У Алёнки очередной заскок. Бедные мы мужики, бедные. Почему-то принято в период беременности жалеть женщин: и токсикоз у них, и давление скачет туда-сюда, и в туалете практически живут, и тяжесть дополнительную носят, от чего постоянно болит спина. Согласен, непростое испытание, но должна же быть справедливость?! Почему никто не вспоминает о том, каково нам? Терпеть их капризы, истерики, обвинения во всех мыслимых и не мыслимых грехах? "Я растолстела и поэтому ты меня больше не любишь". Вот же ду.., гм, глупая! Неужели непонятно, что будущая мать прекрасна, как никогда? Хотя есть у меня стойкое подозрение: всё они понимают, просто в очередной раз требуют подтверждения вот таким изыскано-садистским способом. Это как слышать в сотый раз: "Ты меня любишь?". И ведь прекрасно знает ответ на свой вопрос, но всё равно задаст. Зачем? А чтобы мы, мужики, не забывали.
Ладно, Бог с ним. Я согласен терпеть многое, но четвёртую ночь коротать на диване, не имея возможности прижаться к вожделенному телу - это уже перебор. Не находите? И ведь знаю, что сама хочет того же, что и я, но ни за что не признается в этом. Вот и мучаемся оба. А все из-за сущей мелочи...
- Зай, ты меня любишь? - в чёрт знает который раз за вечер спрашивает Алёна, вновь отрывая меня от чтения увлекательной книги.
- Угу, - бурчу я, полностью погрузившись в мир эльфов.
-Что "угу"?
-Люблю.
- А сразу так ответить нельзя? - начинает заводиться жена. - Или тебе книга дороже чем я?
- Что ты, Лапка! - поднимаю глаза и смотрю на Алёнку таким влюблённым взглядом, на который только способен. - Ты мне дороже всего на свете.
- Врёшь! - взвизгнула девушка и из её глаз потекли слёзы. - Разве можно любить жирную, как перекормленная свинья, бабищу? Конечно, это раньше, когда я была стройной, ты от меня глаз не отводил. А сейчас то в книгу пялишься, то в телевизор, а то и вообще спишь, отвернувшись к стене. Не нужна стала, да? Скоро на других баб засматриваться будешь. Или уже?
Так, началось в деревне утро. Святогору позвонить, что ли? Может у него в загашнике имеются пара-тройка адресов вампирских кланов? Хоть душу отведу, рубя головы кровососам, да и поспокойнее будет... Нет, не вариант. Я же вроде как под домашним арестом, а в качестве тюремщицы у меня красивая, любимая, вредная, стервозная, к тому же беременная жена. Ёперный театр, вот же угораздило так вляпаться! И никого, кто бы спас от надвигающегося скандала. Даже лучший друг Мышь перестал заглядывать. Оно и понятно: на фиг ему головная боль?
Спасение пришло в виде дверного звонка. Слава Богу, всем святыми, и прочими, и прочим за неожиданный визит незваного гостя. Я выпрыгнул из кресла, словно уколотый пружиной в одно место, и трусцой поспешил на спасительный зов.
За дверью стоял... М-м-м, даже не знаю, как описать. Помните Абдулова в роли вора в законе? Тот момент, когда он идёт сдаваться? Вот примерно так же выглядел и визитёр: чёрный с иголочки костюм от Гуччи, чёрные лакированные штиблеты, чёрные очки. Только благородной седины недоставало. Да, верно говорят: "Не всё коту масленица".
- Войти позволите? - спросил нежданный гость.
Опасаясь, что мой голос выдаст безумную радость от прихода неизвестного, я молча кивнул и посторонился. Визитёр бросил на меня слегка удивлённый взгляд, шагнул через порог и застыл, не в силах пошевелиться. Ха, за лоха меня держишь? Алёнка, умница, в первую голову защитила дверь и окна с помощью своих "иероглифов". Потому и впускаю всех кого ни попадя без особой боязни. Точнее, с садистской мыслью: "Зайдёте, сами виноваты. Беременная женщина, да ещё и охотница, страшна вдвойне".
- Вот ты и попался, друг ситный, - с деланным сожалением произнёс я. - И что ты попёрся в гости к охотникам? Лучше бы сел голой попой на ежа - менее болезненно, уж поверь на слово.
