Аннотация: киноновелла мелодраматического характера /участвует в конкурсе драматургов "С интернета на сцену и экран!"/
Не смотря на то что, кобылицу под уздцы держали двое молодых ребят, как только кроссовок наездника воткнулся в стремя, лошадь рванула назад, и, упираясь задними копытами, задергала головой, пытаясь освободиться. Наездник, молодой мужчина, 28 лет, запрыгнув в седло, склонился над гривой, хватаясь за узду.
- Пускай! Давай мне!
- Коля! Плетку! - Один из парней, сунул ему в руки кнут.
Не успел еще наездник перехватить вожжи, как лошадь, захрипев, встала на дыбы, задирая назад голову и обнажая зубы. Ребята, отскочили в стороны, наблюдая, как наездник, одной рукой жестко намотав узду на кулак, другой стал хлестать лошадь по крупу. Опустившись на все копыта, она попыталась броситься в галоп, но наездник, теперь хлестнул ее снизу по морде и, вытягивая вожжи то вправо, то влево, заставил ее топтаться на месте. Наконец, сбивчивым шагом направил лошадь в манеж, в плотную притянув уздой ее морду к вспотевшей мохнатой шее.
В полумраке подвального помещения между шкафами раздевалки мелькали белые халаты и звучали женские голоса. Шалаев легко сбежал вниз по ступенькам и стал протискиваться к своему шкафчику, поминутно улыбаясь и здоровываясь.
- О! Кесарь наш идет. Глянь! Николай Николаевич, здрасьте!
Полуодетые медсестры в углу раздевалки, захихикали, выглядывая из-за дверей шкафов.
- А чего вы с нами в смену не попадаете? Мы вас ждем, ждем...
Шалаев открыл свой ящик и скинул пиджак.
- Да сам удивляюсь, что за график? - Он задорно взглянул на них, улыбаясь, и снимая рубашку. - А может, вы от меня бегаете?
- Мы? Да ни за что!
- Николай Николаевич! - Пожилая маленького роста врач выглянула из-за своей двери, расстегивая пуговицы халата. - У вас обход уже идет!
- Да, спасибо. - Шалаев натянул холщовые белые брюки на завязочках.
- Сегодня Галина Борисовна ведет обход, - Врач взглянула на Шалаева поверх очков, - Я ее в семь утра еще видела.
Шалаев застыл, затем схватил с полки ящика скомканную рубаху с колпаком и бросился на выход, хлопнув дверцей шкафа. Вбегая вверх по лестнице на третий этаж, на ходу надел операционную белую рубаху и завязал на голове колпак. Выглянув из-за двери в коридор отделения, тут же спрятал голову обратно. Доктора стояли в начале коридора, плотным кольцом окружив заведующую. Шалаев приложил ухо к замочной скважине, и поскреб на лбу колпак. Затем, оглянувшись, нерешительно потоптался на месте, и, наконец, залез ногами на перила лестницы, ведущей на чердак. Там, на стене, он надавил ладонями на закрашенное белым окно и со скрипом выдвинул стекло. Заглянув внутрь, предупреждающе постучал по раме.
- Только тихо. Давай в палату. Быстро!
Женщина в кабинке туалета ойкнула, схватилась за живот и подняла голову вверх.
- Николай Николаевич? Откуда это? Чегой-то? Зачем?
Он приложил палец к губам.
- Тс-с! Куча вопросов! В постель! И меня не видела. Так надо.
Женщина весело хмыкнула и, поправив сзади больничный халат, вышла из туалета с гордо поднятой головой. Шалаев перегнулся через узкое окно и, протянув следом за туловищем ноги, перевернулся через себя и опустился на крышку унитаза. Затем поднял свалившийся на пол колпак, слил воду из бачка и распахнул дверь.
- Прошу прощения. Доброе утро всем! - Он стремительно вклинился в толпу коллег. - Я не много задержался, - Шалаев оглянулся на журчавший туалет. - Ко мне был какой-то вопрос, Галина Борисовна?
Заведующая, сорокалетняя женщина с пронзительными черными глазами, недоуменно посмотрела на него в упор.
