зря ты людей потревожил... - горько отозвалась та.
  Мужчина провел рукой по волосам невесты, и я заметила, что в его пальцах осталась небольшая прядь волос Росавы. Да, плохо дело. Впрочем, я и без того чувствую, как от этой женщины просто-таки веет смертельным холодом. Это ж кто тебя, милая, так изувечил? Надо снимать все наведенное, и как можно скорей, тут дело серьезное, как бы не опоздать.
  - Это мы еще посмотрим... - я постаралась, чтоб мой голос звучал с оптимизмом. - Случается, что причина болезни совсем незначительна, уберешь ее - и человек выздоравливает.
  - Мне мама уже несколько ночей снится, к себе в могилу зовет... - по щеке Росавы скатилась слеза. - Говорит, вместе лежать будем. И мне страшно...
  - Покажи-ка мне свои руки... - скомандовала я, и та, поколебавшись, протянула ко мне ладони. Ну, тут с первого взгляда понятно, что положение критическое. Ничего нового я там не нашла, зато рассмотрела такую черноту, что сомнений не осталось - кто-то постарался, сделал черный обряд, после которого долго не живут.
  - Пойдем-ка, милая, в дом... - сказала я - Нечего тут стоять. А в доме я хорошенько осмотрюсь, может, чего и отыщу.
  Кажется, Росава правильно поняла, что я имела в виду, но не удивилась - кажется, она и сама в глубине души предполагала нечто похожее. Подклад, если он есть, должен находиться в доме, чтоб медленно убивать жертву.
  - Там ничего нет... - негромко сказала мне Росава, поднимаясь со скамейки. - Я все обыскала.
  - А я еще раз посмотрю. Вдруг ты чего-то не заметила.
  - Так я и не возражаю, ищи.
  Первым делом я осмотрела комнату Росавы, перебрала все вещи, заглянула всюду, но ничего не нашла. Затем перешла в комнату ее покойной матери, все обыскала - и тут чисто. Еще пара комнат, кухня, сени - ничего подозрительного. Спустилась в подпол, поднялась на чердак - все хорошо, нет чего-либо, внушающего опасения. Мужчины и Росава стояли неподалеку и наблюдали за моими поисками. Хорошо хотя бы то, что большей частью помалкивали.
  Когда, стряхивая с себя пыль и паутину (ее на чердаке хватало), я открыла дверь чулана, то чуть не застонала - он был чуть ли не полностью забит всяким хламом. Вот чего я не люблю - так это ковыряться в старье, которому самое место на свалке. А тут такая рухлядь собрана, что от нее и избавиться не грех! Но делать нечего - пришлось разбирать этот завал, тем более что мне показалось, будто оттуда словно чуть потянуло чем-то неприятным. Если подклад в доме (а это, без сомнений, так), то, скорей всего, он находится именно здесь, среди скопления всяческого старья. Идеальное место, где его можно спрятать.
  - Мама ничего выкидывать не разрешала... - извиняющее произнесла Росава. - Она всегда считала, что это делать ни в коем случае не стоит. Вот я все старье сюда и складывала. Конечно, надо бы все разобрать, выкинуть ненужное, но пока что не до того.
  Вздохнув, и помянув про себя мать Росавы недобрым словом, я принялась вытаскивать из чулана скопившееся там ненужное барахло. Битая посуда, полностью истрепанные веники, какие-то старые тряпки, мотки полуистлевших веревок, порванная обувь, обломки мебели... Вот деревяшки-то ненужные зачем хранить? Уж лучше их прямо в печку сунуть - проку будет куда больше. Тут еще узлы какие-то лежат, и их так просто не вытащить, зацепились за что-то... Дернула узел, что лежал ближе ко мне, и вдруг откуда-то сверху на пол упал матерчатый сверток, хорошо хоть голову не задел.
  - Я сейчас его подниму... - шагнул ко мне Годун, но я подняла руку.
  - Стой! Не подходи!.. - мне сразу стало понятно, с чем придется иметь дело. - И не вздумай его трогать!
  Подняв пару длинных щепок, я с их помощью стала разворачивать ткань. Надо же, как накручено, так сразу и не размотаешь. Ничего, у меня терпения хватит, ведь, кажется, я наконец-то отыскала подклад. Еще немного - ткань раскрылась, и я увидела старую детскую обувь, опутанную каким-то шнурком.
  - Росава, что скажешь?.. - повернулась я к женщине.
  - Это же мои старые детские ботинки... растеряно произнесла та. - Помню, мы с мамой их долго на рынке выбирали, все искали такую пару, что будет мне впору. Ботинки такие удобные были и красивые, вот мы их и купили. А шнурок... Ой... - Росава прижала ладонь ко рту. - Это же путо, которое я сама повязывала умершей маме на ноги, как это принято.
  - Совершенно верно... - кивнула я. - Обычно при погребении, перед самым захоронением, когда путы снимают с покойника, их ложат в гроб и закапывают вместе с ним - уж очень большой негатив у этих веревок. А тут, как видно, путы кто-то прихватил.
  - Но зачем?
  - Видишь ли, некоторые родственники умершего верят, что путы могут излечить от многих болезней, но это, знаете ли, игра с огнем, причем очень опасная - путы могут излечить, а могут, наоборот, в гроб вогнать, что неудивительно - у них мощная мертвая энергетика.
  - Чего мертвое?
  - Неважно... - отмахнулась я. - Да и держать путы в доме ни в коем случае нельзя - обычно их прячут там, где людей нет - в сарае или заброшенном месте. А еще вам не помешает знать: путы с рук и ног покойника, оно же путо, частенько используется чернокнижниками и колдунами в разных черных обрядах, в том числе и для наведения порчи, что мы и имеем в этом случае.
  В том, что на Росаву сделана смертельная порча, я говорить не стала - это и так понятно, без моих пояснений.
  - Кто это мог сделать?.. - спросил Годун.
  - У вас в доме посторонние были?.. - обратилась я к Годуну и его невесте.
  - Нет, только свои... - прошептала Росава. - У мамы был непростой характер, она в доме никого из посторонних не выносила. Даже соседи, если приходили, то дальше сеней не шли.
  - А сестры?
  - Так сестры же не посторонние. Или вы их подозреваете?
  - Когда стало известно о завещании?
  - Еще до похорон. Впрочем, о нем знали все. Мама заранее написала завещание, и не стала скрывать, что в нем написано.
  - И что сказали ваши сестры?
  - Они... - Росава на мгновение задумалась. - Они были немного раздосадованы.
  - Скажи прямо - они устроили скандал прямо на похоронах... - вмешался Годун. - Соседей не постеснялись, и тебя довели до слез.
  - У каждой из них в семье непросто, вот они и не сдержались...
  - Ага, без стеснений требовали, чтоб ты продала все, отдала им деньги, а сама отправилась в монастырь - мол, не в твоем возрасте о женихах и детях думать, надо о душе задуматься...
  - Все, хватит разговоров... - подняла я руку - Мужчины, выходите на двор, а мы с нашей больной делом займемся. Да, и в бане печь затопите, чтоб горела пожарче...
  Когда же все было закончено, и подклад сгорел в печке, я позвала мужчин, после чего вновь обратилась к Росаве.
  - Значит, так. Я уничтожила подклад, и порча вернется к тому, кто ее сделал, так что очень скоро вы узнаете, кто именно решил пойти на такой грех. Но в данный момент у нас нет полной уверенности в личности того, кто навел на Росаву эту гадость. В любом случае, сегодня или завтра, Росаве нужно будет сходить в церковь, и поставить там своим сестрам свечи за здравие. Если же не знаешь точно, кто сделал порчу, то поставь отдельно свечку за здравие условному колдуну, мысленно говоря при этом: "Зла не держу. Здоровья желаю".
  - Сделаю... - чуть кивнула головой женщина.
  - Это еще не все... - провернулась я к Годуну. - Проследи за тем, чтоб твоя невеста каждое утро, сорок дней подряд, пила натощак по полстакана святой воды, говоря при этом: "Святость в меня, порча - из меня".
  - Прослежу, не сомневайтесь.
  - И вот еще что. Росаве надо будет сходить на кладбище, убрать могилу матери, и положить на нее сорок конфет со словами: "Тебе здесь лежать, меня к себе не звать! Всякому свой срок, колдуну - его урок. Аминь!".
  - Мы обязательно сделаем все, как сказано!
  - И последнее: Годун, ты всю золу из печи, где сгорел подклад, выгреби, сложи в какой-нибудь горшок, и в речку золу высыпли. Горшок тоже можешь бросить туда же.
  - Сегодня же займусь.
  - Тогда все... - я поднялась с места. - Выздоравливай, красавица. Надеюсь, у вас все будет хорошо.
  - Не знаю даже, как вас и благодарить... - всхлипнула Росава.
  - Когда поправишься, позови на свадьбу - этим и отблагодаришь.
  Оказавшись на улице, я с удовольствием вдохнула в себя свежий воздух - что ни говори, но, скажем так, сфера деятельности у меня такая, что иногда хочется куда-то сбежать от той грязи, которую частенько разводят люди.
  - Ты будешь сообщать в инквизицию о случившемся?.. - спросил Вячко, когда мы, не торопясь, шли по улице.
  - Не вижу смысла... - отозвалась я. - Тот, кто это совершил, и без инквизиции очень скоро поплатится за свой грех, причем наказание будет не менее суровым, чем если бы вершить кару стали святые отцы. Закон возврата в действии.
  - Ты знаешь, кто это сделал?
  - Могу только догадываться.
  - Грешишь на сестер Росавы?
  - Больше не на кого. Вряд ли кто-то посторонний знал, в какой именно обуви Росава бегала в детстве, ведь в чулане лежала целая гора старой изношенной обуви. Да и порча из тех, что быстро убивает - тот, кто сделал подклад, явно не хотел, чтоб Росава успела выйти замуж - в этом случае наследство досталось бы мужу, а не родственникам. Что ни говори, но вся эта более чем неприятная история затевалась именно из-за денег. Не знаю насчет тебя, а лично мне все понятно.
  - Для того, чтоб сделать подклад, отыскали какую-то ведьму?
  - У меня создалось впечатление, что над обрядом работал дилетант. Скорей всего, где-то узнали об этом обряде, или кто-то в подробностях поведал о нем. Может, опасались привлекать чужаков, а может, были уверены, что у них и так все получится. Зря.
  - То есть все сделали сами?
  - Похоже на то. Как видно, не понимали, насколько все это опасно, особенно для самоучек, тех, кто ранее не имел дело с магией
  Мы с Вячко неторопливо шли по улице. Скоро наступит вечер... Это надо же, сколько времени мы провели в доме Росавы! А еще я чувствовала себя усталой, и ни о чем плохом думать не хотелось, зато у моего спутника было еще немало вопросов.
  - Как думаешь, Росава быстро пойдет на поправку?
  - На то, что быстро - тут я не уверена, но то, что поправится - это без сомнений.
  - А ты раньше когда-то сталкивалась с этим путо?
  - Было дело... - неохотно отозвалась я. - Тоже история из неприятных.
  - Рассказать ее можешь?
  - Почему бы и нет, тем более что о ней известно многим. Справедливости ради надо заметить, что она произошла не в нашем городе.
  - И что там стряслось?
  - Ко мне тогда женщина приехала из Ронстока - слезно просила помочь. А история была такая...
  ...К дочери некоего весьма состоятельного человека посватался молодой красавец из числа тех, на кого с восхищением оглядываются женщины. Внешне был хорош до невозможности. Естественно, девица была влюблена в него по уши, отец давал за дочкой хорошее приданое - в общем, тут можно только порадоваться за молодых людей, пара была на загляденье. А еще у счастливой невесты имелась тетушка, родная сестра отца, которая была старше брата на два года. Невысокая, некрасивая, ничем неприметная женщина из числа тех, кого принято называть "старыми девами" - она никогда не была замужем, и жила в семье брата, помогая по хозяйству. Спокойная, тихая, невзрачная серая мышка, почти неслышно и незаметно скользящая по дому, которую в семье никто всерьез не воспринимал.
  И вот надо же такому случиться, что эта самая серая мышка, увидев жениха племянницы, влюбилась в него с первого взгляда. Впрочем, слово "влюбилась" тут не подходит - у женщины, как говорят в таких случаях, просто снесло крышу, и ни о ком ином, кроме как о том молодом человеке, она и думать не могла. В то же самое время она прекрасно осознавала, что этот красавец вряд ли обратит на нее хоть какое-то внимание: что ни говори, но она старше его более чем вдвое, некрасива, бедна, да и сам предмет воздыхания вряд ли ее замечал.
  Какое-то время женщина молча страдала, а потом...Не знаю, что нашло на эту особу, но она решила, что тоже заслуживает право на счастье, и абсолютно не важно, каким способом оно будет добыто, это самое счастье. Как итог - она самостоятельно сделала приворот на путо, хотя, как призналась позже, во время наведения чуть колдовства чуть не умерла от страха.
  В итоге все произошло так, как женщина и хотела: жених внезапно бросил невесту, заявил всем, что любит другую, и поселился отдельно вместе с сияющей от счастья тетушкой, от которой, после случившегося, отказалась вся родня. Скандал был страшный, многие подозревали, что дело нечисто, но доказать ничего не могли. Брошенная девушка хотела утопиться, ее чудом успели спасти, но она еще долго болела. Об этой непонятной истории просто-таки гудел весь город, а родители молодого человека не могли поднять глаз от стыда, тем более что мать жениха была моложе избранницы ее сына на восемь лет. Что касается тетушки, то бишь новоявленной супруги, то ей не было никакого дела до пересудов, она просто-таки летала от счастья и старалась не думать ни о чем плохом. Главное - сбылась ее заветная мечта! Ну, а что касается всеобщего осуждения и того, что никто не мог понять странного поступка этого красавца, то женщина рассуждала так - ничего, люди поболтают и успокоятся.
  Однако не прошло и полгода, как все стали замечать, что молодой человек заговаривается, иногда ведет себя неадекватно, а то и совершает странные поступки, которые иначе, как безумными, не назовешь. Однако это еще не все: очень скоро молодой человек стал быстро угасать, старел на глазах, и через какое-то время уже не мог подняться с кровати.
  К сожалению, женщина забила тревогу слишком поздно, когда уже ничего нельзя было сделать - ранее она надеялась, что все обойдется. Не обошлось, молодой человек умер. Что касается женщины, то после смерти супруга она покончила с собой. Краденое счастье обошлось ей очень дорого...
  - Какую неприятную историю ты мне рассказала... - повел плечами Вячко.
  - Самой было не по себе... - вздохнула я. - Не знаю как другие, а лично я так и не смогла оправдать поступок этой женщины
  - Слушай, а давай больше не будем говорить обо всем этом... - предложил Вячко. - К тому же ты устала, надо отдохнуть. Конечно, можно прогуляться по улицам, но я предлагаю зайти в какой-нибудь уютный уголок и там посидеть, немного отвлечься. Вот, как раз неподалеку есть трактир "Горячий каравай". Говорят, там подают на редкость вкусные пироги, да и кормят там неплохо.
  - Даже не знаю...
  - Зато я знаю... - взяв меня за руку, Вячко направился к трактиру. - Делу время, но иногда и отдых нужен.
  - Я в этом трактире никогда не была.
  - Я тоже, вот и выясним, правду говорят о здешних поварах, или нет.
  Вообще-то сейчас мне больше всего хотелось оказаться в своей комнате, лечь спать, и выкинуть из головы все дурное, но Вячко и слушать меня не стал, а просто потащил за руку в трактир. Ладно, не буду возражать, тем более что поесть я бы сейчас не отказалась.
  К счастью, оказался свободен стол в углу, да и само помещение выглядело вполне прилично. Заказав целую кучу пирогов с разной начинкой, Вячко поинтересовался у меня:
  - Что пить будешь?
  - Травяной чай.
  - Я имею в виду, какое вино тебе больше нравится?
  - Я не пью вина. Правда, правда... - заторопилась я. - Магам, таким как я, хмельные напитки запрещены - об этом тебе скажет каждый, кто учился в школе магии.
  - Почему нельзя?
  - Есть целый ряд причин, и одна из них та, что маг должен постоянно сохранять ясность ума.
  - Сурово у вас. Ладно, от малинового вина тебе плохо не станет.
  - Не надо!
  - А я считаю, надо.
  От вина, которое поставили нам на стол, шел запах леса и спелых ягод, и от этого легкого аромата даже чуть кружилась голова. А, была - не была, один раз не считается, можно и нарушить запрет. Всего лишь пару глоточков, не больше...
  Почему нам нельзя пить - это я поняла, когда утром направлялась в лавку. Вроде и выпила не очень много, а голова болела, хотя с чего ей не болеть, если Вячко еще несколько раз заказывал нам малиновое вино. Чего уж там греха таить - отказываться от него я не стала. Запрет на хмельное я вчера, конечно, нарушила, но зато на душе у меня стало куда легче. Мы с Вячко долго сидели в трактире, разговаривали о всякой ерунде, а потом шли по ночному городу, и я хохотала над шутками Вячко. Настроение было прекрасным, все проблемы незначительными... Зато сейчас я думала только о том, что как только приду в лавку, первым делом попрошу Мей приготовить мне чай от головной боли. А Вячко идет рядом в прекрасном настроении - у него, судя по всему, голова не болит...
  Возле нашей лавки уже толпился народ. Хм, кому это так рано я понадобилась? Мало того, что несколько человек гомонят промеж собой, так еще и двоих детей с собой притащили - малыши, как я вижу, испугано жмутся к матери! Ох, и принесла сюда нелегкая этих людей! Похоже, мой утренний чай откладывается на какое-то время.
  - Мы уж ждем давно!.. - вместо приветствия заговорила высокая женщина с грубоватым голосом. - Можно было бы и поторопиться!
  - Когда смогла, тогда и подошла... - только что не огрызнулась я, отпирая дверь. - Заходите.
  Вся компания ввалилась в лавку, и я заглянула к Мей - она всегда рано приходит к себе.
  - Мей, мне бы чай головной боли.
  - Сейчас сделаю... - она кивнула в сторону двери, за которой шумели люди. - Я так и знала, что они к тебе придут!
  - Кто - они?
  - То есть как это - кто? Помнишь, я тебе вчера рассказала о том, как к хм... верному семьянину женщина с двумя детьми приехала? Так вот это они все и есть. Как видно, меж собой к согласию не пришли, вот и заявились к тебе - мол, разберись!
  - Поняла... - кивнула я головой. - Сейчас выясним, что к чему.
  Вернувшись к себе, я поинтересовалась:
  - С каким вопросом ко мне пожаловали, люди добрые?
  - Да вот... - высокая женщина с грубоватым голосом только что не стукнула кулаком по деревянной стойке. - Жили мы, не тужили, и вдруг заявилась к нам домой вон эта баба, нахалка такая, детей своих привезла, да еще и говорит, что это дети моего мужа! Обманывает честных людей, семью нашу рушит, ведь мой муж клянется и божится, что к этим детям отношения не имеет! Да, кается, согрешил разок, но это было много лет назад, и не с ней, а она сейчас невесть чьих детей к нам притащила, да еще и уверяет всех, что это дети моего мужа! Вот нахалка!
  - Все поняла... - я махнула рукой и обратилась ко второй женщине. Эта вроде не такая боевая, но тоже настроена на схватку. - Теперь тебя слушаю.
  - Его это дети... - всхлипнула та. - Он ко мне уж который год ездит, замуж позвал, а теперь заявляет, что не причем! Да разве так можно? Мена брат из родного дома выставил - мол, сколько вам с отцом детей можно порознь жить? Это непорядок, а потому езжай к нему, вам давно в своих отношениях следует порядок навести! Я и приехала, думала, одной семьей жить будем, а тут вот оно что!..
  Что касается виновника всего этого безобразия, крепкого неказистого мужчины, то тот стоял чуть в стороне с видом оскорбленной добродетели - мол, я тут пострадавшая сторона, напрасно оболган и оклеветан...
  В любое другое время я бы всех присутствующих призвала к порядку, а заодно и выволочку бы им устроила, но сейчас у меня болела голова, и выслушивать препирательства не было ни малейшего желания. Посмотрела на мужчину, а потом на женщину с детьми.
  - Так, ты и ты. Подойдите ко мне.
  - Зачем?.. - подал голос мужчина.
  - Подойди, я сказала!
  Когда мужчина неохотно подошел ко мне, я взяла его руку, подержала ее несколько секунд, а потом попросила одного из детей протянуть мне свою ручку. Ну, тут все просто...
  - Теперь второй ребенок... - и его руку я подержала. Все так, как я и думала.
  - Ну, вот что, дорогой папаша... - обратилась я к мужчине. - Дети твои, тут нет никаких сомнений. И не говори больше, что они к тебе не имеют отношения - твоя плоть и кровь. Так что нравится это тебе, или нет, но детей признавай.
  - Еще чего!.. - чуть не взвыла высокая женщина. - Пусть вон уходят!
  - Да куда ж мы с детьми пойдем-то?.. - всхлипнула вторая.
  - Куда хочешь!
  Обстановка в лавке начинала накаляться, еще немного - и дойдет до драки. Я уже хотела, было, рявкнуть на всех, но тут из комнаты Мей вышел Вячко и гаркнул:
  - А ну, замолчали все!
  От растерянности женщины смолкли, а Вячко продолжал:
  - Слышь, мужик, ну, накосячил - бывает, не ты первый, не ты последний. Все мы не ангелы, мало ли что в жизни случается. Вот и теперь, хочется тебе того, или нет, но ошибку надо исправлять. Где хочешь, там и ищи жилье для своей второй жены и детей. И не тяни, а не то если слухи дойдут до градоправителя, то я тебе не завидую - он, говорят, такие истории на дух не переносит. Как бы дело хуже не обернулось.
  - Да не виноват я... - затянул, было, мужчина свою прежнюю песню, но я его перебила.
  - Вот что, кот блудливый. Даю тебе седмицу, чтоб порядок в семье навел, и чтоб никто обижен не был. В ином случае пеняй на себя.
  - Да что ты мне сделаешь?.. - пытался хорохориться мужчина, но в этот момент над дверями звякнул колокольчик и вошел отец Ефимий. Надо же, давно его не видела, но сейчас его визит был как нельзя кстати. При виде инквизитора мужчина сразу умолк, а я мило улыбнулась:
  - Здравствуйте, отец Ефимий, как хорошо, что вы сюда заглянули. Нам с вами надо бы поговорить о чужих грехах и об их искуплении.
  - Всегда рад оказать посильную помощь страждущим и наставить согрешивших на путь истинный... - инквизитор окинул взглядом присутствующих, и мужчина едва ли не сжался под взором холодных глаз.
  - Прекрасно, обязательно воспользуюсь вашей помощью. Так вот... - вновь обратилась я к мужчине, который заметно растерял свой боевой настрой. - Так вот, через седмицу проверю, как у вас обстоят дела, и если что не так, то, как говорится, не взыщите.
  - Ну, мы уходим... - выдохнул тот, и чуть ли не бегом бросился прочь, а за ним и все остальные. Да, грозная слава инквизиции говорит сама за себя и иногда может оказаться полезной.
  - Что им от вас было нужно?.. - поинтересовался отец Ефимий, глядя на закрывшуюся дверь.
  - Обычные семейные проблемы, которые надо срочно решать.
  - Смиренность, прощение и любовь - вот главное в умеренности и гармонии... - проворчал инквизитор. - Жаль, что не все это понимают.
  - Полностью с вами согласна.
  - Я заглянул сюда по просьбе отца Петра. Он хотел бы увидеть вас у себя.
  - Хорошо, сейчас отправлюсь.
  Когда отец Ефимий ушел, я пошла к Мей.
  - Как там насчет чая? А то мне сейчас надо отправляться пред светлые очи отца Петра, а голова просто трещит. Чтоб я еще раз вино пила, да еще в таком количестве!..
  - Это просто отсутствие должной практики... - хохотнул Вячко. - Я, например, себя прекрасно чувствую. Может, еще кружечку вина? Клин клином вышибают.
  - Молчи, злодей!.. - у меня появилось желание кинуть в молодого человека чем-то потяжелей.
  - Вот, пей... - Мей пододвинула ко мне кружку с травяным отваром. - Интересно, что святому отцу от тебя надо?
  - Опять, похоже, намерен отправить меня куда-то, а мне сейчас даже шевелиться не хочется!
  - Ничего... - хмыкнул Вячко. - Прогуляешься по улице, и все пойдет - это я многократно проверил на себе.
  Тут молодой человек оказался прав, во всяком случае, когда мы через четверть часа подошли к зданию, где находилась Святая инквизиция, я чувствовала себя куда лучше.
  - Госпожа Изок... - отец Петр, по своему обычаю, не стремился к долгим разговорам со мной. - Вам следует сегодня отправиться в Ронсток. Там обратитесь в Святую инквизицию.
  - Могу узнать причину?
  - Это связано с одним из расследований, которое проводит Святая инквизиция. Тогда была история с порчей, сделанной на дорогое платье.
  - Помню.
  - Там требуется небольшая помощь с вашей стороны. К полудню вас будет ждать карета, возможно, вы задержитесь в Ронстоке на день-два.
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, после чего мы с Вячко покинули кабинет святого отца.
  - Что, к Мей пойдем?.. - спросил Вячко. - Надо ей сказать, что уезжаем.
  - Да, надо ее предупредить. Только вначале еще кое-куда заглянем. К Искре.
  - К какой еще Искре?
  - К той, которую родственники мужа из дома выгнали. Причиной тому была Новица - та самая безголовая особа, которую кавалер чуть не зарезал на рынке.
  - А то, как же, помню, только не знал, что ту милую молодую женщину звать Искра. Интересно, как у нее сейчас дела?
  - Вот об этом и узнаем.
   Дом Искры и ее матери стоял на тихой улочке, и стоило нам войти в ворота, как мы увидели девушку, укачивающую на руках засыпающего ребенка.
  - Ой, это вы... - Искра увидела нас. - Как хорошо, что вы пришли!
  - Малыш здоров?
  - Да, спасибо, с ним все хорошо. А вот у меня... - подбородок у девушки задрожал.
  - Не плачь, рассказывай, как дела.
  Немногим позже, отдав уснувшего ребенка матери, Искра рассказала нам о том, что происходит в ее жизни, и если честно, то там идет самая настоящая черная полоса, и виной тому все та же самая Новица, чтоб ее!.. Дознаватели расстарались, и сумели найти немалое количество грехов у этой девицы, так что ни о каком прощении, даже за деньги, тут не может быть и речи. Как оказалось, эта "милая домашняя девочка, любимица всей семьи" в действительности такая оторва, что (если можно так выразиться) хоть за голову хватайся. Так что в итоге всей этой истории пострадала репутация ее семьи, отцу придется платить огромный штраф за шалости доченьки, да к тому же после суда Новице, в самом лучшем случае, грозит монастырь со строгим уставом. Девица во время свиданий с родными рыдает в три ручья, умоляет спасти ее, забрать домой, и клянется, что больше никогда-никогда не выйдет из родительской воли и будет послушной, ведь она просто немного ошиблась, вот и все - кто же знал, что до такого дойдет... Только вот на то, чтоб хотя бы облегчить участь этой безголовой особы нужны большие деньги, которых сейчас в семье нет.
  Естественно, семейка во всем обвиняет Искру - мало что и у кого в семье происходит, так зачем же все вытряхивать наружу? Позвала какую-то ведьму, чтоб своего сопляка успокоить, и вот до чего дело дошло!.. Да если б не ты, то у нас в семье все было бы хорошо! Видеть тебя больше не желаем, и ничего слышать не хотим! Живи, как хочешь, но к нам и близко не подходи!..
  А муж Искры... Он несколько раз втайне от семьи приходил сюда, проведывал жену и ребенка, но и только. Против своей семьи он не пойдет - так воспитан. А недавно его отец прямо потребовал, чтоб его сын развелся с Искрой, и объяснил это так: ты ее в семью привел, тебе семью и спасать. Как? Очень просто: после развода сразу же женишься на другой, той, за которой дают хорошее приданое, а деньги нам сейчас позарез нужны, иначе твою сестру не спасти, да и у нас нет желания стать нищими. Кто невеста? Единственная дочь одного богатого купца, только вот беда в том, что она с рождения (как бы это помягче выразиться) несколько глуповата, проще говоря, скорбна головушкой, причем в прямом смысле этого слова. Жениха ей, конечно, можно найти, чем тот купец сейчас и занимается - мол, выйдет дочка замуж, нарожает детей, и детки, скорей всего, нормальные будут, а это главное. Купец уже дал понять семье Новицы, что муж Искры ему по душе, да и ребенок у него хороший и красивый, так что, господа хорошие, ответ за вами, но с решением не тяните, потому как долго ждать я не намерен...
  - И что твой муж решил?.. - спросила я у Искры.
  - Ничего... - покачала та головой. - Он послушный сын, но... Нас, вроде, любит, но отец и все их семейство для него не менее важны, и давят на него, как могут. Там уже разговоры идут о разводе и о будущей свадьбе, как о деле решенном. Вот муж и не знает, как поступить, но на той богатой девице ему жениться точно не хочется, это и без слов понятно.
  - У тебя есть что-то из вещей мужа?
  - Нет... Хотя у меня осталась его расческа. Подойдет?
  - Да. Принеси ее.
  Обряд не занял много времени, и, отдавая расческу Искре, я сказала:
  - Тут нет приворота, просто я сделала так, чтоб твой муж чаще вспоминал о своем ребенке. Если вы ему по-настоящему дороги, то он вернется, а если нет, то это будет его выбор.
  - Боюсь, он не посмеет ослушаться родителей.
  - Если даже так, одна не останешься - помогу, чем смогу. Вернусь через несколько дней, там и поговорим, тем более что, как я понимаю, твой муж к этому времени должен определиться с выбором.
  Ну что тут скажешь? У каждого свои проблемы, но Искре я все же помогу...
  
  Глава 12
  
  В Ронсток мы с Вячко прибыли во второй половине дня, ближе к вечеру: отправиться из Терниена в полдень у нас не получилось, причем задержка произошла не по нашей вине - что-то там стряслось с колесом кареты, на которой мы должны были поехать в Ронсток, и на починку понадобилось какое-то время. Затем несколько часов езды в карете, и мы уже на месте, потому как расстояние между нашими городами сравнительно небольшое.
  Ронсток - это большой приморский город, и в его гавани находится немало торговых кораблей, а потому жизнь в городе кипит ключом, в отличие от нашего Терниена, который куда меньше Ронстока, а заодно и куда спокойней. Признаюсь: не люблю больших городов, я от них устаю - наверное, просто не привыкла к их постоянному шуму и быстрому ритму жизни. В чем-то меня можно понять: вначале я росла в монастыре, а там, естественно, все подчинено строгим правилам и тишине, затем была школа магии, которая тоже расположена в сравнительно тихом месте. Потом Север с его небольшими поселениями, а вслед за этим я оказалась в Терниене, жизнь в котором (во всяком случае, внешне) текла более-менее спокойно. Сейчас же, в Ронстоке, я чувствовала себя (как иногда говорил один из преподавателей школы магии) несколько не в своей тарелке. Ну да ничего: надеюсь, пробуду здесь недолго, а потом опять вернусь в Терниен.
  Карета остановилась у высокого здания из серого камня - здесь располагалась Святая инквизиция. Следует отметить, что это строение было куда больше той немалой каменной постройки, в которой располагалась Святая инквизиция в Терниене - что ж, этот город больше, а значит, что здесь и служителей больше, да и работы у них немало. Ох, не по сердцу мне такие места, как это серое здание, но делать нечего - мы должны трудиться с церковниками рука об руку. В дороге (благо время позволяло) рассказала Вячко историю о зеленом платье с золотой вышивкой, при помощи которого кто-то хотел свести свои болезни и беду на другого человека.
  Отец Илия, в кабинет к которому нас проводили, являлся главой здешнего отделения Святой инквизиции. Это был невысокий мужчина с вечно хмурым выражением лица и постоянными четками в руках. При виде нас он, вместо приветствия, недовольно произнес:
  - Я ждал вас немного раньше.
  - Мы торопились, как могли... - развела я руками.
  - Дела не терпят отлагательств... - с почти неуловимым раздражением в голосе произнес отец Илия. Ранее я уже несколько раз встречалась с этим человеком, и не сомневаюсь, что будь на то его воля, я бы уже давно оказалась в подвалах инквизиции или на плахе - инквизитор крайне неприязненно относился к магам, и уж тем более с трудом выносил присутствие нашей ученой братии рядом с собой. Более того: он охотно бы отправил нас всех на костер, причем не отказал б себе в удовольствии лично подпалить хворост и дрова. Ко мне он относился вежливо-нейтрально, однако неприязнь нет-нет, да пробивалась в его голосе.
  - Полностью с вами согласна - время терять не стоит... - кивнула я головой.
  - Тогда сразу перейдем к делу... - отец Илия чуть заметно поморщился. - После проведенного расследования по присланным нам данным, мы задержали некую женщину, но она ни в чем не признается. Госпожа Изок, требуется ваша помощь. Вы видели то платье, через которое была наведена порча, провели над ним обряд очищения, и, надеюсь, сумеете убедить подозреваемую рассказать правду о том, что произошло.
  - Я видела всего лишь платье, но не продавца.
  - Мы не откажемся от любой помощи в проводимом нами расследовании... - уклончиво ответил отец Илия. - Тем более что допрос подозреваемой уже начался.
  - Что я должна сделать?
  - Помочь разговорить подозреваемую. Вам ранее уже приходилось принимать участие в допросах, опыт имеется, так что я надеюсь на ваше содействие и в этот раз.
  Да, мне уже довелось и при допросах присутствовать, и содействие оказывать, но... Неужели Святая инквизиция не может добиться признания у подозреваемой, и тут требуется моя помощь? Извините, но в подобное мне плохо верится. К тому же у этих святош хватает мастеров пыточных дел, причем некоторые из них такие гм... умельцы, что заставят разговориться кого угодно, однако инквизиторы в этот раз проявляют непонятную деликатность. Что, какие-то свои игры, в которых святоши предпочитают загребать жар чужими руками? Судя по всему, здесь дело в чем-то ином, или же по каким-либо обстоятельствам отец Илия не может решиться на допрос с пристрастием. Если это так, то причина может быть только одна: инквизитор вынужден иметь дело с кем-то из сильных мира сего, причем из числа тех, с коими поневоле вынуждена считаться даже Святая инквизиция. В ином случае эта самая подозреваемая уже давно сидела бы в одном из здешних пыточных подвалов со всеми вытекающими отсюда последствиями. Непонятно и другое: для того, чтоб опознать продавца платья, нужно всего лишь привезти сюда мать с дочерью, тех, что купили у незнакомки то красивое платье, однако их здесь почему-то нет, но попросили приехать меня.
  - С кем именно я должна поговорить?
  - Предположительно с той грешницей, которая продала горожанкам то самое платье. В своем проступке она не признается, хотя доказательств ее вины хватает.
  - Видимо я что-то не понимаю... - протянула я, и отец Илия правильно истолковал мои слова..
  - Ее брат занимает высокое положение, причем не только в нашем городе... - уклончиво ответил тот. - И потому тут все не так просто. Эта женщина из числа тех, с кем нужно обращаться с э-э... осторожностью. Доказательств ее вины немного, и они косвенные. То, что то самое платье было сшито по ее заказу - это неоспоримый факт, но и только. Нам нужно ее признание, но получить его непросто.
  А вот теперь мне кое-что становится понятным - похоже, святоши опасаются нарваться на неприятности от влиятельных родственников подозреваемой, и потому стараются действовать очень осторожно, но и дело бросать на полпути им не хочется, так что в этой ситуации я для них - самая подходящая кандидатура. В случае возникновения проблем многое можно свалить на меня.
  - Что еще можете сказать?
  - У этой женщины есть дочь - девушка с очень слабым здоровьем, которая иногда месяцами не поднималась с постели. Недавно она стала чувствовать себя куда лучше, пошла на поправку, стала совершать пешие прогулки, принимать знаки внимания от молодых людей, несколько раз была на званых приемах и о проблемах со здоровьем стала забывать, что не могло не радовать ее близких. Однако в последнее время девушка вновь занедужила, и, как говорят, чувствует себя куда хуже, чем раньше. Это все, что я вам могу сказать.
  Ну, тут все понятно: после снятия порчи она, эта самая дрянь, возвращается к тому, кто ее сделал, или же к тому, с кого она была снята. Мастер, который перенес болезнь на платье, явно поставил для себя защиту, а это значит, что болезнь с удвоенной силой вернулась к бывшему больному, или больной. Отец Илия об этом прекрасно знает, но прямо говорить не хочет.
  - Что конкретно от меня требуется?.. - поинтересовалась я.
  - Можете вступить в допрос, когда сочтете это нужным. Брат Донат об этом предупрежден.
  - Буду рада помочь вам, чем смогу.
  - Иного ответа я от вас и не ожидал... - в голосе инквизитора не было никаких эмоций. А еще мне кажется, что, несмотря на добрые слова и желание помощи, он охотно вытолкал бы нас взашей отсюда, и навсегда запретил показываться ему на глаза, только вот сделать это пока что не может.
  Пытаясь уж очень явно не показать нам своей неприязни, отец Илия позвонил в колокольчик, и в кабинет вошел молодой монах.
  - Брат Варак, проводите этих людей в допросную, туда, где сейчас находится брат Донат.
  - А я что должен делать?.. - спросил Вячко.
  - Помалкивать... - хмыкнула я. - И вмешаться, если что пойдет не так. В общем, действуй по обстоятельствам.
  Мы вышли из кабинета отца Илии, и пошли следом за молчаливым молодым монахом. Я собиралась, было, отравиться по лестнице вниз, в подвалы, где обычно идут допросы с пристрастием, но монах направился куда-то внутрь здания, и вскоре мы остановились перед дверью, окованной металлом. Брат Варак постучался, после чего нам открыли дверь.
  Небольшое помещение, стол, за которым сидит монах, на стоящем неподалеку небольшом столике расположился писец, перед которым находится стопка бумаги и чернильница с пером. Посередине комнаты стоит стул, на котором сидит немолодая женщина. Нам с Вячко оставалось только, не говоря ни слава, присесть на узкую скамейку, стоящую у стены неподалеку от входа. При нашем появлении женщина лишь скосила взгляд на вошедших, и не более того, а затем, продолжая разговор, вновь обратилась к сидящему за столом монаху.
  - Я уже сказала, что ваши бестактные вопросы мне надоели. Требую немедленно отпустить меня, или вас ждут большие неприятности. Я понимаю, что Святая инквизиция стоит на страже интересов нашей страны, и лишь потому, как законопослушный человек, согласилась отвечать на ваши вопросы, но мое терпение не беспредельно, а вы слишком долго злоупотребляете моим добрым расположением.
  Судя по ее голосу и осанке, я имею дело с высокородной особой. Голос неплохо поставлен - сразу видны хорошие учителя и монастырская школа. Ее возраст немногим более пятидесяти лет, обычная внешность, прекрасная осанка, в темных волосах, уложенных в красивую прическу, видны седые пряди. Да и одета она соответственно своему статусу - скромно и дорого, во всяком случае, ткань, из которой сшита ее одежда, стоит немалых денег, к тому же изготовил эту одежду умелый портной. Украшений на ней немного, но каждое из них потянет на целое состояние. Не удивлюсь, если это фамильные драгоценности. Похоже, женщина не только относится к числу более чем состоятельных людей, но еще и имеет отношение к одной из знатных семей.
  - И все же я вновь повторю свой вопрос... - произнес сидящий за столом монах - это и был брат Донат. Мне уже приходилось встречаться с ним ранее, и, на мой взгляд, это был далеко не худший представитель здешних дознавателей - во всяком случае, сразу в пыточный подвал подследственных он не отправлял, а пытался воззвать к их разуму, что для служителя Святой инквизиции является чем-то сродни слабости. Да и ко мне брат Донат относился без открытой неприязни, что для церковника уже немало. - Как платье, которое вам сшили, могло не только пропасть из вашего дома, но вдобавок ко всему через него на покупательницу была наведена смертельная порча?
  - А я вам в который раз отвечаю, что не имею об этом никакого понятия... - в голосе женщины слышалось раздражение. - Вам не надоело переливать из пустого в порожнее?
  - Неужели вы не заметили пропажу столь дорогого платья?.. - брат Донат предпочел пропустить мимо ушей последнюю фразу женщины.
  - У меня, знаете ли, хватает одежды, причем самой разной, и я не занимаюсь ежедневным пересчетом одежды вы своем гардеробе. Кстати, я искренне раздосадована пропажей платья, потому как оно обошлось мне в достаточно значимую сумму.
  - И все же какие-то предположения у вас должны быть?.. - продолжал брат Донат.
  - Конечно, есть... - чуть пожала плечами женщина. - Дурные слуги есть везде, в том числе и в моем доме. Платье, не спорю, было красивое и цены немалой - во всяком случае, подавляющей части обитателей Ронстока оно не по карману. Остальное просто: похоже, кто-то из слуг не удержался, и украл столь понравившуюся ему вещь, но понимал, что платье очень приметное, и оставлять у себя его не стоит, а потому в итоге продал его. Судя по всему, оно попало не в те руки.
  - То есть вы грешите на своих слуг?
  - А на кого же еще? Сейчас, знаете ли, очень непросто найти по-настоящему честных и преданных слуг. Сложность в том, что вора невозможно вычислить, потому как слуги, даже пойманные с поличным, будут отпираться до конца.
  - Те женщины, которым вы продали платье...
  - Я что, похожа на уличную торговку?
  - Это было на рынке в Терниене...
  - Того не легче! Вы что, считаете, что я встала за прилавок и стала зазывать покупателей? Подобное предположение нелепо и оскорбительно! Такой чуши я не слышала никогда, и говорить об этом всерьез просто смешно! Чтоб внести ясность, сообщаю, что как у меня, так и у моей семьи, нет материальных проблем, и распродавать свою одежду, тем более на каком-то захудалом рынке, я не собираюсь.
  - Не надо передергивать мои слова.
  - Я просто честно удовлетворяю ваше любопытство, хотя большинство ваших вопросов находится за пределами вежливости и такта.
  - Установлено, что в тот день, когда в Терниене было продано платье, вы куда-то уезжали из города с раннего утра.
  - По-вашему, у меня нет никаких дел? Чтоб вы знали - их хватает.
  - Вас не было в Ронстоке более чем полдня.
  - И что с того? Повторяю - я отлучалась по делам. Это могут подтвердить мои слуги.
  - В тот день вашу карету видели следующей в направлении Терниена.
  - В направлении - возможно, только вот я не была в Терниене уже лет пять, не меньше... - поморщилась женщина. - Не выношу захолустные городишки, и мне там делать нечего.
  - Пожалуй, стоит устроить очную ставку между вами и теми женщинами, которые купили платье. Как вы к этому отнесетесь?
  - Устраивайте, не возражаю... - усмехнулась женщина. - Эти дуры от страха или за обещанное вознаграждение могут брякнуть все, что им скажут. Вопрос в другом - как это будет выглядеть со стороны. Вряд ли их ответы будут достоверны, тем более что врагов у нашей семьи хватает, и они не дремлют. Думаете, моим родственникам понравятся ваши подозрения? Кому в итоге поверит суд - нескольким оборванкам, которые плетут невесть какую ересь, или мне? Ответ очевиден.
  Тут она права... - подумалось мне. Теперь понятно, почему сюда не позвали мать и дочь, которые купили то красивое платье - их слова могут быть не приняты во внимание, да и с опознанием явно возникнут сложности. Если я правильно поняла, то у семьи этой женщины хватает власти и влияния. Впрочем, дама это и не скрывает. А еще она говорит с такой уверенностью, что поневоле хочется верить.
  - Вы предъявляете мне обвинение в совершении какого-то жуткого преступления... - продолжала женщина. - Давайте уточним: все, что у вас есть - это мое платье. Так я и не отрицаю - платье, и верно, мое, но оно у меня, увы пропало, так что я и без того понесла некий убыток. Что дальше? Ничего! У вас есть доказательства того, что я колдовала или делала нечто похожее? Их нет, потому как я ничем таким не занимаюсь, и никогда не занималась, да и статус моей семьи не позволяет ничего подобного. В этой истории я пострадавшая, но вы отчего-то стараетесь сделать из меня обвиняемую. Вам не кажется, что это уже чересчур? То, что вы пытаетесь мне предъявить - это нечто ужасное, и играть в ваши игры я не намерена, так что заканчиваете с этой болтовней.
  - У меня еще есть вопросы.
  - Повторяю то, что уже говорила вам ранее: я прекрасно понимаю, что вы занимаетесь своим делом, и должным образом оцениваю ваше служебное рвение, а потому сочла возможным пойти вам навстречу, и ответить на все вопросы, так что меня нельзя упрекнуть в отсутствие желания сотрудничать со Святой инквизицией. А сейчас мне пора идти - я и без того слишком засиделась в гм... гостях, устала и хочу отдохнуть. Надеюсь, на этом наш утомительный разговор закончен.
  Брат Донат глянул на меня и чуть заметно кивнул головой - понятно, дает знак, что я могу вступить в разговор.
  А эта дама крепкий орешек, ее так просто не возьмешь, и вежливость она воспринимает как должное, а значит, тут надо действовать по-другому. Да еще она, без сомнений, уверена, что за ней стоит такая сила, с которой должна считаться даже инквизиция. Надо бы стряхнуть с женщины излишнюю самоуверенность.
  Поднялась с места, подошла к столу, за которым сидел брат Донат, и обратилась к женщине.
  - Мне бы тоже хотелось задать вам несколько вопросов.
  - А это, собственно, кто такая?.. - женщина посмотрела на брата Доната. - И по какому праву она вздумала со мной разговаривать?
  - Я лечея, и проживаю...
  - Мне до этой наглой особы нет никакого дела, и уж тем более меня не интересует, где и в какой дыре она проживает... - женщина кинула меня взгляд, в котором не было ничего, кроме брезгливости.
  - И все же вам придется меня выслушать. Повторяю еще раз - я лечея, и...
  - Да ты, никак, решила мне что-то продать?.. - скривила губы та, глядя на меня, как на надоедливую муху, которую надо или прихлопнуть, или же от нее следует просто отмахнуться. - Так вот, предупреждаю сразу: зелья на основе лягушачьих лапок и растирки из шкурок летучих мышей меня не интересуют - с этим обращайся к другим, к той черни, которая верит во всякую чушь.
  - Тем не менее...
  - Научись вначале должным образом обращаться к тем, кто неизмеримо выше тебя по праву рождения и положения в обществе, хотя откуда тебе знать такие слова... - поцедила дама сквозь зубы. Похоже, она решила поставить меня на место, а заодно сорвать на мне свое плохое настроение. - А сейчас пошла вон отсюда.
  Понятно, что незримую уверенность в себе этой особы так быстро не пробить. Чтоб ее разговорить, надо вывести женщину из себя. Хотя эта дама внешне невозмутима, но ее спокойствие явно напускное, или же эта выдержка - результат долгой работы над собой. Вежливость, которую демонстрирует брат Донат, тут не поможет - женщина воспринимает ее, как должное. Нужно действовать как раз наоборот - здесь нужны грубость и хамство, а также удар в самое больное - в то, что выведет ее из себя.
  - Пойти вон отсюда? Обязательно пойду, не сомневайтесь... - не стала отказываться я. - Причем сделаю это с радостью, потому как общение с вами тоже не доставляет мне ни малейшего удовольствия, а потому считайте, что наши чувства взаимны.
  - Что?.. - услышать подобное женщина никак не ожидала.
  - Только перед тем, как я уйду, вам надо кое-что узнать... - продолжала я. - Тем человеком, кто обнаружил смертельную порчу, сделанную на платье, была я. Я же сняла всю ту грязь, которую порча принесла в семью покупательницы, а заодно уничтожила платье, как это и положено делать в таких случаях. Естественно, порча отправилась назад. Кстати, не знать о подобном вы не могли - наверняка тот, кто делал черный обряд, предупреждал о том, какие последствия могут ожидать вас в том случае, если порча будет обнаружена и снята. Наверное, говорили и о том, что возвращенная порча ударит с двойной силой, что, похоже, и произошло - говорят, в последнее время ваша дочь чувствует себя значительно хуже. А вот платье мне жаль - оно было таким красивым, и трудов на его изготовление ушло ой как немало! Хотя зачем мне жалеть платье, если вы его не пожалели... Так что должна вам сказать, что все ваши труды были напрасны, и вы своим неразумным поступком ничего не добились, а сделали только хуже... - при этом я так насмешливо усмехнулась, что самой стало противно.
  Несколько мгновений женщина молчала, бледнея на глазах, а затем сорвалась с места и кинулась на меня с криком:
  - Ах ты тварь!..
  Я, конечно, ожидала от этой особы какой-то реакции на свои слова, но к такому была не готова - уж очень выдержанной и хладнокровной казалась женщина. Хорошо хотя бы то, что я успела схватить за руки взбешенную особу, которая хотела вцепиться мне в волосы, однако ярость придала женщине такие силы, что если бы Вячко через мгновение не оказался рядом и не пришел мне на помощь, то, боюсь, волос на моей голове убыло бы наполовину. Еще через пару секунд дверь распахнулась, в комнату вбежали еще два охранника, и лишь все вместе они сумели оттащить от меня разъяренную женщину. Впрочем, вновь усадить ее на тот стул, на котором она сидела раньше, у них не получилось - та билась в их руках и кричала:
  - Так это ты, ты во всем виновата! Моя дочь почти поправилась, я так радовалась, что все идет на лад, а ты... Да как ты посмела, тварь!..
  - Я успела спасти девушку, на которую вы перекинули болезнь своей дочери.
  - Да какое мне дело до той деревенщины! Одной больше или меньше - без разницы! Запомни, я все сделаю для того, чтоб ты сдохла!..
  - То, что вы совершили - это недопустимо!
  - Не тебе, ведьма, указывать мне, что допустимо, а что нет! Если бы у тебя были дети, ты бы меня поняла, да только таким, как ты, это не дано! Я-то никак не могла понять, почему что-то пошло не так, а оказывается, это из-за тебя моя дочь умирает! Если бы не ты, то она сейчас была бы здорова!
  - Тогда бы умерла другая девушка, та, на которую вы переложили болезнь.
  - Тоже мне, великое горе!
  - Вы, как я вижу, не понимаете, что со временем вам бы пришлось вновь повторить этот обряд. Те, кто когда-то связал свою судьбу с черной магией - они так просто своих жертв не отпустят, особенно если у жертв есть деньги, и у меня есть основания предполагать, что вам пришлось бы повторять этот черный обряд снова и снова. Кроме того, наказание за эти деяния легла бы тяжким бременем на судьбы семи поколений ваших внуков и правнуков. Думаете, их судьба была бы счастливой? Нет, они бы долго и горько платили за совершенный вами грех.
  - Ты права в одном, змея... - прошипела женщина. - У меня были бы внуки, но теперь этого счастья мне не дождаться. Как же я хочу удавить тебя своими руками!
  - Чем пугать, лучше сказали бы, к какому мастеру темных дел обращались? Подклад сделан умело...
  - Никому из вашей братии нельзя верить, никому!.. - женщина не могла себя сдерживать. Кажется, давно копившиеся в ее душе эмоции выплеснулись наружу, и остановиться она никак не могла. - Этот мерзавец обещал, что все будет хорошо, моя дочь будет здорова, и никто и никогда не сумеет все повернуть назад...Я же ему поверила, и что теперь? Ненавижу вас всех, ненавижу!..
  - Тот, кто связывается с черными обрядами, вряд ли обретет желаемое... - покачала я головой, глядя на женщину. - Проверено многократно.
  - Да кто ты такая, чтоб мне указывать!..
  В этот момент раздался голос брата Доната, который все это время молча наблюдал за происходящим.
  - Так вы признаетесь в том, что...
  - Ни в чем не признаюсь!.. - кричала женщина. - Мне не в чем признаваться!
  - Но только что все присутствующие здесь слышали...
  - Мало ли что я сейчас сказала, когда вы довели меня до невменяемого состояния?.. - кажется, женщина стала приходить в себя. - И уберите от меня свои грязные руки! А еще пусть эта тварь исчезнет с моих глаз - видеть ее не могу!
  - Вы, знаете ли, тоже не вызываете в моей душе священного трепета... - я повернулась к брату Донату. - Мне можно уйти?
  - Да... - кивнул головой тот.
  - И я хочу уйти отсюда!.. - почти что приказала женщина. - И чем скорей, тем лучше.
  - Подобное у вас вряд ли получится... - заметил отец Донат.
  - Вы забыли, с кем имеете дело!
  - Прекрасно помню. А еще мне хочется процитировать вам Священное Писание: "Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы".
  Не знаю, что на это ответила женщина - просто мы с Вячко ушли из допросной и дверь закрылась за нами. Все, что мне оставалось, так это пойти к отцу Илие, и коротко рассказать ему о том, что произошло.
  - Понятно... - отец Илия привычно перебирал в руках свои четки. Какое-то время он молчал, слышались лишь постукивания деревянных бусин друг о друга. - Святая инквизиция благодарит вас за помощь, и более я не смею вас задерживать.
  - То есть...
  - Будет лучше, если вы сейчас же отправитесь назад.
  Надо же, а я считала, что остаток этого дня мы проведем в Ронстоке, отдохнем и походим по городу, однако в планы отца Илии это, судя по всему, не входит.
  - Если вы считаете, что это правильно... - признаюсь, что я была несколько сбита с толку.
  - Совершенно верно, вам следует вернуться в Терниен. Я распоряжусь, чтоб вашу карету сейчас же подали к входу. Да, и передайте мои наилучшие пожелания отцу Петру.
  - Непременно. Молитесь за меня... - сказала я, и, дождавшись крестного знамения, мы с Вячко покинули кабинет отца Илии.
  Когда мы вышли из кабинета отца Илии, я спросила у Вячко:
  - Ты что-нибудь понимаешь?
  - Давай поговорим об этом позже.
  Карета уже ждала нас у входа, так что менее чем через минуту мы вновь отправились в путь, но на этот раз назад, в Терниен.
  - Ты мне обещал кое-что пояснить... - обратилась я к Вячко.
  - Я просто узнал эту женщину... - вздохнул тот. - Ее звать Велимира, она вдова знаменитого полководца Лесового. Слышала о таком?
  - Конечно! Говорят, он никогда не проигрывал сражений.
  - Этот не совсем так, но в целом именно благодаря ему наша страна одержала немало побед на поле боя. К сожалению, полководец погиб, и я могу только пожелать ему вечного покоя и Царства Небесного. Заслужил.
  - Не ожидала такого от вдовы этого человека.
  - Не ты одна. Да, у госпожи Велимиры всего лишь одна дочь, и та родилась очень болезненной. Как говорят, она почти не может ходить, с трудом разговаривает, и (чего уж там скрывать!) у многих вызывает удивление, как она с таким здоровьем (вернее, с его полным отсутствием) вообще сумела дожить до этих лет... К сожалению, от подобной беды, то есть рождения больного ребенка, никто не защищен. По слухам, госпожа Велимира переехала сюда, в Ронсток, к живущему здесь брату, чтоб ее дочь могла дышать морским воздухом, и чтоб она хоть немного окрепла. Как видно, особых улучшений в здоровье девушки не произошло, вот мать от отчаяния и решилась пойти на такой грех, чтоб излечить дочь.
  - Увы.
  - Однако это еще не все... - продолжал Вячко. - Знаешь, кто брат госпожи Велимиры? Князь Годослав Гай-Окуневский, который является градоправителем Ронстока, и вдобавок ко всему приближен к трону Государя. Как понимаешь, уверенность этой женщины в собственной неуязвимости имеет под собой серьезные основания. Тут даже Святой инквизиции надо соблюдать некоторую осторожность, что мы и наблюдали.
  - Теперь мне многое становится понятным.
  - Думаю, тебе понятно не все. Что такое приморский город? Прежде всего, это порт, через который идут все основные грузы, и именно там совершаются торговые операции и, естественно, крутятся огромные деньги. Нет сомнений в том, что какая-то часть тех денег, пусть даже сравнительно небольшая, оказывается в карманах светлейшего князя. Хотя, возможно, часть не такая и малая, недаром церковники так встрепенулись, и решили хорошенько прижать господина градоначальника, и история с его сестрой подходит для этого как нельзя лучше. А еще твой брат Богомил далеко не в приятельских отношениях с князем Гай-Окуневским - поговаривают, что промеж них серьезные разногласия.
  - Откуда тебе все это известно?
  - Я уже говорил, что какое-то время жил в столице, да и круг общения у меня был соответствующий... - уклонился от прямого ответа Вячко. - Кстати, несколько раз видел там госпожу Велимиру, и даже был ей как-то представлен.
  - Но она тебя, кажется, не узнала - во всяком случае, мне так показалось.
  - Это верно... - согласился Вячко. - Видишь ли, у госпожи Велимиры имеется некий недостаток: она вначале смотрит на одежду человека, а уж потом на его лицо. Если вдруг она посчитает одежду бедной или невзрачной, то на лицо человека смотреть уже не станет. Именно это сегодня и произошло - на мне же самая простая одежда...
  - Как думаешь, князь Гай-Окуневский знал о том, что сделала сестра?
  - Почти уверен, что нет - госпожа Велимира все сделала сама, молчком. Как понимаешь, это не тот случай, о котором можно сообщать посторонним, пусть даже этот посторонний - твой родной брат. Есть вещи, о коих другим лучше не знать, а не то как бы хуже не вышло. Князь - человек осторожный, и в ненужные авантюры влезать не станет.
  - Знаешь, мне жаль ее дочь. Похоже, мать уверила ее в исцелении, и теперь такое крушение надежд...
  - Все понимаю, но... Такова жизнь.
  - Интересно, что будет дальше с госпожой Велимирой?
  - Даже не хочу думать о том клубке интриг, что сейчас начнет разворачиваться, ведь у Святой инквизиции наконец-то появилось то, чем можно хорошо прижать градоначальника - не может быть, чтоб на такой должности за ним не водились грешки. В одном я уверен полностью - церковники свое возьмут в любом случае.
  - Ох... - подумалось мне. Побыстрей бы вернуться в Терниен, где все более или менее тихо и спокойно, и нет интриг на таком высоком уровне. Уж лучше лечить кроликов от падежа, чем оказаться причастной к интригам сильных мира сего.
  На следующее утро я отпирала дверь своей лавки. В Терниен мы с Вячко вернулись затемно, так что выспаться я не успела, да к тому же сегодня пришлось заглянуть к отцу Петру, рассказать ему о результатах нашей поездки. Не знаю, что он думает по этому поводу, но мне святой отец ничего говорить не стал. Ну и хорошо, пусть разбираются промеж собой. Мне же хотелось только одного - пусть будет поменьше посетителей.
  Однако не успела я присесть в лавке, как над дверями звякнул колокольчик - пришла женщина. Судя усталому выражению лица, ее проблемы не связаны с сердечными делами.
  - Только на вас одна надежда... - вздохнула она. - Не знаю, что с сыном делать. У меня их трое - с двумя старшими я и бед не знала, а вот с младшим сладу нет - постоянно из дома сбегает. То к какому-нибудь обозу пристанет, в другой город уйдет, и там с нищими бродит, то по деревням ходит, по несколько дней дома не ночует, то пропадает невесть где. Мы уж его и ругали, и наказывали, и уговаривали - все без толку. Не сидится ему дома, все тянет куда-то. Как он в очередной раз сбежит, так я по ночам спать не могу - вдруг с ним что-то дурное случится!.. В эти дни мы все переживаем, от беспокойства места себе не находим! Его поведение можно было бы понять, если б мы его лупили, или он от наказаний убегал, так ведь у нас семье все в порядке. Я детей люблю, стараюсь им ни в чем не отказывать, да и муж у меня из тех, кто все для семьи делает. А сын в очередной раз вернется домой, грязный, оборванный, пообещает, что больше не будет убегать, какое-то время дома поживет - и снова его нет. Я, грешным делом, частенько свекра (царство ему небесное!) поминаю недобрым словом - он точно такой же был, ему лишь бы из дома уйти, приключения себе на шею искать. Сколько с ним свекровь слез пролила - и не описать, а сынок мой младший, как видно, в деда уродился, вот горе какое...
  - Не расстраивайтесь, этой беде можно помочь... - успокоила я женщину. - Вы вот что сделайте: на убывающей луне надо взять старые ботинки сына, которые он уже не носит, насыпать в них морскую соль, и так ее заговорить... Вот вам бумага и карандаш, пишите.
  - Да, сейчас... Говорите.
  - "Топтун, беготун, отвяжись от сына моего (тут надо назвать имя ребенка), чтоб ему в чужие места не стремиться, от дома родного не отвалиться. Ему беспризорником не бродить, а под крышей родного дома жить. Соль у крыльца высыпается, мое желание сбывается. Как на соль заговорено, так и сбудется!".
  - Записала... А что потом?
  - Через три дня эту соль из ботинок у крыльца рассыпать. Вот и все.
  - Так просто?
  - Если сделаете все правильно, как я сказала, то сын больше убегать не будет.
  - Ой, спасибо вам!
  - И вашей семье спокойствия...
  Не успела женщина уйти, как в дверях столкнулась с другой посетительницей. Эта была уже в возрасте, и выглядела уставшей. Похоже, и у нее в семье неприятности.
  - Мне только и остается, что за голову хвататься... - устало произнесла она. - С дочкой не знаю, что и делать. Раньше у нас все хорошо было, да все пошло наперекосяк после того, как она вышла замуж без родительского благословения за какого-то прохвоста, да еще и иноземца. Тот ей только что горы золотые не обещал, ну, та уши-то и развесила, нас с отцом слушать не стала. Семейной жизни у них, считай, не было - приедет этот обормот раз в полгода на несколько дней, у них гулянка, дым коромыслом, вино рекой, а потом он снова уезжает на несколько месяцев, а то и дольше. Лет шесть у них это все тянулось, а потом зятек и приезжать перестал, куда пропал - этого никто не знает. Ну, пропал - и ладно, переживем, невелика потеря, так ведь дочка-то моя, стыдно сказать, теперь только что не в разгул пошла! Каждый день с разными кавалерами, где по ночам ходит - неизвестно, где какой праздник - там она и есть! А ведь у нее же трое маленьких детей, и всех она бросила на меня - мол, воспитывай!.. Стыдно сказать - моя дочь самая настоящая мать-кукушка. Я, конечно, от внуков не отказываюсь, люблю их, делаю для них все, что могу, только вот со здоровьем у меня в последнее время все хуже и хуже - то сердце прихватит, то голова закружится, а иногда ноги отказывают. Если со мной что худое случится, то о детишках кто позаботится? Вот и прошу - помогите, хоть немного дочку образумьте...
  - Вот что... - вздохнула я. - Дам вам простенький обряд, но если он не поможет, то снова приходите ко мне.
  - Хорошо.
  - Так вот, найдите где-нибудь кошку с котятами... Сможете?
  - Да, у соседки кошка как раз котят принесла. Все такие красивые...
  - Замечательно. Пойдите к соседке по какому-нибудь делу, а заодно попросите на кошку с котятами посмотреть - думаю, вам не откажут. Затем выдерните немного шерсти у кошки, или, если она линяет, просто гладьте кошку, чтоб у вас в руках осталось немного шерсти. Эту шерсть подкиньте своей дочери в одежду или обувь, произнеся заговор... Я вам сейчас его напишу.
  - Уж лучше я сама.
  - Как скажете. Пишите: "Как кошка своих котят не бросает, непрестанно ласкает, от себя не отпускает, с когтями защищает, так бы и раба Божья (тут назовите имя дочери) своих родных детей любила, поила бы и кормила, ласкала и одевала, от себя не отпускала. Истинно!".
  - Спасибо... - вздохнула женщина, убирая бумагу с заговором в карман. - Было бы хорошо, если б помогло...
  - Надеюсь, поможет...
  День шел своим чередом, люди приходили ко мне со своими проблемами, просили помощи, и если это было в моей власти, то я им помогала. В общем, все, как обычно. Правда, к Мей опять какая-то женщина пришла, причем весьма преклонных лет. Ну, можно не сомневаться - опять кому-то из многочисленной родни Мей понадобилась моя помощь.
  Так и есть - Мей приоткрыла дверь и произнесла:
  - Мира, зайди сюда.
  - Что опять стряслось?.. - поинтересовалась я, заходя в комнатку Мей.
  - Да вот, к тебе пришли... - Мей кивнула головой на старую женщину, которая с надеждой смотрела на меня. Это мать Душицы, жены купца Миловида.
  Душица и Миловид... К этой паре я относились с уважением. Миловид был одним из самых богатых купцов нашего города, постоянно жертвовал немалые деньги на бедных и обездоленных, а его жена Дущица, возраст которой перевалил за полсотни лет, все еще отличалась удивительной красотой и привлекала к себе всеобщее внимание. Есть такие люди, которые с возрастом приобретают особую красоту, и Душица была из их числа. Я не раз встречала ее в городе, и невольно любовалась - высокая, стройная, волосы без седины, по-настоящему красивое лицо... Ей даже молодые девчонки завидовали - мол, дал же Бог такую красоту, даже их кавалеры смотрят на женщину с восторгом!.. Говорят, Мировид, несмотря на тридцать пять лет семейной жизни, все еще без памяти любит свою красавицу жену.
  - Слушаю вас... - повернулась я к женщине. - У вас что-то случилось?
  - Ох... - махнула рукой та. - Меня дочка к вам послала, но я и сама хотела сюда придти. Боюсь, кто-то сглазил Душицу, она свою красоту просто на глазах теряет, да еще и стареть стала... Она даже из дома боится выходить - мол, прямо на глазах старухой становлюсь, не хочу, чтоб меня жалели... Посмотрите, кто на нее такое навел, ведь завистников хватает!..
  - Хорошо, пойдемте... - согласилась я. Похоже, опять придется имеет дело с порчей... Ох, ну как же мне эта дрянь надоела! - Вячко, хочешь увидеть по-настоящему красивую женщину?
  - А кто не хочет!
  - Тогда пошли с нами.
  - Не сомневайся, пойду.
  Богатый дом купца Миловида находился в центре города, а вот госпожа Душица, которая встретила нас, выглядела, и верно, далеко не лучшим образом. Такое впечатление, что ее красота стремительно увядает - волосы стали сухими и ломкими, кожа приобрела сероватый оттенок, щеки провалились, глаза запали, под ними темные пятна...
  - Мне сказали, что вы заболели... - произнесла я, но госпожа Душица лишь махнула рукой.
  - Может быть. Устаю быстро, силы уходят, раздражаюсь по мелочам, ничего не хочется, а к вечеру чувствую себя разбитой и обессиленной.
  - Вот в этом мы сейчас и разберемся. Протяните мне свои руки...
  Так, что же с женщиной происходит? Порча? Не совсем... Такое впечатление, что из нее кто-то тянет жизненную силу... Обычно это делается через какой-то предмет, и этот предмет должен как можно дольше находиться рядом с жертвой. Что ж, будем искать.
  - Пойдемте в вашу комнату.
  - Можно, но... Зачем?
  - Там должен находиться предмет, который вас губит.
  - О Боже!.. Конечно, пошли.
  Как только мы вошли в богато оставленную комнату госпожи Душицы, как мое внимание сразу же привлекло зеркало в богатой оправе, висевшее на стене. От этого зеркала словно исходила серая хмарь, заполнившая всю комнату, правда, обычным зрением эту самую хмарь не углядеть. Вот он и есть, этот самый предмет... Надо же, я всего лишь второй раз в жизни вижу подобное.
  - Госпожа Душица, откуда у вас это зеркало?
  - Красивое, правда? Мы с мужем не так давно ездили в Ронсток, и пока муж был занят делами, я прошлась по лавкам иноземных купцов. Один из них зеркалами торговал. Я, как только увидела это зеркало, так и поняла, что оно должно быть у меня в комнате! Отдала целую кучу денег, но его купила. Помнится, продавец говорил, что оно очень старое, и его в свое время изготовил знаменитый мастер...
  - Да уж, знаменитый... Так вот, госпожа Душица, причина вашей болезни - это самое зеркало. Удивляетесь? Зря. Есть такая вещь, как зеркальная магия, и она довольно опасна, но, к счастью, занимаются ею немногие. Так вот, в числе прочих мастера зеркальной магии изготавливают такие вот зеркала, накачанные магией, и привязывают их к себе, и к своим потомкам. Покупатели или обычные люди смотрятся в эти зеркала, а они, зеркала, тянут из них жизненную силу, и подпитывают добытой силой как самого мастера, так и его потомков.
  - Но как же...
  - А вот так. Увы, в жизни случается всякое. Считайте, что вам повезло, вовремя спохватились. Если бы это зеркало провисело у вас в комнате месяца три-четыре, то все было бы куда хуже.
  - И что же теперь делать?
  - Избавляться от зеркала.
  - Разбить?
  - Нет, тут надо действовать по-другому. Мне нужна кисточка, черная краска, чертополох (лучше сушеный) и серая ткань.
  - Сейчас все будет...
  Мне оставалось только нарисовать на зеркале черной краской закрытый глаз, прочитать затворяющий заговор, посыпать сверху чертополохом и завернуть зеркало в серую ткань...
  - Готово... - повернулась я к госпоже Душице, а заодно и к купцу Мировиду, который пришел к нам и смотрел, что я делаю. - Теперь вам надо отвезти это зеркало как можно дальше, и закопать его поглубже в землю со словами... Надо их записать.
  - Сам запишу... - Мировид взял в руки карандаш. - Говори.
  - Заговор такой: "Меня не видишь, меня не сыщешь, в земле тебя оставляю, силы свои сохраняю. Что мое - мне и останется.". Потом уходите оттуда, не оглядываясь. Вот и все.
  - Спасибо... - всхлипнула Душица.
  - Завтра же с утра поедем в лес... - проворчал купец. - Сам закопаю это зеркало. А потом в Ронсток отправлюсь, найду того купца, это зеркало продал, и душу из него вытряхну.
  - Ну, тут я вам не советчик... - развела я руками. - Поступайте, как сочтете нужным. А за сим разрешите откланяться, и, госпожа Душица, надеюсь, что очень скоро все плохое останется позади, и вы полностью поправитесь.
  - А уж как я-то на это надеюсь!..
  Когда мы с Вячко шли по улице, тот спросил у меня:
  - Как думаешь, тот иноземный продавец знал о том, что представляет собой это зеркало, или нет?
  - Если он давно торгует зеркалами, то должен знать... - пожала я плечами. - Слишком специфический товар... Ох, попадись этот продавец мне в руки!.. Надеюсь, муж госпожи Душицы доходчиво объяснит ему, что можно привозить в нашу страну для продажи, а что лучше оставить дома.
  - В инквизицию сообщишь об этом случае?
  - А почему бы и нет? Может оказаться так, что у того продавца для продажи не одно такое зеркало было прихвачено.
  - Слушай, а давай в трактирчик заглянем?
  - Случайно не в тот, где подают малиновое вино?
  - Там вроде и смородиновое имеется.
  - Нет, с меня прошлого раза хватит! Хотя пироги там, и верно, вкусные.
  - Тогда пошли за пирогами, а вино... Можешь не пить.
  - Уговорил... - махнула я рукой. - Пошли.
  Что говори, но маленькие радости нужны в жизни каждому из нас, и потому я не откажусь от пирога со сладкими ягодами. А может и от двух пирогов...
  
  Глава 13
  
  - Думайте обо мне, что хотите, но я, и верно, боюсь, что не выдержу, и как-нибудь под горячую руку пришибу ее, тещёньку мою любимую, чтоб ее!..
  Молодой мужчина, пришедший ко мне в лавку, с трудом сдерживал свои чувства - судя по его словам, теща, и верно, почти довела зятя до белого каления.
  - Говорю же вам, что еще недавно у нас с женой все хорошо было, сынишка маленький растет, в семье был лад... И вот, мамаша моей жены вдруг решила, что лучше знает, как нам жить! Каждый день к нам ходит, по полдня сидит - можно подумать, у самой дома дел нет! Что бы мы ни делали, что бы ни говорили - ей все не так! И ребенка мы неправильно воспитываем, и в нашем доме все не так, и готовить жена не умеет, и я никчемный, не так хожу, не так сижу, не так ем, не так живу... Но главное - никакого уважения к теще не испытываю! А за что ее уважать, если она нашу семью вот-вот развалит?! Да и характер у нее злой, недаром ни одной подруги у тещи не имеется - никому не хочется видеть вечно недовольное лицо! Сын при виде ее плакать начинает, так она и на это кричит - поглядите сами, до чего, мол, вы ребенка довели, паразиты!.. Поверьте - мне домой идти не хочется! Так она еще и жену против меня настраивает - нашла, дескать, себе невесть кого, а ведь такие женихи у тебя были!.. Я уж давно понял, что теще надо - от меня избавиться, чтоб ей с дочкой вдвоем жить, командовать и бессловесную работницу в своем доме заиметь!
  - От меня-то вы что хотите?.. - спросила я.
  - Укорот какой-нибудь на нее можно сделать?.. - поинтересовался мужчина. - А то у меня уже никаких сил нет ее терпеть, как бы до греха дело не дошло...
  - Ясно... - вздохнула я. - Можно и укорот сделать - не проблема, только вот обряд придется провести вам самому.
  - Сделаю, не сомневайтесь!
  - Для начала вам надо будет купить немного свежего мяса. Затем ночью выйдите из дома, отойдите подальше, подойдите к какому-нибудь забору, лучше не к очень высокому. В полночь нужно будет встать спиной к этому забору, взять мясо в правую руку и забросить его за спину, перекинув через забор, с такими словами... Вот вам бумага и карандаш, пишите...
  - Пишу.
  - "Собака зла мои кости грызла, с голоду злилась, в мою тещу обратилась. Я ее мясом накормлю, твердо велю: ты, собака, за мясом беги, за мой забор ступать не моги".
  - А дальше?
  - Дальше иди домой. Вскоре заметишь, что теща станет своими делами заниматься, не вашими.
  - Спасибо!.. - выдохнул мужчина.
  - Всегда рада помочь.
  Когда посетитель ушел, Вячко выглянул из-за двери - он всегда держал дверь чуть приоткрытой, и потому слышал все мои разговоры с посетителями.
  - Надо бы запомнить этот обряд, а то у меня один приятель женился, так теща, знаешь ли, ничуть не лучше той, о которой я только что услышал. Только ту, боюсь, так быстро не приструнишь, хотя попробовать все же стоит.
  Ответить я не успела, потому как над входной дверью вновь звякнул колокольчик, и вошла молодая женщина. Сразу видно, что она, как говорится, в интересном положении.
  - Слушаю вас.
  - Даже не знаю, как и начать...
  - Излагайте, как есть, я разберусь.
  Вздохнув, молодая женщина заговорила. Как оказалось, она вышла замуж год назад по любви, и муж у нее хороший, а потому все в их молодой семье было б замечательно, если бы не друзья-приятели ее супруга. Что за друзья? Дело в том, что все эти парни выросли на одной улице, знают друг друга с детства, все не-разлей-вода... Кажется, что мужская дружба - это хорошо, только вот этих самых друзей слишком много, и к тому же некоторые из них до сей поры еще неженаты, а потому считают нормальным проводить вместе все свободное время, и никому из них не дела до того, что кое-какие парни из их веселой компании уже люди семейные, и им все-таки нужно уделять время и своей семье. Так и получается, что почти все то время, когда нет работы, молодые люди проводят то на рыбалке, то идут к кому-то на посиделки, то собираются в бане с пивом, а то и в трактире зависают - в общем, стараются проводить время весело и с интересом. Да к тому же кое-где и бабоньки разбитные возле молодых парней крутятся, и далеко ли до греха... Понятно, что женам этих молодых гуляк подобное поведение супругов совсем не по вкусу, да и денег на столь веселое времяпрепровождение уходит немало.
  Вот и у этой молодой женщины, что пришла ко мне, такие же проблемы - муж постоянно отсутствует дома, частенько возвращается выпившим, а иногда и вовсе пьяным. Больше того: иногда друзья собираются в их доме, и тогда накрывается стол, веселье длится до глубокой ночи. Мало того, что такие посиделки подчистую выметают все съестное, какое только есть в доме, так еще после ухода гостей надо долго заниматься уборкой.
  - Говорила мужу об этом?.. - спросила я у женщины.
  - Конечно, и не раз!.. - всхлипнула та. - И уговаривала, и просила, и молила, да только толку от моих слов нет никакого. Одно твердит - ты нашу мужскую дружбу не вздумай рушить, я как раньше был с друзьями, так и дальше с ними буду! Дескать, баб на свете много, а настоящих друзей ценить надо, они с нами до конца... Я ему говорю, что и у нас в семье дел полно, и мне иногда хочется просто побыть с мужем вдвоем, да и гулянки с бражничаньем пора прекращать. Я ж не спорю: пусть его друзья приходят к нам на праздники, пусть иногда встречаются и общаются, а вот ежедневные сборища надо прекращать, нечего женатому человеку по вечерам невесть где болтаться!.. Мне рожать скоро, а у муженька один ветер в голове, да и друзей-приятелей боится отказом обидеть - мол, к бабской юбке прилип, о товарищах забыл!.. Вот и прошу - сделайте что-нибудь, чтоб дружков от мужа отвадить!
  - Можно попробовать... - кивнула я головой. Молодая женщина мне понравилась, к тому же чувства у нее с мужем, и верно, были довольно сильными - жаль, если такая семья разрушится. - Ты сделай вот что: для начала возьми обеденную скатерть, за которой только что трапезничал супруг, сложи ее вместе с хлебными крошками и отнеси к реке. Там крошки со стола стряхни в воду со словами... Так, вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Вы только говорите чуть помедленней...
  - Постараюсь. Так вот, скажешь следующее: "Один плывет водой, другой идет горою, вместе им не бывать, дружбы им не знать. По тропе одной не ходить рабам Божьим (тут скажи имя мужа и перечисли имена его друзей-приятелей). Аминь!".
  - Записала. А потом?
  - Потом вернешься домой, ни с кем не разговаривая. Скатерть свернешь и уберешь в укромное место, чтоб она никому на глаза не попалась. В течение двух месяцев ее стирать и заново расстилать на столе не стоит ни в коем случае.
  - А как...
  - Обряд действует не сразу... - предупредила я молодую женщину. - Но это нужна пара-тройка седмиц...
  - Потерплю... - пожала плечами женщина, убирая бумагу с заговором. - Главное, чтоб до мужа, наконец, дошло, что кроме друзей, у него еще и семья имеется.
  Когда посетительница ушла, то Вячко вновь показался из-за дверей.
  - Вот так нас, бедняг, друзей и лишают... - хмыкнул он, театрально прислонив руку к сердцу. - А ведь у парня все так хорошо было! Живи и радуйся!
  - Взрослеть пора... - раздался голос Мей. - Все бы вам, орлам, развлекаться и веселиться, вот и приходится женщинам вас на грешную землю возвращать. И вообще, уже раствор закипает, горшок пора снимать с огня, а ты болтовней занимаешься.
  - Угнетатели... - пробурчал Вячко, отходя от дверей. - Уже иду...
  Вскоре в лавку вошла девушка, только вот ее лицо частично было прикрыто платком, но и без того было ясно, что она совсем молодая. Подойдя ко мне, посетительница лишь всхлипнула.
  - Помогите мне, пожалуйста.
  - Что стряслось?
  - Вот, смотрите... - девушка чуть сдвинула платок, и я увидела, что ее шея покрыта жесткими черными волосами. - И на теле у меня то же самое.
  - Давно это у тебя?
  - Как взрослеть стала.
  - Протяни ко мне руки...
  Так, посмотрим... Хм, а девушку можно только пожалеть. Не повезло...
  - Что, бабка колдуньей была?.. - спросила я.
  - Да... - кивнула та. - Жизнь у нее была плохая, люди ее не любили, хотя она им помогала. И меня не любят, хотя я никому ничего плохого не желаю, и никакого ведовства не знаю - этому я не обучена...
  Как я вижу, тут не столько жизнь у бабуси была плохая, сколько она сама являлась далеко не самым лучшим человеком на свете. Злая, завистливая, никого особо не любила, считала, что ее не ценят должным образом, да еще у этой паразитки хватило совести незадолго до смерти скинуть свою плохую жизнь на потомков. Это, на мой взгляд, вообще ни в какие рамки не влезает.
  - Ты стала жертвой последствий ее черного колдовства - бабуся не особо заботилась о счастливой судьбе своих потомков. Если я правильно поняла, то до вас ей не было никакого дела.
  - Она, конечно, не праведница, но... Не думаю, что бабушка могла так поступить с нами.
  - Еще как могла. Что-то я сомневаюсь, что твоя бабка занималась добрыми делами. Как вижу - она куда больше вредила, подобное ей всегда было по душе. Я, конечно, сейчас не собираюсь досконально в этом разбираться, но, кажется, старушка серьез грешила черным колдовством, напакостила немало, и жертв у нее, кроме тебя, хватало.
  - Причем тут я?
  - Притом, что у тех, кто занимается колдовством во благо, потомки не страдают. В ином случае за черные дела ведьмы расплачиваются ее дети и внуки. Кстати, что твоя родня говорит насчет волос на твоем теле?
  - Ничего, молчат...
  - Ясно, значит и у них то же самое, пусть и не столь выражено. Да уж, ваша бабуся не позаботилась о защите своего потомства от негативной кармы...
  - От чего?
  - Неважно, но ты сама утверждаешь, что люди тебя не любят, да и эта черная растительность на твоем теле говорит сама за себя - ответка на неправедные дела твоей бабки-колдуньи.
  - И что же мне делать?.. - девушка чуть не плакала. - Я и без того лишний раз из дома выходить боюсь - вдруг кто увидит...
  - Делать тут следует только одно - снимать всю эту дрянь.
  - А как?
  - Сделай вот что. В полночь иди к водоему, и неважно, что это - река, озеро или пруд. Набери воды с того места, где раскинулась лунная дорожка. Дома зажги белую свечу и прочитай над водой... Вот, возьми карандаш и бумагу, записывай.
  - Пишу...
  - "В полночь Бог воскрес, водрузил святой крест, на котором за грехи людские страдал, на котором чужое горе искупал. А мне бы, рабе Божьей (тут назови свое имя) за чужие грехи не страдать, своей жизнью их не искупать. Пусть с меня смоется скверна. Не мои грехи это, верно. Аминь!". Записала?
  - Да. А что потом делать?
  - После этого стазу же ополоснись водой от макушки до пят, оботрись белым полотенцем и ложись спать.
  - Это поможет?
  - Хотелось бы, но, может, не с первого раза, и тогда обряд придется повторить.
  Когда девушка ушла, ко мне выглянула Мей.
  - Что, бабка крепко нагрешила?
  - Да уж, немало, грехов на ней, как блох на помоечной кошке. Вот на кого Святую инквизицию надо было б напустить, причем я бы сделала это без колебаний, да только бабуся уже померла, а потому она уже в другом месте отвечает за свои прегрешения. Вот ее потомков мне жаль, но тут уж ничего не поделаешь - за грехи родителей принято отвечать их детям, а это не одно поколение...
  Посетителей сегодня хватало, но я про себя думала о том, что лучше лечить захворавшую козу - это дело привычное, хоть и скучное, чем сталкиваться с такими случаями, как у этой девушки. Да уж, подкинула бабуля своим родным неприятностей на будущее...
  Посетителей сегодня было не очень много, что не могло не радовать - может, сегодня стоит закрыть лавку пораньше и снова заскочить в тот трактирчик, где подают те вкусные пироги? Помнится, от пирога с малиной было просто не оторваться, да и второй, с черникой и творогом, понравился мне не меньше. А еще мне настойчиво предлагали попробовать пирог с сыром, но он в меня уже не влез. Может, сегодня его заказать? Против подобного я ничего не имею...
  От столь приятных мыслей меня оторвал звон колокольчика над дверями - пришла новая посетительница. Женщина средних лет, вроде и одета неплохо, но что-то сразу выдает в ней деревенскую жительницу. Она направилась ко мне, и сразу же спросила:
  - Это ты лечея?
  - Она самая... - а про себя подумала - надо же, не поздоровалась, хотя обычно деревенские жители такого себе не позволяют, в этом смысле вежливости у них не отнять. Похоже, эта женщина чем-то всерьез озабочена, раз приветствие вылетело нее из головы. - У вас что-то стряслось?
  - Да у меня в семье уж второй год все не так, как у людей... - махнула рукой женщина. - Уж не знаю, на что и думать...
  Как сказала женщина, она вдова, и у нее двое сыновей, младшему всего десять лет, а вот старшему уже за двадцать, недавно он считался чуть ли не первым парнем на деревне, и вот из-за него-то женщина и пришла ко мне. Еще год назад у ее сына была невеста, хорошая девушка, и с неплохим приданым, по осени собирались свадьбу играть, и все складывалось как надо, пока однажды сын не сказал матери, что жениться он не собирается, и никакая невеста ему не нужна. Вначале мать решила, что молодые люди просто поссорились: а что такого, дело обычное - сегодня они поссорились, завтра помирились... Однако все оказалось не так просто: как стало известно, жених просто сказал невесте, что ее не любит, и потому никогда на ней не женится, так что извини, прости, если что не так, и давай расстанемся по-хорошему... Невеста рыдает, клянется, что ее вины в расставании нет, в чем причина того, что от нее жених отказался - не знает, родня в гневе, по деревне идут не самые лучшие разговоры... В итоге все решили, что парень нашел себе другую зазнобу, но, на удивление, у парня никой новой девушки не замечено. Он стал сторониться людей, часто ходил на берег реки и долго сидел там в одиночестве. Мать пыталась, было, разговорить парня, выяснить, в чем дело и что с ним творится, но молодой человек отмалчивался, лишь просил не надоедать ему ненужными расспросами. Он вообще в последнее время стал не только неразговорчивым, но и нелюдимым.
  Так прошел год, снова пришло лето, и мать однажды все же сумела добиться от сына, в чем дело. Как видно, чтоб раз и навсегда покончить с надоевшими вопросами, тот сказал матери, что земная девушка ему не нужна, и что он давно влюблен в русалку, живущую в реке, а потому каждый день ходит к ней и они разговаривают. Да, он ее видит далеко не всегда, но это не главное - можно разговаривать молча, без слов, мысленно...
  Чего уж там скрывать - мать вначале не поверила в слова сына, решила, что тот выдумывает невесть что, но затем, понаблюдав за поведением сына, пришла к неутешительным выводам - он говорит правду. Естественно, что говорить об этом она никому не стала - знала, что такая новость станет главной темой обсуждения в деревне, и подобное люди не забудут никогда, а то еще и сумасшедшим парня объявят, или решат, что он связался с темными силами. Потому-то мать и решила приехать ко мне - мол, помоги, а то я не знаю, на что и думать, ведь пропадет же парень...
  - Что, у вас в деревне никакой ведуньи нет, или знахарки?.. - спросила я.
  - Как не быть, травница имеется, только она может лишь что-то по мелочи - ранку залечить, или роженице помочь, зуб заговорить, травку от больного горла дать... А если что серьезней - так это в соседнюю деревню идти надо, там толковая ведунья живет. Беда в другом: та ведунья - она язык за зубами держать не умеет, нет-нет, да проговорится, кто и зачем к ней приходит. Понятно, что об этом всем сразу же становится известно. Если узнают, что мой сын будто бы с русалкой разговаривает, то его ж на смех поднимут, или порченым сочтут. К тому же в последнее время неладно что-то у нас на реке...
  - А в чем дело?
  - То сети у рыбаков рвутся едва ли не в клочья, то шум у реки по ночам, да и рыбы что-то меньше стало... Вернее, если от деревни отъехать подальше, то там рыбы хватает, а вот рядом с деревней ее почти нет. Да и мужчинам не нравится, что когда они на рыбалку отправляются, то некто их лодки трясет, а потому к реке лишний раз подходить не хочется. Может, и верно, русалки ссорятся.
  - А раньше такое было?
  - Не припомню.
  Неужели опять придется иметь дело с речными жителями? Ох, до чего же я их не люблю!
  - А почему к ведунье, что живет в соседней деревне, не обращались?
  - Так кому ж хочется признаваться в своих бедах? К тому же о том, что у нас происходит, знают все в округе, только вот за помощь соседям платить положено, а та ведунья цены с соседей заламывает немалые.
  Тут все понятно: обычная крестьянская экономия - зачем платить лишнее, если, может быть, все и так, само по себе, обойдется и утрясется...
  - Руки ко мне протяните.
  - Зачем?
  - Делайте, что говорят.
  Так, а женщина правду сказала, ни в чем не солгала. За старшего сына беспокоится, а теперь еще и насчет младшего сына опаску имеет - как бы и с ним то же самое не произошло. А что касается старшего... Тут много не разглядишь, вроде здоров, но словно шероховатость какая-то имеется. Похоже, мать беспокоится не напрасно.
  - Мне бы надо на вашего сына посмотреть... - сказала я. - А так, на расстоянии, сложно что-то сказать наверняка.
  - Так поехали со мной!.. - просияла женщина. - У меня и телега есть! Я соседям сказала, что мне в город по делам съездить надо - не будешь же говорить им настоящую причину! Вот и приехала, заодно и купила кое-что, потому придти сюда раньше и не смогла.
  - Далеко ехать?
  - За Сазонтьевку. Наша деревня называется Ершовка.
  Это значит, что дорога в телеге займет часа четыре, не меньше, а то и дольше. Сегодня вряд ли успеем добраться засветло, мне еще надо у отца Петра спросить разрешения на эту поездку, а на это тоже нужно время.
  - Погодите, мне надо кое-что уточнить, так что если успеем, то поедем в Ершовку сегодня, а если не получится, то завтра.
  - Я подожду, но не хотелось бы оставаться здесь на ночь. Лучше бы сегодня домой вернуться.
  - Сделаю, что смогу.
  Через полчаса мы с Вячко были в кабинете отца Петра, и я объясняла ему, что мне нужно отъехать в деревню Ершовка, и даже попыталась достоверно пояснить, за какой такой надобностью я туда собралась.
  - Я так и не понял, что за срочность вам отправиться в эту деревню как там ее?.. - поинтересовался отец Петр. - Рыбы рядом с деревней почти не осталось и, кажется, русалки, эта нечисть, разбуянились? И ради этого вас просят приехать в ту самую Ершовку? Что-то мне в это плохо верится - во всяком случае, о драках русалок между собой я ранее никогда не слышал.
  - Просто я хочу проверить слова этой женщины, потому как и я ни с чем подобном не сталкивалась - эти существа обычно стараются ладить между собой. Может, там есть еще какое-то иное влияние?
  - Ну, не знаю... - протянул отец Петр. - Возможно, в том, что вы говорите, есть некое рациональное зерно. Хм... И когда же вы собираетесь туда отправится?
  - Если удастся, то сегодня, и тогда уже к ночи буду в Ершовке. День-два у меня уйдет на то, чтоб разобраться - задерживаться там я не собираюсь.
  - Возможно, вы и правы... - после паузы ответил отец Петр. - Что ж, езжайте, и по возвращении, как обычно, доложите, что там стряслось.
  - Молитесь за меня...
  Времени на сборы у нас с Вячко ушло немного, а потому очень скоро мы уселись в телегу, на которой лежало несколько мешков с непонятным содержимым (похоже, там были крупы), а также накрытые корзины и туго набитые сумки. Теперь понятно, почему женщина, которую звали Дана, обратилась в нашу лавку чуть ли не во второй половине дня - чтоб обойти рынок и лавки, да еще и накупить столько добра, времени понадобится немало.
  Дорога заняла часов пять, не меньше, и за время пути я еще раз расспросила Дану о ее сыне, а заодно мы договорились, как она объяснит наше появление в деревне. Было решено особо не хитрить, а сказать следующее: мол, Дана разговорилась на рынке с одной из торговок, рассказала ей о том, что в последнее время у них на реке непорядок... Ну, такие разговоры - дело обычное, однако собеседница искренне прониклась бедой и посоветовала Дане обратится к местной лечее - та, мол, на подъем быстрая, может и помочь. Ну, Дана и решила прислушаться к совету, пошла к лечее, рассказала, в чем суть, а та, в свою очередь, услышанным заинтересовалась, захотела съездить на место, своими глазами поглядеть, в чем там дело... Естественно, Дана отказываться не стала, вот и везет лечею в Ершовку. Правда, жених лечеи с ними увязался, ну да это дело такое, что отказывать не стоит - уж коли не хочет невесту одну отпускать (дело ж молодое!), то спорить с этим не стоит.
  Почему мы придумали эту историю? Просто Дана очень боялась, как бы ее односельчанам не стало известно о том, что ее сын полюбил русалку - и без того о парне ходят не самые лучшие слухи, а уж если о связи с нечистой силой заподозрят, то понято, что ничего хорошего из этого не выйдет.
  В Ершовку мы приехали уже ночью, но, зная деревенские нравы, не сомневаюсь, что уже через полчаса вся деревня будет знать о том, что Дана привезла гостей, и то, что утром сюда любопытствующие потянутся - в этом нет никаких сомнений.
  А вот старшего сына Даны по имени Влас, ради которого мы и приехали сюда, дома не оказалось - как я поняла, он опять отправился на свое привычное место, которое находится у реки, и будет сидеть там едва ли не до рассвета. Что ж, пусть посидит, я утром постараюсь разобраться, в чем тут дело.
  Ранним утром я увидела Власа - он запрягал лошадь, похоже, собирался куда-то ехать. Высокий красивый парень с серыми глазами, косая сажень в плечах, только вот лицо у него то ли постоянно мрачное, то ли вечно недовольное.
  - Здраст... - буркнул он при виде меня. Что ж, если здоровается, то для начала уже неплохо.
  - Я знаю, тебя зовут Влас, а я Мира. Нам бы поговорить надо.
  - Мне не надо... - только что не огрызнулся тот. - Нечего болтать попусту.
  - Тем не менее, я бы хотела кое о чем тебя спросить, это не займет много времени.
  - Мне некогда... - проворчал тот.
  - И все же я настаиваю...
  - Это вам, городским, делать нечего, вот и треплетесь с утра невесть о чем, а у нас работы полно... - только что не процедил парень, беря лошадь под уздцы. - Отошла бы с дороги, а то, не ровен час, зашибу.
  Э, нет, дорогой, ты так просто от меня не уйдешь, захочу - и с места не сдвинешься, но прибегать к этому мне бы не хотелось. Однако положение спасла Дана, которая наблюдала за нами с крыльца.
  - Влас... - ее голос был сердитым. - Влас, ты зачем меня перед гостями позоришь? Разве так трудно несколькими словами переброситься? Поговори с гостьей немного, а потом отправляйся по своим делам.
  Судя по недовольному виду Власа, ему хотелось послать меня куда подальше, но привычка почитания родителей все же оказалась сильней, и он проворчал:
  - Ну, спрашивай...
  - Давай лучше на лавочку присядем... - кивнула я в сторону дома - там, под окнами, стояла простенькая лавка.
  - Некогда мне рассиживаться!
  - Влас... - опять заговорила Дана. - Не спорь с гостьей.
  - Ладно... - неохотно произнес тот, направляясь к лавке. - Ну, чего надо?
  - Для начала сядь, и протяни ко мне руки.
  - Зачем?
  - Потом объясню.
  - Переживу и без объяснений... - пробурчал Влас, но свои руки ко мне все же протянул. Так, посмотрим...
  Да уж, с чем только не приходится сталкиваться! Вот и здесь нечто похожее: с одной стороны все понятно, но в то же самое время у меня отчего-то концы с концами не сходятся. Тут или очень хитрый колдун постарался, или же, наоборот, кто-то неумный наворотил невесть чего...
  - Ну, долго еще?.. - отвлек меня от раздумий голос Власа.
  - Нет, уже можешь идти... - я отошла в сторону. Конечно, вопросов к Власу у меня было много, только вот, боюсь, он мне на них не ответит, во всяком случае, сейчас.
  - Было бы из-за чего задерживаться... - с раздражением в голосе произнес молодой человек, направляясь к своей лошади. - Только от дела отвлекают...
  - Ну, что скажете?.. - повернулась ко мне Дана, когда закрыла ворота за уехавшим сыном.
  - Пока что точно ничего не скажу, потому что многое неясно. Дана, мне бы пойти на то место, куда Влас ходит каждую ночь.
  - Это можно устроить... - кивнула головой женщина. - Желан, иди сюда.
  Как я уже знала, Желаном зовут младшего сына Даны, которому сейчас всего десять лет. Мальчишка был любопытный, с нас не сводил глаз, да и постоянно приставал к Вячко с расспросами, причем его интересовало едва ли не все, что происходит за пределами Ершовки, да и сам трещал без остановки.
  - Вот что, Желан... - заговорила мать. - Отведи наших гостей туда, куда Влас каждый день ходит, а заодно, если попросят, окрестности им покажи.
  Понятно, что мальчишка и не подумал отказываться - это ж куда интересней, чем складывать в поленницу дрова, которые вчера привез из леса старший брат.
  Деревня оказалась довольно большой - я не считала дома, но, похоже, их тут не менее полусотни, и, судя по всему, здешний народ особо не бедствует. Ершовка стояла на берегу реки, которая была пусть и не очень широкой, но и узкой ее тоже не назвать, а если судить по количеству лодок, стоящих подле берега, то рыбаков в Ершовке было немало, только вот на реке я не увидели ни одной лодки. Пока мы шли, то и дело встречали на пути здешних жителей, и все они здоровались с нами, поглядывая на чужаков (то бишь на нас) с немалым интересом. С расспросами пока что не приставали, но не сомневаюсь, что сейчас в дом к Дане потянутся любопытствующие, но она знает, что сказать односельчанам.
  Идти пришлось за деревню - туда, где начиналась роща, и куда вела тропинка - похоже, здесь ходят довольно часто. Березы, осины, ивы - обычный смешанный лес, причем тропинка шла вдоль берега. Мы шли по ней всего несколько минут, после чего Желан остановился.
  - Вот оно, то самое место, куда Влас каждый день ходит.
  Впрочем, я это поняла и без слов мальчишки. Большая береза неподалеку от невысокого берега, вокруг нее примятая трава, да и на березе кора чуть потерта - похоже, Влас частенько опирается спиной о дерево. На первый взгляд - тишина и покой, лишь шелест листьев...Отрада для души, но ведь не для этого сюда едва ли не каждую ночь приходит молодой парень. Чуть заметно кивнула Вячко - дескать, занимай разговором парнишку, а сама спустилась к реке. Тихо плещет вода, берега покрыты мелким речным кустарником и травой, уходящей в воду, неподалеку от берега растут лилии, над которыми трепещут крылышками стрекозы... Красота! Место какое замечательное, даже уходить отсюда не хочется! Прикрыла глаза, стараясь слиться с окружающим миром... Так, интересно, хотя это еще как сказать... А еще на той стороне реки тоже высокая береза стоит, как раз напротив той, возле которой Влас постоянно сидит... Так-так, кое-что начинает складываться.
  - А вот там на реке омут есть... - Желан, оказавшийся рядом, ткнул пальцем в сторону. Пока я стояла у воды, он вместе с Вячко спустился ко мне. - Нам в том месте купаться не разрешают - вода холодная, и вообще...
  - Но вы, конечно, купались?.. - хмыкнул Вячко.
  - Ага... - не стал отпираться Желан. - Только там плавать мне не очень нравится - ключи со дна холодные бьют, да и как-то неприятно там, тебя словно холодными пальцами кто-то трогает... А в последнее время мы в то место и вовсе не суемся - один из наших там едва не утонул, еле вытащили. Говорит, его вниз за ноги тянули... Он с тех пор только у берега плещется, дальше заплывать не хочет. Боится.
  - Боится, говоришь... Желан, мне сказали, что у вас в деревне травница живет. Проводишь к ней?
  - Отчего ж не проводить...
  Как оказалась, травница обитала едва ли не краю деревни, в небольшом крепком домике. Постучали в ворота, но никто не отозвался, и тогда Желан закричал:
  - Тетя Милица, ты дома?
  - Кто там?.. - раздался женский голос.
  - Тетя Милица, этот я, Желан! Тут к вам гости пришли!
  - Ну, заходите, раз гости... - и мальчишка распахнул ворота. Небольшой двор с навесом для сушки растений, лавочка неподалеку от входа в дом, красивые цветы под окнами... Знахарка, женщина средних лет, шла к нам с огорода, на ходу вытирая руки, испачканные землей - похоже, мы оторвали ее от прополки грядок с овощами.
  - Они сказали, что к тебе хотят придти, вот я их и привел... - отрапортовал парнишка.
  - Спасибо, я тебя больше не задерживаю... - повернулась я к Желану. - Можешь идти домой. Если еще понадобишься, я скажу об этом твоей маме.
  - Тогда я пошел... - и мальчишка скрылся за дверями. Не сомневаюсь - бегом отправился рассказывать друзьям-приятелям о гостях и о том, куда он их водил.
  - И что же вам, гости дорогие, от меня надо?.. - с легкой ноткой холода в голосе спросила женщина. Не сомневаюсь - она уже знает, кто вчера вечером приехал в Ершовку, и кто сейчас стоит перед ней. Я понимаю ее неприязнь - кому ж понравится, если приезжает какая-то там городская фифа, будто бы владеющая магией, и без разрешения лезет в твою вотчину, а ведь лечит людей в округе именно она, травница! Кто ж конкурентов любит? А пришлая гостья еще для чего-то и к ней, к Милице, заявилась...
  - Пришла вашей помощи просить... - развела я руками.
  - С чего это вдруг?.. - поинтересовалась женщина. - Вы сами по себе, я на своем месте...
  - Без вас мне не справиться... - я постаралась, чтоб в моих словах прозвучала легкая растерянность. - Я человек посторонний, а вы тут все знаете, без вашей поддержки мне никак. Понимаю, что вы имеете полное право отказать, но все же я остаюсь в надежде...
  Женщина несколько мгновений смотрела на меня, чуть прищурив глаза, а потом кивнула головой:
  - Мягко стелешь, ну да ладно, считай, уговорила. Давайте присядем, в ногах правды нет.
  - Конечно... - кивнула я головой. - Меня звать Мира, а моего жениха - Вячко.
  - Вот и познакомились... - женщина присела на лавочку. - Спрашивай, что тебя интересует.
  - Мы остановились в доме Даны.
  - Знаю.
  - Мне бы хотелось знать, что вы думаете о Власе, ее старшем сыне.
  - Я просто травница.
  - Как мне сказали - очень хорошая травница.
  - Преувеличиваешь, конечно, но все одно мне приятно такое слышать. Что касается Власа... Как мне сказали, ты же вроде по другой причине сюда приехала?
  - Одно другому не помешает.
  - Влас... Сам по себе он здоров, и надо сказать, что оно, это самое здоровье, у него отменное. А вот что касается всего остального... Дана ко мне уже приходила, но тут я могу только руками развести - при нынешнем состоянии Власа никакие травы не помогут, тут нужно что-то другое. Ведунья должна парня посмотреть.
  - И все же что думаете насчет молодого человека? Ваше мнение много значит.
  - Наверняка могу сказать только одно - порчи на нем нет, но есть что-то другое, с водой связанное. Однако вы приехали сюда не ради Власа. Или все же ради него?
  - Все вместе. Знаете, у меня возникло некое предположение, довольно необычное, даже несколько нелепое, и я хочу посоветоваться с вами. Влас расстался со своей невестой... Не знаю, правда, как ее звали...
  - Веяна.
  - Скажите, она могла отомстить бросившему ее парню, или же что сделать...
  - Сомневаюсь. Семья у девушки по-настоящему набожная, никто из них ни в чем... этаком не замечен. Уж не знаю, что там промеж молодых людей произошло, но бедняжка очень переживала из-за разрыва помолвки, навзрыд плакала - она крепко любила Власа. Помнится, ее мать ко мне не раз за успокоительным сбором приходила, да и я к ним заглядывала, утешительные заговоры над Веяной читала. Ее мать мне тогда говорила, что вся их семья ставит свечки в церкви и молится о том, чтоб бывший жених одумался и повинился, потому как непонятно, что на него нашло. К тому же разрыв помолвки пятном ложится на имя девушки: понятно, что люди говорят - мол, наверняка сама во всем виновата... Парням в этом смысле куда легче и проще, для них все, как с гуся вода. Впрочем, в брошенных невестах девушка долго не проходила - к ней вскоре посватался парнишка из соседней деревни, по осени свадьбу сыграли, так что сейчас молодая семья первенца ждет.
  - Влас очень красивый парень, у него наверняка еще девушки были...
  - Да, в свое время их вокруг Власа крутилось немало, чуть ли не хороводы водили, но он только о Веяне думал - она, и верно, внешне хороша, не отнять. Ну, а потом, когда у них все разладилось, некоторые девушки вновь пытались привлечь его внимание, но без толку, а потом они и сами стали держаться от него подальше. Оно и понятно - парень сейчас молчаливый, замкнутый, ни на кого не глядит, холодный, даже находиться рядом не хочется.
  - Это вы верно сказали - холодный... Но даже в этом случае наверняка были и такие настойчивые поклонницы, которые хотели ему понравится, так?
  - Не без того... - согласилась женщина. - Только все их старания впустую ушли.
  - Вы знаете их имена? Я имею в виду самых настырных.
  - Таких было всего две - Ивка и Зубаха.
  - Что можете сказать о каждой?
  - Да ничего особенного. Обе из семей со средним достатком, не красавицы, приданое за каждой не ахти какое большое, можно сказать маленькое, девицы все еще не замужем. И та и другая были влюблены о Власа, долго пытались привлечь его внимание, но сейчас отступили и они.
  - Какие они по характеру?
  - Ивка молчалива, да и поспокойней, а Зубаха упрямей и настырней. К чему эти вопросы?
  - Сейчас поясню...
  Через полчаса мы вновь отправились к дому Даны, а Милица обещала подойти туда немногим позже. По дороге встретили Желана, а с ним целую ватагу ребятишек, которые с любопытством смотрели на нас. Оказывается, в дом Даны пришел здешний староста - захотел нас увидеть, и Дана послала младшего сына за нами. Что ж, на ловца и зверь бежит, тем более что я сама хотела встретиться с этим человеком.
  Староста оказался немолодым крепким мужчиной с обветренным лицом, который недовольно посмотрел на нас. Я могу ошибаться, но, кажется, между ним и Даной произошел не очень приятный разговор - недаром женщина едва сдерживает раздражение, да и староста недоволен.
  - Здравствуйте, гости дорогие... - пробурчал он. Судя по голосу, таких дорогих гостей, как мы, он бы охотно отправил назад, туда, откуда они заявились в эти места.
  - Добрый день... - первым поздоровался Вячко. - Как я понимаю, вы здешний староста.
  - Правильно понимаете... - отозвался тот, и посмотрел на меня. - Мне тут Дана сказала, за какой надобностью вы сюда приехали. Баба, что с нее взять, распустила язык, где не стоило... Как я понимаю, за ваши услуги платить надо, но сразу предупреждаю: много мы заплатить не сможем.
  - Не надо ничего платить... - пожала я плечами. - Святая церковь знает, что мы сюда отправились, так что ни о каком вознаграждении не может быть и речи.
  - Ну, если так... - протянул мужчина. Упоминание об инквизиторах ему явно не понравилось, но то, что я не требую денег за свою работу, его несколько успокоило.
  - А еще мне нужна ваша помощь... - продолжила я.
  - Что надо?.. - деловито поинтересовался староста.
  - Возможно, вас несколько удивит моя просьба, но для начала я бы хотела побеседовать с двумя девушками из вашей деревни. Речь идет о Ивке и Зубахе.
  - А зачем они вам нужны?.. - удивился староста.
  - Может и незачем, но мне бы хотелось кое-что выяснить. Может, они сумеют кое-что прояснить, а может, и нет...
  - Ладно, сейчас кликну... Эй, Желан... - староста позвал мальчишку, который и не думал уходить со двора. - Сбегай к родителям Зубахи и Ивки, скажи, чтоб они дочек сейчас же прислали сюда, и чтоб не медлили.
  - Ага, бегу!
  В этот момент на двор пришла Милица. Спасибо травнице, не отказала в помощи.
  Не прошло и четверти часа, как на дворе у Даны оказались две девицы. Правда, они пришли с родителями, но тех попросили подождать за воротами. Погодите, мол, немного, не мешайте, не до вас, а если кому что не нравится, или хотите знать, в чем дело, то об этом поговорим позже...
  Я посмотрела на девушек. Да, не красавицы, обоих с натяжкой можно назвать симпатичными, разве что у Ивки глаза по-настоящему красивые, необычного голубовато-синего цвета, а вот круглолицая Зубаха с тяжеловатой нижней челюстью не вызвала у меня никакой симпатии. Впрочем, у ее матери была точно такая же челюсть - похоже, это у них семейное. Держались они тоже по-разному - Ивка растеряно и чуть испугано, а Зубаху все происходящее, скорее, развлекало.
  - Так, милые мои... - обратилась я к девицам. - Сейчас по очереди подойдете ко мне и протянете вперед свои руки.
  - Зачем?.. - пискнула Ивка.
  - Затем, что я так сказала. С тебя и начнем. Подходи к лавке, садись и протяни ко мне руки...
  Уж не знаю, о чем думала девчонка, но она была здорово перепугана, подошла на негнущихся ногах к скамейке, плюхнулась на нее и протянула подрагивающие руки. Так и хотелось сказать ей - не бойся, я не кусаюсь!
  Надо же, а у девчонки-то жизнь не сахар - гоняют ее в семье на всех черных работах. Как я понимаю, она в семье старшая из детей, к тому же у нее не отец, а отчим, и падчерицу терпит с трудом - нахлебница, дескать. Мать не особо за дочь заступается - у нее в новом браке еще пятеро детишек народилось, так что ей не до того, чтоб сюсюкать со старшей. А девчонка неплохая, характер добрый, только затюкали ее в родном доме, слова не дают сказать, считают едва ли не благодеянием, что кормят-поят. А во Власа, оказывается, она с детства влюблена, только и радости у девчонки было, что его хоть издали увидеть, только вот он на Ивку никакого внимания не обращал. Понятно, она ж не красавица, а Влас вон какой видный парень! Когда узнала, что он к Веяне посватался, то море слез пролила. Ну, а после того, как помолвку разорвали, она пыталась, было, с Власом поговорить, и даже надеялась, что он ее заметит, но все было напрасно. Она бы и сейчас около Власа крутилась, каждый его взгляд ловила, да только дел домашних на нее навалено столько, что и не продохнуть...
  - Можешь руки опустить... - сказала я и ободряюще улыбнулась. - Не расстраивайся - все со временем наладится.
  - Что?.. - не поняла та.
  - Все в порядке, я тебя больше не держу. Иди, милая, и пусть твоя мечта сбудется. Ты понимаешь, о чем я говорю.
  Девушка несколько мгновений растеряно смотрела на меня, затем покраснела и чуть ли не бегом бросилась за ворота. Она поняла, что я имела в виду, но боялась верить. Надеюсь, это хоть немного придаст ей уверенности в себе.
  - Теперь ты иди сюда... - обратилась я к Зубахе, но та демонстративно заложила руки за спину.
  - Еще чего!
  - Я сказала, иди сюда.
  - А больше тебе ничего не надо?
  - Хамить мне не надо... - посоветовала я. Терпеть не могу таких наглых особ. - А иначе так сделаю, что враз бородавками покроешься с головы до ног.
  - Она может... - подал голос Вячко. - Так что сердить ее не советую.
  - Будут еще на меня орать всякие...
  - Зубаха!.. - рявкнул староста, который до этого молча наблюдал за всем происходящим. - Закрой рот и делай, что тебе говорят!
  Скривившись, девица неохотно поплелась ко мне, плюхнулась на скамейку и вытянула ко мне свои руки:
  - На!
  Молча накрыла ее ладони своими, считывая то, что есть в памяти этой особы... Вот, нашла! Признаюсь, даже не ожидала, что мое, казалось бы, невероятное предположение окажется верным.
  - Так это ты все наделала... - приподняла я брови. - Хороша, нечего сказать. Как тебе такое в голову могло придти, а?
  - Это ты про чего?.. - Зубаха вытаращила на меня свои глаза в белесых ресницах.
  - Мне что, об этом при всех говорить? Я могу, тем более что голоса далеко разносятся, а те, кто стоят по ту сторону ворот, наверняка прислушиваются к нашему разговору.
  - Ничего не знаю!.. - девица вскочила на ноги, но Милица, стоящая рядом, положила ей руки на плечи.
  - Сядь!
  - Отстань!.. - взвизгнула та. - Чего привязалась?
  - Ладно, раз не знаешь, то подскажу, о чем идет речь. Поведай, какой заговор год назад у реки читала, и у русалки помощь просила.
  - Какую еще помощь?
  - Чтоб Влас свою невесту бросил, и совсем о ней позабыл.
  - Ничего такого не было, ничего не знаю! Отвяжись, поняла?!
  - Хватит кричать. Я задала тебе вопрос, будь любезна на него ответить.
  - В толк не возьму, чего ей от меня надо!.. - Зубаха умоляюще глянула на старосту. - Дядя Бокун, хоть ты меня защити, я ж ни в чем не виноватая!
  - Ясно, значит, по-доброму говорить не желаешь... - теперь и я обратилась к старосте. - Уважаемый, в том, что происходит на реке, есть вина этой бесцеремонной особы. Не верите? Понимаю, меня тоже подобное несколько удивило. Я могу, конечно, заставить эту упрямицу ответить на все мои вопросы, но мне бы хотелось, чтоб она все рассказала добровольно. Кстати, красавица, врать не советую, враз на лжи поймаю. Так что, господин староста, жду помощи от вас.
  Староста стоял, мрачно глядя на девицу, которая съежилась под его тяжелым взглядом, а потом шагнул к лавке и отвесил Зубахе такой подзатыльник, что та слетела со скамейки. Затем, наклонившись над испуганной девицей, отчеканил:
  - Или ты, зараза такая, сейчас ответишь на все вопросы, которые тебе задают, или навсегда из деревни уберешься, причем уйдешь лишь в том, что на тебе сейчас надето, поняла? Даже нитку из твоего дома взять не позволю! И родители твои слова не скажут против, потому как если возражать вздумают, то вслед за тобой отправятся. Тебе все ясно?
  - Ддааа... - даже не сказала, а проблеяла та.
  - Вот и хорошо... - староста глянул на меня. - Спрашивайте ее, о чем хотите.
  - Пойдемте в дом, нечего на улице разговаривать.
  - Это верно... - покосился староста на ворота, за которыми сейчас находились люди, жадно слушая наш разговор.
  Дальше все было просто. Всхлипывая, давясь в соплях и слезах, Зубаха поведала о том, что давно была влюблена во Власа, ни о ком другом и думать не хотела, только тот на нее лишний раз даже не смотрел, хотя упрямица делала все, чтоб привлечь его внимание. Когда же девица узнала, что Влас собирается жениться на Веяне, то решила разбить эту пару - дескать, судьба несправедлива, потому как парень лучше подходит мне, чем этой зазнайке Веяне! Как разбить? Просто надо всего лишь прочитать остудный заговор, чтоб кавалер навсегда остыл к нынешней невесте. К счастью, такой заговор она знала - в свое время прабабка Зубахи им воспользовалась, чтоб отбить понравившегося парня от другой, и как-то рассказала о той старой истории внучке, а та заговор и записала - так, на всякий случай, и хранила ту бумажку в потайном месте. А тут еще, как специально, и время нужное подошло... Сделала она этот заговор, только вот результат оказался не такой как нужно: Влас не только к своей невесте остыл, но и ко всем остальным девушкам тоже. Как Зубаха не старалась, что бы ни делала, чуть ли не на шею ему вешалась, но все было впустую. Больше того - Влас стал ходить на то самое место, возле которого девица и проводила обряд, и не уходил оттуда ночами...
  Ну, что-то подобное я и предполагала. Заговор прабабки был непростой - там нужно было прибегнуть к помощи русалки, и, без сомнений, девица, когда его делала, то крепко накосячила, а потому надо выяснить, где именно, чтоб можно было исправить если и не все, то многое.
  - Так, давай разбираться... - вздохнула я. - Не помнишь, какого числа ты делала заговор?
  - Не помню... - кулаком вытерла слезы та. - Прабабка говорила, что надо делать за пять дней до летнего солнцестояния. Может, и было пять, а может, и четыре... Не помню, но вроде я не ошиблась.
  - Ладно, пойдем дальше... - вздохнула я. - Что делала дальше?
  - Нашла подходящее место возле высокой березы, чтоб на той стороне реки такая же росла, утоптала траву между березой и речкой, и трижды прошла туда и обратно. В полночь снова пришла на то место, срезала ножиком пять тонких веточек с березы и, пуская их в воду, сказала вслед каждой: "Ветка, плыви, жительницу речную сюда позови. Я буду здесь стоять...".
  Дослушав слова заговора до конца (здесь все было произнесено верно), я поинтересовалась:
  - Ветки, которые ты срезала с дерева - они были одинаковые по длине?
  - Не помню, резала, как умела. Хоть и лето, а в полночь все ж темновато. Мерить их я не стала.
  - Продолжай.
  - На вторую ночь пришла, пирожки принесла.
  - Сама пекла?
  - Некогда было, да к тому же мать с утра пирогами занялась. Вот я и забрала у нее пять пирожков. А что такого?
  - Вообще-то пирожки следовало печь самой... - хмыкнула Милица - она, как я поняла, тоже знала этот заговор. - Это обязательное условие.
  - Меня с утра сено сгребать отправили, не до теста было. И потом, в заговоре сказано, что в тот день с полудня до полуночи мне ничего есть нельзя. Вот я и терпела, хотя пирожки так вкусно пахли!..
  - Пирожки были с какой начинкой?
  - С рыбой.
  Мы переглянулись с Милицей, и у каждой было только одно желание - дать девице хороший подзатыльник, и не один. Для русалки пирожок с рыбой - это же прямое оскорбление! Для этих водных обитательниц, если собираешься их угостить, в пирожки нужно делать другую начинку - фрукты, ягоды, творог, овощи, варенье, мед...
  - А прабабка тебе не говорила, что такие пирожки не годятся?
  - Какие были, такие и взяла.
  - Говори дальше... - вздохнула я, сдерживая слова, которые очень хотелось сказать этой безголовой особе.
  - В полночь пришла на то самое место, у березы, и, пуская пирожки по воде, говорила вслед каждому: "Плыви, пирожок! Мое угощение - просьбе залог...".
  Дослушав заговор до конца, я едва не поморщилась - в таком коротком тексте она умудрилась допустить две ошибки! Ох, балда...
  - Дальше.
  - На следующий день я сплела венок из цветов, и носила его на голове, не снимая. В полночь на том же месте у реки положила венок в воду - пусть плывет.
  - Точно венок не снимала?
  - Нет, только он пару раз сваливался с головы, но это не считается.
  - Дальше... - скрипнула я зубами.
  - В следующую ночь опять пошла на берег, неподалеку от березы. В полночь воткнула у воды пять свечей, зажгла их, и сказала: "Плыви на свет, исполни мой завет! От берега темного к берегу светлому приведи мне друга любимого...".
  В этот раз заговор был немного длиннее, и девица умудрилась вновь сделать в нем аж три ошибки. Ну, молодец, что тут еще можно сказать!
  - После этого ушла, не оглядываясь... продолжала Зубаха. К этому времени она немного успокоилась, и в ее голосе вновь появилась задиристость. - В следующую полночь снов запустила по течению венок, только в этот раз на нем была горящая свечка. Потом сидела у березы до рассвета. Вот и все.
  - До рассвета досидела, или все же уснула?
  - Нууу... Не хотела, но так получилось. Вздремнула.
  - А спать было нельзя.
  - Так я же живой человек, да и глаза сами собой закрывались... Только, как потом оказалось, все, что я делала, было напрасно - Влас с невестой расстался, и никто ему больше не нужен. У прабабки все вышло, а у меня почему-то нет.
  - Вообще-то когда берешься за выполнение какого-нибудь обряда, то нельзя отступать ни на шаг от правил его исполнения... - покачала головой Милица.
  - Так я и делала все правильно. Ну, почти... И что с того?
  - Знаешь, я видела много безголовых девиц, но ты выделяешься даже среди них... - устало произнесла я. - Да и прабабка у тебя, судя по всему, куда умней и осторожней была, чем ее безмозглая внучка. Мало того, что ты кучу ошибок при проведении обрядов совершила, все поставила с ног на голову, так еще из-за твоей глупости на реке непорядок.
  - А я тут причем?! Не надо валить на меня все подряд!
  - Да чего там валить, ты и так сама все сделала. То место, где ты обряд проводила...
  - Место как место, что с ним не так?
  - То, что неподалеку находится омут, где живет омутница.
  - У нас на реке вроде нет омутниц... - подал голос староста. - Зато поговаривают, что подле мельницы в соседней деревне живет омутница.
  - Верно, омутницы любят селиться в самых глубоких и опасных местах на реке или озере... - согласилась я. - Вот и рядом с тем местом, где эта красавица свои обряды творила, имеется омут - не просто же так детям там купаться запрещено.
  - Мы думали, там русалка живет.
  - Так омутница и есть русалка, только более опасная и не столь красивая. Радуйтесь, что та обитательница омута, что живет неподалеку от вас, спокойная и сравнительно беззлобная, а не то топила бы вас без счета.
  - Да уж... - закряхтел староста.
  - Так вышло... - продолжала я. - Так вышло, что и русалка обитает неподалеку от омутницы, территория у них давно поделена промеж собой, и надо же было такому случиться, что для проведения обряда Зубаха выбрала место, находящееся как раз на границе мест их обитания. Я не буду впадать в подробности, вам достаточно знать то, что эта ваша девица так напутала в обрядах, что умудрилась не только отвадить Власа от земных женщин, но и смогла перессорить между собой омутницу и русалку - каждая из них считала, что обряд проведен именно ради нее. Чего уж там скрывать - Влас и раньше нравился обеим речным девам (обычно они знают тех людей, что живут неподалеку от них), и сейчас между русалкой и омутницей происходит что-то вроде похожее на схватку за внимание молодого парня, а он, чего уж там скрывать, и сам не знает, которая из двух водных обитательниц ему больше по вкусу. Бедный парень сейчас словно не в себе, у него в жизни одна радость - с речными девами поговорить, а они этому и рады.
  - Влас мне только об одной русалке говорил... - растеряно произнесла Дана.
  - Они обе сейчас для него на одно лицо.
  - Так то, что сейчас у нас на реке происходит... - начал, было, староста, но я его оборвала.
  - Это русалки ссорятся промеж собой из-за парня, злятся, и на людях отыгрываются. Рыбу от вашей деревни угоняют в другие места, рыбаков пугают, боюсь, скоро их и топить начнут - надо же недовольным девицам на ком-то зло срывать. Как вы, господин староста, недавно сказали: бабы, что с них взять... В любое другое время они б никогда промеж собой не сцепились, если бы эта глупая девчонка не натворила невесть чего. Нет ума - так нечего лезть, куда не надо! Вообще-то русалки лишний раз стараются не показываться людям, по мере своих возможностей стараются соблюдать нейтралитет, но не в этом случае. Впрочем, жители Ершовки и сами осознают, что сейчас к воде им лишний раз лучше не подходить - недаром в последнее время свои лодки оставляют на берегу, понимают, что лучше не рисковать. А что - русалки те же женщины, а когда бабы дерутся из-за парней, то не приведи Бог оказаться между ними - тебе еще и попадет по полной. Кстати, Власа с реки надо убирать, а не то какая-нибудь из этих двоих его точно утопит - кажется, они уже близки к этому..
  - Ой!.. - схватилась за голову Дана.
  - Не надо беспокойся - сегодня же постараемся привнести беднягу в себя.
  - И это все из-за какого-то глупого обряда?.. - мрачно поинтересовался староста
  - Видите ли, обращаясь к могущественным силам, которые вам неведомы, не следует относиться к ним несерьезно. Вдобавок не помешает знать, что они, эти самые силы, не всегда желают быть бессловесным орудием в наших руках.
  - Так что же делать?
  - Исправлять то, что наворотила эта ваша красотка, чтоб ее!
  - Это верно - из-за одной дуры у всех столько неприятностей... - покачал голой староста, и я была с ним полностью согласна.
  Похоже, мне придется немало потрудиться, чтоб в какой-то мере исправить то, что натворила глупая девчонка...
  
