Майрен Свальц был известен на всю Меркру. Во-первых, своим отменным товаром, во-вторых, своим несносным характером. На Пурпурном побережье он был единственным купцом и землевладельцем, который почти не понес потерь после вспышки желтой лихорадки и на зависть и удивление конкурентов крепко стоял на ногах и продолжал процветать. В своей бакалее, помимо вяленого мяса и рыбы, сахарных голов и пряностей, он держал сукна, элементарные зелья и домашнюю утварь. В праздничные дни он продавал с прилавка свежее мясо, считая, что таким образом отдает честь богам Атириса. С работниками он был жесток: удерживал грошовую зарплату, вычитал даже за самые мельчайшие проступки. Тех, кто трудился на его землях, часто секли. Порою сам Свальц, проходя по двору и видя, что работник невнимателен или нерасторопен, выхватывал из начищенного до блеска сапога свой хлыст и бил провинившегося наотмашь так, что бедняга падал на землю и долго не мог придти в себя. Тем не менее, люди не уходили, а все новые и новые "каторжники", как называли их селяне, обивали порог сурового купца, чтобы занять место на поле или за ткацким станком.
Хельфа Свальц, бедная запуганная жена Майрена, очень любила мужа и терпела все его придирки и побои. Она с покорностью принимала брошенные без повода оскорбления и, несмотря на свой статус хозяйки зажиточного дома, работала наравне с крестьянами, если того желал Майрен. Она учила терпению и свою дочь - маленькую Сабию Свальц, и девочка послушно называла отца "папенькой", даже когда он драл её за ухо или прогонял из дома, потому что та "крутилась под ногами". Однако по вечерам, расплетая в своей спаленке топорщащиеся русые косички, она поверяла куклам, что "папенька" больно грозен, и она любит его совсем не так, как маму. Втайне она надеялась, что когда-нибудь этот сердитый мужчина с короткой жесткой бородой поедет налаживать дела в Меркре и больше не вернется, потому что в лавке окажется слишком много дел. Но этого не могло произойти: все шло на редкость гладко, и Майрен выезжал из дома лишь для того, чтобы своими глазами увидеть новый товар или заключить выгодную сделку с торгашами с островов Олата.
Быть может, Хельфа, ослабевшая от постоянной работы и побоев, померла бы раньше срока; Сабия, выданная за приезжего купца с солидным приданным, закончила бы свои дни на Олате, взаперти; а сам Майрен, однажды уснув у камина вьюжной зимней ночью, был бы найден на следующий день с небьющимся сердцем и своим извечным хлыстом в руке. Если бы не одно "но"...
II
От полуденной жары звенело в ушах. Пыль колом стояла в воздухе, нигде не укрыться, только в пятнышке тени у кустов барбариса. А на речку не сходить...папенька наказал, папенька высечет, коли "маленькую дрянь", Сабию, только за воротами увидит. Девочка сидела на корточках и возилась в меленьком песочке, закапывая в него маленькие пальчики и рисуя узоры. А мальчишки сейчас, наверное, рыбу ловят. Окуньки дразнят их своими красными хвостами, и тогда мальчишки на спор ныряют с высоких камней, пытаясь словить шустрых окуньков руками. Сабия вздохнула и шмыгнула носом. Ну и скучно же сидеть так целый день! С куклами играть нельзя - папеньке не нравится, в хлев ягненка посмотреть не пускают - вдруг господин Свальц увидит, что люди не делом заняты, а нянчат похожую на ангела малютку. К кузнице и близко подходить запрещено - "не суй нос куда не надо". Внезапно, девочка насторожилась. Тень под ее ногами удлинилась - за кустами шиповника и барбариса, у ограды стоял незнакомый мужчина в черном сюртуке и цилиндре. Он пристально смотрел на девочку желтыми глазами и как будто улыбался. От такой высокой шляпы и такого полного мыслей взгляда у Сабии перехватило дух. Схватив кинутый на земле чепчик, она стремглав бросилась к дому и, взлетев по лестнице, спряталась за штору в своей спаленке. Потом, ужасно взволнованная, высунула любопытную мордашку в окно. Незнакомца больше не было.
