Не пытайся изменить всё и вся в этом мире. Это хлопотно и, вероятнее всего, бесцельно. Попытайся изменить себя, если видишь, слышишь, чувствуешь, что-то не так... что-то барахлит, требует замены или доработки. Возьми чистый лист и напиши себя таким, каким бы хотел быть. Пройдёшь ли ты этот путь до конца или нет, зависит от того, как скоро, ты отыщешь его начало. Но даже если успеешь сделать всего пару шагов, если хоть раз услышишь чужую боль, если кто-нибудь, поверив, пойдёт за тобой, значить, что-то в жизни было не зря...
...пусть нищее добро, не променяй на царство,
бездомного согрей, под кров свой позови,
а душу исцелить, не хитрое лекарство,
на капельку тепла, полкапельки любви...
...ОНА, БЕЛОСНЕЖНАЯ, ПУШИСТАЯ и лёгкая, как облачка, которые её окружали, парит в лазурном утреннем небе и с земли тоже кажется облачком. Самым прекрасным облачком, которое когда-либо создавала мать-природа. Её огромные голубые глаза наивно -восторженно смотрят на мир, который так же восторженно смотрит на неё. Голубая ленточка вокруг шеи, продолжение неба, его частичка. Она трепещет на ветру маленьким флажком, то натягиваясь, как струна, то безвольно опадая поникшим парусом, обессиленным бессердечным штилем...
- Я ИДУ-У-У-У! СЛЫШИШЬ? Я ИДУ К ТЕБЕ!!!
Молодой, сильный, мне всё по плечу, я всё могу! Слегка разбежавшись, я отталкиваюсь от края крыши и лечу! ЛЕЧУ НАВСТРЕЧУ СВОЕЙ ЕДИНСТВЕННОЙ!!!
Ветер, что-то ласково шепчет мне на ушко, тучки распадаются на маленькие пухлые комочки, когда я пронзаю их...
- ЛЮБИМАЯ! Я ИДУ К ТЕБЕ! ИДУ-У-У-У....
Я протягиваю к ней все четыре лапы...она рядом...совсем рядом...
...что-то мокрое, холодное, липкое и вонючее больно ударило по морде...РАЗ! ДВА! ТРИ!!!
Дождь? Гроза? Откуда? Небо по-прежнему оставалось почти безоблачным...
- ПОШЁЛ ВОН, ИРОД ПРОКЛЯТЫЙ!
Мокрая, вонючая тряпка со свистом ещё раз прошлась по моей морде...
- ПОШЁЛ ВОН! ГОСПОДИ, И КАК ТОЛЬКО ЗЕМЛЯ НОСИТ ТАКОЕ ЧУДОВИЩЕ? ХОТЬ БЫ ПРОК, КАКОЙ БЫЛ! А ТО МЫШИ НА НЁМ ДИСКОТЕКУ УСТРАИВАЮТ, А ЕМУ ХОТЬ БЫ ХНЫ!!!
- ПШЁЛ! НУ? КОМУ ГОВОРЮ?!
Тряпка ещё раз проехалась по моей морде, но уже беззлобно, скорей по обязанности...Голубое небо медленно и неохотно превращалось в серый, с мутными разводами потолок, третьего подъезда, дома Љ8. Белые облака перерождались в чёрные, обожжённые тучи, из которых уродливо торчали обгоревшие спички...
...БЕЛОСНЕЖНАЯ И ПУШИСТАЯ ТАЯЛА...СВЕТЛО и ПЕЧАЛЬНО...
- ИДИ, ИДИ, БЕДОЛАГА - сказала, почти уже ласково, пожилая, неопрятная женщина, с ведром грязной воды в одной руке и той самой, ненавистной тряпкой, в другой.
- В ПОДЪЕЗДАХ ГАДИТЬ, ДА В МАРТЕ ПО НОЧАМ НА КРЫШАХ ОРАТЬ, ПРОСТИ МЕНЯ ГОСПОДИ! ТЕБЕ ВИДНЕЕ...
Шаркая ногами, обутыми в резиновые боты, которые в годы своей молодости, по-видимому, были сапогами, женщина пошла к лифту.
- ЭХ, ТЁТЯ ГЛАША! ТЁТЯ ГЛАША! В ПОДЪЕЗДАХ ГАДИТЬ?! ДА ТАК, КАК ВЫ САМИ ГАДИТЕ, И СТО ТАКИХ, КАК Я, НЕ СУМЕЮТ! И ВООБЩЕ, ТЫ ХОТЬ РАЗ ВИДЕЛА, ЧТОБЫ Я? ДА ЧТО ТУТ ГОВОРИТЬ? ВСЁ РАВНО ТЫ МЕНЯ НИ ХРЕНА НЕ ПОНИМАЕШЬ! ЭТО Я, НА СВОЮ ГОЛОВУ, ПОНИМАЮ ТЕБЕ ПОДОБНЫХ, ЗНАТЬ БЫ ЕЩЁ НА КОЙ? ВОН, ИЗ 2-го ПОДЪЕЗДА, НИ ЧЕРТА НЕ ПОНИМАЕТ. ЖРЁТ, ПРОСТИТЕ, ДЕЛАЕТ ТО, ЧТО РИФМУЕТСЯ С ЭТИМ СЛОВОМ, ДУРАК ДУРАКОМ, И СЧАСТЛИВ! ЦВЕТЁТ И ПАХНЕТ!