  Глава 14
  
  - Да уж, сильны бесы тщеславия в душах некоторых людей... - произнес отец Петр. - А уж греховные чувства нередко берут верх над разумом.
  - Полностью с вами согласна.
  Мы с Вячко только что приехали из Ершовки, и, как положено, первым делом пришлось отправляться к святому отцу и доложить ему обо всем, с чем нам пришлось столкнуться в той деревне. Правда, в Ершовке мы задержались немногим дольше, чем рассчитывали - уж очень долго пришлось заниматься тем, чтоб поправить последствия неумелой ворожбы Зубахи, и прежде всего, необходимо было навести порядок на реке.
  Для начала я сделала все, чтоб устранить все те ляпы, которые допустила та безголовая особа. Беда в том, что обряд был сделан год назад, так что повозиться мне пришлось немало, и вдобавок ко всему пришлось обращаться к Милице - нужны были кое-какие травы, да и некой магией Милица все же владела, так что совместными усилиями нам удалось исправить очень многое.
  Правда, с речными обитательницами все оказалось не так просто - к этому времени они враждовали промеж собой довольно долго, и потому быстро их не утихомирить. Конечно, я могла бы махнуть рукой на происходящее - со временем все и так постепенно уляжется, обиды забудутся, и спустя определенный срок на реке вновь будет мир и покой... Все так, только вот непонятно, когда это произойдет - может, через месяц, а может спустя годы и десятилетия - никто не знает, когда у водных обитательниц утихнут их нешуточные страсти. Меж тем люди, живущим в деревне подле реки, вряд ли будут спокойно дожидаться, когда речные девы утихомирятся - боюсь, как бы до худого не дошло, вздумают еще извести водных жительниц... Вот и пришлось мне вечером вновь идти к реке, мирить омутницу и русалку, а это дело непростое, потому как речные девы существа более чем своеобразные.
  Ну, с русалками-то я уже не единожды имела дело, а вот с омутницей до сегодняшнего дня мне довелось столкнуться только один раз, и, помнится, та весьма непривлекательная особа обладала более чем неприятным характером. Вообще-то первоначально я никак не ожидала, что омутница может жить в здешней реке, ведь обычно эти создания выбирают себе для жизни самые глубокие и опасные места реки или озера. Особенно они любят омуты с черной стоячей водой, а уж о том, что в глубоких темных ямах подле мельниц живут эти водные девы - об этом известно даже детям: не просто же так никто не купается рядом с водяными мельницами. Почему? Да просто если омутнице что-то не понравится, то враз утащит беднягу на дно, в свой темный омут. Трудно сказать, почему на здешней реке поселилась омутница - возможно, у нее были какие-то свои проблемы (увы, их хватает не только среди людей), но до сей поры она жила тихо, о ней никто не знал, пока та безголовая девица по имени Зубаха не взбаламутила все вокруг своим коряво сделанным обрядом.
  Что уж там скрывать - несмотря на мой призыв, водяные девы откликнулись не сразу, а когда все же соизволили появиться, то каждая смотрела на соперницу таким взглядом, что у меня создалось впечатление - еще немного, и речные девицы вцепятся друг дружке в волосы. Надо признать, что волосы у каждой из этих двух особ были по-настоящему роскошные, разница была лишь в цвете этих самых волос: у русалки они были светло-русыми, а у омутницы - черными. Да и внешне речные девы были разными - красавица русалка с серебристым хвостом, и (чего уж там скрывать) страшноватого вида омутница (которую даже записной льстец не назовет мало-мальски привлекательной) с короткими ногами, которые представляют собой нечто среднее между лапами утки и жабы. Недаром те, кто впервые видит обитательницу омутов, пугается по-настоящему.
  Как я сумела успокоить этих водных красоток и помирить их промеж собой - об этом нужно говорить отдельно: достаточно сказать, что в начале нашей беседы они пытались меня утопить - что ж, хоть тут пытались действовать вместе. Ну, к чему-то подобному я уже была готова, и когда у девиц не получилось расправиться со мной, то они здорово разозлились, но я все же сумела их успокоить, а позже мы, хоть и с трудом, но смогли найти общий язык. Наш разговор с обитательницами вод затянулся далеко за полночь, и мы разошлись если не друзьями, то хотя бы без обид в сердце. Русалка и омутница, хотя полностью и не помирились, но пообещали больше не отгонять рыбу от деревни, не раскачивать лодки рыбаков и не рвать сети. В конце нашего разговора, взяв по большому горшку с медом (мы с Милицей заранее принесли их с собой), речные девы скрылись в воде. Надеюсь, никаких проблем для жителей деревни от них больше не будет. Отдельно договорились, что дважды в год, весной и осенью, в условном месте, речным обитательницам будут оставлять по полному горшку меда - что ни говори, но это женщины, а те любят сладкое.
   А еще эти водные красотки дали мне понять, что отныне, находясь подле реки, Зубахе стоит быть осторожной: она может стирать белье, набирать воду и заниматься прочими хозяйственными делами подле реки, но вот плавать в реке ей не стоит ни в коем случае - как бы до беды не дошло. Что ж, тут все ясно и без долгих пояснений: обитательницы вод не намерены прощать Зубахе тот обряд, который она настолько неумело сделала, что едва не рассорила их между собой из-за красивого парня.
  Что касается Власа - то с ним все было не так просто. Дело в том, что когда последствия обряда были сняты, то молодой человек довольно быстро пришел в себя, после чего с недоумением осознал, что сам расстался с Веяной, своей бывшей девушкой - вот тогда он, и верно, испытал самое настоящее потрясение. Парень никак не мог в полной мере понять то, как он сам не только разорвал помолвку с любимой девушкой, но и с полным безразличием отнесся к тому, что она вышла замуж за другого. В тот же день Влас помчался в соседнюю деревню, туда, где сейчас жила Веяна со своим мужем, и ожидаемо вернулся оттуда полностью морально разбитым человеком: бывшая невеста замужем, и даже не пожелала с ним разговаривать - мол, нечего ворошить прошлое, тем более что вернуть ничего невозможно, да уже и не стоит...
  В этой ситуации стоит лишь порадоваться тому, что я находилась неподалеку, и сумела немного снять тяжесть и боль с души Власа. Ну, а заодно я все же решила (хотя обычно подобного стараюсь не делать) чуть-чуть подтолкнуть внимание горюющего парня к Ивке: конечно, пока что никаких романтических чувств со стороны молодого человека к этой девушке нет, но зато ее любви к Власу на двоих хватит. Посоветовала Дане, матери Власа, присмотреться к Ивке - дескать, пусть она и не красавица, но у нее доброе сердце, и именно эта девушка может стать верной и надежной спутницей жизни вашего сына, а ему сейчас ой как тяжело... Заодно я бросила руны на их судьбу - судя по ним, Ивка, пусть и не сразу, но все же сумеет достучаться до сердца молодого человека, и в будущем все у них сложится неплохо, хотя свою первую любовь Влас так и не сумеет забыть, но тут уж ничего не поделаешь...
  - А что случилось с той грешницей, по вине которой произошли все эти неприятности?.. - поинтересовался отец Петр. - Надеюсь, она понесла должное наказание?
  - - Не сомневайтесь... - чуть усмехнулась я. - Тем более что в деревне все новости разносятся со скоростью молнии, и о случившемся стало известно всем, а потому ее поступок оценили должным образом. Кстати, эта недалекая девица по своему скудоумию так в должной мере и не поняла тяжести того, что сотворила - мол, да, не спорю, может в чем-то я и виновата немного, только чего орать-то?! Я ж как лучше хотела, но что получилось - то получилось, а вы, дескать, невесть отчего подняли вопли, изображаете недовольство на пустом месте, да еще и какую-то пришлую ведьму слушаете!..
  - Бесы тщеславия сильны.
  - Там еще и ума не хватает... - добавила я. - В общем, без должного наказания подобное оставлять было нельзя, и понятно, что речь шла вовсе не о розгах, хотя этой особе они явно бы не помешали. Подумав, староста вынес решение - выдать девицу замуж.
  - Странное наказание.
  - Это как сказать. Дело в том, что недавно у одного из жителей деревни умерла жена, оставив на него четырех малолетних детей. Так получилось, что никаких родственников у этого одинокого мужчины нет, а детей надо растить. Вдовец человек небогатый, малоразговорчивый, нрава крутого, рука у него тяжелая, шуток не признает, а потому желающих стать его новой супругой так не нашлось, хотя мужчина уже не единожды сватался к вдовам или девицам в возрасте. Причина проста: для женщин, даже при отсутствии иных предложений о замужестве, это неподходящий вариант, потому как семейная жизнь с этим человеком будет проходить под его полным контролем, и любое неповиновение будет пресекаться в корне, а на такое согласна далеко не каждая. Так вот, именно за этого-то нелюдимого вдовца и было решено выдать Зубаху, тем более что предполагаемый жених ничего не имеет против такой жены. А что: какая-никакая, а мать детям, да и за хозяйством нужен пригляд. Что касается непредсказуемых поступков невесты, и ее вздорного характера, то на это вдовец сказал коротко - обстругаю и обтешу. Как мне сказали - худшего наказания, чем подобный брак, для этой глупой девчонки и придумать невозможно.
  - Хм...
  - Зубаха о таком спутнике жизни (да вдобавок еще и с кучей детей) даже думать не хотела, сразу заявила: не пойду за него, что со мной хотите, то и делайте, а за этого человека я не пойду!.. Кричала она громко, лила слезы в три ручья, только вот слушать ее вопли никто не стал, даже родители Зубахи помалкивали - кроме этой безголовой девчонки, у них в семье еще три дочки имеется, причем все три далеко не красавицы, и тут не до того, чтоб от женихов нос воротить, бери, что дают, особенно если принять во внимание то, что умудрилось сотворить их старшее чадушко. Конечно, не о таком зяте мечтали родители Зубахи, но стоит сказать спасибо уже за то, что хоть кто-то эту бестолковую девчонку за себя взял, а не то и на трех оставшихся сестер падал бы отблеск неприятной славы старшей сестрицы.
  - Надеюсь, тот человек, который вскоре станет ее мужем, и верно, будет держать в строгости эту грешницу.
  - В этом никто не сомневается, в том числе и сама Зубаха - недаром она рыдает во весь голос, и на всю деревню причитает о своей несчастной судьбе. Мы, когда уезжали, то слышали даже далеко за околицей, как она голосит и стонет. Не думаю, что ее будущему мужу нравится подобное, так что не ошибусь, если предположу, что сразу же после свадьбы ее супруг вплотную займется перевоспитанием своей молодой жены.
  - Надеюсь, это пойдет ей во благо. Заодно это будет наглядным примером для тех, кто вздумает заниматься темными обрядами.
  - И я на это рассчитываю.
  - Если это все, то можете идти... - отец Петр чуть откинулся на стуле. - Я вас более не задерживаю.
  - Молитесь за меня...
  Когда мы оказались на улице Вячко поинтересовался:
  - Ну, и куда мы сейчас?
  - А разве не ясно? Все туда же, в лавку... - пожала я плечами. - Почти наверняка кто-то меня там уже дожидается.
  - Что ж, в лавку - так в лавку... - не стал спорить Вячко. - Знаешь, я все хотел у тебя спросить насчет того меда, что ты дала русалкам... Я думал, они не едят человеческую пищу.
  - Еще как едят... - усмехнулась я. - Например, от молока не откажутся, или от хлеба. А на русальной неделе, когда русалки под видом людей на земле ходят, они и человеческую еду с удовольствием отведают.
  - Я раньше как-то не так себе весь этот речной мир представлял.
  - Не ты один. И вообще тут все не так просто, как кажется на первый взгляд, и запомни на будущее: чтоб не попасть в неприятности (мы все еще слишком мало знаем об окружающем нас мире), на реке (да и в лесу тоже) надо просто придерживаться тех общечеловеческих правил поведения, которые приняты между людьми.
  - Если честно, то я не совсем понял, что именно ты имеешь в виду.
  - Расскажу тебе для примера одну историю. Где-то год назад пришел ко мне некий мужчина - мол, помоги, а то не знаю, что и делать, и как жить дальше, потому как сейчас жизнь у меня такая, что хоть в петлю лезь! Уж который месяц ничего пить не могу - по капле воду еще кое-как лизать можно, пусть и с опаской, но стоит сделать самый маленький глоток хоть воды, хоть супчика или ухи, как вся жидкость сразу же встает у меня колом в горле. Не вздохнуть, не выдохнуть, ни слова сказать... С чего на меня беда такая напала - не знаю и не ведаю! Не посчитать, сколько раз едва не задохнулся - хорошо, что каждый раз меня спасать успевали! Постоянно пить хочется, потому как есть могу только сухомятку...
  - О таком я еще не слыхивал.
  - Я, честно признаюсь, тоже. Стала разбираться, в чем там дело, и пусть не сразу, но все же выяснила, отчего с человеком такая беда приключилась. Не скажу, что причина случившегося меня удивила, но, тем не менее, это довольно показательно...
  - Так что же там стряслось такое непонятное?
  - Началось все весной. Знаешь, есть такие удивительные весенние дни, когда природа просыпается от зимнего сна, и ты радуешься жизни просто так, без всякой причины. Вот в один из таких чудесных весенних дней тот мужчина со своим товарищем отправились в лес. Уж не знаю, какую причину они придумали для своих семей - рыбалка или охота, но в действительности друзьям-приятелям просто хотелось провести время хорошим весенним деньком за разговорами, немного выпить, поговорить о том, о сем, и чтоб рядом не было ни жен, ни детей.
  - Нормальное желание... - хмыкнул Вячко.
  - Друзья облюбовали себе местечко на берегу реки, разложили пироги, хлеб, сало, лук, достали припасенную бутылку наливочки. Сидят, перекусывают, ведут разговоры и любуются природой, тем более что посмотреть есть на что - голубое небо без единого облачка, солнце заливает землю своими лучами, теплый ветерок, на реке только что прошел ледоход, на деревьях набухают почки, кое-где из земли показалась первая зеленая травка, поют птицы... В общем, благодать и благолепие. Вдруг, невесть откуда, к ним подходит незнакомый мужик, и вид у него, мягко говоря, не из лучших - всклокоченный, длинная растрепанная борода, одет во что-то непонятное, одежда влажная, босой... Как мне поведал мужчина, вид у незнакомца был, как у последнего бродяги, да и лицо какое-то неприятное. И вот этот самый мужик подходит к друзьям-приятелям и просит его угостить - мол, сделайте доброе дело, порадуйте, стосковался по той еде, что перед вами лежит... Тот мужчина, что позже обратился ко мне, сказал, что незнакомец ему сразу не понравился, причем настолько, что он с ним даже говорить не захотел, и стал прогонять чужака - мол, пошел вон, будем мы еще всякую шушеру потчевать, нам тут посторонние не нужны, уходи туда, откуда пришел... Зато второй мужчина оказался куда добрее, и, несмотря на недовольство друга, отломил незнакомцу кусок пирога, дал ломоть хлеба, отрезал сала, да еще и угостил того наливкой, после чего незваный гость ушел, пообещав отблагодарить за хлеб-соль, а друзья продолжили свое приятное времяпрепровождение на берегу. Казалось бы, все хорошо, но уже на следующий день тот мужчина, что решил прогнать незнакомца, понял, что отныне он даже воду пить не может - она у него встает чуть ли не поперек горла.
  - Если я правильно понял, к этой... неприятности приложил руку тот незнакомец.
  - Совершенно верно... - согласилась я. - Так сказать, отплатил той же монетой.
  - И кто же это был?
  - Возможно, тебя это удивит, но к мужчинам пришел водяной.
  - Кто?!
  - Водяной. А что тебя удивляет? Весна, на реке только что прошел ледоход, и наверх стали показываться речные обитатели, которые после долгой зимы явно не прочь вкусить земных радостей, и одним из этих удовольствий как раз является та еда, что в ходу у людей. Вот за этим водяной к друзьям-приятелям и подошел. А что такого: день замечательный, зима осталась позади, хочется себя чем-то побаловать, на людей посмотреть, себя показать... Говорю же - тут все не так просто. Водные жители тоже радуются весне, и потому появление их на берегу в человеческом виде - дело пусть и нечастое, но в то же самое время ничего странного или необычного в этом нет. Ну, а того, кто обошелся с ним грубо, водяной наказал по-своему - пожалел глоток хмельного питья прохожему человеку, теперь сам ничего жидкого проглотить не сможешь.
  - А второй мужчина, тот, что с добром отнесся к водяному...
  - С ним все хорошо, и даже более того - он как-то на берегу нашел несколько золотых монет...
  - Понятно.
  Когда мы появились в лавке, тетушка Мей не могла скрыть своей радости.
  - Наконец-то, я уж заждалась! А то некоторые ходят сюда по несколько раз в день, все лечею спрашивают. Расскажите хоть, как съездили?
  - Все прошло хорошо, об остальном потом... - сейчас было не до долгих разговоров, потому как в лавку вошли сразу несколько посетителей.
  - Конечно... - кивнула Мей и повернулась к Вячко. - Пойдем, дружок, у меня для тебя как раз дело есть - надо отвар процеживать.
  - А как насчет того, чтоб дать отдохнуть усталому путнику?.. - поинтересовался тот.
  - Вот за работой и отдохнешь.
  Посетителей у меня сегодня, и верно, было много - нередко случается и такое, что одновременно в лавке находится по несколько человек разом, и сейчас было именно такое. Хорошо еще, что люди обращались ко мне в основном по хозяйственным делам, ведь обсуждать какие-либо личные неурядицы в присутствии посторонних вряд ли стоит.
  Время приближалось к вечеру, кое-какие соседние лавки стали уже закрываться, да и мне бы пора вешать на дверь замок, но не хотелось отказывать пожилой женщине, которая, разговаривая со мной, то и дело вытирала слезы.
  - Вы поймите меня - я не жадная, но... Когда у меня муж умер, то помимо всего прочего еще и деньги мне оставил. Может, для кого-то это не так и много, но мне бы их хватило, да и на черный день кое-что не помешает отложить - мало ли что в жизни может стрястись! Уж не знаю, откуда моей сестре стало известно об этих деньгах, но стала она чуть ли не каждый день приходить ко мне, умолять дать в долг - мол, очень деньги нужны, через месяц-другой их верну, не сомневайся! Мол, кому ж верить, если не родным?! Конечно, я вначале и слушать не хотела о том, чтоб деньги хоть кому-то одолжить, пусть даже родной сестре, но ведь уговорила она меня, умолила, отдала я ей деньги.
  - Все?
  - Да. Потом, правда, себя за это корила - надо было хоть немного оставить, ведь жить на что-то надо.
  - Расписку взяли?
  - Взяла. Я бы, конечно, расписку брать не стала, на слово поверила, но когда сестра за деньгами пришла, у меня как раз сын в гостях был - он и велел, чтоб без расписки я деньги не отдавала. Вот и пришлось сестре мне расписку написать, хотя она и сердилась - мол, не по-родственному поступаете, недоверием обижаете...
  - На какой срок деньги давала?
  - На два месяца, не больше. А с той поры уже пять месяцев прошло, шестой на исходе, а возврата долга как не было, так и нет. Можно что-нибудь сделать, чтоб сестра деньги вернула?
  - А для чего ей деньги понадобились, не сказала?
  - У нее сын торгует, как раз за товаром собирался ехать, а средств не хватало... Уехал он тогда, через месяц вернулся, вроде торговля налаживается, дела идут неплохо, а возврата долга как не было, так и нет.
  - Вы с сестрой напрямую об этом говорили? Спрашивали, почему деньги не возвращает?
  - Отвечает разное: помню, потерпи немного, вот-вот принесу, сейчас денег нет, но скоро будут... Дескать, раз обещала, что долг верну - значит, верну, что ж ты нетерпеливая такая...
  - Протяните ко мне руки - надо глянуть, что у вас творится...
  Так, ну, тут все понятно и без долгих пояснений: как бы эта женщина себя не обманывала, не успокаивала, но в глубине души понимает - долг ей возвращать никто не намерен: по мнению заемщицы, ее сестра должна понимать, что с родственниками делиться надо... Ничего нового, с подобным я уже сталкивалась много-много раз.
  - Как я понимаю, расписки у вас дома нет, верно?
  - Да, у меня ее сын забрал - говорит, так надежнее будет.
  - Кстати, что ваш сын говорит обо всей этой ситуации?
  - Он не очень доволен...
  Скорей всего, тот уже сердит, вернее, разозлен, тем более что сын посетительницы свою тетку не любит, да и особо ей не доверяет - похоже, у него есть для этого какие-то основания. Впрочем, тетушка платит племяннику той же монетой - у них взаимная неприязнь, хотя при встрече оба внешне изображают радушие. Молодой человек правильно поступил, когда забрал расписку себе - так надежнее. Я почти уверена, что тетушка, приходя в гости к сестре, совала свой нос едва ли не во все щели, разыскивая столь опрометчиво написанную ею расписку, чтоб втихую утащить ее с собой. Все логично: нет расписки - нет и долга.
  - Можете опустить руки... - вздохнула я. - Слушайте меня внимательно: завтра пойдите к сестре (неплохо бы прихватить с собой и вашего сына), и напрямую потребуйте от нее возврата долга. Если откажется, то обращайтесь в суд - увы, но иным способом вам свои деньги не вернуть.
  - Но как же...
  - А вот так. Ваша сестра уверена, что шума вы поднимать не будете, оттого и не собирается вспоминать о долге, надеется, что рано или поздно, но вы осознаете, что одолженных денег вам не видать, а потому останется лишь смириться со случившимся. Да, для сведения: возвращать вам долг у нее и изначально намерения не было.
  - Как нет?
  - Можно подумать, вы свою сестру не знаете.
  - В суд... Это ведь позор - на своих родных в суд подавать! Что люди скажут?!
  - Что есть, то и скажут... - пожала я плечами. - И что с того? Мы все постоянно говорим о ком-то и о чем-то.
  - Неужели иначе никак? Может все же...
  - У вас все получится законным путем, без всяких заговоров, хотя, пожалуй, вдобавок к обращению в суд не помешает небольшое магическое воздействие на должницу. Дам вам простенький заговор. Каждый день (можно и несколько раз в день) зажигайте свечу, смотрите на пламя и читайте заговор... Вот бумага и карандаш, пишите.
  - Слушаю.
  - "С бухты вышли три яхты, наполненные деньгами да под золотыми парусами. Завтра и всегда будут деньги у меня. Аминь". После того, как прочитали заговор, свечу сразу же гасите и прячьте. Вот и все.
  Женщина ушла от меня несколько озадаченной - кажется, она надеялась на несколько иной итог нашей беседы, более действенный, что ли. Думаю, не ошибусь, если предположу, что женщина рассчитывала едва ли не на то, что сразу же после нашего разговора сестра вернет ей деньги. Впрочем, так думала не только она - как только за посетительницей закрылась дверь, из задней комнаты выглянул Вячко, а за ним и Мей.
  - Могла бы и помочь женщине, чтоб ей побыстрей долг вернули.
  - Не всегда надо помогать таким образом... - я потерла виски. Народу в лавку сегодня пришло немало, и к концу дня у меня немного заболела голова. - Иногда надо заставить людей самим принимать серьезные волевые решения, а не то они так и будут ждать помощи со стороны, сами ничего не предпринимая, чтоб хоть как-то изменить ситуацию. Насколько я успела понять, эта самая сестрица, выпросившая деньги у нашей посетительницы, всю жизнь, если можно так выразиться, присасывалась к семье родственницы, как пиявка, и не сосчитать, сколько добра и денег ушло к дорогой сестрице, причем ушло безвозвратно. Кстати, еще при жизни мужа нашей посетительницы именно из-за этого в их семье частенько были ссоры. Вот и сейчас, под разговоры о родственных чувствах и непростом семейном положении, сестрица и не собирается возвращать деньги. Сын нашей посетительницы, надо сказать, давно это понял, в отличие от своей матери, и не прочь поставить на место зарвавшихся родственников.
  - Надо же!
  - Деньги, кстати, та семейка могла бы вернуть уже давно - торговля у них идет довольно неплохо, только вот возвращать долг у сестрицы намерений изначально не было от слова "совсем" - рассчитывала, что все пойдет обычным путем, то есть поговорят, пообещают, заболтают и забудут. Вот посмотрела я на все это, и решила - хватит! Раз дело обстоит таким образом, то нашей посетительнице нужно быть потверже в отстаивании своих интересов, а потому я незримо подтолкнула женщину к тому, чтоб она подала в суд на взыскание долга. Сын, кстати, свою мать в этом поддержит - у него на дорогую тетушку уже давно зуб вырос. Расписка на выдачу денег у них имеется, так что у нашей посетительницы есть все шансы с легкостью выиграть это дело, тем более что до суда, скорей всего, рассмотрение доводить не станут.
  - Почему?
  - Да потому что сын дорогой сестрицы занимается торговлей, а среди тех людей репутация - это едва ли не самое главное. Если же вдруг станет известно, что, казалось бы, уважаемый член купеческой гильдии не желает оплатить свои денежные обязательства по той простой причине, что этого ему не хочется... Сами понимаете: подобного надо избежать во что бы не стало! Более того: думаю, семейка постарается погасить долг в самое короткое время, лишь бы никто не узнал обо всей той истории. Впредь обеим сестрам наука: одна уже не будет столь доверчива и мягкосердечна, а вторая поймет, что (как в той поговорке) не все коту масленица, будет и Великий пост.
  - Пожалуй, это верное решение... - согласился Вячко.
  - Так... - вздохнула я. - На сегодня все. Запираем лавку.
  - Ко мне родственница с утра из Ронстока приехала, гостить будет недолго, всего пару-тройку дней... - заговорила Мей. - Пошли сейчас ко мне, она гостинцы привезла, так что посидим вместе, перекусим, тем более что родственница обещала ужин приготовить.
  Так, я почти уверена, что очередная родственница Мей приехала сюда издалека не только из желания укрепить семейные узы - у нее, без сомнений, ко мне имеется какая-то просьба. Ладно, послушаем, что за какой такой надобностью я понадобилась гостье Мей.
  - Ужин, значит? Я только за!.. - Вячко потер ладони. - А то меня, бедного, тут никто не кормит, не жалеет, только заставляют работать в поте лица своего! Мучители! Сердца ни у кого из вас нет, прекрасные дамы, только чужой человек меня и пожалеет!
  - Считай, что ты меня растрогал, и я полна раскаяния!
  Мы шагнули, было, к входной двери, но над ними вдруг звякнул колокольчик. Что, к нам еще кто-то намерен заглянут? Э, нет, время приема закончилось, лавка закрывается, и на сегодня с меня посетителей хватит! Придется кому-то отказать, предложить придти завтра. Правда, увидев, кто к нам вошел, и мне оставалось лишь вздохнуть:
  - Здравствуй, Искра! Ты почему так поздно? Что стряслось?
  На пороге стояла та самая молодая женщина, сыну которой сестра ее мужа подарила игрушку, внутри которой находились могильные кости. Позже, все из-за той же непутевой сестрицы, у Искры, да и у семьи ее мужа произошло немало неприятностей, которые привели к тому, что родственники мужа выгнали Искру из дома, а ее супругу дали понять, что ему необходима другая жена. Помнится, я обещала ей помочь, но в последние дни так закрутилась, что как-то упустила из виду свои слова. Виновата, ничего другого не скажешь.
  - Я тут неподалеку давно стою, жду, когда в лавке, кроме вас, никого не останется... - у молодой женщины дрожали губы. - Не хочу разговаривать при чужих людях.
  - Все насколько плохо?
  Вместо ответа Искра заплакала, а Мей, вздохнув, направилась в свою комнату, но почти сразу же вышла из нее с кружкой воды.
  - Вот... - потянула она кружку Искре. - Там успокоительный сбор, выпей, полегчает.
  Не знаю, что за отвар принесла Мей, но выпив его, молодая женщина очень быстро успокоилась, и рассказала, что происходит в ее жизни. Увы, но в данный момент семейная жизнь Искры, судя по всему, близится к завершению. Как это ни печально, но по настоянию родителей муж Искры (его звать Велерад), уже подал на развод, который должен состояться уже завтра - похоже, родственники мужа втихую сунули денежку кое-кому из судейских, чтоб поторопить судебный процесс, так что вопрос, можно сказать, уже решен. Искра пыталась, было, еще раз поговорить с семьей мужа, но ее даже на двор не пустили - мол, убирайся отсюда, пока мы на тебя собак не спустили, тем более что сделать это давно пора! Дескать, если бы не ты со своим орущим мальчишкой, то Новица была бы с нами!.. А муж... Велерад несколько раз, с оглядкой и опаской, приходил к жене, обнимал ее, держал на руках сына, и твердил, что не знает, как ему поступить и что делать. Говорит, он любит жену и ребенка, не хочет с ними расставаться, но и против воли родителей не может пойти, а они приказывают ему немедля развестись, и вступить в новый брак, потому как отец невесты пообещал родителям Велерада хорошие деньги, если этот молодой человек женится на его дочери. Сам Велерад (как он говорит) эту девицу, то бишь новую невесту, на дух не переносит, ему неприятна одна лишь мысль о том, что они должны быть вместе, только вот его мнение по этому поводу родителей не интересует. Им куда важней получить обещанные деньги, чтоб облегчить жизнь дочки, которая все еще находится в монастырской тюрьме. А Искра... Несмотря ни на что, она любит мужа, ее страшит расставание с ним, да и оставлять сына сиротой при живом отце ей совсем не хочется. Сейчас Искра пришла к нам с прежней просьбой - помогите вернуть мужа и сохранить семью! Вы же обещали!..
  - Послушай... - вздохнула я. Ничего нового мне Искра не сказала, но своего мужа она, и верно, любит, да и тот, похоже, женился на ней по любви. - Я уже говорила, что твой муж должен сам сделать свой выбор. У него впереди целая жизнь, и только ему решать, какой она будет. Если помнишь, я сделала некое действие с его расческой - он должен был чаще вспоминать о своем сыне. Только вот, похоже, это не помогло, и если твой супруг намерен далее слушать не свое сердце, а приказы своих родителей, то ваш брак обречен.
  - Его заставляют...
  - Он не маленький мальчик, а взрослый мужчина, у которого, кроме родителей, уже есть семья, и потому окончательное решение твой муж должен принять сам. Что же касается тебя... Скажу так: если даже завтра Велерад выберет не вас с сыном, то в будущем ты одна не останешься, и твой сын не будет расти в горьком сиротстве - на свете есть немало достойных мужчин... Пока что еще ничего не решено, так что успокойся, вытри слезы и иди к сыну.
  - Но вы завтра ко мне придете?
  - Да.
  Когда за Искрой закрылась дверь, Вячко спросил у меня:
  - И к какому решению придет ее муж?
  - Завтра узнаем. Похоже, он еще колеблется - там влияние родителей очень велико.
  - Тогда чего мы ждем сейчас?.. - поинтересовалась Мей. - Моя родственница готовит очень хорошо, да и ужин может остыть.
  - Вы же не хотите, чтоб я упал в голодный обморок?.. - только что не простонал Вячко. - А ведь я к этому уже близок.
  - Если мы поспешим, то до такого не дойдет... - улыбнулась Мей. - Пошли.
  - Сказала бы, как твою гостью звать... - решила уточнить я.
  - Мирина.
  Мей жила рядом с лавкой, так что далеко идти нам не пришлось. Мы еще не переступили порог, как нас встретили аппетитные запахи - кажется, Мей не преувеличила кулинарные таланты своей гостьи.
  За накрытым столом нас встретила привлекательная женщина лет тридцати, и, надо сказать, что готовить она, и верно, умела, во всяком случае, ее пирожки, запеканки и жаркое были выше всяких похвал, так что на комплименты и похвалы мы не поскупились. Родственница Мей мне понравилась - немного стеснительная женщина с располагающей улыбкой, которую явно смущали наши лестные отзывы о ее высоком поварском мастерстве. Такие милые домашние женщины обычно очень нравятся мужчинам, ведь около них тепло и уютно. Судя по всему, родственница Мей все еще не замужем, что меня, честно говоря, даже немного удивило - таких женщин мужчины, как правило, не пропускают. Сейчас гостья, разговаривая с нами, то и дело посматривала на Мей - похоже, ждет, когда та скажет, что можно задать мне интересующий ее вопрос. Ну, за такой ужин грех отказать женщине хоть в чем-то.
  - Мира, тут такое дело... - заговорила Мей, когда я пила удивительно вкусное топленое молоко с коричневой корочкой. - Не могла бы ты Мирине кое в чем помочь?
  - Для такой кулинарки - с удовольствием. И что от меня требуется?
  - Кавалер у меня есть... - вздохнула Мирина. Кажется, ей было неприятно рассказывать об этом - вон, даже свои руки сцепила так, что пальцы побелели. - Вернее, жених. Даже не знаю, как сказать - то ли он есть, то ли был. Росли мы с ним вместе - он наш сосед, нас с детства дразнили женихом и невестой, и как-то само собой считалось, что как только вырастем, так и поженимся. Больше того - мы даже обручились с согласия наших родителей, которые были очень рады за нас. После помолвки жених сказал, что намерен заработать нам на богатую свадьбу и безбедную жизнь. Я бы согласилась и на меньшее - особого шика не люблю, с меня бы и довольно скромной жизни хватило, только к моим словам не прислушались. Мой жених - он из торговой семьи, и сам по себе он такой человек, что на месте сидеть не может - ему постоянно надо куда-то ехать, что-то искать, ввязываться во что надо и не надо. Так и пошло: приедет домой из очередной долгой поездки, останется всего на несколько дней, товар привезет, новый возьмет, и снова уезжает. Дескать, еще пару раз съезжу, еще денег заработаю, и ты ни в чем нуждаться не будешь. Я вначале к этому спокойно относилась, а потом уже не по себе стало - годы идут, а я все в невестах хожу, постоянно жду его возвращения, и сколько еще нужно ждать - непонятно. Всех денег не заработаешь, но ели ждать бесконечно, так и жизнь пройдет! Родные и соседи - все интересуются, когда у нас свадьба будет, а мне и ответить нечего.
  - Прямо бы спросила у него... - подал голос Вячко.
  - Я однажды не выдержала и спросила, тем более что до меня стали доходить неприятные слухи, да и его родители стали меня сторониться, словно чужие становятся. Жених вначале отнекивался, говорил, что я выдумываю себе невесть что, сплетням и слухам верю, но я настаивала, и он все же признался - дескать, прости, виноват, сам не знаю, как это получилось, но... Там, в далекой стране, куда вожу товар, я женился с пьяных глаз. Мол, понимаю, что тебе это горько слышать, но не говорил тебе об этом только потому, что не хотел расстраивать. Дело в том, что сейчас с той женой я развожусь, но как только получу развод, мы с тобой сразу же поженимся, и больше я в ту страну - ни ногой! Ты мне, главное, верь, я тебя никогда не подведу, ни на кого не поменяю... В общем, простила я его.
  - А с торговлей у него как дела обстоят?
  - С этим все хорошо, не бедствуют, его родители твердят всем, что в торговых делах у него все замечательно.
  Женщина замолчала, и мы ее не торопили. Мирина же несколько раз глубоко вздохнула и продолжила:
  - Прошло немного времени, он опять уехал, я заново ждала, он приезжал, опять уезжал, вновь приезжал и снова уезжал... Годы идут, ничего не меняется, я его люблю и жду, а потом узнала, что у него там, в другой стране, уже двое детей... Как мне было горько - словами не описать. Пошла к его родителям, сказала, что больше не стану ждать их сына, и отныне каждый из нас должен жить своей жизнью. Письмо для бывшего жениха оставила, чтоб они его своему сыну переслали, а в том письме написала, что помолвку разрываю, и чтоб он обо мне забыл. Только куда там: его мать и отец стали ко мне постоянно приходить, просят потерпеть, мол, скоро он вернется и у вас все хорошо будет. Всем говорят, что у меня с их сыном дело еще не закончено, все наладится, и мы будем вместе...
  - И когда это все произошло?
  - Почти два года назад. С той поры я его не видела, к нам он не приезжал. Сейчас бывший жених опять находится далеко, где-то за морями-океанами, там, где он сейчас с семьей живет, но, тем не менее, письма от него ко мне то и дело приходят, вернее, мне их приносят. В каждом из них он пишет, что по-прежнему любит, но приехать не может, зато просит меня отправиться к нему - мол, все у нас с тобой будет хорошо, мы навсегда останемся вместе, а на пустые разговоры ты внимания не обращай - у людей язык без костей!.. А как внимания не обращать?! Мне ехать невесть куда, к женатому мужчине?! В качестве кого?! Я уже не знаю, когда все это закончится, все его разговоры, уговоры и обещания! Отправляться к нему в дальнюю страну я, конечно, не собираюсь, тем более что у него там жена, семья, дети, но и из памяти его выкинуть его никак не могу! Знаете, я так долго была уверена в том, что мы будем вместе, а теперь... Вроде и времени прошло много, но до сей поры никак не могу полностью принять случившееся. Да и он в письмах постоянно твердит, что любит, да и его родители говорят, что все еще можно исправить - мол, ошибся в свое время их сын, а с кем такое не бывает?.. Как расстаться, если все еще любишь человека? А делать это надо, потому как годы идут, мои родители бранятся без остановки - мол, долго еще этого гулену ждать будешь?! Я и сама понимаю - мне давно пора иметь семью и детей, а как на это решиться, если он у меня из памяти не идет, и я просто не могу смотреть на других мужчин!
  Мирина вновь умолкла, с трудом сдерживая слезы, а я произнесла:
  - Вот что, голубушка, протяни-ка ко мне свои руки. Посмотреть надо, что происходит.
  Та безропотно выполнила мою просьбу. Так, особо порадовать женщину нечем.
  - Ну, что сказать... - вздохнула я. - Тебе раз и навсегда стоит выбросить из своей головы все мечты о несбыточном счастье с бывшим ухажером, хоть ты все еще надеешься на лучшее. Совместного будущего у вас нет, и не будет. Твой жених нашел себе жену вовсе не с пьяных глаз, как он утверждает - там все было просчитано заранее. С помощью родителей жены он сумел открыть неплохую торговлю в той далекой стране, которая находится, как ты сказала, за морями-океанами. Естественно, ни о каком разводе в его семье речи нет и быть не может - в этом случае твоему бывшему ухажеру в той стране надо всю торговлю или сворачивать, или отдать родителям жены все права на свое имущество. Ясно, что на подобное твой бывший жених не пойдет, не для того он столько сил вложил в то, чтоб в той стране стать преуспевающим торговцем. Да и дети у него там, так что менять хоть что-то в своей жизни он не намерен. Признайся - ты и сама все это понимаешься, но, тем не менее, до сей поры надеешься на какое-то чудо.
  - Может быть.
  - Не может быть, а так и есть. Ты же до сей поры чуть ли не обожествляешь образ своего бывшего жениха, хотя в действительности имеешь дело с циничным и прагматичным человеком, который не хочет отпускать тебя по нескольким причинам, в том числе и потому, что он знает - так, как ты, его никто любить не будет, особенно если принять во внимание, что его жена не испытывает к своему супругу особых чувств. Он к ней, впрочем, тоже. Ну, а его родители надеются, что если в той далекой стране у их сына что-то не сложится, и он вынужден будет вернуться домой, то лучшей жены, чем ты, ему не найти - в этом они правы. Потому и уговаривают тебя потерпеть, смириться и ждать. Только ведь так можно всю жизнь прождать в надеждах на призрачное счастье, и в итоге остаться ни с чем.
  - И что же мне делать?
  - Для начала неплохо бы спуститься с небес на землю, и устраивать свою жизнь, пока не стало поздно. Первым делом тебе нужно раз и навсегда разорвать все связи с бывшим женихом, не брать письма, которые приносят от него, отправить ему короткое послание, в котором будет сказано, что между вами все кончено. Заодно сообщить его родителям, что более не желаете ничего слышать об их сыне, и при любых новостях о нем нужно просто уходить, не прощаясь. Конечно, это сделать непросто, особенно если принять во внимание, сколько лет ты жила мечтой об этом человеке.
  - Не знаю, сумею ли я...
  - Тут я могу помочь. Можно сделать остуду, если, конечно, тебе это надо.
  - Надо... - через паузу ответила Мирина. - Делайте. А потом... Как мне найти человека, который меня полюбит?
  - Думаю, к тебе и так посватаются, но чтоб тебя успокоить, дам обряд от одиночества для тех, кто уже разочаровался в любви. Для начала скажи, сколько тебе лет?
  - Тридцать два года.
  - Так вот, тебе стоит пойти в лес или в какую-либо рощу, и набрать тридцать два листа от любых деревьев, по количеству твоих лет. Главное, что эти листья были чистыми и ровными, и чтоб они тебе нравились. Дома эти тридцать два листа соберешь на нитку, и у тебя получится что-то вроде ожерелья. Затем наденешь это ожерелье себе на шею, и произнесешь следующий заговор... Мей, мне бы карандаш и бумагу.
  - Вот, же несу!
  - Мирина, записывай заговор.
  - Уже пишу.
  - "Как листья в лесу не одиноки, так и я, раба Божья (тут назови свое имя) не буду. Пара мне найдется, встретится, никуда не денется. Ни летом, ни зимой, ни осенью, ни весной не быть мне (тут снова назови свое имя) одной. Верно!".
  - Записала.
  - Хорошо. Дальше снимешь это ожерелье из листьев со своей шеи и на стену его повесишь. Как только последний лист высохнет, так ты свою любовь и встретишь. Сразу предупреждаю: может случиться и так, что листья будут долго сохнуть, до нескольких месяцев. Ну, а через какое-то время ты и встретишь своего человека.
  - Спасибо.
  - Пока не за что. Спасибо скажешь потом, когда прошлое останется позади, и у тебя наконец-то появится своя семья.
  Вечером мы с Вячко неторопливо шли по улице. На небо набегали тучи, наверное, ночью пойдет дождь.
  - Эта Мирина такая милашка... - произнес Вячко. - Есть женщины, которые невольно нравятся всем, и родственница Мей относится к их числу. Понимаю, почему ее бывший жених не хочет ее терять. А уж как она готовит!..
  - С этим не поспоришь.
  - Хочется, чтоб у нее все сложилось хорошо.
  - Дома руны раскину, посмотрю.
  Руны, конечно, полную правду сказать не могут, но, тем не менее, кое-что я увидела. Мирина через какое-то время выйдет замуж, брак сложится неплохо, только вот через какое-то время активизируется бывший жених - он просто не мог поверить в то, что его верная и любящая невеста решится выйти за кого-то другого. Смириться с подобным, знаешь ли, непросто. В итоге мужу Мирины придется довольно-таки жестко поставить на место бывшего ухажера, чтоб тот, наконец, понял - для него возврата к прошлому нет.
  Что же касается этого самого бывшего жениха Мирины... Завидовать ему не стоит, хотя внешне у него все выглядит весьма благополучно. В той далекой стране он хотя и считается преуспевающим торговцем, но там он как был чужаком, так им и остался, да и отношение к нему все еще несколько настороженное, и своим в той стране он не станет никогда. Да и в семье, которую этот человек завел в той дальней сторонушке, главным является не он, а его тесть, довольно бесцеремонный и авторитарный человек, и решающее слово в том или ином вопросе всегда остается за ним. Проще говоря, счастливой жизнь бывшего жениха Мирины не назвать.
  Заодно бросила руны и на судьбу мужа Искры. Парень, вроде, неплохой, но в его душе полный кавардак! Человек явно стоит на перепутье и не знает, как ему поступить - остаться с женой и сыном, или послушаться совета (вернее сказать, приказа) родителей. Кстати, новая невеста вызывает в душе парня нечто похожее на острую неприязнь или отторжение. Да уж, у каждого свои проблемы, но иногда к верному решению человека нужно всего лишь чуть подтолкнуть, что я и собираюсь завтра сделать.
  На следующий день с утра пораньше я открыла лавку. Сразу же предупредила Мей, что посетителей сегодня буду принимать только до полудня, а потом отправлюсь к мужу Искры, вернее, к зданию суда - дело в том, что суды по разводам начинаются именно в это время, и мне бы хотелось переговорить с этим молодым человеком.
  Ну, а Мей, в свою очередь, рассказала мне, что Мирина сегодня уезжает к себе домой, но еще раз просит передать мне спасибо - мол, я дала ей надежду на будущее. Слышать такое очень приятно.
  К сожалению, уйти около полудня у меня не получилось, и виной тому была плачущая бабулька. Она вошла к нам в лавку, уже вытирая горькие слезы - вы не поверите, но у меня опять цыплята все передохли! Мол, у меня и в курятнике чисто, и кур кормлю хорошо, и забочусь о них - а цыплята и утята все одно мрут! Сглазил кто-то, не иначе...
  С бабулей пришлось провозиться долго, потому как, увидев, что я собираюсь уйти, она залилась слезами - дескать, никому-то я не нужна, даже тут помочь бедному человеку никто не хочет!.. В итоге пришлось долго успокаивать бабулю, и когда она, наконец, ушла, я поняла, что мы уже опаздываем.
  - Вячко, нам стоит поторопиться... - я старалась идти как можно быстрее. - Надеюсь, в суде дело мужа Искры рассмотрят не первым, и у нас еще есть время, чтоб не дать мужу Искры совершить глупость.
  - Я как раз в этом не уверен... - буркнул тот. - Уж если его родные сумели так быстро дать ход делу о разводе, то и сейчас медлить не будут.
  Хотелось бы, чтоб Вячко ошибался.
  
  Глава 15
  
  Нам все же удалось встретить мужа Искры до того, как началось рассмотрение его дела. Еще на подходе к зданию суда я заметила отца Новицы, той безголовой особы, которая сейчас сидит в монастырской тюрьме, и из-за которой в их семье и пошли все неприятности. Рядом с ним стоял высокий молодой человек, которого можно назвать настоящим красавцем - вьющиеся светлые волосы, правильные черты лица, голубые глаза... Понятно, это Любим, муж Искры. Надо сказать, что Милан, маленький сын его и Искры, очень похож на своего отца - тоже вырастет очень привлекательным человеком. Что ж, теперь мне понятно, отчего богатый торговец выбрал этого красавца себе в будущие зятья - похоже, надеялся, говоря грубо, хотя бы внешне улучшить породу. Ну, а кроме того рассчитывал и на то, что в браке с его дочкой хоть кто-то из детей этой пары уродится не только красивым, но и здоровым: мол, наследственность - это дело такое, что можно ожидать чего угодно, в том числе и рождения здоровых наследников, или хотя бы одного...
  Немного в стороне стояла Искра, но мужчины к ней не подходили, и если отец Новицы старательно делал вид, что невестки рядом нет, и он ее в упор не замечает, то Любим явно чувствовал себя не в своей тарелке, то и дело бросая растерянные взгляды на жену. Похоже, будь на то его воля, он бы сию же минуту ушел отсюда, причем вместе с Искрой, только вот отец, стоящий рядом, не позволит ему это сделать. Впрочем, мне уже давно стало понятно, что здесь все решения принимает только глава семейства.
  Мне следовало поторапливаться, потому как, судя по времени, вот-вот должны были начаться заседания по судебным делам. Я подошла к Любиму и произнесла:
  - Мне надо с тобой поговорить.
  - Что?.. - растерялся тот.
  - А ты что тут делаешь?.. - не скрывая неприязни, поинтересовался у меня папаша молодого красавца. - Все беды в нашем доме с тебя начались, а ты для чего-то еще и сюда пришла!
  - Ну, предположим, не с меня, а с того, что натворила ваша дочка.
  - Шла б ты отсюда, а?.. - скрипнул зубами папаша. - Пока я добрый, но могу и разозлиться.
  - Ты повежливей на поворотах... - посоветовал Вячко, стоящий рядом со мной. - А не то ты мне, мужик, совсем не нравишься.
  - Ты крутишься возле этой ведьмы, вот и крутись дальше, а к нам не лезь!.. - только что не огрызнулся тот в ответ.
  - Вот что... - подняла я руку. - Вы бы, уважаемый, повежливей относились к моему спутнику, ведь это он спас вашу дочь, когда ее ухажер решил с ней расправиться... Впрочем, сейчас не до ненужных перебранок. Любим, мне нужно с тобой поговорить.
  - Нечего с ним разговаривать... - перебил меня папаша.
  - Это уж позвольте мне решать. Любим, отойдем на пару шагов.
  - Он будет здесь стоять!.. - рыкнул мужик.
  - Хорошо, можно поговорить и при вас. Любим, поверь мне - ты совершаешь ошибку. Тебе ни в коем случае не стоит разводиться, вернись к жене и сыну.
  - Чего?! - только что не рявкнул папаша. - Это что, Искра, что ли, надоумила тебя такое сказать? Никак, заплатила тебе хорошо, наняла, чтоб мужа не потерять? А еще ноет, что мы ее выгнали без единой монеты за душой, и как дальше жить - не знает! Как видно невестушка, почти что бывшая, не хочет брошенкой оставаться?
  - Зачем вы так... - всхлипнула девушка. - У нас же с Любимом хорошая семья была! Да и сынишка у нас такой славный! Как он без отца жить будет?
  - Что, на жалость решила надавить? Мне лучше знать, какая семья нужна моему сыну. Не ты первая, Искра, и не ты последняя, кто разводится, тем более что ты сама во всем виновата, а потому твое приданое у нас останется, как возмещение за то, что ты натворила.
  - Я ничего плохого не делала, в отличие от Новицы... - голос у Искры чуть дрожал.
  - Цыц, в препирательства она еще вступать будет! Мне дочку надо от тюрьмы спасти, и ради этого мы пойдем на все - на то и дана семья, чтоб друг за друга стоять. В отличие от тебя, Любим это понимает, и с моим решением не спорит. Он сестру любит и родителей почитает, их решениям не прекословит. Сейчас мой сын разведется, и надеюсь, что больше ты с ним не встретишься, а не то я за себя не отвечаю, ясно? И чтоб отныне близко к нашему дому подходить не смела, поняла?
  - Вы и сами понимаете, что во всей этой истории виновата только ваша дочь, но предпочитаете свалить вину на другого человека... - я старалась говорить спокойно. - Любим, подумай сам: ну разведешься ты с женой, женишься на другой, которая вряд ли тебе нравится, получите вы деньги, ради которых ты сейчас семью потеряешь, а что потом? Ты об этом задумайся.
  - А ты в наши семейные дела не лезь, поняла?.. - папаша стал выходить из себя. - Сами разберемся, без чужих советов. Чтоб ты знала - у нас уже и дата новой свадьбы назначена, и гости на праздник уже приглашены, так что не суй нос в чужие дела, сами все решим.
  - Любим, разве ты сам не понимаешь?.. - продолжала я, не обращая внимания рассерженного мужчину. - Хоть о своем сыне вспомни, которого бросаешь! Тебя, по сути, продают и покупают, но ты подумай вот о чем: деньги, которые вам пообещали, уйдут быстро, а с новой женой тебе придется всю жизнь находиться рядом. Стоит ли это того, чтоб ломать свою жизнь и оставлять сына?
  Молодой человек за все это время не произнес ни слова, лишь стоял, опустив голову - судя по всему, он и сам не был в восторге от всего происходящего, но перечить отцу не смел. Я только хотела продолжить разговор, но в этот момент из дверей суда показался мужчина, и громко произнес:
  - Заседание суда начинается. Проходите, кто первый в очереди.
  - Идем... - бросил папаша Любиму. - Ну, чего стоишь?
  Однако молодой человек не двигался с места - тут и без лишних слов ясно, что ему не хотелось идти в суд, и отец это понял.
  - Нам твою сестру надо спасать, а ты еще раздумываешь? Может, эту бабу решил послушать? Никак против семьи решил пойти? Или ты делаешь, что я тебе велел, или прокляну!
  Вздохнув, Любим, не поднимая глаз от земли, покорно отправился (вернее, побрел) вслед за отцом, а вслед за ними, вытирая слезы, последовала Искра. Когда они скрылись за дверями суда, Вячко повернулся ко мне.
  - Похоже, мужик держит всю свою семейку в кулаке, и никто ему возразить не смеет.
  - Так и есть.
  - Разведутся?
  - Думаю, да.
  Долго ждать не пришлось: не прошло и четверти часа, как из дверей почти что выбежала Искра. Судя по ее заплаканному лицу, все ясно без долгих объяснений - развод состоялся. Мне осталось только взять Искру за руку и кивнуть Вячко:
  - Пошли. Надо ее домой отвести.
  - А как же...
  - Лично у меня желания видеть тех двоих нет, тем более что ничего нового от них мы не услышим.
  Когда мы немного отошли от суда, Искра повернулась ко мне.
  - Ты ведь могла заставить Любима остаться со мной! Почему это не сделала?
  - Человек должен сам выбирать свою судьбу и нести ответственность за свои поступки - это основное, чему меня учили. Попытаться объяснить человеку, то он поступает неверно - это одно, но вмешиваться и магически подталкивать его к какому-то решению - это совсем другое.
  - Любим так ничего в суде и не сказал... - прошептала Искра. - Он только кивал головой...
  - Я попыталась отговорить твоего мужа от неверного решения, но он не рискнул пойти против своего отца, хотя было видно, что разводиться с тобой ему не хочется... - мне только и оставалось, что по-настоящему досадовать. - Я понимаю: в их семье так заведено, что отец - это непререкаемый авторитет, и все обязаны его слушаться, но в то же самое время у Любима уже есть своя семья, о которой он должен заботиться, и растить своего сына. Если уж на то пошло, то давай вспомним то, о чем говорят церковники. Знаешь, от Матфея есть святое благовествование, где сказано: "Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью; так что они уже не двое, а одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает". Увы, но это не ваш случай.
  - Просто Любим не может ослушаться отца.
  - А своей головой он думать не пробовал? Очень, знаешь ли, полезное занятие.
  - Я так надеялась, что Любим все же пойдет против воли отца.
  - Тут мне тебя порадовать нечем.
  - Когда Любим только стал за мной ухаживать... - Искра горько улыбнулась. - Я просто не верила, что такой красивый парень может обратить на меня внимание, но он был таким милым и добрым, внимательным... Потом его отец к нам пришел, сказал, что его сын влюблен в меня, и ни о какой другой невесте даже думать не хочет. Сказал, что если мы с моей матерью желаем, чтоб наша с Любимом свадьба состоялась, то у меня должно быть хорошее приданое - только в этом случае он даст свое согласие на брак. А у меня как раз дедушка умер, оставил нам с матерью в деревне ферму, дом и сыроварню. Тетя, сестра моей мамы, отдала нам все свои сбережения, да и после кончины отца у нас кое-какие средства остались, брат матери нам денег подкинул... В общем, всего этого хватило мне на очень даже неплохое приданое, хотя отец Любима кривился - мол, могли бы куда лучше невесту отыскать, ну да ладно, согласен и на то, что есть... Теперь я осталась и без мужа, и, можно сказать, без монеты за душой, потому как еще до брака было условлено и подписано у стряпчего, что, дескать, если случится такое, что мы разведемся, то мое приданое в любом случае остается в семье мужа... Сейчас я бы так не проступила, но тогда влюбленная была, глупая, на все была согласна, лишь бы с Любимом быть...
  Н-да... - подумалось мне, бывший свекор Искры все заранее просчитал. Ничего не скажешь, продуманный человек, только вот как бы эти расчеты ему, в конечном счете, боком не вышли.
  Когда мы дошли до дома, где жила Искра, она повернулась к нам и бледно улыбнулась.
  - Спасибо, что проводили..
  Кажется, бедняжка держится из последних сил - что ни говори, но своего мужа она очень любила, и все еще не может принять то, что отныне они не вместе. К воротам уже спешила мать Искры, которая, глянув на заплаканное лицо дочери, все поняла, и только вздохнула. Понимаю ее: среди простых людей все еще принято считать, что развод пятном ложится на репутацию женщины (дескать, с хорошими женами мужья не разводятся), и потому после расторжения брака почти все разведенные женщины так и остаются одинокими до конца жизни. А уж если, ко всему прочему, и денег за душой у бедняжки нет, то жить ей придется, отказывая себе в очень и очень многом.
  - Вот что, Искра... - заговорила я. - Мы, конечно, сейчас уйдем, но перед этим я хочу посмотреть твое будущее. Раньше это сделать я не могла, потому как было неизвестно, какое решение примет твой муж, и как дальше сложится ваша судьба. Теперь же ваши дороги разошлись, так что...
  - Вряд ли меня ждет хоть что-то хорошее...
  Через несколько минут, сидя в комнате Искры, я бросила руны. Хм, интересно... Протянула над ними свои ладони, прочитала заклинание, снова собрала руны и снова их бросила. Надо же, не ожидала...
  - Ну, что там?.. - спросила Искра. - Вернется ко мне Любим, или нет?
  - В твоей будущей жизни я его не вижу, а в остальном... Знаешь, очень скоро ты познакомишься с человеком, за которого выйдешь замуж.
  - Никто мне не нужен!
  - Мы все говорим подобное в минуты отчаяния... Так вот, этот человек, твой будущий муж, окажется старше тебя чуть ли не вдвое, и он, конечно, совсем не так красив, как Любим, но зато богат. Как я поняла, у него несколько лет назад умер маленький сын, а потом скончалась и жена, и с той поры этот человек одинок. Когда он впервые увидит твоего сына Милана, то в первое мгновение подумает, что внешне этот ребенок удивительно напоминает его умершего сына, и мужчина более не захочет с ним расставаться - решит, что это судьба возвращает ему потерянного малыша. Ты ему тоже очень понравишься, так что жди ухаживаний, подарков, а потом и предложения руки и сердца. Отказываться не советую - это твой шанс на спокойную и обеспеченную жизнь, а еще ты приобретешь по-настоящему любящего супруга. Не скажу, что ты будешь испытывать к нему такую же любовь, как к бывшему мужу, но станешь его уважать, и испытывать к этому человеку самые теплые чувства. А еще ты уедешь отсюда в другой город, туда, где живет твой будущий муж. Кстати, дети у вас с ним тоже будут, только вот Милана он все равно будет любить даже больше, чем своих родных детей.
  - А Любим...
  - Лучше будет, если ты хотя бы постараешься его забыть, ведь он вас, по-сути, предал, пусть даже не по своей воле, а по требованию отца. Конечно, у тебя в любом случае останется куча горьких воспоминаний и боль от предательства, которая даже с годами не проходит и не забывается, но с этим поневоле придется жить.
  - Спасибо...
  - Не за что. Если что - обращайся, всегда буду рада помочь хоть чем-то.
  Не скажу, что молодая женщина пришла в себя после случившегося, но уверена, что на душе у нее явно стало чуть легче.
  - Ну, и куда мы сейчас?.. - поинтересовался Вячко, когда мы покинули дом Искры.
  - То есть как это - куда?.. - даже удивилась я. - Все туда же, в лавку. День еще не закончился, так что там нас наверняка поджидают посетители, причем у каждого неотложное дело.
  - Я б, конечно, предпочел в другое место пойти, где повеселей... - хмыкнул Вячко.
  - Ничего, Мей тебе обязательно веселье обеспечит... - пообещала я. - Как придем в лавку, так и пойдет развлечение. Ей сегодня из дальней деревни лечебные травы должны привезти, а этот сборщик, он хоть травы и верно сушит, но потом их почему-то всегда вместе складывает, хотя Мей постоянно просит его так не делать. Так что до конца дня будете эти травы вдвоем с Мей разбирать, и уверена, что скучать вам не придется.
  - Ох, и почему это я такой хороший, когда все вокруг такие злые и бессердечные?.. - горестно произнес Вячко.
  - Только ради уравновешивания добра и зла... - пояснила я. - Пошли, тебя ожидает увлекательное занятие.
  - Это я уже понял...
  В лавке нас, и верно, ждали уже двое посетителей, причем оба были весьма недовольны тем, что нам пришлось их ждать. Быстро разобралась с ними, и уже хотела, было, присоединиться к Мей и Вячко - лечебных трав, и верно, сегодня привезли много, но Мей извиняющимся тоном произнесла:
  - Мира, у меня к тебе опять просьба будет...
  - Опять у кого-то из твоей родни проблемы?
  - У дочери моей соседки... Вернее это бывшая соседка, сейчас она живет в другом месте, но мы иногда встречаемся.
  - И что у нее стряслось?
  - Она тебе сама скажет.
  - Дочь соседки, говоришь... К ней идти придется?
  - Она к тебе сама в конце дня подойдет. Да, ее звать Лета.
  - Поняла.
  Ближе к вечеру к нам в лавку, и верно, пришла молодая женщина, которая хоть и старалась улыбаться, но было видно, что она очень расстроена, да еще и теряется в моем присутствии. Похоже, дело в очередной раз касается любовной истории. Как выяснилось чуть позже, я не особо ошиблась в своих предположениях, история оказалась довольно-таки обычной, пусть и не очень приятной.
  Как рассказала Лета, у нее была подруга по имени Янута (сейчас, правда, это уже бывшая подруга). С детства дружили, казалось, были не-разлей вода, всегда вместе, общие интересы, тайны и увлечения, да и жили по соседству. Обе выросли, и Лета вышла замуж, сына родила, да вот только ее семейная жизнь очень быстро закончилась - однажды ее муж неудачно споткнулся на улице и упал, ударившись виском о придорожный камень. Осталась Лета молодой вдовой, растила сына и ни о каких ухажерах даже не думала.
  И надо же такому случиться, что через какое-то время на их улице появился новый жилец - довольно симпатичный молодой человек купил тут себе небольшой дом. Если же принять во внимание, что новый сосед внешне был недурен, да еще и холост, то становится понятно, что он привлек к себе внимание едва ли не всех одиноких женщин, живущих по соседству. Янута же (которая все еще была не замужем), увидев нового жителя, решила, что судьба ей, наконец-то, улыбнулась, тем более что этот человек пришелся ей по сердцу. С той поры у Януты было только одно занятие - она делала все, чтоб привлечь к себе внимание нового соседа, и вначале казалось, что это ей удалось, но чуть позже выяснилось, что объект страсти Януты к ней совершенно равнодушен. Более того - она его даже раздражает. Причина проста: Янута оказалась совсем не в его вкусе, да к тому же была излишне прилипчива - можно сказать, прохода не давала так понравившемуся ей парню.
  Немногим позже окружающим стало известно, что молодой человек уже достаточно давно оказывает знаки внимания Лете, и даже пытается за ней ухаживать, и его ничуть не смущает то, что она вдова и что у нее есть маленький ребенок. Естественно, Януте (которая в мыслях уже нарисовала себе счастливую семейную жизнь с молодым соседом) подобное совсем не понравилось, и она ясно дала понять подруге, чтоб та не становилась у нее на пути - мол, этот парень мне нравится, а потому не вздумай соваться промеж нас, а иначе пожалеешь!.. Можно сказать, что именно тогда между подругами пробежала черная кошка.
  По словам Леты, она ни о чем таком и не думала, от попыток ухаживаний уклонялась, но от помощи по хозяйству, которую ей то и дело предлагал сосед, она не отказывалась - что ни говори, но надо то что-либо приколотить, то забор поправить, то дрова сложить... Да мало ли дел найдется для крепких мужских рук в доме одинокой женщины! Маленький сынишка Леты от молодого человека почти не отходил, постоянно спрашивал у матери, когда тот дядя снова придет к ним в гости, да и кавалер к парнишке хорошо относился... И как-то так само собой получилось, что молодые люди поняли - вместе им хорошо, а раз так, то почему бы не вступить в брак? Правда, Лета опасалась, что окружающие без восторга воспримут их союз, но надеялась, что особо обсуждать молодоженов не будут. Свадьбу сыграли скромную, никого, кроме родных, на нее не пригласили, и стали, как говорится, жить-поживать, да добра наживать.
  Вот тогда-то и началось то, что подсказывало Лете ее предчувствие. На симпатичного соседа поглядывали многие кумушки, и известие о том, что он уже выбрал себе жену, для многих явилось самым настоящим разочарованием - надо же, вдова, с ребенком, и такого парня себе отхватила! Непорядок! Мы же ничуть не хуже, да еще и без детей, а он почему-то Лету выбрал... Странно. А может, тут не обошлось без приворота? Пожалуй, если вдуматься, то так оно и окажется на самом деле... Естественно, разговоры и сплетни покатились одной нечистой волной, расползаясь по округе, а некоторые не стеснялись и Лете в глаза говорить гадости. В общем, у людей появилась тема для разговоров, которую обсуждали все.
  Однако больше всех была разочарована Янута - для нее свадьба подруги оказалась крушением всех надежд, а ведь она в отношении молодого соседа уже строила для себя далеко идущие планы - даже их будущим детям имена придумала, и вдруг такое!.. Естественно, что отныне ни о какой женской дружбе не могло быть и речи. Как и водится, согласно вредной женской натуре, проигравшая решила отомстить бывшей подруге, тем более что в таких случаях особо церемониться не стоит, а потому Янута стала главным источником сплетен и грязных россказней про Лету. Мол, а что такого, мы же с ней подруги, я знаю ее с детства, и такого о ней и ее прошлом могу рассказать, что вы не поверите!.. И ведь такое выдумывала, что люди только ахали и за голову хватали - дескать, да, мы раньше и подумать о ней такое не могла, а она вон, оказывается, какая!.. Вроде после свадьбы и времени уже прошло немало, надо бы утихомириться, а сплетни все не утихают, потому как Янута все никак остановиться не может, выдумывает все новые и новые гадости. Если так пойдет и дальше, то Лете скоро на улице показаться будет нельзя - на нее все уже и без того пальцем тыкают, скоро освистывать начнут и ворота дегтем мазать...
  - У меня в последнее время не жизнь, а ужас... - всхлипывала молодая женщина. - Хоть в другой город переезжай, и мы об этом уже начинаем подумывать. Только беда в том, что через какое-то время сплетни и туда доберутся, и там про нас начнут судачить... Неужто так и придется ездить с места на место?
  - Не расстраивайся... - улыбнулась я. - Твоей беде помочь легко. Прежде всего, тебе нужно собрать немного куриных костей, но если их будет побольше, то тоже неплохо. Затем скорми эти самые кости бродячим собакам, приговаривая при этом... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
   - Да, слушаю.
  - "Вы, собаки, не брешите, не лайте, нашу любовь не осуждайте. Кости грызите, а нас (тут надо назвать ваши имена) не судите, не рядите. Слово мое крепко! Да будет так!".
  - Спасибо. Это все?
  - Да. Учти, что сплетни и слухи сразу не прекратятся, а начнут утихать постепенно, и через не очень долгое время вообще сойдут на нет.
  - Ну, если немного, то потерпим... - кивнула головой женщина. - Спасибо вам.
  - Вам совет да любовь.
  Женщина ушла, Мей повернулась ко мне.
  - Через седмицу схожу к бывшей соседке, узнаю, как дела у ее дочки обстоят. Надеюсь, у нее в семье все утрясется.
  - Я тоже на это рассчитываю...
  - Ну что, закрываемся?.. - поинтересовался Вячко. - Мира, как насчет посещения трактира с пирогами?
  - Против них ничего не имею.
  - Вот и хорошо... - кивнул головой Вячко. - Тогда пошли.
  В том трактирчике мы уже привычно просидели до поздней ночи. Пироги, как всегда, были выше всяких похвал, морс из ягод невероятно вкусный, в самом трактире было шумно и весело, так что я не заметила, как прошло время. Когда же мы вышли на улицу, то было уже темно. Да, что-то мы сегодня засиделись.
  Вечер был тихий и теплый, завтра у нас в городе намечается небольшой праздник, так что народу на улицах хватает - с утра можно не торопиться на работу, а значит, сегодня можно гулять подольше. Вот и мы с Вячко не торопясь шли по улице, только меня удивляло, что Вячко как-то односложно отвечает на мои вопросы, да и держится словно чуть насторожено.
  - Вячко, ты что оглядываешься? Кого-то ищешь?
  - А тебе не кажется, будто за нами кто-то следит?
  - Нет, вроде ничего такого не заметила и не ощущаю ничего похожего. Может, это тебе показалось?
  - Все может быть.
  - И давно у тебя возникло такое ощущение?
  - Да как только мы из лавки вышли. Вначале решил, что мне это кажется, тем более что на тебя смотрят многие - ты же у нас местная достопримечательность, так сказать.
  - Тронута твоей оценкой.
  - Что есть, то есть... Потом, через какое-то время, взгляд пропал, и вот будто снова появился. Сейчас темно и вокруг многолюдно, так что трудно понять, кто смотрит, и где находится тот человек, но такое впечатление, что он глядят нам в спину. Сегодня хороший вечер, народу на улицах много, и потому не могу сказать со всей определенностью, кажется это мне, или нет.
  - Думаешь, грабители?
  - Трудно сказать что-то определенное, хотя такая ночь для карманников - это мечта. Полно гуляющих, все расслаблены, темно...
  - Что предлагаешь?
  - Думаю, нам сегодня не стоит совершать долгие прогулки. Лучше отправиться домой.
  - Как скажешь.
  Лично я ничего подозрительного не чувствую, и в такой чудесный вечер (вернее, ночь, удивительно теплая, тихая и просто-таки располагающая к хорошему настроению) я бы и сама не прочь пройтись по улицам, чтоб просто прогуляться, но решила не спорить с Вячко. Если уж на то пошло, то может быть, и верно, лучше сегодня пораньше лечь спать - это горожане завтра гуляют, а нам с Мей все равно надо лавку открывать, так что можно и отдохнуть подольше. Тем не менее, от слов Вячко мне стало чуть не по себе, и это неспокойное состояние исчезло лишь после того, как я оказалась в своем доме. По дороге никто к нам не подходил, с разговорами не приставал, а еще я заметила, что на улицах Вячко выбирал самые освещенные и малолюдные места. Возможно, моему спутнику просто что-то почудилось, а может, и верно, на нас просто посмотрел человек с недобрым взглядом - такое тоже случается. Ну, а чтоб не думать ни о чем плохом и окончательно успокоиться, я сразу же отправилась спать - что ни говори, а утро вечера мудренее.
  Посреди ночи меня разбудил громкий шум - такое впечатление, будто за стеной что-то грохочет - кажется, упала лавка, а затем раздался звук разбиваемой посуды. Неужели в дом кто-то забрался? Похоже на то... Судя по звукам, в соседней комнате происходит если не сражение, то что-то очень похожее. Вскочила с кровати, но в этот миг за стеной кто-то закричал, раздался звон разбиваемого стекла... Да что там творится?
  На всякий случай не стала подавать голос, а встала с кровати и приоткрыла дверь. Правда, в ту же секунду дверь вновь с грохотом захлопнулась, и Вячко крикнул:
  - Сиди там, и не выходи!
  А голос у Вячко сейчас такой, что и не хочешь, а послушаешься. Вновь что-то загрохотало, донесся короткий крик, чье-то тяжелое дыхание... В следующий миг чуть скрипнула входная дверь, кто-то сбежал по крыльцу и все стихло. Пожалуй, мне можно выходить.
  То, что творилось за пределами моей комнаты, можно назвать коротко - жуткий бардак. Перевернутая скамья, сломанный стул, разбитая посуда, сорванные с окошка занавески... Посреди этого разгрома стоял Вячко, держась рукой за бок, и его светлая рубаха была залита кровью.
  - Вячко!.. - ахнула я. - Ты ранен? Что произошло?
  - Ты зачем из комнаты вышла?.. - только что не прикрикнул на меня парень. Таким сердитым и жестким я его еще не видела - передо мной словно стоит другой человек. - Я ж тебе велел там сидеть, и не высовываться!
  - Так вроде все тихо.
  - Вот именно что "вроде".
  - Ты так и не ответил, что произошло.
  - А разве не ясно? Похоже, кто-то намеревался придти к нам в гости, причем с оружием, и, как понимаешь, отнюдь не с лучшими намерениями.
  - И кто это мог быть?.. - растерялась я.
  - Знал бы - сказал!.. - только что не огрызнулся Вячко. - Мне вчера следовало быть повнимательней, а не то расслабился я что-то в этом спокойном городке, хватку потерял. И вот результат. Хорошо еще, что решил не спать - уж очень меня тот непонятный взгляд встревожил.
  - И как он сумел проникнуть в наш дом?
  - При должной сноровке и умении можно все. И время хорошо выбрал - так называемый "час волка", как раз перед рассветом, когда человек, за которым охотятся, становится, скажем так, чуть невнимательней, что ли, немного расслабляется...
  Тоже мне, нашел кому объяснять, что такое час волка! Что представляет из себя "час волка" - это нам объясняли еще в школе магии, так как при необходимости этим временем следует пользоваться для выполнения своих задач. Час волка - это время между двумя и четырьмя часами утра (правда, некоторые профессора продлевали время до пяти часов), и считается, что именно в это время просыпается всякая нечисть и темные силы. Да-да, кое-какая нечисть обретает силы как раз в это время. Например, именно в этот период времени оборотни обращаются в волков и начинают свою охоту - в подобное сложно поверить (ведь принято считать, что оборотни входят в силу после полуночи), но дело обстоит именно так. Что же касается обычных людей, то в этот отрезок времени у спящего человека сердце начинает биться медленней, скорость кровоснабжения чуть замедляется, притупляется слух и чуть расслабляется нервная система - идеальное время для нападения.
  - Этот человек вряд ли маг - подобное я почувствовала еще бы вчера вечером.
  - А я и не говорил, что он маг - скорее всего, мы имеем дело с наемным убийцей. Правда, он рассчитывал, что в это время мы уже спим, а потому был не очень острожен: под его ногами скрипнула ступенька, да и бесшумно открыть окно он не смог - как я понял, они здесь вообще не открываются, их выбивать надо. Ну, а когда незваный гость все же пробрался в дом, то я его здесь уже поджидал. Ну, что могу сказать по своим ощущениям? Боевой мужик, сдаваться не хотел, да и драться умеет. Плохо, что взять его не сумел - сумел уйти, хоть к тому времени был ранен... И руку я ему сломал...
  - Ты тоже ранен, так что показывай мне свою рану.
  - Да там ерунда, царапина, все заживет, как на собаке.
  - А я говорю - показывай рану! Из твоей, так называемой царапины кровь уже весь край рубахи залила. Так что хватит упираться, делай то, что тебе говорят.
  - Ага, вначале рубаху сними, потом что-нибудь другое, затем живот покажи, а следом еще что-либо попросишь продемонстрировать, или может тебе что другое в голову придет. А я парень стеснительный, отказать не смогу...
  - Хватит болтать, делай, что тебе говорят!
  Рана на боку у Вячко, к счастью, оказалась неглубокой, хотя кровоточила довольно сильно. Я промыла рану, затворила кровь, а потом еще настроила на то, чтоб она быстро зарубцевалась, и чтоб здоровье Вячко пошло на поправку. Еще и повязку на рану наложила: магия магией, но чистая ткань на ране еще никому не навредила.
  Естественно, о том, чтоб снова лечь спать - такого у нас и в помыслах не было. Конечно, одного супостата Вячко прогнал, но нет никакой уверенности том, что этот человек действовал не в одиночку, а раз так, то лишняя предосторожность еще никому не помешала.
  Едва наступило утро, как мы с Вячко уже находились в здании Святой инквизиции, вернее в кабинете отца Петра. Надо сказать, что он встретил нас без особой радости, и молча выслушал рассказ о том, что произошло ночью.
  - Упустили злодея, значит... - сделал он вывод. - Искать его, судя по всему, придется нам, а с приметами супостата, скажем так, небогато. Высокий, небольшая борода сломана правая рука... Маловато.
  - Чем богаты... - проворчал Вячко.
  - Я, признаюсь, ожидал от вас большего... Госпожа Изок, оставьте нас ненадолго, мне надо перекинуться несколькими словами с вашим спутником.
  В коридоре я пробыла а всего несколько минут, когда меня вновь позвали в кабинет отца Петра.
  - Госпожа Изок, я прошу вас быть более внимательной к окружающим... - проговорил отец Петр. - В мире много зла, и потому при возникновении малейших подозрений обращайтесь к нам. Считайте, что это приказ. Вам спутник также предупрежден. А за сим...
  - Можно задать вам вопрос?.. - перебила я инквизитора.
  - Слушаю вас.
  - Дело вот в чем. Новица, та девица, которую Вячко спас на рынке и которая...
  - Я помню.
  - Если я правильно поняла, то по ее делу вскоре должен состояться суд. Меня очень интересует ваше мнение о дальнейшей судьбе этой особы.
  - Чем вызван этот интерес?
  - Не буду скрывать: отец Новицы делает все, чтоб вызволить дочь. Он даже заставил своего сына развестись с женой, чтоб тот вступил в брак с другой особой, и все ради того, чтоб таким образом получить деньги на освобождение дочери. Я общалась с бывшей женой этого молодого человека, и она очень горюет из-за расставания с мужем...
  - Н-да, один грех ведет за собой другие... - отец Петр чуть нахмурился. - Эта грешница по имени Новица успела совершить немало богомерзких дел, и я даже не беру в расчет ее недостойное поведение. Куда хуже другое: со своим ухажером эта глупая особа занималась тем, что подкидывала подклады всем своим родственникам и знакомым, к кому испытывала неприязненные чувства, и к тем, кто был более успешен и удачлив. Только доказанных случаев выявлено около десятка... Сами понимаете: без наказания подобное нельзя оставлять ни в коем случае, дабы ни у кого не возникло желания повторять ее богопротивные поступки. Я не судья по ее делу, но если вам хочется знать мое мнение по этому вопросу... Деньги Святая инквизиция возьмет, тем более что они пойдут на благо церкви. Что же касается этой грешницы, то, возможно, ей удастся избежать каторги или монастырской тюрьмы, но это не значит, что она останется безнаказанной. Свои грехи надо отмаливать, чтоб в будущем иметь возможность если не очистить свою душу, то хотя бы снять с нее самые тяжкие проступки. Итак, наш разговор закончен.
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, после чего мы с Вячко покинули кабинет.
  Лишь оказавшись на улице, я спросила у Вячко:
  - Не знаю, правильно я поняла слова насчет будущего Новицы или нет...
  - Да что там не понять, все проще некуда... - отозвался тот. - Папаша напрасно рассчитывает, что дочка после суда вновь окажется дома, среди любящей семьи - на такое инквизиция никогда не пойдет, тем более что девица обвиняется по весьма суровой статье, и не по одной. Если папаша хорошо заплатит, то тюрьмы или каторги девица все же избежит, но зато ее ждет монастырь с весьма строгим уставом. Есть такие, которые немного чем отличаются от тюрьмы, так что нашей общей знакомой, если она там окажется, придется ой как несладко, тем более что за неповиновение или дерзость монахини устраивают такую жизнь ослушницам, что у тех раз и навсегда пропадает желание показывать свой характер или выказывать несогласие.
  - А если папаша начнет возмущаться? Мол, я деньги заплатил, так что дочку выпускайте!..
  - А разве ему кто-то и что-то пообещал? Сомневаюсь. Намекнуть намекнули, но не более того. Мало ли что и кому в голову придет, а если что неправильно понял, то сам виноват.
  - То есть можно сказать, что Любим напрасно согласился на такую жертву, как расставание с женой и сыном? Да и женитьба на другой ничего не решит?
  - Можно сказать и так. Ну, и кого ему винить? С отца спроса нет, окончательное решение принимал сам. Впрочем, меня это уже не интересует.
  - А я парню сочувствую.
  - В этом он пусть со своим папашей разбирается.
  - Слушай, а о чем ты с отцом Петром говорил?
  - О разном... - уклонился от прямого ответа Вячко. - Но ничего хорошего в его словах не было. Скажем так, я получил что-то вроде выволочки. Так, об этом поговорили и забыли. Куда мы сейчас - в лавку?
  - А может, порядок в доме наведем после ночного происшествия? Там сейчас кое-что выкидывать надо, новые стекла вставлять...
  Порядок в доме навели быстро, так что уже во второй половине дня я снова стала в лавке принимать посетителей. Народу хватало: откуда-то всем стало известно, что дом лечеи пытались ограбить, и теперь людей интересовали подробности случившегося, так что через какое-то время я уже стала мечтать о том, чтоб день закончился как можно быстрее, и это несмотря на то, что Мей отгоняла излишне любопытных людей. Что ж, можно не сомневаться в том, что уже к вечеру по городу разойдутся самые невероятные слухи о нашем ночном происшествии. Ох, беда...
  Наконец день подошел к концу, и я надеялась, что сегодня более никто к нам не заглянет.
  - Пожалуй, на сегодня посетителей хватит... - сказала я, но тут опять звякнул колокольчик над дверями, и в лавку вошла женщина, судя по одежде - крестьянка. Трудно сказать, сколько ей лет - вроде молодая, но уж очень много морщин.
  - Мы закрываемся... - сказала Мей, но посетительница умоляюще сложила руки.
  - Пожалуйста, выслушайте меня! Я наслышана о вас и специально в этот город приехала, чтоб вы мне помогли.
  Конечно, можно было бы попросить женщину придти завтра, но уж раз она приехала сюда издалека... Ладно, можно немного и задержаться.
  - Ладно... - вздохнула я. - Что у вас стряслось.
  Женщина, путаясь и всхлипывая, сказала, что ее звать Добрица и ей двадцать пять лет. Живет в дальнем селении, все еще не замужем, хотя за ней дают неплохое приданое. Недавно к ней посватался мужчина из соседней деревни, свадьбу собираются сыграть по осени, и, казалось бы, все хорошо, только вот сестры ее жениха относятся к Добрице так, что хуже и некуда. Обзывают старухой и твердят, что их брат мог бы найти себе жену лучше и красивей, чем эта морщинистая бабка... Тот вначале на такие разговоры сестер внимания не обращал, даже одергивал их - мол, не ваше это дело!, но капля камень точит, и в последнее время жених, на радость своим сестрам, стал словно удаляться от Добрицы, и это все замечают. Если и дальше ничего не изменится, то жених вполне может разорвать помолвку. Впрочем, к этому дело уже идет...
  - Что ты от меня хочешь?.. - спросила я. - Сразу предупреждаю - приворотами не занимаюсь.
  - Не надо приворотов... - замотала головой та. - Мне бы от морщин избавиться... Это можно сделать?
  В чем-то я ее понимаю - морщин у нее, и верно, много - и на лице, и на шее, да и кожа дряблая. Ей двадцать пять, но я бы ей столько никогда не дала - такие морщины только после шестидесяти бывают, потому женщина и смотрится старше своих лет.
  - Протяни ко мне свои руки, посмотрю, в чем тут дело...
  Так, ничего плохого у женщины нет, ни порчи, ни сглаза, и ничего похожего. Судя по всему, морщины - это просто особенность ее организма. И своего жениха она любит, раз решилась ко мне приехать. Сейчас Добрица смотрит на меня с такой надеждой во взоре, что отказать ей нет никакой возможности. Что ж, попытаюсь.
  - Скажи, там, где ты живешь, есть болото?
  - А то, как же!
  - Жабы там водятся?
  - Конечно, куда же без них?!
  - Видишь ли, есть один рецепт по избавлению от морщин, только он довольно... своеобразный.
  - Я на любой согласна!
  - Тогда запоминай. Возьми чистый белый лист бумаги, приложи его к морщинам, и, проглаживая их через бумагу, нужно негромко сказать сорок четыре раза... Вот тебе бумага и карандаш, пиши.
  - Пишу.
  - "Сойди, душевная боль, хворь и скорбь, на бумагу". Записала?
  - Да.
  - Потом нужно отнести эту бумагу на болота, туда, где водятся жабы. Там постели бумагу на камень, и оставь два пирога с рыбой для жабы. Она придет, поест, и возьмет себе морщины.
  - Все?
  - Не совсем. Когда будешь уходить с болота, то не вздумай оглянуться, хотя будешь слышать позади себя непонятный шум. Если сделаешь все так, как я тебе сказала, то с внешностью у тебя все наладится.
  - Спасибо!
  - Пока не за что.
  Глядя на то, как Добрица, улыбаясь, покидает нашу лавку, я от всей души надеялась на то, что в ее жизни все будет хорошо.
  
  Глава 16
  
  - Не знаем уж, на что и думать... - молодая женщина с надеждой смотрела на меня. - Может, сглазил нас кто, или позавидовал...
  -Так говоришь, в последнее время все дела у мужа не ладятся, так?.. - уточнила я.
  - Не ладятся - это мягко сказано! Сейчас дела такие, что хоть за голову хватайся! Говорю же - мы медом торгуем, свой прилавок на рынке есть, в хорошие дома мед поставляем, постоянные покупатели имеются! Не сказать, что богато живем, но и не бедствуем! Вернее, еще в прошлом году жили и горя не знали, а сейчас... - женщина только что рукой не махнула. - Летом медведь на пасеку несколько раз приходил, часть ульев разрушил. Прошлогодний мед оставался - решили в Ронсток его отвезти, иноземным купцам продать, потому как они любой наш мед с радостью покупают. Один раз мед туда отвезли - чужеземцы нас обманули, мед забрали, денег не заплатили, и больше мы тех покупателей не видели. Стражники сказали, что мы на мошенников нарвались, и никто не знает, где их теперь искать!.. Второй раз мед повезли, продали, но нас по дороге обокрали, деньги вытащили. А теперь еще и новая напасть - пчелы гибнут!.. Вдобавок свекор в долги влез: за кого-то там из своих старых друзей поручился, и тут беда - у приятеля денег не оказалось, и теперь со свекра деньги требуют. Месяц назад наша баня чуть не сгорела - хорошо, что вовремя потушить успели, но теперь ее восстанавливать надо... Да я вам о наших бедах могу еще долго рассказывать! Прямо будто проклял нас кто-то в последнее время!
  - И когда все это началось?
  - Еще весной.
  - Ясно... - к этому времени мне уже кое-что было понятно, надо было лишь выяснить, что же такое носит с собой эта женщина, раз от нее просто веет неприятным холодком.
  - Подойди ко мне.
  - Зачем?.. - с опаской спросила женщина.
  - Делай, что говорят. У меня есть некие подозрения насчет тебя.
  - Да как можно думать обо мне такое?! Да я...
  - Не шуми, а иди ко мне. Может, я и ошибаюсь.
  Долго искать не пришлось. Стоило женщине только протянуть ко мне руки, как меня едва ли не обдало чем-то прохладно-колючим. Так, у нее при себе имеется что-то плохое, скорей всего это какая-то небольшая вещь, только почему женщина ее прячет? Не особо стесняясь, взяла женщину за руки, провела пальцами по рукавам...
  - Что там у тебя?
  - Браслет.
  - Показывай.
  - Но... - женщина явно растерялась.
  - Я говорю - показывай... - пришлось поневоле повысить голос.
  - Вот... - когда женщина неохотно задрала рукав чуть ли не до локтя, я увидела на ее руке золотой браслет. Неширокая витая полоска, да еще и покрытая затейливой резьбой... Красиво, спору нет, да и стоит такое украшение немалых денег, только вот откуда могла появиться такая дорогая вещь у жены простого пасечника?
  - Кто тебе подарил этот браслет? Отвечай правду, потому как если вздумаешь лгать, то я это сразу пойму. Спрашиваю не просто так и не ради любопытства.
  - Нашла.
  - Где и когда? И поподробнее.
  - По весне. Я тогда от родителей возвращалась, засиделась у них, и о времени позабыла. Было уже поздно, людей на улицах к тому часу почти не было, но весной ночи светлые, видно хорошо, так что я не боялась. Иду, и вдруг замечаю - на перекрестке что-то блестит, ну я наклонилась и подняла. Гляжу - браслет золотой, я раньше такие только на господах и видела. Надела браслетик на руку, а он на ней так хорошо смотрится, что и не высказать! Как видно, кто-то браслет потерял, раззява! Ну, раз так, то сам виноват, а я бегать и искать хозяина не собираюсь. Понятно, что решила браслет у себя оставить - а что такого, его все равно потеряли, не я, так кто-нибудь другой нашел бы! И потом, кто от такой красоты откажется?! Мужу браслет показала, он лишь плечами пожал - мол, вещь, конечно, хорошая и цены немалой, только вот если будешь его носить, да на прежнего хозяина браслета нарвешься, так он тебя еще и в краже обвинит! Убрала бы ты, дескать, эту безделушку подальше, пусть там лежит!.. Муж, может, и прав, только у меня такой красивой и дорогой вещи никогда не было, вот и ношу браслет постоянно при себе - уж очень он мне нравится!, а чтоб никто его не увидел (не приведи Бог, отберут, или обвинят в чем плохом!), прячу браслет под одеждой.
  - А тебя что, не учили, что на перекрестках ничего поднимать нельзя? Об этом даже детям сызмальства втолковывают.
  - Браслет там просто кто-то потерял, а я нашла. Мне просто повезло.
  - Нет, голубушка... - покачала я головой. - От такого везения надо бежать куда подальше. Причиной всех проблем и бед в твоей семье - этот самый браслет.
  - Как?
  - А вот так. Нечего поднимать все подряд, что может лежать на перекрестках. Вот теперь беды на вас и сыплются, как горох из дырявого мешка. Ты сглупила, а теперь мне что-то надо делать, чтоб беды и несчастья стали обходить вашу семью стороной.
  Услышав эти слова, женщина сдернула с руки браслет и кинула его на стол передо мной, словно стремясь избавиться от него навсегда. Ну, а я взяла браслет в руки... Все верно, на браслет кто-то скинул свои беды и денежные сложности.
  - Так вот, милая... - продолжила я. - На браслет наведена денежная порча - кто-то таким образом сбросил с себя немалый груз проблем. Тот, кто возьмет себе этот браслет, то вместе с ним получит вдобавок чужие беды, несчастья и сложности. Кстати, чтоб ты знала: при должном умении такой вот перенос своих бед на какой-либо предмет сделать довольно просто. Вот потому-то у вас в семье дела и пошли наперекосяк, что ты заговоренный браслет себе забрала. Радуйся хотя бы тому, что ты не подняла нечто из того, что могло отнять твое здоровье, или погубить кого-то из членов твоей семьи.
  - Не приведи того Небеса!
  - Но и то, что сейчас происходит у вас в семье - это тоже немногим лучше.
  - Так что мне сейчас делать?.. - в голосе женщины была растерянность. - Может, отнести браслет на тот самый перекресток, где я его нашла, и там оставить?
  - Еще чего... - поморщилась я. - Это не выход, тут все не так просто. Прежде всего, то, что ты предлагаешь - это так просто не делается, тут есть свои особенности, а кроме того не стоит еще кому-то отдавать эти беды и несчастья. К тому же (хотя это и странно звучит) тебе невероятно повезло: тот маг, что делал переклад - в мастерстве он довольно слабый, а не то вы бы давно уже полностью разорились и до нищеты дошли.
  - Да мы и так...
  - Поверь: если б тот маг, что скинул на этот браслет чьи-то беды, был более сильным, то все могло бы быть куда хуже.
  - И что теперь делать?
  - Погоди немного - сейчас сниму с браслета всю наведенную грязь, а потом заберешь браслет назад.
  - Зачем?
  - Потому что мне он не нужен.
  - А как же...
  - Я же сказала, что почищу браслет, уберу все лишнее, и больше от него бед не будет. Однако и тебе, в свою очередь, тоже не помешает кое-что сделать. Когда придешь домой, то на ночь нужно будет полностью засыпать браслет солью, и произнеся над ней трижды... Вот тебе бумага и карандаш, пиши.
  - Слушаю.
  - "Ведьме не свезло - в соль ушло все зло. Мне прибавление - не в нищету, а в пополнение". Наутро соль следует высыпать подальше от своего дома, а браслет с того времени можешь носить без боязни - беды от него больше не будет. Ну, а чтоб ты полностью успокоилась, то такой обряд очищения с солью проводи три ночи подряд. И впредь чтоб ничего на перекрестках не поднимала.
  - Да ни за что на свете!
  Когда спустя четверть часа женщина покинула нашу лавку, Вячко выглянул из комнатки, где они с Мей готовили отвар от головной боли.
  - И часто тебе приносят такое вот хм... добро, подобранное на перекрестке?
  - Не часто, но случается. Увы, кое-кто по-прежнему старается улучшить свою жизнь и поправить здоровье с помощью такой примитивной, но действенной магии, то есть сводят свою беду на какую-либо дорогую вещь, и оставляют ее на перекрестке. Сам понимаешь: дешевую мелочевку, лежащую на перекрестке, никто поднимать не станет - в лучшем случае пнут с дороги, чтоб людям ходить не мешала и глаза не мозолила, а вот с дорогой вещью все не так просто, с хорошей находкой некоторые не хотят расставаться. Ну, а дальше дела обстоят так: тот, кто эту вещь поднимет, тот перетянет на себя все плохое, что там заложено.
  - А можешь хоть один такой случай рассказать? Если это не секрет, конечно.
  - Только что ради примера... Где-то с полгода назад пришел ко мне молодой парнишка - он недавно нашел на перекрестке кожаный ремень, с красивым тиснением и позолоченными заклепками. Парень был из семьи с весьма скромным достатком, а такой кожаный ремень стоит недешево, да и приглянулась ему эта вещь с первого взгляда. В общем, хоть мальчишка и знал о том, что на перекрестках ничего поднимать нельзя, но не выдержал - взял себе этот ремень, носил, ловил на себе завистливые взгляды приятелей, а через две седмицы ко мне пришел с опоясывающим лишаем - я тогда сразу поняла, что парнишка чужую болезнь на себя забрал. Мне пришлось немало повозиться, чтоб его вылечить. Ну, а пояс пришлось сжечь - иначе никак.
  - Да уж, чего только в этой жизни не бывает... - покачал головой Вячко, и хотел сказать что-то еще, но тут раздался голос Мей:
  - Вячко, сейчас отвар через край польется!
  Буркнув что-то невразумительное, парень скрылся за дверями. Ну и хорошо, посижу пока одна, в тишине, тем более что сегодня посетителей немного. Вот бы так и до вечера продолжалось...
  Увы, моим мечтам сбыться не удалось, потому как, опираясь на палку, к нам вошла женщина средних лет. Подойдя ко мне, она поинтересовалась:
  - Это ты лечея?
  - Да.
  - Хорошо, что тебя застала - я ж ради этого сюда из деревни приехала. Помощь мне нужна, здоровье стало подводить.
  - Что именно болит?
  - Ногу иногда так прихватывает, что еле хожу. У меня шестеро детей, сама всех тяну... - вздохнула женщина. - Муж год назад помер, а детей-то на ноги ставить надо, тем более что младшему всего три года. Да я не жалуюсь, тем более что дети у меня хорошие, стараются лишний раз меня не расстраивать, по хозяйству помогают, да и сама я лишний раз поработать не откажусь, так что живем не хуже других. Все бы ничего, да только еще по весне я ногу подвернула, да так неудачно, что хоть за голову хватайся. Вроде и не сломала ничего, но с того времени у меня с ногой постоянно беды происходят. То не болит нисколько, а чуть задождит за окном, или погода начнет меняться - сразу ногу ломит, да так, что хоть кричи. Да и ходить долго я теперь не могу - болеть начинает. Вон, даже палкой обзавелась, а иначе далеко не уйду.
  - А что ваша деревенская знахарка говорит?
  - Говорит, все в порядке, нога не сломана. Пошепчет что-нибудь - боли в ноге и проходят. Травки дает, чтоб я их заваривала и пила. Я так и делаю, только боли через какое-то время снова возвращаются. Иду, на ногу припадаю, зубами скриплю, а ведь мне хворать нельзя - детей надо на ноги поставить... Вот и пришла сюда за помощью.
  - Руки ко мне протяни...
  Так, а женщине, что бы она ни говорила, живется не так просто - детей кормить надо, одевать, какому-то ремеслу учить. Тем не менее, она из числа тех, кто духом не падает, и знает, что болеть ей нельзя - детей нужно растить, и кроме как на себя, надеяться не на кого. Пусть в их семье мужа и отца уже нет, но детей она растит в любви и заботе, они друг за друга стеной стоят, понимают, насколько тяжело матери в одиночку справляться с трудностями, помогают, чем могут. А вот с ногой у бедняги, и верно, дела обстоят не лучшим образом - к сожалению, бывает и такое, что обычный вывих приводит к долгим неприятностям, и это именно тот случай. Ну, боль я у нее сейчас сниму, но через какое-то время она опять вернется, а на лечение ко мне из деревни не наездишься. Тут надо действовать по-другому.
  - Вот что... - сказала я. - Боль я у тебя сейчас уберу, но, к сожалению, это ненадолго.
  - И что же мне делать?
  - Я научу тебя одному ритуалу - есть такой, чтоб свести свои болезни на дерево, только вот делать его тебе придется самой.
  - Да я на все согласна, лишь бы нога не болела!
  - Тогда запоминай: ритуал проводится в четное число месяца, во вторник, четверг или субботу только на убывающей луне. Это обязательное условие. Запомнила?
  - Да. Четное число месяца, вторник четверг или суббота на убывающей луне.
  - Правильно. На больного должна быть надета рубаха, платье или что-то иное из одежды, которую не жалко, но в которой тот ходил до этого три дня подряд. Так вот, надев эту одежду, надо пойти в лес, и найти там самое крепкое дерево - понятно, что полной уверенности в этом нет и быть не может, во всяком случае, крепость дерева можно определить на глаз.
  - Я понимаю.
  - Да, и вот еще что важно: если ритуал проводит мужчина, то нужно выбрать мужское дерево - ясень, дуб, тополь, клен и так далее. А у женщин, соответственно, женское - липа, береза, осина, ель, сосна и тому подобное.
  - Ага.
  - Так вот, от одежды надо отрезать лоскут, и повязать его на ветке дерева со словами... Вот бумага и карандаш, пиши.
  - Сейчас...
  - "Дерево могучее, забери болезнь, что меня мучает, поделись со мною силушкой своею, чтобы тело стало здоровее!". Потом нужно отломить веточку или взять горсть земли у корней, поклониться дереву и сразу уйти. Веточку или землю нужно хранить в укромном местечке дома (желательно, чтоб никто их не видел) до полного выздоровления, а потом выбросить со словом "Благодарствую!". Вот и все.
  - Спасибо!
  - Спасибо скажешь потом, когда поправишься.
  - Тут вот еще что... - женщина засмущалась. - Мне бы еще кое-что узнать надо, только это по другому делу, по хозяйственному.
  - Слушаю.
  - Не знаю даже, в чем беда, но у меня в птичнике часто цыплята дохнут. Так жалко их, что хоть плачь! Уж и в курятнике у нас чистота, и детишки мои заботятся о цыплятках, а все одно из поголовья и половина не выживает! Может, подскажете, как сделать так, чтоб птенцы росли и не болели?
  - Этой беде можно помочь... - улыбнулась я. - Значит так: чтоб уберечь любых птенцов от болезней и мора, нужно в течение суток после того, как птенцы вылупились, прочитать над ними определенный заговор, но перед этим надо высушить сухарь.
  - Какой сухарь?
  - Обычный. Взять ломоть хлеба, высушить его в печке, а потом этот сухарь закопать у двери сарая, произнося такие слова... Тут нужно записать нужные слов, потому как заговор немного длинноват.
  - Да, конечно, уже пишу.
  - "Смерть по дороге шла, железными когтями землю скребла, приговаривала: "Иду я, смерть, по цыплят, по утят, по малых птенцов". А я (тут нужно назвать имя) ту смерть поймаю, в жаркую печь положу, досуха засушу, в землю закопаю. Не имай ты, смерть, моих цыплят, не заполучай моих утят и всех малых птенцов. Да будет так!". Все записала?
  - Да. Не знаю даже, как и благодарить!
  - Это совершенно излишне. Езжайте домой, растите детей, и пусть у вас все будет хорошо.
  - От всей души спасибо!
  Стоило женщине уйти, как из соседней комнаты вновь показался Вячко.
  - Как я слышал, ты там что-то о курочках говорила, и об утках тоже. Очень меня эта тема заинтересовала
  - Вообще-то речь шла о цыплятах и утятах.
  - Это не так и важно, суть в другом: Мира, как ты относишься к тому, чтоб сегодня отправиться в трактирчик и заказать там жареную курицу?
  - Даже не знаю...
  - Правильно, лучше заказать не курицу, а утку с яблоками. Я краем уха слышал, что в одном из трактиров ее готовят очень даже неплохо. Да и по времени нам перекусить бы не помешало. Предлагаю сходить туда, попробовать эту самую утку и оценить... Как тебе такое предложение?
  - Я, знаешь ли, как-то не привыкла к подобному роскошеству, мне бы что попроще...
  - То есть в целом ты не возражаешь?
  - Да как сказать... - дело в том, что после неудавшегося покушения прошло уже несколько дней, но все это время, как только наступал вечер, должна была сидеть дома и не показываться на улице - это был приказ отца Петра, и нарушать его мы не собирались. Проще говоря - никаких вечерних и ночных посиделок в трактирчиках и тому подобных местах, а это значит, что идти пробовать утку нам надо днем. Да и само название блюда - "утка с яблоками", звучит очень даже неплохо, и, признаюсь, попробовать эту самую утку я совсем не против... Кажется, можно бы и послушать Вячко, заглянуть в тот кабачок, только вот для этого нужно покинуть лавку, однако почти наверняка за время моего отсутствия сюда кто-то придет со своими бедами. Вроде и уходить не стоит, но с другой стороны сегодня посетителей немного...
  Мои сомнения развеяла Мей, которая выглянула из своей комнатки и заявила:
  - Что тут думать, не понимаю! Сходите, отвлекитесь на часок-другой, потом вернетесь, а кому надо, тот вас дождется.
  - Ладно, уговорили... - махнула я рукой. - Пошли. Кстати, как тот кабачок называется?
  - "Птица на вертеле".
  - Звучит очень даже неплохо.
  - А то!
  Однако стоило нам подойти к дверям, как зазвонил колокольчик, и в лавку вошла молодая женщина, которая держала на руках маленького ребенка, при взгляде на которого я поняла, что утка с яблоками откладывается на какое-то время.
  - Ой, я, кажется, не вовремя... - произнесла женщина. - Вы куда-то уходите?
  - Не к спеху, туда мы всегда успеем добраться... - я постаралась, чтоб мои слова прозвучали как можно более беспечно. - Что у вас стряслось?
  - Вот... - посетительница прижала к себе малыша, и у нее чуть задрожал подбородок. - Сынишка у меня... Все говорят, что он не жилец...
  - Кто говорит?.. - спросила я.
  - И наша знахарка, и ведунья из соседней деревни, и старый дед-колдун, который шел мимо нашей деревни... Все говорят одно и то же.
  - Давай посмотрим...
  Хм, а ведь с парнишкой, и верно, все не просто плохо, а очень плохо - ребенок тяжело болен. Больше того: если в самое ближайшее время не принять меры, то все окончится более чем печально. Так, что же с ним происходит? То, что болезнь наведенная и что его тянет к себе могильная земля - это понятно, но откуда она взялась, эта самая хвороба? А еще (и я в этом почти уверена) смерть наведена именно на ребенка, не на родителей. Кто ж это мог сделать? Даже самые беспринципные люди, как правило, маленьких детей стараются щадить... Неужели тут примешана какая-то любовная история? Ох, как же мне не нравятся такие вещи ...
  - Вячко, пока подержи ребенка... - скомандовала я. - А ты, голубушка... - обратилась я к женщине. - Протяни ко мне рука, посмотрю, что там у тебя и как...
  Держа ладони над подрагивающими руками женщины, я пыталась всмотреться в ее прошлое и настоящее. В ее семье нет никаких скандалов, семейных склок, измен - передо мной просто самая обычная хорошая семья, где супруги любят друг друга и дорожат отношениями. Конечно, бывают размолвки по мелочи, но не более того - впрочем, в какой семье их нет? Тайных возлюбленных у супругов не имеется, врагов тоже не вижу, хотя... Хотя насчет врагов я не уверена - проскальзывает там что-то неприятное. А еще в их семье словно чуть потягивает холодком - вот в этом надо разбираться отдельно. Надо же - вроде ничего не вижу, муж с женой прекрасно ладят, но то-то там неладно...
  - Ты не в городе живешь, так?
  - Да, мы из Комарино... - кивнула головой женщина. - Я сюда из-за сына приехала, ведь ему становится все хуже... То хныкает, то плачет, то кричит истошным голосом, а еще его то и дело тошнит. Уже второй день, как он ничего не ест, только воду пьет - сердце болит, глядя на малыша! Сглазил моего сыночка кто-то, не иначе!
  Комарино - это довольно-таки большая деревня, и находится она не очень далеко от города. Я, правда, там не была ни разу.
  - Звать вас как?
  - Я - Вера, а малыша звать Богдан. Ему ведь можно помочь, да?.. - в голосе женщины была надежда пополам с отчаянием.
  - Чего ж ты раньше не приехала? Есть дела, которые отлагательства не терпят.
  - Не знаю... Все собиралась и собиралась, надеялась, что сыну легче станет...
  - Давно сын болеет?
  - Несколько месяцев. Он у меня здоровеньким родился, крепеньким, почти не болел, мы с мужем нарадоваться не могли. А потом вдруг ни с того, ни с сего - почти ничего не ест, плачет, ничто его не радует, хотя еще недавно такой шустрый был, веселый...
  - Это ведь у вас в семье первый ребенок?
  - Да. Мы с мужем давно поженились, лет шесть назад, а то и больше, да только вот детей у нас в семье все не было. Я едва ли не отчаялась, да еще и свекровь ругала меня чуть ли не каждый день- мол, бесплодную в семью взяли!.. Потом вот, родился малыш, радость наша...
  Я смотрела на Богдана. Симпатичный малыш, хотя бледный до синевы, смотрит безучастно, словно уже смирился со своей судьбой. Мать для поездки в город одела ребенка в новую одежду, и мальчик, несмотря на болезнь и худобу, выглядит довольно мило. Кто же так на тебя ополчился-то, а? То, что здесь применена черная магия - в этом нет никаких сомнений, и для того, чтоб вылечить малыша, нужно узнать, кто и что натворил.
  - Так скажите, что с Богданом? Неужто, и верно, сглазили?.. - всхлипнула мать.
  - Можно сказать и так.
  - Так что же делать?.. - из глаз женщины потекли слезы, и она прижала к себе ребенка.
  - Прежде всего, надо разобраться, в чем тут дело, и только потом заниматься лечением... - сказала я. - Надо ехать в ваше Комарино - думаю, там надо искать причину недуга твоего ребенка.
  - Да, да, поехали!.. - обрадовалась Вера. - У меня и телега с лошадью неподалеку отсюда оставлена - я ж сюда не пешком пришла. Если сейчас выедем, то через час-другой на месте будем.
  - Мне только отпроситься нужно - иначе никак.
  - Я подожду.
  Мне и раньше, если я куда-то отлучалась из города, нужно было докладывать инквизиции, куда я направляюсь, зачем, и конкретно сколько времени меня не будет в городе, а уж сейчас, после того, как на меня была совершена попытка нападения - теперь я и вовсе должна была сообщать церковникам едва ли не о всех своих передвижениях. Вот и сейчас я отправилась к отцу Петру, чтоб получить его разрешение на отлучку из города.
  К счастью, инквизитор оказался на месте, так что, надеюсь, Вере нас придется ждать недолго.
  - Так говорите, есть предположение о применении черной магии?
  - Без сомнений.
  - Что ж, необходимо выяснить, кто занимается столь греховным делом. Деревня Комарино находится сравнительно недалеко отсюда, так что рассчитываю, что ваша отлучка продлится недолго.
  - Я тоже на это надеюсь. Молитесь за меня...
  Когда мы покинули здание инквизиции, то я хмыкнула:
  - Признаюсь - опасалась, что нам с тобой еще какого-либо охранника навяжут.
  - Вот если бы мы с тобой отправились куда-то дальше, чем Комарино, то, без сомнений, с нами поехал бы еще кто-то из охраны, а пока что и меня за глаза хватит. Цени, какой надежный человек находится рядом с тобой, орел, да и только!
  - Тогда полетели в Комарино, птичка.
  Через час мы уже покинули город. Вячко правил лошадью, а мы с Верой, сидя на телеге, разговаривали между собой. К этому времени я сумела немного облегчить состояние ребенка, и сейчас Богдан спит на руках у матери. Мне же хотелось выяснить все о семье Веры - скорее всего, нынешнее тяжелое состояние ребенка связано с чем-то из того, что произошло в их семействе.
  Впрочем, ничего интересного пока что Вера мне не рассказала: они с мужем вступили в брак по любви, и ничего дурного о своем муже она сказать не может. Родителей Веры, к сожалению, уже нет на свете, но зато имеются две сестры - сейчас они замужем, обе растят детей, и в их семьях все, скажем так, неплохо. Конечно, случается всякое, но родственнее связи сестры по-прежнему поддерживают между собой. Что касается родни мужа, то тут все немного сложнее: свекры люди довольно строгие, а еще у мужа Веры есть старший брат. Он женат, но беда в том, что немногим более года назад в их семье произошла трагедия: его сын, которому было четыре года, полез на дерево и сорвался вниз. Надо же такому случиться: казалось бы, мальчик не сумел высоко забраться, но когда падал с дерева, то ударился виском об камень, лежащий у дерева. Как говорят, смерть была мгновенной...
  - Мне до сих пор об этом не хочется вспоминать... - продолжала Вера. - День такой хороший стоял, теплый, без ветерка, солнце светило, я в огороде была, и вдруг слышу, как Дара страшно кричит...
  - Дара...
  - Это жена брата мужа, мать мальчика. Ну, все, кто крик услышал, прибежали, а там такое... На Дару жутко смотреть, да к тому же от случившегося у нее произошел выкидыш - она ребенка в то время ждала. Как вспомню ее глаза в тот день - так мороз по коже и идет! Ой, что тогда у нас творилось - словами не описать! Но и это еще не все: я, насмотревшись на все это, стала рожать раньше времени. Хорошо, что Богдан родился здоровеньким...
  - Получается, что все произошло в один и тот же день - рождение Богдана и смерть племянника твоего мужа?
  - Да... Неприятно, верно?
  - Даже не знаю, что на это и сказать. А как теперь живет Дара и ее муж?
  - Живут... - Вера пожала плечами. - Хотят родить еще одного ребенка, но ничего пока у них не получается. Дара после случившегося молчаливая стала, иногда целыми днями лишнего слова не скажет. Богдана, правда, очень любит, готова его со своих рук никогда не спускать, на любую мою просьбу откликается - я за это ей так благодарна! Бедная женщина, враз потерявшая даже не одного, а двух своих детей - потому она к Богдану так и привязалась! Знали бы вы только, как мне ее жаль! Впрочем, ее все жалеют...
  - Сына ее как звали?
  - Божко.
  - Так это примерно то же самое, что и Богдан!
  - Да, муж решил назвать нашего сына в память о погибшем племяннике.
  Комарино оказалось довольно большой деревней, и стало понятно, почему она носит такое название - как видно, неподалеку отсюда находятся болота, и потому комаров здесь многовато. А так деревенька внешне неплохая, а если принять во внимание, что мы прибыли сюда во второй половине дня, то многие старики уже сидят на скамеечках у ворот своего дома и провожают телегу Веры долгими взглядами. Все верно: наше появление здесь - какая-никакая, а новость, так что людям сегодняшним вечером есть о чем поговорить.
  Деян, муж Веры, высокий темноволосый человек, встретил нас на дворе их дома - судя по всему, он только что вернулся домой, и, отвечая его немного удивленный взгляд, устремленный на нас, Вера ответила:
  - Это и есть лечея, а еще с ней приехал ее жених. Лечея хочет осмотреть, нет ли у нас в доме чего худого...
  Деян хорошо понял, что имела в виду его жена, и потому лишь кивнул головой.
  - Рад видеть вас, гости дорогие, прошу в дом.
  Он-то, может, и рад, но стоило мне зайти в дом, как я просто почувствовала запах могильной земли. Значит, эта дрянь в доме, теперь надо узнать, где она находится? Сейчас разберусь... В сенях ничего такого нет, прошлась по чисто убранной горнице, просмотрела, что могла - тут все в порядке, значит, пойдем дальше. А там, в комнате, где находится спальня - вот тут явно что-то не то. С люлькой, где спит малыш, все в порядке, на небольшом столике у стены аккуратно сложена детская одежда, и вот с ней явно не все в порядке. Я взяла в руки детскую рубашку и почувствовала неприятный холод - именно от нее шел запах кладбищенской земли. Взяла вторую - то же самое, третья рубашка оказалась самой обычной, без наведенной черноты. Перебрала всю одежду, оставляя на столе лишь ту, от которой не веяло могильным холодом. Затем прошлась по комнате, нашла еще кое-какие мелочи, которые полетели на пол, к брошенной одежде.
  - Откуда у вас это?.. - кивнула на лежащую одежду.
  - Это Дара принесла... - растерянно произнесла Вера. - У нее от Божко много детской одежды осталось, вот она ее и отдала ее для Богдаши - мол, вам сейчас пригодится, а мне все это уже не нужно.
  - То, что сейчас лежит на полу, не трогайте... - почти что приказала я. - Пока что остальной ваш дом осмотрю.
  Обошла дом, заглянула едва ли не в каждый угол, отыскала еще несколько детских вещиц, от которых несло холодной землей. Кажется, собрала все, после чего вновь вернулась в спальню, где все еще находились растерянные родители.
  - Вот что я вам скажу... - вздохнула я, бросая находки на кучку одежды. - Хотите - верьте мне, хотите - нет, но все болезни вашего ребенка произошли из-за той одежды, что лежит на полу.
  - Не может быть!.. - отрезал Деян. - Эту одежду нам Дара принесла, а она Богдана больше жизни любит.
  - Дара так никогда не могла бы поступить!.. - согласилась с мужем Вера. - Она добрая и никогда бы не причинила зла Богдаше!
  - Да даже подумать о таком - и то стыдно!.. - нахмурился Деян и сердито посмотрел на меня, а потом с раздражением покосился на жену - мол, кого ты в наш дом привела?! - Как только язык поворачивается такое говорить? Семья моего брата к нам всегда со всей душой относилась, и считать их такими...
  - Я вам говорю лишь то, что вижу... - понятно, что в этом доме моим словам вряд ли быстро поверят. - Все эти вещи, что сейчас лежат на полу - они ранее побывали на кладбище, и были закляты черными словами. Просто удивительно, что ваш сын все еще жив, но если немедленно не принять самые срочные меры, то вашему ребенку осталось жить всего несколько дней.
  - Ты сколько ей заплатила?.. - Деян повернулся к Вере. - Как видно, баба хочет свой кошелек потуже набить. Говорил же тебе, что нечего в город мотаться невесть к кому и деньги понапрасну тратить не стоило! Так ты меня не послушалась, все одно по-своему поступила.
  - Она денег не взяла...
  - Послушайте, я приехала сюда только ради того, чтоб спасти вашего сына... - вмешалась я в разговор супругов. - И если я утверждаю, что кто-то из ваших родственников причастен к тому, что ваш ребенок находится на грани жизни и смерти, то значит, что в действительности так оно и есть.
  - А я своих родственников хорошо знаю... - Деян стал злиться. Надо порадоваться хотя бы тому, что он мне сразу на порог не показал. - А вот вы, гости дорогие...
  - Хватит болтать!.. - оборвала я мужа Веры. - Зови сюда своего брата и его жену, причем без промедлений. Скорей всего твой брат не имеет отношения к случившемуся, но узнать кое о чем ему явно не помешает.
  - Никуда я не пойду!.. - Деян аж зубами скрипнул. - Не хочу позориться перед родней.
  - Знаешь что, голубь... - вздохнула я. - У меня нет никакого желания пояснять тебе самые простые вещи, тем более что ты ничего не желаешь слушать. Если наш разговор не изменится, то мы с моим спутником сейчас повернемся и уйдем, но вашему ребенку после этого уже ничего не поможет. Повторяю еще раз, если все еще не ясно: Богдану осталось жить всего несколько дней, и надо что-то делать, чтоб этого избежать, а вы, господин хороший, уперлись, не хотите думать головой, и передо мной разве что ногами не топаете только потому, что вам мои слова не нравятся.
  - Деян... - раздался голос Веры. - Сделай, что тебя просят. Прошу, сходи к родственникам, пусть они придут сюда.
  - Только не стоит им говорить, для какой такой надобности они нам понадобились... - добавила я.
  Мужчина несколько секунд молчал, с неприязнью глядя на меня, а затем, что-то зло буркнув себе под нос, направился к дверям. Надеюсь, он будет достаточно убедителен при разговоре со своими родственниками.
  - Вы не сердитесь на Деяна... - произнесла Вера. Она по-прежнему держала на руках спящего сына. - Они с братом очень дружны, да и Дару он жалеет...
  - И потому мне не поверил... - закончила я фразу. - А ты сама что скажешь?
  - Не знаю... - покачала головой та. - Дара - она хорошая, внимательная, всегда рада помочь и услужить, но иногда на меня так посмотрит, что не по себе становится. Я думаю, что она после смерти сына в себя все еще придти не может. Но чтоб Дара Богдану вредила... Нет, в это я поверить не могу.
  - Тем не менее, мне кажется, что тебя в ней что-то смущает.
  - Да... - неохотно отозвалась та. - Дара почему-то всегда отговаривала меня от поездок к ведуньям и знахаркам - мол, не стоит этого делать, еще сглазит ненароком какая-нибудь из тех знахарок - мол, может у нее глаз черный, и Богдану потом хуже станет... Да уж куда хуже-то? Я, когда сегодня в Терниен поехала, ей об этом говорить не стала - знала, что ей это не понравится...
  - И далеко отсюда ваши родственники живут?
  - Совсем близко, в соседнем доме... А что с этой одеждой делать, которая сейчас на полу лежит?
  - Вначале всю грязь наведенную с нее уберем, а затем спалим...
  Деян вернулся через несколько минут, и не один - рядом с ним шли двое - высокий мужчина и женщина. Ну, насчет мужчины все понятно без слов - внешне и ростом он очень похож на Деяна, по характеру спокойный, а вот женщина мне не понравилась сразу. Высокая, худощавая, лицо словно застывшее, а глаза... Ох, как они мне не понравились! От такого взгляда человеку не по себе становится.
  - Что тут у вас происходит?..- поинтересовался мужчина, входя в комнату. - Деян, ты сказал, что к вам какие-то гости приехали, и нас хотят видеть...
  Увидев лежащие на полку детские вещи, он остановился и замолчал: кажется, узнал одежду своего погибшего сына, и на лице мужчины появилось недоумение - мол, с чего это хорошие вещи на пол побросали... Понятно, что увиденное ему не понравилось, но и только, а вот его жена... Кажется, ее лицо совсем не изменилось, но я поняла, что женщина в бешенстве.
  - Вот что... - обратилась я к женщине. - Вот что, дорогуша, скажи-ка ты мне, неразумной, чем это тебя маленький ребенок так рассердил, что ты решила его со света сжить?
  - Ты чего несешь... - начал, было, мужчина, но я его резко перебила.
  - Попрошу помолчать, я не с вами разговариваю. Итак, Дара, жду ответа.
  - Не понимаю... - поцедила женщина сквозь зубы.
  - Дара, чего это она к тебе цепляется?.. - недоуменно поинтересовался брат Деяна. - И кто она такая?
  - Мало ли что и кому в голову приходит... - холодно бросила та. - Я эту женщину вижу впервые, и не понимаю, что ей от меня надо.
  - Ну, раз не понимаешь... - я чуть пожала плечами. - Тогда, голубушка, тебе не помешает знать, что сейчас я сниму с этой одежды все то, что на нее уже наведенное, и все эти черные слова вернутся к тому, кто совершил темный обряд. Вернее, их совершали не единожды. Я одного только не понимаю - зачем тебе все это было нужно?
  - Вера, да ты, никак, все же съездила к какой-то ведьме?.. - Дара повернулась к матери с ребенком. - Я ж тебе сколько раз твердила, что делать это не стоит, а ты опять за свое? Привезла сюда какую-то ненормальную, слушаете ту чушь, что она несет...
  - А теперь, Дара, слушай меня внимательно... - оборвала я женщину. Та глянула на меня, и я на мгновение даже умолкла - в глазах этой особы плескалось настоящее безумие. - Сейчас я займусь тем, что буду снимать всю ту черноту, что ты навела на ребенка. Ответка прилетит к тебе в самое ближайшее время, причем она будет в несколько раз сильнее, и более ты никогда не сможешь повторить то, что уже сделала - у тебя на это просто не будет времени.
  - Выгоните ее... - повернулась Дара к мужчинам. - Плетет, невесть что... Вера, ты эту бабу привезла, тебе ее и выгонять. Займись этим, и пусть мужчины тебе помогут, а я пока Богдана подержу...
  Дара шагнула к Вере, протягивая руки, а мне только и осталось, как крикнуть:
  - Вячко, держи ее!
  Все, что произошло дальше, больше смахивало на сумасшедший дом: Вячко кинулся к Даре, пытаясь остановить ее, но она едва не отшвырнула его в сторону, однако Вячко все же успел дать ей подножку, и она упала на пол. Деян и его брат в растерянности стояли на месте, и я кинулась на помощь Вячко, не давая женщине возможности подняться на ноги. Я попыталась, было, магически спеленать ее, но добилась лишь небольшого успеха - движения Дары лишь немного замедлились, но теперь она зарычала, как зверь, что-то кричала жутким голосом, с удвоенной силой стараясь стряхнуть нас с себя, и по-прежнему рвалась к Вере, которая от увиденного застыла у стены, прижимая к себе ребенка. Богдан же, в свою очередь, проснулся от шума и громко заплакал, внося еще больше хаоса во все происходящее... Все, что я могла сделать в этой ситуации, так это крикнуть оторопевшим мужчинам:
  - Что стоите, помогайте, видите же, что человек не в себе!.. И веревки несите!..
  С великим трудом нам четверым удалось справиться с Дарой, у которой сил, казалось, было просто немеряно. Она извивалась, кричала, рычала, кусалась, старалась вырваться, и просто удивительно, как мы сумели ее удержать. Когда же, скрученная веревками, она лежала на полу среди разгромленной комнаты, подвывая и хрипя, брат Деяна растерянно спросил у меня:
  - Это... Это чего было?
  - А ты что, все это время не замечал, что твоя жена с ума сошла?.. - рявкнула я.
  - Ничего такого не было!.. - замотал головой муж Дары. - Кажется...
  - А если хорошо подумать?
  - Она, конечно, после смерти сына немного изменилась...
  - На мой взгляд, эти изменения было сложно не заметить.
  - И что теперь делать?
  - Для начала надо бы ее отсюда унести.
  - Куда?
  - В ваш дом - куда же еще...
  Конец дня и вечер у нас были заполнены суетой. Прежде всего, в дом Веры и Деяна, привлеченные шумом и криками, заглянули соседи, и увиденное их, мягко говоря, потрясло. Тем не менее, с помощью соседей извивающуюся Дару унесли в ее дом, а я занялась привычном делом - надо было уничтожить детскую одежду, пропитанную черным колдовством, помочь Богдану, очистить дом от пропитавшей его темной магии. Закончив со всеми необходимыми делами, я отправилась в соседний дом, где находилась Дара, по-прежнему крепко связанная. Вячко пошел со мной - кто знает, может, сейчас его помощь мне понадобится.
  Для начала я выгнала всех из комнаты, где находилась Дара, и запретила подслушивать - мол, если об этом узнаю, то пеняйте на себя!.. Хотя подслушивать, конечно, все одно будут.
  - Поговорить надо... - сказала я, подходя к лежащей на полу Даре.
  - Жаль, что сопляк жив остался... - проговорила та, глядя на меня. - Сколько раз я ему шею хотела свернуть, но тогда бы он и его мамаша не так мучились. Вот время и тянула, глядя, как этот паршивец угасает. Надо было раньше с ним расправиться...
  - Вот об этом мы с тобой сейчас и поговорим.
  - Да с чего ты взяла, что я с тобой о чем-то говорить буду?
  - Будешь.
  Спустя час я вновь сидела в доме Веры и рассказывала им то, что услышала от Дары. Так вот, что касается Богдана... Как я и предполагала, все его болезни - наведенные, причем не кем-либо, а Дарой, будто бы любящей родственницей. Чего уж там скрывать - смерть сына и выкидыш привели ее нервную систему в полное расстройство, и она очень хотела, чтоб у нее родился еще один ребенок, но беременность все никак не наступала, оставалось только ждать, когда Небо, наконец, пошлет ей еще одно дитя...
  И вот надо же такому случиться, что как-то в их деревню пришла гадалка - мол, направляюсь в большой город Ронсток, но за совсем небольшую денежку (или за еду) могу вам погадать, всю правду скажу, ничего не утаю!.. Кое-кто из деревенских кумушек, и верно, погадал, о своем будущем поинтересовался, и потом эти женщины взахлеб рассказывали жадно слушающим соседкам о том, что гадалка им рассказала всю истинную правду, и никак иначе!.. Решила пойти к гадалке и Дара. Та, раскинув кости и карты, сообщила горюющей женщине, что, дескать, у жены его деверя (то есть у Веры) детей вообще быть не должно - она, мол, бесплодная, а то, что у нее родился сын - так виной тому магия, которой родственница втихую занимается. Дескать, именно таким образом Вера откупилась от бесплодия. Как именно? Тем, что отняла жизни у сына Дары и ее нерожденного ребенка - мол, недаром же сын Веры родился в тот день, когда оба твоих ребенка погибли! Именно она и есть главная злодейка в твоей жизни, не сомневайся!..
  Казалось бы, все это полная чушь, но гадалка была так убедительна, что Дара ей безоговорочно поверила. Больше того: гадалкой было сказано, что лишь после того, как Богдан умрет, Дара вновь сумеет стать матерью, и в ее будущем ребенке возродится душа погибшего малыша, но только вот нужно сделать так, чтоб все решили, что умерший ребенок Веры скончался по естественным причинам. Если хорошо заплатишь, то научу, как это сделать. Ты уж постарайся, и денег не пожалей, если хочешь, чтоб душа твоего ребенка возродилась в твоем новом малыше... Но запомни: о том, что я тебе сказала, никому не вздумай говорить, а то Вера еще что-нибудь плохое придумает!..
  И вот Дара, у которой после смерти сына разум был и без того помутнен, принялась колдовать, причем колдовству ее научила опять-таки та самая гадалка. Вся одежда умершего сына Дары была отнесена на кладбище и заклята черными словами, после чего женщина отнесла их Вере - мол, пользуйтесь, и вспоминайте моего погибшего Божко!.. И никто не знал, что с того времени маленького Богдана стала тянуть к себе могильная земля, которая вскоре должна была сомкнуться над его головой... Вот Дара и ждала, когда же малыш скончался, но ей доставляло странную радость видеть то, как медленно угасает и мучается ребенок, ведь именно он, по словам гадалки, был причиной смерти ее сына...
  ...Увы, но уехать из деревни утром у нас не получилось. Как оказалось, ночью Дара смогла перегрызть связывающие ее веревки, выбралась из дома, но не сбежала, а повесилась на дереве, возле которого погиб ее сын. Печальная судьба несчастной женщины...
  - Госпожа Изок, вы рассказали мне весьма неприятную историю... - отец Петр перебирал четки. - Значит, эта так называемая гадалка...
  - Никакая она не гадалка... покачала головой я. - То есть, конечно, она гадает, но это, если можно так выразиться, не основной вид ее деятельности. На самом деле это обычная мерзавка, обманщица, имеющая небольшие магические задатки, которыми умело пользуется, лжет ради наживы, творит страшное зло. Наплела несчастной матери невесть что, а та, с поврежденным разумом, поверила в то, что ней сказали. Мне ее муж рассказал, что в их доме пропали все серебряные украшения жены, которые она получила в наследство от состоятельной родственницы - судя по всему, именно их Дара и отдала гадалке как плату за то, что она ей наговорила. Использовала людское горе, дрянь! Ей нет дела до того, что будет потом с обманутым человеком, ей главное - обобрать его. На мой взгляд, такие вот гадалки хуже грабителей с топором - те хотя бы прямо говорят, что им от жертв надо. Я расспросила деревенских жителей об этой пришлой особе, и ее приметы указала в своем отчете...
  - Я их внимательно изучу и сообщу о них далее. Необходимо объявить в розыск эту грешницу. Что касается женщины по имени Дара... Сейчас тело этой несчастной женщины похоронили?
  - Да, за пределами кладбища, как самоубийцу.
  - Хоть это и не следует делать, но я помолюсь за ее грешную душу... - произнес отец Петр.
  Когда мы покинули здание инквизиции, Вячко вздохнул:
  - Стоит только посочувствовать, с чем тебе приходится иметь дело.
  - Если честно, то от таких случаев самой тошно... - вздохнула я. - Чтоб ей вечно в аду гореть, этой самой гадалке, твари!
  - Понимаю тебя.
  - Может, сходим в церковь и поставим свечку за душу бедной женщины?
  - Можно... - не стал возражать Вячко. - А после церкви я предлагаю пойти в кабачок, и просто немного выпить за помин ее души.
  - А почему бы и нет? Мне кажется, это просто необходимо сделать....
  