- Будто я сам не знаю, - соглашаясь, пробурчал гость. - И к ловушкам был готов. Так что не радуйся раньше времени.
С этими словами пижон что-то прошептал вполголоса, сделал пасс руками и, о чудо из чудес, преспокойно подошёл ко мне.
- Ну как? - самодовольно поинтересовался он.
- А без рук нельзя было? - с ехидцей в голосе спросил я.
- Можно. Но так ведь эффектней, не правда ли?
Переглянувшись, мы оба расхохотались в голос. Не знаю, что послужило тому причиной: непрерывное напряжение последних двух месяцев, или нечто иное, но этот парень мне вдруг как-то сразу понравился. От него веяло дружелюбием, искренностью и спокойствием. И по фиг, что он относился к нечисти - я не чувствовал исходящей от него угрозы.
- Значит, мне там плохо одной, а они тут хохочут. Хоть бы познакомил меня со своим новым другом - появилась на пороге комнаты Алёны и, бросив короткий взгляд на гостя, мгновенно приняла боевую стойку и выдохнула. - Демон!
- Стоп, дамочка, не будем горячиться, - вскинул руки в защитном жесте гость. - Ну и что, раз демон, значит можно сразу в бой кидаться? Я же, при виде вас, не ору во всё горло "ангел!" и не пытаюсь убить. Заметьте, я сам пришёл, по собственной воле. И совсем не для того, чтобы затевать маленькую битву, скорее наоборот, чтобы предотвратить большую.
- Алёнка, не пори горячку, - вступил в беседу ваш покорный слуга. - Я не чувствую угрозы. Этот парень пришёл не просто так. Давай сначала выслушаем, а уж потом займёмся экзорцизмом.
- Слова не мальчика, но мужа, - одобрительно произнёс демон. - К тому же я и правда пришёл вам помочь. Позволите пройти в комнату? А то вести серьёзную беседу в прихожей - это моветон.
Алёна, бросив на меня взгляд из серии: "А с тобой я ещё поговорю!", посторонилась, пропуская визитёра. Тот, разувшись, но не сняв очки (я же говорю - пижон!), прошёл в комнату и, осмотревшись, уселся в моё любимое кресло. Зараза!
- Удобно устроился? - поинтересовался я. - Нигде не жмёт? Бугорки на зад не давят?
- Спасибо, всё просто замечательно, - невозмутимо ответил демон. - А вы что стоите? Присаживайтесь, разговор предстоит долгий.
Охренеть, не встать! Он ещё и ведёт себя по-хозяйски! Мне бы разозлиться, но симпатия почему-то возросла. И я даже знал, почему именно. Это как с Мюллером в исполнении Броневого. Обаятельный мерзавец, которого бы убить, да рука не поднимается.
- Э-э-э, вот только не надо этих сравнений! Против Броневого я ничего не имею, даже лестно, но вот Мюллер - это перебор, - возмутился гость.
Не понял? Он что, ещё и мысли читает?! Так, срочно выкинуть Алёнку из головы. Выкинуть, я сказал! Нет, ты куда лезешь? Да ещё и в таком виде? Совсем стыд потеряла, принимаешь подобные позы перед незнакомым демоном! Ну-ка, прекрати немедленно! Иди в спальню, там самое место для подобных выкрутасов... Вот на фига я вспомнил про спальню, а?
А на гостя было забавно смотреть. Он сперва покраснел до бордовости, затем покрылся потом и, наконец, принялся ёрзать в кресле, словно пытаясь извлечь шило из одного места. А вот не хрен за чужими жёнами подсматривать, извращенец! А то ишь, взял моду в голову залазить. Подумал бы сначала, какие мысли роятся в этой самой голове после четырёх суток вынужденного воздержания.
- Ну что, так и будем молчать? - поинтересовалась Алёнка.
Демон бросил на неё взгляд и покраснел ещё больше. Вот не удивлюсь, если через мгновение из его ушей повалит пар. Обрить его наголо, что ли? Яичницу с беконом на лысине пожарю. Не пропадать же добру зазря? Хотя если он сейчас же не снимет свои глаза с её груди, я ему их выколю. Я сказал убрать, а не перевести на ножки! Убью, падлу!