- А ТУТ ЕЩЁ ЯЗЫК ПРОКЛЯТУЩИЙ, ПОКОЯ НЕ ДАЁТ! ПУСТЬ ТЫ, ТЁТЯ ГЛАША И НЕ ПОНИМАЕШЬ, Я ВСЁ РАВНО СКАЖУ. ДОЛЖЕН ЖЕ Я ХОТЬ РАЗ В ЖИЗНИ ВЫСКАЗАТЬСЯ?!
- КУДА? НЕТ, ПОСТОЙ! Я Ж ТЕБЯ СЛУШАЛ, ДАЖЕ ТРЯПКУ ТВОЮ, ВОНЮЧУЮ, СТЕРПЕЛ! ТАК ЧТО, БУДЬ ДОБРА!
- ВОТ ВОЗЬМЁМ, ДЛЯ НАЧАЛА, МЫШЕЙ. ТЫ КОГДА-НИБУДЬ ПРОБОВАЛА ЭТУ ГАДОСТЬ? НАВЕРНЯКА НЕТ. ИНАЧЕ НЕ ГОВОРИЛА БЫ! ОТВЕТЬ МНЕ: КТО И КОГДА РЕШИЛ, ЧТО ОНИ, МЫШИ, ДОЛЖНЫ МНЕ НРАВИТЬСЯ? ЧТО Я ДОЛЖЕН ПРОСТО БАЛДЕТЬ, ПОЙМАВ НЕСЧАСТНУЮ МЫШКУ? МАЛО ТОГО, ЧТО СОСИСКИ, К ПРИМЕРУ ГОРАЗДО ВКУСНЕЕ, ТАК ВЕДЬ ГЛАВНОЕ ТО, ЧТО ЭТА, МАЛЕНЬКАЯ, СЕРЕНЬКАЯ НИКОГДА НИЧЕГО ПЛОХОГО ЛИЧНО МНЕ НЕ СДЕЛАЛА! ТАК ЗА ЧТО ЖЕ, СКАЖИ, Я ДОЛЖЕН ЕЁ НЕНАВИДЕТЬ? ЕСЛИ ОНА ЧЕМ ТЕБЕ НАСОЛИЛА, ТАК БУДЬ ДОБРА САМА С НЕЙ РАЗБИРАТЬСЯ. Я Ж НЕ ПРОШУ ТЕБЯ РЕШАТЬ МОИ ПРОБЛЕМЫ!
Тётя Глаша, переминаясь с ноги на ногу и вслух рассуждая о чём-то своём, стояла у шахты лифта, который уже минут десять курсировал между шестым и девятым этажом и ниже шестого упорно опускаться не хотел.
- МОЛЧИШЬ? НЕ ПОНИМАЕШЬ? НУ И ХРЕН С ТОБОЙ! ВСЁ РАВНО СКАЖУ! ТЫ КОГДА-НИБУДЬ ОСТАВАЛАСЬ В ТЁМНОМ САРАЕ, ОДИН НА ОДИН, С ДЕСЯТКОМ ОГРОМНЫХ КРЫС? МОЛЧИШЬ? АХ, КАКОЙ ХРАБРЕЦ! КАКОЙ ХРАБРЕЦ! ШЕСТЬ ШТУК УБИЛ!- ВОСХИЩАЛСЯ ПОТОМ ЭТОТ ГАД, ИЗ 22-ой КВАРТИРЫ. ЭТО ОН, УРОД, ЗАСУНУЛ МЕНЯ К СЕБЕ В САРАЙ, КОЛБАСКОЙ ДОКТОРСКОЙ ЗАМАНИЛ, СВОЛОЧЬ! НЕ МОГ КАПКАНОВ ПОНАСТАВИТЬ ИЛИ ОТРАВЫ КАКОЙ КУПИТЬ? ДЕНЕГ ПОЖАЛЕЛ, СКУПЕРДЯЙ! А ВПРОЧЕМ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, НА ФИГА ТРАТИТЬСЯ, КОГДА ТУТ Я, ХАЛЯВНЫЙ, НА КОВРИКЕ ВАЛЯЮСЬ? АХ, КАКОЙ ХРАБРЕЦ!!! ПРИДУРОК! ЖИТЬ ЗАХОЧЕШЬ, ТАК И КРОКОДИЛА ЗАГРЫЗЁШЬ! ТЬФУ!