  Глава 17
  
  - Не понимаю...- я смотрела на стоящую передо мной немолодую женщину. - Вы же сами говорили, что по молодости из-за мужа море слез пролили...
  - Было... - стоящая передо мной женщина средних лет тяжело вздохнула. - За каждой юбкой волочился, кобель, ни одной не пропускал. Языком всегда молол умело, а уж какой красавец был - глаз не оторвать!, да и сейчас все еще внешне хорош - этого у него не отнять. Скольких его ухажерок в свое время я за волосы от него оттаскивала, сколько скалок об них обломала - не счесть! Я ж ему и скандалы устраивала, и посуду в доме из-за его гулянок на стороне била без счета - не помогло! Да и денег из семьи на его подруженек ушло так много, что и не сосчитать! У муженька только одно оправдание было - я, дескать, не виноват, они сами ко мне лезут, а я ж не каменный!..
  - Если я правильно поняла, то ваш муж без загулов на сторону жить не мог. Неужели раньше к ведуньям не обращались, чтоб муженек все свои гульки из головы выкинул?
  - Боялась... - вздохнула та. - Думала, вдруг ошибутся и сделают что-то такое, отчего у нас с мужем жизнь еще хуже станет.
  - Да уж куда хуже!
  - И то верно... - подосадовала женщина.
  - Не понимаю - зачем нужно было терпеть все эти годы?
  - Потому как так-то он у меня мужик толковый, красивый, рукастый, да и с хозяйством одной управиться непросто. Дети у нас, да и люблю я его, козлину такого!
  - А сейчас почему ко мне пришла?
  - Так ведь возраст-то у моего мужа уже немалый, а ухватки прежние остались! Молодость прошла, и теперь у него то спину прихватит, то желудок заболит, то сердце заноет... Здоровье подводить начинает, а он все еще себя молодым орлом считает, на молодок заглядывается да клинья к ним подбивает! Уж перед соседями стыдно, да и дети выросли, им такое поведение отца не по душе. А недавно мой гуляка (не от великого ума) к какой-то красавице подкатить вздумал - мол, я еще ух какой, и, дескать, всем известно, что старый конь борозды не испортит!.. Каково, а?!
  - Вообще-то у этой поговорки про старого коня продолжение имеется... - хмыкнула я. - И звучит оно так: но и глубоко не вспашет.
  - Вот-вот, да только моему обормоту это не объяснишь! По своей давней привычке голову той молодой красавице дурить стал и все такое... В общем, разошелся по-полной, только вот дело кончилось тем, что мой супружник еле ноги унес от разъяренного мужа красотки - бегать так же шустро, как в молодости, он уже не может, а тот обманутый муженек миндальничать не стал - пару раз дубиной удирающего успел огреть - хорошо еще, что не сломал ничего моему гулене! Сейчас четвертый день муж дома отлеживается, но по его глазам вижу, что случившееся его ничему не научило. Как только полегче станет, так снова свой поредевший хвост распушит и опять красоваться перед бабами будет! Вот зачем все это мне нужно, а?
  - Понимаю... - я с трудом удержалась от улыбки. - Не нужно.
  - Хорошо еще, что в этот раз легко отделался - одними синяками, а ведь все может быть хуже... - продолжала женщина. - Да и образумиться ему пора.
  - Согласна. И что вы от меня хотите?
  - Сделайте так, чтоб он за ум взялся, и гулять перестал!
  - Вообще-то с такими просьбами надо раньше подходить, не тянуть невесть сколько лет. Если я правильно поняла, вам нужен заговор на верность.
  - Да, да, конечно да!
  - Раньше бы надо было этим заняться, но и сейчас можно попробовать его сделать, тем более что в этом нет ничего сложного - можно сказать, проще некуда. Делать обряд тебе надо самой...
  - Я все сделаю, не сомневайтесь!
  - Тогда запоминай. На небольшой бумажке тремя разными карандашами нужно написать слово "Измена". Затем ровно в двенадцать часов запрись на кухне, чтоб никто тебя не отвлекал...
  - В полночь, что ли?
  - Да. Так вот, в двенадцать часов сожги в металлической миске ту самую бумажку, на которой написано слово "измена". Пепел нужно собрать, и на следующий день его нужно подсыпать супругу под матрас с таким заговором... Вот тебе бумага и карандаш, пиши.
  - Уже пишу.
  - "Кобель таскается, за каждой собакой увивается. А ты, человек, держи себя в узде. Желания свои успокой! Да придут в нашу семью лад и покой. Был муж (тут нужно назвать имя) неверный, сделается примерный".
  - А дальше?
  - Это все. Остается только ждать, когда супруг образумится. Возможно, это произойдет не сразу, а через седмицу-другую.
  - Спасибо!.. - женщина убрала бумажку в карман. - Если все наладится, то век буду за вас Бога молить.
  - Наладится, не беспокойтесь.
  Женщина ушла, а Вячко уже привычно выглянул из-за дверей.
  - Это что я только что услышал? Судя по всему, кого-то только что лишили главной радости в жизни! Ох, и несчастные же мы люди, мужики! Похоже, едва кто-то из нас, горемык, взбрыкнет и свободу почувствует - так, значит, его сразу надо взять под уздцы, и отправить в стойло! Какая беспримерная жестокость!
  - Мей... - поинтересовалась я. - У тебя там не найдется какой-нибудь работы, чтоб нашему общему знакомому было не до размышлений о несовершенстве этого мира?
  - А то, как же, отыщется!.. - отозвалась Мей. - Мне вчера как раз заказали изготовить мазь от чесотки. Все бы ничего, но уж очень она пахнет неприятно, так что, Вячко, голубь наш, давай-ка заканчивай с разговорами, и мы с тобой за работу примемся, тем более что мазь должна быть готова к вечеру. Ты этот запах терпеть не можешь, так что в ближайшее время тебе, радость наша, будет не до того, чтоб скорбеть о горькой мужской доле.
  - Надо же: с виду такие приличные дамы, а я терплю от них столь немыслимое жестокосердие... - едва ли не простонал Вячко, скрываясь в комнате Мей.
  Я намеревалась, было, еще кое-что сказать парню, но звякнул колокольчик над дверями, и в лавку вошла женщина средних лет. Явно горожанка, и довольно приятная внешне.
  - Слушаю вас... - привычно обратилась я к женщине.
  - Ох, дело-то у меня такое, что только и остается, что руками развести... - вздохнула та. - Я уж давно вдова, муж молодым умер, и осталась я одна с дочкой. И вот с ней-то у меня беда - ей уже двадцать пять лет, а она все еще не замужем. Все ее подружки давно семьями обзавелись, а она у меня так все одна и живет. Все чаще плачет в последнее время, а я ей помочь ничем не могу. А ведь и умница она у меня, и добрая, и с виду неплоха. И вот надо же такому случиться, что женихи ее обходят, словно не видят!.. И не бесприданница она у меня, и хотя оно, это самое приданое, не такое и большое, но и у ее подруг примерно такое же было.
  - Что, у вашей дочери вообще никогда кавалеров не было?
  - Почему же, были. Один даже посватался, мы даже о свадьбе договорились. Парень хороший был, хоть и не красавец, но упрекнуть его нечем, да и она ему очень нравилась. То, что кавалер влюблен был - это все видели. Правда, моя дочка родителям жениха пришлась не очень-то по душе - они считали, что их сын лучшей невесты достоин. Конечно, его родители прямо об этом не говорили, но только что не кривились при знакомстве - дескать, наш сын мог бы и побогаче кого найти, да с хорошей родней!.. Конечно, неприятно было все это слышать, но я надеялась, что со временем все утрясется. А где-то за месяц до свадьбы дочка заболела - может, простудилась, может, еще что. Вроде и проболела недолго, всего седмицу, а жених ее отверг - мол, зачем мне больная, если вокруг здоровых полно?! Как вам такое?
  - Это, по меньшей мере, совершенно бестактно.
  - Да бессовестность это, по-иному и не назовешь! Куда хуже другое: сказали бы нам прямо в лицо о разрыве помолвки, так нет - для этого прислали к нам в дом какого-то своего дальнего родича, хама и грубияна, который только что от гордости не раздувался, когда пояснял, по какой причине свадьбы не будет! Дескать, дерево нужно по себе рубить, наш жених не для вашей невесты... Вспоминать о том не хочется! Знали бы вы, как это известие моя дочка перенесла - вначале закаменела вся, а потом несколько дней плакала без остановки, успокоиться никак не могла! Парень ей нравился, да и позор такой - жених невесту бросил незадолго до свадьбы! Сами знаете, что люди в таких случаях говорят - дескать, без причины такое не происходит!..
  - И где сейчас бывший жених?
  - Да у него-то все в порядке, живет и здравствует! Женился, говорят, приданое неплохое взял - все так, как его родители и хотели!.. Да я слышать о нем ничего не хочу, ведь у нас все беды пошли из-за его семейки! Вот честное слово - своими бы руками их всех придушила! И вот что я вам еще скажу: в том, что жених мою дочку бросил, виновата его бабушка, хоть верьте этому, хоть нет! А ведь с виду - просто сущий ангел, божий одуванчик, чтоб ее, каргу старую, скрючило хорошенько! Да я сама видела, как она моей дочке иголки в одежду сует! Я потом этих самых иголок чуть ли не десяток из ее платьев вытащила! Уж не знаю, в чем там дело, только после разрыва той помолвки женихов у моей дочки больше не было. Обходят ее парни стороной, не замечают. Может, порчу на нее навели несостоявшиеся родственнички?
  - Протяни вперед руки... - велела я женщине. - И о дочери думай...
  Так, посмотрим. Ага... Ну, что сказать? Порчи нет - уже хорошо, а вот негатив явно прослеживается. Похоже, наша посетительница права в своих предположениях - родственники бывшего жениха приложили руку к расставанию молодых людей, и как одно из последствий - девушка обречена на одиночество. Надо сказать, что бабуля, тот самый божий одуванчик, похоже, кое-что умела, пусть даже по мелочи, но, тем не менее, у нее получилось сделать то, что хотела ее семейка. Впрочем, пакости всегда легче делаются, чем что-то хорошее.
  - Опустите руки... - сказала я. - Порчи на вашей дочери, к счастью, нет, а что касается всего остального... Увы, кое-что просматривается. Я вам сейчас дам один обряд, который вы должны будете сделать. Он сам по себе очень простой, но действенный - не только жениха привлечет, но и кое-какую грязь уберет. Прежде всего, вам понадобятся ягоды рябины...
  - Свежие?
  - Хоть свежие, хоть сушеные - это не так и важно, хотя свежие все же предпочтительней. Взять ягод нужно столько, сколько лет дочери. Дальше вам нужно будет продеть в иголку белую нить и нанизывать на нее каждую ягодку со словами... Вот вам бумага и карандаш, пишите.
  - Конечно, уже пишу.
  - "Сколько ягод нанизалось, столько лет одиночества с горы вниз бросалось. Порча сойдет, раба Божья (имя дочери) замуж скоро пойдет, а рябина зло себе заберет. Аминь". Записали?
  - Да. А что делать потом?
  - Затем рябиновые бусы заверните в бумажный кулек и закопайте их под рябиновым деревом со словами... Их тоже нужно записать. "Зло хороню, счастье зову. Так!". Успели записать?
  - Да. Это все?
  - Все.
  - Не знаю, как вас и благодарить... - женщина убрала листок в карман.
  - Главное, чтоб у вашей дочки все закончилось хорошо.
  Женщина ушла, но в этот раз из своей комнатки показалась Мей.
  - Там что, и верно, порча была?
  - К счастью, до настоящей порчи далеко, но то, что родственнички постарались разрушить отношения молодых людей - в этом наша посетительница не ошиблась. Ну, что тут можно сказать? Только одно: здесь уже ничего не изменишь. Бабусе, божьему одуванчику, конечно, ответочка прилетит, но тут, кроме себя, им винить некого.
  - С этим не поспоришь...
  Посетителей сегодня хватало, шли один за другим, и почти каждый - со своими сердечными делами. Вроде пора уже и лавку закрывать, но последним, кто к нам пожаловал, был шустрый дедок. Впрочем, он, в отличие от прочих, хотя бы обратился ко мне по хозяйственным делам, а не по сердечным.
  - ...Вот я и говорю... - вступление у дедка было долгим - он уже минут пять рассказывает мне о своей долгой и непростой жизни. - Мы с бабкой - люди небогатые, каждую монетку считаем, как бы чего лишнего не потратить, а уж оказаться в убытке нам тем более не хочется...
  - Можно перейти к делу?.. - не выдержала я, потому как у старика прослеживалось намерение рассказать нам едва ли не всю свою жизнь, начиная с рождения.
  - И куда вы, молодежь, всегда так торопитесь, слушать старого человека не хотите?.. - искренне удивился дедок. - Да еще и не успеваете ничего! Раньше люди были куда обстоятельней! Вот, помню, в мое время...
  - Попрошу не обижаться, но к этому времени все торговцы уже начинают закрывать свои лавки, и мы тоже должны поторапливаться. Это не наша прихоть, просто таковы правила. Так что...
  - Понимаю, порядок во всем должен быть... - неохотно согласился дедуля. - Тогда постараюсь все рассказать покороче. Мы с моей бабкой в прошлом году котную козу купили...
  - Какую козу?.. - не поняла я.
  - Котную, ну, беременную...Неужели непонятно?
  - Поняла.
  - Так вот, мы радовались, ждали, что окотится наша Снежка - и приплод у нас будет, и молочко тоже. У нас внуков аж семеро и все такие хорошие, парни молодцы, а девчонки красавицы. Каждый из них молоко любят, а козье молоко такое полезное - об этом любой знахарь знает, и потому пить его...
  - О целебных свойствах козьего молока мне хорошо известно, да и речь сейчас не об этом. Говорите дальше.
  - А дальше все плохо... - вздохнул дед. - Мы надеялись на одно, а пошло совсем не так - и козлята неживыми родились, а молока наша козочка дает совсем мало. Мы уж с ней и так, и этак, на луга с хорошей травой водим, а ничего не меняется. Хоть продавай ее, но жалко - все же успели привязаться к ней, да и по характеру Снежка добрая и некапризная. Вот у соседей козы...
  - То есть вам нужен обряд, который сделает вашу козу более молочной и плодовитой, верно?
  - Так я ж об этом здесь столько времени толкую, а ты меня никак понять не хочешь!.. - возмутился дед. - Вот что за молодежь такая бестолковая пошла, а? Говоришь им, говоришь, а у них в одно ухо влетает, а в другое...
  - Я вас поняла. Запоминайте, что вам нужно сделать, чтоб у козочки все наладилось...
  - Нет уж, ты мне говори - я послушаю, а ты еще и на бумажке все записывай - вдруг я что забуду! Я ж не книжник, читаю плохо, через пень-колоду, а вот внуки у меня грамотные, не в пример мне - все прочитают, что написано, потому как они...
  - Тогда слушайте... - я взяла карандаш и бумагу, оборвав деда на полуслове - его все одно не переслушать. - Вам, на растущей луне, в течение седмицы, с каждого утреннего удоя, следует наливать несколько капель молока на порог сарая, где содержится коза, и при этом говорить так: "Смотрителю хозяйства моего молочка наливаю, быть добрым к нам заклинаю, за моей козой смотреть, чтобы нам молоком и приплодом богатеть. Чтоб козе приплодом разродиться, хорошо раздоиться, козлят нам дать, молока прибавлять".
  - Это все, что ли?.. - почесал в затылке дедок.
  - Все.
  - То есть это мы должны делать?
  - Да.
  - А может, ты этим займешься?
  - Не могу.
  - А почему?
  - Разве непонятно?
  - Да чего там понимать! Раз подсказала, что надо сделать, так помоги и дальше - сделай все сама! Вот в наше время у молодых уважения к старикам больше было, и оттого...
  - Слышь, дед... - Мей выглянула из-за дверей. - Ты же сам сказал, что живешь в Межном, то есть от города ехать в вашу деревню на телеге часа три, не меньше. Что, лечея туда каждый день должна мотаться ни свет, ни заря, и все ради того, чтоб с раннего утра подоить вашу козу и пролить несколько капель молока на порог сарая? Сам-то подумай, что говоришь!
  - То и говорю, что эта ваша лечея могла бы и уважить старых людей! Это ж дело доброе, богоугодное. Я, когда молодым был, то всегда...
  Дедок не договорил, потому как над дверями вновь звякнул колокольчик, и в лавку вошел отец Ефимий, инквизитор. Вообще-то я без особой симпатии отношусь к этому человеку из-за его вечно недовольной физиономии, но сейчас обрадовалась ему, как родному. Почему? Боюсь, что в ином случае дедок от нас еще долго не отстанет.
  - Отец Ефимий, как мы рады видеть вас здесь, в нашей лавке!.. - я ничуть не покривила душой. - Надеюсь, вы пришли с хорошими вестями?
  Дедок вздохнул, и, понимая, что наш разговор окончен, поплелся к дверям. Надеюсь, у него не хватит толку придти сюда и завтра, а иначе мне придется быть с ним не столь вежливой и обходительной.
  - Отец Петр просит вас придти к нему... - проворчал инквизитор после того, как за стариком закрылась дверь.
  - Что-то случилось?
  - Не знаю.
  - Да, конечно, мы уже идем.
  Интересно, для какой такой надобности мы понадобились отцу Петру? Впрочем, если бы было что-то срочное, нас бы еще днем к нему позвали. Скорей всего, инквизитор просто хочет что-то сообщить.
  Я не ошиблась: как оказалось, отец Петр позвал нас, чтоб сообщить - пойман человек, который пытался меня убить. Конечно, примет для розыска нападавшего у стражников было немного, но, как оказалось, этого все же хватило. Насколько я поняла, подозреваемого задержали в Ронстоке, где он пытался залечить сломанную руку. Особых подробностей нам не сообщали, но отец Петр сказал, что при допросах (а допрашивать святые отцы умели) выяснилось, кто направил ко мне убийцу. Оказалось, что это (вернее, эта) госпожа Велимира, вдова полководца Лесового, та самая женщина, которая пыталась спасти свою дочь, сведя ее болезнь на красивое платье.
  - Знаете, я почему-то не удивлен... - протянул Вячко. - Госпожа Велимира всегда славилась непростым характером, да и мстительность ей присуща. Так что если говорить совсем откровенно, то я в глубине души опасался чего-то подобного.
  - А как сейчас чувствует себя ее дочь?.. - спросила я.
  - Как мне сказали, ей стало значительно хуже... - чуть пожал плечами отец Петр. - Что неудивительно.
  Тут он прав: после снятия порчи идет обратный удар, причем с удвоенной силой. Ну, что тут скажешь? Можно только руками развести.
  - Насколько ей хуже?.. - продолжала допытываться я.
  - Скорей всего, через пару-тройку седмиц, а может и раньше, к ней придется звать исповедника.
  Ну, тут все ясно. Хотя я никогда не видела эту девушку, но все одно ее жалко... На душе неприятно: что ни говори, но если бы не я, то дочь героического полковника было бы жива, а с другой стороны, погибла бы другая девушка... Ох, госпожа Велимира, не стоило вам связываться с черной магией, ни к чему хорошему это не привело.
  - А как она умудрилась его отыскать?.. - поинтересовалась я. - Я имею в виду этого самого убийцу.
  - С ее деньгами и возможностями подобное не является чем-то сложным... - в голосе отца Петра проскользнула нотка раздражения. - К тому же она находится под домашним арестом, то есть руки у нее, по-сути, развязаны.
  - Но та порча, вернее, болезнь, сведенная на красивое платье... К этому был привлечен сильный мастер - он даже умудрился как-то замаскировать ту самую порчу, я даже не сразу с ней разобралась. У меня создалось впечатление, что я имею дело с работой одного из учеников старой Ядвиги. Этого хм... кудесника нашли?
  - Пока еще нет - госпожа Велимира отказывается говорить, а применять к ней гм... иные методы воздействия никто не решается - дело уж очень щекотливое. Тут на кону стоит и репутация ее героического мужа, и родственные связи самой госпожи Велимиры...
  - А также то, что брат госпожи Велимиры, князь Годослав Гай-Окуневский, является градоправителем Ронстока... - добавил Вячко. - Хотя не думаю, что князю нравится подобная история - недоброжелателей у него хватает, и он это прекрасно понимает, а то, что сделала его сестра, может очень плохо сказаться не только на их семье, но и привести к неприятным разговорам при дворце Правителя. Всем известно, что слухи - это то, что погубило не одну карьеру. Так что, на мой взгляд, князь Годослав должен будет как-то воздействовать на сестру, настоять, чтоб та пошла навстречу интересам святой инквизиции. Ну, или хотя бы ответила на большую часть вопросов.
  - Совершенно верно... - кивнул головой отец Петр. - Что ж, считаю наш разговор законченным, и вы можете быть свободны. Если станет известно что-то новое, то я вам об этом сообщу.
  - Молитесь за меня... - привычно произнесла я.
  Выйдя из здания Святой инквизиции, мы какое-то время молча шли по улице.
  - Ну, что скажешь?.. - первой не выдержала я.
  - Да что тут можно сказать?.. - произнес тот. - Сейчас князь Годослав находится в весьма неприятном положении из-за своей сестры, так что, надеюсь, он ее как-то утихомирит, или постарается достучаться до ее разума.
  - Думаешь, она еще раз попытается ко мне кого-то подослать?
  - Надеюсь, что нет, но на всякий случай, как говорят дети, следует держать ушки на макушке. А сейчас пошли в трактирчик, там сегодня обещали приготовить жареного палтуса. Как ты к этому отнесешься?
  - Да как к этому можно относиться? Только идти побыстрее в тот трактирчик, а не то палтуса съедят без нас, причем подчистую!
  Утром, подходя к лавке, я увидела, что подле нее стоит мужчина, опираясь на костыль. На вид ему лет тридцать пять-сорок, но то, что он психологически находится далеко не в самом лучшем настроении - это понятно даже на расстоянии.
  - Проходите... - я открыла лавку. - Давно ждете?
  - Да мне сейчас только и остается, что ждать... - устало произнес мужчина, с трудом заходя следом за нами. - Я из Ронстока к вам приехал - спасибо, что сосед сюда направился по делам, и за несколько монет взял меня с собой.
  - Что у вас произошло?
  - Легче сказать, что у меня не произошло... - горько усмехнулся тот. - Я купец, два года назад с напарником отправился на корабле за товаром. На обратном пути корабль в бурю попал, судно так потрепало, что вспомнить страшно. Все бы ничего, но меня в трюме придавило, причем настолько неудачно, что переломало кости в прямом смысле этого слова. Судовой врач меня кое-как подлатал, а когда мы прибыли в порт, то матрос, которого поставили ухаживать за мной, украл все мои деньги и сбежал. Жена мне врача нашла, как утверждали - хорошего, тот пообещал купить через восточных лекарей какое-то чудодейственное лекарство за большие деньги - мол, после него враз на ноги поднимешься! Делать нечего - отдал деньги, врач еще какое-то время ходил, твердил, что лекарство уже везут, просил подождать немного, а потом пропал. Как нам сказали, уехал в другой город, но не сказал, куда. Через какое-то время ко мне брат двоюродный пришел - мол, одолжи денег, причем немаленькую сумму, мене, дескать, дело очень выгодное попалось - такие раз в жизни встречаются, а потому через месяц верну тебе чуть ли не вдвое от того, что ты мне дашь! Кому ж верить, если не родным, да к тому же брат человек серьезный, я ему всегда доверял... Одолжил деньги, и с той поры брата больше не видел - прячется. Полтора года прошло, и ни брата, ни денег. Моя жена к нему не единожды ходила, да все без толку - всего два раза его смогла застать, и он ее только обещаниями кормит.
  - Сочувствую.
  - Это еще не все. Мой напарник, которым мы вместе торговлю вели, с которым наше купеческое дело начинали... Сейчас из меня купец никакой, всеми нашими делами напарник заправляет - на это я ему доверенность дал. Ну, вначале, кажется, он мне честно долю от прибыли вручал. А потом она, эта самая доля, стала все меньше и меньше, а теперь уже третий месяц, как от него ни монеты не вижу. Кажется, всю нашу торговлю он на себя переводит - как утверждает, я один все тяну, и тебе ничего не положено! Дескать, сказал бы спасибо за то, что раньше тебе деньгами помогал, не забывал... А моя семья... Жена по ночам плачет, дети только вздыхают, но чем они могут помочь? Если ничего не изменится, то мы скоро в нищете окажемся - жена уже вещи начинает продавать, те, что подороже. Так ладно бы за проданное добро деньги платили - несколько раз было такое, что вещь берут, а деньги не несут - потом, мол, заплатим, не сомневайтесь!, только вот у всех словно память отшибает... Просто как в круг какой-то попал, из которого никак не могу вырваться! Мне бы хоть часть денег вернуть, ведь они мне с неба не упали, заработал непростым трудом.
  - Поняла... - вздохнула я. - Руки ко мне протяните. Посмотрю, что у вас происходит.
  Так, надо посмотреть повнимательней... Мужчина, и верно, крепко поломан, но пока еще держится, окончательно духом не упал. Тот судовой врач, кстати, молодец - сделал, что мог в той непростой ситуации, только вот некоторые кости мужчины, и верно, неправильно срослись. Что же касается всего остального, а точнее, денежного убытка, то тут, можно сказать, что на добычу стая стервятников слетела. Как видно, все решили, что не будет ничего дурного, если они немного пощиплют бедолагу, ведь, как я вижу, тот раньше жил неплохо, деньги в его семье водились, родственникам частенько помогал... А здоровье мужчине надо хоть немного подлечить, иначе, и верно, выздоровление затянется надолго.
  - Мей... - позвала я. - Постой здесь недолго, а я с больным в твоей комнатке посижу. Вячко, а ты помоги мужчине в комнату войти.
  - Только не сломайте и не разлейте ничего... - глянув на нас, Мей встала за прилавок.
  - Я постараюсь.
  Посетитель с любопытством осматривался в комнатке - пучки трав, банки, горшки, полки, заставленные кульками с травами и чем-то непонятным...
  - Интересно тут у вас...
  - Помолчите немного... - в организме мужчины надо кое-что почистить, улучшить кровоток, направить на выздоровление... Повозиться мне, конечно, пришлось немало. Что же касается возврата денег, то тут все сложнее... Ох, не люблю я этот заговор - к белой магии его не отнесешь, и к черной, к счастью, тоже - можно сказать, расположен как раз на границе этих двух миров, но в данном случае без него не обойтись.
  - Вот что... - сказала я, когда закончила работу. - Неправильно сросшиеся кости я исправить не могу, но с сегодняшнего дня вы будете чувствовать себя немного лучше.
  - Спасибо!
  - Теперь насчет денег, которые у вас, по-сути, украли. Обряд на их возвращение не очень приятный, и делать его придется самому, но вам выбирать не приходится.
  - Это верно.
  - Запоминайте: в полнолуние, или на двадцать четверные лунные сутки напишите на небольшой бумажке все имена должников. Надеюсь, вы их помните?
  - На память не жалуюсь.
  - Вот и хорошо. Проткните бумажку гвоздем и идите на кладбище, отыщите там безымянную могилу. Если нет такой возможности, то идите к любому памятнику павшим воинам. Воткните гвоздь с бумажкой в землю и читайте заговор... Вот вам бумага и карандаш, пишите.
   - Слушаю вас.
  - "Силы безымянные по земле ходили, всем должникам моим душу изводили. Покуда мое мне не вернут, силы безымянные в их души заглянут. Будут изводить, кусать, ночами спать не давать. От сего часу да по моему наказу должников призываю мое вернуть, а пока так не случится, будут они ныть, изнывать, тоской страдать. Да будет так!".
  - Записали?
  - Да. А что потом?
  - Потом с этого места уходите, не оглядываясь, кто бы вам что в спину не говорил и не звал. Понятно?
  - Чего тут не понять... - мужчина поднялся. - Спасибо.
  - Вам счастливо. Да, и с родственниками впредь будьте построже.
  - Само собой.
  Мужчина ушел, и Вячко, глядя ему вслед, произнес:
  - Да, не повезло мужику.
  - Ничего, он сильный, справится.
  Вячко хотел еще что-то сказать, но тут звякнул колокольчик, и в лавку вошла молодая девушка. Очень милая - глаза голубые, милые ямочки на щеках, коса ниже пояса... Правда, она из тех, про кого говорят "девушка с пышными формами", но ее обаяния это ничуть не портило. Даже наоборот - добавляло некую изюминку.
  - Слушаю вас... - обратилась я к ней, но девушка лишь вздохнула.
  - Понимаете... - заговорила она. - Мои родители - люди небогатые, а в нашей семье восемь детей, из них шесть девочек, так что приданого за каждой из нас, можно сказать, с гулькин нос.
  - Могу понять.
  - Моя старшая сестра уже замужем, я вторая, а с женихами беда... - девушка лишь рукой махнула. - Почему-то мне оказывают знаки внимания лишь всякие дедули, причем такие, которым уже сто лет в обед. Просто проходу не дают, некоторые даже сватаются. Не считайте меня какой-то жадной или еще что-то, но у каждого из этих так называемых женихов уже есть большая семья, а денег за душой почти нет, зато молодую жену им подавай! Последний вообще заявил: мол, чего ломаешься, можно подумать, женихи у ворот толпятся! А я ж, дескать, тебя любить буду, не то, что какой-то там молодой прощелыга! А зачем мне такой муж, как этот дедуля без зубов, с лысой головой и почти без денег? Чтоб за ним ухаживать, когда он уже ходить не сможет? Да мне такие женихи и даром не нужны!
  - Хм, неужели за тобой молодые не ухаживают? Не поверю.
  - Какое там ухаживают... У каждого только одно на уме - мне голову задурить, за бочок ущипнуть, насчет сеновала намекнуть, а о сватовстве и речи не идет.
  - Так уж и не идет?
  - А то как же! Наобещают невесть чего, лишь бы девушка на их уговоры поддалась, а потом делают вид, что не понимают, о чем и речь идет. У меня так подруга попалась: парень наобещал, что сваты придут чуть ли не завтра с утра, и что женится на ней, ну, она уши-то и развесила. А теперь тот ее ухажер, вернее, уже бывший ухажер, делает вид, что ничего не знает, ничего такого не говорил и ничего не обещал. Да еще утверждает, что раньше видел ее всего раз, и даже лица не помнит! Каково, а?! Я на ее слезы насмотрелась, и себе такого не желаю, всем молодым нахалам отпор даю. Говорю сразу: вначале свадьба, а потом все остальное. Вот потому-то парни меня стороной обходят, зато дедули с меня аж глаз не сводят...
  - А что родители говорят?
  - Понятно, что они всем этим женихам в возрасте отказывают - отец с матерью, конечно, хотят, чтоб у меня муж был пусть и постарше, но не настолько, и семья нормальная, чтоб как у всех! Так ведь один из этих дедов уже второй раз сватов засылает - мол, люблю и в сердце запала, а сам у детей почти из милости живет!.. Нет, чего там скрывать: если б посватался мужчина в возрасте, но богатый, при деньгах, то я бы замуж пошла, а так... У меня старшая сестра не так давно свадьбу сыграла, муж пусть и небогатый, но молодой, и жену любит. Я тоже хочу жениха-ровесника, чтоб с ним весело было, и чтоб все у нас хорошо сложилось! Неужели это так много?.. - в голосе девушки послышались слезы.
  - Почему много?.. - пожала я плечами. - Это обычное желание девушки.
  - Осуществилось бы оно еще...
  - Дам тебе сейчас обряд на привлечение молодого жениха... - улыбнулась я. Посетительница мне понравилась - она, во всяком случае, бесхитростно выкладывала то, что было у нее на уме.- Скоро осень, вот тогда обряд и проведешь. Так вот, для начала тебе надо будет собрать осеннюю листву с пяти разных деревьев. Взять нужно с каждого по два листочка, только их нельзя подбирать - ты должна их сорвать, причем выбрать те листья, что позеленее. А вечером, перед сном, на листья нужно сказать такой заговор... Вот тебе бумага и карандаш, пиши.
  - Ага.
  - "Листву зеленую выбираю, молодого зазываю. Не хочу жениха седого, хочу молодого. Этой листве от меня улетать, моему милому ко мне путь держать!". Записала?
  - Ага.
  - Дальше. На ночь заговоренные листья надо под подушку положить, а утром, как только проснешься, их нужно на улице в разные стороны разбросать. Вот и все.
  - А поможет?
  - Если все правильно сделаешь, то поможет.
  - Ой, знаете, если все получится, как я мечтаю, то я вас на свадьбу приглашу!
  - Буду ждать... - улыбнулась я.
  Когда девушка ушла, то Вячко выглянул из-за дверей.
  - Надо же, какая милашка! Просто булочка сдобная! И куда только парни смотрят?
  - Прежде всего, родители женихов смотрят на то, какой придание у невесты... - хмыкнула я. - Внешние данные предполагаемой невесты их интересуют во вторую очередь. Приданого нет, значит, и невеста такая не подходит. Ну, а те мужчины, что постарше - у них уже глаз наметан, такую лапочку не хотят упустить, да еще и желают быть благодетелями в своих глазах - мол, осчастливили, бесприданницу за себя взяли.
  - Это они зря. Мне, например, такие лапули очень даже по вкусу.
  Я уже намеревалась, было, сказать парню все, что думаю по этому поводу, но снова звякнул колокольчик над дверями - пришел очередной посетитель, так что сейчас нам не до разговоров.
  В этот раз пришла женщина лет тридцати. Вид у нее далеко не самый здоровый, да и хромает заметно. Похоже, что-то со здоровьем, да и выглядит она, скажем так, не очень.
  Меж тем женщина подошла ко мне и тяжело вздохнула.
  - На вас у меня одна надежда осталась.
  - Что случилось?
  - Сама знаю, что виновата, но... - женщина замялась, подбирая слова.
  - Говорите, как есть, я разберусь.
  Всхлипнув, и вытирая слезы, женщина заговорила. Семья у нее, муж и четверо детей. Казалось бы, все хорошо, ну, бывает, ссорились по мелочам - с кем такое не происходит?, но в целом жили неплохо. Только вот надо же такому случиться, что у мужа появилась любовница, молодая красивая вдовушка, и муженек стал куда больше времени проводить у сердечной подружки, чем в семье. Говоря откровенно, родной дом он совсем забросил, вернее, туда теперь почти не показывается, на детей, можно сказать, рукой махнул - мол, растут себе, и растут, скоро матери помощниками станут... Ни уговоры, ни скандалы, которые закатывала мужу оставленная жена, не помогали, возвращаться домой муж по-прежнему не намеревался. Более того: даже когда обманутая жена прилюдно поколотила любовницу - и это не помогло вернуть гулящего мужа в семью. Больше того: он, чтоб побольнее наказать жену за то, что вздумала распустить руки, купил любовнице дорогой подарок - роскошную шубу. А что такого, все верно - надо же как-то успокоить и порадовать безвинно пострадавшую бедняжку!
  Именно эта шуба и явилась той каплей, что переполнила чашу терпения брошенной жены, которая решила хоть так, хоть эдак, но отделаться от этой наглой особы. Увы, но женщина не придумала ничего лучше, чем прибегнуть к помощи магии - провела обряд на утрату красоты и привлекательности соперницы, а также на болезнь ног - это чтоб к чужим мужьям больше не бегала. Как именно проводила обряд и что говорила? Расспрашивала у приятельниц, старая бабка кое-что подсказала... В общем, оставалось только ждать результата.
  Увы, он оказался вовсе не таким, на какой рассчитывала брошенная жена. Прыщи, чирьи, перекошенное лицо, выпадающие волосы - все это досталось брошенной супруге, и вдобавок ко всему у нее так опухли ноги, что было трудно ходить. Женщина сразу поняла, откуда пошла эта беда - ведь именно все это она и насылала на свою соперницу. Теперь ей хотелось только одного - поправиться, и даже мысли об изменнике-муже отошли куда-то далеко. Сейчас женщину куда больше беспокоило другое - если с ней (не приведи того Боги!) случится что плохое, то что же будет с ее детьми? Мужу, похоже, они не очень-то нужны...
  Ну, что тут скажешь? К женщине вернулась обратка - это когда твое же колдовство, напущенное на кого-то, возвращается назад, к тебе. Ох, не сосчитать, сколько раз мне уже пришлось исправлять такие вот случаи неумелого колдовства, которые пытаются делать недотепистые раззявы!
  - Когда обряд делала?.. - поинтересовалась я у женщины.
  - Чуть более седмицы назад.
  - Значит, время еще не упущено, тем более что затягивать с этим нельзя. Тебе в самые ближайшие день-два надо обрести обряд отвода от обратки.
  - Да я все сделаю, лишь скажите, что надо делать и как!
  - Запоминай: прежде всего, обряд нужно проводить на закате. В лесу нужно найти дерево, здоровое, мощное, крепкое. Желательно, чтоб это была осина, но сойдет и другое дерево. Затем нужно ухватить ветку этого дерева и трижды с чувством произнести... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Да, конечно, уже пишу.
  - "То, что в земле сырой растет, пусть на себя все зло с меня возьмет. Обратного удара западня да уйдет от меня! Осина (или какое другое дерево, возле которого стоишь), прими! С меня сними! По моим словам все будет. Аминь".
  - Записала. Что потом?
  - Потом постоишь еще какое-то время возле дерева, не выпуская из рук ветки, после чего отправляйся домой. Затем три седмицы ходи в церковь и отмаливай свой грех. Если сделаешь все правильно, то у тебя все наладится.
  - Спасибо!
  - Да, и не вздумай больше заниматься колдовством, а не то все плохо кончится. И уж тем более не стоит брать у случайных людей невесть какие косые-кривые заговоры непонятно на что. Магия - это не шутки, а очень серьезное дело. За черную магию человек, как правило, расплачивается красотой, здоровьем, удачей, и даже собственной жизнью и семьей. Это колдуны от черных заговоров себе защиту ставят, а потому обычным людям в темные дела ввязываться не следует.
  - Я это уже поняла... - всхлипнула женщина.
  - И еще запомни: прежде всего, надо любить себя и своих детей! А ты в мужские штаны мертвой хваткой вцепилась! И к чему это все привело?
  - Самой тошно...
  - Руки ко мне протяни.
  - Да, конечно.
  - И вот еще что... - немного помолчав, заговорила я. - Не вздумай встречаться с мужем - если надо будет, он сам к тебе придет. И мысли о мести из головы выбрось - если что, то судьба и так накажет человека за его ошибки, и людям не стоит вмешиваться в дела провидения.
  - Да я мужа, паразита такого, теперь даже видеть не хочу... - женщина вытерла слезы. - И без того сколько горя и бед из-за него хватила, да еще и на такую дурь по глупости пошла! А теперь думаю - стоил ли муженек того? Пусть он, кобель блудливый, живет, как хочет, а мне детей надо растить, на ноги ставить.
  - Правильно. Именно об этом и нужно было думать с самого начала.
  Женщина ушла, а Вячко уже привычно выглянул из-за двери.
  - И чем там у них с мужем дело кончится?
  - Скорей всего, через какое-то время муженек вернется. Такое впечатление, что ему очень льстит, что из-за него две женщины чуть ли не схватку устроили, и то, что жена вдруг перестанет обращать на него внимание - подобное мужичка всерьез заденет. Кроме того, я вижу, что на свою молодую любовь он тратит немалые деньги, а они имеют свойство заканчиваться. Да и вряд ли красивой молодой вдовушке настолько нужен мужчина с четырьмя детьми. Как я поняла, у нее и без того ухажеров хватает. Ошибка многих мужчин в том, что они считают себя подарком для любой женщины, и не понимают, что некоторым из них без надобности кавалер с пустым карманом.
  - Ох, женщины... - хмыкнул Вячко, скрываясь в комнатке Мей. - Сплошное расстройство от вас.
  Посетителей сегодня хватало. Люди приходили, и с каждым нужно переговорить. Проблемы у тех, кто к нам пришел, были самые разные, так что работы мне хватало.
  Молодой парень пришел в нашу лавку после полудня. Высокий, с простым лицом, но довольно симпатичный - он вошел к нам, растерянно оглянулся по сторонам, после чего шагнул ко мне. По его виду и натруженным рукам сразу было понятно, что это деревенский житель. Одежда простая, далеко не новая, пропыленная - похоже, парень немало прошел пешком по дороге. Глаза... Я давно уже не видела такого отчаяния и боли в чьих-то глазах.
  - Ты лечея?
  - Да.
  - Богом заклинаю - помоги!.. - молодой человек упал на колени. - Помоги! Дарину мою спаси!
  Голос у парня был такой, что у меня просто мороз пошел по коже. Так говорят лишь те, кто дошел до края отчаяния, или до того состояния, когда человек может сорваться. Так, тут не до разговоров, надо срочно принимать меры. Я подошла к парню, наклонилась к нему, и просто-таки силой заставила молодого человека немного успокоиться. Кажется, парень вымотан и духовно и физически. Сейчас ему стало чуть легче, значит, теперь можно более-менее разумно поговорить. А еще его нужно увести отсюда - в лавку могут придти посетители, и при них разговоры вести не стоит.
  - Вячко!.. - крикнула я, и тот едва ли не в мгновение ока оказался рядом со мной. - Вячко, помоги парню подняться и отведи его к Мей. А Мей надо позвать сюда...
  - Да тут я... - отозвалась женщина. - Идите в мою комнату, только не разбейте там ничего. И что за день такой сегодня - никак не поработать, то и дело отвлекают, а у меня два срочных заказа...
  Оказавшись в комнатке Мей, молодой человек сел за стол, случайно смахнув с него глиняный горшок.
  - Простите...
  - Ничего, не страшно... - а про себя подумала о том, что надо будет купить Мей другой горшок, вернее, заказать его у гончара - для Мей делают особые горшки, и уже знают, какие именно ей требуются. - А теперь рассказывай, что у тебя стряслось.
  - Дарина умирает, жена моя, а мне без нее свет не мил...
  Из сбивчивого рассказа стало понятно, что его жена болеет еще с весны, и ей становится все хуже и хуже. Теперь она уже не встает, почти не может есть, и угасает просто на глазах. Деревенская знахарка только руками разводит - мол, не знаю, в чем тут дело. А сейчас Дарине совсем плохо - бабки деревенские прямо говорят: готовься, мол, милок, к скорым похоронам, не жилец твоя жена. И вот недавно сказал ему кто-то из деревенских, что в Терниене, мол, лечея есть, к ней иди, может, она сумеет помочь. Вот он и пришел сюда...
  - Ясно... - то, что от парня тянет негативом - это я уже поняла. Понять бы еще, в чем тут дело... - Тебя как звать?
  - Стоян.
  - Тогда, Стоян, для начала протяни ко мне руки.
  - Зачем?
  - Делай, что говорят.
  То, что у парня дома беда - это я уже поняла, похоже, что-то плохое там у него творится. Что же касается этой самой Дарины, то, по-моему, ее жизненный огонек уже еле теплится. Ясно, что там порча, только вот на молодую женщину она воздействовала уж очень сильно. Судя по всему, деревенские бабки правы - Дарине, и верно, осталось недолго быть на этом свете.
  - Ты где живешь?
  - В Нагорье. Я оттуда ранним утром ушел, но мне повезло - по дороге добрые люди подвезли.
  - Понятно... - вздохнула я, прикидывая, как поступить дальше. - Жди нас здесь, никуда не уходи.
  - А как же Дарина?
  - Мне, чтоб поехать в Нагорье, отпроситься нужно. Порядок такой.
  - А, понял... Побыстрее бы только...
  Когда мы вышли из лавки, Вячко поинтересовался:
  - Что, там все плохо?
  - Похоже, да. Судя по всему, некто постарался, чтоб там все было скверно. Поторапливайся, как я слышала, отец Петр намеревался куда-то отправиться сегодня во второй половине дня, надо успеть застать его до отъезда.
  Нам повезло - мы застигли отца Петра едва ли не у кареты, на которой он собрался куда-то ехать. Выслушав меня, он лишь кивнул головой.
  - Не возражаю, но постарайтесь там не задерживаться. Нагорье, если не ошибаюсь, находится на Лесном тракте?
  - Да.
  - Через час в монастырь, находящийся на Лесном тракте, отправляется карета с церковным добром. Я сейчас дам распоряжение, чтоб прихватили и вас. Выйдете на отворотке, ведущей в Нагорье.
  - Спасибо! Молитесь за меня...
  Глядя вслед уезжающей кареты, Вячко протянул:
  - Ну, хоть в чем-то повезло.
  - Это верно. Ну что, пошли за нашим парнем?
  - Да, и нам в дорогу собраться не помешает.
  Спустя час мы с трудом забрались в большую карету, где внутри все было заставлено и завалено узлами, ящиками, подсвечниками и прочим. Конечно, мы там устроились без всяких удобств, но в нашем случае лучше плохо ехать, чем хорошо идти, тем более что Нагорья не менее часа пути в карете, а то и больше.
  К этому времени Стоян уже успокоился, и я попросила его рассказать о себе. Парень, кстати, оказался неплохим рассказчиком, и очень интересно говорил о своей деревне, о друзьях и родителях, а потом перешел к Дарине, и уже по голосу, было понятно, что молодой человек очень любит свою жену.
  - Знаете, у меня ведь другая невеста была, Свята... - сказал он. - Мне ее родители посватали, а я не возражал, думал, осенью свадьбу сыграть. И тут в нашу деревню Дарина приехала, к бабке своей, которую все Куделихой кликали. Дарина с родителями в другой деревне жила, да только там несчастье стряслось - однажды разом несколько домов сгорело, в том числе и тот, в котором Дарина с родителями жила. Она-то спаслась, а вот ее семья - нет, вот и пришлось Дарине ехать в нашу деревню, к бабке, своей единственной родственнице.
  - Сочувствую.
  - Я Дарину впервые увидел на второй день после того, как она к нам в Нагорье приехала. Я по улице шел, а из двора выходила. Посмотрели мы друг на друга - и остановились. Никого больше вокруг не было - только мы с ней вдвоем, и мы стояли, ничего не говорили, просто смотрели друг на друга. Я раньше даже не знал, что со мной такое может приключиться - никто, кроме нее, не нужен стал. В общем, через два дня сказал родителям, что никакой свадьбы со Святой не будет, и что я женюсь на Дарине.
  - Представляю, какой скандал был!
  - Не, это не представить... - завертел головой парень. - Там такое творилось, что страшно вспомнить! Отец с матерью на меня кричат, Свята плачет, ее родители прибить меня обещают, вся деревня просто гудит от пересудов... Дело кончилось тем, что меня родители из дома выгнали - мол, опозорил нас, и потому, пока за ум не возьмешься, не возвращайся! Ну, я и ушел в дом к Куделихе жить, благо она не против была. Обвенчались мы с Дариной, стали вместе жить. Я дом у Куделихи подправил, все хозяйство стал в порядок приводить, благо руки у меня из нужного места растут. Может, особого богатства у нас и не было, но жили хорошо, тепло было и радостно. Родители на меня долго сердились, отворачивались, когда меня видели, разговаривать не желали, даже проклинали, а потом мать смягчилась, пришла к нам, иконой благословила. Через какое-то время Куделиха захворала и померла, а потом и Дарина болеть стала, тает на глазах. А сейчас ей совсем плохо стало...
  - Свята сейчас замужем?.. - поинтересовалась я.
  - Нет.
  - Жених у нее появился?
  - Ничего об этом не слышал.
  - Так ты что, жену одну в доме оставил?.. - спросил Вячко. - Она ж больна!
  - Нет, не одну! Я Зорку, соседскую девчонку, просил за ней присмотреть, пить подать и вообще... Спасите Дарину, прошу! Я жить без нее не могу...
  Когда нас высадили на отворотке, то выяснилось, что идти до Нагорья нужно еще с полчаса, не меньше. Ничего, доберемся, надо девушку спасти - надеюсь, успею это сделать.
  Нагорье оказалось большой деревней, и так как дело было уже во второй половине дня, то народу на улице хватало. Появление в деревне приезжих - это всегда событие, и нас провожали долгими взглядами. Так, тема для обсуждения на сегодня в деревне появилась - спорить готова, что скоро возле дома старой Куделихи люди будут прохаживаться взад-вперед, пытаясь узнать, что за людей привез в деревню Стоян, и что творится за стенами этой избушки.
  Дом Куделихи стоял на краю деревни. Стоило нам открыть старенькие ворота, как из дома выбежала девочка лет десяти.
  - Дядя Стоян, а тетя Дарина о тебе все время спрашивает и плачет...
  Парень просто-таки кинулся в дом, а я спросила девочку:
  - Тебя Зорка звать?
  - Да. Откуда знаешь?
  - Стоян сказал. Не уходи пока, может, еще понадобишься.
  Впрочем, у девочки и не было желания уходить - куда интересней посмотреть, для какой такой надобности сюда приехали чужаки.
  Обстановка внутри дома была бедной, но меня куда больше интересовала девушка, лежащая на широкой лавке под иконами. Да, жизнь в ней, и верно, еле теплится, но даже сейчас видно, что до своей болезни она была очень хороша собой. Сейчас Стоян наклонился над больной, держит ее ладони в своих руках, и, кажется, готов заплакать... Только вот почему лавка, на которой лежит больная, стоит под иконами, в так называемом красном углу? Такое обычно не принято. А еще я просто-таки ощущала зло, разлитое в этом бедном доме.
  - Стоян... - заговорила я. - Почему кровать твоей жены находится под иконостасом?
  - Так мы оба верующие... - Стоян даже не посмотрел на меня. - Может, Боги смилостивятся над нами и помогут...
  - Не в этом случае... Так, Стоян, бери жену на руки и неси ее на улицу. Зорка, ты здесь?
  - Да.
  - Бери одеяло, подушку, неси все на двор, расстели на траве. Стоян, уложи там жену на одеяло, и возвращайся сюда. И без разговоров.
  Пока Стоян занимался больной женой, я подошла к иконостасу и сняла одну из икон. Оклад, деревянная доска, с которой на меня смотрел святой... Надо же, давно мне с таким сталкиваться не доводилось. Теперь понятно, почему я сразу не поняла, в чем тут дело.
  - Чем тебя эта икона так заинтересовала?.. - поинтересовался стоящий рядом Вячко.
  Ответить я не успела - в комнату вошел Стоян.
  - Зачем икону сняла?.. - спросил он. - Поставь на место.
  - Откуда она у вас?.. - повернулась я к парню.
  - Моя мать принесла... - пожал плечами тот. - Она нас с Дариной ею благословила. А что такое?
  - Вячко, дай нож.
  - Да, конечно...
  - Эй, ты чего делаешь?.. - но больше Стоян ничего сказать не успел, потому что Вячко коротко ударил его кулаком в живот, и парень согнулся, прижав руки к больному место.
  - Спасибо, Вячко, ты все верно сделал, Стоян мог мне помешать... - кивнула я головой, отскребая ножом с деревянной доски лик святого. - А ты, Стоян, смотри, может, увидишь что интересное.
  А посмотреть было на что - под слоем краски стали просматриваться рога, открытые пасти, хвосты, когти... Жутковатое зрелище, надо сказать.
  - Это что? - с трудом просипел Стоян - похоже, Вячко немного не рассчитал удар. - Это что такое?!
  - А это, милый, так называемая адописная икона. Слыхал о таких?
  - Нет...
  - Твое счастье. Так вот, голубь мой, перед тобой находится одна из разновидностей черной магии. Вначале на загрунтованной доске рисуют изображение черных сил и врагов человечества, накладывают соответствующие заклятия, а потом, когда это изображение высохнет, доску снова загрунтовывают, и уже на втором грунте изображают кого-то из угодников. В итоге получается, что молящийся обращается не к светлым силам, а к самым темным, и в результате молитва получает обратный эффект.
  - Чего?
  - Скажу проще: в этой так называемой иконе черной магии - через край. Именно из-за нее у вас и произошли все беды. Вначале умерла Куделиха, потом должна была скончаться твоя жена, да и тебе все это вряд ли прибавило бы здоровья. Ну, чего молчишь? Впрочем, могу тебя понять... Быстро разведи костер во дворе - не хватало еще печь этой грязню портить. Потом мне еще ваш дом надо от черноты чистить...
  На дворе Вячко разрубил икону и бросил обрубки в разложенный костер. Надо сказать, что Зорка успела рассмотреть на иконе то изображение, что скрывалось под слоем краски, и, не сомневаюсь, разнесет эту новость по всей деревне. Я же, придав немного сил Дарине, повернулась к Стояну.
  - Отведи меня к своей матери.
  - Она не могла... - Стоян затряс головой. - Не могла!
  - Может, и не могла... - согласилась я. - Не исключаю и того, что она купила икону для благих целей у каких-то проезжих торговцев, не зная, так сказать, а ее втором дне. Мне надо узнать, кто были те торговцы.
  - Да, наверное, все так и было. Ее просто обманули, продали невесть что.
  Дом родителей Стояна, в отличие от избушки Куделихи, был куда больше и внушительней, а высокая женщина с холодным и жестким лицом, которую я увидела во дворе, никак не производила впечатления радушной хозяйки.
  - Стоян... - начала, было, она, увидев сына, но я ее перебила.
  - Дарина жива и умереть я ей не дам. Да, икону я сожгла и у меня к тебе есть несколько вопросов.
  - Убирайся!.. - крикнула женщина, но ее голос сорвался на визг - она сразу поняла, для чего я сюда пришла. - Сейчас собаку на тебя спущу!
  - Не советую. Как бы после этого не пришлось новую собаку заводить.
  - Сынок, ты кого привел?
  Так, похоже, с этой особой у меня предстоит долгий разговор...
  
  Глава 18
  
  Разговор с матерью Стояна (который состоялся в доме, из которого мамаша предусмотрительно выставила всех домочадцев) вышел непростым - женщина оказалась крепким орешком, да к тому же была полностью уверена в правильности своих действий. Пусть эта дама была и не очень умная, но упертая и хваткая - с такими людьми очень сложно иметь дело. Вначале она не желала со мной разговаривать, так что мне пришлось поднажать (увы, без упоминания инквизиции тут не обошлось), затем мамаша, сохраняя на лице вид оскорбленной добродетели, попыталась, было, изобразить, что не понимает, о чем идет речь, но надолго ее не хватило. Хоть мать Стояна пока что так и не призналась в том, что натворила, но, тем не менее, было понятно, что ей и в голову не могло придти осознание того, что в ее поступке есть хоть что-то непорядочное. Она относится к числу тех твердолобых людей, кто считает, что делает все правильно, и с этого ее не свернешь.
  А еще хорошо, что рядом со мной находился Вячко, иначе, боюсь, эта женщина вцепилась бы мне в волосы, тем более что ей явно хотелось это сделать.
  - У тебя дети есть?.. - поинтересовалась она. Мы с этой особой говорим уже добрые четверть часа, и пока без особого успеха с моей стороны. - Да оно и так понятно, что нет, иначе б знала, что это такое, когда сын не слушается свою мать, а это грех! Невесту свою бросил, с которой уже сговор был, нас перед людьми опозорил, нашел себе какую-то нищенку без единой монеты за душой, да еще и спорить со мной стал! Кому такое понравится, а? Любовь у него, видишь ли, и чувства какие-то там! Да видала я эту его любовь знаешь где? Напридумывают себе всякого, да еще и поверят в это, дурачье! Раньше дети родителей куда больше слушались, потому и порядок был, а сейчас рады из-под их воли выйти! А что касается этой самой Дарины, заразы приблудной... Просто приворожила она моего сына, это всем понятно!
  - Грех, говоришь? Ну-ну... - непросто долго общаться с этой особой. - Меня интересует, где ты взяла ту икону, которой благословила молодых.
  - Купила.
  - Где?
  - Где купила, там уже нет. Мало ли богомазов по земле ходит, товаром своим торгует, так почему ж не купить, если нужда какая в святых ликах появится? Дорого за свои иконы они не просили, так почему бы не взять!
  - А почему купила именно эту икону, а не другую?
  - Какая была, такую и взяла! Чего ты к ней привязалась? Икона как икона, обычная, не лучше и нет хуже других.
  - Неужто продавцы не сказали тебе, что это была не простая икона, а адописная?
   - Я и слова-то такого не знаю! Адо... Тьфу, надо ж такое придумать!.. - вообще-то это слово женщину особо не удивило - похоже, знает, о чем идет речь. - Мы люди простые, деревенские, у нас все без хитростей, и уж тем более не стоит упоминать нечистую силу. А что касаемо иконы... Хоть сын меня и ослушался, против родительской воли пошел, женился на нищенке, но деться-то мне некуда, да и негоже с родней в ссоре быть. Не нравится мне невестка - я это и не скрываю, но жить моему сыну в браке без родительского благословения все одно не стоит - неправильно это. Вот и купила икону, которой их благословила. Пусть живут и радуются...
  - Странные у тебя понятия радости... - мне уже надоело переливать из пустого в порожнее. - И не стоит изображать из себя заботливую мать - ты ж этой иконой и сына чуть в гроб не вогнала.
  - Чего несешь, дура?.. - похоже, женщине уже надоело строить из себя образцовую мать. - Чтоб я да родного сына...
  - Что есть, то и говорю. Или ты думала, что на него черная магия не подействует? И хамить мне не надо, а то я и рассердиться могу, и вот тогда тебе плохо придется. Я и без того еле сдерживаюсь, чтоб не сделать тебя скрюченной или слепой, но пока что грех на душу брать не хочу, однако мое терпение не беспредельно.
  - Уходи отсюда!.. - только что не взвизгнула женщина. - Буду я еще в своем доме терпеть такое от какой-то...
  - Тебе не нравится невестка... - продолжила я, изо всех сил стараясь сдерживаться. - Такое случается нередко, не ты первая, не ты последняя. Если я правильно поняла, у вас в семье все решает не муж, а ты, и чья-то непокорность тебе поперек горла - ты возражений не терпишь. Однако встретив Дарину, Стоян влюбился в нее, и даже пошел против твоей воли, оставив свою невесту. Ту девушку, конечно, жаль, и ей наверняка многие сочувствовали (по слухам, она человек неплохой), но тебя куда больше сердило неповиновение сына. На него не подействовали ни твои слова, ни угрозы, сын все одно женился на любимой девушке. Знаешь, что для тебя самое неприятное? То, что Стоян даже не думал возвращаться домой - у него с женой оказалась та самая, настоящая любовь, которая преодолевает многое. Вначале ты надеялась, что сыну надоест довольно-таки скромное (если не сказать - бедное) существование, он покается, прогонит жену и вернется к тебе с повинной головой, но потом ты, голубушка, поняла, что этого не случиться, да и любовь молодых людей слишком сильна. Казалось бы - надо принять то, что есть, и как-то налаживать отношения, только подобное развитие событий - это не для тебя. Наверняка к местным бабкам бегала, чтоб отворот сделать, или что-то похожее, но те на подобное не пошли - они, в отличие от тебя, видели, что там искренние чувства, и брать грех на свою душу не стали. Однако отказываться от своих замыслов - это не для тебя. Адописная икона, черная магия... Вначале от нее умерла Куделиха, теперь Дарина находится на грани жизни и смерти, да и Стояна черная магия задела... А теперь скажи, где ты эту икону купила?
  Выслушав ответ, состоящий в основном из цветистых выражений, я лишь усмехнулась.
  - Думаешь, мне так сложно выяснить, где и когда ты приобрела икону? Отнюдь. Это же деревня, и о том, что ты где-то купила столь приметную вещь - об этом явно известно кому-то еще, а расспрашивать я умею. Мне только одно непонятно: ты на что рассчитывала? Решила, что лучше пусть твой сын умрет, чем из твоей воли выйдет?
  То, что мне ответила до предела разозленная женщина, куда больше напоминало ругань портовых грузчиков, когда нечто тяжелое отдавливает им ноги. Что ж, чего-то подобного я и ожидала.
  - Как знаешь, было бы предложено... - я поднялась с места. - Сейчас пойду и скажу твоему сыну правду, потому как он, бедняга, до сих пор уверен, что ты ничего не знала о том, какую икону тебе подсунули негодяи-продавцы. А заодно начну расспрашивать твоих односельчан.
  Я сделала всего пару шагов, как женщина произнесла:
  - Постой!
  - Чего тебе?.. - покосилась я.
  - Если я обо всем расскажу... Стоян по-прежнему будет считать, что я ни о чем таком не знала?
  - Только если расскажешь правду.
  - А, твоя взяла... - женщина уселась на лавку. - И принесла же тебя нелегкая в наши края...
  По словам женщины, в свое время ее крепко вывело из себя то, что ее сын женился на какой-то голодранке, да к тому же ушел из дома, а она рассчитывала на то, что сын и впредь никуда не уйдет от ее пригляда. Конечно, разгневанная мамаша делала все, чтоб разлучить молодых людей, только все было напрасно. Более того: многие из соседей стали прямо говорить - мол, прости ты их, невестку в семью прими, дело молодое, любят друг друга, да и внуки у тебя от любящей пары красивые будут... Подобные разговоры все больше и больше выводили разгневанную женщину из себя - мол, и без вас, защитнички, разберусь!..
  Ближе к весне в соседней деревне была ярмарка, куда съехались все окрестные жители. Народу хватало, торговцев тоже, шум, гам, веселье... На расспросы знакомых о житье-бытье женщина без остановки жаловалась на жизнь, и всячески ругала невестку едва ли не каждому встречному - вот, мол, заявилась к нам в деревню такая нищая оборванка, всю нашу семью разрушила, сыну голову задурила, а сама и в ус не дует, живет и радуется!.. Будь на то моя воля, своими бы руками, дескать, эту вертихвостку придушила, никаких бы денег не пожалела, лишь бы от нее, паршивки, избавиться!..
  Женщина говорила громко, и, как видно, ее слова были услышаны - в укромном месте подошел к ней невзрачный мужичонка, посочувствовал, сказал, что может помочь. Конечно, не задаром - заплатить надо, но все будет так, как ты хочешь, во всяком случае, от неугодной невестки избавишься, не сомневайся! Недовольная мамаша вначале не поверила, решила, что ее хотят обмануть и деньги выудить, но мужичонка был настроен серьезно. Тогда-то он ей и поведал об адописных иконах, и даже более того - показал несколько из них, а еще поскреб краску на доске, чтоб было видно, что за изображение скрывается под верхним слоем... Разговор был долгим и закончился тем, женщина купила одну из икон, хотя ей и пришлось отдать почти все деньги, которые у нее были с собой, а их было немало, потому как перед поездкой она намеревалась сделать на ярмарке несколько серьезных покупок. Конечно, было жалко отдавать невесть кому такую прорву денег, но душу грела одна лишь мысль о том, что скоро она избавится от проклятущей невестки, чтоб ее!..
  Остальное было просто - придти к влюбленной паре, благословить этой иконой молодых, и оставить образ у них на божнице. А в скором времени померла Куделиха, которая до этого особо не жаловалась на здоровье, а затем, наконец-то, захворала и ненавистная невестка. Оставалось только ждать, когда все закончится, и овдовевший сын вернется в отчий дом с покаянной головой...
  Казалось бы, все складывается хорошо, но надо ж такому случиться - какой-то черт занес меня, то бишь стороннего человека, в эту деревню...
  - Ну, насчет договора с нечистым - это не ко мне, а к тебе... - поморщилась я. - Только вот мне непонятно, как ты этим продавцам на слово поверила и кучу денег отдала? Обычно крестьяне, скажем так, более недоверчивы.
  - Они убеждать умели.
  - Они? Сколько их было?
  - Двое. Ну, тех, кто иконы продавали и со мной тогда говорили...
  - А может, их было не двое, а больше?
  - Если и был там кто-то еще, то я его не заметила.
  - А ты что, не понимала, когда разговаривала с теми людьми, что эта икона - она может погубить не только Дарину, но и твоего сына?
  - Эти... Они сказали, что моему сыну ничего не грозит!
  - Ага, а ты уши и развесила, поддалась на их речи! Может, просто хотела в это поверить? Неужели до самой не дошло, что вещи с черным колдовством губят всех, кто находится рядом?!
  - Но они говорили... - сейчас в голосе женщины слышна самая настоящая растерянность.
  - Да уж, тем, кто продает такие вот иконы, верить можно, это ж люди честные, такие не обманут... - съехидничала я. - Опиши внешность каждого из тех двоих.
  - Зачем?
  - Хочешь, чтоб твой сын не узнал правду? Тогда делай, что говорят, и не вздумай меня обмануть, а иначе и я слова не сдержу.
  - Ты сказала, что и мой сын... Ну, что его тоже...
  - Попал под действие черной магии? Да. Правда, он парень крепкий и здоровый, а потому его задело не так сильно, но, тем не менее...
  - Помоги ему, и я ничего скрывать не буду!..
  Через несколько минут мы с Вячко покинули этот дом, и вслед нам раздалось:
  - Ты обещала!..
  Правда, сейчас голос женщины звучал чуть ли не с мольбой. Оглядываться я не стала - смотреть на эту особу у меня не было ни малейшего желания. Когда же мы оказались за воротами, Вячко спросил:
  - Скажешь Стояну правду?
  - Пожалуй, не стоит... - вздохнула я. - Все же какая ни есть, а мать, хотя, будь на то моя воля, сдала бы ее инквизиции с потрохами.
  - Не понимаю.
  - Дело тут даже не в том обещании, которое я дала этой особе. Просто для молодого человека будет лучше, если он будет уверен, что его мать принесла им эту икону, не зная, что она представляет собой в действительности. Почему? Если Стоян узнает правду, то поступок матери навечно ляжет пятном в отношениях молодой пары. Сам понимаешь - есть вещи, которые не забываются и не прощаются. Одно дело - ошибка по незнанию, и совсем иное - сознательно губить ненавистного тебе человека. Пусть лучше молодые люди не узнают всей правды, уж очень она неприглядная.
  - В чем-то я с тобой согласен... - неохотно кивнул головой Вячко. - А что ты скажешь отцу Петру?
  - То же самое, что и Стояну.
  - А ты уверена, что эта особа оставит свои попытки избавиться от неугодной невестки?
  - В этом я как раз и не уверена. Это я ее сейчас припугнула, но пройдет какое-то время, и дурные мысли вновь вернутся в голову этой особы. Женщина относится к числу тех твердолобых людей, которые если что-то втемяшат себе, то с намеченной цели уже не свернут.
  - Н-да... - протянул молодой человек.
  - Вот и я о том же.
  Мы с Вячко покинули Нагорье через два дня. К тому времени Дарине стало немного лучше, все последствия черной магии в маленьком доме молодых людей я постаралась убрать, и не сомневаюсь, что через какое-то время девушка поправится. Стояну же я сказала, что его мать не имела представления о том, какую икону покупает на ярмарке, и теперь раскаивается в том, что принесла ее в дом молодой пары. Поверил в это Стоян, или нет - не знаю, но, кажется, на душе у него стало поспокойней.
  Новость об адописной иконе быстро разнеслась по всей деревне, и виновницей этих слухов оказалась Зорка - девчонка успела рассмотреть изображение на разрубленной иконе, которую мы сожгли, и теперь рассказывала об уведенном всем и каждому. Естественно, ко мне заявился здешний староста, и мне поневоле пришлось рассказать ему всю ту же байку о том, что мать Стояна, не подозревая ни о чем, купила икону у случайных людей на ярмарке, и эта самая икона позже принесла немало бед в молодую семью. Староста лишь похмыкал в свою бороду, но ничего не сказал, однако просил меня посмотреть кое-кого из заболевших селян - мол, лечеи к нам редко заезжают, а хворых людей хватает... В общем, весь следующий день мне пришлось принимать больных и хворых, так что до вечера у меня не было никакого отдыха.
  Наутро мы с Вячко покинули Нагорье. Дарина чувствовала себя сравнительно неплохо, шла на поправку и я попросила Стояна проводить нас до края деревни.
  - Тут и попрощаемся... - остановилась я у околицы.
  - Не знаю даже, как вас и благодарить... - молодой человек улыбался. - Теперь у нас с Дариной все будет хорошо!
  - Вот что, Стоян, возьми эти деньги... - я протянула парню с десяток серебряных монет.
  - Нет!.. - замотал тот головой. Понимаю его - в здешних местах это довольно-таки немалые деньги, а уж в бедственном положении молодой пары десять серебряных монет - это если не богатство, то что-то похожее. - Это я вам должен платить, только сейчас у меня в карманах нет ничего! Вот выздоровеет Дарина, тогда...
  - Стоян, ты меня не понял... - перебила я парня. - Когда Дарина поправится, то будет лучше, если вы уйдете из Нагорья, оставаться здесь не стоит.
  - Это еще почему?.. - кажется, услышать такое молодой человек никак не ожидал.
  - Потому что так будет лучше для вас обоих.
  - Я, видно, что-то не понял...
  - Повторяю: вам с Дариной, как только она поправится, лучше покинуть эти места.
  - Но у нас же тут дом, хозяйство...
  - Я сказала, что вам надо сделать, но окончательное решение вы должны принять сами.
  - Но... Но куда же мы пойдем?
  - Когда Дарина сможет идти, доберитесь до Терниена, обратитесь в мою лавку. Я найду для вас работу, на улице не останетесь. Так что бери деньги, пригодятся... - я сунула монеты в ладонь Стояна. - А пока до свидания.
  - До встречи... - Вячко хлопнул парня по плечу.
  - Да, конечно... - растерянно произнес Стоян.
  Мы уходили дальше, а Стоян все так же не уходил с места, глядя нам вслед. Надеюсь, он все же прислушается к моим словам, а может, и выводы правильные сделает.
  - И чем ты можешь помочь этим ребятам?.. - поинтересовался Вячко, когда мы отошли от парня на большое расстояние.
  - Помнишь, на днях к Мей какая-то ее знакомая приходила, и говорила о том, что ее соседка, бабулька, находящаяся в весьма значительном возрасте, почти не может ходить, а потому ищет молодую семейную пару, на которую можно во всем положиться, а таких найти непросто.
  - Что-то такое помню... - кивнул Вячко. - Знакомая Мей упоминала, что у старушки есть несколько условий к кандидатам: молодая пара должна жить в ее доме, ухаживать за бабулькой, которая уже с трудом самостоятельно передвигается, и нужно содержать в порядке ее дом и хозяйство...
  - Верно, и Мей тогда пообещала, что поищет подходящих людей. Мне кажется, что эти двое вполне подойдут.
  - Думаешь, Стоян и Дарина уйдут из деревни?
  - Для них это будет лучшим выходом из создавшегося положения, а дальше... Дальше будет видно.
  Уже к вечеру мы находились в здании святой инквизиции, вернее, у отца Петра, которому я поведала историю с адописными иконами. Правда, мне поневоле пришлось придерживаться версии, что мать Стояна приобрела у проезжих богомазов икону, не зная, что она в действительности представляет собой. Почему решила скрыть истину от святош? Потому что знала: скажи я правду - завтра же в Нагорье нагрянут инквизиторы, а они, как правило, в таких случаях не особо разбираются в том, кто прав, кто виноват - арестовывают всех, потому как они действуют по правилу: важно не упустить никого, и потому берем всех, а в их виновности разберемся потом... Частенько под этот жернов попадают и невиновные, так что не стоит из-за одной дуры-бабы портить жизнь многим людям.
  - Значит, эти богомерзкие творения появились в наших местах... - чуть нахмурился инквизитор. - Щупальца нечестивого тянутся повсюду. Госпожа Изок, вы точно описали мне приметы тех двоих грешников?
  - Все, что запомнила та женщина о внешности тех двоих, я записала... - мне только и оставалось, что кивнуть на лист бумаги, лежащий перед инквизитором. - Не думаю, что она решила хоть что-то скрыть, потому как это самая обычная деревенская женщина, да еще и всерьез перепуганная всем произошедшим.
  - Я вас понял... - отец Петр потер пальцами виски. - Завтра же я отправлю письма в Ронсток, и в Священную Верховную канцелярию - надо искать этих безбожников. Вы же можете идти.
  - Молитесь за меня...
  Когда мы пришли в нашу лавку, то она оказалась еще не закрыта, и Мей, стоящая за прилавком, увидев нас, просто просияла.
  - Приехали! Как я рада!
  - Много посетителей было?
  - Хватало, некоторые намеревались еще заглянуть.
  - Понятно.
  - Мира, тут такое дело... вздохнула Мей. - Даже не знаю, как тебе об этом сказать...
  - Что, кто-то из твоих родственников и знакомых просит помощи?
  - Вроде того. Речь идет о племяннице двоюродного брата моей бабушки...
  - Мей, я уже давно запуталась в твоих родственниках и знакомых! Лучше скажи, то стряслось у этой племянницы двоюродного брата бабушки или как там правильно сказать...
  - У нее с мужем проблемы. Она ко мне вчера заглядывала, тебя спрашивала, и сегодня обещала подойти...
  Ясно. Как бы мне не хотелось отправиться на ужин в трактирчик, а потом передохнуть с дороги, все же придется подождать родственницу Мей. Что-то мне подсказывает, что там нет ничего сложного, и можно было бы сказать, чтоб посетительница заглянула сюда завтра, но не хочется обижать Мей. Ладно, подождем гостью, и будем надеяться, что она не задержится.
  Повезло: не прошло и десяти минут, как в лавку вошла молодая женщина лет двадцати пяти-двадцати восьми, довольно симпатичная, хотя и прикрывающая половину лица платком. Причина такой стеснительности стала понятна, когда женщина сняла платок - под глазом у нее был огромный синяк. Что-то я сомневаюсь, что такой огромный хм... фонарь можно получить, случайно ударившись об косяк. Кстати, глаза у нашей гостьи очень красивые, удивительного фиалкового цвета, и они невольно привлекают к себе внимание. Глядя на синяк, занимающий едва ли не половину лица этой миловидной женщины, я, пожалуй, могу понять, за какой такой надобностью она решила обратиться ко мне.
  - А вот и Горица... - повернулась к нам Мей. - Прошу любить и жаловать.
  - Очень приятно... - галантно произнес Вячко.
  - Да уж кому приятно на такое смотреть... - Горица чуть тронула пальцем огромный синяк. - На глаза людям стыдно показываться.
  - Лучше расскажи, что у тебя за беда такая... - сказала я.
  - Да мою беду и так видно, без долгих пояснений
  По словам Горицы, замуж она вышла пять лет назад, и муж был более чем вдвое старше ее. Говоря откровенно, замуж за этого человека ей идти совсем не хотелось, но он был довольно богат, так что родители девушки вовсю втолковывали неразумной дочери - нечего кривится, тем более что твоим приданым мы похвастаться не можем, а у жениха денег хватает, и ты в довольстве жить будешь! Какого рожна тебе еще надо, а?! И нечего фыркать, тут радоваться надо, поняла? Так что иди замуж, такова наша родительская воля!
  Сыграли веселую свадьбу, и вначале все было хорошо: свежеиспеченный муж на молодую жену денег не жалел, часто баловал подарками, уделял внимание, так что постепенно Горица стала думать, что родители были правы и ей, похоже, с мужем, и верно, повезло. В то же самое время муженек частенько становился груб с ней, а потом и вовсе стал считать, что жена должна ему полностью подчиняться, супротив не говорить ни слова, ведь он супруг и господин, так что ее мнение по тому или иному вопросу его совсем не интересовало.
  Где-то спустя год семейной жизни у супруга появились новые претензии к молодой жене. Дело в том, что у мужчины это был уже второй брак - в первом он с женой прожил пятнадцать лет, но их семейный союз оказался бездетным. После смерти жены мужчина очень рассчитывал на то, что в новом браке у него родятся дети, но никакой беременности у молодой жены не наступало. Супруг счел себя едва ли не обманутым - мол, ему опять попалась никудышная баба!, и его отношение к жене становилось все более неприязненным. Вначале кончились подарки, затем у обиженного супруга пошли пьянки, ночные загулы, оскорбления, а то и визиты в их дом разбитных бабенок, причем Горица не имела права даже возмущаться - увы, но муж, видя даже тень недовольства на лице молодой жены, начинал чесать о супругу свои кулаки, причем делал это весьма охотно.
  Время шло, но в семейной жизни все становилось только хуже. Если раньше муж выделял жене деньги на хозяйство, то теперь она не получала ничего - мол, ты все одно не умеешь тратить деньги, а потому крутись как хочешь, но чтоб в доме были порядок и еда.
  Ну, а последний год все дошло просто до крайности - вечное недовольство мужа, брань, оскорбление, рукоприкладство... Однажды Горица набралась мужества и сказала супругу, что дальше так жить невозможно и им лучше развестись, только вот муж о разводе даже слышать не хотел - мол, буду я еще деньги на судейских тратить! Дескать, живи, как живешь, и помалкивай, а не то хуже будет. Никакого развода не будет, и не мечтай!.. Что, мужика себе нового завести решила? А вот хрен тебе, поняла!.. Все разговоры о разводе заканчивались тем, что муженек вновь и вновь кулаками втолковывал молодой жене, что она никто, звать ее никак, и злить главу семьи не надо, а не то как бы дело хуже не обернулось...
  - Знаете... - всхлипывала Горица, вытирая слезы. - Знаете, я каждый день просыпаюсь, и думаю - а вдруг это всего лишь дурной сон, сейчас проснусь, и у меня в жизни все хорошо!, а потом понимаю, что ничего не меняется. И по вечерам я так боюсь звуков открывающейся двери! Сижу и вслушиваюсь в его шаги, пытаюсь угадать, какое у него настроение и что меня ждет после очередного возвращения мужа домой...
  - И что ты хочешь от меня?.. - спросила я.
  - Может, есть какой-нибудь обряд на расторжение супружеских уз? Я так больше жить не могу! Просто не выдержу всего этого!
  - Понимаю... - кивнула я. - Тебе нужен обряд на то, чтоб твой муженек изменил свое мнение по поводу вашего развода, верно?
  - Да, конечно, это именно то, о чем я прошу!
  - Тогда запоминай; в полночь, на убывающей луне, иди на кухню или к какому-то костру, и поставь на огонь кастрюлю с водой. Когда вода закипит, ножом с черной рукояткой прочерти над ней крест, а потом произнеси следующие слова... Вот тебе бумага и карандаш, записывай - заговор чуть длинноват, вряд ли запомнишь.
  - Слушаю.
  - "Как бес злой от святого знамения убегает, как он к храму православному не подходит, так пусть и раб Божий (тут назови имя супруга) убежит от крыльца этого дома и ко мне, рабе Божьей (тут назови свое имя), приближаться не будет. Отсылаю от себя супруга своего на все стороны света, чтобы уходил навсегда и не оглядывался. Аминь!". Записала?
  - Да. А что потом?
  - Затем нож заверни в бумагу и выброси в какую-нибудь мусорную кучу, только засунь его в мусор поглубже. Воду, когда остынет, вылей под дерево во дворе. Вот и все.
  - Спасибо!.. - Горица даже чуть улыбнулась.
  - Пока не за что. Потом заглянешь, когда у тебя все получится.
  - Конечно!
  На следующее утро я едва не проспала. Если честно, то мне совсем не хотелось вообще никуда идти, было желание спать до полудня, или устроить себе что-то вроде дня лени, чтоб никуда из дома не выходить, и чтоб меня никто не беспокоил, но не хотелось подводить тех, кто сегодня придет в лавку. Как же мне хочется, чтоб посетителей в лавке было как можно меньше!..
  - Ты что сегодня на ходу спишь?.. - поинтересовался Вячко, когда мы шли по улице.
  - А что, это так заметно?
  - Лично я замечаю.
  - Надо было вчера раньше спать ложиться... - сделала я вывод. - Вот скажи: зачем мы в этом трактирчике чуть ли не до полуночи сидели? Хотя если вспомнить, как там вчера весело было... Нет, надо прекращать посещение злачных мест.
  - Наоборот, следует почаще в них заглядывать - нервнее напряжение там снимается и вообще...
  - Не сбивай меня с пути истинного.
  - А может, я тебя, наоборот, на него направляю.
  - Слышь, змей-искуситель, мне бы сейчас на работу настроиться, а я все проснуться никак не могу
  - Не сомневайся... - хмыкнул Вячко. - Тебя посетители точно разбудят... О, мы уже на месте.
  К своей великой досаде я увидела, что у дверей стоят люди. Похоже, к работе надо приступать немедля.
  Первым посетителем оказался мужчина лет тридцати, судя по натруженным рукам и простой одежде - деревенский житель.
  - Что у вас?
  - У нас это... - мужчина сбился, замолчал, но потом вновь заговорил. - Мы с семьей в дальней деревне жили, а недавно у жены родственница померла, тетка, которую она только в детстве видела. Та самая тетка моей жене дом завещала, который неподалеку от города находится. Ну, мы обрадовались, собрались всей семьей, да и переехали, только вот радость наша была недолгой. Плохо в том доме, хоть бросай все, да возвращайся назад. А как возвращаться, если договор был, что после нашего отъезда из деревни наш старый дом мой младший брат с семьей займет! Ясно, что он уже там поселился. Вот теперь не знаем, что и делать...
  - Чем именно вам дом не подходит? Что в нем плохо?
  Сбиваясь и путаясь, мужчина рассказал, что там, дескать, странности всякие происходят. Например, по ночам откуда-то приходит большой серый котище, который ластится, лезет ко всем под бок, спать не дает, а потом просто скидывает с кровати людей на пол, да и кусает больно. Пытались его поймать или прогнать - не выходит, как пропадает куда-то, а потом снова появляется. Все бы ничего, но соседи в один голос утверждают, что такого кота в округе нет. Еще голос по ночам появляется, такой страшный, хриплый, что-то говорит, жутко смеется, а то и подвывает. По чердаку кто-то ходит, ногами топает, посудой в кухне гремит, то и дело половицы скрипят... В результате дети перепуганы, плачут, на душе у всех тошно, жена такому наследству уже не рада. Хоть продавай дом, да уезжай куда подальше, только вот никто этот дом не купит, даже за бесценок. Вот мужчина и пришел ко мне за помощью...
  - Протяни ко мне руки... - сказала я.
  - Зачем?.. - опасливо поинтересовался мужчина.
  - Делай, что говорят!
  Так, а в том доме, и верно, что-то неладно. Вроде и большой опасности нет, но все одно негативом оттуда тянет. Тут на месте надо разбираться, а на расстоянии я ничего определенного сказать не могу.
  - Опускай руки. Вот что: мне надо в вашем доме осмотреться, поглядеть, что там и как. Сейчас я уйти не могу - люди стоят, своей очереди ждут, а потому давай решим так: ты ко мне вечером подойдешь, когда я лавку закрывать буду, тогда и сходим в твой дом, посмотрим.
  - А раньше никак?.. - с надеждой в голосе спросил мужчина.
  - Нет. Подходи в конце дня и не опаздывай.
  - Не, не опоздаю!
  Мужчина ушел, и сразу же после него вошла женщина лет тридцати пяти. Если судить по ее покрасневшим глазам и чуть отечному лицу, то она плакала всю ночь, не меньше.
  - Что у вас стряслось?.. - спросила я.
  - Горе у меня. Муж... - из глаз посетительницы потекли слезы.
  - Умер?
  - Нет, к другой ушел.
  - И какое объяснение дал?
  - Говорит, мы с тобой так давно живем, что все надоело. То, мол, тебе одно надо, то другое, то дети, то еще что, а жизнь проходит мимо! А я, дескать, как только ее встретил, так сразу и понял, что все у меня только начинается, так что давай разойдемся полюбовно. Я после таких слов все еще в себя придти никак не могу.
  - А от меня ты что хочешь?
  - Люблю его, пусть вернется...
  Всхлипывая, женщина рассказала, что с мужем они живут уже пятнадцать лет, у них двое детей, и до недавнего времени в семье все было просто замечательно. И вот надо же было такому случиться - муженек влюбился. Соперница - вдова, молодая, красивая, веселая, на нее едва ли не все мужчины на улице оглядываются. Неудивительно, что, по словам женщины, ее, казалось бы, верный муж, потерял голову от любви и ушел из семьи. Более того: вчера сказал жене, что подал на развод...
  Что ж, такие истории случаются нередко, тут главное - не ошибиться, решить, стоит ли возвращать мужчину в семью, или же не делать ничего. Что ни говори, но в таких случаях однозначно судить не стоит - иногда у новой пары бывает такая взаимная любовь и высокие чувства, что разлучать таких людей не стоит ни в коем случае.
  - Руки ко мне протяни... - скомандовала я, и женщина без слов послушалась. Ну, что тут скажешь? Мужчина, и верно, влюблен, как говорится, по уши, а вот что касается предмета его страсти - тут я ни в чем не уверена. Чувств серьезных с ее стороны нет, разве что присутствует небольшая симпатия. Возможно, одной из причин тому - разница в возрасте: все же кавалеру уже перевалило за четыре десятка лет, а красотке нет еще и двадцати пяти. Вдовушке просто нравится, как влюбленный мужчина идет ради нее на все - впрочем, подобное понравится любой женщине. Держит она его возле себя, если можно так выразиться, на всякий случай - все же мужчина не беден, да и хочется иметь возле себя защитника, ведь молодой женщине одной жить непросто. Ну, а если что-то пойдет не так, как рассчитывает вдовушка, то кавалеру можно в два счета дать от ворот поворот - мол, извини, я тебе ничего не обещала, а вот ты меня всерьез разочаровал, так что наши дороги отныне расходятся!.. А еще красавица ждет, когда на горизонте появится богатый кавалер, на которого у нее появятся серьезные, далеко идущие планы. Что ж, такие хваткие девицы могут и дождаться поклевки вожделенной золотой рыбки, и в подсечке не промахнутся.
  Что же касается просьбы этой женщины, то мужичка надо возвращать домой, пока молодая красотка его полностью не ощипала и вдрызг не разбила сердце.
  - Слушай меня внимательно... - сказала я. - Дам тебе заговор, с помощью которого мужа сможешь вернуть домой, но обряд будешь проводить сама.
  - Все сделаю, лишь бы вернулся!
  - Тогда слушай внимательно и запоминай. Прежде всего, в полнолуние вечером подойдешь к воротам (или просто выйдешь на двор - как получится). Затем тебе надо встать лицом к луне, поставить на землю перед собой солонку с солью, сцепить перед грудью руки замком и сказать... Кстати, заговор надо выучить наизусть, и когда будешь его произносить, то слова говори громко и четко. Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Пишу, пишу...
  - "Матушка луна, тебе в пояс кланяюсь (тут тебе надо поклониться) и прошу: возьми мою тоску, приложи к мужниному виску, пусть он без меня ни есть, ни спать не может, сохнет по мне, его вечной жене. Была бы я ему слаще вина, жарче огня, краше цветочка весеннего. Пусть будет весь век возле меня. Ключ, замок, язык. Аминь".
  - Записала. Что дальше?
  - После того, как договоришь, зачерпни немного соли из солонки и брось ее через левое плечо. Остальную соль отнеси на кухню - ее надо добавлять мужу в еду, когда он вернется. Вот и все.
  - Спасибо... - женщина убрала листок в карман. - А если я заговор не смогу запомнить?
  - Захочешь мужа вернуть - выучишь. И потом, время до полнолуния еще есть, так что все успеешь.
  Женщина ушла, но в дверь входил еще кто-то... Ох, похоже, сегодняшний день у меня будет долгим и непростым...
  Когда наступило время закрывать лавку, то я вновь увидела того мужчину, что приходил к нам утром. А, верно, я же велела ему подойти в конце дня - у него с домом непорядок, я хотела посмотреть, что там происходит. Признаюсь: после сегодняшнего непростого дня идти куда-то мне никак не хотелось, но делать нечего.
  - Далеко идти?.. - поинтересовалась я.
  - Нет, от городской черты всего ничего...
  Не знаю, какой смысл мужчина вкладывал в понятие "всего ничего", но идти до места нам пришлось немало, и в итоге мы добрались до одной из придорожных деревушек, где находится всего-то с десяток домов. Впрочем, по дороге мужчина успел нам рассказать, что обошел всех соседей, расспрашивал их о бывшей хозяйке дома, только вот люди не особо хотели о ней говорить - похоже, ее почему-то побаивались. Ну, а когда мы, наконец, оказались в деревушке, то сразу поняли, какой именно дом нам нужен - там, возле ворот сидела вся семья в количестве пяти человек самого разного возраста, и эти люди явно не горели желанием заходить внутрь.
  - Далековато от города находится ваш дом... - буркнул Вячко.
  - Да это разве далеко... - махнул рукой мужчина. - А вот где мы раньше жили - там, и верно, от деревни до деревни путь немалый.
  - Ну, здравствуй, хозяюшка!.. - поздоровалась я с женщиной, которая при виде меня поднялась на ноги. - Как я слышала, у вас беда?
  - Ой, хоть за голову хватайся!.. - в голосе женщины были слышны слезы. - Не знаем, что и делать теперь!
  - Сейчас поглядим, в чем у вас дело.
  - А мы...
  - А вы пока что посидите здесь, будете нужны, позову.
  Хм, а дом, и верно, неплох, во всяком случае, внешне - похоже, поставлен совсем недавно, и денег на строительство ушло немало. Впрочем, внутри тоже все крепкое, основательное - чувствовалось, что прежняя хозяйка хорошо следила за своим домом, на хозяйство денег не жалела. Тем не менее, понимаю, отчего нынешние хозяева не хотят лишний раз заходит в дом - находиться в нем, и верно, неприятно.
  У меня ушло какое-то время, чтоб разобраться, что здесь происходит. Надо сказать, что дом, скажем так, основательно загрязнен кое-какими сущностями, так что мне пришлось немало постараться, чтоб от них избавиться, после чего позвала хозяев.
  - Вот что, дорогие мои... - сказала я. - Должна сообщить, что ваша родственница при жизни занималась нехорошими делами, проще говоря, колдовала понемногу, но считала себя невесть какой сильной колдуньей.
  - То-то соседи о ней говорить не хотели... - вздохнул мужчина.
  - Впрочем, стоит признать, что кое-что она, и верно, умела, так что желающих воспользоваться ее услугами хватало, да и платили ей неплохо. Потому она и денег смогла скопить немало, и этот дом построить. Только вот умения на все у нее явно не хватало, и потому в доме остались кое-какие темные сущности.
  - Ой!.. - женщина схватилась за голову.
  - К сожалению, такое случается. Когда творишь темные обряды, то нужно ставить на себе магический щит, и после завершения того или иного обряда ранее призванные темные сущности надо отправлять назад, туда, откуда их призвали. К сожалению, отправить назад все... темные создания у вашей родственницы не получилось, некоторые остались здесь.
  - И что же нам теперь делать?
  - Все, что надо, я уже сделала... - мне только и оставалось, что пожать плечами. - Дом очищен, можете в нем жить, но для полного завершения обряда кое-что нужно сделать и вам.
  - Да вы только скажите, все сделаем!.. - выдохнул мужчина.
  - А что от нас требуется?.. - в голосе женщины было слышно опасение. Похоже, она боялась, что я заставлю ее принять участие в каких-то жутких ритуалах.
  - Для начала, завтра на рассвете, вам нужно вымыть дом водой, принесенной из родника. Впрочем, если неподалеку нет родника, то сгодится и колодезная вода. После того, как вымоете все - после этого нужно будет вылить грязную воду за территорию двора.
  - Куда именно?
  - Хоть на дорогу подальше отсюда, хоть в лес, хоть в придорожный кустарник. А затем вам нужно будет положить под порог горшок с битым стеклом, после чего произнести следующее... Пожалуй, заговор вам стоит записать. Вы читать умеете?
  - Умеем.
  - Карандаш и бумага найдется?
  - Сейчас дочку к соседке пошлю, принесет. Она быстро обернется.
  И верно, не прошло и минуты, как на столе лежали лист бумаги и карандаш.
  - Пишите... - скомандовала я. - "Водой, грязь, смывайся, нечисть, из дома убирайся. Впредь через битое стекло призракам не соваться, к нашему дому не приближаться, плохой энергии здесь не собираться. Дом, очищайся, плохое - убирайся!". Записали?
  - Да. Только одно непонятно - где мы его возьмем, это самое стекло?
  - Неподалеку отсюда находится город, и среди тамошних купцов есть такие, что торгуют стеклянной посудой. Сходи к ним, поговори, можно ли купить что-то из разбитой и треснутой посуды. Наверняка торговцы будут рады избавиться от такого негодного товара, да и попросят за него сущую мелочь. Вам все понятно?
  - Кажется да.
  - Если вопросы будут, то приходите в мою лавку, там и зададите свои вопросы, тем более что дорогу туда вы знаете. А за сим позвольте распрощаться.
  Когда мы вышли на улицу, то там уже смеркалось. Пора идти, чтоб до темноты успеть добраться до города. Но стоило нам пройти всего лишь несколько шагов, как мы услышали позади себя женский голос.
  - Постойте!
  Нас догоняла незнакомая женщина. Этой-то что от нас надо?
  - Ты ведь лечея, да?.. - заговорила она. - Мне об этом соседская девочка сказала, когда к нам за бумагой и карандашом забежала. Прошу, зайдите к нам на минутку, а? Мы вас долго не задержим...
  - А в чем дело?
  - Бабушка у меня старенькая, уж почти совсем не ходит, но речь не об этом. Помогите ей, пожалуйста, а то я уж не знаю, что и делать!
  - Вообще-то нам идти надо... - нахмурился Вячко. - Поздно уже, а дорога до города не такая близкая.
  - Я бы просто так просить не стала... - продолжала женщина. - Мне бабушку жалко, помогите ей...
  - Ладно... - махнула я рукой. - Говорите, что у вас стряслось , только коротко...
  Обрадованная женщина заговорила, перескакивая с одного на другое. Как я поняла, у ее бабушки год назад умер муж. Все бы ничего, но, по словам старушки, все это время он не уходит из дома, все время ее беспокоит, особенно ночью. Пусть дедушку никто из домашних не видит, но слух не обманешь. Бабушка то и дело плачет, переживает, угасает просто на глазах... Вот внучка и просит помочь родственнице.
  - Что ж, пойдем, посмотрим... - вздохнула я, направляясь в соседний дом, стараясь не обращать внимание на недовольный взгляд Вячко.
   На наше счастье, к этому времени старушка уснула, так что мне не пришлось вступать с ней в долгие переговоры - все и так было понятно.
  - Тут нет ничего темного... - негромко говорила я женщине, когда мы сидели за столом. - Бывает, что под видом родственника приходит кто-то из темных существ, но это не ваш случай. Видишь ли, покойники просто так не приходят - им что-то нужно: помин, молитва, посетить тех, кто по ним очень тоскует... Однако в любом случае эти... посещения надо прекращать, делать отвязку от покойника.
  - И какие мои действия в этом случае?
  - Для начала закажите заупокойную. Затем купите маленькое зеркальце (его еще называют карманным) и небольшую веревку. Смотрите, не отрываясь, в зеркало, завязывайте веревку на девять узлов, читая при этом... Запишите, что нужно говорить.
  - Да, конечно.
  - "Как мертвый (имя) приходит, так пусть в зеркало уходит. Место его на погосте, в гробу, так пусть зеркало это для него и погост, и гроб, а от меня чтоб усопший отсох. Дорогу мертвецу молитвой зачитываю, заговором заговариваю, крестом святым ворота подпираю, заупокойную читаю. Аминь". Записали?
  - Да.
  - Затем зеркало подкопайте в могилу или закопайте на перекрестке, там же сожгите веревку. Вот и все. Да, еще неплохо бы священника пригласить - пусть все окропит святой водой.
  - Все сделаю, спасибо.
  Когда мы вновь оказались на улице, то там уже заметно потемнело. Вроде и времени прошло не так много, а надо же... Похоже, до города мы доберемся в полной темноте.
  - Можем, попросимся к кому-либо на ночлег?.. - предложил Вячко. - Нам не откажут.
  - Не откажут... - согласилась я. - Только представь, что будет, если отец Петр узнает, что мы не ночевали в городе, а куда-то уехали без его дозволения. Представь, что будет!
  - Даже представлять не хочу!
  - Вот и я про то же! Ничего, как-нибудь доберемся. Если уж на то пошло, то путь не такой и долгий.
  - Хм...
  Надо сказать, что если вначале идти по дороге можно было сравнительно неплохо, то после наступления темноты нужно было двигаться осторожней и медленней. К тому же к вечеру небо покрылось тучами, да и высокие деревья, стоящие по краям дороги делали окружающее еще более темным, хотя уж куда мрачней... Н-да, сегодняшняя ночь явно не для романтических прогулок.
  А еще, непонятно почему, через какое-то время у меня в душе появилось чувство тревоги. Конечно, я могу и ошибиться, но мне кажется, что и Вячко чувствовал что-то похожее. Ох, побыстрее бы пройти эти места, а потом пойдут поля - там все же чуть посветлее... Да и чувство тревоги никуда не исчезает, а делается все более острым...
  Наверное, именно потому, что я подспудно ожидала чего-то неприятного - именно потому на уровне подсознания я и услышала свист летящей стрелы, и Вячко в тот же момент толкнул меня с дороги, после чего мы оба даже не упали, а рухнули в высокие придорожные кусты. Несколько секунд лилось молчание, а потом я даже не услышала, скорее, поняла, как парень одними губами спросил меня:
  - Ты как?
  - Хорошо... - так же тихо отозвалась я, ведь не считать же бедой поцарапанные руки и колено, ноющее от удара о камень. - А ты?
  - Тоже нормально...
  Сейчас бы мне следовало подумать о том, как мы будем выбираться из этой непонятной ситуации, да и в живых бы остаться надо, но я отчего-то думала о том, какую головомойку устроим мне отец Петр, ведь я покинула город без его разрешения...
  