- Да, Николай Николаевич. Что, туалет персонала был занят? Странно. - Она хмыкнула, - Тем не менее, я хочу знать, когда в последний раз вы проводили в отделении осмотр больных? - Она сделала упор на слове ВЫ и требовательно взглянула ему в глаза.
Шалаев открыл рот, но высказаться не успел.
- Я знаю, сейчас у вас много плановых операций. Вам просто некогда выйти из операционной! Но вы пошли в аспирантуру вести научную работу. Так будьте добры!
Заведующая холодно и с вызовом взглянула на Шалаева, и он тут же воспользовался паузой.
- Галина Борисовна! Все мои рубцы описаны. Посмотрите в историях! - Он, принимая возмущенную позу, попытался засунуть руки в карманы, - У меня действительно нет времени, но, тем не менее, - Карманов на месте не оказалось, и он удивленно взглянул на низ своей рубахи, - Я... видел всех вновь поступивших, и рубцов там нет... - Увидев, что рубаха оказалась одетой наизнанку, он смутился.
Заведующая откровенно усмехнулась. Коллеги что-то пытались глазами сигнализировать Шалаеву.
- Действительно, среди поступивших рожениц наблюдается, если только гипоксия, как основание для возможных кесаревых операций, - Произнесла самая молодая из присутствующих врач. Сняв очки и протирая их салфеткой, она украдкой взглянула на Шалаева - И Николай Николаевич...
- Должен был доложить мне об этом сам! А не вы. - В конец разозлилась заведующая. - Идемте! Посмотрим вновь поступивших. В какой палате гипоксия?
Шалаев с благодарностью посмотрел на выручившую его коллегу, но Галина Борисовна и здесь успела все заметить и нахмурилась. Они пошли по палатам. Стараясь не попадаться на глаза заведующей, он скрывался за спинами коллег, изредка выглядывая только, когда осматривали вновь поступивших рожениц. Уже обходя последнюю в отделении палату, обводя женщин взглядом, он вдруг заметил знакомое, тут же улыбнувшееся ему круглое лицо.
- Коля? - Одна из рожениц сначала чуть привстала, а потом и вовсе села в кровати.
- Маша!- Шалаев, стараясь не заметно, жестикулировал, призывая ее лечь обратно - Ну!
Но заведующая, беседуя в этот момент с другой роженицей, услышав имя Шалаева, тут же обернулась и удивленно взглянула на него своими черными глазами.
- Всем спасибо! - Закончив обход, она вышла в коридор, и кивнула коллегам. - Приступайте к своим обязанностям.
Шалаев первым рванул к лестнице.
- А с Николаем Николаевичем я бы хотела побеседовать отдельно.
Ледяные слова заведующей остановили его уже на ступеньках. Резко развернувшись, он вздохнул и быстро подошел к ней вплотную.
- Да, я к вашим услугам.
Спускаясь по внутренней лестнице, она касалась его руки своим плечом.
- Почему ты был в женском туалете? В рубахе наизнанку!? А?!
Перегнувшись вниз через перила, она посмотрела на нижнюю площадку, затем взглянула наверх.
- Что ты там делал с этой, из второй палаты? Чего молчишь? Я что? Уже тебе надоела? - Она зло взглянула ему в лицо. - Да?
- Я устал. - Шалаев снял рубаху, вывернул ее на лицо. - Она только попросила меня взглянуть на мочу. И все. Ей показалась кровь. - Он вздохнул, и прикрыл глаза, стараясь казаться спокойным. - Что ты от меня хочешь? Ты мне сама не звонишь.
- Врун. - Заведующая остановилась, - И я должна тебе звонить? - Но взбешенные глаза ее тут же успокоились. - Замечательно. Ну что ж. У тебя завтра - выходной, у меня. - Она требовательно заглянула ему в глаза, затем положила ладонь на его голую грудь и напряженно улыбнулась. - Я тебя жду.
Шалаев отстранил руку и невозмутимо надел рубаху.
- Нет, я завтра должен...