Устав стоять, тётя Глаша перевернула, стоящее у дверей 43-ей квартиры, пустое ведро. Оно всегда стояло у дверей 43-ей квартиры и всегда пустое.
- ИНТЕРЕСНО, ЗАЧЕМ ОНО ЗДЕСЬ?- вдруг подумал я. Но это к делу не относилось и промелькнувший вопрос, исчез так же внезапно, как и возник.
Тётя Глаша уселась на ведро, широко расставив ноги в резиновых ботах, бывших сапогах. А я, набрав в лёгкие побольше воздуха, продолжил с новой силой:
-ТЕПЕРЬ О МАРТЕ И О КРЫШЕ. ВОТ ВЫ, ТЁТЯ ГЛАША, ЖЕНЩИНА ЕЩЁ ВПОЛНЕ, ( это я польстил, конечно), ПРОЖИВШАЯ БОЛЬШУЮ ЖИЗНЬ, ОПЫТА ВАМ НЕ ЗАНИМАТЬ, КАК СЕБЕ ЭТО ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ? МОЛОДОЙ, КРАСИВЫЙ, ПОЛНЫЙ ДУХОВНЫХ И ФИЗИЧЕСКИХ СИЛ, МУЖИК, ЦЕЛЫЙ ГОД МУЧАЕТСЯ, СТРАДАЕТ, ЖДЁТ МАРТА?! ЖДЁТ МАРТА, ЧТОБЫ ЗАТАЩИТЬ СВОЮ ЛЮБИМУЮ НА КРЫШУ, ДРУГИХ МЕСТ НЕТ, ДА? В ЭТОМ, НЕ СПОРЮ, ЕСТЬ, КОНЕЧНО, НЕКАЯ ОСТРОТА ОЩУЩЕНИЙ, ЭКСТРИМЧИК, НО НЕ ВСЮ ЖЕ ЖИЗНЬ, НА КРЫШЕ? И КСТАТИ, ПОЧЕМУ ИМЕННО МАРТ, А НЕ ИЮЛЬ ИЛИ ОКТЯБРЬ? ТАК ВОТ, ЗАЛЕЗТЬ ЗНАЧИТ, В МАРТЕ, СО СВОЕЙ ЛЮБИМОЙ НА КРЫШУ И...
...вздыхая, словно жалуясь на свою нескладную жизнь, наконец-то подкатил лифт.
...ПШ...ПШ...БУ-У-М...- открылись двери...
Тётя Глаша, с неожиданной прытью, подхватив на ходу ведро и тряпку, рванула прямо в открытую пасть кабины.
- Э-Э- НЕТ! НЕ ВЫЙДЕТ! Я ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛ!- я рванул за ней, удивляясь своей прыти ничуть не меньше, чем её.
Маша и Валя, из 62-ой и 64-ой, две студенточки, балаболили, как всегда ни о чём, время от времени заливаясь, дурацким смехом. Сан Саныч, повар из кафе "У САНЬКА", гордо, как знамя, держал двумя руками свой необъятный живот, который занимал добрую половину и без того, не просторной кабины лифта.
...бум-бум...пш...шш...ш...-лифт медленно и неохотно пополз вниз...
- ТАК О ЧЁМ ЭТО Я? СКЛЕРОЗ ПРОКЛЯТЫЙ, ДА И СЕРДЕЧКО ЧТО-ТО...А!!! ВСПОМНИЛ! ВОТ, ТЁТЯ ГЛАША, ПРЕДСТАВЬТЕ, ЧТО Я, К ПРИМЕРУ, РЕШИЛ, ЧТО ВЫ...НУ, ЭТО САМОЕ...СКАЖЕМ ТОЛЬКО В ЯНВАРЕ, СТОЯ НА ЛЫЖАХ, В ГАМАКЕ! ЗА КОГО БЫ ВЫ МЕНЯ ПРИНЯЛИ???