Сабия снова вздохнула и по привычке шмыгнула носиком. Как ни в чем не бывало, выбежала из комнаты и начала осторожно спускаться по лестнице, представляя, что перед ней глубокое ущелье, в котором наверняка затаились страшные зеленые гарпии и эти, рдаконы. Или крадоны... Сабия на секунду застыла на ступеньке, пытаясь вспомнить название. Снизу послышались резкие шаги - это прошел в гостиную отец. Девочка тут же забыла и о драконах, и об ущелье. Она присела на корточки и потихоньку выглянула через балюстраду.
- Рад видеть, - резко развернувшись к вошедшему вслед за ним человеку, процедил Майрен.
- У Вас прекрасный дом, не перестаю восхищаться, - ответил мягкий вкрадчивый голос. Сабия нагнулась еще ниже к щели между потолком и ступенями. Отсюда было виднее, но все равно выше коленок гостя девочка ничего не могла рассмотреть.
- Давайте перейдем сразу к делу, - оборвал Свальц. - Что Вам надо?
- Вы знаете, я пришел затем, чтобы вернуть принадлежащее себе, - вежливо объяснил гость. Он сделал шаг вперед, и Сабия ахнула - это был тот самый незнакомец в сюртуке. Сейчас высокий цилиндр покоился в руках, сведенных за спиной, подмышкой он держал длинную трость.
Майрен вгляделся в лицо незнакомца, - Я отправлял Вам мешок золота. Мне кажется этого достаточно.
- Мне не нужны деньги, мне нужно то, что Вы обязались вернуть.
- Я заплатил, у Вас нет права требовать сверх того, - надрывно сказал Майрен. Он терял терпение. Незнакомец на минуту задумался.
- Каждый человек рано или поздно возвращает долги.
- Я не в долгу перед Вами!! - прокричал Свальц и, не отдавая себе отчета, выхватил хлыст. Со свистом он описал дугу, и в комнате раздался звонкий хлопок. Майрен застыл, тяжело дыша, и не сводя глаз с мужчины. Тот выпрямился и неторопливо достал из кармана платок.
- Исключений не бывает. Приятного дня, - он надел на голову цилиндр и невзначай бросил взгляд на Сабию. Потом молча вышел из комнаты. Майрен достал из кармана жилетки самокрутку и закурил.
Девочка тихонько выбралась из дома и побежала к воротам. Там, прижимая к щеке платок, стоял незнакомец.
- Вам больно? - девочка дотронулась до фалды сюртука и вздрогнула, снова столкнувшись с желтыми, как два янтаря, глазами. Мужчина улыбнулся и погладил Сабию по голове.
- Вовсе нет.
Мимо дома проезжала телега. Мужчина снял с руки одну из белоснежных шелковых перчаток и вложил её в маленькую ручку Сабии. Когда девочка подняла испуганные и восторженные глаза от подарка, мужчины уже не было рядом - он удалялся, с комфортом устроившись на соломе в телеге.
III
Сабия и еще две подружки беспрестанно краснели и прыскали, когда хорохорившиеся перед ними мальчишки запевали исковерканный на все лады гимн Империи.
- Дураки вы... - повторяли они, но все равно не могли сдержать смех.
Лес был наполнен звонкими голосами и теплым летним солнышком. Под ногами детей, возвращающихся с ягодных полян, хрустели хвоинки, в руках они несли почти полные корзинки голубики. Набегавшиеся и наигравшиеся, они иногда устало зевали, но тут же снова начинали дурачиться и гоняться друг за другом. Деревья вокруг редели, до села оставалось не больше полумили. Поместье Свальцев стояло чуть в стороне, и в березовой роще Сабия разошлась с друзьями, договорившись на следующий день отправиться ловить ужей.
Теплый ветерок гладил лицо, сдувал выбившиеся из косы волосинки. Девочка ловила каждое мгновение, впитывала в себя все спокойствие березовой рощи, отпечатывала в памяти тихий шорох листьев, щебет птиц, стрекотание кузнечиков. Дома ждали крики и ругань, слезы матери...еще наверняка Сабию снова посадят за станок. Худенькие ручки семилетней девочки не справлялись с работой, пальчики были недостаточно цепкие, и долгие часы она проводила за тем, что другие работники успевали за полчаса. Никто не мог ей помочь - отец неотрывно следил за ними, штрафы стали больше, времени на сон и пищу - меньше, секли хлеще прежнего.
Внезапно Сабия замерла. Прошло целых два года, но она сразу узнала человека, устроившегося под деревом с фарфоровой чашечкой и блюдцем в руках. Все тот же цилиндр лежал у ног рядом с длинной тростью. Мужчина усмехнулся и, не оборачивая головы, предложил Сабии присесть рядом. Та подошла ближе.