- Завтра! - Жестко оборвала его она. - У меня середина цикла. Только завтра. Понял?
Шалаев взбешенно взглянул на нее, собираясь, что-то сказать, но тут же умолк. Снизу зацокали спешащие шаги. Галина Борисовна довольно улыбнулась.
- Если вы не будите вести научную работу, Николай Николаевич, я вас переведу в гинекологию. На аборты. Ясно? - Холодно процедила заведующая сквозь зубы - Для практического повышения квалификации, - Она ехидно сузила глаза и, развернувшись, зацокала каблуками вниз по ступенькам.
- Николай Николаевич! - Медсестра в марлевой повязке остановилась на лестнице. Там срочная! - Женщина на столе!
Шалаев хлопнул кобылицу по морде и вывел ее из стойла.
- Как она себя вела? - Спросил он у парня в телогрейке сгребающего навоз.
- Да ничего. Скинула тут одного желающего. - Он ухмыльнулся. - Никто больше не садится. Боятся.
Шалаев с довольным видом оседлал кобылицу, вывел ее из конюшни и, вскочив в седло, поскакал к воротам. Но, не доезжая их, вдруг остановился у забора и спрыгнул с лошади, увидев застывшего и изгороди молодого высокого мужчину.
- Витек! Здорово!
Высокий мужчина обернулся и, обрадовавшись, протянул ему ладонь.
- А! Бродяга! И ты тут!
Он пожал Шалаеву руку и обнял его за шею. Затем с видом знатока оглядел гарцующую на месте лошадь и шутливо ткнул друга кулаком в плечо.
- Все тут колбасишься. Нет бы, заехал, винца б попили. А он все с кобылами возится.
Шалаев улыбнулся, вынимая пачку сигарет и предлагая приятелю.
- Да работа все. Видал, какую я красавицу себе объездил! - Шалаев гордясь, кивнул на кобылицу.
- Видал. - Витек хмыкнул и вдруг указал пальцем в манеж. - А я себе вон, какую объезжаю. Глянь!
В манеже парень в телогрейке водил по кругу мерина, на котором сидела молодая девушка с рыжими волосами. Она складывала губки трубочкой, понукая лошадь. Шалаев ухмыльнулся. Девушка, взглянув на мужчин, что-то сказала парню и направила лошадь из манежа к воротам.
- А мне уже разрешили по полю! - Выкрикнула она, подъезжая.
- Симпатичная девочка. - Шалаев склонился к уху Витьки. - А чего ты не звякнул, когда жену твою к нам положили, а?
Витек схватил одной рукой лошадь девушки под уздцы, а другую положил ей на колено.
- Познакомься! Это дядя Коля. Доктор. Мой старый приятель.
- Очень старый. - Без улыбки ухмыльнулся Шалаев. - Здравствуйте.
- А это Катюша. Она учится на экономиста. - Витек подмигнул Шалаеву, делая не видимые знаки.
- Очень приятно. - Катюша заинтересованно взглянула на Шалаева, пытаясь поймать его взгляд.
Но он вскочил в седло и, шевельнув кроссовками в стремени, направил лошадь к воротам.
- Ладно. Поеду к реке. Подышу влажным воздухом.
- А! Ну, вы езжайте! - Витек хлопнул Катюшину лошадь по крупу. - Я сейчас возьму горбунка и вас догоню.
Мерин девушки медленно двинулся к воротам следом за резвой кобылицей.
- А вы наверняка хирург! Да? - Крикнула Катюша в спину Шалаеву.
Тот натянул поводья и оглянулся.
- С чего вы взяли?
- Ну, вы такой напряженный. Серьезный.
Шалаев фыркнул.
- Знаете, если хотите, чтоб лошадь вас слушалась, а не плелась по грязи, как пьяная, то жестче натяните поводья и прижмите ноги к бокам. - Он продемонстрировал свою уздечку, намотанную на кулак. - Видите? Возьмите между большим и безымянным пальцем и натяните. Поворот вправо - шенкель с права. Поворот влево - шенкель влево и вожжи соответственно. Дайте ей почувствовать вашу волю, и она будет вас слушаться.