- И ПОСЛЕДНЕЕ: ПО ПОВОДУ ОРАТЬ. ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ ВКУСА. КТО-ТО ВПАДАЕТ В ЭКСТАЗ ПРИ ВИДЕ КАРТИНЫ МАЛЕВИЧА: "ЧЁРНЫЙ КВАДРАТ". А КАК ПО МНЕ, ТАК ЧЁРНЫЙ ЛИСТ БУМАГИ, КАК БЫЛ ЧЁРНЫМ, ТАК И ОСТАНЕТСЯ. ВЕРТИ ЕГО ХОТЬ ТАК, ХОТЬ ЭДАК, НИЧЕГО НОВОГО ТАМ НЕ ОТЫЩЕТСЯ. И ВООБЩЕ, Я ДУМАЮ, ЧТО ОН, МАЛЕВИЧ, ОДНАЖДЫ НЕЧАЯННО ПРОЛИЛ НА ХОЛСТ ЧЁРНУЮ КРАСКУ. А ПОТОМ, МОЖЕТ С ПОХМЕЛЮГИ, А МОЖЕТ, ПРОСТО, ПО РАССЕЯННОСТИ, СУНУЛ В РАМКУ, ДА И ОТПРАВИЛ НА ВЫСТАВКУ, ВМЕСТО КАКОЙ-НИБУДЬ ДРУГОЙ КАРТИНЫ. А УЖ ТАМ, КУДА Ж ДЕВАТЬСЯ? ПРИШЛОСЬ ВДАЛБЛИВАТЬ В ГОЛОВЫ ЖАЖДУЩИХ, ВИДЕТЬ ВО ВСЯКОЙ ФИГНЕ ЧУДО, ГЛУБОЧАЙШИЙ СМЫСЛ НАПИСАННОГО, КОТОРОГО ТАМ НИКОГДА НЕ БЫЛО, И БЫТЬ НЕ МОГЛО!
- ДЕЛО ВКУСА, ТЁТЯ ГЛАША! ДЕЛО ВКУСА... И КАК НА МОЙ ВЗГЛЯД, ТО В СРАВНЕНИИ С ТЕМ, КАК ОРАЛА ВЧЕРА НОЧЬЮ ЗИНКА ИЗ 31-ой КВАРТИРЫ, СО СВОИМ ГРУЗИНОМ, МОЙ КРИК - РАЙСКАЯ МУЗЫКА...
...лифт, раскрыв до отказа свою коробочку, стоял на первом этаже...пустой, пахнущий мочой, старый одинокий и бесконечно уставший от этой долбанной жизни...вверх-вниз...вверх-вниз...вверх-вниз...вниз...вниз...низ...з...з...з...
-МАШКА БЛЯДЬ! САМ ТЫ ПИДОР!- машинально прочёл я на его стене. ЭХ, ЗАМЕЧАТЕЛЬНО НАЧАЛСЯ ДЕНЁК, МАТЬ ТВОЮ!!!- я вышел и лифта и в глубоких раздумьях уселся на грязный пол площадки первого этажа...
-А МЫТЬ-ТО НАДО БЫ ПОЛУЧШЕ, ТЁТЯ ГЛАША! И ВООБЩЕ, ПОДУМАЛИ БЫ - подвёл я итог своему, ну, прямо шекспировскому монологу (жаль, оценить некому!), - И ВООБЩЕ! В МАРТЕ, НА КРЫШЕ, МЕЖДУ ПРОЧИМ, ОТМОРОЗИТЬ КОЕ-ЧТО, КАК ДВА ПАЛЬЦА...ДУРАЧЬЁ!!! ДУРАЧЬЁ!!!
...страшный удар оторвал меня от грязного, заплёванного пола и чудовищная сила понесла вперёд. Надпись на стене цвета хаки, ( и кто только додумывается красить подъезды в такие "весёленькие" цвета?), "ЛЮСЯ, ХОТЬ ТЫ И ГАДИНА, НО ВСЁ РАВНО Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!", приближалась стремительно и неотвратимо...я проваливался во что-то тёмное, липкое, мягкое и непонятное...
Имеешь ли право говорить об одиночестве, если никогда не писал себе писем?
...БЕЛОСНЕЖНАЯ и ПУШИСТАЯ...АНГЕЛ?...ГОЛУБАЯ ЛЕНТОЧКА...ЛЕЧ-У-У-У...
- ПИРАТИК! ОХ, БЕДНЯЖКА! ПОТЕРПИ, ПОТЕРПИ, РОДНОЙ! ВОТ, ТАК...ВОТ ТАК...ЕЩЁ ЧУТЬ-ЧУТЬ...ГОСПОДИ! И КАКОЙ ЖЕ ИРОД ТЕБЯ ТАК? КОМУ ПОМЕШАЛА БЕЗОБИДНАЯ БОЖЬЯ ТВАРЬ? ЛЮДИ...ЛЮДИ...
...стало больно...
- ПОТЕРПИ, ПОТЕРПИ...ну...ну...МОЛОДЕЦ!
...руки...тёплые, ласковые...запах...я его знаю, помню...пахнет домом...АНГЕЛ? ГДЕ Я? КТО Я? ЧТО Я? Я - ЭТО КТО???
...глаза открываются так трудно, как будто к каждой ресничке привязано по большущей гире...на потолке раскачивается оранжевый абажур...влево-вправо...влево-вправо...стены узенькой прихожей медленно сходятся, шаг за шагом уменьшая и без того ничтожное свободное пространство...сейчас...сейчас они встретятся и раздавят меня...осталось лишь пол шажочка...пол...стены так же медленно возвращаются на свои места...вперёд...назад...вперёд...назад...