  Глава 19
  
  - Госпожа Изок, должен сказать вам, что мое беспредельное терпение на исходе!.. - отец Петр был рассержен не на шутку. - Или вы собираетесь его испытывать и дальше? Мои слова для вас что - пустой звук? Кажется, мы с вами уже не раз говорили о том, что любая ваша отлучка за пределы города должна быть согласована со мной, однако у меня создается впечатление, что всерьез к моим требованиям вы не относитесь. Не считаете нужным это делать? Или думаете, что мои слова - это просто сотрясение воздуха?
  - Я же вам уже объясняла...
  - Мне не нужны ваши оправдания. От вас всего лишь требуется досконально следовать утвержденным правилам, не уклоняясь от них ни на йоту, но вы, кажется, считаете подобное ниже своего достоинства.
  Инквизитор, и верно, был рассержен не на шутку. Что ж, в какой-то мере его можно понять.
  В тот вечер (вернее сказать, в ночь) мы с Вячко, и верно, едва не попали в большие неприятности. До сих пор не понимаю, каким чудом мы умудрились увернуться от пущенной в нас стрелы, и это спасло одному из нас жизнь. Когда мы лежали, затаившись, в придорожных кустах, то понимали, что преимущество не на нашей стороне. Вокруг темнота, тишина, лишь изредка до нашего слуха доносятся голоса лесных зверей и птиц. Кустарник, конечно, нас немного защищает, но в то же самое время из него бесшумно не выбраться - как только ветки зашевелятся, так сразу же в это место стрела и прилетит. Мы лежали, не двигаясь, но и невидимый противник тоже не издавал ни звука. Интересно, кто пустил стрелу? Грабители, промышляющие на ночных дорогах, нападающие на запоздалых путников и грабящие обозы? Таких еще называют ночными татями. Увы, но всем известно, что разбойники все еще гм... пошаливают на темных дорогах, в том числе и подле Терниена, как бы стражники с этими злодеями не боролись. Или некто поджидал именно нас? Вряд ли, хотя исключать ничего нельзя. Плохо то, что преимущество внезапности сейчас на их стороне.
  - Ты не заметила, откуда прилетела стрела?.. - почти беззвучно прошептал мне в ухо Вячко.
  - Нет.
  - Можешь что-нибудь сделать?
  - Только если увижу человека, а так... Хотя, знаешь, можно попробовать понять, где именно находиться стрелок, но только в том случае, если этот человек затаился неподалеку от нас
  - Давай, жду...
   Так, попробуем сосредоточиться. От любого живого существа должно идти тепло, по которому его можно попытаться отыскать. Проблема в том, что я никогда особо не была сильна в таких вот поисках, и если тот (или те), кто пустил в нас стрелу, находятся на довольно-таки значительном расстоянии от нас, то я их вряд ли отыщу. Тем не менее, попытаться стоит, потому как противник вряд ли находится уж очень далеко от нас.
  Так, надо сосредоточиться, откинуть все ненужные мысли и чувства, после чего погрузить свое сознание в окружающий мир, сканируя все, что находится неподалеку. Ага, кажется, получается... Рядом с нами, всего в нескольких шагах, находится небольшой теплый шарик - скорей всего, это ежик, и хорошо, что мы упали не на его иголки. Немного в стороне шевелятся еще два небольших теплых пятнышка - похоже, это мышки, и не исключено, что именно на них еж и охотится. Несколько птиц на деревьях, нечто скользящее, холодное в кустах через дорогу - без сомнений, змея. Еще теплое пятно размером чуть побольше - это, судя по всему, заяц... А вот и большое теплое пятно, вернее, два неподвижных теплых пятна, находящихся неподалеку друг от друга. Судя по размерам теплых пятен - это люди... Похоже, кто-то из них и пустил в нас стрелу.
  - Вячко... - почти беззвучно произнесла я. - Их двое, оба находятся в той стороне, примерно шагах в двадцати пяти - тридцати от нас. Точнее не скажу...
  - Значит, так... - мой спутник чуть помолчал. - Прежде всего, нам надо выбраться из кустов...
  - Тихо не получится, услышат.
  - Надо постараться...
  - Погоди... - прошептала я.
  - Что такое?
  Но мне сейчас было не до разговоров - дело в том, что заяц, который до этого времени стоял на месте (похоже, что-то грыз), вдруг сорвался с места, метнулся в сторону, и очень скоро я уже не ощущала его присутствия, но зато появилось небольшое новое теплое пятно - похоже, это лиса. Хм, а если... Вообще-то в зверомагии я никогда не была сильна, но с лисой справиться смогу.
  - Вячко, а если мы вот что сделаем...
  Выслушав мои слова, молодой человек возражать не стал.
  - Можно попробовать.
  - Главное - я лису уже взяла под контроль, чтоб она удрать не успела. Теперь осталось подвести лису к одному из тех двоих, и приказать рыжей плутовке вцепиться зубами и лапами в лицо человека.
  То, что все получилось, как задумывалось - это мы поняли по короткому крику, который донесся до нас. Все правильно: каким бы опытным и умелым человеком ты не был, но когда находишься в засаде, вслушиваешься в ночную тишину, чтоб не упустить движения противника, а тебе в лицо внезапно вцепляется острыми зубами непонятно какой зверь, да еще при этом пуская в ход когти, то тут поневоле не сдержишься. Так что сейчас этому человеку не до нас - ему бы зверя со своего лица содрать, который и не думает убирать свои когти и зубы, да глаза сохранить... Понятно, что о скрытности уже не может быть и речи. Что ж, минус один - это уже неплохо.
  Впрочем, мы тоже не стали медлить: как только раздался крик - сразу же перекатились в разные стороны, и едва успели это сделать, как в то место, где мы только что находились, ударила стрела. Похоже, один из этих двоих, даже несмотря на то, что с его товарищем, похоже, произошла нештатная ситуация, все же умудряется сохранять хладнокровие и выдержку, да и стреляет очень даже неплохо.
  Я знала, что Вячко пробирается к тому месту, где сидят нападавшие, а потому все, что мне сейчас оставалось, так это только отвлекать стрелка. Пару раз я бросала в сторону камни и обломанные ветки, и каждый раз на место падения прилетала стрела. Да, стрелок умелый, только вот, без сомнений, его очень отвлекает товарищ, который все еще воюет с лисой. Надеюсь, это поможет Вячко незаметно подобраться к тому мастеру бросать стрелы.
  Прошло еще какое-то время, крики пострадавшего стихли, потом до моего слуха донеслась непонятная возня, после чего я услышала голос Вячко:
  - Мира, иди сюда!
  Как оказалось, Вячко первым делом сумел обезвредить того самого умелого стрелка - подобрался к нему сзади и ударил по голове чем-то тяжелым, после чего скрутил парню руки за спиной. Со вторым мужчиной все оказалось проще - лиса настолько сильно разодрала ему лицо и руки, что бедняге было явно не до сопротивлений. Правда, тот стрелок, которого Вячко ударил по голове, вначале идти отказывался, да и второй кричал, что он ничего не видит - дескать, кажется, глаза повреждены, а потому он идти не может, так что мне поневоле пришлось применить кое-что из своих умений, и мужчины, несмотря на недовольство, поплелись по дороге.
  Как и следовало ожидать, на пути мы никого не встретили (все верно - в это время никто из трезвомыслящих людей уже не расхаживает по дорогам), и первых стражников мы повстречали только неподалеку от города. Их командир меня узнал, вызвал подмогу, после чего началась та круговерть, которая обычно происходит в подобных случаях. Нас с Вячко тоже не отпустили, продержали в участке до утра, после чего нас двоих отправили в здание святой инквизиции, вернее, к отцу Петру, и, следует признать, что общение с этим человеком удовольствия никому из нас не доставило. В какой-то мере я понимаю недовольство инквизитора, но кто же знал, что все так обернется?!
  В конце концов, отцу Петру надоело призывать на наши головы кары небесные, а заодно выказывать нам свое недовольство, и он велел нам уходить, предупредив, что разговор еще не закончен. Хорошо еще, что не добавил что-то из разряда "глаза бы мои вас не видели"! Оказавшись на улице, Вячко выдохнул:
  - Фу, обошлось! Я, грешным делом, опасался, что нас с тобой посадят под замок в какое-нибудь тихое и спокойное местечко, вроде кельи в монастыре, и прикажут не высовывать оттуда нос до особого распоряжения.
  - Я тоже ожидала чего-то похожего... - мне только и оставалось, что облегченно вздохнуть. - Похоже, утряслось. Да, мой вывод: отец Петр был с нами что-то уж очень мягок.
  - Он не сказал тебе, что за люди на нас напали? Стражники уж должны были их допросить.
  - Как-то не решилась расспрашивать об этом святого отца. Если что узнает и сочтет нужным поведать - через какое-то время сам нам скажет.
  - И куда мы сейчас?
  - То есть как это - куда? В лавку, разумеется. Не стоит и дальше сердить инквизицию, а потому будем вести себя так, чтоб хоть в этом к нам не было претензий.
  - С этим не поспоришь. Пошли.
  Как я и ожидала, около лавки нас уже ждали - стояла молодая девица, а в самой лавке нас поджидала расстроенная Мей.
  - Ну, наконец-то, а то я уже не знала, на что и подумать! Где хоть вы были?
  - Потом все расскажем... - в этот момент в лавку вошла та девица, которую мы уже видели у двери. - Или у Вячко поинтересуйся...
  - Пошли, у меня для тебя работа есть... - обратилась Мей к Вячко, и тот, вздохнув для приличия, отправился вслед за Мей в заднюю комнатку.
  - Слушаю вас... - обратилась я к посетительнице, по привычке пытаясь определить, за какой надобностью она ко мне пришла. Ей за двадцать, не красавица, одета просто, хотя в ушах дорогие сережки - это, скорее всего, подарок.
  - Тут дело такое... - вздохнула та, и, надо сказать, голос у нее очень приятный. - Жених у меня есть, только вот... Не знаю, как сказать...
  - Жениться не хочет?
  - Почему это не хочет? Очень даже хочет, только вот... У меня семья не из богатых, у жениха тоже. Он посватался давно, уж второй год с того времени пошел, но до свадьбы все дело не доходит - то одно мешает, то другое. Мне родители уже начинают говорить о том, что, дескать, хватит тянуть, уж перед людьми стыдно, пора бы честным пирком - да за свадебку!.. Или, мол, вы передумали? Тогда скажите прямо, не скрывайте... А если честно, то я уже и сама начинаю подумывать о том, стоит ли за него замуж идти. Понимаете, мой жених - он то при деньгах, а то гол как сокол... В общем, мне случайно стало известно, что он, помимо всего прочего, промышляет воровством. Представляете?! Я как об этом узнала, то в таком ужасе была, что и не передать! А если моим родителям про то станет известно... О последствиях даже думать не хочется!
  - И давно ворует?
  - Давно... - упавшим голосом отозвалась девица. - Как сказал - уже несколько лет. Говорит, дело такое, что к нему привыкаешь, хотя оно и опасное, но азартное, иногда удается неплохую деньгу добыть! Мол, кожевенным делом, которым я занимаюсь, много не заработаешь, а так мы с тобой нужды знать не будем! И я не попадусь, не бойся, у меня рука легкая и удача всегда со мной! Но, главное, нам на свадьбу скоплю, причем на такую, чтоб она всем запомнилась!.. Да какое там скоплю, если у него все деньги по кабакам да по друзьям-приятелям уходят - любит погулять от души, на широкую ногу! Как только у него деньги в кармане появляются, так все - не успокоится, пока последнюю монету не спустит! Мы с женихом поговорили откровенно, я все сказала, что думала по этому поводу, он пообещал бросить это дело, но слова своего не сдержал.
  - Я так понимаю, что эти сережки, которые у тебя сейчас в ушах - это его подарок?
  - Да.
  - Он их украл или купил?
  - Говорит - купил.
  - Сними их, спрячь и никому не показывай. А лучше, верни подарок жениху. Не хватало еще, чтоб тебя в краже этих сережек обвинили.
  - Думаете...
  - Да тут и думать нечего, и так все ясно.
  - Хорошо, что сказали... - девица вынула серьги из ушей и сунула их в карман. - В общем, что бы он мне не говорил, но никак не может от этого отойти, и жить, как все обычные люди, жених тоже не хочет. Сделайте что-нибудь, чтоб он забыл об этом своем воровстве!
  - Протяни ко мне руки...
  Так, а порадовать посетительницу мне особо нечем. То, что она его любит - в этом у меня нет сомнений, да и жених испытывает к ней определенную симпатию, хотя о большой любви с его стороны речи не идет - тут, скорее, уверенность в том, что рядом с такой женой не пропадешь, она всегда будет стоять за него горой. Что же касается этого самого парня, то, боюсь, его ждет невеселая участь - он человек азартный, уже привык к удаче, и с проторенной дорожки вряд ли свернет. Пока ему везет - это верно, и потому у него появилось обманчивое ощущение собственной неуязвимости, но вечно везение продолжаться не может. Именно оттого у меня есть серьезные основания предполагать, что если он не покончит с воровством, то в скором времени молодого человека ждут очень большие неприятности, а затем длинная дорога в места весьма отдаленные, куда на тяжелые работы ссылают каторжан.
  - Вот что... - вздохнула я. - Бросай-ка ты его, все одно толку от вашего брака не будет. Мой тебе совет: ищи себе другого жениха.
  - Люблю я его!.. - на глазах у девицы появились слезы. - Сделайте что-нибудь, а то ведь пропадет человек!
  Ну, то, что ее жених уже давно ходит по краю, находит в этом удовольствие и бросать свое рискованное занятие не желает - это прекрасно осознает наша посетительница, но, тем не менее, цепляется за надежду, как утопающий за соломинку.
  - Ладно, попробуем что-то сделать... - вздохнула я. - Хотя за положительный итог ручаться не стану. Значит, запоминай следующее: на убывающей луне тебе нужно купить либо перчатки, либо простое кольцо, можно даже самое дешевенькое. Затем ты должна подержать эту вещь над пламенем свечи, читая заговор тринадцать раз... Вот тебе бумага и карандаш, пиши.
  - Да, конечно.
  - "Божьими устами да Божьими перстами заговариваю я раба Божьего (тут назови его имя), чтобы не крал, не воровал, чужого не брал. А коли не свое возьмет, будет тоской маяться, каяться. Честным трудом будет жить, а воровство ему навеки позабыть. Аминь". Все записала?
  - Да. А потом?
  - Перчатки или кольцо надо примерить любимому, пока он спит.
  - Да вы что! Я девушка честная, порядочная, до свадьбы с ним ни-ни, и уж тем более по ночам с женихом наедине не остаюсь! Я не какая-то там...
  - Ты же сама говорила, что жених часто по кабакам гуляет, и частенько нетрезвым домой возвращается. Вот в один из таких дней, когда он будет спать без просыпа, и попробуй это сделать.
  - Ну, допустим, сделаю, как вы сказали... А что потом?
  - Потом нужно будет убрать эту вещь туда, где никто не ходит.
  - В глухом лесу закопать?
  - Можно и там, но не закопать, а спрятать, благо толстых корней у деревьев хватает...
  Девица ушла, а Вячко, приоткрыв дверь, поинтересовался:
  - Думаешь, поможет?
  - Трудно сказать. Скорее нет, чем да. Парень приворовывает уже давно, без этого уже не может обходиться, да и от дурных денег отказаться непросто, а он к ним уже привык. Воровство - это у парня теперь что-то вроде зависимости, примерно как игра у заядлого картежника. Боюсь, что нашей посетительнице в скором времени придется искать себе нового жениха.
  - Сочувствую.
  - Надеюсь, для нее найдется хороший человек, тем более что эта девица сама по себе человек неплохой...
  Дальше обсуждать эту тему мы не стали, потому как в лавку, чуть прихрамывая, зашел немолодой мужчина. Тут с первого взгляда видно, что у него с ногами непорядок. Подойдя к прилавку, он лишь вздохнул.
  - Хвораем мы с женой.
  - Искренне сочувствую.
  - Мы уже в возрасте, денег лишних нет, но зато огородик у нас неплохой имеется, много чего выращиваем, на зиму морковкой, капустой и остальными овощами обеспечены. Хватает, и даже к весне на продажу кое-что остается. Только вот в последнее время у нас так колени иногда болят, что их не согнуть, ни разогнуть. А ведь нам работать на земле надо! Можно ли что-нибудь такое сделать, чтоб нам полегчало, и мы так не маялись?
  - Конечно!.. - хорошо, что хоть у этого посетителя нет столь серьезных проблем, как у той девицы, а с болью в коленях можно справиться довольно легко. Вообще-то с этим вопросом мужчине надо обращаться не ко мне, а к Мей, но не буду ее отвлекать от столь любимых ею мазей и трав. - Глину можете найти?
  - Это добро долго искать не надо.
  - Хрен у вас на огороде растет?
  - С ним, паразитом, боремся, как можем, только он все одно побеждает.
  - Значит, так. Вам нужно взять где-то со стакан (или с кружку) глины, нагрейте ее, чтоб стала горячей, после чего надо смешать разогретую глину со столовой ложкой растертого хрена. Запах, конечно, будет не очень приятным, но тут уж ничего не поделаешь, придется потерпеть. Кстати, полученная мазь должна быть горячей, но не обжигающей. Так вот, намажьте этот... состав на колени и лежите, пока мазь не высохнет и не начнет отваливаться. Пока лежите, надо повторять следующее... Вот вам бумага и карандаш, пишите.
  - Только говорите помедленней.
  - Постараюсь. "Бог из глины человека слепил, а один кусочек оставил на счастье и в руки вложил. Счастье - это здоровье, нет его важнее, глина, лепи мое счастье скорее! Мне помогай, суставы латай! Вместе с глиной боль хреном замажем, всем болячкам хрен покажем!".
  - Записал. А что потом делать?
  - После засыхания глины корки убирают, кожу не моют, а надевают простые чулки. Делать это можно утром и вечером, пока боли не уйдут, но можно и один раз в день, перед сном, но это уже решать вам. Вот и все.
  - Спасибо!
  - И вам здоровья!
   Мужчина ушел, а в лавку входил уже новый посетитель. Похоже, работы мне сегодня хватит.
  Так оно и случилось - весь день у меня не было ни минуты покоя, лишь к закрытию посетителей убавилось. Вообще-то уже пора лавку закрывать, и я уже собралась это делать, но пришла девушка, и попросила помочь. Впрочем, я и так вижу, что у девушки со здоровьем беда - бледная, еле на ногах стоит, глаза лихорадочно блестят. Не удивлюсь, если у нее сильный жар. Да и негативом от нее тянет...
  - Мой отец всю жизнь гулякой был, ни одной юбки не пропускал, причем об этом знали все, а в соседнем городе у него дочка росла, Веселина... - заговорила девушка. - Может, и еще где-то дети имеются - скорей всего, так оно и есть, но доподлинно об этом мне неизвестно. Мать о загулах отца знала, но терпела - мол, характер у мужа такой, надо смириться, все одно ничего не изменить, человека следует принимать таким, каков он есть. Да и деться ей было некуда, родители ее назад бы не приняли, вот и вынуждена была поневоле притерпеться к такой жизни, тем более что мой отец возражений слушать не желал, да и характер у него был тяжелый.
  - Понимаю.
  - Отец меня в строгости держал, лишний раз от него ни подарка, ни ласкового слова не дождешься... - продолжала девушка. - Говорил - это для моей же пользы, чтоб не забаловалась, зато той дочери, то есть моей незаконной сестре, всю жизнь помогал, она к нам даже не раз приезжала, и мать делала вид, что всему этому рада, хотя я видела, что ей эти визиты - попрек горла. Я к Веселине хорошо относилась, да и она ко мне тоже, тем более что отец всегда говорил, что мы - сестры, а потому по жизни должны быть вместе и горой стоять друг за друга. Когда Веселина замуж выходила, он ей и свадьбу оплатил, и приданым не обидел - чего уж там скрывать, у отца деньги всегда водились. Он позже говорил, что удачно дочку замуж выдал, жених хороший, богато жить будет. А потом, спустя несколько месяцев после свадьбы сестры, отец внезапно умер - как сказал лекарь, у него сердце остановилось, такое случается. На похороны приехала Веселина, а через день после поминок завещание огласили. Как оказалось, отец выделил часть денег жене, то есть моей матери, а все остальное, то есть имущество и деньги - все оставил мне.
  Девушка замолчала, а затем продолжила.
  - Веселина как об этом услышала, то вначале не поверила, а потом кричать начала, что, мол, это все неправда, завещание поддельное, отец не мог ее без наследства оставить. Дескать, обещал наследством не обидеть, так где же оно? Твердила: никак, вы меня обмануть решили, не иначе!.. Ну, покричала и ушла - мало ли кому что не нравится!, а на следующий день она к нам в дом пришла - долю свою требовать. Мол, я его дочь, такая же, как и ты, так называемая законная, да еще я и росла без него - думаете, мне это приятно было?! Так что если по справедливости, то твое наследство на двоих делить надо! Знаете, в тот миг я Веселину просто не узнавала, ее словно подменили.
  - Если я правильно поняла, завещание отца стало меж вами камнем преткновения?
  - Верно, поссорились мы вдрызг, и тогда я узнала, что, оказывается, Веселина меня всю жизнь ненавидела - дескать, если б не я, то отец бы на ее матери женился, и жили б все они долго и счастливо!.. Такого от нее наслушалась, что хоть за голову хватайся! Знаете, если бы Веселина с самого начала ко мне по-хорошему обратилась, то я, скорей всего, какую-то часть наследства ей бы выделила - все же сестра по отцу, не чужой человек, но после того, что услышала и узнала о себе... Нет и еще раз нет! Дело кончилось тем, что сестрица уехала к себе, но перед этим сказала, вернее, прошипела, что я всю свою оставшуюся мне недолгую жизнь ее о пощаде молить буду, а она еще посмотрит, прощать меня, или нет, и на каких условиях она на это пойдет. Я, признаюсь, этим словам никакого значения не придала - мало ли что под горячую руку скажешь!
  - И что случилось потом?
  - Через несколько дней у меня на теле веред выскочил...
  - То есть фурункул?
  - Да, причем немалых размеров. Я его лечить пыталась, да все без толку - он только больше становился. Потом еще один вылез, и еще... С той поры у меня все тело в шрамах и фурункулах, каждый день новые вылезают... Да смотрите сами!
  Девушка расстегнула на платье несколько пуговиц у горла, и от увиденного у меня горло перехватило. Как наша посетительница все еще на ногах держится - не понимаю!
  - Вот... - девушка застегнула пуговицы. - Хорошо еще, что они пока на лицо не лезут. Одни растут, другие прорываются, больно, постоянный жар, голова болит, в глазах двоится... Мама всех лекарей обошла, каких только лекарств не покупала, да все без толку. Одна старая бабка приходила к нам, посмотрела и сказала, что это порча и сделана родным по крови человеком. Мы с мамой сразу на Веселину подумали - кроме нее, некому. А та бабка меня лечить не стала - мол, старая я уже, грехи отмаливаю, которые за свою жизнь на душе скопила, с колдовством дела более иметь не хочу...
  - Протяни ко мне руки... - скомандовала я. Надо же разобраться, в чем тут дело.
  А ведь та бабка права - порча есть, и сильная, такая и в гроб человека вгонит, а сделана на родной крови. Да, кровь женская, наверняка этой самой Веселины. Ого, а Веселина свою сестру, и верно, на дух не выносит, вернее, люто ненавидит, и дело тут даже не в наследстве, хотя оно в этой истории играет немалую роль. Едва ли не главный виновник всего - это гуляка-папаша, который хоть и любил Веселину, но каждый раз уезжал от нее домой, к семье и законной дочери. Кстати, Веселина не обманула - папаша ей обещал, что в своем завещании ее не обидит, но своего слова не сдержал. Почему он так сделал - в этом я разбираться не намерена, но, по логике девицы, во всем виновата законная дочь любимого папаши, наверняка она к этому свою руку приложила... Впрочем, сейчас не до того, чтоб копаться в причинах, которые толкнули Веселину на столь страшный поступок - прежде всего нужно спасать девушку, а то ее организм уже всерьез ослаблен, как бы до самого плохого не дошло. Повезло хотя бы в том, порча сделана не очень умело (наверняка сама Веселина постаралась), да и с того момента времени прошло сравнительно немного.
  - Значит так... - сказала я. - Раз порча по крови, то будет лучше, если ты сама ее снимешь.
  - Все сделаю, что скажете!
  - Обряд несложный, но сильный, должен помочь. Первым делом тебе надо от своей ночной рубашки (или белья, что ближе всего к телу), отрезать кусочек, и после захода солнца отнести его на перекресток. Там бросить его в центр перекрестка, и сказать следующее... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Да, конечно.
  - "К чьему телу этот клочок прикасался, тому нужным оказался. Не ткань бросаю, порчу здесь оставить заклинаю. Матерь Божья защитит, порчу победит, рабе Божьей (назови имя) защиту сотворит, от болезней исцелит. Порчу здесь оставляю, жизнь (назови имя) выправляю. Порча, оставайся, раба Божья (назови имя) поправляйся, впредь с бедой не встречайся, лихому человеку не поддавайся". Все записала?
  - Да.
  - Вот и хорошо. После этого иди домой, и очень скоро пойдешь на поправку.
  - А Веселина?
  - О ней не думай, она ответит за то, что совершила. Мой тебе совет на будущее: если даже она к вам приедет (что маловероятно), то на порог ее не пускайте, и ничего от нее не принимайте.
  - Да ни за что на свете!
  - Тогда здоровья тебе, и поправляйся!
  - Спасибо!
  Когда посетительница ушла, Вячко выглянул из-за дверей.
  - Она поправится?
  - Да. Девушке повезло - у нее еще и очень сильный ангел-хранитель, а иначе к этому времени ее дела были бы куда хуже.
  - И что теперь будет с этой самой Веселиной?
  - К ней вернется то, что она сотворила. Надеюсь, фурункулы научат ее уму-разуму.
  - Меня другое интересует... - а вот и Мей подала голос. - С чего это любвеобильный папаша своей второй дочке наследства не оставил, хотя обещания давал?
  - Пообещать можно что угодно, лишь бы угомонилась и впредь не приставала с этими вопросами... - пожала я плечами.
  - Нет, тут другое... - неприятно усмехнулся Вячко. - Что ни говори, но внебрачными детьми на стороне никого не удивишь - дело обычное, хотя и не поощряемое, но тут уж, как говорится, за всем не уследишь, мало ли что и у кого в семье происходит! Как говорят мужчины: одно неосторожное движение - и ты отец... Ну, родился ребенок и родился, бывает, только вот тебе придется объясняться с женой и родственниками насчет этого прибавления на стороне... Тем не менее, тебя не осудят, если ты будешь помогать растить своего незаконного ребенка, принимать участие в его жизни и судьбе, а именно этим и занимался отец нашей недавней посетительницы. Забота о своем потомстве - дело благое, так что даже церковники смотрят на подобное хоть и с недовольством, но с пониманием. Тем не менее, наследство ты должен оставить законной семье - тут благородство заканчивается, а иначе как бы объявишь всем, что ранее вел далеко не праведный образ жизни, раз у тебя на стороне имеются внебрачные дети - так сказать, в итоге обделяешь родную кровь. Это выглядит чем-то вроде удара по имени и репутации семьи, пусть даже это удар посмертный. Естественно, никому не хочется оставлять о себе дурную память среди родственников и знакомых, и грешный папаша нашей посетительницы не является исключением.
  - Какие у тебя глубокие познания... - хмыкнула я.
  - Об этом известно всем.
  - Да уж... - махнула рукой Мей.
  - В общем, заканчиваем разговоры и пора закрывать лавку, а то к нам заглянет еще кто-нибудь из страждущих исцеления... - сделала я вывод.
  - А я думал, что отец Петр пришлет за нами кого-то из своих... - буркнул Вячко. - Наверняка инквизитор уже выяснил, кто именно на нас покушался.
  - Сочтет нужным - скажет... - вздохнула я. - А пока что нам не стоит в очередной раз злить инквизицию - не удивлюсь, если еще один косяк с нашей стороны - и мы точно окажемся где-нибудь вроде монастырской кельи, где будем находиться до тех пор, пока отец Петр не смилостивится.
  - Тут возразить нечего... - согласился Вячко. - Так что какое-то время о вечерних посещениях нашего милого трактирчика стоит забыть.
  Несколько следующих дней прошли спокойно, во всяком случае, мы делали все, чтоб не вызвать недовольство отца Петра. Он не давал о себе знать, но не было сомнений, что инквизитор держит нас под своим негласным контролем.
  Однажды днем, когда от меня только ушел очередной посетитель, вновь звякнул колокольчик над дверями, и в лавку вошел высокий парень с дорожным мешком за плечами, которого держала за руку худенькая девушка.
  - Здрасьте... - пробормотал он, стягивая с головы шапку.
  - Стоян!.. - ахнула я. - И Дарина с тобой! Вижу, поправилась. Как дела?
  - Да вроде ничего... - произнес Стоян, теребя шапку в руках, и в этот момент к нам вышел Вячко и хлопнул парня по плечу.
  - О, кого я вижу! Пришли все-таки!
  - Вроде того...
  - Рассказывайте, как живете?
  - Да так себе...
  По словам Стояна, после нашего ухода Дарина быстро пошла на поправку. Мать не пришла к ним ни разу - говорят, теперь все свободное время она проводит у икон, на коленях стоит, молится без остановки. Казалось бы, все хорошо, но мои слова не выходили у Стояна из головы, и когда он решил зайти в гости к матери, то она вроде и рада была его увидеть, но в то же время о Дарине даже слышать ничего не желала, лишь твердила - это все из-за нее, это она во всем виновата!.. В голосе матери была такая ненависть, что Стоян поневоле вспомнил мои слова, и понял, что ничего не изменилось. В тот же день они с Дариной все обсудили, и пришли к решению, что им, и верно, лучше уйти из деревни: как это ни печально, но надо признать очевидное - мать не остановится, пока не сживет со света неугодную невестку. Молодым людям только и оставалось, как с вечера собрать свои немногочисленные пожитки, и ранним утром покинуть деревню, перед этим попрощавшись с соседями. Дарина была еще слаба, и потому до тракта они шли довольно долго, часто останавливаясь на отдых, но позже, уже на тракте, им удалось сесть в телегу, направляющуюся в Терниен, и вот они здесь... Называя вещи своими именами, молодая пара просто сбежала из деревни, ничего не сказав родне. Для Стояна, выросшего в среде, где считается нормой полной подчинение родителям, это сильный шаг.
  - Вы это, говорили насчет работы... - Стоян с надеждой смотрел на нас.
  - Да, конечно... - вступила в разговор Мей, которая стояла рядом с нами. К этому времени мы уже на всякий случай переговорили с той пожилой женщиной, которая просила найти ей работников, и сейчас она их поджидает. - Я вас туда отведу.
  - А это где?.. - спросил Стоян.
  - Не очень далеко отсюда, но ближе к окраине города.
  Мей и молодые люди ушли, а мы остались ждать - что ни говори, но бабуля, к которой Мей повела супружескую пару, была довольно привередливым человеком, недаром отвергла уже несколько супружеских пар, которые хотели устроиться к ней на работу. Надеемся, что хоть сейчас все сложится, как надо. Если бабуля и в этот раз закапризничает, то для Стояна с женой мы будем искать кого-то иного.
  А время идет, уже не один час прошел, а Мей все не возвращается...
  Ну, а у меня работы хватает, скучать некогда - перед дверями в лавку стоит несколько человек. Уверена - в самое ближайшее время к ним еще присоединятся люди. Вот и сейчас передо мной стоит женщина средних лет, и рассказывает мне о своей беде, с которой пришла ко мне.
  - Это было давно, много лет назад. Я была молодой девчонкой семнадцати лет, совсем небогатой, но, смею надеяться, привлекательной. Он был вдовцом, старше меня более чем на двадцать лет, и весьма обеспеченный. У нас как-то сразу завертелось, была и любовь, и страсть, и нешуточные чувства, я просто как на крыльях летала. Однако семьи у нас так и не сложилось, и причин для этого хватало. Как итог - мы расстались, каждый пошел своей дорогой, но он продолжал оставаться в моих мыслях и в сердце. С той поры минуло около двадцати пяти лет, со временем я подзабыла о нем - и без того забот хватает, но в последнее время он почему-то стал мне сниться едва ли не каждую ночь. Иногда веселый, иногда ругается, а то и вовсе насылает на меня кошмары... Я измучалась, устала, не знаю, на что и думать! Как избавиться от этого наваждения? А может, ему от меня что-то надо?
  - Протяни ко мне руки.
  А любовь у этой женщины, и верно, была немалой, да и она кавалеру нравилась, только вот мужчина опасался кого-то приближать своему сердцу. Боялся, что любят не его самого, а его деньги, да к тому же эта молодая девушка не подходила ему по статусу, ведь кавалеру хотелось иметь рядом с собой какую-то более престижную особу, с состоянием и высоким положением в обществе. Ну, каждый желает не продешевить в выборе, однако могу предположить с высокой долей вероятности, что в итоге мужчина остался один. Слишком осторожничал, да и себя ценил высоко. Впрочем, у женщины жизнь тоже сложилась не очень гладко. Самое неприятное в том, что у этой пары все могло быть очень, очень хорошо. Что же касается ответа на ее вопрос, то ничего определенного сказать не могу - там все размыто.
  - Вот что: у меня такое впечатление, что у вас в жизни что-то идет не так, но точнее сказать не могу... - протянула я. - Может, мужчина пытается вам что-то сказать, или о чем-либо предупредить?
  - Не понимаю, вроде у меня все без изменений, ничего нового...
  - Видите ли, дело тут даже не в бывшем мужчине, а в самом сне. Если в снах вас посещает кто-то из прошлого, и эти сны оставляют у вас неприятные чувства, то это означает, у вас в жизни появились какие-то немалые сложности или проблемы, и тот человек пытается вас о чем-то предупредить, или предостеречь.
  - Мне ничего такого и на ум не приходит... - пожала плечами женщина. - Говорю же: у меня все в порядке, или же мне так кажется...
  - Тогда вот что... - предложила я. - Вам стоит спросить у этого мужчины, почему спустя столько лет он стал вам сниться, и что хочет сказать.
  - А разве это возможно?
  - Если так часто снится, то да, возможно. Для этого перед сном скрестите руки и ноги, трижды прочтите заклинание... Вот бумага и карандаш, пишите.
  - Слушаю вас.
  - "Гость из прошлого, явись, правдой жизни обернись. Расскажи, что делать мне, пусти правду по вене. Да будет так!". Записали?
  - Да.
  - Потом сразу же ложитесь спать, ни с кем не разговаривая и ни на что не отвлекаясь. Думайте о том человеке, который вам снится. Если повезет, то во сне можете вновь увидеть того мужчину и поговорить с ним.
  - А если он мне в этот раз не приснится?
  - Тогда обряд нужно повторить на следующую ночь.
  - Спасибо, я все поняла.
  - Не за что. Удачи вам.
  Мей вернулась незадолго до того времени, когда нужно было закрывать лавку, причем пришла не одна - вместе с ней была незнакомая пожилая женщина, при первом же взгляде на которую стало понятно, что морально она просто измучена. Тут явно семейные проблемы... Неужели еще одна родственница Мей?
  - Ну, как нам дела?.. - поинтересовалась я у травницы.
  - Все в порядке... - откликнулась та. - Парочка понравилась бабуле, хотя там работы хватает: сад, огород, две козы, куры, утки - за всем уход нужен, да и в доме каждый день порядок наводить надо... Молодые люди себя от радости не помнят, что у них все так хорошо складывается, сразу крыша над головой появилась. Впрочем, не помешало бы...
  - Поняла... - чуть заметно кивнула я головой на недосказанные слова Мей. Похоже, мне не помешает завтра посетить ту самую бабулю и утвердить ее в мысли, что без этой молодой пары она отныне - как без рук. А почему бы и нет? Я уже посмотрела: Стоян и Дарина - люди хорошие, пожилую женщину не обидят, она с ними в покое свои года доживет, да и они к городской жизни понемногу приспособятся.
  - Мира, тут вот какое дело... - продолжала Мей, кидая взгляд в сторону женщины, стоящей в стороне. - Мы, когда к той бабуле пришли, ее родственницу застали, она как раз в гости заглянула, и как узнала, что я с лечеей работаю... В общем, дело у нее к тебе. Понимаю, время позднее, пора закрываться, но ты уж не откажи, уважь женщину.
  Ох, Мей, понимаю - хочется мне того, или нет, но родственнице бабули отказывать ни в коем случае не стоит. Ладно, надеюсь, много времени это не займет.
  - Слушаю вас... - мило улыбнулась я женщине, и при этом кивнув головой Мей и Вячко. Они все поняли правильно, и быстро убрались в комнатку с травами.
  - У меня беда с сыном... - вздохнула женщина. - Пьет...
  Понятно, что речь идет не о родниковой воде и не о квасе. Вообще-то с такими делами лучше обращаться к Мей, но не стану же я ее звать сюда. Уж раз сама взялась за дело, то самой надо доводить и до конца.
  - Сильно пьет?.. - спросила я.
  - Сильно...
  - Давно...
  - Считай, что с юности.
  - Сколько лет сейчас сыну?
  - Тридцать.
  Да, срок увлечения хмельным приличный, тут простеньким заклинанием не обойдешься. А женщина, меж тем, продолжала:
  - Ни семьи у него, ни детей. Работы тоже нет, у меня деньги таскает. Я уж и уговаривала его, и ругала, и плакала - все без толку! Помогите...
  - Руки ко мне протяните.
  Так... Ну, обычная история: растила сына одна, старалась ни в чем не отказывать, жалела, баловала, прощала, защищала, оберегала от жизни, закрывала глаза на многое, в том числе и на ежедневные возлияния - и вот чем закончилось. Впрочем, не стоит женщине об этом напоминать - ей и без того тошно.
  - Вот что... - вздохнула я. - Тут все очень непросто - пьянство слишком глубоко пустило корни. Тем не менее, побороться за сына можно. Есть один обряд, и его должны сделать именно вы, но...
  - Что?
  - Тут подгадать надо, чтоб пятница выпала на убывающую луну.
  - И когда это будет?
  - Погодите... - я вытащила из стола календарь. - Считайте, что вам очень повезло - это произойдет через месяц, как раз перед днем Святого Луки.
  - Запомню... - протянула женщина с ноткой разочарования в голосе. Похоже, она рассчитывала на более ближний срок, но тут уж ничего не поделаешь.
  - Так вот... - продолжала я. - Так вот, в этот день, до полудня, купите три замка с дужками и ключами. Когда сын оставит в бутылке немного хмельного, влейте капли в скважину первого замка со словами... Вот вам бумага и карандаш, записывайте.
  - Да, конечно.
  - "Раб Божий (имя), в тебе бес сидит, жить мешает, хмельное пить заставляет. Я беса твоего под замок посажу, от тебя отважу. Закрою тебе дорогу до хмельных порогов, забудешь про пьянки свои, закроешь выходки свои, как этот замок закрыт. Истинно!". Все записали?
  - Да.
  - Дальше закройте замок на ключ и пока храните его дома. Следующие две пятницы повторяйте обряд, и тут фаза луны не важна, Затем отнесите замки на кладбище со словами... Тут опять надо записать.
  - Слушаю.
  - "Пьянству схорониться, рабу Божьему (имя) от зеленого змия исцелиться!". Вот и все.
  - Спасибо... - всхлипнула женщина. - Все сделаю, как велели.
  - Да, и передайте вашей родственнице, что мы к ней завтра с утра заглянем... - Мей вышла из своей комнатки.
  - Конечно, все передам, не сомневайтесь!
  Когда женщина ушла, я поинтересовалась у Мей:
  - А почему с утра?
  - Да потому что если вы сейчас куда-то вечером отправитесь, то, боюсь, в инквизиции окажетесь - отец Петр решит, что вы опять своевольничаете.
  - С этим не поспоришь... - вынуждено согласилась я.
  А еще мне почему-то кажется, что в самое ближайшее время отец Петр призовет нас пред свои суровые очи. А еще хочется знать, кто в нас стрелял...
  
  Глава 20
  
  Делать нечего - пришлось с утра пораньше отправляться к той самой бабуле, что взяла к себе в дом Стояна и Дарину. Конечно, в гости по утрам ходить не принято - в это время обычно другие дела находятся, но тут уж ничего не поделаешь - пока что вечерами нам с Вячко надо сидеть дома, чтоб еще больше не сердить инквизицию.
  Обычно в это утреннее время мы идем открывать лавку, но сегодня, пока мы отсутствуем, посетителей будет принимать Мей - мы с Вячко придем позже, и постараемся не задерживаться. Пока что намерения у нас простые: пришли познакомиться, нанесли визит вежливости, выразили хозяйке свое почтение - и можно прощаться, затягивать посещение не стоит. Надеюсь, кроме нас, никаких гостей у бабули не будет, а иначе поневоле придется задержаться.
  Вот и нужный дом, но стоило нам войти в ворота, как мы увидели Стояна, который наводил порядок на дворе.
  - Здравствуйте!..- обрадовался он, увидев нас.
  - Как дела?.. - поинтересовался Вячко.
  - Хорошо... - заулыбался Стоян. - Нам с Дариной тут выделили большую комнату. Хозяйка добрая, а работы я не боюсь, да и какая это работа - так, все по хозяйству. Тут управлюсь - дров надо будет наколоть, а потом огородом займусь - я заметил, что слизни на капусте появились.
  - А Дарина как?
  - С ней тоже все в порядке. Она на кухне хозяйничает, и в доме за порядком следит. Спасибо вам, не знаю даже, как и благодарить.
  - Рада слышать, а сейчас отведи нас к своей хозяйке.
  - Ага, пойдемте, только к ней гости с утра заглянули. Тоже мне, нашли время...
  - Какие еще гости?.. - поинтересовался Вячко.
  - Говорят, соседки...
  Так, похоже, быстро нам отсюда не уйти, визит затянется. Наверняка та женщина, что приходила к нам в лавку вчера вечером, что-то рассказала о нас знакомым, причем говорила нечто положительное - и вот результат. Очень надеюсь на то, что нас здесь поджидает не толпа, а хотя бы пара человек, не больше.
  Хозяйка оказалась очень милой женщиной, у которой, увы, почти не ходили ноги, но тут я помочь не в силах - к сожалению, эта проблема у нее идет с рождения. Именно потому женщине и нужны помощники по дому и по хозяйству, ведь одной ей со всем этим никак не справиться. Тем не менее, со здоровьем я кое в чем бедняге помогла, а заодно посоветовала почаще обращаться в лавку к Мей, ведь она готовит прекрасные снадобья, которые могут неплохо помочь при болях или плохом самочувствии.
  Что же касается Стояна и Дарины, то я сделала так, чтоб старушка была ими довольна. Впрочем, как я успела понять, молодые люди и сами будут стремиться делать все, лишь бы угодить своей благодетельнице, ведь здесь, в тихом месте на окраине города, они чувствуют себя в покое и безопасности, да и мамаша Стояна тут их вряд ли отыщет.
  А вот что касается гостей, которые ни свет, ни заря пожаловали к хозяйке, то ими оказались две немолодые женщины. Одна, кажется, постарше, да и по характеру помягче, а вторая, хотя и довольно привлекательная с виду, но, чувствуется, что характер у нее жесткий, непростой. Ну, что я могу сказать? Хорошо хотя бы то, что меня гм... осчастливили своим появлением всего две гостьи, а не больше.
  - Милая моя... - хозяйка улыбнулась чуть виновато. - Я тут проговорилась, что с утра ко мне лечея заглянет, так ко мне две давние подруги заглянули - у них в семьях тоже все непросто. Может, им можно чем-то помочь?
  - Если это в моих силах.
  - Про тебя говорят только хорошее, что не сомневаюсь - поможешь. Пусть говорят при мне - я хорошо знаю, что у них за беды в семьях.
  - Тогда слушаю... - мне удалось сдержать тяжелый вздох.
  - У меня внучка никак замуж выйти не может... - первой заговорила женщина, та, что постарше. - Вернее, к ней уже дважды сватались, она и не против была, сговоры состоялись, но до свадьбы дело так и не дошло. Внучка у меня хорошая, добрая, слова поперек родителям не скажет. Ее уж вековухой называют, да и плачет она часто, когда думает, что ее никто не видит. Можно ли как-нибудь ей помочь? Ну, чтоб замуж вышла, детишек родила нам всем на радость...
  - Руки ко мне протяните...
  Ну что тут скажешь? Девушка, кажется, и верно, человек неплохой, да и по характеру уступчивая, только вот большим приданым похвастаться не может. Первый сговор разрушился потому, что жених решил на свадьбу денег побольше раздобыть, на заработки уехал, а там встретил какую-то красотку, от которой у него, как говорят, враз крышу снесло, а потом и вовсе (сдуру или спьяну) женился на той чаровнице. Дурман влюбленности рассеялся быстро, и теперь эти двое живут промеж собой как кошка с собакой, но на развод денег нет, вот и маются. Что же касается второго сговора, то жених (сам по себе голь перекатная, без гроша за душой, но с гонором и смазливой внешностью) незадолго до свадьбы потребовал, чтоб приданое у невесты втрое увеличили - мол, я тут на досуге подумал и понял, что свою холостую волюшку дешево продаю, надо бы деньжат подкинуть!.. Как это - нет денег? Тогда извините, никакой свадьбы, не будет, сами виноваты!.. Но это так, разговоры впустую и для оправдания, потому как женишок к тому времени себе новую невесту приглядел, богатую да с влиятельным отцом, а потому кавалеру потребовалась свобода. Правда, чуть позже выяснилось, что такой никудышный и голозадый зять папаше богатой невесты не нужен от слова "совсем", да и сам женишок девице не понравился - дескать, слишком наглый и самоуверенный, воображает о себе невесть что, просто смотреть на него неприятно, а уж воображает-то о себе!.. Так что с той поры отставной ухажер ищет себе богатую невесту, правда, безуспешно. Что же касается дважды брошенной невесты, то девушка, и верно, тяжело переживает то, что произошло, и даже подумывает об уходе в монастырь.
  - Дам вам обряд на замужество внучки... - сказала я. - Возможно, результат появится не сразу, но...
  - Говорите, я все сделаю!
  - Тогда запоминайте: нужно взять горсть рябиновой коры, добавить стакан воды и варить в кастрюле, при этом нашептывая... Тут надо бы записать...
  - Да мы уже знаем, карандаш и бумагу с собой принесли!
  - С вашей стороны это очень предусмотрительно... - хмыкнула я. Похоже, дамы к моему появлению здесь со вчерашнего дня основательно готовились. - Так вот, пишите, что вы должны прошептать над отваром, пока его готовите. "Была рябинка одна-одинешенька в чистом поле, ни друга, ни мужа. А как дубок рядом пророс, так с ним и сроднились, а вскоре поженились. Так и (тут назови имя внучки) из одинокой девицы любимой и любящей женой сделается. Все сбудется!". Записала?
  - Да.
  - Так вот, на середине заговора, на словах о дубе, нужно добавить в кастрюлю несколько кусочков дубовой коры и проварить еще немного. Остывшим отваром сбрызнуть порог дома незамужней девушки. Вот и все.
  - Спасибо!.. - женщина убрала листок с заговором в карман своего платья. - Если все сладится, то век за вас Бога молить стану!
  - Буду рада... - улыбнулась я, и посмотрела на вторую женщину, ту, что характером пожестче. - А у вас что за беда?
  - Мой старший сын уже лет пять, как уехал в другой город - там у него свое дело, может и не очень большое, но на доходы грех жаловаться... - заговорила женщина. - К нам иногда приезжает, подарки привозит, говорит, что у него все хорошо. Может, оно и так, только вот мне известно, что он уже три года живет в греховной связи с какой-то женщиной. Нас с ней не знакомит, но и на ней не женится, скрывает ее от всех нас, и о родительском благословении даже не помышляет! Ну, разве так можно, а?! Дело явно нечистое! Я с ним не раз пыталась расспросить сына об этой его избраннице, только все напрасно. Мне бы хоть познакомиться с этой собой, узнать, кто такая, откуда взялась, где с моим сыном познакомилась... Я вообще хочу откровенно поговорить с ней, выяснить, что и как, и если с этой девицей что-то не ладно, то и отвадить ее, пока не поздно.
  - Съездили бы к сыну в соседний город, разобрались.
  - Ездила, и не единожды, да все без толку, никто ничего мне не говорит, сын от разговоров уклоняется. Я ему уже и невесту здесь присмотрела, красивую и с хорошим приданым, да только сын о ней и слышать не желает - мол, не лезь, мама, не в свое дело, я давно вырос и сам знаю, как мне жить и с кем. Так-то он у меня парень открытый, раньше ничего особо не таил, слушался меня во всем, а сейчас словно закрылся от всех. Уж три года у них эта канитель тянется, но свою подружку он не бросает, но и жениться на ней не хочет, и для этого должна быть причина! Что-то не то с той особой - я в этом уверена, как бы она моего парня с пути истинного не сбила, или б не втравила невесть во что! Что ни говори, но у нас в семье вся надежда на старшего сына - он и деньги зарабатывает, и нам помогает...
  - А его друзья что говорят?
  - Да ничего. Я так поняла, они все знают, что у моего сына в том городе давняя зазноба имеется, к которой он постоянно ходит, но ее никто не видел. Похоже, прячет он ее от всех, от расспросов уклоняется. Друзья-приятели лишь отмахиваются - ну, дескать, есть у него кто-то, так что с того? У многих подружки на стороне имеются. Мол, о сыне вам надо было бы беспокоиться лишь в том случае, если б в его возрасте у него никого не было. Вот в чем там дело, а?
  - Протяните ко мне руки.
  Так, так, тааак... Видно, конечно, плохо, и понятно далеко не все, но кое-какие выводы сделать можно. Н-да, надо женщине дать понять (причем со всей деликатностью) что ей стоит утихомирить свой нрав, перестать давить на сына и принять очевидное, иначе мира в семье не видать, да и отношения с сыном будут разрушены раз и навсегда.
  - Ну, что там так долго?.. - не выдержала моего довольно долгого молчания женщина.
  - Думаю, вы и сами понимаете, что если сын так с вами поступает, то у него на это есть свои причины... - я старалась аккуратно подбирать слова.
  - Это понятно, только вот я хочу знать, что это за причины такие, что он не желает знакомить меня со своей... Не знаю, каким словом ее следует назвать.
  - Мне кажется, что ваш сын в полной мере не доверяет вам.
  - Почему?
  - Боится, что вам не понравится его девушка, что вы ее осудите, или обидите случайно вырвавшимся словом. Опасается, что вы будете удивлены его выбором, и потому не хочет торопить события.
  - Три года мой сын встречается с некой женщиной, и, похоже, расставаться с ней не желает! Меж тем годы идут, ему семью пора создавать, но он непонятно почему не желает об этом говорить, а я не знаю, на что и думать! Вот кто она такая, а? Нас давно пора познакомить, хотя, признаться, особой любви к этой особе я не чувствую. Вы ведь что-то узнали о ней, так?
  - Для начала вам стоит откровенно поговорить с сыном, причем без требовательного тона, а мягко, по-матерински... - я уклонилась от прямого ответа. - Объясните ему, что для вас важно познакомиться с его подружкой, и вы примите и поддержите любой его выбор.
  - Любой выбор... А что с ней не так?.. - нахмурила брови женщина. - Вы так и не ответили. И потом, почему я должна смиряться? Может, там такая оторва, что и клейма поставить негде, так кому же такая невестка нужна?!
  - В данный момент важней другое: когда сын вас с ней познакомит, то сдержите свои эмоции, постарайтесь смириться с выбором сына, если даже невестка вам не понравится. Во всяком случае, не показывайте открыто свое недовольство.
  - С чего это вдруг я должна молчать?
  - В ином случае вы рискуете навсегда потерять доверие и привязанность сына.
  - Что же это за девица такая, раз сын ставит ее выше семьи?
  - Он ее очень любит, и она его тоже. Все просто.
  - А ведь вы мне что-то недоговариваете... - нахмурилась женщина.
  - Есть вещи, которые вам должен сказать сам сын. Запомните: в глубине души он надеется на ваше понимание.
  - У меня от ваших слов голова кругом и сердце не на месте.
  - Я просто советую вам быть более снисходительной и понимающей. Догадываюсь, что это непросто, но если желаете хороших и доверительных отношений с сыном, то постарайтесь сделать то, что я вам говорю.
  - А если он в очередной раз не захочет говорить со мной об этой своей девице? Я уже столько раз пыталась вызвать его на откровенность, но все бесполезно!
  - Ну, этому горю можно помочь. Есть заговор, который подтолкнет вашего сына к разговорам и откровенности. Когда сын снова к вам приедет, или же вы к нему наведаетесь, то сделайте вот что: для начала купите тонкую церковную свечу, нацарапайте на ней имя сына. Затем покатайте свечку в руках, подумайте о своем желании, а затем произнесите... Эти слова вам стоит записать.
  - Уже пишу.
  - "Как огонь загорится, так и желание мое воплотится. Аминь". Записали?
  - Да.
  - Затем выйдете на улицу, подожгите свечу и стойте до тех пор, пока ветер не потушим пламя. А в это время непрерывно начитывайте... Здесь вам опять стоит записать.
  - Пишу.
  - "Небеса мою просьбу слышат, потому что слова мои пламя колышут. А как пламя задуется, так и просьба моя сбудется. Истинно слово мое".
  - Я все записала, но... Знаете, вы меня не успокоили. Как раз наоборот - я уже не знаю, что и думать.
  - Если сумеете принять то, что вам скажет сын, то все будет хорошо... А теперь, простите, нам пора идти. К этому времени наша лавка уже открыта, и посетители меня наверняка уже ждут. Так что благодарю за прием, и рада была познакомиться.
  - Заглядывайте ко мне на огонек... - улыбнулась хозяйка.
  - Постараемся...
  Когда мы уже шли по улице, Вячко поинтересовался у меня:
  - Слушай, если не секрет - что там такое с сыном женщины? Вернее, с его подружкой. Ты прямо ничего не сказала, все время кружила вокруг да около.
  - Видишь ли, я толком мало что выяснила - все же мать с сыном общается не так много, и потому наверняка ничего сказать не могу. Все, что я поняла: та незнакомая женщина, о которой идет речь - она в свое время сбежала от мужа, причем вместе со своим маленьким ребенком. Похоже, муженек у нее был из числа тех хм... любящих супругов, которые все неприятности, а заодно и семейные проблемы разрешают при помощи кулаков, причем объектом для битья используют жену, да вдобавок при этом побитую супругу еще и унизить нужно. Уж не знаю, где встретились беглянка и сын той женщины, но с того времени они вместе. Не ошибусь, если предположу, что там искреннее и глубокое чувство. Что ж, такое тоже случается. Почему парень прячет ее от всех? Тут все просто: она же все это время оставалась замужней, брошенный муж все еще ищет сбежавшую супругу, а в этом случае чем меньше людей посвящены в тайну, тем лучше.
  - Тут возразить нечего..
  - Кроме того, молодой человек, в свою очередь, несколько лет копил деньги для того, чтоб оплатить развод любимой женщины. Скажу больше: возможно, развод уже состоялся.
  - Я, конечно, не предсказатель, но могу предположить, что судя по матери молодого человека... Скажем так: она будет не в восторге от такой невесты своего сына.
  - Да, тут ты прав. Вряд ли женщине нужна разведенная невестка, да еще и с ребенком от предыдущего брака.
  - Боюсь, мирного решения тут не будет.
  - В любом случае пара твердо намерена вступить в брак, и для этого они бы хотели получить родительское благословение, а с этим, как понимаешь, все непросто.
  - А что с родителями невесты?
  - Тут ничего сказать не могу, просто не знаю.
  - И что будет дальше?
  - Трудно сказать. Я сообщила женщине то, что увидела, а с остальным она должна разобраться сама, а заодно решить, что делать дальше. Хотя не исключаю, что у нее с сыном будет немало сложностей до того, пока они не придут к взаимопониманию.
  Как я и опасалась, возле нашей лавки стояла уже небольшая очередь. Ладно, разберусь, не впервой.
  Однако не прошло и часа после начала приема, как в нашу лавку вошел монах, которого я сразу узнала - это один из тех, кто исполняет поручения отца Петра. Не обращая внимания на притихшую от растерянности женщину, которая только что рассказывала мне о болезни своего внука, монах подошел ко мне и произнес:
  - Отец Петр просит передать, что вечером вы, вместе с господином Вячко, должны придти к нему.
  - Да, конечно.
  Монах чуть склонил голову и ушел, сопровождаемый опасливым взглядом женщины, притихшей неподалеку, а мне же оставалось только предполагать, за какой такой надобностью я вновь понадобилась инквизиции. Может, отец Петр хочет сообщить, кем оказались те люди, что пытались на нас напасть? Впрочем, нет смысла гадать, вечером и так узнаю ответ.
  Посетителей сегодня хватало, но я постаралась, чтоб к приходу инквизитора никого из них уже не было - не стоит святошам слушать то, о чем мне говорят люди. Оставалось принять всего одну супружескую пару, и я надеялась, что успею отпустить их до прихода монаха, тем более что этот святоша с откровенной неприязнью относится как ко мне, так и к тем людям, что обращаются ко мне за помощью - мол, все вы грешники!..
  - Понимаете... - устало говорил мужчина средних лет, который пришел ко мне вместе с женой. - Понимаете, мы всю жизнь жили не очень богато - вроде и работали, не покладая рук, а деньги как-то шли мимо нас. Мы вроде с этим смирились: на жизнь, пусть и небогатую, хватает - уже хорошо. Да у нас и соседи были такие же - больших денег ни у кого не водилось, но и впроголодь не сидели. И вот надо же такому случиться, что у меня дальний родственник умер. Детей и семьи у него не было, вот он и завещал мне свой дом и имущество. До сих пор не могу понять, почему из всех наших родственников он сделал наследником меня, а не кого-то другого! Чего там скрывать - денежки у родственника на счету тоже оставались, так что мы всей семьей искренне радовались такой счастливой вести. Свой старый дом я оставил старшему сыну - он недавно женился, пусть там живет отдельно со своей семьей, а мы все переехали в дом родственника, вернее, в наш новый дом. Как и положено - новоселье устроили, всех родных, знакомых и соседей пригласили. Оставалось только жить и радоваться, да не тут-то было - все пошло наперекосяк. Раньше жили нормально, не ссорились по пустякам, а теперь ругаемся чуть ли не каждый день. Дочь ногу сломала, дети то и дело болеют, в бане едва не угорели, воры в дом залезли... Да всего и не перечислить! Понять не можем, за что на нас разом такие беды навалились! Может, вы что скажете...
  - Руки ко мне протяните...
  Что ж, тут все ясно. Да уж, зависть - страшная сила, а сколько из-за нее бед произошло, так этого просто не перечесть.
  - Можете опустить руки... - вздохнула я. - Не буду скрывать: причиной того, что у вас происходит - это порча.
  - Я так и думала!.. - ахнула женщина.
  - И кто ж ее на нас навел?.. - хмуро поинтересовался мужчина.
  - Не знаю... - покачала я головой. Вообще-то можно было попытаться выяснить виновника, но на это требовалось время, а у меня его нет - скоро должен был придти монах, а при нем такие речи я старалась не держать. Почему? Ну, мало ли что святошам придет в голову, особенно если они из истово верующих. Как говорят в народе - лучше не дразнить гусей, и с этим я полностью согласна, потому как из-за фанатизма подобных людей может стрястись такое, что даже отец Петр не сумеет защитить. - Сами думайте, кто мог вам такое сомнительное счастье подкинуть.
  - Да чего тут думать, и так все ясно!.. - подосадовал мужчина. - Все беды после нашего переезда пошли. Может, бывшие соседи из зависти постарались? Некоторые ее даже скрыть не пытались!
  - Скорей, это кто-то из твоих родственников успокоиться не может... - вмешалась женщина. - Многие на его дом и деньги рассчитывали, а тебе одному все досталось! Кое-кто из них все еще злится, вот, наверное, и решил отомстить.
  - Знать бы, кто на такой грех пошел...
  - Сейчас это не так и важно... - оборвала я мужчину. - Первым делом надо снять порчу, и вернуть ее назад тому, кто навел. Порча, кстати, сделана бестолково, так что снять ее вы сумеете сами.
  - А мы думали...
  - Нечего думать, слушайте меня внимательно, два раза повторять не буду. Так вот, прежде всего вам надо взять круглый черный хлеб, сверху ножом вырезать в нем углубление, туда насыпать черного перца...
  - Много сыпать?
  - Не жалеть - полную щепоть или пригоршню. Знаю, перец стоит недешево, но тут не до экономии. Так вот, после того, как в хлеб насыпали перец, его нужно накрыть коркой, как крышечкой. Затем с этим хлебом надо пойти на кладбище, найти две находящиеся рядом заброшенные могилы, положить между ними ковригу и произнести... Вот вам бумага и карандаш, записывайте.
  - Уже...
  - "Гостинец возвращаю, силу колдовства прекращаю. Оставляю меж двух могил тому, кто на меня порчу наводил, пусть он съест и поперхнется, к нему все зло вернется. Да будет так, аминь". Записали?
  - Да.
  - Хорошо. После того, как это произнесли, разворачивайтесь, и быстро уходите с кладбища, не оглядываясь. Вот и все.
  - Спасибо... - мужчина спрятал в карман листок. - А еще что-то мы должны сделать?
  В этот момент дверь в лавку открылась, и вошел монах. Мне оставалось только порадоваться про себя, что он не заявился минутой раньше - вон, и без того смотрит на нас с плохо скрываемой неприязнью.
  - Еще могу посоветовать вам сходить в церковь, поставить свечки, а заодно пригласить священника освятить дом... - я постаралась закончить разговор хорошей миной при далеко не лучшей игре.
  - Так мы его приглашали уже... - проговорила женщина и замолчала, получив от супруга чуть заметный тычок в бок.
  - Повторить хорошее дело никогда не помешает... - отрезала я. - А заодно неплохо бы сделать небольшое пожертвование матери-церкви. Все, до свидания.
  Два раза повторять не пришлось, и супруги в тот же миг покинули лавку, а монах поинтересовался у меня:
  - Могу я узнать, за какой надобностью эти люди сюда пришли?
  - Тут нет никакой тайны... - пожала я плечами, глядя на Вячко, который вышел из комнаты с травами. - Недавно они всей семьей переехали в новый дом, и никак не могут в нем ужиться, скандалят. Увы, подобное происходит не так и редко - все же смена жилья для многих проходит не так гладко, как бы им того хотелось, но люди, как правило, в этом винят не себя, а невесть почему опасаются чего-то стороннего.
  - Вас ждет отец Петр... - произнес монах. Судя по всему, он счел разумным мое объяснение.
  - Уже идем.
  Почему я не стала сообщать монаху о применении порчи? Я просто не знала, кто именно навел такую гадость на семью, а если в это дело запустит свои руки инквизиция, то дело ни для кого не закончится добром. Начнут трясти и пугать всех родных и знакомых супружеской пары, и еще неизвестно, кого в итоге обвинят. Не исключено, что им окажется невиновный человек. Немногим позже я сама попытаюсь выяснить, что за завистник решил испортить жизнь этой семье.
  К сожалению, отец Петр сразу нас не принял - пришлось какое-то время ждать, пока нам не дадут позволения войти в его кабинет. Когда же мы предстали пред его светлые очи, то инквизитор сразу заявил:
  - Завтра вы отправляетесь в Ронсток.
  - Зачем?
  - Там узнаете. Да, и вот еще что: с вами поедет десяток стражников, так что с раннего утра будьте готовы отправиться в путь.
  - Это что, наша охрана?.. - не понял Вячко.
  - Нет, они направляются по иным делам, но, зная вас, я предпочитаю, чтоб до места вас доставили без происшествий.
  - То есть мы должны прибыть в здание Святой инквизиции Ронстока?
  - Совершенно верно.
  - Прошу простить мое любопытство... - несмотря на нежелание инквизитора вступать в долгие разговоры, мне все же хотелось кое-что выяснить. - Те люди, что напали на нас... Вы узнали, кто они такие?
  - Да... - неохотно отозвался тот. - Думаю, вам об этом можно сказать. Одного из них наняла госпожа Велимира...
  - Как, опять?! - вырвалось у Вячко. - Она ведь уже подсылала убийцу! Его поймали, и я считал, что на этом все!
  - Как видите, это не так.
  - У госпожи Велимиры, похоже, полностью отказало чувство самосохранения!.. подосадовал Вячко.
  - Эта дама из числа тех неразумных особ, которые уж если что-то вбили себе в голову, то не успокоятся, пока не доведут дело до конца... - а вот теперь в голосе инквизитора слышались раздраженные нотки. - Впрочем, господин Вячко, вы же раньше с ней были знакомы, и должны иметь представление о характере вдовы полководца Лесового. У нее умирает дочь, и виновницей этого она считает госпожу Изок.
  - Но я просто...
  - Госпожа Изок, к вам в этом случае нет претензий - вы сделали то, что должны были сделать, а вот что касается этой дамы... Там слишком много денег, связей, влияния, уверенности в собственной непогрешимости, да еще ко всему этому примешивается ненависть и желание мести. Именно поэтому она через своих людей нашла нужного человека, заплатила ему, не скупясь, пояснила, что от него требовалось. Однако, ко всему прочему, к исполнителю у госпожи Велимиры было некое требование: дело нужно было провернуть таким образом, чтоб впоследствии смерть госпожи Изок никто не мог связать с именем вдовы полковника Лесового. Это было обязательным условием. Проще говоря, несмотря на всю свою ненависть, дама все же понимала, чем вся эта история может закончиться для нее в том случае, если правда выйдет наружу. Что ни говори, но расправиться с сестрой человека, приближенного к трону, да еще и относящегося к одному из самых знатных родов страны - такое незаметно не пройдет.
  - Во всяком случае, привлечет к себе немалое внимание... - заметил Вячко.
  - Убийца прибыл в наш город, нашел своего давнего приятеля, проживающего здесь, пообещал ему хорошие деньги за помощь... - продолжил инквизитор. - Эта пара лиходеев заметила охрану у вашего дома и потому действовать нахрапом не стали - подобное достаточно рискованно, было решено подождать подходящий момент. Первоначально убийцы намеревалась подстеречь вас в темном месте ночной порой, когда бы вы возвращались к себе домой, но тут вас понесла нелегкая за город, и потому злодеи решили подстеречь вас на обратно пути - увы, на дорогах с наступлением темноты все еще пошаливают. Более того: злодеи сочли подобное очень удачным раскладом для них, ведь все случившееся можно списать на ночных грабителей. Оставалось лишь дождаться, когда вы отправитесь назад, и тут уже неважно, утром вы намерены вернуться в город, или ночью - главное, подстрелить намеченную жертву и изобразить ограбление... Ну, а остальное вам известно.
  - Кстати, как себя чувствует тот мужчина, которого потрепала лиса?.. - спросила я.
  - Жив, хотя и ободран... - чуть поморщился инквизитор. - А еще у этого человека поврежден один глаз - у лисы зубы и когти острые. И пусть этот грешник радуется такому развитию событий, потому как немногим позже приятель намеревался прикончить и его: дескать, у нанимателя было еще одно условие - не оставлять никаких свидетелей.
  - Серьезная особа... - пробурчал Вячко. - Я и раньше слышал, что она не склонна к сантиментам, но ее нынешние поступки - это все же перебор.
  - Такое впечатление, что госпожа Велимира не утихомирится, пока не доведет задуманное до конца... - отец Петр чуть откинулся в кресле. - Правда, не думаю, что подобное нравится ее брату, князю Годославу Гай-Окуневскому, который является градоправителем Ронстока, ведь о том, что сделала его сестра, без сомнений, в самое ближайшее время станет известно Правителю нашей страны, а он к таким вещам относится крайне негативно. Кроме того, у князя Годослава хватает недоброжелателей, многие желают оказаться на занимаемом им теплом местечке. Уверен: князь Годослав, находясь на посту градоначальника, сумел скопить для свей семьи весьма неплохие деньги, а столь неразумное поведение его сестры дает серьезный козырь в руки его недоброжелателям... Впрочем, это уже подковерные придворные игры, где ошибка может дорого стоить.
  - Понимаю... - кивнул головой Вячко.
  - Вот и хорошо... - произнес отец Петр. - Итак, завтра с утра вы отправляетесь в Ронсток.
  - В Святую инквизицию?
  - Да, вас будет ждать отец Илия.
  - Мы пробудем в Ронстоке один день?
  - Как мне сообщили, вы задержитесь там на несколько дней.
  - Простите, но я так и не поняла, зачем мы туда едем?
  - На все вопросы вам ответит отец Илия, и на какое-то время вы поступаете в его распоряжение. Что касается госпожи Велимиры... От себя могу лишь посоветовать вам обратиться к князю Годославу и попросить его держать свою сестру под приглядом, а лучше - под замком. Думаю, подобное в ваших силах.
  Хм, что-то я сомневаюсь, что при первой же просьбе нас сразу же примет у себя князь Годослав. Это не того полета птица, чтоб откликаться на просьбы незнакомых людей, хотя, возможно, в отношении Вячко я неправа.
  Судя по голосу инквизитора, он посчитал, наш разговор законченным, и мне оставалось только произнести:
  - Молитесь за меня... - и в ответ отец Петр привычно осенил меня крестным знамением, после чего мы покинули кабинет инквизитора. Оказавшись на улице, я спросила у Вячко:
  - Что думаешь?
  - Может, опять что-то связанное с госпожой Велимирой? В Ронстоке уже должны знать об очередной сорвавшейся попытке покушения.
  - Вряд ли... - покачала головой я. - Отец Петр сказал бы мне об этом.
  - В таком случае я пока что-то ни о чем не думаю... - хмыкнул тот. - Мало ли за какой надобностью нас туда могут отправить. А раз нас ждет Святая инквизиция, то могу поспорить, что дело касается их гм... епархии. В общем, хоть думай, хоть не думай, а завтра с утра нам надо отправляться в дорогу.
  - Ты знаком с князем Годославом?
  - Нас однажды представили друг другу. Не знаю, помнит он меня, или нет, но думаю, что у таких людей, как этот князь, память хорошая.
  - Опять лавка будет целиком на Мей.
  - Ничего, справится, не впервой.
  На следующий день, как только рассвело, мы уже сидели в большой карете вместе со стражниками. Как я поняла из их разговоров, они и сами не знают, за какой такой надобностью их отправили в Ронсток, но относились к этому с философским спокойствием - мы, дескать, люди служивые, куда нам направят, туда и едем.
  Дорога до Ронстока заняла несколько часов, и мы с Вячко снова оказались у здания Святой инквизиции этого портового города. У входа мы назвали наши имена, и какой-то молодой человек (судя по всему, послушник) проводил нас к некоему кабинету, в котором, к своему удивлению, я увидела брата Доната. Последний раз я видела его, когда он допрашивал госпожу Велимиру, и вот новая встреча. Вообще-то брат Донат среди инквизиторов считался излишне мягкосердечным человеком - может, оно и так, но в любом случае говорить ничего лишнего ему не стоило, ведь именно брату Донату частенько поручают едва ли не самые опасные расследования.
  - С благополучным прибытием... - приветствовал нас инквизитор.
  - Мы очень рады вас видеть... - отозвалась я. - Надеюсь, у вас все хорошо.
  - Те, кто борются с ересью - у них далеко не всегда все бывает хорошо и спокойно... - чуть пожал плечами брат Донат. - Увы, такова невеселая реальность.
  - Я бы хотела узнать, для чего нас попросили сюда приехать.
  - На этот вопрос вам ответит отец Илия, но сейчас он несколько занят, так что аудиенция переносится на завтра.
  - Наше появление в Ронстоке имеет какое-то отношение к госпоже Велимире?
  - Возможно.
  - Можно узнать подробности?
  - Завтра вам обо всем расскажет отец Илия.
  - А сегодня...
  - Для начала вам стоит где-то остановиться, и для этого как нельзя лучше подойдет постоялый двор "Музыка и хорал", который находится неподалеку от здания Святой инквизиции. А еще я рекомендую вам прогуляться по городу, внимательно смотреть по сторонам, вслушиваться в разговоры.
  - Видимо, я что-то не понимаю...
  - Мне кажется, вам все сказано достаточно ясно.
  - На что нам нужно обратить внимание?
  - Просто посмотрите, понаблюдайте...
  - Госпожа Велимира знает о нашем приезде в Ронсток?
  - Очень надеюсь, что пока ней об этом ничего неизвестно. В любом случае ближе к наступлению сумерек вам следует быть на постоялом дворе и не покидать его.
  - Да, конечно.
  - Тогда наш разговор окончен.
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, в ответ брат Донат осенил нас крестным знамением, после чего мы покинули кабинет инквизитора.
  - Ну, что скажешь?.. - поинтересовался у меня Вячко, когда мы оказались на улице.
  - Пока не знаю... - подосадовала я. - Ладно, пошли на этот самый постоялый двор, только вот у меня есть основания полагать, что там все находится под пристальным надзором Святой инквизиции.
  - Даже не сомневайся - так оно и есть.
  Постоялый двор "Музыка и хорал" находился всего лишь в нескольких минутах ходьбы от здания Святой инквизиции. Аккуратное двухэтажное здание, в котором обслугой были одни мужчины - можно поспорить, что все они на службе матери-церкви. Нам с Вячко выделили две небольшие комнатки - похоже, нас уже ждали. Оставив там свои немногочисленные пожитки, мы решили пройтись по городу, тем более что именно это нам посоветовал сделать брат Донат.
  Стоило отойти от места, где находилось здание Святой инквизиции, как мы оказались на улицах, заполненных людьми. Понятно, что Ронсток - это приморский город, и, в отличие от уже привычного мне провинциального Терниена, здесь куда более шумно, да и людей не в пример больше. Прохожие, продавцы пирожков, кваса, лоточники с товаром, толчея, крики торговцев...
  - И куда мы пойдем дальше?.. - спросил Вячко.
  - Давай где-нибудь перекусим?.. - предложила я.
  - Сам хотел предложить... - отозвался тот. - Тут я одним глазом глянул, чем потчуют в "Музыке и хорале". Если коротко - тамошняя еда больше подходит для монастыря, в котором довольно строгий устав. Постная каша с вареной рыбой меня, знаешь ли, как-то не очень вдохновляет. Кстати, вон небольшой трактирчик, предлагаю заглянуть.
  - Я только "за"!
  Мы почти дошли до трактирчика, как вдруг я получила ощутимый толчок в спину. Казалось бы - дело обычное, но это для других, а не для меня. Оглянувшись, я увидела одетого в старье старика с клюкой, который зло косился на меня и что-то бубнил себе под нос, и из его бурчания я расслышала лишь слово "ноги, ноги...". Ах ты, козлина старый! Первым делом я быстро произнесла охранное заклинание, отводящее беду, а затем рявкнула на старика:
  - А ну, пошел вон, пока я тебе руки назад не перекрутила и ноги не переломала!
  Этого хватило для того, чтоб дед просто-таки отскочил от нас, и, несмотря на свою клюку, бросился прочь едва ли не вприпрыжку, и через пару мгновений был уже далеко от нас.
  - Чего это ты на него так накинулась?.. - не понял Вячко. - Ну, толкнул тебя старик, бывает.
  - Если бы только толкнул... - подосадовала я. - Это же шептун-крадник, терпеть таких не могу!
  - Кто-кто?
  - Шептун-крадник, не слышал о таком?
  - Нет.
  - Оно и заметно. Такие вот шептуны обычно ходят там, где людей побольше, здоровье отбирают, свои болячки на других перекладывают. Ты слышал, что этот дед шептал себе под нос?
  - Нет...
  - Он там ноги упоминал, проще говоря, мои здоровые ноги себе хотел забрать, свои больные на меня навешать. А может, и еще что похуже хотел мне всучить - я, честно говоря, даже разбираться не стала, сразу вернула ему все. Видел, как он припустил от нас?
  - А как же он не понял...
  - Что я из тех, к кому подходить не стоит? Просто этот колдунишка очень слабый, и не видит, от кого ему лучше держаться подальше. Так, хватил знаний чуть-чуть, может кое-что пакостить по мелочи, не более того, однако здоровье у человека отнять все же в состоянии.
  - Ничего себе!
  - Я тебе больше скажу: некоторые из наиболее умелых шептунов-крадников, живут тем, что за деньги снимают чужие болячки и здоровым людям их отдают. Они - как крысы, вернее, куда хуже крыс.
  Мы зашли в трактирчик, сели за отдельный стол, но Вячко продолжал свои расспросы.
  - Но мало ли кто и кого толкает, что же - каждый раз подозревать того человека невесть в чем?
  - Не стоит опасаться всех и каждого, тут все тоже не так просто. Но если ты хочешь узнать об этом подробней...
  - Конечно, хочу!
  - Просто так шетун-крадник тебе ничего не сделает, ему нужен, скажем так, визуальный контакт...
  - Извини, не понял.
  - Скажи, чем этот старик привлек мое внимание? Тем, что сильно толкнул меня в спину, причем именно сильно, и на этот толчок я оборачиваюсь, чтоб посмотреть на того бесцеремонного человека. Именно это и есть один из колдовских приемов - привлечь внимание жертвы, заставить, чтоб она посмотрела на тебя. Все: вы смотрите друг на друга глаза в глаза, промеж вас на мгновение-другое появилась связь, а как раз это краднику и нужно, и того короткого мгновения для колдуна вполне достаточно. Именно после этого он и осуществляет намеченное, то есть забирает то, что ему нужно, или же скидывает на тебя что-то плохое. Кстати, такие вот крадники обычно промышляют в многолюдных местах - на праздниках, на рынках, на церковных службах... Так они незаметны, да и большого внимания к себе не привлекут.
  - Эти крадники... Они еще что-то могут?
  - Могут, но тебе в эти дебри лезть не стоит.
  - Защититься от них можно?
  - Да, способов защиты много. Один из самых простых - повязывать на левое запястье красную шерстяную нить с семью узелками.
  - Чего я только от тебя не наслушаюсь!
  - Только не надо говорить, что от этого у тебя пропал аппетит.
  - Наоборот - нужно как можно быстрей поесть - может, тогда лишнее из головы вылетит.
  Потом мы с Вячко еще долго ходили по городу. Ранее я несколько раз приезжала в Ронсток, но эти посещения были короткими по времени, и толком город я рассмотреть не успела. Вячко, впрочем, тоже в Ронсток ранее надолго не заглядывал, так что мы с удовольствием посмотрели город, заглянули в порт. Время прошло незаметно, наступил вечер, и нам пора возвращаться на постоялый двор. Мы не торопясь шли по улице, тем более что они сейчас стали еще более оживленными - заканчивался очередной трудовой день, и люди, желая отдохнуть и хоть немного развлечься, выходили на прогулку. Мы то и дело встречали музыкантов, но задерживаться подле них желания не было - у большинства из этих творцов музыкального искусства, как голоса исполнителей, так и их инструменты когда-то знавали лучшие времена, но сейчас они не заслуживали того, чтоб тратить на них время. Зато увидев глотателей огня, я остановилась.
  - Вячко, давай посмотрим!
  - Можно...
  Впрочем, остановились не мы одни - желающих посмотреть на необычное представление хватало, во всяком случае, циркачей окружила целая толпа. Говоря откровенно, такое зрелище было для меня чем-то новым, и я смотрела на глотателей огня с огромным удовольствием. Пожалуй, стоит кинуть исполнителям опасных трюков пару монет, и я уже шагнула, было, вперед, но тут краем глаза заметила, как женщина средних лет толкнула в спину промеж лопаток стоящую впереди нее девушку. Та обернулась, а женщина извиняющее развела руками - мол, простите, не хотела! Девушка отвернулась, а женщина, спустя минуту, вновь толкнула девушку, но этот раз в поясницу. Девушка вновь обернулась, а женщина вздохнула с милой улыбкой:
  - Прости, сзади напирают!
  Не скажу, что девушке не хотелось ответить, но скандалить она не стала, снова отвернулась. Лично мне уже все стала ясно, я тронула Вячко за руку и кивнула в сторону женщины. Он все понял, и когда женщина через минуту вновь собралась толкнуть девушку (на этот раз в правое плечо), он успел перехватить поднимающуюся руку.
  - А ты не слишком обнаглела?.. - негромко поинтересовалась я у женщины.
  Та глянула на меня, потом перевела взгляд на Вячко, и вновь на меня.
  - Отпусти руку!.. - зашипела она.
  - А если я ее тебе сейчас сломаю?.. - спросила я.
  - Не посмеешь!
  - Желаешь удостовериться в моих словах?
  - Не надо... - просипела та. - Ты кто такая?
  - Не твое дело. Пошла вон отсюда, и если я тебя еще раз увижу - тогда пеняй на себя.
  - Ладно, ухожу... - женщине явно не хотелось привлекать внимание к себе, тем более что на нас стали оглядываться. - Еще увидимся... - и, кинув на меня ненавидящий взгляд, женщина ушла.
  - Мы тоже уходим... - повернулась я к Вячко.
  - А как же...
  - Девушку я обезопасила. Пошли.
  Мы молча дошли до постоялого двора, и лишь там Вячко спросил меня:
  - О чем думаешь?
  - Брат Донат просил нас походить по городу, посмотреть... Вот мы и посмотрели. Кажется, все здесь хорошо, но все одно что-то мне тут не по душе.
  - Это верно.
  Ну, хоть кто-то со мной согласен...
  
  Глава 21
  
  На следующий день, как и было велено, мы с Вячко постучали в дверь кабинета отца Илии. Глава здешнего отделения Святой Инквизиции сидел за массивным столом с хмурым выражением на лице (иное выражение лица у этого человека бывает крайне редко), а в его руках находились все те же четки.
  - Надеюсь, у вас все благополучно?.. - вместо приветствия поинтересовался он.
  - Спасибо, не жалуемся, на все воля Господня.
  - Рад слышать, садитесь. Не стоит терять время на ненужные церемонии, сразу перейдем к делу. Для начала скажите, как вам показался Ронсток?
  - Красивый город, шумный и многолюдный... - чуть пожала я плечами.
  - И только?
  - Внешне все хорошо, но так получилось, что за вчерашний день мы дважды видели крадников.
  - Вот как?.. - такое впечатление, что инквизитор ничуть не удивился. - И что вы сделали?
  - Можно сказать, что ничего... - вздохнула я, понимая, что мой ответ не понравится отцу Илие. - Первым был старик, с весьма слабым потенциалом, и я припугнула, а вот женщина которую мы встретили позже - у нее мастерства куда больше, чем у того старика. К сожалению, она быстро улизнула, так что...
  - Это плохо... - хмурое лицо отца Илии стало еще более недовольным. - Вернее, очень плохо. Те, кто находятся на службе у Господа, не должны упускать врагов веры. Должен сказать, вы меня разочаровали. Именно из-за того, что выкорчевываются не все дурные корни - потому и нет покоя в этом мире, где сорняки злодеяний заглушают посевы поля праведности... Думаю, вы хотели бы знать, для чего вас просили приехать сюда? К сожалению, всегда находятся те, чьи греховные замыслы несут боль и разрушение, а еще они расползаются, как гниль в больном теле. Эту скверну надо выжигать каленым железом, и именно для этого нужна инквизиция!..
  Отец Илия еще что-то говорил, но большинство его слов я пропускала мимо ушей, потому как слышала все это много раз. Не хватало еще, чтоб он в проповеди ударился... Поскорей бы к делу переходил, ведь нам было велено приехать в этот город явно не для очередного наставления об истреблении зла и пороков в этом мире. Впрочем, отец Илия это тоже понимал, а потому не стал затягивать с поучениями.
  - Надеюсь, если вновь встретите крадников, подобная история не повторится - эти люди должны быть пойманы.
  - Я вас поняла.
  - Так получилось, что сейчас мы должны действовать рука об руку с тайной стражей нашей страны, которую в Ронстоке представляет господин Градислав Опока... - продолжил отец Илия. - Вам, господин Вячко, этот человек знаком?
  - Более или менее... - уклончиво ответил тот.
  - Я не утверждаю, что вы поступаете в его полное распоряжение, но попрошу исполнять его указания, а также отнестись со всей серьезностью к тому, что он говорит.
  - А что случилось?.. - я решила внести ясность.
  - В курс дела вас введет господин Опока. Разумеется, за необходимой помощью, а также по непонятным вопросам вам следует обращаться к брату Донату.
  - Я поняла... - а про себя подумала - да чего тут не понять? Что-то стряслось, и инквизиция желает быть в курсе происходящего, хотя, думаю, тайная стража вряд ли будет многое скрывать от церковников. Скорей всего, они работают в связке, но говорить лишнего друг другу все же не хотят.
  - Ну и хорошо, рад, что вы меня поняли... - судя по голосу отца Илии, аудиенция подошла к концу, и мне только осталось почтительно склонить голову:
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, и в ответ отец Илия осенил меня крестным знамением, после чего мы с Вячко покинули кабинет. Теперь наш путь лежал к тайной страже - надеюсь, хоть там нам объяснят, для чего мы им понадобились.
  - Что скажешь?.. - поинтересовался у меня Вячко, когда мы покинули здание Святой инквизиции.
  - То и скажу, что наше сообщение о крадниках отчего-то не очень удивило святого отца...- отозвалась я. - Странно как-то... И потом, встретить в течении одного дня сразу двух крадников... Это перебор.
  - Конечно, я допускаю, что нам с тобой гм... случайно повезло их встретить, но... Я в этом не разбираюсь, но и мне кажется, что их в Ронстоке что-то многовато.
  - Согласна.
  Градислав Опока оказался высоким мужчиной лет сорока, довольно привлекательным внешне, но со спокойными, холодными глазами.
  - Рад встрече... - Градислав окинул меня ничего не выражающим взглядом. - Надеюсь, вам понравился Ронсток.
  - Как сказать... - буркнула я.
  - То есть?
  - Мы вчера двух крадников встретили... - пояснил Вячко.
  - Где именно и кого?
  - Первым был старик на улице... - сказала я. - Этот, кажется, о своих больных ногах думал - под старость решил себе здоровье подправить за чужой счет, зараза такая, а вот вторая... Тут дело серьезней. Женщина в толпе пыталась забрать у некой девушки, стоящей впереди ее, здоровье. Подробности нужны?
  - Разумеется.
  - Вначале девушка получила толчок в спину - это всегда пробивает защиту человека, а если при этом еще и прошептать кое-что, то из человека, как из колодца, можно едва ли не черпать здоровье, молодость, красоту и удачу. Проще говоря, берут у жертвы все хорошее, что есть, и что в будущем могло бы быть в жизни жертвы. Вдобавок ко всему я увидела, что женщина вновь толкнула девушку, на этот раз, между лопаток. Тут мне все стало ясно - женщина пыталась сотворить темный крест: толчок между лопаток, в поясницу, в правое и левое плечо. Пришлось остановить эту любительницу чужого здоровья.
  - Я знаю, что это так называемый темный крест.
  - Совершенно верно. Более или менее крепкого человека он не убьет, но в тоже время отныне ни о каком здоровье и ни о какой жизненной удаче у того бедолаги, на которого он наложен, не может быть и речи. Идет едва ли полное выкачивание сил и здоровья, и тот человек, скорей всего, не умрет, но до конца своих дней останется слабым и немощным. Однако меня интересует другое - отчего в Ронстоке столько крадников? Или это была просто случайность?
  - Боюсь, что нет... - покачал головой тот. - В последнее время крадники в городе встречаются все чаще. Эта проблема появилась в Ронстоке уже давненько, но пока что нет возможности ухватить конец ниточки.
  - Разве в Ронстоке нет магов?
  - Почему же, есть.
  - Я могу узнать их имена?
  - Возгарь и Деян. Вы их знаете?
  - Да.
  - Госпожа Изок, что вы можете сказать насчет крадников?
  - Вы упомянули, что на сегодняшний день в Ронстоке находится несколько магов. Их мнением по этому вопросу вы уже наверняка поинтересовались.
  - Меня интересует, что скажете вы.
  - Что ж... Крадники столь заметную активность проявляют не часто, вернее, почти никогда - такие дела, как кража чужого здоровья, лучше проворачивать втихую и с осторожностью - неизвестно, на кого нарвешься. Не будем брать во внимание слабых крадников, как тот дед, что пытался за мой счет подлечить свои ноги. Что касается остальных... Обычно сильные крадники забирают у кого-то силы и здоровье не только для себя, но и для того, чтоб кому-то их продать - допустим, некто не может восстановиться после ранения или тяжелой болезни. За свои услуги они берут немало, но без нужды стараются не рисковать, действуют через посредников - даже их родные и знакомые частенько не знают о хм... подобном таланте. Некоторые сильные крадники набирают силу из нескольких гм... источников для себя - собирают молодость и здоровье, потому как век человека ограничен. Случается и такое, что крадники собирают силы и здоровье для того, чтоб отдать их какому-то сильному магу... Думаю, это же самое вам сказали и те маги, кого вы уже расспрашивали по этому поводу, так что ничего нового от меня не услышали.
  - Н-да...
  - Неужели никого из крадников так и не арестовали?.. - удивился Вячко.
  - Почему ж, взяли нескольких... - пожал плечами Градислав. - Святые братья их хорошо тряхнули, но ничего особо интересного не узнали. Тем не менее, был сделан следующий вывод: собирали здоровье для кого-то, но самого заказчика не знают - здоровье передавали посреднику, тот расплачивался золотом.
  - Посредник... Это уже на уровне высокого мастера. Странно... Те обычно о себе беспокоятся сами, других не привлекают.
  - Примерно то же самое сказали Возгарь и Деян.
  - А посредник...
  - Не задержали ни одного, хотя задержанные крадники приходили на встречу с посредником под негласным присмотром инквизиторов - посредник просто не приходил на встречу.
  - Задержанные крадники могли сказать неправду.
  - Ну, если учесть, что они видели в подвалах Святой инквизиции, то сомневаюсь, что у них было желание обманывать. Госпожа Изок, надеюсь, вы поняли, что нужно отыскать того человека (или же тех людей), кому крадники несут чужое здоровье.
  - Понятно, только вот как это сделать... У вас есть какие-то наметки?
  - Не без того.
  - Те крадники, которых вы задержали... Они живы?
  - Если честно, то не знаю. Они содержатся в тюрьме инквизиции, а там...
  - Понимаю. Тем не менее, мне бы хотелось поговорить с ними.
  - Вообще-то те два мага, Возгарь и Деян, о которых я вам говорил - они уже имели беседу с задержанными, но ничего нового не узнали. Впрочем, ничего не имею против того, чтоб и вы побеседовали... Но, госпожа Изок, пока что оставим разговор о крадниках, поговорим о вас, вернее о некоем случае из вашей практики.
  - О чем именно пойдет речь? Или о ком?
  - О коорорн"орнах. Разумеется, то, что я вам расскажу, должно не выйти за пределы этого кабинета.
  - Могли бы не предупреждать понапрасну, я умею держать язык за зубами.
  Коорорн"орны... Мне вспомнилось то существо, живущее в земле, которое охотилось на людей у поселка Еловое. В памяти невольно возникло жутковатое создание, лежащее на еловых иголках среди помятых кустиков черники. Его крепкие длинные руки с острыми черными когтями все еще скребут по земле, выдирая мох, из широкого клыкастого рта течет кровь, доносится хриплое дыхание... Это всерьез раненое существо все еще не только живо, но и умирать не собирается, а как раз наоборот - старается подняться с земли с явным намерением не удрать, а напасть на людей... Решение снести голову с его плеч было единственной возможностью остановить этого то ли зверя, то ли человека. Немногим позже тела двух убитых коорорн"орнов сожгли, не желая показывать их местным жителям...
  - Да, мне говорили, что поймали тех людей, что привезли этих существ в нашу страну... - кивнула я головой. - Но для чего и зачем понадобилось доставлять сюда этих опасных тварей - об этом мне ничего не известно.
  - В таком случае я вам об этом расскажу, но вначале немного предыстории...
  Как известно, война в нашей стране закончилась много лет назад, причем со значительными территориальными присоединениями. Наш Правитель держит власть в своей крепкой руке, и не желает идти на компромиссы и некие уступки, до которых так охочи многие иноземцы. Казалось бы, история о войне - дело давнее, все договоры подписаны, шероховатости устранены, только вот на нашу страну все еще жадными глазами смотрят многие соседние государства, а потому мелкие стычки на границах - дело обычное. Многим соседям хотелось бы, как говорится, переиграть все назад, и заодно оттяпать себе хорошие куски нашей территории, но ни у кого нет желания вновь устраивать кровавую бойню, да и зачем? Ведь если хорошо подумать, то кое-что можно сделать тихо и без лишнего шума... Главное - сменить Правителя и все его окружение, причем желательно сделать так, чтоб на трон можно было посадить кого-то другого, более покладистого и понимающего. Разумеется, у Правителя есть дети, но с ними, в случае чего, и разговор может быть иной! Каким образом можно устроить смену власти? Яд, отрава, случайная стрела - это все не годится, потому как народ новому Правителю, сыну нынешнего Правителя, искренне посочувствует, будет стоять за него стеной, да и люди, находящиеся у трона, будут настороже. Надо придумать что-то иное, что не только уничтожит симпатию народа к нынешнему Правителю, но поможет убрать и тех, на чью поддержку наш Правитель сейчас всецело опирается...
  Что ж, при желании можно придумать многое, вот и у недругов нашей страны созрел некий план. Дело в том, что Правитель раз в год ездит отдыхать и охотиться (причем обычно не один, а с семьей) в свои любимые места - там потрясающий воздух, чудесная вода, восхитительный сосновый лес с белыми и голубыми мхами... Там же, в этом сказочном месте, построено несколько больших домов для Правителя и его друзей. Где находится это удивительное место? Туда ведет несколько дорог, и одна из них начинается в Ронстоке, затем дорога идет через Терниен и дальше... Два дня пути - и начинаются те места, которые так любит посещать наш Правитель.
  И вот в один далеко не прекрасный момент кое-кому за рубежом пришла в голову идея, каким образом можно скомпрометировать Правителя и все его окружение, причем так, чтоб на волне всеобщего осуждения на трон можно было посадить кого-то другого. Как это сделать? Есть кое-какие наметки по этому поводу, хотя они довольно рискованные. Было решено, что в те отдаленные места, где так любит отдыхать Правитель, надо привезти каких-либо жутковатых существ, которые не только смогут перенести наши холодные и снежные зимы, но еще и расплодятся, начнут охотиться за тамошними жителями. Одновременно с этим начнут распускаться слухи о том, что Правитель связался с темными силами, и отныне рядом с ним обитает адская нечисть, и ясно, которую Правитель оберегает и прячет от взора людей этих адских созданий. Ясно, что подобное никому из обычных людей не понравится... Чушь? Конечно, но всем известно о том, что чем нелепее слух, тем легче в него верят. К тому же станут появляться и жертвы тех непонятных созданий, что обитают в местах, столь любимых Правителем, у тамошнего населения возникнет страх, слухи о чудовищах пойдут по всей стране... Жуткие кривотолки, выдумки и все такое прочее, передаваемые вполголоса или на ухо - это действенная сила, которая может подорвать основы власти ничуть не слабее военных действий, а затем, если правильно разыграть карты, останется только подобрать подходящего человека на трон и окружить его нужными людьми...
  Почему выбрали именно коорорн"орнов? Было решено, что самые подходящие твари для достижения цели. А что? Жутковатые с виду, беспощадные, хитрые, живучие, бесконечно жадные до человеческой плоти... Конечно, была немалая вероятность того, что эти твари расплодятся без числа в здешних краях, но об этом пока что решили всерьез не задумываться - мол, позже разберемся. Если уж на то пошло, то можно даже позже привезти сюда охотников из тех далеких островов, где и обитают коорорн"оры - мол, те уже веками охотятся на этих тварей, и могут обучить здешних людей приемам охоты на этих опасных существ...
  - Что за чушь!.. - Вячко перебил господина Опоку. - Да если эти существа появятся здесь и успеют здесь расплодиться, то разве их всех уничтожишь? Они ж расползутся по здешним лесам, как зараза, и их не остановить, как ни старайся!
  - Это мы понимаем, а те, кому в голову пришла такая более чем опасная идея - они, по-моему, думают лишь о сиюминутной выгоде, а вперед ничего не просчитывают...
  - Говорите, что было дальше... - вздохнула я.
  В общем, рискованный план решили привести в действие, и для начала охотники, живущие на тех дальних островах, отловили три пары коорорн"орнов, и поместили их в железные клетки. Правда, с погрузкой этих существ на судно не заладилось: капитан корабля, увидев клетки и поняв, кого он должен разместить на палубе, наотрез отказался от подобного фрахта - мол, я еще не сошел с ума, чтоб везти подобное непотребство в иные страны! Ни за какие деньги не повезу, и не уговаривайте! Да эти твари, если вырвутся из клеток, весь экипаж сожрут, неужели вы это не понимаете?! Я лучше тигров или львов соглашусь взять на борт, чем этих уродов!..
  Делать нечего, пришлось искать новое судно, капитан которого согласился бы отвезти этих жутких существ в порт назначения. Желающих не находилось, и поэтому пришлось в разы поднять цену на перевозку. Следовало поторапливаться, потому как одна пара коорорн"орнов внезапно умерла - похоже, их кто-то отравил, причем отравителей никто даже не думал искать - этих зверей ненавидели все тамошние жители, и им казалась невероятной одна лишь мысль о том, что столь опасных созданий хотят куда-то увезти.
  Как нашли корабль, капитан которого согласился взять на борт две клетки с коорорн"орнами и сколько пришлось заплатить за подобное - об этом надо рассказывать отдельно. Проще говоря, пришлось выложить просто-таки несусветные деньги. Впрочем, уже к середине пути жутковатых существ, находящихся в клетках, которые стояли на палубе - их люто ненавидел весь экипаж, потому как коорорн"орны умудрялись просовывать свои руки сквозь прутья клеток и охотиться на моряков. Увы, но несколько моряков получили серьезные ранения, а одного беднягу, который не успел увернуться от длинных рук, коорорн"орны подтащили к себе и загрызли. Наверное, не стоит удивляться тому, что когда корабль попал в бурю, то крепления одной из двух клеток не выдержали, и огромные волны смыли клетку за борт. Разумеется, по чистой случайности вышло так, что это оказалась именно та клетка, обитатели которой и расправились с моряком.
  Думаю, можно понять и без долгих пояснений, что для команды оказался настоящим праздником тот день, когда по прибытии на место клетку с хищниками убрали с палубы, перегрузив ее на другое суденышко...
  - Я так понимаю, что о том, какой груз был на их судне - об этом вам стало известно из рассказов моряков в портовых кабачках?.. поинтересовался Вячко.
  - Да... - кивнул головой Градислав. - Хотя им, как и их капитану, было категорически запрещено заводить хоть с кем-то разговоры о характере груза на их корабле, но подвыпившим морякам было не до того, чтоб помнить о каких-то там запретах. Кроме того, парни были так рады, что никогда более не увидят тех страшных существ, что в подробностях живописали слушателям обо всем, что во время пути происходило на их судне. Естественно, когда нам стало известно об этих рассказах, мы стали выяснять, что произошло, и кого именно привезли в нашу страну. Однако нас очень интересовало и то, куда делась клетка с теми непонятными существами - мы задействовали все каналы, но ничего так и не нашли. Признаюсь, просто ни до кого из нас не дошло то, что клетка может находиться в обычном цирковом фургоне... Наша ошибка, признаю.
  - К счастью, этих существ так и не довезли до места, где отдыхает Правитель!
  - Да, после допроса циркачей выяснилось, что коорорн"орны в ярости расшатали клетку до того, что она должна была вот-вот развалиться, и потому сопровождающие сочли за лучшее выпустить этих тварей в первом же подходящем месте.
  - А циркачи...
  - Эти люди вели разведку в нашей стране, занимались вербовкой и поддерживали связь со своими людьми.
  - Понимаю, этот план сорвался... - произнес Вячко. - Но у них наверняка был еще один план, запасной.
  - Похоже на то... - чуть кивнул головой Градислав. - На первый взгляд все спокойно, но наша агентура показывает, что среди кое-кого пошло непонятное шевеление, но никаких концов или зацепок нет. Я не буду скрывать: через несколько дней в наш город приезжает Правитель, причем вместе с семьей. Мы дали понять, что пока что его приезд нежелателен, но слушать нас никто не стал. Понятно, что если (не приведи того Всевышний) с ним произойдет что-то дурное, то многим из нас не сносить головы.
  - У вас есть какие-то обоснованные подозрения?
  - Подозрения есть, а вот насчет доказательств у меня небогато. Госпожа Изок, давайте решим так: вы занимаетесь крадниками, а насчет остального - наша забота. В курс дела я вас ввел, и если мне понадобится ваша помощь, то вы об этом будете сразу же предупреждены. Соответственно, прошу вас оставаться со мной на связи. Да, господин Вячко, и вот еще что. Мне известно, что вдова полковника Лесового имеет (скажем так) заметную неприязнь к госпож Изок.
  - Вы очень деликатны... - заметила я.
  - Стараюсь. Так вот, господин Вячко, мне бы очень не хотелось, чтоб у вас были неприятности в том случае, если вы допустите небрежность при охране госпожи Изок. Хватит с вас одного инцидента.
  - Обязательно приму к сведению ваш добрый совет... - эти слова Вячко произнес так, будто посылал своего собеседника куда подальше.
  - Тогда не смею вас более задерживать.
  Когда мы покинули здание, где располагалась тайная стража, Вячко поинтересовался у меня:
  - Эти маги, Возгарь и Деян - ты их откуда знаешь?
  - Возгаря я знаю не очень хорошо, раньше видела его всего несколько раз, и о нем мне мало что известно. Что касается Деяна... Учились вместе. После окончания школы магии для прохождения службы на север отправили несколько человек, в числе которых были я и Деян. Что о нем могу сказать? Толковый парень. Кстати, он был одним из тех, кто так и не поверил в то, что я ничего не знала о намерениях своего жениха. Думаю, он и сейчас относится ко мне с неприязнью, если не хуже.
  - Звучит не очень оптимистично.
  - Ты лучше скажи, что это за намек такой насчет того, что с тебя хватит одной неприятности? Говоря откровенно, у меня сложилось впечатление, что тебя из столицы прислали сюда, приглядывать за мной, как результат какой-то провинности с твоей стороны. Я права? Кстати, я знаю твое имя - Вячеслав. А дальше?
  - Женское любопытство неистребимо.
  - Неужели так трудно ответить?
  - Почему же, нетрудно, просто мне не хочется говорить на эту тему.
  - Тогда скажи, в чем таком ты провинился, раз тебя из столицы прислали сюда?
  - Да, тут мне хвастаться нечем. Если коротко... Я, скажем так, из достаточно знатной семьи, хотя там тоже все не так просто. В целом у меня в жизни все складывалось неплохо, да и служба удалась. Казалось, живи и радуйся, но судьба может подкинуть такое, что хоть за голову хватайся. В общем, однажды в нашу столицу приехал некий аристократ-иноземец, и, судя по той роскоши, которой он себя окружил, с деньгами у него проблем не было. Кстати, он посетил нашу страну не один - с ним приехала его дочь. Надо сказать, она была очаровательным созданием, веселым, милым, непосредственным, наивным... Многие из наших ловеласов просто пали к ее ногам, и я оказался в их числе. Больше того - через какое-то время я был полностью ею очарован, можно сказать, потерял голову, и стал всерьез подумывать о том, что мне пора расстаться с холостой жизнью и сделать предложение прекрасной Лейнеси. Я заказал изготовить для нее перстень с бриллиантами, и поторапливал ювелира с его изготовлением - Лейнеси нравилась многим, и я опасался, как бы меня не опередил более шустрый соперник. Впрочем, красавица не раз давала мне понять, что она ценит меня выше всех своих остальных поклонников.
  Вячко замолчал, и я его не перебивала, и после небольшой паузы он заговорил вновь:
  - Я не сказал тебе, что служил в армии, мои солдаты были опытные и хорошо вымуштрованы, так что нам доверяли охрану, скажем так, самых ценных объектов, в том числе даже подвалы, где хранилась государственная казна. Однако в тот день, вернее, в вечер, меня и моих подчиненных направили в хранилище, куда поступает золото с приисков. Это, скорее, хорошо охраняемый склад, куда в тот день пришло большое количество самородков и золотого песка, и одновременно с этим поступили алмазы с северных рудников, причем партия камней была немалой. Беда в том, что все это добро было зачислено на склады вечером, и мне нужно было охранять ценности до утра, а там я бы передал их в другие руки. Ну, мои солдаты уже привычно заняли свои места, все шло своим чередом.
  Вот, где-то через два часа после полуночи, напротив входа в склад остановилась карета, в дверь стали стучать и я услышал голос Лейнеси. Она плакала и просила меня впустить ее - мол, стряслась страшная беда... Надо сказать, что на территорию склада вход только один, и он зарыт массивной железной дверью, и просто так внутрь никак не проникнуть. У меня был строгий приказ: до рассвета никого не пускать внутрь, да и потом, когда утром на склад придут казначеи с охраной, открыть дверь лишь тем, кто произнесет условную фразу. Все так, и я был намерен выполнить приказ, но плачущая за дверями Лейнеси, которая к тому же твердила, что некто убил ее отца и вот-вот настигнет ее...
  - И ты открыл дверь.
  - Приоткрыл, но этого оказалось вполне достаточно, потому как Лейнеси тут же шагнула в сторону, а в дверях появились крепкие мужчины, одетые в черное. Дальше все было просто: они распахнули дверь, появились еще мужчины, но и мои парни не дремали. Схватка была жесткой, из десяти нападавших пять человек были убиты, трое ранены, двое сумели сбежать. Лейнеси в горячке боя тоже исчезла бесследно. Среди моих людей также были убитые и раненые... Позже, в ходе следствия, выяснилось, что тот самый аристократ - он, и верно, происходит из знатного рода, но относится к числу тех, кого называют паршивой овцой в семье и никто из родных с ним не желает иметь дело. Оказалось, что Лейнеси ему не дочь, а сердечная подруга, и они частенько проворачивают самые разные махинации с криминальным уклоном, да и связи в воровском мире у них неплохие. Кстати, вся та роскошь, в которой они жили - за нее пока что не было заплачено ровным счетом ничего, кредиторы ждали обещанных денег, и в последнее время все более настойчиво требовали оплаты, так что весь этот мыльный пузырь мнимого богатства должен был вот-вот лопнуть. Ну, а когда парочка узнала по своим каналам, что в столицу привезли большую партию золота с приисков и необработанные алмазы, и что все это богатство будут охранять мои люди - тогда и было решено сорвать немалый куш, после чего пуститься в бега. Ну, им к такому не привыкать.
  - Что было дальше?
  - После случившегося криминальный мир столицы неплохо прошерстили, чтоб выяснить, откуда шла утечка сообщений о поступившем золоте. Так называемого папашу-аристократа (несмотря на его знатный род) отправили на каторгу (его семья, кстати, и не думала вступаться за своего многогрешного родича), а Лейнеси сумела улизнуть. Как позже выяснилось, в свое время поклонники надарили ей столько дорогих украшений, что бедствовать она точно не будет. Что касается меня...
  Вячко помолчал, а потом продолжил:
  - Было решено не предавать эту историю большой огласке, хотя о ней все же поговаривали. Мне, конечно, попало должным образом, и, как я считаю, вполне заслужено - я же не выполнил приказ. И под арестом пришлось посидеть, и под следствием... Думал, что разжалуют, но каким-то чудом обошлось. Моих солдат передали другому офицеру, а сам я был отправлен сюда - как дали понять, пока все постепенно не утрясется и не забудется.
  Ну, то, что Вячко что-то недоговаривает - это мне понятно, но раз не хочет говорить, то настаивать я не буду.
  - Знаешь, я могу понять тебя... - мне пришлось подбирать слова. - Но в прошлом уже ничего не изменишь, а потому давай думать о настоящем. У нас с тобой есть задание, и потому надо снова идти в Святую инквизицию.
  - Вот от кого я бы хотел держаться подальше!
  - Не ты один. Я, знаешь ли, тоже успела у них побывать на допросах, и у меня об этом остались далеко не самые лучшие воспоминания, но это дело прошлое. А сейчас нам нужен брат Донат - как я понимаю, именно он занимается этим делом.
  К счастью, брат Донат оказался на месте, и выслушал мою просьбу с невозмутимым выражением на лице.
  - Значит, вы желаете видеть тех отступников от веры?
  - Да. Мне надо бы у них кое-что выяснить.
  - Не думаю, что с этим вы справитесь лучше, чем Святая инквизиция.
  - И все же я настаиваю.
  - Не вижу смысла возражать, тем более что мне дано указание помогать вам по мере своих сил... - брат Донат чуть откинулся в кресле. - Итак, вы желаете видеть трех задержанных. Не возражаю. Больше того: я знал, что вы придете ко мне по этому вопросу, и потому заранее отдал распоряжения. Брат Варак вас проводит.
  - Спасибо.
  Не думаю, что посещение застенков Святой инквизиции хоть кому-то может доставить удовольствие. Лично мне хочется убраться отсюда поскорей, хотя ранее я вынуждена была посещать это место пару раз, и каждый раз более не желала сюда возвращаться. Ничего не поделаешь, приходится снова спускаться в эти подвалы.
  В сопровождении двух монахов мы шли по длинному коридору, и остановились подле одной из дверей, после чего высокий монах загремел ключами.
  - Вам сюда.
  Узкая камера, в которой на охапке грязной соломы, брошенной в углу, лежит человек. Когда я приблизилась к нему, то поняла, что во время допросов святые братья с ним не церемонились. Стоило мне склониться над ним, как я поняла очевидное... Жаль.
  - Этот человек мертв... - повернулась я к святым братьям. Вместо ответа брат Варак подошел к лежащему человеку, приложил руку к его шее, после чего повернулся к нам.
  - Его душа уже покинула это бренное тело.
  - Я вижу...
  Снова идем по коридору, и вновь останавливаемся возле одной из дверей. Человек средних лет, который сидит в этой камере, к счастью, жив, и при виде нас только что не упал на колени, а слезы так и потекли по его изможденному лицу.
  - Милости прошу и прощения! Поверьте, я раскаиваюсь во всех своих грехах!
  Судя по виду мужчины, ему, и верно, здесь пришлось несладко, но он, как видно, на допросах не молчал, а потому особо не пострадал от рук инквизиторов.
  - Протяните мне свои руки... - произнесла я.
  - Зачем?
  - Делайте, что вам говорят.
  Так, а ты, приятель, в свое время неплохо подлечил себя на здоровье чужих людей, а потом и вовсе вошел во вкус, жить не мог без того, чтоб не добавить себе здоровья лишний раз. Разбираться в том, когда и у кого ты брал счастье и удачу, сейчас нет ни смысла, ни возможности. И никаких посредников ты не знаешь - просто во время допросов соглашался со всем, о чем тебя спрашивали, надеясь выбрать удобный момент и удрать. Конечно, никто из нас не заслужил находиться в этом темном и мрачном подвале, но почему-то жалеть этого человека мне не хочется.
  - Идем дальше... - я направилась к дверям, а вслед мне неслось:
  - Вытащите меня отсюда! Молююю...
  Не обращая внимания на истошные крики мужчины, мы шли дальше по коридору, и остановились возле еще одних дверей. Монах в очередной раз открыл дверь, и я увидела привычную картину - охапка соломы в углу, с которой при виде нас поднимается немолодой мужчина. Этого тоже инквизиторы не особо потрепали, и, главное, руки у него целы.
  - Протяните ко мне руки...
  - Не понял...
  - Я, кажется, выразилась достаточно ясно. Делайте, что вам говорят...
  Поколебавшись, мужчина неохотно протянул ко мне свои руки. Честно говоря, я не ожидала узнать что-то необычное, но все оказалось иначе. Так, а это что? Ого, не ожидала... А тут... Да не может этого быть!..
  Кажется, по моему растерянному взгляду мужчина понял - мне что-то стало известно, и он кинулся ко мне, стараясь вцепиться пальцами в мое горло. И откуда только силы у человека взялись? Я, если честно, даже растерялась, но мои спутники были куда более собраны и внимательны, и враз оттащили от меня мужчину, заломив ему руки за спину.
  - В чем дело?.. - рявкнул Вячко. - Что случилось?
  - Уходим... - просипела я - нападавший все же успел сдавить мне горло с немалой силой. - И я с тобой не прощаюсь... - бросила я мужчине перед уходом. Вслед мне полетела площадная брань, но мне было не до того, чтоб обращать на нее хоть какое-то внимание.
  Одно из двух: или я что-то неправильно поняла, или Ядвига все еще жива... Нет, я, скорей всего что-то напутала! А может, я все же не ошиблась?.. Не знаю...
  