Катюша восхищенно взглянула на Шалаева. Сзади галопом приближался наездник. Подъехав ближе, Витек обнял Катюшу и смачно поцеловал ее.
- Дядя доктор к тебе не приставал? Нет?
- Он не успел. - Катюша, очаровательно улыбалась Шалаеву. - Зато он дал мне ценный урок.
- Ну, урок, я тебе сам забацаю. - Витек самодовольно заржал. - В неурочное время. А дядя доктор пусть себе другую ученицу ищет. Ишь! Н-но!
- А разве у него нет девушки? - Продолжала Катюша, оценивая взглядом крепкую фигуру Шалаева.
- Нету у него девушки. У него целое отделение беременных. - Съехидничал Витек.
Шалаев лениво покосился на друга, и вдруг с силой хлестнул своей уздой Катюшиного мерина по заду. Тот, махнув крупной головой, отбежал в сторону и остановился на берегу реки.
- Не забудь, что там и твоя жена лежит. У нее гипоксия. Показывайся хоть иногда. - Шалаев развернул кобылицу в другую сторону.
Витек хмуро посмотрел в ответ.
- От ты зануда, а? Чего тебе надо? Девочка понравилась?
Шалаев сокрушенно вздохнул.
- Она лапочка. - Витек осклабился, глядя на понукающую лошадь Катюшу. - Даже жить хочется.
Скальпель слегка коснулся кожи, оставив на ней ровный бардовый след. Раздвинув края, на них тут же четыре руки наложили зажимы. Скальпель углубился внутрь раскрытого надреза. Поле вокруг раны стало резко бурым.
- Галина Борисовна просила вас зайти, как освободитесь. - Медсестра промокнула тампоном постоянно сочившуюся кровь.
- Давление?
- В норме. Еще зажим?
- Она заходила сюда?
- Нет, я была на этаже.
Окровавленный скальпель вынырнул из операционного надреза и со звоном брякнулся в ванночку.
- Другой! Пуповина на шее! Давление?
- Падает. Зафиксировала!
Из надреза показалась синюшная склизкая головка ребенка, затем и он сам, с зажимом на пуповине, которую тут же разрезал чистый скальпель.
- Сердцебиения нет!
Размотанная пуповина полетела в тазик, а в ее другой надрезанный кусок, у живота ребенка легко вошел шприц. В рот малышу вставили шнур электроотсоса и положили на стол. Медсестры массировали ему грудку в области сердца.
- Ну? Сердцебиение?
- Нет!
- Теряем мать! Давление ниже нормы!
- Ставлю подключичку. Плазму! Быстро!
Узкая с бурой жидкостью бутылка возникла над головой роженицы. А в другом углу операционной над синюшным ребенком возились сестры-реаниматоры. Шалаев подключил капельницу во врезанный им вентиль на груди женщины, и взглянул на капающую в системе бурую жидкость. Медсестры вынули послед.
- Кетгут готов!
- Сердцебиение у плода?
- Нет!
- Давление критическое, Николай Николаевич!
- Прорвемся! Шьем! Что у вас?
В углу с булькающим хрипом на столе, наконец, заплакал ребенок.
- Уф! Здесь шприц! Давление?
- Поднимается.
Шалаев тыльной стороной перчатки потер мокрый лоб под колпаком.
- Вас просила подойти роженица с вашего отделения.
Медсестры поочередно снимали зажимы и швыряли их в ванночку.
- Из моей, с рубцами? Повязку!
- Нет. Недавно поступившая Мягкова. Она сказала, что вы знаете.
Шалаев посмотрел на забрызганные мелкими бурыми капельками сланцы, затем на наручные часы, махнул рукой и стал подниматься на третий этаж, в отделение. Кивнув постовой медсестре в полуосвещенном коридоре, тихонько открыл дверь последней палаты. Две роженицы удивленно спросонья посмотрели на него, третья тут же поднялась с кровати и, накинув цветастый халат, вышла следом за ним из палаты.
- Коленька! Наконец-то. Здравствуй!