- Может, перестанешь надо мной издеваться? - взмолился демон. - Ну не умею я пока контролировать эту способность. Неужели сложно подумать о чём-нибудь другом, а не...
- Так, и о чём это ты подумал? - уперев руки в боки, грозно рыкнула моя благоверная. - Колись немедленно!
- Лапонька, девочка, кошечка, солнышко, рыбка, лебёдушка, - зачастил я. - Клянусь, ничего такого, чего ты могла бы стыдиться. Всё пристойно...
- Ага, пристойно, - влез гость. - Да я, прожив пять веков, даже не подозревал, что такие позы вообще существуют! Слушайте, а в вот этой, лицом к лицу, завязав ноги в узел, правда удобно? Дискомфорта нет? Ой!..
Ну что ж, реакция меня не подвела: от летящего снаряда в виде флакона, я увернулся, а вот демон не успел. Да, больно, понимаю, лоб не чугунный, так ещё и от удара крышечка отлетела и аромат продукции французской парфюмерной компании окутал гостя до сведения глаз к переносице. Так тебе, не будешь подсматривать! Ой!..
Вопрос на засыпку: за что? Нет, я спрашиваю за какие грехи моя довольная физиономия претерпела близкое знакомство с летающим блюдцем? Фарфоровым, разумеется, а не тем, в котором серо-буро-малиновые человечки путешествуют по вселенной, чтобы потрошить коров и похищать людей. Впрочем, это неважно, какие они и зачем бороздят пространства, важно другое - за что? За мысли? Так кто виноват, что они вообще имеют место быть? Я или жена? Ну, если следовать сугубо женской логике, то всегда и во всём виноват мужчина. Всё ясно, вопрос снимается.
- Виновного настигла заслуженная кара, - прокомментировал мои мысли демон. - Кстати, меня Абигон зовут. И нет, я никого не гоняю. А вас, соответственно, Алёна и Никита.
Ну, вот и познакомились. А теперь настала пора выяснить, что этому не гоняющему Абигону, собственно, от нас надо? А то припёрся, понимаете, ведёт себя так, будто это мы в гостях, в моей голове копошится, да ещё и на жену засматривается. Симпатия симпатией, но если он сейчас петь не начнёт, я его с балкона скину.
- У любви как у пташки крылья, - затянул демон приятным тенором.
Остолбенев, мы с Алёнкой вытаращили на него глаза. У юноши крыша поехала, или мы чего-то не понимаем? Ответ оказался до банального прост.
- Ты же сам подумал: "Не начну петь, выкинешь с балкона". А так как я летать не умею, чай не ангел, вот и решил спеть во избежание.
Ладно, пошутили, и будет, - продолжил Абигон. - Во-первых, вам обоим стоило бы меня поблагодарить.
- Это ещё за что? - тон Алёнкиного голоса не предвещал ничего хорошего.
- Как за что? А кто к вам ангелов в подвал отправил? Правда они, как всегда, опоздали, но это оказалось к лучшему. Зато теперь вы знаете, к чему вам готовиться.
- И к чему же? - переняв тон супруги, поинтересовался я.
- К роли родителей спасительницы человечества всего лишь. Или вам этого мало? Без проблем, подкину вам ещё пару задачек, вытекающих их уже озвученной. Сейчас вы ещё расслабляетесь, проблем практически никаких, так, мелкие, ничего не значащие поползновения. От них мы вас прикрываем. Но вот в будущем, когда девочка появится на свет, вам придётся защищать её не только от нечисти, но и от твоих, Алёна, сородичей.
- От ангелов? - удивлению девушки не было предела, как, впрочем, и моему. - Они-то здесь при чём?
- Ты пророчество слышала? А хорошо уяснила? Твоя дочь может стать как спасительницей, так и разрушительницей. Вот крылатые и хотят забрать вас обоих, едва ты родишь. Чтобы вырастить девочку так, как им будет выгодно. И, кстати, на землю ты уже не вернёшься. Тебя и отправили сюда лишь по одной причине: родить дитя. И всё, больше тебе, по их задумке, здесь делать нечего.