...красный туман...мохнатый и толстый...почему?...почему в прихожей туман?...а может в этой прихожей всегда красный туман?...я умер?...
- ВОТ И ВСЁ, ПИРАТИК! ВОТ И ВСЁ...МОЛОЧКА, ВОТ, ПОПЕЙ...А МНЕ НА РАБОТУ БЕЖАТЬ ПОРА...ОХ, СТАРОСТЬ-НЕ РАДОСТЬ...
...щёлкнул замок...тишина вдруг навалилась неподъёмным грузом...кажется, ещё чуть-чуть и она растопчет меня...сколько я уже здесь?...почему?...бабушка Дуся...
...я крепко-крепко зажмурился...свет убивает меня...вспышки...раз!...два!...три!!!...чёрный ботинок!...тварь!!!...красное...тварь!!!...
...щёлк...щёлк...щёлк...оживающее сознание, вернувшись из небытия, садистски-настойчиво воскрешает память...раз-щёлк!...два-щёлк!...три-щёлк!....боль...адская боль!!!...НЕ ХОЧУ!!!...
...встал...стою...потолок застыл на пол пути...штормит, но уже терпимо...
...старость - не радость...не радость...да, уж, радостью и не пахнет!...Баба Дуся...на трюмо, в простенькой рамочке, светловолосая девчонка смеётся светло и беззаботно...
- СОЛНЫШКО МОЁ, СЧАСТЬЕ МОЁ, ЗОРЮШКА МОЯ, ЗВЁЗДОЧКА...ГДЕ ЖЕ ЭТО ВСЁ ТЕПЕРЬ? ГДЕ? НЕТ! И БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ!!! СТАРАЯ КЛЮШКА!!! ВОТ ВСЁ, ЧТО ОСТАЛОСЬ ОТ СОЛНЫШКА! СТАРАЯ КЛЮШКА!!!
...два мальчугана в коротких штанишках, один с пионерским галстуком, сосредоточен и серьёзен. Он уже "взрослый" и не может так глупо улыбаться, как, обнимающий его кудрявый карапуз. Сыночки, детки, деточки...ни звоночка, ни письма...Кого ты, несчастная, обманываешь, украдкой опуская в почтовый ящик себе самой написанные письма?
- ПЕТРОВНА! А МОЙ СТАРШЕНЬКИЙ, ВЧЕРАСЬ, ПИСЬМО ПРИСЛАЛ! ОН ТЕПЕРЬ БОЛЬШОЙ НАЧАЛЬНИК, ЦЕЛЬНОЙ СТРОЙКОЙ КОМАНДЫВАТ! К РОЖДЕСТВУ ОБЕЩАЛСЯ БЫТЬ...
- ТАК ОН И В ЗАПРОШЛЫЙ ГОД ОБЕЩАЛСЯ И В ПРОШЛЫЙ...
- ВИДАТЬ ЗАМЕНИТЬ НЕКЕМ...ЭТО ТЕБЕ НЕ ТРЯПКОЙ ГРЯЗЬ В ПОДЪЕЗДЕ РАЗВОЗИТЬ! СТРОЙКА! ПОНИМАТЬ НАДО! НО В ЭНТОТ ГОД ОТПИСАЛ, НЕПРЕМЕННО БУДЕТ!!!
- ДАЙ БОГ...ДАЙ БОГ...КЛАНЯЙСЯ СЫНОЧКУ...
- БЛАГОДАРСТВУЮ...
Баба Дуся, баба Дуся...ложь твоя детская, за версту видна...
...лихой офицер, в заломленной молодецки фуражке, из под козырька которой выбиваются непокорные кудри... "ЛЕТИ С ПРИВЕТОМ, ВЕРНИСЬ С ОТВЕТОМ!"...1944 год...Василий Петрович, муженёк твой сердечный...Ох и бил же он тебя! Страшно, безжалостно, особенно, когда утонула в бутылке мера между выпил и нажрался. Я-то помню, как в январе лютом выгнал он тебя в одной ночнушечке за дверь...плакала ты так жалобно...тихонечко, как собачонка побитая и премешивались слёзки твои с кровушкой и будто розочки алые расцветали ночью той на снегу...кап...кап...кап...
- ВАСЕНЬКА! ВАСИЛЁК! ПОЛОВИНОЧКА МОЯ!!! - необъяснима душа...непонятна...загадочна...- НА КОГО ЖЕ ТЫ МЕНЯ ПОКИНУЛ? КАК ЖИТЬ-ТО ДАЛЬШЕ???
Не мог я понять тогда и всё кричал тебе...кричал...