Они сели на гостевых пуфиках у окна в углу коридора. Шалаев потер глаза и приветливо улыбнулся.
- Как чувствуешь себя? Чего сразу, как поступила, не позвонила-то?
- Да я спросила про тебя. Мне сказали, занят. Чувствую себя ничего. Вот только сердечко ноет...
Шалаев насторожился.
- Витюшка совсем ко мне не ходит. Домой звоню, а его все нет и нет. - Маша тяжело вздохнула. - Что там с ним? Съездил бы ты к нам, а? И Витюша обрадуется.
Шалаев посмотрел в темное окно.
- Зачем, Маш? Ну, какой толк? Не ходит и хрен с ним! Тебе не об этом надо думать! - Он закусил губу, разглядывая ночной двор клиники. - Тебя, что? Просто так положили? О ребенке думай!
- Я думаю. - Женщина внимательно посмотрела на отражение доктора в черном окне. - Тревожно мне. А вы ведь друзья. Поговорил бы с ним.
Шалаев поднялся, оттянул коленки на белых холщовых брюках и деланно улыбнулся.
- Ладно. Все. Спать. Увижу-скажу. И не нервничай. Никуда он не денется. Пошляется и придет.
- Что значит, пошляется? - Маша округлила глаза. - У него что, кто-то завелся?!
- Да что у него заведется, кроме триппера? Тьфу ты! - Шалаев вдруг разозлился, тряхнул головой. - Болван. - Пробормотал он себе, -Успокойся. Плюнь ты на него!
- Коля! - По щекам у женщины потекли слезы. - Скажи мне! У него что, любовница? Да? Да?
- Маша, пожалуйста! Не надо рыдать! - Шалаев быстро оказался у стола медсестры. - Настойку пустырника. Быстро! Пей! - Он сунул глотающей слезы женщине мензурку, и вздохнул. - Иди лучше спать.
- Скажи мне. - Сквозь слезы она пыталась взглянуть Шалаеву в глаза, допивая жидкость.
Он раздраженно взял ее за руку и повел в палату.
- Все. Давай в пастель. Явится твой Витюша, и поговоришь с ним. Все будет хорошо.
- Коля, - Женщина обернулась и уткнулась Шалаеву в грудь. - Мне очень тяжело.
Он сочувственно покивал головой.
- Знаю, но сейчас давай в постель.
Он закрыл за ней дверь палаты и быстро пошел прочь. Не оглядываясь и напряженно вздыхая, спустился вниз по лестнице.
Радуясь полумраку раздевалки, Шалаев медленно скинул с себя рубаху у открытого шкафчика. Глаза от усталости слезились и он, глядя сквозь ресницы, вынимал с полки брюки, свитер. Выйдя за ворота клиники, зажмурился от боли в глазах. Утро было ярким и от разноцветных осенних листьев рябило в глазах. Направляясь к метро, он смотрел только под ноги.
- Что? И не видишь, да? - Блестящие, под змеиную кожу сапоги цокнули у его ног тонкими металлическими каблуками.
Шалаев поднял голову и, прищурившись, взглянул на женщину.
- Устал. Все утро за компом сидел.
- Похвально. В гинекологии, значит, работать не хочешь? - Заведующая изучающе, посмотрела на него. - Чего глаза не закапал?
- Некому. Самому себе не удобно.
- Врун. - Она усмехнулась. - Некогда. И чем же ты занят?
- Давай потом поговорим. Я спать хочу. - Шалаев прикрыл глаза.
Галина Борисовна вынула из кармана плаща сжатую в кулак руку и резко поднесла ее к лицу Шалаева. Но тот не среагировал, потирая веки.
- Пойду я.
- Ну? - Она разжала кулак.
На ладони лежали ключи. Шалаев бессмысленно взглянул на связку. Затем нахмурился, и вдруг скрипнув зубами, схватил ее ладонь, опуская руку резко вниз.
- Чего ты тут ключами размахиваешь? - Он попытался засунуть ее руку назад в карман, но Галина Борисовна ловко извернулась и играючи подбросила на ладони ключи перед его носом.