- Что ты сказал?! - проревел я. - Забрать? А больше они ничего не хотят? Пусть попробуют, я им крылышки поотрываю. А то присвоили себе право распоряжаться нашими жизнями.
- Успокойся, милый, - жена подошла ко мне и нежно провела пальчиком по тыльной стороне ладони. - Никто меня у тебя не отнимет. Да и я разве могу оставить тебя в покое? Ты же без моих наставлений в миг скатишься по наклонной. Опять появятся всякие доны, гулянки до полночи, похмельный синдром. Помнишь, чем закончился твой последний загул?
Ну ещё бы! И врагу не пожелаю пережить то, что довелось мне. Хотя нет, врагу как раз и пожелаю. Пусть проведёт пару ночей в обществе игоши. Глядишь, в друга переквалифицируется. Но это опять же лирика, а вот зачем нам всё это демон выложил? Вопрос, конечно, интересный.
- Да всё предельно просто, - ответил на мои мысли Абигон. - Нам, в смысле обитателям ада, очень бы не хотелось, чтобы вашу дочь заграбастали как ангелы, так и пришлая нечисть. Последние особенно. С "райскими пташками" хоть договориться можно, они зло известное и понятное, а вот с обитателями иных миров всё намного сложнее. Они хотят наш мир весь, целиком и полностью. А мы, его жители, либо балласт, либо рабы, третьего не дано. И прошу сразу успокоиться: мы не желаем затащить девочку к себе. На фиг нам война на два фронта. Но вот помочь защитить её в наших силах. Так что мы всего лишь желаем заключить взаимовыгодное сотрудничество на следующих условиях: мы берём вас троих под свою защиту, вы же, в свою очередь, во-первых, никому не упоминаете о сделке, а во-вторых, буде ваша дочь сорвётся с поводка, обещаете всеми правдами и не правдами остановить её.
- Остановить - это... убить что ли? - одеревеневшим голосом спросила Алёна.
- Если придётся, - кивнул демон и твёрдо посмотрел прямо в глаза моей супруги. - И поверьте, если сбудется худший вариант пророчества, у вас самих не останется иного выбора. Либо пустить под откос этот мир, либо исправить собственную ошибку.
Если кто-то думает, что мы с супругой, дико вопя, разорвали Абигона, то спешу разочаровать. Ничего подобного мы не сделали, даже мысли такой не возникло. А всё потому, что он, чёрт его возьми, был прав на все сто, двести, триста, тысячу процентов. Прав, как бы жестоко это ни звучало. И если наше, ещё не родившееся дитя, вдруг примкнёт к другой стороне, нам придётся остановить её. Или погибнуть, пытаясь это сделать. Третьего не дано. Проклятая проблема выбора, дарованная нам Господом. Слишком тяжёлая ноша, но и избавиться от неё невозможно.
- Вижу, вы меня поняли, - сочувствующе произнёс Абигон и выбрался из кресла. - Ещё одно, напоследок. Если, повторяю, если ваш ребёнок станет предводителем нечисти, тебе, Никита, чтобы остановить её, придётся принять кровь демона. Возможно мою. В этом пророчество не врёт, ибо остановить воительницу по силам лишь получеловеку - полудемону. И этим ты разрушишь ваш брак, ибо союз подобного существа и ангела невозможен. Вот такая у вас троих судьба. Простите за дурные вести, но мы, в отличии от ангелов, считаем, что, как бы банально это не звучало: лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Или, в нашем случае, недосказанность.
Мне пора прощаться, - после недолгого молчания, продолжил демон. - Если я вам вдруг понадоблюсь, просто позовите: я появлюсь мгновенно, где бы вы не находились. И очень прошу запомнить одно: мы не враги. Пусть и не друзья, надеюсь, что пока, но и вести войну у нас нет причины. И ещё: символ у двери нарисован почти верно, только последний знак должен выглядеть вот так.
С этими словами Абигон извлёк из воздуха ручку и лист бумаги, начертил на ней "иероглиф", положил не стол и исчез с громким хлопком. Мы с Алёнкой переглянулись и, ни слова не говоря, отправились в спальню. Каждый думать о своём и об общем.