- ДА ЧТО Ж ТЫ, СЕРДЕШНАЯ, ОТ НЕГО ХОРОШЕГО ВИДЕЛА? ЧТО? ПОЧЕМУ УБИВАЕШЬСЯ ТАК???
...теперь понимаю...сестрёнки, братишки, мал - мала меньше, а ты старшенькая. Всё на тебе. Учёба, как придётся...фабрика...война...оккупация...весна...освобождение...и...ОН...лихой, весёлый, нежный...это уж, когда с войны без ноги вернулся, озлобился, запил...всё причину искал, почему не бросила...жалости боялся, дурачок! Жалость-то, разве не есть частичка любви? Как любить-то, если не жалеть? Вот и любила всем сердечком, всей душенькой, то единственное, светлое пятнышко, серенькой, как солдатская шинелка, жизни...Вася...Васенька...Василёчек...
...Старость не радость...
Как смогла ты раздав, раздарив, разбросав столько тепла, столько сохранить? Что получила взамен? Солнышко...звёздочка...зорюшка..
СТАРАЯ КЛЮШКА!!!
...во мне поселилась боль...сплошная, не прекращающаяся боль...там, внутри, больше нет сердца, лёгких, почек и всего остального...там только БОЛЬ...безжалостная, не знающая пощады и усталости...
...стоящее у зелёной стены трюмо, притягивает, как магнит...шажочек...крохотный...ещё пол шажочка...ещё...ещё...теперь собраться с силами...отдышаться и...ПРЫЖОК!...сознание возвращается толчками, как удары сердца...тук...тук...тук...
...я открываю глаза и со страхом смотрю в зеркало...ПИРАТ! ЧУДОВИЩЕ! УРОД!!! Что-то облезлое, плешивое, испачканное кровью и йодом, с безобразным огрызком левого уха, (вечная память о восхитительной ночи, проведённой в компании очаровательных крыс), на трёх лапах, (правая передняя висит безжизненно и бесполезно), с одним единственным глазом смотрит на меня насмешливо и враждебно.
- КТО ТЫ???
- Я? ЖИЗНЬ, ТВОЯ ЖИЗНЬ!!!
...ничтожного прости, не наказуя строго,
...я знаю мысль моя, кощунственна, подсудна...
...как хочется поверить в любящего БОГА,
...но, БОЖЕ, не гневись, неимоверно трудно...
...так уже было...было, шептало мне что-то смутно знакомое, покрытое толстым слоем пыли, заблудившееся в тёмных тупичках без названия, ничего не забывающей памяти...было...вода темнеет с каждой секундой...холодно...очень холодно...нет! Наверх...глоток такого драгоценного воздуха и...снова темно...мама! Мамочка! Мне страшно! Мне очень страшно!!!
...мамочка...темно и тепло, и совсем не страшно...слева, пушистый, мягкий комочек, мой братик...
...грубая, так неприятнопахнущая рука...я и братик...мамочка? Где ты? Нам так страшно! Ещё бы глоточек воздуха, малюсенький, совсем крохотный...
- МИЛЕНЬКИЙ! НУ, ПРОСНИСЬ ЖЕ! ПРОСНИСЬ, ПОЖАЛУЙСТА! Я БУДУ ЗВАТЬ ТЕБЯ БАРСИКОМ, ЛАДНО? Я ОБЯЗАТЕЛЬНО УГОВОРЮ МАМОЧКУ И ПАПОЧКУ, И ТЫ БУДЕШЬ ЖИТЬ У НАС!
- КАК ХОРОШО! Я БУДУ БАРСИКОМ!!! Я БУДУ КЕМ УГОДНО, ТОЛЬКО НЕ БРОСАЙТЕ МЕНЯ СНОВА В ЭТУ УЖАСНУЮ ВОДУ! Я БУДУ ТАК ЛЮБИТЬ ВАС! ПОВЕРЬТЕ, Я ХОРОШИЙ! Я ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ!!!...
...зеркало, бесстрастно констатируя факты, отражало всё ту же кошмарную картину: ПИРАТ! ЧУДОВИЩЕ! ИРОД!...а мамочка называла меня Сашей...Сашенькой...какие же, в самом деле, недалёкие, эти двуногие, вообразившие себя совершенством. Они придумывают нам дурацкие клички: Уголёк, Люсик, Люцифер и даже, Наполеон, и вовсе не догадываются, что нам при рождении дают обыкновенные имена, такие же, как у них. А мы, в отместку, тоже приклеиваем им клички: Морда, Пузан, Крыса, Лапа, Душка...насколько хватает фантазии...Но между нами пропасть...пропасть от того, что мы их понимаем, а они нас нет...