- Что? Все что ль? - Она оглянулась по сторонам, - Хочешь сказать все. Да? - Она нарочно громко произнесла последнюю фразу.
- Ты еще всю клинику собери. - Прошипел, еле сдерживая ярость Шалаев.
- Да все и так знают. Это только для тебя новость. А то бы ты получил операционную, если б не я.
Шалаев покраснел, расцепил пальцы и шагнул в сторону. Галина Борисовна тихо рассмеялась вслед. А Шалаев, не оборачиваясь, пошел прочь, бормоча себе под нос ругательства. Проходя мимо фонарного столба, он со злостью стукнул по нему кулаком. Галина Борисовна, поиграла на ладони ключами.
- Никуда ты, Шалайчик, от меня не денешься.
Шалаев раздраженно толкнул стеклянную дверь метро, и та случайно задела по плечу женщину в очках, шедшую рядом и вкатывающую инвалидную коляску с ребенком. Женщина подняла голову, собираясь, возмутится, но, вдруг увидев Шалаева, тут же отвернулась, пряча лицо. Поспешно толкая коляску, она отъехала в сторону, пропуская его и спешащих следом людей. Затем, Катюша, а это была она, достала капроновую косынку и повязала сверху на схваченные резинкой в хвост волосы. Потом вздохнула и встала на эскалатор.
Шалаев гнал галопом свою лошадь через лес. Вжимая голову в плечи, ветки, тем не менее, хлестали его по лицу и куртке, обсыпая жухлыми листьми. От шеи лошади валил пар. Выскочив на поле, он осадил разгоряченную кобылицу, и та возмущенно поднялась на дыбы, привлекая к себе внимание пары наездников, пересекающих поле рысью. Наездники остановились и один из них, хлестнув свою лошадь, направился галопом к Шалаеву. Второй, замешкавшись, поскакал следом.
- Здравствуй, дядя Коля! - Катюша с развевающимися длинными рыжими волосами гарцевала перед самой мордой лошади Шалаева.
- Мы очень рады вас видеть. Как раз вспоминали.
- Да ну?
Шалаев, как можно непринужденней взглянул на девушку и подъехавшего друга. Хмуро пожал протянутую ему руку.
- С ума сошел? Кобылу загонишь. - Витек спрыгнул с лошади, всматриваясь в лицо друга. - У нее, вон на морде пена! Ты чего?
Шалаев тоже слез с седла, разминая ноги и похлопывая кобылу по гриве.
- Ничего, выдержит.
- А я ведь хорошая ученица, дядя Коля! - Катюша взмахнула плетью. - Знаете, как лошадь меня слушается!? - Она стукнула мерина каблучками по бокам, - Как шелковая! - И, прижавшись к мохнатой гриве лошади, галопом понеслась через поле.
- Вот чумовая. - Закусив губу, покачал головой Витек.
- Все развлекаешься. К жене б лучше съездил.
Шалаев подтянул подпругу, стоя спиной к гарцующей на лошади девушке.
Затем, оглянувшись, неодобрительно посмотрел на мелькавший вдалеке над лошадью кнут.
- Размахалась. Она тебя так же гоняет?
- А что? - Витек с ехидным вызовом взглянул на приятеля. - Завидуешь что ли?
- О жене твоей беспокоюсь. Не хочу ЧП на работе.
Улыбка исчезла с лица Витьки.
- А че, все так плохо?
- А ты и узнай. Или тебе по барабану?
- Да устал я от ее нытья, - Витек расстроено сплюнул сквозь зубы, - Как медуза. Ни огня, ни жизни. Беременные все, что ль такие?
- Дур-рак ты. - Шалаев вскочил в седло. - Вот пусть она тебя так же взмылит.