- Добрый день.
- Добрый день, - вкрадчиво ответил мужчина. На его щеке полоской лежал шрам, который остался с прошлой их встречи.
Сабия приложила руку к потайному кармашку, в котором лежала белоснежная шелковая перчатка.
- Как поживает юная леди? - старый незнакомый знакомый обратил на девочку свой пристальный взор. Сабия пожала плечами и опустила глаза долу.
- Отец все так же строг к тебе?
Девочка закусила губу и судорожно покачала головой.
- Нет, - она пыталась звучать как можно увереннее.
Мужчина улыбнулся, - Мне казалось, он порой бывает слишком требователен к тем, кто окружает его. Можешь сказать правду, не бойся, - он положил свою руку на худенькую кисть Сабии и помог ей устроиться рядом, на травке.
- Вы... - девочка смутилась. Она достала перчатку с инициалами В.Л.и протянула её обладателю. - Вы будете моим другом?
- Ты сохранила её, как мило...
Незнакомец убрал перчатку в карман жилетки и задумчиво посмотрел в ту сторону, где стояло поместье Свальцев. Потом неожиданно обернулся к Сабии, как будто вспомнил что-то.
- Какое упущение, мы ведь толком не знакомы. Виктор Льерин, всегда к вашим услугам, миледи.
Действительно, долгая прогулка и дневная жара утомили девочку. Глазки вот-вот готовы были закрыться, а прядки волос липли к вспотевшему лбу. Помедлив, она приняла холодную фарфоровую чашечку из рук Виктора и, наслаждаясь сладким вкусом, сделала глоток.
- Теперь отдохни, - голос Виктора прозвучал где-то вдалеке, растворяясь вместе с солнечным светом и щебетанием птиц.
IV
Когда Сабия открыла глаза и отняла щеку от затекшей руки, солнце уже заходило, и сумерки все больше разрастались черными пятнами под деревьями.
- Отец убьет меня! - воскликнула девочка и вскочила на ноги. Пока она бежала в сторону дома, в её голове роем носились мысли. Что она скажет отцу? Что произошло с ней? А Виктор? Быть может это все было сном?
В какой-то момент она замедлила шаг и присмотрелась к горизонту. Что-то было не так: там, вдали, за пригорком, вздымались к небу алые языки огня, слышались испуганные крики.
Уже подходя к проселочной дороге, ведущей к поместью, она поняла, что горит их дом. На дворе столпились люди - работники пытались потушить пожар, вытаскивали какие-то уцелевшие вещи из дома, селяне стояли чуть в стороне и без сожаления смотрели, как пиршествует огонь. Пробравшись сквозь толпу к воротам, Сабия замерла, раскрыв рот в немом крике. На могучем дубе, росшем посреди двора, висел человек. Майрена Свальца задушили на веревке от качелей, которые совсем недавно повесил для Сабии кузнец. Пытаясь справиться с нахлынувшим ужасом и тошнотой, Сабия бросилась прочь от дома и только чудо уберегло её от того, чтобы не услышать крик одной из служек о том, что Хельфа Свальц заперта в подполье, под обвалившейся от огня лестницей.
Бегущую куда глаза глядят девочку остановила рука в белоснежной перчатке. Не отнимая ладошек от заплаканных глаз, Сабия прижалась к Виктору, будто пытаясь превратиться в крошечный комочек, который ничего бы не видел, не слышал и не чувствовал. Сердцем она ощущала, что и маму она больше не увидит, пусть и не скоро долетит до нее весть о том, что Хельфа задохнулась, пытаясь пробиться наружу.
- Ну, тише, - прошептал Виктор. Он встал на колени, чтобы быть одного роста с Сабией. Потом он мягко убрал её руки от лица и блеском двух янтарей в окаймленных пушистыми ресницами глазах заставил успокоиться. Теперь Сабия стояла смирно, только тихонько икала и едва заметно дрожала.
- Я стану твоим другом, - пообещал мужчина, поднял девочку на руки и пошел прочь от догорающего поместья. Возле села, Виктор устроил Сабию в поджидавшей их карете, и там, незаметно для себя, она заснула, прислушиваясь к скрипу колес, катящихся в черный бархат непроглядной тьмы.
Меркра - портовый город на юго-западном побережье Ваальксара.