  Глава 22
  
  - Госпожа Изок, уверяю вас, что такого быть не может... - отец Илия перебирал четки. - Вы ошиблись.
  - Никакой ошибки нет... - покачала я головой. - Хотя стоит признаться, что в первый момент мне самой показалось, будто я что-то неверно поняла, но посмотрев внимательней, осознала, что я, увы, не ошиблась. Ядвига жива.
  - Прошу прощенья, но это чушь... - подал голос отец Савва. С этим невысоким инквизитором, холодный взгляд которого многих вгонял в дрожь, я ранее уже была знакома - именно он командовал церковниками в тот день, когда они пытались арестовывать Ядвигу. Правда, тогда все закончилось огромным костром - сгорел дом, в котором находилась старая колдунья со своими учениками. - Вернее, полная чушь. Я знаю, как вы, госпожа Изок, умеете читать по рукам, и мне известно, что в этом э-э... сомнительном искусстве вы считаетесь едва ли не лучшей в нашей стране, но, тем не менее, в этот раз вы что-то напутали.
  В этих словах, произнесенных вежливо-бесстрастным голосом, мне послышалась легкая насмешка - мол, даже ваши будто бы великие таланты (которые явно даны грешной особе кем-то не от мира сего) могут давать сбой. Что ж, бывает, да и что взять с той, которая якшается с далеко не самыми светлыми силами, и кого поневоле приходиться терпеть рядом с собой, хотя этим нечестивцам куда больше подошли бы тюремные стены, долгое покаяние и крепкий замок...
  Если честно, то слова отца Саввы меня несколько разозлили. Чего уж там скрывать: еще в школе магии учителя отмечали, насколько легко мне удается узнать о здоровье и состоянии человека всего лишь по его рукам. Именно тогда, по совету педагогов, я и стала развивать эти свои способности, так что к концу обучения наши наставники (причем все, без исключения), признавали, что лучшего диагноста по рукам они не встречали уже давно. Сейчас же, после того, как уже несколько лет я ежедневно принимала посетителей в лавочке Мей, у меня получается почти сразу же легко просчитывать и просматривать людей. Чего уж там скрывать: подобное дано далеко не каждому. Я могла ошибиться в вопросе о Ядвиге? Бесспорно, такое может произойти, ведь я, как любой человек, в состоянии допустить промах, только вот вероятность подобного очень и очень мала.
  Хотелось вспылить, и сказать кое-что от души этим твердолобым святошам, но так поступать ни в коем случае нельзя - разговор закончится сразу же. Что ж, придется как-то по-иному доказывать свою правоту.
  - Отец Савва, давайте вспомним тот день... - предложила я.
  - Зачем?
  - Просто восстановим события.
  - Вы что, мне не доверяете?.. - инквизитор потемнел лицом. - Или в чем-то подозреваете?
  - Ни в коем случае!.. - я только что не замахала руками. - У меня и в голове ничего подобного не было! Просто мне бы хотелось вспомнить события того дня, вдруг я что-то упустила, или у меня в памяти что-либо стерлось.
  - Ну, если вы считаете, что в этом есть необходимость... - отец Илия перебирал в руках четки. Конечно, прошло уже немало времени, но...
  - Не сомневайтесь, я все хорошо помню... - холодно произнес отец Савва, окидывая меня даже не холодным, а ледяным взглядом. - И на память не жалуюсь.
  - Прекрасно... - кивнула я головой. - Итак, мы, то есть я хотела сказать, отряд, под руководством отца Саввы - мы прибыли на место (жилище Ядвиги находилось на отшибе, вдали от людского жилья), и как можно незаметней постарались подойти к тому дому в лесу, где жила Ядвига со своими учениками.
  - Там было не просто жилище колдуньи - там вплотную стояли три дома.
  - Верно. В нашем отряде находилось чуть ли не три десятка человек, но мы старались идти незаметно, а у Ядвиги, как позже выяснилось, кое-где на местности были поставлены сигнальные маячки, так что скрытно добраться до места у нас не вышло. Тем не менее, отряд сумел не только окружить сам дом, но и задержать кое-кого из тех, кто находился подле дома Ядвиги.
  - Они не только находились подле дома... - холодно уточнил отец Савва. - Они решили, что сумеют расправиться с нами, только вот те святые братья, что пришли в это средоточие колдовства, беззакония и порока - они были должным образом подготовлены для борьбы с темными силами, и сумели дать должный отпор тем, кто вздумал вступить с ними в схватку.
  - А еще в некотором роде нам повезло и в другом, хотя это еще сказать... - я невольно поморщилась от неприятных воспоминаний. - Для Ядвиги наше появление произошло, если можно так выразиться, в самый неподходящий момент для нее. Сама колдунья тогда была хм... несколько занята - занималась весьма грязным делом, или, называя вещи своими именами, творила черную мессу с жертвоприношением младенцев, а это дело такое, что отрываться от него нельзя. В таких делах одна ошибка - и последствия могут быть непредсказуемы...
  - Вам виднее... - не удержался от укола отец Савва.
  - У меня знания только теоретические... - я с трудом удержалась, чтоб не сказать достопочтенному инквизитору что-то резкое. - Чтоб побеждать врага, надо знать его оружие.
  - Не отклоняйтесь от темы... - вмешался отец Илия.
  - Войти в дом у нас не получилось - ученики и охранники Ядвиги применили против нас не только оружие, но и свои познания в темном колдовстве. К сожалению, насчет схватки особых подробностей я сказать не могу - меня с двумя святыми братьями отправили к тому месту, где, как нам было известно, находился потайной выход из дома...
  Говоря откровенно, я уже тогда поняла, что отец Савва мне не доверяет, и потому постарался убрать меня подальше. Похоже, инквизитор опасался, как бы я не встала на сторону колдуньи - не просто же так те два святых брата, что пошли со мной, глаз с меня не спускали. Ладно, не будем отвлекаться...
  - То неширокое отверстие на невысоком холмике в чаще было тщательно замаскировано ветками... - продолжала я. - Такие небольшие завалы из старых обломавшихся веток частенько встречаются в лесу, так что если не знать, что там находится выход из подземного хода, то сторонний человек ни за что об этом не догадаться. Была велика вероятность того, что Ядвига с подручными попытается уйти этим самым подземным ходом, так что мы плотно забили отверстие хворостом и сырым мхом, после чего подпалили его...
  - Это все, разумеется, интересно... - перебил меня отец Илия. - Но меня интересует Ядвига. Вы же видели ее мертвой?
  - Лично я? Ну, как сказать...
  - Поясните.
  - Видите ли, мы провели у подземного хода немало времени. Более того: даже когда все было закончено, и удушливый дым от пожара более-менее рассеялся, один из святых братьев, что были со мной, пробрался подземным ходом к сгоревшему дому Ядвиги. Помнится, бедняга чуть не задохнулся там от оставшегося дыма и вони... К счастью, никого из людей в том лазе он не обнаружил. Позже, из допросов двух выживших учеников колдуньи стало известно, что Ядвига вначале собиралась сбежать этим самым подземным ходом, но оказалось, что там все уже заполнено дымом. Ведьма поняла, что путь побега для нее в том месте уже перекрыт, и потому осталась в горящем доме. Теперь что касается конкретного ответа на ваш вопрос: я увидела Ядвигу уже после того, как дом догорел, и тела тех, кто там оставался во время пожара, вытаскивали и складывали на лужайке. Тогда-то мне и сообщили, что одно из этих обгорелых тел - Ядвига, но близко к ней я не подошла, вернее, меня к телам не подпустили - как было сказано, в этом нет надобности, а потому мне пришлось рассматривать происходящее на некотором расстоянии. Ну, что могу сказать об увиденном? Полностью обгорелые тела, без волос, почти без одежды... Весьма малоприятное зрелище, надо сказать.
  - Это кому как... - чуть усмехнулся отец Савва. - Лично мне вид поверженного врага доставляет радость.
  - В огне сгорает многое, в том числе и колдовство, иначе Святая инквизиция не устраивала бы аутодафе таким грешникам... - отец Илия посмотрел на отца Савву. - Помнится, в своей докладной записке вы отметили, что опознали Ядвигу по тем украшениям, что всегда были на ней.
  - Совершенно верно... - кивнул головой тот. - В числе прочих из развалин дома вынесли четыре женских тела, причем лица у всех обгорели настолько, что идентифицировать кого-либо с полной точностью оказалось невозможно. Ядвигу опознали по украшениям, которые она всегда носила: золотое кольцо на пальце с большим черным камнем, серьги в ушах в виде змей, на шее цепочка с черным камнем в золотой оправе... Все это находилось на одном из тел. Как мне сказали, еще при Ядвиге должна была находиться большая заколка в форме ящерицы, которую колдунья носила в волосах, но позже эту самую заколку отыскали в развалинах дома - волосы у всех погибших сгорели, так что заколка упала на землю...
  Отец Савва на несколько мгновений умолк, а затем продолжил:
  - Понятно, как я стал действовать дальше. К сожалению, у нас были погибшие и раненые, так что я послал нескольких человек в ближайшую деревню с приказом, чтоб староста прислал сюда пару десятков человек. Когда те прибыли, я велел им рубить дрова и складывать их на месте сгоревшего дома в огромную кучу, после чего на нее затащили тела погибших нечестивцев и вновь запалили костер. Мне хотелось, чтоб на том месте не осталось ничего, кроме огромного кострища. Так и случилось - костер горел не переставая, в огонь постоянно кидали дрова, потому как человеческие тела сгорают долго... В общем, все закончили только к рассвету, когда от тел не осталось ровным счетом ничего. Потом крестьяне закидали землей потухшее кострище, взяли носилки с больными и ранеными, и мы отправились в обратный путь. Вот и все. Сами понимаете, от Ядвиги не осталось ничего. А чтоб вы, госпожа Изок, окончательно уяснили свое ошибочное предположение, то должен сказать вам следующее: перед тем, как отправить тело Ядвиги на костер, я велел вбить в ее сердце осиновый кол, что и было сделано на моих глазах. Впрочем, вы тоже там присутствовали, и видели все своими глазами.
  Инквизитор все сказал правильно, однако не упомянул о том, что тогда мне дали понять - вам, госпожа, лучше близко не подходить к мертвым телам еретиков, держитесь от них на расстоянии, что я и сделала. Мне уже тогда стало понятно, что хотя мне и доверяют, но не полностью, а потому я занялась привычным мне делом - стала лечить тех Божьих слуг, которые пострадали в схватке с приспешниками Ядвиги.
  - Да, вы правы, все так и было... - кивнула я головой. - Но все же... Простите, но я не верю, что могла допустить подобный промах! Вопреки всему я уверена, что Ядвига жива, хотя не могу взять в толк, как такое могло произойти.
  - Мы все ошибаемся, только Господь без греха... - кажется, отца Савву всерьез раздражало мое упрямство.
  - Когда отряд окружил дом Ядвиги, она творила черную мессу. Узнали, кто был заказчиком?
  - К сожалению, нет.
  - Скажите, а те украшения, что были у Ядвиги... Они где?.. - спросила я.
  - Как и положено, я их забрал, и когда вернулся в Ронсток, сдал в хранилище.
  То, что подвалы Святой инквизиции достаточно глубокие, и что там можно спрятать (вернее, уже спрятано) много чего запретного и тайного - это известно всем. Помнится, учителя в школе магии несколько раз упоминали о том, что там хранится немало уникальных артефактов, в том числе древние свитки и книги, только святоши никому не дадут на них даже посмотреть. Конечно, наиболее ценное отправляют в главное здание Святой инквизиции, которое находится в столице, но и на периферии остается много чего из того, что другим видеть не следует, и о чем им знать не стоит.
  - Могу я посмотреть на эти... вещицы?
  - С какой целью?.. - поинтересовался отец Илия.
  - Для того, чтоб окончательно разрешить свои сомнения.
  - Госпожа Изок, если вам мало моих слов, то еще раз постарайтесь вспомнить то, что в тот день видели ваши глаза... - кажется, отца Савву стала серьез раздражать моя настойчивость. - Или вы даже себе не доверяете?
  - И все же я настаиваю.
  - Да, бесы тщеславия сильны... - чуть скривился инквизитор. - Вы никак не желаете признавать свою ошибку.
  - Что ж, госпожа Изок, если вы так настаиваете... - произнес отец Илия после паузы. - Я прикажу принести сюда эти вещи. Думаю, вы понимаете, что я иду вам навстречу только ради того, чтоб развеять все ваши сомнения и окончательно прояснить этот достаточно неприятный вопрос.
  Спустя час в кабинете отца Илии появился немолодой мужчина в монашеской рясе, и в его руках была небольшая деревянная шкатулка. Я поняла, что передо мной находится один из тех немногих монахов, облеченных высочайшим доверием, в ведении которых находятся те вещи, что хранятся в наиболее охраняемых подвалах Святой инквизиции. Вот и сейчас монах поставил шкатулку на стол перед отцом Илией, а сам отошел в сторону, не сводя глаз со шкатулки.
  - Отец Савва, посмотрите и подтвердите, что именно эти вещи вы сняли с тела мертвой колдуньи... - произнес отец Илия. Похоже, опознание решено провести по всем правилам.
  В свою очередь отец Савва взял шкатулку, открыл ее, бросил мимолетный взгляд на ее содержимое и вновь поставил шкатулку на место.
  - Да, это именно те... изделия, пережившие пожар, которые были сняты с тела погибшей колдуньи.
  - Что ж, госпожа Изок... - обратился ко мне отец Илия. - Вы просили дать вам возможность посмотреть на эти украшения - и вот они перед вами.
  - Спасибо... - я подошла к столу. Так, посмотрим, что там есть. Ну конечно, здесь золото, и заметно, что в свое время над их изготовлением трудились хорошие мастера. Впрочем, уже с первого взгляда понятно, что эти вещи пережили пожар: мало того, что они немного помяты, потеряли первоначальную форму, так на них все еще кое-где осталась копоть - похоже, чисткой этих изделий никто не заморачивался. Что ж, это даже лучше.
  Первой достала погнутую заколку в форме ящерицы. От нее почти не веет волшбой, что неудивительно - заколка не просто побывала в пожаре, но даже чуть оплавилась. В глазках ящерицы когда-то явно были вставлены дорогие камешки, но сейчас их там уже нет. Подержала заколку в ладонях и со вздохом отложила ее в сторону - да, огонь, и верно, уничтожает все, в том числе и колдовство, во всяком случае, здесь я мало что могу рассмотреть.
  Черный камень на золотом перстне оказался расколот, да и сам перстень немного помят. Перстень тоже побывал в огне, но, тем не менее, я чувствовала на расколотом камне следы Ядвиги, но и только. То же самое можно сказать и о серьгах: то, что они ранее принадлежали Ядвиге - в этом сомнений нет, но огонь и здесь сделал свое дело.
  Оставался обрамленный в золото черный камень на цепочке. Он тоже прошел сквозь огонь, но, тем не менее, кое-что в нем прочесть можно, только вот то, что я там вижу, мне не совсем понятно. Надо бы разобраться, в чем тут дело...
  - Ну, что скажете?.. - отец Илия прервал затянувшуюся паузу.
  - То, что эти вещи принадлежали Ядвиге - это бесспорно. Украшения побывали в огне, а он, как известно, уничтожает и память, которая с годами закладывается в вещах их владельцем. Это утверждение в полной мере относится и к тем предметам, что находились в этой шкатулке. Однако я все же попробую хоть что-то выяснить...
  - По-моему, тут и так все ясно... - хмыкнул отец Савва. - Мне кажется, вам пора вернуть эти нечистые ценности назад в шкатулку. Им самое место храниться там, где их больше никто и никогда не увидит.
  - Дайте мне еще немного времени...
  Так, если не получается считать сведения с каждого предмета, то попробуем по-другому. Я взяла в одну ладонь все украшения Ядвиги, накрыла их другой ладонью. Теперь все эти вещи вместе, ранее они принадлежали одному человеку, а потому, собранные вместе, должны хоть немного, но сработать. Так, хоть и медленно, но цепочка выстраивается. Ага, вот еще, и тут тоже... Все очень слабо, едва чувствуется, но, тем не менее, прочесть кое-что все же можно...
  - Могу узнать, долго ли мы еще будем наблюдать за этим представлением?.. - послышался ехидный голос отца Саввы. - У меня есть дела, от которых я вынужден был оторваться, и мне бы хотелось как можно быстрей к ним вернуться.
  - Госпожа Изок, вы хотите нам что-либо сказать?.. - поинтересовался отец Илия.
  - Да, хочу... - вздохнула я. - Так вот, мое предположение оказалось верным: Ядвига жива, как бы вы в том не сомневались. Не верите? Напрасно. Более того: не удивлюсь, если окажется, что сейчас она находится сравнительно недалеко от этих мест.
  - Да как такое возможно?!
  - Не знаю, но от своих слов я не отказываюсь, готова подтвердить их даже под присягой.
  - Вы только что слышали, что говорил отец Савва, и его слова вы не ставили под сомнение... - нахмурился отец Илия. - С чего вдруг вы противоречите себе, и утверждаете, что Ядвига будто бы жива?
  - Я тоже пока не могу понять, как могло произойти подобное, то, что старая ведьма до сих пор жива, но всему этому должно быть логическое пояснение... - устало произнесла я, складывая золотые украшения в шкатулку. - Тот мужчина, который напал на меня, когда понял, что я кое-что выяснила о нем, вернее, о том, что он знает Ядвигу... Кстати, как его задержали?
  - Госпожа Изок, не вы одна знаете хм... темные науки... чуть поморщился отец Илия. - Я уже упоминал вам о тех двух магах, Возгаре и Деяне, что помогают Святой инквизиции в поисках и задержании нечестивцев и еретиков. Его задержание - это дело их рук.
  - Я поняла. Поверьте, тот человек, которого задержали эти двое - он умалчивает об очень многом, в том числе и о Ядвиге.
  Воцарилось молчание, затем отец Илия произнес:
  - Отец Савва, в свете утверждений госпожи Изок, прошу вас заняться этим делом, и, разумеется, держите меня в курсе вашего расследования. Что же касается вас, госпожа Изок, то вы пока свободны. Прошу вас отправиться в вашу комнату на постоялом дворе, но временно ее не покидать - вы можете понадобиться.
  - Да, конечно...
  Когда мы шли по улице, Вячко чуть усмехнулся
  - Я уже стал опасаться, что тебя объявят шарлатанкой.
  - Меня бы это не удивило - все к тому шло.
  - Если ты права в своих предположениях...
  - Я права.
  - Тогда как подобное могло произойти? Я имею в виду Ядвигу. Все же видели, что она мертва, в том числе это видела и ты.
  - Как именно она погибла, кто был с ней в то время - при этом никто из священников не присутствовал. Все лицезрели только обгорелое тело.
  - Которое позже было сожжено. Надеюсь, ты не станешь утверждать, что старая ведьма возродилась из огня, как феникс из пепла?
  - Думаю, все куда прозаичней.
  - То есть?
  - Понятно, что тут не обошлось без посторонней помощи.
  - Да откуда ей взяться, этой самой помощи, если все события проходили на ваших глазах?
  - На этот вопрос ответить не могу - просто не знаю, что сказать. Однако что-то все же случилось, то, чего никто не заметил.
  - И все же твои слова против того, что видел отец Савва и все остальные...
  - Я все понимаю, и поэтому мне остается только ждать. Если правда то, что я слышала об отце Савве и методах его дознания, весьма далеких от гуманизма и любви к ближнему, то он вытряхнет из того задержанного мужчины все, что ему известно. Или почти все.
  Так и оказалось. На следующее утро нас вновь позвали пред светлые очи отца Илии. Как оказалось, отец Савва не терял времени понапрасну и, если можно так выразиться, со всем пылом принялся исполнять порученное ему дело. Опуская подробности, можно сказать так: этот человек, который пытался придушить меня в камере - он, и верно, знал очень многое, пусть и не все.
  Как оказалось, в свое время этот простой деревенский мужчина тоже пошел в ученики к Ядвиге (вернее, это она в свое время выбрала его для обучения - разглядела в нем немалые таланты). Правда, учеба шла медленно, зато основательно, да и колдунья не торопилась, учеников себе подбирала умело. Знали об этом жители деревни? Конечно, такое не утаить, но молчали, придерживаясь правила "моя хата с краю, ничего не знаю". Мужчина, и еще два молодых парня (которые тоже были родом из той деревни, что находилась неподалеку от дома Ядвиги) стали верными последователями и учениками колдуньи, и так получилось, что в тот день, когда пришли церковники, чтоб арестовать Ядвигу - так вышло, что вся троица осталась дома, в деревне. Они, конечно, сделали попытку пробраться к Ядвиге, но церковников было слишком много, и все они были настороже. К тому же деревенскому старосте заранее было сказано, чтоб сообщил здешним жителям следующее: на какое-то время всем строго-настрого запрещено покидать свои дома, и уж тем более им не следует выходить за околицу, а иначе пусть пеняют на себя.
   Спустя несколько часов в деревню вновь пришли церковники и велели взрослым мужчинам идти за ними, и уже там, на месте, ученики оценили размер постигшей катастрофы: дом Ядвиги сгорел, и почти все, кто в то время находился с ней, погибли... Пока деревенские жители рубили дрова и таскали их в огромную кучу, трое учеников Ядвиги сумели рассмотреть погибших и через какое-то время с удивлением осознали, что та женщина, которую считают Ядвигой, на самом деле Тарла, ее верная помощница. Только позже им стало известно, что когда загорелся дом, и стало ясно, что со спасением могут быть немалые сложности, Ядвига сняла с себя украшения, и велела Тарле надеть их на себя. Для чего это было сделано? Просто Ядвига рассчитывала, что Тарлу примут за нее, тем более что они были одного роста, да и телосложением схожи, а сама Ядвига все же рассчитывала ускользнуть.
  Более того: это кажется невероятным, но через какое-то время мужчины с великим удивлением смогли уловить, что у Ядвиги (вернее, в ее изуродованном и обгоревшем теле) все еще теплится жизнь, хотя это была всего лишь слабая искра, которая могла угаснуть в любой миг. Как именно они это поняли? Просто уж очень сильной была связь между ведьмой и ее учениками. Первая растерянность быстро сменилась осознанием того, что Ядвигу надо спасать, пока не стало совсем поздно, и потому был разработан простой и дерзкий план, но мужчины понимали, что даже малейшая ошибка тут недопустима.
  Тем временем люди по-прежнему рубили дрова и приносили их в сгоревший дом, складывая в огромную кучу, однако это дело несколько затянулось, и только в сумерках было велено затаскивать тела мертвых на эту огромную кучу. Когда же двое из учеников Ядвиги взяли ее тело и подтащили к куче дров - в этот момент раздался волчий вой, а в следующий миг на поляну из леса выскочили с пяток волков. Откуда они взялись? Просто к этому времени ученики колдуньи сумели призвать волков, находящихся в округе, и в нужный момент пригнали сюда этих серых хищников из леса. Естественно, что на короткое время все внимание было отвлечено на них, ведь зверей надо было прогнать с поляны, тем более что они попытались напасть на людей, однако ученикам Ядвиги хватило этих немногих секунд, чтоб сунуть безвольное тело колдуньи в лаз, вернее, в отверстие подземного хода, которое находилось неподалеку от кучи дров. К тому времени третий из их милой компании уже находился по ту сторону лаза, подхватил тело Ядвиги и потащил его по подземному ходу к выходу в лесу. Правда, позже, уже сидя у выхода, наружу выходить он не стал, потому как его и обожженное тело колдуньи могли увидеть, уж слишком много народу находилось неподалеку. Что ученик колдуньи делал все это время? Пытался передать какую-то часть своих сил Ядвиге. Как он это делал? Примерно так же, как подкидывают хворост в угасающий огонь...
  Тем временем, перенеся последние тела на гору дров, инквизиторы запалили огромный костер, чтоб сжечь тела грешников, но никому из святош даже в голову не пришло, что надо еще раз пересчитать тела убитых, или вновь проверить подземный ход. Также никто не заметил и то, что число крестьян на поляне уменьшилось на одного человека...
  На следующее утро, когда все было закончено, инквизиторы ушли, а с ними и все остальные, но мужчина все одно не решался выходить из потайного хода - боялся, что его увидят, и потому остался дожидаться товарищей, которые пришли через несколько часов и сообщили, что церковники наконец-то покинули их места. После этого мужчины перенесли Ядвигу вначале в небольшую лесную землянку, а еще через несколько дней - в шалаш на болотном островке. Все это время они занимались тем, что пытались не дать затихнуть слабому огоньку жизни Ядвиги, который становился все слабее. Однако мужчины прекрасно понимали, что их усилий недостаточно, и к тому же в деревне утаить что-то невозможно, и потому было решено отвезти ее в большой город, и выбор пал на Ронсток. Что ни говори, но в большом городе (особенно если там еще имеется и порт) можно спрятать очень и очень многое. Как Ядвигу перевезли в Ронсток, как ее там прятали, лечили и как все это время жили ее ученики - это отдельная история.
  А еще именно тогда мужчины начали понемногу красть у людей здоровье - это было необходимо для того, чтоб вернуть Ядвигу к жизни, потому как сил учеников для подобного было недостаточно. Дело шло крайне медленно, и постепенно ученики колдуньи стали привлекать к собиранию здоровья тех, кто умел это делать, то есть крадников. Разумеется, все это было не бесплатно - за свои услуги крадники получали хорошие деньги, так что постепенно в Ронсток некоторые крадники стали приезжать уже на заработки. Крадники не спрашивали, для кого они отбирают жизненные силы у других людей - в их среде этим интересоваться не принято, но деньги за свою гм... работу получали исправно. Тем не менее, выздоровление Ядвиги шло медленно - уж очень страшные повреждения получила колдунья, и надо было очень много сил, чтоб восстановиться. Наверное, именно поэтому первое время ученики Ядвиги вели себя крайне осторожно, но время шло, и постепенно они успокоились, перестали быть столь осмотрительны, тем более что колдунья поправлялась, и жизненных сил ей требовалось все больше и больше, так что приходилось привлекать новых и новых крадников. Именно поэтому, как бы ученики Ядвиги не старались сохранить все происходящее втайне, разрозненные сведения о невероятной активности крадников скрывать стало невозможно.
  Откуда на все это у учеников колдуньи взялись деньги? Ну, прежде всего, в доме Ядвиги было несколько ухоронок с деньгами, которые не отыскали церковники, но о которых знали ее ученики, а потом, уже в Ронстоке, когда Ядвига стала медленно выздоравливать, она сказала, у кого из ростовщиков хранятся ее деньги...
  Увы, но это было все, что удалось выяснить отцу Савве. Почему все? Просто для того, чтоб мужчина стал словоохотлив, подручные отца Саввы, скажем так, применили все свое мастерство, при этом несколько перестарались, и мужчина скончался в самый разгар допроса, оставив множество вопросов без ответа.
  - Так обстоят дела на сегодняшний момент... - подвел итог отец Илия. - Госпожа Изок, должен признать, то вы были правы в своих предположениях относительно той старой ведьмы. Впрочем, для моего тогдашнего недоверия были все основания.
  - Очень неприятно признать, что тогда, несколько лет назад, я допустил огромную ошибку... - такое впечатление, что отец Савва с трудом произносит эти слова. - Готов пойти на все, чтоб ее исправить.
  - Кстати, госпожа Изок, почему у вас не вызвали подозрения волки, которые внезапно выбежали из леса?.. - поинтересовался у меня отец Илия.
  - Дело в том, что я в тот момент занималась ранеными... - инквизитор умело перекинул на меня часть вины за случившееся, и возразить тут нечего. В этом святые братья себе не изменяют: судя по всему, теперь и я должна отвечать за случившееся наравне с ними, потому как, дескать, тоже немало проглядела. - И потом, такое вот одновременное появление большого количества зверей или змей - это что-то вроде призыва или ритуала, который колдуны ранее проводили...
  - Всем понятно, что надо искать Ядвигу... - продолжал отец Илия, оборвав меня на полуслове. - Если судить по словам того скончавшегося грешника, Ядвига почти полностью поправилась, и я сомневаюсь, что она будет сидеть тихо. Думаю, что она и ранее, когда более или менее пришла в себя - она уже тогда стала понемногу заниматься тем, что умеет, то есть колдовством. Положение осложняется еще и тем, что через несколько дней в наш город пожалует Правитель со своей семьей. Кстати, госпожа Изок, вам, наверное, известно, что ваш брат тоже прибудет вместе с Правителем.
  - Я об этом не знала... - мне только и оставалось, что покачать головой.
  - В любом случае мне бы очень хотелось, чтоб к тому времени, когда Правитель ступит на берег Ронстока, Ядвига уже была в цепях и под замком.
  - А этот мужчина, который умер... - начала я, но отец Савва меня перебил.
  - Он так и не назвал нам своего имени, и не сказал, где сейчас скрывается Ядвига. Я, разумеется, послал своих людей в ту деревню, откуда он родом - пусть хорошенько допросят всех родных и близких той троицы - может, отыщем какую-либо зацепку, но в любом случае ответ я получу через пару дней, не раньше, а время дорого. Еще мы задействовали всех наших осведомителей, но, сами понимаете, без точных данных искать человека в Ронстоке можно долго. Одни портовые склады и помещения чего стоят, все за короткое время не обыщешь, а спрятать там можно многое. К тому же Ядвига уже знает, что один из ее учеников пропал, так что сейчас она наверняка очень осторожна и, скорей всего, затаится.
  - Госпожа Изок, а что скажете вы?.. - обратился ко мне отец Илия.- Есть какие-то предложения по поиску старой ведьмы?
  - Что скажу? Есть одна мысль...Помните ту историю с зеленым платьем? В нее оказалась замешана госпожа Велимира, вдова полководца Лесового.
  - Разумеется, помню.
  - Я еще тогда упоминала, что порча, которая была наведена на платье, очень напоминает мне работу Ядвиги. Позже брат Донат произвел следствие по этому поводу, допрашивали и госпожу Велимиру. Что она сказала по этому поводу? Назвала имя мастера?
  - К сожалению, нет... - в голосе отца Илии проскользнуло раздражение. - Мы решили не применять при допросе более серьезные меры, и к тому же не хотелось из-за неразумной супруги наводить тень на светлое имя героического полководца Лесового...
  Меня так и подмывало спросить отца Илию, в какую сумму брату госпожи Велимиры, князю Годославу Гай-Окуневскому, обошлась такая милость Святой инквизиции. Ясно, что тут дело не только в заботе о светлом имени храброго полководца, все куда проще: князю, который является градоправителем Ронстока, никакие скандалы не нужны, а уж если станет известно, что сестра светлейшего князя обратилась за помощью к колдунье, чтоб та провела темный обряд, и этим делом вплотную занялась Святая инквизиция... Да тут никаких денег не жалко, лишь бы об этой истории никто не узнал!
  - То есть госпожа Велимира осталась без наказания?.. - не поняла я.
  - Не совсем так... - чуть откинулся в кресле отец Илия. - Ей было предложено всерьез подумать о том, чтоб провести остаток своих дней под сенью одного из женских монастырей. С прискорбием должен сказать, что госпожа Велимира всячески противилась подобному предложению.
  Ясно - эта женщина сделает все, лишь бы не оказаться запертой до конца своих дней в монастырской обители, и подобное мне не помешает хорошо запомнить.
  - Мне кажется, надо еще раз поговорить с госпожой Велимирой... - предложила я.
  - Можно попытаться, хотя вряд ли от этого разговора будет толк... - подосадовал отец Савва. - Да и самого разговора не будет. Дело в том, что несколько дней назад госпожа Велимира похоронила дочь, и сейчас находится в глубокой меланхолии. Она не желает никого видеть и не хочет ни с кем разговаривать.
  Значит, дочь госпожи Велимиры умерла... Конечно, девушку жаль, тем более что ради ее выздоровления мать пошл на многое, но тут уж ничего не поделаешь.
  - Тогда надо убедить князя, чтоб он поговорил со своей сестрой, и она откровенно рассказала ему обо всем, что нас интересует... - пожала я плечами. - Или же, как это ни досадно, вам придется взять вдову полководца Лесового для более жесткого допроса, и вот тогда уже князю Гай-Окуневскому придется долго объясняться с Правителем насчет поступков его сестры, и я очень сомневаюсь в том, что князь найдет понимание у Правителя.
  - Что ж можно попытаться... - согласился отец Илия. - Госпожа Изок, вы отправитесь к князю с братом Донатом - надеюсь, он сумеет найти нужные слова, чтоб достучаться до сердца князя.
  Через четверть часа мы с Вячко и братом Донатом уже сидели в карете, которая катилась к дому князя. Надо сказать, что к брату Донату я относилась с определенной долей симпатии, всегда считала его разумным и трезвомыслящим человеком, а такие качества были далеко не у каждого из святых братьев.
  - Брат Донат, может, я спрашиваю о том, о чем вы не станете говорить, но все же... Из слов отца Илии я поняла, что когда вы допрашивали госпожу Велимиру, она так и не сказала, кто именно навел порчу на то зеленое платье?
  - Увы... - покачал головой брат Донат. - Эта женщина - крепкий орешек. Конечно, у нас хватает мастеров раскалывать орехи самой разной твердости, но мне было велено действовать со всей деликатностью.
  - Не верю, что вы так ничего и не узнали.
  - Кое-что удалось выяснить из допросов ее слуг, но и только.
  Понятно, что инквизитор не горит желанием рассказывать мне то, что ему стало известно от слуг госпожи Велимиры - инквизиция старается без необходимости не знакомить кого-то со своими секретами, и тут уже не имеет значения, что нам сейчас придется действовать вместе. Брат Донат скажет мне лишь то, что сочтет нужным, а насчет всего остального будет держать рот на замке. Ох уж мне эти святые братья!..
  Дом князя Гай-Окуневского соответствовал его положению градоначальника. Конечно, это был не дворец, но огромное двухэтажное здание стояло среди ухоженного сада, просто-таки утопающего среди цветов и зелени. Ясно, что князь не бедствует, потому как на содержание такой красоты денег должно уходить ой как немало!
  Внутренняя отделка и обстановка дома тоже удивляла - среди такой роскоши чувствуешь себя несколько скованно. Чего стоит один паркет из красного дерева, которое привозят к нам из дальних стран. Позолота, дорогая мебель, ковры... Так поневоле и подумаешь о том, что у хозяина этого дома денег, похоже, куры не клюют. Судя по всему, правы те, кто намекает на то, что князюшка имеет побочный доход, причем весьма неплохой.
  - Доложите князю, что пришел отец Донат... - обратился инквизитор к слуге.
  - Князь занят.
  - Вы не расслышали то, что я сказал?.. - инквизитор говорил спокойно, но от звуков его голоса слуга явно струхнул. - Да, и скажите, что дело не терпит отлагательств.
  - Конечно!
  - Лихо вы с ним... - хмыкнул Вячко, глядя вслед слуге, который только что не бегом припустил от нас.
  - В таких домах, где все напоказ, кое-кого из обнаглевших слуг надо ставить на место. Похоже, дурной пример хозяина перенимает и обслуга.
  Я поняла, что имел в виду брат Донат. Слуга явно ждал, пока мы сунем ему монету покрупнее, чтоб он отправился докладывать о нас своему хозяину. Как видно, в этом доме не только хозяева, но и обслуга привыкла к побочному заработку.
   Не прошло и минуты, как слуга пришел и сообщил, что хозяин ждет гостей в своем кабинете. Я уже собралась идти, но брат Донат поднял руку.
  - Подождите меня здесь, я вначале переговорю наедине с господином градоначальником.
  - Да, разумеется.
  Глядя вслед брату Донату, я сказала:
  - Похоже, у Святой инквизиции есть свои методы давления на светлейшего князя, только вот нам о них знать не стоит.
  - Я тебе и без магии скажу, что это за методы... - усмехнулся Вячко. - Уже давно идут разговоры о том, что к рукам здешнего градоправителя стало прилипать слишком много денег. Да ты сама посмотри, какая тут роскошь вокруг! Сиятельный князь считает себя царем и богом в этом городе, без его разрешения не проворачивается ни одна крупная сделка, а ведь через порт идет огромное количество грузов! Уверен, что у Святой инквизиции на господина Гай-Окуневского накоплено немало сведений о его темных делишках, так что сейчас брат Донат выложит на стол градоправителя кое-какие бумаги, изучив которые, князь Годослав сделает все, чтоб его сестра ответила на все вопросы Святой инквизиции.
  - Нужно было прошлый раз довести дело до конца, а не останавливать расследование на середине.
  - Думаю, теперь инквизиторы и сами не рады, что согласились пойти навстречу просьбам князя и его гм... добровольному пожертвованию на благо церкви.
  - Думаешь, князь Годослав пойдет навстречу просьбе брата Доната?
  - Вопрос поставлен неверно... - усмехнулся Вячко. - Он сделает все, лишь бы Святая инквизиция и дальше молчала о грехах сиятельного князюшки, потому как, похоже, он крепко влип в неправедные делишки. Князь Годослав сам станет уговаривать сестру, чтоб та, как на исповеди, выложила нам все, что знает. Вопрос в том, сколько времени у брата Доната уйдет на то, чтоб прижать к стенке господина градоначальника. На мой взгляд, за пятнадцать минут он управится.
  - Ты что-то очень мало времени опускаешь.
  - А мне кажется, что даже много.
  Вячко оказался прав. Уже через десять минут брат Донат подходил к нам, и не один, а в сопровождении богато одетого мужчины средних лет. Понятно, что мы лицезрим пред собой князя Гай-Окуневского. Высокий, худощавый, с невыразительным лицом, на пальцах несколько золотых перстней с огромными камнями, и ясно, что это не подделка.
  - Князь, думаю, что этот молодой человек вам знаком... - брат Донат кивнул на Вячко.
  - Да, ранее нас как-то представили друг другу... - голос князя звучал спокойно.
  - А это госпожа Мира Изок... - продолжал брат Донат. - Ранее вы знакомы не были, но зато знаете ее брата.
  - Очень рад знакомству и очарован... - князь расплылся в улыбке, но его глаза смотрели холодно и оценивающе. - Много слышал о вас, причем хорошего, а еще я с огромным уважением отношусь к вашему достопочтенному брату.
  - Благодарю... - произнесла я, надеясь, что на этом обмен любезностями будет закончен.
  - Сейчас подадут экипаж, и мы отправимся к моей несчастной сестре... - продолжал князь.
  - А она разве не здесь?.. - удивилась я.
  - Нет. Несколько дней назад умерла ее дочь, а моя любимая племянница, и с того времени моя сестра предпочитает жить отдельно, и ее можно понять - бедняжке сейчас слишком тяжело находиться среди людей, и потому она желает тишины, покоя и одиночества. За городом у меня есть небольшой дом, где сейчас и находится моя сестра.
  Путь до загородного дома князя занял не более получаса, и когда мы вышли из кареты, то перед нами предстал белый двухэтажный дом, стоящий посреди ухоженного сада. Как же тут красиво, просто глаз не оторвать от фонтанов, увитых цветами арок и розовых кустов, но нам сейчас не до того, чтоб любоваться на все это великолепие.
  Когда мы зашли в дом, сопровождаемые поклонами слуг, князь обратился к брату Донату:
  - Вначале мне хотелось бы переговорить с сестрой наедине. Думаю, я сумею склонить ее к откровенности.
  - Будем надеяться, что у вас это получится.
  В этот раз ждать пришлось куда дольше, но через полчаса князь Годислав вышел к нам.
  - Моя сестра согласна ответить на ваши вопросы.
  Госпожа Велимира, одетая в черное, сидела в большом кресле, находящемся в полутемной комнате. Шторы на окнах были опущены, но сквозь них все равно пробивался солнечный свет. Женщина выглядела постаревшей, но ее взгляд, которым она окинула нас, просто-таки веял холодом.
  - Почему-то я знала, что ты снова придешь ко мне... - госпожа Велимира смотрела на меня.- Такие, как ты, не несут окружающим ничего, кроме зла.
  - А может, перейдем на "вы"?.. - предложила я. - Думаю, ваш брат уже рассказал о моем происхождении.
  - Люди благородного происхождения, что водятся с чернью, не заслуживают иного обращения... - сестра князя даже не пыталась скрыть презрение в своем голове. - Впрочем, в вашем роду всегда была червоточина, то бишь магия. Посмотри на свой внешний вид! Позор! Я могу понять Вячеслава, который стоит подле тебя, но ты...
  - Пожалуй, нам не стоит отвлекаться, перейдем сразу к делу... - я без приглашения села на небольшой диванчик. - Меня интересует, кто делал порчу на то зеленое платье.
  - А почему я должна отвечать на этот вопрос? Кстати, ранее я его уже слышала, и тогда же дала ответ на него. Могу повторить то, что уже сказала ранее: мне об этом ничего не известно.
  - Велимира... - начал князь Годослав, но та лишь отмахнулась - мол, не вмешивайся.
  - Хорошо, поговорим по-другому... - согласилась я. - До меня донеслись слухи, что Святая инквизиция настойчиво предлагает вам провести все годы вашей дальнейшей жизни в каком-либо из женских монастырей, причем церковники настроены достаточно решительно. Возможно, если вы ответите на наши вопросы, то Святая инквизиция более не станет настаивать на своих требованиях.
  - Вот даже как?
  - Присоединяюсь к словам госпожи Изок... - произнес брат Донат. - Если мы договоримся, то вопрос о монастыре отпадет сам собой.
  - Что ж, звучит неплохо... - чуть усмехнулась женщина. - Признаю: я вовсе не возражаю против подобного, и согласна честно ответить на ваши вопросы.
  - Значит, мы договорились?.. - поинтересовался брат Донат.
  - Да... - Велимира посмотрела на меня. - Начнем с того, Мира Изок, что я честно скажу - я тебя ненавижу! Если б могла - то стерла бы тебя, тварь, с лица земли. Жаль, не успела это сделать! Если бы не ты, то моя дочь была бы жива!
  - Госпожа Велимира!.. - резко произнес Вячко. - Я прошу вас выбирать выражения и думать о том, что вы говорите! Не забывайте, что вы являетесь вдовой великого полководца Лесового...
  - Вячеслав, не говорите чушь!.. - женщина оборвала Вячко. - Полководец Лесовой был тупым солдафоном, и хотя он выигрывал сражения, этого человека я с трудом выносила подле себя! Думаете, мне хотелось стать его женой? Еще чего! Мне нравился совсем другой человек, но наш Правитель отчего-то решил, что сын нищего мелкопоместного дворянчика, выбившийся в великие полководцы, подходит мне куда больше - дескать, ему нужна супруга древнего дворянского рода! Правда, меня никто не спросил, нужен ли мне этот неотесанный грубиян. Вся жизнь насмарку пошла! У меня была одна радость - дочь, но она родилась больной, но я все же на что-то надеялась. А муж... Да когда он погиб, я была вне себя от радости! Увы, но теперь у меня нет и дочери, и виновата в этом ты, тварь! Не прощу...
  - Может, все же перейдем к делу?.. - оборвала я излишне разошедшуюся женщину. - И не забывайте, что обещали честно отвечать на вопросы.
  - Отвечу, не сомневайся... - усмехнулась женщина.
  Почему-то я ей не верю...
  
  Глава 23
  
  - И что будем делать?.. - поинтересовался Вячко, когда мы покинули загородный дом князя Годослава.
  - Первым делом надо искать Чаславу, служанку госпожи Велимиры... - вздохнула я.
  - Это понятно... - отозвался брат Донат. - Знать бы еще, где она сейчас находится.
  Часлава - это старая и преданная служанка госпожи Велимиры, которая служит у нее уже много лет. Как утверждает госпожа Велимира, именно Часлава, жалея больную дочь своей хозяйки и искренне сочувствуя ей, как-то обратилась к Велимире - мол, я слышала, что в здешних краях есть такие колдуны, что могут излечить любую болезнь. Вначале хозяйка не обращала внимания на слова служанки - мало ли что люди болтают!, да и не хотелось связываться невесть с какими проходимцами!, но дочке становилось все хуже, и мать стала впадать в отчаяние. Как известно, утопающий хватается за соломинку, вот и госпожа Велимира, видя, как угасает дочь, в отчаянии готова была пойти на что угодно, лишь бы спасти ее. Дело кончилось тем, что после долгих колебаний, она все же велела служанке отыскать кудесника - кто знает, а вдруг он, и верно, поможет... Часлава каким-то образом сумела отыскать чародея, который утверждал, что ему подвластно излечение почти от всех болезней. Где служанка его нашла? Часлава уклонилась от прямого ответа, и хозяйка решила - лишние подробности ей знать ни к чему, и к тому же тут как нельзя более верна поговорка: меньше знаешь - крепче спишь. Конечно, госпожа Велимира догадывалась, что в разговорах о помощи и излечении подразумевается применение темной магии, но когда речь идет о жизни или смерти единственной дочери, то закрываешь глаза на многое. Как выглядел тот колдун, что делал обряд? Неизвестно, потому как переговоры с ним вела Часлава - госпожа Велимира сочла, что ей нет необходимости встречаться с колдунами. Сколько пришлось заплатить за темный обряд? Немало, но мастер хорошо знал свое дело, и свел на красивое зеленое платье болезнь дочери полковника Лесового. Правда, там было одно довольно-таки неприятное, но обязательное условие: для полного завершения обряда требовалось, чтоб это самое платье с наведенным негативом мать больного ребенка (или кто-либо из его ближайших родственников) должна сама продать его и получить от его продажи хоть какие-то деньги. Из ближайших родственников у госпожи Велимиры имелся только брат, Годослав, который является градоправителем Ронстока, и, естественно, ни о какой помощи с его стороны в этом случае не могло быть и речи, так что матери поневоле пришлось отправляться в ближайший город, чтоб избавиться от платья. Все прошло удачно, и очень скоро дочь госпожи Велимиры, ко всеобщему удивлению, пошла на поправку
  Казалось бы, все хорошо, можно радоваться, но через какое-то время девушка вновь слегла, причем ее состояние стало даже хуже, чем было до обряда. Часлава вновь отправилась к тому колдуну, который сводил болезнь на платье, но не нашла его - как ей сказали, он уехал по делам, и вернется через несколько дней. Оставалось только ждать, но его возвращение почему-то затягивалось, а затем к госпоже Велимире заявились церковники с неприятными расспросами, и она поняла, что им откуда-то стало известно об обряде, проведенном по ее просьбе, и отныне она находится под негласным наблюдением, а потому вновь пытаться связаться с колдуном слишком рискованно. Правда, Часлава все же постаралась еще раз встретиться с тем кудесником, но уже на пути к нему поняла, что за ней следят, так что ей поневоле пришлось отказаться от своих намерений.
  Сейчас госпожу Велимиру постигло огромное горе - ее дочь умерла. Часлава два дня назад ушла со двора и не вернулась. Куда она направилась и где находится сейчас - неизвестно. Так что хотите - верьте, хотите - нет, но дела обстоят именно так. В данный момент госпожа Велимира находится в самом настоящем глубоком унынии - дочь скончалась, верная служанка невесть куда пропала, брат занят своими служебными обязанностями, и до бед и горестей сестры ему нет дела. Да еще и вы, господа дознаватели, покоя мне не даете со своими расспросами...
  Все это время мне очень хотелось накрыть ладони госпожи Велимиры своими руками, и узнать, что происходит в действительности, только вот она, похоже, знала об этих моих способностях, и о том, как я могу поступить, поэтому на ее руках были тонкие перчатки, а сами ладони находились в шелковой муфте. Тем не менее, попытаться все же стоило, и я с милой улыбкой произнесла:
  - Госпожа Велимира, вы не могли бы протянуть ко мне свои руки?
  - Нет... - отрезала женщина.
  - Могу узнать - почему?
  - Просто не хочу. Кроме того, вы начинаете переходить границы дозволенного и начинаете выводить меня из себя. Мы не настолько близко знакомы, чтоб я позволяла невесть кому столь доверительные жесты, да и чувств симпатии к вам я не испытываю.
  - Почему это "невесть кому"?.. - спросила я. - Надеюсь, вам уже сказали о моем происхождении?
  - Ваш род всегда отличался от иных, причем не в лучшую сторону - в нем то и дело рождаются те, от кого стоит держаться подальше.
  - И все же я настаиваю...
  - А я повторяю - нет. Более того: вы меня уже утомили.
  Конечно, к вдове полководца Лесового у нас было еще множество вопросов, но тут вмешался князь Годослав попросил дать его сестре передохнуть - мол, она рассказала вам, как обстояло дело, искренне раскаивается в том, что сотворила из-за любви к дочери, а теперь дайте ей передохнуть, потому как бедняжка себя плохо чувствует!.. Надо сказать, что госпожа Велимира, и верно, выглядела далеко не лучшим образом - бледная, осунувшаяся, постаревшая, с запавшими глазами. Я думала, что брат Донат продолжит допрос, но он непонятно почему проявил удивительную деликатность и сразу же откланялся, правда, сказал при этом, что хотел бы нанести горюющей даме еще один визит, чтоб уточнить кое-какие неясности. Госпожа Велимира в ответ лишь безразлично усмехнулась - делайте, что хотите, теперь мне все равно...
  - Брат Донат, вы меня, конечно, извините, но я поражаюсь вашей уступчивости... - хмыкнул Вячко, когда мы шли по усыпанным песком дорожкам к выходу из сада. - Да любой из святых братьев продолжил бы допрос, тем более что госпожа Велимира в данный момент находится в таком подавленном состоянии, что долго изворачиваться не сможет!
  - Не обижайтесь, но должен сказать, что вы далеко не лучшим образом разбираетесь в людях... - едва заметно усмехнулся брат Донат. - Вы несколько недооцениваете эту даму, и дело тут не только в ее высоком происхождении. С госпожой Велимирой я общался ранее и с уверенностью могу утверждать, что выдержки у нее хватит на троих. Знаете, я не очень-то люблю прислушиваться к сплетням и слухам (хотя иногда без этого не обойтись), но те, кто хорошо знал полководца Лесового, утверждают, что характер его жены был не менее жестким, чем у него самого, а этот человек никогда не был замечен в излишней мягкости. Как раз наоборот - крут был до невозможности, но, однако, и справедлив тоже. Поговаривают, что полководец старался как можно больше времени проводить в войсках как раз потому, что супруга делала его пребывание дома просто невыносимым, причем с ее стороны не было истерик и слез, что обычно свойственно дамам. Госпожа Велимира так психологически давила на мужа, что этот сильный человек предпочитал проводить дни напролет в войсках и заниматься множеством самых разных дел, лишь бы не оказаться хоть на несколько минут рядом с дорогой супругой.
  - Охотно верю... - согласился Вячко. - До меня тоже доносились подобные слухи, но я относился к ним, как к незатейливой шутке.
  - Вот-вот... - кивнул головой брат Донат. - Думайте обо мне, что хотите, но когда госпожа Велимира в нашем присутствии давала весьма нелестные эпитеты своему супругу (пошли Небеса покой на его исстрадавшуюся душу!), мне отчего-то не хотелось ей сочувствовать.
  А ведь брат Донат прав... - подумала я. Возражать против этих слов у меня нет желания, потому что в глубине души с ними согласна. Еще я не стала говорить о том, что когда мы уходили, то уже в дверях я обернулась и посмотрела на женщину - на ее лице не было обычной невозмутимости, зато госпожа Велимира даже не пыталась скрыть ненависть, а на ее губах была улыбка, которую можно назвать змеиной. Мы встретились глазами, и если бы взглядом можно было убить, то я бы уже давно лежала бездыханной. Ясно и то, что прощать меня она не намерена. Спорить готова - эта дама что-то задумала, знать бы еще, что именно.
  - Есть еще одно обстоятельство, куда более важное, почему мы не можем отправить эту даму в пыточные подвалы для более серьезного допроса... - продолжал инквизитор. - Наш Правитель искренне восхищается полководцем Лесовым, чтит память о нем, и требует уважительного и трепетного отношения к его вдове, так что, увы, но без серьезных доказательств вины госпожи Велимиры лучше ничего не предпринимать в отношении нее. Называя вещи своими именами - пока что у нас связаны руки, и сделать ничего нельзя. Если эта дама (не приведи того Бог!) вздумает пожаловаться на нас Правителю, то, боюсь, он, несмотря ни на что, вполне может принять сторону несчастной вдовы, и даже не побоится вступить в конфликт со Святой церковью.
  - Да уж, ситуация... - подосадовал Вячко.
  - Что бы мы тут не говорили, но от наших разговоров дело не сдвинется с точки... - подвел итог брат Донат. - Итак, госпожа Изок, ваше мнение о том, что мы услышали от госпожи Велимиры?
  - Извините, но не считаю, что она рассказала нам всю правду... - покачала я головой. - Просто в это не верю. Эта дама явно знает куда больше, чем говорит. Уверена, что она лично велела своей служанке спрятаться где-то в безопасном месте. А еще она что-то задумала. Будь на то моя воля, то во время визита Правителя в Ронсток я держала бы госпожу Велимиру под замком и с надежной охраной.
  - Присоединяюсь... - сказал Вячко.
  - Тут мне возразить нечего, сам считаю так же. Беда в том, что Правитель, без сомнения, изъявит желание встретиться и поговорить с вдовой полководца Лесового.
  - Да уж...
  - Для начала надо срочно объявить в поиск эту самую Чаславу... - вздохнул брат Донат. - По утверждениям госпожи Велимиры (пока будем считать это правдой), самого чародея она никогда не видела, все разговоры с ним вела служанка.
  - А может, над платьем колдовала сама Ядвига?.. - предположил Вячко.
  - Нет... - покачала я головой. - Скорей всего, этим занимался кто-то из учеников Ядвиги - я с самого начала заметила, что там явно прослеживалась мужская энергетика, но, тем не менее, стиль работы очень напоминал Ядвигу, чтоб ей пусто было! Интересно, где она прячется.
  - Ищем... - коротко отозвался брат Донат. - Не сомневайтесь: каждому воздастся по делам его.
  - Чем я могу помочь?
  - Просто какое-то время не покидайте постоялый двор - возможно, вы нам понадобитесь.
  Увы, но спокойной жизни в последующие дни нам с Вячко никто не дал - мы то и дело ходили то в Святую инквизицию, то посещали тайную стражу. Похоже, задержания подозреваемых шли вовсю, и чтоб облегчить труд дознавателей, обращались за помощью ко мне. Дальше все было просто: ко мне приводили кого-либо из задержанных, я накрывала его руки своими, чтоб разобраться, лжет человек или нет, но главное - мне нужно было находить тех, кто имел отношение к колдовству или возможному заговору. Да уж, чего я только не узнала за это время - о воровстве, семейных изменах, ссорах, присушках, отворотах и многом, многом другом. Подавляющее большинство задержанных не имело представления, в чем их обвиняют и кого именно ищут, так что этих людей отпускали. Тем не менее, мне удалось отыскать с десяток крадников, и, что важно, еще несколько человек все же имели отношения к тем, кого мы ищем, и этих людей сразу отправляли для дальнейшего дознания. Более того: трижды, по результатам допросов, святые братья вместе с тайной стражей даже пытались кого-то задержать, но все было бесполезно - каждый раз к моменту появления инквизиторов на месте уже никого не оказывалось, или, как выразился кто-то из стражников, к этому времени птички уже улетели.
  Нам еще раз пришлось посетить госпожу Велимиру, но ничего нового она нам не сообщила, и вообще сказалась больной. К тому же князь Годослав вовсю старался оградить сестру от наших визитов, хотя светлейший делал вид, что всячески готов идти навстречу требованиям как инквизиторов, так и тайной стражи. Всерьез рассерженный брат Донат даже какое-то время всерьез подумывал о том, не махнуть ли ему рукой на все возможные неприятности, и не допросить ли знатную даму в пыточной, как положено в подобных случаях, но в итоге все же отказался от этой мысли.
  Проблема усугублялась еще и тем, что со дня на день ожидали приезда Правителя. К этому времени в доме князя Годослава, где должен был остановиться Правитель с семьей, наводили порядок, завозили новую мебель, посуду, ковры - как я понимаю, градоправитель намерен не ударить в грязь лицом перед венценосным гостем. Говорят, что самые богатые люди города собрали немалые деньги, чтоб сделать достойный подарок Правителю - всем известно, что он ценитель искусства. Стражникам было велено задерживать всех подозрительных людей, так что очень скоро все городские тюрьмы оказались забиты, как говорится, под завязку. Похоже, князь Годослав несколько перегибает палку, стараясь показать город лучше, чем он есть.
  За день до прибытия Правителя нас с Вячко вновь позвал к себе отец Илия, и там же присутствовал Градислав Опока, стоящий во главе тайной стражи Ронстока. Похоже, глава здешнего отделения Святой инквизиции был чем-то обеспокоен, да и господин Опока выглядел хмурым. После краткого приветствия отец Илия сразу же перешел к делу.
  - Как вы знаете, завтра в наш город пожалует Правитель. К сожалению, наши дела обстоят далеко не так хорошо, как бы того хотелось.
  - Вы о Ядвиге?
  - И насчет нее тоже. Как предполагает брат Донат, она, возможно, уже покинула Ронсток, иначе ее поиски уже дали бы результат. Что вы думаете по этому поводу?
  - Если честно, то ничего хорошего в голову не лезет. Но если вы хотите знать мое мнение... Если вспомнить то, что мне известно о Ядвиге, то это очень сильная колдунья, и достаточно мстительная. Ее пытались убить, разрушен дом, в котором она жила, погибли почти все ее ученики, она сама чудом выжила... Насколько мне известно, такие вещи не прощаются, обидчику следует отплатить той же монетой. Отец Илия, скажите, у вас в последнее время никто из инквизиторов не умирал? В том числе и те, кто участвовал в захвате дома Ядвиги?
  - Все люди смертны... - отозвался тот.
  - Вы поняли, что я имею в виду.
  - На этот вопрос я отвечу позже, когда все уточню. В любом случае наш Правитель не имеет ко всей этой истории никого отношения. Вряд ли она пойдет на такую глупость, чтоб попытаться навредить ему.
  - Ядвига - она хоть и находится в достаточно зрелом возрасте, но все-таки это женщина... - вмешался в разговор Вячко. - А от женской логики можно ожидать чего угодно.
  - С этим не поспоришь... - чуть поморщился отец Илия
  - Уточняю вопрос... - произнес Градислав Опока. - Госпожа Изок, как вы считаете: колдунья еще в городе, или уже находится за его пределами?
  - Трудно сказать. С одной стороны, в шумном и многолюдном городе легче прятаться, но в то же самое время она уже должна знать, что ее ищут, так что понапрасну рисковать не стоит... На мой взгляд, если Ядвига к этому времени еще не сбежала, то готовится к побегу.
  - Я вас услышал, но пока что отложим разговор об этой особе... - Градислав Опока потер лоб. - То, что я вам сейчас скажу, должно остаться между нами.
  - Разумеется.
  - Так вот, отец Илия уже говорил вам, что на Правителя и его семью готовится покушение. Сведения точные, но более об этом ничего неизвестно, так, одни слова... Предполагали, что подобное может произойти в столице, но обошлось. Завтра Правитель приезжает сюда, в Ронсток, а затем отправится дальше, туда, туда, где он обычно отдыхает летом. Семья Правителя, придворные, охрана, стража... Сами понимаете, все будет шумно и непросто.
  - И все же, что известно насчет предполагаемого покушения?
  - Очень немного, но есть вероятность, что дело связано с магией... - отец Илия вздохнул. - Ересь и колдовство - это то, с чем мы боремся, но нечистый силен.
  - Это все - лишь предположения, не подкрепленные ничем... - продолжал господин Опока. - У Правителя имеются придворные маги, которые, думаю, могут справиться с магической атакой. Тем не менее... Госпожа Изок, в любом случае нам всем следует быть настороже, и если у вас появятся хоть малейшие подозрения...
  - Я вас поняла.
  - Кстати, вы знаете, что вместе с Правителем приезжает и ваш брат Богомил?
  В ответ я лишь пожала плечами - пусть как хотят, так и понимают. Всем известно, что Богомил Изок-Яблоневский считается одним из самых приближенных к трону людей, едва ли не главный советник, а потому всегда должен быть неподалеку от Правителя. Я его совсем не помню, ведь когда мы виделись последний раз, мне было чуть больше трех лет. Что ж, если встретимся, то хоть познакомимся, что уже неплохо.
  - Хорошо... - отец Илия перебирал в руках четки. - Конечно, меня несколько смущает то, что в городе все еще может находиться колдунья, и остается только надеяться, что ее тут уже нет.
  - В ближайшие пару-тройку дней все наши силы будут заняты обеспечением безопасности Правителя и его свиты, и это не обсуждается... - подвел итог господин Опока. - Однако после того, как Правитель покинет Ронсток, следует вновь заняться поисками Ядвиги - ее ни в коем случае не следует оставлять на свободе.
  - Госпожа Изок, я попросил бы вас завтра по-прежнему оказывать помощь как Святой инквизиции, так и тайной страже... - добавил отец Илия. - Надо кому-то работать с задержанными, мало ли что...
  - Конечно, можете полностью рассчитывать на меня... - а про себя подумала: жаль, что я не смогу посмотреть на прибытие Правителя. А еще неплохо бы хоть издали глянуть на своего брата Богомила, потому как неизвестно, захочет ли он меня увидеть. Если же не захочет (что вполне возможно), то, как это ни неприятно, но я его пойму. Увы, но тут, кроме себя, мне винить некого - сама, дура влюбленная, в свое время не замечала многого... Не сомневаюсь, что тогда, несколько лет назад, после истории с Вацлавом, моим сбежавшим женихом, у Богомила наверняка было немало неприятностей - что ни говори, но его сестра, пусть и косвенно, оказалась причастна к весьма скверной истории. Конечно, следствие доказало, что я ни в чем не виновата, но осадочек все одно остался. С той поры, кроме одного короткого сухого письма, брат мне не писал и не делал попыток увидеться, но и я, в свою очередь, старалась делать все, чтоб отныне не доставлять брату неприятностей.
  На следующий день, начиная с полудня, на улицах становилось все более и более многолюдно. Новость о том, что сегодня в Ронсток придет Правитель с семьей, уже несколько дней будоражила умы людей - что ни говори, но такое зрелище можно увидеть далеко не всегда. Жители Ронстока и без пояснений знали, что после того, как корабль Правителя подойдет к причалу, гости отправятся во дворец градоправителя, так что любопытствующие уже занимали самые лучшие места на улицах, чтоб лучше рассмотреть процессию. Стражники уже начинали наводить порядок среди самых нетерпеливых зевак, а их хватало, тем более что сегодня, чтоб своими глазами увидеть Правителя, в город приехали жители из близлежащих деревень. Если бы я могла, то посоветовала бы этим людям хорошенько следить за своими деньгами, ведь в такой толпе карманники чувствуют себя весьма вольготно.
  Что касается нас с Вячко, то, как мне и было велено, я сидела там, куда стражники приводили задержанных, и я уже привычно их проверяла. Карманники, мелкие жулики, пара шулеров, гадалки, и прочее... Конечно, законопослушными людьми их не назовешь, у многих грешков разного размера на душе - просто через край, но, тем не менее, к государственным заговорам или к колдовству Ядвиги они не имеют отношения, а раз так, то пусть стражники сами решают, что делать с этими людьми дальше - отправить их под замок или за ворота.
   На крепко подвыпившего моряка с подбитым глазом и в разодранной одежде, которого посадили за стол напротив меня, я не обратила особого внимания - похоже, он с кем-то подрался, во всяком случае, синяк под глазом, царапины на шее и разорванная одежда говорили сами за себя. Не знаю, что сегодня стряслось с моряком, но в результате он оказался здесь. Когда же я взяла его ладони в свои руки, то вначале не заметила ничего особенного, но чуть позже осознала, что в сердце невесть отчего появилась тревога. Не понимаю, что меня так встревожило... Всмотрелась внимательней - так, кажется, ничего особенного нет, передо мной самый обычный моряк с достаточно заурядными интересами... А это что?!
  Я настолько растерялась, что несколько мгновений у меня в голове стоял настоящий сумбур, да и (чего там скрывать!) я по-настоящему растерялась. Да уж, такого точно не ожидала! Так, надо успокоиться и быстро взять себя в руки - я же не кисейная барышня, которая от чувств и страстей падает в обморок.
  - Ты кто?.. - спросила я у моряка, но тот лишь бурчал что-то непонятное на иноземном языке и порывался встать.
  - Сиди... - положил ему руки на плечи стоящий рядом стражник.
  - Почему его задержали?.. - спросила я.
  - Драку затеял в портовом трактире. Дело обычное, но он нож достал, и одного из наших задел, когда те пытались порядок навести.
  - Стильно задел?
  - Нет, царапина, но за нападение на служивых надо ответить.
  - Это верно... - кивнула я головой. - Ответить надо.
  - Что такое?.. - повернулся ко мне Вячко, который сидел рядом.
  - Вот что... - почти что скомандовала я. - Этого человека надо срочно привести в себя, чтоб с ним можно было поговорить. Он иноземец, так что мне нужен переводчик - необходимо, чтоб он ответил на вопросы. И глаз с него не спускайте!
  Когда стражники увели матроса, который с трудом передвигал ноги, Вячко вновь спросил у меня:
  - В чем дело?
  - Боюсь ошибиться, но... Этот человек - он каким-то образом знает Вацлава, моего бывшего жениха. Того, кто предал...
  - Вацлав... Он что, находится здесь, в нашей стране?
  - Похоже, да.
  - Как это возможно?! Он же в розыске!
  - Сама не понимаю!
  - Об этом стоит предупредить отца Илию или Градислава Опоку.
  - Конечно, и поскорей... - а про себя подумала: тут даже и сомнений нет, этим двоим обязательно надо сообщить, а иначе... Что Святая инквизиция, что тайная стража - там привыкли доверять действиям и поступкам, а не словам. Мне обвинений с прошлого раза хватило за глаза, еле отмылась (и то мне верят далеко не все), а потому вновь ступать в эту лужу я не хочу.
  Понадобилось не менее получаса, чтоб матрос протрезвел, пусть и не полностью - во всяком случае, с ним уже можно было разговаривать. К тому времени сюда подошел брат Донат в сопровождении пары святых братьев, и какой-то мужчина средних лет - как я поняла, его прислал Градислав Опока. Правда, мужчина не счел нужным представиться, но меня его имя особо не интересовало.
  Для начала моряк возмущался и кричал, что не он виноват в драке и требовал его отпустить, но потом поневоле вынужден был успокоиться - вид инквизиторов (а что это за люди - об этом известно всем, даже иноземцам) говорил сам за себя. Он долго никак не мог понять, что нам от него нужно, но постепенно разговорился.
  Как оказалось, моряка звать Файлен, и он прибыл в нашу страну на корабле с названием "Норно", что в переводе на наш язык звучит как "Бегущий". Суденышко самое обычное, торговое, сюда привезли шерсть в тюках, еще кое-что по мелочи, скоро отправимся в обратный путь. Когда именно? Как только закончится погрузка, но она, похоже, вот-вот закончится. Да, на судне были и пассажиры, несколько человек, и тот, внешность которого вы мне описали - он в их числе. Кто он такой - не знаю, и имя его мне неизвестно (да и на кой мне его знать?), но ему выделили отдельную каюту, а не отправили в кубрик к матросам - значит, деньги у мужика имелись. Был и багаж - вроде как большой сундук в его каюту занесли, а может и еще что-то при нем имелось, я этого не видел, у меня и без того есть чем заняться! Вроде еще что-то в его каюту заносили, большое, тяжелое, и обмотанное слоем шерсти со всех сторон. Что было в сундуке? Не знаю, никто туда не заглядывал, мы ж люди честные!.. Ну, что еще о нем сказать? Мужик был вечно недоволен, цеплялся ко всем, не выношу таких... Большую часть пути в своей каюте провел, с нами если и разговаривал, то через губу. Где он сейчас - представления не имею, да и неинтересно это мне, тем более что он на берег сошел... Вроде больше ничего о нем не знаю, разве что кто-то из парней на судне слышал, будто этот мужик говорил капитану: дескать, постараюсь с делами пораньше управиться - похоже, он собрался на "Норно" и назад возвращаться, во всяком случае его каюта уже оплачена и на обратный путь...
  Разговор был долгим, а когда он закончился, то моряка, несмотря на его возмущение, отправили в одиночную камеру - мол, посиди там, чтоб знал, как на стражников нападать. Заодно посоветовали подумать - может, еще что вспомнит о том человеке. Стражникам было велено с него глаз не спускать, и проследить за тем, чтоб он ни с кем в разговоры не вступал.
  После его ухода все немного помолчали, а затем брат Донат произнес:
  - Госпожа Изок, не в обиду вам будет сказано, но...
  - Скажите прямо: вам непонятно, как я смогла определить, что этот моряк общался с Вацлавом?.. - спросила я. Верно: не стоило рассчитывать, что мне безоговорочно поверят - к сожалению, от подозрений прошлого так легко не избавиться. - Все просто: если бы моряк всего лишь пару раз увидел Вацлава, и даже если бы тот сказал ему несколько слов - я бы этого не уловила - подобного слишком мало, чтоб я могла заметить. Но на судне эти двое провели не один день, да к тому же Вацлав произвел на моряка не самое хорошее впечатление, а если учесть, что с этим неприятным человеком на борту придется отправляться и в обратный путь... Все это невольно отложилось в памяти моряка, и я смогла это считать.
  - Хм... - отозвался тот самый мужчина средних лет, который за все время не произнес ни слова.
  - Ну, если вы мне не верите, то можете привести сюда еще парочку моряков с "Норно". Узнаем, что знают и помнят они.
  - Это совершенно излишне... - произнес мужчина.
  - Я тоже так считаю... - согласился брат Донат. - Госпожа Изок, что скажете насчет того, что услышали?
  - Сомневаюсь, что Вацлава замучила ностальгия, и он прибыл только для того, чтоб подышать воздухом родной страны. Мне говорили, что есть предположение, будто на Правителя готовится покушение и, скорей всего, оно связано с магией. Вацлава в школе всегда считали сильным магом, да еще и с нестандартным мышлением, так что я вполне могу допустить, что к предполагаемому покушению на Правителя он имеет какое-то отношение.
  - Корабль Правителя уже должен быть у причала... - вздохнул брат Донат. - Похоже, времени у нас нет.
  - Я могу только предполагать, но... Знаете, вряд ли покушение произойдет днем, при большом стечении народа. Конечно, можно напугать лошадей, чтоб они понеслись со всех ног, или отправить убийцу, но нет никакой уверенности, что все пройдет, как надо. И потом, на улице яркое солнце, а оно в состоянии ослаблять темную магию. Так что время у вас еще есть, пусть его и не так много, как бы вам хотелось. Кроме того, может быть и такое, что на Правителя постараются напасть по дороге...
  - Вряд ли... - произнес мужчина. - У нас несколько иные сведения.
  - Что вы собираетесь предпринять?.. - поинтересовался у мужчины брат Донат.
  - То же самое, что и вы... - тот покосился на инквизитора. - Собираюсь немедля сообщить начальству то, что только что узнал. Вы же... - мужчина посмотрел на нас с Вячко. - Пока что вы остаетесь здесь, но готовьтесь, что мы можем позвать вас в любую минуту. Все понятно?
  - Да... - кивнула я головой, а про себя подумала: досадно, что я, судя по всему, так и не увижу ни Правителя, ни своего брата Богомила.
  Время шло, к нам то и дело приводили людей, но никто из них не имел никакого отношения ни к Ядвиге, ни к заговору. Наступил вечер, и мне сказали, что моряк, запертый в камере, стал шуметь и бить кулаком в двери - требует, чтоб его выпустили.
  - Что ему надо?.. - спросил Вячко.
  - Говорит что-то вроде того, что ему к полуночи надо обязательно на корабле быть, а не то могут якоря поднять без него...
  Мы с Вячко переглянулись, и каждый подумал об одном и том же...
  - Пошли к моряку... - поднялся Вячко.
  - И переводчика туда доставьте... - скомандовала я.
  Моряк, и верно, выглядел рассерженным. К этому времени он уже проспался и теперь отчаянно желал покинуть это неприятное место. К счастью, переводчик тоже подошел, и из сбивчивых слов моряка (который в своем возмущении говорил довольно бестолково) стало ясно следующее: хотя команду и отпустили на берег, но всем было велено вечером вернуться на борт - мол, если закончим погрузку, то, возможно, уйдем с ночным отливом. Ну, помощник капитана может говорить все, что угодно, но всем на корабле уже известно, что погрузка закончена еще день назад, и капитан кого-то (или чего-то) ждет...
  Моряка, несмотря на его возмущение, пришлось снова отправлять в камеру, а заодно послали сообщение в тайную стражу и в инквизицию. Прошло еще немного времени - и к нам пришел брат Донат в сопровождении все того же немногословного мужчины.
  - Как обстоят дела?.. - спросила я.
  - Все хорошо, никаких подозрений... - буркнул брат Донат. - Тишина и благолепие. В доме градоправителя сейчас праздник, веселье через край, но ничего подозрительного не замечено. Не знаем, на что и думать, остается надеяться лишь на благополучие.
  - Господин Опока просил вас приехать в дом градоправителя... - пробурчал мужчина. - Там вас встретят. А я еще разок переговорю с задержанным, может, мы что-то упустили.
  - Как скажете.
  Оказалось, что к этому времени на город уже опустился вечер, зато дом градоправителя просто сиял огнями, звучала музыка - похоже, там вовсю шло веселье. Нам с Вячко только и оставалось, как пойти к стражникам, где я увидела Градислава Опоку.
  - Понятно... - буркнул тот, услышав наш рассказ. - "Норно" под наблюдением, вряд ли сумеют уйти незаметно.
  - Я могу узнать... - но мужчина перебил меня.
  - Все в полном порядке, нет ничего подозрительного.
  - А сами вы что думаете?.. - поинтересовалась я, не рассчитывая на ответ, но Градислав меня удивил.
  - Я слишком давно тружусь в тайной страже, и потому иногда опасность чувствую нюхом. Так вот, в этот раз нюх твердит мне, что не стоит расслабляться, но дело в том, что я никак не могу понять, что не так. Вроде все на месте: стража в саду и под окнами Правителя, охранников в доме тоже хватает... Но почему-то мне все одно не по себе.
  Мужчина ушел, а мы с Вячко осталось. Говорить не хотелось, хотя я в глубине души надеялась, что брат вспомнит обо мне и захочет увидеться. Увы, шли минуты, складываясь в часы, но ничего не менялось. Я не сержусь на нежелание брата увидеться со мной - сама виновата, но все одно было немного обидно.
  Наступила ночь, постепенно утихло веселье, и огромный дом градоначальника погрузился в сон. Тишина, покой, только у меня на сердце кошки скребли, что-то беспокоило. Вдобавок ко всему пришли Возгарь и Деян, те маги, о которых нам упоминали в инквизиции. Возгаря я ранее почти не знала, мы ограничились с ними кивком головы, то Деян при виде меня кривил губы - похоже, он все еще считает, что я заранее знала о том, что тогда намеревался сделать Вацлав, и до сей поры не верит в мою невиновность. Ну, хочется мне этого или нет, а поговорить необходимо.
  - Извините, что спрашиваю... - заговорила я. - Вы хорошо осмотрели дом?
  - Не сомневайся... - буркнул Деян.
  - А комнаты гостей?
  - Все осмотрели, ничего странного не обнаружили... - Возгарь постарался смягчить сердитый голос Деяна.
  - А комнаты Правителя и его семьи?
  - Их, считай, полностью облазили.
  - А что там больше всего привлекло ваше внимание?.. - я и сама не поняла, почему задала этот вопрос.
  - Что, любопытство замучило?.. - съехидничал Деян.
  - Я просто спросила.
  - Мне лично больше понравились скульптуры... - Возгарь бросил осуждающий взгляд на Деяна - мол, нечего ссорится на пустом месте.
  - Скульптуры?.. - удивилась я. - Какие?
  - Красивые... - пожал плечами тот. - Я особо не всматривался, но, кажется, они из мрамора. В комнате Правителя стоят скульптуры двух девушек, а в той, где должны спать дети правителя - там скульптуры собаки и ребенка. Должен сказать, что в искусстве я ничего не понимаю, но эти скульптуры явно изготовили хорошие мастера...
  Возгарь еще что-то говорил, но я его не слушала - у меня в голове словно разом сложились кусочки головоломки. Вацлав, багаж в его трюме, ночной отход корабля...
  - О Господи!.. - я вскочила на ноги. - Все в комнату Правителя! Может, успеем его спасти!..
  - Ты чего?.. - даже растерялся Деян.
  - А сам что, не понял? Все ж проще некуда! Показывай, где комнаты Правителя!
  Мы бежали по дому, и я молилась только об одном - чтоб мы не опоздали. Быстрей, быстрей! Охрана, стоящая у комнаты Правителя, попыталась, было, нас задержать, но наш крик - "Правитель в опасности!" все же заставил их дрогнуть.
  Однако куда больше их даже не удивило, а ошарашило то, что они увидели, когда распахнулась дверь - там две белые фигуры стояли у широкой постели. Это ж скульптуры, о которых упоминал Возгарь! Удивительным было то, что одна из этих каменных фигур тянула руки к мужчине, лежащем на кровати, а вторая уже готова была сжать свои холодные белые пальцы на шее женщины... Ожившие скульптуры, мать их!..
  - Чего стоите?.. - рявкнула я растерявшимся стражникам, и, схватив стул с гнутыми ножками, обрушила его на ближайшую из фигур. Удар пришелся по шее, и голова скульптуры отлетела в сторону, но каменные пальцы уже добрались до мужчины...
  - Их нужно разбить, причем полностью!.. - кажется, это кричит Деян, и стражники, пришедшие в себя от увиденного, начали крушить статуи всем, что только попадалось им под руку...
  - А дети... - Возгарь бросился из комнаты, и почти сразу же до нас донесся крик и грохот - похоже, и там, где спали дети Правителя, стали разбивать ожившие скульптуры...
  Немногим позже в доме градоправителя уже никто не спал, и теперь он куда больше напоминал разворошенный муравейник. Впрочем, в этом шуме и гомоне я не участвовала - сидела в комнате стражников, и мне не хотелось ни о чем думать.
  - Госпожа Изок, что это было?.. - Градислав Опока уселся напротив меня. - Признаюсь: ничего подобного ранее я себе и представить не мог.
  - Догадываюсь. Что касается скульптур... Это называется кадавр. Статуя-кадавр.
  - Никогда о таком не слышал!
  - Ваше счастье. Так называют ожившие неодушевленные предметы - портреты, статуи и так далее. Думаю, сами понимаете, что добра от них ждать не стоит. Обычно кадавр создается при помощи черной магии и выполняет приказы хозяина.
  - И где искать хозяина?
  - Думаю, это Вацлав - он еще в школе магии очень интересовался такими вещами, только вот сомневаюсь, что ему одному под силу было создать такого вот кадавра. Вернее, кадавров. Для этого надо куда больше сил и умения, чем есть у него.
  - Как вы поняли... Ну, я имею в виду - поняли то, что представляют собой эти скульптуры?
  - Даже не знаю, все как-то сразу в цепочку выстроилось. Моряк сказал о том, что в каюте пассажира было что-то большое, замотанное в слой шерсти. Потом Вацлав, невесть отчего рискнувший приехать в нашу страну, его увлечение темными науками, корабль, который вот-вот должен отойти от причала, статуи в комнате Правителя и его детей... Это достаточно необычные вещи в доме, верно?
  - Наверное.
  - Что вас еще интересует?
  - Мне бы не помешало узнать кое-что поподробней об этом самом кадавре.
  - Сейчас или позже?
  - Позже, пока что не до того... - глава тайной стражи Ронстока чуть улыбнулся. - Веселая сегодня ночка была, вы не находите?
  - Еще как нахожу!
  
  Глава 24
  
  - Для тех, кто хоть что-то мыслит в магии, в случившемся нет ничего уж очень необычного... - я уже в третий раз объясняла, что произошло, но в этот раз слушателем (кроме Вячко, которому вновь пришлось внимать одно и то же) был Градислав Опока, он же глава тайной стражи нашей страны. Так что делать нечего - мне вновь пришлось повторять то, о чем я уже не раз говорила ранее, только другим людям. Господин Опока был немало озадачен тем, что произошло (и его можно понять), а потому хочется мне того, или нет, но разъяснения необходимы.
  - Ну, может вы и считаете, что в произошедшем нет ничего странного, только вот на мой взгляд обычного человека то, что случилось - это за гранью разумного! Когда я вижу, что каменная статуя ходит и даже пытается кого-то убить - то подобное необъяснимо, и переходит все мыслимые пределы!
  - Предметы оживают в том случае, когда в них вселяется какой-то дух, и именно с этим нам пришлось столкнуться... - пояснила я. - К счастью, это случается крайне редко. Обычно кадавров создают сильные колдуны при помощи черной магии и сложнейших заклинаний - они поселяют какой-либо дух в то или иное тело - хоть в кружку, хоть в огородное пугало, хоть в каменную статую.
  - Зачем?
  - У каждого из колдунов есть своя причина, для которой они создают кадавра.
  - Можно подробнее?
  - Как правило, кадавр представляет собой орудие мести, которое изготавливают, чтоб посчитаться с кем-либо, или кому-то отомстить. Дело в том, что кадавр находится в полном подчинении сотворившего его колдуна, и выполняет все его приказы. В нашем случае кадаврам было приказано расправиться с семьей Правителя, что они едва не сделали. Мы успели в последний момент.
  - Да уж... - покрутил головой господин Опока. - Не хочется думать, что бы могло произойти, если б вы немного промедлили.
  - А я скажу, что было бы. Как только статуи-кадавры расправились бы с Повелителем и его семьей (из рук каменных статуй не вырваться), то они вернулись бы на свое прежнее место, туда, где их ранее поставили, и застыли в той позе, в которой и были изготовлены. Утром, когда слуги обнаружили бы бездыханные людские тела, то, уверяю вас - никто и никогда не подумал бы, что это сделали каменные статуи, да еще изваянные с таким мастерством.
  - Что еще можете о них сказать? Я имею в виду этих самых кадавров.
  -.Эти существа не чувствуют ни усталости, ни боли, ни слабости, так что в некотором роде их можно назвать идеальными убийцами. Правда, они достаточно медлительны и неповоротливы, а это является немалым минусом, и именно потому кадавров изготавливают нечасто. Очень редко случается и такое, что кадавр является следствием неудачного опыта какого-либо чародея, но это особый случай, и последствия могут быть непредсказуемы.
  - Эти гм... кадавры... Они опасны?
  - Конечно! Они ж питаются энергией людей!
  - А что будет, если хозяин этого самого кадавра умер?
  - Это плохо. Если новым хозяином будет не колдун, а обычный человек, то кадавр в любом случае будет тянуть из окружающих их жизненную энергию. Видите ли, в кадавре живет некий дух, но души, как таковой, у него нет, а даже духу надо чем-то питаться. Вот потому-то этим существам и необходима энергия живого существа - это их еда, и неважно, кем будет тот, из кого они тянут энергию. Этим источником питания может быть как животное или человек. Правда, животные, как правило, чувствуют кадавра, и потому стараются держаться от него подальше. Что же касается людей... Если обычный человек будет долго находится рядом с таким колдовским созданием, то кадавр может довести до смерти.
  - С этим понятно. Еще вопрос: что предлагаете сделать с этими статуями?
  - Сейчас этим занимаются Возгарь и Деян. Для начала статуи надо разбить на мелкие части, причем все обломки, даже самые мелкие осколки, следует сложить в мешки, после чего их надо или сжечь или утопить. Лично я бы посоветовала все обломки этих самых статуй вывезти в море и утопить подальше от берега. Затем из дома надо изгнать тех духов, что ранее были заключены в статуях, а иначе они могут призвать в дом новое зло. Изгнание этих самых духов - дело достаточно неприятное и долгое, но мы справимся. Ну, и напоследок следует вымыть все полы в доме очень соленой водой.
  - Я дам указания.
  - Не сомневаюсь. Кстати, слухи по городу уже поползли?
  - К сожалению, не все умеют держать язык за зубами, так что сейчас среди населения идет такая молва и такие кривотолки, что хоть за голову хватайся. Громоздят нелепицы, какие не одному более-менее трезвомыслящему человеку и в голову не придут. Дело достаточно щекотливое и никак не идет на укрепление власти Правителя.
  - Понимаю.
  - Скажите... - господин Опока чуть покашлял. - Скажите, а можно ли людей...
  - Я поняла, что вы имеете в виду... - кивнула я головой. - Так вот, кадавром можно сделать только мертвого человека - проще говоря, после смерти подселить дух в его тело, но в итоге получается все то же самое - медлительное, неповоротливое создание, с полным подчинением своему хозяину.
  - Мне как-то рассказывали о Черном континенте и о зомби, которых делают тамошние колдуны...
  - Между зомби и человеком-кадавром есть определенное сходство, однако имеется и разница.
  - Какая?
  - Ну, если вам это так интересно... Например, и зомби, и человека-кадавра можно остановить, если снести им голову с плеч. Для зомби этого достаточно, а вот кадавру надо еще перерубить позвоночник в нескольких местах, и то он может оставаться живым от часа до нескольких суток - все зависит от того, насколько сильного духа подсадили этому мертвому человеку.
  - Да уж...
  - Я могу перечислить еще различия между этими двумя созданиями, но сейчас речь не об этом... Скажите, вы выяснили, каким образом в доме градоправителя появились эти статуи? Откуда они взялись, и кто их привез? И почему их поставили именно в комнаты Правителя и его семьи?
  - Конечно, выяснили... - неприятно усмехнулся господин Опока. - Оказывается, их привезли недавно, всего лишь за несколько дней до появления у нас в городе Правителя, и поставить их в те комнаты - это было указание самого градоправителя. Пришлось объяснять господину Годославу, в чем тут дело, а заодно дать ему понять, что если он сию же секунду не ответит на все мои вопросы, то я не стану смотреть на его должность и титул, а враз забью сиятельного князя в колодки и отправлю его на допрос в пыточный подвал, а там такие мастера заплечных дел, что у них заговорит любой. Ну, князь чуть покочевряжился, а потом признался, что эти статуи прислала его сестра, госпожа Велимира, и именно она просила поставить их в тех комнатах - мол, всем известно, что Правитель любит искусство, а эти статуи изготовили хорошие мастера. Чтоб вы знали: за эти каменные изваяния отдали целую гору золота, и они по-настоящему прекрасны, так что государю эти скульптуры должны понравиться. Более того - это подарок, и Правитель, если пожелает, может взять их себе.
  - А вы видели эти скульптуры?
  - Конечно, видел. Я в искусстве особо не разбираюсь, но эти статуи мне понравились - во всяком случае, они были изготовлены с удивительным мастерством, и поневоле притягивают к себе взгляд. Прекрасные юноши и девушки... Уж не знаю, с кого именно мастера высекали их лица, но те люди должны быть настоящими красавцами. Правда, на мой взгляд, статуям в комнатах не место - их следует держать отдельно, но не станешь же указывать хозяевам, как им обставлять свои комнаты.
  - Госпожу Велимиру допросили?
  - А то как же, первым делом, только все без толку. Если коротко, то она сказала следующее: мол, я в свое время заказала эти скульптуры знаменитому иноземному мастеру, заплатила немалые деньги, радовалась, когда их доставили, и уж никак не ожидала того, что произошло! Дескать, сама в шоке, все еще не могу придти в себя от случившегося! Искать надо тех, кто сотворил подобное непотребство со столь чудными произведениями искусства.
  - Это ложь.
  - Согласен, только доказательств у нас нет, а подозревать можно кого угодно. Госпожа Велимира явно что-то знает, но молчит. И потом, какой смысл ей убивать Правителя? Как раз наоборот: всем известно, что он всегда восхищался ее мужем, полководцем Лесовым, и даже после его смерти делает все, чтоб вдова полководца ни в чем не испытывала неудобств. Он назначил ей огромную пенсию, чтоб дама могла жить, ни в чем себе не отказывая. Более того - милость Правителя распространяется и на родственников его вдовы, то бишь на князя Годослава. Давно уже поговаривают о том, что князюшка чуть ли не в открытую набивает себе карманы, занимаясь поборами с купцов, но до сей поры Правитель пока ограничивался устными выговорами светлейшему князю, хотя любого другого, при наличии таких обвинений, враз бы скинул с теплого местечка. Так что, если смотреть на ситуацию со стороны, то против госпожи Велимиры хотя и есть серьезные подозрения, но в то же самое время ей нет смысла убивать Правителя - кто же режет курицу, которая несет ему золотые яйца?
  - И все же я бы ей не доверяла. Почти уверена, что она как-то причастна к произошедшему.
  - Я тоже так считаю, но... Трогать ее просто опасно - она находится под негласной защитой Правителя. И потом, эту даму так быстро не сломаешь, тем более что она уже принесла Правителю и его семье свои искренние соболезнования о случившемся, а заодно извинилась за то, что кто-то из ее недоброжелателей пытался сделать бедняжку едва ли не предательницей в глазах Правителя, а ведь она его верная и преданная слуга!
  - И что Правитель?
  - Отнесся к ее словам очень благожелательно и с сочувствием. Когда надо, эта женщина умеет быть убедительной.
  - А князь Годослав Гай-Окуневский...
  - Перепуган до смерти. Клянется и божится, что он тут не причем. Может и не врет.
  - Тот корабль, "Норно"...
  - Он все еще стоит у причала, хотя готовится к отплытию. Если считать, что колдун прибыл в нашу страну на "Норно", то он почти наверняка постарается и уйти на нем. План ликвидации Правителя провален, надо уносить ноги. Таможенники под благовидным предлогом заявились на "Норно", обшарили весь корабль, но Вацлава там нет. Мои парни находятся неподалеку, причем с парочкой наших магов, так что если колдун постарается пройти на корабль, даже напустив на себя чужую личину, то его перехватят. Поверьте, мы задействовали все свои силы.
  - Возгарь и Деян...
  - В самое ближайшее время тоже отправятся на пристань, тем более что Деян, как я понял, знает Вацлава в лицо.
  - Вацлав может попытаться уйти на другом корабле - допустим, наймется матросом, или же постарается покинуть Ронсток по дорогам.
  - Мы задействовали всю нашу агентуру в порту и дали им приметы разыскиваемого человека, за поимку или обнаружение которого объявили высокую награду. Это же было сказано стражникам, заодно предупредили всех хозяев постоялых дворов. Не уйдет.
  - Пожалуйста, держите меня в курсе.
  - Конечно.
  Господин Опока ушел, и я посмотрела на Вячко.
  - Я столько раз в твоем присутствии рассказывала о кадаврах, что скоро ты и сам можешь повествовать о них всем и каждому о них.
  - Это, знаешь ли, не та тема, которую хочется обсуждать хоть с кем-либо. Лучше забыть и не вспоминать. Знаешь, я в жизни повидал всякое, но стоит только вспомнить, как эти каменные статуи тянули руки к Правителю... Не знаю, как ты, а у меня это все еще в голове не укладывается. Давай подумаем о чем-нибудь более приятном?
  - Не возражаю.
  - Тогда как насчет обеда? Не знаю, как ты, а мне хочется чем-нибудь запить и заесть то, что мы увидели сегодняшней ночью.
  - Пойдем... - махнула я рукой. Почему бы и не сходить в какой-нибудь трактирчик, перекусить, тем более что это давно пора сделать. А еще мне в голову то и дело приходило неприятное осознание того, что мой брат Богомил так и не дал о себе знать, да и встречаться со мной, судя по всему, ему не хочется. Что ж, тогда и мне, пожалуй, стоит осознать ту неприятную истину: не стоит тешить себя мыслью о том, что Богомил простил мне ту историю с побегом Вацлава - не сомневаюсь, что у брата из-за меня было немало неприятностей.
  К сожалению, до трактира мы так и не дошли - оказывается, нас ожидает отец Илия, так что пришлось идти в здание Святой инквизиции. Просто удивительно, что они не позвали меня раньше. Что ж, мне тоже не мешает там побывать, и кое-что рассказать святым отцам. Не сомневаюсь, что святоши уже знают все, что произошло, причем во всех подробностях.
  Так оно и оказалось, только вот внимали мне двое - отец Илия и брат Донат. Они молча выслушали мой рассказ, и лишь после него отец Илия произнес:
  - Как сказано в Святом писании: "Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царства Божия не наследуют".
  - Госпожа Изок... - заговорил брат Донат. - Нас интересует ваше мнение о случившемся.
  - То, что мы имеем дело с вещами-кадаврами - это понятно... - я старалась аккуратно подбирать слова. - Меня смущает другое: подсадить духов сразу в несколько мраморных скульптур, и при этом полностью контролировать их - на это способен лишь очень и очень сильный маг.
  - У нас в стране есть такие грешники? Или, выражаясь вашими словами, мастера?
  - Разумеется, они имеются, но таких людей единицы, и очень сомневаюсь, что хоть кто-то из них пойдет на подобное.
  - Но какое-то предположение по этому поводу у вас имеется?
  - Конечно... - кивнула я головой. - Прежде всего, должна сказать, что разбирая обломки скульптур, я постаралась просмотреть ситуацию. Не буду говорить о том, какие именно духи были подсажены в эти прекрасные (а это так и есть) произведения искусства - думаю, вам их имена ничего не скажут.
  - И слава Богу!.. - перекрестился отец Илия.
  - Тем не менее, они, эти самые духи, были жестко привязаны к колдуну, который отдавал им приказы, и этого колдуна, как вы уже догадались, звать Вацлав. Признаюсь, это меня всерьез смутило: дело в том, что еще во время учебы в школе магии Вацлав, хотя и считался сильным магом, но, кажем так, в десятку лучших учеников точно не входил. Да, у него, и верно, имелось несколько нестандартное мышление, интересные идеи, он увлекался изучением темной магии (в том числе его очень интересовали именно кадавры), однако все губило повышенное самомнение и самолюбование. Он был крепкий середнячок, но не более того, хотя (чего уж там скрывать!) считал, что его просто недооценивают и он достоин большего. Если хотите знать мое мнение, то я скажу так: создать нескольких кадавров, да еще и подчинить их себе - на это Вацлав не способен.
  - Вы уверены?
  - Более чем.
  - А вы, госпожа Изок, можете создать кадавра?.. - поинтересовался брат Донат.
  - Попытаться могу, но вряд ли у меня хоть что-то получится... - я и не собиралась обманывать церковников. - Для этого надо в совершенстве владеть черной магией и кое-какими запретными заклинаниями, а для того уровня, с которым выпускают учащихся из школы магии, знание этих заклинаний не считается нужным - они просто не входят в программу обучения. Так что, во избежание неприятностей, лучше не влезать в то, что в итоге может выйти тебе боком и принести кучу неприятностей.
  - И когда же можно обучиться этим тайным наукам?
  - По истечении лет, когда маг наработает практику, опыт, да и новые знания... - пояснила я. - Но чтоб подняться на следующую магическую ступень - для этого надо, чтоб прошло время, и чтоб профессора - маги пришли к мнению, что ты уже перерос свои школьные познания.
  - Вацлав сбежал к врагам, где, по слухам, его хорошо приняли. Он мог там обучиться запретным знаниям?
  - Крайне маловероятно.
  - Почему?
  - А разве непонятно? Тот же столяр, шорник или бондарь - они не станут раскрывать тонкости своей профессии постороннему человеку. Они и учеников-то берут неохотно, для учебы в основном привлекают детей из своей семьи, и все для того, чтоб профессиональные секреты чужакам не передать. И уж тем более никто из магов не станет сообщать какому-то иноземцу свои тайные знания! Их знания - это их капитал, делиться которым (и уж тем более с чужеземцем) никто не намерен. Возможен только равноценный обмен, и то не всегда.
  - Тогда я не понимаю, каким образом были созданы эти самые богопротивные кадавры! Или... Вацлаву кто-то помогал?
  - Совершенно верно... - кивнула я головой. - Перебирая обломки скульптур, я поняла, что там, при проведении обряд, работали два мастера. Первым был Вацлав - он, так сказать, начал обряд, а дальше дело перешло в куда более умелые и опытные руки. Вернее Вацлав и этот мастер работали вместе. И знаете, кто был этот второй мастер? Ядвига.
  - Вы уверены?.. - после паузы спросил отец Петр.
  - Да.
  - Но как такое возможно?! - растерянно спросил брат Донат. - Как эти двое связаны друг с другом?!
  - Я вначале тоже была просто-таки ошарашена, но затем подумала немного, прикинула кое-что... Скорей всего, те скульптуры были приобретены заранее, и когда их привезли в нашу страну, то они были только произведениями искусства, не более того. Кадаврами их сделали здесь, то есть обряд был произведен в нашей стране. Как встретились Вацлав и Ядвига, каким образом проводили обряд - на этот вопрос я ответить не могу, но ясно, что от этого дела явно тянет заговором, причем на государственном уровне.
  - Не могу отделаться от мысли, что ко всей этой истории причастна госпожа Велимира... - проворчал брат Донат.
  - Полностью с вами согласна, но... Как говорит господин Опока: у нас нет никаких доказательств, а сказать можно все, что угодно.
  - Да... - произнес отец Илия. - Это заставляет посмотреть на ситуацию с другой стороны.
  Через час мы с Вячко добрались-таки до постоялого двора "Музыка и хорал", вернее, до обеденного зала в нем. Народу в зале оказалось немало, так что нам досталось место едва ли не в углу, у стены. Двое слуг с трудом успевали обслуживать многочисленных посетителей, и нам пришлось довольно долго ждать, когда же, наконец, кто-то из слуг обратит внимание и на нас.
  - Пить хочется... - вздохнула я. - Что-то сегодня обслуга неповоротливая, а нам с тобой через час снова нужно быть в Святой инквизиции.
  - Просто народу здесь сегодня многовато, потому и не успевают обслужить всех вовремя... - Вячко поднялся. - Пойду, принесу тебе воду или морс.
  - Лучше морс.
  - Я быстро.
  Вячко отошел, и я осмотрела зал. Время приближалось к двум часам пополудни, и народ тут большей частью присутствовал солидный, но были и приказчики, приезжие купчики, монахи. Вина и хмельных напитков, кроме пива, в "Музыке и хорале" не подавали, так что в зале не было обычного для обеденных мест шума и возгласов. Ну, хоть здесь посижу спокойно и еще раз обдумаю то, что произошло в доме градоначальника - может, хоть что-то толковое в голову придет.
  Вячко задержался у стойки, за которой стоял хозяин, и я вновь оглядела зал. Мирное, спокойное место для людей с деньгами, и куда обычно не заглядывают бедняки... Казалось бы - все хорошо, только вот, сама не знаю почему, вдруг у меня сжалось сердце. Так, в чем дело? Я уже давно привыкла доверять не только своим глазам, но и инстинктам, а раз так, то выходит, я просто чего-то не заметила. Еще раз осмотрела зал, на этот раз куда внимательней, и мой взгляд остановился, зацепившись за мужчину, сидящего за дальним столом. Небогатая одежда, неопрятные длинные волосы, немного закрывающие лицо, щетина... С виду - небогатый купчик, решивший поесть на хорошем постоялом дворе, но я его узнала, пусть и не сразу - это Вацлав. Такого я точно не ожидала! Он тоже заметил меня, смотрит едва ли не в упор, да еще на его губах появилась чуть насмешливая улыбка: мол, вот он я, что, не ожидала увидеть меня здесь?.. Ничего себе: его ищут стража и священники, а он сидит едва ли не под носом у Святой инквизиции, да еще при этом чувствует себя едва ли не хозяином положения!.. Впрочем, почему меня это удивляет? Вацлав всегда был таким, нагловатым, уверенным в себе, и не боящимся идти на риск.
  - Вот, морс из морошки... - Вячко подошел к столу, держа в руках запотевший кувшин и две кружки. - Хозяин его очень хвалил.
  - Ага... - негромко сказала я, не меняя спокойное выражение лица. - Веди себя естественно и постарайся не дергаться - в зале Вацлав.
  - Где?.. - надо отдать должное Вячко - он и бровью не повел, сел на свое место и недрогнувшей рукой стал наливать в кружки морс из кувшина.
  - С противоположной стороны, неподалеку от дверей. Что-то я сомневаюсь в том, что наша встреча случайна. Похоже, он знает о нас слишком много.
  - Что делать будем?
  - Надо бы его задержать, но как? Плохо то, что в этом обеденном зале нет ни одного знакомого человека... - я взяла кружку с морсом и сделала глоток, не чувствуя вкуса напитка.
  - Думаешь, я с ним не справлюсь?
  - Если ты к нему хотя бы шагнешь, он сразу сбежит... - я поставила кружку на стол. - Он сидит как раз посередине стены, между двумя дверями - одна из них ведет на улицу, а вторая на кухню. Как только он заподозрит неладное, сразу же вскочит с места и убежит, ищи его потом... Значит, решим так - я пойду поговорю с ним, а ты пока сиди здесь. Надеюсь, здешний слуга к тебе скоро подойдет, и тогда пошли его за помощью, ну да не мне тебя учить... В общем, действуй по обстановке.
  - Может, тебе не стоит рисковать?
  - Мне-то как раз рисковать и надо... - я встала из-за стола и направилась к Вацлав. Судя по тому, что бывший жених по-прежнему не отводит с меня взгляд, бежать отсюда он не собирается. Тем не менее, несмотря на улыбку, Вацлав, без сомнений, настороже, и если заговорить с ним о кадаврах, то не исключено, что предполагаемый собеседник сразу же сбежит, и я вряд ли сумею его удержать. Так, надо сделать так, чтоб наш разговор был похож на выяснение отношений - тогда бывший ухажер немного расслабится.
  Подойдя к столу, уселась напротив Вацлава. Он по-прежнему смотрел на меня и молчал - как видно ожидал, что я заговорю первой. Что ж, можно и поговорить.
  - Не ожидала тебя здесь увидеть.
  - Верно: здесь, под носом у Святой инквизиции, вряд ли кто-то станет меня искать.
  - Ты внешне очень изменился, я вначале тебя даже не узнала.
  - Надеюсь, я изменился в лучшую сторону?.. - усмехнулся тот.
  - Я бы так не сказала.
  Тут я ничуть не покривила душой. За прошедшие годы бывший жених похудел, черты лица обострились, появились морщины, да и выглядел он старше своих лет. Похоже, его нынешнюю жизнь спокойной и радостной никак не назвать.
  - Ты-то выглядишь неплохо... - Вацлав попытался сделать неудачный комплимент.
  - Перестань... - поморщилась я. - А в свое время ты не подумал о том, как я буду выглядеть в глазах людей после твоего побега?
  - Братец защитил бы тебя в любом случае... - ухмыльнулся бывший жених. - И он это сделал.
  - Надо же, какой ты предусмотрительный!.. - съехидничала я.
  - Не спорю: возможно, тебе пришлось испытать несколько неприятных минут, но тут во многом твоя вина. Если бы ты тогда вернулась вовремя, до отхода "Солнечного ветра", а не стала задерживаться в горных селениях, то все могло бы сложиться совсем иначе.
  - Представляешь - у меня в этом тоже нет сомнений.
  - Как я понимаю, ты все еще на меня обижаешься, хотя я не забывал тебя никогда, вспоминал каждый день... - продолжил Вацлав. - А ты даже не носишь кольцо, которое я тебе послал в знак своей любви. Помнишь, я тебе говорил, что разбогатею, подарю тебе самое дорогое кольцо, какое только смогу найти?
  - А то, как же, помню, только в те времена меня вполне устраивало самое простое серебряное колечко. Прошло несколько лет, и вдруг мне передают от тебя красный бриллиант... Не слишком ли дорогой презент для обычной лечеи? Мне, знаешь ли, не по статусу носить такое.
  - Печально слышать. Тем не менее, это кольцо должно было сказать, что мои чувства по отношению к тебе не изменились, и я держу свое слово. Пойми: сейчас я уже не тот парень с несколькими жалкими монетами в кармане, и бедняком меня уже не назовешь. Однако если бы ты все это время была со мной...
  - А вот об этом говорить не надо... - подняла я руку.
  - Почему это не надо? Очень даже надо, ведь если бы я тогда тебе все объяснил, то ты, уверен, приняла бы мою сторону!
  - Твою сторону... Как изящно ты называешь предательство!
  - Вот только не стоит произносить высокие слова! В этой жизни каждый сам за себя! У тебя за спиной находился благородный род и влиятельный братец с деньгами, а у меня не было ничего! В то время я был никто - обычный ученик школы магии, но я тоже хотел богатство и положение в обществе, только вот влиятельной родни у меня не было, а твой братец явно не желал заиметь себе такого родственника, как я! Думаешь, я это не понял? Твой брат в своем письме ясно дал понять, что я тебе не пара. Что ж, раз дела обстоят настолько невесело, то всего надо добиваться самому, пусть даже для этого нужно нарушить кое-какие условности. Если бы тогда ты не задержалась в горных селениях и вернулась на несколько дней раньше, то мы бы и сейчас были вместе, я в этом уверен.
  - Ага, и "Солнечный ветер" все еще стоял бы у причала, и Горан, которого ты тогда убил, все еще был бы жив...
  - А что мне было делать, если он попытался остановить меня? К сожалению, тогда обстоятельства сложились так, что или он меня, или я его... Да что теперь вспоминать об этом! Дело прошлое. Главное - я по-прежнему люблю тебя!
  Все это время я боковым зрением посматривала на Вячко, который то и дело наливал себе в кружку морс из кувшина. Наконец-то к нему подошел слуга... Так, надо срочно отвлечь внимание Вацлава чем-то личным.
  - И мне говорит о любви женатый человек!.. - я постаралась, чтоб в моем голосе была обида.
  - К сожалению, не все пошло так, как я рассчитывал. Называя вещи своими именами, моя женитьба - это была вынужденная необходимость.
  - Я сейчас слезу вытру.
  - А ты, как я вижу, по-прежнему ревнива. Поверь, мне этот брак был совсем не нужен! Позже я тебе все объясню, и ты меня поймешь!
  Позже... Кажется, Вацлав уверен, что у нас еще может быть "позже или после"... Ну, ты и наглец! А слуга меж тем уже отходит от Вячко - надеюсь, тот успел ему сказать, чтоб привел сюда стражу.
  - Сомневаюсь.
  - Давай уедем отсюда вместе, только ты и я.
  - Уж не предлагаешь ли ты стать мне второй женой? Там, где ты сейчас живешь, подобное в порядке вещей, только вот я придерживаюсь более патриархальных взглядов.
  - Насколько я понимаю, ты тоже не ведешь монашеский образ жизни. Твой... кавалер косится на меня весьма неприязненно.
  - А с чего ему тебя любить? У меня, знаешь ли, своя жизнь, в которой тебе нет места. Время прошло, мы оба изменились.
  - Не слепой, вижу. Однако, быстро ты меня забыла, а ведь сравнительно недавно так в любви клялась, что чуть не плакала, говорила, что будем вместе навсегда!..
  - Ты тоже обещал, что ни на кого не променяешь... И чем все кончилось?
  - Если я правильно понимаю, то этого ухажера прислал сюда твой братец... - Вацлав кивнул головой в сторону Вячко, который по-прежнему сидел за столом. - Выбор, надо сказать, неплохой. Что, твой дорогой родственник укрепляет свое место при троне Правителя?
  Пара последних фраз Вацлава мне была непонятна, но я не стала уточнять, что он имеет в виду.
  - Не знала, что вы с ним знакомы.
  - Ты про своего нового ухажера?.. Мы с ним, знаешь ли, вращаемся в разных кругах, и такие, как твой кавалер, до меня не снисходят... - кажется, тут Вацлав понял, что сказал лишнее.
  - Как ты меня нашел?
  - Просто искал.
  - Как ты оказался в нашей стране?
  - Приехал по делам.
  - По каким?
  - Твое любопытство меня удивляет. Раньше ты мне доверяла больше.
  - Это было раньше, а пока я просто спрашиваю.
  - Помимо всего прочего, я занимаюсь и торговлей. Дело довольно прибыльное, на жизнь хватает и даже кое-что остается.
  - Откуда ты узнал, что я в Ронстоке?
  - Это что, допрос? Перестань относиться ко мне с подозрением. Я хотел тебя увидеть. Очень хотел.
  Врет, конечно. Слежку за собой я бы заметила. Значит, ему кто-то подсказал, где меня можно отыскать, навел на след. А еще он не хочет отвечать на мои вопросы, уклоняется, как умеет.
  - Ты же повернулся ко мне не просто так... - пожалуй, пора говорить серьезно. - Так говоришь, хотел, чтоб я тебя увидела. Твое желание сбылось. Теперь ответь - что тебе от меня надо?
  - В то, что я просто хотел с тобой встретиться - в это ты, похоже, не веришь?
  - Несколько лет назад в это я поверила бы безоговорочно. Сейчас кое-что поменялось, и я смотрю на мир куда более прагматично. Итак?
  - Я бы хотел поговорить с тобой.
  - Мы и так говорим, только каждый о своем.
  - Здесь не то место, где стоит обсуждать серьезные вопросы.
  - Обычное место, не лучше и не хуже прочих.
  - Мне горько видеть твое недоверие.
  - Не знаю насчет тебя, а мне надоели эти пустые разговоры... - я стала подниматься из-за стола, и Вацлав схватил меня за руку.
  - Погоди, не уходи!
  Именно этого мгновения я и дожидалась, после чего бывшего жениха сразу же стали пеленать невидимые путы. Вацлав промедлил всего лишь долю секунды, и постарался их развеять, но подобное у него получилось не полностью - тут еще сработал эффект неожиданности. А когда он попытался отпустить мою руку, то понял, что это у него не получится - его рука словно приклеилась к моей, и расцепить их не было никакой возможности. Все, попался, теперь не уйдешь. На лице Вацлава одновременно проскользнули гнев и недоумение, и теперь уже он попытался набросить на меня заклятие онемения, только я к тому времени уже успела выставить между нами невидимый щит. Бывший жених, я же прекрасно знаю все твои уловки, и пока мы с тобой разговаривали, я успела обезопасить себя от сильного удара с твоей стороны, а ты, голубь, этим не озаботился. Самоуверенность сгубила многих, куда более толковых, чем ты. А еще, дорогуша, тебе от меня сейчас не уйти - наши руки сейчас словно склеены, и их никак не разъединить, пока я не захочу это сделать. К счастью, этот заговор тебе неизвестен - меня научила ему старая северная знахарка. Помнится, когда я обучила ее заговору для быстрого сращивания переломов коленных костей (этот заговор ранее был ей неизвестен), а она, в свою очередь, рассказала мне о, казалось бы, ненужной ловушке - когда один человек не может оторвать свою руку от другого человека. Я была уверена, что эти знания мне без надобности, и вот надо же такому случиться - пригодились. Понятно и то, что сейчас бывший жених никуда не сможет убежать, а иначе ему придется тащить меня за собой, только вот у меня нет ни малейшего желания сдвинуться с места.
  Вацлав понимал, что раз дело дошло до схватки, то так просто я его не отпущу, да и уйти он не сможет, а потому негромко произнес, с трудом сдерживая бешенство:
  - Как ты могла так поступить со мной? Отпусти немедленно...
  Отвечать не хотелось, и я лишь отрицательно качнула головой из стороны в сторону. Уж не знаю, что Вацлав намеревался предпринять дальше, но в этот миг у него за спиной появился Вячко, и в следующее мгновение бывший жених рухнул на скамью, уронив голову на стол.
  - Ты вовремя... - сказала я. - Стражников еще нет?
  - Нет... - буркнул тот, потирая руку. - Когда они нужны, то их не дозовешься.
  - Надеюсь, ты ему мозги не выбил?
  - Можно подумать, они у него есть.
  - Что здесь происходит?.. - к нам подбежал хозяин постоялого дома, и только сейчас я обратила внимание на то, что в зале стоит тишина, и все те, кто тут находится - все смотрят на нас.
  - Веревку несите... - рявкнул Вячко. - И побыстрей! А заодно стражников кликните - этого человека сейчас всюду ищут!
  Стражники пожаловали только через несколько минут. К тому времени Вацлав был уже крепко связан, понемногу стал приходить в себя, да и я больше не удерживала его. Когда Вацлава уводили, он посмотрел на меня таким взглядом, что было ясно: если бы мог, то придушил бы меня своими руками. Вообще-то я испытывала к нему примерно такие же чувства, так что хоть в чем-то наши мысли, по отношению друг к другу, сходятся.
   Вдобавок мне опять придется объясняться насчет произошедшего как со Святой инквизицией, так и с тайной стражей. Так поневоле и вспомнишь добрым словом лавочку Мей. Уж лучше лечить захворавшую козу какой-нибудь бабки, чем встречаться с Вацлавом, хотя, скорей всего, больше я его никогда не увижу, и это не может не радовать.
  На следующее утро я вновь сидела в кабинете отца Илии. Как я поняла, допрашивали Вацлава в подвалах Святой инквизиции, а с тамошними дознавателями (вернее, с Божьими слугами) в выяснении истины на допросах никто не сравнится, и тут уже не имеет значения, колдун ты, или нет - в пыточной все равны. Впрочем, как я поняла, Вацлав особо и не запирался - уж очень ему хотелось сохранить себе жизнь. Как видно, мой бывший ухажер не знает о том (а может, не хотел об этом думать), что за предательство и угон "Солнечного ветра" врагам он уже приговорен к смерти. Ну, туда ему и дорога.
  История, которую он поведал на допросе, была простой, и связанная с все тем же намерением некоторых иноземных стран избавиться от нынешнего Правителя и посадить на трон своего человека, благо для этого они уже предприняли кое-какие шаги. Не знаю, кому из иноземных (или наших) умников пришла в голову мысль о том, что с Правителем и его семьей можно расправиться при помощи кадавров, но эту идею сочли весьма неплохой. Было решено, что исполнителем назначат Вацлава - он родом из этой страны, кое-что ведает в темных науках, и лишнего внимания к себе не привлечет. Кроме того, в случае провала заказчики окажутся в стороне - это, мол, ваши разборки, мы ко всему этому не имеем никакого отношения. Правда, маг из Вацлава не ахти какой сильный, так что на месте их ждал еще один маг, куда более сильный и опытный. Итак, план был разработан, приобретены нужные скульптуры, и задумку пора было приводить в действие...
  Что касается Ядвиги... Увы, тут надо сказать, что выйти на нее помогла госпожа Велимира. Оказывается, Часлава, служанка госпожи Велимиры, когда-то по молодости знала ее. Остается только предполагать, каким образом вновь встретились эти двое, и тогда Ядвига помогла вдове полководца Лесового поправить здоровье ее дочери. К сожалению, ненадолго, но в любом случае госпожа Велимира предоставила Ядвиге укрытие, в котором та прожила немалое время. А еще Ядвига хотела покинуть нашу страну - здесь оставаться было слишком опасно, и ей предложили укрытие в одной из дальних стран. Естественно, не бесплатно, а за помощь в устранении Правителя, так что в итоге был заключен взаимовыгодный договор...
  - А что говорит на это госпожа Велимира?.. - спросила я.
  - Ничего не говорит, молчит, несмотря на доказательства... - вздохнул брат Донат. - Мы подумали - может, вы с ней поговорите?
  - Думаете, она со мной станет разговаривать? Она меня на дух не переносит.
  - Попробовать же можно. И потом, мне кажется, что с вами она будет более откровенна.
  - Интересно, с чего бы это?
  - С мужчинами она отказывается разговаривать.
  - Хорошо, я попробую, но за результат не ручаюсь. Где она сейчас?
  - Под домашним арестом.
  Хм, даже сейчас с этой дамой обходятся более чем вежливо, хотя ни с кем другим так деликатничать не станут.
  Госпожа Велимира находилась под арестом в своем загородном доме, только в этот раз и в саду, и в доме хватало стражников. Когда же вернулся слуга, которого я послала сообщить хозяйке о своем приезде, то он мне сказал:
  - Госпожа Велимира просит передать, что неважно себя чувствует, и не желает никого видеть.
  - Передай ей, что лучшей ей поговорить со мной, потому как инквизиция и тайная стража настроены весьма неприязненно по отношению к твоей достопочтенной хозяйке.
  Я ожидала, что вдова полководца Лесового вновь откажет мне, но слуга вернулся и сообщил:
  - Госпожа Велимира ждет вас.
  Ладно, делать нечего, надо идти, хотя общаться с этой дамой мне совсем не хочется.
  На этот раз госпожа Велимира не стала задергивать шторы на окнах, и в комнате было светло. Женщина сидела в кресле, подле небольшого столика, на котором высокий бокал, наполненный розовым вином, терпковатый запах которого ощущался в воздухе.
  - Я так и знала, что ты снова заявишься ко мне... - произнесла госпожа Велимира, откидываясь на спинку кресла. - Я не хотела никого видеть, но уж лучше ты, чем шавки Правителя. Ну, и что тебе от меня нужно на этот раз?
  - Сама бы я сюда не пришла... - пожала я плечами. - Меня попросили кое-что выяснить у вас, и это касается попытки убийства Правителя и его семьи.
  - Я знаю о случившемся, можешь обойтись без ненужных подробностей. Тебя интересует мое мнение? Скажу так: эти олухи ничего толком сделать не могут, хотя было продумано все. Ну, что молчишь?
  - Даже не знаю, что и сказать... - я села в кресло, стоящее напротив женщины. - Если я правильно поняла, то олухами вы окрестили заговорщиков?
  - Совершенно верно... - госпожа Велимира взяла бокал, сделала пару глотков, и вновь поставила бокал на столик. - Таких идиотов-исполнителей надо еще поискать. Удивлена?
  - Скорее нет, чем да. Что, уже и человек на замену Правителю был приготовлен?
  - А без этого никак, тем более что такого добра хватает, ведь к власти рвутся многие. И вот опять все сорвалось... Досадно - и в этот раз не повезло.
  - Не понимаю, отчего вы так ненавидите Правителя?
  - А за что мне его любить? Из-за этого человека вся моя жизнь пошла насмарку!
  - Да, вы говорили, что вышли замуж против своей воли...
  - Помолчи, если ничего не понимаешь... - женщина опять взяла в руки бокал. - Я уже говорила тебе, что вышла замуж по приказу Правителя, но искренне надеялась, что этот нелепый брак будет недолгим. Первый брак Правителя был бездетным, и если бы с ним что-то случилось, то на трон сел бы второй брат Правителя. Это был редкий болван с неуемной жаждой власти, но за ним стояла часть дворянства, и человек, которого я любила больше жизни, присоединился к ним. Правда, послушно ждать смерти Правителя братцу не хотелось - уж очень сильно его притягивал трон!, и этот тупица организовал заговор с целью свержения старшего брата. Увы, пытка захвата власти провалилась, и без кровопролития не обошлось. В числе прочих погиб как неудачливый претендент на престол, так и человек, которого я любила. Кстати, тогда же, по ошибке, случайно ранили и жену Правителя, и та вскоре скончалась. Жаль, она мне даже нравилась - безмозглая корова, которая любила только пряники и наряды, и в тупую голову которой можно было вбить все, что угодно. Для меня ситуация усугубилась тем, что попытку захвата власти подавлял мой муженек, полководец Лесовой. Я эту деревенщину и до свадьбы не выносила, а после случившегося возненавидела еще больше, и день, когда он наконец-то был убит в каком-то очередном столкновении - этот день стал для меня праздником, и мне понадобилась вся выдержка, чтоб скрыть свою радость от окружающих. Только представь, какая ирония: меня почитают за то, что полководец Лесовой, этот неотесанный хам, был моим мужем, а я искренне сожалею о том, что не сумела убить его своими руками!
  - Но у вас была дочь...
  - Уж не думаешь ли ты, что я стала бы рожать ребенка от этого дуболома? Это просто унизительно! Отцом моей дочери был тот человек, которого я любила, и который погиб... А теперь у меня нет ничего.
  - Кроме мести?
  - А ты не полная дура, кое-что понимаешь... - усмехнулась женщина. - Да, месть - это единственное, что у меня осталось, и потому с той поры я занимаюсь тем, что понемногу подтачиваю ножки трона Правителя, благо деньги на это у меня имеются. Тайная стража, конечно, не спит, но разве хоть кому-то в нашей стране хватит совести подозревать в измене вдову погибшего героя? Беда в том, что с толковыми исполнителями везет далеко не всегда, почти у каждого в голове опилки вместо мозгов.
  - В этот раз вы связались с иностранным государством.
  - Да я связалась бы даже с самим сатаной, если б только это помогло скинуть с трона Правителя с его семейкой. К сожалению, опять не срослось.
  - Кому пришла голову мысль использовать кадавров?
  - Ядвиге, конечно... - спокойно отозвалась госпожа Велимира. - Умная баба, хоть и достаточно опасная. Да еще и страшная, как смертный грех, но это объяснимо, ведь ее лицо почти полностью сгорело в огне, так что при разговоре на нее лучше не смотреть.
  - И какова была бы дальнейшая судьба этих самых кадавров?
  - Были намерения с их помощью избавляться от врагов - ведь этого добра хватает у каждого. А что, по-своему прекрасное решение - человек умирает ночью в своей постели, несмотря на то, что перед этим он запер все двери на десяток замков. К сожалению, у вас хватило совести разбить такие красивые скульптуры! Мне искренне жаль, что это произошло. Говорят, у мастеров ушло невесть сколько времени на создание этих шедевров.
  - Это для Ядвиги крадники по всему городу отбирали здоровье?
  - Да. Чтоб ожить и вновь вернуть прежние силы - для этого колдунье требовалось немало здоровья.
  - Это вы ее прятали?
  - Я предоставила ей крышу над головой.
  - Где сейчас Ядвига?
  - Надеюсь, уже достаточно далеко отсюда.
  - Она ушла одна?
  - Нет. С ней были ее ученики.
  - И ваша служанка?
  - Возможно.
  - Хотелось бы узнать точнее, куда направилась Ядвига.
  - Вам надо, вы и ищите... - такое впечатление, что госпожу Велимиру уже ничего не беспокоило, и мне это очень не нравилось.
  - Вы сказали Вацлаву, где меня можно найти?
  - Я не говорила, просто он подслушал мой разговор.
  - С кем?
  - Это неважно... - отмахнулась женщина. - Кстати, милочка, должна сказать, что у вас отвратительный вкус. Этот Вацлав... Как вы могли влюбиться в такую чванливую дрянь - подобное вне моего понимания! Согласна: часто мы, женщины, совершаем ошибки, но в вашем случае надо не иметь на плечах головы, чтоб выбрать... нечто такое. Этот идиот мечтал, что при новом Правителе получит титул и станет придворным магом. Ну, мечтать не вредно, а зарвавшуюся дрянь можно поставить на место в любой момент.
  - Зачем я ему понадобилась?
  - Вы же обложили его со всех сторон, и он хотел незамедлительно покинуть город. Я велела ему немного подождать, но этот осел испугался, и, как видно, решил поступить по-своему, считал, что ты ему поможешь. Кстати, этот напыщенный индюк был уверен, что ты все еще без памяти любишь его, и сделаешь все, что он скажет. Ну, возможно тебя придется немного поуговаривать, не без того... А еще он мечтал забрать у тебя тот самый красный бриллиант - похоже, камень был раздобыт не совсем законным образом, и неплохо было бы вернуть его назад во избежание больших неприятностей. Еще раз должна заметить, что со вкусом у тебя далеко не все в порядке... Впрочем, от вашей семьи можно ожидать все, что угодно, в том числе и глупости...
  Госпожа Велимира поставила на столик пустой бокал, и я заметила, что у нее дрожит рука, а еще женщина побледнела и тяжело дышит.
  - Вам плохо?
  - Да как сказать... - госпожа Велимира смотрела на меня. - Тебя не удивила моя откровенность? Все просто - скоро я увижу свою дочь, так что перед смертью можно и пооткровенничать, только вот мои грехи отпустить некому...
  Я схватила бокал со стола и понюхала, то кроме терпкого запаха винограда ничего не уловила.
  - Яд приготовила Ядвига, и ты там ничего не учуешь... - чуть скривила губы женщина. - Надо же, какой каламбур... Вообще-то я намеревалась угостить этим ядом Правителя, но ясно, что меня к нему уже и близко не подпустят, а умирать в грязной тюрьме - это не по мне. Потому поступаю так, как считаю нужным...
  - Эй... - закричала я, поворачиваясь к двери. - Немедленно сюда, госпоже плохо!..
  Двери распахнулись и в комнату вбежали люди, но вдова полководца Лесового уже перестала дышать.
  Поговорили, называется...
  