Он кивнул на проносившуюся вдалеке Катюшу. Но в этот момент,
поворачивая обратно, ее лошадь поскользнулась на склизкой земле, и чуть не упала. Извернувшись всем крупом, устояла на повороте, но, дернувшись от страха, легко скинула с себя наездницу. Выскочив из стремян, Катюша свалилась на всем скаку вниз головой. Мужчины, увидев это, тут же рванули к ней галопом. Шалаев, догнав друга, спрыгнул с седла, нащупал на шее у Катюши вену, и удовлетворенно кивнув, раскрыл веко, заглядывая ей в зрачок. Затем приподнял на ладонях ее голову и облегченно вздохнул. Катюша открыла глаза. Сморщившись, потрогала рукой затылок, улыбнулась, взглянув на склонившегося над ней Шалаева, и вдруг обняв за шею, впилась в его губы, покусывая их своими зубами. Шалаев опешил и на мгновение просто замер, но тут же почувствовал, как Витек с силой рванул его за шиворот.
- Ты че, блин, скотина? - Не понятно к кому обращаясь, взревел Витька. - Башку открутить?
Тяжело дыша, он переводил налитые кровью глаза с Катюши на Шалаева и обратно. Катюша, приподнявшись на локте, с интересом наблюдала за мужчинами. Затем, поднимаясь с земли, вдруг охнула, схватившись за ногу. Шалаев было, кинулся ей помочь, но, увидев, как Витек берет ее на руки, стал хмуро отряхивать свои колени.
- Травм пункт там, у дороги. - Он вскочил на лошадь и, облизнул кровоточившую губу. - Тебе помочь?- Шалаев посмотрел на хмуро покачавшего головой Витьку и, развернув лошадь, шагом поехал к конюшне.
Скинув в пластиковый мешок окровавленные перчатки, Шалаев подошел к раковине. Намыливая руки, выпятил нижнюю губу, разглядывая ее в зеркале.
- На сегодня плановые все, Николай Николаевич. - Операционная медсестра свалила перед ним в раковину блестящий, в кровяных капельках инструмент.
- Радостно. - Шалаев взглянул в вниз, вытирая руки полотенцем.
- Еще бы срочные не нагрянули. - Он вяло подмигнул ей и вышел
в коридор, разминая в руках пачку сигарет.
В открытые двери подъезда клиники было видно, как во дворе ветер раскачивал деревья, срывая с них листья. Послышались шаги, зазвучали мужские голоса и мимо него прошли двое мужчин с заполненными целлофановыми сумками. Они вежливо кивнули Шалаеву и стали подниматься по лестнице. Он задумчиво проводил их взглядом, пошарил в карманах рубахи и, выудив, покрутил в пальцах пачку жвачки. Затем бросил окурок на улицу и стал подниматься следом за мужчинами на третий этаж.
- Здравствуй, Маша. - Он сел на край пастели, положив руку на плечо свернувшейся под одеялом женщине. - Как твое здоровье?
Она тут же выглянула, и ее круглое лицо расплылось в улыбке.
- Ой, Коленька! Хоть ты пришел!
Палата была пуста, все роженицы находились в коридоре на свиданиях.
- А ты не голодная? Тебе кто-нибудь чего-нибудь носит? - Шалаев всматривался в простое открытое лицо.
- Да, конечно. Мамуля, вот была позавчера. У тебя-то как дела? Витюшу не видел?
- Ты меня прости за прошлый раз, ладно? - Он извиняюще заглянул ей в глаза. - Я тебе пургу какую-то нес тогда. Устал, тяжело кесарили. Чуть не потерял всех.
- Да ты что? - Маша всплеснула руками, округлив глаза. - Малыша спасли?
- Всех спасли. - Шалаев улыбнулся. - И Витьку твоего видел. Жив-здоров. Явится скоро.
- Правда? - Маша расцвела. - Ну, слава Богу! Так все-таки, где он пропадает, а?
- Ну, приедет на свиданку и спросишь. Ничего особенного. Бухает, как все временно свободные от жен мужики.
Маша горько усмехнулась и благодарно посмотрела на Шалаева.
- Ты-то, какой замученный. Синяки, вон под глазами.
- Фигня. - Шалаев улыбнулся. - Мне то что! Ты, главное не нервничай. Тебе объяснила доктор, что когда нервничаешь, возникает спазм? И плод не получает кислород.