- "ТЫ В ОТВЕТЕ ЗА ТЕХ, КОГО ПРИРУЧИЛ" - это сказал самый выдающийся из них. Но у них, к сожалению так принято: ТОТ, КТО ЗНАЕТ, ВСЕГДА ОДИНОК...ОН ГОВОРИТ, НО ЕГО НЕ СЛЫШАТ...ОН ВИДИТ, НО НИКТО НЕ ЖЕЛАЕТ ПРОЗРЕВАТЬ...ОН ЛЮБИТ, А ОНИ ДО БЕССОЗНАТЕЛЬНОСТИ УПИВАЮТСЯ НЕНАВИСТЬЮ...
Правда, надо признать, что теперь пророков больше не прибивают к крестам и не сжигают принародно на кострах. Худшее, что сегодня ожидает миссию - психушка. Презрение, насмешки, издевательства, конечно, не в счёт, ибо не идут ни в какое сравнение с гвоздями, которые забивают тебе в руки.
Хвала тебе, наиразумнейшая цивилизация! Уже не корчатся в агонии прибитые пророки. Для их убийства придуманы куда более гуманные средства...
...Барсик...это не самый плохой период в моей жизни. Откуда, славная девчушка, Настенька могла знать, что меня зовут Саша? Я же не сказал ей об этом, ведь я тогда ещё не умел говорить...
- МАМОЧКА! РОДНЕНЬКАЯ! НУ, ПОЖАЛУЙСТА, ПУСТЬ ОН ОСТАНЕТСЯ У НАС! Я САМА БУДУ УХАЖИВАТЬ ЗА НИМ! КОРМИТЬ, УБИРАТЬ, КУПАТЬ! Я БУДУ УЧИТЬСЯ НА ОДНИ ПЯТЁРКИ! ЧЕСТНО-ЧЕСТНО!!!
- ПАПОЧКА! НУ, ПОСМОРИ, КАКОЙ ОН ХОРОШЕНЬКИЙ! НЕУЖЕЛИ ВАМ ЕГО НА КАПЕЛЬКИ НЕ ЖАЛКО? ОДНИ УЖАСНЫЕ ЛЮДИ УЖЕ ХОТЕЛИ ЕГО УТОПИТЬ, ВЫ, ЧТО ХОТИТЕ СТАТЬ ПОХОЖИМИ НА НИХ?
...славная моя! Она рыдала, требовала, умоляла, а я...я...Я тоже хотел сказать, что я действительно ХОРОШИЙ, что я буду очень послушным, но...но только жалобно мяукал и тыкался слепой мордочкой в чьи-то ноги. А в завершение, в самый разгар этой душещипательной сцены, не сдержал своего слова, (слава богу, что его никто не слышал!) и на новом, недавно постеленном линолеуме образовалась маленькая лужица... Мне было очень стыдно и я, изо всех сил старался закрыть её своим крохотным тельцем...Но поскользнулся а растянулся в ней во весь свой двадцатисантиметровый рост...
- ВСЁ! - промелькнуло в моём недалёком умишке, - СЕЙЧАС ВЫБРОСЯТ!
Но как же непредсказуем этот мир! ОНИ СМЕЯЛИСЬ!!! ХОХОТАЛИ!!! ДО СЛЁЗ, ДО КОЛИК В ЖИВОТАХ!!!
...я остался и стал Барсиком...
...сколько бы ни прожил жизней, в каждой из них любить сможешь только однажды. Не пройди мимо...Следующей любви, возможно, придётся ждать миллионы лет...
...время заблудилось между днём и ночью. Их просто не существовало. Было лишь нечто среднее, липкое и сумрачное и я, как тот беспомощный Барсик, тыкался слепой мордой в это нечто...спотыкался о такие знакомые кочки, падал в такие родные ямы...я блуждал между небылью и былью и это странное пространство бывало иногда жестоким и колючим, а иногда БЕЛОСНЕЖНЫМ и ПУШИСТЫМ...
...в том году, март явно не заладился. Зима, уже грязная, плешивая, а от того ещё более злая, никак не хотела уходить восвояси. Редкие, робкие капели сменялись затяжными снегопадами, переходящими в сердитые дожди и наоборот. Но всё когда-нибудь кончается и наконец, собрав свои изрядно потрёпанные пожитки, сразу, не попрощавшись, зима укатила прочь.
В который раз, после долгого пребывания в утробе природы-матери рождалась новая жизнь. Она смотрела на себя широко раскрытыми глазами и удивлялась: ДО ЧЕГО Ж Я ПРЕКРАСНА! И всё живое, чирикающее, пищащее, кричащее, тянулось к ней, стремясь хотя бы коснуться! Хотя бы вдохнуть!
Как угорелые носились по двору мальчишки. Весело и задорно звенели первые, разбитые классным ударом, стёкла. Девчонки превратили весь асфальт во дворе в сплошные классики.