  Глава 25
  
  - Госпожа Изок, должен поблагодарить вас за ту помощь, что вы нам оказали... - Градислав Опока соизволил даже улыбнуться, хотя его глаза оставались холодными. А еще сейчас рядом со мной нет Вячко, к постоянному присутствию которого подле себя я, каюсь, уже стала привыкать. В данный момент он куда-то ушел - сказал, что ему очень надо с кем-то переговорить, правда, с кем именно - не сообщил. Ну, а я сейчас занята тем, что уже добрые полчаса беседую с главой тайной стражи Ронстока.
  Мы находимся в одной из богатых комнат дома градоправителя - можно подумать, других мест для разговоров не найти! Надо признать, что роскоши тут хватает, и я бы даже сказала, что здесь ее в избытке - одна отделка мебели слоновой костью и позолотой чего стоит! Не знаю, где в данный момент находится князь Годослав Гай-Окуневский, но у меня нет сомнений в том, что князюшка сейчас чуть ли не ужом вьется, инквизиторам и тайной страже чуть ли не в рот смотрит, лишь бы показать, что к козням своей сестрицы он не имеет никакого отношения.
  - Да какая там помощь... - махнула я рукой. - В итоге все вышло не так...
  - Если вы имеете в виду госпожу Велимиру, то тут к вам претензий нет. Она, скорей всего, поняла, что в этот раз ей выкрутиться не удастся, тем более что и без того она уже была у нас в числе основных подозреваемых.
  Ну, то, что наш разговор с вдовой полководца Лесового слушали те, кто служит в тайной страже - в этом я и раньше не сомневалась, а сейчас лишний раз удостоверилась в своих предположениях.
  - Вы сказали - "у нас"...
  - Я имел в виду тайную стражу. Прямых улик против нее не было (я имею в виду участие в заговоре против Правителя), но вот косвенных доказательств того, что в доме госпожи Велимиры происходит нечто, скажем так, не совсем законное - этих улик у нас набралось немало, только вот прихватить даму ни на чем серьезном не получалось. Умная и осторожная женщина, справиться с такой непросто.
  - Мне кажется, что она и в этот раз могла бы выйти сухой из воды.
  - Верно, это у нее вполне могло получиться, но только в том случае, если бы не арестовали Вацлава, который при одном только виде пыточного подвала принялся без остановки выкладывать все, что знал, а знал он, как выяснилось, не так и мало. В тот же день, опираясь на его показания, арестовали несколько человек, так или иначе связанных с вдовой полководца Лесового. Если обобщить то, что стало известно на основе их показаний, то весьма неприятный вывод напрашивался сам собой: госпожа Велимира играла далеко не последнюю роль в попытке расправиться с Правителем, а заодно спасала и привечала его врагов.
  - Тем не менее, мне кажется, что Правитель не отправил бы ее на казнь, да и в тюрьму бы не посадил. На мой взгляд, госпоже Велимире грозил монастырь с жестким уставом до конца ее дней. А что, далеко не самый плохой выход на основе предъявленных ей обвинений.
  - Возможно... - согласился господин Опока. - Но нужно знать госпожу Велимиру: для нее унижение - хуже смерти, а уж оказаться в заточении - это вообще за гранью. Она поняла, что проиграла, но предпочла уйти сама.
  - Правитель об этом уже знает?
  - Да, ему доложили.
  - А князь Годослав Гай-Окуневский, брат госпожи Велимиры... Он замешан в заговоре?
  - Скорей всего нет, во всяком случае, никаких доказательств его связей с заговорщиками у нас нет. Лично я считаю, что князюшка не имеет никакого отношения к делам своей сестры. Почему? Как раз тут все просто: для нашего господина градоправителя главное - карманы себе набить, причем потуже, и потому в те дела, которые могут лишить его заработанных денег, он никогда не полезет - очень осторожен, и больше всего опасается потерять свои сундуки с деньгами. Думаю, о замыслах сестры ему было ничего неизвестно, да и она вряд ли хотела посвящать брата в свои дела - ненадежен. Кроме того (чего уж там скрывать!) князь Годослав трусоват, без достаточных на то оснований рисковать не станет и в заговор против власти не полезет.
  - А тот корабль, "Норно"...
  - Еще ночью отошел от причала. Увы, обыскать его не получилось, хотя, думаю, если бы мы даже обыскали это судно, то почти наверняка на его борту не было никого из тех, кто нас интересует. Капитану корабля нет смысла идти на ненужный риск и испытывать судьбу, тем более что у него, на крайний случай, наверняка заранее был продуман запасной вариант. Например, в случае опасности или непредвиденной ситуации, после выхода судна из гавани можно остановить "Норно" в заранее условленном месте, и взять на борт людей с лодки - наверняка кому-то из заговорщиков надо срочно уносить ноги из нашей страны.
  - А Ядвига...
  - Ищем, но... Боюсь, она уже далеко.
  - Могла уйти на "Норно"?
  - Не исключаю, но... Сомневаюсь, что она на такое пойдет.
  - Если не секрет, то где вы собираетесь ее искать?
  - Да какой там секрет... - чуть поморщился господин Опока. - Ищем, опрашиваем... Извините, госпожа Изок, но я без того задержался с вами куда дольше, чем позволительно в данный момент, и мне нужно идти. Сами понимаете - дела. Вас же просили немного подождать здесь, так что никуда не уходите.
  - Кто просил подождать?
  - Увидите.
  Градислав Опока ушел, а я сидела и прислушивалась к звукам, доносящимся из-за стен. Мне известно, что Правитель с семьей и придворными покидает Ронсток, направляется в свои любимые охотничьи угодья, туда, где он старается хотя бы раз в год провести время в тишине и покое. Правда, ранее Правитель намеревался провести в Ронстоке несколько дней, но из-за случившегося решил ускорить свой отъезд. Что ж, его можно понять.
  Ждать пришлось недолго. Уже через несколько минут после того, как ушел господин Опока, открылась дверь, и в комнату вошел высокий мужчина. Немолод, в волосах хватает седины, хорошо одет, довольно привлекательный внешне, а еще чувствуется, что он привык ощущать себя хозяином положения. На пальцах несколько дорогих перстей, но мое внимание привлек один из них - такие печатки с изображенной на ней небольшой золотой короной носят лишь обладатели княжеского титула. Тут и гадать нечего: судя по всему, я вижу перед собой своего брата Богомила. Надо же, наконец-то сподобился на встречу!
  - Здравствуй, Мирослава... - произнес он.
  - А я думала, что Ваше Сиятельство уже готовится к отъезду... - я постаралась, чтоб в моем голосе не было слышно язвительности. - Просто удивительно, что вы решили уделить время для разговора со мной. Такой недостойной, как я, как видно, счастье великое привалило, не иначе.
  - Понимаю, что было крайне невежливо с моей стороны ранее не уделить тебе время для нашей встречи, и ты имеешь все основания обижаться, но я действительно был занят... - Богомил сел в кресло, стоящее напротив меня. - Я хотел поговорить с тобой в тот же день, когда мы прибыли в Ронсток, но сразу же по приезду мне доложили, что есть подозрение в том, что готовится покушение на Правителя, так что я не счел возможным покинуть его. Ну, а потом все так закрутилось... Впрочем, о случившемся тебе известно не меньше меня.
  Вместо ответа я лишь пожала плечами - мол, понимай, как хочешь.
  - Должен сказать, что внешне ты очень похожа на нашу мать... - продолжал Богомил. - Кстати, ее портрет находится в моем доме, и я очень рассчитываю, что ты приедешь ко мне в гости. Признаюсь: я очень хотел поговорить с тобой, узнать, как ты живешь...
  - Об этом, думаю, вам докладывают.
  - Не без того... - кивнул головой тот. - Я постоянно следил за тобой, особенно после того, как у тебя прорезался магический дар. Учителя сообщали мне о тебе, о твоей учебе, и, надо сказать, их оценки были весьма благожелательны. Я рассчитывал, что после окончания школы магии заберу тебя к себе, в столицу.
  - Зачем?
  - Если называть вещи своими именами - свои люди везде нужны. К тому же мы с тобой - родная кровь, тем более что наши братья погибли военных схватках - увы, такова жизнь военных.
  - Родная кровь, значит...
  - Ты напрасно сомневаешься. Скажу больше: к тому времени, когда ты окончила школу, я даже выбрал тебе жениха, весьма достойного молодого человека из знатной семьи, только вот у тебя уже имелся предмет обожания. Что ж, подобное случается нередко, но в таком случае важно, чтоб тот, кто тебе так нравится, оказался действительно стоящим человеком. Правда, учителя в школе магии твоему кавалеру давали оценку как-то обтекаемо - дескать, парень толковый, но излишне амбициозен, злопамятен, считает, что ему незаслуженно занижают оценки, задвигают, хотя он талантливей своих однокашников, не считает необходимым придерживаться правил для достижения своих целей... Кстати, учителя выражали сомнение относительно искренности его чувств по отношению к тебе - они были уверены, что симпатия молодого человека в большей степени относится к титулу нашей семьи и к моему положению при дворе Правителя. Не скажу, что подобное мне нравилось и прибавляло симпатий к твоему избраннику. Тем не менее, я не стал противиться твоему желанию отправиться на северные территории, хотя это и нарушало мои планы - просто хотел посмотреть, что будет дальше. Когда же я получил твое письмо с просьбой дать благословение на вступление в брак, то принял решение, чтоб вы оба приехали в столицу - хотел лично поговорить с твоим женихом, да и с тобой надо было познакомиться. Я неплохо разбираюсь в людях, и если бы понял, что этот самый Вацлав тебя недостоин, то поступил бы так, как считал нужным.
  - В каком смысле?
  - Твой бывший жених очень любил золото (это отмечали все, кто его знал), так что он сам исчез бы из твоей жизни после того, как получил бы на руки приличную сумму в звонких золотых монетах - за свою жизнь на таких прощелыг, изображающих из себя чуть ли не праведников, я успел насмотреться предостаточно. Правда, до встречи дело так и не дошло: прохвост понял, что наша с ним общение ничего хорошего ему не принесет, и решил пойти иным путем. Впрочем, те дела, на которые он решился, быстро не делаются - судя по всему, на него ранее вышли иноземные агенты, и внушили амбициозному молодому человеку, что при дворе иного государства его таланты будут оценены по достоинству. Что там скрывать: подобное льют в уши не ему одному, только вот такие сладкие посулы далеко не всегда падают на благодатную почву. Что же касается твоего бывшего ухажера, то, как оказалось, он ничего не имел против того, чтоб перейти на службу под знамя другого государства, тем более что ему пообещали за тамошнюю службу чуть ли не золотые горы. Правда, требовалось доказать, что он достоин обещанных благ, а для этого при побеге ему нужно было прихватить с собой еще и тебя: привести врагам близкую родственницу одного из тех, кому доверяет Правитель - тут, знаешь ли, можно попытаться провернуть неплохие игры... Политика, чтоб ее! Кстати, жизнь этого прохвоста в той стране нельзя назвать счастливой или очень богатой - предателей нигде не любят. К тому же, чтоб доказать свою преданность, Вацлаву пришлось жениться на тамошней уроженке - так, ничего особенно, просто небогатая дочь какого-то мелкого чиновника. Кроме того, после свадьбы он стал считаться жителем той страны, и на него отныне распространяются ее законы, так что выдать этого беглеца нам они уже не могли... Еще тебе не помешает знать, что богатым человеком он так и не стал.
  - А тот красный бриллиант?
  - С этим еще окончательно не разобрались, но складывается впечатление, что твой бывший жених сумел уверить всех, что ты все еще от него без ума, и если тебе станет известно, что он богат и ждет тебя, то ты сделаешь все, о чем он попросит. А еще нужно было, чтоб ты написала ему письмо, и знаешь, зачем? Нужен был образец твоего почерка - в этом случае они могли подделывать письма от тебя ко мне...
  - Зачем?
  - У меня хватает врагов, а на основе умело состряпанных поддельных писем можно натворить много бед. Видимо, этот человек был очень убедителен, раз ему поверили, и решили, что и ты можешь оказаться в их руках, а для этого, помимо всего прочего, нужен широкий жест. Красный бриллиант стоит очень дорого, и уж если послать его как символ любви...Похоже, Вацлав считал, что от такого роскошного презента ты враз потеряешь голову, простишь все, и будешь делать все, что он пожелает. Правда, как выяснилось на допросах, позже этот красный бриллиант Вацлаву следовало вернуть туда, откуда его взяли - то ли в казну, то ли некоему тамошнему богатею.
  Не знаю почему, но услышанное меня ничуть не удивило. С некоторых пор мне и самой стало понятно, что моральные принципы моего бывшего ухажера никуда не годятся.
  - Знаете, раздумывая о том, что было, я и сама прихожу к похожим выводам. Кстати, из-за этой истории с "Солнечным ветром" у вас было много неприятностей?
  - Мои недоброжелатели, конечно, постарались, но я справился.
  Я не стала спрашивать у Богомила, присылают ли ему отчеты о моей нынешней жизни - и без того ясно, что он получает их постоянно. Ничего против не имею, пусть хоть кого-то интересует то, как я живу и чем занимаюсь.
  - Мирослава, а почему ты ко мне обращаешься на "вы"?.. - поинтересовался Богомил. - Мы же все-таки брат и сестра, пусть и с большой разницей в возрасте.
  - Можно и на "ты" перейти, не возражаю...
  - Вот и хорошо... - улыбнулся тот.
  После этого тонкий ледок, что был между нами, сам собой растаял, и мы какое-то время просто говорили меж собой о самом разном. Богомил рассказывал о своей семье, о доме наших родителей, а я - о том, как живу, чем занимаюсь... Правда, наш разговор долго не продлился - в дверь постучали, и вошел слуга.
  - Господин Богомил, вам просили передать, что скоро отъезд...
  - Ясно... - отмахнулся тот. - Передай, что через пару минут я подойду.
  Слуга ушел, а Богомил лишь покачал головой:
  - Как всегда, ни на что не хватает времени! Мне пора... Кстати, что ты думаешь о Вячеславе?
  - Вообще-то я привыкла называть его Вячко.
  - Пусть так. Надеюсь, он тебе нравится?
  - Да как сказать... Почему тебя это интересует?
  - Не буду скрывать - именно я попросил направить его в эти края. Тебе требовалась охрана, а Вячеслав хороший воин, да и сам по себе человек неплохой, но допустил серьезный служебный промах, ему грозило разжалование, так что... Не буду скрывать: я предложил Вячеславу присмотреться к тебе, и если у вас все сладится, то он может попросить у меня твоей руки.
  Признаюсь: такого я не предполагала. Похоже, Богомил прислал мне жениха, который должен решить, подхожу я ему, или нет. Тут не знаешь, что и сказать...
  - Похоже, из двух зол Вячеслав выбрал меньшее? Или когда ты послал его ко мне, то выставил еще какое-то условие? Верно?
  - Я бы не ставил вопрос таким образом, все обстоит несколько иначе. Вячеслав - старший сын в своей семье, они привыкли жить на широкую ногу, хотя в действительности их денежные дела обстоят вовсе не так радужно. Пока что они держатся на своем имени и высоком положении, но без денег сложно поддерживать привычный жизненный уклад. Да еще и эта его служебная ошибка, которая едва не загубила его карьеру, а я помог ему избежать основных неприятностей...
  - Так это был расчет?
  - Да, но в хорошем смысле.
  - Сомневаюсь, что такая невеста, как я, принесет его семье хорошее приданое. Да к тому же не забывай о том, что я маг...
  - Для многих семейств это не минус, а наоборот, плюс. К тому же ты вовсе не бесприданница. Наш отец в своем завещании отдельно указал, что я должен позаботиться о твоем будущем, в том числе и о приданом, и когда ты будешь вступать в брак, то я обязан выделить тебе достаточно серьезную сумму, причем ее, эту самую сумму, должен определить сам. Проще говоря: по жениху и деньги будут. Что касается Вячеслава, то его семья относится к числу самых знатных в нашей стране, и это прекрасная партия для тебя, да и мне не помешает иметь сторонниками все это семейство.
  - Как-то странно все это звучит...
  - Ты просто далека от придворных игр.
  - Не думаю, что родителям Вячеслава нужна такая невестка, как я.
  - Его отец давно скончался, а мать особа весьма своеобразная, о ней разговор отдельный. Кроме Вячеслава в их семье есть еще три брата, и я могу купить всем офицерские патенты и обеспечить их продвижение на службе, так что тут стоит призадуматься, для кого этот брак более выгоден. К тому же Правитель все еще всерьез рассержен на Вячеслава и не готов его простить из-за той истории, когда он нарушил приказ и открыл дверь на склад с золотом и алмазами красотке-авантюристке, так что какое-то время молодому человеку лучше находиться подальше от столицы, а потом все постепенно утрясем... В общем, хорошо подумай над моими словами. До встречи, сестренка.
  Богомил ушел, а я осталась сидеть в одиночестве, да еще и с раздраем на душе. За последнее время я привыкла к тому, что Вячко постоянно находится рядом со мной, но то, что он все это время присматривался ко мне, как к возможной невесте... Может, для кого-то это не имеет особого значения, а вот мне почему-то было не по себе. Даже не знаю, что и сказать...
  Когда спустя четверть часа Вячко появился в комнате, то первым делом сообщил:
  - Правитель уезжает, и на улицах сейчас не протолкнуться. А ты тут все это время так и просидела?
  - Зато с Богомилом познакомилась.
  - Ну и что скажешь?
  - Лучше ты мне скажи - зачем при первом знакомстве деревенским лопухом прикидывался?.. - вообще-то я хотела спросить про другое, но этот вопрос вырвался сам по себе.
  - Да я уж объяснил все...
  - Сейчас я так не считаю, да и Богомил мне кое-что сообщил. Честно признаюсь - не ожидала и удивилась.
  - Ясно... - вздохнул тот. - Значит, он сказал тебе и о том...
  - Что послал тебя ко мне, как жениха, чтоб ты посмотрел и прикинул, подхожу я тебе, или нет, а в ином случае Богомил не стал бы защищать тебя от недовольства Повелителя.
  - Вообще-то мне с тобой давно надо было бы поговорить в открытую.. - подосадовал Вячко. - Но я боялся, что ты рассердишься. Понимаешь, когда я только приехал в ваш город, то не имел представления о том, как ты выглядишь, какой у тебя характер, да и слухи о магах ходят разные... Вот и решил прикинуться чуть ли не деревенским простачком...
  - В случае чего так и расстаться проще, и претензий к тебе никаких быть не может.
  - Верно... - понуро ответил тот. - Только ты меня быстро вывела на чистую воду, да мне и самому не захотелось уезжать - хоть верь, хоть нет, но ты мне просто понравилась.
  - С чего вдруг?
  - Не похожа на тех девиц, с которыми я обычно имел дело. Совсем другая.
  - Что еще скажешь?.. - поинтересовалась я.
  - А еще мне понравилось перетирать лекарства в ступке... - глядя на меня честными глазами, заявил Вячко. - И травы перебирать...
  - Да ну тебя... - невольно рассмеялась я. Вообще-то следует серьезно поговорить с Вячко, сказать все, что я думаю о словах брата, но сейчас не до того. - Ладно, тут не время и не место для разговоров на личные темы, поговорим обо все потом.
  - Ничего не имею против... - поднял вверх руки Вячко. - А сейчас нас к себе зовет отец Илия - боюсь, придется ему доложить во все подробностях то, что произошло с госпожой Велимирой.
  - А что с достопочтенным господином Гай-Окуневский, ее братом?
  - Я, конечно, не пророк, но могу побиться об заклад, что в ближайшее время здесь появится новый градоначальник.
  - У меня в этом тоже нет сомнений.
  В Терниен мы с Вячко вернулись только к вечеру, и первым делом заглянули в лавочку к Мей, которая, увидев нас, не могла скрыть радости.
  - Ну, наконец-то вы вернулись! Мира, люди каждый день спрашивали, когда ты появишься, некоторые даже по несколько раз в день сюда заглядывали. Расскажите хоть, как съездили, какие новости в Ронстоке? А у нас тут сегодня Правитель проезжал...
  - Знаем.
  - Мира, хорошо, что ты приехала, тут такое дело...- Мей замолчала и смущенно посмотрела на меня. Ну, тут все и без слов понятно.
  - У кого-то из твоих родственников опять что-то стряслось?
  - И не говори!.. - махнула рукой Мей. - Дочка моей троюродной сестры сюда приходила, вернее, к тебе. Она и сегодня заглянуть обещала.
  - А в чем дело?
  - Об этом пусть она сама тебе скажет. Ты уж помоги ей, она мне все же родственница, пусть и дальняя...
  Похоже, весть о нашем прибытии быстро разнеслась по городу, потому как только мы вернулись в лавку после встречи с отцом Петром (увы, но пред светлые очи инквизитора нам нужно было обязательно показаться), там нас уже ждала молодая девушка, довольно милая внешне. Судя по заплаканным глазам и чуть покрасневшему носу, она недавно лила слезы. Все ясно, передо мной очередная история о разбитом сердце.
  - Ну, рассказывай, что у тебя стряслось... - заговорила я, когда Мей и Вячко скрылись в комнате, где готовили лекарства. - И не реви, говори по делу, нечего носом хлюпать. Кстати, как тебя звать?
  - Млава...
  - Слушаю тебя.
  История, рассказанная девушкой, была очень простой. Недавно ее старшую сестру просватали, свадьбу наметили на ближайшее время. Жених - парень молодой, красивый, веселый, мастер на все руки - о таком каждая девушка мечтает, тем более что за ним по жизни будешь, как за каменной стеной. Казалось бы, все хорошо, за сестру можно только порадоваться, только вот Млава как увидела этого молодого человека, так, можно сказать, голову потеряла, проще говоря, влюбилась с первого взгляда в жениха сестры, причем не просто влюбилась, а так, что ни о чем ином и думать не может. А парень этот, еще как назло, на правах жениха чуть ли не каждый день теперь к ним в гости приходит, по хозяйству помогает, заботливый, ответственный... К Млаве он никаких чувств не проявляет, зато той его появление - как острый нож в сердце, вот она и плачет каждый день. Конечно, окружающие видят ее слезы, по пока считают, что она расстроена из-за того, что любимая сестра скоро покинет отчий дом. Только прабабка о чем-то догадывается и пальцем внучке грозит - мол, не вздумай вмешиваться, прокляну!.. Впрочем, у Млавы, с одной стороны, и мысли нет разрушать отношения сестры и ее жениха, да и понятно, что после этого все семейные узы между родными будут испорчены безвозвратно, но в то же самое время так хочется, чтоб этот парень обратил внимание не на сестру, а на нее, Млаву...
  - Руки ко мне протяни... - скомандовала я, и девушка послушно подняла ладони. Тааак,., А дело тут серьезное, не простое увлечение, ведь чувства в душе у этой девчонки бушуют нешуточные. Она, и верно, так влюбилась в парня, что просто удивительно, как еще голову от любви не потеряла, и у нее хватает сил не показывать жениху сестры свои истинные чувства к нему. Что касается того молодого человека, то он на Млаву пока что внимания не обращает, но это пока - если и дальше дело так пойдет, то неизвестно, чем все может закончиться, но в итоге ничего хорошего от этой ситуации ожидать точно не стоит...
  - Вот что, дорогая моя... - вздохнула я. - Это дело надо заканчивать, пока до плохого не дошло, и никто ни о чем не догадывается.
  - А прабабка...
  - Как я понимаю, на ее слова пока что никто внимания не обращает: думают - чудит бабка, в ее возрасте еще и не то бывает! Что касается всего остального... Надо делать отворот. Я без крайней нужды предпочитаю такими делами не заниматься, но в твоем случае без этого не обойтись.
  - Хорошо... - всхлипнула девчонка. - Раз без этого никак...
  - Никак. Значит, сделаешь вот что: для начала купи три красные розы и высуши их лепестки. Затем в полнолуние (а оно наступит через пять дней) порви эти лепестки на мелкие кусочки со словами... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Да, конечно...
  - "Был цветок нежный да прекрасный, а стал сухой да безобразный. Так и я любила раба Божьего (тут назови имя) сильно да страстно, но хочу изгнать из сердца те чувства опасные. Вот порву последний лепесток в клочья, и закончатся все страдания - говорю точно! Да будет так!". Записала?
  - Да. А что дальше?
  - Потом собери в свой платок все порванные лепестки (причем все, без остатка) и развей их на ближайшем перекрестке, после чего сожги платок. Вот и все. Вскоре тебе станет легче.
  - Спасибо...
  - Пожалуйста. Ничего, все пройдет, хотя, может, и не забудется, но время лечит...
  Девушка ушла, и Мей вышла из своей комнаты.
  - Спасибо, Мира.
  - Не за что. Главное - чтоб мир в семье оставался. А девушка умница - понимает, что может жизнь сестре поломать, через себя переступила...
  - Это верно. Надеюсь, в семье моей троюродной сестры никто ничего не узнает.
  - Мира, а как насчет пирогов и малинового вина?.. - поинтересовался Вячко. - Может, заглянем в тот кабачок?
  - Я тебе уж не раз говорила, что магам вино пить нежелательно.
  - Зато мне, грешному, можно. И потом, после того, что было в Ронстоке, не возбраняется принять стаканчик-другой чего-то крепкого для успокоения расшатанных нервов.
  - Ну, если так, то не возражаю.
  - А что было в Ронстоке?.. - спросила Мей. - Жду подробностей, если, конечно, это не секрет.
  - Завтра расскажем. Надеюсь, с утра посетителей будет немного.
  - А вот я думаю, их будет столько, что только успевай поворачиваться... - предположила Мей.
  Она казалась права - стоило нам утром свернуть на улицу, ведущую к лавке, как нашему взору предстала очередь в десять человек, стоящая у дверей. Да, чувствую, день у меня сегодня будет долгим. Вдобавок ко всему две молодые женщины, стоящие первыми в очереди, спорили между собой, кто войдет первой - похоже, к лавке они подошли одновременно. Вот только шума с криками мне еще не хватало!
  - А ну тихо!.. - скомандовала я, подойдя к спорящим женщинам. - Нечего устраивать тут гомон с перебранками! Если не можете разобраться промеж собой, то это сделаю я. Значит так: ты пойдешь первой...- кивнула я женщине в синем платке. - Все понятно?
  - Да.
  - Вот и хорошо... - сказала я, глядя на Мей, которая отпирала дверь в лавку. - Зайдешь через минуту. Поняла?
  - Ага...
  - Чувствую, тебе сегодня будет весело... - хмыкнул Вячко, входя в лавку. - Только посмотри, как к тебе народ рвется!
  - Мей... - попросила я. - Обеспечь-ка работой этого болтуна, чтоб не ехидничал, а то он по труду стосковался.
  - Мне сегодня как раз мази делать надо, причем разные, тем более что за некоторые обещали хорошо заплатить... - обрадовалась Мей. - Правда, дело это нудное, без помощника не обойтись, хорошо, если к вечеру управимся.
  - Угнетатели... - простонал Вячко. - Уж и сказать ничего нельзя, сразу применяют жестокие меры устрашения!
  - Вот за работой ты мне и расскажешь, что у вас в Ронстоке произошло... - Мей открыла комнатку, где готовила свои лекарства. - Поторапливайся, время не ждет.
  Вячко едва успел закрыть за собой дверь в комнатку Мей, как в лавку вошла женщина в синем платке.
  - Вот теперь слушаю вас, можешь говорить... - хмыкнула я.
  - Извините, если что не так... - смутилась женщина. - Я просто места себе не нахожу...
  - Что у тебя стряслось?
  - Понимаете, мы с мужем и сыном живем в одном доме с родителями мужа... - заговорила женщина. - Свекровь у меня женщина хорошая, упрекнуть нечем - всем бы такую свекровь!, а вот свекор... Как отвернешься, так он сразу выпьет, и к вечеру обычно уже лыка не вяжет. Свекровь, конечно, пытается следить за тем, чтоб он не пил, но свекор хмельное от нее умело прячет, да так, что не всегда отыщешь. А недавно нам со свекровью надо было отойти по делам, мой муж был на работе, а ребенок прихворнул, с собой его не возьмешь, вот и пришлось оставить малыша со свекром. Так-то он парнишку любит, да и трезвый был, обещал, что присмотрит за ним...
  - Сына как звать?
  - Годлав, ему два с половиной годика. Мы со свекровью задержались немного, пришли - а свекор уже хорош, почти полный кувшин вишневой наливки выпил. Годлав спит на полу, я стала его на кровать перекладывать, а он вообще никакой, даже не шевелится, а от его одежды наливкой пахнет.
  - Только от одежды?
  - Если бы! На щечке и на губах были красные пятнышки от вишневой наливки. Ну, мы со свекровью этого дедулю как следует тряхнули, он и признался, что ребенок плакать стал, никак не успокаивался, и этот старый хрен не нашел ничего лучше, чем напоить ребенка наливкой - дескать, быстрей уснет. И вообще - мол, что в этом плохого?! Мужик же растет... Чем думал этот так называемый любящий дедушка - не знаю, но мы со свекровью этого пьяного паразита чуть не пришибли, охаживали его скалками с двух сторон.
  - Понимаю и не осуждаю.
  - Малыш спал до вечера, его тошнило - похоже, отравился, а когда проснулся, то был вялый, капризный, плакал, окончательно в себя пришел только через пару дней... Вроде все обошлось, но теперь муж собирается для нашей семьи отдельный дом покупать, а свекра туда я на порог пускать не буду.
  - Верное решение.
  - Я к вам вот зачем пришла... - продолжала женщина. - У меня в детстве была подруга, семья у нее тоже не относилась к числу трезвенников, и ее родители ничего не имели против того, чтоб их дети пробовали вино - мол, от одного глотка ничего плохого не будет. В результате все в их семье сейчас пьют, причем безбожно... К чему я это говорю? Да просто Годлав сказал, что дедушка напоил его чем-то вкусным и сладеньким, и можно ли ему еще такого...Я как это услышала, чуть за голову не схватилась! Впрочем, свекровь тоже. Можно ли что-нибудь сделать, чтоб ребенок об этом забыл и впредь о вине не думал?
  - Есть отчитка, причем как раз на тот случай, если ребенок в детстве попробовал хмельное... - успокоила я женщину. - Запоминайте. Для начала надо срезать у ребенка маленькую прядку волос, перевязать ее ниткой, и, поглаживая прядку указательным пальцем, произнести такое заклинание... Его надо записать.
  - Да, да, уже пишу.
  - "Хмельной бес шел через лес, шел через поле, нес злую долю. Мимо моего чада прошел и дальше пошел. Не наследил, не навредил, не прилепился, а в черную яму свалился. На яму камень, на камень заклятье - да будет так. Аминь". Записала?
  - Да.
  - И запомни: отчитку нужно проводить без присутствия ребенка - это обязательное условие! Все ясно?
  - Да. Спасибо вам большое!
  - А вам всем здоровья.
  Женщина едва успела ступить за порог, как в лавку вошла вторая женщина. Молодая, довольно симпатичная, но в темной одежде. Похоже, вдова.
  - Я к вам вот отчего пришла... - заговорила она, не здороваясь. - Мы с сестрой Тихомирой вместе живем, благо дом у нас большой. Раньше мы, конечно, по отдельности жили, каждый со своей семьей. Замуж вышли за братьев, у сестры народилось трое детишек, у меня двое. А потом мы в один год стали вдовами - у сестры мужа бревном насмерть придавило, а мой муж заболел чем-то, не спасли. Вот мы и переехали в родительский дом, благо он большой, помогали друг другу, да и деньги у нас водятся, не бедствуем. Сестра всегда жизнерадостная была, веселая, улыбчивая, на нее мужчины заглядывались, некоторые даже сватов хотели заслать, да она всем отказывалась - мол, неизвестно, как эти самые ухажеры к моим детям будут относиться, упаси Бог, еще обижать начнут!.. В общем, жили мы, как одна большая семья.
  - Как я понимаю, сейчас что-то изменилось?
  - Да, уж пару месяцев мою сестру не узнать. Злая, недовольная, все ей не нравится, на детей кричит, дома почти ничего не делает, по вечерам куда-то уходит, бывает, что возвращается только под утро. Пить стала, разговаривать с ней стало трудно - слышать ничего не хочет, вещи и деньги из дома уносит, на детей внимания не обращает. Я думала, может, она влюбилась в кого-то, а при несчастной любви человеку всегда тяжело. Спросила ее об этом, а она на меня кричать стала - не твое, мол, дело!.. Говорю ей: познакомь меня со своим кавалером, хоть посмотрю на него, а она огрызается - мол, придет время, познакомлю, а пока ко мне не лезь!.. О детях с ней заговорила - совсем-де ты их забросила, так она только что кулаком по столу не стучит: дескать, мои дети - не твоя забота, за своими лучше присматривай!.. И вообще, я взрослый человек, и в чужих советах не нуждаюсь!.. Честно говоря, я тогда решила, что она с каким-то женатым мужиком связалась, оттого так себя и ведет.
  Женщина вздохнула и продолжила:
  - Ну, все одно я сумела выяснить, что за ухажер у нее появился, только радости это мне не доставило. Я бы поняла, если бы она влюбилась в какого-нибудь сильного и красивого мужчину, но оказалось, что все обстоит совсем не так. Мужик там пришлый, какой-то мутный, на руку нечистый, живет то ли с сестрой, то ли еще с кем. Да и сам не красавец - лицо перекошенное, неприятный, вечно под хмельком, воняет от него невесть чем - с этим типом рядом и находиться не хочется, а моя сестра-красавица бегает за ним, словно послушная собачонка, и ни о чем ином и слышать не желает. Сколько денег туда перетаскала, сколько дорогой одежды отнесла - и не сосчитать! Все, кто знает Тихомиру, только руками разводят - мол, совсем человека не узнать, может, сглазили ее? Вот я к вам из-за сестры и пришла...
  - Руки протяни ко мне... - велела я, и накрыла своими ладонями ладони женщины. Тут надо хорошенько посмотреть, хотя почти сразу же стало понятно, в чем тут дело. Ага, значит, вот как... Об этом обязательно надо будет сказать отцу Петру.
  - Можешь опустить руки. Правильно сделала, что ко мне пришла. На твою сестру напустили оморочку, причем сильную. Она думает, что влюблена в человека, который ее оморочил, и выполняет все, что он велит. Тихомире сейчас не до семьи и не до детей - сейчас для нее никого не существует, кроме этого человека.
  - Так это он ее заколдовал?
  - Не заколдовал, а оморочил, это немного разные вещи. Кто именно ее оморочил, я сказать не могу, но это сделал или тот мужчина, или женщина, что находится подле него.
  - Да я его сейчас...
  - Не шуми, это делу не поможет... - покачала я головой. - Оморочку снимать нужно, но твоя сестра сама ко мне не пойдет, так что этим делом нужно будет заняться тебе.
  - Все сделаю, что скажете!
  - Хорошо. Тогда возьми что-то из одежды сестры - лучше то, в чем она сейчас ходит, сбрызни эту вещь святой водой. Затем вытяни из этой одежды ниточку и заговори ее... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Конечно, уже пишу.
  - "Шел-брел морок, путь его был долог, а как рабу Божью (тут назови имя сестры) увидал, так ее волю в тиски взял. Глаза пеленой закрыл, мысли ложные ей внушил. Но спадет пелена с ее глаз, разомкнуться тиски зараз. Как сгорит дотла нить святая, сила морока тут же растает". Успела записать?
  - Да. А что потом?
  - Потом эту ниточку надо сжечь. А в карман омороченной положить веточку бузины - это поможет укрепить ее дух, когда она снова окажется перед человеком, который навел оморочку.
  - А если она эту веточку бузины из кармана сразу выкинет?
  - К тому мужчине она с сумкой ходит?
  - Да, набьет ее едой, что-нибудь из хорошей одежды положит, и отправляется к кавалеру.
  - Тогда веточку сунь в эту самую сумку, под подкладку, но так, чтоб было незаметно. Да, и вот еще что: после этого обряда обмороченный человек чувствует себя далеко не лучшим образом. Может, пойдет она к тому мужчине раз-другой, а может, и нет - тут сразу и не скажешь. Однако потом, когда твоя сестра окончательно в себя придет, пусть в церковь седмицу ходит, свечки святым поставит.
  - Поняла.
  - И последнее: скажи, как отыскать того мужчину с его сестрицей, или кем она ему там приходится...
  - А зачем?
  - Затем, что таким людям нечего на свободе делать - чтоб самим жить, ничего не делая, они другим жизни ломают безо всякой жалости,...
  Когда женщина ушла, Вячко выглянул из комнатки Мей.
  - И зачем тебе этот мужик понадобился? Я ведь могу начать ревновать!
  - Отцу Петру его сдам, со всеми потрохами. Пусть он с ним разбирается.
  - Это другое дело. Тогда моя душа спокойна, соперник будет устранен. Все, исчезаю.
  Мне оставалось только вздохнуть: начинается обычный день с привычными хлопотами, и хочется надеяться, что ничего особо странного сегодня не произойдет.
  Сегодняшний день тянулся долго Люди шли и шли ко мне со своими бедами, болезнями и проблемами, так что у меня не было времени хоть немного передохнуть. Вот уже и вечер, и у меня остался последний посетитель, вернее, посетительница. Вообще-то в это время мы обычно уже закрываем лавку, но, по словам немолодой женщины, она приехала в город из своей деревни именно для того, чтоб встретиться со мной. Ладно, задержимся немного...
  - В деревне живем, хозяйство у нас хорошее... - говорила женщина. - И куры есть, и утки, и козы, и свиньи с поросятами. Но главное - коровушка имеется, да такая хорошая, не нарадуемся! Только вот беда в последнее время с нашей кормилицей - молока меньше давать стала, и два года подряд у нее рождаются мертвые телята! Вот хоть плачь! Конечно, есть у меня подозрение нехорошее, но...
  - Руки ко мне протяните.
  Так, тут сразу и не разберешься, что к чему. Труд, еще раз труд, дела семейные, вроде ничего плохого нет. Посмотрим еще, покопаться придется подольше...
  - Что у вас за скандал случился пару лет назад?.. - после долгой паузы спросила я.
  - Так я ж на это и грешу!.. - заторопилась женщина. - Проезжали через нашу деревню какие-то люди, женщина и двое мужчин, остановились у колодца воды взять. Я смотрю, а женщина в соседний дом зашла, словно к себе, и что-то оттуда в мешке выносит. Вот я шум-то и подняла, наши деревенские подошли... Женщина мешок на землю бросила, заругалась, да и уехали они сразу же из нашей деревни, но перед тем эта баба что-то под нос себе шипела, и на меня так смотрела, что аж мороз по коже пошел! Я ж тогда на худое и не подумала, а сейчас считаю, что виной тому, что с моей коровушкой происходит, та баба и ее злые слова...
  - В мешке, что та женщина у соседей взяла, что было?
  - Окорок свиной.
  - Понятно... Так вот, ты права в своем предположении - сглаз на твоей коровушке.
  - Ой! Делать-то теперь что?
  - Как это - что? Снимать, конечно. Для начала тебе надо купить побольше соли. С первого и до последнего дня убывающей луны, после захода солнца, берешь горсть соли в левую руку, а правой зачерпываешь оттуда понемногу и бросай на свою коровушку от головы до хвоста. При этом нужно начитывать такие слова... Тут надо записать.
  - Может, вы запишите? Читаю-то я хорошо, а вот пишу медленно.
  - Не возражаю, почерк у меня неплохой... - я взяла в руки карандаш и записала слова заговора. - После того, как прочитаешь заговор, остатки соли надо стряхнуть с рук на порог хлева.
  - Это все?
  - Да. Но чтоб впредь уберечь вашу корову от дурного глаза, в новолуние нужно окропить животное святой водой и прочитать еще один заговор... Я сейчас его запишу. И запомните: этот второй заговор можно повторять каждое новолуние. Соседям тоже о нем следует сказать - лишний раз уберечь скотину не помешает.
  - Ой, спасибо вам большое!.. - женщина убрала листок с заговорами. - Здоровья вам!
  - И вам также.
  Женщина ушла, но почти сразу же вновь звякнул колокольчик над дверями, и лавку вошла девочка лет двенадцати, судя по одежде - деревенская жительница. Этой-то что у нас надо? На одежде и обуви пыль - похоже, долго шла по дороге, да и вид у нее усталый.
  - Девочка, лавка закрыта... - вздохнула я. - Приходи завтра.
  - Я к тетушке Мей... почти прошептала девочка.
  - Мей, к тебе пришли... - позвала я. Пусть Мей со своей гостьей разбирается, а я сегодня что-то устала.
  - Кто меня спрашивает?.. - Мей вышла из своей комнаты. - Девочка, ты кто?
  - Тетя Мей, вы меня не узнали?.. - в голосе девочки были слышны слезы. - Я Светозара, дочка Белогоры.
  - Ой, Светозара, я тебя и не узнала!.. - всплеснула руками Мей. - Я тебя последний раз лет пять назад видела, а то и больше. Выросла-то ты как!
  - Кто это милое создание?.. - поинтересовался Вячко, выходя из комнаты.
  - Это ж дочка моей двоюродной племянницы... - пояснила нам Мей. - Светозара, а твоя мама где?
  - Я к вам пришла... - всхлипнула девочка. - За помощью...
  Ох, думаю, в ближайшее время мне домой не уйти...
  
  Глава 26
  
  - Я так и не понял, для чего вам надо вновь уехать из города... - в голосе отца Петра слышались нотки недовольства. - Тем более что в Терниене вас и без того долго не было.
  - Мне казалось, что я вам дала понять...
  - Да, что из деревни под названием Мохино к вам пришла девочка и попросила о помощи - у нее мать при смерти, а еще этой отроковице не нравится молодой человек, который поселился в их доме. Не вижу особых оснований для вашей поездки в ту деревню.
  - Тем не менее, я считаю, что мне необходимо съездить туда. Поверьте мне, тут дело не в моем упрямстве - боюсь, моя просьба имеет под собой все основания.
  - Хорошо... - поморщился отец Петр. - Сложность в другом - я не могу вам дать с собой сопровождающих. Дело в том, что когда Правитель проезжал Терниен, то пришлось отправить с ним часть нашей стражи - увы, таков был приказ, которого мы не могли ослушаться, а потому в данный момент у меня едва хватает стражи для поддержания порядка в городе.
  - Отец Петр, но я же не в одиночестве отправлюсь в это самое Мохино, а с Вячко.
  - Хорошо... - подосадовал отец Петр. - Можете ехать, но постарайтесь там не задерживаться.
  - Сделаю для этого все возможное.
  - Тогда вот еще что: через час в ту сторону, где находится Мохино, отправляется почтовый экипаж. Я прикажу, чтоб вам в нем дали место.
  - Спасибо! И вот еще что: тот мужчина, что напустил оморочку на женщину...
  - Я сегодня же позабочусь о том, чтоб этот человек раскаялся в своих грехах и понес должное наказание за совершенные им проступки.
  - Молитесь за меня... - в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, после чего я покинула его кабинет. Теперь мне надо поторапливаться - почтовый экипаж никого ждать не будет.
  - Все, собираемся!.. - скомандовала я, придя в наш дом. - Меньше чем через час нам надо быть в почтовом экипаже. Домчим с ветерком, во второй половине дня уже будем на месте.
  - Побыстрей бы... - всхлипнула Светозара.
  - Не волнуйся, успеем.
  Уже сидя в почтовой карете, я вспоминала, что мне рассказала девочка. Вообще-то Белогора, мать Светозары, родилась здесь, в Терниене, только вот отец Белогоры умудрился вчистую разориться, и потому дочки-бесприданницы (а их было четверо) поневоле шли замуж за того, кто звал - особого выбора у бедняжек не было. Так и вышло, что Белогора, крепкая, довольно привлекательная девушка, пошла под венец с крестьянином из Мохино - по словам сорокалетнего мужчины, уж очень она ему понравилась внешне. Не сказать, что новоиспеченный супруг был богат - скорее, крепкий середняк, да к тому же после заключения брака молодой супруге пришлось уехать вместе с мужем в одну из дальних деревень, где и жил мужчина. Казалось бы - незавидная судьба для городской жительницы, только вот оставаться в городе, надеясь на лучшее, и перебиваться с хлеба на воду - в этом тоже ничего хорошего нет. Проще говоря - из двух зол пришлось выбрать меньшее. Радовало хотя бы то, что Белогора с мужем жили неплохо, дочку родили, деньги в семье водились, да и хозяйство у мужа было немалым - только успевай поворачиваться.
  Все бы ничего, но ранней весной муж Белогоры провалился под лед, и хотя смог выбраться из полыньи, но простудился так, что сгорел от жара за несколько дней. Похоронили, погоревали, но жить-то надо... Правда, женщине с девочкой-подростком непросто управляться с таким большим хозяйством, так что обе трудились от рассвета до заката - увы, иначе никак. Чего там скрывать - уставали, конечно, очень крепко.
  Белогора понимала, что им нужен мужчина в хозяйстве, однако те, кто сватались к ней, никак не тянули на то крепкое плечо, о котором мечтает каждая женщин. Это были или непутевые пьяницы-гулены, без кола и без двора, или немолодые бобыли, мечтающие дожить свой век в покое и достатке, или многодетные вдовцы... В общем, Белогора решила: лучше уж одним жить, чем брать себе на шею таких вот спутников жизни.
  И вот, не так давно, в их деревне появился молодой человек лет четырнадцати-шестнадцати - мол, скажите, может кому-то требуется работник? В этом не было ничего необычного - не раз бывало, что люди в поисках работы заглядывали в их деревню, и частенько оставались у кого-то наемным работником. Постучался молодой человек и в ворота Белогоры. Та всегда была женщиной доброй, доверчивой, впустила его, накормила, а заодно расспросила, кто он такой, и откуда пришел. Тот в ответ поведал, что родился в многодетной семье, только вот и достатка в ней не было, и потому как кто-то из сыновей вырастал, так отец сразу отправлял того на вольные хлеба - мол, ты уже взрослый, так что дальше иди по жизни сам. Что ж, подобное случалось нередко, так что слова парня никого не удивили. Еще сказал, что звать его Гур. Парень просил дать ему хоть какую-то работу - мол, не пожалеете, все сделаю, лишь бы крышу над головой заиметь, и не бродить дальше по свету!.. Белогора подумала, прикинула, и решила - пусть остается. Парень взрослый, с его помощью жить куда легче будет. На том и порешили. Соседи, правда, советовали Белогоре быть повнимательней, и если поймет, будто что-то идет не так - к ним за помощью обратиться. Что ни говори, все же этот парень, мол, незнакомый, пришлый, о нем ничего не знаем, еще неизвестно, что от него ожидать можно!, но ко всей этой непростой ситуации люди все же отнеслись с пониманием - все ж теперь бабе станет легче с хозяйством управляться!..
  Что же касается Светозары, дочери Белогоры, то она нового работника сразу невзлюбила. Более того: в глубине души она его почему-то даже побаивалась. Вроде нормальный человек, даже довольно привлекательный внешне, только вот частенько говорит так, будто у него рот кашей набит, и язык плохо шевелится, а иногда и вовсе бурчит такое, что не понять. Хотя, надо признать, что говорил он немного, все больше отмалчивался. И глаза у него были странные - очень светлые, иногда даже мутно-белесыми становились. Кожа белая, а иногда кажется, что она будто сизым отливает. А еще как-то Светозара случайно коснулась руки их нового работника - она оказалась совсем холодной, и от этого прикосновения девочку просто передернуло.
  На что еще Светозара обратила внимание? Животные не любили этого парня, и если собака негромко рычала, а то и лаяла, если этот человек оказывался рядом, то кошка шипела на него, к себе не подпускала.
  Несколько дней все было в порядке, парнишка честно трудился почти без отдыха, безропотно исполнял все просьбы хозяйки. Даже соседи, до этого то и дело приглядывающие за пришлым человеком, признали, что Белогоре, кажется, повезло с работником - трудяга и не лентяй, а что лишний раз слова не скажет - так все люди разные.
  Так прошла пара седмиц, а потом как-то утром проснулись, смотрят - Гур лежит на полу, не шевелится, и холодный весь. Белогора испугалась, послала дочку в соседнюю деревню - там знахарка жила, совсем старенькая, но еще бодрая. Выслушав девочку, она велела отвести ее в Мохино - мол, сама хочу поглядеть на вашего работника, не нравится что-то он мне!.. Светозара привела знахарку в Мохино, к дому подвела, а парнишка к тому времени, как видно, уже в себя пришел, на дворе был, покосившийся забор поправлял. Знахарка, как его увидела, так руками замахала - мол, прочь пошел отсюда! Тот лишь плечами пожал, и в хлев ушел, Белогора из дома вышла, а знахарка ей говорит - гони его из дома, если жить хочешь! Зло от него будет, ничего хорошего он вам не принесет, спасаться надо! Белогора по характеру добрая была, попросила, чтоб знахарка не обижала сироту, которого и без того из дома выгнали. Понятно, что после этих слов знахарка обиделась, и пошла прочь - дескать, если мне не верите, то зачем звали? Светозара же за ней побежала, стала уговаривать ее вернуться, но женщина лишь головой покачала: нет, твою мать не переубедить, она к моим словам не прислушивается, а в таком случае я и связываться не буду - слишком опасно. За парнем наблюдай - если что, соседей кликни, или лучше какую знахарку посильней меня позови... С тем и ушла. Когда же Светозара вернулась в дом, то увидела, что парень плачет - мол, даже здесь я никому не нужен! Бывает - падаю я по ночам, а то и брожу во сне - так просто недуг у меня такой, с детства, а эта старуха, как видно, совсем из ума выжила, меня со свету свести хочет... Уходить мне от вас надо, не иначе, раз доверия нет!.. Гур был настолько убедителен, что даже Светозара ему почти поверила, а насчет знахарки парень только руками развел - дескать, старенькая она у нас, не со зла сказала, просто что-то напутала...
  Гур остался в семье, но с той поры Светозара старалась по-возможности следить за ним, и вскоре поняла, что по ночам тот не спит, а просто лежит с закрытыми глазами, а днем нет-нет, да неприязненно косится на девочку. Все это очень неприятно, но хуже то, что стала болеть мама - говорит, устаю, сил нет, чувствует себя плохо, даже перестала с кровати вставать, зато Гур стал даже чуть бодрей.
  Светозаре от всего происходящего становилось все более не по себе, и, наконец, она не выдержала, вновь пошла к знахарке, рассказала ей все, и та велела девочке, не теряя времени, отправиться в Терниен - мол, там у тебя живет дальняя родственница-травница, и у нее в лавке, по слухам, хорошая лечея имеется. Вот к ней и обратись, может, она сумет помочь. И домой не ходи - отправляйся сразу в город, а я отправлю кого-нибудь к вам домой - скажу, что отправила тебя лечебные травы для матери собрать, и потому ты немного задержишься с возвращением. Светозара спорить не стала - сразу же отправилась в путь, благо один из тамошних крестьян собирался отвезти кое-какой товар в Терниен, вот с ним знахарка и отправила девочку...
  ...Почтовая карета остановилась у отворотки на дороге, и кучер отворил дверь:
  - Выходите. Мне было велено вас тут высадить. Поторапливайтесь, а то я и так опаздываю.
  - Да, конечно.
  Стоя на дороге и глядя вслед удаляющейся карете, я сказала Светозаре:
  - Давай, веди нас. Только вначале, как и договаривались, пойдем к той самой знахарке. Помнится, ты сказала, что она живет в соседней деревне.
  - Да, от нее до Мохино совсем недалеко.
  - Вот и хорошо.
  Путь до соседней деревни занял у нас не меньше часа, и если вначале дорога шла между высоких деревьев, то постепенно лес мельчал, потом мы вышли к довольно большой деревне, в которой, на первый взгляд, было не менее трех десятков домов.
  - Это Глушица... - пояснила нам Светозара. - Наше Мохино подальше отсюда.
  - У вас в округе, кажется, болот хватает... - заметил Вячко.
  - Нет, болота в стороне отсюда, хотя и не очень далеко... - девочка махнула рукой в сторону. - Знали бы вы, сколько там клюквы по осени! В некоторых местах так много, что и не высказать, мха из-под ягод не видно! Мешками собираем. А летом морошки столько, что и не высказать!
  - Это хорошо... - кивнула я. - А сейчас пошли к дому знахарки. Надеюсь, она дома.
  Пока мы шли по деревни, то привлекли к себе внимание всех людей, кто только попадался нам на пути: это понятно, в здешних местах каждый новый человек - это едва ли не событие, тема для разговора. Да уж, в местах, подобных этому, ничего утаить невозможно.
  Дом знахарки находился на самом краю деревни, а сама знахарка оказалась женщиной преклонных лет, сгорбленной, но с цепким взглядом. Я уже знала, что ее звать Яромила.
  - Хорошо, что ты ее привела... - обратилась она к Светозаре, а потом посмотрела на меня. - Жду вас. Догадываешься, в чем дело?
  - Водная нежить?
  - Верно... - кивнул головой та.
  - Ох, не люблю я с ними дело иметь... - вздохнула я.
  - Не ты одна... - проворчала знахарка, и посмотрела на Светозару и Вячко. - Отойдите в сторону, мне с лечеей поговорить надо.
  Те послушно отошли в сторону, а наш разговор с Яромилой был коротким. Затем она подозвала к себе Вячко и Светозару, после чего велела им взять несколько пучков сушеных трав, прихватила старенькую котомку и палку - как видно, сказывался возраст, и ходить пожилой женщине было непросто.
  - Ну, пошли.
  - А зачем... - начал Вячко, но знахарка его перебила.
  - Сейчас не до разговоров. Потом спросишь, что интересно.
  - Тетя Яромила, а как мама моя?.. - дрогнувшим голосом спросила Светозара.
  - Совсем худо ей, ну да успеем, поможем.
  Деревня Мохино от Глушицы находилась сравнительно недалеко, во всяком случае, не прошло и получаса, как мы оказались там. Подойдя к дому, где живут Белогора с дочкой, знахарка взяла из рук Вячко один их сухих пучков травы, окунула его в бочку с водой, затем вытащив травы из воды, протянула его мне, затем проделала то же самое и со вторым сухим пучком. Потом женщина достала из своей котомки какой-то пузырек с темноватой жидкостью, и вылила содержимое склянки на мокрые травы. Я лишь молча кивнула головой - со знахаркой мы договорились, что обрядом займется она, а я буду у нее на подхвате. Что касается Вячко, то он должен будет вмешаться в крайнем случае.
  - Ну, пошли... - приказала знахарка, направляясь к дверям, и мы пошли за ней.
  С парнишкой мы едва не столкнулись в горнице - он, похоже, собирался выходить на улицу, но замер на месте и молча глядел на нас. Среднего роста, светлые волосы, довольно милый внешне - на вид самый обычный человек. Он невозмутимо оглядывал нас взглядом своих мутно-голубых глаз, не выказывая никаких эмоций. Бррр, цвет глаз какой неприятный, смотреть не хочется... Мне даже не надо было прикасаться к этому человеку, чтоб понять, с кем придется иметь дело - и так понятно, кто стоит напротив меня.
  Мы не стали понапрасну терять время - одновременно со знахаркой брызнули на него водой с травы, после чего обе зашептали нужный заговор. Парень застыл на месте, а затем, как подрубленный, упал на пол. Я продолжала произносить заговор, а знахарка тем временем достала из своей котомки какой-то белый порошок, и стала посыпать им лежащего человека. Прошло еще сколько секунд, и по телу парня пробежала дрожь, а затем он стал подниматься с пола, меняясь на глазах. Его руки и ноги стали удлиняться, между вытянувшихся пальцев с длинными темными когтями появились перепонки. Лицо изменилось, череп вытянулся, стал уродливым, волосы куда-то пропали, зубы стали острыми и темными, глаза округлились, как у рыбы. Кожа позеленела, покрылась язвами, а сквозь эту кожу кое-где были видны кости скелета, а на спине, вдоль позвоночника, стал вырастать плавник... В общем, такого увидишь - долго от страха в себя не придешь. Еще несколько секунд - и это существо завыло, зарычало, а затем метнулось к входу и бросилось прочь из избы, оставив после себя запах гнили. В следующее мгновение на пол без сознания упала Светозара, что неудивительно - для детской психики эти ужасы оказалось чересчур сильными.
  - А как же этот... - растерянно произнес Вячко, глядя на раскрытую дверь. - Его же поймать надо...
  - А ты его попробуй, поймай... - отмахнулась знахарка. - Да и на кой он нам сдался, что с ним потом делать прикажешь? Не уж, пусть бежит, главное, что сюда он больше не придет.
  Пока Вячко укладывал потерявшую сознание Светозару на широкую лавку, я пошла в соседнюю комнату - надо было позаботиться о Белогоре. Молодая женщина лежала на кровати без сознания, и ее тело было холодным - так, вовремя я пришла, надо без промедления спасать женщину, да и о ее дочке затем позаботиться не помешает - как только в себя придет, первым делом нужно будет испуг снять...
  - Кто это был?.. - спросила Светозара, когда все успокоилось. Ее мать уже спокойно спала, а знахарка к тому времени ушла в свою деревню.
  - Утопец.
  - Да, я о них наслышана, но не думала, что увижу одного из них.
  - Мы вообще в этой жизни ко многому не готовы.
  - Откуда они берутся, эти утопцы?.. - поинтересовался Вячко, на которого все случившееся тоже произвело должное впечатление.
  - Людей в воде гибнет немало... - вздохнула я. - Только вот утопцами обычно становятся те, кто при жизни совершил какой-то немалый грех.
  - Так с виду парнишка совсем молодой!
  - Как видно, в эти годы уже успел хорошо нагрешить.
  - Я думал, что утопцы живут только в воде...
  - Большей частью так и есть, на суше утопцы чувствуют себя неуклюже, но бывают и такие, что селятся среди людей, и вот они-то наиболее опасны и сильны. Такие к живым тянутся, к человеческому теплу, а это, как сами понимаете, плохо. Если их не изгнать, то такой вот утопец очень быстро сумеет вытянуть жизнь из окружающих людей. За свою жизнь я успела понять одну весьма неприятную истину: чудовищное частенько прячется в привычном - и сейчас перед нами наглядный пример одного из таких случаев. Хорошо, что Светозара вовремя спохватилась, потому и Белогору спасти сумели - еще день-другой, и ей бы уже ничто не помогло.
  - А почему знахарка сразу не объяснила Белогоре, кто поселился у нее в доме?
  - В том-то и проблема... - подосадовала я. - Белогора слишком добрая и мягкая по характеру, она с самого начала, наслушавшись слов незваного гостя о горькой судьбинушке, стала оберегать этого пришлого мальчишку, старалась заменить ему семью, а такие утопцы, как этот самый Гур, могут очень сильно влиять на сознание добросердечных людей. Если бы знахарка попробовала изгнать утопца, то Белогора вполне могла бы кинуться на его защиту - мол, не обижай сироту!, а при такой искренней защите магическая сила знахарки снизилась бы, и неизвестно, чем в итоге могло закончиться колдовство этой женщины. Светозара по характеру куда тверже, так что Гур, понимая это, старался держаться от нее подальше. Тем не менее, знахарка, может, и попыталась бы что-то сделать, но этот утопец был слишком силен. Ну, а вдвоем мы с ним быстро управились.
  - Когда он убегал отсюда, то его наверняка заметил кто-то из местных... - буркнул Вячко. - Представь, какие разговоры уже идут по деревне!
  - Такие твари обычно умудряются проскользнуть почти незамеченными - ему тоже не хочется попадаться кому-то на глаза. Уверена, что он, удирая, едва ли не стелился по земле, проскользнул огородами и кустами, мчался к реке или к болоту, и если даже его кто-то увидел, то ничего не понял - в случае опасности эти существа могут быть очень быстрыми. Да и потом, сравнительно недалеко отсюда есть болота - уверена, что кое-какие непонятные существа, живущие там, иногда все же попадают людям на глаза.
  - Бывает... - вздохнула Светозара совсем по-взрослому..
  - А почему ты в него серебро не бросила?.. - спросил Вячко. - Я же видел, что ты его с собой взяла, а всем известно, что нечисть боится серебра. Может, и не убежал бы никуда.
  - Вячко, без обид, но сразу видно, что ты - городской житель, и не понимаешь неких простых вещей... - усмехнулась я. - У знахарки с собой тоже было прихвачено серебро (так сказать, на всякий случай), и она им тоже не воспользовалась, и вовсе не из-за того, что ей стало жалко с ним расстаться. Все куда проще. Представь, что мы кинули в утопца несколько серебряных предметов, крепко его поранили, и он с воем выскакивает на улицу. В этом случае тварь точно скрываться не станет, будет нестись куда глаза глядят, перепугает всю деревню. Люди не дураки, сообразят, в чем дело, и с той поры дом Белогоры будут обходить со страхом, да и к матери с дочерью начнут относиться с опаской - дескать, связались с нечистой силой!.. Лучше пусть никто не знает о том, что случилось в действительности.
  - Но ведь все обратят внимание, что Гур исчез!
  - Придется сказать нечто вроде того, будто этот мальчишка хотел расправиться с теми людьми, что его приютили, а знахарка с нашей помощью вывела его на чистую воду, вот он и покинул деревню, пока цел. Что касается нас, то тут все просто, можно сказать правду: Светозара, опасаясь за свою судьбу, специально поехала в Терниен, к тете, чтоб рассказать о пришлом парне, а тетя попросила свою знакомую приехать в Мохово, посмотреть, что к чему, тем более что эта знакомая - лечея... А что, очень даже неплохое пояснение, надо только обговорить все мелочи, чтоб эти слова ни у кого не вызвали подозрения.
  - Но мама все еще находится без сознания!.. - всхлипнула девочка.
  - Вот и скажем всем, что он ее перед побегом по голове чем-то тяжелым ударил - это все объясняет.
  - Наверное... А я все-таки боюсь... - вздрогнула Светозара - как видно, вспомнила подлинный вид утопца. - Вдруг он вернется...
  - Не вернется... - покачала я головой. - Но для того, чтоб ты больше не беспокоилась по этому поводу, то развесь по дому букеты из трав, отгоняющие нечистую силу.
  - Такие же, как те, которыми вы этого утопца прогоняли?
  - Можно и так сказать... - улыбнулась я. - Запоминай, какие травы должны входить в те обережные букеты: крапива, полынь, зверобой, чертополох, василек. Можешь еще и укроп добавить - хуже не будет.
  - Да я теперь весь дом этими травами обвешаю!
  - Весь не надо... - покачала я головой. - Вполне достаточно повесить пучки трав над окнами, дверями, над кроватью. В хлеву тоже не помешает иметь такие вот букеты, только вот располагать их надо повыше, а не то животные и птица до них доберутся...
  Немногим позже в гости к матери и дочери заглянули соседи - что тут у вас происходит, и что за гости такие пожаловали? К счастью, когда утопец убегал, никого из соседей не было дома - они только недавно вернулись с сенокоса, и сразу пошли узнавать, что ж такое стряслось, раз к вдове с дочкой не только гости пожаловали, но и знахарка заходила? Да и Белогора что-то уж который день не показывается... Пришлось рассказывать любопытствующим заранее заготовленную историю о неблагодарном мальчишке, который хотел обокрасть приютивших его людей, но пойманный на месте преступления, сбежал...
  Похоже, наше повествование ни у кого не вызвало подозрений, и даже более того - все твердили (в дом то и дело заглядывали жители деревни), что этот мальчишка никому не нравился, и если б не доброе сердце Белогоры, то его давно бы выставили из деревни... А еще все искренне желали скорейшего выздоровления хозяйке этого дома, пострадавшей от неблагодарного постояльца...
  Однако слова о том, что я - лечея, вызвало среди местных немалый интерес. Как обычно в таких случаях, ко мне сразу же стали подходить люди со своими проблемами, но тут я сразу сказала - у вас есть своя знахарка, вот к ней и идите. Конечно, для меня бы не составило труда помочь людям, но я прекрасно понимала, что знахарка может обидеться, что я лезу не в свои дела, все же здесь ее, так сказать, вотчина, так что на все просьбы я лишь разводила руками - с этим, мол, не ко мне. Может, люди и обижались, но помалкивали.
  Утром, когда Белогора проснулась, то оказалось, что она полностью выздоровела. А еще женщина почти ничего не помнила о мальчишке, который в действительности оказался утопцем. Узнав, что парнишка покинул их дом, она только плечами пожала - мол, ушел и ушел, мы ж никого насильно не держим, наверное, решил, что в другом месте ему лучше будет. Зато Светозара уже с утра принесла целую охапку разных трав, и развешивала пучки этой травы-муравы по всем дому.
  Пришла и знахарка Яромила. Поглядев на мать и дочь, она заявила:
  - Вот что я вам скажу, милые мои - хватит жить без мужской руки, это до добра не доведет. Я тут подумала, и вспомнила, что недавно Добрыша ко мне подходил - мол, скоро год, как его жена померла, пора бы ему и снова семьей обзавестись. Ты, Белогора, не морщись, а подумай: Добрыша, конечно, постарше тебя будет, но оба сына у него уже при своих семьях, сам он мужик крепкий, основательный, в обиду тебя никому не даст, хозяйство потянет, да и нравишься ты ему. Говорит, дочку давно хотел иметь, к тому же сам еще детишек с тобой нарожать может... Да и таких вот гостей, как тот мальчишка, ждать не стоит...
  - Да я об этом как-то и не думала... - растерянно произнесла Белогора.
  - Вот и подумай, я ж тебе добра желаю... - продолжила знахарка. - Он и сватов заслать готов, только отказа боится.
  Хм, судя по настрою знахарки, у Белогоры с дочкой в семье скоро, и верно, появится мужчина, который возьмет на свои плечи все заботы. Что ж, надеюсь, у них все будет хорошо.
  Ну, а нам пора покинуть Мохино - свое дело мы сделали, надо возвращаться.
  В Терниен мы прибыли ближе к вечеру, и первым делом направились к отцу Петру - надо сообщить ему о том, что мы вернулись, и рассказать о том, что произошло в той деревне. Святой отец выслушал нас, и, помолчав, произнес:
  - "Не приидет к тебе зло, и рана не приближется телеси твоему, не подступится к тебе зло, и бич не приблизится к шатру твоему, яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех своих".
  - Против этого возразить нечего... - склонила я голову.
  - Сколько же тварей нечистых есть на этом свете... - вздохнул инквизитор. - Что ж, я вас услышал, можете возвращаться к своим делам. Надеюсь, в ближайшее время не произойдет ничего такого, что заставит вас вновь покинуть Терниен.
  - Мы тоже на это надеемся... - вздохнула я. - Молитесь за меня.
  Оказавшись на улице, я первым делом поинтересовалась у Вячко:
  - Куда сейчас пойдем?
  - А какие предложения?
  - Можно отправиться на ужин в трактирчик, а можно пойти к Мей и рассказать ей о том, что стряслось с ее двоюродной племянницей. Лично я бы предпочла сходить к Мей - что ни говори, но ей надо знать про то, все ли в порядке с ее родственницей.
  - Не возражаю... - кивнул головой Вячко. - Только очень бы хотелось, чтоб сегодня у нее не было очередной родни, у которой что-то стряслось, и ей срочно требуется помощь.
  К счастью, в лавке Мей оказалась одна, так что нашему разговору никто не помешал. Мей поахала, поохала, но дело кончилось тем, что в трактир мы направились втроем - надо было срочно выпить за то, чтоб Белогоре достался любящий и хозяйственный муж, а Светозаре - добрый отчим.
  О том, что я вернулась, в городе быстро стало известно, так что с утра у меня уже пошли посетители. Первой была довольно симпатичная девушка с чуть покрасневшими глазами (похоже, недавно плакала), которая, едва успев подойти ко мне, выпалила:
  - У меня сестру просватали, и она замуж выходит.
  - Поздравляю.
  - Так я - старшая сестра, и не замужем, а она младшая.
  - И что с того?
  - Так ведь поверье есть: если младшая сестра выйдет замуж раньше старшей, то у последней жизнь не сложится, и замуж она вряд ли выйдет. Мне бабка теперь каждый день над ухом зудит, что, дескать, старой девой теперь останешься, никто на тебя не посмотрит, и ты, дескать, сама в том виновата, надо было самой пошустрей быть... От этих ее причитаний я скоро сестру ненавидеть начну! Что там скрывать - я уж который день слезы лью - неужели, и верно, никому не нужна, и никто на меня не посмотрит? Может, заговор какой-нибудь есть, чтоб этого не случилось?
  - Руки ко мне протяни.
  - Вот...
  - Посмотрим... - я накрыла ладони девушки своими руками. - Не волнуйся - все у тебя хорошо сложится, найдется тебе пара. А слова бабушки постарайся пропускать мимо ушей - старый человек, что с нее взять. Поэтому голову себе чушью не забивай, а лучше порадуйся за сестру.
  - И все-таки... Мне бы заговор какой, а?
  - Ладно... - улыбнулась я. - Запоминай. Когда пойдешь на свадьбу, повяжи на правую ногу белую шерстяную нитку. Завязывая нитку на три узла, говори: "Мое - со мной, быть и мне женой. Аминь!". Запомнила?
  - Да чего там не запомнить-то!
  - Вот и хорошо. Успокойся, веселись на свадьбе, и все у тебя сладится.
  - Спасибо!
  - И тебе всего хорошего.
  Стоило девушке покинуть лавку, как сразу же зашла женщина лет тридцати пяти. С этой при первом же взгляде все становится понятно - семейные проблемы.
  - Мы с нынешним мужем в брак вступили не так давно, но трудности уже начались, и немалые... - вздохнула женщина. - Он вдовец, и я вдова, у него два сына, и у меня два сына, да и по возрасту у парнишек особой разницы нет - казалось бы, в равном положении находимся, особых сложностей и бед быть не должно. Мы думали, дети между собой подружатся, все сложится, да не тут-то было - не поладили мальчишки промеж собой. Постоянно ссоры, а то и до драк дело доходит. Мы уж с ними и так, и этак, и уговаривали, и грозили - дескать, вы же теперь братья сводные!, да все без толку. Если так и дальше будет продолжаться, то ничего хорошего в нашей семейной жизни не будет. Вот и прошу - может быть, можно как-то мальчишек помирить?
  - Руки ко мне протяни.
  - Да, конечно.
  Хм, а тут все далеко не так просто. Сложновато женщине придется, если хочет семью сохранить.
  - Я так понимаю, вы оба детей перед фактом поставили - мол, женимся, одной семьей жить будем, верно?
  - Да... - кивнула женщина. - У меня муж умер, у него жена, а жизнь-то продолжается. Мы, конечно, не рассчитывали, что в семье будет полная тишь да гладь, только вот вышло так, что парнишки друг другу жизни не дают, боюсь, дальше еще хуже будет!
  - Рановато вы в брак решили вступить... - покачала я головой. - Подождать нужно было бы еще с полгода, чтоб детские раны на сердце хоть немного зарубцевались - все же каждый из них одного из родителей потерял.
  - Так мы ж как лучше хотели!
  - А вышло только хуже. Мальчишки мужа еще слезы по матери не выплакали, тоскуют по ней, а твои сыновья очень отца любили, нового папашу никак принять не могут. Я так понимаю, что твой старший сын первым задирает сводных братьев, а младший сын мужа твоим детям тоже спуску не дает.
  - Так и есть... - смахнула слезу женщина. - Что же делать-то теперь?
  - Тут от тебя многое зависит, да и от мужа твоего нынешнего тоже - нужно показать детям, что вы их любите одинаково. Знаю, что на это требуются время и силы, но иначе никак. А еще тебе надо будет то и дело пирог для семьи печь...
  - Пирог? С чем?
  - Да не так важно, что у него будет за начинка, главное, чтоб это были не отдельные пирожки, а цельный пирог, который нужно будет поделить между всеми. На выпечку начитай следующее... Вот тебе бумага и карандаш, пиши.
  - Слушаю.
  - "Как сей пирог един - так и семья наша едина. Как рабы Божьи (тут перечисли имена сводных братьев) сей пирог вкусят, так обиды друг на друга отпустят. Будут друг другу помогать, любить, дружно жить. Аминь!". Записала?
  - Да.
  - Это все. Остальное зависит только от вас с мужем.
  - Понятно... - вздохнула женщина. - Спасибо и на этом.
  - Как говорится - чем богаты... - развела я руками.
  Женщина ушла, и я понимаю, что она недовольна - как видно, ожидала от меня чего-то большего. Увы, но с этой ситуацией тебе, голубушка, надо справляться самой, и мужа своего привлеки к налаживанию отношений с детьми.
  День шел своим чередом, посетителей было немало, так что к концу дня я даже стала уставать. К тому же последние пару часов ко мне шли женщины, и все, как одна, с семейными и любовными проблемами. Вот и сейчас моя последняя посетительница, на редкость красивая молодая женщина, рассказывала мне про своего кавалера:
  - Мужчина давно ухаживает за мной. Вообще-то я вдова - муж через год после свадьбы заболел чем-то, долго хворал, но так и не выздоровел. Ну, схоронила я мужа, траур, как и положено, выдержала весь - тут меня упрекнуть не в чем, теперь со спокойной душой можно и снова замуж, только вот с этим не складывалось.
  - Неужели кавалеров не было?
  - Этого добра хватает, даже в излишке, только вот замуж никто из них не звал... - подосадовала красавица. - Чего уж там греха таить: я женщина небогатая. Так получилось, что после смерти мужа его родственники налетели, как саранча, почти без имущества меня оставили, а мужчины, которые себе жену приглядывают, большей частью еще и приданым интересуются, хотят не прогадать. Думайте обо мне что хотите, но мне абы за кого тоже замуж идти не хочется, по душе бы человека найти, и не бедного... Осуждаете?
  - Об этом все женщины мечтают.
  - Вот-вот, только не все это понимать хотят. Некоторые из предполагаемых женихов сразу еще и руки распускают - мол, небогатые вдовушки обычно не кочевряжатся, радуются, что хоть кто-то на них посмотрел и снизошел!.. Но у меня с такими разговор кроткий: ухватом по хребтине - и за дверь! Правда, был у меня один поклонник - такой златоуст, что и не описать! Мало того, что при деньгах, собой хорош, так он еще и любви клялся, даже замуж позвал, только что луну с неба не пообещал! Я, дура, и расчувствовалась, растаяла, стала о свадьбе думать...
  - Почему вдруг дура?.. - я с трудом сдерживала улыбку.
  - Потому что он женатый оказался, а я ж об этом ни сном, ни духом не знала! Его жена ко мне в дом заявилась, такой скандал устроила, что по сей день вспоминать не хочется! Шум и крики чуть ли не до небес доносились, люди даже с соседних улиц прибежали, лишь бы посмотреть, кого это так чихвостят в хвост и в гриву! Какими только словами меня не крыла, как только не обзывала! Кое-кто из соседей до сей поры при виде меня ухмыляется...
  - Сочувствую... - женщина мне понравилась своей искренностью и настоящим женским обаянием - подобное встречается не так и часто.
  - Вот-вот, а этот паразит через пару седмиц после скандала ко мне вечером вздумал заявиться: мол, люблю, не могу без тебя жить, но от жены мне не уйти, только и без тебя жизнь не в радость, а потому не стоит отказывать друг другу в счастье!.. Ну, я ему устроила великую радость, век не забудет: у меня как раз чугунок с водой закипать стал, так я эту воду на него и вылила. С той поры ухажер больше не заявлялся - этой горячей любви из чугунка ему надолго хватило, по слухам, не один месяц свои ожоги лечил.
  - Крутовато ты с ним обошлась.
  - Заслужил. Я женщина честная, а теперь из-за него обо мне сплетни ходят, ведь от дурной молвы отмыться ой как непросто.
  - Но ты ведь пришла ко мне не ради этого человека?
  - Да я теперь о нем и слышать не хочу, и видеть его не могу! Тут другое... После той истории я всех ухажеров от себя гнала - просто опасалась, как бы все вновь не повторилось. А потом как-то его встретила, то есть другого... Хоть верьте, хоть нет, но я его как увидела, так и обмерла - таким красивым и необычным он мне показался, улыбался искренне, и в сердце сразу запал! Чего там скрывать - влюбилась в него с первого взгляда. Он ухаживать за мной начал, да так красиво и уважительно! Казалось бы, все хорошо, но... Не знаю даже, как сказать...
  - Опасаешься чего-то, так?
  - Верно... - вздохнула та. - Что-то меня в нем смущает, но что именно - понять не могу! После истории с тем несостоявшимся женихом я стала относиться к мужчинам с некоторым недоверием, подвоха боюсь... Он не беден, о любви мне говорит, о будущем, а замуж не зовет, на некоторые вопросы отвечает вскользь, а то и вовсе отмалчивается, с родственниками не знакомит... Вот как это понимать, а? Хотя я бы за него замуж пошла даже в том случае, если бы он был беден! Не знаю, поймете ли вы то, что я хочу вам сказать...
  - Чего там не понять... - кивнула я головой. - То есть что-то в глубине души тебя все же смущает, верно?
  - Да... - вздохнула женщина. - Я его люблю, как увижу - так просто лететь к нему готова, но все же я не восторженная девица пятнадцати лет, и вновь пережить разочарование мне не хочется. Я и от прошлой-то истории все еще не отошла... Потому-то к вам из другого города и приехала, у родственников остановилась...
  - Руки ко мне протяни.
  - Да, конечно, вот...
  Так, посмотрим... Отчего-то мне хочется порадовать эту красивую женщину, но, увы... Что тут скажешь? Не везет бедняжке с женихами.
  - Пока что ничего хорошего сказать тебе не могу... - вздохнула я. - Этот парень тоже женат, и разводиться он не собирается - его жена богата. По-сути, он и женился на ней из-за денег, а уж никак не по любви - к его браку чувства не имеют никакого отношения.
  - Вот даже как...- прошептала женщина.
  - Я тебе больше скажу: с этим человеком лучше вообще не иметь дело, и ты не просто так опаску имеешь - как видно, все же чувствуешь неладное. Этот твой новый ухажер - он как то яблоко, что с виду наливное, а внутри гнилое. Это человек из числа тех, кто женщин в себя влюбляет, дает надежду на совместное будущее, а потом бросает, разбив сердце. Больше того: вы с ним не просто так встретились. Тот мужчина, которого ты кипятком облила - он на тебя огромную обиду затаил, решил отомстить, вот и уговорил своего приятеля задурить голову очаровательной вдовушке, после чего ее бросить, а тому красавцу подобное только в радость, для него это очередное развлечение.
  - Надо было и второй чугунок с горячей водой на того хлыща вылить... - отстраненно произнесла женщина. - А этот в сердце змеей заползти успел... Как теперь его оттуда выгнать, а?
  - Вот что, дам я тебе один обряд. Он хоть и простой, но из числа тех, что выполнять надо точно. После этого обряда на своего кавалера другими глазами посмотришь, все наносное с него сойдет, сама к нему остынешь, причем навсегда.
  - Да, конечно! Все сделаю, как скажете, лишь бы его больше не видеть!
  - Там, где ты живешь, есть старые перекрестки?
  - Конечно.
  - Тогда незаметно забери у своего кавалера какую-нибудь его ношеную вещь. Потом пойди на старый перекресток, положи там эту вещь, и скажи следующее... Вот тебе бумага и карандаш, запиши.
  - Пишу.
  - "Хранитель места (тут назови название перекрестка, если оно имеется). Защити меня от (назови имя). Отведи его от меня, как дым от огня, как берег от воды, закрой меня от беды". Записала?
  - Да.
  - После этого уходи, не оглядываясь.
  - Хорошо, так и сделаю... - женщина замолчала. - И все-таки... Мне что, так и суждено навсегда одной остаться?
  - Не расстраивайся, все у тебя сложится хорошо, хотя и не скоро... - я ободряюще улыбнулась. - Через полтора года, зимой, в самые холода, познакомишься с мужчиной, который тебе по судьбе идет.
  - А как я его узнаю?
  - Узнаешь, не сомневайся. Хорошо с ним жить будете, детишек нарожаешь...
  - Спасибо!
  - Удачи тебе...
  Женщина ушла, и Вячко выглянул из-за двери.
  - Надо же, такая красотка, а в жизни не везет! Но мужика кипятком шпарить - это, конечно, перебор!
  - А ухлестывать за красотками, будучи женатым, не перебор? В следующий раз тот ошпаренный орел хорошо подумает, стоит ли ему, будучи женатым, в очередной раз влезать в очередную любовную историю - все же шрамы от ожогов так быстро не заживают.
  - Все, сдаюсь!.. - Вячко поднял руки. - Уходим...
  В этот момент над дверью снова звякнул колокольчик, и в лавку вошли женщина и мужчина.
  - Извините, но мы уже закрыты... - обратилась я к вошедшим. - Приходите завтра с утра.
  - А вы нас не узнали?.. - улыбнулась женщина. - Мы в город на денек по делам приехали, завтра с утра уезжаем - вот, пришли вам спасибо сказать. А заодно медку принесли - он у нас самый первый, липовый.
  Я смотрела на вошедших - обеим лет тридцать пять, крепкие, с простыми лицами, руки натружены. А еще у них при себе был маленький бочонок, от которого одуряющее пахло свежим медом.
  - Погодите... - подняла я руку. - Чернава, если не ошибаюсь? Это не тебя я зимой в лес посылала...
  - Меня, меня... - закивала головой женщина. - Все хорошо, муж у меня поправился. Да вот он сам, Горыня. Медком вам решили поклониться...
  - Слушайте, а пойдемте-ка все в трактирчик, посидим там... - предложила Мей. - Поговорим...
  - Да мы завтра с утра уезжаем... - смутился мужчина.
  - Так это будет завтра.
  - Неудобно как-то... - растерялась женщина.
  - Все удобно... - отмахнулась Мей. - Мед я пока у себя оставлю - завтра Мира его заберет. Так что мы сейчас запираем лавку - и пошли.
  Уже через четверть часа мы все сидели в трактирчике. Чернава с Горыней первое время стеснялись, но малиновое вино и горячие пироги быстро сгладили неловкости, а немногим позже Вячко поинтересовался - за что именно эти люди принесли нам такой замечательный мед?
  - Так лечея же моего мужа вылечила!.. - даже удивилась Чернава. - От смерти спасла!
  - Ну, предположим, я только подсказала, а ты все сделала сама... - улыбнулась я.
  - Расскажите, что было, мне ж интересно!.. - продолжил Вячко.
  - Чего ж не рассказать-то... - Чернава посмотрела на меня. - Можно? Лечея ж велела об этом никому не говорить!
  - Ну, сейчас, уж так и быть, расскажи, но более никому.
  - Остальным не скажу, не сомневайтесь!
  По словам Чернавы, ее муж, крепкий и здоровый человек, по осени стал чувствовать себя плохо: в теле появилась немощь, все из рук валилось, глаза стали плохо видеть... Прошло еще какое-то время, и муж слег, ходить уже не мог, есть тоже, только воду пил, и то с трудом. Никакое лечение не помогало, обратились за помощью к местной знахарке, но та лишь руками развела - плохо дело, на порчу похоже, причем сильную, да к тому же она, эта самая порча, уже едва ли не к краю мужика подвела. Я связываться не буду, а вы съездите-ка лучше в Терниен - там, говорят, лечея толковая имеется, может, что и подскажет...
  ...Да, - подумалось мне, все так и было. Когда Чернава пришла ко мне, то я сразу поняла, что дело не просто плохо, а очень плохо. Конечно, можно было бы попытаться поехать в ту деревню и разбираться на месте, но случай был настолько запущенный, что мне было уже не справиться - можно сказать, человек уже стоял одной ногой в могиле. И вот тогда я подумала - а если... Сейчас зима, морозы стоят трескучие, а это значит, что можно и попытаться... Конечно, если отец Петр об этом узнает, то будет страшный скандал, но есть все же шанс, пусть и небольшой, спасти человека. Когда я сказала Чернаве, что ей следует сделать, то она, к моему удивлению, возражать не стала, приняла это, как должное, сказала, что сделает все именно так, как я ей сказала...
  - И вот вернулась я домой... - продолжала Чернава. - Смотрю - муж у меня еще жив, хоть уже давно в себя не приходит. Ну, я откладывать не стала, в ту же ночь в лес пошла, к поваленному дереву, начертила на снегу Моренин крест, упала на колени, и поставила перед собой корзинку с подношением - красное вино да гусиная тушка. Потом закрыла глаза и стала произносить: "Мара-Моревна, темная королевна, явись передо мной как лист перед травой. Не гневись, не журись, с добрым делом ко мне явись...". Сейчас уж все слова не помню, а тогда отбарабанила так, что слова от зубов отскакивали! Вначале ничего не происходило, а потом вдруг так похолодало, что все вокруг аж заледенело, мороз стал такой, что и не пошевелиться. Затем я словно женщину в снежном мареве увидела, которая на меня смотрела, и тогда я произнесла: "Мара-владычица, даю зарок - двенадцать полнолуний оставлять тебе на этом месте подношение...". Что там дальше говорила - этого я уже не помню, но здоровье для мужа просила. Женщина молча смотрела на меня, потом пропала, немногим позже мороз ослаб, я встала и ушла, не оглядываясь. Вернулась домой - а мужу чуть легче стало!
  - А что дальше было?
  - Зарок я выполнила, все двенадцать дней ночами в лес ходила, подношение оставляла - красное вино, да куриные и гусиные тушки. Мне было сказано: Мару обманывать ни в ком случае нельзя - отомстит. Горыня поправился, а вот один его близкий родственник вскоре ни с того, ни с сего помер, хотя на здоровье никогда не жаловался. Этот родственник еще летом с Горыней крепко поссорился, я никак не думала, что он на такое пойдет. Хотя, если вспомнить, вредный это человек был, жадный, завистливый...
  - А эта женщина, которую ты видел - она какая из себя?.. - спросил Вячко.
  - Сейчас и не скажу, помню только, что вся в белом и красоты неописуемой...
  Я сидела за столом, слушала то, что говорят люди, и понимала, что иногда и в моей жизни бывают просто хорошие моменты...
  
  Глава 27
  
  - Только на вас у нас одна надежда и осталась... - всхлипнула женщина. - Помогите, а то уж не знаем, что и делать!
  - Вот-вот... - подхватила ее слова вторая женщина. - Кто ж мог подумать, что беда такая приключится!
  Эти две женщины средних лет дожидались меня у дверей нашей лавки. Как я поняла, они приехали в Терниен вчера вечером, и с раннего утра уже стоят тут. По словам женщин, они прибыли из деревни, находящейся сравнительно недалеко от города, и ясно, что появились они у меня не просто так.
  Всхлипывая, то и дело вытирая набегающие слезы (а иногда и ругаясь промеж собой) они рассказали мне о том, за какой такой надобностью решили обратиться ко мне. Дело в том, что у одной из них есть сын по имени Некрас, а второй - дочь, которую зовут Радмила. Эти молодые люди знают друг друга с раннего возраста - все же соседи, в одной деревне живут, и если вначале дети просто дружили промеж собой, то потом, по мере взросления, их детские чувства переросли в любовь, причем в такую, что все окружающие завидовали. Родители не вмешивались, и даже радовались за детей - обе семьи имели средний достаток, с уважением относились друг к другу, и считали, что их дети сделали правильный выбор. А что: оба красивые, трудолюбивые, друг на друга наглядеться не могут - что еще надо для семейного счастья? Более того: уже состоялось сватовство, свадьбу было решено перенести на осень - это самое удобное время. Устроят шумное веселье как раз после праздника урожая, заранее оповестили о будущем торжестве всех родственников, живущих в округе.
  Казалось бы - все хорошо, но... Утаить хоть что-то в деревне практически невозможно, и постепенно люди начали судачить о том, что Некрас стал по ночам заглядывать в дом Гостяты, вдовушки с тремя детьми. Всем понятно, что парень ходит туда вовсе не для того, чтоб обсудить виды на будущий урожай.
  Самое странно было в том, что днем Некрас встречался с Радмилой, говорил ей о любви, о будущей свадьбе, а на ночь к Гостяте в дом чуть ли не бегом направлялся, в последнее время даже особо не пытаясь скрыться от чужих глаз. Стоит ли говорить о том, что о подобном вскоре стали говорить чуть ли не в открытую, деревня едва ли не гудела от такой новости. Ясно, что слухи дошли и до Радмилы, после чего у нее с женихом произошел страшный скандал, в результате которого она выгнала Невзора взашей, и расторгла помолвку - мол, мне такой гулящий кобель без надобности! Уж если он до свадьбы, не стесняясь, изменяет, так что же будет дальше?! Радмила велела своим родителям и на порог не пускать бывшего жениха, гнать его прочь, если заявится, и слышать о нем более ничего не хотела. Впрочем, родители девушки и сами были немало удивлены происходящим - мол, вот уж от Некраса они ничего подобного ну никак не ожидали!
  Что же касается родителей Некраса, то они тоже были удивлены не меньше остальных. Такая любовь у него была с невестой, что душа радовалась, на них глядя - и вдруг такое!.. Да и Радмила, как будущая жена Некраса, их вполне устраивала - о лучшей невестке они и не мечтали. Можно было бы понять, если б парень бабником был, или гуленой каким - так ведь ранее молодой человек ни в чем таком замечен не был, и столь непонятное поведение ему было никак не свойственно.
  Родители отставного жениха не раз приходили к родителям Радмилы, и твердили, что их сын никак в себя не может придти после разрыва с невестой, ходит чернее тучи, да все поговорить с Радмилой пытается, да все без толку - она парня видеть не желает. Девушку можно понять: Некрас вновь и вновь пытается говорить ей о том, что любит, и жить без нее не может, а сам вечерами идет к Гостяте...
  Отцы молодых людей теперь друг с другом не общаются, а вот матери однажды все же решили поговорить промеж собой о случившемся, причем поговорить без крика и взаимных обвинений. Впрочем, чего тут обсуждать - всем ясно, что связь Некраса с вдовушкой происходит помимо его воли. Об этом даже соседи родителям парня чуть ли не прямо говорят - мол, тут что-то не то! Не может такого быть, что жених днем стоит под окном у одной, и чуть ли не плача твердит девушке о том, что любит только ее, и на все готов, лишь бы она его простила, а затем вечером, уже особо не стесняясь, к другой направляется! Можно было бы понять, если б вдовушка была писаной красавицей, или хозяйкой отменной, так ведь нет - и внешне невзрачная, характер склочный, и в ее доме порядка нет, да и готовить не мастерица. Денег в семье тоже не имеется, потому как эту семейку можно считать если не беднотой, то что-то вроде того. Да еще Гостята старше Некраса почти вдвое...
  Понимая, что дело нечисто, матери и решили поехать ко мне - мол, помоги, жалко ведь наших детей, дело добром не кончится...
  - Что ж вы к своей знахарке не обратились?.. - поинтересовалась я.
  - Так она, как назло, за какими-то редкими травами уехала... - вздохнула одна из женщин. - Она каждый год за ними куда-то ездит, ее по две-три седмицы в деревне не бывает, а сейчас что-то задерживается с возвращением, только вот мы уже ждать не можем... - вздохнула одна из женщин, она же мать Некраса. - Мне сын и сам говорит, что Гостяту не любит, иногда даже ненавидит, но ноги словно сами его к ней ведут. Мол, хоть верьте, хоть нет, но я и сам не рад, что идти туда приходится, только вот поделать с собой ничего не могу. Переживает сильно, чернее тучи ходит, и даже (чего там скрывать!) иногда слезы с глаз смахивает... А сама Гостята уже вконец обнаглела, при встречах меня уже мамашей называет, говорит, что любовь у нее с моим сыном великая, а значит, и о свадьбе пора бы подумать, хватит вашему сыну ко мне по ночам шастать. Дескать, вы ж о внуках мечтаете, вот после нашей свадьбы у вас сразу трое внуков и появится - любите их и заботьтесь!.. Вот нахалка, глаза бы мои ее не видели! Вдобавок ее дети к нам в дом ходить начали, меня своей бабушкой называют...
  - А у меня дочка все плачет ... - махнула рукой вторая женщина. - Только немного успокоится - опять Некрас появляется, в любви клянется, и у нее снова слезы...Знаете, у меня вся душа за доченьку изболелась! А тут еще кавалер у нее появился, парень из соседней деревни. Радмила ему давно нравится, да только когда у нее жених был, тот парень в стороне держался, а сейчас ухаживать за ней начал, каждый день к нам в деревню приходит. Ничего плохого о нем сказать не могу - уважительный, трудолюбивый, собой неплох, семья не из бедных. Он уж мне сказал, что готов сватов прислать сразу же, как только я разрешу. Конечно, Радмила его не любит, но о том парне никто дурного слова не говорит, все хорошо отзываются, да и Радмиле ходить со званием брошенной невесты не стоит. К тому же не зря говорят: стерпится - слюбится. Может, я бы и согласилась принять сватов от того парня, только вот мать Некраса мне только что в ноги не упала - дескать, надо попытаться все спасти, потому как мой сын явно не в себе!.. Конечно, мне бы не хотелось что-то делать ради Некраса, да и принимать назад его после Гостяты тоже особого желания нет, но мне дочку жалко, которая своего бывшего жениха все еще любит. Боюсь, что в браке с тем парнем она вряд ли счастлива будет. Я так решила: если окажется, что на Некраса, и верно, что-то наведено, то все это помимо его воли происходит, и значит, в случившемся не его вина, а уж если окажется, что он нас дурит...
  - Да нет же!.. - замахала руками мать Некраса. - Мой сын не такой...
  - Да насмотрелась я уже на то, какой у тебя сын!.. - покосилась мать Радмилы. - Вся деревня тоже успела уже наглядеться...
  - Все, хватит... - оборвала я женщину. - Протяните ко мне свои ладони, сама погляжу, в чем там дело.
  - А я еще его шапку принесла... - произнесла мать Некраса.
  - И ее давай.
  Так, посмотрим... Ага, вот как... Ну, что сказать? То, что промеж молодыми людьми настоящая любовь - это даже не обсуждается, можно сказать, они половинки друг друга, и им по судьбе надо быть вместе. Чувства там, и верно, сильные, недаром сейчас оба так страдают. А вдовушка, судя по всему, особа шустрая - Некрас ей, похоже, давно нравился, из всех деревенских мужчин парня выделяла, только вот он на нее никакого внимания не обращал, однако эта особа решила не упустить свое женское счастье. Конечно, бабонька понимает, что совершила недоброе дело, но успокаивает себя тем, что, мол, не только для себя стараюсь, но и для детей своих - им же отец нужен, хотя ее старший сын младше Некраса всего на несколько лет. Какая все же тетка неумная, эта самая Гостята, если не сказать хуже!..
  Ох, и не сосчитать, сколько раз в жизни мне пришлось столкнуться с самыми разными приворотами, и вот еще один появился. Неймется же некоторым неразумным, совсем о последствиях не думают, а отвечать за содеянное им все одно придется.
  - Можете опустить руки... - произнесла я. - Вот что могу вам сказать: на парне, и верно, приворот.
  - Я так и знала!.. - вырвалось у матери Некраса. - А можно его снять?
  - Можно... - кивнул я. - Не знаю, кто этот приворот делал, но явно не мастер. Возможно, им занималась сама Гостята, потому как там все сделано настолько слабо и топорно, что выдает или неумеху, или самоучку. Скорей всего, Гостята как-то раздобыла нужный заговор, только с магией надо обращаться осторожно, а не тяп-ляп, да к тому же за такие дела не стоит браться без должного умения и сноровки. В результате приворот хоть и сработал, но, скажем так, наполовину: с одной стороны, молодого человека к этой вдовушке тянет с великой силой, которой он противостоять не может, но в то же самое время чувства парня к невесте никуда не делись, остались при нем. Вот он и разрывается между двумя женщинами, не понимая, что с ним происходит. А еще Некрас прекрасно осознает, что поступает крайне непорядочно по отношению к Радмиле, только вот сделать с собой ничего не может, и от этого у него на душе словно тяжелый камень лежит.
  - Можно ли снять этот приворот?.. - всхлипнула мать Некраса.
  - Такой - без особых сложностей, тем более что сделать это тебе придется самой. Для этого тебе в полнолуние надо взять ношеную рубаху сына, и прополоскать ее в речке. Когда будешь полоскать, надо произносить следующие слова... Заговор довольно длинный, так что его надо записать. Вот тебе бумага и карандаш.
  - Все запишу, не сомневайтесь!
  - "Быстра река, легка вода, заберите любовную порчу с раба Божьего (имя), унесите в далекие края. Чтобы больше рабу Божьему (имя) запретных стежек не топтать, у приворожившей его не ночевать, отныне под чужой волей не ходить, приворотной любовью себя не изводить. Как рубаха эта белеет, так на душе (имя) светлеет. Освободись, сердце (имя) для любви большой, для любви праведной. Да будет так! Аминь". Записала?
  - Да. Ну, сделаю я это, а что потом?
  - Потом рубаху высуши и сыну отдай, чтоб носил ее, как обычно. Если все сделаешь правильно, то парень очнется, в себя придет, а с остальным разбирайтесь сами.
  - Спасибо, не знаю, как и благодарить!
  - Не спешите благодарить - еще неизвестно, сумеет ли Радмила парня простить, потому что очень обижена, и ее можно понять. Все, идите, там еще люди ждут...
  Женщины ушли, и Вячко выглянул из комнаты.
  - И чем там дело кончится?
  -Думаю, все хорошо будет, а вот разлучнице, скорей всего, придется из деревни уехать к какой-то дальней родне - на прежнем месте жизни ей не будет.
  - И правильно, нечего хорошим людям жизнь портить... - сделал вывод Вячко, вновь скрываясь в комнатке Мей.
  Следующей в лавку вошла молодая женщина, судя по одежде - она из довольно обеспеченной семьи.
  - Даже не знаю, как и начать, стыдобушка такая происходит... - сказала она, подойдя ко мне. - У меня две дочки, четырех и пяти лет, третьего ребенка жду. Муж у меня хороший, живем не хуже других. Только в последнее время я стала замечать, что дочки капризными стали, часто плачут, чешутся постоянно. Смотрю - а у них вши появились! Ну, это дело такое, что можно подхватить и на улице, только вот что-то уж очень много у девочек этой дряни в волосах. Делать нечего, купили дегтярное средство от вшей, вроде вывели насекомых у дочек. Седмицы не прошло, смотрю - а у них опять то же самое, да к тому же их стало так много! Снова вывели, только ненадолго, вновь вши появились, причем их становится все больше. Я уж не знаю, что и делать, только заметила, что наш кот, который раньше у девочек с рук не сходил, теперь от них шарахается, и даже шипит, если они пытаются его погладить. Так поневоле и подумаешь: может, тут что-то не то? Потому к вам и пришла, вдруг сумеете помочь...
  - Руки ко мне протяни.
  - Да, вот...
  - Понятно... - тут можно долго не рассматривать, и так все понятно. - Ты с кем недавно поссорилась?
  - Особо ни с кем, я вообще стараюсь с людьми в мире жить. Да к тому же ребенка жду, мне ругаться нельзя.
  - И все-таки припомни. Кто-то на вас всерьез обиделся, и все еще простить обиду не может. Тебе, во всяком случае, этот человек по крови никто. Вспоминай, с кем конфликт был.
  - Ну, разве что с родственником мужа, вернее, с его женой. Они к нам как-то всем своим семейством в гости нагрянули - мол, не виделись давно, соскучились. Мы, как и проложено, приняли их честь по чести, а потом оказалось, что они к нам за деньгами приехали, а еще за помощью. Этот родственник, как позже выяснилось, вчистую проторговался, вернее, вложил деньги в какое-то дело, а оно оказалось не совсем законное, вернее, совсем незаконное. История там был какая-то очень неприятная, я об этом краем уха слышала. Тем не менее, от тюрьмы родич сумел отвертеться, пусть и с трудом, но в итоге остался без денег, да еще и с подмоченной репутацией, то есть никто из серьезных торговцев более иметь с ним дела не хотел. Вот родственник и обратился к моему мужу: дескать, возьми меня к себе в дело, а не то мне только и останется, что отправиться в деревню, к старым родителям, там лавчонку открывать и мелочевкой торговать. А у меня семья, дети, не хотелось бы в глушь уезжать и новое дело на пустом месте начинать.
  - Я так понимаю, что в этой просьбе гостю было отказано.
  - Да... - кивнула женщина. - Позже муж мне сказал, что при всем желании не смог бы взять его в партнеры. Во-первых, у родича денег нет от слова "совсем", а во-вторых, если бы муж взял к себе человека с такой репутацией, то вскоре и сам мог бы разориться, потому как в торговле честное имя - это едва ли не самое главное. В общем, через недолгое время пришлось родственнику уезжать из нашего дома. Он и не скрывал, что обижен и разочарован, хотя мой муж дал ему денег на первое время, а еще и на то, чтоб родич смог открыть свою лавочку в деревне. Зато жена родственника перед отъездом даже не пыталась скрыть свое недовольство, злилась, ругалась, кричала, обзывал нас по-всякому, и даже проклинала - дескать, вы слишком хорошо живете, помощи от вас не дождешься, на родню плюете, только о себе думаете, как бы потом пожалеть об этом не пришлось... В общем, плохим вышел отъезд родственников, неприятно было слушать то, что говорит эта женщина, хотя я к ее словам и не пристала - мало ли что обиженный человек под горячую руку может сказать.
  - Так вот, голубушка, напрасно ты на эти слова внимания не обратила... - подосадовала я. - Есть такой вид порчи - вшивая, и как раз вы, вернее, твои дочки, ее получили. При этой порче человек постоянно чувствует беспокойство, тревогу, плохо спит, начинает болеть, но самое неприятное в том, что его одолевают вши, которых становится все больше.
  - Но мы с мужем не заразились!
  - Верно, порчу перетянули на себя ваши дети, как более слабые и восприимчивые, вот теперь и маются.
  - И что мне делать?
  - Как что? Это очевидно - снимать все наведенное масляной отмочкой, тем более что сделать это довольно просто. Такая порча как легко насылается, так легко и снимается. Так вот, для начала больному моют голову каким-либо снадобьем от вшей, хоть тем же дегтярным средством, затем берут репейное масло и добавляют туда несколько капель масла герани. Затем втирают масляную смесь в голову со словами... Возьми бумагу и карандаш, тут надо записать.
  - Да, конечно.
  - "Идет войско вражеское, зло несущее, да не пустит его река волшебная, река масляная. Смоет всех она врагов до последнего, сгинет боль в ней, печаль и забвение. Чтобы жилось рабе Божьей (имя) счастливо, чтобы здорова была да удачлива. Как все сказано, так тому и быть". Запомни: для каждой дочери надо готовить отдельную масляную отмочку.
  - А потом?
  - Потом нужно подождать какое-то время, затем помыть голову больного с каким-нибудь травяным отваром. Если с первого раза не поможет, то на следующий день все надо повторить.
  - А масло герани и остальное...
  - Все необходимое есть в нашей лавке...
  Через несколько минут женщина ушла, держа в руках несколько глиняных бутылочек, а Вячко лишь хмыкнул:
  - Да уж, не повезло людям с родственниками. Они к родне со всей душой, а те им в ответ - вшивую порчу. Неравнозначная замена.
  - Кто бы спорил... - согласилась я. - Только вот люди, которые это сотворили, не задумываются о том, что вся эта гадость может им назад вернуться.
  Следующим пришел мужчин средних лет, который в нашей лавке явно чувствовал себя неуютно. Кажется, будь на то его воля, убрался бы отсюда сразу же, но, все же, преодолев себя, заговорил.
  - Моя жена умерла десять лет назад, осталась дочка маленькая. Болезненной росла, долго о матери горевала, плакала много. Я с той поры так и не женился - не хотел, чтоб мачеха у дочки была, боялся, что обижать малышку будет. Теща моя тоже все переживала, как бы ее внучку никто не обидел, баловала, как могла, да и я все дочкины капризы исполнял, лишь бы довольна была и спокойна. К сожалению, избаловали дочку так, что дальше некуда, ни к труду не приучили, ни порядок в доме наводить. В первую очередь об этом теща, конечно, постаралась, от всего оберегала, даже крошки со стола после еды ей смахнуть не разрешала, все жалела - мол, сиротинушка, без матери растет!, но и я нужной строгости не проявил, и вот теперь в своем доме имею особу, совсем неприспособленную к жизни. Ведь пальцем о палец не стукнет, чтоб в доме порядок навести! Сейчас ей пятнадцать лет, парни уж начинают заглядываться, а мне хоть за голову хватайся! Поест - тарелку за собой не уберет, чашку не помоет - так все на столе и оставляет. Кровать за собой не заправит, одежду с себя сняла - и ту на пол бросает, в лучшем случае - на лавку, а чтоб убрать ее на место, так это дочке и в голову не приходит! А в ее комнате творится такое, что стыдно смотреть - просто свинарник! Никакие разговоры и уговоры на нее не действуют - сразу обижается, и плакать начинает. Стоит мне начать ругаться и дочку совестить, так теща враз прибегает - прямо как чувствует, зараза такая!, сразу начинает порядок в доме наводить, и на меня еще кричит - зачем, дескать, ребенка обижаешь, да еще и неряхой обзываешь? Можно подумать - сам хорош, ни в чем не ошибаешься!.. Совести, мол, у тебя совсем нет, до слез бедняжку доводишь! Успеет еще в своей жизни и убраться, и порядок навести, нечего на девочку поклеп наводить!.. Какой там поклеп, если я лентяйку и бездельницу вырастил! А ну как дочка замуж рано выйдет, да в семье мужа так себя вести станет (а по-другому она все одно не умеет) - так мне ж от стыда глаза на людей не поднять будет! Может, хоть вы чем-то поможете, а то мне сейчас только и остается, как взяться за ремень или за вожжи, да начать учить взрослую девицу уму-разуму! Я по жизни человек строгий, мои работники это знают и ведут себя так, как я требую, зато с дочкой никак сладу дать не могу! Да еще и теща вовсю подзуживает, так и хочется ее из моего дома в шею вытолкать, паразитку старую...
  - Руки ко мне протяните.
  - Я ими скоро еще и за сердце хвататься начну... - пробурчал мужчина.
  А дочку он, и верно, забаловал до крайности, хотя куда большая вина в этом лежит на бабушке девицы. Конечно, после смерти дочери женщина вовсю тряслась над внучкой, изливая на нее свою любовь и заботу, но с этим крепко перехватила через край. Как говорится - все запущено почти до предела. Пожалуй, в этом случае, для должного вразумления неразумного дитятка ремень с вожжами явно не помешают.
  - Вот что... - вздохнула я. - Прежде всего, гоните-ка вы тещу из дома, или просто будьте с ней построже - иногда излишняя забота идет только во вред, и это как раз ваш случай. Теща, конечно, кричать начнет, но люди вас поймут. Да и над дочкой хватит уже трястись - она почти что взрослая девица, а не маленький ребенок. Иногда надо и строгость проявить, а не то с дочерью скоро сладу не дадите, тем более что теща так быстро не угомонится. Увы, но ваша родственница никак не может осознать, что ее чрезмерная забота внучке идет во зло. Но самое неприятное в том, что когда в доме такой бардак, то там заводятся далеко не самые лучшие сущности.
  - Этого еще только не хватало!
  - Говорю как есть.
  - И что же мне делать дальше?
  - Вот что: на убывающей луне, когда дочери не будет дома, налейте в миску воды, добавьте туда три ложки святой воды, размешивайте ее левой рукой, читая при этом... Тут надо записать, от вам бумага и карандаш.
  - Да, слушаю.
  - "Изгоняю бесов бардачника, грязнуху, свинуху. Бардачник, грязнуха, свинуха, от рабы Божьей (имя дочери) отстаньте, на нее не наседайте, по углам не хламите, грязь не собирайте. Пойдите вон, покиньте сей дом! Так!". Записали?
  - Да. А что потом?
  - Этой водой надо побрызгать углы в комнате у дочери, а также протереть порог и дверные косяки. Воду после этого вылейте в отхожее место или в какой-нибудь грязный ручей.
  - Если я все сделаю, как велено... Это поможет?
  - Возможно, не с первого раза - случай запущенный, вам бы раньше следовало ко мне придти. Скорей всего, вам придется повторить обряд, а может, и не единожды.
  - Не страшно - главное, знаю, что сейчас делать. Спасибо вам.
  - И вам с дочкой всего хорошего.
  Мужчина ушел, а в лавке был уже новый посетитель. Обычный день, и, к счастью, с никакими особо неприятными случаями ко мне не обращаются. Ну и хорошо, так жить спокойнее, и хочется надеяться, что так будет и дальше.
  К сожалению, мои надежды не оправдались, и в полдень к нам в лавку заглянул монах.
  - Отец Петр просит вас придти к нему.
  - У меня посетители.
  - Отец Петр просит не задерживаться. Он вас ждет.
  Делать нечего пришлось, идти к инквизитору. Интересно, за какой такой надобностью я ему понадобилась? Так, надо вспомнить, что в последнее время я утаила от взгляда святой инквизиции? Конечно, святые отцы требуют, чтоб я докладывала им едва ли не обо всех посетителях, которые обращаются ко мне с проблемами, относящимися к сфере интересов инквизиции, но если честно докладывать обо всем, то на суд святой церкви надо отправлять едва ли не каждого второго, кто приходи ко мне со своими бедами. Надеюсь, ничего из этого не донеслось до всевидящего взгляда церковников, а не то меня в очередной раз ждет крайне неприятный разговор с отцом Петром. Вячко же советовал заранее не забивать голову лишним - вскоре и так узнаешь, для чего понадобилась святошам
  Как оказалось, инквизитору сейчас нет дела до моих недомолвок и утаиваний. Недовольно поглядев на меня, он сказал:
  - Госпожа Изок, вам следует незамедлительно отправиться в Ронсток.
  - С какой целью?
  - Вам обо всем расскажет господин Будигост.
  - А это кто.
  - Он вам сам представится.
  - И все же мне хотелось бы знать какие-то подробности. Или это тайна?
  - Госпож Изок... - вздохнул отец Петр. - Вам достаточно знать, что господин Будигост привез письмо от отца Илии с просьбой оказать всемерную помощь некоему господину Велераду. Насколько мне известно, это очень богатый купец, один из тех, кто состоит во главе правления торговой гильдией Ронстока. Просьбы таких людей, как правило, не оставляют без внимания.
  Ага... - подумалось мне. Хотелось бы знать, сколько золота этот самый господин Велерад пожертвовал святой инквизиции, раз те решили пойти навстречу его просьбе. В таких случаях просители обычно не мелочатся.
  - Поняла.
  - Вот и хорошо. Господин Будигост ожидает вас в карете на заднем дворе. Вас к нему проводят. Езжайте незамедлительно. По возвращении доложите мне о результатах поездки.
  Ох, как же мне хотелось послать подальше не только отца Петра, но и отца Илию, однако я сдержалась - непонятно, что случилось там, у господина Велерада, раз он решил разориться на немалую сумму, чтоб получить немедленную помощь от святой инквизиции, а если дела обстоят таким образом, то мне остается только смиренно произнести:
  - Молитесь за меня...
  Господин Будигост оказался крепким немногословным мужчиной средних лет, а карета, в которой он нас поджидал, стоила немалых денег. Времени на разговоры мужчина тратить не стал, и как только за нами с Вячко закрылась дверь кареты, так она сразу же двинулась с места.
  Какое-то время мы ехали в молчании - похоже, господин Будигост не относился к числу словоохотливых людей. Мне же надо было узнать, по какой причине мы направляемся в Ронсток, и через какое-то время я решила прервать молчание.
  - Господин Будигост, прошу меня простить, но мне бы хотелось знать, по какой причине господин Велерад просит нас приехать к нему? Отец Петр мне ничего не пояснил.
  - Думаю, вам все объяснят по приезде... - неохотно отозвался мужчина.
  - А я думаю, что вам разрешили сказать, что случилось, но вы отчего-то не желаете об этом говорить... - я уселась поудобнее на мягком сидении. - Понимаю, что вам не хочется рассказывать мне все - боитесь сказать лишнее, но я должна знать, что у вас стряслось. Видимо, произошло что-то серьезное, раз господин Велерад достучался аж до святой инквизиции, чтоб те ему помогли.
  Мужчина недолго помолчал, а потом произнес:
  - Я помощник Велерада уже много лет, и потому не привык рассказывать кому-либо о делах своего хозяина. А в этом случае... На мой взгляд, Велераду не стоило раньше времени гнать волну до небес - там дело семейное, может, все само собой утрясется. Ну да что уж теперь об этом говорить...
  - Так что произошло?
  - Да это все из-за Миломира, сына Велерада... - в голосе мужчины было слышно сдерживаемое раздражение. - Вот олух! Второго такого великовозрастного балбеса надо еще поискать, вечно невесть в какие истории вляпывается! И вот опять...
  - Можно поподробней?
  - Было бы чего скрывать, все одно все узнаете, это не утаить, тем более что скоро всем станет известно о случившемся...
  По словам мужчины, Велерад - один из самых богатых купцов Ронстока, человек умный, жесткий, хваткий. У него четверо сыновей, а Миломир - старший из них, и считалось, что именно он в будущем должен продолжить отцовское дело. Увы, но именно с этим-то и были связаны немалые проблемы.
  Какие? В каждой семье свои трудности и сложности, и надо же было судьбе так повернуть, что трое младших сыновей купца Велерада - все, как один, парни толковые, умные, каждый из них в случае чего сумеет достойно наследовать отцовское дело, на каждого из них можно во всем положиться, такими сыновьями гордиться можно. А вот что касается Миломира... Он из числа тех людей, о которых говорят - без руля и ветрил в голове, только вот отец любит старшего сына больше всех своих остальных детей. Что ж, такое тоже случается. Надо сказать, что внешне парень уродился просто на диво - высокий, красивый, волна кудрявых волос, косая сажень в плечах, и нет женщины, которая, проходя мимо, на него бы не оглянулась. В торговых делах от этого молодого человека не было никакого проку, ведь как утверждал Миломир: торговля - это, дескать, не мое, и нечего браниться, я такой, какой есть... Зато в том, чтоб кружить и дурить женщинам головы - в этом деле Миломир был мастак, да и язык у него был хорошо подвешен. Сколько девушек и молодых женщин с ума свел и сердце им разбил - не счесть, так что отцу не раз пришлось откупать и спасать сына от разгневанных отцов и мужей. Чем еще занимался красавец? Пьянки, гулянки, дорогая одежда, лошади, скачки и тому подобное... Велерад, чтоб образумить сына, хотел даже его женить, но тут нашла коса на камень - парень наотрез отказался от подобного предложения: мол, не хочу, и нечего меня заставлять, когда встречу ту, в которую влюблюсь, тогда и женюсь. С остальными своими детьми Велерад не стал бы церемониться, приказал бы подчиниться своей воле и возражений слушать б не стал, а любимому сыну решил дать поблажку, надеясь, что тот сам постепенно за ум возьмется.
  Почему строгий отец так выделял старшего сына? Оказывается, виной тому романтическая история, которая случилась с Велерадом в молодости. Он тогда влюбился в удивительно красивую девушку, и против воли отца женился на ней. К сожалению, здоровье у его избранницы оказалось слабым, и вскоре после рождения сына (этого самого Миломира) она скончалась. Горе молодого вдовца было трудно описать, жену он любил по-настоящему, но жизнь есть жизнь, и через какое-то время мужчин вновь женился, но в этот раз на той девушке, которую ему выбрал отец. Хотя его старший сын, Миломир, и рос со своими братьями и сестрами, но особой близости между ними не было, уж слишком отец был привязан к своему первенцу, тем более что тот внешне напоминал его первую жену, которую строгий купец так и не смог забыть.
  И вот надо же такому случиться: в последнюю седмицу все заметили, что Миломир как-то приутих в своих гулянках, и вроде как за ум взялся. Веселый ходил, общение с друзьями-приятелями почти прекратил, а потом и вовсе отцу сказал, что наконец-то встретил девушку, с которой расставаться не хочет и в которую влюбился с первого взгляда. Мол, второй такой на свете нет. Более того: Миломир всерьез намерен на ней жениться. Все, что удалось узнать отцу, так это только то, что она чужестранка, и не так давно прибыла в нашу страну на корабле. Велерад от подобной кандидатки в невестки в восторг не пришел, и высказал свои недовольства сыну, а заодно припомнил тому все его прегрешения, так что разговор закончился серьезной ссорой. После этого Миломир куда-то ушел, и не вернулся, а затем Велерад обнаружил, что сейф, в котором он хранил драгоценности, опустел. Понятно, что вызвали стражу, начали расследование, и в комнате Миломира обнаружили золотую сережку с большим рубином - она была из числа тех драгоценностей, что пропали из сейфа. Похоже, она выскользнула у похитителя из рук, а он этого не заметил. Подозрение поневоле упало на Миломира, тем более что с того времени молодого человека никто не видел...
  - То есть в краже подозревают Миломира?
  - Кроме него подозревать некого... - проворчал Будигост. - Незадолго до разговора с сыном Велерад открывал сейф, и все было на месте.
  - А ключ...
  - Ключ всегда был у Велерада, он его всегда при себе носил, а тогда, после ссоры с сыном, случайно оставил ключ на столе - насколько был выведен из себя этим самым разговором. Правда, Велерад быстро спохватился и вернулся за ключом через несколько минут, но к тому времени Миломира в комнате уже не было. Ключ лежал на столе, но не там, где его оставил Велерад. Отец на всякий случай решил открыть сейф, проверить содержимое, но там было пусто.
  - А что именно было украдено?
  - С этим - не ко мне, я такими делами никогда особо не интересовался, потому как в этих блестящих камешках не разбираюсь, но от себя могу сказать, что Велерад вкладывал немалую часть выручки в драгоценности - а что, в цене они не падают, частенько их стоимость даже растет, да и места для хранения эти дорогие побрякушки занимают не так много. На мой взгляд, драгоценностей там было на целое состояние, причем состояние немалое. Что касается денег и золота, то они хранятся в другом сейфе, и там ничего не пропало.
  - Не понимаю, зачем к этому делу привлекать меня?.. - не поняла я. - Расследованием должны заниматься стражники...
  - Они и занимаются, можно сказать землю носом роют, да все без толку. Миломира так и не могут найти, да и о драгоценностях ничего не слышно. Велерад решил, что для поисков надо предпринять все меры, а значит, нужно привлечь и магию - вдруг поможет. Что ни говори, но сын пропал, и драгоценности на огромную сумму тоже исчезли.
  - Можно подумать, в Ронстоке толковых магов нет. Обратились бы к ним.
  - Да просто Велерад наслышан о том, что вы какие-то там шагающие статуи смогли найти, а больше никто этого сделать не мог. Вот и решил, что если кто ему и сможет помочь, то только вы, а ради такого дела денег жалеть не стоит.
  Однако... - подумалось мне. Похоже, та история с кадаврами становится все более и более известна (боюсь, что молва придумала там еще и то, чего в действительности не было), как и мое участие в ней, хотя я в подобной славе особо не нуждаюсь.
  - А если хотите знать мое мнение, то я вам скажу так... - продолжил мужчина.- Велераду главное - сына вернуть, он своему безголовому парню даже пропажу драгоценностей простит, лишь бы живой домой вернулся. Отцовская любовь, она такая...
  - Может, парень погуляет и вернется, когда спустит все, что у отца из сейфа забрал... - предположил Вячко. - Вы же сами говорили, что отец его простит.
  - Готов побиться об заклад, что этому великовозрастному дитятке все сойдет с рук... - махнул рукой Будигост. - Зато шума хватит на целый город, а для торговли это плохо.
  В Ронсток мы прибыли во второй половине дня, и карета остановилась возле большого каменного дома - судя по всему, тут и живет купец Велерад. Хм, интересно, к этому времени отыскали сбежавшего красавца или нет? Надеюсь, что нашлись хоть какие-то следы беглеца.
  Увы, все мои надежды рассыпались прахом. Как оказалось, никаких следов Миломира было не обнаружено, и ни одна похищенная драгоценность не засветилась ни у одного скупщика краденого. Велерад, крепкий кряжистый мужчина с жестким лицом, сказал мне лишь одно:
  - Найдите мне сына, денег на вознаграждение не пожалею, лишь бы жив был.
  - Вы можете предположить, где может быть Миломир?
  - Если бы я хоть что-то знал, то вы все мне бы не понадобились.
  Господин Велерад ушел, зато почти сразу же появился Градислав Опока, стоящий во главе тайной стражи Ронстока. Похоже, что папаша задействовал всех, кого только мог привлечь к этому делу, лишь бы отыскать пропавшего сына.
  - Госпожа Изок, как же я рад вас видеть!.. - в его голосе слышалось облегчение. Мы зашли в небольшую комнатку, и присели длинную скамью. - У нас тут творится невесть что!
  - Я в курсе, так что давайте сразу перейдем к делу. Как вы считаете, где может быть этот молодой человек?
  - Думаю, он все еще в городе... - потер лоб Градислав Опока. - Если, конечно, он все еще жив. За такие сокровища, которые он забрал из сейфа, голову снесут без колебаний. Мы привлекли к поискам всех, кого только возможно, назначили большую награду за любые сведения, и с уверенностью могу сказать, что этот молодой человек не покидал Ронсток ни по каким дорогам.
  - Но есть еще море.
  - За это время порт покинули всего два судна - китобойное и с живой птицей. До того, как они подняли якоря, оба судна обыскали должным образом. Сейчас готовятся к отходу еще три корабля, но они тоже проверены и с них не спускают глаз, следят за экипажами.
  - А друзья Миломира?
  - В данный момент в Ронстоке находятся всего трое его приятелей, но они утверждают, что им ничего неизвестно. При допросах мне удалось узнать следующее: Миломир обычно никогда не скрывал от друзей-приятелей своих девиц, но в этот раз он молчал, отказался наотрез не только знакомить их со своей новой пассией, но даже говорить о ней - мол, раз ее увидите, и никогда не забудете. По их мнению, парень от любви совсем потерял голову. Приятели твердят одно: очень бы им хотелось посмотреть на ту, что их приятеля чуть ли не с ума свела. Более того: уже шесть дней, как никто из них его не видел - судя по всему, он целые дни проводит у той красавицы.
  - Где именно?
  - Все, что он им сказал, так только то, что у нее маленький уютный домик неподалеку от моря. Подле домика маленький сад с цветами... Это все, что им известно.
  - Но вы...
  - Да мы прочесали весь берег, причем на немалом расстоянии от города. Поверьте: мои люди были очень внимательны, но никакого дома, подле которого находится небольшой сад с цветами, о котором рассказывал Миломир своим приятелям, они не нашли.
  - И я бы хотела посмотреть комнату молодого человека и поговорить со слугами.
  - Сейчас их соберут, а в комнату Миломира вас проводят.
  Комната молодого человека оказалась просто-таки забита дорогой одеждой и обувью, да и мебель в ней стоила немалых денег. Все бы ничего, но когда я прикасалась руками к вещам Миромила, то от них веяло чуть заметным холодом, а это плохо, очень плохо. Боюсь, что парня уже нет в живых, а иначе я бы хоть что-то уловила. Досадно и то, что я не могу найти ни одной вещи, которая принадлежала бы женщине - на всех вещах мужская энергетика.
  Шелковую ленточку на редкость красивого небесно-голубого цвета я нашла подле зеркала - наверное, она соскользнула на пол, а молодой человек, убегая из дома, о ней не вспомнил. Эта ленточка, без сомнений, принадлежит женщине. Может, таинственная подружка Миромила имеет к этой вещи какое-то отношение? Так, посмотрим... Взяла ленточку, накрыла ее ладонями... Понять не могу, что с ней не то. Наверняка можно утверждать только одно - хозяйка этой ленточки жива, и, похоже, дала ее кавалеру как знак своей любви, и тот постоянно держал ее при себе. А еще от этой нежно-голубой ленточки просто веет магией, но пока никак не могу понять, в чем тут дело, что за магия, хотя это что-то знакомое, но почти забытое, вертится в голове, но суть ухватить не могу... Чувствую - разгадка близка, только вот для ясности мне чего-то мне не хватает.
  Из разговоров со слугами (каждый из них протягивал свои ладони, которые мне пришлось накрывать своими руками) я вынесла следующее: мужчины, живущие в этом доме, Миромила не любили - наглый, самоуверенный, бесцеремонный, не ставящий людей ни во что, а вот женщины... Увы, но почти всем им красавец с легкостью задурил голову, получил свое и бросил. Эти были куда более словоохотливы, но и они помочь мне не могли, потому как и сами ничего не знали насчет пропажи молодого хозяина, или кто такая его новая подружка. Если бы знали, то от меня это б не утаили - тут сомнений нет. Я уже стала думать, что занимаюсь ненужным делом, понапрасну трачу время, но внезапно мне повезло.
  Одна из молодых служанок, простоватая дебелая девица с невыразительным лицом явно что-то недоговаривала, так что мне осталось лишь чуть-чуть поднажать, после чего эта особа, всхлипнув, рассказала мне свою горестную историю. Она, как и все остальные женщины в этом доме, попала под чары Миломира, и от невеликого ума вообразила, что он тоже ее любит. Красавец, добившись, чего хотел, привычно отошел в сторонку, а вот девица никак не могла осознать той простой истины, что она для ухажера не значила ровным счетом ничего, и потому начала всячески пытаться объясниться в любви молодому человеку, но тот отмахивался от нее, как от надоедливой мухи. Тем не менее служанка, в своих далеко идущих мечтаниях уже вообразившую себя его будущей женой, продолжала преследовать Миломира, надеясь доказать ему свою любовь - мол, рано или поздно, глядя на такую преданность, сердце парня растает и он поймет, что лучшей жены ему не найти. Ну, что можно сказать о подобной наивности? Только одно - блажен, кто верует.
  И вот не так давно, когда красавец в очередной раз отправился со двора, девица вновь пошла за ним, поджидая подходящий момент, когда она снова сумеет переговорить с предметом своего обожания. К немалому удивлению влюбленной поклонницы, Миломир отправился в рыбные ряды, и там к нему подошла какая-то невысокая девица, после чего парочка пошла дальше. Служанка была настолько возмущена появлением какой-то нахалки, что решила выяснить, где та живет, чтоб после придти к ней, и хорошенько оттаскать соперницу за волосы - мол, не лезь к чужим парням, тут место занято! Правда, у влюбленной особы хватило ума держаться в отдалении, чтоб ее не заметили, и потому она как-то упустила момент, когда парочка исчезла с ее глаз, и куда эти двое пошли дальше - она не знает...
  - И как выглядела та девушка?.. - спросила я.
  - Фу, тоже мне, нашел невесть что... - служанка вытерла злые слезы. - Да там смотреть нечего! Можно подумать, хороших девушек мало! А эта... Маленькая, тощая, да еще и косоглазая...
  - В каком смысле косоглазая? У нее глаз косит?
  - Оба глаза косят!.. - девица возмутилась моей непонятливостью. - Судя по лицу, она из тех, кто в своих лавчонках продают шелк из Кхитая, и дерут за него три шкуры! Она и одета была не по-нашему!
  - Из Кхитая, говоришь... - произнесла я, чувствуя, как у меня в голове складывается картина случившегося. Теперь становится понятно, что это за магия на ленточке, а с ней и все остальное. - Вот как...
  - Ну, может и не из Кхитая, а какой-то другой далекой страны - не знаю, но внешне один в один - кхитаянка. И чего она к нашим парням лезет, у них свои имеются!
  - Она красивая, эта кхитянка?
  - Обычная, ну, может, чуток получше остальных... - неохотно пробурчала служанка.
  Похоже, что та, к которой ходил Миломир, действительно хороша, раз моя собеседница это признала, пусть и поневоле. Девица говорила еще что-то, но я ее не слушала. Так, не стоит терять время, надо поторапливаться.
  - Эй!.. - крикнула я в приоткрытую дверь. - Градислава Опоку позовите сюда, быстро!
  - Я могу идти?.. - растеряно произнесла служанка. Похоже, лишний раз встречаться с человеком, стоящим во главе тайной стражи Ронстока, ей хотелось меньше всего.
  - Не вздумай!.. - отрезала я. - Отведешь нас туда, где видела Миломира с кхиаянкой.
  - Зачем?.. - на этот вопрос я отвечать не стала, потому что пришел Градислав Опока.
  - Значит, так... - сказала я, опережая его вопросы. - Берите своих людей - кажется, я знаю, в каком направлении надо вести поиски Миломира. Заодно прихватите эту особу - она может указать нам направление для розыска. Обо всем поговорим по дороге. Я, правда, не полностью уверена в своих предположениях, так что...
  - Но я ничего не знаю!.. - взвыла девица.
  - Хватит и того, что успела подглядеть.
  Спустя четверть часа мы уже стояли в рыбных рядах. А они находятся не так далеко от береговой линии. Днем здесь наверняка шумно и многолюдно, так что, и верно, можно остаться незамеченной. Смеркалось, торговый день закончен, торговцев и покупателей здесь уже не было, а до немногочисленных зевак нам не было никакого дела. Десяток стражников, мы с Вячко, Градислав Опока, и все та же служанка, имени которой я так и не успела выяснить.
  - Где сын твоего хозяина встретился с той кхитаянкой?.. - спросила я девицу.
  - Вот там, подальше. А потом они пошли отсюда...
  - Показывай, куда ушли.
  - Да я же их в дороге упустила!
  - Проводи до того места, где ты их потеряла.
  Надо же, отошли от рыбных рядов не так и далеко, а все вокруг поменялось - какие-то хибары, шалаши, полуразрушенные здания, свалки... Район явно неблагополучный, и непонятно, что здесь делать сыну одного из самых богатых купцов города. Неприятное местечко...
  - Вот... - остановилась девица. - Тут я ненадолго отвлеклась, а они как сквозь землю провалились! Куда делись - не знаю!
  Не обращая внимания на девицу, я достала ленточку. Не думаю, что прошло так много времени, чтоб следы кхитаянки стерлись с земли. Надеюсь, та чаровница не поставила заслон и не стерла на поверхности свои следы. Если же красавица излишне предусмотрительна, то нам придется куда дольше заниматься поисками.
  Повезло: мои заклинания подействовали, и ленточка на моей ладони шевельнулась, указывая направление, куда нам нужно идти.
  - Пошли... - скомандовала я, и, не оглядываясь, пошла вперед. Да уж, здесь можно отыскать и давным-давно разбитые и сгнившие лодки, и старые рваные сети, и много чего похожего. А еще тут надо внимательней смотреть под ноги, а не то можно напороться на что-либо острое.
  К счастью, далеко идти не пришлось, и мы остановились подле старой рыбацкой хижины - именно на нее и указывала ленточка. Впрочем, я уже и без того поняла, что мы пришли на нужное место. Правда, увиденное не радовало: кое-где обвалившаяся крыша, покосившиеся стены, пустые окна, мусор вокруг хижины, чуть приоткрытая входная дверь...
  - Входим, только осторожно... - негромко сказала я. - И если что, на рожон не лезьте, хотя я почти уверена, что ее там уже нет.
  - Кого?.. - не понял Градислав Опока, но я лишь махнула рукой - все потом.
  Внутри хижины тоже оказались пыль и грязь, щепки, какой-то мусор, а еще посреди небольшой комнатушки, на полу, неподвижно лежал человек.
  - Миломир...- Градислав Опока подошел к лежащему и, присев, дотронулся до его шеи. - Он самый. Нашли. Только поздно. Мертв не менее двух дней.
  Я подошла с Миломиру. А ведь он, и верно, внешне хорош, даже смерть его не испортила. Лицо спокойное, умиротворенное, словно улыбается. Впрочем, чего-то подобного я и ожидала.
  - Драгоценности... - обернулся ко мне Градислав Опока. - Они где?
  - Можете поискать... - пожала я плечами. - Только это бесполезно, их тут нет. Она их унесла.
  - Кто - она?
  - Погодите, дайте мне все осмотреть... - я прошлась по комнатке, прижала ладони к телу погибшего молодого человека. - Скажите, есть ли в порту какой-либо корабль из Кхитая?
  - Да, он сегодня должен поднять якоря, если, конечно, уже это не сделал.
  - Тогда быстро на причал... - чуть ли не закричала я. - Может, успеем задержать корабль!
  - Но... - Градислав больше ничего сказать не успел, потому как служанка заглянула в хижину, увидела лежащего на земле Миломира, и взвыла:
  - Милай, что же она с тобой сделалааа!..
  Оставив в хижине горюющую девицу и часть стражников, мы бросились назад - нужно как можно быстрей добраться до причала, нельзя терять время. Однако как бы мы не торопились, но когда оказались на месте, то выяснилось, что корабль под названием "Суун" уже час как отошел от причала. Мне только и осталось, что стоять и смотреть на водную даль, понимая, что хитрая особа ускользнула из наших рук. Впрочем, еще неизвестно, сумели бы мы ее задержать, или нет. Не исключено, что выскользнула бы из наших рук...
  Позже, когда стихла первая досада, я пояснила, что случилось.
  - Дело в том, что нам пришлось столкнуться с совершенно необычным делом: господину Миломиру не повезло встретиться с хули-цзин.
  - С кем?
  - Хули-цзин. Это кхитайская лиса-оборотень с девятью хвостами, крайне опасное существо.
  - Сколько-сколько хвостов?
  - Девять. В образе человека эта лиса невероятно хороша, коварна и соблазнительна, может свести с ума кого угодно, да еще и обладает немалой колдовской силой. Некоторые называют хули-цзын коварными обольстительностями, соблазняющих мужчин ради денег и развлечений.
  - Я впервые о таком слышу!.. - развел руками Градислав Опока.
  - Хорошо бы о них вообще ничего не знать, и с ними никогда не встречаться. Честно говоря, первое время я даже не поняла, с чем нам пришлось столкнуться. Обычно лисы-оборотни не отправляются через море, она не любительницы долгих путешествий по воде, но та лиса, с которой нам довелось иметь дело - она, скорей всего, уходила от какой-то опасности, вот и укрылась на корабле. Хотя вполне может оказаться, что капитан сам находился под чарами этой колдуньи, и спрятал ее в своей каюте. Почему спрятал? Тут все просто: простые кхитайцы весьма опасаются встречи с этой лисой, и у них для этого есть все основания.
  - А что ей надо было от Миломира?
  - Тут все просто. Превращаясь в красивых и на диво притягательных девиц, хули-цзын умело соблазняют мужчин ради их энергии, крови и семени - все это им необходимо для укрепления своих колдовских возможностей, а заодно для достижения высшей ступени своего развития. В результате гм... тесного общения жизненная энергия человека выпивается лисой подчистую, и бедняга умирает. Понятно, что при выборе мужчин лисицы-оборотни предпочитают тех, что привлекательней, или же тех, кто соответствует их вкусу. Красавец Миломир наверняка отвечал всем вкусам и потребностям этой лисицы, а уж когда выяснилось, что его отец очень богат - вот тогда она решила забрать все: и жизнь и деньги. Это именно лиса приказала парню украсть драгоценности отца, и отцу, можно сказать, повезло, что он просто забыл ключ от сейфа на столе. Миломир вполне мог проломить папаше голову, чтоб забрать у него этот самый ключ.
   - Мои люди, которые следили за кораблями в порту, уверяли, что никакой женщины на борту "Суун" не было.
  - Правильно, там была лисица, которая может отвести глаза, в темноте забраться на корабль, после чего спрятаться в каком-нибудь темном углу.
  - А драгоценности...
  - Они уплыли в дальние края вместе с лисой-оборотнем, так что с ними можно распрощаться. Я уверена, что драгоценности какое-то время оставались в той рыбацкой хижине, но только до того момента, пока капитан корабля или кто-то другой из экипажа не забрал их и не принес на корабль. Мало ли что моряки покупают в чужих странах, их приобретения никто не осматривает в порту.
  - Оставлять драгоценности в таком месте - это же рискованно!
  - Нисколько. Лиса уже давненько наложила на хижину заклятие, от которого люди просто шарахались и не решались приближаться к этому полуразрушенному дому.
  - А где тот аккуратный домик с садиком и цветами, где они встречались?
  - Вы что, так и не поняли?.. - даже удивилась я. - Все просто: лиса просто внушила молодому человеку то, что хотела, и эти развалины парень с полной уверенностью принимал за уютный домик. Так что, господин Опока, ваши люди могли хоть до скончания веков искать тот уютный уголок у моря, но так его бы и не нашли.
  - Когда я доложу обо всем господину Велераду, то сложно предугадать, как он себя поведет... - господин Опока покачал головой. - Боюсь, что с того времени за гостями из Кхитая будет не только жесткий пригляд, но в торговле им придется несладко. Впрочем, с этим пусть Торговый союз разбирается...
  Господин Опока что-то еще говорил, а мне хотелось, чтоб в нашу страну более не прибывали такие вот хвостатые гости - и без них хватает бед и проблем.
  