- Слово-то, какое страшное. - Маша не довольно покосилась на Шалаева. - Жениться тебе надо. Весь издерганный. Губы, вон, обкусал. - Она склонилась над своей тумбочкой, выдвинув ящик. - Возьми мою помаду. Она гигиеническая и с травками. Помажешь, и все пройдет.
Шалаев засмеялся, отмахиваясь.
- Не, не надо. Мне только помады не хватало.
- Возьми, пожалуйста. - Маша тепло взглянула в глаза Шалаеву. - А то обветрятся, и будешь ходить не красивый.
- А так - красивый? - Шалаев игриво повернул голову на бок, задорно улыбаясь.
Маша смутилась и опустила голову.
- Да ты и сам знаешь. Все медсестры с тебя глаз не сводят.
Шалаев то же почему-то смутился и, поникнув, поковырялся в карманах рубахи, выуживая жвачку.
- Хочешь?
- Нет. - Засмеялась Маша. - А то я опять есть захочу. А и так десять килограмм лишних набрала. Доктор говорит, надо меньше есть, а то не разрожусь.
- Да, я тебя тогда кесарну. - Уверенно заявил Шалаев. - Не переживай, все устрою в идеальном виде.
- Ты знаешь, а по мне лучше бы ты меня действительно кесарнул. - Серьезно сказала Маша. - Мне так спокойнее, когда ты рядом.
Через трое суток Шалаев пришел на свое дежурство в хорошем настроении и, напевая что-то себе под нос, спустился в раздевалку. Оставив в шкафу пакет с гранатовым соком, он переоделся и поднялся в операционную задолго до начала дежурства.
- Что у нас сегодня? - Он хлопнул в ладоши, потирая их. - Одна плановая и все?
Медсестры суетились по операционной, раскладывая сверкающий инструмент, под синей кварцевой лампой.
- Плановую перевели во вторую клинику по показаниям. - Одна из медсестер натянула на нос марлевую повязку, глядя из-под колпака на Шалаева. - А к нам - сан обход. Галина Борисовна главврача ведет.
- Да что ты? - Шалаев помрачнел, засунув руки в карманы, растерянно оглядывая операционную. - Откуда информация?
- Свои каналы. - Медсестра заговорщицки подмигнула. - Прохлораминьте сланцы, Николай Николаевич. На них кровь. А Галина Борисовна не в духе.
Посреди операционной стоял главврач, заведующая и Шалаев. Медсестры жались в предбаннике у автоклава.
- Как видите, аспирант Шалаев, руководя опер блоком, совершенно распустил персонал, - Галина Борисовна, единственная из присутствующих находилась в операционной без колпака, и Шалаев, что бы ни встречаться с ней глазами, наблюдал за бликами ее смоляных ухоженных волос. - Забросил научную работу...
- Я же предоставил вам вариант кандидатской! - Не выдержал Шалаев.
- Ну, это смешно, что вы там написали! - Перебила она, пытаясь поймать его взгляд. - Очередное изобретение велосипеда.
- Галина Борисовна. - С укоризной взглянул на нее главврач. - Он еще молодой... этот, специалист. Не удивительно, что в двадцать восемь его кандидатская не вполне компетентна. Так на то вы и патронируете его!
- Поэтому вижу! - Уверенно отрезала заведующая. - Он застоялся! Не ищет нового лечения. Не пытается продлить срок рубца. Я думаю, его надо отстранить от дежурств и поставить в день вторым хирургом. На время. Пусть посмотрит.
Шалаев сверкнул глазами и сжал кулаки в карманах. Заведующая поймала его гневный взгляд, и удовлетворенно кивнув, посмотрела на главврача.
- А вы как считаете?
- Ну, зачем так жестоко. Думаю, вторым его ставить, нет нужды. - Главврач дружелюбно посмотрел на Шалаева. - Я могу перевезти его в гинекологию на каждый день. Но тогда ваше отделение, Галина Борисовна, потеряет молодого акушера-хирурга.
- Я, конечно, с этим не согласна. - Торопливо произнесла заведующая.