Бабулечки, всё ещё не решаясь снять пальто, часами чинно сидели на скамеечках и с явным удовольствием, перемывали косточки всем входящим и выходящим из подъездных дверей.
Как научиться быть маленькой звёздочкой? Не огромной, бездушной, холодной, ослепляющей всех своим светом, но не согревшей, ни одной души, звездой? А крохотной, светящейся в бесконечности, точечкой, глядя на которую, курносый мальчишка, нежно обнимая за плечи, белокурую девчушку, восторженно прошепчет ей на ушко: СМОТРИ! ВОН, ТАМ, НАША ЗВЁЗДОЧКА...
ОНА...БЕЛОСНЕЖНАЯ и ПУШИСТАЯ сидела в плетённой корзиночке, чуть склонив головку и огромными голубыми глазами, чуть насмешливо, но всё же с неподдельным интересом смотрела на меня...
- Я НИЧЕГО НЕ ВИЖУ! Я ОСЛЕП???
- ЧТО ЭТО?
-СОЛНЦЕ???
Исчез родной квадрат двора, исчезло чирикающее, звенящее, кричащее, пищащее...
- ЕЁ ГЛАЗА НЕБО! ОНА - СВЕТ! ОНА - СОЛНЦЕ!!!
...тогда я ещё не знал, что СОЛНЦЕ - НЕ ВСЕГДА ЖИЗНЬ...
Её звали СВЕТА, хотя противная толстая тётка, что сидела рядом, называла её Маркизой. Какая глупость! СВЕТА, СВЕТОЧКА, СВЕТИК! Было бы просто противоестественно, если бы её звали иначе.
Каждое утро я встречал её. Каждый вечер я сидел под её окном. Иногда мне удавалось прикоснуться взглядом к её тени, потревожившей покой газового тюля. И тогда я был самым счастливым в этом, увы, не очень счастливом мире.
Долгими бессонными ночами слова...те, САМЫЕ, САМЫЕ, САМЫЕ, которые я непременно скажу ей завтра. Я сочинял наивные, миллионы раз сочинённые до меня, стихи, которые я прочту ей завтра...Но...приходило завтра и все слова, и все стихи, так замечательно легко звучавшие ночью, на солнечном свете оказывались нелепыми, нищими и убогими. И я, встречая её становился немым, неожиданно ясно понимая, что не существует слов и рифм достойных её...
ОНА - СВЕТ!!!
...бесконечные завтра менялись, как мозаичные картинки в калейдоскопе...исчезли друзья, родные и знакомые...не стало лета и зимы, дождя и снега, луны и звёзд...БЫЛА ТОЛЬКО ОНА! БЕЛОСНЕЖНАЯ и ПУШИСТАЯ!!!
...приходила и уходила бабушка Дуся...
- ОПЯТЬ НИЧЕГО НЕ ЕЛ...- булькало в блюдце молоко, щёлкал дверной замок -календарь...Щёлк -утро...Щёлк - вечер...Щёлк - утро...Щёлк - вечер... меня уже не было в этом мире, а то, что лежало на коврике в прихожей бабушки Дуси, уродливое, израненное, мерзкое, не являлось даже моей тенью, хотя ещё дышало, шевелилось, двигалось и сквозь всё сгущающийся туман одним глазом пыталось отличить свет от тьмы, день от ночи, жизнь от смерти...
Юношеский страх смерти сменяется зрелым безразличным приятием её неизбежности, вслед за которым приходит нетерпеливое любопытство: ЧТО ТАМ???
...я не торопил неизбежное, всему своё время. Я знал, что ОНА уже в пути и наша встреча вопрос нескольких дней...
Сны - это дороги: шикарные автобаны, просёлочные грунтовки, унылое бездорожье...дороги в прошлое и в будущее...
Мои, кочковатые, ухабистые, давно растерявшие своё первоначальное асфальтовое покрытие, уводили только в прошлое, ибо настоящего не существует вообще, а дверь в будущее для меня в этом мире была обита толстым железом и заперта на такие мудрёные замки, что открыть их не представлялось возможным. И если честно, и это, наверное, главное, не было ни малейшего желания...
- ЧТО ЕСТЬ ПОЛЁТ?
- У КАЖДОГО ЕСТЬ КРЫЛЬЯ, НО ДАЛЕКО НЕ КАЖДЫЙ ПОМНИТ ОБ ЭТОМ...
...ОНА пришла сама...мы гуляли по облакам, взбирались по пёстрой радуге на самые далёкие звёзды и прыгали оттуда в ласковую лазурь безбрежного неба... мы никогда не расставались. Даже, когда бесконечно прощаясь у её подъезда, всё же
расходились по домам, всё равно были вместе. По крайней мере, так думал я...
Наивной, но самонадеянной юности всегда кажется, что это именно она изобретёт велосипед. Но, увы...в этом мире всё уже когда-нибудь случалось...