  Глава 28
  
  - Вот я и говорю, что только на вас у меня надежда и осталась, потому-то я к вам из Ронстока и приехала... - женщина средних лет была расстроена донельзя. - Уж не знаю, где дочка с этим парнем познакомилась, но с той поры только о нем и говорит - и умный он, и красивый, и влюбилась она в него с первого взгляда, и жить без него не может! Мол, кроме него, мне никого другого не надо! Тоже мне, жених нашелся! Да уж, порадовала мать, нашла в кого влюбляться!
  - И что же с ним не то?.. - поинтересовалась я.
  - Не спорю: парень видный, красивый, самоуверенный, языком трепет - не остановиться, просто соловьем заливается... Такие ухари молодым девчонкам очень нравятся, только я уже жизнь прожила, много чего успела насмотреться, и таких щелкоперов вижу сразу. Будь на то моя воля - вытолкала бы его взашей, да еще и собаку б на него спустила! Только вот если я так поступлю, дочка этого мне никогда не простит.
  - А может все не так и плохо?
  - Да как же тут можно оставаться спокойной!.. - женщина всплеснула руками. - Чего уж там скрывать - дочка у меня не красавица, внешне самая обычная девушка, каких полно, и кавалеров у нее не было до недавнего времени, зато сейчас не знаем, куда от ухажеров деться! Причина проста: пока у дочки приданого было с гулькин нос, то никто ею особо и не интересовался, зато сейчас она - одна из лучших невест в нашей части города, и все из-за того, что она наследство от моей сестры получила! Говорю как на духу: вот уж чего я никак не ждала, так это того, что сестрица (чтоб ее!) мою дочку своей наследницей сделает! Для нас сообщение обо всем этом оказалось полной неожиданностью! Знаете, у меня по молодости был жених, хороший парень, мы с ним любили друг друга - во всяком случае, я так считала, о свадьбе речь шла, только вот моя сестра (та самая, которая сейчас моей дочке наследство оставила) решила, что мой кавалер ей больше подходит. Сестра всегда добивалась того, чего хотела, вот и парня у меня увела. Поженились они, жили в достатке, потому как бывший жених был из зажиточной семьи. Через какое-то время и я замуж вышла, только мне не очень повезло - муж был неплохим человеком, хотя и небогатым, но очень скоро после свадьбы он скончался, что-то со здоровьем у него серьезное было, так я и осталась вдовой с маленькой дочкой. Непросто мне приходилось, денег у нас в семье всегда было впритык, но ничего, справились. И вот это наследство, которое свалилось нам, как снег на голову!.. Хотя, если вдуматься, то в этом решении сестры нет ничего странного: родственников у нее (царство ей Небесное!), кроме нас не осталось, муж умер, детей не нажили, вот потому сестра незадолго до своей смерти и решила, что все свое имущество племяннице оставит, то есть моей дочке. Чего уж там скрывать - наследство хорошее, недаром сваты к нам то и дело заглядывают, женихов нахваливают. Я-то надеялась, что выберу дочери жениха понадежнее да получше, с которым по жизни можно идти спокойно, а она влюбилась невесть в кого! Внешне он, этот самый кавалер, конечно, хорош - тут не поспоришь, только есть в нем что-то такое, что меня от него просто отворачивает. Неискренний он какой-то и взгляд у него нехороший - вроде улыбается, а глаза холодные, оценивающие. Ну не верю я в его будто бы высокие чувства, не верю - и все! И никто меня не переубедит в том, что я, якобы, ошибаюсь! Приданое ему нужно, которое сейчас у моей дочки есть - это понятно, а сама она ему без надобности. Чувствую, что добром эта свадьба не кончится!
  - А что, уже и до свадьбы дело дошло?
  - Кавалер торопит - мол, люблю, аж не могу! Чем быстрей поженимся, тем будет лучше! А моя дуреха смотрит на него влюбленными глазами, и твердит одно и то же: он хороший, любит меня и я его тоже люблю, семья у нас будет всем на зависть, и деток мы нарожаем, а ты, дескать, плохо говоришь о нем просто потому, что он тебе не нравится... Каково, а?! Я как все это слышу, так просто из себя выхожу! Совсем у девчонки голову от любви снесло! Вот что мне делать, если дочка к моим словам прислушиваться не желает?
  - Ну, влюбленной девушке трудно что-то доказать, особенно если она, как вы верно заметили, это слышать не хочет.
  - Так я ж про то и говорю! Может, там присушка есть или привязка какая-то?
  - Руки ко мне протяните.
  - Да, конечно!
  Так, посмотрим. Хм, а ведь женщина права в своих опасениях, потому как нынешний жених ее дочери - это совсем не тот человек, кто может дать счастливую жизнь хоть кому-то.
  - Можете опустить руки... - произнесла я. - Нет тут никакого магического вмешательства, ваша дочь просто искренне влюбилась в этого человека. Все просто: красивая внешность молодого ухажера и его умение кружить девушкам головы... К сожалению, вы правы в своих опасениях. Я не смогла рассмотреть многое, но скажу вам так: лучше уж никакого жениха, чем такой.
  - Даже так?
  - Увы. Красавец привык к женскому вниманию, а потому отказываться от подобного не намерен и в будущем. Впрочем, он и сейчас, уже имея невесту, совсем не против закрутить небольшой роман на стороне. Вам следует знать еще кое-что: этот человек уже был женат, и у него даже есть дети.
  - Дети, значит... Надо же, а он о них и не обмолвился... - покачала головой женщин. - Хорош гусь! А его жена...
  -.Сейчас рядом с ним никакой жены я не вижу.
  - Куда она делась?
  - Не знаю. Видно и то, что этот человек частенько напивался, и по пьяной лавочке лупил свою женушку смертным боем. Есть такие люди, которые хорошо приняв на грудь, при помощи кулаков начинают вымещать на родственниках все свои недовольства, а заодно дают понять, кто в доме хозяин.
  - А по нему и не скажешь, что он любитель за воротник закладывать... - упавшим голосом произнесла женщина. - Вы не ошибаетесь?
  - Нет... - покачала я головой. - Просто сейчас он пить стал куда меньше, ведь ему надо понравиться богатой невесте - что ни говори, но деньги на безбедное существование ему нужны позарез. Ради такого можно какое-то время и потерпеть без хмельных возлияний, тем более что работать красавец тоже не любит, а деньги, причем немалые, для беззаботной жизни ему очень даже нужны. Вот молодой прохвост и старается казаться куда лучше, чем есть на самом деле. Кстати, к вашей дочери никаких пламенных чувств он не испытывает, зато в ее приданое уже влюблен. Не удивлюсь, если после свадьбы он очень быстро промотает это самое приданое.
  - Уж лучше бы моя сестра никакого наследства нам не оставляла!.. - вырвалось у женщины,
  - Тут ничем помочь не смогу, случившееся изменить нельзя... - развела я руками.
  - И что же можно сделать, чтоб дочка взялась за ум? Такой непутевый жених моей дочке никак не нужен, а уж мне подобный зять - тем более!
  - Есть один способ, при помощи которого можно открыть глаза вашей дочери на ее жениха. Обряд несложный, вы сами его легко проведете.
  - Да я все что угодно сделаю, лишь бы от ....этого избавиться.
  - Тогда запоминайте. Первым делом вам надо будет взять полотенце, которым дочка вытирала лицо. В солнечный день перед закатом вынести это полотенце на улицу, поднять вверх и произнести... Вот вам бумага и карандаш, пишите.
  - Да, уже пишу.
  - "Солнце с лучами - правда перед очами. Солнце скроется - вся правда откроется. Солнце утром взойдет - (тут надо назвать имя дочери) от (имя жениха) отвернет.". Записала?
  - Да. А что делать потом?
  - Затем полотенце нужно спрятать, и не стирать его до той поры, пока правда не выйдет наружу. Вот и все.
  - Спасибо!
  - И вами всего доброго и хорошего.
  Женщина ушла, и тут из комнатки Мей выглянул Вячко.
  - Ну, и чем там все кончится?
  - Точно не скажу, но с очень высокой долей вероятности могу предположить, что жизненные дороги дочери нашей посетительницы и того молодого красавца скоро разойдутся в разные стороны.
  - Ясно - обломят парня с денежками, а он так на них рассчитывал... - сделал вывод Вячко. - Жестокие вы люди, теперь несчастному придется искать новую невесту с приданым.
  - Брысь!.. - сказала я, и Вячко, хохотнув, вновь исчез за дверями, а над дверями звякнул колокольчик, и в лавке появилась девушка. Ну, тут все просто - дело, скорей всего, касается сердечных дел.
  - Мне парень один нравится... - краснея, заговорила девушка. Чувствуется, что ей некомфортно находиться здесь, и по тому она старается как можно быстрей изложить то, за какой надобностью к нам пришла. - Причем очень нравится, как его увижу - так все бы, кажется, сделала, лишь бы с ним быть. Я ему об этом даже намекала, а он или не понимает, или делает вид, что ему все равно. Нельзя ли что-нибудь сделать, чтоб он в меня влюбился?
  - Руки ко мне протяни.
  - Вот...
  Ну, что тут скажешь? Девушка, и верно, всерьез влюблена, а вот предмет ее воздыхания как-то уж очень нерешителен, или просто не считает чувства девушки чем-то серьезным, хотя она ему небезразлична. А ведь эти двое неплохо подходят друг другу, и у них может сложиться хорошая семья.
  - Опусти руки... - сказала я. - Знаешь, твоего парня стоит подтолкнуть, а то он какой-то нерешительный.
  - У него раньше невеста была, но она его бросила и вышла замуж за другого... - объяснила посетительница. - Вот с той поры он и стал сторониться девушек.
  - Понятно... - кивнула я головой. - Значит так: тебе нужно сделать приворотное зелье.
  - Ничего себе! А как его делать?
  - Слушай и запоминай: Возьми вишни с полкилограмма или поменьше, добавь горсть боярышника, все это положи в кастрюлю, залей парой литров воды и поставь на огонь. Когда зелье нагреется, но еще не закипит, добавь в него три ложки меда, две ложки сахара, немного бадьяна, корицы и гвоздики - все это можно купить у торговцев специями. Все хорошенько размешай, а потом добавь главное - твой волосок с головы. Брось его в кастрюлю, перемешивай зелье деревянной ложкой против часовой стрелки, несколько раз произнося... Вот тебе бумага и карандаш, записывай, что нужно сказать.
  - Ага.
  - "Как милый (имя избранника) сие зелье пригубит, так и меня полюбит, приголубит, любимой назовет. Да будет так!". Записала?
  - Да.
  - Дальше доведи зелье до кипения, затем снимай с огня. Этим зельем угости парня, который тебе нравится. Однако надо проследить, чтоб волосок не попал ему в питье, а потому заранее достань волосок из кастрюли, заверни в белую бумагу или белую тряпицу, и выброси. Вот и все.
  - Ой, спасибо вам!
  - И тебе удачи.
  Девушка ушла, Вячко вновь выглянул из комнаты.
  - Это что я сейчас услышал? А говоришь, что приворотами не занимаешься! Ай-яй-яй!
  - То, о чем ты сейчас слышал - это так, совсем слабенькое средство для тех, кто искренне друг другу симпатизирует, но отчего-то опасается сделать первый шаг. Таким простеньким вещам учат еще на первом курсе магической школы. Это, если можно так выразиться, что-то совсем простое, такое зелье изготовит едва ли не каждая деревенская знахарка. А вот если тебя интересует настоящее приворотное зелье...
  - Очень даже интересует!
  - Тогда с этим обращайся к Мей - она такие вещи готовить умеет, хотя и помалкивает об этом. Сразу предупреждаю: изготовить настоящее приворотное зелье совсем непросто. Тут надо повозиться, и трудов приложить немало, но результат того стоит: в тебя влюбится хоть королева, если ты того пожелаешь, и никто, кроме тебя, ей будет не нужен. Правда, такая всепоглощающая и безотказная любовь через какое-то время некоторых начинает утомлять и раздражать. А убрать подобный приворот непросто - для этого нужно готовить другое зелье, так сказать, нейтрализующее предыдущее.
  - Интересно... - хмыкнул Вячко. - Мей, ты, и верно, можешь изготовить настоящее приворотное зелье?
  - Буду я еще возиться с такой дрянью!.. - раздался недовольный голос Мей. - Трудов придется затратить много, а за последствия, в случае чего, отвечать придется тому, кто это зелье приготовил, то есть мне. Вот только этих неприятностей мне на шею еще не хватало! К тому же инквизиторы, если только прознают о таком зелье, то за его изготовление в подвалах сгноят, и жалеть не будут. Так что, дорогой Вячко, хватит мечтать невесть о чем, лучше заканчивай готовить отвар для успокоения нервов, тем более что за этим отваром через час придут. Да и деньги за этот отвар мы уже получили, так что поторапливайся.
  - Мучители... - проворчал Вячко, скрываясь за дверями. - Тираны...
  Вновь звякнул колокольчик над дверями, и в лавке появился немолодой мужчина. Ну, хоть он, кажется, пришел к нам не из-за разбитого сердца.
  - Слушаю вас.
  - Вынужден обратиться к вам за помощью... - вздохнул мужчина. Судя по виду посетителя, он не из бедняков, да и одет хорошо. - Жена у меня уже давненько умерла, а этой зимой и сын с невесткой поехал в гости к родственникам, а там, в бане, и угорели.
  - Сочувствую.
  - Дело в том, что у них остался сын, мой внук, и я забрал его к себе. Ему десять лет, парнишка толковый, сообразительный, послушный, радость всей моей жизни. Жили мы с ним душа в душу, но в последнее время он вдруг стал грубить, огрызаться, а о послушании и речи не идет. Я разбираться стал, в чем дело, и выяснил, что у внука появились новые друзья-приятели из числа тех, кого называют шпаной подзаборной. Ну и пошло-поехало, сладу с парнем совсем не стало, никаких моих слов не понимает, и прислушиваться к увещеваниям не желает. А в последнее время он у меня еще и деньги начал таскать - как видно, его на это дружки подбивают... Может, хоть вы чем-то поможете, а о уже не знаю, что и делать! Хоть в другой город переезжай, но и там может все повториться, от плохих друзей не убережешься...
  - Руки ко мне протяните.
  - Да без вопросов!
  Н-да, не ту компанию себе мальчишка нашел, совсем не ту - как видно, заинтересовали его там чем-то. Сейчас-то еще терпимо, а вот если и дальше дело так будет продолжаться, то в итоге все добром не кончится.
  - Вот что... - вздохнула я. - Научу вас, что можно сделать, чтоб беду отвести, но и вы...
  - Да я все сделаю, что скажете! Внук - это все, что у меня осталось.
  - Тогда слушайте и запоминайте. На убывающей луне, в пятницу (кстати, вам очень повезло - нужный день будет на следующей неделе) нужно купить спелое яблоко и разрезать его на две половинки. Одну из половинок отнесите в церковь и освятите. Затем вернитесь домой, соедините половинки яблока, обвяжите их красной нитью, сказав следующее... Вот бумага и карандаш, запишите.
  - Слушаю.
  - "В поле стоит яблонька, на ней одно яблоко. Кто его сорвет, тот порчу с раба Божьего (имя) на себя возьмет. Быть моему чаду (имя) добрым да чистым, забыть ему все злое, отвернуться от злых людей. Аминь". Успели записать?
  - Да. Это все?
  - Нет. Потом нужно будет размотать нитку, и ту половину яблока, что была освящена в церкви, дать съесть внуку. Вторую половинку яблока вместе с ниткой надо отнести подальше от дома и закопать под сухим деревом. Вот и все.
  - Спасибо... - мужчина убрал записку с заговором в карман. - Надеюсь, поможет.
  - Я тоже на это надеюсь.
  Мужчина ушел, а в лавку уж входил новый посетитель. Похоже, народу сегодня будет много, но для меня это уже привычно. На мой взгляд, куда лучше помогать людям в их бедах и горестях, чем иметь дело с хули-цзын. Ох уж эта мне кхитайская лисица! Та лиса, конечно, улизнула от нас, что неудивительно - это чужая магия и очень опасная противница, так что (чего уж там скрывать!) боюсь, что наша попытка задержать эту кхитайскую красотку могла закончиться весьма печально, причем пострадавшими оказались бы как раз мы. И все же интересно - как именно она выглядит в жизни, вернее, в образе человека? Про этих созданий можно рассказывать долго, ведь она рождается на свет обычной рыжей лисой, и лишь спустя годы начинает обучаться мастерству смены обличий. Помнится, преподаватели говорили нам, что для того, чтоб превратиться в человека, хули-цзин требуется пятьдесят лет, а к ста годам она накапливает духовную силу и может превращаться в удивительно красивую девушку. Человеческий облик лиса принимает с весьма практичной и осознанной целью, то есть для совершенствования своих магических способностей, наращивания сил и последующего долголетия, и в конечном итоге становления лисой-бессмертной. Увы, но для этого им нужны мужчины, вернее, их жизненная энергия, кровь и семя, а потому встреча с такой лисой не несет мужчинам ничего хорошего - она все равно возьмет свое, пусть и не сразу. Конечно, не все хули-цзын злые, есть среди них и те, что отпускают людей живыми, но таких лисиц с добрым сердцем сравнительно немного.
  Почему у хули-цзын девять хвостов? Просто с каждым прожитым столетием у нее прибавляется один хвост, и в возрасте тысячи лет (если, конечно, хули-цзын доживает до этого времени) она становится Небесной лисой с девятью хвостами, перед ней открываются все тайны этого мира, и вдобавок ко всему ей становится подвластна самая сильная магия.
  Чем опасны хули-цзын - это хорошо известно кхитайцам, и они стараются держаться от этих красавиц как можно дальше, да и опасаются их всерьез - знают, на что они способны. Конечно, в одиночку с такой лисой не справиться, но вот группа людей (особенно если у них с собой есть собаки) представляет для лисы серьезную опасность. Почему-то мне кажется, что именно уходя от погони, хули-цзин и спряталась на корабле, а уж очаровать капитана и полностью подчинить его под свое влияние ей ничего не стоит. Возможно, лисой была придумана какая-то иная история, чтоб обосновать свое появления на корабле - этого мы все равно никогда не узнаем. Можно только гадать, за какой такой непонятной надобностью хули-цзын оказалась в нашей стране - скорей всего, это произошло по стечению обстоятельств, или же корабль изначально направлялся именно сюда. Остается надеяться, что таких вот девятихвостых лис в наших краях более не появится, тем более что эти создания крайне негативно относятся к долгим путешествиям на корабле, да и на дух не выносят больших водных пространств.
  Правда, мне лично во всей этой истории жаль господина Велерада, отца того красивого избалованного парня. Как мне сказали, отец очень тяжело воспринял известие о гибели любимого сына, зато теперь он поневоле вынужден уделять внимание своим остальным детям...
  ...Время приближалось к вечеру, и я разговаривала с последней сегодняшней посетительницей. Молодая женщина по имени Беляна была всерьез расстроена, и я могу ее понять.
  - Понимаете, жених у меня есть, Гостомысл. Вернее, почти муж. Он ко мне давно посватался, еще четыре года назад. Я была согласна, он мне всегда нравился, да и моя мама против такого зятя ничего не имела - он парень толковый, рукастый, мастерская у него своя имеется, пусть и небольшая. Отца у меня нет - он умер, когда я совсем маленькая была, и потому я всегда хотела, чтоб рядом со мной был мужчина, на которого можно полагаться. И вот посватался Гостомысл... Казалось бы, все складывается как надо, но вскоре после сватовства у меня горе случилось - мама умерла. У нее давно сердце болело, а тогда ей совсем плохо стало, после последнего приступа всего день прожила. Однако перед самой смертью она все же успела нас с Гостомыслом благословить, счастья нам пожелать и просила его обо мне заботиться, оберегать, любить, жить в мире. Он обещал... Ну, похоронили мы маму, траур в таких случаях положено держать, в это время свадьбы играть не принято, а мне так плохо было без мамы, так тяжело... В общем, Гостомысл всегда был рядом, помогал, поддерживал, внимание оказывал, а я и не возражала - чего оттягивать, если мы и так жених и невеста!.. Траур закончился, я думала, что к свадьбе начнем готовиться, но то одно нам мешало, то другое, всегда находилась какая-то причина отложить празднество... Время идет, а ничего не меняется...
  - То есть о свадьбе речи не шло?
  - Нет... - покачала головой женщина. - Он то одну отговорку находил, то другую. И ведь четыре года все это продолжается, сколько еще тянуть можно?! На меня родственники давно косо поглядывают - мол, семью позоришь, хватит уж в греховной связи жить!.. Некоторые прямо говорят: пока, мол, замуж не выйдешь, к нам в гости не приходи, а мы уж к тебе тем более на порог не ступим! Бабушка - эта меня уже чуть ли не поедом ест, дескать, в прежнее время таким, как ты, ворота дегтем мазали и по улице за косы таскали!..
  - Ты ему обо всем этом говорила?
  - А то как же! Не раз у нас с ним разговоры шли, твержу ему о том, что я замуж хочу, семью, как у всех, детишек... А он отвечает, что у нас, де, и так все хорошо, детей еще рано заводить - не готов он к ним, да и в церковь пока бежать нет необходимости... Больше того: в последнее время, стоит мне только завести разговор о свадьбе, как он уходит и хлопает дверью, а потом и вовсе глаз не кажет по несколько дней. Вот и прошу вас: сделайте какой-нибудь обряд, чтоб Гостомысл позвал меня замуж!
  - Руки ко мне протяни.
  - Конечно...
  А нашей посетительнице можно только посочувствовать - ее жених явно не горит желанием узаконить их отношения. Да и не надо это ему - молодого человека и так все устраивает, вокруг полно красивых молодых девушек, а он все еще полагает себя холостым и свободным человеком. К тому же его родители уже не считают Беляну подходящей женой для своего сына - они ему уже новую невесту приглядывают, а он этому особо не противится.
  Итак, передо мной еще одна история про неисполненные обещания. Седмицы не проходит, чтоб с подобной бедой ко мне кто-то не обратился, и почти все случаи между собой схожи. Ох уж эта мне людская доверчивость и вера в человеческую порядочность...
  - Можешь опустить руки... - вздохнула я. - Могу сказать тебе только одно: твой ухажер очень удобно устроился. Свободен, делает, что пожелает, никакой ответственности, зато все удовольствия рядом, обстиран, накормлен, да и деньги на тебя тратить не надо.
  - Так ведь вместе же живем...
  - И что с того? Если я правильно поняла, то ты ему еще и деньги даешь?
  - Не совсем так... - покачала головой женщина. - Первое время Гостомысл, конечно, меня баловал, я ни в чем отказа не имела, а сейчас он, и верно, и монетки не принесет, зато еду и одежду ему подавай. И не деньги я ему даю, а подарки делаю, да и на хозяйство еще остается. Так-то у меня приданое довольно хорошее, только вот моя мать незадолго до смерти распорядилась, что я его получу только после того, как замуж выйду.
  - Предусмотрительная у тебя мать, верное решение приняла. А как родители жениха к тебе относятся?
  - Да так... - отвела взгляд женщина.
  - Все ясно - через губу разговаривают и считают, что этим великое одолжение тебе делают. Вот что я тебе скажу: так дальше продолжаться не может, и потому для начала тебе нужно вызвать жениха на разговор - пусть объяснит, как видит ваше будущее.
  - Так он не хочет говорить об этом!
  - А кому хочется отношения выяснять? Придется проявить настойчивость, и даже настырность, тем более что ты лишний раз боишься жениху слово поперек сказать - сердить его не хочешь. Заодно не забудь напомнить жениху, что незадолго до смерти твоей матери он обещал ей, что женится на тебе, так что пришла пора выполнять свои слова. А чтоб ситуация быстрее разрешилась, купи две церковные свечи. На одной иголкой нацарапай свое имя, на другой - имя своего жениха. Затем зажги свечи и читай... Вот тебе бумага и карандаш, пиши.
  - Говорите.
  - "Огонь зажигаю, к рабу Божьему (имя жениха) взываю. Ты, раб Божий (имя жениха) меня за нос не води, зубы не заговаривай, слово свое сказывай. Как огонь догорит, так и правда откроется. Аминь!".
  - Успела записать?
  - Да. Что потом делать?
  - Дождись, пока свечи полностью прогорят, после чего огарки заверни в чистую ткань, и спрячь их в укромном месте. Вскоре ситуация разрешится в ту или иную сторону. После этого огарки можно выбросить.
  - А если все будет плохо, и Гостомысл меня бросит?
  - Считаешь, лучше и дальше оставаться в неведении и надеяться, что все когда-то поменяется в лучшую сторону? Так хотя бы у тебя появится ясность.
  - И что мне потом делать?
  - Придешь ко мне, сделаем обряд на привлечение жениха.
  - По... Поняла...
  Женщина ушла, а Вячко вновь выглянул из-за двери.
  - Ну и чем там все закончится?
  - Хотелось бы ошибиться, но думаю, что через какое-то время вновь увижу здесь эту женщину, и она придет сюда вовсе не для того, чтоб пригласить нас на свадьбу. Так, как насчет трактирчика с пирогами? Ты какой предпочтешь - с рыбой или с капустой?
  Ответить Вячко не успел, потому что над дверями звякнул колокольчик, и в лавку вошел мужчина лет тридцати пяти. Привлекательный внешне, хорошая одежда, взгляд уверенного в себе человека, на пальце дорогой перстень, но все одно чувствовалось, что к нам пожаловал кто-то из торгового союза.
  - Извините, но на сегодня мы уже закрылись... - сказала я. - Приходите завтра.
  - Я в ваш город еще днем приехал... - произнес мужчин. - Ждал, когда у вас в лавке больше никого не будет - не хочу, чтоб меня у вас видели. Я сам из Ронстока, в торговом союзе занимаю не последнее место, и если узнают, что хожу по знахарям и колдунам... У нас на таких косо смотрят, а недоброжелателей у меня хватает. Понимаю, что во всем должен быть порядок, и вы уже должны закрыть лавку, но, тем не менее, прошу сделать исключение - не сомневайтесь, я хорошо заплачу.
  Я оглянулась на Вячко и Мей, которые уже вышли из комнатки с травами. Вообще-то я имею полное право отказать этому человеку, тем более что день сегодня был напряженный, посетители шли один за другим, и я уже устала, но в то же самое время незнакомец вряд ли обратился бы ко мне по незначительной причине.
  - Хорошо... - вздохнула я. - Вячко, закрой дверь, чтоб больше никто не пришел, а вы, господин хороший, говорите, что у вас стряслось.
  Кажется, мужчине не очень хотелось разговаривать со мной при посторонних, коими он посчитал Вячко и Мей, но, тем не менее, возражать не стал. По словам нашего позднего посетителя, которого звали Милонег, его отец был очень успешным купцом, и к концу своей жизни сумел скопить более чем приличное состояние. Восемь месяцев назад отец умер, что явилось большим горем для всей семьи, и торговое дело перешло в руки Милонега. Вначале все продолжалось, как было при жизни отца, торговля процветала, но через какое-то время в делах стали появляться проблемы, которые начали расти, словно снежный ком. Пошли убытки, появились сложности, кои Милонег вначале посчитал временными трудностями - мол, ничего не поделаешь, в торговом деле всякое бывает, однако потом все стало куда серьезнее. Беды посыпались, как горох из прохудившегося мешка: сгорел один из складов, несколько раз приобретались некачественные товары, и на этом были потеряны немалые деньги, приказчик, которому полностью доверяли, сбежал, прихватив с собой все деньги из кассы, и это далеко не все. Торговля рушилась на глазах, какие бы действия по спасению своего дела Милонег не принимал - все было напрасно. Сейчас он находится на грани разорения и не знает, что можно предпринять для того, чтоб удержаться на плаву, а ведь у него еще и семья, жена, дети...
  - Я просто в отчаянии... - устало произнес мужчина. - Все мои усилия оказываются тщетными. За такой короткий срок почти полностью загубить успешное дело - это надо суметь! В торговом союзе на мне скоро крест поставят - неудачники там не нужны. Такое впечатление, будто у меня земля уходит из-под ног, а я с этим ничего поделать не могу.
  - А почему вы решили обратиться ко мне?
  - Больше не к кому... - только что не махнул рукой тот. - Недавно друг из торгового союза сказал мне нечто вроде того - уж не сглазил ли тебя кто-то, потому как все, что у тебя происходит, смахивает на подобное. Я вначале к его словам не прислушался, а потом вдумался - а ведь, и верно, очень похоже! Стал прикидывать, к кому бы обратиться, но так, чтоб в торговом союзе об этом не узнали, и вспомнил, как вы у купца Велерада сына отыскали - его, говорят, какая-то заморская колдунья убила и в заброшенном домишке бросила. Люди о вас с уважением говорили - мол, стража не нашла, а она, эта самая лечея, поняла, в чем там дело... Вот я и решил приехать к вам, сюда - может, хоть в чем-то поможете, или хотя бы скажете о том, я ли виноват, что дела вести не умею, или кто-то из недругов, и верно, меня сглазил.
  - А на конкурентов из вашего торгового союза вы не грешите?
  - Не думаю, что они виноваты - конечно, в нашем деле всякое может быть, и конкурентов у меня хватает, но... У нас методы соперничества другие, во всяком случае, поджигать склад никто из них не станет: за такое не только из торгового союза в шею выгонят, но и из города могут попросить убраться, и никто никогда более с таким человеком дела иметь не будет, потому как в нашей среде новости расходятся быстро. И потом, дурная слава - она как смола: один раз прилипнет, потом век не отмоешься. В общем, не грешу я на наш торговый союз.
  - Протяните ко мне руки.
  - А, да, конечно...
  Так, а тут все далеко не так просто, напутано столько, что сразу и не разберешь. Однако ясно и то, что мужчина находится на грани разорения не просто так...
  - Что у вас за сложности в отношениях с братом?.. - спросила я, по-прежнему держа свои ладони над руками мужчины.
  - Нет у меня никакого брата... - пожал плечами мужчина. - В нашей семье я единственный сын, у матери с отцом больше детей не было.
  - Это не так. Я вижу, что у вас имеется брат, по возрасту чуть старше вас, и его отношение к вам можно назвать, мягко говоря, крайне неприязненным.
  - Вы что-то путаете... - в голосе мужчины послышались нотки разочарования. - Если бы у меня был брат, тем более моего возраста, то я бы об этом знал. Такое утаить просто невозможно.
  - Как сказать... Кстати, брат вам родной только по отцу, матери у вас разные.
  - Да не может этого быть!
  - Еще как может.
  - Не верю!
  - Если не верите, то наш разговор окончен, и вы напрасно потратили время на дорогу сюда.
  - Извините... - мужчин выглядел растерянным. - То, что вы сказали, не сразу осознаешь... Вы меня просто ошарашили - у меня есть брат... Вот это новость!
  - Не думаю, что эта новость вас обрадует, потому что все ваши проблемы начались именно из-за этого человека.
  - Что именно вы имеете в виду?
  - То, что ваш друг из торгового союза был прав: на вас наведена сильная порча, и сделана она по просьбе вашего брата.
  Мужчина какое-то время молчал, а потом спросил:
  - Что еще за порча?
  - Разорение вашего торгового дела, и перекачка сил и средств в, скажем так, предпринимательство вашего брата.
  - Он что, тоже купец?
  - Нет, там что-то другое, у вашего брата то ли есть несколько артелей, то ли нечто подобное.
  - И что мне теперь делать?
  - Снимать все наведенное, конечно. Порча сильная, могильная... Но вначале надо выяснить, что это за человек, ваш брат, и что ему от вас надо. Итак, вам о нем ничего неизвестно...
  - Ровным счетом ничего!
  - Тем не менее, я вижу, что ранее вы с ним встречались несколько раз, и однажды даже поговорили, причем разговор был короткий и очень неприятный. Что касается его внешности... Высокий, темные волосы чуть вьются, голубые глаза...
  - Ничего в голову не приходит! Вы даже не представляете, с каким количеством людей мне приходится встречаться каждый день, и не всегда эти разговоры доставляют удовольствие.
  - Погодите... - я какое-то время пыталась отыскать хоть какую-то зацепку. - А, вот! Он был на похоронах вашего отца и произвел на вас очень неприятное впечатление, хотя вы с ним даже словом не перемолвились... Вспоминайте!
  - Хм... - Милонег умолк, и какое-то время молчал, а потом произнес:
  - А ведь и верно, было такое. На поминках об отце все говорили хорошие слова, вспоминали его добрым словом, сочувствовали нашей потере... Помнится, тогда я оглядел тех, кто сидел за поминальным столом, и один из гостей... Он даже не пытался скрыть свою радость, и не просто улыбался, а довольно скалился. Мне показалось, что будь на то его воля, он бы плясать пошел. Смотреть на этого человека было крайне неприятно, и я даже намеревался попросить, чтоб его вывели, но не хотелось скандала, а потом я и вовсе забыл об этом. С этим человеком у нас произошла еще одна встреча, но уже через несколько месяцев. Тогда праздник какой-то был, мы все уже находились под хмельком, и этот тип опять ко мне подходит, хотя я его не сразу узнал. Заявляет мне нечто вроде того, что, мол, ты, купчишка, без папаши своего, старого подлеца, ничего сделать не можешь, да? Дело-то ваше торговое скоро прогорит, и сам по миру пойдешь, а так тебе и надо!.. Я ему за такие слова врезал от души, он аж в сторону отлетел, хотел ему еще добавить, да нас по сторонам растащили. Конечно, неприятно все это было слышать, но я тогда подумал, что это кто-то из мелких лавочников по пьяни решил мне напакостить - все же мое торговое дело сейчас на грани разорения, а некоторым нет ничего приятнее того, чтоб пнуть тонущего...
  - Скорей всего, этот человек давно наблюдает за вами, и по отношению к вам у него накопилось множество обид и претензий... - сделала я вывод. - Теперь же поговорим о том, что касается порчи. Как я поняла, она сделана на могильную землю, и скорей всего, эта самая земля была взята с могилы вашего отца, так что для снятия порчи нам придется ехать в Ронсток.
  - Не придется... - покачал головой Милонег. - Отец похоронен на кладбище у деревни Камышевка, а это совсем недалеко отсюда. Дело в том, что Камышевка - это родная деревня моего отца, там когда-то жила его семья, отец переехал в Ронсток позже, когда женился. В эти края он почти никогда не приезжал, но, тем не менее, перед смертью просил похоронить его в здешних местах - мол, здесь лежат все его предки, и он бы хотел быть с ними.
  - А вы сами часто ездили в Камышевку?
  - Я там ранее вообще никогда не был.
  - Почему? Обычно дети любят бывать в деревне.
  - Отец говорил, что там делать нечего. Первый и единственный раз я оказался там, вернее, на кладбище около Камышевки лишь в тот день, когда мы хоронили отца.
  - Интересно... - протянула я. Пожалуй, я могу уже кое-что предположить насчет желания отца держать сына подальше от родной деревни родителя. - Отправимся в Камышевку завтра.
  - А почему не сегодня?
  - Во-первых, уже поздно, а могильную порчу надо снимать при свете солнца. Во-вторых, для того, чтоб уехать из города, мне надо отпроситься: все маги в нашей стране находятся под пристальным вниманием святой инквизиции, и без ее разрешения покинуть городскую черту я не могу.
  - Я понимаю, порядок прежде всего... - вздохнул Милонег - Мне бы еще только в себя побыстрей придти после того, что узнал...
  На следующее утро мы отправились в Камышевку, заодно прикупив кое-что из еды в дорогу. Правда, перед этим нам с Вячко пришлось заглянуть в Святую инквизицию к отцу Петру, и сообщить, что на несколько часов нам надо покинуть Терниен, а заодно пояснить, за какой такой надобностью нам надо посетить эту деревню. Конечно, отец Петр был не очень доволен моими словами, но я пообещала, что сразу же после возвращения приду к нему с докладом, так что разрешение на поездку было получено, хотя и с требованием не задерживаться и вернуться в город как можно быстрей.
  Камышевка, довольно большая деревня, находилась сравнительно недалеко от Терниена, а если учесть, что у Милонега была карета, то мы добрались до деревни меньше чем за час. Вернее, в саму Камышевку мы заезжать не стали, сразу отправились на кладбище.
  Простой деревенский погост, где в это утреннее время, кроме нас, никого не было. На многих сельских кладбищах какая-то особенная тишина, покой, тени от деревьев... Могила отца Милонега находилась не очень далеко от дороги, так что мы быстро дошли до нее. Ну, лично мне уже при первом взгляде на нее все стало ясно: какое-то время назад здесь был проведен темный ритуал, на могиле все еще остались следы от него...
  - Что это вы тут делаете?.. - раздался позади нас чей-то голос.
  Оглянувшись, я увидела сгорбленного деда, который стоял, опираясь на палку. Так, магии в этом дедуле нет никакой, похоже, он сам пришел проведать чью-то могилку, и решил выяснить, что тут делают чужаки.
  - Да вот, мы мимо проезжали, а наш друг уговорил свернуть сюда, чтоб навестить могилу своего отца... - пояснила я. - Давно, говорит, тут не был. А вы кто?
  - Меня Орлик зовут... - пробурчал дед. - В Камышевке живу, за кладбищем приглядываю... А это Милонег, что ли?
  - Вы меня знаете?.. - удивился тот.
  - А то, как же, помню, на похоронах твоего отца вся Камышевка была. Там тебя и заприметил... У меня, несмотря на возраст, память хорошая. А что, ты один приехал, без брата?
  - Д... да... - растерянно произнес Милонег.
  - Погодите... - вмешалась я. - Вячко, мы тут кое-что в дорогу прикупили, принеси - надо ж помянуть хорошего человека. Господин Орлик, надеюсь, вы не откажетесь к нам присоединиться?
  - Зачем же от доброго дела отказываться?
  Очень скоро мы расположились за небольшим деревянным столиком подле одной из могил, в кружки полилось вино, а уж под хорошую закуску можно и поговорить, тем более что разговорить старика оказалось совсем просто, и очень скоро тот перешел на интересующую нас тему.
  -... Помню, Доброжир, отец Милонега, ох и красивый был по молодости, а уж какой умный да толковый - словами не передать! За Сияной он все ухаживал, и она не против была, свадьбу собирались по осени играть. Однажды к нам в Камышевку вдовушка одна богатая приехала, как Доброжира увидела - так покой и потеряла. Влюбилась в парня с первого взгляда, едва ли не бегала за ним, как девчонка безголовая! До чего дошло: сама ему сказала что-то вроде того - женишься на мне - богатым будешь, хозяином станешь, все, что у меня есть, в твоих руках очутится! Сами подумайте, кто ж от такого откажется?
  Вот и уехал Доброжир с той вдовушкой, а Сияна осталась здесь, сына родила, Первушей назвала. Все ждала, что Доброжир вернется, а он и глаз сюда не показывал. Отец Сияны в город ездил, нашел его, а Доброжир в отказ пошел - ничего не знаю, сын не мой! Однако денег все же дал, да и потом присылал, но с условием, что об этом никто не узнает, и видеться они не станут. Очень боялся, что его жена о сыне прознает. Сияна не стала возражать, да и что она могла сказать?, хотя плакала сильно. Потом Первуша вырос, и сам в город уехал, отношения с семьей отца хотел наладить. Уж не знаю, что там у них вышло, но назад Первуша так и не вернулся - в городе остался, сюда лишь иногда заглядывал. На отца был очень сердит, аж трясло его, когда о папаше вспоминал. А еще Первуша в последнее время богатеть стал - сам хвастался, что деньги растут, как на дрожжах, скоро очень богатым станет, а семейка отца на паперть пойдет...
  ...Когда же Орлик, пошатываясь, ушел - только тогда я, попросив мужчин отойти подальше, занялась тем, для чего сюда и приехала - стала разрушать порчу. Дело это непростое, тем более что ее делал хороший мастер, мне даже рука этого мастера знакома...
  Когда мы уже сидели в карете, возвращаясь назад, я сказала:
  - Господин Милонег, порчу с вас и вашего торгового дела я сняла. Заодно и на могилу усопшего защиту поставила, так что отныне никакие магические воздействия провести через нее будет невозможно.
  - Спасибо, я ваш должник... - устало произнес мужчина.
  - Что же касается вашего брата, этого самого Первуши... - продолжила я. - С этим вам стоит разобраться самому. Уж не знаю, что у него были за отношения с вашим отцом, но ясно, что ничем хорошим их общение не закончилось. Вы уже и сами поняли, что ваш брат был очень обижен не только на отца, но и на всю вашу семью, а потому после его смерти решил с вами поквитаться.
  - Это я уже понял... - уронил Милонег.
  - Ваш брат начал свою игру, причем весьма опасную игру, и до этого времени у него получалось задуманное. Во всяком случае, его дела пошли в гору, а ваши, соответственно, стали разрушаться, а дело отца гибнуть. Хорошо, что вы ко мне вовремя обратились, а иначе все могло закончиться очень печально. Сейчас же у вас все постепенно наладится, а вот вашему брату не позавидуешь - с черной магией связываться никому не посоветую, но некоторые о последствиях не задумываются, а отвечать за совершенное им все одно придется...
  Мужчина ничего не ответил, а у меня в голове крутилась фраза из Библии: "Грехи отцов падут на головы детей их...". Тут возразить нечего...
  
  Глава 29
  
  - Госпожа Изок, вы говорите, что порчу на купца Милонега навели по просьбе его сводного брата, и что к этому делу причастна колдунья Ядвига?
  - Скорее, порчу делал кто-то из ее учеников - у них, скажем так, очень своеобразная манера работы...
  - Н-да... - поморщился отец Петр. - Слышать подобное...
  - Говорю, как есть. Как видно, Первуша, старший брат купца Милонега, все же надеялся на то, что отец его признает, но тот находился в довольно-таки сильной зависимости от жены и не стал сообщать ей о том, что у него есть ребенок от бывшей невесты. Денег подкидывал, но, думаю, немного, да и самого ребенка видеть не стремился, хотя, скорей всего, когда сын вырос, они не раз встречались. Даже в завещании его не упомянул, хотя молодой человек, без сомнений, на это надеялся - уверена, что отец намекнул старшему сыну на то, что не оставит его без наследства. К сожалению, все эти обещания остались пустыми словами. Вот разозленный Первуша и решил отомстить если не отцу, то своему брату, у которого теперь было все - и удачная торговля, и деньги, и имя, и положение в торговом союзе. В чем-то молодого человека, то есть Первушу, можно понять - папаша оказался далеко не самым порядочным человеком, но, тем не менее, есть грань, которую переступать нельзя.
  - Грехи наши тяжкие... - покачал головой инквизитор.
  - В общем, парень решил отплатить брату за свою безотцовщину, и для этого обратился к темной магии. Существуют такие обряды, которые забирают удачу и счастье у одного человека и отдают все это другому. В результате первый человек полностью разоряется, скатывается в нищету, бедность и несчастье, зато второй богатеет, и его дела складываются как нельзя лучше. А если этот обряд снять и вернуть назад тому, по чьей просьбе он сделан... В общем, у купца Милонега в ближайшее время (пусть и не сразу) все вернется на круги своя, зато его братец разорится вчистую, да и в жизни его ничего хорошего не ждет. Если хотите знать мое мнение по этому вопросу...
  - Слушаю.
  - В любом случае все случившееся не должно остаться безнаказанным.
  - Не сомневайтесь, не останется... - произнес отец Петр. - Сегодня же я отправлю в Святую инквизицию Ронстока сообщение о случившемся, и святые братья примут те меры, которые сочтут необходимыми.
  Хорошо бы... - подумалось мне. Опасаюсь другого: как бы Милонег, вернувшись в Ронсток, первым делом не пошел выяснять отношения со своим братцем. Тот сразу поймет, в чем дело, и, как говорится, сделает ноги, понимая, что его может ожидать... Впрочем, об этом пусть болит голова у Святой инквизиции, а я свое дело сделала.
  Прошло несколько дней, жизнь текла спокойно, разве что посетителей было многовато, иногда за день даже присесть было некогда. Ничего не поделаешь, проблем у людей хватает, а я для того здесь и нахожусь, чтоб их решать. Вот и сейчас: время уже близится к вечеру, скоро надо лавку закрывать, а посетителей еще хватает.
  - Понимаете... - говорила молодая женщина. - Сынок у меня маленький, Всесвет, ему шесть лет. Все бы хорошо, но у него то и дело ушки болеть начинают, да так сильно, что ребенок плачет без остановки, и сам притом горячим становится. Мы пару лет назад к родственникам мужа в деревню ездили, и там бабушка-знахарка сыночку моему ушки заговорила, они болеть перестали, я радоваться стала, а сейчас все опять к прежнему вернулось... И снова в деревню к знахарке не съездить, потому как мой муж сейчас в отъезде, а одной добираться долго. Вот и прошу - помогите, а не то малыш так мается, что смотреть тошно, у меня сердце просто кровью обливается от его плача... Может, сыночка сглазил кто-то? Люди ведь разные бывают, мало кому и что на ум взбрело...
  - Руки ко мне протяни.
  - А, да, вот...
  Ну, тут, к счастью, ничего плохого нет, хотя это еще как сказать, ведь отит - вещь коварная.
  - Можешь опустить руки... - сказала я. - Ни порчи, ни сглаза на твоем ребенке нет, а вот простудными и заразными заболеваниями он хворает часто. Отсюда и отит.
  - Чего у него?.. - не поняла женщина.
  - Неважно... - отмахнулась я. - Лечить ребенка надо, а не то отит - вещь скверная. Значит, так. Для начала тебе надо взять лавровый листик...
  - А где его взять?
  - У иноземных купцов купи - в их лавках каких только заморских товаров нет, а пока что листики лавровые у нас возьмешь, кажется, в запасах они есть... Мей, у нас листочки лавровые имеются?
  - Сейчас принесу... - откликнулась Мей, и вынесла несколько лавровых листочков, завернутых в бумагу.
  - Спасибо... - поблагодарила я Мей, и снова обратилась к женщине. - Итак, запоминай: берешь в руки лавровый листок и тебе надо сказать над ним такие слова... Вот тебе бумага и карандаш, записывай.
  - Да, конечно!
  - "Лист лавровый, к ушку (надо назвать имя больного) прикоснись, его боль ушную в себя забери, в себя запри. В пепел, лист, превратись, по ветру распылись. С этим пеплом боль улетит, (имя больного) освободит. Боль-боль, его больше не тронь!". Записала?
  - Да.
  - Хорошо. Так вот, этим заговоренным листочком надо трижды провести вокруг уха сына по часовой стрелке. После этого надо сжечь листик на металлическом блюде, а пепел развеять во дворе. Вот и все.
  - А поможет?
  - Надеюсь, что да.
  - Спасибо!
  - И вам больше не хворать.
  Следующей была молодая женщина, очень привлекательная внешне, настоящая красавица, но чувствовалось, что посетительница расстроена донельзя.
  - Знаете, с родственницей у меня больше сил никаких нет - еще немного, и я ее, кажется, или из дома выгоню, или что-то худое с ней сотворю!.. - вырвалось у нее стазу же, как только она подошла ко мне.
  - Погодите!.. - подняла я руку. - Объясните толком, в чем дело. И успокойтесь заодно.
  - Да как тут можно успокоиться!.. - в голосе женщины появились слезы.
  Мне понадобилось несколько минут, чтоб утихомирить расстроенную женщину, и лишь после этого она более-менее связно сумела объяснить, в чем дело. Как оказалось, посетительницу зовут Лебедь (кстати, это имя ей очень шло - красивая, светловолосая, с удивительно белой кожей), и она уже три года замужем, причем брак был заключен по любви, и сейчас их с мужем сынишке уже два года. Мужа звать Беримир, он хороший человек, привлекательный, очень даже небедный... Казалось бы, в их жизни все хорошо, только вот присутствует нечто, что постоянно вносит ссоры между супругами, и этим нечто является Веслава, младшая сестра мужа. Отец Беримира и Веславы умер, когда сыну едва исполнилось восемнадцать, и с той поры молодой человек стал главой семьи, на котором лежала ответственность как за мать, так и за младшую сестру. С той поры прошло уже десять лет, у Беримира своя семья, а он все еще считает Веславу маленькой девочкой, о которой надо заботиться и прощать все ее мелкие шалости, которые (чего уж там скрывать!) вовсе не маленькие. Положение ухудшает и то, что Веслава терпеть не может Лебедь - считает, что та увела у нее брата, и теперь он уделяет сестре куда меньше внимания, чем раньше. Гадости, лживые обвинения, щипки, хамство за спиной брата, и милая улыбка, когда брат на них смотрит... Веслава приходит в дом брата, когда хочет, делает, что пожелает, и при этом относится к жене брата, словно к пустому месту. А уж как пакостит! Для нее в порядке вещей всыпать горсть соли в уже приготовленную еду, или порвать одежду брата - мол, ну и бестолковую же женушку ты, братец, выбрал себе, совсем не следит за домом!.. Теперь еще и намеки пошли, что Лебедь с мужчинами на улицах заигрывает...Можно сказать, золовка невестке объявила войну, и активно ведет против нее боевые действия. Разговоры с мужем ни к чему не приводят: он считает, что его сестра все еще неразумный ребенок, и ей все можно, а жена к ней слишком придирается, да еще и выдумывает про бедную девочку невесть что!..
  - И ведь каждый день она к нам в дом ходит, раздор несет... - продолжала женщина. - Я уж не знаю, куда от нее деться! А выдумывает обо мне такое, что и не передать! Например, два дня назад... Я к соседям с сыном пошла, недолго у них пробыла, возвращаюсь домой - а в моей комнате вся моя одежда из сундуков вытащена, смята, перекручена и по полу раскидана! К тому же, судя по грязным следам, по ней еще и в обуви ходили!.. Вечером муж пришел, я ему обо всем рассказала, пожаловалась. Он к Веславе - а та смотрит на брата удивленно и говорит что-то вроде того, что мы же, мол, с твоей женой так играли, одеждой кидались, она ж сама мне это предложила... Муж мне сердито выговаривает - нечего, мол, на мою сестру пустое наговаривать, грех это, моим словам не верит. Вчера у меня жемчужное ожерелье пропало, смотрю - а оно у Веславы на шее! Говорю ей - снимай, оно мое, кто его тебе разрешал брать?!, а она опять к брату обращается, да еще и со слезами на глазах - мол, твоя жена мне это ожерелье сегодняшним утром сама подарила, а сейчас, видимо, ей его жалко стало, вот и требует его назад, да еще и утверждает, будто я это ожерелье у нее украла!.. Беримир рассердился, велел ей забрать себе ожерелье, а мне велел прекратить склоками заниматься - мол, лучше делом каким займись!.. Вот я к вам за помощью и пришла, а не то, как Веславу вижу, так меня уже трясти начинает!
  - А к вашему сыну эта девица как относится?
  - Терпеть его не может, хотя при брате сюсюкает, а наедине такими словами его называет, что и не передать!
  - А свекровь?
  - Так-то она женщина неплохая... - вздохнула Лебедь. - Только вот дочкиным словам, конечно, доверяет, и потому сейчас у нас с ней тоже отношения не очень. Она даже к внуку редко приходит, а когда все же к нам заглядывает, то заметно, что старается лишний раз ко мне не обращаться, да и задерживаться у нас не желает.
  - Руки ко мне протяни.
  - Да, вот...
  А ведь наша посетительница сказала правду - отношения с сестрой мужа у нее такие, о которых говорят - хуже некуда, причем весь негатив идет как раз от золовки. Да, по-моему, эта девица всерьез намерена если не разрушить семью своего любимого брата, то всерьез поссорить его с женой. Кстати, брак у Лебеди с мужем очень даже неплохой, не стоит вносить в него раздор и смятение, потому как все может закончиться очень плохо. А еще там какая-то зависть присутствует, причем из числа тех, что все рушат...
  - Опусти руки. Сколько лет твоей золовке?
  - Девятнадцать.
  - Я так понимаю, что она не замужем.
  - Нет.
  - Что, приданое небольшое?
  - Почему же, приданое неплохое, мой муж для своей сестры ничего не жалеет.
  - Тогда почему она еще не замужем? Что, замешана какая-то несчастная любовь?
  - Нет, тут другое... - женщина чуть поколебалась. - Она просто некрасивая. Нет, так-то у нее все на месте - руки, ноги, не урод, но... Вроде по отдельности все довольно обычно, хотя... Да чего там скрывать: глаза у Веславы небольшие, да еще и заметно косят, волосы редкие, нос картошкой, подбородок скошенный, кожа в ярких веснушках, и в целом... Ну, отталкивает ее внешность, причем непонятно почему, ведь частенько случается такое, что и девушка некрасивая, а чем-то притягивает к себе! А на Веславу и смотреть не хочется - увы, но это так. Потому-то и женихов для нее особо не находится. Конечно, мать успокаивает ее, называет миловидной, и вот потому-то Веслава надеется, что к ней посватается достойный ее человек. На мой взгляд, исполнения этих надежд ей придется дожидаться очень долго.
  Вот теперь все становится на свои места: тут не только желание вернуть брата в семью, но и банальная женская зависть некрасивой к куда более красивой. Ох, бабы...
  - При хорошем-то приданом - и не находится? Что-то мне в подобное плохо верится.
  - Так ей красавца подавай, никак не меньше, да еще и при деньгах, а сватаются только люди в возрасте, выходить за которых она не хочет.
  - Н-да... Итак, что ты от меня хочешь?
  - Пусть она к нам в дом больше не ходит, и даже рядом не показывается, а с остальным я как-нибудь разберусь.
  А Лебедь - женщина не злая, даже сейчас не желает бед надоевшей золовке, всего лишь хочет отвадить ее от своего дома.
  - Тогда слушай и запоминай. Для начла тебе стоит взять какую-нибудь ее вещь, пропажу которой она не заметит - ленту, пуговицу, заколку... В общем, что-нибудь такое, придумаешь сама. Затем эту вещь надо положить на лист чистой белой бумаги, и скомкай эту бумагу так, чтоб предмет оказался внутри этого комка. Затем обмотай комок красной нитью в хаотичном порядке, читая при этом заговор... Вот бумага и карандаш, пиши.
  - Да, конечно.
  - "Колобок красной нитью заматываю, рабе Божьей (имя родственницы) путь-дорогу указываю. У тебя, раба Божья (имя родственницы), красавица, свой дом есть, а мой дом пусть тебе разонравится. У себя дома сиди, ко мне не ходи, мне жить не мешай, а сама добра наживай. Так!". Успела записать?
  - Да.
  - Вот и хорошо. После того отправляйтесь в гости к сестре мужа, и оставь комок у нее дома в укромном месте, чтоб не нашли. Вот и все.
  - Спасибо!
  - Да, и вот тебе еще один совет: уговори мужа увеличить приданое сестре.
  - Думаете, поможет?
  - Это единственное, что может помочь. Денег, конечно, жаль, но покой и мир в семье стоят куда как дороже.
  - Обязательно сегодня же об этом с мужем поговорю!
  - Вот и хорошо. Не думаю, что он будет возражать.
  Когда женщина вышла из лавки, то из комнаты Мей высунулся Вячко.
  - Слушай, я тут поговорку вспомнил, причем она как раз к месту, и звучит поговорка так: лучше деверя четыре, чем одна золовушка.
  - Это ты к чему?.. - поинтересовалась я.
  - Сообщаю, что у меня есть младшие братья, а сестер вообще не имеется. Так что ты подумай, где еще такое сокровище, как я, найдешь?
  - Кыш с глаз моих!.. - скомандовала я.
  - Так я остаюсь в надежде... - Вячко скрылся в комнатке Мей.
  Следующим был немолодой мужчина - надеюсь, на сегодня это последний посетитель. Тяжело опираясь на палку, мужчина подошел ко мне и произнес:
  - Уж не знаю, как вас и просить...
  - Говорите сразу, что случилось...
  - Да так-то сразу и не скажешь... Знаете, моя жена давно умерла, сына я один растил, не хотел парнишке мачеху в дом брать - насмотрелся уже на разное... Хороший парень вырос, толковый, хозяйственный, руки золотые, да и внешне удался. Женился, но его женушка мне сразу не понравилась - мало того, что внешне невзрачная, так еще и с тяжелым характером, грубая, дня не проходило, чтоб скандал моему сыну не устроила. Впрочем, я помалкивал, в их семейную жизнь не вмешивался - по мне, так лишь бы сын с ней хорошо жил, да внуков я бы дождался. В их дом без крайней нужды старался не заглядывать - невестка меня отчего-то не выносила, хотя я ей слова поперек не сказал. Семь лет их брак длился, потом жена сына умерла, а детей у них за все это время так и не появилось. Стыдно сказать - я в глубине души даже порадовался: думал, пройдет срок траура, сын найдет себе другую жену, и все у него наладится, да только не оправдались мои надежды. Уже три года прошло, как его жены на этом свете нет, а сын никак не может ее забыть, чуть ли не каждую седмицу ездит к ней на могилу, на других женщин даже не глядит, хотя некоторые явно не прочь привлечь его внимание. В последнее время еще и пить стал - дескать, заливаю горе-тоску по любимой женщине, которая ушла и оставила меня одного мучиться на этом свете. Я уж с ним не раз говорил, что, де, жену не вернуть, а тебе надо жить, семью новую строить, а он мне твердит одно: люблю я ее, жить без нее не могу! А недавно и вовсе заявил на полном серьезе, что хочет уйти к ней... Я как такое услышал, так в глазах все потемнело! Сейчас, думаю - может, порча на нем какая? Надо сына спасать, не то как бы все, и верно, худым не обернулось...
  - Руки ко мне протяните.
  - Да, конечно, сейчас...
  Ну, то, что мужчина терпеть не мог жену своего сына - это мне и так понятно, но, думаю, у него были для этого основания, пусть даже на уровне ощущений. То, что женщина когда-то приворожила понравившегося ей парня, это ясно с первого взгляда. Ох, как же я не люблю такие вещи, ведь частенько привороженный так никогда и не сможет избавиться от приворота, и его жизнь счастливой никак не назовешь. Сын этого мужчины - наглядный тому пример.
  - Можете опустить руки... - сказала я. - Увы, но вы правы в своих подозрениях - эта женщина когда-то сделала приворот на вашего сына, причем приворот сильный, вот теперь молодой человек и страдает. Знаете, на подсознательном уровне он и сам понимает - все идет не так, как бы ему хотелось, и он сам бы хотел освободиться от того, что его мучает, но подобное у него не получается - слишком сильна привязка.
  - И что же делать?.. - растерялся мужчина. - Вы только скажите, я все сделаю!
  - Самостоятельно вам ее не снять - привязка слишком сильная и застарелая. Давайте договоримся так: завтра с самого утра мы с вами встречаемся на кладбище - надо идти на могилу вашей бывшей снохи.
  - А зачем?.. - растерялся мужчина.
  - Все за тем же - постараюсь избавить вашего сына от давнего приворота, а это не так просто.
  - Спасибо вам!
  - Спасибо скажете потом, когда дело будет сделано.
  Мужчина ушел, но закрыть лавку у нас не вышло - в дверях появилась Беляна, та самая молодая женщин, которая недавно приходила к нам за помощью. Помнится, она просила сделать так, чтоб ее жених наконец-то исполнил свое давнее обещание - женился на ней. Судя по виду нашей поздней посетительницы, ее дела обстоят далеко не самым лучшим образом.
  - Беляна?.. - если честно, то я не очень удивилась ее появлению. - Ты же не просто так пришла, верно? Рассказывай, как у тебя дела.
  - Вы сказали, что надо сделать обряд, чтоб все прояснилось, и если что-то пойдет не так, то мне надо будет снова придти сюда... - всхлипнула та.
  - Я так понимаю, что все плохо?
  - Да... - и по лицу Беляны потекли слезы, и она стала говорить срывающимся голосом о своей беде. Судя по словам молодой женщины, обряд (который я ей посоветовала) она сделала по всем правилам, только вот выяснение отношений с Гостомыслом, ее женихом, не привело ни к чему хорошему.
   Разговор был примерно такой: ухажер сразу сказал Беляне, что жениться на ней он не собирается: дескать, да, не спорю, когда-то просил ее стать его женой, но это было слишком давно, с той поры прошло немало времени, и прежних чувств уже нет. Мол, да, когда-то матери твоей я обещал о тебе позаботиться, так я это и делал все эти годы, разве не так? О женитьбе когда-то речь шла, согласен, но вспомни, сколько лет назад это было? С той поры много воды утекло, ты тоже поменялась, и так надоела мне со своим бесконечным зудежом о свадьбе, что лишний раз к тебе идти не хочется. Давно расстаться надо было, да я тебя жалел, тянул с этим делом. И вообще, теперь я понимаю, что мне нужна совсем другая жена, и родители мне ее уже приглядели - она, в отличие от тебя, им пришлась по душе. Хорошая девушка, красивая, и нрава строгого, хотя приданое у нее меньше твоего будет. Ну, а ты сама виновата, что до свадьбы мне на шею вешалась, я от тебя ни в чем отказа не имел, а могла бы вести себя строже, как порядочной девушке положено. Так что давай разойдемся по-хорошему, без обид и ругани. Спасибо тебе за любовь и ласку, а теперь промеж нами ничего быть не может, забудь дорогу в мой дом, а я твой дом отныне и вовсе стороной обходить буду... Да, и не вздумай скандалы устраивать, или еще какую-нибудь дурость затеять - в этом случае я тебя так ославлю, что твои же родные тебя из города выгонят, чтоб более о тебе ничего не слышать...
  - Понятно... - вздохнула я. - Ситуация хоть и прояснилась, но легче тебе не стало.
  - Да какое там легче... - Беляна вновь вытерла слезы. - Мы с ним утром поговорили, он и ушел, я дома осталась рыдать в подушку. Думала - хуже и быть не может, но днем приходит ко мне соседка, и говорит, что Гостомысл о тебе худые слухи распускает. Дескать, в свое время девка сама навязалась, проходу не давала, а теперь не знаю, как от нее и отвязаться! Надоела, мол, хуже горькой редьки!.. Потом и моя родня заявилась, и как давай меня ругать да костерить, а бабка еще и своей клюкой по мне несколько раз прошлась - дескать, из-за тебя, прелюбодейки, и твоего бессовестного поведения нам теперь людям в глаза смотреть стыдно! Сколько лет он тебе голову морочил, и чем все кончилось?! Попользовался и бросил! Стыд, срам, позор, и не на одну тебя, а на всю нашу семью! Ты лучше о монастыре подумай, где тебе и положено быть, а не то мы сами тебя туда отвезем, ведь монастырь - это лучшее место, чтоб замаливать грехи!..
  - Понятно... - протянула я. Да, бедной женщине не позавидуешь.
  - И что мне теперь делать?.. - по-прежнему плакала Беляна.
  - А это мы сейчас решим... - я достала карты, а заодно и руны. - Посмотрим, что обо всем этом нам скажут Небеса. Ну, а пока что вы все помолчите - не стоит отвлекать меня в то время, когда я просматриваю чье-то будущее.
  - Да мы вроде молчим... - подал голос Вячко.
  - Вот и прекрасно. Сидите и дальше тихо, словно мыши под веником.
  Мне понадобилось какое-то время, чтоб определить, что в будущем ждет Беляну. В лавке было тихо, даже Беляна прекратила всхлипывать - понимала, что сейчас мешать мне ни в коем случае не стоит.
  - Ну, вот что, голубушка... - произнесла я, когда стала убирать карты и руны. - Говоришь, что родня тебя в монастырь отправляет? Вот и хорошо, тем более что тебе сейчас, и верно, лучше уехать из города, чтоб утихомирить разгневанных родственников. Скажи, ты знаешь, куда именно твоя мать в свое время ездила на богомолье?
  - Конечно, знаю! Это монастырь у Голубых озер. Место хорошее, намоленное. Там еще вода считается целебной, и потому в монастырь приезжает много паломников и страждущих исцеления.
  - Замечательно. В самое ближайшее время ты собираешься и едешь в тот самый монастырь на лечение и богомолье. Родня твоя, во всяком случае, успокоится. Сколько времени тебе придется там прожить - точно не скажу, но не очень долго. Главное - именно там ты и познакомишься с мужчиной, вдовцом, который приедет в монастырь с больной дочкой. Он к тебе первый подойдет, чтоб попросить помочь с ребенком. Вот он-то и будет твоим будущим мужем, а к девочке ты привяжешься, как к родной дочери. Потом у вас и свои детки появятся. Так что не сомневайся - все у тебя сложится хорошо. Да, и запомни: ничего не таи этого человека! Будет о чем расспрашивать - отвечай честно.
  - Хорошо... - Беляна кивнула головой. Казалось бы, разговор закончен, но она смотрела на меня так, будто хотела еще о чем-то спросить. Что ж, знаю, что ее интересует, можно и ответить.
  - Хочешь узнать о будущем своего бывшего жениха?
  - Не знаю... Наверное...
  - Я его будущее особо не просматривала, но кое-что все же могу сказать. Прежде всего, его отношения с молодой женой будут не столь хорошие, как бы ему того хотелось, и частично из-за тебя.
  - Как это?
  - Дело в том, что за те несколько лет, что вы были вместе, ты делала все ради него, покупала подарки, выполняла все просьбы, баловала, как могла, часто в ущерб себе, ставила его интересы во главу угла... Потому-то твой бывший ухажер не только привык ко всему этому, но и считал подобное в порядке вещей - мол, в семье должно быть только так, и никак иначе. Уж не знаю, к худу это, или к добру, но, скажем так, семейная жизнь Гостомысла не будет соответствовать его надеждам. Жена Гостомысла по характеру молчалива, лишний раз слова не скажет, однако очень обидчива, так что конфликтов у молодой пары будет в избытке, а ее семья не сказать, что уж совсем скупая, но весьма прижимистая, лишнюю монетку на сторону не отдаст, и невесть с чего баловать зятя там никто не намерен. Тесть у Гостомысла - человек жесткий, в скором времени начнет держать под своим приглядом расходы зятя и дочери, и все попытки зятя взбунтоваться будут пресечены на корню, так что твоему бывшему ухажеру только и останется, как с тоской вспоминать о прошлой вольготной и беззаботной жизни... Ну, это все, что я могу сказать.
  - Спасибо... - улыбнулась Беляна.
  - И тебе всего самого доброго и хорошего.
  Женщина ушла, а Вячко хмыкнул:
  - Похоже, ее очень обрадовало то, что у бывшего жениха в семейной жизни все будет не совсем гладко.
  - Вообще-то ее можно понять... - покачала я головой. - Но, видишь ли, тут тоже не так просто. Дело в том, что молодой человек обещал матери Беляны, что никогда не бросит ее дочь, и они поженятся, а она благословила их незадолго до своей смерти. Хоть верь, хоть нет, но такие обещания надо выполнять, а иначе наказания не избежать. Конечно, в противном случае ничего смертельного ожидать не стоит, однако за нарушение благословения, сделанного перед смертью, так или иначе, но последует наказание.
  - Да уж...
  Следующим утром мы с Вячко, как и обещали, уже были на кладбище - требовалось снять привязку, которую женщина когда-то сделала сыну нашего вчерашнего посетителя. Времени на это ушло не очень много, но когда мы подошли к лавке, там уже стояла небольшая очередь. Похоже, сегодня тоже надо будет трудиться без перерыва на отдых.
  Народу, и верно, сегодня хватало. Ничего, дело привычное, управлюсь. К вечеру, что удивительно, посетителей уже не было, зато пришла женщина средних лет, хорошо одетая и явно не из числа тех, кому надо беспокоиться о хлебе насущном. Я слушала женщину, но куда больше меня беспокоила молодая девица, которая проскользнула в комнату Мей. Возможно, кого-то прислали сюда за готовым заказом, а может, это очередная дальняя родственница Мей, у которой что-то стряслось... Ладно, с этим разберусь потом, а сейчас мне надо узнать, с какой нуждой пришла ко мне эта женщина.
  - Знаете, я всю жизнь с отцом и матерью прожила... - говорила женщина. - Чего уж там скрывать - не очень ласковые были люди, меня в черном теле держали, и хотя наша семья была небедной, слуг у нас не было, по дому я всю работу выполняла. Все под присмотром, никакой воли не было, да и радости в моей жизни тоже... А год назад родители умерли - на реке утонули, и я осталась единственной наследницей. Оказалось, что денег у них было не просто много, а очень много. Ко мне сватались многие, но я замуж не хотела - думала, поживу только для себя, спокойно и тихо, а тут встретила одного - и влюбилась, можно сказать, голову потеряла! Он моложе меня, красивее, и я для него на все готова.
  - Вы уже в браке?
  - Да, и я его частенько ревную, ничего с собой поделать не могу - может, потому и отношения у нас не очень хорошие. Муж у меня красивый, веселый, женщины все время на него смотрят, с разговорами пристают, шутят, а он... Говорит - к брату поеду на денек, а сам вернулся через трое суток, и не видит в этом ничего необычного. Мы к его сестре на свадьбу пошли - я домой одна возвращаюсь, он только наутро приходит, да еще и удивляется, чем я недовольна. А недавно с друзьями на рыбалку отправился, так они через два дня домой вернулись, а он еще где-то день пропадал... И не дает мне покоя мысль - может, он мне изменяет? Сама мучаюсь, ему не доверяю... Как узнать, изменяет он мне, или нет?
  - А нужно ли это вам?
  - Да, нужно! Как бы я его не любила, но во лжи и обмане жить не хочу.
  - А вы знаете, что...
  - Да, знаю, что жду ребенка, и для меня это великая радость. Правда, мужу об этом ничего неизвестно.
  - Может, не стоит...
  - Стоит. Мне нужна правда.
  - Что ж, ваша воля... Выяснить, изменяет вам муж или нет, можно очень просто. Чтоб убедиться в своих подозрениях, или же их опровергнуть, вам после очередного загула дорогого супруга нужно привязать к ноге или руке спящего мужа черную нитку - неплотно, так, чтоб еле держалась и не вызвала подозрений.
  - А если муж заметит нитку?
  - Привяжите ее так слабо, чтоб она свалилась, и утром ее подберите. Затем возьмите свечу из воска, немного нагрейте ее, чтоб стала мягкой, и вкатайте нитку в тело свечи, после чего подожгите. Теперь у вас словно два фитиля, внимательно смотрите на пламя свечи и говорите в это время... Вот вам бумага и карандаш, пишите.
  - Да, разумеется!
  - "Как черти в огне людей пытают, так и я пытаю чертей - изменял ли мой муж (имя мужа) мне на (тут надо назвать точное место и время - например, на свадьбе его сестры три дня назад, на рыбалке с друзьями позавчера, в гостях у брата весной)".
  - Записала.
  - Если пламя свечи будет разгораться ярче, сильнее, то измена была, а если, несмотря на второй фитиль, будет гореть ровно, и даже, возможно, иногда потрескивая, значит, супруг перед вами невиновен.
  - Спасибо.
  - Боюсь, не за что.
  - Счастья вам.
  - Не сомневаюсь, что через какое-то время оно у меня будет.
  Женщина ушла, и Вячко выглянул из комнаты Мей.
  - Ну, чего там?
  - Да ничего хорошего... - махнула я рукой. - Я с первого взгляда поняла, что ее муженек еще не нагулялся, да и ценит себя очень высоко. Он даже особо не пытается скрыть свои загулы, и к тому же убежден, что жена от него никуда не денется, так и будет терпеть дальше, боясь потерять такое сокровище, как он. И напрасно: я бы на его месте не была в этом столь уверена.
  - Значит, олухов учить надо... - сделал вывод Вячко. - Таких даже не жалко.
  - Согласна.
  - Кстати, тебя у Мей уже дожидаются.
  - Я видела, как к ней пробежала какая-то девица. Что, очередная родственница с проблемами?
  - Похоже на то.
  - Сейчас подойду, только дверь запру.
  В комнатке Мей сидела довольно симпатичная молодая девушка. Недавно она плакала, но сейчас, судя по запаху валерьянки, уже успокоилась. Ну, тут тоже все ясно - очередное разбитое сердце.
  -Мира, познакомься, это Ясна... - заговорила Мей. - Она внучатая племянница брата моей троюродной сестры...
  - Очень приятно... - перебила я Мей, понимая, что разобраться в хитросплетениях ее родственных связей мне не под силу. - И что же произошло с Ясной?
  - Жених меня бросил!.. - слезы у девушки так и брызнули. - На моей лучшей подруге жениться собрался!
  Ну, я и предполагала что-то подобное. Ладно, придется выслушать еще одну историю разбитого сердца.
  - Рассказывай, что произошло.
  История девушки была простой. Радим (так зовут ее жениха, вернее, теперь уже бывшего жениха), посватался к ней еще весной. Молодые люди давно любили друг друга, родители тоже ничего не имели против их отношений, так что свадьбу было решено справить осенью, после сбора урожая. Казалось бы - все хорошо, только вдруг ни с того, ни с сего Радим стал избегать свою невесту, а если они даже и встречались, то парень отворачивался, говорил, что ему некогда, и уходил. Ясна никак не могла понять, что случилось, чем она обидела жениха, а потом узнала, что тот стал встречаться с ее лучшей подругой Драгой. Еще через несколько дней Радим объявил, что на Ясне жениться не хочет - разлюбил, а вот с Драгой он хотел бы прожить всю жизнь... Теперь в их деревне, если можно так выразиться, дым коромыслом: никто не знает, из-за чего Радим расстался с Ясной, но понятно, что для этого должна быть какая-то серьезная причина, и общественное мнение склоняется к тому, что жених узнал о своей невесте что-то уж очень плохое, раз решил с ней расстаться, и сейчас на Ясну все косятся. Родители ее бранят - признайся, в чем нагрешила!, Драга руками разводит - я ж не виновата, что Радим в меня влюбился!, родители молодых людей рассорились всерьез, Радим и Драга готовятся к свадьбе... Жители деревни теперь гадают, кто же виноват во всей этой истории, но все же склонны считать, что вина в расставании лежит на Ясне...
  - Вот я к вам и приехала... - всхлипнула девчонка. - Все на меня косятся, хоть из деревни уезжай, а я правда не знаю, что случилось, и в чем моя вина...
  - Руки ко мне протяни... - вздохнула я. - Будем разбираться, в чем дело.
  - Ой, да, конечно...
  Ага, ну я так и предполагала, что тут все не просто. Промеж молодых людей, и верно, была любовь, а сейчас все черной лентой перетянуто, на рассорку сделано, еще на привязку к другой... Да и от русалок еще обида немалая проглядывает... Ох, как же я этот водный народ не люблю! Ладно, придется выяснять, что к чему...
  - Знаешь, что я тебе скажу?.. - мне оставалось только головой покачать. - Ты сама это плохое разрешила кому-то сделать.
  - Ничего я не разрешала!
  - А я говорю, что в твоем расставании с женихом все не так просто. Ты к русалкам обращалась? Может, просила их о чем-то?
  - Нет, конечно!
  - Тем не менее, что-то они от тебя получили. Вспоминай.
  - А, так вот вы про что... Так мы все в ту ночь подле реки собирались, костер жгли, венки плели... Подружки на женихов гадали, а мне-то зачем это было нужно? Я не гадала, у меня же Радим есть! Вернее, был... - и девчонка снова захлюпала носом. - Я себе счастливую жизнь просила...
  - Не реви, продолжай. Ты венок плела?
  - Мне его Драга сплела, а я сплела для нее - мы ж подругами были...
  - Что за венок тебе Драга сплела, опиши.
  - Обычный венок, красивый. Ромашки, васильки, ленту к нему привязала...
  - Что за лента?
  - Обычная лента, только черная...
  - Почему черная?
  - Я у Драги об этом тоже спрашивала, а она сказала, что так будет лучше. Ну, лучше так лучше, я и не спорила.
  - Когда Драга венок плела, она что-то при этом говорила?
  - Напевала что-то негромко, я не слушала. Потом я в этом венке ходила, а затем, как и все, по воде его отправила... А что не так?
  - Радуйся, что в тот момент тебя русалки под воду не утащили. Считай, повезло.
  - Что?! Почему?!
  - Черная лента для русалки - оскорбление, а твоя бывшая подруженька еще и до кучи расстаралась - на венок рассорку навела, а заодно сделала свою привязку к твоему жениху. Как видно, рассчитывала, что хоть так, хоть этак, но от тебя избавится. Русалки тебя не утопили, но крепко обиделись, и на твой венок еще и свою магию навели... Так или иначе, но того, чего хотела, Драга добилась. Неужели она в твоего жениха так сильно влюблена?
  - Радим многим нравился... - растерянно произнесла девушка. - Но чтоб пойти на такое... За ней вроде раньше ничего плохого не водилось...
  - Это было раньше. Похоже, что в твоего жениха она крепко влюблена.
  - Не знаю, что и сказать... Никогда бы на нее такого не подумала! Мы же подругами были!
  - Были да сплыли. Лично меня куда больше интересует, каким образом Драга про этот обряд узнала - его не каждая ведунья знает. Это, конечно, еще тот вопрос...
  - И что мне теперь делать?.. - растерянно спросила Ясна.
  - Повезло, что ко мне приехала. Будем с тебя снимать все наведенное, хотя это и непросто...
  В этот момент в дверь нашей лавки кто-то громко застучал.
  - Закрыто!.. - крикнула я. - Приходите завтра.
  - Вас зовет к себе отец Петр. Просит не задерживаться.
  Этому-то опять что от меня надо?
  
  Глава 30
  
  Сегодня отец Петр был явно не в настроении, и смотрел на меня то ли с раздражением, то ли с досадой. Хм, вроде никаких особо заметных проступков за собой не чувствую, хотя, может, до Святой инквизиции донеслось, что я докладываю им далеко не обо всех грехах и бедах, с которыми ко мне идут люди. Хотя какой смысл гадать, если сейчас я и так узнаю, за какой такой нуждой отец Петр позвал меня пред свои ясные очи.
  - Госпожа Изок... - заговорил инквизитор после затянувшейся паузы. - Я получил письмо от вашего брата, в котором тот сообщает мне, что вскоре вы должны будете отправиться в столицу. Ваша ссылка закончена.
  -Что?! - сказать, что я была удивлена, услышав подобное, значит, не сказать ничего. - Но... Даже не знаю, что и сказать. Признаюсь, вы меня немало удивили и я растеряна. К тому же брат не прислал мне никакого сообщения касаемо моего отъезда.
  - Подобное совершенно излишне, достаточно и того, что об этом знаю я... - чуть поморщился отец Петр. Похоже, эта новость явилась для него (как и для меня) совершенно неожиданной. - Вы остаетесь в Терниене до того времени, пока сюда не пришлют новую лечею, и лишь только после ее приезда вам дозволено отбыть в столицу. Не буду скрывать, что подобное явилось для меня весьма неприятным сюрпризом, тем более что оно в какой-то мере нарушает устоявшийся порядок вещей. Тем не менее, я не имею права вас здесь задерживать после того, как будут улажены все формальности.
  - Это все так неожиданно... - я просто не знала, что сказать.
  - Для меня тоже... - отец Петр даже не считал нужным скрыть свое недовольство. Его можно понять: какие бы претензии он мне не предъявлял, но за это время мы неплохо сработались, и на мои небольшие огрехи можно закрывать глаза, а какой окажется новая лечея - это пока что неизвестно.
  - А... - начал Вячко, но инквизитор не стал его слушать.
  - Вы, господин Вячко отправитесь в столицу вместе с госпожой Изок - в полученном мною письме об этом было сказано отдельно.
  - Понятно.
  - Что ж, одну новость я вам сообщил, теперь переходим к другой. Святой инквизиции стало известно о том, что в поселке под названием Межное происходят странные вещи.
  - О чем именно идет речь?
  - Признаюсь - мне бы тоже хотелось об этом узнать.
  - Я, видимо, что-то не поняла...
  - Сейчас поясню.
  По словам отца Петра, пару дней назад какой-то крестьянин на тракте остановил конный патруль и протянул командиру стражников листок бумаги, сложенный несколько раз - мол, доставьте это послание начальству, а те пусть передадут бумагу в Святую инквизицию. Командир бумагу взял, но расспросить крестьянина не успел - тот сразу же кинулся с дороги в лес. Все произошло достаточно быстро, и преследовать беглеца никто не стал - не сочли это необходимым. В свою очередь командир прочитал (точнее, пробежал глазами) то, что было написано на листе бумаги, после чего не нашел ничего лучше, как сунуть послание в карман. В город патруль вернулся достаточно поздно, только вот вместо того, чтоб пойти с докладом к начальству, командир решил перекинуться несколькими словами со знакомыми, а заодно кое-что обсудить. Все бы ничего, но разговор проходил подле костра, который стражники обычно раскладывали на ночь, и в один далеко не прекрасный момент, когда командир стражников вытаскивал руку из кармана (ему нужно было оттуда кое-что достать), то он случайно вытащил и ту бумагу, которую ему дал крестьянин на дороге. Казалось бы - дело обычное, такое нередко случается, но беда в том, что это самое послание от взмаха руки полетело прямо в огонь, вернее, в середину костра, и вытащить оттуда вспыхнувшую бумагу не было никакой возможности, так что позже командиру стражников при докладе начальству пришлось отдельно объясняться по этому поводу. Он, конечно, рассказал о том, что было написано в той бумаге, но сложность в том, что это послание он не столько прочитал, сколько наспех просмотрел, так что мог лишь примерно сказать о том, что запомнил.
  - И что было в этой записке?.. - спросила я.
  - Как видно, писал кто-то из крестьян, причем не очень грамотный, потому как почерк плохой, не сразу разберешь написанное, да вдобавок там много ошибок. В общем, по словам командира отряда стражников, там было написано примерно следующее: в Межном сейчас плохо, просим помощи... Ну или там было написано что-то похожее.
  - Досадно, что нельзя посмотреть эту записку... - вздохнула я.
  - Понимаю вас... - кивнул головой отец Петр. - Сам бы не отказался в нее глянуть, но чего нет, того нет.
  - Но почему вы решили, что речь идет о чем-то, не относящемся к хозяйственным делам?.. - спросил Вячко. - Возможно, там произошло какое-то несчастье на личном или бытовом уровне. Кроме того, мало ли какие беды могут возникнуть у людей...
  - Потому что просто так за помощью к Святой инквизиции не обращаются... - буркнул отец Петр. - Хотя может быть всякое, за свою жизнь я достаточно успел насмотреться на разное... Тем не менее, я обязан принять меры и проверить полученный сигнал. Дата вашего отъезда в столицу еще не определена - может, вы покинете нас завтра, а может и через пару седмиц. Так что, пока вы еще здесь, завтра, с раннего утра...
  - Мне следует отправиться в это самое Межное, так?.. - спросила я.
  - Совершенно верно. Посмотрите, в чем там дело. Возможно, это ложная тревога.
  - А Межное... Оно далеко отсюда находится?.. - поинтересовался Вячко.
  - Да как сказать... С одной стороны, не сказать, что это уж очень далеко, но, тем не менее, место уж очень глухое... Я дам вам экипаж, доедете до деревни Комарино, а потом вам придется какое-то время идти пешком до Межного - дороги там, по слухам, очень плохие, не каждая телега проедет, потому-то в основном люди в направлении того селения передвигаются пешком. Лишь зимой, когда все озерца и трясины промерзает и покрывается снегом - вот тогда там и устанавливается зимник, по которому можно передвигаться на санях.
  Да уж... - подумалось мне. Похоже, что Межное, и верно, это еще та глушь.
  - С вами поедут два стражника... - продолжал отец Петр.
  - Зачем?.. - не поняла я. - Не думаю, что нам понадобится помощь.
  - На всякий случай... - отрезал инквизитор. - Чтоб вы знали, с кем вы отправитесь в путь: один из этих двоих - тот самый командир стражников, который по своей неловкости спалил послание, а второй - его подчиненный, который должен был не зевать, а задержать мужчину, принесшего письмо.
  - Поняла... - кивнула я.
  - Вот и хорошо.
  - Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, после чего мы с Вячко покинули здание инквизиции.
  - Итак, скоро мы уедем отсюда... - произнес Вячко, когда мы шли по улице. - Столица... Ты рада?
  - Не знаю. Тут я прожила несколько лет, привыкла ко всему...
  - Вообще-то проблемы и сложности у людей есть не только здесь, но и всюду. Так что работы тебе хватит везде, что здесь, что в столице, или же где-то еще.
  - С этим не поспоришь.
  Когда мы вернулись в лавку Мей, то Ясна, естественно, никуда не ушла, ожидала меня. Похоже, в наше отсутствие Мей дала девчонке успокоительных капель, и та сейчас выглядела куда спокойней, во всяком случае, слез у нее уже не было.
  - Зачем тебя отец Петр вызывал?.. - поинтересовалась Мей, как только мы вошли в лавку.
  - Позже расскажу, а сейчас нам первым делом надо разобраться с проблемами нашей гостьи... - я постаралась ободряюще улыбнуться девушке.
  - Вы тогда сказали, что, дескать, мне повезло, что меня тогда русалки под воду не утащили... - начала говорить та. Похоже, мои слова ее не только испугали, но и озадачили.
  - Так оно и есть.
  - А Драга... Она что, и верно, в Радима так влюблена, что ради него готова на такое?
  - Похоже на то. А ты что, разве ничего не замечала?
  - Нет! Я ж Драгу своей подругой считала, ничего от нее не скрывала!
  - Милая моя, женская дружба иногда бывает очень ядовита с одной стороны. Скажи, она красивая, эта твоя так называемая подруга?
  - Обычная... - пожала плечами Ясна. - Не лучше и не хуже остальных. Большим приданым тоже похвастаться не может - у них в семье трое дочерей. А еще кавалер у Драги имеется, хотя он ей, кажется, не очень нравится.
  - Что за кавалер такой?
  - Парень как парень, ничего особенного, старший сын в семье.
  - Его семья состоятельная?
  - Не сказала бы, до середняков немного не дотягивают.
  - А семья Радима?
  - Они, конечно, побогаче будут. Родители Радима для нас уже и дом стали строить, чтоб мы после свадьбы своей семьей зажили, а теперь на него Драга глаз положила...
  - Разве тебе самой не ясно, отчего твоя подруженька на такое решилась? Чтоб от тебя избавиться и заполучить хорошего жениха (в которого она уже давно тайно влюблена), Драга была согласна пойти на что угодно, даже на то, чтоб отдать тебя русалкам. Во всяком случае, все шло к тому.
  - Русалки... - девушку просто передернуло. - Так они что, и сейчас могут меня утащить к себе?
  - Если порчу не снять, то такое вполне может произойти. Я очень не люблю этот речной народ - от них, как правило, не стоит ожидать ничего хорошего.
  - Я вот о чем думаю... - Ясна потерла ладонью лоб. - Ведь с того дня, как я венок по реке пустила - с того времени я отчего-то стала воды бояться. Одна к реке опасаюсь подходить, а если с девушками в воду и захожу, то не глубже, чем по колено, а уж чтоб в воде искупаться, или с подружками поплавать - так мне об этом и думать не хочется, отчего-то жуть берет. Когда белье с мостков стираю, то мне всегда не по себе, и есть с чего: не поверите, но несколько раз было так, что у меня из рук в воде кто-то белье вырывал, когда я его полоскала. Помнится, однажды так дернули, что я чуть в воду не свалилась. Это даже девушки видели, с которыми я вместе на мостках была - помнится, мы все тогда страсть как испугались...
  - Не бойся, все наведенное с тебя снимем, и воды больше бояться не будешь... - улыбнулась я. - Водным жительницам тоже до тебя дела не будет.
  - Правда?
  - Этим мы сейчас и займемся...
  Позже, когда все было закончено, и Ясна облегченно улыбалась.
  - Как чувствуешь себя?.. - спросила я у девушки.
  - Ой, сразу так легко стало, и даже дышать можно полной грудью, а то словно камень какой-то на душе лежал.
  - Вот и славно... - откликнулась я, и, повернувшись к Мей, сообщила ей, что мы с Вячко завтра с утра уезжаем.
  - Ох, значит, мне опять одной принимать посетителей... - подосадовала Мей. - Хотя когда тебя нет, то людей в лавку идет куда меньше. И куда вы отправляетесь на этот раз?
  - В Межное.
  - Там же глухомань.. - вырвалось у Ясны.
  - Ты знаешь это место?.. - спросила я у девушки.
  - Нет, я только о нем слышала... - ответила та. - У наших соседей кто-то из родственников живет в деревне Комарино, а от Комарино как раз и идет дорога в Межное. Говорят, те, кто живет в тех местах, то есть Межном, все лето и осень грибы-ягоды собирают, по осени зверя и птицу бьют, мясо коптят, а по зиме все это вывозят и продают, деньги с этого неплохие имеют.
  - А сама ты живешь...
  - В деревне Нова.
  - То есть если я правильно поняла, то до Новы надо добираться по тому же тракту, что и в Межное, верно?
  - Да, дорога одна, только отворотки с тракта у нас разные. Нова находится не очень далеко от города, а вот Комарино и Межное - куда дальше
  - Это хорошо...- кивнула я головой. - Как я уже сказала, мы завтра с утра уезжаем в ту сторону, так что можем прихватить тебя и отвезти домой.
  - Хорошо бы!.. - девчонка только что в ладоши не захлопала. Понятно, ей хочется как можно быстрее увидеть своего жениха и мечтает, чтоб тот при встрече сказал, что по-прежнему ее любит, а Драга просто заморочила ему голову.
  - Уезжаем завтра с раннего утра... - предупредила я.
  - Не сомневайтесь, не опоздаю.
  Ранним утром мы усаживались в простенький экипаж. Кроме меня, Вячко и Ясны там было еще двое мужчин - те самые стражники, которых отец Петр отправил с нами. Еще был возница, молчаливый мужчина, но он, похоже, относился к числу нанятых работников. Один из стражников, мужчина средних лет по имени Деян, оказался тем самым командиром стражников, который случайно сжег то самое послание, а второй - крепкий парень по имени Богша, был его помощником. Как я поняла, его ошибка состояла в том, что он не задержал мужчину, передавшего письма его командиру, а в числе своих прочих обязанностей, Богша должен был следить за теми людьми, которые обращаются к командиру по тем или иным вопросам. Не скажу, что этим двум стражникам хотелось ехать с нами в какую-то глухомань, по приказ есть приказ, тем более что они оба, если можно так выразиться, проштрафились, и теперь должны исправлять свои ошибки. К Вячко стражники отнеслись спокойно, а вот на меня покосились с неприязнью - ничего не поделаешь, многие с опаской и неприязнью относятся к людям с магическим даром, и осуждать за это их не стоит.
  - Это еще что за девица?.. - Деян посмотрел на Ясну, которая чуть сжалась под его строгим взглядом. - Мне про нее ничего было не сказано, так что, голубушка...
  - Она поедет с нами, и я все объясню во время пути... - мне пришлось вмешаться.
  - А я говорю - не положено.
  - Она едет с нами, и это не обсуждается. И вот еще - по дороге нам нужно будет немного отклониться в сторону, и заехать в деревню Нова.
  - Это еще зачем? Насчет этого у нас нет никаких распоряжений... - нахмурился Деян. Похоже, этот человек намеревался ни в чем не отступать от полученных предписаний, чтоб не нарваться на новые неприятности.
  - Не сомневаюсь в том, что отец Петр приказал вам выполнять все мои указания... - я старалась говорить как можно вежливей, потому что знала, как мужчины не любят находиться под женским руководством. - И поверьте, что эта девушка поедет с нами не просто так, и подобное не мой каприз, а необходимость.
  Судя по лицу Деяна, он хотел бы послать нас с Ясной куда подальше, или же высказать все, что думает об излишне капризных бабах, только вот годы службы приучили мужчину лишний раз не спорить с упертыми особами, и потому стражник отнесся к нам, как к неизбежному злу. С трудом сдержав досаду, он буркнул:
  - Хватит попусту болтать, время идет.
  Через минуту экипаж тронулся в путь. Стражники, сидящие напротив нас, помалкивали, и, судя по их виду, вступать с нами в разговор у них не было ни малейшего желания. Я могу их понять: мало того, что мужчины проштрафились в исполнении своих служебных обязанностей, так еще придется выполнять указания какой-то нахальной бабы, а кому такое понравится?! И без того на душе тошно от выволочки начальства, так еще и навязанная на их шею ведьма со своими указаниями свалилась парням на голову! Ясно, что стражники, мягко говоря, были совсем не в восторге от этой поездки, которую, как я поняла, считали ненужным делом и блажью начальства. Недаром в экипаже, между мной и стражниками, просто-таки ощущалось напряжение, и я порадовалась, что с нами находится Вячко - он немного сглаживал неприязненную атмосферу. Мне бы, конечно, хотелось расспросить мужчин как о письме, так и о том мужчине, который вручил им это послание, но пока что с этим не стоило торопиться. Ничего, постепенно я их разговорю, надо просто немного подождать.
  Какое-то время мы ехали в полном молчании, а Ясна только что не сжалась в уголке - кажется, при виде грозных стражников она немного струхнула. Затем Вячко (как я и надеялась) все же сумел разговорить стражников, и они немного оттаяли.
  - Слышь, мужики, не обижайтесь, но честно говорю - не понимаю, за какой такой надобностью вас с нами отправили, потому как мы обычно по делам ездим вдвоем... - в голосе Вячко звучало искреннее недоумение, да еще и проскальзывали нотки извинения. Да уж, артист, у меня такие интонации вряд ли получатся, как бы я ни старалась. - От нас и всего-то требуется съездить и посмотреть, что там стряслось, в такой поездке нет ничего необычного, мы всегда справлялись своими силами. А в этот раз святые отцы отчего-то уперлись - мол, одним вам там делать нечего, вдруг подмога понадобится какая, и потому, дескать, посылаем с вами наших лучших людей!.. Мы понимаем, что у вас и своих дел полно, но с церковниками если начнешь спорить, то в итоге выйдет себе дороже...
  - Мы люди служивые, куда начальство пошлет, туда и отправляемся... - кивнул головой Деян. - Просто хотелось побыстрей бы вернуться, потому как, и верно, сейчас из города нам бы никак не хотелось уезжать. У меня брат должен сегодня-завтра в гости приехать - мы с ним уже пять лет не виделись, жду его, а у Богши жена на сносях, со дня на день родить должна... Вот и надеемся, что за пару дней обернемся.
  - Обещать ничего не могу, но постараемся за это время уложиться... - посмотрел на меня Вячко. - Сумеем?
  - Как получится... - развела я руками.
  Тем не менее, стражники немного успокоились, а постепенно и вовсе разговорились, хотя на меня нет-нет, да бросали осторожные взгляды. Ничего, я к подобному уже привыкла, да и мужчины, судя по всему, люди толковые, скоро разберутся, что к чему.
  Через пару часов пути экипаж свернул с дороги и по ухабистой грунтовке направился в сторону Новы. Ясна к этому времени не отрываясь, смотрела в окошко - понятно, что хочет как можно скорей оказаться дома. Зачем я решила отвезти Ясну в ее деревню? Мне надо было выяснить, что научил Драгу тому черному обряду, при помощи которого она увела жениха у подруги. К этому времени я уже рассказала стражникам о том, что стряслось с Ясной и ее женихом, и мужчины охотно согласились мне подыграть в случае чего - понятно, что темные обряды не нравятся никому из нормальных людей, а сталкиваться с их последствиями, как я поняла, стражникам уже приходилось.
  Нова оказалась довольно большой деревней, и наш экипаж направился к дому родителей Ясны. Хотя появление неизвестного экипажа привлекло к себе всеобщее внимание, но любопытствующими оказались в основном старики и ребятишки - почти все остальные жители с раннего утра уже отправились на полевые работы, которых в летнее время хватало с избытком. Родителей Ясны тоже не было дома, но старая бабушка Ясны, невысокая, но все еще боевая особа, занималась тем, что задавала корм птицам, и при виде внучки ахнула от удивления.
  - Ясна, милая! Наконец-то вернулась, а то мы уж беспокоиться начали - хоть ты и к родне в город уехала, но одна, а мало ли что с одинокой девушкой случиться может! Ну, как там в городе?
  - Потом расскажу, все потом! Как Радим?
  - Да на кой он тебе нужен? Забудь ты про него, изменщика, чтоб его!.. Мало позора, что ли, из-за этого паразита на твою голову свалилось?
  - А тебе все чуть позже поясню, ты поймешь... Как он?
  - Что, больше парней хороших нет? Я об его хребтину свою палку давно обломать хочу!
  - Бабушка!
  - Да чего ему будет, козлу блудливому!.. - не уставала бушевать старушка. - Хотя его мать сегодня уже по соседям бегала, травы лекарственные спрашивала - дескать, парень лежит, не встает, да его еще и тошнит, аж выворачивает... А по мне, так мало ему еще досталось!
  Ага, значит, порча из парня вышла. Темные обряды быстро входят в человека, срастаются с ним, и потому первые дни освобождения проходят тяжело. Ничего, через несколько дней молодой человек в себя придет.
  - А Драга? Где она?.. - продолжала расспросы Ясна.
  - Эта-то мокрохвостка тебе на кой ляд нужна?
  - Бабушка, я же не просто так спрашиваю!
  - Не просто, значит... Мать Драги вчера говорила, что сегодня с утра дочку в огород погонит - там прополки полно, грядки зарастают. А как им не зарастать, если эта паршивка Драга куда больше смотрит на чужих парней, чем на родительский огород!..
  - Поняла... - повернувшись, Ясна направилась к экипажу, говоря вознице о том, куда ему надо ехать. Бабуля, в свою очередь, бросив на землю миску с птичьим кормом и схватив клюшку, заковыляла вслед за внучкой. Надо сказать, что, несмотря на хромоту, двигалась старушка быстро, во всяком случае, когда Ясна зашла в экипаж, бабуся не дала закрыть дверь, и забралась вслед за внучкой, втиснувшись на сиденье между стражниками.
  - Я с вами... - сказала она тоном, не терпящим возражений.
  - Бабушка!.. - возмутилась Ясна. - Бабушка, выходи!..
  - Цыц, указывать ты мне еще будешь!.. - ого, а голос-то у старушки такой, что не ослушаешься.
  - Но... - начал, было, Богша, однако женщина его перебила.
  - Помолчи, молод еще мне указывать! Поехали!.. - и она с грохотом захлопнула дверцу экипажа.
  - Вы хоть знаете, куда мы намерены ехать?.. - поинтересовалась я.
  - Я жизнь прожила, кое-что в ней понимаю, и к старости ум не потеряла... - буркнула бабуля, глядя на меня. - В Терниен именно я внучке велела ехать, к лечее... Это ты, что ли?
  - Она самая и есть.
  - Я так и думала, что моя внучка ни в чем не виновата... - сделала вывод женщина. - Никак, Драга что-то худое сотворила? А ведь, похоже, так оно и есть. Ох, и задам же я ей, давно мечтаю устроить хорошую трепку этой заразе!.. Ну, долго еще стоять на месте будем?
  Ехать пришлось недолго, и вскоре экипаж остановился возле чуть покосившегося деревянного дома. Мы выбрались из экипажа, и Ясна обратилась к мальчишке, который вытаскивал из высокой травы прячущегося там лопоухого щенка.
  - Слушай, там сейчас Драга в огороде грядки пропалывает. Сходи к ней, позови ее сюда.
  - А зачем?.. - с любопытством спросил тот.
  - Узнаешь.
  Мальчишка скрылся за воротами, а через минуту показался вместе с невысокой плотной девицей. Похоже, это и есть Драга. Далеко не красавица, хотя и дурнушкой ее не назовешь, вроде улыбается, а взгляд колючий.
  - Ой, Ясна... - заговорила девица. - Ты приехала... А кто это с тобой? Может, на двор к нам зайдете?
  - Я в твой дом теперь и шага не сделаю... - отрезала Ясна. - И чтоб ты рядом с моим домом никогда не показывалась! Уясни это раз и навсегда.
  - Да что ты, мы ж подруги!.. - зачастила та. - Я ж не виновата, что Радим в меня влюбился!
  - А может, в этом тот венок с черной лентой виноват, который ты подруге сплела?.. - спросила я. - Да еще и бормотала что-то при этом?
  - Чего?.. - вздрогнула девица. - Ничего не знаю!
  - Память у тебя, похоже, короткая, так я кое-что и напомнить могу... - усмехнулась я. - Один парень, две девушки, темное колдовство... Вспомнила?
  - Отстань!.. - взвизгнула Драга и метнулась на двор. Ну, если ты, голубушка, думаешь, что наш разговор на этом закончен, то ошибаешься.
  - Парни... - посмотрел я на стражников, и те, как мы заранее и договорились, кинулись за ней, а я направилась вслед за ними, бросив Ясне и ее бабушке:
  - Пока останьтесь здесь.
  Удивительно, но бабуся меня послушалась. Ничего, она свое еще возьмет, в этом у меня сомнений нет.
  Как я думала, убежать куда-либо девица не успела - стражники оказались людьми проворными, и сумели ее задержать. Сейчас они с двух сторон держали Драгу за руки, а она вырывалась, а потом и вовсе закричала дурным голосом, и в тот же миг на пороге дома появилась немолодая женщина, которая, увидев, что происходит, сбежала с крыльца и накинулась на стражников с кулаками.
  - А ну, отпустите ее, паразиты!
  - Мама!.. - визжала девица, пытаясь освободиться. - Мама, спаси меня!
  Шум, гам, крик... Во двор стали заглядывать любопытствующие - еще бы, в их тихой деревне непонятно что происходит! Когда еще такое увидишь...
  - А ну, хватит орать!.. - скомандовала я.
  - Ты еще кто такая?.. - рявкнула на меня женщина.
  - Святая инквизиция... - я показала женщине медальон, где на серебряной пластине были вытеснены крест и меч. Это изображение было известно всем в нашей стране, недаром женщина враз притихла, но все же попыталась храбриться.
  - Что это вы тут забыли? И дочку мою зачем держите?
  - Ваша дочь совершила преступление, и должна понести наказание.
  - Врешь, она ни в чем не виновата! Всем бы таких дочерей, как моя Драга!
  - Эти мужчины - они так же, как и я, служат в Святой инквизиции. Так вот, там стало известно о том, что ваша дочь провела черный обряд... - продолжила я спокойным голосом. - Они приехали именно за ней, так что мы забираем подозреваемую, вернее, обвиняемую - в таких случаях для вынесения приговора суд обычно не привлекают, вполне достаточно обвинения, предъявленного Святой инквизицией.
  - Куда забираете?
  - Туда, куда и положено таким, как она - в тюрьму. Скорей всего, ее ждут каторжные работы, так что с дочкой сейчас распрощайтесь раз и навсегда. Женщины с каторги обычно не возвращаются.
  - Не отдам!.. - закричала женщина, вцепившись в дочь, которая от услышанного аж с лица спала. - Люди добрые, помогите!
  - Да какая вам разница, отчего она умрет?.. - равнодушно поинтересовалась я. - Ваша дочь занялась темным колдовством, чтоб забрать себе чужого жениха. А то заклятие, которым она воспользовалась - оно из тех, которое так сразу не сделаешь, тут опыт нужен, а это значит, что ваша дочь уже давно занималась темным колдовством. В результате Драга получила, что хотела, то есть чужого жениха, только вот я сняла всю ту дрянь, что умудрилась наделать ваша дочь, так что сейчас к ней вернулось все то, чего она желала другой. Там, помимо всего прочего, было наведено проклятие русалки, потому вашей доченьке сейчас лучше к воде не подходить - русалки ее все одно утопят. Так что она в ближайшее время или на каторге сгниет, или же ее русалки утащат. Хоть так, хоть этак, но ее конец близок.
  - Ты чего несешь?.. - крик женщины был слышен, наверное, даже за околицей. Что же касается Драги, то к этому времени она уже находилась в полуобморочном состоянии от страха - ноги у девицы заметно подгибались.
  - Попрошу не забываться и быть повежливей, а не то как бы дело для вас еще хуже не обернулось... - оборвала я женщину. - Тем более что вам еще предстоит выплатить большой денежный штраф, ведь Святая инквизиция строго наказывает всех родственников тех грешников, кто творит темное колдовство.
  - К... Какой еще штраф?
  - Какая точно сумма вам будет предъявлена - не знаю, но за подобные деяния штраф обычно начинается с полсотни золотых.
  - Сколько?!
  - Вы все прекрасно расслышали.
  - Но у нас нет таких денег!
  - Могу вас уверить в том, что Святая инквизиция свое возьмет.
  Слов о денежном штрафе напугали женщину куда больше, чем все то, что она ранее услышала от меня, а Драга уже по-настоящему упала в обморок. Что ж, дожать осталось не так и много, и сейчас я еще немного поднажму...
  Уже через пять минут мать Драги сама лупила дочку, требуя покаяться и признаться в том, что та совершила. Заодно умоляла нас простить ее неразумное дитятко, и не пускать по миру несчастное семейство, ведь даже небольшой штраф оставить всех их без единой монеты за душой, а уж полсотни злотых монет нет ни у кого в здешней округе. Кроме того, их семье, кроме Драги, еще дети есть, так пожалейте нас, босых и несчастных...
  Деревенские жители, которые к этому времени никуда не ушли по своим делам, столпились у ворот и с интересом наблюдали за всем происходящим. Стражники, в свою очередь, переговаривались промеж собой о том, что нечего тут болтовней заниматься, пора уезжать с арестованной, тем более что у них дома и без того дел полно, а они тут время понапрасну теряют...
  Результатом было то, что насмерть перепуганная Драга, трясясь от страха, путаясь в соплях и слезах, рассказала, что как-то ездила на ярмарку, и там были прорицатели - ну, те, что гадают на картах. Драге тоже захотелось узнать свою судьбу, она заплатила монетку, и, сама не зная почему, рассказала прорицателю о своей несчастной любви. Тот, выслушав ее, внезапно предложил помочь - мол, дам тебе обряд, после которого тот, кто тебе нравится, навсегда твоим будет. Ну, она и согласилась, тем более что в оплату прорицатель попросил немного здоровья, она и согласилась... А что такого - она человек здоровый, можно и поделиться, от нее не убудет... Как выглядел прорицатель? Обычный человек, средних лет, внешне ничего особенного, только на нижней губе небольшой шрам...
  Все, что мне оставалось - так это подержать свои руки над дрожащими ладонями Драги. Ага, вот как, понятно, но девица все одно дура.
  - Ну, вот что... - обратилась я к матери Драги, которая со страхом и надеждой смотрела на меня. - Ваша дочь сказала нам правду, и хотя ее вина очень велика, но она уже сама себя наказала - отдала слишком много своего здоровья тому человеку, который называл себя прорицателем. Увы, но это ей еще аукнется. Кроме того, мне все же жаль ваше семейство, да и не хотелось бы наказывать невиновных. Я не стану арестовывать Драгу, но требую, чтоб вы наказали дочь самым строгим образом.
  - Не сомневайтесь, все сделаю!
  - Надеюсь, вы меня не обманете.
  - Да ни в коем образе! Только вот...
  - Что еще?
  - А что там насчет русалки... Чтоб Драгу не утопили...
  - Хорошо, сделаю, что смогу. Но запомните: в этом году она не должна ходить на реку, даже близко к ней подходить не стоит.
  - Да, конечно!
  - Тогда все, только в церковь сходите, свечки поставьте за вразумление своей неразумной дочери.
  - Сегодня же там буду!
  - Уходим... - сказала я мужчинам, и когда мы вышли из ворот, то мне оставалось лишь кивнуть бабушке Ясны, которая вместе с немногочисленными зрителями наблюдала за происходящим. - Теперь можете идти, делайте что хотите, и ни в чем себе не отказывайте...
  Той дважды повторять не пришлось, и, опираясь на клюку, она быстро заковыляла на двор. Ох, представляю, какую трепку боевая старушка сейчас устроит семье Драги. Ничего, переживут, заслужили. Что же касается Ясны, то я велела ей идти домой.
  - А как же Радим?.. - немного растерянно спросила девушка.
  - Когда придет в себя, то сам к тебе заявится с повинной головой, хотя, по большому счету, особой вины за ним нет, все же он тоже пострадавший, как и ты. Все, мы уезжаем, а тебе счастья и всего наилучшего.
  - Спасибо вам за все и счастливого пути!
  Когда экипаж вновь покатил по дороге, Богша хохотнул:
  - Ловко ты с ней управилась!
  - Ерунда... - отмахнулась я. - По-сути, я и поехала сюда только для того, чтоб узнать, откуда деревенской девице стало известно заклинание из разряда черной магии.
  - Об этом случае надо бы в Святую инквизицию доложить... - заметил Деян. - Так положено.
  - Не стоит. Я правду сказала ее матери, что эта особа и так крепко наказала сама себя. Тот человек, прорицатель... На самом деле это крадник, и с разрешения этой глупой девицы взял у нее столько здоровья и сил, лично мне остается только руками разводить.
  - Так она вроде здоровой выглядит... - удивился Богша.
  - Это ты верно сказал - вроде. Скоро болеть начнет.
  - Выздоровеет?
  - Да, но не сразу, хворать долго будет.
  - Не повезло девке - ни здоровья, ни кавалера... - сделал вывод Богша.
  - Ни ума в голове... - добавил Деян. - И ты же вроде обещала сделать что-то такое, чтоб ее русалки не тронули.
  - Если честно, то я это сделала уже тогда, когда порчу с Ясны снимала. Конечно, Драга дура безголовая - это понятно, но, тем не менее, отдавать речным обитателям живого человека - это не по мне. Но, на всякий случай, какое-то время к реке ей лучше не подходить - об этом я их предупредила.
  - Мира, а этот крадник... - заговорил Вячко, но я лишь покачала головой.
  - Об этом потом... - мне просто не хотелось говорить, что по этому поводу у меня появились кое-какие подозрения.
  Вскоре экипаж выехал на тракт, и мы отправились дальше. Под постукивание колес у меня стали закрываться глаза - что ни говори, но мы выехали из Терниена ни свет, ни заря, а потому я и сама не заметила, как заснула, а проснулась оттого, что Вячко положил мне руку на плечо.
  - Вставай, красавица, проснись, мы уже в Комарино.
  - Понятно... - пыталась проснуться, но сон никак не хотел уходить. - Нам бы для начала со старостой поговорить, расспросить о Межном, и чтоб туда дорогу показал...
  - Пока ты спала, мы тут со стариками поговорили. Сказали, что в Межное отсюда только одна дорога, а староста сейчас в поле с остальными - время рожь убирать. Поле, кстати, находится как раз на нашем пути.
  - Тогда чего ждем? Поехали.
  Экипаж вновь двинулся в путь. Время приближалось к полудню, на небе не было ни единого облачка, тишина, горячее марево над полем, жара... Очень скоро по обеим сторонам дороги потянулись ржаные поля - похоже, здешний народ на продаже зерна имеет неплохие деньги. А, кстати, вот и люди - на поле женщины жали рожь. Мужчины тоже там были... Значит, нам туда.
  Экипаж остановился, и мы сошли на землю. Трещат кузнечики, птицы подают голоса, от земли идет тепло... Как же здесь хорошо! Хотя, скорей всего, это хорошо для нас, а вот люди, работающие в поле, заметно устали.
  - Здравствуйте... - поздоровались мы. - Нам бы старосту.
  - Ну, я староста... - шагнул к нам мужчина с окладистой бородой, а затем, обернувшись, крикнул:
  - Заканчиваем работу, полдень!
  Уставшие люди не торопясь направились в нашу сторону - понятно, всем хочется узнать, кто мы такие, и за какой такой надобностью пожаловали в их края.
  - Здравствуйте... - обратился к нам староста. - Куда путь держите, люди добрые?
  - Нам бы в Межное попасть... - произнес Деян.
  - Сейчас туда не добраться. Во всяком случае, на лошади. Пешком дойдете, только по болотной дороге идти непросто... А, чтоб его!.. - вдруг рявкнул староста, глядя в сторону. - Горазд, заканчивай работу! Быстро, я сказал!
  И верно: сейчас на поле оставался всего один мужчина, стоящий возле стены несжатой ржи. Он, похоже, что-то доделывал, и потому не спешил вслед за остальными.
  - Вот паразит упрямый... - ругнулся староста. - Башкой совсем не думает...
  И тут староста умок, испугано глядя на мужчину, который и не думал уходить с поля, да и крестьяне подле нас в испуге замерли, и их можно понять - внезапно заколыхалась рожь подле мужчины, и из знойного воздуха появилась девушка в белом платье и венком из полевых цветов на голове. Все бы ничего, но в руках она держала серп... Все, кто был на поляне - все замели, не решаясь пошевелиться. Прошло несколько невероятно долгих мгновений, и мужчина внезапно упал на землю. Девушка глянула на нас и уже собиралась, было, вновь раствориться в жарком мареве, как вдруг до нас донесся детский плач, услышав который девушка остановилась и просто-таки заскользила в сторону, откуда раздавался голос малыша. Тут и я поняла - надо спешить, и тоже кинулась на голос ребенка.
  Мы с девушкой одновременно оказались у высокого куста, в тени которого лежал маленький ребенок - похоже, одна из жниц положила его туда, пока сама работала на поле. А девушка, стоящая напротив меня, на диво хороша - золотые волосы, голубые глаза, белоснежная кожа, только вот остро наточенный серп, который девица подняла к моему лицу, как-то не очень вписывается в образ прекрасного ангела.
  - Не трогай малыша... - сказала я. - Мать его не бросила, просто отошла ненадолго. Она его любит, а ты такая красивая...
  Какое-то время мы смотрели друг на друга, причем девушка покачивала в руке серп, а затем, чуть улыбнувшись, она словно растаяла в воздухе. Я подняла с земли ребенка, и на чуть подрагивающих ногах пошла прочь, к стоящими поотдаль людям. Общее оцепенение прошло, и ко мне со всех ног кинулась молодая женщина, выхватывая у меня из рук ребенка.
  - Зора, Зоренька... - всхлипывала она, прижимая к себе плачущего ребенка. Все понятно - это мать малыша, вернее, малышки.
  - Бабы, я сколько раз вам говорил: если берете с собой на поле ребенка, то следите за ним в оба глаза!.. - рявкнул староста. - Скажи спасибо проезжим людям, что обошлось! Если б не они...
  ,- Так я ж Зору в тенечек положила... - всхлипнула женщина. - Кто же знал...
  - Да вам, бабам, хоть кол на голове теши, все одно не поможет... - махнул рукой староста. - Говори, не говори - все одно сделаете по-своему!
  - Мира, кто это был?.. - спросил меня Вячко, когда я осмотрела мужчину, все еще неподвижно лежащего на земле.
  - Полудница. Полдень - это ее время, и она не любит, когда в это время кто-то работает.
  - Что-то я о ней слышал...
  - Полудница - хозяйка хлебных полей, природный дух жаркого полдня, который морочит головы путникам и наказывает тех, кто работает в полдень. Неугодных может засучить галлюцинациями, оглушить или устроить им солнечный удар, а то и сделать что похуже.
  - Этот мужчина, что упал...
  - С ним будет все в порядке, несколько дней полежит, в себя придет. Если бы полудница была сердита, или этот мужчина ей бы не понравился, то она свернула бы мужику голову или смахнула бы бедняге ее серпом с плеч. С этими красавицами шутки плохи.
  - А ребенок...
  - Полудница не любит маленьких детей, и потому похищает ребятишек, оставленных родителями во время работы на полосе. Именно оттого родителям и велят во все глаза следить за маленькими детьми, когда берут их на полевые работы.
  - Зачем они ей?
  - Трудно сказать наверняка, но если она ребенка унесет, то назад его уже не вернет.
  - Невесело...
  - Спасибо вам, люди добрые... - подошел к нам староста. - Извините, но даже вашего имени не знаем, скажите хоть, кого благодарить. Может, мы вам чем-то сможем помочь?
  Староста оказался мужчиной серьезным, на наши вопросы отвечал честно, хотя, на мой взгляд, кое-что утаивал.
  - Те, кто в Межном живут - это бирюки, особо с соседями дружбу не водят, живут сами по себе. Зимой, конечно, и в гости к кому-то могут заглянуть, а в остальное время стараются к нам лишний раз нос не совать. Так-то конечно заглядывают, по необходимости, но к себе не зовут, и гостей не любят. Бывает, что к кому-то из наших деревенских женщин сватов засылают, да только мало кто хочет в их глушь забираться. Только вдовы в возрасте, да девки-перестарки соглашаются, да и то не всегда.
  - А что вы еще о них можете сказать?
  - Мы в их дела не лезем... - уклонился от вопроса староста. - Не хотят с нами знаться, и не надо.
  - Нам бы как-то до них добраться. Не подскажете, как?
  - Да чего там непонятного? Дорога как раз в болото упирается, потом по болоту идти надо.
  - Может, дадите нам кого, кто там, на месте, все подскажет и пояснит. Мы заплатим.
  - Вот что... - сказал староста. - Деньги - это, конечно, дело хорошее, но... Давайте решим так: я с вами парнишку пошлю, он вам подскажет, куда идти, а сам в Межное не пойдет, назад вернется. У нас сейчас горячая пора, работы полно, все рабочие руки на счету.
  - Договорились... - кивнул Вячко, а я посмотрела на Деяна и Богшу, вернее, на их расстроенные лица, и подумала о том, что за два дня, мы, скорей всего, в Терниен вернуться не успеем...
  
  Глава 31
  
  На то, чтоб добраться до болота по неровной проселочной дороге, у нас ушло не так много времени - меньше получаса. Экипаж на ухабах то и дело ощутимо потряхивало, но тут уж ничего не поделаешь - другой дороги тут все одно нет. Молоденький парнишка по имени Третьяк, которого староста дал нам в сопровождающие, оказался словоохотливым человеком, которому явно хотелось поболтать с пришлыми людьми, да и в экипаже он явно ехал первый раз в своей жизни. Для начала Третьяк поинтересовался, за какой такой надобностью мы направляемся в Межное, и к нашим словам о том, что "у нас там свои дела" парнишка отнесся с нескрываемым скептицизмом. Похоже, жители Межного, и верно, не славились в здешних местах особым гостеприимством, и гости в те места приезжали редко. Кроме того, я заметила, что перед тем, как отправить Третьяка с нами, староста что-то негромко ему сказал - ну, тут и без пояснений ясно, что парню было велено лишний раз не болтать, и заодно, если получится, выяснить, что нам понадобилось в той деревне. Тем не менее, нам надо бы кое-что узнать о Межном, так что мне придется немного надавить на сознание парня, чтоб сделать его чуть более словоохотливым.
  Для начала я дала понять Вячко и стражникам, чтоб те попытались разговорить парня, а потом уж я исподволь подведу его к нужным вопросам. Мужчины прекрасно поняли, что я имела в виду, и для начала стали рассказывать нашему провожатому о Терниене, тем более что Третьяк, как оказалось, из Комарино почти никогда не выезжал (если, конечно, не считать нескольких поездок в соседние деревни и на ярмарку), так что рассказы о жизни в городе казались парню чем-то крайне интересным. Затем разговор плавно перетек на жизнь в здешних местах и на Межное, правда, долгой беседы у нас, к сожалению, не получилось - экипаж остановился и возница, открыв дверь, пробурчал, что дальше ехать не стоит - застрянем.
  Как оказалось, дорога в этом месте, и верно, оказалась не из лучших, сухая грунтовка сменилась жидкой грязью, и колеса экипажа в ней стали вязнуть. Ну, тут все понятно: дальше придется идти пешком. Огляделась вокруг: редколесье, в котором хватает невысоких сосен, воздух пахнет смолой и багульником. Все разогрето жарким солнцем, и будь на то моя воля, я бы предпочла полежать в тенечке, чем брести по болоту невесть куда.
  - Мне-то ждать вас здесь, или как?.. - поинтересовался возница.
  - Отправляйтесь назад, в Комарино... - сказала я. - Попросите старосту, чтоб пристроил вас где-нибудь до нашего возвращения.
  - А долго вас дожидаться придется?
  - Трудно сказать. Может, завтра вернемся, может, позже.
  - Понял... - буркнул тот.
  - Тогда, Третьяк, до встречи... - Вячко похлопал парня по плечу.
  - Ага... - отозвался тот, а затем, чуть поколебавшись, негромко произнес. - Вы там, это, с расспросами и разговорами особо ни к кому не лезьте - тамошние этого не любят.
  - Постараемся... - кивнул головой Вячко. - Ну, пока.
  Сдерживая вздох, посмотрела вперед, а заодно глянула на своих спутников. Лица у мужчин спокойные, но готова побиться об заклад, что идти дальше им никак не хочется. Если честно, то у меня тоже нет желания плестись по болоту, но приказ есть приказ, его надо исполнять. А дорога, как нас и предупреждали, далеко не из лучших, да тому же залита то ли темной водой, то ли жидкой грязью, но по краю все же есть тропка - можно идти, не замочив ног. Что ж, пустяк, а приятно.
  - Ну, вперед... - сказала я.
  - Пойду первым... - произнес Деян. - Просто я вырос в деревне, и у нас тоже неподалеку болото было, потому мне привычней.
  - Как скажете... - не стала спорить я.
  По обочине дороги мы шли добрые четверть часа, и я уже стала надеяться на то, что наш дальнейший путь будет таким же спокойным. Вокруг поют птицы, ветер почти не шевелит кроны деревьев... Правда, в какой-то момент неподалеку раздался треск - похоже, от нас убегает какой-то крупный зверь. Что ж, для здешних мест это нормально. Все бы ничего, только вот мошки и комаров вокруг столько, что и словами не описать.
  Увы, очень скоро перед нами оказалось залитое водой пространство, в котором кое-где росла жесткая болотная трава. Дорога уходила в эту самую воду и я, честно говоря, даже растерялась, но все оказалось не так страшно - в зарослях тростника начиналась кладь из жердей (вообще-то я называю ее гать), так что водное пространство мы преодолели, хотя и не без труда, потому как ноги иногда чуть ли не разъезжались на скользкой древесине. Но это мелочи - главное, по этому настилу из жердей можно идти, не опасаясь сбиться с пути, так что через какое-то время мы выбрались на небольшую гряду - цепочку островов, на которых росли невысокие деревья.
  - Фуу... - мы растянулись на маленькой полянке, покрытой травой. - Главное, чтоб дальше хуже не было.
  - Не должно быть - все же здесь в холода зимник прокладывают... - отозвался Деян. - Да и по осени сюда люди из Комарино за ягодами ходят, дорога проверена, так что и мы здесь пройдем.
  Немного отдохнули, пошли дальше, и какое-то время пришлось брести едва ли не по колено в жидкой грязи, где все было вперемешку - кочки, жижа, тростник... Затем пошли на удивление ровные сухие места, поросшие мхом, а еще через какое-то время, на очередной гряде, мы вышли к чему-то, похожему на большой шалаш из жердей, неподалеку от которого находилось старое кострище. Что ж, мы идем верно: как сказал Третьяк, здешнее болото как бы негласно поделено на две части, и в одной из них собирают клюкву жители Комарино, а в другой - обитатели Межного. Помнится, Третьяк утверждал, что здешняя клюква размерами куда крупнее вишни, и потому собирать ее - одно удовольствие, заплечные кузова заполняются быстро. Обычно сборщики ягод приходят сюда на несколько дней, и потому для того, чтоб людям можно было где-то отдохнуть и переночевать - для этого и нужен шалаш. Еще, по слова Третьяка, здесь где-то должен быть колодец...
  Колодец - неприглядную на вид яму, мы обнаружили неподалеку от шалаша, но зато вода в ней была чистая и вкусная. Было решено передохнуть здесь с полчаса, тем более что отдых мы заслужили. А на теплом солнышке и мягком мху нас немного разморило, и глаза стали закрываться сами собой...
  - Я на таких болотах раньше никогда не был... - вздохнул Богша, лежа на земле и покусывая травинку. - И мне тут совсем не нравится.
  - К болотам привыкнуть надо... - отозвался Деян. - Вот тогда и поймешь, что здесь совсем не так плохо, как может показаться на первый взгляд.
  - Ну, это кому как. Я, например, березовый лес люблю. Там хорошо... - и парень зевнул, явно намереваясь вздремнуть.
  - Пошли дальше... - скомандовал Деян, на которого, похоже, тоже стал нападать сон. - А то мы тут что-то совсем разленились.
  Отдых закончился, пришлось подниматься, и вновь отправляться в путь. Снова дорога по болоту, но теперь на нашем пути встречалось куда больше воды, а на небольших островках кое-где росли невысокие ивы. Остров - болотце, остров - болотце, остров - болотце... Кое-где дорога становится очень топкой, а если шагнешь в строну, то даже засасывает, так что в этих местах надо передвигаться очень осторожно.
  Что ни говори, но эту нашу хм... прогулку по здешним местам никак не назовешь приятной, и не только я, но и мужчины - все мы с трудом дождалась того момента, когда болото, наконец-то, осталось позади, и мы присели на несколько старых поваленных деревьев - что ни говори, но после такого пути всем нужна небольшая передышка. Пожалуй, здесь можно задержаться и подольше.
  - Теперь я понимаю, почему люди из соседней деревни в то самое Межное редко ходят... - сделал вывод Богша. - Нет смысла попусту семь верст киселя хлебать в этой болотине, все поездки лучше до зимы отложить, когда все замерзнет и зимник встанет...
  Что ответил на это Деян - на это я не обратила внимания, потому как в этот момент мне показалось, будто на меня кто-то смотрит. Обвела взглядом окружающее - кажется, нет ничего подозрительного. Может, это здешний болотник? А что, эти создания любят наблюдать за людьми, пришедшими в их владения... Нет, водяная нечисть смотрит несколько по-иному, значит, за нами наблюдает человек, хотя непонятно, что в это время людям делать на болоте? Ягод еще нет, птицу бить рано, да и здешние места не располагают к романтическим прогулкам. Впрочем, я, пожалуй, ошибаюсь - на человеческий взгляд это не очень похож, здесь что-то легкое, любопытствующее, чуть ли не шутливое...
  - Мира, ты о чем задумалась?.. - посмотрел на меня Вячко. Он, в отличие от стражников, сразу понял - я не просто так отвлеклась.
  - Да так... Тебе не кажется, что на нас кто-то смотрит?
  - Нет, ничего такого не ощущаю.
  - И я чужого присутствия не чувствую... - заметил Деян.
  - Может, что-то с устатку почудилось?.. - почесал в затылке Богша.
  - Все может быть, хотя...
  Я вновь огляделась. Так, откуда идет этот взгляд? Ага, кажется, поняла. Поднялась на ноги и направилась к невысоким густым ивам, растущим у края болота. Вячко, как я и думала, пошел за мной. Хорошо хоть Деян с Богшей пока на месте сидят, хотя смотрят на меня с недоумением.
  - Куда это ты собралась?.. - поинтересовался Вячко.
  - Недалеко, вон к тем ивам, надо проверить кое-что. А ты зачем с места встал? Сидел бы, отдыхал.
  - Я, знаешь ли, с детства излишним любопытством страдаю. Вот и сейчас мне интересно, куда это ты от меня убежать захотела? А ведь я к тебе со всей душой, со всем своим расположением...
  - Ладно, не болтай. Лучше бы ты оставался на месте, но, скорей всего, мне не помешаешь.
  - Уже легче...
  Подошла к ивам, и я какое-то время всматривалась в их густую листву, затем мысленно произнесла короткий заговор, и вслух скомандовала:
  - Вылезайте.
  Несколько мгновений было тихо, а затем из ивняка раздался писклявый голосок:
  - А нам и тут неплохо!
  - Что, неужто вам и поговорить не хочется?.. - поинтересовалась я.
  Прошло еще несколько секунд, затем шевельнулись листья напротив нас, чуть раздвинулись в стороны, и показалось крохотное личико, а затем мы увидели и само маленькое создание. С первого взгляда его и не рассмотреть среди веток и листьев ивы, потому как цвет кожи этого создания от них неотличим. Маленький, в длину не больше ладони, с хвостом и забавной мордочкой - это создание больше напоминало крохотного бесенка, каким его принято изображать в книгах. Судя по его довольной физиономии и ехидной глуповатой улыбке, общение с нами этот гм... бесенок считал чем-то вроде развлечения.
  - Это еще что такое?.. - недоуменно спросил Деян. Он, как и Богша, не усидел на месте, и теперь мужчины стояли позади меня, с немалым удивлением глядя на непонятное создание.
  - Мы видим лозовика... - я пожала плечами. - Не знаю, слышали ли вы что о них.
  - Кого-кого мы видим?.. - не понял Вячко.
  - Лозовика.
  - А мне о них что-то рассказывали... - буркнул Деян, с неприязнью глядя на маленькое существо. - Только вот не помню, что именно говорили, но вроде в тех рассказах не было ничего хорошего. Кажется, утверждали, что это тварь мелкая и ничего хорошего от нее ждать не стоит...
  Лозовик эти слова принял как комплимент и довольно захихикал, после чего, к великому удивлению мужчин, из листьев высунулся еще добрый десяток таких же особей с веселыми физиономиями. Наверняка это не все лозовики, которые сейчас собрались в этом месте - некоторые из них, более осторожные, стараются лишний раз не показываться людям на глаза.
  - Сколько ж их тут!.. - растерялся Богша.
  - Поверь, более чем достаточно... - отмахнулась я. - Так что, господа лозовики, как насчет того, чтоб нам с вами поговорить?
  - Лучше давайте поиграем.
  - Некогда... - развела я руками. - У нас свои дела, торопимся, так что не до веселья, но поговорить можем. И потом, можно подумать, вы еще не наигрались.
  - А с кем играть? Тут мало кто ходит.
  - Разве? Да ни за что не поверю, что вы одиноких людей так просто отпускаете. Наверняка порезвились от души.
  - Не получилось повеселиться.
  - А что так? Вроде как недавно один человек через болото прошел и назад возвратился. Что ж вы его упустили?
  - Да вот так получилось. Дорогу хорошо знал, его с пути не собьешь.
  - Так ведь не он один тут ходил! Были ведь и другие. Что ж вы с ними не поиграли!
  - Да ну их!.. - лозовик даже рассердился. - С ними не поиграешь! И веселья они не понимают!..
  Минут через двадцать мы вновь шли по сравнительно сухой дороге, удаляясь от болота, и я объясняла мужчинам, с кем нам довелось встретиться.
  - Лозовики обитают только в зарослях ивняка на болоте, а так как иву частенько режут на лозу, то потому этих существ и называют лозовиками.
  - Эти твари - они тоже нечисть?.. - поинтересовался Богша.
  - А сам-то как думаешь?.. - покосился на него Деян. - Сам видел - пакость еще та!
  - Скажем так: лозовики - это мелкая надводная болотная нечисть, которая, сама не желая того, помогает водной нечисти... - пояснила я.
  - Как это?
  - Видишь ли, лозовики - они сам по себе создания игривые, не очень умные, но, тем не менее, у них неплохо получается дурить людям головы, сбивать их с пути, заводить в опасные места. Как это ни удивительно, но подобное у этих мелких созданий получается довольно хорошо.
  - Эта козявка может человеку голову задурить?.. - в голосе Богши звучало недоверие. - Что-то мне в такое плохо верится.
  - А то ты поговорку не знаешь: мал клоп, да вонюч... - проворчал Деян.
  - Конечно, один лозовик вряд ли сумеет сбить человека с пути, но они поодиночке и не живут... - пояснила я. - Да вы и сами видели - их там целая ватага! Если все вместе начнут морочить кому-то голову, то, сами понимаете, у них все получится. Так сказать, скопом берут. Хотя этому болотному дурману поддаются далеко не все люди, на некоторых он не действует.
  - Но на нас-то их дурман не подействовал!
  - Просто я его заглушила - дело несложное. Кстати, лозовики это поняли, но они, по большому счету, особо и не старались лезть к нам со своим внушением. Разом четыре человека для них - это слишком много, тут у них вряд ли что получится, а вот если бы они имели дело с одним или двумя... Ну, вы понимаете.
  - И зачем этим недомеркам людей с пути сбивать?
  - Чтоб вы знали: любимое развлечение лозовиков - запутать жертву в кустах лозы, или (что куда хуже) заставить человека провалиться в скрытое оконце топи. Изначально лозовики не хотят вредить людям, они воспринимают все происходящее как игру, шутку, после которой они даже стараются помочь жертве спастись, протягивая тонущему человеку ветки кустарника или тростник.
  - Но ведь спастись из топи можно далеко не всегда!
  - К сожалению. Если человек так и не сумеет выбраться из такого вот оконца, то внизу его уже подхватывает водяной или болотник... Как сами понимаете, исход печален. Вот и получается, что хотя лозовики изначально и не думают прислуживать хозяину болота, но в итоге все складывается так, что они ему невольно помогают.
  - Надо было с этими хвостатыми недомерками не лясы точить, а кое-кому из них шею свернуть... - проворчал Богша. - У меня просто руки чесались придавить парочку этих хихикающих клопов.
  - Не думаю, что ты бы сумел поймать хоть одного из них - уж очень они шустрые... - невесело усмехнулась я. - Да еще и цапнуть тебя они бы успели своими зубами и когтями, а они у этих существ хоть и крохотные, но все же острые. Зато поговорить с лозовиками у нас получилось, тем более что поболтать они любят, если, конечно, суметь их разговорить. Ума у этих существ немного, да и хитрить особо не умеют, а потому в разговоре выкладывают едва ли не все, о чем спросишь. Так вот, как лозовики нам сказали, не так давно их Комарово в Межное прошел мужчина, и на следующий день он отправился назад.
  - И что с того?.. - не понял Богша.
  - По словам старосты, никто из чужаков в ближайшее время в Комарово не приезжал, и в Межное не направлялся, а это значит, что речь идет о местном жителе, который за какой-то надобностью посещал ту деревню. Правда, в гостях он не задержался, и уже на следующий день отправился назад. А что из этого следует?
  - То и следует, что люди там негостеприимные... - фыркнул Богша. - Стол не накрыли, баньку не истопили...
  - Я серьезно спрашиваю, без шуток.
  - Вполне может быть так, что вернувшись из Межного, этот человек написал письмо, и понес его в Терниен... - предположил Вячко.
  - Или же в Межном кто-то дал ему письмо и просил отнести послание стражникам... - продолжил Деян.
  - Верно... - кивнула я головой. - Причем староста что-то знает обо всем этом, раз в самую страду разрешил этому человеку уехать куда-то на пару-тройку дней.
  - А чего же тогда этот письмоносец удрал, как только письмо отдал?
  - Наверное, расспросов не хотел. Или просто боялся. Отсюда возникает вопрос: тот человек - для чего он ходил в Межное, и кто дал ему письмо?
  - Так сразу и не скажешь... - протянул Деян. - Тут подумать надо.
  - Сама-то что думаешь?.. - спросил Вячко. - Есть какие-то предположения?
  - Кое-какие мысли имеются. Для начала давайте вспомним, то мы знаем о жителях Межного: живут отдельно, бирюками, сами по себе, свою деревню обычно не покидают, с соседями почти не знаются и гостей у себя не привечают. Единственное время, когда тамошние жители, так сказать, показываются на люди - это холодное время года, когда по зимнику они вывозят на продажу меха, зерно, мед, ягоды и все остальное, что сумели заготовить летом и осенью. Назад, как сказал нам Третьяк, везут соль, муку, одежду и многое другое, без чего в жизни трудно обойтись.
  - Это понятно.
  - Продолжаю: никто из мужчин, живущих в Межном, никогда не задерживается в каких-либо иных поселениях, не переезжает туда на житье, но зато иногда бирюки заглядывают в соседние деревни в поисках невест. Как я поняла, кавалеры из Межного успехом среди здешнего женского населения не пользуются от слова "совсем", потому как после свадьбы мужья сразу же увозят свежеиспеченных жен в свою деревню, и считают, что отныне женщины должны безвылазно оставаться там до конца своих дней. Проще говоря - никогда не покидать Межное. Дескать, раз вышла замуж - отныне в родительской семье ты отрезанный ломоть, и как ты живешь в своей новой семье - до этого твоей родне не должно быть никакого дела. Сами понимаете - смириться с подобным положением дел и полностью рвать со своей родней согласна далеко не каждая, да и родителям девушек такие зятья, как правило, без надобности, хотя (чего уж там скрывать), своим невестам и их родителям те женихи дарят по-настоящему дорогие подарки. К тому же кавалеры из Межного галантностью и обхождением похвастаться не могут, их, скорей, можно назвать грубиянами, а то и кем похуже. Они даже не считают нужным ухаживать за понравившейся им красоткой - мол, нечего попусту глупостями заниматься, о какой-то там дурацкой любви толковать, баба отказывать не должна, пусть скажет спасибо за то, что на нее внимание обратили!.. Оттого-то молодые и красивые девушки даже слышать не хотят о тамошних женихах, будь они хоть того привлекательней и богаче. Как говорится, овчинка выделки не стоит. Именно потому кавалерам из Межного только и остается, как свататься к молодым вдовам, бесприданницам и вековухам, у которых особого выбора нет, и которым надо радоваться уже тому, что к тебе хоть кто-то послал сватов. Хотя, как я поняла из обмолвок Третьяка, даже среди тех невест на брак с кавалером из Межного соглашается далеко не каждая. Правда, те всегда обещают, что, мол, если кому-то из молодых женушек уж очень захочется встретиться со своей родней, то так и быть: по зимнику привезем дорогих супружниц к их родителям на день-другой, но не дольше - все же оставленное в Межном хозяйство женского пригляда требует. Правда, по словам Третьяка, такие вот поездки - это единичные случаи, обычно женщины уезжают в то селение, как говорится, с концами...
  - Погоди... - перебил меня Вячко. - Так ты предполагаешь, что тот человек, который передал письмо - он ходил в Межное, чтоб навестить свою родственницу, или же сообщить ей что-то важное, и это она передала ему письмо, чтоб он отнес его стражникам. Или же мужчина, вернувшись домой из Межного, сам его написал...
  - У меня другого объяснения нет. Не исключено, что я ошибаюсь в своих предположениях, но...
  - Ладно, посмотрим на месте, может и разберемся, что к чему... - отозвался Деян. - Хотя все сказанное звучит складно, у меня все же другое предположение. Может быть и так, что в здешних местах давно обосновалась какая-то греховная община или секта - мне уже доводилось сталкивался с подобным. Если так, то в этом случае без инквизиторов точно не разобраться, и корни того, что обычно образуется в таких местах - их сразу не выкорчуешь.
  - А еще эти хвостатые недомерки упоминали о каких-то людях, которые пришли в Межное какое-то время назад... - добавил Богша. - И эти люди лозовикам совсем не понравились, они о них даже говорить особо не хотели. А меж тем староста в Комарино говорил, что в те места давно никто не ходил.
  - В общем, все наши предположения пока что написаны вилами на воде... - сделала я вывод. - Ясности нет. Пока действуем по плану, как и договаривались ранее.
  - Это понятно.
  Я же про себя в очередной раз подумала о том, что все было бы куда проще, если б у меня в руках оказалось то самое, случайно сгоревшее письмо. Может, на все вопросы я б не ответила, но смогла бы разобраться во многом. Впрочем, нет смысла переживать о том, чего нет, нас сюда послали для того, чтоб выяснить истину.
  Пока что мы идем по довольно-таки заросшей дороге - похоже, по ней в этом году если и ездили, то совсем немного. А меж тем стоящий по обеим сторонам дороги сосновый лес удивительно красив. Деревья растут не очень густо, солнечные лучи легко проникают сквозь ветки, и потому лес выглядит сказочным и светлым, от его вида на душе становится хорошо. Чудесные здесь места, ни на что плохое думать не хочется.
  Деревню, то бишь это самое Межное, мы увидели сразу, лишь стоило нам выйти из леса. От нее нас отделяла неширокая речка, через которую перекинут деревянный мост. Что же касается самой деревни, то с первого взгляда все, что мы узрели, выглядело просто замечательно - крепкие деревянные дома, высокие сараи, огороды... Все смотрелось надежным и основательным, справным, увиденное просто радовало глаз, чувствовалось, что здесь живут хозяйственные и обеспеченные люди. А еще Межное оказалось поселением весьма немалых размеров, во всяком случае, ранее я отчего-то думала, что деревня куда меньше.
  - Ну, приступим, помолясь... - произнес Деян и двинулся к реке, а мы направились за ним. Перешли мост, ступили на широкую деревенскую улицу, и я просто-таки ощутила, что мы оказались в центре внимания всех, кто нас увидел, хотя сначала любопытствующих было немного - понятно, почти все взрослые в это время заняты работой. Ребятишки, играющие на улицах, при виде нас бросали свои занятия и смотрели на пришлых, как на какое-то диво, старики провожали долгими взглядами, бабуся у колодца только что рот от удивления не открыла, глядя на чужаков, невесть откуда появившихся в их поселении. Нет, мне, конечно, известно, что в любой отдаленной деревне появление нового человека - это новость, которую обязательно стоит обсудить, но чтоб на нас смотрели так удивленно - с подобным я еще не сталкивалась. Пожалуй, хватит идти наугад, понапрасну привлекая к себе внимание, надо дать понять окружающим, что мы пришли сюда не просто так.
  - Ребята... - Деян остановился и повернулся к ватаге ребятишек, которые шли за нами на некотором отдалении. - Ребята, подскажите, как нам найти дом старосты.
  - А зачем он вам нужен?.. - поинтересовался кто-то из детской толпы.
  - Это наши взрослые дела... - пояснил стражник. - Вашему старосте обо всем скажем.
  Для ребятишек этого объяснения оказалось более чем достаточно, и они отвели нас на противоположный конец деревни. Как я и предполагала, дом старосты был едва ли не самым большим в деревне, и находился не так далеко от окраины. Самого старосты дома не оказалось - как нам сказала его жена, невысокая женщина с вечно опущенным вниз взглядом, муж ушел по делам, но вскоре должен вернуться, сейчас пошлю за ним кого-то... Однако подождать супруга во дворе своего дома женщина нам не предложила, и потому мы присели на лавочку возле высоких ворот дома старосты - насчет этого запрета не было, хотя, как мне кажется, будь на то ее воля, женщина отогнала бы нас и отсюда. Дети, кстати, так никуда и не ушли, стояли на некотором расстоянии от нас, и даже не думали уходить. Более того - их становилось все больше: похоже, весть о нашем появлении мгновенно разнеслась по поселку, и каждый из здешних обитателей желал своими глазами увидеть нежданных гостей. Стали подходить и взрослые, тоже стояли в отдалении, но эти хотя бы пытались делать вид, что пришли сюда не ради любопытства, а по каким-то своим неотложным делам, и сейчас просто немного задержались на улице, разговаривая с односельчанами.
  - Ну, что скажете, господа хорошие?.. - негромко, чтоб не слышал никто из посторонних, спросил Деян.
  - Не знаю, что и сказать... - почесал в затылке Богша. - Обычно в деревнях люди как-то с большим интересом относятся к приезжим, спрашивают, что нового в мире, ценами интересуются, в разговоры вступают, а тут... Хотя, возможно, здешние жители потому так себя ведут, что привыкли жить замкнуто и чужаков не любят.
  - Церкви здесь не вижу... - добавила я. - Впрочем, она может находиться на небольшом отдалении от деревни - мне уже довелось такое видеть.
  - И хозяйка здесь нелюбезная... - заметил Деян. - Или же это староста свою жену в черном теле держит так крепко, что она лишний раз и пикнуть боится.
  - А мне здесь почему-то не нравится... - подвел итог Вячко. - Хотя вроде все нормально, и лес вокруг красивый...
  - Я кое-какие выводы для себя сделал, но о них позже... - продолжил Деян. - Посмотрим, что скажет староста, когда вернется.
  В этот момент я заметила бабулю весьма преклонных лет, которая направлялась к нам, тяжело опираясь на палку. Ну, кажется, хоть кто-то из здешних жителей захотел поговорить с нами. Однако когда бабуся подошла ближе, то встала напротив нас и стала рассматривать меня своими колючими глазами. Честно говоря, я даже немного растерялась, и уже хотела, было, узнать, что ее во мне ее так заинтересовало, то старушка заговорила первой.
  - Это что ж ты к нам в таком срамном виде заявилась?.. - а голос-то у бабуси такой, будто некто проводит железом по стеклу.
  - Что не так?.. - чуть оторопела я.
  - Да кто ж тебя, бесстыдницу, в штанах ходить научил?.. - возмущенно продолжала та. - Позор какой! Стыдобушка! Неужто на юбку денег не хватает?
  - Просто мне так удобнее... - постаралась я оправдаться. - Сейчас так ходят многие, и я не вижу в этом ничего дурного.
  - Тьфу, срам какой!.. - такое впечатление, что бабка, если б могла, то хорошенько бы врезала своей палкой мне по голове. - Видела бы ты себя со стороны! И как только твой муженек это терпит?!
  - Я не замужем.
  - И верно, кто ж такую охальницу за себя возьмет! Ну, а ежели все же жених какой у тебя есть - а у таких бесстыжих всегда при себе парни имеются!, то ему от тебя бежать надо к какой-нибудь хорошей девушке, благо таких еще хватает.
  - Да мой жених вроде ни на что не жалуется... - я не знала, как утихомирить разошедшуюся бабку.
  - Ох, попади ты в руки к хорошему мужику, он бы из тебя живо всю эту дурь вышиб и башку б на место вернул!.. - продолжала бушевать бабуля. - Крепкие вожжи очень подходят таким вертихвосткам, как ты, для вразумления ума! А то ходит тут, задницей вертит, людей смущает, и ведь нисколько не стыдно срамнице! Лучше б дома сидела, занималась тем, что бабам положено делать, за хозяйством следила, а не таскалась с мужиками...
  Ответить на гневную речь бабули я не успела, потому как откуда-то со стороны раздался мужской голос:
  - Истома, ты чего опять шумишь? Утихомирься.
  К нам шел высокий мужчина с окладистой бородой, в которой было полно седых нитей. Голос сильный, властный, да и сам мужчина держится по-хозяйски. Похоже, это и есть здешний староста.
  - Искро, да как же тут не шуметь!.. - никак не могла успокоиться бабка. - Да ты только посмотри на эту...
  - Хватит, я сказал!.. - повысил голос мужчина. - Сам разберусь.
  Бабуся неохотно отошла от нас, что-то недовольно бурча себе под нос, а мужчина обратился к нам.
  - Я - здешний староста, и меня звать Искро. А вы кто такие? В нашу деревню не часто приходят чужаки.
  - Тогда разрешите представиться: я - Деян, старшина стражников, а вот мой жетон...
  - Ага... - пробурчал староста, глядя на овальную металлическую пластину, висящую на цепочке. На пластинке было изображение креста, меча и оливковой ветви - то есть человек находится на службе инквизиции. Похоже, здешний староста должен знать, что это означает, потому как, глянув на жетон, он чуть хмурился и произнес:
  - Ну что ж, пойдемте во двор, нечего торчать на улице.
  Я думала, что староста пригласит нас в дом, но когда мы зашли на двор и закрыли за собой ворота, то староста кивнул нам головой на широкую скамью возле дома.
  - Присаживайтесь, господа хорошие, и скажите, за какой такой надобностью пожаловали к нам.
  Хм, вообще-то, по законам здешнего гостеприимства гостей обычно ведут в дом, и все разговоры проходят там. Конечно, эта деревня живет как бы сама по себе, но ведь и они должны придерживаться давным-давно сложившихся правил поведения. Судя по всему, здешний староста гостей не любит, и дает нам это понять.
  Деян сообщил старосте, что инквизицией было приказано заняться проверкой церквей в наших краях, а заодно выяснить, нет ли в деревнях каких-либо злостных нарушений (подобное объяснение мы придумали заранее). Дескать, понимаю, такое не каждому старосте нравится слышать, но мы люди служивые, подневольные, нам дали приказ, вот мы его и выполняем.
  - И что вы намерены найти в Божьем доме?.. - нахмурился староста, которому явно не понравились слова Деяна.
  - Адописные иконы в миру стали появляться... - подосадовал Деян. - И в немалом количестве.
  - Такой дряни не держим!.. - только что не замахал руками староста.
  - Все так говорят... - отозвался Деян. - Просто люди обычно уверены, что в Божьем доме все в порядке. К сожалению, и туда проникают обман и ересь.
  - В нашу церковь мы уже давно никаких новых икон не покупали, а в старых образах у нас сомнений нет... - буркнул староста.
  - Уважаю вашу уверенность, а вот насчет того, что новых икон не покупали - это не совсем правильно... - огорчился Деян. - Чем больше святых ликов в церкви, тем лучше. Мне бы с вашим священником переговорить.
  - Нет его. Умер.
  - Вот как? И когда это случилось?
  - Недавно... - подосадовал староста. - Отец Иона был очень стар, в последнее время еле передвигался, и то с посторонней помощью, так что его смерть никого не удивила. Немногим позже я обращусь с просьбой в епископат, чтоб нам прислали нового священника.
  - Когда мы отправимся назад, то могу передать от вас это послание в епископат... - предложил Деян.
  - И когда вы собираетесь возвращаться?
  - Ну, если у вас никаких нарушений нет, то завтра. Так как насчет письма?
  - Поглядим... - уклончиво ответил староста.
  - Нам бы еще с людьми переговорить... - продолжал Деян. - Выяснить, как живут, есть ли жалобы.
  - Зачем?
  - Так положено. По слухам, те, кто адописные иконы малюет, где-то в этих местах обитают. Их уж давненько ищут, все никак найти не могут. Нам велено искать, вот мы и исполняем.
  - Мы из Межного редко выезжаем, и ничего об этом не знаем.
  - Это вы сейчас не выезжаете, а зимой по ярмаркам да рынкам раскатываете. Может, из вас кто что-то видел из того, что нас интересует, да только внимания на это не обратил, а при наших разговорах мы за эту ниточку ухватились бы.
  - Наш народ попусту трепать языком не приучен... - только что не огрызнулся староста. - Я тоже постоянно зимой по ярмаркам езжу. Сразу скажите, что вас интересует, на все вопросы отвечу.
  - Появятся вопросы - спросим... - пожал плечами Деян.
  - Ясно... - только что не поморщился староста, после чего неприязненно посмотрел на меня. - А это кто такая?
  - Лечея... - я постаралась обезоруживающе улыбнуться. - И пока мы находимся здесь, я готова принять и полечить ваших больных и хворых.
  - Нет у нас больных... - отрезал староста. - А с хворыми наша знахарка справляется, и она не выносит, когда чужаки вмешиваются в ее дела. К тому же жители Межного не любят о своем здоровье кому-то рассказывать. Да и не время сейчас о каких-то там болячках думать, летом каждый день дорог.
  Ну, это ты, мил друг, загнул: чтоб в такой большой деревне, да не было больных - в это я ни за что не поверю! К тому же когда в некую деревню (неважно, где она расположена) приезжает лечея, то едва ли не каждый житель стремится подойти к ней со своими болячками и расспросить о здоровье - такова человеческая натура.
  - А со знахаркой вашей поговорить можно?
  - Она чужаков не выносит. Да и о чем вам с ней говорить?
  - Ну, нет - так нет... - пожал плечами Деян. - Тогда нам надо в церковь сходить.
  - Она днем закрыта.
  - Так откройте. Ключ ведь теперь наверняка у вас.
  - Ладно... - неохотно произнес мужчина и направился к дому. - Сейчас его принесу и в церковь вас отведу.
  - Ну, что скажете?.. - спросил у нас Деян, когда за старостой закрылась дверь на крыльце.
  - Крутит он что-то ... - сделал вывод Богша.
  - Это понятно...
  Через минуту староста вышел из дома и кивнул нам:
  - Пошли.
  Ну, пошли, так пошли, нечего тут рассиживаться, тем более что не очень-то нам здесь и рады. Вышли за ворота, неторопливо направились по улице, по-прежнему сопровождаемые толпой ребятишек, а я крутила головой по сторонам, делая вид, что разглядываю окружающее, искоса поглядывала на дом старосты. Все верно: не успели мы отойти на небольшое расстояние, как из ворот показался мальчишка, и во всю прыть припустил по улице прочь от нас. Ну, чего-то подобного я и ожидала.
  Дойдя до околицы, староста прикрикнул на мальчишек - мол, хватит толкаться, делом займитесь!.. Удивительно, но ребятишки послушались, остановились. Да, похоже, к ослушанию здесь не привыкли.
  От околицы до церкви мы шли не более пяти минут, и внешне она оказалась один в один похожа на те небольшие лесные церквушки, на которые я уже успела насмотреться - небольшая, из потемневшего дерева, и с первого взгляда понятно, что поставлена здесь очень давно. Рядом небольшой погост... Я посмотрел на старосту, и тот, правильно поняв мой вопрос, произнес:
  - Тут хоронят только тех, кто служил в этой церкви. Тут же и отца Иону похоронили - вот его могила, с краю. А наш деревенский погост находится в другом месте, там часовенка стоит...
  Староста открыл дверь, и мы вошли в церковь. Тихо, солнечный свет льется сквозь окна. Небольшой иконостас, аналой, семисвечник рядом с престолом, у стены купель для крещения...
  - Вот, смотрите, нам скрывать нечего... - проворчал староста.
  Осмотр этой небольшой церкви ничего не дал, все иконы были подлинными и по-настоящему старинные, намоленные. Казалось бы - все замечательно, но я почему-то никак не могла отделаться от ощущения, что в эту маленькую церковь люди несут куда больше боли и тоски, чем радости.
  - Ну, что скажете?.. - спросил староста, запирая дверь церкви, когда мы ее покинули.
  - Все в порядке... - ответила я.
  - Я ж говорил... - недовольно проскрипел староста. - И что дальше делать будете?
  - Как я уже говорил - нам бы с людьми побеседовать... - отозвался Деян.
  - Хорошо... - неохотно отозвался староста. - Побеседуете.
  Вернулись в деревню, и я произнесла:
  - Вы тут решайте свои дела, а я пойду пройдусь.
  - Я с тобой... - предложил Вячко.
  - Не стоит, одна прогуляюсь... - я беззаботно улыбнулась. - Буду скучать - подойду. Вы ведь у дома старосты будете?
  - Надеюсь.
  Не торопясь, прогулочным шагом, отправилась по деревенским улицам. Конечно, я бы сейчас предпочла, чтоб Вячко шел рядом со мной, но пока что мне стоит побыть одной. Почему? Если кто-то захочет перекинуться словом с приезжими людьми, то он, скорей всего, обратится к одинокой женщине, а не к мужчине.
  Нет, в этой деревне точно что-то не то. На меня смотрели, здоровались, но с разговорами не подходил никто. Не может такого быть, просто не может, чтоб в таких вот отдаленных деревнях к тебе никто не подошел с разговором, не поинтересовался, что происходит там, в большом мире! А еще я просто подспудно улавливаю страх, висящий над деревней. Ко мне никто не решается подойти, но я все одно пока что буду разгуливать по деревне с наивно-любопытствующим лицом, ведь у кого-то должно хватить храбрости подойти ко мне.
  Я второй раз обходила деревню, когда ко мне вдруг подбежал малыш лет двух-трех., и обхватил меня за ноги.
  - Тетя!
  - Ты кто такой?.. - улыбнулась я, наклоняясь к малышу, и в этот момент я услышала встревоженный женский голос:
  - Миродар, ты куда! Вернись!
  Ко мне кинулась молодая женщина, и схватила ребенка, который никак не хотел от меня отставать. Я не успела сказать ни слова, как женщина негромко заговорила:
  - Уезжайте отсюда, и привезите сюда стражников!
  - Что?.. - растерялась я.
  - Те ведь лечея, так? Пройди дальше по дороге, где стоит церковь, дойди до большого дуба, там все увидишь... - и, подхватив на руки ребенка, женщина быстрыми шагами направилась в сторону дома. Я же, с трудом удержав порыв броситься вслед за ней, продолжила свою неторопливую прогулку, хотя очень хотелось перейти на бег.
  Мои спутники по-прежнему находились во дворе дома старосты - правда, к ним присоединились несколько местных жителей, которые, судя по их лицам, хотели уйти отсюда как можно быстрее. Похоже, староста позвал сюда несколько человек, которые должны были удовлетворить любопытство приезжих, только вот разговор шел весьма вяло и натужно.
  - Вячко... - негромко шепнула я, но так, чтоб слышали остальные. - Тут скучно... Может, прогуляемся?
  - Сам хотел тебе это предложить... - подмигнул мне парень, и повернулся к Деяну. - Мужики, мы тут пройдемся немного, а то что-то ноги затекли...
  Улыбка в этот момент у него была такая, что у меня было желание отвесить парню хороший подзатыльник, но зато у всех мужчин на лицах появилась понимающая ухмылка - мол, все ясно, где это вы собрались прогулки устраивать и ноги разминать.
  - Только ненадолго... - строго произнес Деян.
  - Это уж как получится... - только что не хохотнул Вячко.
  Когда мы немного отошли от дома старосты под понимающими взглядами мужчин, и я рассказала Вячко о словах женщины, он спросил:
  - Эта женщина... Она могла...
  - Нет... - я не стала слушать дальше. - Она, и верно, была очень испугана. Это не наущение и не провокация. Больше того: не исключено, что это именно она написала то письмо.
  - Что будем делать?
  - Надо пойти на то место, о котором сказала женщина.
  - Стоит ли? С нас же глаз не спускают.
  - И все же попробовать стоит.
  Мы снова пошли за околицу, там свернули в лес. Кажется, за нами никто не идет, но то, что мы никого не видим - это еще ничего не значит. Идем дальше, миновали церковь, отправились дальше. Минут через десять, за поворотом, я видела высокий дуб, стоящий неподалеку от дороги. Ого, вот это ствол, и какой же этот дуб мощный и высокий! Интересно, сколько ему лет? Несколько сотен - тут и сомнений нет.
  - Красавец какой!.. - Вячко с неподдельным восхищением смотрел на дуб. - А я был уверен, что дубы в этой местности не растут.
  А ведь и верно, их тут нет. Очевидно, в свое время этот дубок здесь кто-то посадил. На первый взгляд, кроме этого величественного дерева, тут нет ничего необычного, но ведь не просто же так женщина сказала мне об этом месте. Подошла к дубу, протиснулась сквозь высокие кусты, росшие неподалеку, и застыла в растерянности - увидеть подобное я была точно не готова. Стоящий рядом Вячко повернулся ко мне:
  - Мира, это что?
  Да, тут было чему удивиться - перед нами на земле располагалась идеально кругля площадка шагов двадцать в диаметре, на которой не было травы, и по краям площадки, с четырех сторон, на равном расстоянии друг от друга, лежали большие камни, а в середине площадки находился еще один камень, большой, ровный и гладкий. Отчего-то смотреть на все это было неприятно.
  - Ничего хорошего в этом нет, поверь мне Вячко.
  Зашла на площадку, приложила руку к центральному камню, потрогала землю, какое-то время посидела на камне, прикрыв глаза... Затем подошла к каждому из четырех камней, осмотрела их. Лично мне кое-что становится понятно, и увиденное многое объясняет, пусть и не все.
  - Надо уходить отсюда... - повернулась я к Вячко, который стоял рядом со мной, но в этот момент раздался чей-то голос:
  - А может, не стоит торопиться?
  Я обернулась, и увидела, что неподалеку от меня стоит женщина. Высокая, одета в простое платье, голова без волос прикрыта чем-то вроде платка, но ее лицо... Рубцы, шрамы, натянутая кожа, но страшней всего выглядели ее глаза, где черная радужка плавала в чем-то красном... Отчего-то вдруг вспомнилась подружка из монастырской школы, и ее любимое выражение "ужас ужасный". Именно этот ужас ужасный я сейчас и вижу воочию. Не надо быть провидицей, чтоб понять, кто находится передо мной, и я чувствую силу, исходящую от нее. Вот это уже серьезно, вернее, очень серьезно, если не сказать хуже.
  - Почему-то я была уверена, что ты сюда придешь... - продолжала женщина. - Любишь ты совать свой нос везде, куда тебя не просят. Сама сообразила или подсказал кто?
  - Да в деревне витает такой страх, что тут даже думать не надо, а следует просто хорошо посмотреть по округе.
  - А ведь не просто так говорят, что любопытство кошку сгубило.
  - Ядвига, если не ошибаюсь?.. - вежливо поинтересовалась я.
  - Она самая... кивнула та. - Тебя знаю, видела, правда, мельком - нам тогда из Ронстока пришлось спешно уезжать, тогда-то я и увидела тебя из окошка проезжающей кареты.
  - Да уж, крадники там постарались... - кивнула я головой. - У людей здоровья отняли немало.
  - Если принять во внимание, что после того, как инквизиция сожгла мой дом и, по сути, убила меня, то это совсем малая плата за то, что сотворили святоши. Знаешь, моим ученикам пришлось занять немало чужого здоровья, чтоб я не только вернулась к жизни, но и вновь набралась сил. К сожалению, крадники привлекли к себе слишком много внимания, а это плохо, но сейчас речь не о них. Зачем вы приехали сюда?
  - Мы сказали правду здешнему старосте - ищем адописные иконы и тех, кто эти иконы рисует.
  - Вот как?.. - усмехнулась женщина. - Спросили бы у меня, и искать этих болванов вам бы не пришлось. Дело в том, что этими глупостями грешат три брата, обиженные на весь мир, некие непризнанные мазилы-художники. Ну, и помогает им паршивенький маг-недоучка, которого я в свое время выгнала из своих учеников за лень и бездарность. Загляните в их родную деревню Шулема, узнаете много интересного.
  - Спасибо. Запомню, учту.
  - Хорошая память - это не всегда полезно для здоровья...
  Ох, и зачем я позвала с собой Вячко? Лучше бы пришла сюда одна...
  
  Глава 32
  
  То небольшое помещение, где сейчас мы находились с Вячко, можно было назвать чем-то вроде небольшого чулана в большом доме. Хорошо хотя бы то, что в чулане имелось маленькое оконце в пару ладоней величиной - хоть и небольшой, но какой-то свет. Что касается самого дома, находящегося в лесу неподалеку от Межного, то здесь, как я поняла, обитает Ядвига со своими учениками. Сколько их - этого я не знаю, но там, на поляне, я видела троих, и каждый из них был достаточно искусным магом. Эти трое плюс Ядвига... Не стоило даже надеяться на то, что в схватке с ними я могу выйти победительницей, хотя, не спорю, у меня было желание предпринять кое-что, но таким образом я бы подставила под удар Вячко, а проявлять жалость там бы никто не стал. Ничего не поделаешь, бывают такие ситуации, когда ты вынужден стиснуть зубы, отступить и не лезть на рожон. Зато Вячко, в отличие от меня, вовсе не горел желанием сдаваться без боя, так что мне пришлось попросить его сдержаться. К счастью, он меня послушался, хотя подобное парню было поперек горла, а теперь, оказавшись в этом чулане, первым делом полностью его обследовал.
  - Ну, что скажешь?.. - поинтересовалась я, когда Вячко присел возле меня.
  - Да чего тут можно сказать?.. - подосадовал тот. - Дверь крепкая, не снесешь, оконце маленькое, только ладонь в него и высунешь. Тут все сделано основательно, даже щелки нет.
  - Отсюда так просто не удерешь... - подосадовала я. - Здесь не только крепкие стены, но кое-где и магия наложена.
  - Да уж... - подосадовал Вячко. - А ты отчего так покорно сдалась? Из-за меня?
  - Ядвига и три ее ученика против одной меня... Боюсь, моя попытка сопротивления закончилась бы для нас весьма печально. Как говорится - плетью обуха не перешибешь.
  - Да уж... Кстати, а что это за площадка такая возле дуба?
  - Как бы тебе сказать, вернее, объяснить попроще... Вообще-то у этого места есть умное научное название - телепорт, но в обычной жизни он носит несколько иные названия - перемещение, мгновенный переход, перенос, перескок...
  - Прости, не понял.
  - Телепорт - это возможность мгновенно переместиться на большое расстояние. Допустим, ты ступил на эту... площадку, и в следующее мгновение оказался в столице.
  - Так это же хорошо! Значит, я захожу на этот... перескок, и тут же попадаю, предположим, в Терниен, так?
  - Не совсем... - покачала я головой. - Перенос возможен только между двумя строго определенными точками. Где-то очень далеко находится точно такая же площадка, которую мы видели, и переместиться мы можем только туда и никуда иначе. Или же те, кто находится на той далекой площадке, могут переместиться только сюда.
  - Потому ты и торопилась уйти с той площадки, чтоб это самое... Не переместиться невесть куда, так?
  - И это тоже... - я не стала впадать в подробности. - Хотя тут все не так просто, и нельзя переместиться только по щелчку пальцев - для этого нужно провести необходимую подготовку.
  - Ты раньше с такими... перескоками дело уже имела?
  - В реальной жизни - нет... - подосадовала я. - Дело в том, что в мире этих самых телепортов - считанные единицы, почти о каждом из них хорошо известно, и они, естественно, охраняются должным образом. Правда, у нас в школе магии был, вернее, есть телепорт - так сказать, учебное пособие для воспитанников, почти игрушка. Правда, и расстояние переноса между двумя точками там было всего ничего - от одного края школы до другого, однако принципы действия телепорта на нем изучаются неплохо.
  - Этот самый перескок или, как ты его называешь, телепорт возле дуба... Его Ядвига сделала?
  - Нет, телепорт тут находится очень давно, не одну сотню лет.
  - Ничего себе!
  - Кроме того, одному человеку, пусть даже он того умнее и талантливее, при всем желании телепорт никак не сделать, для этого необходима целая команда единомышленников, очень сильных и умелых магов, причем с обеих сторон.
  - В смысле?
  - Одна команда делает магическую площадку здесь, а вторая - там, где будет находиться вторая площадка для перемещения, причем работать обе команды должны одновременно, а дело это более чем сложное и непростое. Кроме того, на площадке возле старого дуба я почувствовала очень старую магию, которая меня, честно говоря, немного удивила.
  - Чем же?
  - Просто у меня появилась гипотеза, кто именно мог приложить руку к созданию телепорта, но уверенности в своей правоте у меня нет, так что пока помолчу.
  - А зачем этот самый... тут нужен?
  - Не знаю, могу только предполагать, только вот гадать можно сколько угодно, а пока что ничего толкового на ум не приходит.
  - И им пользуются? То есть переходят куда-то?
  - Да, телепорт действующий. Точно не скажу, когда он сработал в последний раз, но, кажется, это было или зимой, или весной.
  - И жители Межного, естественно, об этом знают... - почесал в затылке Вячко.
  - Не могут не знать.
  - Ясно, что подобное утаить, особенно если оно находится под боком. Мне другое непонятно: почему все здешние жители молчат? Может, их все устраивает?
  - Да кого это может устроить? Готова голову прозакладывать - именно из-за этого телепорта жители Межного и сидят в своем углу, не решаясь лишний раз высунуться наружу, а заодно и помалкивая, опасаясь проговориться и не сболтнуть лишнего. Хотя не исключено, что они считают подобное в порядке вещей. Впрочем, в основе того, что происходит в Межном, наверняка лежит что-то иное. На мой взгляд, мы упускаем что-то очевидное, причем очень простое.
  - Согласен: дело тут не только в Ядвиге - как я понял, здешние жители вообще малоразговорчивы. Да еще они все ходят с такими лицами, что к этим людям лишний раз и подходить не хочется, да они еще и от разговоров уклоняются. Может, чего-то боятся?
  - И это тоже.
  - И в соседних деревнях ни о чем таком не подозревают? Сомневаюсь.
  - Не спорю... - согласилась я. - Хотя, скорей всего, соседи знают не все, но кое-что им, без сомнений, известно, о чем-то догадываются, но все стараются держаться в отдалении по принципу - моя хата с краю, ничего не знаю. Наглядный тому пример - староста из Комарино, который дал понять нашему сопровождающему по имени Третьяк, чтоб тот особо не трепался с пришлыми.
  - Да уж, дела у нас сейчас сложились непростые. Еще меня беспокоит, где сейчас Деян и Богша? Все же мы ушли от них уже давненько, парни о нас сейчас наверняка беспокоятся.
  - А я почти уверена, что очень скоро рядом с нами, в этом самом чулане, окажутся оба наших стражника, и очень рассчитываю на то, что когда их схватят, у парней хватит толку не применять оружие, а не то как бы для них дело хуже не обернулось.
  В своих предположениях я не ошиблась - не прошло и часа, как дверь в чулан открылась, и к нам почти втолкнули Деяна и Богшу, после чего дверь опять захлопнулась. Все бы ничего, но у Богши под глазом наливался огромный синяк, а вот Деян одной рукой придерживал вторую, и на его одежде были пятна крови. Ясно, с кем-то сцепился.
  - А вот и вы!.. - поднялся им навстречу Вячко. - К счастью, живые, хотя и не сказать, что полностью здоровые. Вижу, у вас без драки дело не обошлось.
  - Чтоб их всех!.. - выдохнул Богша.
  - Деян, показывай руку... - сказала я. - Рану надо посмотреть, и кровь остановить.
  - Да чего там, в первый раз, что ли!.. - только что не огрызнулся тот. - Заживет все, как на собаке.
  - Не надо со мной спорить и воздух впустую сотрясать, лучше показывай руку.
  Так, рана довольно глубокая, но, к счастью, основные кровеносные сосуды не задеты. Ничего, сейчас все наладим, скоро стражнику полегчает.
  - Ну, вот пока и все... - времени на лечение у меня ушло немного. - Какое-то время руку особо не напрягать, чтоб побыстрее зажило. Как вас обоих сумели схватить?
  - Вспоминать не хочется, как прокололись... - зло буркнул стражник, который, кажется, все еще не мог успокоиться. - Мне сослуживцам, если они узнают об этом, стыдно будет в глаза смотреть. Взяли нас, почти как пацанов сопливых. Мальчишка какой-то прибежал, сказал, что вы, дескать, ждете нас возле церкви, и, мол, просили нам передать, чтоб мы поторопились, подошли туда как можно быстрей. Я как чувствовал, что тут не все ладно, особо идти не хотел, но в то же самое время понимал, что у вас могло стрястись всякое! Ну и пошли, хотя мне это поперек горла было, я вроде настороже был, но на лесной дороге на нас здешние из-за деревьев рыболовную сеть накинули. Я немного уклониться успел, так что меня только наполовину накрыло, а вот Богше хуже пришлось. Конечно, просто так мы не сдались, но, сами понимаете - силы были неравны, их много, а нас всего двое, да еще сеть эта, чтоб ее!.. И вот чем дело закончилось.
  - Что за люди на нас напали?.. - поинтересовался Вячко.
  - Да все эти же, деревенские мужики... - ругнулся Деян. - Я парочку из них узнал, ранее успел приметить их рожи на здешних улицах. Правда, нападением на нас какой-то тип командовал, деревенские его беспрекословно слушались. Только вот когда мы ранее с ними о чем-то поговорить пытались, спрашивали о здешней жизни, то они ничего не знали и не понимали, зато команды этого мужика выполняли только пока!
  - Похоже, это был один из учеников Ядвиги.
  - Какой еще Ядвиги?.. - не понял Деян.
  - Колдунья известная.
  - А, вы вон про кого... Так она ж померла давно! Говорят, ее сожгли вместе с ее домом и учениками.
  - К сожалению, она выжила, но это отдельная история.
  - А что тут вообще происходит?.. - не выдержал Богша.
  Ответить я не успела, потому что дверь в чулан открылась, и я увидела мужчину средних лет - это был один из тех трех учеников Ядвиги, которых я видела ранее. Сзади маячил еще кто-то - похоже, поодиночке к нам решили не ходить.
  - Тебя госпожа желает видеть... - произнес мужчина, глядя на меня.
  - Пожалуй, поговорить нам, и верно, не помешает... - я шагнула, было, к двери, но Вячко шагнул вслед за мной.
  - Я с тобой.
  - Госпожа желала видеть только женщину... - отрезал мужчина.
  - Но... - начал, было, Вячко, однако я его остановила.
  - Пойду одна, а ты пока расскажи парням то, что я тебе ранее говорила.
  Дверь за мной закрылась, и я пошла вслед за каким-то крепким мужчиной, а ученик Ядвиги следовал за мной. Он хороший маг - это я чувствую даже на расстоянии, а вот у второго мужчины магии нет от слова "совсем" - похоже, это кто-то вроде слуги, судя по виду, один из жителей Межного. А внутри дом, кстати, ничем не отличается от обычных деревенских изб, разве что размерами больше.
  Ядвига сидела в горнице у окошка. Сейчас на ее голове не было платка, и на покрытой шрамами и рубцами голове лишь кое-где торчали небольшие клочки волос. Беспощаднее солнце освещало ее изуродованное лицо, и сейчас женщина выглядела даже более жутко и неприятно, чем тогда, когда я увидела ее на полянке возле дуба. Да, в свое время огонь ее не пощадил, и просто удивительно, как она вообще могла выжить после того страшного пожара. Кстати, даже сейчас, после того, что с ней произошло - даже сейчас магически она куда сильней меня, и с этой женщиной надо держаться настороже.
  Окинув меня взглядом своих страшных красно-черных глаз, она кивком головы отпустила своего ученика и произнесла:
  - Ну, садись, поговорим, в ногах правды нет.
  Похоже, Ядвига пока что настроена на диалог, только вот не понятно, долго ли продлится ее видимое расположение ко мне. В ее благодушие и доброту верить не стоит - не такой она человек. А еще голос у женщины очень неприятный - похоже, повреждены голосовые связки.
  - Думаю, мне представляться не надо - ты и так знаешь, кто я такая... - продолжила Ядвига. - Что же касается твоего имени, то я его и так узнала, пусть и не сразу. Ты мне несколько раз дорогу переходила. Первый раз это произошло с зеленым платьем госпожи Велимиры, на которое была сведена болезнь ее дочери...
  Так, похоже, Ядвига не знает, что мне ранее уже приходилось столкнуться с ней, вернее, с последствиями ее колдовства еще до случая с зеленым платьем, и главное состоит том, что Святая инквизиция в свое время приняла решение задержать Ядвигу именно после моего сообщения о применении ею обрядов черной магии. Правда, попытка инквизиторов обойтись малой кровью при задержании колдуньи закончилась совсем не так, как рассчитывали церковники, да и сама Ядвига там выжила чудом. Да уж, если бы об этом знала, Ядвига, то сейчас заводить разговоры со мной она бы не стала, а вот головы я, без сомнений, лишилась бы, или же колдунья в прямом смысле этого слова устроила бы мне самый настоящий ад на земле - тут других вариантов быть просто не может.
   А еще она начинает магически давить на меня, пытаясь подчинить, и заставить отвечать без утайки на все ее вопросы. Ну, такому воздействию я пока что могу сопротивляться.
  - Было дело... - пожала я плечами. - Если говорить откровенно, то я опасалась, что вы вновь отошлете порчу назад, то есть начнете войну мастеров, но, к счастью, до этого не дошло.
  - Должна признать, что в тот раз я допустила небольшую оплошность, и должным образом не замаскировала обряд... - произнесла женщина, и я услышала нотку недовольства в ее голосе. - Мой недогляд, признаю. Увы, но ошибки в мелочах могут привести к весьма непредсказуемым последствиям. К сожалению, те женщины, что купили платье с порчей, обратились к лечее, то бишь к тебе, и ты сумела разрушить мою работу - честно говоря, не ожидала подобного мастерства от какой-то провинциальной клуши. Куда хуже другое: об этом стало известно святошам, так что затевать войну мастеров не стоило - в инквизиции тоже имеются толковые люди, могли высчитать, где я нахожусь. В то время меня еще считали погибшей, и воскресать я пока что не собиралась, да и таких намерений в моих планах тогда еще не было. Однако в истории с зеленым платьем меня заинтересовало другое: отчего ты уже в то время считала, что к этому обряду с зеленым платьем я имею отношение? Как ты тогда сказала - дескать, это очень напоминает работу старой Ядвиги... Откуда тебе это известно? У меня хорошая память, и я уверена, что ранее мы никогда не встречались, да и не сталкивались тоже.
  А ведь такой разговор, и верно, был... Ничего себе! Интересно, кто это в Святой инквизиции столь разговорчив или же просто настолько любит золото? Только что Ядвига процитировала слова, которые я произнесла отцу Петру, когда рассказывала о порче, сведенной на это самое зеленое платье. Насколько мне известно, он включил их в свой отчет о выявленном случае применения черной магии, который направлял в Святую инквизицию Ронстока. Похоже, утечка произошла оттуда... А еще говорят, что церковники, состоящие в Святой инквизиции - народ неподкупный. Похоже, большое количество звонкой монеты может творить настоящие чудеса даже под церковными сводами!.. Ладно, сейчас не до того, надо предоставить Ядвиге более-менее достоверное пояснение, а не то она, без сомнений, может докопаться до истины, тем более что ее давление на меня усиливается.
  - Ваша работа и работа ваших учеников - они имеют сходство промеж собой, и отличаются от работы других мастеров, так что никакой ошибки или путаницы быть не может. С одной из ваших бывших учениц мне пришлось столкнуться, так что имею представление о том, что говорю.
  - О ком именно идет речь?
  - Ее звать Яница. Вернее, звали. Вряд ли она покинула застенки инквизиции.
  - Ученицы с таким именем у меня не было.
  - Ну, назвать ее ученицей в полном смысле этого слова все же нельзя - в настоящее обучение вы ее не взяли по причине возраста. Она была уже немолода, когда приехала к вам, но, тем не менее, прожила у вас какое-то время, чему-то научилась и покинула ваш дом с благодарностью и признательностью, однако по-настоящему жалела о том, что не пришла к вам куда раньше, еще в то время, когда была моложе.
  - Поняла, о ком идет речь. Помню ее - умная, цепкая, хваткая, не боялась идти на риск, да еще и смотрела на меня, как на божество. Я относилась к ней с искренней симпатией, потому что из таких, как она, получаются неплохие мастера, но, увы, эта женщина пришла ко мне слишком поздно, и не было смысла тратить на нее время и силы. Тем не менее, кое-какими знаниями я с ней поделилась, она того заслуживала. Понятно, что ты и Святая инквизиция все же добрались до бедной женщины. И где же она совершила ошибку?
  - Госпожу Яницу подвела банальная жадность. У ее внука была невеста с хорошим приданым, но бабушка решила его значительно увеличить - внук любимый, у семейства невесты денег было навалом, и старушке хотелось забрать их полностью. В результате родственники невесты стали умирать, как мухи зимой, оставляя свое состояние молодой родственнице, что не могло не привлечь внимание как окружающих, так и самой невесты. Где сейчас госпожа Яница - этого я не знаю, но понятно, что в лоно семьи из допросного подвала она не возвратилась.
  - Да, неумение вовремя остановиться - это беда многих...- хмыкнула колдунья. - К несчастью, иногда от этого не могут уберечься и более выдержанные люди.
  - Мне кажется, это утверждение в полной мере относится и к вам... - пожала я плечами.
  - А вот грубить мне не надо, я этого не люблю.
  - Причем тут грубость? Скульптуры-кадавры, которые чуть не убили Правителя и его семью - это ведь ваших рук дело, так?
  - Среди моих немалых способностей талант ваятеля, к сожалению, отсутствует... - усмехнулась Ядвига.
  - Но зато оживить каменное создание, вселив в него дух, вы сумели, а это дело совсем непростое. Чего уж там скрывать: такой попытки покушения на Правителя ранее никто себе и вообразить не мог - кадавры, то бишь ожившие статуи, которым велено расправиться с Правителем и его семьей... Окружающие были, так сказать, впечатлены. С точки зрения обычного человека все происходящее - это кошмар наяву, а любой маг, если бы оказался свидетелем произошедшего, сказал бы что-то вроде того - прекрасная работа.
  - Рада, что ты это оценила должным образом.
  - Интересно, тот способ, которым вы пытались избавиться от Правителя - вы его сами придумали, или к вам уже пришли с готовым предложением?.. - продолжила я. - На мой взгляд, это ваше совместное творчество, потому как была проведена слишком большая подготовка - надо было приобрести в иноземном государстве по-настоящему красивые статуи, как-то привезти их в нашу страну, доставить их вам для проведения обряда... Все это требует немалого количества хлопот и денег, так что во все это пришлось вложиться многим людям, причем часть этих людишек явно не были подданными нашего Правителя. Значит, во всей этой истории прямо замешаны иноземцы.
  - И зачем ты мне рассказываешь то, то я и без тебя знаю?
  - Хочу понять, с чего вдруг вы стали так рисковать? Если рассуждать логически, то вам следует сидеть тише воды, ниже травы, стараясь полностью поправиться, и чтоб святоши ни в коем случае не заподозрили, что вы живы. Вам пообещали большие деньги или что-то другое? Ведь понятно, что после смерти Правителя и его семьи (не приведи того Боги!) к выяснению причин их смерти привлекли бы всех, кого только можно, в том числе и магов. Рано или поздно, но правда вышла бы наружу, я том числе стало бы известно и то, что именно вы оживили каменные статуи.
  - Тут ты права - у жизни бывают свои выкрутасы, и часто наши решения зависят от суммы вознаграждения, и ради этого иногда приходится идти на неразумный риск. А еще бывает так, что прижать кое-чем могут даже меня. Я не говорю, что нет выбора, но если все взвесить... Вот и в этот раз предложенные мне условия были столь заманчивы, что я решила их принять, тем более в случае удачи меня ожидали весьма радужные перспективы.
  - А то, что в том замешаны иностранные интересы - это вас не смущает?
  - И что с того?.. - отмахнулась колдунья. - И без того всем понятно, что тут без иноземцев дело не обошлось, уж очень им наша страна по вкусу, вот и мечтают откусить, сколько получится.
  - Вы так спокойно об этом говорите?
  - А мне эту страну любить не за что.
  - И кому же наш Правитель поперек горла встал?
  - Этот вопрос не ко мне. Правитель, знаешь ли, сидит на таком завидном месте, что к нему тянется бесконечная очередь желающих оказаться рядом, и каждому страсть как хочется самому присесть на этот тепленький трон.
  - Переговоры с вами вела госпожа Велимира?
  - Ты мне что, допрос устраиваешь?.. - скривила губы колдунья. - Вообще-то здесь я хозяйка, а не ты, и из моих гостей так просто не уходят. Ты, голубушка, страдаешь излишним любопытством, а это к добру не приводит. Верно говорят: чего не знаешь, туда и тянет.
  - И все же - это была она? Госпожа Велимира?
  - Да, остальные не рискнули иметь со мной дело... - в голосе женщины проскользнуло раздражение - такое впечатление, что она не прочь выговориться. - Мужчины, чтоб их!.. Опасались лишний шаг сделать, заговорщики недоделанные, в случае чего хотели остаться в стороне, а у Велимиры было куда больше выдержки и душевных сил, чем у любого из них. Эта женщина поставила передо мной вопрос таким образом, что, дескать, раз мне ты не смогла помочь, то хотя бы помоги моим друзьям, тем, кто мечтает сменить нынешнего Правителя на кого-то другого. А еще прижать меня кое в чем сумела.
  - Чтоб вы, да кого-то боялись?.. - я даже не пыталась скрыть сарказм в голосе.
  - К сожалению, такова жизнь. Бывает, тебя умоляют сделать что-то из того, о чем вслух говорить нельзя, платят за это немалые деньги, а потом обстоятельства меняются, и тебя же пытаются сделать козой отпущения в том, что когда-то произошло по их просьбе... - скривилась Ядвига.
  Тут как раз все понятно. Если ты творишь черные мессы, да еще и с жертвоприношениями младенцев, то о таких делах следует помалкивать даже сильным колдунам. Кроме того, в жизни все меняется, и тот, против кого ты вчера сделал что-то очень плохое и скверное - сегодня этот человек может оказаться на коне, и не простит того, кто когда-то его едва не погубил, а то и сделал что похуже. Влезать в игры сильных мира сего - дело опасное, от подобного лучше держаться подальше, только вот этого благоразумного правила придерживается далеко не каждый.
  - И вы поддались на шантаж? Странно.
  - В этом нет ничего странного. Если бы у меня были прежние силы и влияние, то ко мне с этим принуждением никто бы и не подумал сунуться, а так... Да и денег госпожа Велимира не жалела. Этим она заметно отличалась от своих друзей, заговорщиков бестолковых, у которых ума мало на что хватает, лишний кошелек золота потратить не хотят, а в заговоры лезут.
  - То есть когда все сорвалось, заговорщики сбежали, бросив вас и не выполнив своих обещаний, верно?
  - Да, оттого и мне тоже пришлось срочно покинуть Ронсток - там больше делать было нечего. К тому же опасно - меня объявили в розыск, причем за мою голову пообещали большую награду.
  - А почему вы поехали сюда?
  - Потому что здесь далеко не самое плохое место, чтоб пересидеть какое-то время в тишине и покое.
  Ох, госпожа Ядвига, ты же из числа тех, кто спокойно жить не может, а уж если их планы срываются, то они очень недовольны происходящим, и руки опускать не собираются. Почему-то мне вспомнились лозовики, которые рассказали, что в эти места по болоту не так давно шли какие-то люди, только вот они лозовикам настолько не понравились, что те о них даже упоминать не хотели. Похоже, на попытку задурить головы людям лозовики получили настоящий отлуп. Ну, тут все понятно - это Ядвига вместе со своими учениками направлялась в здешние места, так что лозовикам надо бы не досадовать, а радоваться, что она их под горячую руку в болоте не утопила.
  - Скажите, а священник в Межном, который недавно умер - это тоже ваша работа?
  - Да ну его! Всю жизнь помалкивал, а под старости вдруг с чего-то возмущаться стал, карами небесными грозить, да еще и инквизицию привлечь грозился... Пришлось убрать. Как видишь, я была с тобой достаточно откровенна, жду того же от тебя... - колдунья холодно смотрела на меня. - Итак?
  - Я уже сказала...
  - Вот только сказки с побасенками мне не надо рассказывать... - оборвала меня Ядвига. - Байки про поиск адописных икон оставь для кого-то другого, а я умею отличать ложь от правды. Молчишь? Значит, дальнейших разговоров у нас с тобой не будет. Жаль, иногда меня тянет на беседы с собратьями по ремеслу - все же нам есть, что обсудить. Что ж, нет - так нет, и уговаривать тебя быть откровенной я не собираюсь.
  Женщина поднялась с места и шагнула ко мне. Я поняла, что ей надо и сама встала на ноги. Кажется, все мои надежды на то, что удастся кое-что утаить от Ядвиги, сейчас пойду прахом. Что ж, значит, и мне нечего терять.
  - Протяни ко мне свои руки... - приказала колдунья. Он не ожидала отказа, но не ждала и того, что это я схвачу ее ладони своими. Несколько немыслимо долгих мгновений мы стояли, глядя друг на друга, а затем меня с силой отшвырнуло в сторону. Ну, тут все ясно - она прочла по моим ладоням многое, но и я, в свою очередь, сумела рассмотреть немало.
  - Вот, значит, как... - после паузы произнесла колдунья. Сказать, что она была ошеломлена - это не сказать ничего. Ядвига пришла в бешенство, и ее без того страшное лицо стало выглядеть просто ужасающе. - Ну, ты и нахалка! Давненько мне не приходилось сталкиваться с такой дерзостью! Как же давно я мечтала о встрече с тем человеком, кто написал на меня донос!
  - Не надо путать понятия... - поморщилась я. - Это был не донос, а сообщение о том, что вы занимаетесь обрядами черной магии, причем был указан конкретный случай. Подобные извещения в инквизицию о проведении запретных обрядов входят в мои обязанности.
  - Все же мои мольбы были услышаны высшими силами... - от улыбки колдуньи у меня по коже пошел мороз. - Убить бы тебя надо, причем таким образом, чтоб другим неповадно было вставать у меня на пути, и я едва сумела себя сдержать. А знаешь, почему? Просто появилась другая идея. Колояр!
  Дверь распахнулась, и в комнату почти что вбежал все тот же крепкий мужчина, ученик Ядвиги.
  - Да, госпожа!
  - Отведи ее назад, и глаз не спускай. Да, и скажи, чтоб староста сюда пришел.
  - Слушаюсь, госпожа.
  Когда Колояр вел меня в чулан, я старалась еще раз внимательно осмотреться. Пусть внутреннее расположение комнат в этом доме не отличалось от обычных деревенских домов, но в нескольких местах стояли магические маячки. Похоже, даже здесь Ядвига чего-то опасается.
  - Ну, как все прошло?.. - первым делом спросил меня Вячко.
  - Могло быть лучше... - я уселась подле стены. - Теперь у Ядвиги я едва ли не главный враг в жизни. Сами понимаете, ничем хорошим для меня это не кончится.
  - О чем вы с ней говорили?
  - Да как сказать... Никакой конкретики, одна говорильня. Ее интересовала, для чего мы сюда пришли. Обмануть Ядвигу у меня не вышло, что неудивительно.
  Пришлось коротко рассказать мужчинам кое-что из того, что произошло раньше, а заодно и о моем разговоре с Ядвигой.
  - Так значит, это по вашей наводке инквизиция тогда пыталась схватить Ядвигу?.. - спросил Деян.
  - Да... - не стала отпираться я. - Они давно хотели прихватить колдунью, но люди ее боялись, показаний против нее никто давать не хотел, а тут я с конкретным случаем проведения черного обряда... Вот инквизиция и принялась за дело.
  - Страшно подумать, что Ядвига может сделать с тобой... - Вячко присел подле меня. - Может, стоит попытаться вырваться отсюда?
  - Сама об этом думаю... - отозвалась я. - Хотя если даже покинем этот дом, то ничего хорошего из этого не выйдет. Идти нам некуда - здешней местности мы не знаем, нас враз найдут и назад доставят, спрятаться в деревне не получится - местные выдадут, а если даже если каким-то чудом до болота доберемся, то пройти нам его не дадут - Ядвига призовет на помощь болотника, он нас враз утопит - в этом у меня сомнений нет.
  - И что же нам делать?
  - Есть кое-какие прикидки, но тут надо все хорошо обдумать.
  - Да уж, попали мы... - покачал головой Деян. - А ведь я всего лишь случайно спалил письмо... Никак не ожидал, что этим закончится, казалось бы, самая обычная проверка. А меня, между прочим, дома уже должен брат ждать, которого я несколько лет не видел!
  - А у меня жена со дня на день первенца родить должна... - вздохнул Богша. - Наверное, она уже беспокоится - я же обещал обернуться одним днем...
  В этот момент на дверях заскрипел засов, дверь открылась, и в чулан втолкнули молодую женщину, после чего дверь снова закрылась. Среднего роста, милое лицо, светлые волосы, голубые глаза, наполненные слезами... Ой, да это же та самая женщина, которая негромко сказала мне о площадке возле дуба! Она и тогда была испугана, а сейчас ее только что не трясет от страха.
  - Тебя как звать?.. - поинтересовался Богша. - И за что тебя к нам посадили?
  Кажется, эти слова стали для женщины чем-то вроде спускового крючка для давно сдерживаемых эмоций - хлынули слезы, и у бедняжки случилась самая настоящая истерика. Времени на то, чтоб успокоить женщину, у меня ушло немало, и лишь более-менее придя в себя, она заговорила. После таких слез и выплеска чувств, люди обычно ничего не скрывают, и выкладывают все, что есть у них на душе, то, о чем они ранее никому бы не сказали.
  Как оказалось, женщину звать Белава, и она уже несколько лет живет в Межном. Белава родом из Комарино, она там родилась и жила. Чего там скрывать - их семья относилась к числу бедняков, но лень тут не причем. Отец семейства был серьезно болен, так что заботы о хозяйстве лежали на его жене и детях, Белаве и Остромире. Мать, к сожалению, тоже не могла похвастаться крепким здоровьем. Наверное, оттого так и вышло, что хоть какого-то приданого за Белавой родители дать не могли. Девушка выросла внешне очень милой, да и по характеру уступчивой, нравилась парням, за ней пытались ухаживать многие, только вот замуж никто не звал - бесприданница, и этим все сказано. Впрочем, Белава особо замуж и не рвалась - понимала, что без нее брату придется совсем туго: к этому времени их отец полностью обезножел, встать не мог, да и мать уже с трудом передвигалась. Брат Белавы, Остромир, тоже оставался холостяком - не находилось желающих пойти за бедного парня, да еще и дохаживать его больных родителей.
  Когда в одну из холодных зим на Белаву обратил внимание молодой красавец Млад, она сразу же дала ему от ворот поворот. Мол, спасибо за внимание и сердечность, но ты из Межного, а я своих родителей оставлять не хочу, да и перебираться в вашу деревню у меня желания нет, так что обрати свое внимание на других девушек, благо их в нашей деревне хватает. Млада эта отповедь не остановила, и он стал по-возможности то и дело заглядывать в бедный дом родителей Белавы, приносил дорогие подарки, был обходительным, вежливым, внимательным, а потом и вовсе предложил родителям девушки немалые деньги, если Белава пойдет за него замуж. Мол, люблю ее с первого взгляда, пусть идет за меня, ни в чем отказа знать не будет!.. Матери только и оставалось, что руками развести - дескать, пусть дочка сама решает, идти ей за тебя замуж, или нет.
  Белаве не хотелось выходить замуж за жителя Межного от слова "совсем" (уж очень много нехорошего говорят про ту деревню), однако Млад был красив и хорошо ухаживал, но главное - это деньги, которые он пообещал ее родителям. Что ни говори, но с этими деньгами жить родителям станет легче, а главное - Остромир сможет, наконец-то, найти себе жену. Повздыхав, Белава согласилась выйти замуж за Млада, и он увез ее в Межное.
  Первое время Белава не находила ничего странного в Межном - обычная жизнь, как и везде, только что люди чуть более молчаливы и замкнуты, словно каждый жил сам по себе. Потом невольно стала замечать кое-что, да и сам Млад не особо уделял внимания жене, да и его отношение к молодой супруге можно было охарактеризовать такими словами: я за тебя немалые деньги отдал, так что помалкивай.
  Лишь только спустя пару лет жизни в Межном, Белава поняла, что хотя в деревне есть староста, но настоящая власть принадлежит человеку, который живет в большом лесном доме, находящемся неподалеку от непонятной площадки, к которой деревенские жители стараются не подходить. А еще пару раз в Межное приезжала какая-то немолодая женщина, которую все боялись, и каждый раз умирал кто-то из местных жителей... Белава ее очень боится.
  - Для этого есть причина?.. - спросила я. - То тесть для страха.
  - Ее не я одна боюсь - все боятся... - всхлипнула та.
  - Ты сколько лет живешь в Межном?.. - перебила я Белаву.
  - Шесть.
  - Домой хоть раз ездила?
  - Нет... - покачала та головой. - Хоть Млад вначале и обещал, что могу навещать родных, когда захочу, но потом даже слышать об этом не хотел. Помнится, я как-то сказала, что сама могу сходить в Комарино на пару дней, чтоб проведать родителей, так Млад... Ой, даже вспоминать не хочется, что тогда было! Я мужа после этого лишний раз сердить не хотела, перечить опасалась...
  - Золото в деревню приносят с той площадки возле дуба?
  - А откуда... - растерянно начала женщина, но я ее перебила.
  - Просто ответь.
  - Да... - кивнула головой Белава. - Золото и еще что-то, но что именно - не знаю.
  - А на площадку что относят?
  - Оружие, обувь, заготовки из железа, еще что-то... Этим мужчины занимаются, нас в свои дела не посвящают.
  - Я, видимо, что-то не понял... - начал, было, Вячко, но я его остановила.
  - Потом поясню.
  - Я тоже ничего в толк не возьму... - проворчал Деян.
  - Белава...- снова обратилась я к молодой женщине, не обращая внимания на слова мужчин. - За что тебя посадили к нам?
  - Эта женщина... Она... она узнала обо всем...
  - Так это ты написала письмо стражникам?
  - Да...
  - Что произошло?
  - Эта женщина... Она раньше выглядела по-другому, как обычный человек, потом долго не приезжала, а когда все же заявилась, то отчего-то стала такая страшная, что смотреть не хочется! У нас в Комарино как-то дом сгорел, там мужчина жил, вдовец, он еле из огня спасся... Потом, когда его ожоги зажили, от стал чем-то похож на эту женщину, только она куда страшней... Так вот, она приехала, приказала старосте выстроить всех молодых женщин, и смотрела на нас. На мне взгляд задержала... Потом я услышала, как староста сказал моему мужу, что она меня выбрала. Я знаю, чем это заканчивается, а у меня двое маленьких детей! Как они без матери останутся?
  - И чем же заканчивается?.. - спросил Богша.
  - А то вы не догадываетесь!.. - Белава повернулась ко мне. - Она ведь меня убьет, да?
  - Будем надеяться, что этого не случится.
  - Муж что ответил на слова старосты?.. - поинтересовался Вячко.
  - Ничего он не сказал, промолчал... Да и что он может сказать?
  Женщина была не только испугана, но и возмущена, и я могу ее понять - понимает, что в ближайшее время ее ничего хорошего не ждет, а муж принимает все, как должное. Осознавая, что зашиты со стороны дорогого супруга она не получит, Белава уже хотела, было, бежать из Межного, прихватив с собой детей, но понимала, что побег вряд ли удастся - были уже случаи, пытались женщины бежать, только вот добром ни одна попытка не закончилась. И тут произошло невероятное: в Межное пришел ее брат Остромир. Правда, цель его визита было невеселой: он пришел сообщить сестре, что ее родители умерли, причем в один день - что ж, такое тоже случается.
  Не сказать, что появление Остромира понравилось Младу, но муж Белавы все же решил, скрипя зубами, разрешить брату жены переночевать в их доме, а утром отправить того восвояси. Впрочем, Остромир и не собирался задерживаться в Межном, что мужа Белавы вполне устраивало. Ну, а то, что брата и сестру ни на миг не оставляли одних - об этом можно даже и не упоминать. Тем не менее, Белава поняла, что это хоть какой-никакой, а выход из того положения, в котором она оказалась. Женщин решила обо всем написать в письме, и попросить брата, что тот передал это письмо стражникам. Млад не умел ни читать, ни писать, зато Белаву и Остромира в свое время выучил грамоте деревенский священник, и среди вещей Белавы, которые она взяла из родного дома, имелось несколько листов бумаги и карандаш. Женщина занялась написанием письма ночью, украдкой, когда все спали, и больше всего боялась, что кто-то из домашних проснется и поймет, чем она занимается. К счастью, все обошлось, и утром Белава, провожая брата, обняла его, незаметно сунула в его руку сложенный лист бумаги и прошептала на ухо несколько слов. После ей оставалось только ждать...
  - Теперь понятно, кто нам письмо передал... - проворчал Деян. - Братец твой. Только почему-то он сразу удрал, мог бы и пояснить, в чем тут дело.
  - Остромир просто по характеру такой, побаивается иметь дело со стражниками. Да и страшно ему...
  - А как Ядвига поняла, что это ты письмо нам написала?
  - Не знаю... - в голосе женщины прозвучали слезы.
  - Ядвига могла это прочитать в моем сознании, или же староста рассказал ей, что ко мне на улице подбежал ребенок, а затем подошла его мать... - пояснила я. - Колдунья человек неглупый, вполне могла понять, в чем тут дело.
  - Похоже на то... - согласился Вячко.
  - Белава, а зачем ты нас направила к тому дубу?.. - спросила я.
  - Просто мне показалось, что вы ничего не заметили, и скоро уйдете... - вздохнула та. - Вот я и попросила своего сынишку к вам подбежать...
  - Мира, может, пояснишь, что тут творится?.. - спросил Вячко.
  - Все поясню, но для начала мне бы надо вырваться отсюда хоть на десять минут.
  - Зачем?
  - Сбегать на ту самую площадку возле дуба.
  - Зачем?
  - Ясно, что не для того, чтоб не прогуляться по вечерней прохладце... - только что не огрызнулась я.
  - Еще бы знать, кто нас отсюда выпустит на прогулку... - буркнул Богша.
  - В этом доме всегда есть кто-то из деревенских?.. - повернулась я к Белаве.
  - Да, они тут всякую работу выполняют - дрова колют, печь топят, еду готовят... Но обычно здесь находится только один из деревенских.
  - Этот работник... Он домой уходит?
  - Нет, живет тут же, в сенях.
  - Это хорошо...
  Что я задумала? План был простой, да и не было времени придумывать что-то хитрое. Колояр, ученик Ядвиги, которому было велено приглядывать за нами, все время находился неподалеку от чулана - я это чувствовала, а вот тот слуга, деревенский житель, ходил то здесь, то там, занимаясь делами по хозяйству. Приближалось время ужина, и я надеялась, что Колояр хоть ненадолго, но уйдет на ужин с хозяйкой, но мне повезло - похоже, Ядвига за какой-то надобностью позвала Колояра и себе, а без него мне не составило труда внушить слуге, чтоб тот подошел к чулану и открыл засов. После этого мужчину затащили в чулан и зажали ему рот.
  - Не дергайся... - негромко, но с угрозой произнес мужчине Деян. - Будешь молчать - отпустим, ты нам и даром не нужен, а вздумаешь орать - враз голову сверну, понял?
  Я не стала слушать, что ответил мужчина, а выскользнула из чулана, прикрыв за собой дверь. То, что очень скоро мой побег обнаружат - в этом сомнений нет, так что времени у меня в обрез. Пару маячков надо обойти, и постараться не ступить на те скрипучие половицы, которые я приметила ранее. Кажется, это у меня получилось, удалось выйти из дома незамеченной, и, отойдя от него на небольшое расстояние, я со всех ног припустила к площадке, благо она находилась совсем недалеко отсюда. У меня мало времени, надо успеть сделать задуманное.
  Вот и площадка... Сейчас, когда солнце почти ушло, она выглядит не только неприятным, но и чужеродным местом среди леса, но мне сейчас не до того, что предаваться ненужным эмоциям. Подошла к одному из камней, пожила на него свои ладони, произнесла те слова, которым меня когда-то обучили в школе магии и которым, как я была уверена раньше, мне никогда не придется воспользоваться. Вот уж верно говорят, что никогда не говори "никогда"... Затем я отошла к второму камню, повторила все то же слова, затем к третьему, а потом к четвертому... Фу, успела, и теперь остается лишь ждать. Сейчас же мне надо пойти по дороге, ведущей к деревне - пусть считают, что я просто пыталась сбежать в одиночку и попросить людей о помощи. Возможно, кому-то из подручных Ядвиги подобное покажется странным, ведь люди в той деревне не посмеют даже повысить голос против колдуньи, но в минуту опасности мы часто совершаем странные и нелогичные поступки, надеясь на лучшее...
  Меня задержали, стоило лишь отойти от площадки на двадцать шагов. Я не стала возмущаться или сопротивляться, когда меня чуть ли не в шею погнали назад. Думала, что Ядвига захочет увидеть меня после несостоявшегося побега, но та не сочла это нужным. Вот и славно, у меня тоже не было ни малейшего желания лишний раз лицезреть старую колдунью.
  - Ну, как все прошло?.. - это был первый вопрос после того, как меня вновь втолкнули в чулан.
  - Надеюсь, все получилось... - я присела возле стены. - А вы как?
  - Как, как... - проворчал Деян. - Я думал, у нас больше времени будет, но...
  - Просто кто-то из учеников Ядвиги спохватился раньше... - пояснила я. - Главное, я успела сделать, что хотела. А вот теперь, господа хорошие, можно и поговорить... Что вас интересует?
  - Для начала скажите, что со мной будет?.. - выпалила Белава. - Для чего я нужна этой ведьме?
  - С тобой как раз все просто... - вздохнула я. - Ядвига жива, но с такой внешностью, какая у нее сейчас, жить несколько сложновато.
  - Разве она вылечить себя не может?..- удивился Богша. - Она же колдунья, вот пусть и наколдует себе красоту несказанную, или хотя бы прежнюю внешность вернет.
  - Не получится... - покачала я головой. - Огонь тем и отличается, что после него трудно вернуть хоть что-то. Потому-то иноземные церковники и отправляют на костер колдунов и еретиков - это надежный способ от них избавиться. Из огня только птица феникс возрождается, все остальное гибнет безвозвратно. Так вот, Ядвига решила взять себе новую внешность - все же ее нынешний облик слишком приметен, и для этого ей нужна молодая женщина. Крепкая, здоровая, пусть и не красавица, но привлекательная... Возможно, раньше у колдуньи были какие-то иные планы, но жизнь внесла свои коррективы. Сейчас Ядвига спряталась здесь, и решила выбрать себе для будущего самую хорошенькую селянку, и выбор пал на Белаву.
  - И что будет дальше?.. - испугано спросила молодая женщина.
  - Есть такой обряд из черной магии - некто полностью меняет свою внешность на внешность иного человека, проще говоря, поселяется в его теле, его старое тело умирает, вместе с жизнью того человека, в чьем теле теперь живет этот самый некто. Проще говоря, Ядвига намерена обрести молодость и красоту в чужом теле.
  - Разве такое возможно?!
  - Еще как возможно, и этого можно достичь двумя путями. Первый - это постепенное переселение и перенос одного тела и сознания в другое тело. Этот способ, если можно так выразиться, довольно щадящий, и требует много времени - иногда до нескольких месяцев. Второй способ куда более жесткий и быстрый - переселение происходит за один раз, но тут требуются человеческие жертвоприношения. Увы, но именно к этому способу и намеревается прибегнуть Ядвига.
  - Сегодня?.. - упавшим голосом даже не спросила, а прошептала Белава.
  - Нет, завтра, в полнолуние - это самое время для черных обрядов.
  - Там, у дуба, да?
  - Верно.
  - Но ты же говорила, что там, у дуба, находится этот, как его... телепорт... - произнес Вячко.
  - Верно, если пробудить все четыре камня, то перед нами появится телепорт, а если два, а то и три, то площадка наполнится особой энергетикой, и любой обряд пройдет успешно. Как я успела понять, там уже не раз проводились темные обряды, крови и боли там хватаем
  - Чем-чем наполнится?.. - не понял Богша.
  - Это неважно, но если интересно, то потом поясню.
  - Да...- прошептала Белава. - Было такое, что людей отводили к дубу, и они назад не возвращались. Об этом хоть вслух и не говорят, но такое не утаишь. Про это шепчут в ухо, чтоб никто не услышал.
  - Погодите... - поднял руку Деян. - Что там насчет жертвоприношений... Кого в этот раз в жертву приносить собрались?
  - Думаю, первоначально Ядвига хотела взять для этого кого-то из жителей Межного, а сейчас решила использовать нас.
  Последовала пауза, после которой Деян высказал свое мнение по этому поводу, только вот в его фразе не было ни одного приличного слова, и осуждать за это стражника не стоит. Богша, в свою очередь, лишь растерянно произнес:
  - Мы что, покорно подставим свои головы? Я на такое не согласен!
  - Пока что я ничего не могу сделать... - мне только и осталось, что развести руками. - Ядвига и три ее ученика против меня одной - исход известен заранее. Зато завтра, когда нас приведут на ту площадку - там я постараюсь что-то сделать.
  - А я туда не пойду... - проворчал Богша.
  - Можно подумать, нас об этом кто-то спрашивать будет... - невесело усмехнулась я. - Не забывайте, с кем мы имеем дело. Хочется нам того, или нет, но мы туда пойдем - ноги сами понесут, а руки ничего сделать не смогут.
  - И что делать?
  - Пока не знаю, но кое-какие наметки у меня есть...
  Ни ночью, ни на следующий день Ядвига не почтила нас своим появлением, а еду и воду принес один из ее учеников. День тянулся медленно, а к вечеру на небо набежали тучи, поднялся ветер. Да уж, погодка как раз под наше настроение.
  Ночью двое учеников Ядвиги вывели нас из чулана. Надо сказать, Ядвига знала, кого брать себе в обучение, и эти двое были сильными магами, о всяком случае, как бы мои спутники не пытались сопротивляться, но помимо своей воли поднялись на ноги и пошли, куда было велено. У меня, вообще-то, были силы для того, чтоб дать отпор, но пока что я решила не обострять ситуацию.
  В лесу темно, ничего не видно, идем спотыкаясь. Ветер становился все сильней, тяжелые тучи, казалось, нависали над вершинами деревьев, где-то вдалеке слышались первые раскаты грома. Ну что тут скажешь - самая погодка для темных дел. Скоро наступит полночь, время, которое я жду. Надеюсь, я не ошиблась в своих предположениях, а иначе... Иначе нам придется плохо.
  Вот и площадка, невдалеке от которой были разложены два больших костра. А раскаты грома все ближе, вот уже и молнии сверкают... В этот момент к нам подошла Ядвига, похожая на жившее воплощение кошмара, а уж улыбка на ее изуродованном лице была такой жуткой, что даже мне захотелось закрыть глаза, чтоб этого не видеть.
  - Скоро я снова стану молодой и красивой... - прохрипела она, глядя на меня. - А тебя я буду долго жечь на костре, и не думай, что сумеешь быстро умереть. Ты ощутишь то, что довелось пережить мне, и я успокоюсь только тогда, когда от тебя останется лишь обугленный кусок мяса. Что, язык от страха отнялся?
  Пока Ядвига продолжила свои страшилки, я всеми силами вслушивалась в окружающее. Ну где же, где, ведь время уже подошло... И словно отвечая мне, камни, находящиеся в четырех сторонах площадки, словно чуть засветились в темноте, по воздуху словно прошла легкая дрожь, а Ядвига умолкла - кажется, она растерялась. Прошло еще несколько мгновений, и на площадке появилась странная фигура, рядом с ним возникла еще одна, и еще... Если бы я не знала, кто это, то струхнула бы сама - перед нами были люди почти двухметрового роста, крепкие, широкоплечие, но с медвежьими головами. Первый из этих хм... людей шагнул вперед, и мы увидели, что вместо его медвежьей башки появляется обычная человеческая голова. Теперь перед нами стоял бородатый мужчина с седой головой, лицом, покрытом шрамами и пронзительным взглядом темных глаз... Остальные, те, кто появился с этим мужчиной, они пока что не меняли свой облик, но не сомневаюсь, что могут сделать это в любе мгновение. Рада, что я не ошиблась в своих предположениях - перед нами были берендеи.
  - Кто нас вызвал?.. - даже не спросил, а прорычал мужчина низким голосом. - Что случилось?
  - Ничего... - произнесла Ядвига. Она быстро пришла в себя, однако и я, собрав силы, то ли произнесла, то ли прошептала:
  - Это я вас вызвала.
  - Заткнись!.. - прошипела Ядвига, и я почувствовала, как у меня перехватило дыхание, и понимаю, что теперь я не в состоянии сказать ни слова. Но седоволосый мужчина приказал:
  - Пусть говорит.
  - Она вам наврет!
  - Я разберусь. Эта женщина пока что нам ничего не сказала. А ты пока помолчи.
  В тот же миг я вновь осознала, что могу разговаривать, и этот шанс не упустила, понимая, что только от меня зависит, спасемся мы, или нет. Я говорила о Ядвиге, о том, как мы оказались здесь, о Межном, о живущих здесь людях, и о многом, многом другом. Колдунья несколько раз пыталась меня перебить, но мужчина каждый раз останавливал ее движением руки. Когда я закончила свою немного сумбурную речь, на землю упали первые крупные капли дождя, а мужчина, помолчав, произнес:
  - Я услышал достаточно, и здесь нам больше делать нечего. Надо было давно прекратить связь с этим миром, потому как к добру это не ведет. Самые лучшие начинания и стремления люди извращают. Мы уходим. Ты... - мужчина устремил взгляд на Ядвигу. - Ты идешь с нами.
  - Нет!.. - закричала та, и к ней бросился один из ее учеников - надо же, даже сейчас защищает свою учительницу. - Не хочу!
  - Я сказал, и это не обсуждается... - в голосе мужчины появились рыкающие нотки. - Твои ученики идут с тобой.
  Удивительно, но еще двое оставшихся учеников Ядвиги послушно подошли к ней, их окружили люди с медвежьими головами, и все они словно растворились в воздухе. Седоволосый мужчина посмотрел на меня и произнес:
  - Переход должен быть уничтожен. Срок - сутки.
  - Поняла... - кивнула я головой, и в следующее мгновение мужчина исчез. Камни перестали светиться, дождь усилился, а я без сил опустилась на землю. Онемение покинуло и моих спутников, которые были удивлены всем произошедшим куда больше моего. Общее мнение выразил Богша, который выдохнул:
  - Расскажи кому - не поверят!
  - Вот и не рассказывай... - буркнул Деян, вытирая капли воды с лица. - А это кто был?
  - Берендеи.
  - Я про них слышал... - вмешался Богша. - Дед рассказывал. Говорят, это были колдуны с медвежьими головами.
  - Как видишь, головы у них при необходимости менялись на человеческие и наоборот... - я посмотрела на Белаву, которая сидела рядом со мной и улыбалась, вытирая слезы. - Ты чего? Ведь все закончилось.
  - Я просто в себя еще придти не могу от радости... И детей хочу увидеть... И от мужа уйти...
  - Насчет тебя и детей понимаю, а что касается мужа - это решать тебе.
  - Кстати, что там этот... говорил насчет перехода?.. - спросил Вячко.
  - Это значит, что телепорт должен быть разрушен, и на это берендей дал нам сутки.
  - А если не разрушим?
  - Лучше не рисковать и сделать то, что велено.
  - А если не сумеем?
  - Мы и не будем этим заниматься... - усмехнулась я. - В Межном полно мужчин, все разнесут и разобьют за несколько часов.
  - А если они откажутся и не пойдут сюда?
  - Пусть попробуют... - я поднялась с земли. Дождь по-прежнему лил, не переставая, и все мы были мокрыми до нитки. - Переждем дождь, и пойдем в Межное...
  ...Спустя седмицу я сидела в кабинете отца Петра, и вновь повторяла ему то, о чем уже рассказала ранее.
  ...В старину люди и берендеи, пусть и не враждовали между собой, но и особой любви друг к другу не испытывали - уж очень они были разные. Уж не знаю, что именно тогда произошло - хроники говорят разное, но однажды берендеи приняли решение уйти то ли в какой-то другой мир, то ли в невесть какую глушь. Кстати, были и люди, что захотели уйти вместе с берендеями, правда таких было не очень много. Казалось бы - ушли и ушли, но не тут-то было, берендеям все одно хотелось знать, что происходит в мире людей. В хрониках есть упоминания о телепортах, но все очень расплывчато и неопределенно - вроде берендеи их кое-где поставили, а может, это все пустые разговоры. Но вот что я ожидала меньше всего, так того, что столкнусь с таким вот телепортом в дальней деревне.
  - А почему именно там поставили этот самый...
  - Наверное, чтоб никому и в голову не пришло, что в глухой деревне, отдаленной от мира, может находиться такое диво. Кроме того, эти самые телепорты постоянно находились под наблюдением - берендеи искали среди людей способных детей, забирали их к себе, обучали своей магии, а потом вновь отправляли сюда, для того, чтоб они постоянно приглядывали за телепортом. Дело это, конечно, скучное, но необходимое. Кроме того, хотя берендеи и ушли, но для жизни им нужно оружие, одежда, мечи, наконечники для стрел... Не знаю, что у них там за жизнь, но оружие требуется постоянно. Потому так и сложилось, что через эти самые телепорты пошел обмен - берендеи отправляли золото, а им в ответ - оружие и железо. Правда, поступающее оружие у берендеев обычно сразу отправлялось на перековку. Но это уже их дела.
  - Где берендеи берут золото?
  - Трудно сказать, но, похоже, там, где они сейчас живут, с добычей этого дорогого металла проблем нет.
  - Хм... - пробурчал отец Петр.
  - Что пошло не так?.. - продолжила я. - Разберем на примере Межного. То золото, что поступало от берендеев, сделало жителей Межного богатыми, но в то же сааме время люди оказались полностью зависимы от него. Как я понимаю, по договоренности с берендеями половина золота тратилась на покупку оружия и железа, а вторую часть отдавали жителям деревни - так сказать, плата за молчание. Уверена: тряхни любую семью в Межном - и у них отыщется немалая кубышка с золотишком. У всех хорошее хозяйство, одежда, зимой на ярмарках они не отказывают себе ни в каких покупках... К богатству и обеспеченной жизни привыкаешь, боишься потерять источник своего благосостояния, да и нельзя, чтоб об этом узнали чужаки, ведь есть вещи, о которых ни в коем случае не должны узнать посторонние. Отсюда и нежелание выпускать хоть кого-то из своей деревни, общение только между теми, кто живет по соседству...
  Есть еще одно обстоятельство - те, кого берендеи присылали охранять телепорт. Что ни говори, но это тоже колуны, причем умелые - иначе телепорт не открыть, и управлять им тоже непросто. Как я поняла, эти люди через какое-то время могут или вернуться назад, к берендеям, или же уйти в мир людей, но ни в коем случае не показывать, что они владеют магией. Тут, мне кажется, берендеи не учли характер людей, и то, что некоторым хочется возвыситься над толпой, и одна из них - Ядвига. Умная, хитрая, властолюбивая, любящая поклонение своей персоне... По-сути, это ее и погубило. Она ушла из Межного по договоренности с берендеями, оставив вместо себя ученика. Уж не знаю, каким образом она умудрялась долгие годы морочить головы берендеям, но среди людей о ней пошла дурная слава, имеющая под собой серьезные основания, а уж ее любовь к черной магии и темным обрядам заставила ее бояться. Обряды с жертвоприношениями для нее были в порядке вещей, она для этого даже в Межное приезжала - на площадке телепорта обряды бывали наиболее успешными - там просто несет человеческой кровью. Ядвига даже не боялась использовать для своих кровавых обрядов жителей Межного - а что, те, трясясь за свое добро, даже не пикнут. Да и колдунью там всерьез опасались, так что лучше отделаться малой кровью, надеясь, что тебя ее очередной выбор не заденет.
   - То, что эти богопротивные берендеи забрали Ядвигу...
  - Просто им стало понятно, что о телепорте стало известно слишком большому количеству посторонних людей, так что лучше не рисковать, сразу избавиться то возможности того, что в их мир могут придти чужаки. Что касается Ядвиги... Пусть с ней сами разбираются, и мне кажется, что ей там придется несладко - обман берендеи не простят.
  - И приказ берендея вы выполнили без раздумий.
  - А куда нам было деться? Пришли в Межное, хорошенько припугнули старосту, пояснили ему, что Ядвиги больше нет, и если он хочет жить, то должен сделать то, что мы ему скажем. В общем, с утра все мужчины Межного отправились к той площадке, молотами разбили камни, сложили обломки в мешки и утопили те мешки в болоте. Саму площадку перекопали... В общем, с этим разбираться вам.
  - Не сомневайтесь, госпожа Изок, мы со всем разберемся, там для инквизиции работы - непочатый край. Но это наши дела, а вы уезжаете. Жаль, несмотря на небольшие шероховатости, мы неплохо сработались. Не сомневайтесь: я дам вам самую лучшую характеристику, и надеюсь, что мы с вами еще не раз встретимся.
  - Спасибо.
  - Да, и надеюсь, что у вас с молодым человеком все сладится. Все же кавалерами из такой семьи не разбрасываются. Ваш брат нашел вам прекрасную партию.
  - Простите, я не совсем вас поняла.
  - Так вы что, не знаете, кто этот молодой человек? Надо же, вы меня сумели удивить.
  - Ну, так расскажите мне об этом, раз Вячко молчит. Или это секрет?
  - Да какой там секрет, об этом знают все... - отец Петр чуть откинулся в кресле. - Вы знаете, что у нашего Правителя было несколько братьев, и младший из них был настоящим вертопрахом без царя в голове, все свое состояние он умудрился спустить на ветер, и сам умер молодым. Повезло хотя бы в том, что этому человеку в свое время досталась толковая жена, которая сумела сберечь остатки семейных денег. А еще у него осталось четверо сыновей, старшего из которых звать Вячеслав, он же Вячко. Наш Правитель, кстати, хорошо относится к племяннику, хотя тот кое в чем оступился.
  - Я в курсе.
  - Вот и хорошо. Так вот, ваш брат предложил вашу руку Вячеславу. В принципе, вы оба из самых знатных семей, что ценно, к тому же ваш брат обещал большое приданое, если вы вступите в брак...
  - Отец Петр мне пора идти... - я поднялась. - Молитесь за меня.
  Стоило мне выйти на улицу, как ко мне подошел Вячко.
  - Надеюсь, больше тебя сюда не позовут.
  - Я и не знала, что ты из столь знатной семьи... - повернулась я к молодому человеку. - Почему раньше мне об этом не сказал? Это что, великая тайна?
  - Просто не люблю козырять именем нашего семейства.
  - Я знаю, что мой брат предложил тебе мою руку, сердце и приданое...
  - Да, и я просто хотел познакомиться с тобой как обычный человек, а не как предполагаемый жених. А еще у нас с твои братом была договоренность - если мы с тобой не придемся по душе друг другу, то расходимся тихо - мирно, а он подыскивает тебе другого кандидата в мужья. И знаешь, ты мне понравилась, к тому же с тобой скучать было некогда. И знаешь, ты совсем не похожа на тех девушек, с кем я встречался раньше, и против этого я ничего не имею. И ты мне тоже нравишься. Надеюсь, я тебе не безразличен?
  - Ты надежный, и возле тебя спокойно.
  - Расцениваю эти слова как комплимент.
  - И что дальше?
  - Дальше мы отправляемся в столицу, тебе надо понравиться моей маме, а это совсем непросто.
  - Слушай, я же не сказала тебе "да". Я к тебе привязалась за все это время - не спорю, но... Вдруг потом разонравлюсь, или случится что-то похожее....
  - Вообще-то в жизни вечно что-то случается, постоянного в ней ничего нет. Так может, рискнем пойти по этой жизни вместе? - Вместе, говоришь... А почему бы и нет? Во всяком случае, попробовать стоит.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"